«Сарынь на кичку!» - история происхождения - Говорим по-русски. Радио-альманах - 2010-03-14

О.: «Сарынь на кичку!» – этот разбойничий возглас открывает альманах не случайно: о нем, о его происхождении и пойдет сегодня речь.

М..: А заодно мы поговорим о кичливых людях и об идиосинкразии, этой естественной реакции на что-то неприятное.

О.: Начнем мы, пожалуй, с цитаты из «Русских общественных заметок» Лескова: «Среди наилучших учреждений, каких страна наша до сих пор никогда не имела и которые ныне имеет, общество упорно отказывается дать свидетельство своей толерантности по отношению к людскому разномыслию, разночувствию и разностремлению, а в то же время само в собирательном составе своем не обнаруживает, чтобы оно опиралось на твердой почве самостоятельных мнений, и в несогласном шуме своем напоминает лишь ветром колеблемые трости. Во всяком случае, все это знамение не той высокой цивилизации и не того гуманного развития, которые позволяли бы нашему веку кичиться его кичением». Сказано в XIX веке, а как современно звучит!

М.: Это потому, что кичение до сих пор не изжито. В современных словарях глагол кичиться тоже есть – в значении «выставлять свое превосходство перед другими, держаться высокомерно». А Даль писал - «напыщаться, надмеваться, гордиться чем; ставить себя, заслуги, достоинства свои выше должного». И наставлял: Не кичись, лучше в ножки поклонись! Вскичился заслугами своими - докичился до посмеянья.

О.: У Даля мы найдем и глагол кичить кого-то – «внушать кому чрезмеру высокое понятие о достоинствах его, надмевать, подавать кому повод гордиться, зазнаваться», с примером: Ум кичит человека, любовь смиряет.

М.: В «Толковом словаре русского языка» под редакцией Н.Ю.Шведовой дается справка: древне-русское кычити, кычитися произошло от славянского *kičiti sę, от *kyka, чуб, хохол. От этого же корня произошло и другое слово – кичка, так называли и женский головной убор, и нос корабля. В общем-то, кичащиеся чем-то, можно сказать, «поднимают чуб» или попросту «нос задирают».

О.: Из «Истории слов» В.В.Виноградова узнаем, что «уже в XIII веке кычение относилось к «неудобь познаваемым речем», найдем – со ссылкой на памятники - «Кычение, высокоречiе славы ради» и «Кичение — надутость».

М.: У Даля тоже есть киченье «надменность и высокомерие, гордость» и кичливость – «свойство, принадлежность кичливого человека». Надменных, высокомерных, самоуверенных гордецов во времена Даля называли просто: кичень.

О.: В словаре Даля есть такая форма: кичиться над кем-то, с примером: Покичился он надо мною. А в современных словарях отражено другое управление глагола: кичиться перед кем-то. Но чаще всего глагол употребляется без предлога и без дополнения. Если, например, кому-то в голову приходит кичиться умом, своими успехами…

О.: Я лично ужасно не люблю, когда кичатся передо мною. У меня ко всяким там киченям идиосинкразия.

М.: Про это слово у нас как-то спрашивали. Идиосинкразия – это повышенная болезненная чувствительность организма к определенным веществам или воздействиям. Пришло слово к нам из французского или немецкого языка, а вообще оно восходит к греческим idios «особый, своеобразный» и synkrasis «смешение».

О.: Мы привели только одно, «специальное» значение слова. В этом случае речь идет об идиосинкразии, например, к продуктам, проявляющейся в виде сыпи и отека кожи, сопровождающейся общим недомоганием. Можно сказать, об аллергии.

М.: Но слово идиосинкразия, как и синоним аллергия, может употребляться и в переносном значении, если речь идет о неприятии кого-то или чего-то, каких-то идей, понятий, об отвращении к чему-то и так далее.

О.: У кого-то, например, может быть идиосинкразия ко всему новому.

М.: А может, на все новое?

О.: Давай разбираться. В «Толковом словаре иноязычных слов» Л.П.Крысина слово идиосинкразия употребляется только с предлогом к: идиосинкразия к року, идиосинкразия к продуктам…А в «Большом толковом словаре русского языка» С.А.Кузнецова мы найдем как такую же форму управления – идиосинкразию к новым идеям, подходам, так и форму с другим предлогом – идиосинкразию на политические споры.

М.: Заметим, что вариативность возникает только тогда, когда речь идет об идиосинкразии в переносном смысле. Выбор предлога диктуется тем существительным, через которое объясняется значение.

О.: Если идиосинкразия это «повышенная болезненная чувствительность», то выбираем предлог «к»: чувствительность к вакцине – значит, и идиосинкразия к вакцине.

М.: Если же это «аллергия», то употребляем предлог «на» и имеем дело с идиосинкразией на – вспомним еще раз – кичливость отдельных граждан.

О.: Но все же по всей строгости языковых законов лучше испытывать идиосинкразию к киченям.

М.: Или к чему-то другому. Процитируем классика - Юлиана Семенова: «Могу поклясться, ― улыбнулся Штирлиц, ― все писал, кроме стихов: у меня идиосинкразия к рифме».

О.: Штирлиц идет по коридору… По нашему коридору… Все. Шутки в сторону. Сарынь на кичку!

ОЙ-ОЙ-ОЙ!

О.: Для начала цитата из «Стеньки Разина» Шукшина: «Захарыч, тщедушненький старичок с маленькой сухой головой, кричал: ― Да он этих бояр толстопузых вот так покидывал! Он их как хотел делал! Понял? Сарынь на кичку! И все. ... Работа над Стенькой Разиным подвигалась туго.Васёка аж с лица осунулся. Не спал ночами. Когда «делалось», он часами не разгибался над верстаком ― строгал и строгал... швыркал носом и приговаривал тихонько: ― Сарынь на кичку!».

М.: Этот клич мы знаем с детства. Но никогда не задумываемся, что такое, например, сарынь. В словаре Даля мы найдем сарынь и сорынь – толпу, ватагу черного народа, по версии Даля сорынь вначале означало «сор, мусор», а потом слово стало употребляться в переносном смысле в отношении черни. А кичка…

О.: Дадим слово морскому волку – писателю Виктору Конецкому: «А «кичка» ― нос судна, нос барки. В корме барки жил хозяин, там в кубышке и монеты хранились. Удалые разбойники орали бурлакам приказ уйти в нос, отодвинуться от жирного хозяина, чтобы не оказаться замешанным в черное дело и чтобы в ненарок какой верный холуй не оказал жирному помощи: «Сарынь, на кичку!».

М.: Бурлаки повиновались, так как были безоружны и считали разбойников кудесниками.

О.: Есть и другая версия. Искусствовед и бард Борис Алмазов, потомок донских казаков, пишет, что «Сарынь, на кичку!» - это древний клич казачества, доставшийся ему в наследство от половцев-саров. Население Дона было смешанным, наиболее древняя часть донских казачьих родов представляла собой остатки половецких орд, ту самую сарынь.

М.: Этот клич был в ходу и у разинцев. Кстати, о самом Стеньке Разине известно, что его отец был «басурманской веры», может, он тоже был из саров?

О.: У половцев, пишет Алмазов, клич звучал «Сары о кичкоу!» - «Сары (половцы), вперед!». По другим свидетельствам, это был боевой клич, призыв к атаке: «Сарын къоччакъ!», что переводится с древнетюркского как «слава храбрецам».

М.: Откуда бы фраза не пришла, она свой первоначальный смысл утратила. И в итоге стала просто боевым кличем. Или даже превратилась – процитируем Алексея Слаповского – во «что-то мужское, мужицкое, сильное, отчаянное и разбойное», одним словом, крутое.

О.: «Ведь только что начали робко завязываться слабенькие узелочки культуры, какие-то законы, каноны, уставы, как уже рявкнула азиатская глотка: сарынь на кичку, трабабахнем, сожжем!» - сетовал в начале прошлого века Чуковский. А советский человек то и дело слышал: «Ты хотел подвига? Хотел служения Отчизне? Хотел сделать полноценную сарынь на кичку? Теперь все в твоих руках. Повесть о настоящем человеке ― это повесть о тебе!» - эти примеры дает нам «Национальный корпус русского языка».

М.: Мы – О.С., М.К. и звукорежиссер… - желаем вам, чтобы у вас все было без сарыней с кичками и без идиосинкразий разного рода.

О.: И уж конечно – без идиосинкразии к словам и выражениям, которые готовят нам еще много-много открытий. Так что – до новых слов!

ВСЕ СЛОВА, СЛОВА, СЛОВА…