«Особое мнение» Сергея Пархоменко
Единственным отчетливо и сразу понятным позитивным результатом этих выборов является то, что Трамп и его сторонники не будут громить и крушить не только близлежащие магазины, но и избирательную систему США, как они обещали это делать в случае, если окажется, что не они сразу выиграли…
Поддержать канал «Живой гвоздь»
ОЛЬГА БЫЧКОВА: Добрый день, добрый вечер. Это «Особое мнение» на «Живом гвозде». С вами Ольга Бычкова с особым мнением Сергея Пархоменко. Привет тебе. Добрый день.
СЕРГЕЙ ПАРХОМЕНКО: Здравствуйте. Как всегда, рад в среду быть в этом эфире.
ОЛЬГА БЫЧКОВА: Напоминаю, как всегда, что есть у нас чат в этой трансляции в YouTube, пока она продолжается. Есть у нас также телеграм-канал Сергея Пархоменко «Пархомбюро», куда можно тоже, как обычно, писать всякие свои вопросы и соображения. Я туда поглядываю, конечно, тоже. Ну, новость, с которой мы начнем сегодня, наше «Особое мнение», она совершенно очевидна. Дональд Трамп уже не просто объявил себя 47-м президентом США, что как бы, в общем, за ним не заржаветь? но реально действительно набрал уже большее число голосов выборщиков, чем ему даже было нужно. Ну, в общем, уже не остается сомнений, что какая-то совершенно новая историческая реальность ожидает нас, по крайней мере, на ближайшие несколько дней. Какая?
СЕРГЕЙ ПАРХОМЕНКО: Да, уж точно. Главная новость и первая новость, как бы она ни оказалась и последней, не только для этой программы, но и для долгих обсуждений в ближайшие дни и недели, пока как-то не станет понятно, что все это означает и во что это все обойдется миру. Да, это второй случай в истории США, всего-навсего второй за всю историю этого государства, когда произошло возвращение президента. Был такой давно-предавно, был такой Гровер Кливленд, который тоже вот так был президентом с перерывом. Один раз в 1885-1889 году, второй раз с 1893 по 1897, а посередине был перерыв. Надо сказать, что он и эти выборы, которые были посередине, он их тоже выиграл, в смысле он набрал большинство голосов избирателей США, но в связи с теперь уже всем известным и всем понятным своеобразием американской избирательной системы, тогда этого ему оказалось недостаточно, потому что по штатам, по выборщикам он проиграл, и вот получился у него перерыв. Но он потом вернулся. Вот теперь второй такой случай, и появился второй президент, у которого есть два номера, 45 и 47, и все это Трамп. Мы не будем с вами подробно разбирать. Я думаю, что вы уже достаточно за прошедшие сутки начитались истории про разные штаты, про то, что, как, где, чего получилось.
Заметим две вещи, что Трамп выиграл в общем все. Как-то было много разных вариантов в зависимости от того, как распределяться эти спорные, качающиеся, решающие, по-разному их называют, семь штатов, где, в общем, все решалось, как они распределятся, какими частями, что одному кандидату, что другому. Но, в общем, в результате Трамп собрал фактически все. Заметим также, что по сравнению с предыдущими выборами, с выборами 2020 года, процедура самого подсчета очень наглядно ускорилась. И видно, что были сделаны всякие выводы из последних президентских выборов, некоторые из которых тянулись очень долго и где подсчеты происходили очень мучительно, особенно это было связано с огромным количеством людей, голосующих в США по почте. В этот раз проголосовало вообще какое-то совершенно немыслимое количество, 47 что ли миллионов или что-то такое, какая-то вот такая колоссальная сумма людей, которые проголосовали заочно. Это все обычно особенно надежно, но сложно считать. Теперь все это посчитали гораздо быстрее. Ну, это все вещи, так сказать, технические.
В общем, единственным отчетливо и сразу понятным позитивным результатом этих выборов является то, что Трамп и его сторонники не будут громить и крушить не только близлежащие магазины, но и избирательную систему США, как они обещали это делать в случае, если окажется, что не они сразу выиграли, они грозились выбор не признать, говорили об этом совершенно прямо, грозились устроить какие-то страшные и нелепые атаки на саму избирательную систему. И все это, конечно, могло обойтись для политической системы США очень тяжелым ущербом. И я говорил уже про это и повторю сейчас, мне кажется, что это был бы самый благоприятный вариант для путинской диктатуры, лично для диктатора Путина, которым очень важно продемонстрировать несовершенство и нелепость вообще всех демократических избирательных систем на свете, продемонстрировать, что нигде нет никаких демократий, а везде только одно сплошное жульничество, такое же в точности жульничество, как в России. Везде только агрессия, только подавление, нарушение, везде только сила решает и так далее. Вот они были бы, конечно, совершенно счастливы, если бы в Штатах произошел вот такой погром силами Трампа и его сторонников. Но этого не случилось, это не понадобилось.
Я думаю, что Трамп не будет ничего, разумеется, оспаривать на этих выборах, за исключением того, что он много раз себя продемонстрировал уже как человек очень мстительный и в значительной мере мелочный. И я думаю, что вполне может быть, что он сейчас бросится мстить каким-то людям, которые доставили ему неприятности, особенно на выборах 2020 года, которые не соглашались ему помогать, которые не соглашались тогда что-то фальсифицировать в его пользу. Мы помним чудовищную совершенно историю с штатом Джорджия, когда он звонил чиновнику этого штата, отвечающими, собственно, за окончательный подсчет и обнародование результатов выборов, и просто напрямую его уговаривал на разного рода противозаконные меры для того, чтобы тот ему помог где-то раздобыть недостающие несколько тысяч, а может быть даже десятков тысяч голосов. Вот какие-то, так сказать, афтершоки тех выборов 2020 года как раз вот сейчас возможны. Возможно и какие-то преследования, суды, обвинения и так далее, и так далее.
Ну, посмотрим. Это будет, я думаю, предметом очень внимательного рассмотрения и разглядывания для американской прессы, и, возможно, там будут какие-то эпизоды. Но пора отвлечься, так сказать, собственно, от процедуры этих выборов, прошедших последние сутки. По существу формальный подсчет не закончился и сейчас, но, в общем арифметически уже понятно, что ничто не может изменить окончательного результата. Важнее понять политическую природу произошедшего. Здесь, конечно, нужно говорить о двух уровнях. С одной стороны, нижний, так сказать, меньший уровень этого события заключается в том, что то, что произошло сегодня в США, является результатом глубокого кризиса в Демократической партии, которая не смогла справиться в конечном итоге с тем, с той катастрофой, человеческой катастрофой, которая в ней случилась. Она случилась достаточно давно. Еще, в общем, пожалуй, в начале нынешнего года стало понятно, что президент Байден не может полноценно вести кампанию и уж тем более не может претендовать на то, чтобы быть полноценным как-то в полную силу действующим президентом США на втором сроке.
Это стало понятно довольно давно. И кризис постепенно углублялся. Потом случился срыв, когда стало понятно, что состояние президента Байдена довольно резко ухудшилось, даже по сравнению с тем, в общем, довольно трудным состоянием, но тем не менее он вполне справлялся со своими текущими обязанностями, которые были. Это случилось в начале лета. Но надо сказать, что тогда же стало понятно, что окружение Байдена и руководство его администрации, прежде всего руководство Демократической партии, пытаются своими какими-то внутренними усилиями этому кризису противостоять. Прежде всего, они пытаются его скрыть. Прежде всего, они пытаются сделать так, чтобы о серьезности ситуации никому не стало известно. Они на этом потеряли довольно много времени. Они на этом потеряли довольно много доверия. Они на этом потеряли целый ряд возможностей, которые у них еще были тогда, когда ситуация стала становиться все более и более печальной. В общем, это все показывает, что с демократической партией и с администрацией Байдена произошли просто катастрофические проблемы. Они довели ситуацию до того момента, когда они по существу были вынуждены принимать решения, они были вынуждены, У них не оставалось никакого по существу выбора, кроме того, чтобы назначить вице-президента новым кандидатом.
И таким образом весь этот фланг, вся эта половина Америки, а вот по состоянию на сегодня, давайте я прямо сейчас открою CNN, на сайте которой обновляется довольно оперативная информация, вот почти 66,3 миллиона американских избирателей проголосовали за Камалу Харрис. Заметим, что это меньше, чем за Трампа в этот раз. Так что в этот раз Трамп победил как бы в обеих категориях, на обоих полях. И в том, что касается, собственно, борьбы за выборщиков, вот на настоящую минуту у него их 276 человек. И в том, что касается общенационального голосования, он тоже получил, впервые получил, больше этого не было с ним ни в 2016 году, когда он стал первый раз президентом США, ни тем более в 2020, когда он проиграл выборы. Этого не было, теперь вот это случилось. Так вот, 66 с лишним миллионов американских избирателей вынуждены были голосовать вынужденно, у них перед глазами оказался кандидат, которого они не хотели, которого они не выбирали, на которого они должны были согласиться, потому что нет другого выхода. Тот факт, что одна из двух правящих партий, правящих на протяжении целого века уже, на самом деле, и больше в США, довела себя вот до такого состояния, когда имеется вот такой вынужденный, самонавязанный кандидат, демонстрирует, конечно, очень тяжелую катастрофу.
ОЛЬГА БЫЧКОВА: Это удивительный, конечно, по факту уже свершившегося голосования. Это такой, конечно, пример, который должен войти во все учебники политологии и предвыборных кампаний, когда вот прямо абсолютно арифметическая зависимость этого потерянного времени и потерянного доверия пропущенных всевозможных мячей со стороны команды Байдена и голосов избирателей. Это буквально такая самая тупая линейная зависимость. Это ужасно поучительная история. Такое редко случается. Но вот прямо мы это увидели. Это все дальше должны будут просто учить наизусть, как это работает.
СЕРГЕЙ ПАРХОМЕНКО: Да-да. Но нужно сказать, что несмотря на эту тяжелейшую совершенно ситуацию, они, конечно, технически довольно много отыграли. Если посмотреть на эти кривые, как они развивались на протяжении этого времени, с июля, когда произошла вот эта фактическая замена кандидата, когда Байден объявил о том, что он уходит с выборов, и на его месте появилась Камала Харрис. Да, эти кривые очень пошли вверх. Очень много удалось отобрать. Даже какие-то моменты, почти до самого последнего момента, минимальное, совсем микроскопическое преимущество по всем опросам принадлежало Камале Харрис. Но это не отменило этого кризиса. Это не отменило ужаса и безнадежности, и позорности этой ситуации в целом. Дальше скажем, что есть, конечно, и более широкий контекст, и есть, конечно, я бы сказал, более широкий кризис этого всего. Потому что в своем кризисе находится и вторая партия. И в целом мы можем констатировать, что на протяжении уже по меньшей мере третьих выборов, это было на выборах 16-го года, 20-го года и сейчас, а признаки этого существовали, несомненно, и раньше. И подбор кандидатов на этих выборах очень вынужден.
И огромное количество избирателей всякий раз, даже и избирателей того, кто выигрывает, в прошлом цикле это были демократы, а в этот раз это республиканцы, тоже вынуждены голосовать, так сказать, от отчаяния. Вынуждены голосовать не потому, что им нравится этот кандидат, а потому что другой представляется им еще большей катастрофой. И социологи, а все-таки социология американская, помимо того, что она там время от времени демонстрирует какие-то прогнозы по поводу выборов и там более или менее ошибается, хотя последние разы точность была довольно велика, надо сказать, и там, в общем, ошибки составляли какие-то единицы процентов. Но американская социология, она умеет разбираться еще с какими-то общими глобальными вещами. И вот, может быть, ее выводы и ее анализы американских социологов в том, что касается предпочтения американцев, мотивов американцев и так далее, они на самом деле очень интересны и часто они очень содержательны. Так вот, из этих социологических опросов на протяжении всего этого времени следовало, что Трамп очень непопулярный кандидат.
Несмотря на то, что у него есть шансы выиграть, и во время этой избирательной кампании сначала были очень большие шансы, пока не заменили Байдена на Харрис, потом шансы стали существенно меньше, они фактически уравнялись и так далее, и теперь, как мы видим, все-таки ему удалось на последнем этапе победить и выиграть очень убедительно, надо сказать, собрав, собственно, эти штаты, более или менее все спорные, о которых шла речь. Но, тем не менее, Трамп один из самых непопулярных кандидатов в истории Америки. Потому что огромное количество людей, колоссальное количество людей, несомненно, большинство тех людей, которые голосуют за него, тоже голосуют за него не потому, что они его сторонники, не потому, что он им нравится, не потому, что они реально, позитивно хотят иметь его в качестве президента. Они таким образом избегают, по их мнению, еще больших неприятностей.
Они пытаются отодвинуть от власти еще более неприятного, еще более неподходящего кандидата и, эх, ладно, скрепя сердце, соглашаются проголосовать за Трампа. Обе партии пришли к ситуации, в которой они каким-то образом разучились генерировать высококачественных кандидатов, которые сами по себе представляют из себя какое-то достоинство. И это удивительно, потому что Америка по-прежнему, американская политическая система в целом, американская общественная система очень богата яркими личностями. И тоже я про это много раз говорил, сейчас самое время это повторить, в Америке есть чрезвычайно интересные сенаторы, чрезвычайно впечатляющие губернаторы, очень мощные юристы, профсоюзные деятели, потрясающие бизнесмены и так далее. Вопрос, куда это все девается? Вот это, собственно, то, над чем американской политической системе в целом, и одной партии, и другой партии предстоит, в конце концов, задуматься и понять. Как так происходит, что на этапе выбора окончательного последнего кандидата все эти люди через эти… не проходят? А проходит человек, который в сущности мало кому нравится, с которым все скрипя сердце готовы согласиться, в лучшем случае и так далее. Что с этим первоначальным отбором происходит не так, что результат оказывается таким неудовлетворительным даже для тех, кто голосует за кандидата, который в конечном итоге выигрывает. Вот это очень важный, мне кажется, итог уже третьего подряд цикла американских выборов, о котором предстоит задуматься самой американской системе и самим американским гражданам, не нам, слава богу, находящимся вне ее.
ОЛЬГА БЫЧКОВА: Ну, да, слава богу, что мы в нее, но нам тоже тут есть о чем задуматься, разумеется, и не по одному поводу, потому что, например, наверное, не в этот раз мы будем обсуждать, что имел в виду американский избиратель, избирая Трампа с точки зрения внутренней американской повестки. Давай сейчас обсудим не внутреннюю и не американскую, потому что Трамп обещал, он сказал, что он остановит, прекратит все войны. И мы понимаем, что есть две главные войны, о которых, в общем, думают все по-разному и с разной степенью вовлеченности, но, тем не менее, это война в Украине и война на Ближнем Востоке. И если Трамп говорит, что он вот сейчас вот он все прекратит, то по состоянию и потому, что известно о его взглядах на эти вещи на сегодняшний момент, что мы можем здесь предсказать?
СЕРГЕЙ ПАРХОМЕНКО: Сразу скажу, банальная вещь, которую я думаю все уже выучили наизусть, она заключается в том, что внешнеполитическая повестка, что называется, вообще весь комплекс внешнеполитических проблем для этих выборов оставались на протяжении всех очень второстепенно. Это все было очень… и очень мало разговаривали об этом все кандидаты, все участники этих выборов на всех этапах. Прежде чем об этом говорить, все-таки еще одна важная вещь. Прежде чем мы повернемся к Украине, мы скажем, что на этих выборах, по всей видимости, тоже, в общем, это можно считать состоявшимся, Трамп получил контроль и над обеими палатами Конгресса. В свою очередь это означает, что ему будет достаточно просто назначать новых судей в Верховный суд. В свою очередь это означает, что вся эта система создает ему возможности, по меньшей мере на протяжении некоторого времени, до следующих промежуточных выборов, которые произойдут через два года, возможность довольно легко, ну, так скажем, легче, чем прежде, менять и исполнительную систему США, как-то ее перестраивать, переустраивать, и судебную систему США, вплоть до возможных таких изменений, которые могли бы изменить систему сдержки противовесов, систему, так сказать, соотношения сил между разными властями в США.
И эта ситуация продержится по меньшей мере два года. И за это время можно ожидать, что Трамп попытается создать ситуацию, в которой его эта система сдержек сдерживает гораздо меньше, а система противовесов гораздо меньше ему противовесит. Потому что, во всяком случае, в течение первого его срока между 16 и 20 годом достаточно эффективно, как мы видели система американских институтов сдерживала разнообразные трамповские безумства и, в общем, выдержала этот, так сказать, стресс-тест. Даже в особенно таких отягощенных обстоятельствах эпидемии ковида, когда Трамп попытался предпринять несколько, ну или во всяком случае провозгласить какие-то совершенно безумные шаги и поступки, и как-то все это было остановлено, приведено в чувство. И, ну, хотя американская нация очень сильно пострадала от этой эпидемии, была одна из самых пострадавших. И количество погибших в США процент в отношении было одной из самых больших. Но, тем не менее, в общем, как-то они с этим справились. Что будет теперь, сложнее сказать, потому что впервые создается вот такая ситуация, когда Трамп располагает всем. И сенатом, и палатой представителей, и в этом смысле может каким-то образом воздействовать на суд и так далее. Теперь про Украину, что, конечно, больше всего интересует нас и что больше всего интересует Европу. Несомненно, через проблему НАТО когда Европа обсуждает сегодня проблему участия США в НАТО и угрозы Трампа радикально изменить отношение США к участию в натовском финансировании, в натовском вооружении, в натовских действиях и так далее, прежде всего, конечно, имеют в виду Украину. Здесь я бы вспомнил полузабытую, но тем не менее наиболее содержательную инициативу людей, которых мы можем считать близкими к Трампу.
Мы не знаем в точности, насколько Трамп будет верен этим людям и этой инициативе, но располагаем теми данными, которые есть, в июле нынешнего года два довольно известных и довольно влиятельных околотрамповских деятеля, один из них, это, между прочим, Майк Помпео, который был в свое время госсекретарем при Трампе. Другой Дэвид Урбан, такой известный американский очень влиятельный профессиональный лоббист, советник Трампа, на его первом президентском сроке с 16 по 20 год и глава крупной очень лоббистской компании, они выступили с такой колонкой в газете Wall Street Journal, которая нам обратила внимание, и была предметом довольно тщательного анализа. И это был такой более или менее содержательный план. Потому что все остальные разговоры Трампа про то, что он сейчас всю беду руками разведет, договорится со всеми за пять минут и все немедленно остановит, там нечего было анализировать. Это пустые декларации. И за этим нет ничего кроме бахвальства. А здесь, несомненно, кое-что есть. И тоже там было достаточно всяких общих слов, типа того, что нужно раскрыть миру американскую экономику, ее потенциалы и так далее. Да, много-много всякого этого бла-бла-бла. Но были вещи, которые выглядели вполне конкретно. Например, тогда было предложено этими, так сказать, людьми, которые намекали на то, что они говорят не совсем от своего имени, а от имени будущей потенциальной администрации Трампа на новом президентском сроке, было предложено создать систему ленд-лиза размером на минуточку в полтриллиона долларов, в 500 миллиардов.
Под лозунгом, что вот пусть Украина получает всю ту помощь, которую она должна получить не в подарок, а в долг. И когда-нибудь сможет это вернуть, тем более, что в распоряжении Украины так или иначе, когда-нибудь окажутся замороженные деньги, заблокированные из российских золотовалютных запасов и так далее. Это история спорная. Потому что, несмотря на все отсылки, скажем, к истории, к ленд-лизам времен Второй мировой войны, на самом деле ситуация другая. И там тоже никто особенно этого не возвращал. Советский Союз, например, не особенно возвращал этот ленд-лиз. Не только потому, что не хотел, но и потому, что правила были такие. Он должен был вернуть только стоимость той техники, которая не была по существу использована во время войны, которая уцелела, но тем не менее осталась в Советском Союзе, вот ее стоимость надо было вернуть и так далее. А Англия, насколько я помню, возвращала свою часть ленд-лиза. Ну, в общем, история про долг довольно условная, но сумма впечатляющая. И что тем или иным образом, на тех или иных условиях, такие колоссальные деньги могли бы быть ассигнованы на помощь Украине, даже если мы понимаем, что огромное большинство этих денег, а может быть даже почти все эти деньги останутся в США, поскольку это не что иное, как вливание в американское военное производство, в американскую экономику. Ну и что? Тем не менее, в конечном итоге в распоряжении Украины появляется то, что ей больше всего нужно. Оружие и боеприпасы. И там разное другое полезное для войны имущество. Как уж оно там оказывается и кто на этом зарабатывает, это уже другой вопрос. Важно, чтобы оно там было. Второе, что было в этом плане, это снятие всех ограничений на получение и использование всех типов оружия.
Мы помним, что администрация Байдена до сих пор, мы не знаем, что будет дальше у администрации Байдена, есть еще почти три месяца на то, чтобы принимать действенные решения, в том числе есть возможности у Байдена подписывать разного рода президентские декреты и так далее. И кто знает, может быть, это самое время окажется самым решительным с точки зрения его действий в отношении войны России против Украины. Но, тем не менее, до сих пор разрешения, самого главного разрешения, которого требовала Украина, разрешения на свободное использование дальнобойного оружия, в том числе по целям на территории России, дано не было. Здесь речь идет об использовании оружия без ограничений. Кроме того, там была сложная тема, сложная для анализа, я бы сказал, сложная для понимания ее последствий, о том, что, собственно, предлагает это трамповское окружение в том, что касается отношения к оккупированным территориям.
ОЛЬГА БЫЧКОВА: Давай я тебя попрошу здесь сделать паузу. Это важная тема. Давай мы перейдем к ней после небольшой рекламы на нашем «Живом гвозде». Буквально минута-полторы и мы продолжим. Мы же возвращаемся к особому мнению Сергея Пархоменко. И так ты начал говорить о том, что в предложениях команды Трампа относительно касающихся войны в Украине есть важный третий пункт, который касается переговоров о статусе, судьбе того, что мы привыкли считать оккупированными территориями.
СЕРГЕЙ ПАРХОМЕНКО: Да, опять о некоторых дисклеймерах в этой теме, которые необходимы. Во-первых, мы не очень понимаем, до какой степени это команда Трампа. Это люди, которые были в команде Трампа.
ОЛЬГА БЫЧКОВА: Да, да, да. Я тоже сказала это так, как бы вот по привычке, и сама начала себя редактировать, думаю, ну ладно, потом.
СЕРГЕЙ ПАРХОМЕНКО: Люди, которые были в команде Трампа, и мы имеем некоторые основания полагать, что они по-прежнему сохраняют какое-то свое влияние, какой-то свой авторитет, но будут ли они в новой команде Трампа, мы не знаем. И кроме того, важно, что это довольно старая история. Это история июля. И может вам покажется странным, что мы анализируем такие древние новости. Но, с другой стороны, это единственное до сих пор, вот опять же, чтобы понять степень маргинальности всех тех тем для избирательной кампании, на президентских выборах в США в этот раз.
ОЛЬГА БЫЧКОВА: До сих пор ничего не прибавилось.
СЕРГЕЙ ПАРХОМЕНКО: Да-да, это, по сути, единственная до сих пор порция каких-то содержательных, относительно конкретных, относительно подлежащих анализу и осмыслению предложений, которые со стороны трамповского лагеря вообще раздались. Поэтому мы обсуждаем это. Это, во всяком случае, некоторая исходная точка, с которой мы дальше будем сравнивать. Что-то прозвучит в ближайшее время. Мы посмотрим, до какой степени это похоже или не похоже. Как оно изменилось за это время, куда оно сдвинулось и так далее. Тем не менее, давайте про это помнить. А мы тем временем подошли в разговоре об этом к важнейшей части, к тому, что касается отношения к оккупированным территориям. Территориям, незаконно захваченным РФ. И именно так, надо сказать, в этом плане они и обозначены. И там делаются многократные отсылки к тому, как это происходило с территориями, которые мир и в частности США считали незаконно захваченными Советским Союзом по итогам Второй мировой войны. И говорится о том, что были республики Балтии, которые мир и в том числе США не признавали частью Советского Союза на протяжении всего этого времени. Но только не признавать-то не признавали, но только они были частью Советского Союза. И мы, и особенно жители этих самых республик, прекрасно это знают, что там была полноценная советская власть, что там советская власть полностью контролировала все, и общественную жизнь, и экономику, и все на свете. Это, в общем, были республики Советского Союза. И репрессии там происходили так же, как и во всех остальных местах. И КГБ там работало ровно так же, и чувствовал себя так же прекрасно. И бюро республиканского комитета было в каждой из них, комитета КПСС имеется в виду, в каждой из них было важнейшим органом власти, гораздо более важным, чем местный парламент или местное правительство, которые были…
ОЛЬГА БЫЧКОВА: И КПСС, и КГБ, так уж скажем.
СЕРГЕЙ ПАРХОМЕНКО: Ну, именно, да, про КГБ я уже сказал. Ну вот, тем не менее, значит, здесь говорится в этом плане, мы не признаем территории, захваченные Российской Федерацией. Ни Крым, ни остальные области или куски областей, которые там окажутся. Кроме того, Крым должен быть демилитаризован. Что такое демилитаризован? Не очень понятно. Там не должны стоять войска, там не должны храниться боеприпасы, там не должно быть базы военно-морского флота. В общем, все это тоже требует расшифровки. Короче говоря, это звучит довольно… Мы не признаем, мы категорически против, Россия ничего не получает и так далее. Но если иметь в виду исторический опыт, тот самый исторический опыт, который упомянут в этом самом тексте, то получается, что это, в общем, все в порядке для Путина. И, в общем, он на это вполне готов. Ну, хер с вами, не признавайте. Не вашего признания на самом деле мы ищем. Все равно наше. А вы продолжайте не признавать. Продолжайте произносить эту формулу, которая, тем не менее, совершенно не помешает нам владеть этими землями. Вот что на эту тему. И вторая важная вещь, что Украина в ускоренном порядке, по упрощенной процедуре попадает в НАТО, а Европейский Союз, ну, тут Соединенные Штаты формально не могут этим управлять и не могут даже на это давить, но они могут рекомендовать. Они рекомендуют Европейскому Союзу тоже в ускоренном порядке принять Украину в свой состав. И таким образом Украина получает то, чего она так добивается статуса полноценного члена и там, и там. И это будто бы создает для нее какую-то тень гарантии.
Вот здесь начинается самое сложное. Потому что во всем этом комплексе предложений нет ничего существенного, кроме вот этого, формального членства Украины в НАТО, нет ничего существенного, что гарантировало бы мир, не только Украине, но и Европе в целом, и мир в целом, гарантировало бы мир от новой российской агрессии. От того, что российский агрессор почувствовал, что он в общем получил все, что он хотел, в общем все в порядке, начинает эту войну заново. Есть еще несколько общих слов относительно действенных антироссийских санкций, но это тоже было настолько мутно и неопределенно сформулировано, что совершенно было непонятно, что собираются эти люди, выдающие себя за близких к Трампу, что, собственно, они собираются сделать для того, чтобы международные санкции вдруг оказались действенными и эффективными, чтобы в них не было столько дыр, чтобы их не было так легко обойти и так далее. В общем, это план, который звучит, в котором есть некоторые заявления, которые, в общем, выглядят довольно яркими и звучат довольно звонко, но по существу не очень ясно, что здесь может в реальности оказаться гарантией главного – непродолжение войны. Между тем в качестве ответного пряника, в этом же плане предлагается начать процесс снятия санкций с Российской Федерации сразу после того, как Украина оказывается членом НАТО и Европейского Союза. Вот пока это то единственное, что мы можем считать позицией, возможной, вероятной позицией людей, которым предстоит сформировать администрацию Трампа в отношении войны в Украине. И у нас нет ничего более определенного.
У нас есть вполне определенная вещь, у нас есть ясное понимание, что основным геополитическим противником США и в пору Трампа, и, видимо, в любую другую пору окажется Китай. И именно на него и на установление какой-то новой системы взаимоотношения с Китаем и получение каких-то новых гарантий того, что Китай не будет пытаться вторгнуться в сферы влияния США и вытеснить США с позиции единственной мировой супердержавы, на которой они до сих пор претендуют и продолжают до сих пор надеяться. Именно это должно оказаться основной задачей. И в этом смысле мы можем ждать каких-то гораздо более резких, размашистых и безответственных шагов Трамповской администрации на любых других театрах военных действий, на любых других политических театрах. И на Ближнем Востоке, и на военном театре российско-украинской войны. Потому что основные задачи не там. Потому что основной, так сказать, глаз косит в сторону Китая и важнее в том, что происходит в отношениях с ними. И если на эту тему удается договориться с Китаем, то тогда можно пожертвовать любыми другими интересами, интересами любых других партнеров. Вот это некоторая тоже общая вещь, которая неизбежна. Как бы оно дальше ни повернулось, и в какие бы слова это не было бы обличено, но понятно, что основное направление интересов именно здесь.
ОЛЬГА БЫЧКОВА: Когда мы видим новости о том, что северокорейские военнослужащие оказываются в Курской области и все больше вовлекается Северная Корея в эту войну России против Украины, по приглашению России, разумеется, то Китай ничего не предпринимает и смотрит на это со стороны, потому что на самом деле мы не знаем, что он предпринимает, или потому что хочет, но не может, или потому что не хочет, или потому что там еще идет какая-то более хитрая игра. Президент Зеленский сказал, что уже 11 тысяч северокорейских военных находятся там, и уже были новости о первом боевом столкновении украинских военных с северными корейцами в Курской области.
СЕРГЕЙ ПАРХОМЕНКО: Мы здесь немножко перепрыгнули через тему, но окей, это действительно связанные вещи, поэтому своя логика в этом есть. Во-первых, конечно, мы мало знаем, что в реальности происходит сейчас в взаимоотношениях между Китаем и Северной Кореей. Они никогда не были склонны к тому, чтобы эти отношения были публичными. И что там китайские представители сейчас говорят Киму и его представителям, мы как-то подслушать у нас возможности нет.
ОЛЬГА БЫЧКОВА: Потому что мы не понимаем по-китайски.
СЕРГЕЙ ПАРХОМЕНКО: Для начала, да. Для нас все это китайская игра. В чем мы можем быть абсолютно уверены, что Китай не останется безучастным и безразличным к этой истории. Это их зона, что называется. Им это чрезвычайно важно. Они к этому относятся очень ревниво. И это может нам нравиться или не нравиться, но это тем не менее так. И точно без какого-то участия Китая это не пройдет. Но вот что важно. Опять возвращаясь к Трампу. Тогда, когда придет время и придет необходимость американской администрации и своему Трампу отреагировать на это обстоятельство, на то обстоятельство, что Путин получил возможность покупать человеческие жизни на внешнем рынке, судя по всему, очень дешево и, судя по всему, в очень больших количествах, что важно для этой войны и что, несомненно, будет фактором для этой войны и ее развития каждый день, тогда, когда придет время американской администрации на это отреагировать, они для начала поинтересуются тем, что думает про это Китай. И они сформируют свою позицию в зависимости от того, как эта позиция сможет вправо вписаться в систему их взаимоотношений с Китаем.
И вполне возможно, что они обменяют на что-то в своих взаимоотношениях с Китаем. Вполне возможно, что они сделают Китаю такой подарок, который будет заключаться в том, что они этим внешне не интересуются и никаким образом этому не противодействуют и так далее. Опять, содержательная сторона дела там, на линии американско-китайских отношений, американско-китайских переговоров, а остальное является проявлением является следствием этих содержательных отношений, в том числе и этот эффект. Но тем временем мы можем констатировать, что это перестало быть какими-то слухами, это перестало быть подозрениями, что касается участия северокорейских солдат, северокорейских жизней в украинской войне. Первые столкновения обнаружены, первые документы есть, первые видео и фотосвидетельства налицо. И это неизбежно, и это просто означает, что у Путина появилась возможность покупать живую силу. Она недолго живая, такую, так сказать, расходную живую силу. И, в свою очередь, сократить влияние этого на формирование настроений в России. Потому что понятно, что как бы мы ни были удивлены, возмущены тем, в общем, спокойным, безразличным отношением огромного количества, сотен тысяч, миллионов российских граждан на тот факт, что у них покупают за деньги их отцов, мужей и сыновей и привозят их потом в целлофановом пакете, а люди к этому относятся как к возможности поправить свое пошатнувшееся материальное положение, и все, как бы мы не возмущались этому, мы, в общем, можем не сомневаться, что что-то такое внутри головы у этих людей происходит, и что-то там накапливается. И чем больше этого, тем больше шансов, что в какой-то момент люди все-таки начнут, хотя бы какая-то часть этих людей, начнет понимать, что происходит, начнет понимать, что это настоящая война с настоящими смертями.
ОЛЬГА БЫЧКОВА: Скажи теперь, что ты начал говорить, когда я перевела тему на северных корейцев.
СЕРГЕЙ ПАРХОМЕНКО: Да-да, последняя тема американская, которая, мне кажется, важна, и на этом самом раннем этапе, когда мы по существу знаем только, что Трамп выиграл выборы, а больше почти ничего, это люди, это кадры, которые решают все. Мы помним, что на первом президентском сроке Трампа в 16-м и дальнейшем годах у него были огромные проблемы с формированием администрации, и колоссальное количество постов и должностей в этой администрации так и остались незаполненными на протяжении всех этих четырех лет, и огромное количество квалифицированных людей, экспертов, специалистов, администраторов, чиновников, менеджеров, самых разных людей отказались работать с Трампом. И это создало огромные ему проблемы. И бесконечная чехарда, в том числе на самом верху. Мы вспомним, что происходило с постом министра обороны, что происходило с постом госсекретаря, с постами советника по национальной безопасности, где очень часто и иногда очень нелепо, иногда очень скандально менялись люди. Тем не менее, посмотрим, что будет происходить сейчас.
Интереснейший элемент, я понимаю, что это вещь во многом, так сказать, распиаренная и во многом такая как-то из соцсетей, но тем не менее интереснейший элемент это Маск, который сыграл колоссальную роль. Давайте уж все-таки отдадим ему должное в этой избирательной кампании, который в какой-то момент влез в нее с ногами и включился в нее в полную силу. И употребил весь потенциал, который у него был, то, что касается и Твиттера, который по-прежнему и в этот раз тоже был мощнейшим инструментом предвыборной агитации и вообще общения с избирателями, и участвовал в большом количестве разных публичных событий и так далее, и так далее. И светился во время избирательной кампании, и принимал разного рода внешние решения, в том числе в том, что касается там и космической программы, и использования старлинков, что очень важно, между прочим, для украинской войны. И так далее. В общем, все, что было, употребил в дело.
ОЛЬГА БЫЧКОВА: А ты понимаешь все-таки до конца, я до конца как-то не врубаюсь, что объединяет этих двух людей? Ну, Трампа и Маска. Я имею в виду не по-человечески, мы этого не знаем, а просто идейно.
СЕРГЕЙ ПАРХОМЕНКО: Маск цинично, хладнокровно видит в этом большую возможность. Он видит, что он нужен Трампу в этой ситуации, что он может ему предложить уникальные услуги, он их предлагает, потому что он рассчитывает на то, что он на протяжении этих четырех лет будет одним из тех людей, которые управляют Соединенными Штатами. И бюджетом США, и экономикой США, и правительственными программами США, и космической программы США, которая им чрезвычайно важна, и разного рода проблемные субсидии и субвенции на разные промышленные предприятия, а чего только Илон Маск не производит. Мы как-то с вами все на Тесле сконцентрировались, но, например, отчасти побочным эффектом от Теслы, а отчасти, наоборот, основой для успеха Теслы является колоссальное вложение Маска в индустрию энергетическую. То, что касается хранения энергии, аккумуляторов и всякого прочего, что вообще может изменить солнечные батареи и прочее, что вообще может изменить быт людей, когда оказывается, что какие-то бытовые проблемы решаются не при помощи традиционных энергетических сетей, а при помощи вот такой вот использования разного рода емкостей для электричества. Это колоссальное направление, огромное, с немыслимыми объемами денег, которые в нем задействованы, и с колоссальными научными исследованиями, материаловедением и так далее.
Последнее время Маск очень интенсивно вторгся, как я понимаю, в то, что касается рынка недвижимости. Есть всякие опять экзотические истории про сборные передвижные крошечные домики, в которые он собирается поселить сотни тысяч, а может миллионы людей, но я думаю, что он станет важнейшим игроком. Короче говоря, Маск, по всей видимости, будет одним из самых ярких и самых важных людей Трамповской администрации, что, с другой стороны, не страхует его от, возможно, самого яркого и самого громкого и самого скандального изгнания из этого круга, который, что называется, одно идет с другим рукавом.
ОЛЬГА БЫЧКОВА: Закончим на этом. Еще будет много у нас поводов, конечно, обсудить тему и последствия, и значение избрания Дональда Трампа новым американским президентом. Это было особое мнение Сергея Пархоменко. До встречи ровно через неделю.