Ирина Петровская - Человек из телевизора - 2016-07-16
16.07.2016
Анна Трефилова
―
11 часов 7 минут. Меня зовут Анна Трефилова. Ирина Петровская здесь. Ир, скажи, что-нибудь хорошее, а? Давай не ленись. Было невозможно. Правда.
Ирина Петровская
―
Ну, давай тогда действительно начнем с хорошего, потому что вчера отпраздновала юбилей совершенно замечательной женщина и профессионал Марина Голдовская. У нас она была неоднократно в эфире. Поэтому я думаю, что наши слушатели ее знают. И плюс, слава Богу, канал «Культура» на этой неделе устроил ретроспективу ее фильмов, хотя, конечно, 4 фильма – это малая доля того, что она за всю жизнь сняла, и показал программу «Острова», ей посвященную. Я у нее училась. И тем мне приятнее и радостнее говорить эти слова восхищения, потому что Марина Евсеевна, а потом мы уже стали… я ее стала называть Мариной, она у нас преподавала курс операторского мастерства на факультете журналистики в университете. И вся группа, и мальчики, и девочки, все влюбились как в Марину, так и в ее профессию, потому что по тем временам женщина-оператор была просто что-то невообразимое, особенно еще если мы представим, что тогдашние камеры весили там, я не знаю, много килограммов.
А. Трефилова
―
Тяжеловато, мягко говоря.
И. Петровская
―
Да. Тем не менее вот она большинство своих фильмов сама снимала. Уже вот в более позднее время это естественно стали маленькие совсем камеры там цифровые и прочие. И вот это соединение в ней и оператора, и режиссера, ну, помимо того, что она еще и прекрасный человек и образованный, умный, талантливый, вот дало этот эффект невероятной достоверности. То есть она снимала, ну, можно, наверное, назвать это методом наблюдения, так что ее герои переставали замечать – да? – эту камеру, потому что камера и одновременно была глазами – да? – сама Марина. Поэтому фильмы… Вот на этой неделе показали четыре. Не видела?
А. Трефилова
―
Нет. Ну, фильмы я видела вот тот раз…
И. Петровская
―
Да, да.
И.Петровская: Люди вместо того, чтобы бежать, спасать, в 1-ю очередь включают гаджеты и фиксируют то, что происходит
А. Трефилова
―
На этой неделе показывали – нет.
И. Петровская
―
Значит, один фильм «Аркадий Райкин», 2-й фильм… Ну, там разные названия, но, в общем, посвященный Олегу Ефремову. 3-й – Михаилу Ульянову. И 4-й, вот его показывали в четверг и повторяли в пятницу, «Мне 90 лет, еще легка походка…» Героиня – сестра Марины Цветаевой замечательной. Да? И Анастасия, Анастасия Ивановна Цветаева действительно, которой уже к тому моменту исполнилось 90 лет, даже по-моему, в фильме уже ей было 94. И это совершенно, конечно, пронзительнейший фильм, где она рассказывает о всей своей жизни, которая, как мы знаем, была более, чем трагическая. И все остальные фильмы, они тоже удивительным образом не производят впечатление какого-то ретро. Они не устарели, потому что, скажем, в фильме об Олеге Ефремове, который планировался к 60-летию Олега Николаевича, так совпало, что в этот момент происходил раскол Художественного театра, и поэтому помимо каких-то, ну, таких сугубо портретных вещей, там еще получилась вся на экране…
А. Трефилова
―
История.
И. Петровская
―
Всю эту история она фиксировала, Марина. И получилась вот эта вся драма, весь накал страстей, который этому сопутствовал. И удивительно вот какая-то перекликающаяся со многим сегодняшним в художественной и культурной жизни вот такая реальность, которую она успела запечатлеть. И, конечно, это самое… очень обидно, что всего 4 фильма, потому что у нее помимо вот таких фильмов, ну, условно назовем их, портретов, у нее еще много фильмов, где она фиксировала новейшую историю. Это и «Власть соловецкая» о Соловках, о ГУЛАГе, который – да? – был на Соловках. Это и «Архангельский мужик». Это такие перестроечные были бомбы, можно сказать. Это «Вкус свободы» о начале вот этого демократического движения в начале 90-х, где одной из героинь была… А?
А. Трефилова
―
Совсем знаменитая история.
И. Петровская
―
Да. Аня Политковская. А потом Марина с ней подружилась и при каждом удобном случае продолжала ее снимать. Ну, вот просто там фиксировала какие-то события из жизни Ани. Уже когда Ани не стало, она сделала фильм «Горький вкус свободы», как бы такой горький постскриптум вот к тем надеждам, которые давали нам 90-е.
А. Трефилова
―
Но это не показали.
И. Петровская
―
Этого не показали, безусловно. И я думала, что, может быть, они эту ретроспективу продлят дальше, нет, к сожалению, вот всего 4 фильма. Но и на том спасибо.
А. Трефилова
―
Довольствуемся малым с тобой.
И. Петровская
―
Так что если, дорогая Марина, Вы меня слышите, то, пожалуйста, примите мои самые искренние душевные поздравления. Я Вам желаю здоровья, здоровья и еще раз здоровья, потому что Вы нам очень-очень нужны и очень-очень дороги. А уж то, что Вы сделали уже, – это уж точно навсегда останется вот в истории и в золотом фонде и телевидения и документального кино, потому что Марина, конечно, документалист такой от Бога. Она награждена множеством премий. По-моему, даже государственная премия у нее есть. Но дело даже не в премиях, а в том, что действительно вот на этих фильмах будут учиться и по этим фильмам будут познавать вот на таком практически тактильном, эмоциональном уровне историю страны, разных-разных периодов ее.
А. Трефилова
―
Ну, еще мы с тобой в прошлый раз говорили много о профессии, – да? – этика, там все такое. Вот опять же на этих фильмах можно понять, что этично, что неэтично, и что такое глаза оператора, а что такое вот когда микрофон – да? – суют в этот самый, самый… И тут мы переходим с тобой к печальному, кстати. Вот когда спрашивали… Это французское телевидение – да? – спрашивало у мужчины, который только что потерял жену, ну, типа, ну, и как вы. Вот это что?
И. Петровская
―
Да, у французов там помимо шока, вызванного, ну, конечно, самим этим терактом, страшным событием, еще, как я прочитала в некоторых материалах, есть некоторый шок от того, как освещали это событие их собственные французские каналы. В частности канал «France 2», как я прочитала, извинился перед своей аудиторией и… за показ вот шокирующих кадров и, в общем, за гранью этических представлений вот таких интервью с очевидцами, которые в этот момент были в состоянии, безусловно, и психологической, и прочей…
А. Трефилова
―
Я тебе хочу сказать, что и очевидцы были в состоянии, и журналисты, конечно, были в состоянии…
И.Петровская: Я вспомнила тут же Януковича на фоне каких-то обойчиков там типа из Ростова-на-Дону
И. Петровская
―
Конечно. Вот в этом и…
А. Трефилова
―
Я смотрела. Я работала той ночью. Да? И я смотрела естественно «France 2». Я видела эти кадры. И, конечно, это был перебор. То есть это крупный план. Это совершенно уже вот… Ну, я не знаю, что отключаются какие-то чувства – что ли? – совсем. Что происходит? Вот зачем это делать? Зачем это показывать? Вот это месиво кровавое страшное.
И. Петровская
―
Ну, я…
А. Трефилова
―
… с камерой подлезать.
И. Петровская
―
Я не знаю, к счастью или к несчастью, наверное, к счастью. Я никогда не работала вот так вот. Да? И в горячих точках и вот на месте каких-то страшных таких событий, но, наверное… Да, ты права, что, наверное, у репортеров, которые в этот момент находятся на…
А. Трефилова
―
На передовой практически.
И. Петровская
―
Прошу прощения.
А. Трефилова
―
Да. Нет, конечно, конечно, что-то происходит и от этого шока. Ну, я там пару раз попадала в такие ситуации действительно сложные. И от шока ты сначала, ну, не понимаешь, что делать. То есть ты как бы должен делать репортаж. Да? И действительно должен что-то спрашивать, но при этом ты понимаешь, а что спрашивать, что брать, что сказать, что спросить у этого человека. Ничего не спросить, ты вроде как бы свою работу не выполняешь. Ты же должен картинку дать.
И. Петровская
―
Ну, мы-то к этому привыкшие. Да? Вот последняя была когда история с гибелью детей на этом озере в Карелии.
А. Трефилова
―
Да.
И. Петровская
―
Да? Ужасное это тоже производит впечатление, ужасное, когда интервьюируют у морга родственников, родителей погибших детей. И почему-то люди, видимо, в состоянии тоже глубокого потрясения отвечают на вопросы…
А. Трефилова
―
Отвечают на вопросы.
И. Петровская
―
Зачем это делать, я, честно сказать, не очень понимаю. Видимо, хотят добавить вот в и так общую картину совершенного потрясения и горя, еще каких-то эмоциональных этих моментов. Но в отличие от французов у нас, в общем, это сделалось… сделано достаточно обыкновенным и рутинным, а для французов вот по-прежнему вот пока еще это потрясение. И поэтому национальный – как у них там называется? – совет по телевидению и радиовещанию во Франции призвал всех вещателей, все каналы, компании и радийщиков, и тем более телевизионщиков все-таки очень взвешивать – да? – вот эти вот и то, что они показывают картинки, и вот те интервью, которые они дают. Ну, и самое главное, что вещатель признал за собой вот эту вину или там ошибку и действительно извинился. Уж отдельная совсем история – это, конечно, то, что на фоне этой огромной трагедии и этого хаоса, как выяснилось, огромное количество людей все это засняли на мобильные телефоны. И если ты видела, во множестве опять же программ кадры идут именно таких вот любительских съемок на мобильный телефон. И это тоже какая-то такая, ну, реальность, когда люди вместо того, чтобы либо бежать спасаться, либо бежать кого-то спасать, в 1-ю очередь включают свои все гаджеты и фиксируют то, что происходит.
А. Трефилова
―
Ну, это еще поощряется в новой реальности, потому что я не знаю как у французов, но я знаю, что у нас некоторые каналы просто…
И. Петровская
―
Конечно.
А. Трефилова
―
… съемки.
И. Петровская
―
Да.
А. Трефилова
―
То есть человек просто зарабатывает деньги.
И. Петровская
―
Вот о том и речь. О том и речь, что это что-то происходит уже вот на фоне вообще всеобщего такого – да? – ну, помешательства, можно сказать, еще и с каждым или не с каждым, но с некоторыми людьми вот такое вот индивидуальное. Наверное, не знаю тоже, как это назвать, но что-то в человеке отключается, а что-то наоборот включается и включается в 1-ю очередь вот эта тяга к тому, чтобы сообщить что-то или показать сенсационное, и в некоторых случаях, конечно, на этом еще и заработать.
А. Трефилова
―
Но с другой стороны тоже, понимаешь, вот Оля Романова писала в «Фейсбуке» у себя, как ей позвонил знакомый…
И. Петровская
―
Да, да, я читала.
И.Петровская: С изумлением узнала, что в Турции по традиции военные – это либеральная часть общества
А. Трефилова
―
Ты читала эту запись? И там, и надо что-то говорить, а ему, наверное, не надо говорить, потому что его услышат. Но это тоже какая-то попытка, может быть, не одному, – понимаешь? – в этот момент. Я не знаю. Может быть, с этими съемками на телефон – это тоже что-то такое психологическое. Я даже не могу это объяснить.
И. Петровская
―
Ну, не знаю.
А. Трефилова
―
Не могу.
И. Петровская
―
Я не знаю. Но сейчас это… Это ладно в конце концов. Это соцсети. А когда вот эти все кадры идут в официальных, где-то государственных, где-то негосударственных, не имеет значения, но охватывающих огромную аудиторию каналах, то это, конечно, совершенно другое. Это вызывает еще, как мне кажется, ну, дополнительный шок. Недаром во множестве компаний мира там тех ВВС, американских…
А. Трефилова
―
CNN…
И. Петровская
―
Всех, не только CNN и NBC, и всех остальных. Есть свой определенный… был по крайней мере. Вот другой вопрос, как это сейчас в связи с новой реальностью, может быть, трансформируется, но был свой этический кодекс, в котором было прописано и как показывать массовые беспорядки, и как показывать события в горячих точках, и как показывать различные происшествия и трагедии. И там было прописано, что необходимо щадить собственно чувства зрителей и воздерживаться от показа кровавых, шокирующих и прочих кадров, которые могут усилить тревогу и без того уже там – да? – состояния у людей невероятного шока. У нас не стеснялись. Я смотрела, как показывают это в разных новостях. Поэтому сейчас…
А. Трефилова
―
… Ниццу ты имеешь в виду?
И. Петровская
―
А? Да, Ниццу, Ниццу.
А. Трефилова
―
Как Ниццу показывали.
И. Петровская
―
И эти кадры, и в том числе как грузовик врезается в людей. И потом раскиданные по набережной в разных самых ужасающих позах тела уже погибших людей с кровавыми реками, которые там текут от головы, ноги, вывернутыми ногами. Это я видела, извините, но по нашим федеральным каналам.
А. Трефилова
―
То есть прям по вот центральным?
И. Петровская
―
Да, да. Ну, новости и рассказывают, вот очередное, значит, там…
А. Трефилова
―
Ну, послушай, а с другой стороны если у нас есть это всякое чрезвычайное происшествие, где не стесняясь-то, тут показывают каждый день какие-нибудь там трупы…
И. Петровская
―
Вот я об этом и говорю, что…
А. Трефилова
―
… и так далее, то уже как бы… А тут, ну, французы тем более, значит, далеко.
И. Петровская
―
Хотя все-таки все равно по сравнению с тем, что было, когда только появились и разные криминальные программы, и когда начала откровенно говорить… Был же период, – да? – когда вообще никаких у нас происшествий не было. И самолеты не падали. Там никто не тонул.
А. Трефилова
―
Ну, это другая крайность.
И. Петровская
―
Это другая крайность. Но именно из крайности в крайность – это логично и естественно. Да? Если вчера это было абсолютно запрещено и табу, и, кстати, это сыграло некоторую – да? – свою роль в том, что люди особенно старшего возраста до сих пор думают, что в Советском Союзе ничего не было страшного. Да? Самолеты не падали. Вообще не было вот таких там… Терактов не было. Взрывов не было. И так далее. Дальше естественно началась другая крайность. И когда стало… А был период, когда можно было все, потому что еще не выработаны были никакие новые нормы. Тогда вот появились там разные дежурные эти…
А. Трефилова
―
Ну, я помню это. Дежурные…
И. Петровская
―
Как они там назывались? «Дорожные патрули».
А. Трефилова
―
Да. Дежурные части.
И. Петровская
―
И показывали в подробностях тела жертв. И даже мне казалось, что выработался некий стандарт показа там…
А. Трефилова
―
Больше крови.
И. Петровская
―
Да, да. Сверху, сбоку, я не знаю, наезд на посиневшую руку с синими ногтями. Это ужас.
А. Трефилова
―
Сейчас как-то меньше этого стало, согласись.
И. Петровская
―
Да. Потом вот какой-то возник момент, когда все-таки стали думать и говорить о том, что необходимо тоже привести вот к каким-то общепринятым нормам и в том числе и такие программы. Но вот видишь, все равно… Ну, когда особенно это не у нас случилось, а во Франции, все равно это показывают. Я говорю, я вчера была тоже отчасти этим шокирована, что это я увидела отнюдь не в ночное время в новостях обычных. И в этот момент мой 5-летний ребенок сидел рядом, и я поняла, что я должна… Хотя я понимаю, что это тоже не… действительно не убережешь, и не оградишь от такой информации…
А. Трефилова
―
Безусловно.
И. Петровская
―
Но просто, чтобы вот в таком нежном возрасте, мне казалось, что лучше переключиться, а потом это, если мне нужно будет, посмотрю где-нибудь в интернете.
А. Трефилова
―
Нет, Ир, это бессмысленно, потому что он увидит это у соседа, проходя мимо по улице через окно, если это везде. Бессмысленно ограничивать.
И. Петровская
―
Ну, да. Ну, а сколько таких детенышей, которые сидели рядом со своими родителями, бабушками, дедушками, особенно если учесть, что вообще сегодняшний телевизор летний – да? – там пустота полная, смотреть нечего. И, конечно, особенно когда происходят какие-то события, то телевизор включен в 1-ю очередь для того у людей, чтобы смотреть последние новости. И они смотрят их. И я думаю, что там и много детей, и очень пожилых людей. Это же на самом деле есть всякие исследования. Психологи тысячу раз доказывали, что это очень влияет на состояние психики, на вот это усиление тревожности людей. Особенно когда мы видим – да? – роскошную картинку Ниццы, праздник, и можно себе представить, сколько в этот момент людей думают там о своих близких, которые просто поехали отдохнуть куда-то – да? – и гуляют, и какой ужас они испытывают и какую тревогу, даже если никто никуда не уехал у них. А что это не может случиться у нас там на Тверской? Да, может тоже в любой момент.
И.Петровская: Мобильные средства, расширили нашу картину мира, но не всегда хотелось бы ее расширять
А. Трефилова
―
Ну, вот это, кстати, тоже отдельная тема. Много говорили там про этот грузовик, который вот он проехал, отчего же не сделали препятствий, что нужно поставить в центре города там и у нас, например, нужно оградить. Вот сейчас выльется это в том, что все опять… Нас, правда, и так уже оградили…
И. Петровская
―
Я вот сегодня ехала…
А. Трефилова
―
… не пройти, не проехать вообще.
И. Петровская
―
… там уже даже не то, что грузовик, с трудом протискивается легковая машина.
А. Трефилова
―
Спасибо Сергею Семеновичу. Вот. Но в итоге это все вырастает вот до закручивания гаек. А, кстати, были какие-то спецвыпуски, Ир? Вот не видела по…
И. Петровская
―
По Франции?
А. Трефилова
―
Да.
И. Петровская
―
Я в основном… Дело в том, что как и многие другие люди, я увидела, что это произошло в интернете. Да?
А. Трефилова
―
Да.
И. Петровская
―
В «Фейсбуке». И поэтому единственное я видела и включилась тут же, очень скоро канал «Дождь» начал трансляцию и транслировал разные картинки и по горячим следам пытался что-то рассказывать. И, по-моему, они даже открыли это для всех.
А. Трефилова
―
Да, у них был открытый эфир.
И. Петровская
―
Да, и точно также…
А. Трефилова
―
И, кстати, этой ночью тоже.
И. Петровская
―
Да, они сделали, когда начались сообщения по Турции. Поэтому были ли спецвыпуски на других федеральных каналах, я не знаю. То, что касается Турции, точно также я увидела, что это произошло, ну, по каким-то первым обрывочным предложениям в сети, и начала естественно тоже эфир, и на 1-м, 2-м не было ничего. Но не могу точно сказать, потому что сколько я не переключалась, я ничего там не видела. Может, какие-то маленькие были экстренные выпуски.
А. Трефилова
―
Ну, вот я видела тоже в сетях просто через знакомых, что вроде бы был на 1-м канале ночью какой-то вот 20-минутный эфир, Дима Борисов делал, но сам эфир я не нашла.
И. Петровская
―
Я тоже. Но я где-то часов до 2-х, наверное, где-то продержалась. Поэтому вот за этот период, периодически туда поглядывая, я ничего не увидела. «Россия-24» в начале давала пресс-конференцию очень долго в прямом эфире Керри и Лаврова. И как они это делают и не только они…
А. Трефилова
―
Бегущей строкой, да?
И. Петровская
―
Нет, не бегущая строка. У них в углу картинка, которая показывала, хотя разглядеть там сложно, что происходит, и потом бегущая строка. Да. А после того, как пресс-конференция закончилась, они начала тоже такой нон-стоп эфир с приглашением уже каких-то 1-х экспертов в ночи.
А. Трефилова
―
Ну, прям ночью 1-х экспертов…
И. Петровская
―
Ночью, ночью. Но это были эксперты вот Цветков, который – как он там называется? – возглавляет…
А. Трефилова
―
Вот это тоже… Вот эти, когда приходят эксперты скопом и сразу начинают что-то…
И. Петровская
―
Конечно.
А. Трефилова
―
… еще не понимаешь, что происходит.
И. Петровская
―
Но…
А. Трефилова
―
На самом деле.
И. Петровская
―
… особенность вот этого эфира, если иметь в виду его информационную составляющую, и «России-24», и «Дождя», кстати, и очень неплохо работал, я по наводке своих коллег переключалась иногда на «Live news». Вот. Но особенности этих эфиров информационных была в том, что поскольку еще никто не знал толком, что произошло, и с какой…
А. Трефилова
―
И как про это рассказывать вообще. Да.
И. Петровская
―
… и с какими знаком оценивать…
А. Трефилова
―
Это мятеж или революция?
И. Петровская
―
Хорошо ли, что военные попытались свергнуть этого Эрдогана? Плохо ли? И…
А. Трефилова
―
Там совершенно было непонятно, кто эти люди на улицах. То ли они защищают…
И. Петровская
―
Кто эти люди…
А. Трефилова
―
… то ли они протестуют…
И. Петровская
―
Да. Кто эти люди? Где этот Эрдоган? То ли он попросил убежища, то ли не попросил.
А. Трефилова
―
Улетел, не улетел. Куда улетел?
И. Петровская
―
Потом показали, кстати, тоже характерно его эту – да? – снятую тоже…
А. Трефилова
―
По «Скайпу».
И. Петровская
―
По «Скайпу». Да.
А. Трефилова
―
Интервью по «Скайпу».
И. Петровская
―
Я вспомнила тут же Януковича на фоне каких-то обойчиков там типа из Ростова-на-Дону или где-то. Это, конечно, перекликалось, но опять же, поскольку не было понимания, что происходит толком. И не было – как это сказать? – может быть, указаний – да? – на то, что…
А. Трефилова
―
Ну, установки какой-то еще…
И. Петровская
―
… как это… Да, установки. Да, установки сверху. Это хорошо для нас или плохо.
А. Трефилова
―
Как нам к этому относиться-то.
И. Петровская
―
Да. А мы вроде только что помирились с Эрдоганом. А, может, как раз лучше, что теперь, ну, поначалу власть возьмут военные. Я с изумлением узнала, что оказывается в Турции по традиции военные – это как раз либеральная часть общества.
А. Трефилова
―
Да.
И. Петровская
―
Которые выступают против превращения светского государства в исламское фундаменталистское. В общем, вот эти, кстати, подробности тоже многие рассказывали, но именно потому, что не было понимания «что», эфиры были достаточно нейтральные. И я бы даже сказала, почти вот как надо это освещать.
А. Трефилова
―
Так. Мы сейчас на наши новости прервемся. Потом вернемся. Ирина Петровская здесь в студии.**********
А. Трефилова
―
«Человек из телевизора». Ирина Петровская. Меня зовут Анна Трефилова. Здесь вот нам пишут, кстати, что… Во-первых, хвалят «Live News» очень по поводу…
И. Петровская
―
Да, да. Они хорошо работали.
А. Трефилова
―
… многие говорят, что они хорошо работали. И сейчас… Потеряла, потеряла. «В специальном выпуске воскресного вечера с Соловьевым про Ниццу был Жириновский, Железняк и другие».
И. Петровская
―
Ну, так слушай…
А. Трефилова
―
Они кочуют все время по всем поводам.
И. Петровская
―
Я это… Я знаю, что он был. Я его пропустила именно потому, что не ожидала.
А. Трефилова
―
Говорят, что Соловьева специально вызвали из отпуска.
И. Петровская
―
Ну, да, да. Ну, судя по всему, если так пойдет вот напряженно по событиям, то многим придется возвращаться. А что делать? Вроде тишь и гладь… Я, кстати, думала как раз и вчера, и позавчера, что поскольку события поздно происходили, это же действительно очень такая оперативная и серьезная работа. Во-первых, вызвать в студию. Да? Ну, кто-то работает там как «Россия-24» круглосуточно. А многие, даже «РБК», они дают какие-то повторы в это время. И нужно, значит, быстро и мобильно развернуть снова вот эти информационные службы, найти корреспондентов или там очевидцев на местах, особенно если это происходит за границей. Кстати, много было таких включений и на «России-24», и на «Дожде», когда просто люди, которые в этот момент… коллеги ли или какие-то там знакомые, оказавшиеся в этот момент, кто в аэропорту, кто еще где-то, вот они просто делились тем, что они в данный момент видят собственными глазами. Но вообще это, конечно, колоссальная работа. И…
А. Трефилова
―
Ну, мне кажется, что тут проблема не в том, что каких-то людей нужно, люди-то есть. Здесь проблема в том, что, по-моему, мы отвыкли… Немножко у нас телевидение отвыкло работать без указки.
И. Петровская
―
Вот и…
А. Трефилова
―
Вот пока сверху там не сказали это все-таки что, как мы на это реагируем, они и не знают.
И. Петровская
―
Плюс все равно мне кажется…
А. Трефилова
―
Вообще на всякий случай лучше тогда не выступать.
И. Петровская
―
Нет. Во-первых, это. А во-вторых, все равно ли это вот такая вот… Нет уже, что касается многих федералов – да? – вот то, что было раньше, чтобы не случилось, через там считанные минуты начинались прямые эфиры, начинались студии, начинались обсуждения и так далее. Может быть, там тоже были какие-то перехлесты, какая-то попадала в этот эфир недостоверная информация, но, по крайней мере, это и был еще такой полигон, где люди учились работать в этом режиме. Ну, все мировые ведущие компании это делают всегда, умеют делать. Да? И, наверное, на этот предмет там есть какие-то свои дежурные бригады, имеется в виду в студиях – да? – работают. А остальные уже работают на местах. А у нас, мне кажется, просто вот еще помимо того, что нужно добиться, дождаться точнее вот этих руководящих указаний и, во-вторых, просто лень. Все ушли не на фронт, а наоборот с фронта в отпуск. Ну, охота, ну, ладно, завтра утром будет все ясно, тогда что-нибудь покажем. Вот такая, я думаю, логика, помимо опасений чего-нибудь не то сказать и ляпнуть.
А. Трефилова
―
Да. Про Ниццу смотрели… Или не смотреть. «… или не смотреть, пишет нам Владимир Иванович, - это выбор каждого. А съемки на телефон помогут следствию составить общую картину». Понимаешь?
И. Петровская
―
Следствию?
А. Трефилова
―
От документалистики…
И. Петровская
―
Безусловно. Ну, я вот вспоминаю, что впервые вообще все эти мобильные средства, они опередили информационные службы телевидения всех каналов, когда произошел взрыв в Домодедово, потому что пока туда добрались съемочные группы…
А. Трефилова
―
Да.
И. Петровская
―
Пока они все это там начали как-то разворачивать, уже и интернет весь был полон разных картинок и свидетельств. И тогда же наши, по крайней мере, телевизионные компании впервые вот свою, ну, большую даже там часть 1-ю… первых часов после трагедии они основывали на картинке, полученной…
А. Трефилова
―
Из соцсетей.
И.Петровская: Здравомыслящие люди тысячу раз подумают прежде, чем бронировать курортные вояжи
И. Петровская
―
… вот от мобильных средств.
А. Трефилова
―
Да.
И. Петровская
―
Поэтому, ну, безусловно и для следствия, и для того, чтобы составить всем остальным людям просто представление, что происходит, конечно, эти кадры бывают нужные и ценные. Но я говорю просто с такой вот, ну, чисто человеческой точки зрения, когда он вокруг… льется кровь рекой. Да? Когда там дети мертвые лежат, мне кажется, что нужно иметь какую-то особую нервную систему, чтобы в этот момент не дрожащей рукой вот это вот – да? – запечатлевать. А так, ну, вообще мобильные средства, они безусловно расширили нашу картину мира, но не всегда хотелось бы ее расширять вот до таких пределов.
А. Трефилова
―
Да. Ну, вообще как-то хотелось бы…
И. Петровская
―
Да вообще хотелось бы. Да. В какое-то другое время, менее… менее насыщенное, так скажем, жить.
А. Трефилова
―
В этом смысле точно. Все, кстати, вспоминают там в сетях и пишут: «Мятеж не может кончиться удачей, - В противном случае его зовут иначе». Они все пишут, что это Самуил Маршак. Так, для справки напоминаю. Очень советский человек. Хорошо.
И. Петровская
―
Да. Тоже вот, кстати, любопытно, как будут потом…
А. Трефилова
―
Это вообще очень интересно.
И. Петровская
―
Терминология.
А. Трефилова
―
Да, да.
И. Петровская
―
Потому, что и вчера звучало «мятеж», – да? – «восставшие военные», «оппозиционно настроенная по отношению к Президенту». Сегодня уже «путчисты», «путч». Да? С очевидной уже негативной окраской. Ну, по крайней мере, в нашем восприятии. Дальше любопытно, как это будут все освещать…
А. Трефилова
―
Ну, теперь если они из отпуска уже вышли…
И. Петровская
―
Ну, наверное, какая-то часть, а, может быть, и сейчас опять снова уйдут и ограничатся чисто информационным освещением.
А. Трефилова
―
Ну, вот я тут не знаю, гадать не возьмусь, но мне кажется, что вряд ли они, конечно, уйдут, потому что все-таки Турция… Нам важно сейчас всем определиться, как к этому относиться. А для этого должно выйти… несколько известных людей в телевизоре и дать всем эту установку, а то мало ли сейчас что-нибудь там за тяпками…
И. Петровская
―
Установку…
А. Трефилова
―
… надумают на огородах.
И. Петровская
―
Во-вторых, как сейчас развернется вся история с возвращением возможности для наших сограждан поехать туда отдыхать. А мы знаем, что как только это произошло…
А. Трефилова
―
Да.
И. Петровская
―
… тысячи людей уже забронировали и оплатили туры, и некоторые уже туда попали…
А. Трефилова
―
Знаешь, с одной стороны – да, а с другой стороны некоторые наоборот сказали, что нет, мы все равно не поедем.
И. Петровская
―
Не поедем?
А. Трефилова
―
Не поедем.
И. Петровская
―
Ну, так, а многие…
А. Трефилова
―
Не смотря на то, что там Путин, Медведев, все говорят: «Надо», а мы не поедем.
И. Петровская
―
Это самые убежденные патриоты. А… Или не патриоты. Я не знаю. Ну, просто люди, которые понимают, если мы вспомним, – да? – что вот это разрешение пришло ровно в тот момент, когда прогремел взрыв в аэропорту в Стамбуле, по-моему. Да? Вот в Турции.
А. Трефилова
―
Да, да.
И. Петровская
―
Вот поэтому просто некоторые здравомыслящие люди и, наверное, тысячу раз подумают прежде, чем бронировать или оплачивать такие свои курортные эти вот вояжи. Но очень многие… И их осуждать я тоже не могу и не собираюсь. Понимаешь, когда ты сегодня прикидываешь, сколько будет стоить отпуск, отдых в разных местах, то когда тебе предлагают совсем за маленькие деньги то же самое, а мы знаем, что в Турции, правда, прекрасная вообще вся вот эта туристическая, отпускная – да? – отдыхательная инфраструктура.
А. Трефилова
―
Ну, значит, тогда никуда не надо ездить. Тогда в Ниццу, в Париж и в Лондон…
И. Петровская
―
Так вот именно в Лондон, в Ниццу…
А. Трефилова
―
… не надо ездить. И вообще не выходите из дома, ждите, когда там…
И. Петровская
―
Да. Не выходи из комнаты.
А. Трефилова
―
Да. Не совершай ошибки.
И. Петровская
―
Не совершай ошибки. Но Ницца вообще в нашем представлении рай небесный и благодаря тому, что там бывали наши многие выдающиеся соотечественники. Потом Ницца стала ассоциироваться с успехом, – да? – с роскошной жизнью, потому что там совершенно… Я была один раз, кстати, в Ницце и…
А. Трефилова
―
Я вообще не была.
И. Петровская
―
… проплывом, я бы сказала, на теплоходе мы плыли. Ну, конечно, это далеко не каждый себе может позволить, а даже можно сказать, наверное, избранные наши сограждане. И кто бы мог подумать, что именно там и рванет, да?
А. Трефилова
―
Ну, никогда нельзя подумать.
И. Петровская
―
Я об этом и говорю, что…
А. Трефилова
―
То есть вообще. Да.
И. Петровская
―
Мир настолько стал уязвимый и хрупкий, и в любой момент в любом месте, даже самом, казалось бы, на наш общий взгляд в стабильном, безопасном в любой момент вот может вот такое сесть за руль грузовика и таранить.
А. Трефилова
―
Я здесь уже говорила в «Утреннем развороте» с Володей Варфоломеевым, что у меня, например, этот страх, ну, не то, что пропал, он, конечно, есть человеческий, но большой страх у меня пропал, когда дома стали… Вот в Москве взрывы домов были. Да? И стало понятно, что можно не выходить из дома. Необязательно куда-то ехать, необязательно где-то путешествовать, необязательно спускаться в метро, можно просто не выходить из дома.
И. Петровская
―
Да, и тебя это настигнет ровно… Да, можно затариться, там холодильник – да? – там сделать…
А. Трефилова
―
Забаррикадироваться там. Да?
И. Петровская
―
Именно. У меня та же самая тогда была мысль. И еще была такая же мысль, когда в нашем доме сколько-то лет назад произошел взрыв через подъезд от меня. Ну, известная история.
А. Трефилова
―
… газовый какой-нибудь.
И. Петровская
―
Да, да. Там что-то и… Так до сих пор и не сказали. Кто-то там говорил, что чего-то мастерили какие-то умельцы, кто-то там – что ремонт делали не так. Но короче говоря, вот да, просто… вылетели плиты просто. Да? И пламя взметнулось. Потом целый подъезд эвакуировали и делали там ремонт. Слава Богу, вот до нас не дошло, но это ровно через подъезд. Я тогда тоже подумала, можно именно сидеть, забаррикадировавшись, закупив все необходимое на несколько лет вперед: крупы, соль. Да? Ну, там не закупишь, но допустим. И все равно это настигнет в любой момент. Поэтому ехать, не ехать – это все уже дело такое твоего личного – да? – случая.
А. Трефилова
―
Внутреннего. Да.
И. Петровская
―
Даже не то, что внутренний. Не выбора, а именно, ну, вот то, что называется, судьбой твоей. Да?
А. Трефилова
―
Ну, каждый сам себе отвечает на вопрос. Если боишься, совсем страшно, то, конечно, лучше не ехать. Если…
И. Петровская
―
Сиди дома…
А. Трефилова
―
Сиди дома, если тебе так спокойней. С другой стороны…
И. Петровская
―
А ураган?
А. Трефилова
―
Вот. Ураган. Мы вспоминали французов, когда Батаклан был. Помнишь, у них была акция в социальных сетях, они ходили по кафе после этого и фотографировались и доказывали этим, что они будут ходить, их не заставят сидеть дома, их не заставят бояться, они все равно будут жить так, как они жили раньше.
И. Петровская
―
Ну, я боюсь, что, ну, в силу некоторой повторяемости – да? – сюжета и им тоже придется уже что-то делать иначе. Но в любом случае вот это ощущение, мне кажется, уже не то, что совсем потеряно, конечно, но оно несколько трансформируется. Ощущение, ну, вот…
А. Трефилова
―
Безопасности?
И. Петровская
―
Безопасности…
А. Трефилова
―
Все, мы живем в небезопасном мире, я так понимаю.
И. Петровская
―
Ну, да. Ну, ударяют по самым каким-то – да? – таким знаковым территориям и местам, вот которые связаны с каким-то, не знаю, удовольствием, блаженством…
А. Трефилова
―
Ну, да. Еще праздник 4 июля. Да?
И. Петровская
―
… радостью, праздником, который всегда с тобой, и так далее. Ужасно.
А. Трефилова
―
… мы же помним своим истории. 1 сентября. Да? Тоже... Вот это для меня, например, с тех пор, с Беслана, 1 сентября… И не только для меня. Это, конечно, для многих оно связано, вот ты каждый раз вспоминаешь этот ужас. Вот ведешь ребеночка в школу, там в детский сад 1 сентября и вспоминаешь этот ужас. На это и рассчитано, Ир.
И. Петровская
―
Ну, во-первых. А во-вторых, заметь, что все-таки в нашем случае, чем дальше от этого события, тем меньше упоминаний. Показывают такие локальные какие-то – да? – там поминальные мероприятия, но мы не видели очень давно… Ну, уж я не говорю о том, что мы так до сих пор и не получили толком – да? – каких-то очевидных выводов расследований, но и мы не видим уже очень давно, а первое время были и фильмов-расследований… Ну, вообще расследований не видим. И, например, – да? – каких-то фильмов о том, как сложилась судьба тех, кто там выжил.
А. Трефилова
―
Ну, вот последний был, когда эти первоклашки закончили, выпустились из школы.
И. Петровская: 10
―
й класс. Да.
А. Трефилова
―
Да, был фильм про них. И все.
И. Петровская
―
Но вот тем не менее ты же не можешь со мной спорить, что вот эти наши страшнейшие события – Беслан, Норд-Ост и взрывы домов, они… в наших СМИ эта тема очень давно как-то так – да? – вот на какой-то совсем периферии и, ну, так, лучше это не очень сильно об этом напоминать гражданам.
А. Трефилова
―
Ну, понятно же почему. Во-первых, действительно нет ответов на вопросы долгие годы, и понятно, что, наверное, не будет уже никогда.
И. Петровская
―
И понятно, почему их нет.
А. Трефилова
―
И понятно, почему их нет. И понятно, почему не хотят вспоминать. И у нас вообще очень много не хотят вспоминать. А там 91-й год что хотят вспоминать? А 93-й год хотят вспоминать?
И. Петровская
―
Нет, ну, это хотя бы там вспоминают, потому что это можно рассказать о неких геополитических – да? – сдвигах, которые происходили.
А. Трефилова
―
Ну, так.
И. Петровская
―
А вот когда это касается именно вот этих кошмарных трагедий с мирными, ни в чем не повинными людьми, и опять же и расследования нет, потому что…
А. Трефилова
―
Потому что.
И. Петровская
―
А потому что. Да. Вот это лучше… давайте мы об этом как-то будем так вот очень точечно иногда вспоминать. Голубей вот запустим в небо.
А. Трефилова
―
Смотрите Петросяна.
И. Петровская
―
Петросян, кстати, да, он периодически появляется. Он совершенно неувядаем.
А. Трефилова
―
Кстати, по поводу Петросяна. Как тебе новость про «Спят усталые игрушки»?
И. Петровская
―
Да…
А. Трефилова
―
Балуев, который будет вести «Спокойной ночи, малыши». Говорят, кстати, он хороший очень…
И. Петровская
―
Может, человек хороший. Да, да.
А. Трефилова
―
И человек хороший.
И. Петровская
―
Ну, все равно новость, конечно, оглушительная. Это если кто не слышал. И если, хотя это до сих пор не опровергнуто, и достаточно авторитетное издание…
А. Трефилова
―
Нет, он уже сам даже выступал и говорил, что он очень рад…
И. Петровская
―
И он и в «Инстаграме» якобы написал. Да.
А. Трефилова
―
Не каждый день, но все-таки…
И. Петровская
―
Бывший боксер-профессионал и теперь уже, видимо, бывший депутат Думы 6-го созыва, вот он становится… Я не поняла только на время, или будет сменным ведущим…
А. Трефилова
―
Иногда будет выходить. Я так поняла, что иногда.
И. Петровская
―
… вместе с красавицей…
А. Трефилова
―
Он так все время не может, ну, постоянно.
И. Петровская
―
… Оксаной Федоровой. Она ведет еще? Я, к сожалению, не адресная аудитория.
А. Трефилова
―
А что ты не смотришь такое?
И. Петровская
―
А удивительным образом вот мой к пяти годам не привык смотреть, а сейчас уже перерос. Да? А я честно тебе скажу, переросла давно или, может быть, еще не дошла до той стадии, когда буду с восторгом смотреть программу «Спят усталые игрушки». Ну, и вот короче говоря, Николай Валуев…
А. Трефилова
―
Может быть, вот этот момент сейчас как раз и наступит.
И. Петровская
―
Я надеюсь, что все-таки немножечко я этот процесс заторможу.
А. Трефилова
―
А чего? Будешь смотреть.
И. Петровская
―
Будет вести с Хрюшей, с теми же… Каркушкой…
А. Трефилова
―
Степашка, Каркуша…
И. Петровская
―
Каркуша и Степашка. Да. Программу «Добрый вечер…» Тьфу! Добрый вечер. «Спокойной ночи, малыши». И уже…
А. Трефилова
―
А там глядишь и до доброго вечера…
И. Петровская
―
Да, да. 4 выпуска записаны. Ну, понятное дело, что там, в какой-то момент это была главная новость в том же «Фейсбуке». И, разумеется, поскольку там люди более открытые, то есть более свободные в высказывании своих впечатлений, то, разумеется, был упор на, ну, такую своеобразную внешность Николая Валуева, которая может немножечко как-то напугать малышей. Да? Я лично совершенно по этому пути не хочу идти, но просто вспоминая – да? – вот историю спокушек, как их называют в профессиональной среде, это совсем же для маленьких, ну, совсем.
А. Трефилова
―
Ну, да.
И. Петровская
―
Вот только-только научившихся вообще еще там, может даже, говорить еще не умеющих, потому что уже другие дети, они живут в своих планшетах и видят совершенно другую виртуальную реальность. А это вот совсем для крох.
А. Трефилова
―
В мое время вот я помню «Спокойной ночи, малыши», они были добрые, хорошие.
И. Петровская
―
Да, тетя Валя.
А. Трефилова
―
Да, да.
И. Петровская
―
Дядя Володя.
А. Трефилова
―
Тетя Таня.
И. Петровская
―
Может быть, дядя Коля будет тоже добрый, милый, и малыши его искренне полюбят. Но дело даже не в этом. А мне кажется, здесь какая-то в целом абсурдная ситуация, – да? – когда депутаты уходят в ведущие да еще таких программ, а ведущие – наоборот в депутаты. Такой происходит круговорот. По этой…
А. Трефилова
―
Мне кажется еще диковатым, что депутаты, которые принимают вот эти законы…
И. Петровская
―
Об этом и речь.
А. Трефилова
―
Понимаешь?
И. Петровская
―
Да. Можно сказать…
А. Трефилова
―
Про детей людоедских.
И. Петровская
―
… Николай Валуев – прекрасный отец, как кто-то говорил уже, – да? – что он, безусловно, найдет общий язык и с чужими детишками. Дети об этом не знают, но мы-то, старожилы, знаем и помним, что тот же самый прекрасный дядя Коля – да? – голосовал за людоедский закон Димы Яковлева. Значит, почему-то ему этих детишек в тот момент не было жалко. Ну, и много чего мы другого знаем по поводу того, кто сидел и заседал, и будет. Многие продолжат заседать.
А. Трефилова
―
Ой, у них все там, ты знаешь, что-то полторы тысячи у них законопроектов они оставили в наследство следующим.
И. Петровская
―
Ну, вот.
А. Трефилова
―
Еще… Там еще впереди ого!
И. Петровская
―
Но эти, конечно, я сейчас про Валуева не говорю, кстати, он… Я не помню ни разу, чтобы он выступил с какой-нибудь законодательной инициативой или вообще просто выступил. Ты помнишь такое?
А. Трефилова
―
Нет. Я не помню, чтобы он выступал…
И. Петровская
―
Я только видела…
А. Трефилова
―
Я помню какие-то заявления, но…
И. Петровская
―
… картинки, когда вот он сидит в своем кресле – да? – и все. Ну, вот так и просидел. А на этой же неделе в эфире тоже на «Дожде» в программе «Ксения Собчак живьем» был замечательный совершенно, ставлю – да? – такие кавычечки, персонаж, тоже депутат вот этого предыдущего созыва, который баллотируется в следующий состав Думы, некий Роман Худяков, который…
А. Трефилова
―
Ой, это любимый наш человек.
И. Петровская
―
Да, который прославился тем, что он обнаружил на 100-рублевке, где изображен Аполлон, который в свою очередь украшает собой Большой театр. Да? Вот у этого Аполлона он обнаружил, ну, видимо, под лупой, я не знаю…
А. Трефилова
―
Половые признаки.
И. Петровская
―
Да, половые признаки ярко выраженные.
А. Трефилова
―
… Аполлона.
И. Петровская
―
Да, у Аполлона, у бога. Бесстыдный такой бог. И потребовал, значит, соответственно эту бесстыдную сторублёвку, развращающую молодых людей, убрать из оборота, а туда в свою очередь на эту картинку поместить какие-то образы, связанные с Крымом, потому… Это он здесь уже у Ксении Собчак объяснял, что…
А. Трефилова
―
Вот в этом на «Дожде» сейчас?
И. Петровская
―
Да, вот на «Дожде».
А. Трефилова
―
Да.
И. Петровская
―
Ксения Собчак прекрасно совершенно задавала ему вопросы и, в общем, если бы Роман Худяков был с большим чувством юмора, то он бы понял, что, конечно, она там изголяется. Да? Потому, что ее интересовал сам процесс, как ему удалось обнаружить конкретный орган на конкретной сторублёвке. И множество других совершенно абсурдных… Он гордится своими инициативами. Но Ксения его мастерски для тех, кто понимает, что это были за абсурдные вещи, Ксения его, конечно, в этом эфире сделала. Там, что ни фраза была, то перл, позволяющий нам понять уровень наших творцов законов и тех, кто, в общем, определяет нашу жизнь на годы, а может быть и десятилетия вперед. Важный. Такие эфиры тоже очень важны, мне кажется.
А. Трефилова
―
Ну, ты уж скажи, что они там песню «Rammstein» разбирали.
И. Петровская
―
О, да! Это была последняя инициатива товарища этого, Худякова…
А. Трефилова
―
Нет, она не последняя, Ира. Я уверена, что…
И. Петровская
―
Ну, я так поняла, что вот последняя в этом ряду, пока он действующий.
А. Трефилова
―
В этом ряду пока.
И. Петровская
―
Значит, он обнаружил там же развращающую детей лексику в песнях группы «Rammstein» и предложил ее запретить или, по крайней мере, проверить на предмет содержания в песнях порочащих нашу действительность, а также травмирующих психику детей различных текстов. И Ксения очень хорошо поступила, вот когда вот такую чушь говорят, она сказала: «Приведите примеры конкретные».
А. Трефилова
―
Конкретно. Да.
И. Петровская
―
И…
А. Трефилова
―
Возьмем текст.
И. Петровская
―
… этот человек совершенно растерялся, потому что он ничего не мог привести. Тогда Ксения сказала: «Распечатайте, пожалуйста, - обращаясь к редакторам, - текст песни такой-то». И там, к несчастью, в этой песне… Это Moskau, Moskau. Знаешь такую песню?
А. Трефилова
―
Да, да.
И. Петровская: А 1
―
я фраза, оказывается, была в переводе: «Москва – девица легкого поведения». О! Как возрадовался депутат Худяков. Он закричал, что всякие уроды, идиоты из-за границы не смеют порочить столицу нашей родины. И все это было под прикрытием… Вот все делается им конкретно во благо и на благо детей. Он все время повторял: «Я отец четверых детей». И это мне напомнило знаменитого Остапа Бендера с Кисой Воробьяниновым, который тоже на помощь там детям – да? – собирали…
А. Трефилова
―
Голодающим.
И. Петровская
―
… мошенническим образом – да? – средства. Вот…
А. Трефилова
―
Ира, все. Да. Бог с ними. Песня – баллада о потерянном… об обиженном времени. Мы решили такую выбрать. Владимир Высоцкий. Все, в отпуск надо. Хватит.
И. Петровская
―
Я уже все. С завтрашнего дня.
А. Трефилова
―
Пока!Звучит песня в исполнении Владимира Высоцкого.