Почему чеченцев не призывают в армию? - Валентина Мельникова, Геннадий Гудков, Альви Каримов - Разворот (утренний) - 2011-07-22
А. ПЛЮЩЕВ: И вот сегодняшняя публикация, давай еще раз по «МК» пройдемся.
А. ГРЕБНЕВА: Да. Пока коротко, потому что у нас уже на связи наш первый эксперт. «В армию не призвали ни одного чеченца, Генштаб не хочет готовить потенциальных боевиков. Молодые люди из целого субъекта Российской Федерации, как выяснилось по итогам завершившегося 15 июля призыва, не пошли отдавать долг Родине. Призывников из Чечни в войска не отправили. И вроде бы военкоматы по всем городам и районам Чечни работают исправно, в ходе этой весенней призывной кампании они призвали, поставили на учет и провели медкомиссию, более 7 тысяч молодых людей. Из всех этих парней негодными к службе оказались не более сотни. Так почему же красивые здоровенные не пошли отдавать долг Родине?» « До сих пор чеченцев не берут служить в войска за пределами республики. Сейчас у нас все готово, но из Москвы не приходят разнарядка», - это рассказали «МК» в республиканском военкомате. Ну а источник «МК» в Генштабе, не стесняясь, вот просто в открытую говорит: «Будем называть вещи своими именами. Зачем учить военному делу собственных врагов – людей, с которыми есть вероятность повоевать? Сколько волка ни корми, он все равно в лес смотрит. Не секрет, что многие из чеченцев приходятся родственниками боевикам. Ну, призовешь ты его в войска, а он окажется двоюродным братом Шамиля Басаева, боевиков в душе и прекрасным воином на деле. И что тогда? Отбирать призывников по системе «лоялен, не лоялен» не возможно, слишком кропотливая работа». Это публикация в сегодняшнем «МК» и цитата из анонимного представителя Генштаба. Ну а у нас уже на прямой телефонной связи Геннадий Гудков, зам. председателя думского комитета по безопасности, полковник ФСБ в запасе. Геннадий Владимирович, доброе утро.
Г. ГУДКОВ: Доброе. Здравствуйте.
А. ПЛЮЩЕВ: Здравствуйте.
А. ГРЕБНЕВА: А вы вообще в курсе, что у нас, оказывается, сторонятся призывать людей из Чечни?
Г. ГУДКОВ: Нет, не в курсе, честное слово.
А. ГРЕБНЕВА: Как вы воспринимаете эту информацию?
Г. ГУДКОВ: Я думаю, что это неправильный посыл. На бытовом уровне я понимаю опасения Генштаба, на кухонном уровне. Но с точки зрения государственной политики, это абсолютно неприемлемо. Во-первых, далеко, поверьте мне, не все чеченцы – боевики. Во-вторых, за это время накопилось огромное количество информации по семьям, по родственникам и так далее, и тому подобное. В конечном итоге это все решаемо. В-третьих, если мы говорим о том, что по такому принципу мы будем отказываться от призыва в армию, тогда надо будет скоро отказаться от призыва в армию и из других северокавказских республик, где есть терроризм, есть бандформирования, к сожалению, и они продолжают действовать. Я думаю, что здесь нужна какая-то осознанная, продуманная, вменяемая программа призыва, безусловно, граждан России, где бы они ни проживали, где бы они ни жили, в войска. Наверное, это должна быть какая-то политика разумная, чтобы не было отдельных каких-то национальных батальонов, рот. Но с другой стороны, нельзя, конечно, совсем отрывать… Ну, то есть здесь должны быть разумные пропорции призыва. И это, конечно, забота военных, которые должны продумать, как это сделать. Может быть, вместе с гражданскими, может быть, вместе даже, если это необходимо, с военной контрразведкой. Поэтому я думаю, что, в принципе, это не очень как бы… Во-первых, это неправильно. Еще раз подчеркиваю, я глубоко убежден, что дело даже не в молодежи чеченской и в том, что она склонна к тому, чтобы идти куда-то в экстремистские, радикальные организации. Меньшая часть, значительно меньшая часть. Поэтому здесь, конечно, явный перекос, в том числе, и в наших конституционных принципах. Я еще раз говорю, я понимаю на бытовом уровне опасения источников из Генштаба, но это не повод и не причина для того, чтобы вот в таком ключе проводить политику. Я в свое время учился в институте педагогическом, у нас была правильная практика советского государства квотирования мест для молодежи из северокавказских республик. Я учился с очень большим контингентом выходцев из Чечни и Ингушетии. Да, конечно, было непросто на первых порах, адаптация шла действительно с большими проблемами. Но она состоялась. И я вот совсем недавно получил письмо, буквально совсем недавно, от нескольких выпускников нашего института. Они пишут мне, увидели меня где-то там по телевизору, услышали по радио. С благодарностью вспоминают нашу учебу, вспоминают наших преподавателей, наших общих знакомых. Знаете, было очень приятно получить такое письмо. Причем ничего от меня не просят, просто вот воспоминания молодости. И это нормально.
А. ПЛЮЩЕВ: Геннадий Владимирович, а скажите, пожалуйста. Вы вот упомянули квотирование. Для меня это несколько странно, потому что мне казалось, что либо уж все регионы равны, и нет никаких квот или специальных условий…
Г. ГУДКОВ: Не все регионы равны. Почему вы считаете, что все регионы у нас равны? У нас есть Москва…
А. ПЛЮЩЕВ: И граждане всех регионов равны.
Г. ГУДКОВ: Ну, давайте мы не будем здесь ханжами, прикрывать глаза, так сказать, розовым платочком. Смотрите что: у нас есть Москва с ее достаточно высоким уровнем жизни, большой концентрацией объектов медицины, лучшими институтами и так далее и тому подобное. Но есть регионы, где очень плохо и с образованием, и с медициной, и так далее и тому подобное. Здесь равенства нет никакого.
А. ПЛЮЩЕВ: Да ну почему же?
Г. ГУДКОВ: Да потому. Потому что возможности ученика московской школы, спецшколы какой-нибудь, значительно больше, чем у выпускника какой-нибудь вечерней, ну я утрирую, города Урюпинска. Понимаете? Поэтому равенства никакого здесь нет.
А. ПЛЮЩЕВ: Мне казалось, с введением ЕГЭ как раз это должно было отступить. Разве нет?
Г. ГУДКОВ: Да ЕГЭ-то ввести не сложно. Сложно действительно дать знания, когда разница в кадрах, разница в оплате, разница в условиях, разница в материальном обеспечении и так далее и тому подобное. Поэтому равенство, оно, знаете, декларируемо и должно быть…
А. ПЛЮЩЕВ: Ну хорошо, но разве 18-летние юноши не все равны перед армией?
Г. ГУДКОВ: Все равны перед армией. Но если мы будем тупо проводить политику, не обращая внимания на наши этнические и прочие особенности, мы далеко уйдем. Поэтому, конечно, здесь нужна разумная, вменяемая государственная политика. Такая, как она, например, была в СССР, чему следовало, может быть, и поучиться во многих моментах. Поэтому здесь должна быть разумная и вменяемая политика. И мне кажется, мы сегодня должны, наверное, таким вот образом идти, как это делалось в Советском Союзе – выделение квот для молодежи северокавказских республик вне зависимости, может быть, даже от национальности, даже обязательно вне зависимости от национальности, специальные, может быть, механизмы разумного призыва в армию и так далее и тому подобное. Если государство не может воспитать нормальных, достойных граждан, что это за государство?
А. ПЛЮЩЕВ: Понятно. Спасибо большое. Геннадий Гудков, заместитель председателя думского комитета по безопасности. Спасибо, что в столь ранний час согласились ответить на наши вопросы.
Г. ГУДКОВ: И вам спасибо.
А. ПЛЮЩЕВ: Спасибо. Мы продолжим сейчас наш разговор. Количество наших экспертов, благодаря нашим продюсерам, у нас возрастает, и есть возможность услышать с разных точек зрения об этой проблеме.
А. ГРЕБНЕВА: Да, единственное, что я хочу заметить, чтобы вы не думали, все-таки военные пытались призывать чеченцев. Последний масштабный призыв был еще в 91-м году, то есть до распада СССР. После этого ограниченное количество новобранцев из Чечни служило в российских воинских частях. Но с началом первой военной кампании в Чечне призыв был полностью прекращен. В начале 2000-х начали возобновлять практику юношей из Чечни в армию, тогда эксперимент оказался неудачным. Чеченские призывники отказывались выполнять требования офицеров, у них возникали конфликты с сослуживцами, и призыв был вновь прекращен. Об этом сообщает «Кавказский узел» и говорит, что даже несколько лет назад были акции протеста по Чечне.
А. ПЛЮЩЕВ: И у нас сейчас на прямой связи пресс-секретарь президента Чечни Альви Каримов. Господин Каримов, доброе утро.
А. КАРИМОВ: Здравствуйте.
А. ПЛЮЩЕВ: Спасибо, что согласились выйти к нам в прямой эфир в эфире «Эха Москвы». И вот что нам хотелось бы. Прежде всего нам хочется реально уточнить, потому что до сих пор нас это очень удивляло. Действительно ли граждане Чечни, призывники, не призываются в Российскую армию?
А. КАРИМОВ: Граждане России, проживающие на территории Чеченской Республики, в Российскую армию не призываются.
А. ПЛЮЩЕВ: А на основании каких документов? Вот есть ли какие-то положения, какие-то законодательные акты или, может быть, подзаконные, я не знаю?
А. КАРИМОВ: Мне не известно о наличии каких-либо законодательных актов, приказов, инструкций, регламентирующих эту ситуации. На начальном этапе проведения контртеррористической операции военное командование это объясняло тем, что нет базы у военного комиссариата, нет условий для того, чтобы проводить сборы и так далее. Мы построили прекрасный комплекс военного комиссариата, аналогов которого, наверное, нет в регионах. Значит, призывники Чеченской Республики от учета прохождения медицинского осмотра не уклоняются, они все до единого проходят учет и в ранге допризывников, и в ранге призывников. Они готовы служить в рядах армии. И неоднократно глава республики Рамзан Кадыров подчеркивал, что они готовы к этому. О том, что они готовы отдать долг Отечеству, свидетельствует и тот факт, что за годы проведения контртеррористической операции из числа сотрудников полков милиции, в которых служат жители Чеченской Республики, и батальонов «Север» и «Юг» погибли сотни молодых людей. Среди них есть десятки Героев России. Практически большинство из них получили звание Героя России и Ордена мужества посмертно.
А. ПЛЮЩЕВ: Господин Каримов, вот если я правильно вас понял, то президент Чеченской Республики Рамзан Кадыров как раз выступает за то, чтобы юноши из Чечни служили в Российской армии, и за пределами Чечни в том числе, а вот из Центра, из Министерства обороны, не приходит разнарядка, что называется. Правильно я понял?
А. КАРИМОВ: Значит, Рамзан Ахматович Кадыров, я снова повторяю, он за то, чтобы молодые люди проходили службу в рядах Российской армии. И это он неоднократно подчеркивал. Но я должен отметить, что есть одна особенность – эти молодые люди, они служат в полках милиции специального назначения, они служат и в батальонах. Это, естественно, несколько тысяч человек. И они фактически ежедневно участвуют в тех или иных спецоперациях. Спецоперации – это не обязательно фронт, не обязательно боестолкновения. Для того, чтобы не было боестолкновений и терактов, приходится проводить оперативно-розыскные мероприятия. Я этим хочу подчеркнуть, что фактически, конечно, они отдают свой долг Отечеству.
А. ГРЕБНЕВА: Но это происходит на территории Чечни, то есть в другие регионы их не отправляют в армию?
А. КАРИМОВ: Значит, они служат на территории Чеченской Республики. Но я в третий раз хочу уточнить, что любой молодой человек, проживающий на территории Чеченской Республики, готов по призыву уйти в армию и служить.
А. ПЛЮЩЕВ: Спасибо вам большое за столь подробное пояснение. У меня последний вопрос. Такой он, может быть, тонкий, не обижайтесь, что я вам его задаю, но об этом говорят, тем не менее, мы не можем об этом не спросить. Вот многие наши слушатели, которые в ходе обсуждения темы присылают нам свои реплики на СМС, да и мне приходилось слышать много раз, говорят о, что называется, неуживчивости выходцев с Кавказа, людей с Кавказа и, в том числе, чеченцев в армии. О том, что если их много, они там создают какую-то диаспору и плохо взаимодействуют с остальными и так далее. Короче говоря, довольно сложная адаптация происходит. Так ли это или нет? И что вы можете возразить этим людям или, наоборот, согласиться с ними?
А. КАРИМОВ: Я, как поется в известной песне, «не скажу за всю Одессу», а перефразируя - за весь Кавказ. Я, как и многие мои сверстники, служил в Советской Армии, я офицер Военно-Морского Флота, и офицер Военно-Морского Флота, который отлично службу прошел. Значит, я хочу подчеркнуть, что чеченцы в армии очень уживчивы, они всегда готовы прийти на помощь сослуживцам, помочь сослуживцам. И все разговоры о том, что это связано с неуживчивостью чеченцев, они не соответствуют действительности. Вы понимаете, у нас в стране кому-то очень хочется создать образ чеченца-врага, образ чеченца-монстра. Почему на территории Чеченской Республики, если это так, в течение нескольких последних лет не зафиксирован ни один факт какого-либо конфликта на межнациональной основе? Я опять говорю: молодые люди, в том числе и мои сыновья, готовы служить в рядах Российской армии и служить так, чтобы отдать долг с честью.
А. ПЛЮЩЕВ: Спасибо большое. Пресс-секретарь президента Чеченской Республики Альви Каримов был только что в прямом эфире нашей радиостанции. Спасибо большое тем, кто присылает сообщения на +7 985 9704545. Некоторые из них я не могу прочитать в силу того, что это откровенное разжигание, извините.
А. ГРЕБНЕВА: А вот Иван из Москвы проводит параллели с Израилем, пишет: «В Израиле арабов-граждан не призывают, государство не рухнуло». То есть он считает, что ничего страшного в том, что…
А. ПЛЮЩЕВ: Но мне кажется, что все-таки формально там как бы признают, что есть Палестина, есть арабское население Израиля, которое граждане. Кстати, ты знаешь, я вот не очень уверен, что им запрещено прямо служить. Там, может быть, не призывают – да. Но здесь я не уверен, не буду говорить. Давайте о себе поговорим, о нашей Российской армии. Вот сейчас мы хотим поговорить с Валентиной Мельниковой, главой Союза комитетов солдатских матерей России. Валентина Дмитриевна, доброе утро.
В. МЕЛЬНИКОВА: Здравствуйте.
А. ПЛЮЩЕВ: Валентина Дмитриевна, вот ваша точка зрения на то, что юношей из Чечни не призывают в армию? Мы часто вас слышим по поводу всяких разных облав, вот того, что призывают больных и так далее. Здесь вопрос совсем иной: вопрос, с одной стороны, равенства, с другой стороны, того, что Чечня была местом проведения контртеррористической операции, если грубо говорить, то местом войны. Люди, с которыми сражались, их дети, условно говоря, могут пойти в армию и так далее. Много тонких нюансов. И вот ваша точка зрения на этот вопрос.
В. МЕЛЬНИКОВА: Я вполне допускаю, что сама молодежь чеченская готова служить в армии, но, к сожалению, наш офицерский корпус абсолютно не готов командовать ребятами – выходцами из Чечни и вообще со всего Северного Кавказа. Ведь не забывайте, что те, кто сейчас командует, они все практически участники боевых действий. И вот этот вот посттравматический синдром – это же, ну, в общем, это медицинский факт, он людей ослепляет. Если что-то у солдат не получается или чем-то солдат раздражает, прежде всего начинают вспоминать, откуда он. Ведь попытка призвать тогда ребят-спортсменов в бригаду в Теплом Стане, она, собственно, так и закончилась. Потому что их тут же начали шпынять, они, естественно, начали бунтовать, и все это закончилось драками и вообще бог знает чем. Поскольку ребята все равно служат на территории Чечни, я не вижу тут ничего особенно. Призыв этот вообще пора ликвидировать. Люди хотят служить – ради бога, люди могут служить в своем субъекте Федерации – очень хорошо. Потому что сам по себе он себя изжил. Совершенно не обязательно парней из Чечни посылать куда-то в Мурманск или в Анадырь служить. Служат у себя на территории – ну и славненько. А все эти разговоры, что «вот, там, дружба народов была»… Меня Гудков удивляет. Он разумный человек, он вдруг начал вспоминать, как хорошо было в Советском Союзе. Ни черта подобного! И со среднеазиатами были без конца конфликты, и грузин долбали, и азербайджанцы стенка на стенку с армянами шли и с русскими – все это было. Зачем эти лишние вещи? Я думаю, что Генштаб поступает вполне разумно, понимая, что конфликты лишние не нужны. И никакой обиды для ребят из Чечни здесь нет. Они прекрасно служат у себя, ну и очень хорошо.
А. ПЛЮЩЕВ: Ну вы имеете в виду, что служат в милиции, вот то, о чем говорил господин Каримов?
В. МЕЛЬНИКОВА: Ну, в милиции. Да какая разница? Ведь на самом деле очень многие из ребят со всей России приходят и говорят: «Я хочу служить, потому что дальше я хочу служить в милиции, в ФСБ, мне нужен военный билет». Только и всего. Или там, в ЧОПе даже, например, да? Все равно. Поэтому ничего в этом нет, я не вижу, чего так возмущаться. Ну, не призывают – слава богу. Может быть, мы с Чечни начнем строить профессиональную армию и нормальные силовые структуру правоприменительные. Я не знаю. Я думаю, что пока все очень разумно. Если кто-то из ребят очень хочет служить, то дайте возможность парню попробовать по контракту. Хотя я еще раз повторяю, у офицеров «крыша, полностью съехавшая», у тех, кто воевал. А война у нас все-таки идет с 94-го года, ну, можно сказать, с Северным Кавказом и по сей день. Потому что там очень все сложно.
А. ПЛЮЩЕВ: Спасибо большое. Валентина Мельников, глава Союза комитетов солдатских матерей России, была у нас на прямой связи.