Кир Булычев - Кир Булычев - 25-й кадр - 2000-12-04

4 декабря 2000 года

В прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы" писатель-фантаст Кир Булычов.

Эфир ведут Антон Долин и Сергей Бунтман

С. БУНТМАН: Это программа "25-й кадр". Ну, сразу, наверное, просвещенные люди будут думать, что мы с Антоном Долиным и с нашим гостем будем вас зомбировать, что угодно с вами делать, а потом мять, как пластилин. Ничего подобного, наверное. 25-й кадр это кадр, которого нет, и вот мы его дополняем. О кино будет передача. И на этот раз о кино фантастическом, о фантастических сагах. И разыграем мы только что вышедшую у нас кассету, с переводом, его выпустила компания "Лазер-видео". Это четвертый, пятый, шестой эпизоды "Звездных войн" Джорджа Лукаса. И мы их разыграем в больших количествах, если вы ответите на наши вопросы. А параллельно мы будем говорить с нашим гостем, замечательным писателем Киром Булычовым, о том, что такое кинофантастическая сказка, научна ли она. Что это такое, вред ли, польза ли. Вот, это вкратце наши темы. Мы сегодня с вами будем говорить о фантастике, и вот в связи с каким событием. На лицензионном видео, уже совсем не тряпочном, несмотря на все гимны, которые пиратскому видео пропел Антон Долин, иначе, конечно, мы бы только сейчас смотрели четвертый, пятый, шестой, то есть начальные эпизоды эпопеи Джорджа Лукаса "Звездные войны". Они выпущены компанией "Лазер-видео", абсолютная лицензия. Причем, я должен сказать, что это так называемое специальное издание, там есть дополнительные сцены, которые перед выпуском в 1997 году Джордж Лукас вставил в эти старые фильмы, - то, чего он не мог сделать уже тому, сколько? 25 лет, как все это началось?

А. ДОЛИН: Похоже на то.

С. БУНТМАН: 23 года. Ну, звук был переписан, и прочие прелести существуют на этих трех кассетах, которые нам для вас предоставила компания "Лазер-видео". Сейчас поднимутся скептики и скажут: "Ну, зачем это все, особенно детям, эти "Звездные войны", которые еще тогда были как-то очернены, название было очернено Рональдом Рейганом, который его дал своей военной программе, да еще Советский Союз назвал "империей зла", совсем какая-то темная печать на всем лежит". Что же это такое? Как появляется? Вы к этому имеете отношение. Не к "Звездным войнам", а к созданию параллельных миров и эпопей, фантастических сказок, я бы не сказал, что очень научных, но параллельных миров.

К. БУЛЫЧОВ: Во-первых, вообще, сам принцип научной фантастики это от Лукавого, конечно. Фантастика или есть, или ее нет. Есть научно-популярная литература, когда о науке рассказывают популярно. А о фантастике рассказывать популярно невозможно. Что касается создания каких-то особых миров, то тут существует какой-то, скажем, почти загадочный рубеж, после которого произведение литературы или кино становится тем, что сейчас называется знаковым. Это случилось со "Звездными войнами", и этого не случилось с тысячей других фантастических фильмов. Это случилось с Толкиеном, с его трилогией. Потому что такого рода произведения рождают уже свой собственный мир, не только поклонников, а уже как бы свою реальность. Скажем (не поймите меня прямо), какую-то область религиозного сознания.

С. БУНТМАН: Вот этого-то и боятся, когда говорят "Звездные войны", учитель Йода. Получается какая-то секта.

К. БУЛЫЧОВ: А Толкиена тоже боимся?

А. ДОЛИН: Тоже, тоже боимся. Толкиена боимся больше, на самом деле, потому что толкиенисты собираются в эти безумные стаи и по лесам бегают с дубинками, а поклонникам "Звездных войн" довольно трудно добыть такие скутеры или воздушные корабли и летать по небесам, драться на таких мечах. Так что им остается пересматривать до бесконечности фильмы и о них разговаривать. Так что Толкиен опаснее.

С. БУНТМАН: Или собирать все фигурки

А. ДОЛИН: А представляете, скоро фильм выйдет по Толкиену, что тогда будет? Готовится уже.

С. БУНТМАН: Так что, страшно или не страшно? И в чем религиозность?

К. БУЛЫЧОВ: Вы знаете, это явление такое. Неудовлетворенность молодого человека, желание принадлежать к определенной культуре - это может быть банда, общество изучения египетских иероглифов. Это вопрос принадлежности. Поэтому, когда я говорю о религиозном сознании, я совсем не имею в виду религию, а имею в виду то, что это не научное и не рациональное сознание. Есть у меня такой друг, он полковник милиции, милейший человек, и все свободное время он шьет одежду наполеоновского времени, а потом сражается знаете, костюмированные войны у нас есть, целые армии. Они переходят Альпы, между прочим, вместе с Суворовым, они воюют

А. ДОЛИН: На 200-летие они

К. БУЛЫЧОВ: Были там, были. Это тоже вопрос не только исторического изучения какой-то эпохи, это явление для меня того же порядка. Людям хочется объединиться на чем-то, что вызывает искреннее желание к объединению.

А. ДОЛИН: Это рождение какой-то мифологии, желание быть принадлежным к ней. Это именно какое-то не религиозное, а мифологическое сознание. Потому что вещи, вроде тех же "Звездных войн", и вырождаются в мифы, когда память уже о самом фильме ослабевает, а само представление о рыцарях-джедаях, о "Темной империи", они существуют сами по себе. И вот, пожалуйста, пример Рональда Рейгана: они совершенно в другом контексте появляются и никого эти параллели не удивляют, хотя это, в общем, непрямые параллели.

С. БУНТМАН: А вот скажите, о чем свидетельствовало Вот, здесь замечательный вопрос от г-на Крылатова: "Г-н Можейко, мы знаем, что вас зовут Игорь. Пожалуйста, скажите ваше отчество". Гениально совершенно.

К. БУЛЫЧОВ: Открыть, да?

С. БУНТМАН: Ну, откройте, ну, ладно.

К. БУЛЫЧОВ: Отца звали Всеволодом.

С. БУНТМАН: Ну, так вот, о чем свидетельствует, что Рональд Рейган вдруг взял и назвал свою серьезную программу Вы знаете, для меня сейчас весь мрак этой программы куда исчез, и мне показалось, чем больше Рональда Рейгана, который оказался таким очень мужественным в жизни человеком, перед своей болезнью, - и вот, мне показалось, что был какой-то, на самом деле, мальчишка. А вам как кажется?

А. ДОЛИН: Он был большим актером.

К. БУЛЫЧОВ: Наверное, Антон, скорее, прав здесь. Актер он всегда актер, он все время играет в жизни, даже если он возглавляет государство. Поэтому, наверное, Антон прав: здесь актерская сторона, а актер все время стремиться для себя выяснить роль. И вот это терминологическая ясность, которая нужна актеру, чтобы сыграть дальше.

С. БУНТМАН: А так до сих пор себе представляю, как вдруг у Рональда Рейгана появляется световой меч.

К. БУЛЫЧОВ: А я его помню, что его видел молодым, когда он играл еще в ковбойских фильмах.

С. БУНТМАН: Да, даже не так давно еще показывали фильм, где Рейган играл такого героического парня, которому нехороший человек сделал так, чтобы ему ноги отрезало. И он такой мелодраматический герой был, Рональд Рейган. Очень симпатично. Ну что ж, это не так плохо бы было. И все-таки, а вот другие фильмы не становятся. Не стал, в принципе, целым миром даже такой славный фильм, о котором мы сейчас все-таки зададим вопрос. Вопрос такой, довольно давнего времени. Отвечать будете на пейджер. А во второй части, может быть, несколько вопросов зададите либо нам, либо нашему гостю, Киру Булычову. А сейчас назовите имя режиссера, который был знаменит своими экранизациями Пушкина, Достоевского, Толстого, поставил один из первых русских научно-фантастических фильмов. Пожалуйста, назовите имя режиссера. У нас получат три человека: первый, одиннадцатый и двадцать второй из тех, кто правильно ответит. Эти люди получат у нас три кассеты в коробке, запечатанные, я ногтями не ковырялся, официальные абсолютно, "Лазер-видео", плюс еще маленький календарик на 2001 год.

А. ДОЛИН: Насколько я знаю, на этих трех видеокассетах есть еще специальный подарок от Джорджа Лукаса кусочки со съемок эпизода второго, того фильма, который сейчас готовится.

С. БУНТМАН: Но это у них там, где-то.

А. ДОЛИН: Нет, это здесь.

С. БУНТМАН: Да?!

А. ДОЛИН: Конечно, об этом и речь.

С. БУНТМАН: Ой, надо поискать. Я сдержусь и не буду искать, сыну отдам. Хорошо. Ну, все-таки почему не становятся некоторые фильмы? "Одиссея-2001" не стала. А вот почему? Великолепный ведь фильм.

К. БУЛЫЧОВ: Я думаю, что этот фильм делался человеком, у которого, по крайней мере в то время, не было чувства юмора, не было иронии, отношения ко всему этому хотя бы Вы обратите внимание, у Лукаса ирония присутствует всегда. У меня такое подозрение, что Толкиен тоже был тем милым англичанином, который все это делал, тихо посмеиваясь и покуривая трубку. Вот "Одиссея-2001" делалась крайне серьезно, так же, между прочим, как крайне серьезный человек Артур Кларк. Он тоже невероятно серьезный человек, и он поэтому тоже не стал знаковой фигурой.

С. БУНТМАН: Но вот если Кларк романтик, то Кубрик совершенно не романтик.

К. БУЛЫЧОВ: Кларк не романтик.

А. ДОЛИН: Кларк, скорее, идеалист, я бы сказал.

С. БУНТМАН: Да, скорее, так. Вот, не стал. От этого он хуже не становится. Это, что, разные абсолютно миры в кино?

К. БУЛЫЧОВ: Очевидно, сами эти миры несут в себе определенный иррациональный момент. Обязательно любой толкинист, лукасист несет в себе опять же Только слово "религиозный", когда я его сказал, вы его поняли очень прямо. Наверное, вы были правы, что это мифологизация. А миф всегда иррационален. Поэтому, почему так получается? Извините, если я скажу о себе. По моим вещам было сделано более 10 фильмов. Один из них на каком-то уровне стал знаковым для детей, это был фильм, который назывался "Гостья из будущего".

А. ДОЛИН: Еще один стал, правда, не фильм, а мультфильм "Тайна третьей планеты".

К. БУЛЫЧОВ: Может быть.

А. ДОЛИН: Это культовое произведение.

К. БУЛЫЧОВ: Видите, мы с вами немножко по-разному этот понимаем, потому что я в свое время прожил такое время, когда к Павлу Арсену, который этот фильм сделал, на студию шли массы писем от мальчишек. Я не знаю ничего подобного с фильмом "Тайна третьей планеты". Масса писем это тоже выражение знаковости.

А. ДОЛИН: У меня нет информации о количестве писем, но я просто знаю У меня есть пятилетний младший брат, который очень увлекается всякими новейшими технологиями и смотрит с удовольствием разные фильмы, в том числе голливудские фантастические фильмы, даже такие довольно страшные вроде "Чужих". Ему нравятся такие другие миры. На самом деле, к советским старым фильмам и мультфильмам он относится довольно снисходительно. Но почему-то "Тайна третьей планеты" его заставляет просто ронять челюсти, он садится (а это довольно длинный мультфильм), смотрит его от начала до конца, совершенно теряя представление об окружающей реальности. Это, конечно, один из показателей, но мне кажется, что до сих пор это очень свежий мультфильм. Это, конечно, не полнометражный мультфильм. Но он тоже смотрится, как фильм.

К. БУЛЫЧОВ: Правильно, и в то же время значительно серьезнее, масштабнее в свое время был такой фильм. А вы его, наверное, даже не помните. Он назывался "Через тернии к звездам", делал его Викторов.

А. ДОЛИН: Я помню, на самом деле.

К. БУЛЫЧОВ: Он был для своего времени, по-моему, очень хорошим фильмом, но он не стал знаковым фильмом.

А. ДОЛИН: Очень страшный фильм, по-моему.

К. БУЛЫЧОВ: Это тогда вы просто были мальчиком.

А. ДОЛИН: Я пересмотрел его

К. БУЛЫЧОВ: Вам было, наверное, как младшему брату.

А. ДОЛИН: Довольно такой внушительно страшный фильм. Как я понимаю, он и для взрослых тоже, это не то чтобы детское кино.

К. БУЛЫЧОВ: Кстати, какие-то черты, роднящие Викторова и Кубрика были: они оба очень серьезно относящиеся к своей работе люди.

С. БУНТМАН: Ну да, через некоторое время Кубрик снял один из самых мрачных фильмов на свете под самым светлым названием "Сияние". Ну хорошо, а "На последнем берегу"?

К. БУЛЫЧОВ: Да, это вообще видение большого режиссера. Скажем так, большой режиссер такого толка, как, например, Андрей Тарковский, он в другом смысле культовый, у него есть два удивительных фильма, которые имеют формальное отношение к фантастике, - "Солярис" и "Сталкер".

А. ДОЛИН: Почему формальное? По-моему, очень даже

К. БУЛЫЧОВ: Нет. И формальное тоже, потому что многие вещи можно отнести к неформальным, а здесь и формальное тоже. Любой человек, который даже не будет разбираться в тонкостях творчества Тарковского, скажет: "Да, это фантастика". Но вот здесь совсем другое играть-то в это невозможно. Но тут, возможно, есть принципиальная разница между нашей, российской, и американской фантастикой. Американская фантастика в принципе совсем изобретает новые миры. Мы же никогда не изобретаем (опять же, в идеальном варианте) новых миров, а рассказываем о том, что ужасное и неужасное происходит с нами. Наши действия это все-таки рвать на груди тельняшку, и Гоголь, и Булгаков, и Стругацкие всегда занимались только этим. Азимов и Кларк конструировали, строили новые миры, Лукас тоже, он, в общем-то, конструктор.

С. БУНТМАН: А вот Кубрик все-таки рвет тельняшку.

А. ДОЛИН: Но это вопрос, внутри или во вне, на самом деле. Но вот если говорить о Кубрике, к разговору о "Сиянии". "Сияние" - это все-таки Стивен Кинг, первоисточник-то насколько важен. Кинг сказочник. Он очень серьезный, на самом деле, писатель, не менее серьезный, чем Артур Кларк, но Кларк очень серьезничает, а Кинг нет, Кинг пишет сказки. И "Сияние", несмотря на то, что Кингу этот фильм не понравился, мне кажется более удачным фильмом, чем "Космическая Одиссея", потому что "Сияние" апеллирует к детскому сознанию и к тому детскому, что есть во взрослом. На самом деле, как любая хорошая фантастика, любая хорошая сказка. Потому что, когда человек верит во что-то иррациональное, во что-то странное, он превращается на минуту в ребенка, потому что взрослый человек не верит на самом деле в чудеса, если не переходить к той же самой религии. И мне кажется, что удачные научно-фантастические фильмы, будь то "Звездные войны" или будь то, я настаиваю, фильмы Тарковского тоже, они обязательно, в той или иной форме, апеллируют к детскому в человеке.

С. БУНТМАН: К Тарковскому мы сейчас перейдем, потому что зададим новый вопрос. А сейчас я бы хотел, чтобы стали известны имена победителей и первых обладателей трех кассет "Звездных войн" и трех календариков. Ответ Яков Протазанов, фильм "Аэлита" по Алексею Толстому, 1924 год. Первым ответил Саша 330, одиннадцатым был Владимир 131 и двадцать второй была Нелли 452. Все вы получаете эти кассеты, будете ими наслаждаться и заглядывать в календарик. Сейчас я задам как раз вопрос о фильме и о первоисточнике. Антон Долин подготовил этот вопрос о фильме Тарковского "Сталкер", вольной экранизации, знаем мы все эти перипетии со сценарием, сколько там было по повести братьев Стругацких "Пикник на обочине". Что в фантастической зоне исполняло желание героев в фильме, а что в книге? Первый, девятый и восемнадцатый. Мы продолжаем эту тему. Пожалуйста, "Аэлита", наша фантастика. Как ни старался Алексей Толстой сделать социально-революционный момент, иронии у него там полно, по-моему. "Аэлита" был фильмом-культом для многих или не был?

К. БУЛЫЧОВ: Я не думаю, я не знаю Вы сам давно смотрели и смотрели ли этот фильм?

С. БУНТМАН: Этот фильм я смотрел раз пять или шесть. Первый раз смотрел, когда был совсем маленький. Смотрел его лет 8 назад.

К. БУЛЫЧОВ: Он имеет какое-то отношение, по-вашему, к Толстому? Никакого.

С. БУНТМАН: Кроме названия и кроме персонажей.

К. БУЛЫЧОВ: Это как бы для меня, как бы вы ни относились к этому фильму, это спекуляция на названии. Если говорить о знаковой вещи, то, скорее, это книга "Аэлита", она до сих пор имеет элементы знаковости во всяких кафе или клубах и т. д. А фильм, по-моему, не знаю, мне он не понравился давно еще.

А. ДОЛИН: Просто слово красивое такое "Аэлита".

С. БУНТМАН: Последний раз смотрели для того, чтобы посмотреть на Юлию Солнцеву, на Юрия Завадского, там очень много, там и Церетели даже играл.

К. БУЛЫЧОВ: А в то же время, был один в этой эпохе один, на мой взгляд, замечательный фантастический фильм, который почему-то пропал и неизвестен. Но, может, вы его знаете, - "Космический рейс".

А. ДОЛИН: Я про него читал.

К. БУЛЫЧОВ: Это 1935 год. Я его посмотрел недавно, это замечательный фильм. Он соперничает с Лукасом, а не с "Аэлитой". Так здорово это там сделано. Но знаете, в чем дело: в нем нет романтики, он серьезный фильм и он как бы фильм, знаете, можно так сказать, студии Циолковского. И это само фильм погубило, потому что, как бы он ни был замечателен, в нем не хватало лукасовской игры.

А. ДОЛИН: Но ведь известно, что в 20-х годах Циолковский был консультантом многих кинематографических всяких работ. И вот первые фильмы как раз выходили при его

С. БУНТМАН: 1935 год Да. А потом ведь были фильмы, и даже вот, во что мы играли, - это "Тайна двух океанов".

К. БУЛЫЧОВ: Может быть, я попал как-то не в то поколение.

С. БУНТМАН: Вы знаете, между, наверное, одни играли в книжку, другие играли в фильм. На меня он такое впечатление произвел, я совсем маленький его смотрел. У меня даже был такой солдатик, облепленный пластилином, чтобы у него был скафандр, как у Скворешни. Мы-то играли. Что его погубило? Я не знаю. Сейчас его смотреть довольно смешно. Там гениальная музыка, а смотреть довольно смешно. Правильный ответ на второй вопрос: в фильме это комната, в книге золотой шар. И мы премировали тех, кто отвечал правильно первым, девятым и восемнадцатым. Первой была Валентина 248, девятым - Иван 159, восемнадцатым Эдик 596. Вы получаете по три кассеты плюс календарик. Здесь еще есть и вопросы вам. Это крик души, я бы сказал: "Будете ли вы писать продолжение Алисы и ее приключений?" Такой вот крик души, который, наверное, повторяется каждый раз.

К. БУЛЫЧОВ: Для меня это всегдашняя проблема, потому что есть жуткое литературное правило, что "20 лет спустя" всегда слабее, чем "Три мушкетера", продолжение всегда слабее. И когда ты начинаешь делать что-то серийное, ты должен или очень стараться находить какие-то новые пути, или смириться с тем, что начинает работать закон сериала, есть такой закон: пускай это будут 20 слабых серий потом, но люди уже не очень смотрят качество еды, они уже просто привыкли к узнаванию персонажа. Поэтому для меня это все время между Сциллой и Харибдой, мне все время приходится, если я продолжаю В свое время я старался уйти в фэнтези, найти что-то в сказке. Сейчас я продолжаю это делать. Я и как зритель сериала, и как автор сериала смешался. Я уже сам как зритель должен Вы знаете. мне начинает хотеться То я отправляю Алису в город Великий Гусляр, который я тоже придумал. Я стараюсь, не знаю, что дальше получится.

А. ДОЛИН: Вопрос тоже, наверное, в мифологии. Ведь мифология вокруг Алисы огромная.

С. БУНТМАН: А как ей пользоваться? Вот еще вопрос. Как ее не разрушить?

К. БУЛЫЧОВ: Я даже анекдоты видел про Алису и даже не очень приличные.

А. ДОЛИН: Но, кстати, последнее, абсолютно неудивительно.

С. БУНТМАН: А вот скажите, пожалуйста, если вернуться назад. В "Звездных войнах" Лукас что, хитрый замысел, великий начать: эпизод четвертый, потом сделать пятый, потом завершить все в шестом, и вдруг через столько лет начать сначала.

К. БУЛЫЧОВ: Вы знаете, все-таки Лукас это художник. А вот это явное изобретение не художника, а вот имиджмейкера, визажиста, человека, который занимается рекламными делами, это явно не лукасовская придумка.

А. ДОЛИН: Но это остроумно.

К. БУЛЫЧОВ: Это остроумно, здорово. Но это не

С. БУНТМАН: Начать с середины - думаете, это не он придумал.

К. БУЛЫЧОВ: Надо спросить. В следующий раз он здесь будет, спросите его интересно, что он вам скажет.

С. БУНТМАН: Вообще, его неизменный продюсер клянется, божится, что это выдумал сам Лукас.

К. БУЛЫЧОВ: Я не знаю.

А. ДОЛИН: На то он и продюсер, чтобы клясться.

С. БУНТМАН: Ладно. "Вам не обидно, - спрашивает Константин, - как убого сняты советские фильмы на ваши книги? Не хотели бы вы новых постановок на современном уровне?"

А. ДОЛИН: Хороший вопрос.

К. БУЛЫЧОВ: Этот вопрос требует или неответа, или длинного ответа. Ни то, ни другое мы сейчас сделать не можем. Если сказать в двух словах Если я начну говорить, что фильмы, сделанные по моим сценариям, слабые и плохие, то это, с одной стороны, неэтично по отношению к тем людям, с которыми я работал. Тогда чего я работал? Чего я соглашался на это? Или же это признание того, что я просто слабый сценарист и плохо это сделал в кино. Поэтому я думаю, что, конечно, есть вещи, которые меня не удовлетворяют. Но лучше я про них буду молчать. Иначе я буду просто не очень хороший человек. И сейчас я еще одно слово скажу. Что касается современной возможности возвратиться к этому, то состояние нашего кино сейчас, по-моему, не для этого, оно не то кино, оно не вернется. Если мы будем с вами реалистами, мы, наверное, поймем, что никто сейчас из режиссеров не будет делать новую Алису.

А. ДОЛИН: Я хочу полностью с вами согласиться. На самом деле, мне кажется, как постороннему зрителю, что совершенно замечательные были фильмы по книгам Кира Булычова: та же "Гостья из будущего", "Лиловый шар" и не только, замечательные фильмы, которые замечательно смотрятся и сейчас.

С. БУНТМАН: Я не понимаю, что вкладывает в слово "убожество" Константин. Мне кажется, что сделанные из реечек и тряпочек эффекты бывают не хуже компьютерных. Дело в том, кто как что здесь может использовать. Как использует тот же самый "лайт меджик" Спилберг или Лукас это одно, а когда их используют люди 15-го ряда, ничего не получается.

А. ДОЛИН: Посмотрите "Сталкера": никаких спецэффектов, а полная фантастика и очень страшная.

С. БУНТМАН: Я вам больше скажу. Я посмотрел недавно фильм своего детства, советский фильм, это фильм "Планета Будь". Кроме всего, что там сделано проходно, там есть удивительные моменты. Я так обрадовался, когда увидел на американском сайте замечание к этому фильму. Ни один настоящий любитель фантастики не может пройти мимо этого фильма и не может не заметить там несколько приемов, которые достойны любой эпохи кино.

К. БУЛЫЧОВ: Все правильно. И все-таки, помимо всего прочего, есть еще один фактор, по-моему, очень важный. Все-таки фантастика в лукасовском направлении требует больших денег. Это дорогое удовольствие. Потому что при всем при том зритель видит картонные и из палочек сегодня декорации. И я помню, когда сделали фильм "Через тернии к звездам" и денег не было делать этот фильм, как зрители писали письма и возмущались, что, допустим, на космонавтах далекого будущего сегодняшние военные противогазы. Это происходило от нашей излишней бедности.

С. БУНТМАН: Ну, это не страшно. Да вы знаете, и самого Лукаса упрекали, что его космические корабли движутся, как самолеты Второй мировой войны.

К. БУЛЫЧОВ: И все-таки, то, что сейчас, последние несколько лет, постановочная фантастика у нас не существует, это, конечно, связано с деньгами.

А. ДОЛИН: Жанром выбирается то, что поставить дешевле. И при этом кажется, что зрителям это нужно (триллеры и боевики), поэтому это происходит так.

С. БУНТМАН: Я не знаю. Мне кажется, это бывает нежелание и неохота рассказывать такую вот историю.

А. ДОЛИН: Но был же жанр советского фантастического кино. Жанр не мог умереть, как мне кажется. Мне кажется, что он не умер. Это некий кризис, может быть, не только финансовый.

С. БУНТМАН: Мне кажется, это кризис желания, потому что, если вспомнить четвертый эпизод, которым начинались "Звездные войны", если посчитать деньги, относительно, может быть, он был тогда дороговат: там была одна звезда, Алек Гинесс, там было эффектов минимум, и они не смогли сделать половины того, чего хотели. Он не самый дорогой фильм того времени, по сравнению даже с некоторыми триллерами, боевиками и даже некоторыми мелодрамами.

А. ДОЛИН: Там в спецэффекты вкладывались деньги.

С. БУНТМАН: Это спор бесконечный.

К. БУЛЫЧОВ: И, тем не менее, если говорить о причинах, то, знаете, когда еще много лет назад (10-15 лет назад) фантасты периодически говорили: "Вот, если наступит свобода, и нам можно будет делать то, что мы хотим, и не надо будет в кабинетах Госкино выспрашивать на все разрешение, тогда мы выпустим много журналов, книг, фильмов и т. д." И никто из нас не учел обычной вещи, то, что, когда открылись ворота, в них вошла американская массовая и довольно богатая культура, в том числе и кино. Массовое поп-кино сейчас отнимает желание работать, потому что

С. БУНТМАН: Все равно я не смогу, тогда

К. БУЛЫЧОВ: Поле занято. Надо что-то искать другое. Вы знаете, сколько фэнтези в нашей современной литературе появилось. Они, на мой взгляд, в массе своей неудачные, потому что они вторичные. Это игра на поле, которое освоено уже другими людьми. И я думаю, что фантастика вернется на наши экраны, но она, скорее всего, будет социальной, она будет не постановочной, а именно философской, предупреждающей, скорее, такого рода.

А. ДОЛИН: Но есть законы жанра, заданные Стругацкими, от классиков не уйти.

С. БУНТМАН: В какой-то части своей жизни так любил Данелия делать такие вещи. Между прочим, остроумные выдумки "Кин-дза-дзы".

К. БУЛЫЧОВ: Мы сделали вместе фильм "Слезы капали". Там не было ничего. Но это то, что я думаю, обязательно будет в нашем кино.

С. БУНТМАН: Дай Бог! Я хочу сказать спасибо Киру Булычову. Я просто не хочу спугнуть вашу последнюю фразу: обязательно будет фантастика. Вот, какая? Пусть социальная, пусть углубленная, пусть стесненная в средствах, - но как жанр пускай будет.

К. БУЛЫЧОВ: Сейчас уже пошла литература, завтра будет кино.

В прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы" был писатель Кир Булычов