Вячеслав Крискевич - Вячеслав Крискевич - Сотрудники - 2000-08-19

С.БУНТМАН: Вячеслав Крискевич - первый из тех, кто у нас работал с самого начала, но по каким-то причинам сейчас не работает. Сейчас вы можете его наблюдать по ТНТ. Я тебя недавно наблюдал в выпуске новостей.

В.КРИСКЕВИЧ: Да, "Сегодня в столице".

С.БУНТМАН: Славный выпуск, кстати.

В.КРИСКЕВИЧ: Мне нравится то, что я сейчас делаю.

С.БУНТМАН: Но сначала давайте познакомимся с объективными данными Вячеслава Крискевича по нашим оперативным разведывательным донесениям. "Из архивов спецсообщений. Юстас Алекс. Характеристика на Крискевича Вячеслава Игоревича, сотрудника радиостанции "Эхо Москвы" с 1991 года. Характер скорее мягкий, чем жесткий. Волосы скорее светлые, чем темные. Зрение скорее слабое, чем острое. Интеллект скорее могучий, чем средний, что привело к созданию самых первых информационных программ радиостанции "Эхо Москвы". Агентурный псевдоним - Крис. В начале разведдеятельности часто мечтал об изобилии московской городской информации, к чему и пришел с годами. В еде прихотлив, в женщинах разборчив, любит детей, преимущественно своих. Вообще любит только с первого взгляда. В связях, порочащих его, замечен не был. Вокально неприхотлив, но избирателен. В песнях выбирает обычно тему артишоков. Побывав однажды в оперетте, прикипел к ней на всю жизнь. Юстас".

В.КРИСКЕВИЧ: Довольно точно. Только про оперетту я не понял до конца.

С.БУНТМАН: Ты не любишь оперетту? У нас разведка неправильно работает?

В.КРИСКЕВИЧ: Люблю.

С.БУНТМАН: Ты действительно делал самый первый бюллетень, по-моему. Это было 22 августа 1990 года в 19:05, кажется.

В.КРИСКЕВИЧ: По-моему, да. Я помню, что Корзун сидел напротив, а я сидел как раз на твоем месте.

С.БУНТМАН: Примерно. Только это был другой пульт, который разогревался во время путча, я помню, даже во время Вильнюса. Где тебя Корзун раскопал тогда?

В.КРИСКЕВИЧ: Я работал в детской редакции радио: "Пионерская зорька", "Ровестник", такие симпатичные программы. Как-то в очередной раз искал какую-то тему для программы и прочитал в газете, по-моему, "Аргументы и факты", что есть такой Сергей Корзун, который ходит сейчас по разным станциям и собирается открывать новую, первую независимую радиостанцию. Вот, собственно, я к нему и поехал на Пятницкую в "Инвещание", где тогда Сергей работал. Приехал, взял небольшое интервью: как, что за радио, почему такое независимое. С пионерским задором взял это интервью. И как-то сразу, не выходя оттуда, он мне предложил: давай, может, попробуешь себя? Ты такой молодой, вопросы задаешь всякие разные. Может, попробуешь сделать новостные выпуски? Он сразу с этого начал. Вот, собственно, и все.

С.БУНТМАН: Это самое главное, что нам требовалось тогда. Мы хотели начинать с новостей, но понимали, что нам нужен специальный человек на это.

В.КРИСКЕВИЧ: Притом, что я этим никогда не занимался до этого

С.БУНТМАН: А вот в этом и был весь фокус. По всей работе, особенно по первым годам, стало понятно. Мы сами читали новости, только на французском, что Корзун, что я. Это чтение новостей - это было совсем не то. И как ты к этому приступил под чутким руководством Сергея Корзуна?

В.КРИСКЕВИЧ: Тогда, по-моему, только "Интерфакс" начал появляться на факсовых бумажках. По факсу приходило одно-два сообщения раз в 15 минут. Главная задача была начать что-то собирать самим по Москве, потому что никакие другие источники этого не давали. И тогда стало понятно, что читать в эфир то, что приходит к нам по факсу, - это как раз самое простое и самое неинтересное, потому что ничего сообщить мы толком и не сможем. Я думаю, что все самое основное началось много позже, когда появились корреспонденты, когда появились люди, которые сами начали эту информацию копать. Тогда она уже стала интересной, мне кажется.

С.БУНТМАН: Но самим копать - это Знаешь, одной рукой крутишь швейную машину, другой играешь на фортепиано, ногой при этом хула-хуп крутишь - это же совсем не та работа.

В.КРИСКЕВИЧ: Да нет, почему? Здорово, интересно. Я думаю, что мне очень много дали первые месяцы работы на "Эхе". Потом, когда приходишь в какую-то структуру, которая уже давно работает, все знают, что делать, все понятно. Ты просто учишься, смотришь на других. А здесь приходилось учиться самому и самому копать. На своих ошибках ведь лучше всего учиться. Так и получилось.

С.БУНТМАН: Если учатся на своих ошибках. Потому что первое, что хочется сделать со своими ошибками, это никогда их не признавать. Самый веселый и самый тяжелый день в первые месяцы, первые годы "Эха", когда мы тогда работали еще на Никольской?

В.КРИСКЕВИЧ: Самое легкое и веселое сразу не скажу, надо подумать. А тяжелое - наверное, это когда стало больше людей, когда стало тесно на Никольской и когда начались такие события, и нужно было, чтобы в одном месте находилось сразу 20-30 человек. Это Вильнюс. Это тяжело. Я почему-то потом, когда ушел через пару лет с "Эха Москвы", всегда возвращался, и получалось, что возвращался в такие моменты, когда что-то такое происходило в стране.

С.БУНТМАН: Да, я же помню. По-моему, в 1993 году, в октябре.

В.КРИСКЕВИЧ: Я тогда жил на Ордынке, и мне надо было перейти через мост - и уже быть на "Эхе". Собственно, так я и сделал, потому что все вырубили, экраны погасли. А что делать? Надо идти, помочь ребятам. А куда деваться?

С.БУНТМАН: Да, я приезжаю, смотрю: всё на месте. Значит, это какой-то настоящий путч. Значит, Вячеслав Крискевич у нас. Многие спрашивают, почему ты ушел с "Эха Москвы".

В.КРИСКЕВИЧ: Наверное, просто стало очень тяжело. Я был не готов к такой нагрузке, наверное. Были смены, я помню, вечер, потом опять утро, потом опять вечер. Наверное, из-за мягкости моего характера. Ушел совершенно в другое. Я тогда попал к Ворошилову Владимиру Яковлевичу и очень благодарен. Хотя мы с ним вместе работали очень мало, но было здорово интересно. Это совершенно другое, но просто чтобы сменить обстановку.

С.БУНТМАН: Ты себя нашел? Сейчас ты работаешь на ТНТ.

В.КРИСКЕВИЧ: Я очень долго переживал, когда вообще ушел от журналистики ненадолго. Бросил тогда журфак МГУ, кстати. Потом через несколько лет восстановился, закончил его и понял, что все уже ушли вперед, все занимаются тем же, чем занимались, растут профессионально, а я как-то сбоку. У меня тоже были свои успехи в другой области, в бизнесе. Но я понял, что все, надо возвращаться. И как раз второй раз Сергей Корзун как рука, как в первый раз, так и во второй, меня опять вернул. И вернул на Рен-ТВ, где началась телевизионная новостная карьера.

С.БУНТМАН: Рен-ТВ - это было достаточно недолго у тебя.

В.КРИСКЕВИЧ: Недолго. Потом ОРТ. Потом опять, правда, Рен-ТВ.

С.БУНТМАН: А сейчас ТНТ. Что для тебя ТНТ? Мне говорят: "Конечно, вот тебе "Медиа-Мост" провел кабель". Я говорю: "Да, и мне, и всему моему району". Я обнаружил у себя ТНТ. Многие не обнаруживают. Вот новостная программа "Сегодня в столице", а далеко не вся столица тебя видит.

В.КРИСКЕВИЧ: Для меня здесь главное НТВ. Мы работаем на НТВ, там, где готовятся все информационные выпуски. Все люди, которые работают на НТВ, профессиональные, интересные, как раз это захватывает, все работают вместе с нами. Поэтому этот выпуск так называется - это тоже "Сегодня", только "в столице". Мы находимся там, где выпускаются все основные выпуски НТВ. Вот это меня больше всего интересует, потому что мне нравится работать в этой команде и я давно хотел в нее попасть.

С.БУНТМАН: Программа достаточно легкая. У нее совершенно воздушная форма. Я видел, ты там стоишь.

В.КРИСКЕВИЧ: Вначале я должен был сидеть, но стул был неудобный, высокий, и решили, что все-таки лучше стоять.

С.БУНТМАН: Как вы выходили из положения, когда в Москве прогремел взрыв?

В.КРИСКЕВИЧ: Это была не моя рабочая неделя.

С.БУНТМАН: Нет, но команда-то одна.

В.КРИСКЕВИЧ: Как раз в этом и дело. В этот момент все выпуски - и дневной, и вечерний, и "Сегодня в столице" - все работали вместе. Первой на месте взрыва оказалась корреспондент ТНТ, которая работает у нас в программе, Катя Соколова, потому что она была рядом на съемках, что-то бахнуло, она решила посмотреть. И ей за это все уже сказали большое спасибо, что она оказалась там первой. Потом эти кадры показывали другие каналы. Тут как раз и проявилось, когда все друг другу помогали, одна информация переходила из одного выпуска в другой, картинка одна и та же и так далее.

С.БУНТМАН: К чему я говорю. Мне всегда казалось, что и у нас на радио, и на телевидении что-то создается для нормальной жизни. Вообще все мы делаем для нормальной жизни. Сегодня годовщина путча, 19 августа, нам все напоминают. Но всегда, с самого начала (я думаю, что и тебе Сережа Корзун говорил, и ты Сереже Корзуну, и мы все говорили) мы радио мирного времени. Мы хотим делать хорошие, веселые, познавательные передачи с хорошими новостями, когда они есть. "Сегодня в столице" создано для нормальной жизни. Что открылась выставка в Манеже. Даже такая выставка, вы очень забавный репортаж показали про иракскую выставку. Там были Жириновский и Сажа Умалатова. Очень тонкий, хороший репортаж. Но вот что-то бабахает. Сейчас мы все замираем в ожидании, что там такое на подлодке. Говорят нам что-то невнятное, вглядываемся с телевизор, ждем заявлений. Нам говорят: может быть, то-то, может, это. Как нам себя вести? На новостях ты просидел один путч, Вильнюс, еще что-то. Потом ты на телевидении работал. Как делать?

В.КРИСКЕВИЧ: Может быть личное отношение, а может быть информационное. Информационное отношение - это говорить, только ссылаясь на источники, рассказывать о том, что происходит, и ни больше, ни меньше. А личное - это другое. Это совсем другая программа.

С.БУНТМАН: Но нельзя же провисать, когда такое.

В.КРИСКЕВИЧ: Значит, надо говорить о чем-то другом. Конечно, мы будем рассказывать о лодке "Курск". Тут так получалось, что мы мало о ней говорили в своих выпусках, потому что мы надеялись и до сих пор надеемся, что там есть живые люди

С.БУНТМАН: Кстати, я хочу сказать, что пока будут рассуждения, что там скорее всего, предположительно никто не остался, что вода сюда проникла, жизнеобеспечение превзошло нормативы - пока идут такие разговоры, мы даже из суеверия ни одной секунды и ноты в программе не изменим. Только когда будет абсолютно ясно, что там происходит, мы будем радоваться или, изменив всю программу, мы будем горевать вместе со всеми.

В.КРИСКЕВИЧ: Мне вообще странно, что говорят такие вещи, когда еще не понятно. Еще не открыта лодка, никто этого не видел, никому этого не показывали, а уже говорят, что там совсем плохо. Понятно, что плохо, но надо увидеть, надо доказать, надо, в конце концов, дождаться англичан, которые, дай Бог, быстрее смогут соединиться с лодкой, если у них есть такая возможность.

С.БУНТМАН: Что мы все о тяжелом, о работе. Слав, расскажи о веселом. Расскажи о семье своей, о том, что ты любишь делать. Ты же веселый человек. Вот вы не знаете, а он такой веселый человек! Я помню, что ему все завидовали, потому что он в самое ужасное время, какой-нибудь 1991 год, когда только одни мышки по прилавкам бегали

В.КРИСКЕВИЧ: Что же я доставал?

С.БУНТМАН:А ты не знаешь? "У Крискевича есть кусок сыра!". Это была сенсационная новость.

В.КРИСКЕВИЧ: Я старался. Мне всегда было нужно, чтобы было комфортно, чтобы на рабочем месте тоже был какой-то кусочек. Я не могу писать, если нет рядом сигарет или чего-нибудь вкусненького, потому что постоянно чего-то хочется. Надо себя подпитывать. А я много чего люблю. Люблю сейчас собирать монеты. Я вдруг для себя опять это открыл.

С.БУНТМАН: А ты в детстве собирал?

В.КРИСКЕВИЧ: Да. И буквально полтора года назад я опять к этому вернулся. У меня громадная коллекция, и я ее постоянно пополняю.

С.БУНТМАН: Какие в основном?

В.КРИСКЕВИЧ: Иностранные.

С.БУНТМАН: Современные или старые?

В.КРИСКЕВИЧ: Пока современные. Надо выбрать какое-то одно направление. У меня сейчас они скапливаются, скапливаются. Надо выбрать одно направление и по нему идти, потому что все невозможно.

С.БУНТМАН: Да. Это с любой коллекцией, что с марками. Тысячу раз я решал, мои сыновья решали, что мы будем только колонии, например, собирать, или только довоенные. Да, это надо решить.

В.КРИСКЕВИЧ: Жена меня не совсем понимает в этом.

С.БУНТМАН: Почему?

В.КРИСКЕВИЧ: Не знаю. Монетки, монетки. Но она очень спокойно к этому относится. Я сижу, их рассматриваю, и меня никто не трогает. Это здорово.

С.БУНТМАН: У тебя и каталоги есть?

В.КРИСКЕВИЧ: Да, конечно. Надо смотреть, какие цены, откуда, какие монеты. Это очень интересно. Это надо показывать, конечно, рассказывать сложно.

С.БУНТМАН: Тут нас возвращают к работе, но достаточно теоретически. "Я ни разу не видел ТНТ. Не кажется ли Вам, что чисто московских новостей хватает на других каналах? Взять, к примеру, ТВЦ, М1, Столица. Чем вы отличаетесь от них?".

В.КРИСКЕВИЧ: Я считаю, что у нас принципиально другие новости.

С.БУНТМАН: Чем?

В.КРИСКЕВИЧ: Может быть, по информационному набору они чем-то похожи. Но у нас есть, может быть, какие-то дополнительные возможности благодаря тому, что мы это делаем на НТВ. Есть те же тарелки, которые позволяют нам включаться. Наверное, как раз здесь были первые включения, тарелка использовалась не для того, чтобы сообщать о политике, включаться от Думы или откуда-то еще, а просто с фестиваля джаза, например, который открывается в Москве.

С.БУНТМАН: Например, как сейчас - вы можете из Эрмитажа передать.

В.КРИСКЕВИЧ: Да, совершенно верно. Или с премьеры фильма, просто с какого-то места, где вдруг собрались люди. Это же московское событие. Пришли люди, их много собралось - 100, 200 человек. Может, их и 15 человек, но они занимаются чем-то таким, что может быть интересно всему городу. А почему нет? Тарелка туда едет и включается. Мне кажется, в этом отличие от основных новостей, от политических. А отличие от наших коллег на других каналах, которые тоже делают столичные новости, - они все-таки стараются опираться на основные политические события. У нас это стоит на втором плане. Только если что-то непосредственно всех затрагивает.

С.БУНТМАН: Вообще, если так рассуждать, то тогда международные новости есть на каждом канале, спортивные - на каждом канале. Я сейчас увидел по телевизору Михаила Леонтьева образца 1991 года и сказал "Ой". Я его почти что не узнал. Показывают фрагменты или целиком фильм о ТВ, который делали в 1991 году. Мы вспоминаем сейчас эти времена.

В.КРИСКЕВИЧ: Я сейчас знаешь о чем подумал? Когда сидишь на радио, разговариваешь, можно махать руками, можно что-то делать.

С.БУНТМАН: Конечно. Можно знаки делать.

В.КРИСКЕВИЧ: Здорово!

С.БУНТМАН: "Большое спасибо Вячеславу Крискевичу! - говорит Елена Владимировна. - От одного его вида настроение улучшается".

В.КРИСКЕВИЧ: А, спасибо.

С.БУНТМАН: И помрачнел. Елена Владимировна, что Вы сделали? Вы испортили настроение Вячеславу Крискевичу. "Чем принципиально отличается работа на телевидении?". Это не теоретический вопрос. Насколько нужно следить за собой?

В.КРИСКЕВИЧ: На радио все очень интимно, особенно ночью. Я очень любил новости вести ночью. Закрытая студия Окно тогда было, по-моему, да?

С.БУНТМАН: Было, огромное. За ведущим оно было.

В.КРИСКЕВИЧ: Просто в старых студиях там были студии, которые полностью закрыты. И там этот интим создавался когда угодно, в любое время суток. А вообще я очень любил вести новости ночью, потому что какая-то другая атмосфера, ты наедине со своей аудиторией, сам пишешь, сам читаешь. А на телевидении, конечно, все совершенно по-другому. Ты зависишь еще от людей, которые рядом с тобой, зависишь от режиссера, от оператора, от редакторов - в общем, целая бригада. Это все-таки командная работа. Очень важно, какая команда. А что касается внешности Надо, конечно, следить. Я на неделе, когда я не работаю, практически не бреюсь. Как-то устаешь каждый день бриться, смывать этот грим. В этом есть некая проблема. Но это второстепенно.

С.БУНТМАН: Что конкретно ты делал у Ворошилова? Что, по твоим сведениям, все-таки в конце концов с передачей?

В.КРИСКЕВИЧ: Сейчас не знаю. Я давно не разговаривал с ребятами, которые работают в команде. Тогда я был редактором. Вначале на программе "Любви с первого взгляда", в которой и участвовал, в первой программе.

С.БУНТМАН: А, я помню, мы потешались очень сильно над этим делом. Крискевич, "Любовь с первого взгляда"

В.КРИСКЕВИЧ: В Лондоне было, ты что, это было очень интересно! Вначале я там работал редактором. Тоже интересно. Действительно, смена обстановки была полная: после новостей я должен был готовить к эфиру девушек, которые участвовали в этой программе, и готовить так, чтобы они были веселыми, интересными в эфире. Это было забавно.

С.БУНТМАН: Настроение им повышал.

В.КРИСКЕВИЧ: А потом одно время я ездил и снимал вопросы для "Что? Где? Когда?", видео-вопросы. Это тоже очень интересно. Мы были в Каракумах, например, снимали какую-то историю про тандыры, я до сих пор помню - такие печи, где пекут блины. Вопрос был про это, и мы там провели пять дней, снимая тандыры.

С.БУНТМАН: В какие часы ТНТ передает новости?

В.КРИСКЕВИЧ: Каждый будний день в 20:30. Это большой выпуск, от 21 до 27 минут. И второй выпуск, пока плавающий во времени. Он может выйти в 23:15, может в 23:35, может в 23:55. Но нам обещают, что с сентября это будет фиксированное время.

С.БУНТМАН: Но все равно вокруг нуля?

В.КРИСКЕВИЧ: Да, между одиннадцатью и нулем.

С.БУНТМАН: Еще здесь задают вопрос про оператора. Каково было снимать, когда был взрыв? Человек снимает какие-то нормальные вещи, едет на точку снимать.

В.КРИСКЕВИЧ: У нее сейчас очень странное ощущение. Мы с ней вчера перекинулись словами об этом. Она сейчас ездит на обычные съемки - на выставку или на соревнование по пауэрлифтингу какому-нибудь, - и приезжает и говорит: "Что-то как-то плохо, я даже не знаю, что об этом рассказать". Я говорю: "Наверное, это тебе после тех событий так кажется". Она говорит: "Наверное, да". После таких вещей все остальное вдруг становится незначительным, наверное. Главное сейчас - вернуть психологию обратно. Но ей было страшно. Она приехала, у нее тряслись руки, как мне рассказывали (меня не было в этот момент). К тому же, девочка молодая.

С.БУНТМАН: Привет от "Золотых страниц" передают.

В.КРИСКЕВИЧ: Большое спасибо! Я там тоже работал.

С.БУНТМАН: Наше время заканчивается.

В.КРИСКЕВИЧ: Так быстро!

С.БУНТМАН: Да. Встретимся, я думаю, на нашем празднике, как и каждый год мы встречаемся, когда позволяют возможности. Просят сказать про жену. Ты говорил в контексте коллекции монет

В.КРИСКЕВИЧ: Я второй раз женат, у меня двое детей: замечательный сын, в этом году идет в школу, и маленькая дочка. Ей 2,5 года, только-только сейчас начинает потихоньку говорить. Привет, Анечка! Привет, Игорь!

С.БУНТМАН: Воспользовался случаем. Слушатель Дмитрий сказал: "А почему бы не снять для "Сегодня в столице" нашу новую игру?". Матвей Ганапольский проводит грандиозную игру на выезде по Булгакову.

В.КРИСКЕВИЧ: А, интересно! Но должно быть событие. Надо будет что-то Матвею придумать, чтобы мы приехали. Новость, новость нужна какая-то. Это все-таки программа новостей.

С.БУНТМАН: Только без намеков! А то он что-нибудь придумает ужасное. "Будет ли программа "Сегодня в столице" выходить по выходным дням?".

В.КРИСКЕВИЧ: Есть это в планах. И также в планах есть то, что она будет выходить утром и днем.

С.БУНТМАН: "Вячеслав, Вы коренной москвич?".

В.КРИСКЕВИЧ: Да.

С.БУНТМАН: Во какой ответ Вам, Ира, сразу! Прямо как из строя. Слав, я тебя поздравляю с нашим 10-летием!