В эти дни отмечается 60 лет высадки союзников в Нормандии, открытие Второго фронта. - Комментарий недели - 2004-06-05

Мы всегда к такого рода праздникам относились настороженно, говорили маленькое 'да' и громадное 'но'. Правильно делали, потому что, действительно, мы хорошо понимаем, что 20 млн. убитых наших и несколько сот тысяч убитых на Западном фронте - это величины несопоставимые. И мы хорошо понимаем, что 4 года войны на Восточном фронте и только они сломали хребет Гитлеру. Несомненно, решающий вклад СССР в эту войну, в эту победу у нас не вызывает никаких вопросов. Но также понятно, что на Западе восприятие совершенно другое, своя рубашка ближе к телу, что нам, что им. Но есть объективные цифры, наша рубашка гораздо более кровавая, наша рубашка гораздо более тяжелая. На Западе этого по вполне понятным причинам, с вполне понятным эгоцентризмом стараются не то, чтобы не замечать, но, во всяком случае, у них сильно перекошены оценки. Поэтому наша обида на такую несправедливость абсолютно естественна и абсолютно понятна, эту справедливость надо стараться восстанавливать.

Но есть и другой аспект проблемы, есть само действие, война. А есть мотивы этого действия. Вот мотивы у нас и у них существенно разные. Наш мотив самый простой, на нас напали, напали наши, кстати сказать, союзники, с которыми мы подписали несколько договоров, с которыми вместе пилили Восточную Европу, с благословения которых мы захватили Прибалтику и т.д., т.е. наши союзники нанесли нам коварный удар ножом в спину. Таковы наши мотивы. Собственно говоря, к борьбе с фашизмом не имеют никакого отношения, потому что с тем самым фашизмом мы подписывали договора. И прямо говорили и Сталин, и Молотов, и другие лидеры СССР, что борьба с фашистской идеологией - просто глупость, бороться тут нечего, как сказал Сталин, поднимая тост за Гитлера, потому что я знаю, как немецкий народ любит своего фюрера. Точка. Это все, так сказать, слова, но есть и причина реальная, политический строй и политическая идеология в России и в Германии, как известно, были очень близки, это тоже факт.

Мотивы Запада в этой войне были другие, мы воевали за свое существование, они воевали за свою свободу, при том, что свобода для Англии и Америки - это и есть условие их существования. Запад исключительно трусливо и подло вел себя все 30-е гг., шел на компромиссы с Гитлером, вел политику умиротворения агрессора, заигрывал, договаривался, отдал ему на съедение Чехословакию, старался натравить его на СССР. Нормальная, подлая, глупая дипломатическая игра. Все, как надо, все как у всех.

Но на Западе были люди, конкретно Черчилль и Рузвельт, которые не шли на такие штуки. Черчилль в течение 30-х гг. не был борцом за мир, он был абсолютно четким поджигателем войны, с первого дня, он делал все для того, чтобы была война с Германией. Гитлер этого не мог понять, он много раз говорил публично, обращаясь к Англии, нам с Англией делить нечего, мы не хотим разрушать Британскую империю, мы не хотим высаживаться на Британские острова. И это не просто слова. У нас для этого есть серьезные причины, мы живем по расовой теории, англосаксы - германское, арийское племя, нам нечего с ними воевать, англосаксы - это не евреи, которые подлежат уничтожению, это не славяне, которые недочеловеки и могут быть только рабами для нашей культуры. Англосаксы - это культурное арийское племя, нам нечего делить, нам нужен мир. Уже захватив Францию, Гитлер обращался к Англии с предложением о мире, он говорил - давайте прекратим, мы не будем бомбардировать Англию, мы не будем готовить 'Армаду', подпишем мир. Черчилль отвечал - нет, никогда, произнес свою знаменитую речь, в которой говорил, что мы никогда не отступим, мы будем сражаться на улицах, на площадях, мы будем сражаться на пляжах, если надо, правительство переедет в Канаду, мы не отступим никогда. Гитлер этого не понимал, просто не понимал мотивов Черчилля. А когда не понимал, он объяснял это тем, что, конечно, за ним стоят евреи, международные банкиры, спекулянты, мировая закулиса, т.е. весь тот набор, который сегодня мы слышим от наших патриотов, когда они не понимают, они всегда говорят об этом бреде. А причина у Черчилля была очень простая, которую он называл много раз, просто Гитлер эту причину понять не мог. И британская свободная система не может существовать рядом с фашизмом. Или те, или эти. Третьего не дано. С СССР может, потому что Советский Союз далеко, а Германия в центре Европы, не может существовать фашистская Европа рядом со свободной Британией. Точно также это дело понимали американцы, поэтому для них эта война, повторяю, война, в которой они воевали гораздо меньше СССР, крови положили меньше, в победу внесли вклад меньше, но это была абсолютно идеологическая война, война с фашизмом, война с непримиримой по сравнению со свободным миром системой. И вот очень интересен конец этой войны, ведь после того, как англичане выиграли, прошли выборы в Англии всеобщие. В те самые дни, когда Сталину подносили титул генералиссимуса, Черчилля прокатили на всеобщих выборах, и он вылетел с поста премьер-министра. Черчилль, спасший Англию, величайший национальный герой, проиграл выборы лидеру лейбористов Этли, о котором сегодня кроме историков никто и не помнит. И когда Черчиллю об этом сказали, он ответил замечательными словами, как почти все слова, которые говорил Черчилль, это и есть моя победа, ведь это и есть демократия, то, за что мы воевали. В этих словах, конечно, есть и обычная самоирония демократии, кстати, самое лучшее, что в демократии есть, но есть и простая правда. И я мечтал бы, но я, конечно, не доживу, но чтобы хоть внуки дожили до того дня, когда президент России совершит что-то такое же великое, надеюсь, не такое же кровавое, а просто что-то такое же великое и необходимое для России, спасет страну. И на следующий день на абсолютно свободных выборах русский народ его прокатит и выгонит, и президент скажет - вот это и есть моя главная победа, вот за это я боролся.