The Sun: «Мы не верим, что Путин или Россия хотят закончить войну. Они хотят нас убить» — Владимир Зеленский
Интервью у президента Украины взял в Киеве военный корреспондент The Sun Джером Старки
Владимир Зеленский дал эксклюзивное интервью британской газете The Sun. По его словам, «в том, что касается морали [украинцев], никакого тупика нет». «Мы у себя дома. Россияне на нашей земле. Поэтому здесь нет тупика», — сказал он.
Зеленский признал, что украинцы устали от «постоянных воздушных налетов», обстрелов, разрушений домов и гибели близких. Но добавил: «Если вы спросите их, готовы ли они сдаться России, [отдать] наши земли, готовы ли говорить с россиянами о том, как положить конец всему этому, готовы ли вы лично к компромиссу с Путиным и устали ли от всего этого — они скажут вам, что мы не устали. Мы готовы стоять дальше».
«Мы не верим, что Путин или Россия хотят закончить войну. Они хотят нас убить. А мы хотим справедливости. Поэтому мы не говорим о мире любой ценой. Мы говорим о справедливом мире. Потому что очень важно, когда мы говорим об усталости, откуда она берется. Трудно ли на поле боя? Да. Но становиться сейчас друзьями или садиться за стол переговоров с Россией? Нет!» — добавил Зеленский.
«Я не могу сказать вам, сколько времени это займет», — ответил он на вопрос о точных сроках окончания войны.
О покушениях на его жизнь
Все нормально. Я думаю, первая [попытка покушения] очень интересна, когда это первый раз. А потом это как ковид. Сначала люди не знают, что с этим делать, и это выглядит очень страшно. А потом, после этого, разведка просто делится с вами подробностями о том, что еще одна группа приехала в Украину, чтобы [попытаться] это сделать.
О точном числе покушений
Я не знаю, я действительно не знаю. Думаю, не менее пяти-шести. Что интересно, так это та последняя информация, тот план, о котором я уже говорил вам без камер в начале нашей встречи. Они очень хотят этого, название этой операции — «Майдан 3». Ее цель — сменить президента. Возможно, не путем убийства. Я имею в виду, что планы меняются. Они будут использовать любые инструменты, которые у них есть. Их идея — провести эту операцию до конца года. Они даже дали ей название. Но вы видите, мы можем жить и с этим.
О диверсионных операциях в тылу российских войск
Я не могу обсуждать с вами какие-либо спецоперации украинской разведки, секретной службы или сил спецназначения. Есть некоторые моменты, которые мы ни с кем не обсуждаем. Не только [о том, что происходит] внутри России. Есть вещи, которые мы не обсуждаем, и на наших временно оккупированных территориях.
О возможности покушения на Путина
Это война, и Украина имеет все права защищать нашу землю.
Об атаке на Черноморский флот
Мы действительно уничтожили часть российского флота. Мы сделали это. Мы заставили их уйти. Они больше не имеют того тотального влияния на Черноморский регион.
О мирном плане Дональда Трампа
«Если у него есть реальный план, пожалуйста, покажите нам», — сказал Зеленский. По его мнению, в этой войне уже было «достаточно слов». Он уверен, что план не должен подразумевать сохранение Донбасса и Крыма за Россией: «Наша страна не будет готова к такому мирному плану. Это не мирный план. Это завершение войны со стороны России».
О страхах Третьей мировой войны
Сейчас у нас действительно много проблем. Но мы находимся в Киеве и говорим с вами. И вы видите людей на улицах. Это значит, что времена не самые трудные. Но перед нами много вызовов. Например, в Конгрессе [США]. Кстати, используя эту возможность, я хочу поблагодарить администрацию президента, обе партии, президента Байдена, Конгресс и всех, в первую очередь американцев, кто был и остается с нами во время этой войны, за их поддержку. Но, конечно, если мы говорим о Конгрессе, о единстве в вопросе поддержки Украины, то, конечно, этот месяц — самый трудный. Я надеюсь, что Конгресс нам поможет, и у украинского народа будет помощь США. Я надеюсь, что США будут с нами [в борьбе] против российского терроризма.
Мы остаемся сильными, это сложно для нас. Да, нам нужно достичь больше успешных результатов на поле боя. Но это нужно в первую очередь нам самим. Это не кинофильм. Магии не может быть каждый день. Магия действительно было, 24 числа, два года назад. Особенно в первые дни. Это была магия. Потому что Россия, вторая армия мира, говорила, что они все разрушат и оккупируют нас в течение нескольких дней. Это была магия. Но когда вы говорите о магии, нужно говорить «магия и …» И я думаю, что приоритет — в этом «и». Это единство украинцев, единство мира вокруг украинцев.
О роли Китая
Вот что я вижу. Во-первых, Китай может сильнее надавить на Россию. Я действительно так чувствую. <…> Я не вижу, что Китай заинтересован в том, чтобы помогать России оккупировать Украину. Всё не очень просто в этой ситуации, в нынешний период, особенно в последний месяц. Украина сегодня находится в центре глобальных рисков начала Третьей мировой войны. И я действительно думаю, что Россия будет давить до тех пор, пока США и Китай вместе не скажут им очень-очень серьезно уйти с [нашей] территории.
Европа может остаться одна со всем этим. Потому что Россия не боится. Они до сих пор не чувствуют, что весь мир против них. И мы думаем, что они готовят сейчас что-то и на Балканах. Они предпринимают новые шаги. Мы думаем, они пытаются тренировать или даже уже тренируют каких-то людей. И они не остановятся. Их план — начать новый конфликт, разжечь новые очаги. Я думаю, в этом их план. Дестабилизация с использованием и разжиганием новых очагов.
О помощи США и Европы
Россия контролирует небо. Решение — противовоздушная оборона. Вы можете дать ее нам — дайте. Можете продать — продайте. Вы можете дать нам ее в аренду — мы арендуем. Если вы не хотите или не можете — давайте [запускать] совместное производство. Дайте нам лицензии, мы найдем деньги. Нам ничего не нужно, только противовоздушная оборона на линии фронта.
Администрация [США] помогает, Европа помогает. Но этого недостаточно. Например, я знаю, что, если у семи-восьми крупнейших городов Украины будет полная ПВО для них самих и областей вокруг, мы сможем вернуть домой почти всех наших людей из разных стран. Если мы это сделаем, они будут работать и платить налоги. И это, может быть, и не полностью, но по большей части закроет финансовую дыру в нашем бюджете. И нам не будет нужно столько денег и финансовой помощи от США и европейских партнеров для поддержки нашего бюджета.
Иногда я не могу понять, почему мы не можем сделать этого. Просто сделайте это, дайте его нам. Дайте в аренду, мы заплатим. Мы разместим его в главных городах нашей страны. Большинство людей вернется и будет работать. Большинство детей пойдет в школы. Потому что ПВО будет защищать образовательную сеть Украины. По большей части. Конечно, не полностью, не на 100%, но по большей части. Это мое послание. Я думаю, это поможет нам. И вы не услышите ни в Конгрессе, ни где-либо еще, что они не могут дать так много финансовой помощи. Но нам и не нужно. Мы можем справиться с этим.
А вы спрашиваете, есть ли у меня ответы. У меня нет ответов. И печально, что иногда это никак и не зависит от моих ответов.
О возможности конфликта России и НАТО
Мы сражаемся за общее благо. Это очень важно. Но мы теряем наших людей. Не европейцев, не американцев. Я не желаю вам такой войны на вашей территории. И, конечно, не желаю вам терять ваших солдат. Но, как я говорил, мы самые сильные из всех стран, которые были в СССР много лет назад. Самые сильные в войне [против] российской империи. И поэтому, если они нас уничтожат, если они нас убьют, они очень быстро оккупируют страны НАТО, такие как страны Балтии или Польша и другие. И после этого вы пошлете уже своих солдат. Так и будет. В противном случае, если вы не пошлете солдат, чтобы сражаться за НАТО против России, НАТО не будет.
О внимании мира к Ближнему Востоку
Да, вы правы, это не влияет на Украину позитивно. Это не помогает нам. Но мы понимаем, что ситуация на Ближнем Востоке — это также вызов для мира. И мы со своей стороны пытаемся помочь, как можем. Во время войны это сложно. Сложно даже подумать, например, о гуманитарной помощи с нашей стороны. Я не о военной помощи. Это нечто странное, потому что мы сами просим у мира гумпомощь для Украины во время войны. И странно говорить о гуманитарной помощи для Ближнего Востока от Украины. Мы делаем, что можем.
Но я знаю, что это было большим желанием России. Сделать то, что было сделано на Ближнем Востоке — с помощью их иранских партнеров. У нас много контактов. Мы пытались призвать другие страны не поставлять военную помощь России. Мы давали множество сигналов иранской стороне. Не давать им беспилотники, лицензии на заводы по производству дронов, не поставлять им помощь. Со своей стороны мы сделали много. Мы также понимаем, что Россия была среди тех стран, которые помогали тренировать ХАМАС во время этой ситуации.
Некоторые пытаются разрешить этот конфликт, но смотрят только на две стороны: Израиль и Палестина. Я думаю, это не совсем правильно. Когда вы принимаете решения и хотите публично высказывать свое мнение, говорить, кто прав, а кто неправ, пожалуйста сделайте шаг назад. В ситуации на Ближнем Востоке нужно сделать десять шагов назад, чтобы понять и определить проблему. Сделайте несколько шагов назад и скажите, кому это выгодно.
О личной жизни и детях
Это здорово, что в Украине у нас очень умные дети. Печально, что они стали детьми войны. С первых дней войны эти дети стали взрослыми. И вам не нужно тратить много времени, чтобы объяснять им что-либо. Они понимают все. Иногда лучше нас.
Когда мы встречаемся [со своими детьми], то не говорим о войне, потому что они знают все в деталях. Они не спрашивают, когда война закончится. Они знают, что нам нужна эта победа для сохранения нашей нации. Они не хотят, чтобы на них влияли, они очень сильные.
У меня бывают встречи с женой, она приходит ко мне. Она делает большую работу, гуманитарную работу. Мы говорим об этом. У нас много встреч онлайн и офлайн. Сейчас, конечно, гораздо чаще, чем в начале войны. Но в любом случае вопросы безопасности влияют на нашу жизнь.
Остается ли место для юмора
Я думаю, без этого жить невозможно. Потому что когда ты видишь людей, видишь детей, собственных детей, то хочешь поддержать их. Поддержать своих детей. Иногда они очень скучают по тебе. Между нами говоря, иногда даже немного плачут. И когда они плачут, ты не можешь плакать. Ты не можешь допустить даже такой возможности для себя. Ты должен быть сильным. И должен учить их также быть сильными.
Это сложно для всех. Не только для моих детей, но для всех украинских детей. Но это не так трудно, как ситуация с теми детьми, которые украдены россиянами. Это то, чего я не могу понять. И когда вы хотите поддержать своих детей или свою жену, иногда своих родителей, вы должны показывать, что все хорошо. Иногда придумывать какие-то шутки об этом. Шутки помогают.