Дворцовая площадь, д. 2 - 2011-02-13

Манекены, шляпные болванки, выглядывающие из-за занавески фалды епанчи - эрмитажное хранилище исторических костюмов напоминает старинное ателье мод. Здесь и собрана самая стильная одежда минувших эпох, гардеробы императоров и свиты. В Эрмитаже одна из лучших в мире коллекций ливрейного платья, - его носили придворные. В хранилище действует особая система безопасности и потому попасть за секретную дверь я смогла только по предварительной договорённости и позвонив в звонок плотно закрытой двери. Её открыла Нина Тарасова, хранитель коллекции костюма отдела истории русской культуры – человек невероятно доброжелательный, в эти старинные вещи и их владельцев влюблённый. Выбор её меня сперва удивил. Мы остановились у очень простого мундира, такого заношенного я бы даже сказала. Без всякой дорогой вышивки и золота. Оказалось, что это форма камер-казака Марии Фёдоровны, телохранителя императрицы. А вот его имя… расшифровать оказалось не так просто:

- Совершенно простой, на первый взгляд, мундир. Но за ним стоит необыкновенно интересная история, и прежде чем перейти к нему, нужно буквально 2 слова сказать о том, что в Эрмитаже хранится одна из лучших в мире коллекций ливрейного платья. Понятно, что изучение этой коллекции по идеологическим причинам, ну, до перестройки было просто невозможно. И о слугах вообще не принято было говорить. Как же, они униженные, оскорблённые, гонимые.

- Выглядит очень уютно, как такой даже в чём-то домашний халат.

- Да. Совершенно верно, потому что это и есть рабочая форма камер-казака императрицы Марии Фёдоровны. И, вот, дальше история, ну, интересна она чем? Вот, смотрите… Здесь есть инвентарный номер, здесь есть печать, которая означает, что эта вещь числилась за ливрейной кладовой гофмаршальской части. И стоит дата, когда вещи пересматривали и проверяли… Это мы раскрыли непосредственно этот костюм, его правильное точное название – чекмень. Это особый покрой казачьего мундира, который застёгивался на крючки, видите, очень удобно, через раз. То есть крюк, петля, крюк, петля. Это давало большую скорость при одевании и, соответственно, когда нужно было снять костюм и практически идеальное прилегание к фигуре. Вот, обратите, пожалуйста, внимание на надпись, которая есть на спинке, сделана она химическим карандашом. Честно говоря, когда я в первый раз раскрыла этот чекмень и увидела надпись «ящик», мне показалось, что, ну, наверное, номер ящика где-то должен быть рядышком, но он по каким-то причинам стёрт. И больше всего это было похоже на пометку, которую сделали хранители ливрейной кладовой гофмаршальской части, для того чтобы в их ведомстве был порядок. И только потом, когда я обратилась к архивам, к воспоминаниям, выяснилось, что это ни в коем случае не обозначение предмета, а это фамилия. И теперь я точно знаю, что Тимофей Ксенофонтович Ящик – ординарец Николая II в 1914 году, телохранитель императрицы Марии Фёдоровны, который поступил к ней на службу в качестве комнатной прислуги, то есть телохранителя, камер-казака, в 1915 году и долгих 13 лет, до конца жизни Марии Фёдоровны, был непосредственно рядом с ней.

- Вы так любовно поглаживаете.

- По-другому просто нельзя, просто нельзя. Потому что человеком он был необыкновенным. Он родился в 1878 году. Он происходил из кубанских казаков, он служил в лейб-гвардии в казачьих частях. Затем, как я уже сказала, был ординарцем у императора Николая II, а потом, в 1915 году, по личной рекомендации Николая II он поступил в качестве телохранителя на службу к Марии Фёдоровне. При этом он вернулся с фронта, и когда Николай II показал матери этого красавца-казака, на неё Ящик не произвёл никакого впечатления, потому что он был облит, и она даже Николаю сказала - ну что ж ты мне такого некрасивого в качестве телохранителя даёшь? Но Николай II знал, кого он рекомендовал. И, действительно, это человек, который служил верой и правдой всю жизнь. В 1916 году он вместе с Марией Фёдоровной находился в Киеве, в 1917 в марте он сопровождал Марию Фёдоровну непосредственно на станцию Дно, где состоялось отречение Николая II от престола. Он видел состояние Марии Фёдоровны и её сына. И всё это описал в своих записках, которые называются «Рядом с императрицей. Воспоминания лейб-казака». Записки сначала вышли в Дании на датском языке, а потом, в 2004 году, были переведены на русский язык и вышли в издательстве института Нестора истории.

- То есть он потом последовал за ней в Данию?

- Да. Он последовал за ней в Данию, но перед этим ещё были следующие события. Значит, в 1917 году он вместе с Марией Фёдоровной и её ближайшим окружением на крейсере «Мальборо» попадает в Англию. Потом в Данию. Затем…. Когда Мария Фёдоровна, Ксения Александровна и её семья находились в Крыму, то родственники Ящика Тимофея Ксенофонтовича с Кубани приезжали в Крым и привозили, в общем-то, почти что пленникам продукты, с которыми было тогда туго. У Ящика было много детей – 10. Он не имел возможности очень часто видеться со своей семьёй, поэтому только во время отпуска приезжал на Кубань в станицу Новоминскую. Недалеко от Ейска находится эта станица до сих пор. Потом, когда Ящик оказался в Дании уже с Марией Фёдоровной, она просит его выполнить совершенно, казалось бы, невыполнимое задание – вернуться в Россию. Это был уже 19-ый год. И из Кубани вывезти дочь Марии Фёдоровны великую княгиню Ольга Александровну с её семьёй. Между прочим, второй сын Ольги Александровны Гурий родился на хуторе у Ящика. Ящика скрывал их. Семья тщательно оберегала вот эту тайну, но, как понимаете, это скрыть не удавалось, и в 1922 году жена Тимофея Ксенофонтовича Марфа Самсоновна была расстреляна большевиками за связь, как тогда написали в документе, с бандитами, то есть с царской семьёй.

- А Ольгу удалось вывезти?

- Ольгу удалось вывезти. И, вот, эту страницу своей жизни он в воспоминаниях обходит, он не пишет, каким образом, но мы полагаем, что, конечно, через Новороссийск, затем через Турцию, потом через Болгарию, Сербию и дальше через Западную Европу в Данию…. Мы раскрываем чекмень, видим подкладку, на спинке которой есть несколько очень интересных меток. Во-первых, инвентарный номер, во-вторых, штаб ливрейной кладовой гофмаршальской части с датировкой, и, в-третьих, написаны…

- Штамп тоже интересен.

- Штамп тоже интересный. Потому что, вообще-то, для любого хранителя любой музейной вещи, вот, такое свидетельство, такой штамп, такая метка с точкой датировкой – это просто находка. Это ведь очень редко бывает. Я не думаю, что сшили этот чекмень в 1917 году, но по крайней мере проверяли его точно в 17-ом году и поэтому поставили соответствующий штамп. И надпись химическим карандашом «Ящик», ну, для… то есть я там уже сказала, для чего это, да? Вот.

К. Басилашвили

На подкладке мундира, под надписью химическим карандашом «Ящик», стоит штамп с датой значительной – 1917 год. Возможно, штамп поставили при чистке или починке мастерами по ливрейной части. Ну, а сам телохранитель Тимофей Ящик, в том же 17-м последовал за Марией Фёдоровной, в Англию,а затем в Данию. И был предан императрице до её последнего дня.