Ну, наконец-то. Не свершилось. Ну, не смогла я. Партия сказала: "надо", а комсомол ответил: "нет". - Комментарий недели - 2002-04-12

Бывают министры без портфелей, а у нас будет спикер без билета. Ху из мистер Сэльезньёв? Прелесть выбора заключается ведь не в самой возможности выбирать, а в возможности выбирать то, что тебе по душе. А когда хрен редьки не слаще, это уже не выбор, это дилемма. После того как коммунистов кинули в Думе, а просторечное слово "кинули" как нельзя лучше отражает ход событий, они отказались демонстративно от всех постов, кроме одного, но самого главного: спикера. Тут-то и вышла неувязочка. Принцип демократического централизма хорошо работает, когда решение за вас уже приняли, а вам надо только поднять руку и сказать "за" или просто поднять руку. Но в случае с Селезневым он не только должен был поднимать и говорить, Геннадий Николаевич был вынужден решать. Решать быстро и правильно.

Спикер, разумеется, любит товарищей по партии и саму партию, но кресло в центре президиума ему нравится еще больше, потому что не человек красит место, а место красит человека. Вот ушел бы Селезнев с этого места, и кем бы он стал? И хочется говорить, что никем, но новая роль походила бы на роль какого-нибудь 60-летнего футболиста. Из вежливости все, разумеется, слушают его, говорят, какой он был молодец, но с трудом верят, что лет 30 назад тот действительно был молодцом, и вообще, ну что за футбол мог быть 30 лет назад?.. Короче, экс-чемпион. Спикер не только охрана и машина с маячком на крыше, не только вкусная еда, блестящий самолет и оркестр у трапа. Спикер уважаемый человек, желанный гость, будь он хоть коммунист, хоть кто. При желании и хорошем поведении спикер может стать потом кем угодно: премьером, губернатором. директором банка, разве что не президентом.

А так он ушел бы, и кем стал? Заместителем Зюганова? Тоже мне величина. Да хоть самим Зюгановым. Лидера коммунистов, безусловно, позовут в телевизор на дискуссию и в радио на интервью. Но ни дома, ни за границей его не пригласят вращаться в высшем обществе. А спикера не могут не пригласить. Кто был всем, по доброй воле не станет ничем. Товарищи по партии всё прекрасно понимают, но ведут себя как собаки на сене: "Мы тут боремся за правду, а он там шикует". Борьба за правду у КПРФ, впрочем, выглядит странновато. Они ведь не ушли в лес, в шалаш, в разлив, не покинули Думу, не сдали часы "Ролекс" и заграничные костюмы. А у них есть и часы, и костюмы. Носить они их не умеют, но носят. Однако, заметьте, чем выше стоит коммунист в иерархии, тем мягче он относится к колебаниям товарища Селезнева. Региональные активисты лютовали на пленуме, а Зюганов и Купцов потише. Нехорошо, конечно, отклоняться от генеральной линии, но и Селезнева можно понять и войти в положении.

Глупость ситуации ширилась с каждым днем. Хлопнуть кулаком по столу эффектно в первый день, но когда тебя неделю уговаривают, стучать уже странно. Зюганов Селезневу: "Отрекись, Гена, уйди!" "Сам ты Гена", отвечает Селезнев и остается. Остается спикером без скипетра, но с державой.