«Особое мнение» Сергея Пархоменко
С вами поступят так, как посчитают нужным в результате того, о чем договорятся. России и людям, которые поставили Россию в такое положение и привели Россию на этом этапе к позорному, чудовищному, унизительному положению, начав эту войну, пора начинать к этому привыкать…
Поддержать канал «Живой гвоздь»
О. БЫЧКОВА: Добрый вечер, добрый день. Это «Особое мнение» на «Живом гвозде». С вами Ольга Бычкова. С особым мнением Сергей Пархоменко. Привет тебе.
С. ПАРХОМЕНКО: Привет-привет. Очень рад, Оля. Рад тебя видеть и быть в этом эфире снова.
О. БЫЧКОВА: Давайте мы сразу перейдем к сегодняшним всем нашим темам и новостям. Их очень много. Как-то вот набралось у нас сегодня разных. В Сергиевом Посаде, ну понятно, что там пишут, то ли это пиротехника какая-то взорвалась, то ли что-то на военном заводе, а то ли – есть уже даже такие сообщения – нашли где-то рядом какой-то лежащий снаряд. Но, в общем, все теперь, конечно, думают, что, скорее всего, это прилет, а не какая-нибудь пиротехника. Но это не потому, что так на самом деле (я не знаю, как на самом деле, видимо, сегодня это будет более понятно), а потому, что люди так думают обычно. Вот до чего мы уже дожили. Прилет в Сергиев Посад. Ну а чего? Да, много пострадавших. Вот такая реальность.
С. ПАРХОМЕНКО: Я бы с таких довольно общих позиций постарался бы посмотреть на это событие, так сказать, издалека и в большой исторической перспективе, как ни странно. Хотя, казалось бы, Сергиев Посад, какое-то небольшое предприятие. Действительно много разных каких-то вариантов. Большая часть этих вариантов связана с какими-то такими бытовыми или полукриминальными обстоятельствами. Часто всякие взрывы, пожары, похожие на это, они оказываются результатом попыток скрыть какие-нибудь хищения или создать какой-нибудь страховой случай или что-нибудь вроде этого. Так что тут может быть много разных вариантов. Но есть одно важное общее обстоятельство. Оно заключается в том, что война перестает быть постепенно тем, к чему за эти полтора года привыкли. Вот существует некоторый образ войны, который, как ни страшно про это говорить и как ни странно про это говорить… Простите.
О. БЫЧКОВА: Не отвлекайся.
С. ПАРХОМЕНКО: Не могу. Нам не дадут поговорить.
О. БЫЧКОВА: Возвращайся к нам. Пускай там все остальные ждут.
С. ПАРХОМЕНКО: Существует некоторый образ войны, который стал для людей, как ни грустно про это говорить, таким привычным: «Ну да, вот идет война, она идет где-то там. Вот можно посмотреть по карте и сказать, вот здесь война, вот здесь пролегает линия фронта, вот здесь оккупированные территории, вот здесь прифронтовая зона, вот здесь бомбят, вот здесь обстреливают, вот здесь атакуют, а вот здесь отступают. Ну, в общем, это там. А мы живем здесь». Это постепенно перестает быть так. Постепенно война перестает быть локальным, с точки зрения огромного количества людей, на самом деле миллионов людей, живущих в России, локальным событием, которое происходит где-то далеко, не имеет к ним отношения и так далее. Мы много раз говорили это уже при прилетах в Москву или в какое-нибудь Подмосковье, на Рублевское шоссе, что вот важнейший эффект от этих событий заключается в том, что большое количество людей начинает постепенно понимать, что война их тоже касается. Да, это действительно так. Но, вообще, в целом война, как, собственно, любая большая война расползается, как огромное чернильное пятно по бумаге, расползается из той зоны, в которой она была начата и для которой, так сказать, она была предназначена, эта война. Ее собирались вести в Украине те, кто ее придумали, те, кто ее запускали. Они думали, что они будут вести войну в Украине, причем не во всей Украине, а вот здесь, где им интересно, вот в этих местах. Теперь это перестает быть так. И любой взрыв, любое бытовое обстоятельство, любая авария, все что угодно, происходящее по всей территории России сегодня, будет трактоваться и должно трактоваться как что-то связанное с войной, потому что война, как чернильное пятно, расползлась по всей России. И мы это видим в самых разных обстоятельствах.
Вот да, в рутину превратились разные взрывы, разные удары, разные странные предметы, которые летают над головой и попадают в большие дома в столице России и в больших городах России. А еще вот, например, давайте перейдем на эту тему, которая на самом деле ровно про это же самое. А еще Черное море превратилось в часть зоны войны. Это теперь та территория, на которой идет война. И мы видим, что дело движется, по всей видимости, к военной блокаде, военно-морской блокаде и к торговой блокаде. Одна сторона войны разрушает порты. Порты. Как это правильно? Не важно. Вы поняли, о чем я.
О. БЫЧКОВА: Порты.
С. ПАРХОМЕНКО: В общем, те сооружения, которые предназначены для погрузки товаров на суда. Разрушают у другой стороны в Одессе, в устье Дуная и в других прилегающих территориях, где у Украины еще сохраняются такого рода мощности. Они систематически разрушаются, точнее, их систематически разрушает российская артиллерия, авиация, туда прилетают ракеты и так далее. То же самое происходит в черноморских портах и портах Российской Федерации на другом конце Черного моря, на противоположном берегу, там, где, что называется, пролегает черноморское побережье Кавказа, Новороссийск, его окрестности и так далее. И по всей видимости, в ближайшее время Черное море перестанет быть зоной нормального судоходства (собственно, уже перестало), перестанет быть зоной торговли, зоной погрузки с одного конца зерна, с другого конца – нефти. Речь идет главным образом об этом, о том, что в Новороссийске есть терминалы, которые предназначены для обработки больших объемов нефти и погрузки их на суда. И нефть эта идет на экспорт туда, где у России по-прежнему сохранились для ее нефти покупатели (в Африке, на Ближнем Востоке, в странах Средиземноморья, Турция), а оттуда Китай, Индия и так далее.
Мы говорили с вами прежде, что все большая и большая доля российского экспорта нефти происходит вот таким морским путем с помощью танкеров. Россия для этого и разные компании, так или иначе связанные с Россией, накупили всякой рухляди, всяких старых танкеров. И, в общем, это и стало альтернативой привычной трубопроводной торговли, которую Россия развивала на протяжении многих довоенных десятилетий. Всё, Черное море становится зоной войны. И оно станет зоной войны, например, для авиации тоже. Если вы посмотрите сегодня в любое из приложений, где в режиме реального времени отражены полеты самолетов гражданской авиации (Flightradar, например), то вы увидите очень красноречивую картину. По всему миру густо-густо летят самолеты, пролегают вот эти, так сказать, невидимые дороги для гражданской, коммерческой, торговой и разной прочей авиации, а над Украиной большая дырка и прилегающими к ней территориями со стороны Российской Федерации. Большая дырка, там никто не летает. А над Черным морем опять летают. Перестанут летать. А над Кавказом опять летают. Перестанут летать. Эта дырка, эта клякса будет разрастаться все шире и шире, все больше и больше. Таково свойство больших войн.
Россия ведет громадную войну, не локальный конфликт, как ей хотелось бы по-прежнему себе представить и как ей хотелось бы продемонстрировать, а громадную войну, затрагивающую интересы огромного количества стран, делающую безжизненными большое количество территорий. Вот сейчас это территория от Сергиева Посада, где что-то такое взорвалось то ли в связи с войной, то ли параллельно с войной, до Новороссийска, где почему-то поврежден десантный корабль и танкер, и что-то еще. И со дня на день все это, несомненно, будет продолжаться. Я бы дальше перешел к теме, которая многих удивила на минувшей неделе, что вот почему-то в Саудовской Аравии в городе Джидда произошла какая-то странная конференция, собралось там 40 разных стран, включая большие страны типа Китая, и вообще страны БРИКС там были богато представлены, да только России там не было. И они обсуждали проблемы российско-украинской войны и перспективы прекращения этой войны, и перспективы возможных когда-нибудь переговоров по поводу прекращения этой войны и так далее. И как-то все страшно заинтересовались, а что такое случилось, а как это можно обсуждать вот это все без России?
Ну, здесь есть несколько разных ответов. Один ответ заключается в том, что, я не знаю, на Тегеранскую конференцию, например, почему-то из ведомства Риббентропа никого не позвали. Там не было представителей германского МИДа, хотя обсуждались проблемы, связанные с окончанием советско-германской. В том числе среди прочих войн, из которых состояла Вторая мировая война, обсуждались перспективы этой войны. Как это без Германии можно это обсуждать? А вот так можно было обсуждать без агрессора. Тем более без проигравшего агрессора, без агрессора, которого готовят к капитуляции, к последующим репарациям, к ответственности тех, кто развязал эту войну. Это надо обсуждать со стороны, извне, а не изнутри с участием этого. То же самое происходит с Россией. Но в целом надо понимать, что постольку-поскольку российско-украинская война начинает касаться все большего и большего количества стран в мире, страны, расположенные чрезвычайно далеко (я не знаю, Южная Африка, Замбия, Уругвай, кто там только ни участвовал в этой конференции), начинают осознавать эту войну как свою, осознавать эту войну как ту, которая ее касается. Нет ничего удивительного, что они это обсуждают. Что хотят, то и обсуждают. Эта конкретная конференция была на довольно низком уровне, на уровне там советников, сотрудников министерств иностранных дел. Это не был саммит, там не собирались какие-нибудь президенты, премьер-министры, даже министры иностранных дел и так далее. Но это некоторое начало.
Мир обсуждает, что ему делать с этим колоссальным фурункулом, который отрос в очень важном месте на краю Европы, на перекрестке всех на свете торговых путей, которыми завязан весь мир и от которых экономика всего мира так или иначе зависит, от этой нефти, этого зерна, этого всякого прочего, что там разным образом проезжает, проплывает и пролетает над этими местами. Мир обсуждает это. И бессмысленно говорить теперь «а что без нас?», «а наше мнение не учли», «а почему нас не позвали?» и так далее. Ну, потому что с вами поступят так, как посчитают нужным в результате того, о чем договорятся. Вот России и людям, которые поставили Россию в такое положение и привели Россию на этом этапе ее истории к этому позорному, чудовищному, унизительному положению, начав эту войну, пора начинать к этому привыкать.
О. БЫЧКОВА: Согласись, что еще такое есть впечатление, что просто всех бесконечно достала вот эта вот пропагандистская бессмысленная трескотня, лицемерная и абсолютно пустая, когда приходит Путин и начинает нести опять всю вот эту вот псевдоисторическую ерунду про то, какие вы НРЗБ 300 лет назад. Небензя, да. И все это просто за пределами здравого смысла и человеческого разговора. Просто это уже невозможно слушать не только тем, кто в России смотрит телевизор, например, но и вне России тоже. Но это не разговор. Ты говоришь дважды два – четыре, а тебе говорят, нет, дважды два – -125,6. И все. Ну о чем тут разговаривать? Сколько можно? Какого терпения должно хватать у кого-то?
С. ПАРХОМЕНКО: Что дальше, учебник? Мне кажется, что важно.
О. БЫЧКОВА: Подожди, сейчас про учебник я тебя спрошу. Я хочу сразу, просто чтобы, с одной стороны, эту тему не пропустить, а с другой стороны, не обсуждать это очень долго. Потому что в некотором смысле это как бы наша личная такая неприятность «эховская», с одной стороны, а с другой стороны, вот сейчас на второй день разные люди меня все время спрашивают: «Что ж такое творится? Они отнимают ваш знак – “Эхо Москвы”. Теперь его “Россия сегодня” зарегистрирует под себя? Какого черта!» Спрашивают меня самые разные люди в разных местах, где я нахожусь.
С. ПАРХОМЕНКО: Меня очень удивляет само содержание этого разговора, удивляет как бы интонация и некоторый такой поворот, который в этом разговоре существует. Когда все время говорят, что вот это присвоение торгового знака, наименования, это неправомерно, нечестно, бессовестно, «как они могут?», «как им не стыдно?», «они же понимают, что это не их», «а зачем они это делают?», «а как же так?», это мелочное воровство и всякое прочее, этот разговор происходит на уровне отношений собственности, на уровне каких-то там, я не знаю, экономических материй и всякого прочего. Мне кажется, что речь вообще об этом не идет.
Вот когда мы читали с вами или видели эти съемки, как российские войска приходили в Украину, занимали украинские города и там стали происходить разные события, убийства, изнасилования, издевательства над местным населением, грабеж, мародерство и прочее, а также мало того, что пришли и в доме выдрали, я не знаю, водонагревательную колонку или стиральную машину и унесли, но еще насрали на обеденный стол или распороли матрас, который там был, и нассали туда, а также наблевали на плиту на кухне, ну бессмысленно в этой ситуации говорить «ну как они могли?», «это нечестно», «это не их», «как им не стыдно?» и так далее. Смысл этих действий – вот нассать, насрать, наблевать и так далее и всякая прочая физиология – заключается в том, что этим людям хотелось оскорбить этот дом, эту землю, этих людей, этот народ, этот город, это название, этот дух, этот язык, все, что людям дорого, хочется это унизить, оскорбить, испачкать, превратить во что-то вонючее и отвратительное. Вот смысл этих действий.
Никто не собирается присваивать этот распоротый матрас или эту заблеванную кухню. Что надо, они уже забрали оттуда. А теперь они просто оскорбляют. Вот ровно так следует трактовать, мне кажется, историю с товарным знаком «Эхо Москвы» и названием «Эхо Москвы». Речь идет о намеренном оскорблении. Эти люди теперь, когда им, собственно, ничего в жизни больше не осталось, когда у них все погибло и их жизнь утратила всякий смысл и всякую перспективу, они сидят и ждут виселицы, они ждут конца войны, которая означает для них катастрофу. Они понимают, что все разрушено, потеряно, они опозорены и так далее. Все это они на самом деле понимают.
Мы имеем дело не с идиотами, мы имеем дело с людьми, которые сделали эти большие карьеры, добились этих больших постов, потому что они достаточно хитры, достаточно сообразительны, они умеют реагировать на окружающие раздражители, они изворотливые, они комбинаторы и всякое такое прочее. Но теперь в них осталось только желание насрать на стол. Вот вы простите, что я все время употребляю все эти какие-то физиологические глаголы, но мне реально не с чем больше это сравнить. Я реально не понимаю, в каких еще терминах можно описать то, что они делают.
Ну вот, казалось бы, я был как бы невольным участником, жертвой аналогичного события, которое происходило много лет тому назад, когда приход к власти Путина и его группировки в первый же момент обернулся уничтожением компании «Медиа-Мост», крупнейшей на тот момент медиакомпании России, присвоением ее активов (телеканала «НТВ», например). Что-то было уничтожено, как газета «Сегодня», что-то было взято под контроль, как то же самое «Эхо Москвы», а что-то было вывернуто наизнанку. Вот я был главным редактором журнала «Итоги», который в один день был выпотрошен, все сотрудники этого журнала были уволены на улицу, другие были наняты на это место (70 с лишним человек). И после этого 13 лет этот журнал продолжал выходить с этим логотипом, под этим названием, с религиозно повторяемыми структурой, макетом, шрифтами, всеми обстоятельствами. Но только это был мертвый муляж, который они 13 лет продолжали делать.
В этом при всей отвратительности и низости этой истории, которую, конечно, я запомнил, потому что это важная часть моей биографии, это журнал, который я создавал вместе с коллегами и который многие помнят как что-то такое очень важное и интересное, но в этом был, как ни печально это признавать, некоторый смысл. Этот смысл был и экономическим, потому что этот журнал был частью большого издательского дома, у которого были свои экономические интересы. Ему важно было сохранить какой-то спектр изданий. Там были журналы такого типа, такого, такого, сякого. И вот такой общеполитический еженедельник был им нужен. Кроме того, в этом была некоторая демонстрация, что вот мы тоже можем, у нас тоже есть для этого силы, мы тоже серьезное медийное предприятие и можем продолжать делать эту сложную работу. На самом деле очень сложно издавать хороший еженедельный журнал. В этом был какой-то смысл. В том, что происходит сейчас, смысла этого нет – только оскорбление, только унижение того, кого они считают своими соперниками и так далее. Так нужно к этому относиться. И вот это то, что этим людям осталось – срать на обеденном столе в захваченном доме. И они это по возможности делают.
Будет ли там вещание под этим названием, будет ли это каким-то образом использоваться, в общем, не имеет никакого значения, потому что, в общем, всякий человек, который когда-либо слышал «Эхо Москвы», который когда-либо был потребителем этой информации, этой работы, этого стиля работы, этих ведущих, этих программ и так далее… Я сам вел 19 лет программу «Суть событий» на «Эхе Москвы». Это вообще самое длинное дело, которое я делал в своей жизни, за исключением воспитания детей. У меня есть сильно более старшие дети, ими я занимаюсь, конечно, дольше. Но так вот ничего другого на протяжении 19 лет подряд я не делал. Так что это рекордная вещь.
Но я совершенно как-то не смущаюсь и не беспокоюсь по поводу того, что кто-то там перепутает это «Эхо Москвы» с тем, что кто-то, я не знаю, встретив меня на улице, спросит у меня: «А почему давно не слышно вашей передачи на этом новом, вот этом появившемся теперь опять “Эхе Москвы”?» Никто у меня этого не спросит, никто мне этого вопроса не задаст. Ни одному здоровому человеку не придет в голову сравнить одно с другим. Это, в общем, всем абсолютно понятно.
О. БЫЧКОВА: Да, что-то вас там давно не слышно на 91.2.
С. ПАРХОМЕНКО: Да-да, что-то вас давно не слышно.
О. БЫЧКОВА: Послушай, прежде чем мы пойдем дальше, я очень хочу сказать одну вещь. Я хочу сказать огромное спасибо всем людям, которые за нас беспокоятся и которые вот эту вот всю ситуацию воспринимают близко к сердцу и считают ее, как и мы, своей. Я ужасно всем благодарна, кто вот с такими тревожными какими-то и очень сочувственными сейчас вопросами обращается ко мне. И я, конечно, всем хочу сказать только, что ничего, мы с вами вместе все это должны обязательно пережить. Вот так вот. Оно все не навсегда. Будем в это верить. Спасибо большое, конечно, всем, кто сейчас по-прежнему с нами.
С. ПАРХОМЕНКО: Я бы хотел пойти к вещам содержательным, потому что эта вещь бессодержательная. Оскорбление заведомо бессодержательно. Желание унизить, испачкать и прочее, в нем никакого содержания нет. Знаете, есть такая прекрасная оговорка, в свое время я слышал: онанизменный инстинкт.
О. БЫЧКОВА: Ладно, давай про новый учебник истории.
С. ПАРХОМЕНКО: Да! А вот это серьезно.
О. БЫЧКОВА: Где переписали, где попытались переписать все, до чего смогли дотянуться?
С. ПАРХОМЕНКО: Для нас с тобой эта тема не новая. И наши слушатели и зрители тоже вспомнят, что мы даже в этих наших с тобой разговорах обсуждали уже не раз вот эту тему появления нового единого учебника. Важнейшее слово в этом словосочетании – вы будете смеяться – это слово «единый». Вот это новость. Вот это важная вещь, что в России появляется, вопреки российской Конституции – это я тоже говорил, но поскольку это важнейшее обстоятельство, я это повторю – вопреки российской Конституции появляется официальная идеология снова. Раньше, несмотря на весь напор пропагандистских медиа, контролируемого государством телевидения, человека, который продолжает называть себя президентом России, разнообразных, я не знаю, Русской православной церкви и разнообразных холуев, которые при Русской православной церкви и при этом так называемом президенте существуют, и так далее, все это было в некотором роде их личным делом.
Мы могли всегда говорить, что в России идеология запрещена, вот статья российской Конституции, где это по-прежнему написано. После всех изменений, поправок, вивисекций и издевательств над Конституцией все это по-прежнему там существует. Значит, теперь появляется этот единственный учебник. До сих пор на протяжении последних 30 с лишним лет российская, а до того даже еще, это началось еще до крушения Советского Союза и до появления новой независимой России, школа в Советском Союзе в его поздние годы и в России – это была школа, в которой можно было выбирать, где было много или по меньшей мере несколько разных вариантов учебников по ключевым проблемам и ключевым предметам. История, несомненно, является важнейшим предметом, знаниеобразующим. От знания истории зависит вообще все представление человека об окружающем мире. Даже если он собирается быть химиком или тренером по женскому гандболу, ему все равно нужно знать историю, он без этого не обойдется.
Потому что без этого нельзя жить, без понимания того, откуда что взялось, откуда пошло, как устроена страна, в которой ты живешь, какие в этой стране ценности, почему ее праздники – это вот эти праздники, почему памятники, которые стоят вокруг, – это вот эти памятники, почему традиции выглядят так, воспоминания выглядят сяк. Это центральная вещь для человека как мыслящего существа в любом случае. Так что история очень-очень важна. Так же важна, как язык, например, без которого человек не может обойтись. И теперь это унифицировано, теперь это идеологизировано, теперь есть не правдивая информация, не справедливые суждения, не достоверные обстоятельства и сведения, а есть правильные, одобряемые государством и все остальные, то есть не одобряемые государством, ответы на эти жизненные вопросы. Они изложены в этом учебнике.
Кто эти люди, которые сформулировали эти непреложные государственные идеологические истины, мы хорошо знаем. Среди них есть видный деятель Русской православной церкви Тихон Шевкунов, который оказывал на это на все большое влияние. Его моральные, политические и психологические качества нам хорошо известны. Это один из наиболее ярких, я бы сказал, мракобесов в Российской Федерации, человек, который в значительной мере создавал то безумие, которое существует в голове у российского диктатора и которое привело к этой войне. На протяжении многих лет он был одним из тех, кто превращал его в религиозного фанатика, полного совершенно безумных представлений об окружающей действительности и об истории этой действительности.
Кроме того, там, собственно, идеологом и руководителем рабочей группы был человек по имени Владимир Мединский, когда-то министр культуры Российской Федерации, теперь советник российского диктатора и чиновник администрации президента, человек, которого научное сообщество, историческое сообщество России признало в свое время безграмотным графоманом, человеком, абсолютно не способным проводить исследования, человеком, который присвоил себе статус ученого, статус историка, человеком, который писал безграмотные, бездарные, полные воровства научные работы, человеком, диссертация которого в свое время была признана ахинеей, построенной на бессмысленной и безграмотной манипуляции источниками, с которыми он, с одной стороны, не умел работать, а с другой стороны, не хотел учиться работать и так далее.
Вот этот человек сегодня с видом усталого превосходства демонстрирует на пресс-конференции вот этот труд. И все это мне напоминает, знаете, старый-старый анекдот про Сергея Михалкова, автора советского гимна, которому один из его коллег – там разные есть варианты, кто это был, в пересказе этого анекдота – один из крупных советских поэтов в то время сказал как-то в частной беседе, позволил себе: «Да, вот я видел этот текст гимна, который ты написал. Ну, стишата-то, в общем, так себе, довольно бездарные у тебя получились. Вот тут рифма как-то, а вот там размерчик как-то подкачал». И так далее. На что Михалков по легенде ему сказал, что стихи, может быть, и говно, но вставать все-таки будешь. В смысле тогда, когда заиграет этот гимн.
О. БЫЧКОВА: Слушать будешь стоя, да.
С. ПАРХОМЕНКО: Да-да-да. Вот ровно это говорят сегодня нам авторы этого текста. И вот это важнейшая вещь, что появились не истина и ложь, а появилось то, что можно считать, и то, чего нельзя считать, еще вот на этом общем школьном базовом уровне в той области, где формируется база человеческого восприятия окружающей действительности. Это, собственно, самое важное, что вообще человек должен знать. Понятно, что они переписали, с их точки зрения, важные, чувствительные элементы отечественной истории: 70-е, 80-е, 90-е годы. Что это означает? Это означает, что они решили внедрить ложь по поводу того, что такое был советский строй. Почему им потребовались 70-е и 80-е годы? Потому что их не устраивает представление современных людей, вообще представление мира о том, как существовал Советский Союз в пору своего коммунистического тоталитаризма.
Они пытаются переделать эту часть истории, они пытаются переделать все, что связано с процессом гибели Советского Союза и объяснением причин этой гибели, и описанием механизмов этой гибели, и, соответственно, появление на политической арене той политической группировки, которая до сих пор Россией управляет. Тогда, так сказать, эти отношения и связи зарождались так или иначе. Ну и все, что привело к катастрофе. И поскольку им важно объяснить, что катастрофа, которую они организовали, была неизбежна, что катастрофа, которую они своими руками создали, в действительности имеет под собой какие-то там объективные причины и так далее, поэтому они переделывают все предыдущее, они фальсифицируют, так сказать, с запасом, с упреждением. Потому что невозможно объяснить эту войну, если вы не переврете заблаговременно то, что ей предшествовало.
Вам важно начинать врать раньше, вам важно начинать искажать пути подхода к этим катастрофическим событиям, результат которых сегодня мы можем наблюдать и в результате которых Россия как государство, несомненно, погибнет, возродится под каким-то, возможно, новым именем, в какой-то, возможно, новой форме, на какой-то, возможно, по-другому устроенной территории и так далее. Мы этого всего пока не знаем, но мы понимаем, что ту Россию, которая досталась им, попала в их руки, они уничтожили, превратили ее в изгоя, ввязали ее в войну, в которой она понесет поражение и за которую она будет расплачиваться многие десятилетия вся целиком. Вот для объяснения этого им пришлось придумать этот учебник. Понятно, что этот учебник – одно из тех явлений нашей жизни, которые существуют до тех пор, пока существует этот режим. Он не переживет ни этого диктатора, ни этих отношений, которые этим диктатором установлены.
К сожалению, среди прочих, так сказать, расходов, среди прочих несчастий, которые предстоят России в связи с этой войной и с окончанием этой войны, предстоит еще и выкорчевывание вот этой лжи. Нужно будет создавать другие учебники, уничтожать этот, как-то переобъяснять детям заново, что все, что было в этом учебнике, было сочинено бессовестными, бесчестными, преступными людьми, и, к сожалению, вот мы, учителя, вынуждены были вам это рассказывать под страхом разного рода наказаний.
Все это предстоит делать. Все это – та часть последствий, та часть, так сказать, чистки этих громадных авгиевых конюшен, которые России еще предстоят. Вот с сегодняшнего дня добавилось еще, точнее, добавится с 1 сентября, когда этот учебник вступит в действие.
О. БЫЧКОВА: Тут есть у меня еще пара вопросов тебе как раз исторического свойства. Один из них буквально в нашей рекламе, которая сейчас у нас на этом канале будет. Для того, чтобы вам напомнить, что у нас есть хорошего на «Живом гвозде», буквально минута. Я расскажу потом как раз про еще одну историческую книжку злободневного свойства и потом продолжим это «Особое мнение». РЕКЛАМА
О. БЫЧКОВА: И обещанная историческая история. Извините, что я так говорю. Это очередная книга, новое поступление в магазине «Дилетанта» – Александр Солженицын, книга под названием «С Украиной будет чрезвычайно больно». Солженицын до последних дней писал об отношениях Украины и России, которые стали «постоянной горечью» писателя, говорится в кавычках в аннотации. И здесь собраны его тексты об истинном значении свободы, взаимном недопонимании между Россией и Западом и новых рисках, которые грозят современной цивилизации. Очень, я вам скажу, хорошо идут сейчас тексты, посвященные так или иначе истории и взаимоотношениям стран, написанные давно, на которые сейчас мы смотрим другими глазами. Просто это совершенно удивительно.
Не пропустите эту книгу на сайте shop.diletant.media. Александр Солженицын, «С Украиной будет чрезвычайно больно». Ее обложка должна быть сейчас у вас на экране. Ну и продолжая наше «Особое мнение» на «Живом гвозде», давай не забудем про годовщину событий в Грузии. Это и еще одна историческая рана, и в некотором смысле предвестие того, что мы наблюдаем в реальности сейчас с Украиной, и, конечно, еще один сюжет, вокруг которого наворачивается не только очень много слез, горя и несчастий, но и очень много лжи и всякой трескотни с московской стороны, конечно.
С. ПАРХОМЕНКО: Да, это важное событие в истории России. Оно тоже будет унижено, оскорблено, переврано и вывернуто наизнанку, так сказать, творцами новой исторической идеологии. И понятно, что никакой правды о причинах тех событий, о ходе тех событий, о последствиях тех событий в России до тех пор, пока не падет этот фараонский режим, невозможно будет в официальном обороте, например в школе, обсуждать. Но война в Грузии действительно оказалась важным, грозным предвестником и во многом прецедентом для агрессии России в Украине. То, что она осталась для России безнаказанной, то, что мир отнесся равнодушно и безразлично к этой войне, то, что некоторое количество правивших тогда в крупных европейских странах циничных, безответственных чиновников, таких, например, как президент Франции Николя Саркози тогдашний, продемонстрировали абсолютно бессовестное и безнравственное свое отношение к этим событиям.
Тогда, собственно, после этой войны, тоже важно это помнить, ну и в ходе этой войны, сразу после этой войны происходила массовая скупка европейских политиков, когда германский канцлер оказался сотрудником «Газпрома», когда были установлены очень многообразные и, я бы сказал, небескорыстные отношения с итальянским лидером Берлускони и его окружением, когда Францию, что называется, купили в лице тогдашнего президента Саркози за сделку о «Мистралях», военных кораблях, которые тогда заказала Россия на, в общем, не очень большую сумму (около миллиарда евро), но это оказалось поводом достаточным для того, чтобы тогдашняя французская администрация во главе с Саркози заняла совершенно безнравственную позицию, по существу, способствуя тому, чтобы эта война осталась безнаказанной. Это важный очень момент, который многому научил Путина и его окружения.
И когда мы говорим о том, что помимо религиозного фанатизма, помимо исторической безграмотности и безумия, которое творится в их мозгах в строительстве картины мира, когда они продолжают считать, что Россия окружена врагами, что на нее нападают со всех сторон, что, собственно, все, что происходит в мире, происходит для того, чтобы нанести России какой-нибудь ущерб, и в результате из этого больного воображения рождаются идеи войны, среди прочего, есть еще другой важный элемент, который заключается в том, что власть денег безгранична, что продается абсолютно все. Часть этого религиозного фанатизма – это фанатичная вера во всесилие денег и что если вам кажется, что что-то такое не продается, значит, просто предложите дороже – и тогда продадут. Вот они этому учились на протяжении многих лет. И есть несколько исторических эпизодов, которые были важным подтверждением этой чудовищной и безнравственной позиции, – это покупка Олимпиады, например, которую коррупционным путем добыли для Сочи, и покупка Чемпионата мира по футболу.
Как это ни удивительно, два спортивных события были в этом смысле очень важны политически, потому что они подтверждали вот это представление о том, как устроен мир, о том, что, в принципе, абсолютно невозможные и невыносимые вещи можно просто купить за деньги. И таким же событием, несомненно, была война в Грузии и покупка реакции на нее. Так что ниточка протягивается напрямую от событий августа 2008 года к событиям февраля 2022 года и к сегодняшнему дню. Одно является прямым наследием. А помимо этого, все-таки мы знаем, что недалеко от России есть тяжело раненая, измученная страна Грузия, прекрасная страна, но находящаяся в ужасном положении. И я бы сказал, страна тяжело больная. То, что происходит сегодня в Грузии, вот эта странная власть, которая Грузией сегодня управляет, вот это экстерриториальное царство, когда человек, который не занимает никаких постов и не несет никакой ответственности фактически за свои поступки, владеет Грузией целиком через систему марионеточной партии и марионеточных политиков, которые управляют в Грузии, собственно, всем, – это тоже последствие этой войны.
Это признак колоссального нездоровья. Это признак инвалидности этой страны, которая существует вот с этой памятью о 20% территории, которые были у нее отняты, о силе, которая пришла и которой нечего было противопоставить, о силе, от которой не смог защитить окружающий мир. Вот это то, что приводит страны, такие как Грузия, относительно небольшие, не очень мощные в экономическом отношении, но, в сущности, прекрасные, с замечательной историей, с богатейшей культурой, потрясающим языком, удивительной природой и всем прочим, что можно сказать про Грузию, приводит вот к такого рода печальному состоянию.
Так что это в буквальном смысле слова незажившая рана. И всякий человек, который пытается разобраться в политике этой части мира, кавказского региона и прилегающих к нему регионов, видит это каждую минуту, что война 2008 года не закончена, последствия ее не изжиты и не избыты и с ними тоже еще многими десятилетиями предстоит справляться. Уже после того, как не будет никакого Путина, никакого фараона, никакого фараонова царства, никакой России, нужно будет как-то с этим разбираться и все это лечить. Никуда оно не денется. А для мира большой урок, что бывает, когда диктатору разрешают вот такие НРЗБ.
О. БЫЧКОВА: Гулять по-крупному.
С. ПАРХОМЕНКО: Надеются его накормить, надеются его утешить, успокоить, умиротворить, удовлетворить в надежде, что ему хватит уже сожранного. Вот что бывает. И я думаю, что на тех конференциях, возвращаясь к теме о конференции в Джидде, которую мы уже упоминали, на тех следующих конференциях, которые, несомненно, последуют в ближайшее время, нужно будет внимательно изучать грузинский опыт. Это будет интересная тема. И я надеюсь, что найдутся люди, найдутся мировые политики, которые на этих конференциях скажут: «Давайте внимательно всмотримся, что стало с Грузией и по поводу Грузии, и после Грузии, и попробуем этот урок разобрать, проанализировать и усвоить».
О. БЫЧКОВА: Вот тут спрашивают про кремлевского пресс-секретаря Дмитрия Пескова, который заявил New York Times, что Путина переизберут на президентский срок более чем с 90% голосов и выборы – это скорее процедура бюрократическая. Спрашивают, что это значит? Мое объяснение, например, что Песков верит и хотел нам это сказать, ну или по крайней мере хотел нам это сказать, что истинная любовь страны к своему диктатору не нуждается ни в каких доказательствах и подтверждениях, вот это вот он хотел выразить. Какая твоя версия?
С. ПАРХОМЕНКО: Моя версия, что это политическое хамство. В некотором роде примерно такое же, как вот эта вот история с названием и товарным знаком «Эхо Москвы». Это ощущение того, что ну что уж теперь, теперь все можем, теперь как-то бога нет и все позволено. Сняли под столом ботинки и блаженно пошевелили пальцами. Вот это, собственно, то, что проделывает Песков.
О. БЫЧКОВА: Песков весь. Но и здесь, мне кажется, Владимир Владимирович. Непонятно.
С. ПАРХОМЕНКО: В конечном итоге, конечно, Владимир Владимирович, ты права. Но это яркое проявление на поверхности. Знаешь, как гриб в лесу. Растет такой относительно небольшой грибок. Можешь даже его сорвать, положить в корзинку и так далее. Но на самом деле это просто то, что торчит на поверхности из гигантской грибницы, которая, может быть, оплетает весь этот лес и простирается там на много метров вглубь и на много километров вширь. Вот примерно это же самое.
Вот то, что сказал Песков – это вот такой грибок, который вырос, такая поганка, которая выросла на этой вот политической грибнице, которая пришла теперь к тому, к такому наглому и расслабленному пониманию того, что страна лежит в руинах, собственно, все принадлежит нам, мы никому ничем в этой ситуации не обязаны до тех пор, пока мы здесь сидим на этих стульях, ну а уж потом, когда нас всех отсюда уведут на виселицу, ну, не будем тогда больше про это думать, это уже будет нас не касаться, это уже будет другая история. А пока, ну да, ну какие еще выборы? Каких, собственно, выборов вы хотите? Все это формальная процедура, которая нужна для оформления происходящего.
Надо сказать, что много раз подробно, научным языком, очень серьезно это описано во всяких политологических книжках, где говорят о том, что да, вот существуют такие электоральные диктатуры, существуют такие режимы, которые являются абсолютно диктаторскими, абсолютно антидемократическими, но они считают необходимым иногда оформлять свои решения вот этими вот внешними процедурами для решения каких-то своих задач. Но забавно, что обычно среди этих задач является сохранение международной репутации. Обычно, когда спрашивают: «А зачем диктаторы проводят выборы?», то следует ответ: «Ну, потому что им надо разговаривать с окружающим миром, им нужно уметь ответить окружающему миру на наивный вопрос, а, собственно, почему вот этот человек продолжает подписывать международные документы от имени этой страны, где причины, где источники легитимности его подписи, он, собственно, кто такой.
И на это им говорят: “Ну как же, выборы же прошли же, вот же, смотрите, видите цифры, тут вот люди ходили, голосовали, ну и вот у нас теперь так получилось, что этот вот диктатор, который уже 40 лет сидит на этом стуле, будет сидеть еще следующие 10 лет, потому что люди проголосовали за него”». Удивительным образом эта логика продолжает действовать в Кремле. Они продолжают это делать, потому что им кажется или они хотят сделать вид, что они этим какую-то легитимность сохранят или там создадут какую-то возможность для международного разговора и так далее. Но все это разрушено гораздо более сильными средствами.
С Путиным не будут разговаривать и с Путиным не будут подписывать не потому, что его не выбрали, не потому, что он не соблюл демократическую процедуру, не потому, что он позволил себе какое-то законодательство или какие-то решения, что-то сделать или, наоборот, что-то не сделать во внутренней политике, с ним не разговаривают потому, что он военный преступник. И это как-то посильнее будет. И в этом смысле это действительно курица с отрубленной головой, которая продолжает бегать по двору и продолжает совершать какие-то механические поступки. Вот они затевают эти выборы, как будто бы им по-прежнему, как многим другим вот таким электоральным диктаторам, нужно подтверждение легитимности. Но они не получат этого подтверждения легитимности, потому что есть вещи посильнее, есть обстоятельства, которые перекрывают это напрочь.
С помощью выборов они не отменят мандат на арест, выданный Международным уголовным судом, и множество еще других мандатов, которые впереди. Впереди еще ожидает много таких решений. Это только начало, это только самое простое обстоятельство. Вот я недавно слышал обсуждение в юридической среде этого всего, почему этот вот международный мандат оказался выдан по такому странному поводу – по поводу истории с детьми, которых там вывозят из страны и так далее. Да потому что это самый простой случай, потому что это самая короткая цепочка, самая очевидная. Вот с Христо Грозевым, например, мы это обсуждали.
О. БЫЧКОВА: Простой в смысле самый очевидный, да.
С. ПАРХОМЕНКО: Ну да. Мы обсуждали это. Вот в пятницу у меня был стрим, гостем которого был Христо Грозев. Посмотрите, если еще не видели. И вот он говорил об этом, о том, что история с вывозом детей – это просто такой случай, когда доведение ответственности до самого верха оказалось технически самым простым, потому что Путин сам про это говорил, привел этих детей на митинг в «Лужниках». И, в общем, там нечего было доказывать, все было очевидно. А есть другие, гораздо более сложные случаи, связанные там с военными преступлениями, с убийствами мирного населения, с разрушением мирных объектов и всякого такого. Там доказывать сложнее. Но это будет сделано, эта работа будет проделана и так далее. И в этой ситуации выйти и сказать «а зато его выбрали на выборах, а зато он законный президент, потому что за него проголосовали» – это будет как-то немножко странно. Но эти люди продолжают это делать и, более того, продолжают этим хвалиться.
И, собственно, речь Пескова и вот эта фраза Пескова, сказанная им журналисту Роджеру Коэну, который в New York Times опубликовал гигантскую, кстати, громадную статью о России, поехал в разные далекие края… Это, кстати, отдельная интересная история, как ему это удалось и почему с ним не случилось по дороге никаких неприятностей, и с кем именно он договорился, для того чтобы эту статью иметь возможность подготовить и это путешествие иметь возможность совершить. Но вот Песков говорит про это как-то по инерции, продолжая этим хвалиться как чем-то важным. Нет, на самом деле это потеряно, это навсегда утрачено для них в качестве аргумента. В качестве инструмента их политики эти выборы им больше не пригодятся.
Вот я бы считал важным, чтобы, рассуждая о них, а мы все больше и больше будем говорить о выборах по мере того, как они приближаются, чтобы мы помнили об этом обстоятельстве – зачем они устраивают эти выборы и какова в действительности будет роль этих выборов. Есть теперь большая разница между одним и другим, между намерением и результатом. Слушай, у нас осталось мало времени. Из тех тем, которые я как-то предполагал, я бы выбрал знаешь что, я бы выбрал, как ни странно, историю с VPN. Мне кажется, что это важная очень вещь, важное очень обстоятельство.
О. БЫЧКОВА: Давай.
С. ПАРХОМЕНКО: Это новость последних двух дней. Дело в том, что сложился некоторый такой статус-кво на протяжении всей этой войны, когда спецслужбы в России и разного рода обслуживающие власть административные органы последовательно перекрывали доступ к разным информационным ресурсам, а граждане, в свою очередь, в массовых количествах находили возможность это обходить. И система VPN расцветала все пуще и пуще. И было довольно большое количество разных, в том числе международных, организаций, которые всячески этому способствовали. И удалось специалистам, которые вот работали с этой сферой, внедрить в сознание очень многих в мире своих партнеров…
Вот, в частности, этим занимался, скажем, есть такой замечательный эксперт Михаил Климарев, которого многие знают, который важный специалист по этим всем обстоятельствам. Вот он говорил, что Украине нужно вооружение, а России нужны VPN, точнее, русским пользователям. И от этого, собственно, зависят ситуации на войне и вокруг войны и исход этой войны, от того, будут ли люди, которым нужна объективная информация в России, иметь по-прежнему к ней доступ. И мир обязан помогать российскому населению справляться с этой информационной угрозой, с этой информационной дискриминацией. Так вот в этой войне случился новый этап. Он заключается в том, что блокировки технически стали другими.
И, грубо говоря, если раньше государственные органы и подведомственные им учреждения спецслужб блокировали конкретные точки в интернете, через которые происходил этот обход блокировок, то теперь речь идет о типе информации. Вот чтобы вы понимали, что, собственно, произошло. Речь идет о том, что во всем потоке информации, который путешествует по сетям в интернете, эта система позволяет выделить некоторые характерные элементы, некоторые характерные, так сказать, пакеты символов, грубо говоря, характерные слова или характерные фразы, которые позволяют опознать вот этот вот VPN-овский трафик, трафик, обходящий и помогающий обойти блокировки, и на этом основании его заблокировать.
Что будет в ответ? В ответ компании, которые создают эти средства VPN, будут очень быстро – мы вправе ждать этого в ближайшие дни – будут создавать свой ответ, свое противодействие, которое будет заключаться в том, чтобы маскировать, шифровать эти характерные слова, по которым система опознает этот VPN-овский трафик, с одной стороны, а с другой стороны, создавать ситуацию, в которой блокировки этого трафика VPN становятся все более и более опасными и все более и более дорогими для тех, кто блокирует, чтобы в связи с этим разрушались другие полезные свойства интернета (банковские системы, системы связи государственных органов и так далее и так далее), чтобы государство понимало, что просто так блокировать оно этого не будет.
О. БЫЧКОВА: Все понятно. И, конечно, люди придумают, как выйти и из этого положения. Всем счастливо. Пока.