«Подкаст Сергея Смирнова»: Государство-фейк. История Дальневосточной республики. Ее придумали и распустили большевики
Армию Дальневосточной республики в тот период возглавил Василий Блюхер. Под его руководством белогвардейцев вытеснили из Забайкалья. После этого войска ДВР пересекли монгольскую границу и заняли тогдашнюю столицу Монголии Ургу. Власть там перешла к местным прокоммунистическим силам, которые, к слову, оформились в Народную партию именно на территории ДВР. То есть получается, что Дальневосточная республика послужила колыбелью монгольской революции…
Подписаться на канал Сергея Смирнова
Поддержать канал Сергея Смирнова
В годы Гражданской войны на территории бывшей Российской империи было создано несколько десятков национальных государственных образований, большинство из которых не просуществовали и года. Центр-Каспий, Бурят-Монголия, Одесская Республика, Кодунское государство во главе с ламой. Одно перечисление этих стран займет много времени. Поэтому сегодня мы сосредоточимся на истории самого, пожалуй, необычного из таких государств. Речь пойдет о Дальневосточной Республике, где большевики делили власть с кадетами и эсерами, печаталась собственная валюта, а права коренных народов защищались специальными законами. При этом просуществовала ДВР (Дальневосточная Республика) по тем временам невообразимо долго — целых два с половиной года.
Всем привет! Это Сергей Смирнов, вы на моем историческом канале. Как обычно, ставьте лайки, оставляйте комментарии для поддержки канала, подписывайтесь на Patreon и на Boosty, ну а мы начинаем.
Я уже неоднократно говорил про Гражданскую войну, поэтому начну без очень длинных вступлений. Разгром белых армий Колчака, Юденича и Деникина к началу 1920 года улучшил военно-политическое международное положение Советской России, которая справилась с главными угрозами своему существованию. И всё же положение большевиков оставалось шатким: c юга, из Крыма, всё ещё угрожал генерал Врангель, а с запада надвигалась новая опасность в виде Польши с её амбициозными и враждебными силами во главе с начальником Юзефом Пилсудским. Я об этом недавно записывал ролик. Плюс, даже после разгрома Колчака, Москва не контролировала ситуацию в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке.
С уходом с политической сцены Колчака, на её восточных окраинах образовался вакуум власти. В то же время желающих прибрать эту власть к рукам было более чем достаточно. В Иркутске, например, заседал эсеро-меньшевистский Политцентр, свергнувший остатки колчаковской администрации. В Забайкалье казачий атаман Григорий Семёнов основал Российскую восточную окраину, а в Приморье появилось Временное правительство Областной земской управы. Однако, как в поговорке: у семи нянек, как известно, дитя без глаза. Так что, несмотря на такое количество региональных правительств, весь Дальний Восток пребывал в полнейшем хаосе. К тому же, почти на всём пространстве от Владивостока до Байкала размещались оккупационные контингенты Японии и США общей численностью около 80 000 человек. При этом 70 000 из них были японцами. Так что императорская армия на тот момент была самой мощной военной силой в регионе. В отличие от американцев, которые уже в марте 1920 года вывели свои войска, японцы имели виды не только на Приморье, но также и на Приамурье и Забайкалье.
Пока японские вооружённые отряды стояли во всех главных городах, а также контролировали железные дороги, японские бизнесмены скупали у русских собственников землю и заводы, приобретали различные концессии — в том числе на полезные ископаемые, лес, рыбную ловлю, а иногда и просто грабили местное население, чем вызвали невиданный подъём партизанского движения. Так как на Дальнем Востоке не партизанили, наверное, больше нигде. Ну разве что, это можно сравнить по уровню движения с басмачами в Центральной Азии. Из местных правителей японцы более всего благоволили к наследнику Колчака атаману Семёнову, который с какого-то момента вообще превратился в их протеже. Но в целом оккупантов вполне устраивала существующая раздробленность: не имея в регионе сильных противников, они пользовались любыми поводами, чтобы утвердиться на чужой территории. После крушения Колчака они лишь увеличили свой контингент на Дальнем Востоке, а заодно прибрали к рукам Северный Сахалин. Про историю Сахалина я тоже записываю ролик. Видите, благодаря вашей поддержке я продолжаю снимать эти ролики, хотя, наверное, не так часто, как хотелось бы. Так что ещё раз напоминаю — подписывайтесь на Patreon и Boosty.
Ладно, вернёмся. И вот перед большевиками, по мере того как их войска всё дальше продвигались из Западной Сибири в сторону Байкала, встал насущный вопрос: а что делать дальше? Разумеется, ни одно из региональных правительств не смогло бы выставить силы, которая способна была противостоять Красной Армии. Но японцы — другое дело: их войска были хорошо организованы, дисциплинированы, прекрасно вооружены. К тому же, у них не имелось никаких проблем с логистикой. Япония находилась рядом, а флот господствовал в регионе. Так что прямое военное столкновение с японцами было совсем не в интересах Советской России, особенно учитывая угрозу со стороны Польши и Врангеля. Война на два фронта, в стране после нескольких лет гражданской войны, и с не самой ещё стабильной властью…
И вот в этих обстоятельствах рождается идея создания буферного государства, которое бы располагалось между Советской Россией и территорией, находившейся под контролем Японии. Часто эту идею приписывают Владимиру Ильичу Ленину, что неверно. В реальности претендентов на авторство трое: эсер Иван Якушев, меньшевик Иван Ахматов и большевик Александр Краснощёков. А Ленин лишь подхватил мысль, которую сформулировали эти трое. Для него создание такого буфера (буферного государства) стало дальневосточным Брестским миром, только не с немцами, а с японцами. Не буду очень подробно про Брестский мир — отдельная тема. Если совсем кратко, это большие уступки Германии в обмен на прекращение боевых действий.
Впервые идею создания буферного государства в Восточной Сибири, вероятнее всего, озвучил Иван Якушев в Иркутске осенью 1919 года. После восстания эсеров, свергнувших в городе власть Колчака тезис о демократическом буферном государстве с народно-социалистическим правительством вошёл в программу того самого Политцентра, о котором я говорил.
Собственно, вокруг этого тезиса во многом и объединились иркутские эсеры, меньшевики и земцы (там было много кадетов). Представители Политцентра немедленно инициировали переговоры с Сибирским ревкомом и Реввоенсоветом Пятой Красной Армии, продвигавшейся на Восток. Переговоры шли сначала в Томске, а затем в Красноярске. На них глава иркутской делегации, меньшевик Иван Ахматов, убеждал советских представителей, что создание буферного государства на базе Политцентра для большевиков единственная возможность избежать прямого военного столкновения с Японией. При этом границу с Россией изначально предлагалось провести даже западнее Байкала, по реке Ангаре. Небольшое пояснение: я уже рассказывал, что буферное государство — это такое государство между двумя враждующими странами. Ну и для удобства я буду дальше вместо «буферного государства» иногда говорить «буфер».
Итак, председатель Сибревкома Иван Смирнов (о нём было подробно в ролике про крупнейшие восстания в Сибири) доложил о ходе переговоров Ленину, и тот телеграфировал в ответ (цитата): «В отношении буферного — ваше предложение одобряю. Необходимо лишь твёрдо установить, чтобы наш представитель, или лучше два представителя при Политцентре, были осведомлены о всех решениях, имели право присутствия на всех совещаниях Политцентра». Очевидно, главу советского правительства беспокоили претензии эсеров на руководящую роль в создаваемом государстве, ведь будущие буферные государства Ленин, по собственным словам, видел как демократию с маленькими привилегиями коммунистов. Однако эти опасения оказались напрасны: вскоре власть в Иркутске захватили большевики и левые эсеры. Это сразу усилило позицию Москвы на переговорах. Границы буфера отодвинули на восток до Байкала, и поскольку Политцентр сошёл со сцены, стало очевидно, что именно большевики будут определять формат создаваемого государства.
Тем не менее, в конце января ЦК РСДРП принял резолюцию, в которой потребовал, чтобы советская власть ни в коем случае не пыталась, вопреки явным интересам революции, силой оружия навязать свою волю крестьянско-пролетарской революционной демократии в Восточной Сибири, свергшей своими силами колчаковскую диктатуру. И видите, какие красивые слова,что не надо вмешиваться, лишь бы не пойти на обострение отношений с японцами. В свою очередь, Центральный комитет партии эсеров выпустил заявление, в котором говорилось (цитата): «Приветствуем образование этого государства-буфера. ЦК видит в нём будущую органическую составную часть единой федеративной Российской демократической республики. Признавая, что основной фронт новой местной республики есть фронт её против разбитой, но ещё недобитой контрреволюции и союзных с нею империалистических хищников, ЦК одобряет её примирительную политику по отношению к наступающим большевистским силам». Видите, Гражданская война была не самым простым событием, в том числе для разных партий.
Для руководства строительством буфера Москва организовала Дальневосточное бюро Российской компартии в составе двух групп: Владивостокской — во главе с Сергеем Лазо и Алексеем Луцким, и Верхнеудинской — с Иваном Смирновым и Александром Краснощёковым. Верхнеудинск — это старое название Улан-Удэ. Одновременно советское руководство начало агитацию за создание ДВР среди партийных организаций. Приводились аргументы подобного рода (цитата): «На Западе существует Эстония, на Востоке имеет право существовать дальневосточное государственное образование, дружественно настроенное к Советской России, как посредник с другими странами». Вообще, сначала рассматривался вариант, при котором столицей ДВР будет Владивосток. Хотя как раз в Приморье многие большевики отнеслись к идее создания буфера, тем более на буржуазно-демократических основах, без всякого воодушевления. Они по-прежнему хотели полной советизации региона, и часть партийцев попросту бойкотировала распоряжения центра.
Одним из таких деятелей был и командир Красного партизанского отряда, бывший прапорщик царской армии Яков Тряпицын. Именно его солдаты в марте 1920 года вырезали японский гарнизон и японскую гражданскую колонию в Николаевске-на-Амуре, что вошло в историю под названием Николаевский инцидент. Установив советскую власть в низовьях Амура, Тряпицын телеграфировал в Москву, то есть Ленину (цитата): «Буфер дал нам ещё более злейшую войну, даже больше. Вы своим дурацким буфером сорвали уже готовую победу Красной партизанской армии на Дальнем Востоке, ибо, смею вас уверить, что если бы не провокация буферов и земцев, то японцы под давлением наших сил ушли бы отовсюду, как ушли из Амурской области и Николаевска». Нормальный, да, тон разговора с Лениным.
Тряпицын, впрочем, переоценил свои силы. В отместку за события в Николаевске японцы начали успешно зачищать Приморье от большевиков, местные советы были разогнаны, лидеры коммунистов, включая Лазо и Руцкого, казнены или пропали без вести. Впоследствии расстреляли и Тряпицына вместе со всем его штабом. Хотя сделали это уже не японцы, а сами партизаны. Таким образом, центр принятия решений окончательно сместился в Верхнеудинск, где в конце марта начал работу Учредительный съезд трудящихся Забайкалья.
Вскоре его участники в соответствии с указаниями из Москвы провозгласили Дальневосточную республику в границах Забайкальской, Амурской, Приморской, Сахалинской, Камчатской областей и полосы отчуждения КВЖД, Китайско-Восточной железной дороги. Всю полноту гражданской и военной власти делегаты передали временному правительству во главе с Краснощёковым. Планировалось, что после того, как все вышеперечисленные регионы перейдут под фактический контроль ДВР, будет созвано Учредительное собрание, которое и утвердит конституцию республики. Все это очень напоминает 1917 год в России – Учредительное собрание, Конституция, Временное правительство.
Итак, ДВР создали. Какие территории она в реальности контролировала? На начальном этапе только западную часть Забайкалья и некоторые области Приамурье. Приморье по прежнему работало местное временное правительство областной земской управы, которое до самого конца 1920 года не прекращало попыток перенести центр буферного государства во Владивосток. Только в декабре состоялась Дальневосточная объединительная конференция, и Временное правительство Приморья сложило свои полномочия, признав вхождение в состав ДВР.
Что касается восточной части Забайкалья, то там власть по прежнему принадлежала наследнику Колчака атаману Семенову. Его российская восточная окраина со столицей в Чите, по сути, разделяла ДВР надвое, формируя так называемую Читинскую пробку, такой термин. Ликвидация этой пробки стала первой и важнейшей задачей молодой республики. Вооруженные силы ДВР были созданы еще в марте. Тогда они назывались армией Прибайкалья, потом они стали армией Забайкалья и только затем Народно-революционной армией Дальневосточной республики. Ее основу составили части Рабоче-крестьянской Красной армии и бойцы партизанских отрядов. Первые попытки выбить Семёнова из Читы эта армия предприняла спустя буквально несколько дней после того, как была провозглашена республика. Однако японцы, контролировавшие железную дорогу, не позволили отрядам ДВР развить наступление на город, и белым удалось отбиться.
Так что руководству республики пришлось сначала договариваться с японцами. Переговоры прошли на станции Ган-Гото, что в 100 километрах на запад от Читы. Взамен на обещания не допустить полной советизации Дальневосточной республики и размещения на ее территории войск Советской России японцы согласились вывести оккупационные силы из Забайкалья и прекратить поддержку Семёнова. Это позволило армии Дальневосточной республики осенью 1920 года выбить наконец белых из Читы. В наступлении на город участвовали даже четыре танка, которые были тайно вывезены подпольщиками из Владивостока и доставлены в Забайкалье. Семёнов же, бросив свои войска, улетел на аэроплане в Маньчжурию. Оттуда его только в 1945 году вывезут чекисты и повесят после четырехдневного суда. Семенов долгие годы сотрудничал с японцами, но это прямо совсем другая история.
Вернемся на Дальний Восток. После эвакуации японцев из Хабаровска отряды ДВР заняли этот город. Таким образом, территории Республики как бы сомкнулись в одно целое: под прямой японской оккупацией оставалась только южная часть Приморья, Николаевск на Амуре и Северный Сахалин. Столица ДВР была перенесена из Верхнеудинска в Читу и собравшиеся там делегаты региональных правительств законодательно оформили объединение в одну республику. Теперь можно было приступить к полноценному государственному строительству.
Здесь надо сказать несколько слов о человеке, кому Москва доверила возглавить ДВР – Александре Краснощёкове. На первых порах он занимал также должность министра иностранных дел Республики. Настоящее имя этого незаурядного человека – Абрам Краснощёк. Родился он в Чернобыле, это, кстати, было тогда еврейским местечком. А в самом начале своей революционной деятельности эмигрировал в США, где вступил в Американскую социалистическую рабочую партию. Окончив факультет экономики и права Чикагского университета, Краснощёков сделал успешную карьеру адвоката, защищая в основном интересы рабочих и иммигрантов.
После революции он вернулся в Россию, участвовал в восстановлении советской власти на Дальнем Востоке, работал в подполье и даже успел посидеть в тюрьме при Колчаке. В отличие от большинства других членов Дальневосточного бюро РКП, которые относились к созданию ДВР или отрицательно, или легкомысленно, полагая, что это образование носит формальный характер, Краснощёков подошел к делу со всей серьезностью. Он действовал исходя из того, что республика – это полноценное государство, причем именно демократическое. На этой почве у него постоянно возникали конфликты с местными большевиками, которых возмущало, что Краснощёков не стесняется сотрудничать с эсерами и вообще проводит независимо от Москвы политику. Конфликт усугубился, когда Совет министров ДВР – это был отдельный от правительства орган – возглавил оппонент Краснощёкова, сельский коммунист, Пётр Никифоров.
Один из участников установления советской власти на Дальнем Востоке, Тимофей Залуцкий, оставил такое воспоминание о Краснощёкове (цитата): «Он был резок, насмешлив, прям и, что самое главное, умнее, образованнее многих своих коллег, чего греха таить, ему нередко завидовали и не прощали слабостей, которые простили бы другому».
Создавая ДНР, Краснощёков опирался в первую очередь на авторитет Ленина и Льва Троцкого, которые поддерживали его в конфликтах с однопартийцами. Например, в декабре 1920 года у Краснощёкова обострилась болезнь легких, и он на некоторое время, скажем так, выбыл из строя. Воспользовавшись этим, его политические противники приняли решение о восстановлении советской власти на Дальнем Востоке. Однако Ленин их не поддержал. Плюс на стороне Краснощёкова выступил командующий Народно-революционной армии ДВР Генрих Эйхе, перешедший на эту должность с поста командира Пятой армии РККА – Рабоче-Крестьянской Красной Армии. Той самой, которая преследует белых, первой вступила в Забайкалье.
Выборы в Учредительное собрание ДВР состоялись в январе 1921 года, как и планировалось. В первой сессии приняли участие 382 депутата, более половины из них составили большевики и их союзники из крестьянской фракции большинства. Помимо них там были эсеры, кадеты, меньшевики, народные социалисты и депутаты от бурят-монголов. Словом, довольно широкий спектр. Для подготовки Основного закона депутаты сформировали Конституционную комиссию. Спустя еще три месяца Учредительное собрание приняло Основной закон ДВР. Его основным автором с полным правом можно назвать Краснощёкова, который в своей работе вдохновлялся не только Конституцией Российской Социалистической Федеративной Республики – РСФСР – но и Американской конституцией.
Согласно Основному закону, ДВР являлась демократическим государством, верховная власть в котором принадлежала исключительно народу Дальнего Востока. Была узаконена многопартийность, частная собственность, восьмичасовой рабочий день, а избирательные права гарантировали всем гражданам, достигшим 18 лет, вне зависимости от пола и национальности. В Конституции была прописана неприкосновенность личности и жилища, тайны переписки, свобода совести, слова, печати и собраний, признавалось право граждан на образование на родном языке.
Высшим законодательным органом власти в республике стало однопалатное Народное собрание, избираемое всеобщим голосованием каждые два года. Оно, в свою очередь, избрало правительство, а то уже формировало Кабинет министров. В ДВР допускались организации акционерных предприятий и коммерческих банков, разрешалось применение наемного труда, сдача в аренду земли, привлечение через концессию иностранного капитала. Национализация коснулась только тех предприятий, которые принадлежали злостным контрреволюционерам. Так что многие производства и банки остались в частных руках.
Впоследствии была проведена денежная реформа, и на основе золотого стандарта был введен рубль ДВР. Между прочим, одним из самых заметных предпринимателей Дальневосточной республики был Борис Бринер, отец будущей звезды Голливуда и обладателя «Оскара» Юла Бриннера, сыгравшего в массе фильмов, в том числе он сыграл главную роль в известном фильме «Великолепная семерка», популярном, кстати, в Советском Союзе. Ну, то есть знаменитый актер, появившийся на свет в 1920 году, стало быть, буквально уроженец ДВР, а его отец, будучи меценатом и вообще очень влиятельным человеком, приложил руку к созданию Владивостокского политехнического института – первого технического вуза Дальнего Востока.
Вернемся, однако, к Конституции. Власти буферной республики, где русские составляли около 60% населения, гарантировали (цитата): «Всем земным народностям и национальным меньшинствам предоставляется право на широкое самоопределение, включая территориальную и экстерриториальную автономию». Языками национальных культурных автономных образований были признаны: украинский, идиш, корейский, татарский и прочие. В дальнейшем в составе ДВР была создана Монголо-Бурятская автономная область, в пределах которой органы местного самоуправления пользовались широкими полномочиями, в том числе и законотворческими. Другие коренные малочисленные народы региона также получили право на самоуправление, их освободили от налогов, от ограничений на охоту и рыбную ловлю.
Армия ДВР, строящаяся по образцу Рабоче-крестьянской Красной Армии, к февралю 1921 года насчитывала около 100 000 бойцов. Имелся в республике и военно-морской флот, созданный на базе Амурской и Байкальской флотилий. К лету того же года в её составе числилось в общей сложности более 40 судов. Ну, то есть с санкции Москвы на Дальнем Востоке появилось де-юре полноценное государство, которое в годы самого непримиримого противостояния двух идеологий капиталистической и социалистической, объединило в себе черты каждой из них. Правда, ни одна страна, кроме Советской России, республику не признала. Но никто просто не верил, что ДВР это самостоятельный политический игрок, хотя ее власти пытались осуществлять внешнеполитическую деятельность, делегируя своих людей на различные переговоры. Однако попытки добиться признания в том же Китае провалились. Ну, если честно, собственно, и сама Москва относилась к дальневосточной независимости, формально, контролируя все ключевые вопросы внутренней и внешней политики в ДВР. Армия республики была, по сути, подразделением Красной Армии. Ну а местные органы госбезопасности – так называемая государственная политическая охрана – полностью управлялись сотрудниками ВЧК из Иркутска.
Тем не менее, жизнь на Дальнем Востоке существенно отличалась от того, что происходило в остальной России с её продразверсткой и засильем чекистов. Советский писатель и журналист Виктор Ким в своей книге «По ту сторону», вышедшей в 1928 году, так описывает реалии ДВР (цитата): «Это была весёлая республика – ДВР. Старожилы еще помнили, как здание парламента, в котором теперь издавались законы, было когда-то гостиницей, и в нем бегали лакеи с салфеткой через руку. В парламенте бушевали фракции, что-то вносили, согласовывали. Над председателем висел герб почти советский, но вместо серпа и молота были кайло и якорь. Флаг был красный, но с синим квадратом в углу. Армия носила пятиконечные звёзды, но наполовину синие, наполовину красные. И вся республика была такой же – половинной. Граждане относились к ней добродушно, с незлобливой насмешкой, но всерьёз ее как-то не принимали».
Ну действительно, многие видели в буферном государстве лишь ширму, за которой прятались большевики. Ну и мнение во многом было справедливо, и это сказывалось на популярности местного руководства среди простого населения.
Впрочем, сами власти республики относились к своему делу вполне серьезно. Зампред правительства ДВР Дмитрий Шилов позже утверждал, что местное руководство провозгласило путь самостоятельного государственного бытия на основах прекращения гражданской войны, мирного сотрудничества всех классов, воссоздания разрушенного народного хозяйства, восстановления благосостояния крестьянина и рабочего и тесного союза с Советской Россией. По словам Шилова, к работе правительства ДВР привлекали представителей самых различных политических сил, и все они трудились, как… опять же цитата: «как деловые люди, не преследуя каких либо узкопартийных целей».
Ну и, пожалуй, самым деловым человеком в ДВР был ее руководитель Краснощеков. Однако со временем его деятельность, особенно попытка проводить самостоятельную политику, начали раздражать не только большевиков на местах, но и Кремль. Центру, например, не нравилось, что глава республики свободно распоряжается концессиями на добычу золота. Сразу вскоре после принятия конституции ДНР Краснощекова, как и его союзника Эйхэ, отозвали с Дальнего Востока. Интересно, что Ленин очень сожалел по этому поводу. Цитата: «Вижу, что мы, Политбюро, сделали большую ошибку. Человека, несомненно, умного, энергичного, знающего, опытного мы задергали и довели до положения, когда люди способны все бросить и бежать куда глаза глядят. Знает все языки. Английский превосходно. В движении с 1896 года. 15 лет в Америке. Показал себя умным председателем правительства в ДВР, где едва ли не он же все и организовал». На место Краснощекова поставили более управляемого Николая Матвеева, уроженца Забайкалья, бывшего партизана и военного министра ДВР, он будет руководить республикой до самого ее упразднения.
Тем временем относительно мирный период в истории Дальнего Востока закончился. В мае 1921 года при прямой поддержке японцев власть во Владивостоке захватили белогвардейцы. Бывшие бойцы отрядов Семёнова, Колчака и Каппеля. Они свергли признавшее ДВР правительство Приморской земской управы и создали свое временное правительство, так называемый Приамурский земский край или Чёрный буфер. Видите, какие есть названия! По сути, это было последнее более-менее реальное государственное образование, провозглашенное белыми во время Гражданской войны. Внутри там тоже происходили разные политические турбулентности, и названия этого государства менялись, но вот сейчас я не буду вдаваться в такие подробности.
Почти одновременно с переворотом в Приморье на территорию ДВР из Монголии вторглись отряды барона Унгерна. Ранее белогвардейский деятель, монархист и мистик, изгнал из Монголии китайцев и восстановил местную государственность. Почти все лето 1921 года красноармейцы и силы ДВР отбивали попытки отрядов Унгерна занять Верхнеудинск.
Армию Дальневосточной республики в тот период возглавил Василий Блюхер. Под его руководством белогвардейцев вытеснили из Забайкалья. После этого войска ДВР пересекли монгольскую границу и заняли тогдашнюю столицу Монголии Ургу. Власть там перешла к местным прокоммунистическим силам, которые, к слову, оформились в Народную партию именно на территории ДВР. То есть получается, что Дальневосточная республика послужила колыбелью монгольской революции.
После разгрома Унгерна прошло несколько месяцев, и ДВР столкнулась с новой угрозой, когда в ноябре 1921 года белоповстанческая армия Приамурского Временного правительства заняла Хабаровск и стала продвигаться дальше на запад, в сторону Забайкалья. Уже упоминавшийся Виктор Кин вот что пишет про этот поход, цитата… будет такая… красивая цитата: «Белые шли отчаянно и слепо. Бывает, что люди доходят до последнего. Последние патроны, последние дни, когда не о чем ни жалеть, ни думать, и безносая идет сзади, наступая на каблуки. Люди не боялись уже ничего: ни Бога, ни пуль, ни мертвецов. С Колчаком они отступали от Уфы до Иркутска через всю Сибирь. Сквозь мороз и тиф. Прошлись с Семеном и сопки Забайкалья и потешались с Унгерна в Монголии. Дальше идти было некуда. Это был их последний поход. Игра кончалась. Наступление белых было остановлено у поселка Сволочи. И там в феврале 22 го года произошло одно из самых известных сражений Гражданской войны. Впоследствии оно было неоднократно воспетый в стихах и песнях. Помню, по своему детству будут, помнится, как в сказке, как манящий Огни, Штурмовые ночи, сказка, Золочевский дни. Опять же, в школе я это изучал, до сих пор помню, но совершенно не понимал значения то что то про гражданскую войну. Под командованием Блюхера армия ДВР Сволочи разгромила белых, вернула Хабаровск, и на какое то время боевые действия затихли. Только в сентябре отряды нового белого правителя Приамурья генерала Михаила Дитриха вновь предприняли попытку перехватить инициативу, но все их атаки были отбиты. Затем армия ДВР перешла в контрнаступление и противника уже без остановки до самого Владивостока. В исторический день 25 октября 1922 года, после эвакуации по морю японцев и остатков белогвардейских отрядов, силы ДВР вошли во Владивосток, и это считается формальным концом гражданской войны в России. На самом деле, конечно, боевые действия продолжались и позже. Я рассказывал о них, например, в ролике про Якутию. Но, во всяком случае, в советские времена днем окончания гражданской войны считалось 25 октября 22 года. То есть точку в ней поставила именно армия ДВР. Правда, существовать этой армии, как и все республики, оставалось недолго. Надобность в буфера отпала, так что Москва вернулась к вопросу объединения республики с Советской Россией еще в феврале 1920 года. РСФСР получила приоритет в эксплуатации природных ресурсов ДВР. Затем граждане обеих республик были уравнены в правах. После этого большевики начали преследование политической оппозиции, в первую очередь эсеров. Многие из них были арестованы и высланы в Россию. На этом фоне прошли очередные выборы в Народное собрание ДВР, где большевики получили две трети мест, что позволяло им принимать любые решения меньшевиков и эсеров. В новом парламенте оказалось всего три человека. Почти одновременно была запущена масштабная пропагандистская кампания за ликвидацию ДВР, хотя никакого особого сопротивления этим планам так никто и не оказывал. Ни о каких ДВР арабских повстанцах ничего не известно. Когда осенью по всей республике начались митинги, приуроченные к годовщине революции, пять лет революции, а основной темой на них усилиями большевиков стало воссоединение с Россией. В начале ноября уполномоченный ЦК РКП на Дальнем Востоке Николай Кубок докладывал в Москву. Цитата Начало упразднения буфера во всех областях прошло с большим подъемом. Инсценировка требований об упразднении буфера удалась. Самый лучший буржуазный дипломат. Не расшифруйте сути. На митингах настроение было от 17 года Питера. Лозунги Долой буфер! Да здравствует Москва! Покрывались громкими ура! Митинги были в несколько 1000. Старожилы таких не видали. Наконец, в середине ноября новое народное собрание ДВР приняло постановление о реставрации советской власти на Дальнем Востоке, после чего сам распустил. Во время заседания парламента под его окнами проходил организованный большевиками стихийный митинг, участников которого потом даже пустили в зал заседаний. На торжественное объявление конца Дальневосточной республики. Присоединение к Советской России поддержало и командование Народно революционной армии во главе с И. Ранимым царевичем. Вслед за этим Всероссийский центральный исполнительный комитет принял решение включить республику в состав РСФСР в качестве Дальневосточной области. Генеральный секретарь ЦК РКП Иосиф Сталин, беседуя в эти дни с корреспондентом Правды, отмечал, что ликвидация ДВР не должна была задеть ничьих национальных интересов, поскольку большую часть ее населения составляли русские. Цитата ДВР могла само упразднить, как только она убедилась в непригодности буржуазно демократической формы как гарантии против империалистов, превратившись в составную часть России в область вроде Урала или Сибири. Вместе с тем Сталин особо подчеркнул, что в отличие от ДВР, национальные союзные республики не могут быть включены в состав России. Зато их легко могли включить в состав СССР. Что, собственно, и произошло спустя всего полтора месяца после ликвидации Дальневосточного буфера. Итак, история ДВР завершилась. Наверное, стоит сказать, что многие ее бывшие руководители и военачальники, включая Краснощек, Блюхер, Уборевича, в конце 30 х были расстреляны. Хотя Краснощек арестовали в первый раз за финансовые злоупотребления еще в 1923 году. Резюмируя, можно отметить, что опыт строительства Дальневосточного буфера продемонстрировал, наверное, одну из первых попыток совмещения революционной диктатуры пролетариата с буржуазными институтами. Трудно сейчас, спустя 100 лет, это все оценивать. Наверное, получилась она для большевиков довольно удачной, поскольку все поставленные задачи были выполнены. Войны с японцами не случилось. Территория была возвращена. Понятно, что сама по себе республика была не только буферной, но и, можно сказать, бутафорской. Многопартийность и коалиционное правительство в ДВР существовали в значительной степени формально. На деле все принципиальные решения принимались большевиками по указанию Москвы. И вряд ли могло быть иначе в государстве, которое было создано исключительно для решения сиюминутной задачи. И планов на будущее у него не было. Тем не менее, такую попытку предприняли. Какое то время оно просуществовало, и даже был парламент. Конституция достаточно передовая. И уважение прав национальных меньшинств. Такой сегодня был ролик про Дальневосточную республику. Кто досмотрел до конца? Я уверен, что вы поставите лайк и напишете комментарий. Всего доброго и до новых встреч и роликов. Всем пока!