T-invariant: Прокуроры натянули хрустальную сову на русский глобус: как ЧГКшники стали нежелательными

Читайте статью на сайте T-invariant

В ноябре 2024 года Генеральная прокуратура РФ признала нежелательной организацией Международную ассоциацию интеллектуальных игр (МАИИ). Этому абсурдному, на первый взгляд, решению предшествовала многолетняя история этической трансформации и раскола некогда единого интеллектуального сообщества. Cегодня это противостояние смотрится как вызванное войной, и об этом все пишут. Однако в его основе лежат глубокие противоречия и психологические деформации, заложенные еще с советского времени.

Последние два года около 80% турниров по интеллектуальной игре «Что? Где? Когда?» (ЧГК) в России и мире проводились под эгидой Международной ассоциации интеллектуальных игр (МАИИ). Но, когда 5 ноября МАИИ объявили нежелательной организацией, журналисты прежде всего стали засыпать вопросами о статусе игры Наталию Стеценко, генерального директора телекомпании «Игра-ТВ», которая выпускает телешоу ЧГК. В ответ им сообщили, что МАИИ не только не имеет отношения к телешоу, но и незаконно использует товарный знак, принадлежащий «Игре-ТВ». Это не совсем так. Но чтобы разобраться, как получилось, что одна часть ЧГК-сообщества фактически объявлена вне закона, а другая участвует в шоу на Первом канале во фраках и с бабочками, нам придется вернуться в 1975 год. 

Рождение движения

Игра «Что? Где? Когда?» появилась в 1975 году как разовый эпизод молодежной передачи на первой программе Центрального телевидения СССР, где проводилась семейная викторина. Автором идеи был Владимир Ворошилов, модный и несколько скандальный театральный художник, почти случайно попавший на телевидение. 

Начал он там с запуска в 1968 году первой в СССР рекламно-развлекательной передачи «Аукцион», выходившей в прямом эфире. Его ассистентом стала Наталия Стеценко, будущая жена и соавтор. Однако вольности Ворошилова вызывали проблемы и на ТВ. Через шесть выпусков передачу закрыли за исполнение незалитованной (не одобренной цензурой) бардовской песни про ядерную аварию. Ворошилова уволили с запретом появляться на экране, но друзья позволили ему подрабатывать на телевидении внештатно. Именно поэтому автор и ведущий «Что? Где? Когда?» до распада СССР оставался закадровым голосом. 

Первое время игра появлялась на экране один-два раза в год, ее формат постоянно менялся, а в документах значилось, что у передачи нет ведущего. Организационные и «политические» вопросы решала главный редактор Наталия Стеценко. Выстраивать эти отношения было очень непросто: в 1978 году снималась целая серия игр, но в эфир допустили только две: цензура настояла на отказе от классических мотивов в дизайне. Только с 1979 года передача стала регулярно выходить в формате «телевизионного молодежного клуба». Причем Ворошилов, имя которого стало появляться в титрах с 1982 года, и тут немного «хулиганил» в музыкальных паузах. В остальном передача сохраняла аполитичность, и к 1986 году на первой волне перестроечной гласности для нее удалось добиться выхода в прямом эфире.

Когда читаешь интервью и слушаешь выступления разных лет, Владимир Ворошилов предстает художником, играющим в жизнь, а Наталия Стеценко — руководителем, обеспечивающим выживание этой игры в жестких рамках реальности. Идеалист и прагматик — прекрасное сочетание, чтобы не упустить суть на пути к успеху. И все же трудно отделаться от ощущения, что два человека, стоявшие у истоков игры, предопределили будущую раздвоенность ЧГК-движения и обозначили линию его будущего раскола.

«Игра» и МАК

Под влиянием огромной популярности шоу по всей стране и даже за рубежом стали появляться любительские клубы ЧГК. Для объединения любителей в 1989 году, была создана Международная ассоциация клубов «Что? Где? Когда?» (МАК ЧГК), причем на год раньше, чем в СССР был принят легализовавший такую активность закон «Об общественных объединениях». Учредительный конгресс прошел в украинском Мариуполе, а спонсором был завод «Азовсталь». В правление МАК вошли как энтузиасты спортивных клубов, так и руководство телевизионной игры. 

Ворошилов связывал с МАК много надежд, поскольку воспринимал ЧГК прежде всего как общественный культурный феномен. Неслучайно товарный знак «Что? Где? Когда?» в начале 1990-х был зарегистрирован именно на МАК. От имени МАК был также заключен и договор долгосрочной аренды знаменитого Охотничьего домика в Нескучном саду, где с начала 1990-х проводились съемки игр ЧГК.

В новой рыночной прагматике создатели передачи тоже сориентировались быстро. Уже в 1990 году они основали телекомпанию «Игра» (впоследствии «Игра-ТВ»). А с 1991 года шоу в духе времени сменило имидж и стало выходить в формате «интеллектуального казино», где «каждый может заработать деньги своим собственным умом». Наталия Стеценко всегда больше сосредоточивалась на успехе телевизионного проекта. Но если в СССР для этого надо было выстраивать отношения с идеологическими органами, то с переходом к рынку акцент сместился на бизнес и деньги. 

Интересно, что в советское время, когда меркантильные мотивы не поощрялись, Ворошилов их поддерживал. Чего стоит янтарное ожерелье в передаче «Аукцион», запаянное в банку консервированных кальмаров для стимулирования продаж. В ЧГК появились призы: сначала дефицитные в СССР книги, потом более ценные вещи, и не успел распасться Союз, как знатоки уже стали играть на деньги. Наталия Стеценко при этом очень переживала, что за дорогие призы игру ругали в советских газетах. А в ответ на идею «интеллектуального казино» команда чуть не уволилась в полном составе. Но этот негативизм очень быстро прошел.

Что же касается Ворошилова, то едва деньги стали трендом, как забота о них стала тяготить его не меньше советской цензуры.

«И начинаешь носить деньги. И гробить свою программу. Потому что уже из ушей лезут спонсоры, из ноздрей лезут спонсоры», — сетовал он в своем последнем интервью в декабре 2000 года. Свое отношение к коммерческому аспекту телепроекта он выражал так: «Деньги — это просто возможность заниматься любимой работой, не думая о них, и больше ничего». 

Кто в доме хозяин

Поскольку любимой работой для Ворошилова всегда был прямой эфир, а вести его позволяла «Игра-ТВ», неудивительно, что со временем его интерес все же сместился к семейной телекомпании. Тем более, что в ней стал работать Борис Крюк, усыновленный Ворошиловым сын Наталии Стеценко, впоследствии ставший ведущим «Что? Где? Когда?» Все это время телекомпания успешно росла, и сегодня в ее послужном списке более 20 проектов, связанных с телеиграми.

МАК развивалась своим путем и к концу 1990-х она объединяла сотни клубов из десятков стран, круглый год курировала организацию турниров, вела рейтинг команд, создавала базу вопросов, следила за соблюдением регламента. Запросы сообщества росли, возникали новые игры и новые форматы: синхронные турниры, проходившие одновременно по нескольким десяткам городов, телефонные и интернет-версии. Усложнялась структура МАК, в ней появился десяток комиссий и отделений, в которых безвозмездно работали энтузиасты движения. В какой-то момент по 60 странам мира насчитывалось около 1000 команд и более 250 тысяч игроков. Ворошилов иногда критиковал деятельность МАК за недостаточный уровень художественной проработки проектов, но в дела ассоциации телевизионщики не вмешивались. 

Неприятности начались после смерти Ворошилова в начале 2001 года. Почти сразу Наталия Стеценко подала в суд на двух известных знатоков — Владимира Белкина и Елену Орлову — за попытку организации под эгидой МАК чемпионата СНГ по ЧГК по якобы принадлежащему ей сценарию. Одновременно Наталия Стеценко, будучи председателем Правления МАК, безо всякого публичного обсуждения переписала товарный знак «Что? Где? Когда?» на компанию «Игра-ТВ». На собравшемся после этого конгрессе МАК участников поставили перед фактом и поручили известному знатоку Александру Друзю заняться урегулированием правовых отношений с телекомпанией по вопросам интеллектуальной собственности. (Кстати, товарный знак в 2007 году уступили некоему офшору на Сейшельских островах, вероятно, по соображениям безопасности, но в 2015 году вернули обратно, вероятно, по тем же соображениям.) В итоге «Игра-ТВ» получила возможность контролировать деятельность МАК, вынуждая обращаться за лицензией на использование товарного знака ЧГК. Денег за это поначалу не требовали, но кто в доме хозяин было обозначено. 

Впрочем, в Охотничьем домике хозяином номинально оставалась МАК. Причем за отсутствием средств она не могла платить даже ту скромную аренду, которую ей как некоммерческой организации назначили в 1990-х московские власти. Тем более, что пользовалась домиком телекомпания. Департамент земельных ресурсов Москвы в 2007 году подал в суд, требуя оплаты, и ЧГК едва не лишилось традиционной съемочной площадки. Но в итоге дело все-таки урегулировали, и к 2015 году телекомпания отреставрировала домик.

И все же эти конфликты не раскололи сообщество, поскольку никто не ставил под сомнение определяющий вклад в игру ее создателей: Владимира Ворошилова и Наталии Стеценко — и их моральное право консолидировать свое наследие. 

Раскол движения: первые трещины 

Первые значимые политические разногласия возникли на почве аннексии Крыма. Официальная позиция телекомпании — «ЧГК вне политики» — казалось, предотвратила намечавшийся распад, однако лишь на короткое время. После 2015 года сообщество знатоков потрясла череда скандалов, подорвавших репутацию ряда ведущих игроков, которые были символами ЧГК-движения. 

Илья Новиков: принципиальный выбор

Первый открытый конфликт произошел в 2016 году. Адвокат Илья Новиков после 14 лет в клубе вынужден был покинуть телевизионную игру. О своем решении он предпочитает говорить не как о политическом демарше или разрыве, а как о выборе между работой и хобби. В этот период основной работой Ильи Новикова стала защита в суде Надежды Савченко, украинской военной летчицы, которая провела два года в российской тюрьме: «О том, что я больше не играю, мне сообщили в начале 2016 года. Тогда как раз был в разгаре суд, это была кульминация процесса, начатого в 2014 году, на “Первом канале” регулярно выходили репортажи из зала суда. Уже было невозможно делать вид, что адвокат Новиков и знаток Новиков — это как бы два разных человека. До этого с 2014-го мы по умолчанию делали вид, что это так». 

«“Что? Где? Когда?” — вне политики», — прокомментировал это решение ведущий передачи Борис Крюк, обозначив тем самым политическую позицию телекомпании. Участие в дальнейших резонансных делах не позволило игроку вернуться на телевидение: он защищал фигуранта дела Олега Сенцова — историка Алексея Чирния, выступал защитником по делу Фруде Берга, норвежского пенсионера, осужденного за шпионаж против России. Затем Илья Новиков был защитником Егора Жукова, участвовал в защите «Мемориала» и ФБК. Позже адвокат уехал из России в Украину, где в 2022 году занимался сбором доказательств военных преступлений российской армии. 

В октябре 2023 года против Ильи Новикова возбуждено уголовное дело о государственной измене. 25 июля 2024 года он внесен в перечень террористов и экстремистов Росфинмониторинга.

Александр Друзь: скандал с попыткой мошенничества

Следующей трещиной в айсберге МАК стал «Друзь-гейт», скандал, получивший имя самого узнаваемого игрока телевизионного клуба, магистра игры и вице-президента МАК ЧГК Александра Друзя. В 2018 году Илья Бер, главный редактор телепрограммы «Кто хочет стать миллионером?», обвинил Александра Друзя в мошенничестве и попытке подкупа. Перед записью программы Друзь предложил Беру раскрыть список подготовленных к программе вопросов и ответов в обмен на 3 миллиона рублей — часть планируемого выигрыша. 

В доказательство своих слов Илья Бер предоставил запись телефонных разговоров, список переданных вопросов и ответов, а также тех, которые он не передал, предотвратив мошенничество. Заявление и доказательства ведущий направил в комиссию по этике МАК, которую тогда возглавлял все тот же Александр Друзь. В итоге от эфира отстранили обоих. Однако Друзь вернулся в телеигру в 2019 году сначала в качестве зрителя, а через год — за игровой стол. А вот Илья Бер потерял доступ на телекухню. 

Вернув Александра Друзя в эфир, телекомпания показала, что ЧГК постепенно превращается в профанацию в стиле «шоу экстрасенсов», где репутация интеллектуала достается самому ловкому жулику. Тысячи знатоков пережили «испанский стыд». Однако тогда еще казалось, что речь идет о единичном случае. 

Илья Бер в 2020 году запустил фактчекерский проект «Проверено.Медиа», а 17 ноября 2023 года был внесен Минюстом России в реестр иностранных агентов.

Михаил Скипский: обвинения в домогательствах 

Кульминацией стал скандал 2020 года, когда несколько бывших учениц обвинили в сексуальных домогательствах 40-летнего учителя географии и члена комиссии МАК по работе с детьми Михаила Скипского. 

Группа знатоков, пытаясь спасти репутацию клуба, обратилась к руководству телеигры с просьбой прокомментировать ситуацию. Получив отказ, часть из них демонстративно покинула телеигру. Пять входящих в МАК клубов (владивостокский, лондонский, ньюйоркский, бернский и вильнюсский), направили открытое письмо руководству МАК, в котором просили провести расследование и до его завершения отстранить Михаила Скипского от членства в Комиссии МАК по работе с детьми и молодежью, а также от мероприятий с участием несовершеннолетних.

Вопрос о внутреннем расследовании задавали и журналисты «Би-би-си». Они отправили запрос Марии Уваровой, председателю дисциплинарной комиссии МАК. Она показала подготовленный для СМИ ответ генеральному директору «Игры-ТВ» Наталии Стеценко, а та пригрозила в случае его отправки запретить использовать название «Что? Где? Когда?» для турниров МАК, что поставило бы под угрозу само существование спортивного движения. Конфликт завершился тем, что Мария Уварова сложила с себя полномочия. А роль расследователей взяли на себя журналисты издания «Проект», которые выяснили, что история с домогательствами Михаила Скипского в отношении несовершеннолетних началась намного раньше — в Аничковом лицее, где он работал. 

Михаил Скипский продолжил играть в шоу «Что? Где? Когда?» и вести тренировки в детских клубах.

Эти примеры иллюстрирует принципиальную позицию руководства, которая наблюдалась с советских времен: никакие этические, идеалистические, гуманистические мотивы не могут стоять на пути успеха проекта. Бизнес принимает любые ценности, которые продиктует ему власть — будь они советские или либеральные. Раньше такая бизнес-прагматика встречала некоторую оппозицию в лице Владимира Ворошилова. Теперь же, когда его нет, этическая конформность руководства привела к неизбежному расколу ЧГК-движения.

Раскол в лицах

Анатолий Вассерман и Борис Бурда — принадлежат к числу самых узнаваемых телеигроков ЧГК. Оба родились в Одессе и были членами одной команды, оба заслуженные мэтры. На этом их сходство заканчивается. 

Анатолий Вассерман попросил российское гражданство в 2016 году, очень скоро его получил и сразу ушел в политику, избравшись в Госдуму от партии «Справедливая Россия». Вассерман считает себя сталинистом, заявляет, что «Украина — неотъемлемая часть России», и «независимая Украина опасна для всех своих граждан». 

Борис Бурда эмигрировал из Украины в Испанию накануне российского вторжения в 2022 году. И хотя в свое время он резко осуждал украинский национализм, происходящее сейчас он называет «безобразным неспровоцированным нападением», и считает, что это уже ясно всем, «даже большим российским патриотам». 

МАИИ: смена лидера

Для большинства знатоков игра ЧГК — это не просто временное хобби, а образ жизни. Клуб — место встречи друзей и единомышленников, атмосфера доверия и взаимного принятия. Здесь часто возникают личные отношения и многолетняя дружба, создаются семьи, выращиваются новые поколения «наследственных» игроков. Чтобы сохранять эту ценную для игроков атмосферу, клубы вводят свои собственные правила и регламенты, свою демократическую систему управления, позволяющую открыто решать спорные вопросы. 

Для семьи «телевизионщиков» игра ЧГК к 2021 году превратилась в карманное лакированное прибыльное шоу. Конфликты и скандалы вокруг него только отпугивали рекламодателей. Поэтому руководство «Игры-ТВ» предпочло делать вид, что проблем просто не существует. Часто для этого использовался нехитрый способ: обвинить во лжи пострадавших или возмущенных. А в случае, если телеигроки будут давать не соответствующие официальной линии комментарии, телекомпания пригрозила, что все спортивное движение не сможет играть в ЧГК без выданной ими лицензии, то есть игра вне «Первого канала» окажется вне закона. 

В ответ часть активистов движения покинули МАК и в 2021 году создали некоммерческую Международную ассоциацию интеллектуальных игр (МАИИ) с регистрацией в Лихтенштейне — единственной юрисдикции, где удалось провести учредительное собрание в онлайне. В состав МАИИ вошли 215 человек, в том числе, например, Илья Бер. Это, конечно, не все игроки, и даже не представители всех клубов, но люди, которые были готовы активно поддерживать спортивное движение интеллектуальных игр. Это делает движение организационно независимым от МАК и от «Игры-ТВ», поскольку название «Что? Где? Когда?», защищенное в России как товарный знак, МАИИ официально не использует, а сам формат интеллектуальных игр с вопросами и ответами за одну минуту защите не подлежит.

МАИИ восстановила институт репутации, четко высказываясь по всем спорным этическим и политическим вопросам. Особенно ярко разница между позициями руководства телевизионной игры и движением под эгидой МАИИ проявилась в 2022 году. С началом полномасштабной российской агрессии, около двух тысяч игроков подписали открытое письмо против вторжения российских войск на территорию Украины.

Телекомпания «Игра-ТВ» продолжила придерживаться принципа «игра вне политики». По словам Екатерины Мереминской, игрока поколения 1980-х, гендиректор телекомпании предложила ей выбор: удалить из фейсбука пост «Нет войне» или уйти из телеклуба. Зато к публичному выступлению Максима Поташева перед мобилизованными телекомпания отнеслась вполне лояльно. То есть «политикой» в телекомпании считают не политические жесты как таковые, а только идущие вразрез с установками действующей власти. 

МАИИ, напротив, выпустила заявление против войны в Украине, запретила командам из России и Беларуси использовать государственную символику своих стран на зарубежных турнирах, а также ввела «персональные санкции». Анатолий Вассерман, популярный игрок и депутат Государственной Думы был объявлен persona non grata на соревнованиях под эгидой МАИИ. Позже это ограничение МАИИ наложила и на Максима Поташева, второго магистра игры, из-за его выступлений перед мобилизованными. 

При этом уже в первый год своего существования МАИИ перехватила лидерство у МАК в деле организации турниров. Как видно из графика, опубликованного «Медиазоной», уже с 2022 года примерно 80% турниров по интеллектуальным играм (большая часть из которых проходит в России) проаодились под эгидой МАИИ — организации с четко выраженной антивоенной позицией. Учитывая дела, уже заведенные против отдельных игроков, могла ли Генпрокуратура игнорировать деятельность МАИИ?

Нежелательные интеллектуалы

Впрочем, по словам бывшего члена Правления и председателя комиссии по рейтингу МАК и бывшего члена ревизионной комиссии МАИИ Константина Кнопа, ассоциация еще долго могла бы оставаться незамеченной. Вероятно, Генпрокуратура, объявив МАИИ нежелательной организацией, действовала по чьей-то наводке. Мог обидеться Анатолий Вассерман, которого МАИИ отлучила от большинства спортивных состязаний. МАК и «Игра-ТВ» тоже заинтересованы в том, чтобы контролировать российскую часть движения. 

Да, у МАК нет ресурсов на организацию турниров, судя по статистике проведенных мероприятий. И продавать лицензии напрямую независимым клубам не получится, у них на это нет денег. Но зато теперь есть возможность продать лицензию, например, обществу «Знание», которое на площадках ЧГК, занимается пропагандой, тем более, что в советское время программы ЧГК уже выходили под его маркой.

Уже в марте 2024 года, по словам первого заместителя руководителя Администрации президента РФ Сергея Кириенко, «Знание» собиралось провести «самый большой в мировой истории одновременный чемпионат, в котором может принять участие до 10 тысяч человек». Но, кажется, этим планам не суждено было сбыться. По крайней мере, в интернете не удалось найти упоминаний об участниках турнира, заявленного в рамках «Всемирного фестиваля молодежи», кроме Максима Поташева.

А что же МАИИ? С самого начала практическая организация турниров на местах: аренда помещения, поиск призов и техперсонала — были в руках активистов местных клубов. Роль МАК и МАИИ статусная и техническая: они предоставляли свои громкие имена для проведения соревнований, собирали базы вопросов для международных турниров и считали рейтинги команд. То есть, выступали в роли информационных партнеров, а, если точнее, международных спортивных федераций. 

Для турнира под эгидой международной организации обычно проще арендовать помещение или обратиться к потенциальному спонсору за призами. Сбор вопросов для больших международных турниров — самая затратная и сложная часть работы: авторы вопросов — единственная категория участников спортивного ЧГК, которая «может заработать своим собственным умом», хотя и немного. Однако святая святых ЧГК — это рейтинг. Его предназначение подобно тем рейтингам, что ведутся в шахматной федерации ФИДЕ или футбольной ФИФА. Это летопись успехов и поражений команд, предмет гордости для тех, кто оказался наверху, источник азарта. Начало войны стало триггером для окончательного размежевания людей по двум организациям. 

В отличие от МАК, МАИИ изначально строилась на платном персональном членстве. Символические членские взносы шли на оплату хостинга сайта, работу программистов над рейтингом и на гонорары авторам вопросов. По словам Константина Кнопа, сами участники МАИИ работали на энтузиазме в надежде, что когда-нибудь ассоциация перерастет в полноценную международную спортивную федерацию, живущую по тем же принципам, что и шахматная федерация. Теперь, с объявлением организации нежелательной, эта перспектива отложилась на неопределенный срок: для граждан России любые контакты с ней могут привести к возбуждению административного, а затем уголовного дела. 

По этой причине МАИИ посоветовала российским гражданам и резидентам прекратить членство в организации. Остановилось поступление взносов и пожертвований с российских счетов. МАИИ больше не проводит турниры под своей эгидой и приостановила ведение рейтингов. Де-факто все рабочие группы МАИИ прекратили свое существование: в них сейчас некому работать. Правда, сами участники МАИИ считают, что это временная ситуация. Ассоциация изначально работала как сетевое сообщество, и люди, которые организовывали турниры и вели рейтинги, сохранили контакты и могут продолжить прежнюю деятельность даже в отсутствие юридического лица. 

Однако для полноценного продолжения игр нужно снова наладить сбор средств, и для этого знатокам придется создавать новую ассоциацию.

«Турниры были частными лавочками, такими и останутся, — говорит Константин Кноп. — Объявление МАИИ нежелательной организацией усложнило жизнь людям, но принципиально ничего не изменило. Турниры как проходили, так и будут проходить. Только рейтинг МАИИ, в который раньше посылали результаты турниров, теперь не будет называться рейтингом МАИИ. У нас было более 200 реальных активистов — у МАКа такого количества амбассадоров не было никогда».

В то же время Константин Кноп считает, что, хотя международные турниры сохранятся, очные игры в России переживают не лучшие времена. «Российские турниры фактически не пережили ковид и начало войны. То бишь не восстановились. Эмиграция активистов — еще одна из причин угасания клубных игр в России. Ну, и появление онлайн-площадок, на которых играть оказалось многим и удобнее, и дешевле, тоже дало себя знать».

* * *

История раскола движения «Что? Где? Когда?» показательна в нескольких аспектах. 

Во-первых, на ее примере хорошо видно, что в периоды кризисов позиция «вне политики» парадоксальным образом становится откровенно политической. 

Во-вторых, политический конформизм, которого требует власть, — это сильнейшее средство разрушения этики. Под его влиянием люди и проекты даже с крепкой культурно-интеллектуальной основой этически коррумпируются, если основным критерием для них становится деловой успех — политический и особенно коммерческий.

И, наконец, в этой истории отражается специфическая психологическая травма постсоветского сознания: неровное отношение к деньгам. Одни воспринимают их с брезгливостью как неизбежное зло или постыдное удовольствие, и это мешает нормально ими управлять. Для других деньги наоборот — эталонная мера, обесценивающая все, не имеющее коммерческого измерения, и позволяющая продать любое ценностное ядро. Такое деформированное отношение к деньгам может подрывать даже самые яркие проекты. Но преодолеть это советское наследие, по-видимому, очень тяжело. Возможно оно внесло значительный вклад и в общий провал демократического транзита в России. 

Правовой аспект

Т-Invariant попросил юриста Ивана Павлова из правозащитной организации «Первый отдел» прокомментировать ситуацию с правовой точки зрения.

T-i: Может что-то угрожать в России рядовым игрокам, принимавшим участие в играх под эгидой МАИИ? >

ИП: Законодательство иногда действует по аналогии. Особенно это распространено в правоприменительной практике. Посмотрите, как нынешнее законодательство используется по отношению к недавно признанному экстремистским несуществующему ЛГБТ-движению. Хватают людей нетрадиционной ориентации или тех, кто их поддерживает или делает бизнес на этой теме. Недавно арестовали Андрея Котова, директора турагентства «Мен тревел», его обвинили в участии в экстремистском сообществе, потому что он, по словам обвинителей, организовывал путешествия для представителей ЛГБТ-движения. Подобное теоретически возможно и в этом случае. Другой вопрос, зачем это нужно Генпрокуратуре? Может быть, там вообще решили с интеллектуалами побороться, потому что те часто не разделяют политическую линию партии и представляют собой силу, которая не подчиняется принимаемым в высоких кабинетах решениям. А режим сейчас требует беспрекословного подчинения. 

Также возможно, что «интерес властей» направлен в сторону конкретных лиц, которые находятся в пределах досягаемости. В таком случае российские власти при продолжении деятельности, которая вызвала этот «интерес», могут применить это репрессивное средство (статус нежелательной организации. — T-i): «бьют всегда по морде, а не по паспорту».

T-i: Теоретически, что это за «конкретные лица»?

ИП: На турнирах МАИИ был запрет на использование государственной символики России и Беларуси, не пускали провоенно настроенных игроков. Кто не пускает? Наверняка были конкретные лица, которые проводили эту политику? С другой стороны, такое решение в отношении МАИИ — это все равно, что признать ФИФА или УЕФА нежелательными организациями. Они ведь придерживаются такой же политики: не пускают российскую сборную на свои турниры. Значит, теперь надо ожидать, что УЕФА и ФИФА будут признаны нежелательными организациями? Россия является их коллективным членом. И что тогда делать? Россия выйдет из них?

T-i: Смогут ли бывшие члены МАИИ спокойно продолжить работу уже в другой организации?

ИП: Признать нежелательной могут организацию, деятельность которой направлена против безопасности России. Это закреплено в законе. Ясно, что не сама по себе игра представляет угрозу. А потому, чтобы ответить на этот вопрос, надо найти тот элемент деятельности, который представлял, по мнению Генпрокуратуры, угрозу безопасности или потенциальный вред безопасности России. И ясно, что, если кто-то будет продолжать участвовать в этом элементе деятельности, власти будут считать это преступлением.

Поддержать работу T-invariant вы можете, подписавшись на наш Patreon и выбрав удобный размер донатов.

Текст: Марина Штейнберг, Александр Сергеев

Оригинал