Александр Невзоров - Невзоровские среды - 2017-10-18
О.Журавлёва
―
21 час и 4 минуты в Москве, вас приветствуют «Невзоровские среды». Меня зовут Ольга Журавлёва, из Петербурга к нам должны присоединиться джентльмены.
А.Невзоров
―
Присоединились.
О.Журавлёва
―
Ура!
А.Невзоров
―
Да, да.
О.Журавлёва
―
Александр Невзоров, Виталий Дымарский.
А.Невзоров
―
Да. Я причем заранее анонсирую, что здесь у Дымарского в «Дилетантских чтениях» Рыжков.
В.Дымарский
―
Да. 26-го числа.
О.Журавлёва
―
Владимир.
А.Невзоров
―
26-го числа Владимир, обаятельнейший персонаж, кстати говоря. А я напоминаю про свои американские лекции, которые с 26-го ноября. Но меня поскольку не будет в следующую среду, лучше лишний раз об этом напомнить. Переходим к делу, времени мало. Оля, что-то вас сегодня...
О.Журавлёва
―
У нас Собчак.
А.Невзоров: Атеист не должен жалобным голосом где-то блеять, что его чувства оскорбили
А.Невзоров
―
У нас Собчак. Собчак у нас не сколько у нас, она сколько теперь у Владимира Владимировича и у Навального тоже. Вот, Навального, судя по всему, не пустят, все-таки, поучаствовать в этой дурацкой подтанцовке с другими клоунами типа Бабурина и типа всех этих, вот, фальшивых кандидатов. За что, на самом деле, Навальный должен был бы быть благодарен Кремлю. А Кремль, на самом деле, мог бы раз и навсегда решить проблему Навального, разрешив ему тоже поканканировать в этой всей робкой почтительной массовке, которая будет шевелиться за спиной у Владимира Владимировича. Но Кремль из всех решений как известно всегда выбирает самое глупое и самое дурацкое, и они хотят, все-таки, сколотить из него на скорую руку, но тем не менее сколотить, какую-то мученическую фигуру.Что касается Ксении, то история крайне интересная и она своим появлением, конечно, путает карты всем. И сегодняшняя уверенность в том...
В.Дымарский
―
Кроме Путина.
А.Невзоров
―
Ну, да я, вот думаю, что это вообще большая перепутка карт. Я думаю, что сегодняшняя уверенность в том, что она там отречется, откажется, передаст голоса Навальному, это сегодняшнее обещание, которое не надо рассматривать всерьез. Вполне возможно, что, ведь, люди делятся, как бы, на 2 типа, да? Одни люди, попав в крупную ситуацию, демонстрируют такой внезапный экспоненциальный рост. Другие – столь же стремительное уменьшение, как бы, своего калибра и своей значимости.Вот, посмотрим, не забегая вперед, к чему более склонна окажется Ксения.
О.Журавлёва
―
Угу. Хорошо.
А.Невзоров
―
Либо она вдруг разрастется в какую-то фигуру, и это тоже возможно, и тогда она пошлет нафиг всех Навальных. Если она почувствует, что колебания, которые она производит и в медийном, и в политическом мире России, становятся реально сильны. Либо она поймет, что ее роль смехотворна, тогда она, в общем, поскольку ей будет не жалко завоеванного, она легко это передаст товарищу.
В.Дымарский
―
А как вы думаете, какую она сейчас, вот, цель перед собой ставит?
А.Невзоров
―
Я думаю, что она...
В.Дымарский
―
Не становиться же президентом, правильно?
А.Невзоров
―
Нет-нет. Она авантюристка, ей интересно это приключение. Плюс для нее дорога, вот, политическая, дорога туда – это единственное, по сути, что ей осталось. Всё остальное ею перепробовано и ей уже надоело.
В.Дымарский
―
Но она не дурную, надо сказать, формулу придумала. Вот, я только что как раз прочитал, что голосование за нее – это голосование против всех.
А.Невзоров
―
Ну, это пока красивая фигура речи. Мы знаем, как кандидаты входят во вкус борьбы и как они теряют ориентацию в пространстве.
О.Журавлёва
―
Если можно, Александр Глебович, еще одна деталь, касающаяся выборов. Тут появилась некая легенда о Дюмине.
В.Дымарский
―
О чем?
О.Журавлёва
―
Как бы, дума о Ковпаке. Появилась такая версия (она периодически возникает у разных журналистов или там)...
А.Невзоров
―
Да, я знаю эту версию, знаю.
О.Журавлёва
―
Что, якобы, Дюмин неспроста появляется повсюду чаще, чем полагалось бы, и не готовят ли Дюмина в преемники? Что вы думаете?
А.Невзоров
―
Вполне может быть, во-первых. Ну а это, все-таки, не кремлевская тактика. Они делают всё глупее, они делают всё «влобее».
О.Журавлёва
―
Как? Еще глупее?
А.Невзоров
―
Да, да, да, да, да, да, да. Они неисчерпаемы, и в этом смысле с ними очень трудно конкурировать.
В.Дымарский
―
Или тоже путают карты.
А.Невзоров
―
Да. Но я предлагаю пока этого не обсуждать, потому что пока это уравнение со слишком большим количеством неизвестных. Давайте перейдем, все-таки, к тому, что более понятно, например вот, то, что натворил в очередной раз наш любимец Павленский, да?
О.Журавлёва
―
А он не повторяется?
А.Невзоров
―
Ну, вот, смотри. Вообще когда мы это... Вот, всё бы ничего, но мы это шоу уже видели, да? Мы видели драматическое полыхание дверей КГБ, и на фоне пламени с большими светящимися прозрачными ушами художник-акционист Павленский. С дверьми КГБ это, в общем, было достаточно эффектно. Либералы, как мы помним, аплодировали, черносотенцы стонали, а чекисты тихо хихикали.Это было недурно, но тема исчерпана, и повторять это в таком ослабленном, жалком варианте на фоне безобидного банка приютившей его Франции – это худшая идея из возможных, это такой жалкий римейк самого себя.
А ведь, на самом деле, Париж сколько открывает простора для подобных акций, сколько есть возможностей.
В.Дымарский
―
Что бы вы сделали?
А.Невзоров
―
Не знаю, как я, я не акционист вообще.
В.Дымарский
―
Что бы вы выбрали на его месте?
А.Невзоров
―
Ну и, в конце концов, я бы посоветовал Павленскому пользоваться теми сказочными возможностями, которые предоставила ему его внешность. Ведь, имея такие большие, такие выразительные уши, ими надо пользоваться. Сейчас существуют суперклеи, которые клеят вообще всё. На Place de la Concorde – там, конечно, разобрали большое колесо обозрения, но там есть малое колесо обозрения. Приклеив ухо к такому колесу, можно совершить высотный драматический облет Парижа и, действительно, будет говорить вся пресса мира, но уже не как о скучном повторяющемся психе, а как о выдающемся акционисте. Потом не забывайте, что у него есть в репертуаре блистательный трюк с приколачиванием тестикул к поверхностям. Тогда он приколачивал их к Красной площади.
В.Дымарский
―
Но это тоже римейк.
А.Невзоров
―
Нет, теперь это можно было бы сделать, например, в помещении Крейзи Хорс, да? Или в помещении Мулен Руж. Причем, приколачивать яйца к полу полностью в ритме канкана. Возможно, его взяли бы в штат, и это был бы очень знаменитый номер. Вообще это была бы хорошая карьера для него.
В.Дымарский
―
Но его сегодня госпитализировали тем временем в психиатрический стационар.
А.Невзоров
―
Да. В общем-то, Франция с ним обошлась несколько жестче, чем в свое время Россия. Но возможно, они...
О.Журавлёва
―
А вы считаете, там тоже карательная психиатрия? Вы так это воспринимаете?
А.Невзоров
―
Нет, они просто... Они не могут. Если здесь всё это было окрашено в какие-то красивые драматические и осмысленные тона, там это, действительно, бессмыслица и предельная неблагодарность, да? Ну, мы знаем, что вообще благодарность...
О.Журавлёва
―
Может быть, это последовательное левацство, Александр Глебович. Может быть, это банально просто последовательно человек идет по своим левацким, так сказать, точкам и даже французы, в общем, неравнодушные, так вот отреагировали. Ну, печально.
В.Дымарский
―
По своим левацким точкам. Потом ему же нужно...
А.Невзоров
―
Нет, я думаю, что это вообще неблагодарность. Потому что, вот, посмотрите на сегодняшнюю травлю красавца Мединского, да?
А.Невзоров: Чем провинился Мединский? Он просто одной белибердой подменил другую белиберду
О.Журавлёва
―
Он, кстати, тоже акционист по-своему, да?
А.Невзоров
―
Да, он тоже по-своему акционист. И обратите внимание, ведь, любые... Вот, ему предъявляют претензии, что он не историчен, недостоверен, что у него так не то, что у него то не эдак. Но на самом деле, что такое вообще споры историков между собой, да? Что такое конфликт историков, да? Это спор братьев Гримм о том, какого цвета трусы были у Красной шапочки.
О.Журавлёва
―
Не соглашусь, Александр Глебович.
А.Невзоров
―
Почему?
О.Журавлёва
―
Ну, потому что есть историки, которые спорят между собой, а есть Мединский, и это разные люди.
А.Невзоров
―
Ничего подобного. Вот, надо раз и навсегда... Глупости! Надо раз и навсегда помнить, что история не наука, в ней враньем является практически всё, и этим надо пользоваться. Ни в одном вопросе историческом нет ясности. На любое свидетельство есть контрсвидетельство, на любой документ есть контрдокумент, на любую летопись есть контрлетопись.Чем провинился Мединский, в конце концов? Он просто одной белибердой подменил другую белиберду. Но в отличие от всех остальных он это сделал откровенно. Он честно говорит «Хрен с ними, с панфиловцами. Были не были, да? Хрен с ней с Зоей. Была она сумасшедшая или не была сумасшедшей? Это всё годится как кирпичи для монумента государственной идеологии, и я это буду использовать, да? Мне очень нравится такой подход.
О.Журавлёва
―
Александр Глебович, один момент есть. А зачем тогда вот вся эта катавасия, собственно, с диссертацией? Зачем какие-то фальшивые документы, непонятные эти самые ответчики, непонятные фамилии? То эти рассматривали, то те, то тому посылали, то другому.
В.Дымарский
―
То были оппоненты, не было оппонентов.
О.Журавлёва
―
Ну, оппоненты не оппоненты.
А.Невзоров
―
Оль, вам никогда не была присуща мелочность, да? Надо помнить, что, вот, как было справедливо сказано, история – это гвоздь, на которую я вешаю свою картину. Это самый правильный подход. Долой нафиг стыд в этих вопросах. И как раз мединщину я бы предлагал культивировать, потому что у него уже за последнее время еще одна блестящая инициатива: он теперь предлагает для патриотической пропаганды использовать цирки.
О.Журавлёва
―
Ну, это логично.
А.Невзоров
―
Да. Предлагает, во-первых как бы, патриотизировать клоунов, да? Во-вторых, использовать киновозможности цирков. Потом можно, в конце концов, завершать патриотическую цирковую эскападу тем, что слон будет наваливать не просто какую-нибудь кучу, а огромную трехцветную, к примеру, и это будет ставить такую выразительную точку вообще во всем происходящем.
В.Дымарский
―
И обязательно бегемот должен быть.
А.Невзоров
―
Не обязательно бегемота.
В.Дымарский
―
Нет? Ну, как с хвостом-то, ну?
А.Невзоров
―
Ну, он вообще (Мединский), и я бы его хранил, берег бы и лелеял, и не давал бы его в обиду, и не дал бы у него отнять его докторскую диссертацию, потому что он лучше всех других иллюстрирует мою мысль, что главную болезнь России, вот эту болезнь собственной истории, тяжелую патологию, которой Россия обязана во многом сегодняшним маразмам, надо лечить, что историю нельзя воспринимать всерьез. Спасибо Мединскому, он лучший иллюстратор моих идей в данном случае.Это вот как с тем же самым Николам Кровавым, да? А я вот говорю «Знаете, ребят, вот, вы там все оплакиваете, расстреляли семью, Ипатьевский подвал». А я говорю: «Вы знаете, я придерживаюсь другой версии. Я придерживаюсь той самой версии, что он, перекрашенный в морковно-рыжий цвет, чтобы быть больше похожим на ирландца, благополучно закончил свои дни в возрасте 95-ти лет в кругу семьи.
И я говорю, что я имею право на это версию, потому что это история, ничто не доказано, ничто не проверяемое, останки визы, видите ли, фальшивые, да? И посмотрите, как от этого колбасит православных. Но при этом я не оскорбляю ничьих чувств и не подвластен никакой статье. Я просто говорю о том, что, ну вот, как бы, у вас, ребята, свой праздник, у меня свой. Это очень хорошо последнее время...
О.Журавлёва
―
Послушайте, а праздник лженауки?
А.Невзоров: Павленскому можно было бы приколачивать яйца к полу в ритме канкана
А.Невзоров
―
Подожди, давай сейчас закончим тут. Я просто хочу дообъяснить (мы сейчас перейдем к лженауке). Вот, было такое замечательное издание «Сноб», да? К сожалению, сейчас на развалинах «Сноба» там пасутся стада графоманов, но там периодически публикуется Чаплин, тот самый кровавый Чаплин, который требовал уничтожить человечество и угрожает России гибелью, если фильм «Матильда» выйдет на экраны. Вот, он очень хорошо в последнее время пишет, очень определенно и четко, что, вот, у нас свое, у них свое, и это совершенно несовместимо, да? Это мы хотим исповедовать свое, а то, что есть еще и они, ну, это просто, как бы, некий такой неприятный казус, с которым мы, может быть, будем мириться, а, может быть, не будем.Что касается лженауки, то да, действительно, сейчас существует инициатива, согласно которой будет избран, как бы, главный лжеученый России.
О.Журавлёва
―
Ну, почему бы и не Мединский, кстати? Вы же говорите, что это не наука. Чудненько.
А.Невзоров
―
Это не наука равно как, там, зачем-то затесались просто откровенные шарлатаны типа, там, Глобы, Иллариона, которые никогда и не претендовали ни на какие высоты в лженауке.Но я вообще хочу вам объяснить (и Оле, и Дымарскому), что ничем лженаука вообще не страшна. И никакого влияния ни на какие серьезные процессы она вообще не производит. Ну, вот, все прицепились к тому, что один из номинантов на получение этой премии – проповедник идеи плоской земли.
Ну, извините меня, пожалуйста, а чем идея плоской земли более бредовая, чем идея о душе, чем идея астрологическая, чем представление о том, что через песнопения и ритуальные жесты можно булку с вином превратить в кровь и мясо умершего 2 тысячи лет назад человека.
В.Дымарский
―
А кто будет эту премию вручать?
А.Невзоров
―
Премию, насколько я знаю, учредила какая-то такая веселая группа молодых доцентов, которые изображают из себя научную инквизицию.Но, на самом деле, ведь, никакой роли...
В.Дымарский
―
Потому что, вы знаете, между прочим, извините, во Франции уже лет 30 вручают там... Есть такой клуб консервативный, который вручает премию. Она, знаете, как называется? Премия Трофима Лысенко.
А.Невзоров
―
Да, совершенно верно. Но надо понимать, что никакой разницы и никакого значения, что думают массы, какую они исповедуют ахинею, вообще нет, потому что в XVI-XVII веке...
О.Журавлёва
―
Вы не верите в просвещение?
А.Невзоров
―
Я имею в виду так называемое просвещение. Настоящая наука, там, в XVI-XVII веке жила в более тяжких условиях, когда эти массы исповедовали тоже катастрофический абсолютно бред.Ведь, там я уже говорил в эфире «Эха», там, о Леоне Аллатиусе, который на полном серьезе, будучи ученейшим астрономом, рассказывал, что кольца Сатурна – это отделившаяся в момент обрезания Христа крайняя плоть Христа, которая взлетела и образовала собой кольцо Сатурна. И это всерьез преподавалось в университетах, я уж не говорю там про Фартиниуса Эстетуса.
О.Журавлёва
―
По-моему, поэтично.
А.Невзоров
―
Да, конечно. Был еще Фартиниус Люцетус, который тоже был принят как основное научное светило. Он утверждал, что луна светится, потому что она сделана из фосфора. И самое интересное, что он это даже доказывал с помощью каких-то кривых. Но на тот момент очень убедительных экспериментов... Он заряжал большие фосфорные, фосфористые глыбы – это был, по-моему, какой-то пергамский камень фосфорсодержащий. Заряжал дом светом, и демонстрировал их свечение в темноте.То есть настоящей науке наличие всех этих абсолютно бредовых теорий никогда не мешало. И никогда помешать не может. Главное, что...
О.Журавлёва
―
Но мы знаем, что у нас сделано из сыра. И прекрасно с этим живем. Вы хотите сказать, что это никак на жизнь человечества не влияет, в общем-то? Хоть из сыра, хоть из фосфора?
А.Невзоров
―
Нет-нет. Нет-нет. Я думаю, что для публики... Ну, какая разница, на самом деле, что там торговец апельсинами думает о строении Земли? Никакого значения это не имеет.А настоящая наука просто на всю эту дрызготню не обращает внимания и не воспринимает ее всерьез. И...
О.Журавлёва
―
А как туда будут попадать новые люди в эту самую науку? Как они будут приходить, если общество будет пребывать вот в этом чудесном неведении?
А.Невзоров
―
Послушайте, у нас общество пребывает в более чем чудесном неведении. Объясните мне, пожалуйста, какая разница между представлениями о плоской Земле и представлениями о том, что надо целовать ребро неизвестного млекопитающего, отстояв в очереди к этому ребру 11 часов? Да нет никакой разницы! Какая разница в том?.. Вот сейчас привезут в бедный Исаакиевский собор ношеную антисанитарную обувь какого-то Спиридона Тримифунтского. Люди всерьез убеждены в том, что все те бредни, которые происходят сегодня в эфире федеральных каналов, что это всё можно воспринимать всерьез.Меня спрашивают «А куда делись экстрасенсы? Куда делись маги-заклинатели?» Да никуда не делись, они просто переоделись в попов. И никакой принципиальной разницы, освещать воду или заряжать воду, то есть пытаться воздействовать на физико-химические свойства воды, нету. И если верят в освещенную воду, то почему нельзя верить в заряженную воду? И чем плоская Земля страшнее, чем это?
О.Журавлёва
―
А кстати, поклонение могиле Чумака должно быть в такой логике?
А.Невзоров
―
Ну, вот, я, кстати говоря, общаюсь с ребятами, которые наблюдали за могилой. Они рассказали, что позавчера с могилы сняли человека. Он на протяжении 4-х часов с термосом в теплой одежде голым задом сидел на могиле, лечил геморрой.
О.Журавлёва
―
Молодец.
А.Невзоров
―
Я не знаю, каковы его успехи были в этом оздоровительном мероприятии, но, тем не менее, это тот самый представитель народа, которого вы пытаетесь оградить от каких-то так называемых лженаучных знаний. Да и фиг с ним, что они, на самом деле, думают. Ведь, поймите, ведь офигели, как бы, все, да? Просвещать бесполезно.
О.Журавлёва
―
Александр Глебович, простите ради бога. Я должна просто вставить вам сообщение от нашего слушателя, зрителя, я надеюсь, Аркадия, который спрашивает, на каком языке вы будете читать лекции в Америке? В каких городах выступать, вы уже говорили. Так вот как человеку, не чуждому материального, вам интересно будет узнать, что 24 октября на Брайтон Бич состоится выступление ваши коллеги Кашпировского, цена входного билета 30 долларов, стоимость индивидуального сеанса – 200 долларов.
А.Невзоров
―
Недорого, скажем так.
О.Журавлёва
―
Не правда ли, приятно быть коллегой Кашпировского?
А.Невзоров
―
Ну, меня можно обозвать как угодно, меня можно обозвать как-нибудь и похуже, чем коллегой Кашпировского. Но коллегой мы с ним не являемся, я никого не исцеляю. Вот, заразить и обречь на мучительную смерть я, в принципе, могу, да?Но мы возвращаемся снова к этой теме лженауки и к тому, что это толчение воды в ступе и в никуда направленное действие исключительно для собственного рейтинга, да?
В.Дымарский
―
Нам привет передает Ширшиков.
О.Журавлёва
―
Он в Москве. Он уже в Москве.
А.Невзоров
―
О, кстати! Мы обязательно коснемся еще, обязательно коснемся гусара Ширшикова. Но мы видим, что со всех сторон все офигели. Вот, в Голливуде бунт артисток, да? Они хотят, чтоб к ним еще и не приставали. Они хотят почему-то быть огражденными от сексуальных домогательств. Они абсолютно офигели. Понятно, что в российском кино этого, действительно, не очень много и этому не очень есть место просто потому, что кино как такового нету и потому что участие в российском фильме не открывает для человека никаких серьезных и просторных горизонтов. Но на Западе эти роли открывают дорогу к реальным миллионам, к реальной невероятной славе при том, что мы прекрасно понимаем, что одна артистка или другая – это, ведь, игра случая.
В.Дымарский
―
А у нас открывает дорогу к тому, чтобы быть проклятым Поклонской.
А.Невзоров
―
Ну, это да. Но вообще всегда в американском кинематографе считалось, что не дать режиссеру-постановщику – это просто нарушение технологической дисциплины производства фильмов.
В.Дымарский
―
Технологической цепочки, я бы сказал.
А.Невзоров
―
Да. И мы возвращаемся к Кашпировскому. Я вам могу сказать, что, действительно, вот на вопрос, куда делись все эти целители и ясновидящие, они никуда не делись. Вот, возьмите портрет Елены Петровны Блаватской и прирастите ей бороду. У вас получится абсолютный Гундяев.
О.Журавлёва
―
Вы злой.
А.Невзоров
―
Что?
О.Журавлёва
―
Вы очень злой, Александр Глебович. У вас мизогиния.
А.Невзоров
―
Нет, я совершенно не злой. Я просто объясняю, что уровень серости, уровень темноты и невежества настолько высок, что вот эта вся смешная игра в борьбу с какой-то ни на что не влияющей лженаукой – это совершенно пустое занятие.
О.Журавлёва
―
Вы сказали про кинематограф российский жестокие слова. А, вот, тем не менее, вышел прекрасный сериал о доблестных чекистах, который «Спящие», видимо, называется. И кому как не вам его отрецензировать.
А.Невзоров
―
Да. Вы знаете, причем... Я главный специалист...
А.Невзоров: Ксения авантюристка, ей интересно это приключение
В.Дымарский
―
А что, Невзоров смотрел, что ли?
А.Невзоров
―
Нет, я не смотрел, но не забывайте, что в этом смысле...
О.Журавлёва
―
Он специалист по ФСБ.
А.Невзоров
―
Да. Нет-нет, дело не в этом. Дело в том, что у меня как у автора Наших, как у автора вообще всей идеологии сегодняшнего маразма рыло как ни у кого в пуху, да? И, следовательно, я могу на эту тему иметь самое авторитетное мнение.И я смотрю вот на таких милых моему сердцу, на моего друга Минаева, на Быкова, и вспоминаю знаете, кого? Я вспоминаю старину Карла Ульриха. Был такой блестящий химик и его ассистент. И сразу вспоминаю еще его ассистента. У них была идея-фикс получить в чистом виде диметил ртуть. Это очень ядовитое и очень сложное для образования вещество. И, вот, Ульрих получил этот диметил, вдохнул абсолютно счастливый и с радостью сообщил тут же, что у него все симптомы ртутного отравления, то есть бессвязная речь, онемение конечностей. Ульрих умер через месяц. Его ассистент умер, по-моему, через 2 месяца. Но они были счастливы.
Вот, так же примерно эти ребята. Вот, у них есть желание добыть какой-то эликсир чистого имперства, опять разговоры про какие-то границы, каких-то врагов, какую-то честь, какую-то обособленность, какую-то родину, да?
Но, ведь, мы уже выяснили, что этот эликсир уже 2 раза подряд убил эту несчастную страну в 1917 году и в 1991 году. Что за маниакальное желание еще раз вдохнуть эти ядовитые пары и всем хором сдохнуть, да? Им, понимаешь ли, мешают какие-то сволочи, какие-то агенты влияния, которые стоят между ними и между этой имперской диметил ртутью.
Конечно, немножко жалко и обидно выглядят оправдания и извинения Быкова (режиссера), с моей точки зрения вполне профессионального. Но давайте позволим ему помотаться между разными лагерями. В конце концов, важно, как он снимает кино, а не то, что он думает.
В.Дымарский
―
Я вчера, кстати говоря, с Александром Николаевичем Сокуровым разговаривал тоже на эту тему. Вот, он тоже считает, что ему не надо было... Там можно соглашаться не соглашаться, но отрекаться нельзя от своего произведения.
А.Невзоров
―
Нет, отрекаться, может быть. Ну, еще не той силы и не той значимости произведение, никакого эффекта бомбы кроме как на бедную либеральную тусовку это не произвело. Я думаю, что гораздо сильнее сработала новость, что вот эти вот ребята, которые запрещали нам ковыряться в носу, то есть Роскомнадзор...
О.Журавлёва
―
Оказались гнездом мошенников.
А.Невзоров
―
Вот эти поборники... Да, поборники нравственности, их трясло, коробило от слова «жопа», случайно оказавшегося в эфире. Они выносили свои представления, они говорили, как это не духовненько и как это недопустименько, да? Вот, сейчас, кажется, они большой группой отправятся лет на 10 там, где слово «жопа» является самой мягкой нормой лексики.
О.Журавлёва
―
Это «Невзоровские среды», мы вернемся в эту студию после новостей.НОВОСТИ
О.Журавлёва: 21
―
35, продолжаются «Невзоровские среды», Ольга Журавлёва из Москвы, из Петербурга Виталий Дымарский и Александр Невзоров.
В.Дымарский
―
Мы на месте. Слышно?
А.Невзоров
―
Да, нас, я думаю, слышно. Кстати, Оля, я, вот, помните, вам рассказывал волшебную историю про вертолет Ка-52, который в Лужском лесу расстрелял грибников каких-то, которых заметил?
О.Журавлёва
―
В процессе учений. Ошибся.
В.Дымарский
―
Он еще больше...
А.Невзоров
―
Нет, когда он вернулся на базу в Пушкин, он взял и закончил свою карьеру, расстреляв еще и склад. Это было уже, правда, после посадки, но склад был расстрелян.Давайте вернемся к поповедению. У меня есть новости из Мосейцево от нашего корреспондента, от прекрасного монаха Баранова. Я имею в виду, Мосейцево – это то самое местечко, где, как выяснилось, в православном приюте пытали детей. И вот все те ужасы, о которых я вам рассказывал в прошлый раз, они нашли свое документальное подтверждение и в обвинительном заключении, и в приговоре. Этих детей, действительно, пытали, одну из этих девочек убили. Но самое интересное, что вокруг суда носились эти все нолики с крестиками, тряся бородами и бижутерией, кричали, что всё это война, виток информационной войны против РПЦ, что все журналисты – мерзавцы. И более того, пугали корреспондентов болезнями, параличом, поносом, ну и другими последствиями обиды бога на них, если они решатся это публиковать. Там особо отличился некий мальчиш-маркиш, вот, тот самый защитник, тот иеромонах, который приехал поддержать матушек-содержательниц православного приюта, тех самых молитвенниц и благочестивец, да? Он демонстрировал чудеса красноречия, обзывая корреспондентов шизофреников и дебилами. Это всё можно увидеть на сайте монаха Баранова «Расцерковление».
Но закончилось всё тем... Кстати говоря, чем закончилось?
О.Журавлёва
―
Приговором?
А.Невзоров
―
Офигевший суд, вынужденный выслушивать в подробностях все способы пытки детей от литья кипятка на лицо до выдирания волос, до побоев, приковывания цепями, он, все-таки, впаял главной благочестивице, главной молитвеннице, просвещенной матушке, хранительнице скреп и духовностей, впаял 12,5 лет строгого режима.
О.Журавлёва
―
Ах, строго даже? Угу.
А.Невзоров
―
Да-да-да. А прочие молитвенницы получили поменьше срока, но тоже, что называется, ощутительно.Еще в рубрике «Поповедение» у нас проходит такой праздник. В эти дни он происходил под названием Покров. Это известный праздник, который считается самым русским из всех праздников, и он, действительно, весь окутан какими-то очень национальными настроениями.
В связи с этим как всегда хочется напомнить о происхождении этого праздника и о его праве быть самым русским. Выясняется, что этот праздник Покров – он был установлен в честь того, что флот руссов был уничтожен неведомыми силами, флот руссов, который шел на Константинополь, был уничтожен и затоплен в полном составе, и Константинополь, Царьград на тот момент избежал страшного нашествия славянских варваров. Почему-то победа над русским войском того времени отмечается как главный русский праздник. Этот секрет...
О.Журавлёва
―
Потому что русские тогда были не христиане. Это же просто.
А.Невзоров
―
Возможно, да, возможно. Но это абсолютный секрет. Но надо, правда, помнить, что единственным, кто мог свидетельствовать, был некий Андрей Юродивый Царьградский, который прославился только тем, что он обычно спал прямо на дороге в луже грязи, и через него благополучно проезжали повозки с волами и тяжело гружеными телегами.
О.Журавлёва
―
Он, говорят, еще какие-то слова нехорошие говорил.
В.Дымарский
―
Здесь в рамках поповедения есть еще вопрос к Невзорову. Вот здесь спрашивают, почему у этого самого... Как его? Спиридона, да?
А.Невзоров
―
Спиридона Тримифунтского.
В.Дымарский
―
Он что, только одноногий был? Почему у него один башмачок только?
А.Невзоров
―
Нет, у него на данный момент зафиксировано наличие, если не ошибаюсь, 8-ми официально подтвержденных башмаков. То есть вполне возможно, что он был арахнидом, потому что по количеству ног только арахниды выходят на 8 штук.
В.Дымарский
―
Понятно. Как мы помним, мощей же тоже много было, да?
А.Невзоров
―
Не, ну там с мощами чуть похуже, да. Но очень много обуви почему-то оставил после себя этот подвижник.
О.Журавлёва
―
Я прошу прощения, мне теперь интересно, а какого размера башмачки у него? Я очень любознательна. Не в курсе вы случайно?
В.Дымарский
―
Ну, приезжай. Оль, приезжай, 3 дня будут показывать в Исаакии.
А.Невзоров
―
Оля, вам гарантированно не подойдет, но вы можете, во-первых, приехать приложиться. Если вы не сможете приложиться, то мы вам обеспечим какую-нибудь другую, более приличную обувь.
О.Журавлёва
―
Вот спасибо.
В.Дымарский
―
Здесь, правда, петербуржцы спрашивают, а как в это время за эти 3 дня попасть вот в этот пресловутый, в музей в Исаакиевском соборе?
О.Журавлёва
―
Ну, значит, терпеть надо.
А.Невзоров
―
Надо приходить босыми, во-первых, да? Босыми и требовать обувь любую, и тогда, вероятно, они будут пропущены туда к этим. Еще у нас есть, ведь...
О.Журавлёва
―
Александр Глебович, тоже к поповедению одна история. Простите. У нас же история, как раз, кстати говоря, и Чаплин даже в беседе с Национальной службой новостей поддержал атеиста, подавшего в суд на поэта из-за возбуждения ненависти к неверующим. Чаплин-то меняет, встает на крыло, заступается за чувства атеистов.
А.Невзоров
―
Да не нужно заступаться за чувства атеистов. Атеист поступил безобразно и по-свински. Давайте, все-таки, донос и злобу, и сеяние ненависти оставим христианам. Атеист не должен опускаться до такого, не должен подавать в суд и не должен жалобным голосом где-то блеять, что его чувства оскорбили. Это глубокая ошибка, и я надеюсь, что заявитель отзовет свою бумажку. Еще не хватало, чтобы из-за атеиста кто-нибудь пошел в реальную тюрьму, потому что мы же понимаем, что сегодняшняя российская Фемида – она мало того, что слепа, пьяна и глуха, так она еще и не разделяет своих и чужих.
В.Дымарский
―
Слушайте, а мы чего-то начали говорить про Ширшикова, а, вот, Ширшиков нам пишет и ругается... Ну, не ругается, а жалуется на то, что Поклонская ему не отвечает.
А.Невзоров: Кремль из всех решений, как известно, всегда выбирает самое глупое и самое дурацкое
А.Невзоров
―
Ну, вообще это очень красивая история. Это очень красивая история любви, и мы надеемся, что, все-таки, Ширшиков достигнет своей цели. Он уже близок, он уже где-то в Москве.
О.Журавлёва
―
Да, он пишет нам из Москвы.
А.Невзоров
―
Да. Он уже пишет вальсы, поскольку он, действительно, необыкновенно обаятельный, веселый, очаровательный парень, который мог бы овладеть сердцем Поклонской. Вот, очень бы хотелось, чтобы у него это получилось.Тут вторая красивейшая любовно-амурная история. Вы помните, вы меня спрашивали про Энтео и про то, за что его выгнали из организации «Божья воля». Так его тоже выгнали за любовь. Вот у этого православного безумного фанатика, погромщика выставок отчаянный роман с девочкой из «Pussy Riot».
О.Журавлёва
―
С Алёхиной. Это все знают, да. Это широко известный факт.
А.Невзоров
―
Да. И это тоже, в общем, те отношения, которым хочется пожелать долгости, страстности и серьезности. Это почти такая же красивая любовь, как любовь Ширшикова к Поклонской, а, возможно, и будущая любовь Поклонской к Ширшикову.
О.Журавлёва
―
Я только хочу отметить, что, к сожалению, вот Поклонская очень увлечена сейчас другими делами, она 43-й запрос в прокуратуру отправила о фильме «Матильда».
А.Невзоров
―
Ну, как я понимаю, сейчас всё это закончится, потому что фильм, все-таки, выйдет на экраны. Гундяев, правда, аккуратно плюнул в сторону фильма, в сторону «Матильды», но сделал это как-то, в общем, достаточно дипломатично. Почти всухую, очень неопределенно, но, все-таки, показав беснующимся черносотенцам, что теоретически он с ними, и, все-таки, не решившись посягнуть на большой кремлевский проект.Хотя, сейчас вообще, ведь, всё очень непросто, да? И надо сказать, что и Собчак, и Навальный, и все остальные претенденты на президентское кресло – они, ведь, попали в очень жестокую пору, в очень своеобразный такой временной перелом, в очень жестокое время, когда приходится принимать сложные и странные решения. Ведь, видим, что вот корейцы взяли и признали Крым российским, да? Вот, Северная Корея взяла и признала Крым российским. Ну, вероятно, Россия в ответ должна была бы признать Лос-Анджелес корейским. А вместо этого выходит железный чекист Путин и подписывает своей рукой санкции против Северной Кореи, жутко обломав, как я понимаю, кайф всем черносотенцам, любителям северокорейских правил и установок. А, ведь, на самом деле, уже планировалось, что ожидается северокорейская весна, что северокорейский мир придет, скажем так, спасать бедный Сеул от всех тягот, бед и разврата цивилизации.
То есть мы видим, что вообще всё очень на данный момент непросто, и мы видим, что везде эти страсти – они только накаляются и накаляются.
Вот там, ну, своеобразно и не очень деликатно выступил Дуров. Тем не менее, Дуров предложил такой интеллектуальный меморандум, каким быть сегодня с отказами от чего угодно, и зачем-то на свою беду и голову в эту интеллектуальную драму ввязался пивовар Тиньков, доказав, что, в общем, варить пиво – это одно, а интеллектуальные батлы – это несколько другое. Он тут же зачем-то залепил свой манифест жизни, призвав, во-первых, не уклоняться от службы в армии, да? Это вряд ли будет популярно среди российской молодежи. Что имел в виду Тиньков, это понятно. Кто-то же должен защищать его пивные производства, понятно, что ему одному это не под силу.
И второе, Тиньков призвал к уважению любого старшего человека только на том основании, что он старше.
О.Журавлёва
―
Ох, как хорошо.
А.Невзоров
―
Вы знаете, вообще вот это отношение к старшим – оно имело какой-то смысл, там, в XII-XV веке, потому что дотянуть до определенного возраста мог только человек, обладающий, действительно, и умом, и опытом, и жесткостью, и определенного рода талантами. Как мы знаем, сейчас доживание до весьма и весьма преклонных лет ни с какими умственными способностями не связано. Вот, Онищенко и даже Волочкова уже достигли преклонного возраста, хотя, в общем, нигде никогда не блистали никаким интеллектом и явно не блеснут уже. То есть никакой заслуги...
О.Журавлёва
―
Почему же? Онищенко блеснул.
А.Невзоров
―
А где?
О.Журавлёва
―
Он сказал, что лучший способ профилактики ВИЧ – это уважение к женщине.
А.Невзоров
―
Да, это, конечно, очень красивая история.
О.Журавлёва
―
Это санитарно.
А.Невзоров
―
Да. Это красивая чисто санитарная история. Это лишний раз, кстати, доказывает, Оля, и мою мысль про то, что, в принципе, доживают до преклонного возраста люди, никаким вообще умом и сообразительностью не обремененные, да?Потом еще у нас из симпатичных новостей это разговор про возможность возвращения смертной казни. Пока это всё то, что называется...
О.Журавлёва
―
Вам это симпатично, да?
А.Невзоров
―
Да, это вилами по воде писано, и Следственный комитет аккуратно выразился, что да, как бы, в принципе, и он был бы не против возвращения, но применение ее необходимо в каких-то уж совсем экстраординарных случаях. Но мы знаем, что самый экстраординарный случай – это цитирование книги «Незнайка на Луне».
О.Журавлёва
―
А также выход ваших детей на митинг.
А.Невзоров
―
Да. Ловля покемонов в церкви, а также какие-то жесткие ответки, которые порой вынуждены демонстранты давать охамевшим и офигевшим полицейским, сильно превышающим свои...
О.Журавлёва
―
Ну, это в рамках наших угроз вообще порвать с Советом Европы, да? Мы вообще не хотим ничего иметь общего.
А.Невзоров
―
Да, я думаю, что, может быть, это из той же оперы. Поэтому, в общем, не в самую благополучную пору Ксения решила заявить о своем желании побыть президентом, тем паче что... Вот, кстати говоря, тоже чего еще никто не заметил, вот если у Навального есть хоть и бредовая, да?.. Почему я называю программу Навального «бредовой»? Потому что это программа, которая прежде всего во главу угла ставит искоренение коррупции. Но что будет со страной, если единственный механизм, который приводит в движение всё, (коррупция), изъять, да? Ведь, понятно, что если все понимают, что невозможно будет украсть на строительстве дороги, то эта дорога просто никогда уже не будет построена. Коррупция является тем механизмом, который приводит в движение административные, политические, хозяйственные решения и вопросы. И если изъять коррупцию, мгновенно, вот, как в сказках, замрет всё.
О.Журавлёва
―
А скажите, Александр Глебович...
В.Дымарский
―
Слушайте, а вы верите в ядерную войну?
А.Невзоров
―
Да, конечно.
О.Журавлёва
―
Ох, боже мой.
В.Дымарский
―
Верите?
А.Невзоров
―
Да, конечно.
В.Дымарский
―
Не, потому что вот это вот, то, что сейчас Ким Чен Ын сказал, что вот-вот. Вот, завтра-послезавтра буквально.
А.Невзоров
―
Ну, вы знаете, я, все-таки, больше верю в морских котиков, чем в ядерную войну, и надеюсь, что котики выполнят свой долг перед человечеством и, все-таки, одним безумцем на этой земле станет меньше. Хотя, в общем, меня-то это скорее развлекает, и я понимаю, что ядерная война – это, наверное, совсем не худшее из того, что заслужило человечество.
В.Дымарский
―
Да это шантаж просто.
А.Невзоров
―
Посмотрим. Я не знаю.
О.Журавлёва
―
Александр Глебович, можно, все-таки, про... Мы чуть-чуть упомянули это. Родителей и учителей предлагают наказывать за то, что дети их, вверенные им, выходят на митинги. Вы б кого скорее наказывали, учителей или родителей? Или детей?
А.Невзоров
―
Нет, у меня, вы знаете, нет к учителям вообще никакой нежности. Я считаю эту категорию людей в высшей степени порочной, и именно им мы обязаны практически всеми бедами последнего времени, именно учителям. Потому что я уже говорил в прошлом выпуске «Эха», что сама по себе формально школьная программа должна была бы страховать и от Гундяевых, и от Чумаковых, от любой глупости должна была бы страховать. Это как надо ее преподносить, как надо ее навязывать и преподавать, чтобы один за другим, сотня за сотней, миллион за миллионами выходили бы из школ люди, абсолютно и полностью невежественные. Правда, тут вот у нас восплакалась и возрыдалась министерша образования, которая опять сообщила о том, что, по-моему, 3200 школ России не оборудованы даже канализацией, и дети справляют большие и малые нужды в уличных сортирах, вот, самым элементарным очком. При этом понятно, что на сирийские бомбы деньги при этом находятся. Еще 2 тысячи школ по заявлению той же самой Васильевой расползаются-распадаются, и существуют только за счет того, что со всех сторон подперты досками.
О.Журавлёва
―
Александр Глебович, а вот лишать родительских прав за вовлечение детей в секты? Вот это вам должно понравиться.
А.Невзоров
―
Да, мне это нравится. Вот, сегодняшняя формулировка того, что такое секта, она абсолютно пригодна для обозначения самой РПЦ. И я думаю, что как только чуть-чуть прокрутится колесо политической фортуны, как только Гундяевская церковь потеряет окончательно все шансы быть полноценным участником политической игры (а всё держится только на этом), то все те законы, которые принимались с легкой руки в том числе всего этого поповствующего лобби, будут обращены прямо против нее. И это будет уже тот свод и комплекс законов, который годится для чего угодно, в том числе годится и для самых, увы-увы и ах, самых жестких репрессий в отношении церкви и верующих. Это было бы чрезвычайно неприятно, потому что это, увы, опять подстегнет интерес к религии. Всякие репрессии, всякие бедствия этих всех так называемых духовных течений увы работают на них. И мы выйдем просто на второй или на третий круг, когда там, спустя 15 или 20 лет, это чудовище снова проснется.
О.Журавлёва
―
Так, значит, сейчас всё делают правильно. Чем более комфортные условия создаются для церкви нынче, ныне существующих официальных церквей, тем быстрее от них отойдет паства. Правильно?
А.Невзоров: В России судьба мусульманства, судьба ислама – это судьба Чечни
А.Невзоров
―
Нет, просто тем легче законодательно будет избавляться и от них, и от их попыток вмешательства в жизнь в недалеком будущем. То, что это произойдет, ну вот посмотрите на европейские тренды. Я специально сегодня заглянул и выяснил, что в Германии только в одном Мюнстере 24 церкви за последние там 5 или 8 лет снесли, 55 перепрофилировали в различные полезные учреждения типа, там, супермаркетов, овощных рынков, книжных магазинов, баров.
О.Журавлёва
―
У нас при советской власти тоже так делали. Склады были там.
А.Невзоров
―
А в Эзенсе закрыто 105, 31 снесена и 52 переделали.Понятно, что всё равно это общемировой тренд, который рано или поздно в том или ином виде докатится до России. А вот в Оксфорде, который вообще считается колыбелью богословия, там взяли и запретили так называемый Христианский союз студентов, то есть попросили сменить название, убрать из него слово «христианский», потому что согласно официальной оксфордской точке зрения христианство – это деструктивное и во многом разрушительное явление, упоминание которого является некорректным по отношению к людям, имеющим другие убеждения.
Я к чему это говорю? Я говорю про то, что это мировой тренд такой же, как джинсы (вот это вот уменьшение влияния христианства и общее расцерковление мира).
Конечно, он в ближайшее время докатится до России и станет жутко модным, таким же, как модна была духовность, там, лет 5-7 тому назад. Сейчас ее уже не носят...
О.Журавлёва
―
А мусульманство разве не становится более модным?
А.Невзоров
―
Кто?
О.Журавлёва
―
Мусульманство, ислам не становится более модным в мире?
А.Невзоров
―
А судьба мусульманства в мире... Нет, я думаю, что в мире – нет. В России – да. Но в России судьба мусульманства, судьба ислама – это судьба Чечни, да? До тех пор, пока есть вот такой вот воспаленный и необыкновенно влиятельный, по сути дела, второй центр России, который диктует свои законы, который транслирует свои правила, который легко может навязать любому региону и любой референтной группе свои представления о прекрасном, вот, до тех пор, пока будет бесконечно сильна Чечня так, как она сильна сейчас, до тех пор будет процветать и захватывать пространство ислам. Но как только и здесь тоже (а ничего нет на свете вечного), как только и здесь тоже поменяются ориентиры и приоритеты, вероятно, это исламское расползание и заражение России закончится.
В.Дымарский
―
Здесь нас, кстати, спрашивают в рамках поиска духовных скреп, почему-то очень странно, что не возникает имя Распутина. Почему не возвращаются к Распутину, почему про него забыли? Это ж такая духовная скрепа может быть.
А.Невзоров
―
Нет, про него не забыли, про него мы с вами частенько вспоминали на «Эхо» уже, просто вот вытерев все имеющиеся у нас... У нас не 8 ног как у Спиридона Тримифунтского...
В.Дымарский
―
Мы-то не забыли, но забыли те, кто ищут духовные скрепы.
А.Невзоров
―
Но, вот, по поводу этого Фавна, по поводу этого соблазнителя и осеменителя всего императорского двора мы говорили немало, и еще поговорим впредь. Но поскольку, увы, история не наука, самого главного и самого интересного мы не узнаем, мы не узнаем, все-таки, как именно старец забрался под главную юбку страны.
О.Журавлёва
―
А и забрался ли он, ха-ха-ха, Александр Глебович. Вы же говорите, что истории не существует.
А.Невзоров
―
да, поэтому мы, к сожалению, и не узнаем этой пикантной подробности. Но вероятность весьма высока.
О.Журавлёва
―
Александр Невзоров, Виталий Дымарский, Ольга Журавлёва с вами просвещаются.
А.Невзоров
―
Да, в следующую среду меня не будет.
В.Дымарский
―
Всего доброго.
А.Невзоров
―
Да.
О.Журавлёва
―
Спасибо. До свидания.