Что Вы думаете о ФСБ? - Андрей Солдатов, Алексей Кондауров - Лукавая цифра - 2006-12-12
МАША МАЙЕРС: 23.03 на наших студийных. Добрый вечер, уважаемые радиослушатели. У микрофона Маша Майерс. Совсем скоро начнется программа "Лукавая цифра". И я расскажу о том, что мы, собственно собираемся обсуждать. Главный вопрос нашей сегодняшней программы "Что Вы думаете о ФСБ?" ФСБ – это Федеральная служба безопасности, как известно. Сегодня мы поговорим… вот, собственно, поводом для обсуждения этой тем послужил конкурс, который провели ФСБ, собственно, речь идет об образе ФСБ, об имидже этой организации в глазах общественности. Тут премии вручали. В общем, обо всем Вам подробно расскажем. И вообще, поговорим о том, что Вы сегодня думаете о российских спецслужбах, и как оцениваете их работу. В нашем эфире примут участие Алексей Кандауров, депутат ГД РФ, генерал КГБ в отставке, а также Андрей Солдатов, главный редактор информационного портала агентура.ру, обозреватель "Новой Газеты". Кроме всего прочего, в самом начале передачи мы планируем по телефону дозвониться до народного артиста России Михаила Ножкина, который, собственно, заседал в конкурсной комиссии. Я имею в виду вот как раз конкурс, связанный с улучшением имиджа ФСБ в глазах общественности. Тоня Самсонова ко мне присоединится. Все это "Лукавая цифра" после 23-х часов по вторникам мы с Вами встречаемся. Очередная встреча произойдет через несколько минут сразу после "Эхонет" Александра Плющева и программы "Как правильно" Марины Королевой.
ЭКОНЕТ
М. МАЙЕРС: 23 часа и 11 минут. Еще раз здравствуйте. У микрофона Маша Майерс. Тоня Самсонова на своем боевом посту. Вот сегодня я уж точно буду употреблять это выражение. С твоего позволения, если ты не против.
ТОНЯ САМСОНОВА: Я не против.
М. МАЙЕРС: Добрый вечер, добрый вечер. Да, это программа "Лукавая цифра", я представляю наших гостей. Алексей Кандауров, депутат ГД РФ, генерал КГБ в запасе, добрый вечер.
АЛЕКСЕЙ КАНДАУРОВ: Добрый вечер.
М. МАЙЕРС: И Андрей Солдатов, главный редактор информационного портала Агентура.ру, обозреватель "Новой Газеты". Добрый вечер. Здравствуйте.
АНДРЕЙ СОЛДАТОВ: Добрый вечер.
М. МАЙЕРС: Тема нашей сегодняшней программы "Что Вы думаете о ФСБ?" И прежде чем мы обратимся, там у нас масса цифр, у нас Фонд общественного мнения, у нас "Эхо Москвы", у нас "Рамир мониторинг". Мы хотим к нашей любимой радиостанции обратиться и заглянуть в недалекое прошлое. Полгода назад в апреле месяце мы проводили опрос на довольно любопытную тему.
Т. САМСОНОВА: В рамках программы "Рикошет".
М. МАЙЕРС: В рамках программы "Рикошет", да, и любопытная была потом же еще и реакция представителей Федеральной службы безопасности. Собственно, расскажи, что было. И сегодня мы что сделаем, мы просто вот полгода спустя то же самое, такой же опрос, такой же вариант вопроса, формулировка, такие же варианты ответов, просто-напросто посмотрим, что получится. 3 минуты уделим этому разделу.
Т. САМСОНОВА: Итоги апрельского голосования мы подведем только после того, как проведем сегодняшнее голосование 12 декабря…
М. МАЙЕРС: Ну, ничего не будем говорить, в общем, не важно.
Т. САМСОНОВА: Просто скажем, что итоги апрельского голосования настолько были интересны, что даже пресс-служба Федеральной службы безопасности отреагировала на них. Итак, вопрос, который так удивил и ответы, которые так удивили наших… Наших коллег, хотела сказать. Федеральную службу безопасности, которые так удивили. Мы вопрос Вам задаем: хотели бы Вы работать в ФСБ? Да или нет? Если Вы хотели бы работать в ФСБ, Ваш телефон 660-01-13. Если Вы в ФСБ никогда не хотели работать и не хотите, Ваш телефон 660-01-14. Сегодня в программе, которая посвящена теме "Что Вы думаете о ФСБ?" мы проводим опрос: хотели бы Вы работать в ФСБ? Да – 660-01-13. Нет- 660-01-14. Наше голосование идет.
М. МАЙЕРС: Да, голосование началось. А мы еще раз я объявляю тему сегодняшней программы "Что Вы думаете о ФСБ?" Собственно, посвятить программу этой теме мы решили после того, как узнали о проведении конкурса. В Москве вручили премии ФСБ за лучшие произведения об органах. Что это был за конкурс, буквально два слова я скажу. Действительно об этом говорил глава ФСБ Николай Патрушев России за лучшие произведения литературы, искусства о деятельности органов вручали премии. И я хочу сразу сказать, что в состав конкурсной комиссии входили многоуважаемые люди. Это председатель правления Союза писателей Валерий Ганичев, народный художник Василий Нестеренко, Федор Бондарчук, Константин Эрнст и с нами на связи народный артист России Михаил Ножкин. Михаил Иванович, добрый вечер.
Т. САМСОНОВА: Добрый вечер.
МИХАИЛ НОЖКИН: Добрый вечер.
М. МАЙЕРС: Мы попросили Вас принять участие в нашей программе. Собственно, можно буквально два слова. Расскажите, что это был за конкурс, какие произведения были представлены. И как вообще сегодня вот художники, артисты, творцы работают вот с этой темой?
М. НОЖКИН: Дело в том, что о конкурсе то можно подробно говорить и время надо много тратить, а я ведь хриплю. Как я тут в Кремлевском дворце выступал на 65-летие нашей битвы под Москвой.
М. МАЙЕРС: Работа такая у Вас.
М. НОЖКИН: И охрип там. Там дым пустили этот дурацкий. А живьем не под (НЕ РАЗБОРЧИВО), как в старину нас учили, без фонограммы. И я хриплю до сих пор, так что я прошу прощения. Я Вас предупреждал, да. Значит, конкурс. Подробности конкурса, может, кто-то еще расскажет, за что, кто получил, там все написано.
М. МАЙЕРС: Нет, нет, нет. Нас это мало сейчас интересует, детали. Вот суть.
М. НОЖКИН: Смысл конкурса. Дело в том, что 17 назад его отменили. Теперь, значит, возобновили. Меня пригласили в это самое жюри, поглядели там литературу, фильмы, выбрали, наградили. Я к этому отношусь очень положительно почему. Потому что без… спецслужбы – это становой хребет, как армия, каждого государства. Как бы мы к ним не относились. Нравится, не нравится нам, хорошо ли, плохо ли работают, но без них нет государства, понимаете. Нет безопасности. Вы вдумайтесь. Безопасность страны. Т.е. безопасность не абстрактной территории, а каждого, значит, безопасность. Мы все заинтересованы, вот это надо понять, в том, чтобы службы безопасности хорошо работали. Проблемы там были? Были. Есть и будут всегда в любой стране. Но дело в том, что проблемы кадров, как опустили службы, как их обгадили, понимаете, наврали с три короба, конечно…
М. МАЙЕРС: Ну, подождите, кто их обгадил, кто их опустил?
М, НОЖКИН: Ну, всегда последние годы вот только там НКВД, там расстреливали, чего только не делали…
Т. САМСОНОВА: Этого не было?
М. МАЙЕРС: Слушайте, ну, мы просто-напросто листаем страницы истории. Если это было, так зачем это скрывать. Этого не было?
М. НОЖКИН: Это было. Не надо забывать плохое. Но не надо забывать и хорошее. Дело в том, что, знаете, пример хороший. Опустили рабочий класс. Испоганили, сказали, что это не престижно, что это плохо. И сейчас страна в дерьме. Работать некому. Потому что рабочие (ГОВОРЯТ ВМЕСТЕ).
М. МАЙЕРС: Ну, Михаил Иванович, если Вы скажите, что и в этом месте и спецслужбы российские, я никогда в это не поверю.
М. НОЖКИН: И спецслужбы загнали в такое же примерно положение. Поэтому кадры идут люди туда не все, которые бы хотели. Проблема кадров. Поэтому, конечно, нужно поднимать армию, поднимать службы. В армии тоже куча нарушений и т.д. и т.д.
Т. САМСОНОВА: Михаил Иванович, вот по поводу проблемы кадров как раз сейчас мы проводим голосование "Хотели бы Вы работать в ФСБ?" Я опять напоминаю наш вопрос. Я хотел бы – 660-01-13. Нет, не хотел бы – 660-01-14.
М. НОЖКИН: Но кто-то ведь должен работать.
М. МАЙЕРС: Кто-то будет работать. Михаил Иванович, скажите, как вот на конкурсе, как сегодня о ФСБ пишут и говорят люди искусства.
М. НОЖКИН: Ну, понимаете, кто поумнее, понимает, что это нужно. Не надо их хвалить до небес, но надо показать, что это работа почетная. Есть такая профессия – родину защищать.
М. МАЙЕРС: Ну, так показывают сегодня или не показывают? Все-таки вот людей таких награждали. Расторгуева, Хотиненко.
М. НОЖКИН: Мало показывают, мало. И еще, так сказать, не (НЕ РАЗБОРЧИВО), но обязательно, если можно плюнуть в адрес ФСБ, конечно, плюнут. А тоже ведь спецслужбы, они разные бывают. Там есть внешняя разведка, есть контрразведка и т.д. Есть люди, которые случайно там. Вы поймите, в 90-е годы пришли вот этот Бакатин, скажем, председатель КГБ пришел с задачей, который потом во всеуслышание сказал: я пришел, чтобы развалить и уничтожить эту организацию. Вот и все. Разогнали кадры, которые готовятся годами, десятками лет, агентура, Вы поймите.
М. МАЙЕРС: Слушайте. Михаил Иванович, ну, у нас с 2000 года многое изменилось. У нас подавляющее большинство, ли не подавляющее, ну, уж, по крайней мере, большинство, голосует за Владимира Владимировича Путина. Что ж Вы так говорите, что прямо вот так плохо спецслужбам, что хуже некуда.
М. НОЖКИН: О Владимир Владимирович не служит в КГБ то, он президент.
М. МАЙЕРС: Но он президентом то стал, в общем, наверное…
М. НОЖКИН: Ну, то-то хорошее, я думаю, в нем, я думаю, что служба, туда же ведь идиотов не брали, понимаете. Так что я думаю, что в нем достаточно хорошая школа КГБ. Дело в том, что разные службы бывают, разные. Вот главное, поймите, я хочу, чтобы все мы поняли. Вот прошел тер. акт, бандиты там. пятое, десятое, террористы. Они не же сами по себе собрались 10 человек, достали гранатометы или атомную бомбу и пошли взрывать страну. Ведь за ними стоят спецслужбы других стран. Их финансируют. Ту же Чечню финансировали. Огромные деньги вкладывают. Понимаете. А у нас как получилось? Некому работать. Взрыв. Люди погибли. Приходят спецслужбы и начинают считать, сколько погибло, давайте искать. Вместо того чтобы вовремя сказать: вот там готовится взрыв, как раньше было. И не хрена б не было. Вот в чем задача.
М. МАЙЕРС: Так это они плохо работают, или мы плохо к ним относимся?
М. НОЖКИН: И то, и то. Мы плохо к ним относимся, поэтому они плохо работают.
М. МАЙЕРС: А Вам не кажется, что это причина и следствие? Мы плохо относимся, потому что они плохо работают?
М. НОЖКИН: Я считаю, в основном, да. Потому что с 90-х годов, порядочные люди ушли. Например, замечательный разведчик Шибаршин Леонид Владимирович. Его первым замом, он какой-то 3 дня что ли, когда было ГКЧП даже исполнял обязанности председателя КГД. Потом пришел Бакатин и сказал, вот будешь моим замом. А задачу какую поставил? Развалить КГБ. Он порядочный человек Шибаршин. Ушел, сказал, на хрен мне это нужно, всю жизнь предавать людей. Люди пришли государству служить, а спрос должен быть не с исполнителей, а с тех, кто им дает команды, мерзавцы, вот были они, есть и будут всегда. То худшее, что было в этих там ЦК партии, мерзавцы везде были, есть и будут. Они все перебежали к демократам.
М. МАЙЕРС: Михаил Иванович, спасибо Вам большое за участие в нашей программе.
М. НОЖКИН: Извините, я хрипел.
М. МАЙЕРС: Спасибо огромное, что Вы согласились. Михаил Ножкин, народный артист России, артист, который заседал в конкурсной комиссии, определял тех самых артистов, режиссеров, певцов, которые сегодня работают для того, чтобы улучшать имидж спецслужб.
М. НОЖКИН: Чтобы пошли люди порядочные туда. В менты. Опустили ментов. Идут служить в менты или в милицию.
М. МАЙЕРС: Ну, в менты… Михаил Иванович, спасибо Вам большое. Я еще раз Вас благодарю. Я надеюсь, что у нас с ментами МВД разберется. Спасибо огромное, это Михаил Ножкин. В общем, масса проблем, масса проблем. Все в одну кучу. Давайте разбираться теперь по порядку. Тоня, останови голосование. Давай, мы чуть позже подведем его итоги просто, сделаем это чуть-чуть попозже. А сейчас разберемся, все-таки мне хотелось бы спросить вот. Андрей, вот Вам вопрос, собственно, как сегодня с Вашей точки зрения, каков сегодня, Вы можете описать Ваше личное мнение – образ ФСБ в России.
А. СОЛДАТОВ: Как одну из самых могущественных структур, которая контролирует не только область, которую должна контролировать, т.е. борьбу с преступностью, с терроризмом, со шпионами, но, благодаря полномочиям достаточно широким, фактически контролирует все, что, тем или иным образом, подпадать под национальную безопасность. А сейчас под это подпадает и экономика, и политика. Поэтому и как Вы знаете, по последним данным Центра изучения элит, сейчас 78% в нашей элите – это выходцы из спецслужб. И вот для меня это такая огромная могущественная структура. Несколько аморфная, потому что уже не понятно, для чего она существует. Цели ее настолько обширны, задачи настолько все проникающие. Потому что, например, надо знать о том, что ФСБ имеет право контролировать и другие спецслужбы. ФСБ контролирует и МВД. Существует специальное подразделение внутри ФСБ, которое занимается этим. У нас очень много людей работают еще в других спецслужбах, которые перед этим работали в ФСБ. И, в общем, еще вопрос, они совсем ушли из ФСБ, или остались там до сих пор. Вот такая вот структура.
М. МАЙЕРС: Алексей Кандауров, пожалуйста, можно Ваше мнение вот собственно по поводу того, о чем говорил Михаил Ножкин. Т.е. есть масса проблем. И то, что и работают плохо. И то, что относимся мы к ним плохо. И то, что люди порядочные ушли и непонятно, кто остался. Вот собственно весь комплекс этих проблем, которые были затронуты. Что Вы думаете по этому поводу?
А. КАНДАУРОВ: Ну, Вы знаете, я 14 лет назад, нет, 12 лет назад уволился. Вот служил при многих первых секретарях. И немножко послужил при г-не Ельцине до того момента, когда он решил расстрелять Верховный совет. Вот как только он расстрелял Верховный совет, я решил, что дальше я с такой властью дальше шагать не буду. И я уволился. Поэтому мне сложно сказать, какое сегодня ФСБ. Конечно, вот на моем месте должен сидеть сегодня начальник центра общественных связей. Не знаю, как там в ФСБ называется. Но у меня-то ведь опыт совершенно другой. Я повторяю, я служил при Брежневе, служил при Андропове, при Черненко, при Горбачеве, чуть-чуть при Ельцине. И ни Брежнев, ни Черненко, ни Андропов, тем более, ни Горбачев не ставили передо мною задачу никогда "мочить в сортире", например. Я к счастью своему служил в тот период, когда не было двух чеченских войн на территории страны. Вот была Афганская война, но это было за пределами. Все равно перед нами ставили специальные, я не говорю, что гуманитарные, но не лобовые задачи, что мы должны всех афганцев перестрелять, да. Поэтому сегодня психология сотрудников, которые продолжают служить или вновь пришли, это уже другая психология. Это не психология вот нашего поколения, когда мне говорили, что какую бы я операцию не готовил, что я должен действовать в рамках закона, или, во всяком случае, ведомственных инструкций. Я за них не должен перешагивать. Поэтому у меня сложное отношение. С одной стороны, вроде бы, так сказать, это и как бы коллеги, а с другой стороны это совсем как бы уже другие люди. И мне сложно сформулировать то отношение, которое у меня сегодня есть к ФСБ. Я с Андреем согласен во многом. ФСБ сейчас всеобъемлющая и всеохватывающая. И что прискорбно, общественный строй изменился. А ФСБ, некоторые функции, которые, так сказать, и ментальность, которая была вот присуща спецслужбам, действующим в социалистической формации, она, когда государственная собственность, когда нужно было все контролировать, да, она…
М. МАЙЕРС: Она сохранилась.
А. КАНДАУРОВ: Она, ну, я думаю, что она сохранилась, к сожалению. Т.е. фактически в спецслужбах внешнее реформирование происходило, да, а функциональные, как я вижу, они не очень коснулись. И уж тем более, ментально. Плюс, я уже сказал, что наложились внутренние обстоятельства, чеченские войны, необходимость борьбы с терроризмом внутренним. И плюс, если изменилась общественная структура, если мы говорим о демократии, значит, подконтрольность спецслужб, она должна быть другая. В советские времена КГБ вот в тот период, когда я служил, оно не было подконтрольно обществу в целом, но через партию оно было очень подконтрольно. И я контроль был очень жесткий со стороны…
М. МАЙЕРС: Т.е. КГБ подчинялось политбюро?
А. КАНДАУРОВ: Да.
М. МАЙЕРС: Или политбюро подчинялось КГБ?
А. КАНДАУРОВ: Ну, нет, ну, давайте мы… конечно, КГБ подчинялось партии. И контроль со стороны партийных структур и советских структур, он был очень серьезный. Сегодня нет ни партийных структур… Ну, они есть, но нет советских структур. Но есть парламент, есть Совет Федерации, есть президент. И ФСБ перед парламентом не отчитывается. Гражданское общество не очень контролирует. Подчинятся только президенту. А это претензия к ФСБ или к гражданскому обществу? У нас в институте гражданское общество, вообще, с ним большая проблема, как известно.
А. КАНДАУРОВ: Это претензия вообще к устройству государства, на самом деле.
М. МАЙЕРС: Но я думаю, что по взаимоотношениям, я просто сейчас не готова пускаться в исторические дискуссии, но я думаю, что по взаимоотношениям КГБ и политбюро, там эпоха одного генсека это было одно, а эпоха Андропова, это было другое. Вы понимаете, что я имею в виду. Т.е. сегодня мы наблюдаем что. Мы наблюдаем только…
А. КАНДАУРОВ: Нет, контроль партийный, что в эпоху Брежнева, что в эпоху Андропова был достаточно жесткий со стороны партийных структур. Достаточно жесткий. И в центре и на местах. Сегодня ФСБ, такое впечатление, что подчиняется только одному и отчитывается только перед одним президентом. А это уже, понимаете, это уже преторианская гвардия, такая своеобразная, да. И вот Андрей то правильно говорит. Оно становится как бы всеобъемлющим. Оно вторгается не только в чисто специфические задачи в борьбу… ну, контрразведывательная работа, понятно, в борьбу с терроризмом. Но тут защита конституционного строя. А защита конституционного строя, Вы знаете, вот получается очень размытое понятие. Вот защищают конституционный строй. Они как ведут оперативную работу только среди экстремистских организаций, или ведут оперативную работу, в том числе, и среди оппозиционных организаций? Вот у меня впечатление, когда иногда появляются распечатки моих разговоров, я уже был кандидатом в депутаты и депутатом, появляются мои распечатки разговоров там. Ну, там часть скомпилировано, изменено, но что-то я понимаю, что это из естественных вещей. Вот мне тогда не понятно, откуда они появляются. И ко мне никто не обращается из спецслужб. Давайте, вот Вы депутат, давайте посмотрим, вот кто это, откуда это уходит. Поэтому, знаете, сложное отношение у меня к ФСБ сегодня.
Т. САМСОНОВА: Алексей, Вы сказали, что нынешнее ФСБ и прежнее КГБ это две разные структуры, обозначили почему. Но когда мы проводили опрос среди наших радиослушателей, мы предлагали очень разные варианты отношения и оценки работы ФСБ, но самый популярный ответ был – 51%. Это беспрецедентно, когда у нас на один вариант ответа приходится столько мнений. 51% говорит – я оцениваю отрицательно. Потому что КГБ ничем не отличается от ФСБ. Я не вижу разницы между этими организациями. И Алексей из Москвы пишет: Вы говорите, Вы уволились, когда поставили задачу мочить в сортире, но Алексей…
А. КАНДАУРОВ: Нет, еще до того. Я уволился, когда расстреляли Верховный совет. В 93-м году.
М. МАЙЕРС: Раньше, раньше.
Т. САМСОНОВА: Ну, вот пишет Алексей: Не надо принижать заслуги Вашей организации в то время. Не мочил чеченцев, так мочили диссидентов, запихивали их в психушки. В любой организации были первые отделы, которые следили за всем…
М. МАЙЕРС: Тонь, я прошу, давайте, мы все-таки оставим исторические дискуссии. Потому что об этом можно говорить много, но история не терпит сослагательного наклонения.
Т. САМСОНОВА: Наш вопрос в том, что наши эксперты говорят, что КГБ и ФСБ – две большие разницы, а наши слушатели в большинстве своем, те люди, которые нас сейчас
М. МАЙЕРС: Вот давай тогда попросим, Андрей, что, вот такой вариант ответа на вопрос "Как Вы относитесь к ФСБ?" люди говорят, что ничего не изменилось. Что все-таки изменилось? Ведь многое изменилось. Ведь это неправда.
А. СОЛДАТОВ: Ну, изменилось, конечно, очень многое. Ну, я думаю, что такой ответ, это результат, в том числе, деятельности пресс-службы и тех структур ФСБ, которые отвечают за имидж ФСБ. Потому что если мы обратим внимание, то с 2000-го года Владимир Путин и люди, которые возглавляют службу, постоянно подчеркивают преемственность ФСБ и КГБ. И делается это намного более жестко и намного более, скажем так, в больших масштабах, чем это было в 90-е годы. Вешается доска Андропова на здание ФСБ. Празднуется в прошлом году 80-летие Андропова. Ставится ему памятник в Карелии. Опять говорится, что Дзержинский был тем самым человеком, который придумал, как реформировать и уничтожить бюрократию. Возрождается конкурс, с которого мы сегодня начали, и говорится о том, что мы возрождаем ту традицию, которая существовала с 78 по 89 год.
М. МАЙЕРС: А зачем это делать, как Вы думаете?
А. СОЛДАТОВ: Я думаю, что это проблема, скажем так, идеологи внутри спецслужбы. Я думаю, что люди сильно потерялись. Потому что, ну, понятно. что в 90-е году не было идеологии самой спецслужбы. Нужно было придумать что-то, что объединяло всех этих довольно разношерстных людей, потому что сейчас в ФСБ служат люди, которые с одной стороны, как правильно сказал Алексей, были воспитаны в чеченских войнах, это такие боевики, которые очень сильно отличаются от людей, которые занимаются контрразведкой, которые, в свою очередь, совершенно не походи на крышеводов, которые занимались экономической безопасностью. Все это разные люди. Их нужно чем-то объединять. Можно объединить двумя вещами. Кто-то начал объединять их на почве православия. Мы знаем, что наше ФСБ – очень религиозная организация. Строятся храмы, постоянно посещаются службы. Ну, а с другой стороны можно объединять прошлым. То бишь, КГБ, тем, что КГБ было могущественным, КГБ сохраняло государство. И все другие мифы, которые возникли в КГБ. На самом деле, уже когда КГБ не было, а скажем так, на излете. Вот этим всем объединяется. Создается некий имидж уже для внутреннего употребления.
М. МАЙЕРС: Я, честно говоря, не очень понимаю, как в таком случае, как работает психология вот в таком общественном разрезе. Не моя, не Ваша, а в обществе. Потому что я могу понять, когда людей объединяют на основе православия. Потому что есть 10 заповедей, которые, насколько я знаю, и 7 смертных грехов, которые еще никто не отменял, понимаете. И есть некое совершенно такое, в общем, это такое облако, такой образ КГБ, сложившийся там с 17-го соответственно по 91-й год. И, в общем, там как-то с позитивными, там с 10 заповедями там, по-моему, весьма как-то так хлипко.
А. СОЛДАТОВ: Ну, а почему, Вы поговорите с генералами ФСБ, которые будут Вам говорить, что они, на самом деле, одновременно наследники Дзержинского и наследники охранки. Потому что их главная задача охранять государство. Это одно и то же. У нас, если Вы знаете, с лета этого года поменялся цвет формы ФСБ. Она стала черной. И когда многие стали говорить, что это из-за того, что это из-за того, что надо сравнивать с СС, то, конечно, дело не в СС. А дело в том, что черный цвет в России и, например. во время революции, это был цвет офицерских полков, это были люди, которые такие… Это идея была, мы как монахи служим, мы чистые сердцем. Деньги для нас ничего не значат. Мы новая элита, мы защищаем Россию. Вот такая духовная подложка подкладывается под все это. Получается такое странное, действительно, на взгляд, скажем так, стороннего наблюдателя, довольно странная картинка, когда одновременно вешается красная звезда, и тут же хоругвь. Ну, логику не надо здесь искать.
М. МАЙЕРС: Ну, в общем, это все то, что под соусом такого общественного одобрения сегодня мы, извините за выражение, схаваем.
А. СОЛДАТОВ: Да, получается так, тем более, что еще обратите внимание. Что изменилась тактика работы ФСБ как с прессой, так и с обществом. Потому что все 90-е годы мы говорили о том… точнее, не мы говорили, а постоянно развивались пресс-службы. Появлялся один человек. Он все время, например, от лица ФСБ, который там появлялся в эфирах и отвечал на вопросы. Это была такая общая тактика. Мы все знали, кто такой генерал Жданович. До этого мы все знали, кто такой генерал Михайлов. А последние три года все это изменилось. Жданович ушел. Появился один начальник ЦОС, другой третий, мы не знаем их фамилии.
М. МАЙЕРС: Кстати сказать, я прошу прощения, Андрей. Алексей Кандауров сказал нам "на моем месте должен был бы быть…" Тонь, я должна заступиться за честь и советь продюсеров "Эхо Москвы" и твою в частности. Собственно, пыталась ли ты пригласить в эту программу представителей ФСБ? И чем это все закончилось? Давай просто об этом скажем, чтобы никто не думал, что мы их специально не позвали, чтобы о них говорить за глаза.
Т. САМСОНОВА: Мы говорили перед тем, как я звала сотрудников ФСБ, с Андреем, Андрей мне сказал, что пресс-служба ФСБ появлялась и давала комментарии за 2006 год всего два раза. Первый раз, насколько я помню, по поводу этого конкурса…
А. СОЛДАТОВ: Это все было весной. По поводу конкурса и по поводу фильма "Сволочи", где, как показалось ФСБ, очень плохо показывается образ чекиста во время войны.
М. МАЙЕРС: Алексей, возвращайтесь в наш разговор.
Т. САМСОНОВА: А потом, понимаешь, Маш…
М. МАЙЕРС: Собственно, вот этот 51%, одну секунду, уже проехали. 51% людей говорят о том, что (на сайте "Эхо Москвы"), то сегодняшнее ФСБ мало чем отличается от КГБ. Вы сказали, что это с одной стороны так, с другой стороны, т.е. ментальность сохранилась. Общие обстоятельства и собственно связанные с сегодняшним строем государственным, изменились.
А. КАНДАУРОВ: Понимаете, вот Андрей рассказал, какой винегрет происходит. Да, с одной стороны, Андропов. Я к Андропову исторически очень хорошо отношусь. Это был государственный деятель. Точно так же очень хорошо отношусь к Дзержинскому. Но я вот, например, против того, чтобы ставить памятник Дзержинскому. Потому что мы…
М. МАЙЕРС: Сколько копьев было сломано.
А. КАНДАУРОВ: Мы этот период истории прошли, понимаете. Это мои герои, моего времени, понимаете. Сегодня мы живем в новом времени. Нужно ставить совершенно другие задачи. В том числе и перед спецслужбами. Мы живем в другом обществе.
М. МАЙЕРС: Тогда объясните мне, кому с Вашей точки зрения выгодно вот эту преемственность возрождать, вот эти связи. Вот то, о чем Андрей сейчас говорил. Зачем это нужно? Кому это нужно?
А. КАНДАУРОВ: Да понимаете, когда люди не могут оценить вот тот исторический период, в котором мы живем, проанализировать, что это такое. Какие изменения произошли, она хватаются, так сказать, за соломинки из прошлого и не выстраивают настоящего, понимаете. Нет же ни идеологии, нет ни проектов, ничего, понимаете. Ну, а спецслужба, она, понимаете, у нее какая-то основа должна быть. Вот я служил в спецслужбах, где была идеология коммунистическая. Вот была, я коммунист, из партии не уходил. Я служил этой идеологии. Плохо это или хорошо, это все будет и оценивается… сегодня, понимаете, вот я почему говорю, что ментально не меняется. Вроде, так сказать, капитализм, вроде, частная собственность, да, но вот ментально в спецслужбах, в правоохранительных органах отношение к частной собственности оно подозрительное и настороженное, да. От части, может быть, это справедливо, от части, не справедливо. Но, понимаете, т.е. вот мы по форме живем в новом обществе, а по содержанию, к сожалению, многие живут в старом, т.е. по форме они хотят в новом, ездить на мерсах, быть очень богатыми, но по содержанию, все время говорят, что государство превыше всего. Государственный контроль превыше всего. А все, что связано с частным, с частной жизнью, со свободными гражданами, это так сказать, на обочине. Поэтому мне трудно весь этот винегрет комментировать. И почему так происходит? Я думаю, это происходит от того, что осмысления глубинного вообще, что происходит со страной, куда мы должны двигаться, какой стратегический путь, этого не происходит.
М. МАЙЕРС: Ну, Вы многого от нас хотите.
А. КАНДАУРОВ: Ну, а без этого мы вот в этом компоте, понимаете…
М. МАЙЕРС: Это мы с Вами на "Эхо Москвы" можем приглашать профессоров и академиков…
А. КАНДАУРОВ: Мы в этом компоте так и будем.
М. МАЙЕРС: И рассуждать на эту тему. А собственно общественное мнение, оно формируется по другим законам.
А. КАНДАУРОВ: Понимаете, власть должна формулировать пред страной задачи, проекты и формулировать достаточно аргументировано. Сегодня власть ничего не аргументирует. Вот кроме господина Суркова, который какие-то там эти самые статейки пописывает в "Эксперте". Ну, хорошо, что Сурков чего-то пописывает. Их можно критиковать и по-разному к ним относиться. Больше никто ничего не формулирует.
М. МАЙЕРС: Ну, давайте вернемся все-таки от общей характеристики российской власти сегодняшней давайте, в общем, вернемся к характеристике ФСБ.
А. КАНДАУРОВ: Давайте.
М. МАЙЕРС: Я к тому, что, Тонь, вот эти цифры приведи, пожалуйста. 47, по-моему, процентов говорят о том, что они мало знают о деятельности ФСБ. Да, в общем, никто и не должен знать больше.
А. СОЛДАТОВ: Почему?
М. МАЙЕРС: Должен?
А. СОЛДАТОВ: Конечно.
А. КАНДАУРОВ: Ну, конечно. Я же помню, в конце 80-х годов я был одним из руководителей центра общественных связей. А потом был руководителем центра общественных связей. Я знаю, какие задачи перед нами ставило руководство КГБ. Как мы выходили в народ. Как мы, так сказать, общались. Как мы общались с прессой. Сколько информации мы давали и разъясняли и историческую роль, каялись в грехах, говорили о сегодняшнем дне, чем мы сегодня занимаемся.
М. МАЙЕРС: Почему этого сегодня не происходит?
А. КАНДАУРОВ: Ну, я повторяю, на моем месте должен сидеть другой человек.
М. МАЙЕРС: Но он не сидит.
А. КАНДАУРОВ: Он должен на эти вопросы отвечать.
М. МАЙЕРС: Как Вы думаете. Андрей?
А. КАНДАУРОВ: А все очень просто. На самом деле, ФСБ поняли, и это надо поставить им в заслугу в какой-то степени, потому что очень умный ход, что если у тебя есть два варианта, то… Ну, посмотрите, что получается. С одной стороны, можно было бы очень долго создавать такую действенную пресс-службу в ФСБ, которая бы постоянно бы отвечала на запросы журналистов. Но это, во-первых, мы знаем тиражи газет, мы знаем, на кого это влияет. Это достаточно локальное влияние. Только на элиту, не более того. С этим сложно работать, потому что нужно придумывать аргументы. Это Вы действуете на рациональном уровне. Совсем другое дело, намного это проще и эффективнее снимать фильмы, т.е. бить по образу. Т.е. снимать фильмы "Личный номер", спонсировать сериалы "Тайная стража" про наружку. Сколько у нас сериалов снято за последний год? Четыре или пять?
М. МАЙЕРС: Слушайте, но Джеймсов Бондов, в общем, тоже снимать никто не прекращает.
Т. САМСОНОВА: Маш, если ты мне позволишь…
А. СОЛДАТОВ: Если Вас не очень заботит…
Т. САМСОНОВА: Не позволишь.
А. СОЛДАТОВ: Как работать, что будет написано в газетах. Когда ты понимаешь, что проще оказывать влияние на людей с помощью фильма "Личный номер" после чего сразу объясняется, в фильме "Личный номер" сразу объяснено, и почему Норд Ост, и почему Беслан, и со взрывами домов, кстати, и с версией Березовского. Все это сделано в одном фильме, в обычных образах. Еще и красиво подано. Этого достаточно. В результате сейчас, если Вы посмотрите, пресс-служба ФСБ практически не отвечает на запросы. Это не нужно.
М. МАЙЕРС: Тонь, позволю. Извините, что я тебя перебила. Сейчас мы продолжим, Андрей.
Т. САМСОНОВА: Спасибо. Насколько публична должна быть деятельность спецслужб вот, в общем, достаточно серьезный вопрос и в разных странах на него отвечают по-разному. И мы знаем, как отвечают об этом россияне. Как ты правильно, Маш, об этом говорила, действительно, в России 47% считают, что информация о деятельности спецслужб мало, и они не знают и не могут судить о качестве их работы просто за не имением информации. Несколько ссылок раскрыть, чтобы эту тему. Слушателям "Эхо Москвы" мы задавали вопрос о том, как они оценивают работу ФСБ, и мы всегда ставим ответ такой – "Затрудняюсь ответить", или "Не достаточно сведений", который, как правило, в наших опросах занимает 2-3%. В этот раз 12% не готовы оценить работу ФСБ. При этом люди могут отвечать на вопрос, что является приоритетными целями. Мы об этом, если успеем, поговорим, но наши эксперты еще до передачи сказали, что из того, что говорят люди о целях ФСБ, практически нет попадания в точку. Нет попадания в то, чем они на самом деле занимаются. А что происходит в других странах. Есть опросы по тому, как люди оценивают работу ФБР в частности в Америке и насколько они считают, что эта работа прозрачная и насколько они о ней осведомлены. Итак, потрясающе совершенно. 96% американцев в 2001 году понимало основные цели и задачи работы ФБР, по сравнению с 47 в России.
М. МАЙЕРС: Андрей, а может быть, им те же самые "Личный номер", я имею в виду, те же самые фильмы голливудские разъясняют, как работает ФСБ. их цели и задачи. Может быть, здесь срослись в едином порыве пресс-служба ФБР и какая-нибудь голливудская кино компания?
А. СОЛДАТОВ: Просто в США нет такого недоверия к средствам массовой информации. И в США, не смотря на существование "Фокс Ньюс", как мы видим, общество достаточно быстро всколыхнулось после Ирака, тот запрос, которого у нас не было после Чечни, нельзя сравнивать общество американское и наше. Они совершенно разные.
М. МАЙЕРС: Нельзя сравнивать. Не сравниваем. Тогда давайте посмотрим, что наши люди говорят о приоритетных задачах.
Т. САМСОНОВА: Давайте.
М. МАЙЕРС: Чтоб мы успели хоть какие-то цифры озвучить.
Т. САМСОНОВА: Респонденты называют приоритетные задачи ФСБ. 48% - самый популярный ответ – это борьба с терроризмом. Это по всей России. 44%. С коррупцией, с организованной преступностью далее следует. И потом защита государственных секретов борьба с экономическими преступлениями, противодействие иностранным разведкам и борьба с контрабандой.
М. МАЙЕРС: Алексей, попадаем в точку? Хоть в чем-нибудь.
А. КАНДАУРОВ: Попадаем, да. Но понимаете, я вот что хочу сказать. Что, конечно, пропагандировать деятельность спецслужб нужно обязательно. Нужно фильмы художественные снимать, нужно книги хорошие писать. Но нужно и общаться представителям структур действующим, нужно общаться с обществом и разъяснять свою позицию. Вот если все будет, как Андрей говорит, решаться вопросами производства фильмов. То вот такие опросы общественного мнения не должны нас будут удивлять. И чем меньше руководство ФСБ, чем меньше официальные представители ФСБ объясняют обществу суть своей работы, ведь не обязательно раскрывать секреты по использованию сил, средств ФСБ. Но объяснять суть своей работы, объяснять те, или иные шаги, отвечать на вопросы общества, а что произошло в Беслане, а что произошло в Норд Осте. Как действовали спецслужбы.
М. МАЙЕРС: Были там танки, или там танков не было.
А. КАНДАУРОВ: Да, вот на эти вопросы нужено отвечать. И нужно отвечать на вопросы. Понимаете, есть какие-то вещи, которые происходят, но общество не получает ответов. Конечно, можно классный фильм снять и показать супер героя, но когда возникает проблема трех китов, и что там, значит, не давал развиваться нормальному уголовному процессу г-н Заостровцев, который был зам. директора ФСБ. И на этот вопрос мы не получаем ответа, ни положительного, ни отрицательного. Когда появляется информация, что контрабанда из Китая на десятки миллионов долларов, а то и на сотни, идет на войсковую часть ФСБ, и мы не получаем ответа. Я, как депутат, получил ответ, мне сказали, что возбуждено уголовное дело, но дальше то. Понимаете, поэтому и возникает много вопросов, которые не находят в обществе ответ, а дальше все закономерно.
М. МАЙЕРС: Подождите. Давайте, одну секунду. А может быть, проблема, что общество этих вопросов не задает, или не хочет слышать этих ответов? Потому что Вы посмотрите, вот при этом, вот мы говорим об имидже, сегодняшнем имидже работника спецслужбы. Вот 48 минут мы об этом говорим. Пока я поняла только то, что это закрытый, т.е. это вот некий образ, который формируется не понятно из каких, из влияния каких факторов. Пока я поняла только, что только то, что он закрытый со всех сторон. При этом общество к нему относится хорошо. Это у нас на сайте "Эхо Москвы" все говорят…
Т. САМСОНОВА: И хочет пойти туда работать в эту организацию.
М. МАЙЕРС: Вот, аудитория "Эхо Москвы" специфическая. Аудитория "Эхо Москвы" специфическая, 77% отрицательно относится. Вот по "Эхо Москвы" я посчитала. 12% – положительно. А по ФОМу у нас…
Т. САМСОНОВА: По России.
М. МАЙЕРС: По России, да, извини, это Тоня скажет, но там положительные оценки. Т.е. мы про него ничего не знаем, но относимся к нему хорошо.
Т. САМСОНОВА: И очень хотим туда попасть.
М. МАЙЕРС: И волки сыты и овцы целы. Понимаете, какая штука.
А. СОЛДАТОВ: А это совершенно не удивительно. Понимаете, в чем дело, ФСБ, а если мы говорим о работе пресс-служб и о работе, о диалоге с обществом, то, на самом деле, спецслужбы начинают это делать только в одном случае. Не потому, что они хорошие, не потому что это демократическое общество там в Америке, или в Англии. Только когда они попадают под очень сильный удар и прессинг, а почему…
М. МАЙЕРС: Так что у нас мало было ударов или прессинга?
А. СОЛДАТОВ: Нет, подождите. Почему Алексей Кандауров говорит, что в конце 80-х годов в КГБ открывали информацию. Все очень просто. Потому что стоял вопрос о существовании КГБ, в принципе.
А. КАНДАУРОВ: Конечно.
М. МАЙЕРС: О существовании страны в принципе.
А. СОЛДАТОВ: Нет, подождите. Страна отдельно, а КГБ отдельно. Сотрудники КГБ тогда очень хорошо понимали, что под ними горит, извините, земля. И если они быстро не создадут пресс-службу (НЕ РАЗБОРЧИВО), не создадут пресс-службу ФСБ, если они не начнут разговаривать, то кончится дело те, что их просто разгонят, как "Штази". Это была реальная перспектива. Почему ФБР и ЦРУ сейчас так открыты. У них есть сайты, обращайтесь и так далее. Потому что были скандалы 80-х годов вокруг ЦРУ, поскольку снимались фильмы "Принцип домино" и т.д. и т.д. Там "Три для кондора" и т.д. И американское общество давило. Почему сейчас МИ-6 только что открыл новый сайт? Не потому, что МИ-6 вдруг неожиданно оказался такой чудесной структурой, просто потому, что возник скандал вокруг иракского досье. Стали прессовать Тони Блэра, стали прессовать директора МИ-6. И он вынужден что-то делать. ФСБ сейчас существует в очень благоприятной среде. Руководство страны доверят ФСБ? Доверяет? Бюджеты растут? Растут. Так зачем же мучиться? Зачем отчитываться? Зачем думать, как налаживать отношения с маргинальной группой нескольких изданий и нескольких журналистов, которые могут задать некий неудобный вопрос. Какая цель? И так все хорошо.
Т. САМСОНОВА: Но позвольте, а тогда зачем Патрушев выступает на открытии конкурса со словами "мы должны приветствовать принцип разумной открытости, чтобы общество знало, чем мы занимаемся". И озабочивается тем, как люди воспринимают ФСБ. Если итак все в порядке, если он не должен волноваться в принципе о том…
М. МАЙЕРС: Ну, как ты видишь, за этим в принципе особенно ничего не стоит, за этими словами.
Т. САМСОНОВА: Нет, Маш, понимаешь, для них это огромное мероприятие.
А. СОЛДАТОВ: Конечно, огромное.
Т. САМСОНОВА: А зачем?
А. СОЛДАТОВ: А главное, что это огромные деньги.
Т. САМСОНОВА: Зачем, если у них благоприятная среда, как Вы говорите?
А. СОЛДАТОВ: А я объясню. Вы знаете, что "Личный номер" на какие деньги снят? Это бюджетное финансирование. И этот фильм получает все премии. И надо посмотреть на список конкурсантов и как все это, как выдавалась это премия.
Т. САМСОНОВА: Нет, это все понятно. Зачем это делать, если благоприятная ситуация, если нет никаких вообще намеков даже на то, что это организация может перестать существовать. Нет намеков на то, что общество начнет прессинг и начнет добиваться вопросов… Зачем это все делать?
М. МАЙЕРС: Меня больше не это волнует. Фильм "Личный номер" это одно. А Норд Ост – это, по-моему, более серьезная такая встряска для общественного мнения. Правда? Ну, ФСБ после этого открытия не стало, или Беслан тот же самый.
А. СОЛДАТОВ: Нет, ну, во-первых, Вы должны помнить. что после Норд Ост, кстати, говоря, это совершено отдельный, скажем так, феномен общественного мнения. Общественное мнение сало на сторону ФСБ. И кампания людей, которые пострадали в Норд Осте, она была скомпроментирована, и люди защищали ФСБ… Я очень хорошо это помню.
М. МАЙЕРС: Ну, хорошо, а другие. Давайте к свежим примерам. А убийство дипломатов Ираке, а гибель Александра Литвиненко, это достаточные…
А. СОЛДАТОВ: Вы знаете какое-то заявление ФСБ по поводу гибели Литвиненко?
М. МАЙЕРС: Я не знаю, но я предполагаю, что…
А. СОЛДАТОВ: А его не было.
М. МАЙЕРС: Полагаю, что у общества могут появиться вопросы к спецслужбам.
А. СОЛДАТОВ: А они не появляются, потому что общество сейчас мыслит в очень простых категориях. Для них есть понятие предатель, враг. Оно не мыслит, оно не пытается раскладывать проблемы на частности. Литвиненко был враг, предатель. К этому приучают, к тому, что… все упрощается.
М. МАЙЕРС: Ну, да, а в Ираке погибли всего лишь шофер и повар, в общем, чего особенно кипятиться по этому поводу.
А. СОЛДАТОВ: Погодите. Путин выступил. Чего он сказал: найти и уничтожить. Все. А вся, скажем так, все правила соблюдены. Путин же выступил, сказал, что надо найти, уничтожить террористов, все удовлетворены. Достаточно.
М. МАЙЕРС: Алексей, как Вы думаете, что должно произойти, чтобы это диалог между спецслужбами современными и обществом начался?
А. КАНДАУРОВ: Власть измениться должна. Власть другой стать. Пока эта власть, ничего не произойдет.
М. МАЙЕРС: Ну, все-таки власть или люди?
А. КАНДАУРОВ: И власть и люди. Не изменятся люди, не изменится власть. Все взаимосвязано. Я, понимаете, я не питаю никаких иллюзий, что при нынешнем режиме вот что-то изменится. Нынешний режим все устраивает. Вот посмотрите, меня что потрясает. Сейчас я наблюдаю за делом Литвиненко просто, как профессионал. И мне очень нравится работа и Скотланд-Ярда, и немцев. По западной прессе смотрю, да, и здесь много печатают. Вот очень квалифицированно работают люди. Но меня поражает, ну, хорошо, Литвиненко – предатель, там, пятое, десятое. Но ведь что происходит. Вот сейчас известно, что КОвтун, или КовтУн был заражен, и Луговой полтора месяца болтались где-то здесь в стране. Вот здесь в студии даже были.
М. МАЙЕРС: Были, были.
А. КАНДАУРОВ: Я после этого выступал, когда пошла информация, что эти ребята заражены я позвонил Венедиктову и говорю, слушайте, Вы там провели, в студии то посмотрели?
М. МАЙЕРС: Ходили, ходили.
А. КАНДАУРОВ: Он мне говорит. Алексей Петрович, посмотрели, но вот я смотрю, как реагируют иностранные специалисты, иностранные спецслужбы. Они, как они относятся к своему населению. Они говорят: ребята, вот кто общался, позвоните по этому телефону, давайте проведем Ваше обследование. У нас что-нибудь подобное происходит? Где вот у меня профессиональные вопросы. Вот Ковтун, он из Гамбурга. Вот где он здесь жил? В гостиницах? У друзей? Снимал квартиру?
А. СОЛДАТОВ: Хороший вопрос.
А. КАНДАУРОВ: Их обследовали? Населению сказали: ребята, тут все в порядке, все классно. У нас никакой информации нет. Я Вам миллион вопросов, как профессионал, могу задать по этому делу. Я сейчас не говорю, кто это сделал. Я в своей версии на "Эхо Москвы" я был, я выдвигал. Вот, но ведь как к нам относятся. Кто-нибудь что-то делает профессионально вот подобное? А ведь это в задаче ФСБ. В задаче ФСБ ну и специально Ростехнадзора. А то Онищенко, значит, выступает, тут два пункта где-то открыли…
М. МАЙЕРС: Так почему не делают то? Не делают, понятно…
Т. САМСОНОВА: (ГОВОРЯ ВМЕСТЕ) не говорят. Может быть, они все проверили и все в порядке.
М. МАЙЕРС: Ну, да, конечно.
Т. САМСОНОВА: Потому что у большинства есть мнение, если мы ничего не слышим, значит, работаю хорошо. Это общественное мнение.
А. КАНДАУРОВ: Нет, Тоня, если проверили, и ничего нет, то, слава Богу. Ну, и скажите, мы проверили…
М. МАЙЕРС: У нас все хорошо, скажите об этом. Почему бы об этом не сказать.
А. КАНДАУРОВ: Но с этими людьми общались десятки, а то и сотни человек. Полтора месяца уже прошло. Так Вы кого-нибудь пригласили, сказали, ребята, придите. Вы общались. Ну, мало того, что опросить, что и должны делать оперативные службы и следственные службы, но элементарно посмотреть, а человек-то, может быть, тоже облучен. Вот понимаете, все что угодно можно говорить. Можно фильмы снимать, но я просто… Понимаете, я отношусь к этому конкретному случаю, просто как профессионал. И смотрю, как бы я делал. Вот англичане мне понятны. Я бы делал так, да. И немцы мне понятно сейчас, как они действуют. А вот как действуют наши, мне совершенно не понятно.
М. МАЙЕРС: Вопросов у нас много, вопросов из интернета…
Т. САМСОНОВА: Маш, надо подвести итоги голосования, все-таки которое мы проводили.
М. МАЙЕРС: Не успеваем? Давай, к голосованию мы вернемся.
Т. САМСОНОВА: Начали мы передачу с того, что мы рассказали Вам, в апреле этого года мы проводили опрос наших радиослушателей в рамках программы "Рикошет" и тогда задавали вопрос: "Хотели бы Вы работать в ФСБ?" 23% позвонивших нам во время этого опроса сказали, что да, хотели, т.е. ну каждый четвертый. И это, кстати, был третий повод, по которому отреагировала пресс-служба ФСБ в уходящий 2006-й год. Сергей Игнатенко, начальник центра общественных связей сказал: для нас это неожиданный результат, который говорит о том, что престиж работы в спецслужбах реально растет. ФСБ пользуется уважением среди граждан. Мы провели еще одно голосование сейчас. В рамках нашей же программы "Лукавая цифра". 20% позвонивших нам…
М. МАЙЕРС: Ну, каждый пятый.
Т. САМСОНОВА: Каждый пятый хочет работать в ФСБ. В России вообще, если проводить опрос по всей России – 37% россиян хотели бы работать в ФСБ.
А. КАНДАУРОВ: Ну, и, слава Богу.
М. МАЙЕРС: Почему такие цифры?
А. КАНДАУРОВ: Только, единственное, знаете, с единственной поправкой. У нас, сколько сегодня под ружьем то стоит? 2,5 миллиона. С МВД, с это самое, 2,5 миллиона. С единственным условием, Конечно, это хорошо, и в ФСБ нужно идти и работать. Но качественно нужно менять.
М. МАЙЕРС: Вы знаете, что меня поражает? Меня поражает то, что когда у нас вот это было в апреле, вот это голосование мы проводили, у нас там каждый четвертый. И пресс-служба ФСБ отреагировала, сказала "спасибо, какое счастье, как приятно". А на самом деле то, с чем я сталкиваюсь, то, что я слышу…
А. КАНДАУРОВ: Что приятно?
М. МАЙЕРС: Что так много людей, что у нас такой авторитет. Что нас так уважают, что вот, оказывается, вот люди хотят к нам идти работать. Это так хорошо, так приятно и так прекрасно.
А. КАНДАУРОВ: Ну, действительно хорошо.
М. МАЙЕРС: На самом деле, вот то, с чем я сталкиваюсь, ну, это мое личное мнение, или мой личный опыт, что такое работа в ФСБ для моих, допустим, сверстников, это: а) мне можно то, чего окружающим нельзя. б) Это, знаете, почему, там вот, условно говоря, ради корочки, ради ксивы, понимаете. Извините, за это слово. Не потому, что там престижно и приятно, а потому, что ты быдло, а я ФСБ. Вот где разница между... вот в этом для меня, вот это для меня показательно в плане отношения. Не то, что это престижно, а то, что это выгодно. Вот мне выгодно потому, или поэтому.
А. КАНДАУРОВ: но это не репретентативная выборка, понимаете.
М. МАЙЕРС: Безусловно, только то, с чем я сталкивалась.
А. КАНДАУРОВ: Вы же в определенной социальной сред живете, поэтому, я думаю…
М. МАЙЕРС: Ну, наверное. Престижная, да, вот, Андрей, можно услышать Вше мнение? Вот о чем говорят эти цифры? Вот в апреле был каждый четвертый, сегодня каждый пятый. Мое мнение не репрезентативно, не правильно.
Т. САМСОНОВА: В России чуть ли не каждый второй.
А. СОЛДАТОВ: Каждый второй в России, да.
Т. САМСОНОВА: Ну, почти.
М. МАЙЕРС: Ну, там каждый третий. 37%
А. СОЛДАТОВ: Ну, понятно, в регионах должно быть выше в силу того, что денежное содержание сейчас сотрудников ФСБ достаточно сильно увеличилось. И это просто даже, ну, вообще зарплаты в подобных структурах сейчас выросли, поэтому в регионах люди сейчас идут служить.
М. МАЙЕРС: И все?
А. СОЛДАТОВ: В том числе по этой простой причине. В том числе.
М. МАЙЕРС: Ну, это очень… Может быть, проще заняться бизнесом? Если хочется просто получать большие деньги.
А. СОЛДАТОВ: Понимаете, бизнесом, нужно брать на себя ответственность.
М. МАЙЕРС: Нет, что здесь помимо денег, вот по Вашим ощущениям. Что помимо денег за этим стоит.
А. СОЛДАТОВ: Ну, я думаю, что, я вот часто посещаю, например, форум курсантов академии ФСБ в интернете, там все время идет вопрос о том. Все вновь поступающие спрашивают курсантов 2, 3-го курса: ребята, а вот корочки, правда, можно использовать, правда, можно показывать. Нет, ребята, не надо, Вы там с первого курса не показывайте, т.е. вопрос, конечно. корочки, он, конечно, животрепещущий.
А. КАНДАУРОВ: Ну, Вы знаете, этот вопрос всегда был животрепещущий. Знаете, это надо делать поправки на возраст, на известный романтизм. Поэтому…
А. СОЛДАТОВ: Ну, наверное.
М. МАЙЕРС: А, может быть, хочется быть немножко ближе к власти? Может быть, это?
А. КАНДАУРОВ: Ну, а ФСБ – это составляющая часть власти. Поэтому тут ничего особенно удивительного нет. Другой вопрос, как эти корочки использовать, понимаете.
М. МАЙЕРС: Вот. Вот об этом мы поговорим, но, наверное, уже в следующий раз, если у нас будет такая возможность. Сегодня мы говорили о том, что Вы думаете о ФСБ. В общем, поняли, что на самом деле думаем мы о ФСБ хорошо. ФСБ это вполне устраивает. Поэтому не стремится она особенно, эта организация проводить политику разумной открытости, хотя об этом и было заявлено. Ну, нам так кажется, что не стремится. Мне так кажется по итогам программы "Лукавая цифра" Я благодарю наших гостей. Это депутат госдумы и генерал КГБ в запасе Алексей Кандауров и главный редактор информационного портала Агентура.ру, обозреватель "Новой газеты" Андрей Солдатов. "Лукавая цифра", спасибо огромное.