Человек из телевизора - 2014-08-09
Л. ГУЛЬКО – 11.08. Ирина Петровская, «Человек из телевизора».
И. ПЕТРОВСКАЯ - Доброе утро.
Л. ГУЛЬКО – Начнем потихонечку разгребать все, что у нас накопилось. Давайте я сразу к нашим радиослушателям перейду, они же и радиозрители. «Ирина, добрый день, - пишет Джулиана0109, - как вы считаете, после объявления Путиным блокады собственному народу исчезнут ли программы «Смак», «Едим дома» или сильно патриотичные Валерии с Йосей, Бабкины и Газмановы будут учить готовить 30 блюд из картошки и как варить кашу из топора и варить суп из крапивы».
И. ПЕТРОВСКАЯ - Да, я как раз когда текст для «Новой газеты» писала, я на эту тему и подумала. Специально кстати залезла на сайты этих программ, посмотрела рецепты и поняла, что наступают последние и для них тоже. Поскольку гости «Кулинарного поединка» или скажем, Юлия Высоцкая в программе «Едим дома» мало того, что готовят из продуктов не наших, так еще черт знает что. Какие-то суп Гаспачо…
Л. ГУЛЬКО – Гаспачо из помидоров можно приготовить.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Неважно, название русского человека должно глубоко возмущать. Какой гаспачо, томатный суп. Томат тоже плохо, тоже не наше слово. Помидорный суп.
Л. ГУЛЬКО – Помидор не наше слово тоже.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Да в том-то и дело, помидор вообще завезенный…
Л. ГУЛЬКО – Люди, страдающие гастритами и прочими желудочно-кишечными заболеваниями вредны для помидоров, а помидоры для них.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Сразу признаюсь, что, слава богу, чаша сия меня миновала, поэтому я обожаю помидоры. И пока что тьфу-тьфу-тьфу ничем не страдаю. Но на самом деле правда проблема. Потому что эти программы, рассчитанные на гурманов, большая часть, еще такая программа «Время обедать», где Наташа Королева со своей мамой Людмилой Порывай готовят. Но там тоже есть проблема, там все норовят чего-нибудь украинского подсунуть.
Л. ГУЛЬКО – Борщ это международный уже.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Не скажите.
Л. ГУЛЬКО – Штрудель чье?
И. ПЕТРОВСКАЯ - Я слов таких не знаю. Яблочный пирог, называйте просто.
Л. ГУЛЬКО – Хорошо, яблочный пирог, завернутый, как в сигареты. Тонко нарезанный, мелко чего-то…
И. ПЕТРОВСКАЯ - В общем, с кулинарными программами, видимо, будет огромная проблема. Потому что необходимо будет еще и контролировать, чтобы нам не какую-нибудь иностранную лажу под видом отечественных товаров не подсовывали. Я предлагаю, во-первых, безусловно, полностью пересмотреть репертуар, что называется. Меню. Разумеется, включить туда всякие супы из лебеды, крапивы, сбитни или сбитени. Каша из топора. Много наверное чего наработал опыт. Капуста тоже должна быть использована по полной программе. В общем, шутки шутками, казалось бы, такие далекие области политические санкции, экономические и кулинарная программа таким тесным образом все связано. Потом если говорить позиции нашего телевидения в отношении этих санкций, это безусловно, полнейший одобрямс. Мы видим бесконечно в новостях разные сюжеты, где эксперты, отечественные производители радостно говорят о том, что дождались, наконец, и теперь будет всем счастье и посыплются из рога изобилия отечественные товары. Никаких иных точек зрения не довелось услышать. И собственно говоря, последний опрос Левада-центра, где люди 72% что ли полностью одобряют эти санкции, это мне кажется тоже прямое следствие этих прекрасных патриотических сюжетов на телевидении.
Л. ГУЛЬКО – А я вам скажу, почему люди одобряют. Потому что выступавший, по-моему, в утреннем Развороте Антон Орехъ, Василий Уткин и я газету читал, как раз наступили санкции, в этот день вызванивали разных экспертов. В том числе серьезных людей, которые объясняли, что и как. И некоторые говорили, что в принципе эти санкции касаются так называемой мажорной еды. Французские сыры, норвежская семга, Вася Уткин очень возмущался. Я с ним согласен, какого черта я должен не есть американское мясо. Самое вкусное. Самое дорогое, но неважно. С австралийским. Каких-то именно мажорных позиций касается. А все остальные, скажем, аргентинское мясо появится.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Дело не в этом.
Л. ГУЛЬКО – Поэтому люди, видимо, думают, что их это не очень затронет. Ну был российский сыр, он останется. Пошехонский.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Именно что люди думают, что их вообще это не затронет. Даже которые не питаются этим ассортиментом премиум-класса. Другое дело, что и на «Эхо Москвы» я бесконечно слышу дискуссии и в фейсбуке читаю разные мнения, совершенно очевидно, что сегодня не существует отдельной какой-то российской или отдельной германской или еще какой-то экономики. Потому что все взаимосвязано. И даже наш собственный хлеб испекается допустим, мука будет своя, на каких-то импортных дрожжах. Это все очень взаимосвязано. И второе, совершенно неважно, потому что есть такая позиция, вот этих хипстеров, мажоров прижали, потому что их лишают их вкусненького, к чему они привыкли. Да ерунда полная. Все прекрасно взрослые люди понимают, что можно обойтись и без того и без другого. Просто почему-то очень унизительно, когда решают за тебя, что тебе есть. Как говорил С. С. Паратов в фильме «Жестокий романс» У каждого свой вкус, кто любит свиной хрящик, а кто арбуз. И поэтому как-то в принципе, когда мы говорим о свободах, вроде бы это дело 25-е, что ты будешь есть. Нет, это тоже составляющая твоей личной свободы как твоего личного выбора. Во всех областях и в этой кстати очень даже не последней для любого человека.
Л. ГУЛЬКО – В принципе глупость то, что сделано. Но могли бы, в конце концов, сказать, ребята, объявите бойкот, кто хочет. Какой-нибудь американской говядине. Кто хочет, тот не покупает, кто хочет, не покупает французские сыры. В общем, страны ЕС…
И. ПЕТРОВСКАЯ - Я например не люблю французский сыр. Вообще не люблю пахучие сыры.
Л. ГУЛЬКО – Они кстати вредные.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Может они и вредные. Я просто не люблю. Вот и все.
Л. ГУЛЬКО – Холестерин от них растет со страшной силой.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Да вообще все вредно, жить вредно, дышать вредно, пить вредно.
Л. ГУЛЬКО – Иногда не вредно. Все же от количества зависит. И от качества.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Так вот, я в продолжение своей мысли считаю, что телевизионщики наши, которые действительно, зарекомендовали себя настоящими патриотами, они не подвергают ничего сомнению, они обеспечивают информационное пропагандистское сопровождение любой кампании, любого решения, которое исходит сверху от власти. Так вот я считаю, что справедливо было бы и правильно, чтобы телевизионщики, телевидение отказалось от производства программ по западным лицензиям. Дарю эту богатую идею нашим законодателям. А какого черта производить программы, которые мало того что придуманы не нами…
Л. ГУЛЬКО – Мы сами можем.
И. ПЕТРОВСКАЯ – А, во-вторых, они еще возможно каким-то иезуитским способом даже те, про которые так не подумаешь, какой-нибудь «Голос» возможно, они воздействуют на умы, зомбируют. Оглупляют и так далее. Поэтому плюс надо развивать собственное даже не телепроизводство, а поощрять собственные креативные идеи. Поэтому я предлагаю в порядке личной инициативы вот такое. Пусть телевидение тоже поддержит отечественного производителя. Красивая идея?
Л. ГУЛЬКО – Неплохо было бы. А с третьей стороны вспоминаются некоторые эксперты, которые говорили, почему мы не развиваемся, потому что у нас же нефтегаз. Если бы не было нефти и газа, мы бы завертелись, закрутились, как Южная Корея какая-нибудь, где ничего нет, Япония и сразу бы выдали на гора кучу всяких рацпредложений, говоря нашим языком. Потому что у нас все есть, а сейчас ничего не будет. Может быть, действительно завертится.
И. ПЕТРОВСКАЯ - А мне еще нравится поворот этой темы, когда всякие эксперты, а также поддерживающие эту идею и это решение отечественные производители и всякие прочие люди, они говорят, что 14 лет весь наш народ, почему-то 14 я запомнила цифру, с 2000 года, хотя естественно раньше, травили разной химией отвратительной, которая приходила с Запада, антибиотиками, которыми пичкали кур и мы их ели. А теперь такого не будет. Тут естественно возникает вопрос, а зачем же травили. Почему это нельзя было сделать уже тогда. Почему нельзя было собственное производство поощрять, развивать, дотировать. Наверное, есть разные способы. Вот на этот вопрос никто не дает ответа, но предполагается, что сейчас все это безобразие когда кончится, то пойдет валом наша собственная сельхозпродукция. Хотя справедливости ради заметим, сейчас уже урожай собирают, зима катит в глаза, как известно, и чего-то мне подсказывает, что не успеют, по крайней мере, к этой зиме развернуться наши родные производители.
Л. ГУЛЬКО – Два года. Все эксперты говорят, перестройка в еде она должна занять два года.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Еще одна немаловажная позиция, которую мне кажется тоже стараются очень аккуратно, если даже озвучивать имеется в виду, что скорее всего этого не произойдет, это конечно грядущий рост цен на все.
Л. ГУЛЬКО – Сейчас уже говорят о том, что подорожает процентов на 15-20.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Ну вот мне тогда будет интересно посмотреть на этот хор одобряющих.
Л. ГУЛЬКО – Были новости на «Эхо Москвы» о том, что компания «Русское море» повысила цены на нашу собственную красную рыбу, не помню на что, но повысила в связи с санкциями.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Возвращаясь к нашей теме телевизионной, мне кажется, что прежде чем сразу брать под козырек и рапортовать и одобрять все, что исходит сверху, надо мне кажется все-таки как-то людей ориентировать. Я понимаю, что это абсолютно сегодня уже наивная утопическая позиция. И пожелание. Но все-таки для того и существуют СМИ, чтобы аудиторию не вводить в заблуждение. Как минимум. А еще лучше все-таки обрисовывать ситуацию с разных сторон. Даже если есть какая-то острейшая необходимость в том или ином решении. Все равно человек должен быть подготовлен, вооружен и предполагать и знать, что последовательно шаг за шагом может произойти.
Л. ГУЛЬКО – Дать человеку выбор, грубо говоря.
И. ПЕТРОВСКАЯ - На самом деле подобного рода решения выбора однозначно лишают. Потому что это уже решено, так решили. И лишили одновременно любого человека, причем в этом списке может что-то самое неожиданное оказаться полезным или необходимым для жизнеобеспечения той или иной семьи или конкретного человека. Например, дети, хотя детское питание сохраняется. Но сейчас не о детском питании, а те дети, которые уже едят нормальную пищу, а мы знаем, как бывают разборчивы дети и как дети и как они привязаны именно к какому-то одному конкретному или пяти видам того или иного продукта и как ребенку объяснить, что не будет этого тоже довольно сложная мне кажется родительская история.
Л. ГУЛЬКО – Ну вот написали нам: «Русское море» повысило в два раза стоимость лосося и форели.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Ну так собственно никто бы и не сомневался.
Л. ГУЛЬКО – Стоит 600 рублей сейчас.
И. ПЕТРОВСКАЯ - А на это можно отвечать всегда, не ешьте форель и лосось. Ни «Русского моря», никакого. А пойдите с удочкой и выловите сами себе какого-то подлещика, если они вообще еще сохранились в наших водоемах. Очень забавно, просто историческая вещь, как только эти санкции появились, и список продуктов был оглашен, в сети стали все активно размещать ролик, сюжет 90-го года. Была компания «Авторское телевидение», и там все вспомнили этот прекрасный сюжет, который сделан был в программе «Оба-на» и назывался он «Похороны еды», там действительно голосом Кириллова произносится текст, который в то время еще не забыли. Те же не так давно проходившие к тому моменту всякие кремлевские похороны и там определенные клише были. Вся Москва в траурном убранстве. Руководители отраслей, ведомств идут бу-бу-бу и вот здесь тоже: сегодня мы прощаемся с едой. И вдруг оказалось, что кто бы мог подумать, но резкая актуализация темы.
Л. ГУЛЬКО – Ну можно посмеяться.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Тогда смеялись, хотя довольно были огромные проблемы с едой, и талоны и все остальное. Но вот почему-то я даже пыталась вспомнить, я уже была довольно взрослой девочкой к тому моменту, но почему-то не было такого ощущения какого-то драматизма происходящего как сегодня. Не только с едой. Но в том числе и вот этот последний выход с присядочкой нашей власти как-то все время кажется, что какой-то предел наступил и ниже или глубже ничего не будет опускаться. А оно все ниже, все глубже.
Л. ГУЛЬКО – Оптимизм все равно остается.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Оптимизм какого рода?
Л. ГУЛЬКО – Вообще.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Насчет отечественного производителя.
Л. ГУЛЬКО – Да насчет всего. Такой человеческий оптимизм.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Это видимо, у вас, Лева, персональный.
Л. ГУЛЬКО – Может быть у меня врожденный. Действительно.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Индивидуальный.
Л. ГУЛЬКО – Скорее всего. Мне кажется никакого возврата в СССР не будет.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Конечно в СССР может и не будет.
Л. ГУЛЬКО – Как я носил спирт мяснику, поскольку со спиртом работал и у него получал все, что хотел.
И. ПЕТРОВСКАЯ - На самом деле еще одна тема, потому что воспоминания о том, как люди жили, выживали, доставали продукты, одежду. Это была огромная часть жизни. Слова такие «взял». Не купил, либо достал, либо взял.
Л. ГУЛЬКО – Оливье и достатая, простите за слово, красная рыба была вкуснее, чем сейчас, когда она до последнего времени была…
И. ПЕТРОВСКАЯ - Потому что это делалось все-таки не каждый день и даже не через два месяца. Я очень хорошо помню, как из заказов специально складывали копченую колбаску или шпроты, чтобы к празднику, ко дню рождения, к столу первые свежие огурцы появлялись под 8 марта, а у меня день рождения 7-го и на всю жизнь…
Л. ГУЛЬКО – А у меня 6-го.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Чудесно. У вас связался на всю жизнь запах вашего дня рождения с запахом свежего огурца? У меня связался. Сейчас уже нет такого удовольствия ни от дня рождения, ни от свежего огурца. А тогда было ощущение, когда повеет вдруг весной и что-то встрепенется в вас.
Л. ГУЛЬКО – Какое-нибудь 7 ноября, 1 мая.
И. ПЕТРОВСКАЯ - И действительно у всех на столах праздничных у большинства, во всяком случае, людей все было. Причем такой традиционный у всех примерно одинаковый набор. Дальше все зависело только от кулинарных способностей.
Л. ГУЛЬКО – Всем кажется, что уж тогда было вкуснее. Колбаска. Еще чего-то. Это просто воспоминания о прошлом.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Называется и небо голубее, и травка зеленее. И огурчики духовитее. Разумеется. Это эффект воспоминания о своей собственной молодости и юности, которую не омрачали такие глупости. Потому что голода мы уже никто не застали реального. А бабушка моя или мама, которая была маленькой в войну, у них до сих пор сохранилось, что невозможно выкинуть, ты уже заставляешь просто или сам тихо что-то выбрасываешь, а особенно хлеб я помню, как страдала бабушка, когда находила какой-нибудь заплесневевший кусок.
Л. ГУЛЬКО – Меня тут спрашивает Марат: Лев, так вы занимались воровством? Нет, я занимался приписками. Считайте, как хотите. Я еще фарцевал, Марат, в одно время.
И. ПЕТРОВСКАЯ - То есть джинсами?
Л. ГУЛЬКО – И джинсами тоже. Этикеточки переклеивали. Вот тут много чего было тогда. Начало капитализма называется.
И. ПЕТРОВСКАЯ - А я помню, что касается джинсов, естественно, когда я уже была студенткой это был показатель даже не того, что ты хорошо одет, а просто это было нечто, без чего жизнь невозможно было представить.
Л. ГУЛЬКО – Я до сих пор дрожу, когда захожу в магазины.
И. ПЕТРОВСКАЯ - У меня то же самое осталось.
Л. ГУЛЬКО – Даже запах помню тот.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Именно что я захожу в магазин, и первым делом у меня взгляд падает на джинсовые вещи, без которых уже немыслимо, и такие, и сякие. А тогда были одни джинсы. Их носили всегда, около года они по-моему могли продержаться, потом они протирались…
Л. ГУЛЬКО – Заплаточки ставили.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Еще не было моды на модно рваные джинсы. И у нас на факультете было несколько ребят, которые занимались фарцовкой и как сейчас помню, джинсы продавались по 120-150 рублей. И мне сейчас дико и страшно представить, откуда эти деньги тогда брались. Ну стипендия, что-то подкидывала мама. И, тем не менее, обязательно это было в твоем личном ассортименте. Так что жизнь была крайне увлекательная. Иногда, правда, оказывалось, что у всех одинаковое что-то, которое выбросили в очередной раз и все почему-то по стечению обстоятельств побежали это купили. В общем, очень увлекательная была жизнь. Но точно так же как мне, например, не очень хочется все равно возвращаться в юность, точно также мне не хочется вот к этим реалиям той жизни возвращаться.
Л. ГУЛЬКО – Абсолютно не хочется.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Я хочу, чтобы мне никто не указывал.
Л. ГУЛЬКО – Это не надо есть, а вот это надо.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Хочу сыр вредный, буду есть.
Л. ГУЛЬКО – Или мясо. Давайте мы прервемся на новости, затем продолжим наш разговор.
НОВОСТИ
Л. ГУЛЬКО – Мы продолжаем нашу передачу. «Уважаемый ведущий, – пишут нам из Санкт-Петербурга, - нельзя или вернуться к теме телевидения». Мы от нее не уходили никуда.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Мы собственно с этого начали и говорили ровно о том, как это телевидение освещает эту тему, и предлагали еще даже более радикальные способы поддержать общепатриотический настрой. Вообще делать исключительно собственное телевидение, и кстати я думаю, найдется немало сторонников этой идеи. Если уже без дураков, убрать например, все фильмы западные, американские, которые все-таки часто показывают по телевидению. И многие, например, считают это источником и корнем всех…
Л. ГУЛЬКО – А мне кажется их не уберут. Их показывают ночью.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Не только ночью показывают. Их в самое разное время показывают.
Л. ГУЛЬКО – Про те каналы, о которых вы говорите, их показывают ночью.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Ну да, сейчас уже я думаю, своей сериальной продукцией, пусть она далеко не высокого класса, все каналы вполне могут быть обеспечены. В заключение этой темы все-таки тема была до такой степени животрепещущей, я имею в виду еды, что все заметили, на два примерно дня первых дня эта тема стала вытеснять на некоторую периферию Украину. Украина с марта примерно или февраля месяца была на телевидении абсолютно если не единственной, то первой и 21-й новостью тоже. И было ощущение, что вообще ничего больше не происходит. То есть понятно, что это конечно тема номер один и все остальное из нее, к сожалению, так или иначе вытекает. Но, тем не менее, вернулось на экран, снова Россия, заколосились поля, я видела сюжет про то, как уродила белокочанная. И как собирают урожай. Но правда, вскоре все опять примерно восстановились. Те же самые пропорции.
Л. ГУЛЬКО - Потому что проблема осталась в любом случае.
И. ПЕТРОВСКАЯ - И самая главная осталась проблема это непрекращающаяся война. Другое дело, что нам показывают и рассказывают. Но у меня уже больше нет сил.
Л. ГУЛЬКО – В обзоре прессы в «Новой газете» мне показалось очень сильный репортаж собственного корреспондента, который проехал через Восточную Украину, и она написала такой пронзительный репортаж. Где сказала, что и та и другая сторона зафанатели уже от этой войны и совершенно забыли, что есть живые люди. Которые гибнут.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Да, гибнут со всех сторон. Даже если не вдаваться в такие очень существенные подробности, кто виноват, что делать.
Л. ГУЛЬКО – И та, и другая сторона. Все забыли о живых людях со всех сторон. По-моему, это было в четверг.
И. ПЕТРОВСКАЯ - У нас в четверг, правда, газета не выходит. Либо в среду, либо в пятницу.
Л. ГУЛЬКО – В среду. В пятницу я не работал. Давайте вернемся к нашей телевизионной, может быть, теме. И подведем некие итоги уже ушедшей недели и в частности много вопросов про Марианну Максимовскую.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Ну что вопросы про Марианну Максимовскую.
Л. ГУЛЬКО – Канал РЕН-ТВ, можно я свое мнение скажу, и Марианна Максимовская давно стояли в каких-то параллельных мирах. Марианна Максимовская была параллельно со своей итоговой программой. Канал РЕН-ТВ совершенно нигде не пересекался. Это какая-то логичная, логическая цепочка.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Она по-своему логичная и логическая. Потому что в основном главные эмоции большинства комментариев, что не то удивительно, что закрыли, а то, что просуществовала почти 11 лет, это параллельная совершенно, а если не сказать перпендикулярная программа. Которая появилась еще при Ирене Лесневской. Когда Ирена владела каналом и возглавляла его. И удивительным образом мало того, что сохранилась, мы же видим какие-то другие программы, которые тоже существуют. Но они поменялись целиком и полностью. А здесь удивительно Марьяна и ее команда следовали профессиональным стандартам. Это была в какой-то момент уже единственная на федеральном телевидении программа, где можно было услышать отличное от общей линии, от единственно верной точки зрения, мнение, там появлялись люди, которые ни при каких условий давно не могли появляться ни в каких эфирах. И я, например, вспоминаю интервью Марьяны, которое она сделала в ночь после того, как Михаил Ходорковский был освобожден. И привезен в Берлин. И этой ночью она оказалась там и сделала интервью, и поскольку программа выходила в субботу, а это интервью и делалось в субботу на воскресенье, то в воскресенье выдали не повтор, а именно это эксклюзивное интервью Михаила Ходорковского. Ну и много чего было другого. Я очень хорошо помню очень хороший репортаж, по-моему, Романа Супера, когда появился закон о запрете гей-пропаганды, он сделал репортаж о двух девушках, которые живут в провинциальном городе. Они лица свои не показывали именно потому, что предполагали, что потом им будут в эти лица плевать из прекрасные земляки. Но они рассказывали о том, что они живут, никого не трогают. Кстати у них усыновленный ребенок и их настроение в тот момент было, чтобы успеть в какой-то момент, когда совсем уже будет невыносимо, просто куда-то скрыться от гнева соотечественников, которых так настроили. И много чего было другое. И закон Димы Яковлева они бесконечно рассказывали про судьбы детей, которым не повезло угодить под этот закон, и которые вынуждены оставаться теперь здесь. Где родился, там и пригодился. Больные. Пусть лучше здесь помрут, чем их вылечат там в какой-то ужасной Америке. Много чего было интересного, важного. Когда говорят, что это оппозиционное, да нет, сегодня все называют оппозиционным все, что отличается мало-мальски от официального, от официоза от установленного сверху и разрешенного сверху. Нормальная просто профессиональная программа, и это огромная для меня загадка, мало того, что она так долго просуществовала, но как же Марьяне удавалось лавировать и вести свою линию. Конечно, наверняка, есть своя заслуга у руководителей РЕН-ТВ, которые это позволяли. Если бы не позволяли, то в любой момент бы закрыли. Сегодня никакое общественное мнение или зрительское недовольство просто ничего не значат. Точно также как и рейтинг. У Марьяны и ее программы был один из самых высоких на ее канале рейтинг. То есть даже и коммерческая привлекательность сегодня ничего не значит. Очень жалко ребят, которые там работали. Потому что это очень хорошая молодая талантливая команда.
Л. ГУЛЬКО – А ушла вся команда?
И. ПЕТРОВСКАЯ - По крайней мере, из того, что писали в фейсбуке ребята, что они остались не у дел и ищут работу. Ушла. Ушли. Марьяна, ей для видимо сохранения некоторого лица канал оставил руководящую должность. Но что-то мне подсказывает, что в нынешней ситуации с марьяниными представлениями о профессии довольно будет сложно руководить информационным вещанием.
Л. ГУЛЬКО – Вадим спрашивает: сможет ли Марьяна работать на другом канале и есть ли альтернатива.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Да вот в том-то и ужас. Если мы вспомним начало нулевых, когда тот же НТВ рушился, все-таки еще была какая-то альтернатива. Еще можно было куда-то пойти на какой-то из каналов. Сейчас вся альтернатива это собственно, маленький, но гордый канал «Дождь». Больше альтернатив нет. Возможно, я не знаю, может быть каким-то, да нет, у меня правда нет никаких вариантов и только одно – что все ребята, которые там работают, да и Марьяна сама еще молодые люди, может быть они все еще дождутся своего часа и своего времени, когда они смогут приложить свои таланты, способности на этом поле телевизионном. Потому что если мы представим, сколько уже людей вне эфира лучших, талантливых, профессионально честных, подающих надежды или уже надежды оправдавших, сколько их сегодня вне этого пространства, то о-го-го какое могло бы быть телевидение. Такой канал как сейчас принято говорить «сбитый летчик», но на самом деле конечно они не сбитые летчики. Они просто несправедливо, очень жестоко отлученные от профессии, от того дела, в котором они могли бы очень много еще сделать.
Л. ГУЛЬКО – Ну, кто-то находит себя, слава богу, мне кажется многие из них.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Но они находят себя кто в благотворительности, кто в книгоиздании, кто в интернет-секторе. В каких-то изданиях, которые существуют исключительно сетевых. Правда, талантливые люди это справедливо, большинство талантливы во всем. Другой вопрос, что они уже собаку съели, они уже знают, как, вошли во вкус телевизионный и потом постепенно их вытесняли, вытесняли и довытеснялись до того, что кто остался. Не будем лишний раз об этом говорить.
Л. ГУЛЬКО – Сама Марьяна Максимовская комментирует это.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Нет, она не комментирует. Она написала…
Л. ГУЛЬКО – Что она осталась на должности.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Нет, она написала единственное благодарственное письмо, обращение и к своим коллегам и даже к своим начальникам, выражала там благодарность за счастье существовать эти 11 лет в такой атмосфере. Имеется в виду их внутренняя атмосфера. И за возможность делать то, что они делали. И благодарность всем, кто работал с ней в команде.
Л. ГУЛЬКО – «Добрый день, - пишет нам товарищ Николай, – «Большая перемена» на «Дожде» вызывает смешанные чувства. С одной стороны увлекательные и по-настоящему интересные лекции и мастер-классы журналистов, которые с удовольствием слушаешь и вникаешь в каждое слово. С другой стороны не покидает ощущение, что в сегодняшних реалиях телевидения это всего лишь увлекательная и интересная теория, про которую на практике мало кто вспоминает. А каково ваше мнение на этот счет?»
И. ПЕТРОВСКАЯ - Дело в том, что там есть две составляющие, это проект, канал «Дождь», поскольку он волей-неволей…
Л. ГУЛЬКО – Он переехал кстати?
И. ПЕТРОВСКАЯ - Не знаю.
Л. ГУЛЬКО – Кто-то мне сказал, что переехал.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Последние два-три дня не было, как у большинства в Интернете «Дождь», и поэтому я не видела. Я последний раз видела в среду, и «Большая перемена» по привлечению молодых новых лиц, то есть люди могут присылать свою резюме, заявку и дальше они на наших глазах проходят обкатку прямо в эфире.
Л. ГУЛЬКО – Народный телевизор такой.
И. ПЕТРОВСКАЯ - С одной стороны да. А с другой стороны действительно известные журналисты там читают публично этим же людям свои лекции. И кстати не без гордости скажу, что меня тоже звали, но я со следующей недели уйду на это время в первую часть своего отпуска. Я видела лекцию Александра Любимова, это было довольно любопытно, хотя действительно некоторые советы и правила уже умозрительные сегодня. Хотя для «дождевиков» может быть и нормально. И вторая часть это то, что я посмотрела, и у меня вызвало более чем смешанные чувства, это когда какой-то из «дождевских» корифеев подбирает команду и вместе они готовят выпуск новостей.
Л. ГУЛЬКО – За стеклом такое.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Не совсем. Потому что сам процесс подготовки…
Л. ГУЛЬКО – А процесс не показывают.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Я, по крайней мере, этого не видела. Я видела только сам выпуск, который Павел Лобков со своими подопечными подготовил. И может быть, конечно, это забавно, но мне все-таки кажется, что если мы имеем дело с профессиональной работой и профессиональным эфиром, то все-таки такие игры молодняка может быть не стоит в полном объеме выводить на экран.
Л. ГУЛЬКО – То есть не надо развиваться в эту сторону.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Нет, может быть и надо. И надо их готовить, может быть сделать какой-то отдельный маленький такой блочок, чтобы рассказывать, как это происходит. Но когда целый выпуск люди молодые делают, причем бесконечно лажаясь, грубо говоря, ошибаясь, путаясь.
Л. ГУЛЬКО – А они выходят в эфир.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Да. То как-то у меня в какой-то момент чувство того, что это забавно и смешно сменилось с некоторой досадой. А почему собственно даже не школярские, а совсем какие-то дилетантские такие опусы я должна наблюдать. Я вспомнила, когда училась на журфаке. Я на телевизионном отделении училась и мы по жанрам проходили мастерство. И поскольку невозможно было делать все время как учебная работа, интервью или пресс-конференцию или репортаж с участием каких-то приглашенных известных людей, то распределяли роли, и кто-то был интервьюируемый, кто-то интервьюер, из своих же. Это было очень весело, забавно, разыгрывали репортажи, кто-то изображал жертву ДТП, кто-то корреспондента, который приехал. Но это конечно все такая абсолютно…
Л. ГУЛЬКО – Учебная.
И. ПЕТРОВСКАЯ - И далеко не художественная самодеятельность.
Л. ГУЛЬКО – В театральных вузах такие же вещи.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Конечно. Этюды своеобразные разыгрывали. Ровно такое же впечатление производит. А в конце, после того, как они этот выпуск продемонстрировали, тот же их наставник, в данном случае Павел Лобков проводит некий разбор полетов и ставит оценки, кто хорошо сработал, а кто не очень. В общем, забавно только одно – смотреть, как молодые совсем ребята выбирают себе кого-нибудь для подражания и копируют…
Л. ГУЛЬКО – А это видно сразу.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Ну конечно, иногда даже не можешь толком понять, кого именно, но понятно, что человек в образе. С другой стороны «Дождь» вообще во многом экспериментальная площадка, поэтому пусть. В большом эфире даже в лучшие времена, конечно, это было бы странно представить, а здесь вот так вот они хотят.
Л. ГУЛЬКО – Максимовскую должны позвать на «Дождь», пишут очень многие. В частности товарищ из Саратовской области.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Тут вопрос, пойдет ли Марьяна Максимовская на «Дождь» и второе, конечно же и «Дождь» тоже не резиновый. Мы знаем, что оттуда после всего, что произошло, довольно много народу и уволилось и ушло. Я думаю, что там конечно существуют реальные проблемы.
Л. ГУЛЬКО – Много вопросов про канал РБК. В частности прислали до эфира, что безумно жаль канал РБК, который практически полностью трансформировался, - пишет Наталья. Так это, не так. Я смотрю периодически.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Я тоже периодически. И был не очень давно период, мы даже с Ксенией обсуждали в эфире, когда казалось, что это какой-то такой островок достаточно…
Л. ГУЛЬКО – Туда приглашали разных людей, которых никуда не приглашали.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Да, и потом какая-то попытка все-таки объективности и разных точек зрения. А потом стали появляться какие-то звоночки и сигналы, что, скорее всего, РБК тоже разворачивается к общему хору и строю. Не знаю, может быть, это кажется. А может быть на самом деле так и есть. Но тогда же обсуждали, там есть программа именная. Сейчас модно все именные. «Таманцев», по-моему, называется. Итоговая. И все потом в Интернете этот кусочек смотрели, было достаточно забавно и жалко одновременно. Как человек, который ведущий Таманцев общался с представителем профсоюзов украинских, и тот начал говорить не то, что хотел бы от него услышать ведущий. И смотреть на ведущего, как он метался и не знал, что вообще с этим делать, было с одной стороны забавно и с другой стороны такое жалкое и грустное зрелище.
Л. ГУЛЬКО – Конечно. У нас осталось где-то две минутки до конца.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Я нашла, я бы сказала жемчужину, изучая программу на будущую неделю, должна отметить, что конечно все в отпуске, ничего такого нет интересного, нового. Будет повтор «Олег Табаков. В поисках радости», театральная повесть, Анатолий Смелянский делал. Это всегда можно смотреть. Вообще на канале «Культура» есть чего посмотреть. А я нашла потрясающее. Это стоит в эфире канала Россия-1, 12-го августа правда в 00.40. Документальное кино. Называется, я быстро зачитаю, потому что это песня. «Черные мифы о Руси. От Ивана Грозного до наших дней». Это одна из реальных попыток развенчать нагромождение лжи. «Немытая Россия, которая научила мыться европейцев. Царь-кровопийца, который казнил в сотни раз меньше людей, чем его английский современник. Сумасшедший тиран, при котором русская армия заняла Рим, Корфу и Мальту. Это Россия и окутавшие ее мифы. Почему русскому просвещенному человеку легче поверить иностранному агенту и почему информационная война против России началась именно во времена Ивана Грозного?» Ну и участники: Наталия Нарочницкая, Владимир Мединский, Елена Ямпольская, главный редактор газеты «Культура». Вот я с трепетом ожидаю этого произведения в эфире канала Россия.
Л. ГУЛЬКО – Если вернуться к началу нашей передачи к пищевой теме, это главное блюдо.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Ну да.
Л. ГУЛЬКО – На канале Россия.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Вот это? Нет, вряд ли главное, потому что 00.40 это свидетельствует о том, что это необходимо по каким-то причинам показать, но все-таки это задвинуто деликатно в такую ночь, что, может быть, Мединского с Ямпольской увидит все-таки не такое количество зрителей.
Л. ГУЛЬКО – Задвинуто, это Пармезан какой-то получается.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Это не Пармезан. Это наше отечественное.
Л. ГУЛЬКО – Мы заканчиваем нашу передачу темой пищи, еды, как хотите, называйте.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Но это не совсем тема еды.
Л. ГУЛЬКО – Александр Галич, который оказался, да он и был всегда достаточно актуален для всякого времени.
ПЕСНЯ