«Россия в судах» с Сергеем Смирновым: Дело Нечаева
Это вообще классическое развитие России весь оставшийся 19 век. Молодёжь что-то создаёт, правительство подавляет, молодёжь создаёт — правительство подавляет. Как вы понимаете, если кружков много, то среди них довольно быстро появляются радикальные. Так произошло, к сожалению, и в России…
Подписаться на канал Сергея Смирнова
Поддержать канал Сергея Смирнова
С. СМИРНОВ: Привет, это Сергей Смирнов. Очередной У нас очередной исторический ролик, я сразу начну с того, что мне очень понравилось в комментариях. Один из пользователей пишет: «А я думал, в конце ролика будет: «Жмите на колокольчик, порадуйте Герцена». Поэтому я всех призываю жать на колокольчик, радовать не только Герцена, но и меня. В прошлый раз мы с вами говорили о деле над Чернышевским. Чернышевского осудили, осудили несправедливо, но очень важна была общая атмосфера. Уже тогда зарождаются кружки, уже тогда такое напряжение в воздухе после реформ Александра Второго, крестьянская реформа, все ждут какого-то продолжения – и оно, безусловно, происходит. Аресты же были не просто так, власти понимали, что очень много недовольных. Самым, наверное, серьёзным испытанием для Александра Второго в первые годы было восстание в Польше в 1863 году, это было по-настоящему мощное восстание, национальное восстание, поляки, литовцы – они выступают против Российской империи. Восстание очень жёстко подавлено. Подавлено Михаилом Муравьёвым, кстати, его называли не иначе, как Вешатель. Там было много казней, много сосланных людей в Сибирь. И кем же был у нас Михаил Муравьёв? Те, кто смотрит далеко не первый ролик, понимают, что человек, который жёстко подавил польское восстание, такой был идеал русского государственника, который восстановил мощь империи, был, правильно, тоже декабристом. В детстве, в юности большинство людей, которые потом стали основой русской империи – либо увлекались, либо были декабристами.
Польское восстание подавлено. Важная деталь: польское восстание стало довольно важным для русской оппозиции. Почему важным? Дело в том, что эмигранты за границей, прежде всего, Герцен и Огарёв, они прямо поддерживают польское восстание. И это довольно тоже важно понимать, не встречают понимания, особенно в либеральных кругах и тех кругах, которые были достаточно критично настроены к царю. Даже сам царь, в принципе, до польского восстания 1863 года читает «Колокол», прислушивается к тому, что пишут эти в Лондоне, а после 1863 года – как отрезало. Всё, Герцен перешёл в категорию таких радикалов, с которыми нельзя иметь дело, и это сильно очень отрывает эмигрантов от России и от того, что происходит внутри страны – а в прошлый раз мы уже говорили, что в самом революционном движении тоже были противоречия между теми, кто уехал, и теми, кто был в России.
Польское восстание было подавлено. Самое время проводить реформы, потому что реформы требует всё общественное устройство, да и сам царь понимает, что нужны реформы. И именно в 1864 году стартует, наверное, самая глубокая и полноценная реформа при Александре Втором – это судебная реформа. Наверное, самая прогрессивная, нет никаких сомнений, что за всю историю России, если целиком её брать, за всё время, суд именно при Александре Втором был, пожалуй, в наибольшей степени похож на суд. Короткие периоды, которые были после – не знаю, там девяностые, двухтысячные брать, всё-таки не сравнятся, даже эти годы не сравнятся с настоящим судом, который был при Александре Втором. Хотя, конечно, и тут не обошлось без исключений.
Судебная реформа дико сложная, я не хочу читать сейчас лекцию, это отдельная тема для лекции про судебную реформу. Самое главное, вводятся адвокаты, прокуроры, в том числе суд присяжных, что очень важно, по тяжёлым преступлениям. Суд становится гласным, открытым, и самое главное – полностью уничтожена коррупция, которая была дикой проблемой при Николае. При этом надо понимать, что судебная реформа проводится сложно. Огромная страна, нужно много специалистов. Нужно много юристов. Надо их готовить, она вообще затягивается на 30 лет, ну чтобы вы понимали – в Москве, в Петербурге, в каких-то крупных городах реформа проведена ещё в 1864 году, в 66 суды уже созданы, а, к примеру, в Забайкальском крае и на Сахалине судебные реформы происходят только в 1897 году. Огромная страна, огромные территории, нехватка кадров – всё как обычно. Но сам факт, что судебная реформа, у меня вообще нет никаких сомнений – наверное, самая прогрессивная реформа при Александре Втором. Как я рассказывал в прошлый раз, уже с начала реформ возникают эти кружки революционные, молодёжь, конечно же, недовольна, им и освобождение крестьян кажется слишком умеренной. В принципе, и судебная реформа им покажется слишком умеренной. То есть, революционные кружки и общее недовольство молодёжи, о которой я много рассказывал во время суда над Чернышевским, во время этого ролика, пересмотрите его – это общее место. Студенты довольно быстро проникаются радикальными идеями, и, несмотря на такие вот постепенные реформы правительства, они недовольны. Кружков довольно много, они возникают, их подавляют, они опять возникают, опять подавляют, они опять возникают. Это вообще классическое развитие России весь оставшийся 19 век. Молодёжь что-то создаёт, правительство подавляет, молодёжь создаёт – правительство подавляет. Как вы понимаете, если кружков много, то среди них довольно быстро появляются радикальные. Так произошло, к сожалению, и в России. Одним из таких кружков становится кружок ишутинцев. Такие радикальные молодые люди, которые посчитали, что надо, конечно, развивать социалистические идеи, что царь очень медленно проводит реформы, всё не так, много до сих пор противоречий – общие абсолютно места для революционных кружков. В чём же было отличие кружка ишутинцев? Дело в том, что внутри кружка ишутинцев довольно быстро приходят к тому, что, вообще-то, личная вина царя очень велика, и именно из ишутинцев происходит первый человек, который покушается на Александра Второго. 1866 год, первое покушение на Александра. Студент Каракозов стреляет в него на улице. Первая в истории России попытка убить царя. Декабристы это долго обсуждали. Но так ничего и не сделали. А тут человек достаёт револьвер и стреляет в царя. Представляете себе уровень потрясения? Вот она, выросла молодёжь, которая теперь покушается на царя.
После покушения на Александра Второго суд, причём следствие возглавляет тот самый Муравьёв, он умирает, кстати, за несколько дней до принятия решения. Сам Каракозов повешен, Ишутин сначала приговорён к смертной казни, но в последний момент, как человек, который всё-таки не принимал непосредственного участия в покушении, его отправили в вечную каторгу. Кстати говоря, о Каракозове отдельно не хочу записывать ролик, но все сходятся во мнении, что он был психически неуравновешенным. Вообще это было покушение человека, вряд ли отдававшего отчёт своим действиям. Но тут какой важный момент? С одной стороны, мы же понимаем, безусловно, общество в 1866 году вздрогнуло буквально от покушения на царя, это тот, кто проводит реформы. Но среди молодёжи отношение к попытке цареубийства неоднозначное. Много людей радикально мыслящих считают, что в целом, конечно, может быть, Каракозов и Ишутин, может быть, выбрали неправильную тактику, но ничего зазорного в этом, в принципе, нет. Кстати, отсюда и появляются и корни терроризма, который и станет главной проблемой, безусловно, и для России, и для царя, и для революционного движения в том числе. 1866 год, только начало. Почва вполне себе благоприятная. Молодёжь всё не устраивает, реформы непосредственно их не затрагивают, в стране довольно много недовольных, идеальная вещь, идеальная ситуация для появления такого человека, как Сергей Нечаев, о котором мы сегодня и будем рассказывать. Сергей Геннадьевич Нечаев, фигура очень важная и показательная для всего революционного движения. Человек, которому посвящены книги, один из самых известных романов Достоевского, он в принципе о Нечаеве и нечаевщине, «Бесы». Кстати, я в этот раз его не перечитывал, я его последний раз читал лет 10-15 назад, мы отдельно о романе Достоевского обязательно расскажем, но сам факт, Нечаев – это, конечно, такая ключевая фигура для понимания того, что происходило.
Кто такой Нечаев? Это человек, родившийся в семье крепостных, но рано освободившихся. И, в принципе, его родители пробились, они неплохо зарабатывают, получают. Сам Нечаев с детства работает, это город Иваново, он там уже в 9-10 лет помогает родителем, в 14 он там уже выступает на каких-то свадьбах, тамада-баян и всё прочее, в принципе, довольно неплохо зарабатывает, и вот его родители думают об обучении. Он учится, грамотный, и, когда ему становится чуть больше, его отправляют в столицы, Петербург и Москва, он выбирает между ними, куда ехать учиться – и он отправляется для получения дальнейших знаний. Он приезжает в Петербург, начинает учиться – но всё-таки идёт не так легко. Он увлекается революционными идеями, читает «Что делать» Чернышевского, как любой себя уважающий молодой человек того времени, и, конечно же, абсолютно восхищён второстепенным персонажем романа революционером Рахметовым. Нечаев даже подражает ему и спит на досках, там был такой тип революционера, который всё отвергает, любой быт, любые какие-то удобства. И вот Нечаев такой же, он читает роман Чернышевского, и реально под его влиянием становится революционером.
В университет Нечаев не поступает, он был вольнослушателем. Там была такая форма, когда человек мог приходить и слушать лекции. Он сам сдаёт экзамен на учителя, такого народного учителя в церковно-приходском учителе, такой низший был статус, как, повторю ещё раз. Полноценных знаний Нечаеву не хватает, но то, что он знает, он начинает использовать исключительно для революционной агитации и пропаганды. Он довольно быстро понимает, что, чем радикальнее ты, тем, с одной стороны, ты привлечёшь больше внимания, с другой стороны, вокруг тебя начинают собираться люди. Важно вот что. На самом деле, студенчество, как вы понимаете, неоднородное, и в то время умеренные вполне себе имели большую популярность. Нечаев во время каких-то дискуссий с умеренными, с теми, кто поддерживает Александра Второго, проигрывает, ему не хватает аргументов, он очень замыкается в себе, он озлоблен, причём озлоблен будет и на окружение, и на студентов, и вообще-то на Петербург, потому что дальнейшую деятельность он будет вести в Москве. И он понимает, что его статус, его положение, он провинциал – не дают ему возможности полноценно развиваться. И тогда он придумывает иной способ продвижения себя в оппозиции. Постепенно он сам для себя начинает складывать образ настоящего революционера, который от всего отошёл, который где-то очень высоко, он начинает придумывать неправдоподобные истории и о тяжёлом детстве – а у него не было очень тяжёлого детства – и о тех проблемах, с которыми он сталкивался. То есть, образ человека из народа, который против этих студентов-хипстеров в Петербурге выступает, он начинает их критиковать, вы не знаете народную жизнь и всё прочее. Риторика очень понятна, и начинает про себя выдумывать всякие разные истории. Всё равно мало, всё равно популярности не хватает, всё равно этого недостаточно. Плюс за Нечаевым начинает посматривать полиция – что это за радикал, ходит и рассказывает тут про революцию. Надо понимать, что полиция, конечно, работает, за всеми революционерами стараются следить.
Нечаев, с одной стороны, это чувствует, что к нему приковано внимание, с другой стороны, он так и не добивается популярности – и тогда ему в голову приходит идея заняться большой мистификацией, которая должна поднять авторитет Нечаева на небывалую высоту. Нечаев разыгрывает самый настоящий спектакль. Через своих знакомых он передаёт записку, что он схвачен полицией и отправлен в Петропавловскую крепость, где содержат революционеров. Некоторое время его нет, а потом появляется известие, что Нечаев каким-то чудом абсолютно, непонятным никому, бежит из охраняемой крепости с помощью друзей, с помощью революционной организации. У него много сторонников неожиданно, он настоящий борец, и теперь он продолжает служить революции. Но для этого ему не хватает малости: поддержки со стороны авторитетных людей в революционном движении, и Нечаев на волне разговоров о своём побеге из Петропавловской крепости решает, что пора съездить за границу и получить мандат от тех людей, которые пользуются настоящим авторитетом в революционной среде. Он едет в Женеву, которая была центром революционной мысли того времени. Довольно много эмигрантов живёт в Швейцарии, здесь же живёт один из легендарных русских революционеров, анархист Михаил Бакунин, тоже, наверное, заслуживающий отдельной лекции, но он человек, который дважды был приговорён к казни, оба раза ему удаётся этой казни избежать, он был передан царскому правительству, тоже получает вечную каторгу, содержание в Алексеевском равелине, о нём мы сегодня ещё поговорим, пишет царю покаянное письмо. Александр Второй долго думает, советуется и всё же отправляет Бакунина в Сибирь на каторгу, он оттуда бежит, добирается до Лондона, начинает помогать Герцену и Огарёву издавать «Колокол». Легендарная биография, именно к нему и едет Нечаев, понимая, кто должен своим авторитетом осветить Нечаева, сделать его ключевой фигурой в революционном движении. Нечаев понимал, к кому надо обращаться. Нечаев приезжает в Женеву и начинает рассказывать, что он вырвался из России, что у него там осталась тысяча революционеров и сторонников, что революционное движение на подъёме, что тайная организация, которую организовал Нечаев, готовит уже революцию, которая вот-вот произойдёт. Нечаеву не хватает малого: денег, чтобы раскрутить пропаганду, и одобрения со стороны лидеров оппозиции, которые сидят за границей. И тогда тысяча сторонников Нечаева начнут действовать. Нечаев даже обозначает дату революции, это, кстати, довольно важный момент. Дело в том, что по крестьянской реформе, освобождение от крепостного права, крестьянам давалось 9 лет временного положения, когда они должны были окончательно выбрать, продолжают ли они отрабатывать повинности, выкупают ли землю. Был промежуточный этап, 9 лет, и через 9 лет все ждали каких-то больших событий. Просто сама дата, которую все ждут. Все революционеры ждут этой даты, как её ждёт Нечаев, уверенные что вот-вот вспыхнет самое настоящее крестьянское восстание. Бакунин очарован Нечаевым, это он потом будет говорить, что сразу он ему не понравился, на самом деле, он полностью его поддерживал. Николай Платонович, нет, не Патрушев, Огарёв, ближайший соратник Герцена – и он тоже очарован Нечаевым, который рассказывает о своём героизме, о том, как он создаёт подпольные организации, как он бежит из Петропавловской крепости и всё прочее. Они прямо его слушают и говорят: «Вот появился настоящий герой, который всё дело нашей жизни, которым мы заняты (а Огарёв и Бакунин уже люди в преклонном возрасте), наконец, ему можно всё передать. Это Нечаеву и надо.
Нечаев и Бакунин начинают печатать прокламации, иногда в них участвует и Огарёв. Они посылают их в Россию. Важный момент: Нечаев пишет очень много писем, как он говорит, своим сторонникам, при этом он прекрасно знает, что почта просматривается, что полиция всё чаще смотрит на Нечаева как на государственного преступника, который ведёт революционную деятельность. Вы думаете, Нечаева это останавливает от написания писем? Он рассылает их всем подряд. В чём принцип? Если он посылает письмо людям, которые ему сочувствуют, и их задерживают, он говорит: «Задерживают, вот смотрите, подавление революционного движения, смотрите, сколько у нас много сторонников». Если посылаются письма в обычные учреждения, и они очень часто эти письма просто отдают полиции, всё равно возникает напряжение: «Смотрите, эти письма шлются всем подряд, значит, революционеров очень много». Главное для Нечаева – создать образ, что очень многие в России либо поддерживают революционеров, либо готовы стать сторонниками, либо этой революции боятся. Это напряжение он создаёт прямо из Женевы прокламациями и письмами, и вообще, чем хуже, тем лучше. Чем больше сажают, тем шире наша поддержка. Именно такого мнения придерживается Нечаев в Женеве. А вот Герцену Нечаев сразу не понравился. Нечаев такой нарочито из народа, против этих прежних лидеров, Герцену вообще-то обидно. Он тут главный революционер, он готов вообще был долго сотрудничать с правительством, он поддерживает частично реформы Александра, в конце концов, это Герцен называет Александра Второго освободителем за крестьянскую реформу, И тут появляется Нечаев, рассказывает какие-то небылицы плюс что-то личное. Нечаев – не самый приятный человек в общении, холодный, демонстративно держится обособленно, то есть, Бакунину это, может, и нравилось, а вот Герцену не нравилось, это раздражало. И что важно, Нечаев претендовал на деньги, он считал, что Герцен должен делиться деньгами. Но тут у Нечаева появляются другие проблемы. Обмануть Бакунина, который готов видеть революцию, Нечаев смог. Обмануть Огарёва, у которого к этому времени серьёзные проблемы с алкоголем, Нечаев смог. Но в Женеве живут не только Огарёв и Бакунин, Женева – центр миграции русской, там довольно много младоэмигрантов, то есть, молодёжи, которая переехала за границу из России. Так эти младоэмигранты знают, что Нечаев врёт и про пробег из Петропавловской крепости, и о массовой организации, которая подчиняется Нечаеву, и они, вообще-то не скрывают своего критического отношения к Нечаеву. Об одном из них, этих младоэмигрантов, я хотел бы отдельно рассказать. Есть вообще в русской истории люди, которые совершенно забыты, которых никто не помнит, вот одним из низ был Николай Утин, человек, между прочим, возглавлявший русскую секцию первого «Интернационала», большой организации революционной. Того самого «Интернационала» Маркса. Так вот, он, Утин, очень сильно нападает на Нечаева, ссорится с Бакуниным по поводу Нечаева и сделал довольно много для того для того, чтобы Нечаева всерьёз среди эмигрантской молодёжи не воспринимали. Буквально несколько слов ещё об Утине. Знаете, споры с Бакуниным по поводу Нечаева его надломили, и он постепенно на фоне этих споров несмотря на то, что по факту выигрывает, и в дальнейшем станет понятно, что Утин был прав. Он отходит от революционного движения, работает на заводах, потом пишет письмо Александру Второму с просьбой о помиловании, и Александр Второй, кстати говоря, позволяет Утину вернуться в Россию, и ничего с ним не происходит. Вот эта вот опция написать некоторое покаянное письмо, и верховная власть прощает революционеров – она довольно часто используется в 19 веке.
Тем не менее, своих задач Нечаев плюс-минус добивается. Деньги какие-то он выбивает из Огарёва, у него есть одобрение Бакунина, Бакунин за него публично выступает и вписывается, поэтому пора возвращаться в Россию, возглавлять то самое революционное движение. Нечаев же обещал, нельзя же вечно сидеть в Женеве, надо переходить к революции. Нечаев получает паспорт на иностранца и возвращается в Россию, но не в Петербург, где его многие знают, а в Москву. В Москве он сразу находит революционеров и представляется одним из лидеров могущественной иностранной организации, которая готовит настоящую революцию в России. Нечаев в конце шестидесятых возвращается в Москву, ходит по студентам и начинает их агитировать. Тогда уже он формулирует идею будущей организации, она должна быть жёстко конспиративной. Вся революционная организация должна быть разделена на пятёрки, есть лидер, и он знает только других 4 человек. Один из тех людей, которые входят в пятёрку, набирает новую пятёрку. То есть, мало кто связан друг с другом, но создаётся впечатление огромной, гигантской революционной организации, которая в час икс, в феврале 1870 года, и должна выступить.
Нечаев часто представляется представителем могущественного Комитета народной расправы, именно так он называет организацию. Красиво? Народная расправа, таинственный комитет, который принимает все решения. Ну, допустим, идут обсуждения, студенты спорят, Нечаев агитирует, кто-то что-то предлагает, и Нечаев: «Всё будет решать комитет». Надо ли вам говорить, что никакого комитета не было? Нечаев и был этим самым комитетом. Именно в контексте страшного комитета, страшной конспиративной организации появляется, наверное, главный и самый известный труд Нечаева, «Катехизис революционера». Довольно странное произведение, на мой личный взгляд. Я вот некоторые моменты вам сейчас процитирую: «Революционер – человек обречённый, у него нет ни своих интересов, ни чувств, ни привязанностей, ни собственности, ни даже имени. Всё в нём подчинено исключительно интересам единой мысли, единой страсти – революции. Он в глубине своего существа, не на словах только, а на деле разорвал всякую связь с гражданским порядком и со всем образованным миром, со всеми законами, приличиями, общепринятыми условиями, нравственностью этого мира. Революционер презирает всякое доктринёрство и отказался от мирной науки, предоставляя её будущим поколениям. Он знает только одну науку: науку разрушения. Он презирает общественное мнение, он презирает и ненавидит во всех её побуждениях и проявлениях нынешнюю нравственность».
Ну и вот, представляете себе, каким был катехизис Нечаева, что он написал. Это, кстати, был внутренний документ, Нечаев показывал его буквально нескольким людям, то есть, не распространял, не говорил «а давайте жить вот так». Такой внутренний документ для революции, и мне кажется, Нечаев сам во многом этому верил. Исходя из катехизиса, вы понимаете, можно обманывать, можно мистифицировать, можно объединять сторонников несуществующей организацией, можно показывать мандат Первого Интернационала. Нечаев, вообще-то, представлялся, что, вообще-то, вот она, могущественная заграничная организация, я её представитель, и сейчас царь узнает, кто такой я, и начнёт переговоры как минимум, а лучше сразу отдаст власть. То есть, Нечаев обманывает всех окружающих, ведёт пропаганду, причём человеком-то он был убедительным, в этом сходятся все, кто писал о Нечаеве, очень убедительным. Хотя ничего такого в его внешности не было. Нечаев ездит, создаёт кружки, рассказывает про конспиративную сеть, но при этом «Народная расправа» (неожиданно, правда?) ничем не занимается. Нечаев только ходит и рассказывает про могущественную организацию, а ничего такого и нет.
Тут вспыхивают волнения в московском университете, и к этим волнениям присоединяются студенты другого вуза – петровской академии. О ней нам надо рассказать отдельно. Петровская академия – это та самая академия Тимирязева, Тимирязевка, которая и сейчас находится в Москве. Чем она важна? Петровская академия должна готовить специалистов по сельскому хозяйству, агрономов, приём туда довольно свободный, и там очень удобная обстановка для революционной пропаганды. Это выходцы, как правило, не из самых высоких слоёв, это люди простые, они часто ездят в деревню, они общаются с крестьянами, они видят все проблемы, они понимают, что реформа неполная. И, когда приходит Нечаев и говорит «сейчас мы тут сделаем революционную организацию», набрать участников там не так сложно.
Нечаев, которому надоело, вообще-то, ничего не делать и только организовывать эти пятёрки, решает, что пора начинать подготовку к восстанию, и пора поддержать прокламациями студентов московского университета, который выступает против правительственных ограничений. Кстати, это отдельная тема, буквально на полях, очень кратко, ещё один из символов эпохи второй половину 19 века – студенты требуют себе прав, правительство то эти права даёт, то отбирает, то даёт, то отбирает, ещё один из сюжетов противостояния молодёжи и власти в 19 веке.
Нечаев предлагает развесить прокламации в поддержку московских студентов в столовой, возражает на это студент Иванов, говорит: «Знаете, если нам закроют столовую – где мы будем обедать? Логичное, вообще-то, возражение. Нечаев этого не терпит. Ему, представителю могущественной заграничной организации, какой-то студент возражает! Причём студент Иванов был довольно популярный, был, кстати говоря, на учёте полиции как революционер, то есть, авторитетным среди своих сверстников. Нечаев вступает в спор с Ивановым, Иванов говорит: «Нет, нам тут никакие листовки в столовой не нужны». Нечаев сказал: «Ладно, посмотрим, решение будет за комитетом». Тем самым комитетом, в котором нет никого. На что Иванов отвечает: «А чё это, говорит, решение комитета – обычно это решение Нечаева?» То есть, практически прямо обвиняет его во лжи, в том, что никакого комитета не существует. Нечаев с Ивановым расстаётся и говорит своим сторонникам, что Иванов, скорее всего, работает на полицию. Нечаев решается на убийство Иванова. Ему кажется, что отомстить предателю, отомстить человеку, который возражает Нечаеву, – во-первых, ещё сильнее поднять его авторитет, во-вторых, показать, что ради революции я, лично Нечаев, и мои сторонники готовы на многое, и, наверное, Нечаев думал, что такое действие даже сплотит организацию. По крайней мере, все обвиняемые впоследствии именно об этом и говорят.
Для убийства выбран Петровский парк. Тот самый Петровский парк в Москве, где есть не только маяк, но и грот, особенно в то время был грот, и они туда заманивают студента Иванова. Очень интересным способом причём заманивают. Помните, я в начале ролика говорил про Ишутина? Так вот, Иванову говорят, что Ишутин перед своим арестом спрятал в Петровском парке типографию такую переносную, и они хотят Иванову якобы эту типографию отдать. Нечаев берёт с собой четырёх человек. Один из них сильно старше Нечаева, Прыжов, литератор, ему за 40, это студент Алексей Кузнецов, это бывший надзиратель Николаев, и это Успенский. 4 помощника у Нечаева в деле убийства студента Иванова. Иванова, как я уже говорил, заманивают в грот, чтобы передать тот самый типографский станок. Что происходит дальше, об этом даёт показания сам Николаев, я сейчас их процитирую: «Когда мы, подойдя к гроту, вошли в него, пропустив Иванова вперёд, я пошёл сзади Иванова, Кузнецов сбоку. Последний крикнул: «Господа, где вы»? Изнутри отвечали: «Здесь». Войдя в середину грота, я схватил Иванова за руки, он стал вырываться. Во время борьбы, происходившей молча, мы прислонились к стене грота. В это время Нечаев закричал: «Где же он?» – и схватил меня впотьмах одной рукой за лицо, стараясь зажать мне рот, а другой горло. Я принуждён был выпустить Иванова и, освободив себя от рук Нечаева, закричал: «Что вы меня душите, это я, Николаев!» Они друг друга перепутали в этом гроте. «В это время Иванов, вырвавшись, побежал к выходу, тогда Успенский закричал: «Убежал, ловите». Кузнецов схватил Иванова и повалил его у входа в грот, тогда Нечаев, я и Успенский бросились на Иванова. Нечаев сел на грудь Иванова и стал его душить, Кузнецов сидел на ногах, а я и Успенский стояли около и ничего не делали. В это время Иванов несколько раз крикнул и сказал: «За что вы меня бьёте, что я сделал?» Нечаев выругал нас всех за то, что мы не помогали душить Иванова, и потребовал башлык, который я снял с Иванова и подал Нечаеву. Последний мне сказал: «Души!» – и я второпях стал искать шею Иванова, но схватил только за руку Нечаева, душившего Иванова, причём Иванов сумел повернуться лицом к земле и довольно громко простонать. Немного погодя он уже не кричал, но ещё шевелился, и тогда Нечаев взял у меня револьвер и прострелил им голову Иванова. После этого Нечаев привязал к ногам Иванова каменья, я же привязывал к рукам, но от волнения привязать не мог, почему Нечаев стал привязывать сам, и где он их привязал, не знаю. После этого мы все стащили Иванова в пруд».
Убийство абсолютно невиновного человека вдохновило только Нечаева, вся его группа распадается на глазах. У Прыжова истерика, Кузнецов в трауре, Успенский тоже не в себе – только Нечаеву всё нормально. Он не понимает, как реагирует его окружение на это убийство. Нечаев прямо по катехизису уверенно себя чувствует. Нечаев уезжает. Полиция очень быстро находит тело студента, а они же его завернули в пальто Николаева, и, конспирация уровня «бог» – забывают в этом пальто документы. Представляете себе, люди долго рассказывают про мощнейшую революционную организацию и полностью теряются во время этого убийства, в том числе Нечаев, который долго из себя изображал профессионального революционера и конспиролога, и вообще, как бы человека, который на всё готов. Полиция очень быстро выходит на след убийцы. Всех четырёх сторонников Нечаева и тех людей, которые присутствовали при убийстве, вскоре арестовывают. Представляете себе, какой подарок для правительства и для людей, которые долго говорили, что эти радикальные студенты против власти, против нас, посмотрите, какие они плохие – а тут конкретный пример, они убивают своего товарища. Идеальный способ просто для правительственной пропаганды, ну согласитесь, просто лучше не найти.
А что же Нечаев? Нечаев понимает, что чё-то революции нет, никто не поднимается, его группа распалась, у людей, участвующих в убийстве, вот просто натуральная истерика, и он решает… правильно, ещё раз бежать за границу и там опять развернуть революционную деятельность. Он вербует людей, которые оформляют ему ещё один паспорт, он находит женщину, которая сопровождает его, ну якобы семейная пара, за границу, и он опять успешно скрывается за границу в то время, как 4 человека, кто участвовал в убийстве Иванова, уже в руках у полиции. Правительственные чиновники придумывают устроить огромный показательный процесс, и убийц из группы Нечаева объединяют с другими людьми, которые об этом убийстве и не знали. Были не в курсе. Но не только с ними, но ещё и с московскими студентами, вот теми самыми из университета, которые выступают против правительства. Обвинений поэтому сразу два. Первое: заговор с целью свержения законного правительства, и убийство студента Иванова. Представляете? Огромный большой процесс, который должен показать обществу, что такое революционная молодёжь. К суду привлечены 152 человека изначально. 152, огромный процесс. До суда всё-таки доходит их меньше, чуть меньше 80 человек судили – и тем не менее, это огромное событие, во время которого соблюдаются полностью все формальные правила. Вот эта судебная реформа, которая прошла – суд гласный, открытый, суть вполне себе либеральный, и очень интересно: власти были уверены, что общество будет в ужасе от нечаевщины, ну уже такой термин появляется. На самом деле, общество понимает, что часть людей, которых судят – они невиновны, они просто к этой группе, их в эту группу впихнули, и это не совсем справедливо. Мало того, прокуроры, например, во время суда обвинения в отношении некоторых людей из этой группы просто снимают, и приговор абсолютно удивительный. Убийцы получают жёсткие сроки, ну совершенно логично – 15 лет у Успенского, 12 лет у Крыжова, 10 лет у Алексея Кузнецова, меньше всех у Николаева, который дал показания. А вот среди остальных сроки минимальны. Там есть сроки 4 месяца, год максимально, а половина из обвиняемых вообще оправдана. С одной стороны, правительство выполнило свою задачу, показало ужас этих революционеров, и, кстати говоря, терроризм, какое-то отношение к насилию на какое-то время уходит из этой среды, такая прививка, но не навсегда, правда. И тем не менее, часть людей были оправданы. Казалось бы, идеальная ситуация для правительства, но, как часто, к сожалению, бывает в истории России, власти, а именно царь, просто-напросто обижаются на этот приговор, и царь пользуется своей возможностью, он всех оправдывает по нечаевскому делу, у него было такое право, и высылает из Москвы. Вот с одной стороны, вы проводите реформы, вот суд, а с другой стороны, такая обида, а чего это они по закону судят, давайте накажем. Понимаете, вот это вот второй тип противоречий, который, к сожалению, весь 19 век сохраняется.
Коротко расскажу об этих людях, которые помогают убить Иванова. У них судьба разная. Алексей Кузнецов доживает до 1928 года. Представляете, он переживает всю революцию, он, кстати говоря, в каторге создаёт кружки театральные, они вообще-то все на суде выступают против Нечаева. Это главная трагедия для самого Нечаева, вдруг оказывается, что у него вообще никакой поддержки нет, и все против его методов. Так вот, Алексей Кузнецов доживает до советской власти, создаёт в Сибири и в Якутии музеи, он такой был этнограф заслуженный потом. Прыжов просто сходит с ума сначала, он лежит после убийства в психиатрической лечебнице, его долго лечат, потом освобождают, там на каторге он умирает, тоже очень тяжёлая судьба, и тоже, конечно, разочарован. Но, наверное, самая страшная судьба из тех, кто участвовал в убийстве, у Успенского. Его тоже отправляют в Сибирь на каторгу, за ним едет жена, у него тяжёлое положение, он психически большие проблемы, он пытается в середине семидесятых после каторги покончить с собой. Попытка у него была суицида, его освобождают. Его отправляют на поселение в конце восьмидесятых, но тут приходит распоряжение, и вольные поселения, ну, куда людей, которые нормально себя вели, им смягчают режим – их запрещают, и Успенского возвращают в тюрьму, а у него нервы и так расшатаны. Он в тюрьме уже с другими революционерами повздорил, и, внимание, эти революционеры обвиняют Успенского примерно в том же, в чём Нечаев обвиняет студента Иванова, в работе на полицию, и прямо в камере на каре тюремной революционеры вешают Успенского, обвиняя его в работе на правительство. Такое трагическое для него завершение жизни.
Нельзя не сказать пару слов всё-таки о романе «Бесы» Достоевского. Потому что Достоевский, ну конечно, мне кажется, для Достоевского это была личная история. В конце концов, он бывший петрашевец, он тоже в кружке Петрашевцева обсуждает фурьеризм, социализм, все эти идеи, которые, такие же идеи обсуждает же и молодёжь, которая участвует в движении Нечаева. И для него это, конечно, личная история. Вторая важная история – он очень сильно же в своём романе «Бесы» нападает», с революционерами же всё ясно, с этими безнравственными людьми – но он нападает на либеральную интеллигенцию. Он считает, что именно они помогают молодёжи, всячески её одобряют и её защищают, и они виновны ничуть не меньше, чем сами революционеры и Нечаев.
А где у нас наш герой, Нечаев? Он приезжает в Европу и ведёт себя, как ни в чём не бывало. Ну да, объявили в розыск, его разыскивают – ну это же потому, что власть плохая, а он сам политический, то есть, его преследуют не из-за убийства, как он сам утверждает, а за убеждения, потому что он враг царского правительства. Он умудряется в эмиграции рассориться даже с теми, с кем был в хороших отношениях. Он пытается шантажировать Бакунина, чтобы вы понимали, он даже там внутри ссорится. И тем не менее, Нечаев долгое время всё равно находит каких-то сторонников. Где-то он укрывается, находит какие-то деньги в то время, как правительство России требует у Швейцарии выдачи Нечаева, уверяя, что никакого преследования за политические взгляды не будет, а будут судить Нечаева исключительно за убийство Иванова. В конце концов Швейцария соглашается. Дело в том, что Нечаев живёт в Швейцарии по паспорту сербского подданного, и знаете, что делает царское правительство? Оно отправляет в Швейцарию своих офицеров полиции, главный из которых – серб. Понимаете, для чего? Когда схватили Нечаева, Нечаев начал говорить: «Я сербский гражданин», – тогда его полицейский начал его спрашивать ан сербском, чтобы показать швейцарской полиции, что он никакой не серб и сербский не знает, ну такую спецоперацию проводят и отправляют туда серба, чтобы он разоблачил Нечаева. Нечаев схвачен, при этом сербское правительство обещает, повторюсь, судить Нечаева только за уголовное преступление и не назначать ему наказание больше, чем он бы получил в Швейцарии. Потолок – 20 лет лишения свободы.
Нечаева экстрадируют в Россию. Сам, кстати, Нечаев очень ждёт суда, он вообще не понимает, как к нему относится общественность после первого процесса. Он уверен, что превратит суд в настоящую трибуну, где проведёт революционную агитацию, на самом деле Нечаева судят присяжные – и всё против Нечаева. Никто его не поддерживает, полностью все игнорируют его слова про суд, про то, что он борец с режимом. Все понимают, что Нечаева судят за убийство, присяжные приговаривают его к максимальному наказанию.
Сам Нечаев, вообще-то, выглядит вызывающе. Он говорит, я суд не признаю, я правительство не признаю, меня отдали в Россию и вернули в Россию незаконно. Он себя максимально жёстко ведёт. Тем не менее, приговор 20 лет, он должен отправиться на каторгу, и тут опять происходит ситуация, когда Александр Второй считает: каторга – это слишком мягко, и вместо каторги Александр Второй ужесточает наказание, отправляя Нечаева в тот самый Алексеевский равелин, о котором мы с вами уже говорили. Пожизненно, ужесточил лично, ну то есть, полностью выигрышная ситуация для правительства, Нечаев полностью скомпрометирован, и тем не менее, правительство делает так, чтобы кто-то начал сочувствовать Нечаеву из-за этого демонстративного пренебрежения всеми нормами. Вот зачем его было отправлять в Алексеевский равелин? Потому что так царь решил, и решение суда для… Зачем его было отправлять в Алексеевский равелин? Ну, потому что царь так решил, и решения суда его для него не очень действуют. Представляете, да, какая проблема с судебной реформой? Типа она есть, а царю не нравится, давайте отменим.
Нечаев в равелине узник, он там сидит 10 лет. 10 лет он сидит в этом равелине, мало того, очень долго с ним в равелине сидит другой человек, Михаил Бейдман. Безумная совершенно, на мой взгляд, биография, человек заканчивает военное училище, он должен пойти служить. В итоге убегает из дома, пытается пробиться в армию Гарибальди, у него не получается, он тогда уезжает в Лондон к Герцену издавать журнал «Колокол», с Герценом он как-то ссорится (каким-то разнорабочим он там был), он решает возвращаться в Россию, и в России у него на границе находят письмо, разорванное на мелкие клочки, где написано, что я – сын императора Константина, я хочу отобрать престол от Александра Второго, он незаконный царь. Это доходит до Александра Второго, человек был, кажется, был не очень в себе, мягко говоря. И он говорит, ну заключите его в этот Алексеевский равелин. Михаил Гейдельман ждёт суда, а никакого суда и нету, его дело просто затягивается и затягивается, где он годами сидит в крепости и постепенно там сходит с ума, он реально почти 30 лет в заключении. Последние годы он абсолютно невменяемый, его отправляют в казанскую психбольницу. Представляете, человек вёз какую-то глупость, ерунду. Конечно же, никаких шансов у него не было, и вот вся судьба разрушена. И вот этот человек сидит с Нечаевым. Нечаев в Алексеевском равелине делает, конечно же, совершенно поразительные вещи. Во-первых, он очень много читает. Он постоянно воюет с начальством, чтобы ему передавали книги. Такое ощущение, что самообразованием Нечаев занимается именно в Алексеевском равелине. Но главное другое. Именно в равелине Нечаев начинает использовать по максимуму свои возможности в мистификации. Он начинает общаться с охраной и постепенно их пропагандировать. Он говорит, что он очень важный человек, что он главный влаг царя, что сейчас происходят самые разные события, что скоро всё очень сильно изменится – и это действует на солдат. Это начинает на них действовать. Он годами создаёт систему лояльных себе людей в этом равелине, и вообще-то этих людей довольно много там, около 30 человек он там распропагандировал. Он был уже готов к побегу, ему не хватает малого – отношений с реальными революционерами. И он очень долго ждёт, что вот вдруг посадят кого-то из новых революционеров, и таких людей в конце жизни Нечаева отправляют в Алексеевский равелин. Он налаживает с ними связь через охрану, они передают документы на свободу, и «Народная воля» — это уже другая реальность, это другое время. До «Народной воли», людей, которые ведут охоту на царя, доходят сообщения Нечаева, и они начинают обсуждать планы освобождения Нечаева из равелина. Вполне серьёзно. Мало того, потом была версия, что народовольцы отправляют Нечаеву послания, спрашивают: «Нечаев, а вот как думаешь, лучше мы займёмся твоим освобождением или убийством царя?» И Нечаев, такой революционер, говорит: «Не надо меня, гораздо важнее задача убийства царя». Правда Вера Фигнер впоследствии говорит, что это бред, что это одна из классических мистификаций Нечаева, на которые он был способен. Важно, что заговор внутри самого равелина разоблачают в самый последний момент, и Нечаева сдаёт другой народоволец Леон Мирский. Охрану в равелине меняют, приходит новый комендант, у Нечаева нет никаких шансов. Он же, кстати, довольно молодой человек, его в тюрьму в 25. И вот в 35 он умирает от цинги, понимая., что шансов на освобождение у него никаких не остаётся.
Важно другое, как же к Нечаеву относились в последующем революционеры, даже если «Народная воля» спустя 10 лет после прямо криминального убийства считает, что Нечаева всё равно надо освободить. Представляете, как быстро люди забывают и насколько они всерьёз относятся к революции и к людям, которых они считают своими сторонниками. Интересно другое: вот Ленин и большевики всегда в целом не очень одобрительно относились к Нечаеву: провокатор, убил студента, с одной стороны. А с другой стороны, в двадцатых годах самая настоящая дискуссия – не пора ли нам реабилитировать Нечаева? В конце концов, Нечаев был тем самым революционером, он был одним из основоположником этой идеи, что революция – самое главное, что в интересах революции можно делать что угодно. Интересно, что даже в честь Нечаева называют улицы в двадцатых годах, это с одной стороны. Поразительно другое. Вы знаете, что, например, улица Нечаева была в Иваново, его родном городе, до 1978 года, при Брежневе её переименовывают – а не раньше и не позже. Мало того, в Самаре и Уфе даже сейчас есть улица Сергея Нечаева. Вы удивлены? Вот так вот.
Первые ролики, которые я записывал, казались мне очень антивластными, сегодня правда же сложнее история? Нечаев – явно не тот человек, которому можно сочувствовать, отношение к нему, мне кажется, довольно однозначное. Важно другое, что правительство нигде ни в чём не пытается уступить, и это приводит к таким трагедиям, к появлению таких людей, как Нечаева, и к тому явлению, к нечаевщине, к терроризме, к сожалению, относятся довольно сочувственно. Дальнейшие ролики у нас будут на эту тему, мы будем подробно говорить про терроризм, откуда он взялся – но корни именно в этом: Нечаев, пропаганда и не совсем адекватный часто ответ правительства. И общество, общество колеблется. Заметьте, в 73 году, когда судили Нечаева, к нему нет никакого доверия, а спустя уже 8 лет революционеры строят планы, как его освобождать.
Подписывайтесь на канал, смотрите ролики, оставляйте комментарии, всего доброго, до новых встреч.