«Россия в судах» с Сергеем Смирновым: Дело Бейлиса. Суд и приговор
Дело Бейлиса серьезно пошатнуло легитимность вот этой политики антисемитизма, преследования евреев и вот этой репрессивной политики государства…
Подписаться на канал Сергея Смирнова
Поддержать канал Сергея Смирнова
Прямых доказательств не было, многие полицейские и чиновники сомневались в версии ритуального убийства, но дело Бейлиса все же дошло до суда. Власти сделали все, чтобы вердикт был обвинительным хотя бы в части ритуального убийства. Дело рассматривал специально назначенный судья, а присяжных набрали в основном крестьян. Дело Бейлиса приковало внимание не только России, но и всего мира.
С. Смирнов: Еще раз всем привет! В этот раз вместо долгих рассказов советую посмотреть первую часть. Я записываю ролик целиком. Я просто боюсь, вы будете в ужасе от такого количества информации. Примерно мы на середине, на самом деле.
Мы остановились на том, что дело Бейлиса и дело об убийстве Андрея Ющинского возвращено на дополнительное расследование, что есть разные версии, что много свидетелей у обвинения, что появились свои свидетели у защиты, которые все ближе подходят к Вере Чеберяк.
Именно во время передачи дела на доследование появляется еще один свидетель у защиты – парикмахер Швачко. И это поразительная история. Дело в том, что он читает расследование и узнает одного из воров – Рудзинского. Он с ним сидел в одной камере. Он приходит в редакцию газеты к Бразулю и рассказывает, что слышал разговор двух воров и в том числе признание того самого Рудзинского, что «мы и порешили байстрюка» (того самого мальчика). Ну, то есть реально человек со стороны приходит и дает такие показания. Еще один аргумент. Тем более, какие у него интересы, сказать не так просто.
Надо отдать должное, следствие допрашивает всех этих новых свидетелей аккуратненько, в том числе дополнительно допрашивает Веру Чеберяк в очередной раз. Спустя 16 месяцев после убийства Вера Чеберяк вспоминает, что Женя и ей рассказывал, как мужчина с бородой бегал за Андреем Ющинским по территории завода. Ничего не смутило нового следователя по делу. Это был человек, присланный специально.
Полтора года прошло. Вера Чеберяк, вероятная подозреваемая по делу, вдруг тоже вспоминает о рассказе своего сына, который давно в могиле. И ничего, это в деле, все нормально, все хорошо.
Мало того, не все люди, которые дают показания против Бейлиса, в итоге попадают в дело. Был такой еще эпизод, когда, помимо Казаченко, еще один человек по фамилии Кулинчич пытался дать такие же показания против Бейлиса при схожей схеме: якобы он сидел с Бейлисом в одной камере, и тот ему признался в убийстве.
Но даже следователи, которые любой повод искали, решили, что тут чересчур, что все это на правду совсем не похоже, и даже не стали включать эти показания в итоговые обвинения. Это к вопросу о том, как напрягались стороны в поисках свидетелей. И иногда приходилось останавливаться и уходить, и брать некоторую паузу. Следствие всех допрашивает и медленно, верно вновь передает дело в суд.
При этом два года прошло, много событий. В том же Киеве, где проходит процесс по делу Бейлиса, был убит Столыпин, причем он был убит анархистом Богровым, одновременно еще и сотрудничавшим с охранкой. Тот самый подполковник Кулябко, задерживавший Бейлиса, проявил халатность, как бы сейчас сказали, – он выдал Богрову билет в театр, где Богров и застрелил Столыпина. Богров – еврей. Это дает основание черносотенцам говорить: «Смотрите, евреи убивают наших премьер-министров, детей убивают». То есть дополнительный фактор. Я могу долго говорить о деле Столыпина, но давайте как-нибудь в следующий раз. Вернемся все-таки к Бейлису.
В итоге, спустя два года расследований, дело таки передается в суд. Наконец-то. При этом многие чиновники, кто следит за делом, понимают, что почва так себе под этим делом. В том числе черносотенцы, они отнюдь не уверены в том, что 100% обвинят Бейлиса. Хотя вроде свидетелей много, экспертиза есть. Но они совсем не уверены. С другой стороны, есть и второй план. Даже если Бейлис не будет признан виновным, одна из задач обвинения на этом процессе – доказать, что было ритуальное убийство. Ну, не Бейлис, значит, кто-то другой.
Важный, кстати говоря, момент. Вы думаете, ищут сообщников Бейлиса? Нет, не особо. Полиция как-то не очень рьяно ищет тех самых странных раввинов, никакие обвинения им не предъявляют. Как будто бы они знают, что не было никаких мужчин в странных одеждах, раввинов. То есть никакой активности. А Бейлис два года сидит в тюрьме к этому времени. Ну, то есть представляете, очень много.
Буквально накануне суда еще одна сенсационная бомба с совершенно неожиданной стороны. В черносотенной газете «Киевлянин», которая вообще крайне сдержанно относилась к делу Бейлиса изначально… Изначально ей дело не очень нравилось, притом что там работали антисемиты, люди, которым евреи совсем не нравились. То есть нельзя их заподозрить было в симпатии к Бейлису. Но они считали, что нельзя обвинять невиновного, потому что это в итоге приведет к тому, что больше людей будут сочувствовать евреям и это, напротив, укрепит евреев.
В газете «Киевлянин» выходит статья Шульгина, черносотенца, человека крайне правых взглядов. Есть очень интересные его воспоминания об эпохе. Я уверен, что те, кто интересуется, знают. Шульгин выступает с важным разоблачением. Дело в том, что бывший редактор «Киевлянина» Пихно общается с подполковником Ивановым, который с полицией фактически курирует дело по расследованию убийства Ющинского, особенно после отстранения Красовского (передали более высокому офицеру).
Так вот, в личной беседе подполковник Иванов рассказывает Пихно, что ключевой свидетель Казаченко, помните, тот самый, который якобы должен был отравить двух свидетелей стрихнином по заданию Бейлиса, признается на допросе Иванову, что все он это придумал, просит милости, говорит, что ничего такого не было. И об этом Иванов открыто свидетельствует.
Шульгин печатает об этом большой материал. Все в шоке. Ключевой свидетель обвинения неожиданно оказывается совсем не свидетелем. Черносотенцы проклинают Шульгина, говоря, что вот еще один продался евреям. Даже внутри черносотенцев недоумение: как так? Привлекают Шульгина по клевете.
Забегая вперед, хочу сказать, что его суд по клевете состоялся позже процесса Бейлиса. И туда пришел подполковник Иванов и сказал: «Да, все правда. Казаченко мне признавался, что это все он придумал». Ну, то есть именно на суде это все было зафиксировано. И это очень важная подробность перед судом, что даже такие железобетонные свидетели обвинения вдруг разваливаются.
Я почти не сказал о кампании в защиту Бейлиса. Потому что она была очень мощной все эти годы, огромной, грандиозной, и не только в России, но и по всему миру. Как я уже говорил, медицинское сообщество проводит свои экспертизы. Знаменитый профессор Сербский, тот самый, в честь которого названо печально известное заведение в Москве, вот он проводит свою экспертизу и категорически опровергает все доводы Сикорского.
На суде будет выступать, я об этом чуть позже скажу, профессор Бехтерев, я уверен, тоже вам известный по фамилии. И он будет опровергать версию экспертов, поменявших свою версию по поводу причин смерти Ющинского. Важно, что кампания идет.
Я думаю, никто из вас не будет удивлен, что человеком, который пишет самое громкое обращение к общественности, становится всем вам уже известный писатель Владимир Короленко. Он уже осенью 1911 года публикует большое обращение. Я его сейчас кратко процитирую.
«К русскому обществу. Во имя справедливости, во имя разума и человеколюбия, мы подымаем голос против новой вспышки фанатизма и темной неправды.
Исстари идет вековечная борьба человечности, зовущей к свободе, равноправию и братству людей с проповедью рабства, вражды и разделения. И в наше время, – как это бывало всегда, – те самые люди, которые стоят за бесправие собственного народа, всего настойчивее будят в нем дух вероисповедной вражды и племенной ненависти.
Не уважая ни народного мнения, ни народных прав, готовые подавить их самыми суровыми мерами, – они льстят народным предрассудкам, раздувают суеверие и упорно зовут к насилиям над иноплеменными соотечественниками».
Вот это обращение Короленко становится самым известным. Короленко обращает внимание, как, я думаю, вы прекрасно понимаете, и во время суда.
Ну что, мы переходим к суду, в том числе к Владимиру Короленко на этом процессе. Что придумал Минюст того времени? Понимая, что аргументы не очень хорошие, надо каким-то образом повлиять на суд. Для начала председателем суда назначен судья из города Умань, то есть не киевский судья. Специально судья был переведен к этому процессу. Потом стало известно, что он был таких правых взглядов. Понятно. Вроде как председатель суда не имеет уж очень большой власти, но на самом деле он ведет дело, он дает говорить сторонам и он может оказать очень серьезное влияние на решение присяжных.
Но гораздо интересней, даже чем судья Болдырев, выбор присяжных. Сейчас опять я процитирую Владимира Короленко. Теперь уже он пишет с процесса.
«Пять деревенских кафтанов, несколько шевелюр, подстриженных на лбу, на одно лицо, точно писец с картины Репина “Запорожцы”. Несколько сюртуков, порой довольно мешковатых. Лица то серьезные и внимательные, то равнодушные… двое нередко “отсутствуют”… Особенно один сладко дремлет по получасу, сложив руки на животе и склонив голову… Состав по сословиям – семь крестьян, три мещанина и два мелких чиновника. Два интеллигентных человека попали в запасные. Старшина – писец контрольной палаты».
В большом, крупном и интеллигентном Киеве семь крестьян среди присяжных, при том, что в крупных городах число крестьян обычно в коллегии присяжных было максимум 10%. Присяжные были отобраны намеренно, чтобы они не погружались в какие-то точные юридические нюансы, чтобы среди них не было образованных людей.
На это делает расчет Министерство юстиции и Щегловитов: «Ничего, этим крестьянам можно будет объяснить, что убийство ритуальное, а это самое главное. Но это те самые обычные люди, которые уверены, что евреи на Пасху добавляют кровь в мацу. Отберем простых людей, у нас будут свои свидетели». А свидетелей-то у обвинения куча. И поэтому именно таким образом обвинение решает действовать на процессе.
Процесс идет 5 недель. Кто у нас со стороны обвинения? Прокурор хороший, профессиональный – Виппер. Довольно талантливый человек. Вообще, он хорошо провел процесс, исходя из тех аргументов, которые у него были. Помимо него, со стороны обвинения два других человека – депутаты Госдумы Замысловский, такой деятель черносотенцев, и автор брошюр Шмаков, такой абсолютный антисемит, который написал около 20 книжек и брошюр примерно о том, как евреи добавляют кровь в мацу. Они были формально представителями потерпевшей страны, то есть матери Ющинского. И на самом деле они проявляли большую активность на процессе.
А вот Бейлиса защищает – абсолютно невиданное дело для такого процесса – сразу пять адвокатов, из них только один киевский. Но, помимо этого киевского адвоката, остальные очень известные адвокаты. Среди них тот человек, который защищал удмуртов на процессе по Мултанскому делу и развалил обвинение. Карабчевский защищает Бейлиса. Помимо Карабчевского, в процессе депутат Госдумы адвокат Маклаков. Василий Маклаков – превратность судьбы – брат министра внутренних дел империи. При этом Василий Маклаков либерал и он защищает Бейлиса на процессе. Два других адвоката тоже авторитетные и очень хорошие. И все они работают, кстати говоря, бесплатно. Настолько важный процесс.
Вообще, чтоб вы понимали, удивительная, наверное, история, но о процессе пишут все мировые СМИ. Появляется редакционная колонка New York Times о политике России, об антисемитизме. Американские евреи очень внимательно следят за процессом по делу Бейлиса. Это реально мировая тема. Все внимание приковано к процессу. Поэтому плюс-минус формальности максимально соблюдаются.
И что же мы на этом процессе узнаем? Прежде всего свидетели обвинения прям начинают плыть в зале суда под напором сразу пяти адвокатов защиты. Тот же самый Шаховский, помните, фонарщик, который первый рассказал про мужчину с бородой. Знаете, что он говорит на суде? Вообще, у него довольно путаные показания, но примерно было следующее, что «сначала были нормальные показания, а потом я часто давал показания пьяный, что-то мне сыщики говорили, я то примерно и показывал». Пьяный был, не очень хорошо помню.
То же самое говорит его жена, еще один из свидетелей обвинения. И тоже примерно следующее. «Сыщик Полищук мне объяснял, что надо говорить, я и говорила».
Нищенка, третья, та самая, вместе с Шаховскими примерно то же самое говорит на суде: «Ничего не помню. Что было в показаниях, да бог его знает. Это меня сыщик подговорил».
А тут как раз появляется сыщик Полищук, тоже очень интересная фигура. Это тот самый Полищук, которого я уже сегодня цитировал, который рассказывал про мать Чеберяка, которая запрещала смертельно больному ребенку что-то рассказывать священнику и полицейскому. Оказывается, Полищук, тот самый сыщик, черносотенец и входит в политическую организацию. Так что у него были личные основания искать подобного рода свидетелей. Так что несколько из них просто на суде отваливаются.
Люда Чеберяк, девочка, которая рассказывает о том, что ей брат объяснял, как гонялся человек с бородой за Андреем Ющинским, на суде объясняет, что это было сделано, потому что сыщик Полищук тот самый сказал: «Если я не буду такого говорить, то со мной случится то же самое, что с братом, то есть я умру». И она об этом рассказывает на суде.
С другой стороны, показания разваливаются и свидетелей защиты. Помните, я рассказывал о Дьяконовой, которая три часа разговаривала с человеком в маске на улицах Киева? Вот ее показания выглядят тоже, мягко говоря, неубедительно. Малицкая, которая приходит в суд, подтверждает, что у нее был конфликт с Верой Чеберяк и отношения не задались.
Важным и очень драматичным эпизодом становится появление в суде Махалина. Помните? Это тот самый человек, который вместе с Караевым якобы изобличают Сингаевского, одного из воров. Прямо в зале суда происходит очная ставка Махалина и Сингаевского.
Интересно, что обвинение сделало все, чтобы другой человек и другой свидетель, Караев, в зале суда не появился. Его к этому времени отправляют в Сибирь и не присылают на суд. Вот он не нужен на суде обвинению. И делают все, чтобы он там не появился и был изолирован. Это, конечно, вызывает очень большие вопросы.
Во время очной ставки Махалин об этом рассказывает, а Сингаевский, увидев Махалина, замирает на минуту-полторы. Те, кто был в зале, описывают, что у Сингаевского был просто ужас. Он растерялся, когда увидел Махалина. Сингаевский признает, что он знает Махалина лично. И вообще, казалось бы, он вот-вот практически признается.
Но прокурор и гражданские истцы начинают задавать Сингаевскому вопросы наводящие, он приходит в себя и отрицает вот это свое признание. Ну, то есть тем, кто был в зале, показалось, что он растерялся. Потом пришел в себя. Махалин говорит одно. Ему возражает вор Сингаевский, говорит другое, к тому же объясняет, что в этот день, 12 марта, он был задержан за кражу и поэтому никак не мог присутствовать при убийстве мальчика. Все остались при своих, ничего тут не сделаешь.
Ключевой свидетель – это Вера Чеберяк. Безусловно, все ждали ее показания. И она их дает несколько дней. Ее очень активно допрашивают, но она держится просто предельно уверенно. В дальнейшем Чрезвычайная комиссия Временного правительства установит, что у нее были взаимоотношения, вероятно, со стороны обвинения, и они каким-то образом согласовывали позицию. Но Вера Чеберяк правда смотрится очень уверенно, отметает любые версии о том, что она может быть причастна. Все отмечают, как она держится.
Но все-таки под конец и она немножечко плывет, так сказать. Например, она не сдерживается и прямо в зале суда пытается угрожать одной из свидетельниц. Но хуже, когда приходит один из мальчиков и рассказывает, что Вера Чеберяк около дверей суда пыталась ему внушить о том, чтобы он рассказал, как человек с бородой бегал за мальчиками по территории завода. А мальчик пришел в суд, об этом рассказал и к тому же подтвердил, что все это неправда.
То есть Вера Чеберяк довольно большие сомнения посеяла в своих показаниях. К тому же она неоднократно привлекалась к суду, ее задерживали за уголовные преступления. То есть, с одной стороны, она держалась уверенно и как бы от себя отводила с помощью обвинения подозрения. С другой стороны, конечно, впечатление о ней было неоднозначное.
Но вы спросите, а где же Бейлис, а где же он? А дело в том, что о Бейлисе на суде-то особо не говорят, как ни странно, потому что очень важной частью процесса становится состязание экспертиз, где никакого Бейлиса нет.
Начнем с того, что на суде выступил, несмотря на не очень хорошее самочувствие и преклонный возраст, тот самый Сикорский. И он подтвердил свою версию, в том числе сказал, что он в своих выводах ссылался на черносотенные брошюры. Со стороны защиты выступает Бехтерев, знаменитый психиатр. Он опровергает полностью выводы, которые сделал Сикорский, выступает довольно уверенно.
Но в чем проблема? Проблема в том, что это очень высокие научные рассуждения, а тут сидят присяжные крестьяне. То есть, когда говорят ученые, обычным крестьянам не так просто их понять. И это, кстати, понимает защита. Потому что защита пытается весь процесс выйти на то, чтобы показать Веру Чеберяк связанной с убийством. Это главная задача для защиты.
Вторая экспертиза еще более адская. Она касалась того, существуют ли в еврейской среде ритуальные убийства. Должен выступить со стороны обвинения какой-то хороший эксперт. И они ищут этого эксперта. Кто же это мог быть? Какая неудача для обвинения, но все православные священники отказываются выступать на суде. Православная церковь от своего лица не поддерживает обвинение. Никогда такого не было. И это очень стало важным фактором. Но кого-то найти надо. Поэтому обвинение находит католического священника Иустина Пранайтиса, человека с очень интересной судьбой.
Знаете, он католический священник в Ташкенте. Как он оказался в Ташкенте? Дело в том, что по молодости он попал в крайне неприятную историю. Как-то раз он хранил картину, дал на сохранение, она сгорела в пожаре, а потом он стал говорить, что это картина известного автора и за нее нужна очень большая компенсация. То есть начал шантажировать просто владельца, где хранилась эта картина. Обман его выяснился, он получил крайне серьезное взыскание, вообще-то, шантажист, человек, вымогавший деньги. И он был сослан куда подальше – вот в Ташкент.
Он там увлекается всякими еврейскими исследованиями. И тут для него процесс по делу Бейлиса – попытка реабилитироваться, вернуться в более крупные города из Ташкента, где довольно сложно, знаете ли, проповедовать католичество. Но Пранайтис умудрился и там попасть в неприятности. Он слишком активно его проповедовал, что вызывало крайнее неудовольствие православной церкви. То есть ну головой-то надо же думать в том числе.
И вот этого человека позвали экспертом по старым иудейским книгам. Причем опять же я уверен, что обвинение, а там были не глупые люди, они понимали уровень его экспертизы, но надеялись, что он такой активный, прямолинейный и будет для присяжных убедительным.
Пранайтис долго выступает в суде и рассказывает удивительные совершенно вещи о том, как он изучал Талмуд, о том, как он изучал Каббалу, о том, как он изучал все эти писания.
Маленькое тут ответвление, пока мы заговорили о Каббале. Не могу не напомнить о том, что, с одной стороны, Короленко и многие прогрессивные деятели выступали в защиту Бейлиса, но нашлись среди интеллигенции и те, кто разделяли обвинения евреев в кровавом навете, поскольку заговорили о Каббале.
К примеру, такими людьми были философ Василий Розанов довольно известный. Вот он написал большое исследование и считал, что Каббала во всем виновата и не просто так 13 ранений на лице у Андрея Ющинского. Абсолютно позорная книга, позорное мнение Розанова было по поводу суда над Бейлисом. И, к примеру, Лев Тихомиров, бывший лидер «Народной воли», ставший монархистом, вот он тоже приветствует процесс. Это я к тому, что были люди, которые, увы, поддерживали обвинения, и среди интеллигенции.
Так вот, возвращаясь к Каббале. Пранайтис говорит, что он большой эксперт, что он хорошо в этом разбирается. Но в какой-то момент его начали просить прочитать название на еврейском, перевести, и он отвечать просто отказался. То есть он показал, что в этом не очень разбирается. Одно дело – говорить о том, что «я все знаю, в Талмуде это написано, но не напрямую, а тайные знания передаются просто вот так, в Каббале это написано, я долго изучал, я знаю, что практикуются ритуальные убийства».
А почва-то благодатная, очень много кто верит в ритуальные убийства. Знаете, есть поразительный факт, что была очень активная корреспонденция во время процесса, много людей по всей стране писали об этом деле, подавляющее число этой корреспонденции было написано людьми, которые были убеждены в виновности Бейлиса и в том, что евреи действительно убивают русских детей.
Со стороны защиты экспертами по Талмуду и по Каббале выступают признанные ученые – Троицкий и Коковцев. Они опровергают выводы Пранайтиса. Но в чем проблема? Опять же, они говорят на слишком научном языке. Представители обвинения задают простые и понятные вопросы. Они отвечают витиевато, сложно и не совсем очевидно.
То есть, с одной стороны, они все опровергают. А с другой стороны, как это повлияет на присяжных – вопрос. Непонятно, как они относятся. С одной стороны – ученые, а с другой стороны – вот этот Пранайтис, который говорит: «Да доказано, что это евреи убивали людей. Очень много этому доказательств было во все века. У них есть традиция». То есть простые аргументы, они часто работают.
Еще об одной экспертизе я говорить не буду. Уже многократно говорил по поводу ранений. Потому что, естественно, защита тоже приводит своих экспертов в суд и говорит, что нет, повреждения нанесены таким образом, что кровь собрать сложно. То есть никакие артерии жизненно важные специально не перебиты, не надрезаны, чтобы собирать кровь. Это все несправедливо. Но опять же это очень сложная экспертиза. Это очень сложная экспертиза.
Представляете себе, масса экспертов самых разных, очень большой объем данных, и крестьяне должны решить вопрос: убийца Бейлис или нет?
Отдельно заслуживает внимания выступление того же Красовского. Он подтверждает все свое расследование и говорит: «Да, я считаю, что это Вера Чеберяк. Я подбирался к ним близко. Вот все мои аргументы». Ну, то есть он влияет на суд, он уверен в своих силах и объясняет довольно понятно, на каком основании он считает Веру Чеберяк причастной к убийству.
Довольно позорно на суде выступает подполковник Иванов, который рассказывает о том, что тот же Казаченко – лжесвидетель. Он отвечает на все вопросы крайне туманно: «Ну да, в рамках процессуальных действий мы всех допросили, дали показания». То есть боится дать показания либо в одну, либо в другую сторону и в целом склоняется к версии обвинения.
Важно, что подполковника Иванова в суд вызывала защита, а он дает показания фактически в пользу обвинения. Это дает основание стороне обвинения говорить: «Ну смотрите, даже свидетели защиты говорят про ритуальную версию. Смотрите». На что парирует один из адвокатов и говорит: «Это не свидетель защиты, а тут свидетели делятся на честных и на бесчестных». Такая фраза.
Вообще, довольно много было ярких выражений на этом процессе. Если я начну их зачитывать, я думаю, этот ролик растянется на 24 часа. Очень интересный сам процесс, много материалов по нему опубликовано.
Но все-таки какое будет решение у присяжных? Стороны вступают в прения. Надо отдать должное, обвинение довольно убедительно все аргументы, которые были у них, излагает. Естественно, защита максимально старается эти обвинения разбить.
Последнее слово за судьей. И тут важно, и об этом говорят находившиеся в зале, и даже если читать внимательно напутственное слово судьи, он прям склоняется в сторону обвинения. Прям максимально склоняется в сторону обвинения и говорит: «Вы примерно поняли, что мальчик был убит таким способом, что он потерял много крови». И так далее. Ну, то есть он прям выступает на стороне обвинения. А представляете себе, судья какой авторитет для крестьян, насколько он имеет важное значение.
Но самое потрясающее – как были заданы вопросы. Это отдельная тема. Вопросы были заданы следующим образом. Первый вопрос… Я сейчас их не буду цитировать специально, потому что там долго. Но примерно был задан вопрос: правда ли, что Андрей Ющинский убит таким способом, чтобы его смерть была мучительной? И второй вопрос: причастен ли к этому преступлению Бейлис?
В чем проблема? Дело в том, что, отвечая на первый вопрос положительно, по сути, признавался сам факт ритуального убийства. Но очень важно, следствие и обвинение ни разу официально не говорило про ритуальное убийство. Всегда говорили, что это секта, это какая-то группа, ни в коем случае мы не против всех евреев, ничего подобного, пусть они там сами разбираются со своими сектами. То есть никогда полноценно словосочетание «ритуальное убийство» на суде не было. «Бейлис совершил убийство» – это было так.
Кстати, отдельная тема по поводу тех самых раввинов и подозреваемых. Там полный абсурд. Пришли на суд люди, которые максимально далеки от этого всего.
Да, кстати говоря, и сам Бейлис. Мы говорим о его личности. Надо понимать, что он не очень соблюдал еврейские традиции. К примеру, он работал по субботам. Нормального нашли, да, еврея, добавляющего кровь в мацу, но при этом по субботам он работает. Бывает, да, такое, действительно.
Но Министерству юстиции, обвинению, было очень важно, чтобы по первому пункту признали, что это было убийство с целью доставить мучительную смерть, что потерял кровь Ющинский, что это именно подразумевая ритуальное убийство.
Присяжные уходят на вердикт. Все опасаются, какой же приговор могут они вынести. Они довольно быстро возвращаются. И официально объявление на первый вопрос. Правда ли что Ющинский умер мучительной смертью? И ответ – да, нашли присяжные это верным. Это, кстати, говорит о том, что вот эти сложные экспертизы, сложные слова на присяжных не очень повлияли. А на второй вопрос, виновен ли Бейлис, присяжные отвечают: «Нет». Абсолютно, казалось бы, парадоксальное решение. Но важно – Бейлис свободен.
Как ни парадоксально, даже сторона обвинения скорее довольна. По крайней мере, один из ее аргументов сыграл. С другой стороны, конечно же, защита добилась оправдания своего подопечного. Это большая победа со стороны защиты.
Бейлис оправдан. Его дом в Киеве, где он живет, а это дико скромная какая-то избушка, я бы ее так назвал, становится местом просто скопления людей в течение недель. Все ходят его поздравляют, выражают сочувствие, поддержку. Но это главный процесс в России.
Никакого еврейского погрома, а все ожидали, что любое решение по суду над Бейлисом может вызвать еврейский погром в Киеве. Нет, ничего не происходит. В городе усиление, но ничего не происходит.
А кто же убийца? Самый логичный вопрос, который следует задать в такой ситуации. Да дело в том, что до сих пор не до конца понятно. Безусловно, версия с ворами выглядит убедительно, но у нее тоже есть определенные ограничения.
Один из главных вопросов: если убийство произошло в квартире Веры Чеберяк, то каким образом труп Андрея Ющинского оказался в пещере? Дело в том, что Вера Чеберяк жила на втором этаже в довольно людном районе, на первом этаже – винная лавка. Поверьте, посетителей винной лавки Малицкой было не меньше, чем в районе 10 вечера в какой-нибудь «Пятерочке» сейчас.
Как труп 12-летнего юноши, подростка, мальчика, неважно, но он все-таки большой, без внимания соседей смогли вынести из квартиры со второго этажа и незамеченным пронести до пещеры? Один из серьезных вопросов, который ставит под сомнение версию о причастности Чеберяк.
С другой стороны, нет никаких сомнений, что дело против Бейлиса сфабриковано. Это абсолютно стало очевидно на процессе. И тем не менее, наверное, все эти тайны могли бы объяснить, если бы следствие и дальше искало убийц. Но, по сути, оно заканчивается довольно быстро, несмотря на то что идет два года.
По факту, найдя Бейлиса, следствие склоняется в эту сторону, а все попытки раскопать историю вокруг Веры Чеберяк, вокруг воров наталкиваются на сопротивление. Дело Веры Чеберяк вообще было уничтожено. Его так и не нашли в 1917 году. Что там было в материалах дела – вопрос. Дело потом разбирает Следственная комиссия Временного правительства. Они обнаруживают фальсификации. Они обнаруживают, что Чаплинский, Щегловитов влияли на это дело. Они обнаруживают, как полицейские подкупали экспертов. Но это не доказывает стопроцентную вину Веры Чеберяк, хотя, конечно, это самая популярная версия.
Сам Бейлис спустя некоторое время, понимая, что первая эйфория пройдет, а он так и останется человеком, который убил, но избежал наказания, в глазах у тех же черносотенцев, решает все-таки из России уехать. Вообще, Бейлис уезжает довольно неудачно. Он едет в Палестину, потом там не находит работу, хотя у него предложения по всему миру были о деньгах. Из Палестины он едет в Америку.
Он такой был не сказать что очень успешный человек-то, на самом деле. Он же в Америке пишет книгу «История моих страданий». Ну, или не он, или за него ее пишут, он просто рассказывает об этом. Очень любопытная. Она есть на русском языке. Можете с ней ознакомиться. Написана, по-моему, в 1925 году, но только недавно издана была на русском языке. Он, кстати, там часто касается своей личной позиции.
Я, заметьте, ни разу не упомянул сегодня имя царя Николая II, а нет никаких сомнений, что он знал об этом деле и был в курсе. Но никакого упоминания его нет. Ну вот лично тот же Бейлис считает, что это царь направлял следствие и он сочувствовал вот этой версии о ритуальном убийстве. Ну, это, кстати, вполне возможно. Но никакой информации дополнительной у нас нет. Николай не считал нужным вмешиваться в такие судебные вопросы.
Вера Чеберяк была расстреляна в Киеве в 1919 году чекистами. Представляете, какие это породило дополнительные конспирологические версии, что вот евреи подчищают следы своих преступлений. Ну, то есть понятно, абсолютно очевидно. Я думаю, дальше любую конспирологию вы можете провести сами.
Два, наверное, главных действующих лица. Остальные кто-то давал показания Комиссии Временного правительства, кто-то был в числе пострадавших от прихода к власти большевиков. Тот же Щегловитов, министр юстиции, был расстрелян при них.
Пранайтис, тот самый пронырливый Пранайтис, удивительной судьбы человек, начинал с шантажа, а закончил растратой. Он просто разворовал кассу своего католического сообщества в Ташкенте. Как человек начинал, так он примерно и закончил. И у него там была длинная история, где его хоронить. Никто не хотел его нигде хранить, когда он умер.
Вот такое насыщенное, большое дело Бейлиса с огромным резонансом, огромной реакцией, с тем, что было названо такой «правовой Цусимой», поражением царского режима. Нет никаких сомнений, что многие внутри царского режима, конечно, хотели и осуждения Бейлиса, и доказательства ритуальных убийств. Но тем не менее, несмотря ни на что, несмотря на эти все фальсификации, которые были, все-таки Бейлис был оправдан, все-таки в суде удалось отстоять его честное имя и его не смогли осудить за кровавый навет.
Приговор уже был вынесен в 1913 году, и тогда режим и черносотенцы казались крепки как никогда. И кто бы мог подумать, что спустя всего четыре года это все рассыпется… Никаких черносотенцев не останется в 1917 году. А тот самый студент Голубев мощный и сильный в начале, когда он шел по шпалам, не желая покупать билеты, в зале суда он растерялся, заплакал, у него был нервный срыв, и он просто не мог давать на них показания. Примерно то же самое в 1917 году произошло со всем черносотенным движением. Ничего они не смогли, мощные и сильные при поддержке властей, противопоставить революции в 1917 году.
И дело Бейлиса серьезно пошатнуло легитимность вот этой политики антисемитизма, преследования евреев и вот этой репрессивной политики государства.
Спасибо большое всем, кто досмотрел этот ролик, эту вторую часть. Я, честно говоря, не знаю, насколько зря или не зря я сделал настолько длиннющий ролик. Но мне показалось, дело Бейлиса настолько интересное, там настолько много важных, любопытных подробностей, я часть еще опустил, наверное, все-таки менее интересных, что я решил постараться максимально рассказать об этом суде.
Спасибо еще раз всем, кто досмотрел. Всего вам доброго. Ставьте лайки, подписывайтесь на канал. Отдыхайте, встречайте Новый год. Отдыхайте после этого Нового года. Надеюсь, все будет у вас хорошо. А мы с вами вскоре продолжим изучение нашей истории. Всего хорошего. До свидания.