Financial Times: Как Путин просчитался в Украине, а затем удвоил ставки
Автор – Макс Седдон,
корреспондент Financial Times в России
Около часа ночи 24 февраля прошлого года главе МИД РФ Сергею Лаврову позвонили.
После нескольких месяцев формирования более чем 100-тысячного контингента на границе с Украиной, Владимир Путин дал добро на вторжение.
Это решение застало Лаврова врасплох. Всего за несколько дней до этого российский президент провел мучительное нелепое заседание, транслировавшееся по телевидению. Он опросил Совет безопасности, чтобы узнать их мнение о признании двух сепаратистских государств Донбасса — промышленного региона Украины на границе с РФ. Но Путин так и не дал им знать о своих истинных намерениях.
Держать Лаврова в неведении было несвойственно Путину. Как правило, он концентрировал принятие внешнеполитических решений в руках горстки близких доверенных лиц, даже когда это подрывало старания российских дипломатов.
После того телефонного звонка Лавров стал одним из очень немногих людей, которые знали о плане заранее. Даже высшие чиновники Кремля узнали о вторжении только тогда, когда увидели, как Путин утром объявил по телевидению о «специальной военной операции».
Позже в тот же день несколько десятков олигархов собрались в Кремле на встрече, созванной накануне. Они уже знали, что вторжение приведет к западным санкциям, которые могут разрушить их бизнес-империи. «Они все полностью растерялись», — говорит человек, присутствовавший на мероприятии.
Пока они ждали, один из олигархов заметил, что Лавров сбегает на другую встречу, и потребовал у него объяснений, почему Путин решил начать войну. У Лаврова не было ответа. А чиновники, с которыми он собирался встретиться в Кремле, знали об этом еще меньше, чем он.
Ошеломленный олигарх спросил Лаврова, как Путин мог подготовить столь грандиозное вторжение в столь узком кругу? Настолько узком, что большинство высокопоставленных чиновников в Кремле, в экономическом блоке правительства России и в ее бизнес-элите даже не верили, что это возможно.
«У него три советника, — приводит олигарх ответ Лаврова. — Иван Грозный, Петр Великий и Екатерина Великая».
Согласно путинскому плану войны, российские войска должны были захватить Киев в течение нескольких дней, проведя блестящий и сравнительно бескровный блицкриг.
Вместо этого война стала для России затяжной проблемой исторических масштабов. Год спустя путинское вторжение обошлось в более 200 тысяч погибших и раненых. Так потери оценивают чиновники в Европе и США. Россия исчерпала запас танков, артиллерии и крылатых ракет. Страна оказалась отрезана от мировых финансовых рынков и западных цепочек поставок.
Бои в Украине не приблизили Путина к его туманным целям по «демилитаризации» и «денацификации» страны. Хотя сейчас Россия контролирует 17% международно признанной территории Украины, она оставила уже половину земель, захваченных в первые недели войны. В том числе унизительно отступила из Херсона — единственного областного центра [из этих территорий], находившегося под ее контролем. Причем всего через несколько недель после того, как Путин объявил об аннексии этого региона.
Пока что война бушует и конца ей не видно. А Путин не делает никаких намеков на то, что намерен отказаться от своих военных усилий.
В обращении к Федеральному собранию во вторник Путин заявил, что война ведется «за само существование нашей страны», и сказал, что Запад вынудил его вторгнуться в Украину. «Это они развязали войну. А мы использовали силу, чтобы ее остановить», — сказал он.
Как говорят люди, знающие Путина, даже когда ему стала очевидна огромная цена войны для России, он более чем когда-либо преисполнился решимости довести ее до конца.
«Никогда в планах не было того, чтобы погибли сотни тысяч людей. Все пошло не так», — говорит бывший высокопоставленный российский чиновник. Как рассказывают действующие и бывшие официальные лица, поскольку первоначальный план провалился, Путин теперь ищет новые причины для оправдания военных действий, настаивая на том, что у него не было другого выбора, кроме как продолжать вторжение любыми средствами.
«Он говорит близким ему людям: “Оказывается, мы были совершенно не готовы. В армии бардак. В промышленности бардак. Но хорошо, что мы узнали об этом сейчас, а не когда к нам вторглось НАТО”», — цитирует президента бывший чиновник.
Financial Times поговорила с шестью давними доверенными лицами Путина, с участниками боевых действий, а также с нынешними и бывшими высокопоставленными чиновниками на Западе и в Украине, чтобы рассказать о том, как Путин просчитался с вторжением, а затем удвоил ставки, вместо того чтобы признать ошибку. Все они говорили на условиях анонимности, чтобы не обходить острые вопросы.
Знающие Путина люди говорят, что с началом войны он изолировался еще больше. «Сталин был злодеем, но хорошим менеджером, потому что ему нельзя было солгать. А Путину никто не может сказать правду, — говорит один из них. — Люди, которые никому не доверяют, начинают верить горстке людей, которые им лгут».
«Если вы не согласны, вы свободны»
Это не первый раз, когда Путин скрыл планы вторжения от ближайших советников. Когда Россия захватила Крым у Украины в 2014 году, он не проинформировал собственный Совет безопасности. Вместо этого целую ночь до семи утра он разрабатывал план аннексии полуострова с министром обороны Сергеем Шойгу и тремя высокопоставленными силовиками.
По словам бывшего высокопоставленного российского чиновника и бывшего крупного чиновника США, изначально советники призывали Путина не вводить войска в Крым. «Путин сказал: “Это исторический момент. Если вы не согласны, можете убираться”», — вспоминает бывший российский чиновник.
Когда Запад, опасаясь эскалации напряженности до точки невозврата и угрозы экономическим связям с Россией, ответил лишь пощечиной, Путин убедился, что принял правильное решение, заявили несколько человек, знакомых с президентом.
Источники говорят, что после 2014 года ближайшее окружение Путина стало еще более сужаться. Он все больше начинал верить в то, что считал растущей угрозой безопасности России со стороны Запада. Его изоляция усугубилась, когда в 2020 году началась пандемия. Даже высшие должностные лица были вынуждены проводить недели в карантине перед личной аудиенцией. Они боялись, что могут заразить Путина, испытывающего панический страх перед инфекциями.
Одним из немногих, кто проводил с Путиным много времени, был его друг Юрий Ковальчук — бывший физик, который в 1990-х был соседом будущего президента по даче под Санкт-Петербургом.
Непубличный человек, Ковальчук — банкир и медиамагнат. По данным США, он управляет личными финансами Путина. Он почти никогда не выступает перед СМИ и не отвечает на запросы о комментариях.
Знающие его люди говорят, что страсть к российскому имперскому реваншизму роднит его со старшим братом Михаилом. Это физик, чьи высокопарные теории заговора и разглагольствования о планах США по разработке суперсолдат и «этнического оружия» время от времени всплывают и в путинских речах.
В разгар пандемии Путин был в значительной степени отрезан от сравнительно либеральных и прозападно настроенных доверенных лиц, к которым он ранее прислушивался.
Вместо этого он провел первые несколько месяцев пандемии в резиденции на Валдае — пасторальном озерном городке на севере России. По сути, он остался взаперти с младшим Ковальчуком, который и вдохновил его на размышления об исторической миссии по утверждению величия России, во многом схожей с делом Петра Великого.
«Он действительно верит в весь тот бред, который говорит о сакральности и о Петре Великом. Он думает, что его будут помнить, как Петра», — говорит бывший высокопоставленный чиновник.
Путин все больше зацикливался на Украине и по мере того, как портились его отношения с энергичным молодым президентом Владимиром Зеленским.
Одним из первых шагов Зеленского стало сокращение влияния Виктора Медведчука — близкого друга Путина, который возглавлял крупнейшую оппозиционную партию в Раде. Экс-президент Петр Порошенко использовал Медведчука как важного посредника между Киевом и Москвой, но команда Зеленского стала искать других посредников, полагая, что влияние Медведчука на Путина слабеет.
Но когда Путин начал разрабатывать план возможного вторжения, Медведчук убедил его в том, что украинцы встретят российские войска с распростертыми объятиями.
Один из пунктов плана касался Виктора Януковича — экс-президента Украины, который находится в изгнании в России после революции 2014 года. Он должен был записать видеообращение, передав Медведчуку свои права и помазав его на управление Украиной при поддержке России.
Эти представления резко расходились с политическими реалиями Украины, где пророссийское меньшинство, которое представлял Медведчук, значительно уступало по численности тем, кто презирал его за связи с Москвой. Но эта идея оказалась соблазнительной для Путина. Он приказал начать денежные переводы через партию Медведчука, чтобы подкупить местных коллаборационистов.
В самой Москве хватало скептицизма. «Если Медведчук говорит, что идет дождь, нужно выглянуть в окно — там будет солнечно, — говорит другой бывший высокопоставленный российский чиновник. — У вас есть опросы, у вас есть спецслужбы. Как можно затевать что-то серьезное на основании того, что говорит Медведчук?»
Однако идеи Медведчука поддержала Федеральная служба безопасности. Она заверила Путина в неизбежности победы и дала большие взятки украинским чиновникам в надежде, что это гарантирует успех.
«ФСБ выстроила целую систему, позволяющую говорить начальнику то, что он хочет слышать. Были выделены огромные бюджеты, коррупция процветала на всех уровнях, — говорит представитель западной разведки. — Ты рассказываешь начальнику правильную историю, а часть денег всегда оставляешь себе».
Несогласные голоса в СВР, российской внешней разведке, а также в Генеральном штабе пытались вмешаться. На заседании Совета безопасности за три дня до вторжения даже Николай Патрушев, секретарь совета и самый давний боевой союзник Путина, предложил дать еще один шанс дипломатии.
«Он знал, в каком плохом состоянии находится армия, и сказал об этом Путину», — говорит источник, близкий к Кремлю.
Но, как и в 2014 году, Путин отклонил все сомнения, настояв на том, что он лучше информирован.
«Путин был слишком самоуверен, — говорит бывший высокопоставленный чиновник США. — Он знает все лучше своих советников. Точно так же, как Гитлер знал все лучше своих генералов».
Вторжение начало разваливаться почти сразу после того, как Путин его начал. Начальник Генштаба Валерий Герасимов разработал план захвата аэродрома Гостомель под Киевом, поручив российским элитным десантным частям создать там опорный пункт для атаки на штаб-квартиру Зеленского.
Некоторые из соратников Медведчука работали корректировщиками наступающих российских войск, нанося разметку на здания и дороги, чтобы направить оккупантов к ключевым пунктам. Остальные присоединились к нападению на правительственный квартал. На юге Украины они помогли России практически без сопротивления захватить большие территории, в т.ч. Херсон.
Но большая часть агентов Медведчука просто взяла деньги и сбежала, отказавшись присоединиться к вторжению. Или же обратилась напрямую к украинским властям и предупредила те о полученных инструкциях, рассказывают высокопоставленный украинский чиновник и бывшие официальные лица США и России.
Довоенные прогнозы о том, что украинская армия развалится, в значительной степени основывались на предположении, что российские ВВС быстро установят полный контроль над небом Украины.
Вместо этого из-за повсеместного бардака российская армия сбила несколько собственных самолетов в первые дни войны. В результате у нее закончились пилоты, у которых был опыт боевых действий совместно с сухопутными войсками, заявили два западных и один украинский чиновник.
«Возможно, число таких случаев и не исчисляется десятками, но их было больше, чем один или два, — говорит бывший высокопоставленный чиновник США. — Огня по своим было много».
«Возможно, просто не нашлось пилотов с настоящим боевым опытом, которые были готовы летать над Украиной и рисковать собой в той сумасшедшей обстановке», — добавляет он.
Вадим Скибицкий, заместитель начальника украинской военной разведки, отмечает: «Такое случалось. Били по своим из артиллерии, из танков. Мы узнавали об этом по перехватам их разговоров. Они сбивали собственные вертолеты и самолеты».
На земле наступление России также стоило огромных потерь и не привело к захвату каких-либо крупных городов, кроме Херсона. К концу марта силы вторжения были в таком плохом состоянии, что покинули большую часть Центральной и Северо-Восточной Украины. Это было представлено как «жест доброй воли».
Блестящий план провалился.
«Россия облажалась, — говорит Скибицкий. — Герасимов изначально не хотел заходить в Украину со всех фронтов, как того требовал Путин. Но ФСБ и остальные убедили его, что украинцы ждут появления россиян и никакого сопротивления не будет».
«Уникальная война в мировой истории»
Когда последствия вторжения стали очевидны, Путин стал искать козла отпущения, чтобы возложить на него ответственность за изначальные ошибки разведки. Таким человеком стал Сергей Беседа, глава пятого управления ФСБ, которое отвечает за зарубежные операции. Именно оно готовило вторжение, подкупая украинских коллаборационистов, говорят два западных чиновника.
По их словам, первоначально Беседу поместили под домашний арест. Однако его пребывание в четырех стенах длилось недолго. Несколькими неделями позже официальные лица США прибыли на встречу по двусторонним вопросам с российскими коллегами. Они высказали удивление тем, что в российских СМИ сообщают о задержании Беседы. Они поинтересовались, когда его ждать и могут ли россияне объяснить, где он находится.
Вместо ответа в зал вошел сам Беседа и сказал словами из Марка Твена: «Знаете, слухи о моей кончине сильно преувеличены», — рассказывает бывший американский чиновник.
Быстрое возвращение Беседы лишний раз продемонстрировало то, что советники Путина считают одной из его самых больших слабостей. Российский президент ценит лояльность выше компетентности. По словам людей, которые его знают, он чрезмерно одержим секретностью и руководит бюрократической системой, где все подчиненные говорят ему лишь то, что он хочет слышать.
Непрекращающийся треск пропаганды и требования Путина о лояльности элит лишь усилили желание советников говорить ему только то, что он хочет слышать, добавляют они.
«Он в здравом уме. Он разумен. Он не сумасшедший. Но никто не может быть экспертом во всем. Они должны быть честными с ним, но это не так, — говорит еще один давний знакомый Путина. — Система управления — его огромная проблема. Возникают большие пробелы в его осведомленности, а качество получаемой информации оставляет желать лучшего».
Для многих представителей элиты потоки лжи — это тактика выживания. Большинство людей из администрации президента и экономического блока правительства говорят друзьям, что выступают против войны, но чувствуют, что бессильны что-либо с ней поделать. «Это действительно уникальная война в мировой истории, когда вся элита против нее», — говорит бывший высокопоставленный чиновник.
Лишь горстка чиновников, в т.ч. бывший спецпредставитель по вопросам устойчивого развития Анатолий Чубайс, тихо ушла в отставку. Один бывший высокопоставленный чиновник, который сейчас возглавляет крупную государственную компанию, дошел до того, что подал заявление на получение израильского паспорта, еще находясь на посту, и начал планировать выезд из страны, рассказывают двое его знакомых.
По мере того, как военная кампания продолжала трещать по швам, до Путина стали доходить масштабы просчетов России. Это побудило его запрашивать информацию у людей на более низких уровнях, говорят те, кто его знает. Кучка блогеров-ультранационалистов, критически настроенных по отношению к военному истеблишменту, с прошлого лета провела как минимум две встречи с Путиным за закрытыми дверями. Некоторые из них стали почетными гостями на церемонии аннексии четырех украинских областей в сентябре.
Иногда Путин использует информацию из своих неофициальных каналов, чтобы публично пристыдить высокопоставленным чиновникам. В прошлом месяце заместитель премьер-министра Денис Мантуров сообщил Путину, что правительство подписало контракты с российскими авиационными заводами на производство новых самолетов. Авиация — одна из отраслей, наиболее пострадавших от санкций из-за трудностей с закупкой комплектующих. Путин ответил: «Я знаю, что контрактов на предприятиях нет, мне директора сказали. Что вы, в самом деле, дурака-то валяете? Когда контракты будут? Я вот о чём говорю. Мне директора предприятий говорят: нет контрактов. А у вас “всё свёрстано”».
Однако вновь обретенный скептицизм Путина ограничен его нежеланием признать, что сама война была ошибкой, говорят источники. Некоторые либеральные чиновники, выступающие против войны, пытались убедить его прекратить ее, указывая на экономический ущерб, который санкции могут нанести экономике России.
Но Путин отвечает им, что «уже учел все потери», рассказал другой бывший высокопоставленный чиновник РФ. «Путин говорит: “Мы платим огромную цену, я понимаю. Мы недооценили, насколько это может быть сложно”. Но как убедить безумца? Его мозг взорвется, если он поймет, что это была ошибка, — добавляет собеседник. — Он никому не доверяет».
Отвечая на вопрос о противоречии в заявлениях Минобороны и декабрьских жалоб бойцов на плохое оснащение, Путин перефразировал персонажа своего любимого советского сериала «17 мгновений весны»: «Никому нельзя верить, даже себе. Мне можно», — и усмехнулся.
Борьба за выживание продолжается
Послание Путина во вторник продемонстрировало его готовность «решать стоящие перед нами задачи шаг за шагом». Он настаивает на том, что война будет продолжаться до победного для России конца.
Эта реплика подчеркивает, насколько экзистенциальной стала эта борьба для Путина. Его всецело занимает угроза, которую он видит со стороны враждебного Запада. Путин сравнительно мало времени уделил обсуждению самой Украины. Вместо этого он сосредоточил гнев на США, которых обвинил в попытках «уничтожить» Россию и использовать «национал-предателей» для ее развала.
Эта речь стала его первым возвращением к ядерной риторике с осени прошлого года. Тогда он высказал завуалированные угрозы «использовать все имеющиеся в нашем распоряжении средства» для защиты завоеваний России и допустил, что Россия может нанести первый ядерный удар.
Те угрозы настолько обеспокоили Запад, что, как рассказывают бывшие американские и российские официальные лица, США, Великобритания и Франция как три ядерные державы НАТО направили России совместное послание, пообещав нанести ответный удар конвенциональным оружием, если Путин решит применить ядерное оружие в Украине.
По словам двух близких к Кремлю источников, Путин уже обдумывал возможность применения ядерного оружия в Украине и пришел к выводу, что даже ограниченный удар не принесет России никакой пользы.
«У него нет причин нажимать на кнопку. Какой смысл бомбить Украину? Предположим, вы взорвали тактическую ядерную бомбу в Запорожье, — говорит экс-чиновник РФ об удерживаемом украинцами областном центре, который Путин объявил российским. — Всё полностью облучено, туда нельзя войти. Но это якобы Россия. Какой в этом смысл?»
Вместо этого Путин заявил, что РФ приостановит участие в СНВ-3 – последнем действующем договоре о вооружениях с США, регулирующем размер ядерных арсеналов двух стран. Это стало самым ярким шагом Путина к эскалации с самого начала войны. Генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг сказал, что теперь «вся архитектура контроля над вооружениями теперь демонтирована».
Однако на этот раз Путин не стал угрожать реальным применением ядерного оружия. Аналитики интерпретировали это как признак того, что он начал осознавать границы возможностей России.
«Война продолжается уже год. Путин уже давно говорит, что воюет с Западом, а не с Украиной. Об этом нельзя просто говорить. Нужно делать шаги, чтобы продемонстрировать что-то осязаемое, — говорит Аббас Галлямов, бывший спичрайтер Путина. — Иначе в его парадигме это будет выглядеть так, будто Запад вытирает ноги о Россию, а он ничего не может сказать в ответ».
Как считают люди, близкие к Кремлю, расчет Путина заключается в том, что Москва сильнее готова продолжать войну, чем Запад — помогать Украине. Кроме того, Россия достаточно устойчива, чтобы пережить экономические трудности. В США влиятельные республиканцы открыто задаются вопросом о том, как долго страна может продолжать поддерживать Украину в нынешних масштабах. А Республиканская партия сохраняет реальный шанс вернуть себе Белый дом в 2024 году.
Наращивая военную поддержку Украины, западные официальные лица осознают, что любой сценарий, кроме сокрушительного поражения России, будет означать, что проблема остается нерешенной.
«Нам нужно спросить себя: какого конца всего этого мы ждем? Хотим ли мы оказаться в ситуации, при которой Путин спасется и у него будет дополнительное время? — говорит глава МИД одной из стран ЕС. — Это станет чем-то вроде затишья между Первой и Второй мировыми войнами».
Путин, напротив, делает ставку на то, что он зрит в корень нынешней стратегической нестабильности. Он больше не настаивает на том, что война не затронет большинства россиян. Так Кремль говорил в первые месяцы конфликта, когда жизнь в России по большей части шла своим чередом. Теперь Путин, наоборот, использует мобилизационную риторику, призывая все общество сплотиться вокруг вторжения.
Кадры с патриотического митинга в среду показали, как далеко Путин зашел всего за несколько лет. На московском стадионе «Лужники», где пять лет назад проходил финал чемпионата мира по футболу, российский солдат с военным хором зачитал рэп о «тяжелом часе, которого мы не ждали». А родители погибших, сражавшихся за Россию, произносили пафосные речи перед огромной толпой с флагами. Организаторы митинга привели группу детей, «спасенных» российской армией в Мариуполе. Этот город на юго-востоке Украины Россия сравняла с землей прошлой весной.
Затем появился Путин, пожал руку группе солдат и велел россиянам вдохновляться их примером. «Родина — это наша семья, — сказал Путин. — Стоящие здесь решили защищать самое дорогое и святое, что у нас есть, — нашу семью. Они сражаются героически, мужественно и храбро».
Российские независимые СМИ сообщают, что десяткам тысяч госслужащих и студентов заплатили немного денег или принудили к участию в митинге. Кремль, очевидно, понимал, что без принуждения не сможет заполнить стадион для поддержки Путина. Это говорит о том, что чиновники знают, насколько трудно мобилизовать общество вокруг войны.
«Даже у себя в голове Путин понимает, что это произойдет нескоро. Это будет дорогостоящий и длительный процесс, — говорит бывший американский чиновник. — Он думает, что у него есть время (ему 70), а также ресурсы, деньги от продажи нефти и газа, чтобы добиться этого. И за это его будут помнить. За то, что он собирал русские земли, как Петр Великий».
По словам одного бывшего высокопоставленного кремлевского чиновника, Путину слишком сложно принять альтернативную точку зрения.
«Страшно подумать, что будет, если это закончится катастрофическим поражением России, — говорит бывший чиновник. — Это означает, что были совершены катастрофические ошибки. И человек, ответственный за это, должен уйти из этой жизни с помощью пули, цианида или чего-то еще. Но этот мир несправедлив, так что нечего ждать от кого-либо справедливости».
«Это как когда играют два шахматиста. Один из них проигрывает и бьет другого доской по голове. Значит ли это, что он выиграл? Нет, это просто акт отчаяния», — добавляет он.