Без посредников - 2007-02-09

А.ВЕНЕДИКТОВ: 21 час и 3 минуты, но нет сегодня Сергея Пархоменко, он отпросился на одну неделю. И сегодня программу «Суть событий», оно же «Без посредников» проведу я, Алексей Венедиктов. Вот и меняем друг друга. Что делать? Радио не может выключиться. Хотя, как показывает практика, может. Тем не менее это программа «Суть событий». В первую очередь я буду отвечать не на вопросы о работе радиостанции. У меня довольно много вопросов и по «Сути событий», по событиям. Поэтому знаете средства связи нашей, естественно, смс 970-45-45 – это московский номер телефона; телефоны для москвичей 783-90-25 и 783-90-26, для москвичей первый номер 783-90-25, для не москвичей 783-90-26. Вы можете задавать свои вопросы буквально через несколько секунд.

Вот первый спрашивает меня г-н Пупырышкин: «Здравствуйте, Алексей Алексеевич. Умерла Анна Николь Смит – ваше мнение?» Жалко. Жалко. Красивая женщина, но злоупотребляла. Жалко. Не злоупотребляйте, г-н Пупырышкин, прежде всего Интернетом. На самом деле, действительно жалко. Но такой бич – наркотики, видимо. Звезды очень часто подвержены, во всяком случае, западные звезды очень часто этому подвержены. Да, наверное, и не только западные. Так что не только просто люди, там в подъездах бомжи на игле, но и люди знаменитые и великие.

783-90-25 – телефон для москвичей, 783-90-26 – не для москвичей.

РЕКЛАМА

А.ВЕНЕДИКТОВ: Итак, я начинаю отвечать на ваши вопросы. Здесь приходят, как бы совпало два вопроса, от Иры из Москвы: «Американцы ускоренными темпами строят вокруг России кольцо противоракетной обороны. Они нас от террористов будут защищать?» И Айрат: «Прокомментируйте, пожалуйста, последнее выступление министра обороны США Гейтса по поводу подготовки американской армии к будущей войне с Россией. Мне, как налогоплательщику, было бы очень интересно услышать серьезный комментарий не только «Эха», но и министра обороны РФ, представителя правящей партии. Спасибо». Значит, по поводу строительства вокруг России кольца противоракетной обороны – обращаю внимание, она противоракетная. Она не защищает… Хотя, Ира, может быть, вы, наверное, правы – видимо, будут защищать Россию от иранских ракет. На самом деле в чем состоит история – Соединенные Штаты Америки запросили у Чехии возможность построить систему противовоздушной обороны, противоракетной обороны – ПРО, и запросили у Польши установку десяти так называемых евроракет. Понятно, что это придвижение к нашим границам, но если вспомнить о наших ракетных базах, эрэлэсах, мы очень близко стоим от стран НАТО – то же самое придвижение. Неприятно. Неприятно. Но, как правильно сегодня сказал Сергей Иванов, не видят особых проблем, тем более, что мы можем преодолеть любую противоракетную оборону, сказал Сергей Иванов. То есть они строят защитную оборонную историю, а мы ее будем преодолевать. Интересная концепция. Кто на кого нападет?

Вторая история, связанная с заявлением Гейтса – это новый министр обороны Соединенных Штатов Америки – о том, что… он выступал на комитете по бюджету и говорил о том, что нам нужны большие деньги – он защищал бюджет – и сказал, что нам нужны большие деньги, потому что непредсказуемое будущее у таких стран, как Китай, Индия, Россия, имея в виду, что нужно развивать не только оружие высокоточного назначения, но и пехотную армию. Это новое в концепции Соединенных Штатов Америки. Но, как опять-таки – Айрат, это я вам говорю, который задал вопрос, – Сергей Борисович Иванов сегодня уже успел прокомментировать. Во-первых, они сегодня познакомились с Гейтсом, они сегодня встречались в городе Севилье. И очень смешно началась встреча, когда Сергей Иванов, насколько я знаю, он сказал: «Я тебя поздравляю с назначением», - надо сказать, что и Гейтс очень долго служил в разведке. Причем он был операционным разведчиком, то есть он не был там назначенным политическим чиновником, он действительно офицер разведки. И Иванов – офицер разведки. Вот они там, судя по сообщениям, которые утекали с этой получасовой встречи, обменивались воспоминаниями о временах «холодной войны», когда они оба разведывали. Значит, Иванов на британском направлении, на натовском, а Гейтс – на российском, на советском. Вот они обменивались. Потом, вернее, до того: «Я тебя поздравляю», - сказал Иванов. «Скорее вырази соболезнования», - сказал Гейтс. С назначением министром обороны. Значит, и Иванов, комментируя эти слова Гейтса, уже публично сказал, что я понимаю своего коллегу, который пытается выбить дополнительные бюджетные ассигнования из Конгресса. Дело в том, что Конгресс Соединенных Штатов очень пристально принимает бюджет. Не как у нас – сразу в трех чтениях. Сначала очень внимательно комитет по обороне рассматривает каждую заявку – куда деньги из этих запрошенных пойдут? А на что вы хотите вот этот миллион долларов? А почему вот стоимость этого танка 27 миллионов долларов, а вот эти предлагали вам 26? Это деньги налогоплательщиков, которые избирают этих конгрессменов. И поэтому, конечно, суть прежде всего связана с тем, что Гейтс выбивает эти деньги. Кстати, отмечу я, что ничего нового по сравнению с тем, что говорит Юрий Балуевский – наш начальник Генерального штаба в отношении страны вероятного противника – стран НАТО и США, ничего не говорится. Развертывание и вкладывание денег в том числе в пехотную массу. Но это очень неприятно, потому что это демонстрация, поскольку это публичная история, а там эти дебаты идут публично, это демонстрация недоверия к стабильности России. Потому что сейчас-то вот стабильно – там смысл был какой? – а вот что будет дальше, мы не знаем. Это опасная риторика. И это свидетельствует о том, что Гейтс представляет такое правое крыло республиканской партии, ястребов – так что там радовались уходу Рамсфельда. Напрасно радовались. Я, единственное, что хочу напомнить, что этому правительству – Буша – осталось существовать один финансовый год практически. Вот только год – полтора года, ну, два года, хорошо. Два года будет это правительство, а то все-таки меньше уже, чем два года, оно будет. И поэтому средства, запрошенные уже на следующий год, они когда еще придут, когда еще развернутся. Но и действительно это неприятно. И еще раз повторяю, что будучи убежденным сторонником необходимости в том числе военного союза России и Соединенных Штатов Америки против угроз – повторяю, в том числе военного союза, стратегически военного союза, о чем, кстати, вероятно, и будут говорить на конференции по безопасности, которая сейчас начнется в Мюнхене, представители России и США, – в определенных зонах, имеется в виду, я считаю, что это шаг назад. Любой шаг к «холодной войне», любой шаг к противостоянию, даже виртуальному, приведет к гонке вооружений. Мы видим, что и российский бюджет – военная его часть, растет. Это значит изымание из социальных сфер. То же самое и в Америке. Поэтому это не правильно, это подлежит осуждению американского народа. Но осуждение американского народа возможно только на выборах. Ну, конечно, пресса должна критиковать. Она, кстати, и критикует Гейтса за это. Но выборы покажут – вот эти милитаристские заявления администрации Буша или будущих кандидатов, вот надо спросить Хилари Клинтон, как она относится к этим заявлениям Гейтса, кандидата в президенты? Кстати, в Москву 19 февраля приезжает председатель комитета по международным делам Палаты представителей Том Лантос - ну, это аналог нашего Константина Косачева, который тоже будет рассматривать, они тоже рассматривают часть оборонного бюджета. И если нам удастся получить Лантоса в эфир, безусловно, мы зададим ему вопрос и попросим откомментировать эти слова Гейтса, действительно ли? Гейтс – все-таки представитель республиканской администрации, а Лантос – видный деятель в демократической партии, возглавивший международный комитет после победы на выборах демократической партии, на промежуточных выборах в Конгресс.

Поэтому опять-таки выносят вердикт избиратели. Я считаю, что это ошибка – такое заявление. Я считаю, повторяю, что Соединенные Штаты Америки, как во время Второй мировой войны должны являться нашим союзником, в том числе и в военной области. Есть общие враги, есть общие угрозы – для США и для нас. Мне кажется, что двигаться надо в этом направлении. Но, к сожалению, ни американская администрация, ни российская администрация не считают это приоритетом. А жаль. Я бы так, Айрат и Ира, откомментировал вот эти заявления.

Далее, что у нас здесь еще? Я смотрю пока по Интернету. Вот Павел спрашивает из Москвы: «Между какими двумя партиями разница больше – между «Единой Россией» и «Справедливой Россией» или между Республиканской партией США и Демократической партией США?» А вы знаете, мне трудно сказать, Павел, потому что я очень плохо представляю себе избирательные программы как «Единой России» и «Справедливой России» пока, так и Республиканской и Демократической партий пока. Но я вам скажу, чем я был тут, Павел, потрясен недавно. Значит, вот в понедельник я был в Париже, и вечером в гостинице посмотрел первую предвыборную такую большую программу. Первый канал французского телевидения – частный канал, ну, аналог нашего Первого канала, провел такую интересную акцию: они пригласили кандидата, министра внутренних дел Франции, кандидата от правящей партии Николя Саркози в студию, посадили 100 французов в студии. Причем не просто набрали людей, это люди, которые социологически отражали, ну, как это сказать, демографию Франции: молодые – соответственно, женщины – соответственно, пенсионеры – соответственно, там лица арабского происхождения, выходцы из Алжира и Марокко – соответственно, — ну, вот картинка такая была сделана. Это делал социологический институт, их социологический институт типа Гэлапа. Посадили этих людей, пришел Саркози. Ведущий там был самый знаменитый их ведущий – ну, там, аналог нашего Познера – Папедай его зовут, Патрик Пуавр Давро, ведущий давно, много лет новости и такие программы (чуть не сказал «на «Эхе») на Первом канале. И вот суть его была в том, что они задавали вопросы Саркози два часа в прямом эфире. И он излагал свою программу. Практически за эти два часа я понял, чего он будет добиваться, и во всяком случае, на чем он стоит. 19 февраля в понедельник, будет то же самое с Сеголен Руаяль. Я попытаюсь каким-то образом через Интернет это посмотреть на сайте – те, кто любит такие вещи, – www.tf1.fr можно посмотреть полностью. Но там, понимаете, это президентские выборы. И вот он – один из кандидатов. И первый вопрос… Мы сейчас получим от TF1, уже практически получили право дать вам послушать какие-то куски с переводом. Но первый вопрос – там буквально вступление 10 секунд, вот Патрик Пуавр сказал: «По очереди коротко, пожалуйста, вот вы», - встает человек и говорит: «Вы – сторонник запрета курения, - это вопрос к кандидату в президенты, - в общественных местах. Но вы же сторонник свободы. Почему? Вот я курящий. Почему вы ограничиваете мою свободу своими законами? Кому я там мешаю в кафе?» И он отвечает. Встает другой человек и говорит: «Вы – гомофоб. Вы выступаете против того, чтобы гомосексуалисты удочеряли, усыновляли детей. Почему? И он отвечает. Встает третий человек и говорит: «Вот скажите, пожалуйста, почему вы не хотите, чтобы большие универмаги работали по воскресеньям? – Вернее: Почему вы хотите разрешить большим универмагам работать по воскресеньям? А когда отдыхать?» То есть там есть действительно проблема, там есть запрет большим универмагам работать по воскресеньям. И он отвечает, почему он – сторонник того, чтобы универмаги работали по воскресеньям. То есть люди спрашивают то, что их конкретно интересует. Это так живо. Два часа прямого эфира. И тогда понятно, что такое Саркози. Он говорит: «Я буду делать это, я буду делать это, я буду делать это. Не хотите – не голосуйте за меня. Но вот мое мнение такое. Мое мнение, - говорит Саркози, - может быть ошибочное, но это мое мнение. Пожалуйста, разуверьте меня». Очень интересно. Если нам удастся сделать эту программу, нормально перевести, самые яркие моменты – я вам дам послушать. Так вот программа Саркози понятна. Теперь посмотрим Сеголен Руаяль. Она видела эту программу. Как она будет отвечать на подобные же вопросы? Вот что интересно. В чем разница? И тогда мы скажем: «Вот разница между кандидатами».

То же самое – когда начнутся дебаты между Республиканской партией и Демократической партией, когда начнутся дебаты между, скажем, Хилари Клинтон и Джоном Маккейном, скажем, – мы увидим, в чем разница по пенсионному обеспечению, по налогам, по реформам, по внешней политике, по отношению к России. И хотелось бы, для того чтобы понять, Павел, реально – вот вы из бизнеса, чтобы между «Единой Россией» и «Справедливой Россией», вот, скажем, понятно, вот как они будут проводить налоговую реформу в отношении бизнеса? Вот бы вы, Павел, были там – вот сидели бы Миронов и Грызлов – и сказали: «Вот такие у нас НДС. Вы за что? Вот вы, Грызлов, ваша партия как будет голосовать – за снижение НДС, за сохранение НДС? Почему вы за это? А вы, Миронов?» И тогда есть разница. «Пенсионная реформа. Вот такое есть предложение. Вы, Грызлов, за что? А вы, Миронов, за что?» И поскольку «Единая Россия» отказывается от подобных дебатов, ну, хотелось бы, чтобы тогда хотя бы в форме такого прихода Бориса ли Грызлова, либо там Володина, либо Андрея Воробьева они бы отвечали на эти вопросы: ваша партия будет занимать какую позицию по вопросам налогообложения? Но поскольку они не решают, а решает Кремль, чего они вам скажут? Вот накануне выборов, если вы помните предыдущие, у Савика Шустера была передача «Свобода слова» – еще у Савика Шустера – и я тогда пришел, и туда пришел тогда генсек «Единой России» Валерий Богомолов, а я уже знал о готовящейся реформе монетизации, и, значит, я задал эти вопросы. Если кто вспомнит, у кого в архиве, вспомните: будет ли повышение, будет ли это, будет ли отмена льгот? И он ничего не отвечал. Он не знал. У меня нет к нему претензий – он не знал. За «Единую Россию» проголосовали. Потом получили то, что получили. Кому-то радостно, кому-то не очень. Но просто выбирать можно только с открытыми глазами, только по программам. Я так считаю. Поэтому, Павел, надо добиваться того, чтобы… мы организуем передачи, мы пошлем приглашения, мы будет собирать вопросы, но конкретные – не «Доколе?», ненавижу эти «Доколе?» или «Не кажется ли вам?», это вообще не вопросы от нормальных людей. Там такого вопроса ни одного не было задано. Вот вас волнуют вопросы изменения законодательства – вы же парламент выбираете – в области табакокурения, ну, задайте этот вопрос. Чего вы его стесняетесь? Или надо задавать глобально? Не кажется ли вам, что режим… И так далее. Не интересно. Не интересно. Поэтому отвечаю, Павел, так длинно, извините, на этот вопрос. Мне кажется вот так. У меня мало возможностей отвечать на политические вопросы – только когда я заменяю Сергея Пархоменко или там Матвея, или кого-то еще, поэтому я так долго отвечаю и высказываю свою позицию.

Да, действительно. Кстати, обращаю внимание на подкастинг. С понедельника у нас на сайте расширение – у нас вся линейка передач «23 часа», я имею в виду, прежде всего «Цена победы», о которой меня спрашивали, – можно будет послушать в звуке, затем у нас Ирина Петровская будет в звуке, некоторые передачи с субботы и с воскресенья пойдут. Мы расширяем постепенно, друзья мои, постепенно, каждую неделю. И если у вас есть еще желание какие-то передачи слушать, вы просто мне пишите там, на он-лайн моей конференции, я читаю все, безусловно, я учитываю вашу точку зрения. Ну, вот все. Дальше вот… Да, я еще раз к вопросу с пейджера вернусь все-таки – извините меня – перед этим самым… Мне опять пишут: «Вот, Ганапольский говорит, что надо отключить пейджер, то-се, пятое-десятое», - что я вам могу сказать? Я отвечаю еще раз – как только идет первое сообщение… Каждый пока ведущий от меня получил право пользоваться теми средствами связи, чем они, какие есть, какие выбираются. Потому что если я раньше обязывал ведущих пользоваться, теперь не могу их обязать. И я для себя решил, как ведущий, первое оскорбление, в оскорбительном тоне заданный вопрос на пейджер, я отключаю его, я его не вижу просто уже. Вот как только я увижу первое, я просто это скажу – пока у меня пейджер работает – и я его отключу. Вы можете посылать его сколько угодно – это все будет втуне. Вот просто чтобы имели в виду. Чтобы не было никаких сомнений.

Так, 783-90-25 и 783-90-26 – это для вопросов прямого эфира. А то действительно чего-то, на два вопроса отвечал 10 минут. Давно не разговаривал. Давно мнения не высказывал. Все вопросы задаю, интервью, а самому тоже как-то хочется, есть что сказать – встречаюсь со многими.

Поехали. Алло, здравствуйте, алле?

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Андрей, город Москва.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, Андрей, пожалуйста.

АНДРЕЙ: Я, конечно, извиняюсь, но хотел бы вот так задать вопрос – не кажется ли вам…

А.ВЕНЕДИКТОВ: Андрей, это знаете, извините, только не обижайтесь – когда я был учителем, я говорил: «Садись, два». (Смеется).

АНДРЕЙ: Нет, ну, вы понимаете, такие вопросы нельзя задавать кандидатам, но вы – не кандидат.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Я не кандидат и им не буду, наверное.

АНДРЕЙ: Ну, я вот так задам вопрос.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Давайте.

АНДРЕЙ: Спасибо. Не кажется ли вам, что очень много проблем нашего общества – ну, практически, наверное, все, скажем, проблема армии, проблема национальности, ну, вообще, все проблемы – это недостаток элементарного воспитания? Понимаете, вот… И если да, то, может быть, стоит уделять внимание в школах как-то – то есть нацпроект это школа.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, да, я понял. Попробую ответить, даже с учетом не кажется ли мне. Я, собственно, для того – раскрою небольшую тайну, я согласился войти в общественный совет, недавно который создан при Министерстве образования, потому что, в принципе, конечно, я с вами согласен – надо запастись терпением. И в том числе это вопрос, ну, воспитания какого? Политического воспитания. Потому что я вам должен сказать, что, в общем, во время периода революции – признаем, что события 90-ых годов это была революция – так вот, люди, которые не подготовлены к политике, никогда не занимались и не думали о проблемах, волной вот этой поднимаются наверх. Они могут быть очень хорошими людьми, но они не вышли из системы, не знают правил игры и многое ломают. Не потому что они плохие. И мне кажется, что поколение политиков – я не знаю, какое будет следующее поколение политиков у нас, но мне кажется, что мы живем в эту революционную эпоху, когда решения принимаются без проработки, с кондачка, совершается масса тактических ошибок. Ну, например, я вам приведу пример, если говорить о политике – но это не в школе закладывается – я уже говорил, что мне кажется, что один из серьезных (пока, во всяком случае) минусов вот этого путинского семилетия или восьмилетия – это конец СНГ. Мне кажется, что все-таки был шанс, особенно когда мы получили из-за цен на нефть огромную такую возможность влиять на соседние страны, это был шанс сохранить СНГ и создать, ну, вот так, как в Британии есть Содружество, во Франции есть Франкофония – вот создать из наших соседей такую зону друзей, а не зону как минимум равных, что там, условно говоря, Украина равна Польше. Не должно быть такого, это неправильно, у нас действительно есть интересы. И там где-то была совершена тактическая ошибка, потом переросла в ошибку политическую, и теперь даже кремлевские небожители говорят: «А на фиг нам это надо?» На фиг нам это надо? А нам это надо. Хотя бы потому, что там население говорит на русском языке и, соответственно, понимание даже не народов, а элит гораздо ближе. И, конечно, элита Грузии, включая Михаила Саакашвили, гораздо ближе к России, чем там, я не знаю, к Вашингтону или даже к Кракову, как к старой столице Польше – я знаю, что столица Польши Варшава. Конечно, все ведут себя по-разному. Мы великая страна и, значит, не царское дело – обижаться на молодых лидеров молодых демократий. Мне так казалось, что здесь мудрости надо было сделать поболее. И в отношении с этими странами, которые действительно себя позиционируют – вот они обрели суверенитет, у них не было суверенитета, у них идут перегибы по языку и по экономике, и по отношению с бывшей метрополией, то есть с Россией. Это все проходила Франция, это все проходила Великобритания, это все проходила Испания, это все проходила Португалия. И не надо ломать ноги на собственных ошибках – давайте, пусть они поломали ноги, а мы посмотрели. Но это не влияет на образование. Образование, вот политическое образование, например, вы знаете, что существуют такие мощные школы, откуда выходят будущие элиты. Неважно, куда она потом идет – идет ли она в партию лейбористов, консерваторов, идут ли они в партию Ширака, или в партию Сеголен Руаяль – они говорят на одном языке. Это очень важно. Это очень важно. И вот эта вещь и в образовании тоже. В одинаковом понимании ценностей. Этого нет. Это правда. Здесь я, Андрей, с вами согласен. Поэтому, отвечая на вопрос «Не кажется ли вам?», отвечаю: «Мне кажется» в этом смысле.

783-90-25 и 783-90-26. Алло, здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Здравствуйте, как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Виктор.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, Виктор, пожалуйста.

ВИКТОР: Я из Вильнюса.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Так, скоро мы у вас будем, Виктор.

ВИКТОР: Ой, это очень приятно.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Я думаю, что 2 марта мы берем интервью у вашего президента Адамкуса.

ВИКТОР: Ну, это очень приятно.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Так что, если вы будете заходить на сайт, там будет висеть – Задайте вопрос, если у вас будут вопросы Адамкусу, обязательно задавайте.

ВИКТОР: Обязательно.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Хорошо, теперь ваш вопрос мне.

ВИКТОР: Знаете, вот эта тема, на которую сейчас говорят, это об отношении России со своими соседями.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да.

ВИКТОР: Есть один такой очень интересный момент – в прошлом году в апреле месяце был всеевропейский опрос общественного мнения, как люди относятся к людям других национальностей. И абсолютно первое место заняло отношение литовцев к русским. Это положительное…

А.ВЕНЕДИКТОВ: В смысле позитива, да?

ВИКТОР: В смысле позитива. И вот знаете, мне интересно отношение к этому ведущего, когда литовцы относятся к России намного лучше, чем даже к своим соседям латышам, полякам. Я не говорю об этом. А с другой стороны, россияне считают, что литовцы на втором, то есть на третьем месте на тот момент…

А.ВЕНЕДИКТОВ: С конца, да?

ВИКТОР: Да, из самых больших врагов России.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Я понял. Отвечу. Я вам отвечу честно. Спасибо большое. Я просто слышу, что вы нас слышите через компьютер. Я должен сказать, что к величайшему сожалению в общей массе России нет литовцев, латышей, эстонцев – есть прибалты. Это плохо, но это ровно так. И вот задача средств массовой информации, в том числе «Эха Москвы» - показывать разницу, во-первых, что это разные народы, разные государства. И по-разному там решены были разные вопросы. Ну, например, мало кто помнит о том, что в Литве гражданство получили все. Там было принято нулевое решение, и когда Литва стала самостоятельной, там нет проблемы у русскоязычного населения с получением гражданства. Например, мало кто помнит, что с Литвой нет проблем, которые есть там пограничные с Эстонией и с Латвией. Но в массовом сознании есть понятие: «НАТО – враг. Литва – член НАТО». А литовцы от нас ушли, мы им там построили заводы, газеты, пароходы, а они, значит, перебежали к нашему врагу. Есть понимание – представление, вернее, а не понимание о том, что Литва – член ЕС, значит, враги. Есть представление о том, что там что-то где-то было с «Юкосом», они прикрывают какие-то Мажикявичюсы, они прикрывают наших воров. Это, конечно, во многом мифы, во многом мифы здесь. Но поскольку российская элита понимает, что все это не так, то особого наезда, скажем так, в средствах массовой информации на Литву нет. Поэтому здесь как-то здесь более равнодушно. В любом случае, если у нас действительно состоится интервью с Адамкусом, мы откроем на сайте вопросы – я призываю и наших литовских слушателей, и российских слушателей, и иных слушателей готовить к нему вопросы.

Сейчас прервемся на новости, а потом продолжим.

НОВОСТИ

А.ВЕНЕДИКТОВ: 21 час и 35 минут в Москве. У микрофона Алексей Венедиктов. Меня просят прокомментировать историю с Нижним Новгородом. Мы понимаем всю сложность вещания в регионах радиостанции «Эхо Москвы». Мы благодарны нашим партнерам – те, которые, несмотря на разные обстоятельства, продолжают в регионах нас вещать, даже частично. Мы также понимаем тех партнеров, которые по тем или иным причинам не могут продолжать нас ретранслировать. Что касается Нижнего Новгорода, ты мы сейчас ведем переговоры и постараемся как можно быстрее вернуться в Нижний Новгород. Пока нас можно слушать, естественно, в Интернете – понимаю, не у всех есть такая возможность. У нас есть подкасты передач – максимально мы будем делать, можно будет скачивать. Напоминаю вам, уважаемые нижегородцы – те, кто слушает меня сейчас по Интернету. Но, увы, увы и ах – мы понимаем все сложности наших партнеров. Да я думаю, и вы тоже понимаете. Поэтому давайте не будем сейчас чморить людей, которые довольно долго нас ретранслировали вопреки разного рода обстоятельствам. Обстоятельства иногда бывают сильнее – скажем так.

Александр Батурин, студент из Саратова: «Как «Газпром» позволяет вести вам оппозиционную информационную политику? Это госструктура». Здесь сколько ошибок, Александр, студент. Во-первых, «Газпром» не позволяет или не не позволяет вести нам оппозиционную информационную политику, потому что в соответствии с законом о средствах массовой информации российском действующем, акционеры не имеют права вмешиваться в редакционную политику. Это формальная история. Вторая история заключается в том, что «Эхо Москвы» не ведет никакой оппозиционной политики. «Эхо Москвы» ведет честную информационную политику. Вот честную, понимаете? Чего мы пишем, чего мы видим – вот и все. 90% наших информационных сообщений, или, вернее 87,3 – как посчитала мне информационная служба – это информация, полученная по линии агентств, в том числе и государственных. Информация, полученная из качественной прессы, из деловых газет. И, когда она является преждевременной или ошибочной, то это, собственно говоря, в данном случае претензии, которые вы предъявляете к нам как к третрансляторам. Но 13% – это наша собственная информация, которую мы сами собираем, и здесь – я просто хотел бы напомнить тем, кто хулит нас, – что мы не проиграли практически ни одного дела, касающегося недобросовестной или нечестной информации. И это в наших судах. Поэтому мы являемся качественной информационной радиостанцией. На нас больше всего среди радиостанций ссылкой в российских средствах массовой информации, на российских телеканалах и в российских газетах – я уж не говорю про западные. Знаете, в науке есть такое правило – индекс цитируемости. Вот у нас очень высокий индекс цитируемости. Это все вы можете проверить по сайту «Медиалогия» - mlg.ru, если подпишитесь, там можно просто… сидят люди, которые отслеживают ссылки. И мы этим гордимся. Это качественный продукт. Ну, ошибаемся бывает, ничего страшного, поправляемся.

Ну, это такая скобка, а сейчас мы все-таки переходим к программе «Суть событий», потому что я понимаю, что есть вопросы. 783-90-25 и 783-90-26 – 25 – для москвичей, 26 – не для москвичей. Так, чтобы выровнять шансы.

Алло, здравствуйте. Алле, вы в прямом эфире, как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Здрасте, Алексей. Это Георгий. Я хочу вернуться к вопросу о президентских выборах. У меня к вам вопрос – почему вы не хотите баллотироваться в президенты.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Странный вопрос – я… Такой приятный вопрос – ха-ха-ха, да что вы? – сейчас я буду смущаться – ха-ха-ха, да что вы? Да не моя это работа, на самом деле. Просто не моя работа. Мне представляется, что в моем характере важнее… так сказать, я больше люблю наблюдать. Я наблюдатель. И мне это нравится. Мне нравится моя жизнь, мне нравится моя работа, если говорить серьезно. А если несерьезно – да и зачем? У нас так много желающих, затопчут по дороге. Смешно.

Пошли дальше. Алло, здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Алексей Алексеевич.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Дмитрий, Санкт-Петербург. Алексей Алексеевич, я преклоняюсь перед беспримерным мужеством и стойкостью г-на Ходорковского, который, в общем-то, уже просто с иронией относится к тому, что с ним творит власть, и в этой связи у меня к вам вопрос. Алексей Алексеевич, скажите, пожалуйста, предполагал ли он когда-нибудь ранее, когда еще был человеком известным, богатым и состоятельным, о том, что может сделать с ним власть и то, в каком состоянии он остается сейчас?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Понял. Попробую, попробую. Понятно, что все мои разговоры с Михаилом Борисовичем относятся до его ареста, естественно, до октября 2003 года. Еще летом 2003 года мы несколько раз встречались и один на один в небольшой компании журналистов, когда он приглашал и рассказывал о планах «Юкоса», и поскольку… вы же понимаете, что главный редактор «Эха Москвы» - я не имею в виду Алексей Венедиктов, я имею в виду, что главный редактор «Эха Москвы» - это фигура достаточно статусная и встречаемая со вниманием. И я думаю, что и следующий главный редактор «Эха Москвы» будет так же встречаться со вниманием, потому что все-таки «Эхо Москвы» - это радиостанцию, которую слушают люди, принимающие решения. Тут никуда не деться. И он со мной говорил, вполне достаточно, как я сейчас понимаю, откровенно. И я ему откровенно говорил, что его посадят. Для меня уже где-нибудь в мае 2003 года, мне казалось, что это уже как-то близко. То есть, скажем так, если решение будет принято, вас, Михаил Борисович, посадят. Значит, он слушал, но я в глазах… по глазам – сейчас легко говорить, его нет, чтобы опровергнуть или подтвердить, я думаю, что он не верил до конца. И дело не в его богатстве. Это же… они, эти люди такие – и те, кто сейчас сидит, и те, кто сейчас за границей, и те, кто в Кремле, я имею в виду люди богатые, они все очень сложные и интересные люди. Там нет примитивных. Это люди, которые – да, они волки, безусловно, в этих джунглях, да, они действительно делали свои состояния таким, очень жестким способом, но очень интеллектуальным способом. Нам с вами не хватило, что называется, Дмитрий, мозгов. Так вот, они люди непростые, они понимающие правила игры, и все-таки Ходорковский, да не только Ходорковский – я буквально недели за две до его ареста тоже, у меня был ряд встреч не в Кремле, а среди богатых людей, очень богатых в Москве, те, которые сейчас спокойно ходят в Кремль, и вот были на встрече там человека 3-4, которые не верили, что это возможно. Они не верили. Они говорили: «Ну, что ты? Мы знаем Путина. Мы его по Питеру знаем. Да никогда в жизни. Да зачем ему это?» Ходорковский считал, что, с его точки зрения, это невыгодно власти, что в конечном, в стратегическом смысле его арест, его посадка невыгодны власти. Это я сейчас интерпретирую, я точно не знаю, но я так себе представляю. Вот эти люди, с которыми я разговаривал, вот они впрямую говорили: «Да брось ты!» Мы не спорили на шляпу съесть – да я, в общем, не знал. Но у них была конструкция, что конечно же, которая, кстати, сейчас реализуется, что, наверное, власть, скорее если захочет, будет выкупать, потому что деньги в принципе есть, как она выкупила «Сибнефть», как она выкупила «АвтоВАЗ», как, возможно, она сейчас выкупит «Норильский никель» у Потанина, заплатив ему миллиарды и миллиарды. И без всякого скандала. Потому что, конечно же, история с «Юкосом» создала на периметре, что ли, власти, на периметре России очень негативную историю. И тут, конечно, как правильно сказал Сергей Ястржембский, «имидж упал и не отжался». И здесь никакие спецмероприятия по поднятию имиджа невозможны, потому что все это накладывается на все эти истории «Сахалин-Шелл» и т.д., и т.д. И все это вспоминают: «Так, подождите, в 2003 году это уже было». Кого-то не пускают в Россию из западных бизнесменов, которые там делали все и вкладывали безумные бабки в Россию. Поэтому, я думаю, что – не в связи с богатством, он считал, что власть достаточно, вот путинская власть, он мне об этом говорил, кстати, несколько раз, что они достаточно, как вам сказать? – они достаточно тактически правильно себя ведут. Что они не будут… Это власть, которая не хочет себе создавать проблемы на периметре, это власть, это люди, которые хотят интегрироваться в мировую экономику, и затем продолжать в ней жить. И такая логика была понятна. И почему было такое заявление РСПП – Чубайс от его имени, помнится, делал, и Вольский говорил – о том, что как? Это невозможно. Потому что это действительно против логики развития России. Потому что гораздо больше негатива получила Россия нежели с тем, чтобы Ходорковского, выкупили, скажем, мягко говоря, его бизнес: «Ну, парень, давай, определяй стоимость, давай мы с тобой поговорим. Ну, там, скостишь, сколько надо – процентов 90, но все-таки»,.. - во всяком случае, такие переговоры не велись, а могли бы вестись. Ну, они люди вообще мужественные в тяжелых условиях – эти люди, которые делали свои состояния. Хотя вот те люди, которые при деньгах, они не мужественные, те, которые без денег, они уже мужественные. Но они все сильные люди. Я многих из них знаю. Не дружески, а по работе. Я все равно общаюсь, я встречаюсь, разговариваю, я пытаюсь понять, что происходит в этом сообществе, как в любом другом сообществе – это, в общем, работа главного редактора, все главные редактора этим занимаются по-разному. Они все – интересные люди. Так же, как и в Кремле нет неинтересных людей. Так же, как и в команде Путина, но в ее такой части самой яркой, нет неинтересных людей. Но, конечно, никто не ожидал, что 2003 год станет таким поворотным, после чего два человека в государстве после Путина, человек, занимающий стратегический пост Александр Волошин, а затем человек, занимающий второе место, Михаил Касьянов – ушли в отставку. Там, были уволены, ушли в отставку и т.д. Это же не просто так. Это просто разное видение проблемы. Можно с ними не соглашаться. Но нужно представлять, что это разное видение проблемы. Вот в этом смысле Ходорковский просчитался.

Пошли дальше. Значит, смс у нас идет, сейчас посмотрю, что у нас тут? Чего-то у меня как-то все прыгает. «А может быть, у Чайки птичий грипп?» - (смеется). Все может быть, я думаю.

Дмитрий Шарфин пишет мне: «Может быть Кремль замешан в снятии «Яблока» в Санкт-Петербурге или это – инициатива местных властей?» На самом деле, если честно, то, конечно же, там была проявлена определенная небрежность в сборе подписей. Насколько я знаю. Я просто действительно сначала готов был говорить, что это политическое решение. Но, скажем так, это политическое решение, безусловно, но при прочих равных людей с такими же ошибками оставляли на выборах. Я бы советовал политическим партиям более тщательно относиться – да, законодательство драконовское, законодательство несправедливое, но оно сейчас действующее. Поэтому, если вы хотите быть парламентской партией, вошедшей в парламент и собравшей там 5 миллионов избирателей хотя бы – или 3, или 5 миллионов – относиться к этому закону. Да, а потом биться за пересмотр закона. Но, конечно, здесь сыграла и местная история, безусловно, и история связана с тем, что «Яблоко» заняло позицию против строительства здания «Газпрома», безусловно, и тут есть политический налет, но сначала подставились сами. Мне так кажется. Могу ошибаться. Ну, пусть суды теперь, теперь в суды. Чего тут? Пусть суды решают.

783-90-25 – для москвичей, 783-90-26 – не для москвичей. Здравствуйте, алле?

СЛУШАТЕЛЬ: Можно мне с Алексеем Алексеевичем поговорить?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, если вы скажете, как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Артем, Москва.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, Артем, вы в эфире, пожалуйста.

АРТЕМ: Алексей Алексеевич, я по поводу той программы, чье время вы сейчас, так сказать, используете…

А.ВЕНЕДИКТОВ: А я не обсуждаю сейчас программы, вы знаете, Артем, я сейчас говорю о политических событиях.

АРТЕМ: Ну, жаль.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, нет, нет. Вот не буду я сейчас. Я как начну, я могу вам сказать: «Сегодня мы посвящаем эфир мнению о Ганапольском», - и все, весь эфир улетел, потом: «О Пархоменко», - и эфир улетел, потом: «О Канделаки», - эфир улетел, потом «О Сергее Бунтмане», - эфир улетел, потом: «О Наргиз Асадовой», - эфир улетел, потом: «О Ксении Лариной», - ну, невозможно, друзья мои. Если у вас есть доступ к Интернету, пишите мне ваши замечания. Там есть мой онлайн. Я их читаю все. С чем-то я соглашаюсь, с кем-то разговариваю. Но в эфире это – ну, неправильно. Неправильно.

Алле, здравствуйте, алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Здрасте. Как вас зовут и откуда вы?

СЛУШАТЕЛЬ: Владимир, город Дмитров.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, Владимир, пожалуйста.

ВЛАДИМИР: Алексей Алексеевич, вот у вас сегодня на радиостанции прошел такой слух…

А.ВЕНЕДИКТОВ: Слух?

ВЛАДИМИР: …что вроде как будет 70 центов вместо 7 по смс.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Это я ничего не знаю. Не готов вам ответить. Не занимался. Если это слух, то слухи, как принято говорить, я не комментирую… Сколько стоит смска, я, честно говоря, не знаю. Семь?

Алло, здравствуйте, алле?

СЛУШАТЕЛЬ: Алексей Алексеевич, добрый вечер. Это Олег, город Москва.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, Олег, пожалуйста.

ОЛЕГ: Алексей Алексеевич, можно я вот немножко нестандартную такую вещь…

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да мне, по-моему, все задают нестандартные…

ОЛЕГ: А про любовь можно?

А.ВЕНЕДИКТОВ: К кому?

ОЛЕГ: Алексей Алексеевич, могу я обратиться к своей любимой женщине через вашу радиостанцию?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Давайте.

ОЛЕГ: Алла Аксёнова, я тебя очень люблю и я тебя очень жду.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Какую музыку любит Алла Аксёнова?

ОЛЕГ: Она любит очень спокойную, ритмичную музыку.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, какие, может быть, у нее есть какие-нибудь предпочтения?

ОЛЕГ: Ну, так точно предпочтений не знаю, но она любит очень мелодичную музыку.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Алла Аксёнова…

ОЛЕГ: И если это можно, если это, конечно, в ваших возможностях, я бы сейчас был очень рад, если бы вы это… что-нибудь запустили.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Запустим, в конце передачи запущу обязательно. Алла Аксёнова, человек прорвался на радио, на информационное радио. Тут Путин и Буш, тут иранские и иракские кампании – тут черт знает что, а человек прорвался, чтобы вам это сказать. Оцените этот жест, Алла Аксёнова. В конце эфира я все-таки украду 3 минуты и поставлю вам мелодичную, именно только для вас, только для вас, Алла, честное слово. Такие звонки приятны, честное слово. Вот человек, для него это жизнь, это главное. Это правильно. Любовь – это правильно.

783-90… Не всегда удается на эту тему поговорить. 783-90-25 – для москвичей, 783-90-26 – для не москвичей. Слушаем дальше. Алле, здравствуйте?

СЛУШАТЕЛЬ: Алексей Алексеевич, Леонид меня зовут. Я из Екатеринбурга. Позвольте два вопроса?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Давайте, Леонид.

ЛЕОНИД: Почему-то в Екатеринбурге программа «Разворот» утренняя…

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ничего не буду говорить, не знаю!

ЛЕОНИД: Хорошо. И что касается «Яблока» - где-то недели две назад, по-моему, был на государственном канале, подчеркиваю, на «России», по-моему, был сюжет по поводу выборов в Санкт-Петербурге, по поводу недобросовестного сбора подписей было сказано, что все эти подписи были перепроверены, что вплоть до того, что была проведена графологическая экспертиза по всем этим подписям, ну, или не по всем – выборочно, и было сказано, что все подписи собраны правильно.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Вы знаете, насколько я знаю, там была еще такая история. Я не знаю, кем признано. Если бы это было признано, их бы не сняли с выборов. Там была история доверия. Во-первых, есть черные технологии – знаете, когда политические партии… Ну, давайте, условно говоря, Леонид, представим, что вы баллотируетесь и я баллотируюсь. И я – недобросовестный, а вы добросовестный. И я говорю своим дружкам: «Ребята, идите, дайте, предложите свои услуги ему, Леониду из Екатеринбурга. Вы будете сборщиками подписей – все нормально. А потом вы соберете, подделаете все, и он когда пойдет сдавать, он не пройдет выборы». Есть такие технологии. Я не знаю, было ли это в Санкт-Петербурге, но, как мне рассказывали, что петербуржское «Яблоко» в этом смысле отличилось излишней доверчивостью. И ничего доказать невозможно, конечно, поэтому я ничего не утверждаю, а я предполагаю, что, возможно, против него при сборе подписей были использованы такие технологии черные. Но еще раз повторяю – знаете, вот переходите дорогу, когда вы в этой стране являетесь оппозиционной партией, в этой стране, в России сейчас, переходите дорогу только на зеленый свет. И то проверьте – сверху он или снизу. Если вы каким-то образом… у вас нет административного ресурса. Просто надо тщательнее. Мне очень жалко.

Я вообще считаю эту норму закона неправильной. Вообще, решать должны избиратели. Не там… 100 подписей. Они должны минимум внести 2 рубля – и пусть слушатели, тьфу, избиратели голосуют: вот нравится программа «Яблока» - вот голосуй. Почему в зависимости от этого такие ограничения? Я не понимаю. Вот это законодательство нечестное, оно не справедливое. Решать должны избиратели. И если «Яблоко» получит или какая-то другая партия 0,5%, ну, и Бог с ней. А если вдруг – вот история с Адыгеей меня, если честно… Я возвращаюсь к истории с Адыгеей. Вы знаете, что после того, как президент подписал указ и был потом принят закон о назначении губернаторов – ну, о наделении полномочий – о назначении губернаторов, значит, вот недавно в январе, что ли, в Адыгее был назначен губернатором – значит, отстранен, как вы помните, прежний (ничего не буду говорить – хороший, плохой, я не знаю, не живу в Адыгее, это, вообще, по-моему, дело адыгейцев), был назначен человек, который на выборах – может быть, он очень хороший, но на предыдущих выборах он получил поддержку 3,5 или 3,75%, проиграв всем. 3,75 – а президент ему доверил, и он теперь губернатор. И когда я говорю о том, что меня не устраивает во внутриполитическом курсе – меня не устраивает то, что мэра города будут назначать. Могут назначить Лужкова, а могут назначить неизвестного мне человека. Поэтому президент доверяет – почему я должен ему доверять? Ну, президент его знает, а я его не знаю. Но он же мэр моего города. Не понимаю.

Вернусь к смскам. Алексей пишет: «Это вам все Ганапольский полэфира про смс говорил, возбуждая слушателя, а вам свинью подкладывая», - вы знаете, в год Свиньи что еще мне Матвей должен подкладывать? Свинью.

«Сегодня Ганапольский стебался по поводу взятия со слушателей некоторых денежек – центов 75, желающих послать смс на «Эхо», - Игорь. Слушайте, какое позитивное решение, а!

«Это Матвей хочет, чтобы смс на «Эхо» стоило не 7 центов, а 75. Тогда, мол, люди будут жалеть денег и не будут гадости писать», - ну, конечно, за собственные деньги писать гадости кто же захочет? Ну, интересное соображение.

«В «Мегафоне», - пишет Ирина из Санкт-Петербурга, - ординарное смс по обычному тарифу меньше двух рублей».

«Ганапольский сегодня поклялся, - пишет Василий, - сделать смс 70 центов». Василий, чем поклялся? Чем поклялся, то мы у него и отрежем.

«Ганапольский против пейджера», - ну, я, Сергей, ответил. Если на пейджер идет не про… Вот сейчас у меня идет человек, который… Вот эту смску с этим телефоном мы передадим в правоохранительные органы. Здесь телефон зафиксирован. Пусть они с вами разговаривают. Понимаете, когда это приходит… Мы будем следить за тем, чтобы нам ответили правильно. Когда приходит, соответственно, телефон, идентификация – вот человек прокололся.

Что у нас еще? «Работал в Москве, денег не заплатили. Что делать?» - Влад, Тамбов. В суд, Влад.

И в конце этого эфира… Я благодарен всем. Закончилось время. Жалко, мало времени нам с вами ушло. Вот на глупости все тратим – на таких вот товарищей. Все-таки для Аллы, которая, может быть, услышала и вернется, ну, одна из моих любимых композиций.