программа Код доступа - Код доступа - 2003-11-08

8 ноября 2003 года

В прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы" программа Юлии Латыниной "Код доступа"

Ю.ЛАТЫНИНА: Как всегда в начале передачи у нас свободный разговор и обзор событий за неделю. Наконец, на этой неделе события происходили не только вокруг ЮКОСа, масса была интересных событий - и то, что случилось в Грузии, и Чубайс намерен объединиться с "Яблоком", и совершенно, на мой взгляд, замечательное заявление Б.Грызлова о том, что он не собирается дебатировать в открытом эфире с оппонентами, поскольку это все равно, что вратарю из дворовой команды сняться рядом с Третьяком. Но на самом деле по-прежнему не столько ЮКОС, сколько реакция президента продолжают быть в центре внимания. Потому что впервые президент, в сущности, нарушил обет молчания. Президент Путин никогда особо не высказывался о том, что творится, - его ли именем, не его ли именем.. в общем, даже во время предвыборной кампании он чаще все-таки летал на истребителе, чем говорил. Но уж зато когда он говорил, то говорил, - каждое слово мы воспринимали как афоризма, - вспомните ситуацию "мочить в сортире". Президент Путин, конечно, говорил, - если считать разговорами то, что происходило в программе "Время", наставления министрам, - но все это, в сущности, не было полноценными выступлениями, это было выступлением по вопросам, которые не являются противоречивыми и которые совершенно единогласно принимаются президентской администрацией.. Во всех тех случаях, когда внутри президентской администрации существовали два мнения по какому-то вопросу, президент молчал, и все были вольны толковать его молчание как хотели. И вот, наконец, президент заговорил, и очень много у меня вопросов по интернету в связи с этими разговорами. Я позволю себе зачитать два из них от Виктора Макарова из Московской области: "Путин заявил, что все, кто выступает за ЮКОС и Ходорковского - купленный народ, - как вы думаете, он действительно так думает, или врет всему миру, или еще хуже, - у него неадекватное восприятие мира?", и другой вопрос от Леоны Мазо, аж из Торонто: "Должны ли западные журналисты обратиться в суд на оскорбление Путина, что их купил ЮКОС?". Напомню, что речь идет о выступлении Путина в Италии, когда на вопрос журналиста газеты "Ле Монд", кстати, действительно, газеты типа "Московского Комсомольца", Путин ответил, что люди, которые нажили миллиарды долларов, будут тратить десятки и сотни миллионов на то, чтобы их сохранить, и мы знаем, куда эти деньги пошли, на каких адвокатов и на каких журналистов. Конечно, это сразу чисто технически вызывает вопрос понятно, что отдельного журналиста можно купить, одну заказную статью как-то можно протащить, но я попробовала себе представить, как технически будет выглядеть процесс в субботу принимают Ходорковского, - заметим, в Новосибирске, рано утром. Буквально через несколько часов появляется реакция во всей западной и российской прессе. Как прошел процесс передачи денег? Т.е. где-то рано утром сотни и десятки эмиссаров ЮКОСа погрузились на самолеты и полетели в десятки стран мира разносить чемоданами деньги. Какими рейсами "Аэрофлота" они полетели? Или они полетели истребителями? Но они бы и в истребителях не успели, потому что вся проблема заключается в том, что в современном мире слишком мало проходит времени между событием и реакцией на событие - если это большое событие. Не может быть никакой заказной реакции на 11 сентября - потому что событие происходит в прямом эфире, и первая реакция это реакция журналиста, а не хозяина. Но на самом деле я бы хотела не столько посмеяться, сколько выразить другое, на мой взгляд, серьезное соображение - я вдруг представила себе, как эта фраза Путина выглядела бы, произнеси он ее один на один. Представляете? Сидит журналист, темная комната туда входит человек, не обязательно президент РФ, упаси господи, - лицо в штатском. И говорит мы все про вас знаем, от кого вы деньги берете. Вот папочка. Действует страшно на самом деле. И я думаю, что если большинство высказываний Путина изучить, мы заметим, что они очень сильно действуют, если бы они были обращены к одному единственному собеседнику. Это просто камерный тип речи у нашего президента, который должен быть обращен к одному, нескольким людям затем, что когда ты говоришь одному или двум людям, ты всегда можешь сказать противоположное другим людям. Вот в этом смысле это замечательно разводить, это демагоги и диктаторы, а не харизматические личности они должны обращаться к народу, и демократические правители - у них выхода нет. А императоры, цари - всегда молчат, и это дает им громадную возможность даже не манипулировать общественным мнением, а мнением элиты, потому что они молчат, и каждый понимает по-своему. Они слушают, что им говорят, они кивают. Потом тот, кому кивнули, бросается делать. Ему говорят нет, парень, ты что делаешь? - Как, вы же мне сказали.. Да нет, я ничего не говорил.. Да вы же кивали? Да нет, это муха пролетала, я кивал, головой ее отгонял. Это дает огромную власть в смысле манипуляций над людьми когда человек говорит открыто, эта власть уменьшается. И вспомним, действительно, как молчание президента Путина, сколько оно много значило для страны - ведь действительно, все вслушивались, думали нет, он за этих, или за этих, - это казалось мудростью. Это казалось молчанием человека, который считает на 10, на 200 шагов вперед. И вдруг мы видим, что когда этот человек заговорил, он может сказать только, что - вы знаете, вас купил ЮКОС, западные журналисты, поэтому вы и выступаете за ЮКОС. Я думаю, честно говоря, что это тактическая ошибка, и это тактическая ошибка принято сторону одной из сторон в борьбе. Хотя бы просто потому.. ну, возьмем такую простую вещь - вот что такое "питерский" "погоновожатый" для Запада? Да никто, и звать их никак они не интересны, они с точки зрения информационной не существуют. Потому что разбирать там на Западе кто Иванов, кто Сечин, кто Устинов, - да господь с вами, эти страшные русские фамилии никто никогда не выучит. Знают одну фамилию президент Путин. И став озвучивать позицию "питерских", президент Путин тем самым дал информационный повод все больше и больше писать о ЮКОСе. Впрочем, я прерву свой монолог для диалога.

ДЕНИС: Вы начали говорить о глобальных вещах типа ЮКОСа и нашей политики. А меня очень повеселила одна новость - что в московском правительстве разрабатывается проект о повышении морали в метро. Помните такую новость?

Ю.ЛАТЫНИНА: Новости такой не помню, но могу сказать, что московское правительство страдает повышенной нетерпимостью к аморальным проявлениям, и все время у него что-то происходит то оно пытается запретить ночью детям гулять без родителей, то следит за содержанием рекламных плакатов московское правительство в этом смысле особое правительство, которое, в отличие от федерального, критикуют гораздо меньше. Единственное, что я бы посоветовала московскому правительству гораздо меньше заниматься моралью в метро и подрастающего поколения, а гораздо больше заниматься моралью и чистоплотностью в делах финансовых, в том числе и самого правительства. В конце концов, в этом бедном правительстве пару раз стреляли в Орджоникидзе, а мы даже до сих пор не знаем, почему.

ТЕТЯ ЛЮСЯ: Мой вопрос один - вчера я смотрела по телевизору "Свободу слова". Один, я не знаю, кто он был половину я смотрела, только и говорил когда посадят Чубайса, и даже не жалко будет, если бы его посадили.

Ю.ЛАТЫНИНА: То есть вы против, чтобы сажали Чубайса?

ТЕТЯ ЛЮСЯ: Конечно. Человек работает. У меня денег нету, но почему я должна завидовать твоему кошельку?

Ю.ЛАТЫНИНА: А кроме Чубайса никого не надо сажать?

ТЕТЯ ЛЮСЯ: Я никого не хочу. Дверь в тюрьму очень широкая, а оттуда выходить очень узкая. Но я не хочу, чтобы кого-нибудь сажали. У них много денег, а у меня только пенсия, но я никогда им не завидую.

Ю.ЛАТЫНИНА: А как же так получается - у вас денег нет, но вы их посадить не хотите. А люди, у которых уже есть власть, хотят их посадить. Они что, завидуют?

ТЕТЯ ЛЮСЯ: Есть такие, которые завидуют.

Ю.ЛАТЫНИНА: Спасибо вам, тетя Люся за звонок, я бы очень хотела, чтобы вы были у нас в правительстве, а еще лучше - в прокуратуре.

НИНА НИКОЛАЕВНА: У вас не возникает такого чувства, что наше руководство все время заставляет нас за них краснеть то мы краснели за Ельцина, хотя мы его избирали и так радовались, что пришел новый и умный человек. Потом выяснилось, что все не совсем так. А теперь вот эти высказывания мне, например, просто стыдно ну что это такое "вы все куплены"? Как можно так говорить? И это высшее лицо нашей страны.

Ю.ЛАТЫНИНА: Что я могу сказать? Что, честно говоря, нам надо краснеть не за руководство, а за себя, потому что избиратели - мы. И я тут еще должна ответить на вопрос по пейджеру, где меня спрашивали что же это вы за западных журналистов обиделись, а себя и Пархоменко забыли упомянуть. Видимо, имеется ввиду еще большее число журналистов, которые защищают ЮКОС. Но дело в том, что просто Путин обращался к западным журналистам, а если бы он обращался к российским, мне бы пришлось защищать честь российских журналистов. Но в случае с российскими журналистами а я могу обратить ваше внимание на такую странную вещь, даже не будем говорить, купленные они, или нет, но есть масса журналистов, которые сейчас стоят на стороне ЮКОСа рискуя, как минимум, собственным местом, прежде всего, это тележурналистам, потому что это серьезно. Это хорошо журналистам, которые сидят на радио, в газетах - что мы хотим, то и пишем. А посмотрите как замечательно ведут себя ведущие НТВ? Спрашивается, ради чего Гусинского выгоняли, Йордана? Сидят люди, и говорят свободные вещи в эфире. А если на них кто-нибудь рассердится? Они рискуют даже не просто деньгами, они рискуют всей жизненной карьерой. Я сама бывший телеведущий, и не могу даже вам сказать, как это страшно, когда ты отлучаешься от эфира, когда ты понимаешь, что тебя больше не смотрят. Ну, хорошо у меня книжки, статьи, - а представьте себе телеведущего, который телезвезда, и которого больше ничего нет. И, тем не менее, если он это не скажет, он просто не будет себя чувствовать человеком. Господи, - ни за какие деньги это не купишь. И следующий звонок.

ЛЮДМИЛА НИКИФОРОВНА: Конечно, никого бы не хотелось сажать.

Ю.ЛАТЫНИНА: Какие сегодня хорошие звонки - никто никого не хочет сажать.

ЛЮДМИЛА НИКИФОРОВНА: Разговор-то приятный, только дела-то у нас не очень приятные идут в России. Хотелось бы, чтобы получше бы хотя бы выглядело, уж не то, что на самом деле. Но хотя бы чтобы выглядело получше.

Ю.ЛАТЫНИНА: Хотелось бы, чтобы на самом деле, а не чтобы выглядело. Знаете, вот выглядело - это в тоталитарном телевидении, у Ниязова - все замечательно выглядит. Там даже сверху телеэкрана, если я не ошибаюсь, золотой с крылышками Ниязов, - я могу что-то перепутать, но там все выглядит замечательно. Вот, к сожалению, действительность не соответствует тому, что выглядит.

ЛЮДМИЛА НИКИФОРОВНА: Но у нас не сказка, а жизнь идет. И когда это все закончится? Мы выбираем, выбираем, но порой у власти встают не те, кого мы выбираем, а те, кого мы не хотим порой. Вот мы говорим о власти, о Путине, выбираем, а потом начинаем защищать каких-то заграничных, зарубежных деятелей.

Ю.ЛАТЫНИНА: Спасибо за вопрос, правда, это скорее не вопрос, а крик души. К крику души я присоединяюсь, - когда же это все кончится. Но мне кажется, что чем больше хороших дел мы будем делать лично для себя и для других, тем скорее это или то кончится. И следующий звонок.

НИКОЛАЙ: Я хотел бы сделать предложение - пусть все наши политики, весь руководящий состав сдавал какие-нибудь экзамены как учителя сдают в школах квалификационные экзамены, и сдавали как можно чаще, хотя бы раз в год.

Ю.ЛАТЫНИНА: А кто поручится, что эти квалификационные экзамены будут более независимы и объективны, чем , например, российский суд? Но вообще напомню, что практика сдачи чиновниками экзаменов была изобретена еще до нашей эры в Китайской империи, и люди, между прочим, очень неплохо справлялись. Хорошая была практика. И благодаря именно ей, в те времена, когда китайское общество было не до конца коррумпировано, все это выглядело весьма прилично, и благодаря этому существовала вертикальная мобильность в обществе, потому что формально, а иногда и реально сдать экзамены и стать высоким чиновником мог любой простолюдин. К сожалению, как показывает практика той же самой китайской империи, когда все это начинало разлагаться и вонять, происходило вот что экзамены реально не сдавались, должности практически передавались по наследству, в противовес реально существовавшим законам, что чиновник не может быть три года на одном месте, потому что считалось, что он обрастет, зарастет, и будет работать себе на карман. Так что экзамены вещь хорошая, весь вопрос в том, что происходит на практике. А в Китае на практике происходило то, что как только экзаменационная система давала сбой, как только она превращалась в коррумпированную и квазинаследственную систему, те простолюдины, которые учились-учились, но не могли сдать экзамены, начинали выступать в роли недовольной интеллигенции вот мы тут учимся, мы такие умные, а у нас ничего не получается, - уходили в леса и горы, начинали рассуждать на тему, что во времена хорошие стыдно быть неизвестным, а во времена плохие стыдно быть известным и замеченным. А потом вокруг них начинали еще формировать и группы недовольных, нередко эти интеллектуалы попадали в разбойничьи шайки, которые были очень хорошо бюрократически организованы, и которые рано или поздно становились теми очагами сопротивления, из которых развивались повстанческие армии, по сути, уничтожавшие ту или иную династию. Потому что в отличие от европейской истории, где гнев простолюдинов ничего не значил, в китайской истории это была аксиома что великие империи погибают в результате народных восстаний, и так реально и происходило - в результате народных восстаний погибли почти все крупные китайские империи, а два народных восстания, организованных двумя простолюдинами - прежде всего, Лю Бан, основатель Ханьской династии и простолюдин Чжу Юаньчжан, пришедший к власти в результате восстания красных повязок, в 1381 году, стали основателями двух крупнейших китайских династий. При этом что происходило? Снова восстанавливалась идея чистых чиновников, которые должны сдавать экзамены, снова восстанавливалась идея бюрократии, которая должна была править, подавляя личную инициативу, а вертикальная мобильность должна осуществляться путем кооптирования простолюдинов не в богачи, а в праведные чиновники. И слушаем следующий звонок.

АЛЛА НИКОЛАЕВНА: Как вы рассматриваете наказание тому, кто сумел заменить флаг на здании Госдумы на красное знамя, и в итоге был избит - как вы рассматриваете такой элемент правосудия? Вчера, во время демонстрации кандидат в депутаты от КПРФ, забрался на здание Госдумы, сбросил российский флаг и заменил красным флагом. А недавно прошла информация, что охранниками Думы он был избит и сейчас госпитализирован с сотрясением мозга.

Ю.ЛАТЫНИНА: Вообще, строго говоря, с госсимволами надо обращаться осторожнее, потому что лично мне не нравится, когда жгут чьи бы то ни было флаги. Но, с другой стороны, если вспомнить, что у нас недавно заменили "триколор", по крайней мере, в вооруженных силах, - наверное, просто человек увлекся подражанием президенту. В конце концов, гимн заменили, там флаг заменили, а на Думе нельзя? Боюсь, что как бы у нас через несколько лет флаг не заменили в официальном порядке, и человек спросит, что это меня наказали, да еще избили, а я впереди паровоза бежал.

ЗИНАИДА АЛЕКСАНДРОВНА: Я не совсем понимаю, почему когда говорят о том, что "Единая Россия" не желает участвовать в дебатах, говорят только о политиках. А вот я как избиратель тоже оскорблена этим отношением тем, что они не хотят объяснять свои аргументы, программу мне, как избирателю. И к тому же они говорят, что мы должны изучить все программы партий - как они себе это представляют? И я бы хотела как раз это все услышать в дебатах, разъяснениях и аргументах, - мне это важно, а не политикам.

Ю.ЛАТЫНИНА: Спасибо за ваш вопрос, очень правильный, я считаю. Но что тут можно сказать? Вспоминая слова Грызлова, то если мы помним правила спортивных состязаний - они таковы, что человека, который отказывается принимать участие в соревновании, дисквалифицируют, и он не получает титул чемпиона. Если Г.Каспаров говорит, например - я такой крутой мужик, я всех сделаю в шахматы, поэтому я не буду играть, - он автоматически лишается титула чемпиона. Потому что в данном случае судьей выступает народ - как раз те самые люди, которые хотят услышать, в чем заключается программа "Единой России". А чисто формально напомню, что в Думе 450 мест, из них у "Единой России" 150 мест, это треть, при этом у них это количество вместе с бывшей партией "Отечество - вся Россия". То есть люди, которые голосовали за ОВР, автоматически оказались в "Единой России". При этом за нынешнюю Думу голосовало 59% избирателей. То есть несложно подсчитать, что примерно восемь десятых населения России не голосовали за "Единую Россию", то есть сочли, что "Единая Россия" их не представляет. Мне кажется, что в таких случаях сравнивать себя с Третьяком это несколько смело. Слушаем следующий звонок.

ВЛАДИМИР АЛЕКСАНДРОВИЧ: А я хочу сказать, что я целиком и полностью поддерживаю и дела и слова Владимира Владимировича Путина по отношению к Ходорковскому. Вы читали материалы следственного дела, которые сейчас имеются в прокуратуре на Ходорковского?

Ю.ЛАТЫНИНА: Да, вы знаете, читала. И предполагаю, что подобные материалы можно предъявить любому российскому бизнесмену.

ВЛАДИМИР АЛЕКСАНДРВОИЧ: Нет, я говорю именно сейчас которые есть в прокуратуре?

ВЛАДИМИР АЛЕКСАНДРВОИЧ: Вы знаете, дело в том, что материалы следственного дела это тайна следствия. Если вы их читали..

ВЛАДИМИР АЛЕКСАНДРОВИЧ: Вот именно. Почему тогда вы сейчас нагнетаете обстановку насчет этого дела?

Ю.ЛАТЫНИНА: Если вы читали материалы этого дела, то во-первых интересно, чтобы вы представились насчет должности, а во-вторых поделитесь, что там сказано?

ВЛАДИМИР АЛЕКСАНДРОВИЧ: Одну минуточку. Почему вы можете нагнетать обстановку, не зная о том, о чем идет речь? Вы же об этом не знаете, это решает суд, и суд решит, виновен ли он, или нет.

Ю.ЛАТЫНИНА: Спасибо. Я поняла вопрос. Но дело в том, что если бы решал суд, виновен Ходорковский или нет, или если бы решение суда в России было так же, как решение суда во Франции, например, у меня, честно говоря, не было бы никаких проблем действительно, пусть сидит и решает. Но, честно говоря, объективность российского суда вызывает у меня некоторые сомнения, равно как и объективность российского следствия.

ЛЮДМИЛА АЛЕКСАНДРОВНА: Скажите ради бога, кто более всего ответственен перед страной - руководители или мы, журналисты? Очевидно же, что первые лица. Почему такая разница между журналистами и руководителями государств, которые так внимательно относятся к нашему президенту?

Ю.ЛАТЫНИНА: Во-первых, разница между властью и журналистами - это то, на чем стоит современное общество если точка зрения журналистов и власти полностью совпадает, то наверное, что-0то не в порядке в этом королевстве Датском, в котором она совпадает. А во-вторых проводы и встречи главы одного государства главой другого - это дипломатический этикет, и напомню, что журналисты тоже бросаются встретить. И если вы попадаете в аэропорт в любой момент, когда туда прилетает президент, то думаю, там, на одного-двух глав государств вы найдете целый кортеж журналистов. Что касается отношения глав государств к В.Путину, то если мне не изменяет память, во время его визита его безоговорочно поддержал известный бизнесмен Сильвио Берлускони, известный политик, которому, я, естественно, очень сочувствую. Собственно, Сильвио Берлускони очень похож на М.Ходорковского - это тоже бизнесмен, который занялся политикой, причем напомню, что к этому бизнесмену предъявлялись большие претензии, которые суд не счел важными, а главное итальянский народ не счел важными. И, честно говоря, когда я слушала Берлускони, все время задумывалась - у г.Берлускони, если бы он жил в России, и попытался заняться политикой, сделав свое состояние и купив футбольный клуб, - то где бы сейчас был г.Берлускони?

ГАЛИНА ИВАНОВНА: Мне кажется, что журналисты, критикующие Путина за действия против Ходорковского, поднимают его рейтинг для электората, который за передел собственности и пересмотр итогов приватизации. Таким образом они не выговор получат на НТВ, а премию. У Путина вырастет рейтинг, и его с большим плюсом переизберут на второй срок. И второе - почему такая избирательность? Например, не без ведома президента явно правительство продало госпакет акций "Славнефти" вдвое дешевле ее стоимости, т.е. Абрамович выиграл полтора миллиарда, и об этом нам поведал Ясин уж его трудно заподозрить в неинформированности. Поэтому, мне кажется, вот такая избирательность одному миллиард и покупка "Челси", и сейчас он безмятежно счастлив, ездит на каждый матч, а другой в тюрьме? Мне кажется, что это мистерия, где одному одно, а другому другое.

Ю.ЛАТЫНИНА: Насчет того, можно ли поднять рейтинг президента, критикуя его, - честно говоря, мне кажется, что рейтинг президента зависит от его собственных поступков, и мне кажется, что, в частности, то, что было сделано - арест Ходорковского и слова, что мы разберемся со всеми олигархами по закону конечно, это было частью операции по поднятию рейтинга. Но вроде так и так рейтинг нормальный что ж его больше поднимать? Во-вторых, мне кажется, что самое существенное во всей этой истории, самое смешное это не то, что поднимается рейтинг Путина, бог с ним, он итак заоблачный, а то, что поднимается рейтинг Ходорковского. И это совершенно комично. Кто такой был г.Ходорковский несколько месяцев назад? Существовал ли он как политическая фигура? Да нет, - ненавистный народу олигарх схапал.. Да и я бы сама никогда не стала защищать Ходорковского, если бы он не сидел в тюрьме. Просто у российского народа, - по крайней мере, у меня, - два основополагающих чувства ненависть к олигархам и сочувствие тюремным сидельцам. Так вот Ходорковский стремительно из первой категории переходит во вторую, и у меня вопрос если весь сыр-бор затевался для того, чтобы наказать Ходорковского за его политические амбиции, то почему же Ходорковский был наказа н таким образом, что еще немного, и он действительно станет вполне реальной фигурой на российском политическом небосклоне? И для президента Путина реально могут быть созданы какие-то проблемы.

ЛИЛЯ: Вопрос у меня простой накануне последнего назначения Киселев был на "Эхо Москвы" и сказал, - "Киселев дорого стоит". И когда мы слышим от Путина, что журналисты продаются значит, это имеет основания? Я была крайне удивлена этим высказыванием Киселева как бы вы могли это прокомментировать. И мое личное предположение мне кажется, что беда состоит в том, что в какой-то период, очень сложный для России, во главе журналистских компаний оказались люди, не имеющие журналистского образования, они понятия не имеют, что такое деидеологизация и что такое цена одного слова.

Ю.ЛАТЫНИНА: Я поддерживаю ситуацию, когда во главе компаний не газет, не СМИ, а компаний, которые являются финансовыми организациями, находятся люди, которые не являются профессиональными журналистами, а являются профессиональными финансистами и бизнесменами. Нет ничего проще как разорить телевизионную компанию, поставив в ее главе замечательного журналиста, который ни хрена не понимает в финансах. Это первое. У вас было насчет Киселева, который дорого стоит. Я хочу вас разочаровать - имеется ввиду зарплата Киселева. И чем дороже Киселев в смысле зарплаты, тем тяжелее его купить во всех остальных отношениях, потому что если у него высокая зарплата чего же он будет ходить на панель за три копейки, даже уже не говоря о его моральных качествах. Что касается проблемы продажных журналистов - честно говоря, я думаю, что я несколько перегнула палку, защищая западных коллег - их защищать проще. Потому что всем известно, что некоторых журналистов можно купить - не всех. Наверное, всех людей на свете можно купить, Но некоторых покупать нерационально, потому что слишком много денег получается за слишком маленький объем услуг. Т.е. есть люди, которые себя слишком дорого ценят, чтобы продаваться по таким пустякам. По крайней мере, некоторых журналистов можно купить это совершенно очевидно. Я говорила о совсем другом - о том, что журналиста можно купить по какому-то мелкому поводу, и не только российского, но и иностранного. У меня не вызывает почтения ни газета "Московский комсомолец", ни "Карьере делла Сера", например. Но когда речь идет о крупном событии, то отношение к нему формируется содержанием самого события. И невозможно купить американских журналистов, чтобы они объяснили, что 11 сентября это благо для США. Есть какой-то закон сохранения информации, вроде закона сохранения энергии, который нарушается в частностях, на микроуровне, но который, тем не менее, как ни парадоксально, соблюдается на макроуровне. И мне кажется, ситуация с арестом Ходорковского как раз очень неожиданна и неприятна стала именно такой ситуацией когда мнение журналистов формируют сами события. А сами события, к сожалению, не очень приятные для России.

ВЛАДИМИР: У меня складывается впечатление, что после выборов на второй срок президента будет пересмотрена Конституция - об увеличении этого срока до 7 лет, и отсчет начнется по-новому.

Ю.ЛАТЫНИНА: Я думаю, что это возможно, и очень зависит от результатов выборов, очень зависит от того, придут ли люди на избирательные участки. Потому что напомню, что легче всего подделываются не те бюллетени, которые вы отдали, а легче всего подделать бюллетени тех людей, которые вообще не проголосовали, и это может зависеть от того, кто получит большинство в парламенте - партии, которые солидарны с властью, или партии, которые оппозиционны власти. Причем, заметим, что когда я говорю про оппозиционные партии, я не имею ввиду только партии правые. Я лично думаю, что если такой вопрос будет поставлен в парламенте, то против будут голосовать, безусловно, коммунисты, СПС и "Яблоко". Относительно других партий я не уверена. Так что это зависит от нас, потому что единственный способ, действительно, увеличить срок президента, и сделать это конституционным способом это изменить Конституцию. А это может произойти только через парламент. А может это произойти через парламент, или нет, очень сильно зависит от состава парламента. Ваш следующий вопрос.

ИГОРЬ: Мне кажется, что журналисты все-таки боятся называть вещи своими именами, описывая события вокруг ЮКОСа, и позицию той же "Единой России", озвученную Грызловым. По-моему, для этого есть четкие и понятные формулировки это просто пренебрежение народом. И, по-моему, задача журналиста донести это до людей, которые у нас в большой массе мало, что понимают, что происходит.

Ю.ЛАТЫНИНА: Искренне надеюсь, что у нас люди много что понимают, иначе бы эта передача и все остальное было бессмысленно. На самом деле журналист может очень мало. Потому что главное это не то, что журналист говорит, а главное то, что думают по поводу того, что он говорит, люди. Все зависит от людей, а не от журналистов, и даже не от власти. Что же касается пренебрежения народом, то для этого, думаю, даже не надо слушать журналистов - достаточно было послушать Грызлова - все было сказано, и комментария не требуется. И наверное, последний вопрос.

АЛЕКСЕЙ: Хотел бы поддержать предыдущего товарища. Все-таки исходишь большей частью из некоей реальности, которая тебя окружает. Когда московское правительство говорит о повышении строительства жилья, а у тебя перед окнами строится полулегальный дом, и ты б этом очень хорошо знаешь, причем, пренебрегают двумя сотнями людей, которые живут рядом и не могут пройти к метро, когда чиновник совершенно открыто говорит, что закроются совершенно определенные станции вы знаете, наверное, по поводу Кунцевской ветки, - что она будет перекрыта.. Как можно воспринимать слова Слиски и Шойгу по поводу наказания за не приход на голосование если вокруг такое делается. Как к этому можно относиться?

Ю.ЛАТЫНИНА: Не знаю, что тут можно сделать, потому что голосование это единственное орудие, которое есть у народа. Если вам не нравится, что закрывается Кунцевская ветка, если вам по этому поводу не нравится мэр Лужков голосуйте против мэра Лужкова. Если вы считаете, что тот, кто придет ему на смену, будет лучше. Что же касается по поводу угроз тем, кто не придет на голосование - в некоторых странах существует норма, при которой тот, кто не пришел на голосование, платит большой штраф. Другой вопрос, что, конечно, у нас что приходи, что не приходи. Но я прочту несколько сообщений с пейджера, потому что тут представлены различные мнения. "Прошу высказываться в адрес президента с должным пиететом, не все без ума от ваших тирад", - Анна. "Мое личное мнение, что большинство политологов и журналистов, критикующих Путина за ЮКОС, играют короля, поднимая его рейтинг среди протестного электората". "Мне кажется, что президент просто не умеет говорить, поэтому он долго молчит. А уж если скажет, то сплошные перлы и грубость", - Татьяна. - ну, тут я не согласна. "Называть "Монд" "Московским Комсомольцем" значит, подрывать доверие ко всему, что вы говорите. Проверьте у ваших же коллег, если не верите", - Феликс. Еще раз повторяю мы не должны с пиететом относиться к иностранным газетам только потому, что они, видите ли, иностранные. Все зависит от содержания газеты. Я с большим пиететом отношусь к газете "Ведомости" и "Коммерсант", и с меньшим - к газете "Версия". С большим пиететом отношусь к газете "Файненшнл Таймс", но с меньшим - к газете "Сан", - не надо путать котлеты и мухи. Собственно, очень много сообщений на пейджере, очень много пишут поздравлений тете Люсе, и одна замечательная реплика, что вот тетю Люсю Ходорковский уж точно не купил. Итак, я прощаюсь с вами до следующей недели, в эфире была программа "Код доступа", до свидания.