T-Invariant: Вожди образования. Кто руководит университетами в России?
Недавно 85-летний ректор МГУ Виктор Садовничий был переназначен на седьмой срок. На своём посту он пребывает с 1992 года. Это не совсем типичная ситуация: сегодня средний возраст ректора не достигает и 60 лет, а за последнее время он даже несколько уменьшился. T-invariant подробно изучил биографии руководителей российских вузов и понял, что проблема ректорского корпуса в другом: он удивительно однообразен и ничем не примечателен, как будто в него специально подбирали людей по среднестатистическому шаблону. От ректора МГУ до руководителя неприметного регионального вуза, который имеет упоминаний в Диссернете больше, чем научных статей, от «крепких хозяйственников» до «молодых технократов», от «варягов» до «своих» — все они имеют похожие биографии и типовые карьеры.
Срочный сбор
Нам нужна помощь как никогда
Несмотря на то, что российские ректоры вроде бы постоянно на виду, о них мало что известно. Последнее ставшее публичным большое исследование ректорского корпуса провели пять лет назад «Лаборатория Крыштановской» и Государственный университет управления. Из него мы узнали, что средний возраст ректора в России — 59,5 лет (кстати, в начале 1980-х средний возраст был всего 39 лет), и две трети из них сделали «научную» или «научно-административную карьеру». Опросов ректоров почти не проводят, а в тех, что опубликованы, не так уж много откровений. Например, в 2020 году ректор Воронежского университета Дмитрий Ендовицкий (в июне 2024 года его арестовали по подозрению в даче взятки) вместе с соавторами опросил двадцать своих коллег-ректоров, и выяснил, что 75% из них страдают от «урезания» автономии и манипулятивных действий со стороны начальства. А с 2022 года мы даже не знаем, сколько они зарабатывают. Указом президента «в период проведения специальной военной операции» доходы ректоров — такая же государственная тайна, как карты размещения ядерных установок.
Исследование российских ректоров, проведенное T-Invariant, касается ректоров (включая и.о. и врио) первой сотни ведущих университетов страны согласно рейтингу RAEX (ранее — «Эксперт РА»). В этой выборке оказались самые разные люди: от того же Садовничего до ректоров государственных вузов Московской области, от академиков до кандидатов наук с индексом Хирша 1.
Свои люди
Принято считать, что в последнее десятилетие российский ректорский корпус формируется сплошь из «варягов» и прочих чиновников, которые, как инопланетяне на космических тарелках, спускаются на головы университетских коллективов и начинают их всячески кошмарить. Действительно, ректоры первой сотни российских университетов имеют самые разные и подчас головокружительные биографии. Среди них — один бывший губернатор (это нынешний ректор Московского политеха Владимир Миклушевский), несколько чиновником Минобрнауки и Минпросвещения, несколько человек из условного «бизнеса» (в основном, госкорпораций — например, Михаил Погосян из ОАК, ставший ректором МАИ, или Владимир Серебренный из структур Ростеха, ставший ректором МГТУ «СТАНКИН»).
Среди них есть даже восемь «серийных ректоров». Так, нынешний ректор МФТИ Дмитрий Ливанов когда-то был ректором своего родного МИСиС, а ректор НИУ ВШЭ Никита Анисимов — ДвФУ, где никогда не работал. Кстати, тем же ДвФУ (за последние 10 лет там сменилось уже пять ректоров) руководил и уже упомянутый Владимир Миклушевский до того, как стать губернатором Приморского края и ректором Московского политеха. Среди них есть и евразиец Андрей Логинов из РГГУ, и окончивший суворовское училище и давно лишённый лицензии частный вуз ректор МАДИ Артем Ажгиревич.
Тем не менее, две трети нынешних ректоров первой сотни российских вузов вовсе не свалились в свои кресла из ниоткуда: они пересели туда из других кресел в этих же самых университетах. Предыдущая должность нынешних ректоров в 17% случаев — «первый проректор» того же университета, то есть, как правило, это прямо-таки классический преемник прошлого ректора. В 55% случаев нынешний ректор работал в этом же университете. В 71% случаев это люди из «академии». И только оставшаяся треть — совсем уж «инопланетяне: бывшие чиновники и руководители бизнес-структур.
Более того, 57% ректоров возглавляют тот же университет, где когда-то учились, а больше половины — университет в том же регионе, где родились. И в среднем они почти 25 лет проработали в том университете, который в итоге возглавили. Только 28 человек из 100 впервые пришли в университет на своё собственное представление коллективу как нового ректора. Остальные ранее работали в том вузе, которым стали управлять.
Словом, в двух третях случаев это совершенно «свои люди» для возглавляемого университета, назначенные ректорами в возрасте 45–50 лет. То есть, никакие не «варяги», кошмарящие коллективы. Не навязанные университетам, а выросшие в их же недрах.
Несменяемые
Ещё один важный для университетской среды миф — рассказы о смене поколений, которая на смену дремучим «крепким хозяйственникам» привела поколение «молодых технократов». Это также не имеет ничего общего с реальностью. В России относительно немного ректоров старше 65 лет, но почти нет ректоров и моложе 40 (то есть, он всего один — это и.о. ректора Балтийского федерального университета Максим Демин). Ядро ректорского состава — люди от 40 до 60 лет.
Если разбить весь наш список на группы ректоров, назначенных или избранных в разные периоды (менее пяти лет назад, с 2014 по 2019 год, с 2000 года и 25 лет назад и более), то выяснится, что между ними нет вообще никакой разницы. Средний возраст при назначении, отношение к университету (возглавляет свою же альма матер), средний стаж в университете перед назначением, даже средний индекс Хирша (с учетом длительности научной карьеры) — всё показывает, что не было и нет никаких «волны Ливанова» или «волны Фалькова». Единственное, чем принципиально отличаются совсем недавно (менее пяти лет назад) назначенные ректоры — их тайными связями, выявленными «Диссернетом», и «родственными связями» с университетом, который им выпало возглавлять.
Действительно, если избранные или назначенные до 2019 года ректоры в двух третях случаев отправлялись руководить теми же университетами, которые они окончили, то среди ставших ректорами после 2019 года таких меньше половины. Неужели «молодые технократы» всё-таки нашлись? И да, и нет. Такое отклонение от «нормы» дают кейсы совсем свежих назначений 2023–2024 годов, и каждый случай там уникален. Два из недавних назначенцев (в ВАВТ и БФУ) внезапно стали ректорами после ареста своего бывшего руководителя. Ректор Государственного университета просвещения (бывший Московский областной педагогический университет) Наталия Наумова пришла руководить вузом из Минпросвещения по понятным причинам: ведомство делает из него образцово-показательный пропагандистский институт. Назначение в РГГУ Андрея Логинова никакое не «технократическое», а самое что ни на есть политическое. Назначение и.о. ректора РХТУ имени Менделеева бывшего руководителя аналогичного ивановского вуза Евгения Румянцева связано с клановыми разборками и скандалами на выборах.
Мобильность университетских руководителей не только не растёт, но и резко падает. Если ректоры «старой формации» (избранные до 2000 года) только в 20 процентах случаев работают в том же регионе, где и родились (тот же Садовничий родом из Украины, а ректор ИТМО Владимир Васильев из Ставрополья), то «новенькие» в двух третях случаев показывают себя совершенными домоседами.
Вывод здесь может быть только один: никакой смены поколений в российских университетах нет и не было. И обстоятельства избрания/назначения, и биография/карьера ректоров, избранных в 1990-е годы, в среднем совпадают с теми, кого назначали руководить университетами в последние годы.
Соавторы в помощь
Ещё ректоров любят мерить наукометрией. Они в среднем действительно вполне убедительные учёные с индексом Хирша (по РИНЦ) в районе 20–30 единиц. Как правило, физики, математики и технари, но и лидирующие университеты в России в основном технические, так сложилось исторически.
Впрочем, всерьёз оценивать российского ректора как учёного (да ещё и при помощи наукометрии) — дело не только неблагодарное, но для них самих ещё и довольно обидное. Да, у 85-летнего Садовничего индекс Хирша действительно 35, но в последние 20 лет он не написал ни одной статьи самостоятельно: они все в соавторстве (если не брать в расчёт опубликованные в виде статей церемониальные речи и приветствия, где явно не обошлось без спичрайтеров).
На примере лидера рейтинга по индексу Хирша (90!), ректора Тимирязевки, академика РАН, доктора экономических наук и любимца «Диссернета» Владимира Трухачёва видно, что в приписках себе великих научных достижений ректоры очень часто теряют связь с реальностью. Наверное, почти все из них грешили приписками себе соавторства «по должности», но Трухачев не смог вовремя остановиться. В итоге у него оказалось 2,2 тысячи соавторов, с которыми он только за 2024 год написал 43 статьи.
Судя по опубликованным только за этот год работам, Трухачев — специалист по крупному рогатому скоту, комбикормам, молоку, цыплятам-бройлерам, тракторостроению, удобрениям, генетическим взаимосвязям животных, перспективам развития овцеводства в России и в мире, лесным почвам, способам возделывания озимой ржи в условиях засухи, повышения продуктивности кур-несушек и промышленному молочному козоводству.
И научная общественность высоко ценит его труды. В частности, его наиболее выдающуюся за последние годы работу — учебник «Нормы и рационы кормления сельскохозяйственных животных» — процитировали 4500 раз.
Соавторство — известная болезнь, косящая российских ректоров. Так, согласно исследованию 55,5 тысяч их статей, больше половины из ректоров российских университетов до своего назначения на высокую должность никогда не имели соавторов. А три четверти из них после назначения пишут статьи исключительно в соавторстве. Добавим к этому, что 22% ректоров из списка (напомним, ведущих российских университетов) — фигуранты «Диссернета», в том числе среди тех, кто возглавляет свои вузы более 25 лет, — 40%. В этом смысле, аутсайдер рейтинга, ректор ГУП Наталия Наумова с индексом Хирша 1 выглядит хотя бы честной с самой собой: у неё 14 статей, из которых семь она написала совершенно самостоятельно.
Эффектная неэффективность
Главный вопрос — эффективность работы фигурантов списка (остальное не так уж важно, если под их началом университеты уверенно и бурно развиваются). Оценивать эффективность можно по-разному, но самый простой путь — по тем же самым рейтингам. Тем более, что до последнего времени ректорам прямо предписывалось бороться за продвижение в них.
Если взять тот же рейтинг RAEX [1] и сравнить позицию университета на момент избрания/назначения с тем, что удалось достичь к 2024 году (кому-то за три года, а кому-то и за 25 лет), то окажется, что в среднем ректоры обеспечили своим вузам буквально нулевую динамику. То есть половина смогла улучшить позиции университета в рейтинге (как правило, на пару пунктов), а другая половина с возложенной на них миссией не справилась — и показатели только ухудшились. Парадоксально, что это никак не зависит от стажа ректора на посту. В среднем и «новички» и «старички» одинаково управляют своими университетами.
Ещё более показателен анализ международных рейтингов. Правда, с ними есть определенная сложность. Скажем, если взять индекс THE, то в нём только начиная с 2016 года появляется более или менее репрезентативная выборка российских университетов (то есть больше трёх). Кроме того, после начала войны в Украине многие российские университеты (в том числе, потенциальные лидеры вроде СПбГУ) перестали подавать туда данные (тем не менее, для рейтинга THE 2025 года его авторам удалось собрать данные из более сотни российских университетов).
Если оставить для анализа только те университеты, данные по которым есть и на год назначения/избрания нынешнего ректора, и на 2025 год (рейтинг опубликован в октябре), то в списке останется 20 персон. Из них только двое (ректор Томского политеха Леонид Сухих и ректор Бауманки Михаил Гордин) смогли обеспечить рост позиций своего учреждения. Остальные университеты под руководством нынешних ректоров уверенно показывают отрицательную динамику.
Эффективность работы ректоров за пределами этого списка условно можно оценить в других временных интервалах. Например, нынешний ректор Новосибирского государственного университета Михаил Федорук возглавил его в 2012 году, а в рейтинге THE НГУ первый раз появился в 2016 году в диапазоне 301–350 места. В рейтинге 2025 года тот же НГУ с тем же Федоруком во главе уже в девятой сотне рейтинга.
Плоть от плоти
Итак, согласно нашему исследованию, ректоры первой сотни российских университетов в среднем сомнительные учёные, малоэффективные управленцы, находящиеся при этом в самом активном возрасте и руководящие родными для себя вузами, внутри которых они и выросли. Их меняют местами, перевозят с места на место, ставят во главе вузов самых разных министров, но они совершенно не меняются. За какие заслуги всех их держат на этих ответственных постах? Ответ, напрашивающийся в первую очередь: за гибкость, способность улавливать любые изменения в риторике начальства и в конкретный момент иметь ровно такое мнение, которое с этой риторикой совпадает.
Например, в марте 2019 года Виктор Садовничий, выступая на Международном форуме «Университеты, общество и будущее человечества» в МГУ, заявил: «Россия — неотъемлемая часть европейского образовательного пространства». Среди вызовов для российской высшей школы он назвал онлайн-обучение, искусственный интеллект, плохую экологию — всё что угодно, только не козни коварного Запада. А уже в мае 2022 года заявил, что у россиян «менталитет немножко другой», а потому европейская система образования, в которой «от тебя, мол, всё зависит» россиянам не подходит.
Не менее показательный пример — ректор Томского госуниверситета, вице-президент Российской академии образования Эдуард Галажинский. В свое время он получил ректорскую должность как эффективный руководитель проекта 5-100, защищал проекты ТГУ на английском языке перед иностранными чиновниками, а в 2017 году даже был одним из инициаторов установки перед главным корпусом университета скульптурной композиции группы Beatles. А уже в октябре 2022 года в большом интервью со ссылками на многочисленных учёных и Сергея Переслегина доказывал, что стране угрожает «экспансия чужих культурных кодов», и именно «российская культура должна определять основания всех уровней системы образования, обеспечивая ее самодостаточность и первичность».
Описывая окружение Иосифа Сталина, Осип Мандельштам называл его «сбродом тонкошеих вождей». Как и тогда, нынешние «вожди» российской высшей школы не свалились из ниоткуда, а выросли из самых её глубин, являясь таким образом ее воплощением в миниатюре. В этом, пожалуй, и есть самая большая проблема.
Текст: Сергей Чернышов
[1] Из списка были исключены ректоры, назначенные или избранные до 2012 года (первого, когда вышел рейтинг) и назначенные/избранные в 2024 году. Таким образом в списке осталось 68 персон. Если университета не было в ТОП-100 рейтинга на момент назначения/избрания, его позиция условно считалась как 101-я.