Norddeutscher Rundfunk: Год войне в Украине с точки зрения истории. Запад устал больше, чем Россия
Война грозит перерасти в ничью с постоянными обстрелами вдоль линии фронта. Россия может существовать так очень долго. Экономически и демографически ослабленная Украина – нет.
Когда 24 февраля 2022 г. Россия напала на Украину, это стало шоком для германского общества. Год спустя историк Филипп Тер делает первые выводы. Они сильно отрезвляют.
В феврале 2022 г. Владимир Путин точно не ожидал, что его война против Украины затянется на целый год. Целью был блицкриг и быстрая капитуляция Украины. В целом должно было получиться так же, как в первой российско-украинской войне 2014 года, когда Путину удалось без боя занять Крым. Аннексия полуострова и скрытое вторжение в Донбасс уже тогда означали поворотный момент в истории и конец европейского миропорядка, созданного после падения Берлинской стены и распада СССР. Но тогда никто в Германии не хотел прямо говорить об этом и делать какие-либо политические выводы.
Где мы сегодня, спустя год после второго российского нападения? Поспевают ли Германия и Евросоюз за реалиями войны? Где вообще проходит эта война: только ли на полях сражений в Украине, которые так активно освещают СМИ?
С исторической точки зрения существует три уровня войны, которые по-разному разыгрываются для России, Украины и ее западных сторонников. В военном отношении Путину пришлось смириться с болезненными неудачами. Но посмотрим на предыдущие большие войны в Европе, и мы увидим, что еще ничего не предрешено. Уже в Первую мировую, на которую похожа нынешняя позиционная и окопная война в Украине, решающими были два других уровня: экономическое противостояние и положение на внутренних фронтах.
Война на поле боя
Начнем с классической войны на поле боя. Украинская армия и гражданское общество предотвратили разгром Украины благодаря упорному сопротивлению. Вторая цель России по завоеванию юга и востока Украины («Новороссии», как их называет путинская пропаганда), также провалилась.
Но, несмотря на все неудачи, Путин выполнил задачу-минимум этой войны – сухопутный коридор в Крым, где российская армия глубоко окопалась. Это грозит перерасти в тот же сценарий, что и в первую российско-украинскую войну: в военную ничью с постоянными артобстрелами вдоль линии фронта. Россия может существовать так очень долго, но экономически и демографически ослабленная Украина – нет.
Экономическая война
Послужной список России в экономической войне гораздо лучше. В глазах Путина Запад, а вместе с ним и Германия, давно стали стороной конфликта. Санкции наносят ущерб экономике России в долгосрочной перспективе, но с самого начала их влияние ограничено двумя факторами: Китай и Индия не участвуют в санкциях, их также обходят члены НАТО Турция и Венгрия – троянский конь Путина в ЕС. В результате рубль не рухнул, а микросхем Россия в прошлом году закупила на треть больше, чем в 2021 году. В основном у Китая и, конечно, в интересах военной промышленности. Преимущество Путина как диктатора в том, что ему легче перевести российскую промышленность на военные рельсы, в то время как в Украине заканчиваются боеприпасы, а западные поставки в основном поступают из складских запасов.
Кроме того, конечно, у санкций есть и обратная сторона. Наивно было ожидать, что Россия просто продолжит поставлять нефть и газ на Запад, как это было до 2022 года. В результате цены выросли настолько, что в первый год Россия даже заработала на войне. Но пути назад из экономической войны нет. Перед Западом стоит дилемма, аналогичная той, с которой столкнулась Россия в ходе «спецоперации» против Украины: ее масштабы поначалу также не объясняли российскому населению. То же самое относится и к экономической войне Западе. Для нее нужно обоснование получше, чем только лишь моральное осуждение российской агрессии, военных преступлений и геноцида. Кризис цен на энергию (пока это еще не энергокризис) дает возможность начать давно назревшую зеленую трансформацию и отказаться от ископаемых видов топлива. Но вызванная войной рецессия, которая по-настоящему ударит лишь в этом году, и высокая инфляция усиливают давление на внутренних фронтах.
Внутренние фронты
Можно ли в случае Германии вообще говорить о внутреннем фронте, неужели мы так близки к войне? С российской точки зрения, страны Евросоюза точно так же вовлечены в войну против России, как НАТО и США. Множественное число для внутренних фронтов выбрано неслучайно, потому что коллективный Запад состоит из множества стран. Если отдельные государства откажутся от санкций, может возникнуть эффект домино. Словакия – слабое звено из-за шаткости правительства и традиционного скептицизма по отношению к НАТО. К сожалению, еще один возможный кандидат – Австрия с возродившимся там правым популизмом. И как поведут себя США, если в 2024 г. президент Байден потерпит поражение от республиканца-изоляциониста?
Именно на это и делает ставку Путин. И поэтому мы не можем рассчитывать на быстрое окончание войны. Боевые действия до сих пор идут почти что только на украинской земле, а граждане России в принципе продолжают жить так же, как и до войны, если не обращать внимание на большие потери и массовую мобилизацию. Преимущество российского общества в том, что у него большой опыт жизни в чрезвычайных ситуациях. Из-за десятилетий социалистической экономики дефицита и глубокого кризиса 1990-х россиянам пришлось освоить навыки выживания, которыми в Западной Европе владеют только престарелые дети войны. Эмбарго на поставки западных товаров и брендов, таких как Mercedes или Gucci, затронуло лишь узкую прослойку городской элиты, а денежные переводы доступны и без западной системы SWIFT. Поэтому, если мыслить лишь западными критериями, выиграть экономическую войну невозможно. В политологии эту стойкость называют резильентностью — и Россия доказывала ее не раз в истории. Как и у любого диктатора, у Путина есть то преимущество, что ему не нужно побеждать на свободных выборах и у него почти полный контроль над СМИ.
Противоречивые цели войны
Хотя Россия до сих пор не отказалась от какой-либо из заявленных целей войны, во всем мире, особенно в Германии, идет дискуссия о том, как восстановить мир. Это непросто, потому что Путина волнует не только Украина, а господство над всей бывшей зоной влияния СССР. Поэтому перед вторжением в Украину он требовал, чтобы НАТО вывела войска с территории новых государств-членов. Страны Балтии — вот кому концепция «русского мира» угрожает в первую очередь.
Но цели Украины и Запада также не лишены противоречий. В начале войны, когда ситуация на фронте была плачевной, Владимир Зеленский давал понять, что готов на отказ от Крыма и части Донбасса. После летних военных побед Украина требует освобождения всех оккупированных территорий, в т.ч. Крыма и востока Донбасса. Это требует дальнейшего перевооружения, на которое у украинского правительства нет средств. Готов ли Запад финансировать это перевооружение, несмотря на рецессию и рост инфляции? Это будет целесообразно с точки зрения собственной безопасности, но потребует политического и общественного консенсуса. В любом случае один из уроков новейшей истории должен состоять в том, что нужно четко формулировать собственные цели, признавать слабости и готовиться к стойкости беспощадной диктатуры.
Здесь на ум приходят параллели с бывшей Югославией в 1990-е. Даже резкое снижение уровня жизни не поколебало режим Слободана Милошевича. Сербский президент пал только тогда, когда проиграл третью войну из-за Косово (до этого были войны из-за Хорватии и Боснии) и на улицы массово вышла молодежь. В России этого ожидать не приходится, потому что Путин умело ведет войну за общественное мнение, а сотни тысяч оппозиционеров и военнообязанных бежали за границу. Таким образом, в России мало признаков усталости от войны. В отличие от Запада, где еще не упало ни одной ракеты.
Поворот вовне
Чтобы понять и пережить эту большую войну во всем ее многообразии, Германии необходим поворот в политическом мышлении. Нужно смотреть не только на внутреннюю политику и опросы общественного мнения в ФРГ, но и на то, какие общественные требования, дебаты и запросы, например, о поставках оружия, исходят от наших восточных соседей, Украины и России. Германская политика все еще слишком эгоцентрична, а так называемые интеллектуалы часто рассуждают провинциально. Задумывались ли когда-нибудь всерьез авторы призывов к миру о том, как их послания повлияют на Польшу, Чехию, Украину и даже на саму Россию? Глядя на российскую пропаганду и положение на фронтах, к сожалению, пока что не остается ничего, кроме как заранее готовиться ко второй зиме войны.
Также нужно заранее думать о том, как поддержать Украину в будущем, помимо оружия и боеприпасов. Например, партнерство между регионами, городами, компаниями, учреждениями и семьями помогло бы восстановить разрушенную Россией инфраструктуру и жилые дома. Потому что украинцы фактически защищают свободу Европы. Они борются не только за свою демократию, но и за нашу.
Автор: Филипп Тер – немецкий и австрийский историк,профессор Венского университета