Максим Кац: Кукуха на месте, ФБК? Венедиктов. Волков

Три дня в российском политическом интернете разворачивается скандал. Он стартовал с расследования ФБК, фигурантом которого стал Венедиктов, и закончился отставкой Волкова. На этом фоне поговорим о том, как используется один из мощнейших ресурсов российской оппозиции.

М. КАЦ: Скандал, который 3 дня был содержанием дискуссии в российском политическом интернете — фильм ФБК, фигурантом которого стал Алексей Венедиктов — свернул в совсем неожиданную сторону. Венедиктов в ответ на обвинения в том, что он получал средства от мэрии Москвы, опубликовал документ, из которого следует, что Леонид Волков, как руководитель международного ФБК, подписал письмо с просьбой снять санкции с Михаила Фридмана. Все было бы не так плохо, если бы до этого Волков несколько раз твердо и четко не говорил, что ФБК не занимается лоббированием снятия санкций. Скандал, развернувшийся вчера вечером, уже сегодня днем закончился отставкой Волкова из ФБК и заявлением о приостановке политической деятельности.

Я совершенно не собираюсь превращать ролик в наезд на Волкова. Но вся ситуация, стартовавшая с расследования о Венедиктове и приведшая к отставке Волкова — это повод поговорить о том, насколько нерационально и неразумно используется один из мощнейших ресурсов российской оппозиции как внутри страны, так и вовне ее — фигура Алексея Навального. Этот ролик мы быстро написали, поэтому он без картинок, в формате прямого эфира.

Алексей Навальный обладает заслуженным авторитетом. Он, в общем, единственный человек в российской оппозиции, который обладает легитимностью, подтвержденной выборами. Ни за кого другого не голосовало больше четверти москвичей. Ни у кого другого не было структуры со штабами по всей стране, в которой состояли сотни людей, которую поддерживали тысячи или даже сотни тысяч людей; объединения, которому так или иначе сопереживали миллионы. Он единственный, кто может ответить на вопрос: «Кто ты вообще такой? Почему ты говоришь от имени российской оппозиции? Почему мы должны к тебе прислушиваться?».

Никакая объединенная оппозиционная структура не может существовать без доверенного представителя от Навального. Не от ФБК, «Популярной политики» и кого бы то ни было еще, а только от Навального. Только сам Навальный может поделиться легитимностью, от которой будут плясать все остальные. Будут договариваться между собой, умерять личные амбиции, взаимодействовать с западными политиками и так далее.

Навальный в его нынешнем качестве — это не физическое лицо, не политик Навальный. Это символ. Объединительный символ для политически активной части российского общества. Не может его именем существовать закрытая корпорация, мотивов, целей и задач которой до конца не понимает никто. Не могут его именем вестись подковерные этически двусмысленные дела.

Ведь в письме в защиту Михаила Фридмана объективно нет ничего порочного. Михаил Фридман не Тимченко, не Ротенберг или не Усманов. Даже не Дерипаска. Его бизнес и его состояние не происходят от путинского режима. Фридман лишь играл по предложенным правилам. Между заработком денег и соседней с Ходорковским камерой он всегда выбирал первое.

Это не значит, что Фридмана не в чем винить, что у него нет моральной ответственности за то, что нынешний режим возник и укрепился. Он один из представителей бизнес-элиты новой России, которые предпочли правам привилегии, которые не озаботились строительством устойчивых институтов, которые допустили концентрацию власти. Не решение самого Фридмана, но решение узкого круга людей, видным членом которого он был, принятое в 1996 и в 1999 годах и потом, безответственное отношение элит к стране привели ее туда, куда привели — в Бучу и Мариуполь. Но Фридман уж точно не первый и не главный ответственный. Олигархи его поколения были отстранены от процесса принятия решений уже очень давно. Санкции против него действительно бессмысленны и контрпродуктивны.

Тем не менее, Михаил Фридман совсем не тот человек, который в первую очередь нуждается в поддержке структур гражданского общества, действующих от имени лидера оппозиции. Фридман в застенках не томится, последний хрен без соли не доедает, не зарабатывает на кусок хлеба чисткой обуви на лондонской мостовой. Несмотря на все ограничения, у него есть возможности и связи, чтобы себя защитить; чтобы нанять лучших адвокатов, лучших лоббистов, лучшие агентства по работе со СМИ — кого угодно. Даже если Михаил Маратович реально соблюдает наложенные на него финансовые ограничения, едва ли он окажется в такой ситуации, что коммуналку оплатить нечем. Уж перехватит у кого-нибудь до получки как-нибудь.

Да, Фридман далеко не первый. Он даже не в первой сотне тех, кто должен отвечать за преступления путинского режима. И да, он попал как кур в ощип. Но он также и не первый, кто нуждается в помощи. А вот сотни тысяч людей, покинувших Россию,те, кто планирует пережить путинизм за границей, нуждаются в помощи прямо сейчас. Так же, как и многие оставшиеся в стране.

Это те люди, которые за нас голосовали, которые поддерживали нас и Навального в первую очередь. А теперь они столкнулись с большими проблемами въезда в западные страны и легализации в них. Или с проблемами, например, отсутствия лекарств в России. Вот этим людям не на кого рассчитывать, кроме как на нас. Рассчитывать, что политики, за которых они голосовали, на кампаниях которых волонтерили, которым они донатили и сочувствовали, будут за них впрягаться. Будут ходить по правительствам, парламентам, комиссиям, СМИ и выбивать для них лучшие условия, как-то помогать им. Которые будут говорить: «Вот эти вот санкции — эмбарго на нефть, ценовой потолок, запрет инвестиций — хорошие, потому что они отбирают у Путина валюту на войну. А вот запрет и аннулирование виз, закрытие счетов россиян, любые ограничения на основании красного паспорта, отказ от поставок лекарств в России — это говно, а не санкции. Потому что вы сажаете людей с Путиным в одну клетку, делаете оппонентов режима его заложниками».

Не Фридман голосовал за Навального в 2013 году. Не Фридман под угрозой уголовного дела работал в его структурах. Не Фридман волонтерил на избирательных кампаниях, например, нашей команды. Не Фридман собирал деньги на помощь задержанным на митингах за Навального. Мы несем ответственность не перед Фридманом, а перед людьми, которые нам доверяют.

И конечно, никакое общение с западными политиками не может идти в режиме «черного ящика», когда решения принимаются непонятно кем и непонятно на каких основаниях. Мы должны публично обсуждать и объяснять сторонникам, кто мы такие, почему взяли на себя смелость говорить от их имени, почему пишем письмо такого содержания и почему отстаиваем эту позицию, а не какую-то другую, почему именно такие наши действия в их интересах.

Чтобы это могло случиться, должна быть создана коалиционная структура, объединяющая всех заметных либеральных политиков и медиа. Всех, за кем стоят голоса и поддержка реальных людей, у кого есть в России аудитория. В центре этой структуры должен стоять человек, получивший публичное одобрение Навального. Структура, которая, с одной стороны, будет опираться на репутацию и легитимность Навального, а с другой, не будет завязана на личные интересы и амбиции узкого круга его ближайших сторонников.

Репутация Навального внутри страны, его репутация на Западе, каждая журнальная статья, каждая обложка, каждое произнесенное слово «Навальный» на церемонии вручения премии «Оскар», транслируемой на сотни миллионов зрителей, должны быть использованы во благо граждан России, во благо наших сторонников. «Помните, господин министр, личного врага Путина, которого пытались убить, которого посадили, за которого впряглась Джоан Роулинг и весь каст сериала «Прослушка»? А еще фильм про него BAFTA получил. Который лидер антивоенной России. Так вот, мы от него. И у нас есть бумажка. Давайте теперь подумаем, как сделать так, чтобы ваши действия били по Путину и помогали его противникам, а не наоборот».

Такая структура должна сосредоточиться не только на поддержке уехавших россиян. Можно говорить о проблемах с поставками в России, опять же, лекарств. О том, что у россиян нет доступа к средствам, если они куда-то поехали, что затрудняет им эмиграцию. А главное, надо показывать россиянам, которые остались в России, что где-то в мире существует группа ответственных, блин, взрослых, которые хотят заниматься в России политикой, понимают в этом что-то и придерживаются совсем иных взглядов, чем нынешнее российское руководство. Люди, которые не хотят никого бомбить и не хотят заниматься геополитикой, а хотят заниматься тем, чтобы улучшать Россию, а войну хотят закончить, чтобы россияне альтернативу могли увидеть.

Политический капитал, накопленный с 2011 года, который сейчас бездарно продалбывается на сведениях мелких личных счетов — это просто катастрофа! Это историческое преступление. Наши потомки будут просто офигевать, чем прадедушки были заняты на фоне войны в центре Европы. Какой еще, ети их мать, Венедиктов? Какой еще журнал про районы Москвы? Вы там что, грибов обожрались в своем 2023 году?

Теперь нужно поговорить о том, с чего все началось — о расследовании про Венедиктова, о его якобы коррупционных отношениях с мэрией Москвы. Ну ладно, Венедиктов сложный персонаж. Дистанционное электронное голосование в Москве, амбассадором которого он стал — это то, от чего ему очень сложно будет когда-нибудь отмыться. Задним числом мы понимаем, почему так важно было не пустить в Госдуму ни единого оппозиционного кандидата от Москвы. Авторы и проводники ДЭГ, конечно, не подозревали, в чем финальный замысел, и просто выполняли однозначную задачу: не допустить ни одного протестного кандидата в парламент. Даже один независимый депутат, за которым стоят реальные избиратели, который однозначно бы высказался против войны — это уже большая проблема для сохранения иллюзии государственного монолита. Но мотивы Венедиктова лежат просто в его характере, в его личности.

Венедиктову всегда нравилась роль «серого кардинала», закулисного кукловода, эдакого Шико при двух Генрихах, который номинально шут, а де-факто правитель. Венедиктов — учитель истории. История — это его любимая в жизни тема. Конечно же, он примерял на себя роль такого тайного нашептывателя сильным мира сего. Помните, как он, например, всегда гордился дружбой с Дмитрием Песковым? А вот Песков ни разу публично Венедиктова другом не называл. И это многое говорит обо всем, что там происходило.

На амбиции и гордыню его и поймали. Ему позволили думать, что он управляет процессом. Ему позволили говорить, что это он сам буквально заставил Собянина ввести ДЭГ. Его сделали зиц-председателем, повесили потешный мундир умывальников начальника и мочалок командира. И Венедиктов не просто жил в этой роли. Если вспомнить, что и как он говорил, станет понятно, что он этой ролью упивался.

Его использовали и выкинули. Венедиктов не первый талантливый, деятельный, амбициозный человек, с которым так поступили. Коридоры власти, большие кабинеты очень опасны для таких людей. Они всегда готовы подарить им иллюзию влияния, принадлежности к чему-то великому, к судьбе Отечества. Никто из талантливых и амбициозных людей не застрахован от такой ловушки. Власть умеет обольщать и растлевать. Премьер Венедиктова — не повод его топтать или обвинять. Это всем нам, добрым молодцам, урок: как бы сладко такие сделки с властью ни выглядели, вы всегда окажетесь в них не стороной, а товаром.

Тем не менее, это совершенно не повод как-то атаковать Венедиктова сейчас. Ну а обвинять Венедиктова в стяжательстве, в поиске личной финансовой выгоды от взаимодействия с властью — это просто нонсенс. Это противоречит всему, что мы знаем об этом человеке. Мы знаем, как живут и как ведут себя те, кто близость к власти монетизирует. И это точно не поведение и не образ жизни Венедиктова. Сводить мотивы людей к баблу — это путинизм как он есть. Люди сложные существа. А талантливые и успешные люди — очень-очень сложные. Они могут делать гадкие вещи, совершенно не пытаясь на них заработать. И это именно тот случай.

Я уж не говорю про само то, что там называют «расследованием». Это просто детский сад, трусы на лямках. Взять сумму в 680 млн. рублей и начать ей размахивать, называя 100-процентной коррупцией — это просто детский сад. Мэрия Москвы в 2019 году вполне могла решить, что ей нужен журнал про районы Москвы, который сделает главред главной радиостанции города, историк и автор журнала про историю по совместительству. И спокойно могла за это заплатить сколько угодно. У таких услуг вообще нет рыночной цены, потому что нельзя провести тендер по таким условиям.

Но даже если вы захотели доказать коррупцию, недостаточно просто размахивать крупными суммами. Надо показать всю картину. Посмотреть общий объем платежей и общий объем расходов на печать 120-ти журналов в нескольких миллионах экземпляров. Потом надо прикинуть адекватные расходы на редакцию, которая такое напишет. И только если после этого обнаружится какая-то сверхогромная прибыль, сильно превышающая издательский рынок, можно начинать думать про выпуск расследования.

Но потом, если начали думать, нужно позвонить Венедиктову, взять у него комментарий или поговорить с участниками проекта — например, с Майклом Наки, который тогда работал в этом журнале, — и понять, происходило ли там вообще хоть что-то не то. Затем нужно презентовать материал критически настроенным людям — например, тому же Пархоменко. И если после этого остаются какие-то доказательства того, что там что-то не так, тогда можно подумать о публикации.

Это было бы расследование. А то, что сделано сейчас — это просто наброс уровня школьника в Твиттере. Это просто недостойно канала, на котором это вышло. Канала, на котором выходили блестящие расследования с огромной общественной значимостью. Глава, блин, отдела расследований ФБК, представленный лично Навальным, обиделся на главреда «Эха» и антивоенного спикера и выпускает на канале Навального про этого спикера какую-то хрень, заставляя всех об этом говорить! Вы что, ё***лись, друзья? Вы ё***лись совсем?

Сегодня мы находимся в уникальной ситуации. Во-первых, мы действительно нужны своим избирателям. Наши избиратели оказались между молотом и наковальней — между сумасшедшим диктатором его зарубежными оппонентами. При этом действия последних часто направлены против друг друга. Эти стычки ведут к тому, что пригодным местом жительства человека с антивоенными взглядами становится лесная чаща в приграничной полосе. Позади мразь и предатель, который раскалывает общество, а впереди кровожадный путинский агент.

Государство даже на уровне заявлений уже давно не союзник своим гражданам. Задача нарочно вредить тем, кто уехал из страны или собирается это сделать, официально декларируется российскими государственными органами. Во-вторых, класс независимых политиков в России, сложившийся за минувшие 10 лет, действительно может помочь своим избирателям — тем, кто нам помогал все это время.

Разговаривать с путинским режимом сегодня физически невозможно. Кроме лжи и оскорблений, от него ничего не исходит. Оппозиционная коалиция — это, конечно, не Министерство иностранных дел. Но когда понятно, что это не самоназначенные винтики и шпунтики, а люди с реальной поддержкой, объединенные авторитетом признанного лидера оппозиции, это легитимная сторона переговоров, которая может отстаивать интересы своих сторонников и избирателей.

Тихановская борется за белорусов. Мы должны бороться за россиян. У нас нет фигуры, тождественной Тихановской, нет законно избранного президента. Но широкая коалиция вокруг главного политзека, вокруг буквально анти-Путина — это тоже не фиг собачий. На сведение личных счетов у нас вся жизнь впереди. Сейчас у нас есть историческая ответственность. История и наши сторонники никогда нам не простят, если такой потенциал мы сольем в унитаз, в бессмысленные и предельно недостойные срачи. Все будут знать, что у нас был шанс и мы его не использовали.

Хватит прыгать на всех подряд! Кто не в идеальном белом пальто, значит, на того мы теперь… Это уже невозможно. Слепаков, Собчак, Венедиктов, Познер — ну просто все враги, все недостаточно хороши. Нельзя использовать авторитет и репутацию Навального для этого. Нужно заняться делом: начать общаться между собой, создать координационный центр, встретиться всем вместе, пообщаться, выработать адекватный план действий. Нужно ввести полный запрет на использование медиа-ресурсов для атак на людей, выступающих против войны, и даже на людей с нейтральной позицией. Нужно, в конце концов, прекратить детский сад, блин.

Если мы сможем представить адекватную альтернативу, показать обществу, что мы в состоянии общаться и приходить к решениям, возможно, хотя бы у части россиян появится надежда на то, что Россией может управлять кто-то еще и может делать это вменяемо. Этим мы, возможно, сможем помочь нашим избирателям и, возможно, хоть чуть-чуть сможем приблизить изменения в России, прекращение войны. Так давайте займемся этим! До завтра!