Авиадебоширы и черные списки - Андрей Литвинов - Дорожная карта - 2013-12-22
А. СОЛОМИН: Многие люди боятся летать, для того, чтобы летать было чуть менее страшно, принимают на борту алкоголь. Это может привести к самым разным последствиям. Некоторые мы знаем. Андрей Третьяков, бывший вице-губернатор Челябинской области, уже под арестом, а дебошир Сергей Кабалов признан виновным в попытке угона самолета, ему светит большой тюремный срок. Большой стресс испытывают и другие пассажиры: не каждый воспринимает это как шутку на высоте в 10 тысяч метров. Об авиадебоширах и о том, как с ними бороться, поговорим сегодня в программе «Дорожная карта», рассмотрев и иностранный опыт.
А. НАРЫШКИН: Всем добрый вечер. Алексей Соломин, Алексей Нарышкин эту программу для вас, как всегда, ведут. Гостя сразу нашего представлю. Андрей Литвинов, пилот, командир воздушного судна Airbus А320, отличник "Аэрофлота". Здравствуйте.
А. ЛИТВИНОВ: Здравствуйте.
А. СОЛОМИН: Здравствуйте.
А. НАРЫШКИН: Напомню давайте номера для смс: +7-985-970-45-45 – можете Андрею Литвинову присылать ваши вопросы и в принципе комментировать наш эфир. Трансляция идет в Сетевизоре, можете через наш сайт вопросы присылать. И твиттер-аккаунт @vyzvon – тоже можно с нами сегодня связаться.
А. СОЛОМИН: Перед тем как мы перейдем к основному обсуждению, вам же знакомы эти случаи, да? Последние громкие. И вот на ваш взгляд, такое жесткое наказание, ну, пока не наказание, пока только именно преследование, оно справедливо, действительно так нужно поступать с каждым из этих случаев?
А. ЛИТВИНОВ: Ну, конечно, сейчас какой-то стихийный характер приобрел этот вот авиадебош. А дебоширы-то какие знатные пошли! Просто, да, вы знаете, какие-то просто…
А. НАРЫШКИН: Один другого краше?
А. ЛИТВИНОВ: Белая кость, а не дебошир. Посмотришь, один, значит, там, какой-то спортсмен, там, великий летит курит, стюардессу оскорбляет. Фамилию я забыл его. Второй, там, Исаев со своим помощников, удостоверением машет перед носом нашим проводникам. Третий там вот недавно, вот последний случай – это какой-то помощник губернатора…
А. СОЛОМИН: Вице…
А. ЛИТВИНОВ: Вице-губернатор, да, челябинский. Знаете, уже можно создавать партию авиадебоширов, их уже развелось столько. И вот, наверное, надо Исаева туда, пусть возглавляет это, филиал «Единой России».
А. НАРЫШКИН: Это, вот по вашим собственным наблюдениям – сейчас вы поделитесь своим опытом, насколько я понимаю, у вас такие случаи были – этого становится с каждым годом больше или нет?
А. СОЛОМИН: Или мы замечаем просто это чаще?
А. ЛИТВИНОВ: Нет, ну, во-первых, очень хорошо, молодцы журналисты все, что вы сразу вот огласке все эти случаи, чтобы люди знали, потому что сразу общественный резонанс, и этот общественный резонанс не дает им уйти от ответственности.
А. СОЛОМИН: А так бы ушли?
А. ЛИТВИНОВ: А так бы ушли, конечно. Потому что они же корочками машут своими не только перед нашими носами, а еще, там… они привыкли просто так жить, они привыкли от своей безнаказанности. Вот этот последний, там, ему туалет бизнес-класса понадобился. Из-за чего произошла вот эта вот?..
А. НАРЫШКИН: Последний, из Челябинска…
А. ЛИТВИНОВ: Да. Бизнес-туалет. Хотя, вы знаете, туалеты все на самолете, они абсолютно все одинаковые. Просто туалет бизнес-класса находится впереди, остальные все сзади. Он сидит в эконом-классе, ему понадобился бизнес-туалет. Просто вот эти понты их, они не дают им жить спокойно. Не только им, а нам. И вот я думаю, знаете, что? Надо им, наверное, чтобы уж совсем у них индивидуальные туалеты у всех были, им надо при регистрации бизнес-памперсы выдавать, чтобы они вообще не вставали со своих мест, и тогда у них вообще все будет индивидуально.
А. СОЛОМИН: Все-таки, справедливо ли такое жесткое… аресты, да, вот эти? Это же не домашнее, это не подписка, это действительно люди в СИЗО сидят, ждут, пока вынесут им решение.
А. ЛИТВИНОВ: Ну, вот летят люди, пассажиры.
А. СОЛОМИН: Да.
А. ЛИТВИНОВ: Порядком, там, 120-150 человек, там, в зависимости какой самолет. Дети, женщины. У всех разная психика. Очень многие боятся летать, очень многие вообще заходят в самолет просто в шоке.
А. СОЛОМИН: Да, уже.
А. ЛИТВИНОВ: Уже, еще ничего не произошло. И вдруг такой крендель соскакивает пьяный, значит, и начинает вот здесь вот бегать по самолету, сбивать стюарта, как вот эти последние два случая, этот вот Кабалов и вот этот челябинский. Еще взял телефон в руку, чтобы ему было побольнее. Но начинают бегать по салону, начинается вот этот вот… в некотором роде паника. Человек и так переживает, боится, еще такой вот бегает. Ну, конечно, кому это понравится? Проводник тут же заходит к нам в кабину, докладывает о ситуации в салоне. Тут начинает уже экипаж нервничать. То есть, человек, он настолько идиот, вот этот вот пьяница, да, он даже не понимает того, что он находится в самолете и экипаж, который его везет, он должен быть спокоен. Он вот фактически пилит ветку, на которой он сидит. И, конечно, вот эти вот случаи все последние… меня до глубины души возмущает другое. Летят мужики в самолете, есть вообще мужики? Ну, что, нельзя троим-четверым соскочить, его связать? Можно. Если… понимаете, он же безоружный. Я понимаю, там, было бы у него какое-то оружие, нож, там – не каждый решится. Но здесь надо себя защитить. У нас нету полицейских, не летают в самолете, у нас нету никакого оружия, нам не на кого надеяться. Поэтому, вот пассажирам, мужикам, надо быть поактивнее и как-то… я не говорю, что надо сразу соскакивать и его убивать, там, но как-то встать, чтобы он увидел, что перед ним уже стоит некая стена, там, из трех-четырех мужиков. Как-то вот поактивнее, потому что нам надеяться не на кого.
А. НАРЫШКИН: Андрей Литвинов, пилот известный, в программе «Дорожная карта». Вот как раз в продолжение нашей вот этой темы, которую вы, собственно, начали, мы перед тем, как начать эфир, как всегда, повесили на нашем сайте блог, где можно ознакомиться с текстами, которые наши корреспонденты подготовили. И подвесили там отдельно…
А. СОЛОМИН: Голосование.
А. НАРЫШКИН: … опрос, да, сделали голосование. И вопрос сформулировали так: как вы поступите, если с вами в самолете оказался дебошир? И 52 с лишним процента говорят, что они вмешаются в конфликт в надежде усмирить буйного пассажира.
А. ЛИТВИНОВ: Ну, вот, молодцы…
А. НАРЫШКИН: Вот, вы говорите, что недостаток.
А. ЛИТВИНОВ: 52% мужиков мы уже знаем.
А. СОЛОМИН: Пока так говорят…
А. НАРЫШКИН: Или женщин. У нас нет такого разделения гендерного.
А. СОЛОМИН: Одно дело сказать здесь, другое дело сидеть тихо, делать вид, что слушаешь плеер в самолете.
А. ЛИТВИНОВ: Да, или фотографировать это.
А. НАРЫШКИН: Вот, пожалуйста, почти 30% говорят, признаются, что будут молча наблюдать за происходящим. И 18% будут снимать происходящее на мобильный.
А. ЛИТВИНОВ: Ну, 52% - это большой процент, это хороший процент. И молодцы вот эти люди неравнодушные, которые…
А. НАРЫШКИН: Смотрите, давайте зафиксируем. Если, например, мы куда-то летим, не знаю, с вами, не с вами. Я как пассажир вижу, какой-то начинается конфликт. Ну, на самом деле, человек пьяный, что-то он там кричит на борпроводника или выясняет отношения со своим попутчиком. И я понимаю, что это перерастает в какую-то такую серьезную историю. Вы как командир что советуете: самим решать или, там, дождаться, пока прибегут стюардессы, что-то там… позовут капитана корабля? Как поступать?
А. ЛИТВИНОВ: В любом случае, в любом случае нужно действовать по обстановке.
А. НАРЫШКИН: Но не снимать на мобильный.
А. ЛИТВИНОВ: Ну, кому нравится… сейчас у нас все подряд снимают на мобильный.
А. НАРЫШКИН: Ну, кстати, это один из способов придать огласке.
А. ЛИТВИНОВ: Ну, да. Ну, пусть снимают это женщины, а мужики как-то поактивнее…
А. СОЛОМИН: Или дети, да?
А. ЛИТВИНОВ: Да, или дети, там, по поручению папы. Но, знаете, ведь надеяться-то не на кого. Я не говорю, что надо сразу соскакивать и бить его в морду, но как-то поактивнее, потому что человек… одно дело он изгаляется над маленьким худеньким мальчиком-проводником, который… там, вот как этот Кабалов, там, да? А другое дело встанут, там, три-четыре мужика и вот просто вот подойдут к нему и скажут: давай успокойся, пока не поздно. То есть, это вот некое такое давление будет на него оказано, и он, может быть, подумает. Но, в любом случае, по обстоятельствам надо действовать. И пассажирам быть поактивней, вот чтобы такие люди не чувствовали себя вот такими вот свободными.
А. НАРЫШКИН: То есть, не смотрели молча, как кто-то выясняет отношения…
А. ЛИТВИНОВ: Да. А его же это заводит, его же это заводит. Вот все сидят, снимают его на телефоны, он тут бьет по лицу…
А. СОЛОМИН: Звезда.
А. ЛИТВИНОВ: Да, он звезда, он тут всех запугал. Его несет дальше, он начинает кричать: я бывший сотрудник спецслужб!.. Они все причем так это, я не знаю…
А. СОЛОМИН: Не только из одной партии, но еще из…
А. ЛИТВИНОВ: Ну, не знаю, это некое такое что ли… раньше все бандитами назывались, сейчас все сотрудники спецслужб. Чуть что, так, значит, это, я сотрудник спецслужб. То ли это вот некий такой чтобы страх навязать всем окружающим… Ну, мы их не боимся, что нас, там, пугать? Поэтому, они кричат примерно все одинаково. Вот со мной был случай, вот в 2006-м году, он тоже кричал: я сотрудник спецслужб, я, там, взорву вас всех, я… там, давайте в Египет угоняем самолет.
А. НАРЫШКИН: Это вы куда летели, откуда?
А. ЛИТВИНОВ: Я летел из Шереметьево в Женеву, вот. Через час полета у нас проводник связался… это было в 2006-м году 28 декабря. Рейс Москва – Женева.
А. НАРЫШКИН: Уже новогодние праздники, все расслабленные…
А. ЛИТВИНОВ: Да, да. Летела семья, их 11 человек – ну, это потом уже мы узнали, что семья. Начал ломиться в кабину, кричать: мне нужен командир, мне надо с ним поговорить…
А. НАРЫШКИН: Он пьяный был.
А. ЛИТВИНОВ: Пьяный, да.
А. СОЛОМИН: А вы в это время…
А. ЛИТВИНОВ: Но он был, вы знаете, он даже вот какой-то, может, под наркотиками. Я когда его увидел, он на меня не произвел впечатление пьяного. Но я его увидел уже связанного, в крови, лежащего на полу. Это началась вот эта вот битва, самолет ходил ходуном просто, в двери ломился он… Нам просто повезло еще то, что впереди работало два бортпроводника, такие крепкие ребята, и в бизнес-классе сидели плотные мужики такие, которые, в общем-то, тоже соскочили со своих мест, начали его скручивать.
А. СОЛОМИН: Ну, смотрите, вы же за штурвалом, вот вы же не понимаете, что происходит, вам кто-то стучится в…
А. ЛИТВИНОВ: Не стучится, а вот как будто кувалдой, понимаете? Там идет… уже началась борьба, началась вот эта вот… гром, стук, вот прямо мы слышим, хотя вот двигатель работает, но было вот настолько это слышно. Там произошла… и проводник хватает телефон и, запыхавшись, говорит, что, все, ситуация из-под контроля, мы ничего, это… а он здоровый, он, как оказалось потом, что он бывший…
А. НАРЫШКИН: Они почему-то все здоровые.
А. ЛИТВИНОВ: … футболист Спартака. Это мне следователь потом сказал, что он бывший футболист Спартака. То есть, он спортивный такой, здоровый. Его, значит… мы запросили экстренную посадку в Праге, под нами Прага была. А те в НАТО. Поднимают два истребителя натовских и нас сопровождают почти до самой посадки.
А. НАРЫШКИН: Ух ты.
А. ЛИТВИНОВ: Потому что они же не знают, мы под контролем или нет, то есть, в кабине он или в салоне. Вот. Сели мы в Праге, зарулили на уже специальную стоянку, нам выделили. Там уже спецслужбы…
А. НАРЫШКИН: Истребители улетели по своим делам…
А. ЛИТВИНОВ: Да, да, после того, как мы сели, они улетели. И когда мы уже зарулили… уже спецслужбы...
А. НАРЫШКИН: К вам подъехали?
А. ЛИТВИНОВ: … подъехали спецслужбы, он уже лежал весь связанный, здесь все было в крови забрызгано, то есть. И вышла его жена в этот момент. Вышла. Где она была до сих пор – никто не знает. Видимо, там сидела шампанское пила…
А. НАРЫШКИН: Проснулась.
А. ЛИТВИНОВ: Вышла и говорит: а что вы вообще на него внимание обращаете? Он всегда такой пьяный.
А. НАРЫШКИН: Отлично.
А. ЛИТВИНОВ: Да. И все тут… все закрутилось, завертелось, рейс… мы все вышли, там, начались допросы, спецслужбы начали работать по своему плану.
А. СОЛОМИН: А он в приступе горячки кричал, что в Египет нужно самолет?
А. ЛИТВИНОВ: Да. Так потом мне следователь сказал, он, оказывается, какой-то еврей, вот, и, говорит, я не понимаю, зачем в Египет, его бы там посадили бы потом в яму... И зачем, говорит, он кричал… зачем ему в Египет надо было?
А. НАРЫШКИН: Скажите пожалуйста… Напомню, Андрей Литвинов, пилот, у нас в гостях. А какие вот, какие есть в компаниях, в авиакомпаниях инструкции на этот счет? Ну, то есть, когда пилот принимает решение, что, да, ситуация уже выходит за какие-то рамки и мы самолет сажаем? Где эта черта?
А. ЛИТВИНОВ: Вот черта, когда уже все, когда начинается…
А. НАРЫШКИН: Когда уже просто двери в кабину слетают с петель или что?
А. ЛИТВИНОВ: Ну, нет, мой случай-то – это вообще какой-то… со мной все, не как у всех (смеется), я уже привык к этому. Поэтому… ну, командир, в любом случае, принимает решение, это надо действовать по обстановке. Вот то, что последний случай, этот вице-губернатор, командир принял решение сесть в Новосибирске – молодец, так и надо делать. То есть, все, раз уже пошло рукоприкладство, раз уже начинает избивать экипаж, тут даже думать нечего надо садиться и сдавать его полиции. Потому что дальше неизвестно, он войдет в раж, и что будет дальше – непонятно.
А. СОЛОМИН: Рупрехт спрашивает: «И какова была дальнейшая судьба этого буяна?» Вы знаете?
А. ЛИТВИНОВ: В общих чертах, я могу ответить на этот вопрос. Там его арестовали, какое-то время продержали в Чехии. Он возместил убытки. Аэропорт остановился и не работал сколько-то часов. И что-то около миллиона евро были убытки, и он возместил эти убытки. И тогда они… наши стали требовать экстрадиции его из Чехии, а те не торопились выдавать, потому что он сказал так, что если вы меня выдадите России, да, то это будет нарушение там каких-то… там адвокаты начали работать. То есть, смысл такой, что он на территории Чехии никакого преступления не совершил. А то, что по его вине аэропорт не работал, так он и возместил это. И он тогда сказал: а за что вы меня тогда вообще держали все это время? Тогда я подам в суд на вас, что вы меня незаконно удерживали. Раз я в Чехии ничего не совершал, а вы меня удерживали, вы тогда вот мне должны.
А. СОЛОМИН: Речь идет о том, что он законов не нарушал чешских…
А. ЛИТВИНОВ: Да, совершенно верно. И ему… по-тихому его отпустили, выдать России они не выдали, а сказали: давай по-тихому убирайся. И вот он, по слухам, улетел в Лондон…
А. НАРЫШКИН: И там хорошо живет.
А. СОЛОМИН: Вот вы знаете, это большая на самом деле проблема, именно юридический аспект. Мы о нем сегодня поговорим чуть позже. Потому что действительно многие с этим сталкиваются. Законы, которые работают в одной стране, там, точнее, которые должны соблюдать одни граждане, они летят в какое-то место, и там эти законы не соблюдаются, они могут делать, в общем, многие вещи в воздухе, за которые их наказывать не будут. Но это чуть попозже, я просто решил затравочку такую сделать для слушателей.
А. НАРЫШКИН: Для тех, кто только включил радиостанцию «Эхо Москвы», напомню, что это передача «Дорожная карта», Алексей Соломин, Алексей Нарышкин. Андрей Литвинов, пилот компании «Аэрофлот», у нас сегодня в гостях. Давайте обратимся, наконец-то, к зарубежному опыту. Первой у нас сегодня в программе Наталья Жукова, журналист из Вашингтона, она расскажет про такую интересную вещь, о которой в России мы уже говорим, и депутаты что-то там обещают…
А. СОЛОМИН: В весеннюю сессию будут рассматривать, законопроект о черных списках.
А. НАРЫШКИН: Да, это черные списки те самые, в которые должны попасть все авиадебоширы. Наталья Жукова.
(звучит запись)
Н. ЖУКОВА: В США действует несколько «черных списков» нежелательных пассажиров.
Основной и пожизненный лист называется «No flight», или «Отказ в полете». Созданный администрацией Джорджа Буша-младшего список с отказниками находится в ведении ЦРУ, и если в 2001 году в нем значилось всего 16 человек, то сейчас число «забаненных» возросло до 25 тысяч. Попадают в этот лист в основном террористы и особо опасные преступники в розыске.
Правда, пьяный пассажир рейса Даллас-Атланта авиакомпании «Delta» попал в этот список по собственной глупости. Чтобы впечатлить свою симпатичную соседку, он доверительно сообщил ей, что перевозит отравляющий газ в таком количестве, которого достаточно для того, чтобы отравить всех присутствующих в самолете. В результате, женщина была впечатлена, но не так, как хотелось бы её соседу. Она пожаловалась стюартам, и пассажира сняли с рейса, а его имя включили в пожизненный список забаненных пассажиров, несмотря на то, что никакого газа при себе у него не оказалось. Теперь незадачливому сердцееду может помочь только суд, ведь именно судья принимает решение о возвращении в разрешенные «белые списки».
Помимо базы данных ЦРУ, каждая авиакомпания имеет свой собственный перечень нежелательных пассажиров. Агрессивные, мешающие окружающим или лица с «невыносимым для остальных запахом» могут быть в дальнейшем внесены в «черные списки» авиакомпании.
Например, пьяный пассажир на рейсе «American Airlines» из Ямайки в Майами, настойчиво пытавшийся пройти в кабину пилота, был связан и после приземления арестован. Так как он никому не угрожал, а просто стучал в дверь кабины управления, то его имя было занесено в «черный список» авиакомпании «American Airlines», но не в национальную, антитеррористическую базу. А женщине, которая распевала на весь самолет песню “I will always love you” и не желала прекращать свой внезапный концерт, повезло больше. Она отделалась предупреждением, несмотря на то, что из-за безостановочного исполнения хита Уитни Хьюстон рейс из Лос-Анджелеса в Нью-Йорк вынуждено посадили в Канзас-Сити. Так что, правила составления черных списков у каждой авиакомпании свои, и как долго имя пассажира пробудет в этом листе – решает сама фирма-перевозчик.
Нужно добавить, что все базы нежелательных пассажиров недоступны для общественности. О том, что ваше имя находится в таком списке, вы узнаете либо при покупке билета, или, что, конечно значительно хуже, при посадке на самолет.
Безусловно, ошибки при составлении таких баз данных случаются очень часто. Например, в 2008 году скандал вызвала новость о том, что Нельсон Мандела, обладатель Нобелевской премии мира, также был включен в список пассажиров, которым запрещено подниматься на борт самолетов американских авиакомпаний. Тогда конфуз лично разрешала госсекретарь США Кондолиза Райс.
Где-то в это же время был создан еще один список нежелательных лиц, который составляет и распространяет авиакомпаниям Центр по предотвращению заболеваний США . Из-за этой базы данных больные туберкулезом, вирусной геморрагической лихорадкой и многими другими опасными заболеваниями не могут быть допущены на борт самолета.
А. НАРЫШКИН: Наталья Жукова, журналист из Вашингтона.
Вот Наталья нам рассказала про черные списки. Как вы слышали, необязательно что-то ломать, крушить, кого-то бить на борту. В США довольно широкий перечень людей, которым могут запретить летать
А. СОЛОМИН: 25 тысяч человек сейчас. Я предлагаю спросить сначала у слушателей. Мы проведем небольшое голосование о том, помогут ли, на ваш взгляд, черные списки, составление черных списков, или общий какой-то федеральный список, или отдельно авиакомпаниями. Если да, на ваш взгляд, помогут, то ваш телефон 660-06-64. Если нет, все равно будут появляться дебоширы, там, не остановит это их никак, 660-06-65. Голосование пошло.
Если черные списки помогут, то телефон для голосования 660-06-64, код Москвы 495. Если не помогут, 660-06-65. Посмотрим, как наши слушатели, доверяют этой инициативе или нет. Я напомню, что депутаты начали этим заниматься, и вот последний раз, при последнем случае, как раз с вице-губернатором Челябинской области, обещали, что в весеннюю сессию эти законопроекты будут рассмотрены.
А. НАРЫШКИН: Напомню, Андрей Литвинов у нас сегодня в гостях, пилот компании «Аэрофлот». Вот, кстати, компания «Аэрофлот» уже, по-моему, не первый год выступает за создание этих черных списков.
А. ЛИТВИНОВ: А вот, кстати…
А. НАРЫШКИН: Я не знаю, насколько компания лоббирует это на таком законодательном уровне, но все же.
А. ЛИТВИНОВ: А вы, кстати, вообще почему ее рекламируете, компанию «Аэрофлот»? Они нам денег не платят за это, и не надо ее рекламировать.
А. СОЛОМИН: Хорошо, мы не будем…
А. НАРЫШКИН: Просто пилот Андрей Литвинов. В любом случае, Андрей, черные списки, как вы считаете – это эффективная мера? Помогите нашим слушателям как-то сориентироваться, куда им, по какому номеру звонить.
А. ЛИТВИНОВ: Знаете, я скажу так. Вот только что прошла информация, что когда в Америке сделали эти черные списки… видите, как четко работает у них закон, там все равны перед законом. Видите, даже Кондолиза Райс вмешаться была вынуждена, чтобы, там, Нельсона Манделу, да… Но, смотрите, когда эти списки только заработали, там было 16 человек. А сейчас это 25 тысяч. Чувствуете разницу? То есть, эта мера, она, скажем так, упреждающая, она, конечно, будет сдерживать человека, который вдруг, ну, захочет, скажем так, побуянить, но вдруг его вот это остановит. Любая остановка от вот этих агрессивных действий всегда, конечно, в плюс. И пускай будут эти списки тоже.
А. СОЛОМИН: Но недостаточно?
А. ЛИТВИНОВ: Да. Но ведь так себя ведут люди не из-за алкоголя. Алкоголь, он только провоцирует дурь, которая сидит в этих людях. Поэтому…
А. НАРЫШКИН: Ну, развязывает им руки в каком-то смысле.
А. ЛИТВИНОВ: Да. А эта дурь, нету такого прибора, что определить дурь эту, когда человек выпивает. Ведь выпивают же многие люди, и даже летают многие выпившие люди. Но единицы, которые вот так себя ведут. Поэтому… а если у него вот эта дурь природная, то ему эти и списки все равно, и что его посадят. Он об этом не думает в данный момент, он просто ведет себя вот по-хамски и вызывающе, и ему, как говорится, море по колено.
А. СОЛОМИН: К тому же, если вот тут Кондолиза Райс вмешивалась, но она вмешивалась ради Нельсона Манделы, можно представить, что наши списки тоже будут редактироваться. Они же…
А. ЛИТВИНОВ: В том-то все и дело, что опять попадут в списки… там, вот смотрите, если бы там вот в Америке какой-нибудь депутат вот так бы вот себя повел на самолете…
А. НАРЫШКИН: Конгрессмен.
А. ЛИТВИНОВ: Да. А вот этот случай, когда в Питере двух прокуроров не могли снять с самолета?
А. СОЛОМИН: Расскажите.
А. ЛИТВИНОВ: Ну, как? Пришли пьяные на самолет, два, там, или прокурора, или помощники прокурора. Ну, сотрудники прокуратуры, скажем так. Начали, там, буянить. Так же вот, мы сядем в бизнес, мы не полетим в экономе…
А. НАРЫШКИН: Да, конечно, нет проблем, у них же корочки.
А. ЛИТВИНОВ: Ну, корочки показывают, там, все. Так командиру пришлось вызывать дежурного прокурора по городу…
А. НАРЫШКИН: Чтобы он их урезонил?
А. ЛИТВИНОВ: Чтобы он приехал на самолет и их выгнал. Они не выходили из самолета. А вызванная полиция говорит: мы их не можем арестовать.
А. НАРЫШКИН: Потому что прокуроры?
А. ЛИТВИНОВ: Да, потому что у них вот эти корочки. Во всем мире корочки отсутствуют. Там вот чтобы, допустим, депутату пройти в Бундестаг в Германии, у него просто пластиковый пропуск. Вот он его прикладывает и проходит.
А. НАРЫШКИН: Но это не солидно, у нас бы такое…
А. ЛИТВИНОВ: Ну да, надо сделать просто… изъять эти корочки у всех. Ну, надо тебе в прокуратуру, ты сотрудник прокуратуры – ну, вот тебе пропуск в прокуратуру, и все. Просто обычный пропуск, как вот у меня, он пластиковый, висит у меня на шее, я прохожу в аэропорт. У меня же нет какого-то удостоверения, там. Так же им надо всем сделать. И вот эти вот попадания им в руки корочки и попадание вот этого некоего такого дает им право, как они считают, вести себя по-свински на наши налоги. Мы им платим деньги, чтобы они, как говорится, решали наши проблемы, а они вот так себя ведут. И притом везде, не только… Просто в самолете, в самолете они ведут себя так же, как и везде. Просто в самолете это более заметно и сразу придается огласке.
А. НАРЫШКИН: Кстати, вот вернемся на несколько шагов, минут назад. Вы говорили, ну, фактически призывали пассажиров не быть равнодушными, если какой-то конфликт есть, то вмешиваться в него, чтобы усмирить бунтарей. Вот вам Митрич пишет на смс: «А не получится ли так, что к тем пассажирам, которые вмешаются в конфликт, впоследствии возникнут вопросы по, скажем так, превышению скручивания? Мы же не полицейские, юридически это регулируется…»
А. СОЛОМИН: А потом еще и статья появится за применение насилия к представителю власти, например.
А. ЛИТВИНОВ: Нет, ну, власть на самолете – это командир корабля, он несет ответственность за все. Это раз. Во-вторых, по указанию командира, эти люди могут вмешаться. Потому что … и даже сегодня…
А. НАРЫШКИН: Что же, вы объявите по громкой связи: давайте все на него?
А. ЛИТВИНОВ: Ну, если надо, то да – почему нет? Я же по громкой связи объявляю, если кому-то плохо, есть ли врачи на самолете, помочь человеку.
А. НАРЫШКИН: То есть, в случае чего, когда потом уже будет суд, вы выступите свидетелем.
А. ЛИТВИНОВ: А почему нет?
А. НАРЫШКИН: Вы, кстати, выступали свидетелем когда-нибудь?
А. ЛИТВИНОВ: Нет. Сейчас, вот я закончу мысль свою. Вот даже на сегодняшний момент, на сегодняшний момент Воздушный кодекс дает право командиру корабля применять меры воздействия на вот такого вот буйного пассажира. Уже сейчас это в Воздушном кодексе есть, и давно уже это есть. Поэтому, если командир корабля просит помочь, там, усмирить человека, я думаю, что никакого превышения здесь нет. Во-первых, море свидетелей: это бортпроводники, это вокруг сидящие пассажиры. То есть, ну, а как по-другому? Ведь во времена Советского Союза, когда я начинал работать в авиации, нам вообще выдавали оружие, пистолеты. Боевые пистолеты, как вот сейчас полиция, заступает он на дежурство, ему выдают. Так же у нас были во всех аэропортах оружейные комнаты, мы перед вылетом получали оружие…
А. НАРЫШКИН: И с собой на борт?
А. ЛИТВИНОВ: И с собой, да, вот вешали, кобура была…
А. СОЛОМИН: Получали все без исключения члены экипажа или только, там, не знаю?..
А. НАРЫШКИН: Пилот.
А. СОЛОМИН: … только командир?..
А. ЛИТВИНОВ: Нет, пилоты, все пилоты, все, кто в кабине сидят, все получали оружие.
А. СОЛОМИН: Это неправильно, мне кажется. Пилот, в случае какой-то непредвиденной такой внештатной ситуации, он должен оставаться в кабине, закрытым, а не идти усмирять пассажиров…
А. ЛИТВИНОВ: Правильно. Я сейчас рассказываю, как было.
А. СОЛОМИН: Да-да-да.
А. ЛИТВИНОВ: То есть, я это не выдумываю.
А. СОЛОМИН: Вот эта логика, она…
А. ЛИТВИНОВ: Конечно – вот вы мне не дали закончить – конечно, сейчас этого не надо делать. Я не призываю, что давайте нам пистолеты…
А. СОЛОМИН: А раньше не было вот блокированной двери, да? То есть, все это…
А. ЛИТВИНОВ: Нет, это было всегда, и бронированная дверь, и блокировка двери, и она должна была быть закрыта всегда. Это было всегда. Но оружие выдавали, потому что, ну, было много захватов самолетов, угоны. Самый яркий случай – это вот «Семь Симеонов» когда захватили самолет, там люди погибли. Много было вот... Сейчас, конечно, не надо. Ну, во-первых, это небезопасно, стрелять, там, в самолете. Но ведь мы же живем в другом мире, у нас уже море всяких спецсредств, которые не повредят самолету. Ну, там, например, электрошокер, да? Или…
А. НАРЫШКИН: Есть ли, например, в вашей компании такой перечень каких-то спецсредств, которыми стюардессы, бортпроводники?..
А. ЛИТВИНОВ: Нет. Вот я же про это и говорю.
А. НАРЫШКИН: Вообще нет?
А. ЛИТВИНОВ: Ну, вот показывают нам, там, президент охотится на львов, там, да? Бам, там, стрельнул из пистолета – и тут же лев уснул, или тигрица, там. Ну, какой-то можно…
А. НАРЫШКИН: То есть, вы считаете, что дротики с транквилизатором – это то, чего не хватает?
А. ЛИТВИНОВ: Ну, какой-нибудь дротик, который, там, допустим, стрельнул иголкой – и человек тут же уснул. Пока он спит…
А. НАРЫШКИН: … уже приземлились…
А. ЛИТВИНОВ: … наручники одели ему, уже прилетел, приземлились… Может быть, так. Я же не сотрудник ФСБ или спецслужб. Поэтому, пускай они подумают, как нас вооружить, каким-нибудь спецсредством, чтобы мы хоть как-то могли защищаться в случае, там, каких-то агрессивных действий. А сейчас мы ничем... только как вот? Только слово.
А. СОЛОМИН: Знаете, в понедельник, когда случилась эта история с господином Третьяковым, да, вице-губернатором, мы тоже обсуждали эту тему, проводили опрос, и слушатели наши нам советовали… не нам советовали, а авиакомпаниям советовали на каждый борт брать просто одного проводника, который был бы не только бортпроводником, но и своего рода грубой физической силой. Ну, то есть, человека большей массы, такого иногда… по физическим параметрам отбирать.
А. ЛИТВИНОВ: Что касается безопасности, я вам скажу вот прямо. Значит, безопасность, она всегда стоит денег, всегда и везде, в любой стране. Что сейчас мешает авиакомпаниям посадить на вот эти пиковые рейсы?... Они всем известны. Рейсы… ну, скажем, не надо сажать, там, службу авиационной безопасности, например, или полицейского, который летит, ну, в Питер и обратно. Тут некогда просто. Или в Хельсинки, там, Краснодар. Ну, это все вот рядом.
А. СОЛОМИН: То есть, это большие рейсы…
А. ЛИТВИНОВ: Это какие-то длинные рейсы, когда они напьются, да? И успевают уже, как говорится, расслабиться, и теперь его на подвиги потянуло. Особенно это чартеры, особенно это вот Бангкок, Гавана, куда летят…
А. НАРЫШКИН: Такие направления туристические, получается?..
А. ЛИТВИНОВ: Да. Они известны, все эти рейсы известны…
А. НАРЫШКИН: Когда ты уже вроде отправляешь на отдых и начинаешь отдыхать заранее в аэропорту…
А. ЛИТВИНОВ: Да. Хотя бы на эти рейсы что мешает авиакомпаниям посадить сотрудника авиационной безопасности?
А. НАРЫШКИН: Дорого.
А. ЛИТВИНОВ: Что дорого? Ну, всегда местечко-то можно ему найти.
А. НАРЫШКИН: Лишний рот.
А. ЛИТВИНОВ: А, лишний рот. Им не лишний рот, когда я, командир, иду на самолет, да, меня три раза проверяют по четыре человека, да? Только захожу в здание – там стоят трое, да? Только выхожу на поле – там стоят четверо, да?
А. СОЛОМИН: Лучше бы одного из них на борт…
А. ЛИТВИНОВ: Только подхожу к самолету – там еще трое стоят. Там их развелось, знаете, сколько? И все они от порядочных людей. То есть, вся служба авиационной безопасности в аэропорту – это все, значит, от командиров, от бортпроводников, от авиатехников, но только не от этих вот…
А. СОЛОМИН: Дебоширов.
А. ЛИТВИНОВ: … дебоширов. Ну, посадите вы одного человека, пусть слетает туда-обратно с этим…
А. СОЛОМИН: Со спецсредством.
А. ЛИТВИНОВ: … со спецсредством каким-то. Подошел, укол, там, кольнул – и он уснул, человек, сразу, моментально. Ну, я не знаю. Как-то так, наверное. Ведь другие компании… Так они экономят, они экономят. Ждут, давайте черные списки составим, давайте этот, как его… всякие там эти… выдумывают, чтобы не платить, чтобы лишний раз не это, как его…
А. СОЛОМИН: Последнее, знаете, предложение какое видел? Залог. Чтобы вот люди, которые отличились буйным поведением, перед следующим полетом они вносили какую-то сумму, которая возвращалась бы в случае благополучного исхода.
А. ЛИТВИНОВ: Это кто предложил? Очередной сумасшедший депутат? Или, я не знаю… Знаете, ну, что такое залог? Ну, залог. Оттого, что залог… это только возместит убытки компании. А остальным пассажирам кто возместит моральные убытки, вот этот вот стресс, там, и так далее?
А. НАРЫШКИН: Итоги голосования подведем, да?
А. СОЛОМИН: Да, итоги голосования. 91% наших слушателей, ответивших на вопрос, считают, что черные списки помогут. И где-то около 9% не видят в этом никакого смысла. В Сетевизоре расклад следующий. 84% слушателей считают, что помогут, и 16% в этом не уверены.
А. ЛИТВИНОВ: Ну, правильно. Правильно считают. Я об этом и говорю, что это будет останавливать, но не всех.
А. СОЛОМИН: Но не всех.
А. НАРЫШКИН: Программа «Дорожная карта», в гостях у нас Андрей Литвинов, пилот, известный пилот. Давайте послушаем еще один материал, который наши коллеги подготовили. Антонина Самсонова из Лондона рассказывает про дебоширов, непосредственно про дебоширов, про то, как власти Великобритании и авиакомпании борются с таким явлением на борту самолета.
(звучит запись)
А. САМСОНОВА: Капитан корабля может отказаться взлетать с дебоширом на борту, но если самолет уже в воздухе, легальных мер, которые может предпринять экипаж, не так уж и много. Как ни странно, у других пассажиров самолета легальных возможностей остановить попутчика куда больше. Азиз Эддахар, пассажир авиакомпании «Ryanair», убедившись, что стюардессы просто не справляются с пьяным мужчиной, кричащим, что самолет сейчас упадет, и толкавшим своих соседей, решил просто сесть на него сверху. «Я вешу 120 килограмм, я понимал, что если просто сяду на этого неадекватного и агрессивного соседа, то придавлю его своим весом, и он ничего сделать со мной не сможет – ну, разве что укусит».
Похожим способом две пассажирки лоукостера «EasyJet» помогли стюардессам справиться с агрессивным пассажиром, матерящимся на пилота и кричащим, что тот неправильно ведет самолет. Когда на борту начала возникать паника, стюардесса и две пассажирки просто связали мужчину скотчем и примотали его к креслу, предварительно заклеив рот.
Внутренняя инструкция по безопасности не позволяет членам экипажа применять такие меры к пьяным и агрессивным пассажирам, но другие вполне вправе таким образом защитить себя от соседей. Если в самолете оказался дебошир самой опасной, третьей категории, капитан корабля обязан запереться изнутри, стюардесса должна, по инструкции, показать красную карточку пассажиру, на которой написано: «Если вы продолжите вести себя неподобающим образом, пилот посадит самолет, и, при первой возможности, вас арестуют». Стюардесса обязана взять блокнот и записывать все происходящее. Никаких силовых мер воздействия, никаких препаратов с успокоительным, тем более наручников или электрошокеров, она применять не может. Вся надежда только на других пассажиров.
Отдохнувшие британские мужчины, например, очень любят раздеваться догола в самолетах. Если они это делают, предчувствуя двухнедельный отдых на рейсе Лондон-Марокко, то они уйдут безнаказанными. А если они летят из отпуска и хотят продлить солнечное настроение в Гатвике или Хитроу, их можно задержать за нарушение общественного порядка уже по английским законам. Но весь полет британские мужчины могут провести без трусов, стюардессы просто не имеют права их насильно одеть.
Все усилия авиакомпаний направлены на то, чтобы не посадить на борт потенциально опасных пассажиров и предпринять необходимые меры предосторожности до полета. «EasyJet», например, не пустил на стыковочный рейс человека, который написал в Твиттере, что недоволен задержкой своего самолета. Авиакомпания сначала отрицала, что проводит мониторинг социальных сетей и ищет твиты с упоминанием своего названия, но потом признала, что именно твит стал причиной отказа пассажиру.
А. СОЛОМИН: Тоня Самсонова, корреспондент «Эхо Москвы» в Великобритании.
А. НАРЫШКИН: «Дорожная карта», у нас 8 минут осталось до конца передачи, все у нас, по-моему, сегодня очень динамично идет. Андрей Литвинов, еще раз представлю нашего гостя, - пилот компании «Аэрофлот».
(смех)
А. ЛИТВИНОВ: Я Савельеву скажу, пускай премию выписывает.
А. НАРЫШКИН: Обязательно.
А. ЛИТВИНОВ: «Эхо Москвы».
А. НАРЫШКИН: И нам, и вам. Хочу сразу запустить голосование. Все-таки, если мы говорим о дебоширах, и вы, в частности, сказали, что дебоширы, всегда их как бы стимулирует алкоголь на всякие такие неадекватные реакции. Хочу задать вопрос слушателям. Только отвечайте честно. Когда вы летаете, пьете ли вы перед полетом и в самолете спиртные напитки? Если пьете, признавайтесь честно, до и во время полета, ваш номер 660-06-64. Если не пьете по тем или иным причинам, вообще не употребляете алкоголь или просто считаете, что это не комильфо, или прислушиваетесь к инструкциям, о которых говорят, например, бортпроводники, тогда ваш номер 660-06-65. Голосуем.
Отвечайте честно на наш вопрос. Если вы пьете до полета и во время полета алкогольные напитки, 660-06-64. Если вы не употребляете спиртное на борту и когда сидите ожидаете своего рейса в аэропорту, 660-06-65.
А. СОЛОМИН: Хотел спросить вот по этому поводу. Это же действительно способ снять стресс для многих людей, которые боятся летать – а их очень много. Вы не оправдываете этим употребление алкоголя на борту?
А. ЛИТВИНОВ: Ну, ведь по-разному люди, у всех, как говорится, разная психика, разное восприятие. Ну, если человека это успокаивает – почему бы нет? Ну, пусть выпьет, там, коньяку сто грамм, и уснет, долетит спокойно.
А. СОЛОМИН: То есть, вы не являетесь сторонником полного запрета на алкоголь.
А. ЛИТВИНОВ: Да нет конечно. Почему надо запрещать? Большинство людей-то – нормальные люди. Ведь у нас, там, летит самолет, 150 человек, каждый день летит. Вот из Шереметьево только вылетает, там, порядка 500 рейсов в день. А случаев таких, ну, их много, но по сравнению с теми, с тем потоком пассажиров, это немного. Поэтому зачем надо всем запрещать? И, потом, знаете, ну, разные. Вот, например, там, когда произошел этот случай с Исаевым, да, он говорит: ну, как можно быть трезвым, когда в аэропорту продают спиртное? Приходишь на самолет – там предлагают спиртное.
А. СОЛОМИН: Всюду столько искушений…
А. ЛИТВИНОВ: То есть, по мнению депутата Исаева, допустим, ну, как можно не изнасиловать женщину, да, когда вот вокруг ходят женщины? Они же вот везде ходят – ну, как можно сдержаться и не изнасиловать? У него такое вот представление.
А. СОЛОМИН: Я предлагаю сейчас подвести быстренько итоги этого голосования, чтобы сразу запустить связанное с…
А. НАРЫШКИН: Да, тем более картина у нас понятна. 33,3% радиослушателей честно признались, что до полета, сидя в аэропорту, и во время полета высоко в облаках они алкоголь употребляют. 66,7% говорят, что никогда не пьют.
А. СОЛОМИН: В Сетевизоре 27% признались, что выпивают, и 73% не признались, что выпивают.
А. ЛИТВИНОВ: Большинство не пьет, видите.
А. СОЛОМИН: Давай спросим теперь, как непьющие относятся к тем, кто снимает стресс таким образом. Если выпивающие пассажиры…
А. НАРЫШКИН: Попутчики.
А. СОЛОМИН: … попутчики, вас раздражают, если вы видите, когда другие выпивают…
А. НАРЫШКИН: Не обязательно что-то ломать, просто, ну, вот сидит человек, выпивает…
А. ЛИТВИНОВ: Вы такой вопрос задаете, как непьющий будет относиться к пьющему. Всегда отрицательно.
А. СОЛОМИН: Да нет, не непьющий совсем, а вот не выпивающий в самолете просто. Может быть, кого-то это испугает, в предвкушении будут они подобных же дебошей, да? Если раздражает, 660-06-64…
А. НАРЫШКИН: Если выпивающие попутчики в самолете вас не раздражают, вам все равно, спокойно на это смотрите, 660-06-65.
А. СОЛОМИН: А я бы хотел вернуться к материалу Тони Самсоновой. Дело в том, что… вот то, о чем мы говорили, да? Люди могут лететь голыми в самолете, но если они летят, допустим, в Марокко, то им за это ничего не будет. Если летят в Лондон, за то же самое они могут получить наказание, по английским законам, за нарушение общественного порядка. Часто с этим приходится сталкиваться?
А. ЛИТВИНОВ: Ну, вы что считаете, что придурки только у нас в стране имеются?
А. СОЛОМИН: Полагаю, что нет.
А. ЛИТВИНОВ: Они по всему миру имеются. Вот видите, там, голый, раздевается, летит голый в самолете…
А. СОЛОМИН: Поют песни…
А. ЛИТВИНОВ: Ну да. Песни поют – ладно, у человека хорошее настроение. Может, у него ребенок родился, запел песни, там. Опять же, как поет? Если, там, диким криком поет, как, я не знаю, как наш певец известный (смеется), то тогда да…
А. СОЛОМИН: А если хорошо поет…
А. ЛИТВИНОВ: А если хорошо поет, можно и подпеть, да
А. СОЛОМИН: А вот смотрите, а если происходит драка в самолете, и, как вы говорите, пассажирам нужно вовлечься в эту драку. А там же непонятно…
А. ЛИТВИНОВ: Я не сказал вовлечься…
А. НАРЫШКИН: Что ты прям из нашего гостя подстрекателя…
А. СОЛОМИН: Успокоить, я прошу прощения, успокоить этих…
А. ЛИТВИНОВ: Успокоить, да, разными способами воздействия, в зависимости от обстоятельств, от обстановки.
А. СОЛОМИН: Вот смотрите, а это не создает, там, большей угрозы? Ведь у этого дебошира могут быть друзья в точно таком же состоянии, они будут за него заступаться, защищать его, больше людей теперь будет вовлечено в конфликт, потому что они будут успокаивать уже этих пассажиров. Для самолета вот подобные перемещения пассажиров, они… как это отражается вообще на полете?
А. ЛИТВИНОВ: Вот если у него… я же вот еще раз подчеркиваю, это не значит, что надо соскочить и сразу бить морду.
А. СОЛОМИН: Да.
А. ЛИТВИНОВ: Нет, я не призываю к этому. Я призываю к активным действиям. Это не значит… то есть, надо встать мужикам. Если летит он с друзьями, это еще лучше. Значит, надо поговорить с друзьями. Не все же они начинают, там, дебоширить, кто-то один там. Значит, надо отвести в сторону друзей как-то его, поговорить…
А. НАРЫШКИН: В туалетной кабине бизнес-класс.
А. ЛИТВИНОВ: Ну да, вы по-хорошему, там, чтобы они уняли своего дружка, как-то уговорили его, иначе вот он сейчас попадет в полицию, испортят весь отдых они себе и ему. То есть, вот как-то так. Убеждением, может быть, какими-то угрозами попадания, там, под следствие, уголовным делом, там. И попытаться убедить отказаться от вот этих противоправных действий.
А. СОЛОМИН: Ну, все-таки, ели многие люди теперь... вот завязалась потасовка, один другого, кто-то кого-то еще случайно задел, тот подумал, что специально, ответил. Ну, где?.. Вот сколько человек могут, грубо говоря, участвовать в драке, чтобы самолет нормально себя чувствовал в воздухе? Или это не связано, там могут они все встать и бродить?
А. ЛИТВИНОВ: Нет конечно, это может произойти потеря управляемости самолета, потеря устойчивости самолета. Это в случае, если все соскочили и бегают туда-сюда по самолету. Но я что-то сомневаюсь, что такое возможно. Хотя в нашей жизни возможно все (смеется).
А. НАРЫШКИН: Последний вам вопрос короткий. Что все-таки эффективнее, подводя итог: черные списки или, например, запрет на алкоголь вообще?
А. ЛИТВИНОВ: Я думаю, что запрет на алкоголь – это ничего не даст. Люди могут выпить и до того, как прийти в самолет, и могут пронести и в грелке за пазухой… ну, все что угодно. Поэтому это мера абсолютно ненужная и… А вот чтобы был сотрудник службы авиационной безопасности на борту – вот об этом надо…
А. НАРЫШКИН: Это оптимально.
А. ЛИТВИНОВ: Да.
А. НАРЫШКИН: Быстренько подведу итоги голосования. 73,3% радиослушателей говорят, что их раздражают пьяные попутчики в самолете. На этом все, спасибо огромное. У нас в гостях был Андрей Литвинов, пилот, командир судна Airbus А320, отличник «Аэрофлота». Алексей Соломин, Алексей Нарышкин провели сегодня этот эфир. Всем спасибо. До свидания.
А. ЛИТВИНОВ: Всего доброго.