Валерий Драганов - С добрым утром, ГКЧП - 2011-08-26
Информация о том, что случилось ГКЧП, собственно, называя все своими именами, у меня появилась в 7-м часу, поскольку оперативный дежурный или, как мы его называем, дежурный генерал, я тогда был заместителем председателя таможенной службы Советского Союза, доложил мне о том, что вручен пакет из Кремля. И по обычной процедуре этот пакет не вскрывается до прихода председателя или его зама. Но я почувствовал неладное еще до включения телевизора, кстати говоря, и попросил его пакет вскрыть.
И, кстати говоря, уже тогда я понял, что нашему ведомству предписывается 6-м пунктом известного решения ГКЧП прикрыть, закрыть, арестовать, обуздать, остановить.
И я попросил пакет отложить и до моего приезда ничего не предпринимать и поехал, собственно, на работу.
Я выехал, естественно, столкнулся с колонной танков и не очень понятной суетой.
И, пожалуй, наиболее такое высокое напряжение наступило тогда, когда я увидел по дороге снующих в таком более быстром темпе людей. И я понял, что уже многие что-то знают. Естественно, сразу же появились гонцы, которые и звонили, и требовали по телефаксу или, как он там назывался, по телетайпу тогда это было, и прибыл нарочный из Кремля и сказал, что в его обязанности входит контроль за соблюдением пункта 6. Я его успокоил, собрал членов коллегии, и мы договорились о том, что будем готовить распоряжение на все границы.
Уже к этому времени мне звонили с Лубянки с требованием быстрее исполнить это решение.
Я не торопился, потому как думал, что смогу уговорить пограничников – это наиболее наши близкие по службе взаимодействующие службы, - что не надо торопиться с этой телеграммой, поскольку практически можно навредить. Поскольку остановка поставок – это значит рекламация, это значит обязательства, это значит непоставленные товары питания, текущего обихода, экспортные поставки – это валютная выручка.
Для меня очень важно было создать или не допустить расползания такой панической атмосферы.
Я поручил готовить якобы такую телеграмму, параллельно работала другая группа, которая готовила совершенно другую бумагу, которая во второй половине дня, забегая вперед, была передана в Белый дом, по нужному адресу. И мне удалось установить контакт с теми людьми, которые готовили в этот день указы президента Ельцина, тогдашнего председателя Верховного Совета. И очень важно было, чтобы таможенная тематика тоже попала в этот пакет.
Но между установлением такого контакта и моими попытками создать деловую обстановку по всей системе был очень интересный эпизод – неожиданный звонок моего друга Александра Бовина.
Я удивился, перешел как-то на «ты» непроизвольно: «Саша, почему так рано звонишь?». Мы с ним всегда обменивались шутками, он очень любил шампанское, я сказал: «Саша, может быть, с утра уже накрыть?». Он меня называл Гаврилыч и Драганыч. Драганыч – шутя, Гаврилыч – серьезно. Он спросил: «Гаврилыч, как дела?». Я говорю: «Управляем вверенным ведомством, несем свой долг». – «А на чьей стороне?» - «Александр Евгеньевич (я перешел опять на «вы»), не обижайте. А вы-то сами на какой?» - «Ну ты и вовсе меня вдвойне обижаешь. Короче, я тебе вот зачем звоню…» - спохватились мы оба, говорили по «второй кремлевке», которая на этот момент уже прослушивалась. Это был сувенир, подарок, который я буду вспоминать всю жизнь. Александр Евгеньевич мне сказал, что у него хороший друг – подполковник с Лубянки, которого прислали в телеграфное агентство Советского Союза, ИТАР-ТАСС нынешнее, и который контролировал поступление с телетайпов о реальной обстановке, что происходило на местах. И уже через полчаса я от Бовина стал получать рулоны этой бумаги-информации. Таким образом, то, что я предполагал, но еще не знал, я получал в виде подтверждения информации с мест.
Ну а дальше не сумели, что называется, промурыжить ситуацию с посылкой телеграммы, так мы эту телеграмму и не послали.
А в 17 часов состоялось знаменитое заседание правительства. Я оставил все дела и переговорил лично с 55 начальниками таможен по всей стране ключевых. Я ровно сказал следующее: «Никакой политики. Мы департизированы. Не подчиняться местным партийным органам, не подчиняться всяким новым демократическим структурам, которые могут свои глупости выдумать. Мы – профессиональная структура, для нас это дождь, град, форс-мажор, ураган. Без моей команды, без моих приказов ничего не делать». И спасибо моим коллегам, случилось то, что теперь я называю благодарностью свыше или еще каким-то образом. Потом, когда работала большая следственная бригада и выявляла, кто как себя вел, к таможенному ведомству не было никаких вопросов. А на второй и третий день мы выпустили ряд указов, которые в корне переломили ситуацию, и далее мы уже действовали в соответствии с политическим развитием повестки дня.