Ирина Петровская - Человек из телевизора - 2005-09-17

А. ВЕНЕДИКТОВ – В эфире Ирина Петровская. Ир, доброе…

И. ПЕТРОВСКАЯ - Утро.

А. ВЕНЕДИКТОВ – У меня уже все перемешалось, утро, вечер. Вот видишь, Ксюша заболела.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Да, Ксюша выздоравливай, пожалуйста.

А. ВЕНЕДИКТОВ – И побыстрее, пожалуйста. Побыстрее.

И. ПЕТРОВСКАЯ - У Венедиктова свои резоны так говорить, у меня - свои. Просто выздоравливай. А пока отдохни заодно.

А. ВЕНЕДИКТОВ - Глотает таблетки.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Если можешь, посмотри утренние программы суббота-воскресенье, о чем ты всегда так печалишься, что не можешь это сделать.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Да чего там печалит.

И. ПЕТРОВСКАЯ - А лучше не смотри, полежи, попей чай с малиной.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Радио послушай, наверное. Я буду работать в телеграфном стиле. Потому что я, честно говоря, эту неделю смотрел урывками телевизор, мало представляю, что у нас происходит в начале сезона на телевизионном фронте. Я просто хочу сказать, вчера мы похоронили Юру Заполя, приехали все, кто смогли. Все-таки Юра был удивительным человеком, вроде бы работал в бизнесе, я напомню, что Юрий Заполь возглавлял "Видео Интернэшнл", это самое крупное рекламное агентство, которое обеспечивало рекламой, и было посредником между рекламодателями и телевидением в принципе.

И. ПЕТРОВСКАЯ - И более того я еще скажу, что именно эта компания, именно Заполь и тогда еще Михаил Лесин немало способствовали тому, что рекламный рынок одним из первых рынков на нашем постсоветском капитализирующемся пространстве стал все-таки цивилизованным. И там не было никогда крупных каких-то серьезных бандитских разборок, и действительно эту компанию и этих людей очень в телевизионном мире уважали.

А. ВЕНЕДИКТОВ – И вчера просто, когда мы хоронили его, приехали разные люди, которых, наверное, за одним столом по другому поводу грустному и собрать невозможно. Просто.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Я обратила внимание на некролог, ты был, наверное, где-то на выезде, а некролог был опубликован в "Российской газете" и я тоже обратила внимание, какое количество очень разных людей…

А. ВЕНЕДИКТОВ – Которые не здороваются.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Руководителей каналов.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Там люди не здороваются между собой некоторые, но они подписали, приехали. Юре было 49 лет.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Вот это самое страшное. Невозможно представить.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Как сказал Лесин: «наши пошли». Юра первый.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Знаешь, первый, если так по большому счету у меня возникла мысль, когда Влада не стало, потому что он был мой однокурсник.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Влада застрелили.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Конечно. Но дело в том, что онкология это сродни. Это то, что невозможно предугадать в каком возрасте. Все-таки будем оптимистичны, может, наши еще задержатся.

А. ВЕНЕДИКТОВ – В этом смысле - да. И просто светлая ему память и пусть земля ему будет пухом. И знаешь, есть люди, я может быть, сейчас об этом скажу, я же с похорон на похороны, я с похорон Семена Левина на похороны Юрия Заполя. Может быть, это мрачно говорить в воскресенье, но я подумал о том, сейчас уже, что очень мало знают людей, и это на пейджере было, кстати, тогда: кто такой Семен Левин, кто такой Юра Заполь. Очень мало людей знают, которые создавали телевидение, не будучи на экране.

И. ПЕТРОВСКАЯ - В этом вообще несправедливость огромная мощного публичного средства информации, коммуникации, чего угодно, когда кажется, что его создают только те, кто все время в кадре, что это лица.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Кто у микрофона сидит.

И. ПЕТРОВСКАЯ - А на самом деле даже сейчас другой период наступил, раньше это действительно были лица, потому что каждый, почти каждый попадал на экран в эфир, была личность, человек, который каким-то своим прежним опытом добивался этого права. Он должен был вызвать доверие. Сейчас другая история, сейчас берут какую-то или хорошенькую девочку с длинными ногами и сажают…

А. ВЕНЕДИКТОВ – Сажают так, что ноги не видно.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Наоборот, ноги видно. Вот видишь, как ты не смотришь телевизор.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Это в новостях ноги видно?

И. ПЕТРОВСКАЯ - Не обязательно в новостях. Телевидение же не только новости. Скажем, программа Новоженова появилась.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Один раз видел.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Стоит Новоженов, а у него в углу там как бы на сцене сидят такие две красотки.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Типа: ты только молчи, и ходи туда-сюда по анекдоту.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Фактически. Потому что они даже читать не могут по суфлеру. Они ошибаются, путают слова. И сам тоже Лев Юрьевич утратил свои навыки коммуникативные и тоже лениво…

А. ВЕНЕДИКТОВ – Потому что отвлекается на коленки там.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Ты понимаешь, даже уже и на коленки не отвлекается.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Лева, что с тобой?

И. ПЕТРОВСКАЯ - Просто лениво читает в том же суфлере информацию. И всем ужасно скучно. Я к тому, что сейчас люди, которые работают в кадре, даже необязательно должны быть какими-то значимыми и очень интересными. Главное - фактура. Но, возвращаясь к несправедливости, действительно Семен Левин - человек, который оформил телевидение, вообще сделал слово "дизайн" и дизайн важнейшей составляющей любого телеканала, конечно, его не знают.

А. ВЕНЕДИКТОВ – И Заполя не знают.

И. ПЕТРОВСКАЯ - И тем более уж Заполя не знают. Если кто-то слышал слово "рекламная кампания", то обязательно, как правило, предполагают, что это какие-то жулики, которые чего-то урывают. А на самом деле это технологии телевидения. Они все это создавали.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Знаешь, и Семен и Юра создавали телевидение в том виде, в каком оно сейчас есть, в каком развивается, в каком оно вам нравится и в каком оно вам не нравится. Но они создавали. Вот обидно, создатель уходит. Почему "наши пошли" – создатели уходят. Создатели уходят. Перегорели. Ты знаешь, я думаю, что это связано с тем, что я вчера на этом печальном событии разговаривал со многими людьми, с которыми я тоже три года не разговаривал и знаешь, они создатели, они сгорели. Они создавали новый мир телевизионный, и они взяли из себя кусок и туда вложили. Они ночами, кофе, сигареты. Придумывали. Ведь когда это создавалось, там каждую секунду шло обсуждение, придумки, грубо говоря. Они сгорали. Вот, вот это слова нашей памяти и я думаю, что когда-нибудь может быть на Останкине про Сеню Левина, скажу так, что однажды когда-нибудь на Останкине обязательно и скорее рано, чем не рано, появится табличка с именами создателей НТВ, вот она будет висеть там, условно говоря, 5 создателей НТВ. Люди, которые вкладывали ум туда, силу воли, вот такие качества. Понятно, что там будет Олег Добродеев. Вот Олег Добродеев будет рядом с Евгением Киселевым, с Игорем Малашенко, с Владимиром Гусинским и Семеном Левиным. Вот эти 5 человек, который разошлись, Владимир в изгнании, грубо говоря, Игорь – в Нью-Йорке, Женя – безработный. Олег руководит ВГТРК, Сеня уже ушел. Вот эти 5 человек, если так крупно посмотреть, вот табличка будет обязательно. И Юра Заполь табличка будет: «а он создавал телевидение».

И. ПЕТРОВСКАЯ - Ты знаешь, я думаю, не будет. Останкино вообще структура такая неблагодарная…

А. ВЕНЕДИКТОВ – Ты понимаешь, что я говорю. Пошли они, повесим табличку.

И. ПЕТРОВСКАЯ - А вот книги, когда наверняка будут создаваться книги об истории этого периода, потому что он в высшей степени любопытный и интересный, начиная с начала 90-х и примерно по 2000, - там точно эти портреты будут.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Табличку повесят, табличку и портреты будут. Я исторический оптимист. Я хочу сказать про передачу. Тут меня спрашивает семья Плотниковых: "А вышла ли у нас Светлана Сорокина". Да. И сегодня в 20 часов, у нас получилось огромное интервью, поэтому оно будет идти полтора часа. Но поскольку Черкизов в отпуске, Света сделала интервью с Татьяной Толстой, касающееся усыновления детей в Америке здесь. Таня там была, знает, и расскажет безумную историю, я пока послушал кусочек, когда мы готовили к эфиру, я рекомендую всем сегодня после 20 совершенно неожиданная Татьяна Толстая. Ту, которую вы не видели на телевидении, в "Школе злословия" и ту, которую вы не видите в ее книгах. Неожиданная Татьяна Толстая. Такая не ироничная, а такая злобная. То есть она в роли гостя. Ты с ней пообщалась в "Школе злословия", тут спрашивают: ну - начинаются вопросы типа. Есть интеллигентные вопросы по "Школе злословия": "Обменяйтесь, пожалуйста, своими впечатлениями о своем участии в передаче "Школа злословия", - Елена. А есть вопрос тот же самый, но более короткий. "Ну, Петровская, ну".

И. ПЕТРОВСКАЯ - Ну и чего.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Ну чего. "Школа злословия", чего.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Ну что, очень сложно. Давай так может быть. Я обменяюсь впечатлением о передаче с твоим, а ты впечатлением от передачи с моим. Это я шучу, конечно. Вышла передача. Себя оценивать, конечно, сложнее всего.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Они интересуются, что у тебя вырезали.

И. ПЕТРОВСКАЯ – Вырезали, конечно, много.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Сущностное.

И. ПЕТРОВСКАЯ - И сущностное и не судьбоносное. Потому что был разговор примерно два часа или около того, а в эфир попало, конечно же, значительно меньше. После этого возникает такое ощущение. Вообще важно, чтобы было ощущение, как мне кажется, я думаю, ты согласишься, некой тождественности тебя образу, который предстает на экране. И в данном случае, конечно, всегда велико искушение сказать: ой, из меня много вырезали, я вообще была там, совершенно по-другому себя вела.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Я была там голубоглазой блондинкой метр 87.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Да.

А. ВЕНЕДИКТОВ – А сделали Ирину Петровскую.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Я должна вам сказать, что была очень дружеская беседа, мне потом кто-то сказал, что это было хорошо, а кто-то сказал, наоборот, что это было плохо. Потому что если не решились на меня напасть, то я должна была это сделать. И максимально обострить. Такое было мнение.

А. ВЕНЕДИКТОВ – То есть злословить должна была ты.

И. ПЕТРОВСКАЯ – Да. Иначе возникает бесконфликтная программа. Я была в гостях, поэтому у меня не было ни поводов, ни желания нападать. Ну что получилось, то получилось. Вот и все. С товарищем Венедиктовым или господином Венедиктовым мне понравился эфир. Причем он мне больше понравился, чем первый. Потому что мне кажется, что Леша, ты тоже уже представлял…

А. ВЕНЕДИКТОВ – Нет.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Тему беседы.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Ну, тему. Я ждал атаки, я помнил, как они меня рвали на куски в предыдущем просто. Загоняли под стол. И я был очень сгруппирован. Я был готов. Я готовился. Я тебе могу сказать честно, я прочитал предыдущую "Школу злословия" из их замечательной "Поваренной книги" штук 15. Знаешь, когда в военном деле возводят эскарп, а есть контрэскарп, ты идешь штурмовать, имею я виду средневековье, на подкоп ставят контрподкоп. Так вот я сделал много контрподкопов. Я проанализировал технологию вопросов и на каждый изгиб вопроса приготовил ответ.

И. ПЕТРОВСКАЯ - О, у тебя так серьезно.

А. ВЕНЕДИКТОВ – У меня очень серьезно было, потому что я думал, что они будут продолжать меня рвать на сто маленьких венедиктовых. А не белых и не пушистых. Обычно, когда я готовлюсь к интервью, когда я готовлюсь к интервью с известным человеком, я делаю то же самое, но наоборот. Я смотрю ответы и понимаю, где нужно залезть, чтобы не повторяться. Я был готов, но на самом деле там были для меня неожиданности, безусловно, но я был готов. Не придумывал ответы заранее, я говорю о методологии задавания вопросов, я их смотрел как интервьюеров. На что их можно повести, как можно ускользнуть.

И. ПЕТРОВСКАЯ - В этом смысле я тоже конечно была готова и готовилась. Потому что я примерно тоже представляла, о чем мы можем говорить или наоборот пытаться не говорить. И тоже были моменты, когда мне казалось, что в тех вопросах, где я понимала, что поплыву, пыталась куда-то увезти в сторону. Ну, опять же, что получилось, то получилось.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Получилось.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Мне кажется, что сейчас счастливое время для "Школы злословия" наступило, наконец, во-первых, потому что действительно в эфире почти не осталось бесед живых. Живых, а не вот опять же повторю, тот же случай с Новоженовым, как заведенный читает по бумажке или транслирует слова, который тебе редактор в ухо в наушник говорит. Безусловно, умные, остроумные живые две девушки, женщины и поэтому уже одно это интересно смотреть. Как они начинают справляться со своим гостем. И второе, 00.15 это действительно адресная несколько продвинутая аудитория, которая на них ходит специально, а не, потому что просто случайно днем включила телевизор. Поэтому права Ксения Ларина, я прочитала ее в "Независимой газете", там такие мнения, что "Школа злословия" стала программой для своих. То есть для определенной публики, которой это интересно. И этим интересна нынешняя "Школа злословия", что она перестала ориентироваться на массовый спрос. На попсу. Это самая большая проблема нынешнего телевидения – ориентация на попсу и массу.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Нас очень много спрашивают, не очень много, но среди тех, кто спрашивает, много, про так называемые документальные реконструкционные фильмы. Я сейчас просто ищу несколько вопросов. Ну, вот опять про "Школу злословия", ну давайте, все, про себя любимых мы все сказали. "Прокомментируйте показанный на этой неделе фильм про Якова Свердлова, - пишет Александр, - пока у микрофона историк Венедиктов". Я не историк, я главный редактор редакции, Александр. Это, во-первых, во-вторых, к величайшему сожалению, Шурочка, я не видел этого фильма. Я уже попросил достать мне его на кассете. Тоже мне задавали какие-то вопросы.

И. ПЕТРОВСКАЯ – Я, к сожалению, тоже почему-то не видела фильм про Якова Свердлова.

А. ВЕНЕДИКТОВ - Вообще очень много. Галина Брежнева.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Но естественно я регулярно смотрю все то, что объединяется общим названием "документальное кино".

А. ВЕНЕДИКТОВ – Скажем так. Назовем так.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Я естественно, когда началось возвращение документального жанра на телевидение, я это приветствовала, потому что как мы помним, был период, когда вообще днем с огнем не сыщешь ничего документального. Сегодня, мне кажется, очевиден совершенно крен в эту сторону, то, что мы называем тоже попсой. Документальная попса. То есть это такая…

А. ВЕНЕДИКТОВ – А Парфенов - это документальная попса?

И. ПЕТРОВСКАЯ - Нет.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Разведем.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Разведем абсолютно.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Давай Парфенова на другую часть оставим, поговорим о "Крымской войне". А сейчас…

И. ПЕТРОВСКАЯ - Нет, это очень легко делается. Легче, чем многое другое. Возьмем фильм "Галина Брежнева".

А. ВЕНЕДИКТОВ – Я посмотрел.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Я посмотрела. И, собственно говоря, в сухом остатке у меня вот что. Была у генсека дочь. Яркая красивая, но она все имела, от этого быстро зарвалась, у нее крышу снесло, она любила мужчин. Потом она полюбила выпить, она любила бриллианты, а в результате время изменилось, она осталась одна, спилась и померла. Вот, собственно говоря, и все. Никаких ни выводов, ничего такого. И главное, а какие могут быть выводы. Что, у всех правителей судьба детей такая? Да нет. У каждого своя. Мы знаем, что у Андропова у сына совсем другая судьба и у многих других тоже. Это конкретный частный случай. Это не имеет отношения к тому, что папа ее был Леонид Ильич Брежнев. И будь это любая другая женщина, никто бы и внимания не обратил. Но тут именно Галина Брежнева. Тут не нужно абсолютно думать. Это такое бульварное чтиво, которое ты переворачиваешь…

А. ВЕНЕДИКТОВ – Бульварное чтиво тоже имеет право на существование.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Имеет. Безусловно.

А. ВЕНЕДИКТОВ – То есть это такой "Аншлаг".

И. ПЕТРОВСКАЯ - Это только почти только это и мало чего другого. Может быть, фильм про Якова Свердлова…

А. ВЕНЕДИКТОВ – Не знаю, я посмотрю и Шурочке доложу. Я просто хочу сказать, что ты же не станешь сравнивать фильмы Сванидзе с этим. Правильно?

И. ПЕТРОВСКАЯ - Нет, конечно.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Вот очень важно внутри разобраться.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Понимаешь, это редкий случай, когда история становится поводом для разговора об очень серьезном. Помимо того, что ставится задача просветить людей, но не в такой вот академической манере, которую с трудом воспринимает человек, привыкший к тому, что телевидение это более легкое…

А. ВЕНЕДИКТОВ – То есть ты хочешь сказать – не в «Би-би-сишной» манере.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Нет, Би-би-сишную знаешь, наши усвоили. «Би-би-сишность» только в чем - что синхрон, то есть интервью человека монтируется с хроникой, со следующим интервью и так далее. Это называется «Би-би-сишной» манерой, но только в основе многих работ Би-би-си лежат действительно очень серьезные расследования. А у нас вот это галопом по Европам. Берется какая-нибудь публикация в газете. Не будем называть, в какой, про Галину Брежневу, про Сталина, у которого были любовницы, про Фурцеву, которая любила мужчин, и так далее. Это такая тоже разновидность. И вроде остренько, потому что мы говорим о власти, но только это уже никому не принесет вреда, кроме тех немногих людей, которые любят по-прежнему своих матерей, отцов, бабушек и дедушек, которые были этими людьми и стали вот таким предметом исследования так называемых документалистов.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Я напомню, что через полминуты у нас новости, затем мы примем ваш ответ на тот вопрос, который я задал, и продолжим разговор. Поговорим о более серьезных вещах. О фильме Леонида Парфенова, если вы его видели про Крымскую войну, поговорим об "Исторических хрониках" Николая Сванидзе.

НОВОСТИ

А. ВЕНЕДИКТОВ - Вот Слава спросил: "Ваше отношение к фильму об убийстве Александра Меня?" Смотрела?

И. ПЕТРОВСКАЯ - Я смотрела вчера. Это такая просто хроника того, как это было.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Ну и версии.

И. ПЕТРОВСКАЯ - И высказывание версии по поводу того, почему это могло бы быть. Вот это теперь у нас называется журналистским расследованием. И когда читаешь анонсы, то там обязательно присутствует в такого рода расследованиях, что мы узнаем некие неизвестные факты, то есть как будто журналисты чего-то раскопали. На самом деле это просто собранные воедино частично доступные материалы следствия, свидетельства тех, кто принимал участие в этом следствии. Ну, имеет право на существование, потому что там хотя бы нет каких-то откровенных спекуляций, например, там не высказывается версия, что убили, я не знаю, из-за любовницы или из-за коммерческой деятельности. Что тоже очень любят. Высказываются версии, которые у всех в свое время были на слуху.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Напомнили.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Напомнили. И ценность этого хотя бы в том, что, во-первых, вспомнили этого потрясающего совершенно человека, невероятного масштаба Александра Меня. И, во-вторых, очередной раз нам дали понять, как у нас ведутся следствия, которые берутся под особый контроль. Вначале один президент, потом другой президент…

А. ВЕНЕДИКТОВ – Потом и третий возьмет.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Потом в какой-то случай третий. И такое впечатление, что как только они сообщают, что они взяли под особый контроль какое-то дело, это точный "висяк". Вот это уже гарантия того, что никогда ни заказчики, ни преступники не будут найдены.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Теперь возвращаемся к Парфенову. Или начинаем "Крымская война".

И. ПЕТРОВСКАЯ - Начинаем. Фактически заканчиваем, потому что мы начали еще неделю назад. И совершенно меня тогда потрясло, что у нас на пейджер и в эфире не было вопросов по поводу этого.

А. ВЕНЕДИКТОВ – С Парфеновым все ясно, это называется.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Нет, не с Парфеновым все ясно, мне кажется с аудиторией теперь уже многое становится ясно. Потому что потом я изучила рейтинги, не очень тоже люблю на них обязательно ссылаться, но, тем не менее, это тот инструмент, благодаря которому руководители каналов измеряют внимание аудитории и в дальнейшем решают: решаться снова на то, чтобы ставить это в эфир или ну его, пусть лучше "Галина Брежнева" пойдет. В любых вариантах.

А. ВЕНЕДИКТОВ – У "Галины Брежневой" рейтинги лучше ты думаешь?

И. ПЕТРОВСКАЯ - Я думаю, что у "Галины Брежневой" они по той причине лучше…

А. ВЕНЕДИКТОВ – Я напомню нашим слушателям. Извини. Рейтинги – это вы, чего вы там визжите, рейтинги, какие рейтинги. Рейтинги это вы, вот каждый из вас это рейтинг.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Ну, допустим, не каждый. Потому что есть некая система.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Но все равно каждый. Каждый.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Все равно практически каждый.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Системно каждый.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Эта система, которая сегодня используется, она так или иначе все равно показывает более-менее точно интерес или не интерес аудитории. Почему у Галины Брежневой рейтинг выше, я почти наверняка уверена, потому что, во-первых, время выхода - 22.30. В отличие от Парфенова первая серия была в 22.40, остальные - в 23.40. И это, как говорится, две большие разницы. Это уже совсем другая аудитория и даже по рейтингам московским видно, как с понедельника, вторник, среда, четверг, в два раза снизился рейтинг. Доля была тоже очень незначительная все эти три серии. А "Галину Брежневу" анонсировали, 22.30, в общем, я думаю, что здесь намного лучше. И опять же тема, и такая абсолютная доступность изложения материала. Ничего не требует никаких умственных усилий. Парфенов, на мой взгляд, сделал действительно лучший свой фильм. Он вообще делал хорошие фильмы и "Российская империя" и "Живой Пушкин" и так далее. Но там можно было спорить, насколько соотношение авторов и героев, сколько Парфенова в кадре, сколько авторского отношения. Здесь как-то удивительно точно все сбалансировано. Знаешь, Болдинская, дай бог, чтобы не осень, но есть какие-то, наверное, периоды, когда творец вступает в эту пору зрелости и делает практически идеальную работу. Практически идеальную. Притом Парфенов как никто другой чувствует язык телевидения. Он не читает лекции, он не занудствует, он не проводит таких прямых пошлых параллелей: а вот посмотрите, как было там, а вот посмотрите, как ничего не изменилось у нас. Нет, он рассказывает историю 150-летней давности так, как будто это фактически сегодняшняя история, настолько он ее приближает и, перемещаясь во времени и пространстве, приближает нам события. Приближает нам героев. Он находит правнуков, праправнуков реальных участников той истории. И более того переводит как бы из портрета на живое изображение, и ты видишь сходство просто реальное этих людей. Попутно он рассказывает массу любопытного. Он вообще всегда очень внимателен к деталям. Ну, например, оказывается, рукав "реглан", я в жизни этого не знала, я не знаю, знаешь ли ты, появился, и имя ему дал английский главнокомандующий лорд Раглан. Только у нас получилось - реглан. И именно он придумал шить тогда эту одежду со спущенным рукавом, чтобы вода, потому что солдаты много находились на улице, не в складках застревала, а стекала по рукаву. Или кардиган, оказывается, по имени лорда Кардигана тоже английского военачальника, участника Крымской войны, который придумал поддевать жилет без горла на пуговицах и без рукавов или с рукавами под мундир. И форма не нарушается и тепло. Или, например, все англичане, оказывается, знают название Балаклава не только потому, что вообще историю уважают, а потому что этим словом называется шапка, шлем с прорезями, то, что у нас используют в маски-шоу. И правнучки и внучки участников сражения под Балаклавой, приехавшие в Балаклаву как раз на юбилейные события, старушки английские рассказывают, что во время Второй мировой войны они эти шапки "балаклавы" шили для русских солдат, которые уже были союзниками нашими. То есть их английскими. Масса любопытного. Он находит на поле огромном, которое типа свалки, до сих пор там сохранились материальные свидетельства той войны, донышки из-под пивных английских бутылок. Оказывается, везли туда англичанам пиво. Или из-под минеральной воды и джема. Ну и так невзначай говорит, что английская армия уже тогда была контрактная, а контрактная армия требует совсем иных более комфортных условий, в том числе весенней службы.

А. ВЕНЕДИКТОВ – То, что говоришь, вот Лариса нам пишет на пейджер. "Фильм прекрасен, такие фильмы нельзя показывать в столь позднее время. Жалею, что этот фильм не смог посмотреть мой сын, который учится в школе и ложится спать рано". Я вообще говорил Лене, когда он еще только на старом НТВ начинал эту серию…

И. ПЕТРОВСКАЯ - Он уже не на старом начинал. Он как раз ушел и получил предложение от канала «1+1» Роднянского.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Подожди. Нет, он начинал вообще всю свою историческую…

И. ПЕТРОВСКАЯ - Это само собой.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Когда я говорил, что в принципе это нужно тиражировать, как школьный учитель истории бывший, что в принципе это такое учебное кино. Там, правда, есть некие вольности, но они корректируются учителем. И мы говорили о том, что надо просто осуществить выпуск кассет, дисков, ну тогда кассет, я говорил об этом с Володей Гусинским, он кивал, кивал, кивал…

И. ПЕТРОВСКАЯ - "Российская империя" вышла в кассетах.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Но она вышла не для школ.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Конечно.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Но в принципе я абсолютно солидарен с Ларисой в том, что на самом деле там, скажем, 95% точно, и из этих 95% там 50% ново. По сравнению со школьным учебником. Понимаешь, да.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Самое главное даже не в этом. Потому что действительно, если там естественно ни в каком фильме невозможно все аспекты охватить и рассказать все в полной точности про эту войну или любую другую. Самое главное, что это сделано, видимо, очень просто и доступно. Он актуализирует и приближает эту историю. Не тупо талдыча, что в 19…или 18… году и так далее, нет, он и себя помещает в эти как бы обстоятельства. Там есть потрясающая сцена, когда он показывает, как наши солдаты шли на горный приступ с лестницами. И буквально несколько минут в кадре это длится. Он идет вот так, перекидывая эту лестницу, он потом рассказывал где-то, что он в этот момент сбил и руки в кровь и кроссовки абсолютно в хлам, но от этого возникает ощущение абсолютной достоверности. Вот так оно и было.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Это прием такой исторической реконструкции называется.

И. ПЕТРОВСКАЯ - И при этом он в этот раз читает…, даже это не вполне реконструкция, потому что он не надевает мундир…

А. ВЕНЕДИКТОВ – Нет, это называется так.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Есть там и реконструкция историческая.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Я говорю о методе.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Да, да, есть прекрасный тоже момент потрясающий, когда англичане, общество любителей истории британской кавалерии, представляешь. Они приезжают на это поле, и устраивают, повторяют вот эту печально знаменитую атаку легкой кавалерии. Когда почти все элитные кавалеристы полегли, потому что их бросили то ли по какому-то недоразумению, то ли по еще чему, на пушки русские. И вот эти нынешние современные англичане в форме той, того времени естественно тоже на лошадях, как бы реконструируют эту атаку легкой кавалерии. Тоже совершенно фантастическое чувство. Вообще тут много… Вот я, например, не знала, что "гладко было на бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить" – это Лев Толстой оказывается. И это вошло в фольклор, и было по тем временам даже крамольным, потому что как в любой другой войне на территории России, была строжайшая цензура. И сведения о той войне ретушировались во всех смыслах.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Все вспомнили, что Толстой написал "Севастопольские рассказы", на самом деле все уже давно забыли.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Нет, и потом там есть правнук Льва Николаевича или праправнук Володя Толстой, директор "Ясной поляны". Который тоже рассказывает и вот как он садится на лошадь, то же продолжение… Причем буквально как там говорят, что от Пушкина до нас несколько рукопожатий. Через несколько поколений ты еще можешь встретить человека, который косвенно мог быть, но сейчас уже не встретишь, разумеется. Но, тем не менее, вот эти отрезки временные, они только кажутся такими длинными. 150 лет. А на самом деле вот Толстой. Вот Володя, с которым мы учились на факультете журналистики. Прямой потомок графа автора "Севастопольских рассказов" и участника этой Крымской войны. В общем, я хочу сказать, что дико обидно, что зритель не пошел. По России худо-бедно посмотрели, в Москве цифры были совершенно не адекватные.

А. ВЕНЕДИКТОВ – По России лучше?

И. ПЕТРОВСКАЯ - По России – да.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Это означает только одно, - что москвичи ленивые.

И. ПЕТРОВСКАЯ – Зажрались, ты хочешь сказать.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Да. Надо было смотреть. Если хочется.

И. ПЕТРОВСКАЯ - У меня два объяснения. Первое – что наконец-то свершилось, каналы, которые кормили жвачкой, наконец-то воспитали адекватного себе зрителя, который уже не воспринимает, даже если бы хотел, вот нет у него уже желания сделать над собой усилие и посмотреть нечто отличное от вот этой попсятины, любовники и так далее. И второе, и Москва это, в общем, может подтвердить первая, раньше, чем Россия именно в силу того, что в Москве больше выбора. Подходит, кончается время каналов массового спроса. Об этом уже много говорили теоретики и стратеги телевидения. В частности Александр Роднянский, который сказал, что это время, когда канал для всех и обо всем - подходит к концу. Вот так случается. Уже нет этого понятия "массовый спрос" и невозможно угадать нечто, что попадает абсолютно в каждого. За исключением каких-то суперматчей по футболу…

А. ВЕНЕДИКТОВ – Послание президента…

И. ПЕТРОВСКАЯ - Новогоднего обращения…

А. ВЕНЕДИКТОВ – Одну секундочку. Суперматчи по футболу, ты напрасно, собирают, какие там доли за 25 и не вылетает никогда. То есть один из 4-х.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Какие-то очень важные матчи неожиданно собирают. И новогоднее, конечно, обращение президента народу.

А. ВЕНЕДИКТОВ – "Огоньки" всякие.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Нет, потому что все 13-17-20 каналов показывают и понятно, что у всех зрителей абсолютно в этот день, у кого есть телевизор в этот вернее час и эту минуту включен телевизор. А там, наверное, да, пришло время таких специализированных, не специализированных совсем, исторический канал или еще какой-то музыкальный. Но, тем не менее, как сказать, уже не ориентированных на всех. А на всех останутся, как мне кажется, должны остаться, может быть, два канала. Хотя и то, по-моему, много. Где будут такие общефедеральные, что называется новости, общефедерального значения спортивные какие-то мероприятия. Ну и кино тоже такое весьма усредненное. Возможно, мы просто на этом увидели вот эту тенденцию, которая, наверное, все дальше и дальше будет или подтверждаться или наоборот, каким-то образом опровергнута.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Ты знаешь, это же все волнами. Сначала НТВ сделало прорыв в сериалах, все начали снимать сериалы. Потом РТР сделало прорыв в "Аншлаге", я имею в виду юмористическую программу или ОРТ я не помню, кто первый начал из них.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Они одновременно. У этих - Петросян, у тех - Дубовицкая.

А. ВЕНЕДИКТОВ – И все стали делать это. Потом пошла мода на документалки. Новая волна.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Понимаешь, мода на Парфенова была… Еще тут вот что важно, мне кажется. Он именно ассоциировался очень точно с каналом НТВ, когда была тоже довольно специфическая аудитория.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Но большая.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Она была большая, но в то же время что называется продвинутая.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Образованная, культурная.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Та, которая стремилась к этому, к стилю, то, что он всегда собой олицетворял, вот такой современности. Сейчас этого нет на канале НТВ, от этого отвыкла уже та аудитория, которая там была. Потому что мне казалось, ну железно придут, просто потому что Парфенов, ведь огромное было количество поклонников. Огромное. Давно не был в эфире. Первый канал. Нет, не сработало. Очень-очень обидно.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Я не думаю, что это из-за времени. Думаю, что другие механизмы работают. Думаю, что ты права в том, что аудитория не готова воспринимать тонкий стиль.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Уже не готова.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Устали, да.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Потому что и "Российская империя" и "Живой Пушкин" с большим успехом проходили в свое время.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Я хочу возразить Ларисе и Наталье и тут много: потому что вечернее время. Неправда, там же есть еще такой показатель как доля. Значит, в это время смотрело 100% телевизор, и только каждый 10-й, правильно я помню, каждый 10-й смотрел, а 90% смотрели другие каналы, можете посмотреть, что они смотрели, то есть не спали.

И. ПЕТРОВСКАЯ - А по России все-таки каждый 5-й это больше.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Так что не надо. Кто хотел из тех, кто смотрел. Смотрел каждый 10-й в Москве, и каждый 5-й в России. А в Москве в два раза меньше.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Хотя конечно все равно, что мы там говорим, все равно Москва должна была здесь лидировать. Даже, исходя из позднего времени. Но 23.40, конечно, уже поздновато для очень многих людей, кому завтра детей в школу поднимать.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Знаешь, не так часто. Это событие. Не так часто это событие происходит. В Новый год, небось, никто не вспоминает, что вставать рано.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Потому что на следующий день и не вставать. А детей-то все равно поднимать.

А. ВЕНЕДИКТОВ – А тарелки мыть.

И. ПЕТРОВСКАЯ - И тарелки мыть.

А. ВЕНЕДИКТОВ – А если детей не поднимать, они сами кого хочешь поднимут.

И. ПЕТРОВСКАЯ - И топчут тебя ногами.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Да, да, не надо, знаем, кушали. Поэтому это все отмазки. Есть индивидуальные случаи. Я думаю, что просто люди… ведь первая серия больше собрала…

И. ПЕТРОВСКАЯ - Первая серия да, где-то 5,6 у нее был рейтинг. И 17 с чем-то доля. Это 22.40. Вот, поди, тут разбери, это время повлияло.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Нет, я говорю по доле. То есть из тех, кто смотрел…

И. ПЕТРОВСКАЯ - Я думаю, что здесь целый комплекс причин. И, собственно говоря, существование канала "Культура" ведь оно и подтверждает, очень небольшой интерес ко всему, что выходит за рамки попсы.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Я могу только сказать по радио "Культура", я не смотрел, вот пришли сейчас рейтинги августовские московские. Слушайте, много народу 100 тысяч человек слушает каждый день радио "Культура", это 1%. Это 1% рейтинга - 1,1. Слушайте, ну слушайте.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Но при этом тоже мы сейчас с кем-то обсуждали, допустим, Парфенова показали бы по "Культуре", он бы там тоже имел шанс провалиться по другой причине – потому что канал "Культура" очень консервативен по подаче, по форме. И видимо, в том числе по аудитории и восприятию.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Юлия Семеновна пишет: "Я скажу свою причину, почему не смотрела передачу про Крым. Это боль в сердце - потеря Крыма, которую не хочется бередить". Я вам так скажу, Юлия Семеновна. Вы придумали себе свой Крым. Вот вы свой Крым придумали. А вот Парфенов показал Крым настоящий.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Да и потом собственно речь не об этом шла. Не о потере Крыма. А, наоборот, о том, что Крым-то у нас тогда сохранился.

А. ВЕНЕДИКТОВ – "Ирина, меня возмущает снобский тон, взятый вами в этой передаче. Парфенов поверхностный человек", - пишет Михаил. Михаил, судя по тому, что вы не знаете что слово не "снобский", а "снобистский", вы человек тоже не сильно глубокий.

И. ПЕТРОВСКАЯ - А потом телевидение вообще достаточно поверхностно. И проблема только в том, в какой степени она поверхностна. Мы говорим, что здесь Парфенов не претендует на то, что он историк серьезный со звериной серьезностью он будет углубляться. Нет, он нам показывает то, что совершенно нами многими забыто. Мной, например, я действительно поняла, что я не помню, почему эта Крымская война велась. Кто там с кем воевал. Я не помню. Хотя помню, что, поступая в университет, я эту Крымскую войну сдавала.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Да, да. "Сегодня опять поднимается тема усыновления наших детей за рубежом, - имеется в виду интервью Светы с Таней Толстой, - многим это надоело". Тем, кому надоело, они, знаете ли, найдут чем заняться. Вот вы, Марина, можете чего-нибудь родить, например. И своих детей воспитывать. Чего вам волноваться.

И. ПЕТРОВСКАЯ - И потом сегодня субботний вечер, там будет масса развлекухи на телевидении. Не слушайте, если думать не хочется.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Что за проблема. Нет, думать Марине вообще не хочется. Это вообще не вопрос. Не умеет. Ну, бывает.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Есть люди, которые себя действительно сознательно оберегают от неприятных тем, не ходят хоронить друзей. Я очень многих таких знаю. Потому что себя чтобы не тратить. Ну и никто не заставляет действительно…

А. ВЕНЕДИКТОВ – Какие-то дети чужие, где-то умирают. Да бог с ним, действительно правильно Марина говорит. Спасибо, Ира. Я хочу только еще ответить на несколько вопросов. Про "Коробку передач" я не знаю, я надеюсь, что Ксюша выйдет. Любителям истории. Сегодня Олег Будницкий в час дня будет говорить про "колчаковское" золото. А перед ним Сергей Зверев "История денег в России - 350 лет русской рублевой монете". Есть с собой рубль?

И. ПЕТРОВСКАЯ - Есть, только не русский. А нынешний.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Но рубль есть. Хорошо. Кроме того, сегодня соответственно Юлия Латынина на месте в 19.00. "Реформа ООН" Виталия Дымарского в 18.00. И в 20 часов еще раз обращу внимание на изменение в программе. Поскольку записано большое интервью, а Андрей Черкизов еще находится в отпуске, то это интервью Светлана Сорокина в передаче "В круге света" с Татьяной Толстой в 20.08 и с перерывом будет идти до 21.30, а в 21.30 у нас пойдет повтор "Плавленого сырка" Шендеровича. Тут Галина злобно пишет: "Вы превратились в филиал ТВС". Слава тебе господи. Сколько талантов пришло на "Эхо Москвы". Я попросил бы Владимира Владимировича Путина закрыть на фиг канал какой-нибудь…

И. ПЕТРОВСКАЯ - Не будем подсказывать…

А. ВЕНЕДИКТОВ – Любой канал, чтобы талантливые люди с этого канала пришли сюда. Вот, Владимир Владимирович, вы меня слышите, надеюсь. Вот надо закрыть вот этот канал, который все смотрят. Чтобы они пришли сюда. Владимир Владимирович любит слушать по "Эху Москвы" этих людей, а не смотреть по телевизору.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Только тогда придется тебе еще какие-то часы в сутки добавить.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Найдем. Добавим. Я бы даже сказал: подведем часы. Ирина Петровская, тебя не будет на следующей неделе?

И. ПЕТРОВСКАЯ - Да, я уеду в командировку, но потом приеду и отчитаюсь.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Поэтому Ксения Ларина будет злобствовать, а так обычно вы же две гадюки, а тут значит…

И. ПЕТРОВСКАЯ - Она найдет какую-нибудь мне на замену.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Да, гадюк найти в нашей профессии.

И. ПЕТРОВСКАЯ - С гадюками все нормально.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Слушатели нам помогут. У них-то там чего хватает.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Яду тоже накопилось, плюемся вместе.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Не умеют, слабы. Яд слабенький. Мучаются, а плюнуть не могут.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Не надо, есть люди очень профессиональные в этом смысле.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Мы сегодня совершенно забыли что-нибудь сказать неприятное про кого-нибудь. Не получилось.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Да нет, ну, по-моему, мы наговорили массу всего неприятного.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Да? Это у вас считается неприятным. Мне чаще надо встречаться.

И. ПЕТРОВСКАЯ - А как ты думаешь, нужно напрямую. Граждане, вы или там эти. Нет, так не будем. Приятного тоже мало.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Приятного мало.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Ну, зрителям сегодня показались неприятны наши диагнозы.

А. ВЕНЕДИКТОВ - Ты в командировке яду подкопи.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Я боюсь, что я буду в такой командировке, где не удастся подкопить яду.

А. ВЕНЕДИКТОВ – Ладно, наши слушатели тебе помогут. Так бывает. Пару раз куснут…

И. ПЕТРОВСКАЯ - Накапливайте, друзья.