Есть ли у современной школы право на воспитание? - Тамара Эйдельман, Дина Сабитова, Александр Ковальджи - Родительское собрание - 2012-12-16

К.ЛАРИНА: 12 часов 15 минут. Начинаем программу «Родительское собрание». У нас замечательная компания в студии, я сразу представлю участников сегодняшнего разговора. Тамара Эйдельман, заслуженный учитель России, учитель истории гимназии 1567. Здравствуйте, Тамара Натановна.

Т.ЭЙДЕЛЬМАН: Добрый день.

К.ЛАРИНА: Дина Сабитова, детский писатель (мама троих детей). Дина, здравствуйте.

Д.САБИТОВА: Здравствуйте.

К.ЛАРИНА: Александр Ковальджи, заместитель директора Лицея "Вторая школа". Здравствуйте, Александр Кириллович.

А.КОВАЛЬДЖИ: Добрый день.

К.ЛАРИНА: Нашим слушателям напомню средства связи, это номер смс: +7-985-970-45-45. Наша тема сегодня: «Есть ли у современной школы право на воспитание?». Я так обострила, вопрос поставила ребром, на самом деле, этот вопрос периодически возникает в наших передачах. На сей раз подсказал президент РФ Владимир Путин, который в своем послании к Федеральному Собранию сказал следующее (цитирую в качестве эпиграфа для сегодняшней передачи): «Качественное обучение без воспитания невозможно. Я прошу правительство подготовить программу полноценного развития в школе воспитательного компонента, и в первую очередь она должна быть современной». Почему я решила собраться и на эту тему поговорить, не потому, что мы так прислушиваемся к каждому чиху, каждому слову Владимира Путина, мало ли что он скажет, говорит он много. Но раз дано распоряжение, значит, его будут выполнять. Это пугает больше всего. Поэтому давайте мы про это и поговорим, про воспитательную компоненту. Что, во-первых, под ней подразумевается сегодня и существует ли она как таковая в наших современных школах? Давайте мы Тамаре Натановне дадим слово для начала.

Т.ЭЙДЕЛЬМАН: У меня противоречивые чувства по этому поводу. Потому что я согласна с Владимиром Владимировичем, что школа должна воспитывать. Боюсь только, что мы разные вещи под этим понимаем. И если это означает, что нужно будет как в былые времена писать цель урока и на каждом уроке объяснять, как надо родину любить, тогда это будет профанация и девальвация. А вообще мне кажется, естественно для учителя воспитывать ребенка только не в лоб, а общением, своей личностью.

А.КОВАЛЬДЖИ: Я также считаю, учитель воспитывает своим образом мыслей и своим поведением. Он говорить может, что угодно, но дети быстро понимают, что на самом деле. И очень опасно, когда возникает раздвоение личности, когда нужно говорить одно, а понимать, что все устроено не так. Но здесь есть еще один момент. Вот вы говорите право на воспитание, но воспитание понимается как часть работы школы. Например, учитель уделяет много времени ученикам после уроков. А это оплачиваемо или нет? Т.е. если эта деятельность считается важной, то она должна оплачиваться также как и основная учебная деятельность. И пока этого не будет говорить о том, что школа может воспитывать, это какая-то партизанщина, что учитель будет урывками воспитывать на свой страх и риск.

К.ЛАРИНА: Нельзя совместить процесс воспитания и обучения в рамках урока?

А.КОВАЛЬДЖИ: Можно. Это называется хорошо, но мало. Надо делать походы, уделять личное время ребенку, если у него есть какие-то вопросы и проблемы, тогда воспитание будет воспитанием. Учитель должен больше времени находиться в школе, оплачиваемого времени, чтобы он при этом не убегал на другую работу. Тогда останется и больше сил, если он не будет распыляться. Т.к. когда учитель работает на 1,5-2 ставки, а некоторые даже больше, то тогда везде он работает в полсилы.

Д.САБИТОВА: Я боюсь, если учителям начнут оплачивать воспитательную работу, то за эту работу начнут и спрашивать, а спрашивать начнут так, как это принято у нас, т.е. не по прекрасному выходу детей из школы, а напишите нам отчет, напишите воспитательную цель урока. Я очень много общаюсь с родителями-домашниками, и они очень любят в связи с этим вспоминать старые анекдоты, что «не надо нюхать Моню, надо учить». И среди домашников есть радикальная позиция, что не надо воспитывать наших детей, и многие ушли из школы именно с желанием воспитывать своих детей самостоятельно, это внешнее влияние, на которое родители не подписывались. Хорошо, когда ребенок встречает действительно личность в школе. Но мы знаем, что на одну личность у нас приходится 3-4 озлобленных неудачника часто в обычной школе, и они все стремятся воспитывать, а сейчас они будут обязаны воспитывать, поскольку так сказал Владимир Владимирович. С другой стороны, я совершенно не подвергаю сомнению тот очевидный факт, что учитель воспитывает. Т.к. воспитывает любой человек, который соприкасается с ребенком, а тот человек, который ребенка учит, он не может не воспитывать. Но мне страшно, что учитель будет воспитывать по разнорядке, вынужден будет писать какие-то отчеты о воспитании, и, в общем, это будет кампанейщина как всегда.

К.ЛАРИНА: Я бы хотела сказать слушателям по поводу Дины, что у нее двое детей на домашнем обучении. Сколько им лет-то?

Д.САБИТОВА: Да, младший в третьем, старший в 8-ом, т.е. мы последние три года на домашнем обучении. Сначала были на семейном, сейчас переходим на экстернат.

К.ЛАРИНА: А почему вы такое решение приняли, Дин?

Д.САБИТОВА: По целому ряду причин. Я вовсе не считаю, что школа это радикальное зло, есть хорошие школы, безусловно. Но, во-первых, мы живем за городом, у нас доступ к хорошей московской школе сильно ограничен. А во-вторых, мой старший ребенок 1-ые пять лет учился в очень хорошей московской школе, учился до восьми. Вся 2-ую половину дня он общался с учителями, которым оплачивали это время, которые его воспитывали. И в какой-то момент я поняла, что я ребенка не вижу, его воспитывает кто-то другой. и еще немножечко, и ему будет 18 лет, и я так его и не увижу. И я поняла, что я не готова расстаться со своим ребенком в 7 лет и навеки. И мы решили с мужем взять это дело в свои руки.

К.ЛАРИНА: Почему всегда детей и родителей это страшное слово воспитание применительно к школе пугает? Потому что мне кажется, воспитательная компонента ушла из школы вместе и исчезновением государственной идеологии. Мы все учились с вами в советских школах. И я так понимаю, и Тамара Натановна, и Александр Кириллович успели поработать в советской школе, помнят, что это такое, патриотическое и советское воспитание. Это абсолютно идеологическая история, после уроков или во время уроков значения не имеет. Как только Советский Союз исчез, как только исчезла идеология коммунистическая, то воспитание ушло из школы. И я даже помню этот период, когда мы собирались также в студии и говорили, а хороши ли это, что школа сегодня не занимается воспитанием? И школа, кстати, это декларировала. Хорошо это или нет? Вот мой вопрос гостям.

А.КОВАЛЬДЖИ: Сначала был вопрос, есть ли возможность для воспитания. Воспитание происходит в любом случае, вопрос в количестве: насколько это воспитательный компонент велик. Что касается качества этого воспитания, это упирается более широко, насколько есть свобода учителя у школы, и как это все взаимодействует с каким-то установками сверху. И такая же проблема с обучением, если учитель должен писать каждый раз, что он на каком уроке давал и сказал, то это тоже неправильно. Цыплят по осени считают, поэтому пусть учитель делает, что хочет. Есть какие-то рубежи – семестр, триместр, полугодие, когда можно посмотреть, что из этого получается.

К.ЛАРИНА: А сегодня воспитание на чем должно быть основано? На каких базовых ценностях?

А.КОВАЛЬДЖИ: Понятно, что учителя разные. Есть классный руководитель, он должен уделять много времени и детям, и родителям. И подсказывать детям, когда у них возникают проблемы, как старший товарищ он должен помогать эти проблемы разрешать. Если учитель не пользуется авторитетом у учеников, то все его советы пройдут мимо или будут выполняться с точностью до наоборот. Поэтому проблема учителя, насколько он учитель и насколько ему можно доверять. Пока профессия учителя не станет очень уважаемой в обществе ничего и не будет. Мы сейчас говорим, надо бы скопировать опыт Финляндии, но там начали с того, что учитель стал очень уважаемой фигурой в обществе. А после этого прилагается все остальное: финансирование школ, и оборудование. Понятно, что без финансирования тоже особого уважения не будет. Т.к. на вопрос «учитель, ты такой умный, почему ты такой бедный?» ответить очень трудно. Можно рассуждать об альтруизме, все что угодно.

К.ЛАРИНА: Т.е. авторитет утерян для учеников большинства учителей?

А.КОВАЛЬДЖИ: Да, многие ученики сейчас прагматично хотят быть на уровне по материальному обеспечению и по положению в обществе. И казалось бы, образование должно этому способствовать. Но учитель, прежде всего, должен быть для ребенка ориентиром, что да, человек, который хорошо разбирается в каких-то науках, он должен быть оценен морально и материально.

К.ЛАРИНА: Т.е. человек благодаря своему интеллекту добился этого звания и имеет право транслировать свои какие-то установки.

А.КОВАЛЬДЖИ: Да. И здесь проблема такая: сейчас повысим зарплату учителям, они что, лучше учить станут? Может и не станут, зато это создаст стимул для следующего поколения учителей, которые захотят пойти в учителя, и они будут понимать, что смогут прокормить семью и вообще будут уважаемыми людьми. Поэтому надо работать на будущее. Даже если сейчас вложение в учителя не видно, какое даст, то будущее поколение учителей будет уже другим.

К.ЛАРИНА: Согласны, Тамара Натановна?

Т.ЭЙДЕЛЬМАН: Про оплату естественно. Тут даже и слов нет. Что касается воспитания, то тут нам надо уточнить, что мы имеем в виду. Если здороваться, входя в класс, то, что для всех людей нормально, это любой учитель может сделать. Все время ставится знак равенства между воспитанием и внеклассной работой. Конечно, это очень важный фактор воспитания. И здесь я согласна с Александром Кирилловичем, который говорил про личность учителя, которая очень много значит. И было грустно слышать про домашнее воспитание. Дин, а вы не пробовали перевести в какую-нибудь школу, где просто меньше внеклассной работы?

Д.САБИТОВА: Мы живем в 18 км от Москвы, и я учила старшую дочь в местной поселковой школе. Это было печальным опытом в плане влияния, которое оказывали учителя, к сожалению.

Т.ЭЙДЕЛЬМАН: Просто мне кажется, что в идеале воспитание должно проходить со всех сторон. С одной стороны родители воспитывают именно своей личностью, а не поучениями, которые уже дети не воспринимают, а с другой стороны… К сожалению, иногда эти направления приходят к противоречию.

К.ЛАРИНА: И мало того еще приходят в противоречие эти ценности с ценностями, которые декларирует государство.

Т.ЭЙДЕЛЬМАН: Это нормально, плюрализм называется. Все мы находимся под разными влияниями – разных людей, разных событий, разных книг. Подростки ищут для себя какие-то авторитеты, чем разнообразнее будет выбор, тем лучше.

К.ЛАРИНА: Мы сейчас Новости слушаем, потом возвращаемся в программу.

НОВОСТИ

К.ЛАРИНА: Возвращаемся в программу. У меня вопрос к Дине. Вы сказали, училась ваша дочка в поселковой школе, и у вас возникли проблемы с воспитанием, негативное влияние учителей на личность.

Д.САБИТОВА: Не позитивное влияние. Я слушала наших уважаемых практикующих учителей и думала, каждый раз, когда мы говорим о воспитании в школе, мы упускаем вещь достаточно важную: каков запрос родителей на это воспитание? Очень часто звучит, что учитель должен своей личностью воспитывать, это все прекрасно. Но недавно мне рассказывали историю об учителе, воспитывающем своей личностью. Она начиталась какой-то эзотерики, и она начала воспитывать своих девочек, что брюки – зло, надо ходить в юбке. Космическая энергия, девочки должны варить борщи и т.д. Что делать, чтобы учитель с одной стороны, естественно мог воспитывать, с другой стороны, чтобы мы не сталкивались с этой трансляцией тех взглядов, которые противоречат здравому смыслу и установкам, которые идут из семьи. Если мы коснемся той школы, где училась моя дочь, там была вопиющая ситуация. На выпускном вечере директор школы, учитель литературы, выдавала выпускные документы детям. И один очень хорошо учащийся мальчик, азербайджанец по национальности и имеющий отчество с «оглы» и учительница, которая директор школы, которая учла детей все прошедшие годы, которая выдает эти документы, которая имеет этих 10-классников 25 человек, она не смогла прочитать ни фамилию, ни отчество. Она запнулась на этом демонстративно, потом она хмыкнула, потом она выслушала, как засмеялся зал, а потом сказала: «Ну, мы всех учим». Это воспитание? Да, это воспитание. Поэтому перед тем, как прийти на эфир, поспрашивала знакомых родителей, чего они от школы хотят. И мне сказали умные родители очень плодотворную мысль: школа должна воспитывать в детях то, с чем семья не справляется. Она должна воспитывать толерантность, помощь слабому, тот самый коллективизм, который мы дружно после советских лет запинали. В семье это в меньшей степени возможно, т.к. в семье все-таки связаны семейными теплыми отношениями. Если учителя в школе будут основываться на том, что у нас нельзя обижать маленьких, слабых, нельзя играть на деньги, нельзя толкаться, кричать, обзываться, нельзя приносить в 1 классе милитаристские игрушки в школу…

К.ЛАРИНА: Это надо пресекать, если это случается, нужно уметь на это реагировать правильно.

Д.САБИТОВА: Обще-гуманистические, обще-либеральные идеалы и основания, с этим школа может справляться. К сожалению, я знаю, чем кончится призыв Владимира Владимировича к воспитанию, это будет воспитание патриотическое, военное. Т.к. патриотизм у нас всегда военно-патриотическое воспитание, что меня, человека очень пацифистски настроенного, совсем не радует.

К.ЛАРИНА: Браво!

Т.ЭЙДЕЛЬМАН: Во-первых, я думаю, что эта инициатива не кончится ничем, т.к. это очередные пустые слова.

К.ЛАРИНА: Разработают программу.

Д.САБИТОВА: Денег отпилят, и заставят учителей отчитываться.

Т.ЭЙДЕЛЬМАН: Денег отпилят, и на этом все закончится. Я тоже за то, чтобы школа воспитывала толерантность и все те хорошие вещи, про которые вы сейчас сказали. Но, во-первых, есть много людей, для которых это то же самое, что эзотерика…

Д.САБИТОВА: А вот здесь я согласна с тем, что в целях выживания общества, здесь оно может диктовать семье. Что извините, но фашизм не пройдет, грубо говоря, запинование слабых не пройдет. Здесь общество может железной рукой загонять человечество к счастью.

Т.ЭЙДЕЛЬМАН: Это вы про какое общество говорите?

Д.САБИТОВА: Про сферическое общество в вакууме, о котором мне мечтается.

Т.ЭЙДЕЛЬМАН: насчет толерантности к меньшинствам у меня большие сомнения. А что касается поведения в коллективе, отношения к слабым и т.д., то очень большая часть учителей этому верны. Может быть, даже не из каких-то гуманистических соображений, а просто ради поддержания порядка в школе. Это как раз социализация такая в школе.

Д.САБИТОВА: Особенно в начальной школе учитель часто говорит: ты задерживаешь весь класс; вплоть до: ты дебил и т.д. Такие вещи не единичны, к сожалению.

Т.ЭЙДЕЛЬМАН: Да, к сожалению, особенно в начальной школе. Но я встречала и противоположные примеры.

А.КОВАЛЬДЖИ: Это примеры правильные, я с вами солидарен. Если школа здоровый организм, то она действительно воспитывает хорошо, если учителя приходят те, у которых призвание, которые любят детей, которые сами обладают высокой культурой. А если в школе дела плохо, то никакие установки, программы воспитательные не сработают. Это будет чистейший формализм или выродиться во что-то неприемлемое. Поэтому к школе надо относится как живому организму, который выполняет важнейшую культурообразующую функцию, народообразующую. Но если школа здоровый организм, то надо ей давать свободу. Т.е. тогда не надо никаких постановлений партии правительства о том, как школа воспитывает, надо ей создать возможности для этого. И быть уверенными, что школа существует по тем законам, которые и гуманные, и разумные. Но для этого учитель должен быть уважаемая фигура в обществе, и он не должен заботиться о материальных проблемах, т.е. у него должны быть такие условия, чтобы он об этом не думал, чтобы он мог сосредоточиться на своих любимых детях. Воспитание в моем понимании это различение добра и зла, и не поступиться принципами, если ты попадаешь в среду, которая тебя начинает деформировать. Если ты воспитан так, что разговаривать надо на чистом языке, то и не надо поддаваться, когда вокруг тебя все начинают ненормативно выражаться. Если ты считаешь, что не надо обижать слабых, а при тебе обижают, значит, ты должен как-то показать, что ты с этим не согласен и вступиться. Т.е. это некий стержень, который образует характер человека.

К.ЛАРИНА: А в принципе воспитательный процесс может быть таким массовым? Мне кажется, это такая вещь очень интимная. Вы говорите про социализацию, понимание себя в коллективе. Коллектив – это не всегда положительное влияние на личность. А даже почти никогда позитивно не сказывается на личном ощущении. Что больше всего страшило в школах советских? Подавление индивидуальности. Но это побеждает все равно, это то наследие, которое остается.

А.КОВАЛЬДЖИ: Еще один момент, то, что может насаждаться сверху. В моем понимании самое ценное, когда школьный коллектив он дружный, когда есть взаимопомощь, попытка простить недостатки. А есть конкурентный коллектив, где все пытаются поработать локтями и доказать, что я лучше и кого-то опустить. Сейчас насаждается конкурентная среда, некий индивидуализм, ты должен выбиться, доказать, что ты лучший. Это большая ошибка. Когда дети чувствуют, что у них есть общее дело, все вместе выходят на новый уровень понимания, развития, то это куда эффективнее, чем попытка самоутвердиться.

Т.ЭЙДЕЛЬМАН: Всем хочу возразить. Индивидуализм, доведенный до предела, приводит к очень неприятным вещам, но с другой стороны, конкуренция, направленная в здоровое русло, дает большие результаты, особенно в сочетании с некоторыми коллективистскими ценностями. Что касается коллектива, я имею счастье уже много лет работать в школе, где огромное количество разнообразных коллективных мероприятий, коллективизм очень ценится. В советские время наши школьники ездили в Эстонию работали там в отрядах. И для массы поколений это важнейшие воспоминания. И у нас сегодня есть слет, в котором принимает участие вся школа и еще много чего другого, которые нацелены во многом на единство, а в чем-то и на конкуренцию, а в чем-то и на развитие отдельной личности. Я точно могу сказать, есть путь, при котором коллективные ценности и воспитание личности могут сочетаться. Это называется уважение к человеку.

К.ЛАРИНА: А то, что касается вашего сына, вы его воспитывали или школа? Для тех, кто не знает, Митя Алешковский наш знаменитый волонтер, человек-труженик, абсолютно бескорыстный, готовый броситься на помощь к любому человеку.

Т.ЭЙДЕЛЬМАН: Его воспитывало неописуемое количество человек. Он противостоял воспитанию как скала. Но теперь он регулярно благодарит маму с папой за то, что мы его так сформировали. Но я считаю, что мои дружеские отношения с моими детьми во многом основаны на том, что они еще мои выпускники, у нас было много совместных дел в школе, много вместе путешествовали с классами: мы ходили на байдарках, участвовали в спектаклях. И на этом же основываются мои хорошие отношения с множеством выпускников. Вчера я ехала с Соловецкого камня со своим сыном и множеством своих выпускниц, сказала, что выступаю завтра на «Родительском собрании», будем обсуждать вопрос воспитания, на что одна моя выпускница говорит: так это же то, чем вы всю жизнь занимаетесь. Так что это естественный процесс для школы.

А.КОВАЛЬДЖИ: Я никак не против конкуренции, наоборот, наши дети постоянно соревнуются. Но эта соревновательность заложена в природе ребенка, поэтому тут нужно добавить то, чего не заложено. Т.к. детям сложно поделиться игрушкой, что-то подарить, это какие-то социальные вещи, которые требуют воспитания, т.к. они не заложены. Я считаю, что на этом нужно акцентировать внимание.

К.ЛАРИНА: Хочу вернуться к тому, что сказала нам Дина начет космоса и это кармы. Ведь в принципе речь о том, что у каждого учителя свои тараканы, и у меня вопрос, он должен скрывать свои личностные установки? То же самое можно говорить про политические убеждения. Каким образом здесь, когда человек сталкивается с такими проявлениями? Как с ними бороться?

Т.ЭЙДЕЛЬМАН: Скрывать бессмысленно, т.к. все равно где-то вылезет. Учитель в рамках разумного ничего не должен скрывать, но это не должно определять его отношение к детям, выставление оценок. У меня были случаи, когда я пишу: «Омерзительная работа. 5».

К.ЛАРИНА: Это то, что противоречит вашим убеждениям гражданским?

Т.ЭЙДЕЛЬМАН: Обоснованно использованные доказательства, ошибок нет, 5, ты мне противен, что делать, это неприятно.

К.ЛАРИНА: Как интересно.

А.КОВАЛЬДЖИ: Я думаю, что тут просто не должно быть пропаганды, есть какие-то рамки. А что касается воспитания, то оно должно быть принято. Если взрослый воспитывает, а ребенок считает, что это неправильно, взрослый для него не авторитет, то это воспитание абсолютно формально. И может быть, даже вредно, т.к. тогда ребенок из чувства противоречия будет делать наоборот. К воспитанию нужно относится как к процессу обоюдному, что у нашего ребенка есть свобода, и надо его убедить, что мы правы.

К.ЛАРИНА: Вы говорили про добро и зло. Мы живем в такое время странное, что у нас некоторые вещи совсем видоизменились. С чего начался разговор о воспитании в нашем сегодняшнем обществе. Я думаю, что все озабочены тем, что происходит внутри общества, агрессивностью, отсутствием толерантности. Мне кажется, это слово в школу даже не попало.

А.КОВАЛЬДЖИ: Как не попало? Сколько нас заставили отчетов писать по этой толерантности.

К.ЛАРИНА: Есть проблема или она придуманная?

Д.САБИТОВА: Все крики на тему, что дети у нас потерянное поколение, наверное, еще в Древнем Египте народ об этом переживал. Я как родитель не могу решить вопрос, может учитель транслировать моему ребенку свои взгляды или нет. Т.к. Тамару Натановну дети спросят, вы пойдете к Соловецкому камню? Она скажет, да. А почему? И все, с этого момента начинают транслировать свои мысли. Молчать она не может, врать она не может. Пока я иду к Соловецкому камню, я скажу, как замечательно, что вы рассказали это детям. А человек, который не придерживается таких взглядов, придет в школу со скандалом. Пока наши политические взгляды совпадают, родители будут говорить учителю, какой он молодец, воспитывает, как только они идут вразрез, все. И тогда учитель говорит, я буду воспитывать родителей. Вот это тоже интересно.

Т.ЭЙДЕЛЬМАН: Сколько родителей хочет воспитывать учителей.

А.КОВАЛЬДЖИ: У нас есть добровольный семинар, куда родители могут приходить, как построить отношения так, чтобы не было всяких эксцессов.

Д.САБИТОВА: Учителя учат родителей семейному воспитанию?

А.КОВАЛЬДЖИ: Да, но это добровольно. Но человек, который ведет этот семинар, он должен быть действительно очень уважаем.

Т.ЭЙДЕЛЬМАН: А мне кажется, одна из функций воспитания, в переходном возрасте эмансипация детей от родителей. И они родителям говорят куда меньше, чем другим взрослым людям, у них потребность. Я понимаю, что у мам это вызывает ревность. И говорят-то не про Соловецкий камень, их куда больше волнуют отношения с противоположным полом, личностные какие-то качества. Им нужен взрослый человек, с которым можно было бы просто поговорить.

К.ЛАРИНА: Читаю: «Я выпускница гимназии 1567, у нас в классе было 17 национальностей, но царила атмосфера взаимопонимания и взаимной дружбы. Это огромная заслуга классного руководителя и всех учителей. Спасибо им огромное! Это очень ценно для каждого из нас, это на всю жизнь», - Мария из Москвы. «Я училась у Тамары Натановны, не хотела бы, чтобы мои дети попали к подобному преподавателю, долой воспитание в школе, я за домашнее воспитание, спасибо Дине», - пишет Инна.

Т.ЭЙДЕЛЬМАН: У-у-у-у-у, Инночка, я поняла, сочувствую тебе (смеется).

К.ЛАРИНА: «Ксения. Поздравьте, пожалуйста, Тамару Натановну от всех гулявших вчера на Лубянке с днем рождения!», - Анна из Москвы.

Т.ЭЙДЕЛЬМАН: Спасибо!

К.ЛАРИНА: Я думаю, это будет правильно, если мы Тамару Натановну поздравим с днем рождения, который вчера у нее случился.

Т.ЭЙДЕЛЬМАН: Мы отмечали у Соловецкого камня, очень много людей пришло меня поздравить. Всем спасибо!

К.ЛАРИНА: Один человек, а какие противоречивые чувства вызывает и у родителей, и у выпускников. Спасибо огромное! Продолжим обязательно эту тему, спасибо.