Фарфоровые вазочка и шкатулка к юбилею Навои, созданные в блокадном Ленинграде художником Михаилом Мохом - Дворцовая площадь, д. 2 - 2011-01-30

Ксения Басилашвили.

Укрытая снегом Дворцовая площадь, если взглянуть на неё с высоты эрмитажных залов, похожа на большое застывшее озеро, по которому скользят фигурки людей. И тогда сам Эрмитаж превращается в остров, ведь с другой стороны ледяная Нева и всё ирреально, даже плывущие мимо Петропавловка, Университет буксующий вдали и бухта Главного штаба. Так было и в самые тяжёлые, невыносимые блокадные зимы. В промёрзшем до перекрытий музее собирались сотрудники, через весь город шли сюда. Голодные. Из последних сил. Перейти Дворцовую – немыслимый рубеж.

Но когда, вместе с советником директора Государственного Эрмитажа Юлией Кантор рассматриваю солнечные, по восточному тёплые вазочку и шкатулку, созданные в блокаду, то понимаю – здесь не выживали, а жили:

Юлия Кантор:

Однажды, 10 декабря 1942 года, в Государственном Эрмитаже произошло совершенно неожиданное событие. Здесь отмечали 500-летие со дня рождения великого узбекского поэта Алишера Навои.

Представьте себе: в залах минус 15 – минус 12 градусов, холод, сосульки, кристаллы весенне-осенней измороси. И люди, которые при свечах читают научные доклады. Это переводы Навои, сделанные эрмитажниками, ушедшими на фронт, это доклады о влиянии творчества Навои на русскую культуру и на русскую философию, сделанные эрмитажниками, оставшимися оборонять свой город и свой музей здесь, в Ленинграде. И в заключение официальной части научного заседания, после выступления директора Эрмитажа академика Орбели о том, что ненависть уйдёт в прошлое, а великое искусство, великая культура и в том числе вот это собрание для потомков останется, произошло, может быть, главное событие этого юбилея, 500-летнего юбилея Навои – открылась выставка. И состояла она из двух (но каких!) экспонатов – фарфоровой вазочки и фарфоровой же шкатулки. Специально к юбилею Навои расписаны эрмитажными сотрудником, замечательным художником Михаилом Мохом. Вазочка 10 сантиметров высотой, округлая, с лазурной росписью - синь и золото. Прихотливой, прекрасной, недрогнувшей в прямом смысле от голода рукой выполненный орнамент, сияющий даже сейчас, когда мы видим это на многочисленных эрмитажных выставках, посвящённых юбилеям в жизни Эрмитажа, юбилеям, связанным с победой в Великой отечественной войне. Эти два экспоната поражают утончённостью работы и, я бы сказала, абсолютным таким веянием мирной жизни вне контекста блокадного города. И чего больше в этом – художественного подвига или просто повседневного мужества – сказать трудно, да и не нам судить. Второй экспонат. Маленькая белая фарфоровая шкатулочка с таким же прихотливым восточным растительным орнаментом по контуру и на крышки. Сразу возникнет вопрос – откуда в музее, где нет электричества, тепло для обжига этих двух экспонатов – фарфор, орнаменты, краска. Дело в том, что на Дворцовой набережной совсем недалеко от Эрмитажа был пришвартован, постоянно пришвартован в течение зимы 41-42 года, корабль с красивым названием – «Полярная звезда». И Эрмитажники попросили командира корабля дать немного электричества для муфельной печи, для обжига этих двух экспонатов, для выставки, посвящённой 500-летию Навои. Это было сделано. И так в коллекции Государственного Эрмитажа появились два уникальных восточных и западных очень эрмитажных экспоната.

Ксения Басилашвили

Вазочка и шкатулка были представлены несколько лет назад в стенах бывшего музейного бомбоубежища на выставке «Эрмитаж в годы блокады». А сейчас в залах Эрмитажа выставлены рисунки художников, фиксировавших музей в блокаду. С опустевшими без картин глазницами рам, с огородами в привычных интерьерах. Этим рисункам мы посвятим один из следующих наших сюжетов.