«Особое мнение» Геннадия Гудкова
Времени было достаточно на подумать, на обдумать, на вести переговоры, на выслушать предложение, взяться за ум. Раз не хотите, значит, потерпите полное военное поражение от Украины в ближайшее время…
А.ЖИГУЛИНА: «Особое мнение» на YouTube-канале «Ищем выход». У микрофона — Анастасия Жигулина. Со мной на связи — политик, полковник ФСБ в отставке Геннадий Гудков. Геннадий Владимирович, здравствуйте!
Г.ГУДКОВ: Да, Анастасия, приветствую вас и всех, кто с нам в эфире.
А.ЖИГУЛИНА: Все, кто нас смотрит онлайн, я советуют ставить прямо сейчас лайки, обязательно делиться этим видео после просмотра. Если вы смотрите нас в записи, пишите комментарии, делитесь своим мнением, что вы думаете о нашем разговоре, может быть, у вас есть, что возразить. Я стараюсь читать комментарии и по возможности даже отвечать.
Если вы смотрите в прямом эфире, пишите прямо в чат. Я постараюсь одним глазом следить, если будет что-то интересное, я задам вопрос Геннадию Владимировичу.
Геннадий Владимирович, наверное, самая обсуждаемая тема последних дней, я не могу с нее не начать — это история с танками «Леопард-2», которые Германия все-таки решилась поставлять в Украину и также заявила, что не будет возражать против поставок других стран. Мы понимаем, что речь идет в первую очередь программа Польшу, которая ждала такого разрешений.
После всех продолжительных обсуждений сложилось ощущение, что дискуссия не о танках идет, а о том, насколько Германия вообще готова одерживать Украину. Как вам кажется, есть политическое значение у этого решения?
Г.ГУДКОВ: У этого решения только и есть, что политическое значение. Давайте рассмотрим, что произошло все-таки после Рамштайна. Не было танков, а потом они тут же появились.
Есть два момента, которые могут быть версиями случившегося. Как вы знаете, изначально они были в списке вооружений на совещании Рамштайн-8. По-моему, 8-я уже встреча министров обороны стран ЕС и других стран, 50 министров коалиции сложившейся, которая поддерживает Украину.
Информация есть о том, что в этот момент Путину, по-моему, накануне Рамштайна сделали предложение закончить войну. Об этом пишут многие Телеграм-каналы, которые ссылаются закончить инсайд. С учетом того, что идут какие-то контакты между представителями США, ЕС и так далее. И тот же Бёрнс имеет контакты, и понятно, что они через другие линии существуют — через Эрдогана, через Турцию. Якобы Путину сделали предложение: «Дорогой товарищ, выводишь войска свои на линию 23 февраля. Мы тебе даем политическую отдушину, какое-то время ведем с тобой переговоры, ты потом деоккупируешь такие-то территории, признаешь вину, платишь репарации и война заканчивается». Якобы Путин взял паузу подумать. Когда эта пауза закончилась бомбардировкой Украины, нанесением ударов, отчаянными попытками захватить Бахмут, видимо, прошло несколько дней, все поняли, что Путин ничего не понимает, кроме языка силы. Ему сказали, что ты заканчивай, но мы танки не поставляем, наступательное вооружение не поставляем, самолеты не поставляем, даем тебе возможность армии вывести. Если нет — ну, по полной программе. И мы видим, что это было — нет. И по полной программе решили действовать дальше.
Мне сказал один товарищ, он с Украиной очень плотно работает, в том числе, с истеблишментом, что якобы планируется еще «авиационный Рамштайн», как он мне сказал — передача авиации Украине. Это следующий шаг, в том числе, для поддержки на поле боя.
Я думаю, что эта версия имеет право на существование. Но мы знаем, что если такое предложение Путину сделали, то он ответил отрицательно. Потому что сегодня, когда перед вами давал интервью сейчас украинскому каналу популярному, я услышал в прямом эфире звук воздушной сирены. Там объявлена опять воздушная тревога на значительной части Украины. Вот ответ Путина, если, действительно. такое было.
Вторая причина: Шольц не хотел быть главным виновником Путинских поражений. Что это были действия не Германии, которые привели к поражению Путина и серьезным наступательным действия Украинской армии, а это как бы действия коалиции. Поэтому Шольц взял небольшую паузу. Прошли всякие факельные шествия. С ним жестко поговорила Польша, поговорила Финляндия, жестко поговорила еще одна страна. Марокко сказала: «Хрен с вами. Если вы не готовы, то я отдам танки. Я Марокко великая, у меня есть 20 Т-72Б, неплохой танк, прошедший модернизацию в Чехии». Типа забирайте. Хотя сейчас ходят слухи, что то ли дали, то ли не дали. В общем, что-то непонятное. В любом случае. даже если это Марокко действовало, то она действовала наверняка при одобрении Парижа. В Париже сейчас тоже меняется позиция и меняется точка зрения. Она становится все более жесткой и категоричной в отношении Путина, его войны, агрессии.
Настя, я не спросил, вы находитесь в Москве?
А.ЖИГУЛИНА: Нет, я нахожусь не в России сейчас.
Г.ГУДКОВ: То есть мы можем называть войну войной. Потому что сейчас есть еще немножко эфиров, где это делать опасно с точки зрения подставлять ведущих.
Поэтому ситуация такая, что Запад, по всей видимости, закусил удила: «Ну раз ты так — мы так». Англичане предали 12 танков. Я думаю, что Марокко поставила 20 танков. Сейчас готовится еще 100 танков по всей Европе советских. Неплохие, кстати, хорошие очень танки Т-72. Я их видел, когда еще служил в армии, они появлялись. Очень серьезная машина, тем более, после всякой модернизации, дообработки. Конечно они уступают и «Абрамсам» и «Леопардам», но все-таки очень хорошая машина, вполне пригодная для серьезных действий на поле боя.
А.ЖИГУЛИНА: Значит ли это решение по «Леопардам», что позиция Шольца изменилась? Он об этом прямо заявил. То есть теперь отныне он будет действовать более решительно. Или ничего не значит?
Г.ГУДКОВ: Значит, они постепенно снимают барьеры страха, психологические ограничения. Это значит, что Германия сделала свой выбор в сторону большей жесткости, решительности, и это, конечно, очень важно. Потому что Германия одна из ключевых стран в Европе. 90 миллионов населения, огромный ВВП после США, Китая и Японии. 4-я экономика, по-моему, в мире. Серьезная страна. Поэтому вступление такой страны в программу широкомасштабной помощи Украине — это даже не только военный огромный плюс, это еще психологический. Другие страны скажут: «Германия дает, а мы чего? Потому что для нас пример — немцы». Они долго считают, долго продумывают. Значит, они всё хорошо просчитали. Такое доверие есть к Германии. Во многих странах именно вот так работает. Поэтому я понимаю, что Запад решил, что хватит в бирюльки играть. Времени было достаточно на подумать, на обдумать, на вести переговоры, на выслушать предложение, взяться за ум. Раз не хотите, значит, потерпите полное военное поражение от Украины в ближайшее время.
Я знаю, что сейчас удерживают ВСУ от наступательных и неоправданных, не просчитанных действий пока, типа «ребята, подождите, когда все это оружие придет, на нем научитесь работать — тогда пожалуйста». Но серьезное, огромное количество техники, вооружений сейчас будет поставлено. Я не говорю про эти «Хаймерсы» легендарные, которые тоже сейчас Америка будет поставлять целую партию большую. 100 танков колесных, 100 танков таких, 100 танков таких. Там речь идет о сотнях единиц тяжелого вооружения наступательного плана. То есть готовится к наступлению Украина совершенно точно. Тут не ходи к гадалке.
А.ЖИГУЛИНА: С нами на связи политик и полковник ФСБ в отставке Геннадий Гудков.
Мы существуем только благодаря вам, вашей поддержке. Внизу в описании видео рассказано, как можно нас поддержать финансово, как можно задонатить любую совершенно сумму. Это может быть стоимость утренней газеты, утренней чашки кофе просто потому, что вы нас смотрите по утрам.
Мы существуем только благодаря вам и продолжаем приглашать к себе в эфир гостей. Пожалуйста, помогайте, если считаете нужным, если вам нравится наши эфиры. Если вы их смотрите, вы можете отправить сумму на телефон, на «Сбербанк», через биткоины, как угодно. Обязательно сейчас прямо смотрите, что сказано в описании видео. Это очень важно.
Возвращаясь к разговору о позиции Европы. Глава Европейского Совета Шарль Мишель, вы знаете, сделал амбициозный, может быть, прогноз про то, что решающими станут следующие недели, может быть, месяцы. Это связано с историей про изменение позиций Европы? Согласны ли вы с его прогнозом о том, что станут они решающими?
Г.ГУДКОВ: Европа сейчас настолько звереет против действий путинского режима совершенно бездумных, аморальных, жестоких, кровавых, что приходится даже сдерживать. У нас вчера была там конференция, проводил ее уважаемый Кубилюс Андрюс, бывший премьер-министр Литвы, а сейчас он возглавляет группу в европейском парламенте по проблемам России. НРЗБ. Я вчера был там на конференции. Сейчас уже даже приходится сдерживать, объяснять, что Россия — страна, которая должна стать демократической…
А.ЖИГУЛИНА: Сдерживать Европу или Украину? До этого вы говорили про Украину.
Г.ГУДКОВ: Извиняюсь, Сдерживать Европу в ее жесткой риторике и жесткой позиции. Потому что в Европе нарастают серьезные негативные действия и настроения против России в целом как таковой. Приходится даже сдерживать. На вчерашней конференции как раз об этом говорили. Там очень позитивную роль грают многие евродепутаты, они понимают, что без России все равно не построить прочного мира в Европе. Конечно, не с путинским режимом, но вообще, с Россией. Как раз об этом говорили, как сделать так, чтобы Россия вернулась в цивилизацию, ушла бы из этого средневековья, из этого маразма путинского.
Поэтому да, в Европе настроение однозначно меняется в сторону необходимости сокрушения путинской оккупационной армии в Украине. Это НРЗБ невооруженным глазом. Да, есть некоторые страны, которые как бы слабые звенья, я не буду скрывать, это тоже есть. Путинская коррупция никуда не делась, экспорт коррупции существует, подкуп политиков и должностных лиц существует. Влияние на какие-то деструктивные процессы он оказывает. Денег они же жалеют на это дело. Это всё тоже есть. Но в целом идет озверение. Я так называю образно. Но в целом идет понимание необходимости завершать войну победой. И это мы видим по всем действиям, общественные настроения такие. И там даже есть радикальные уже элементы, которые настаивают на самых ужасных сценариях. Поэтому такой тренд совершенно очевиден сейчас в Европе.
А.ЖИГУЛИНА: Вы сказали в начале нашего разговора, что Путину предложили переговоры.
Г.ГУДКОВ: Якобы. Идут разговоры вокруг Кремля, вокруг трона. Он получил, солнцеподобный, луноликий эти предложения. Ему сказали: «Володя, завязывай, иначе мы тебя расплющим».
А.ЖИГУЛИНА: Я хотела спросить немножко о другом. Вы вообще представляете, что может сейчас Путина заставить пойти на переговоры, как должная сложиться сейчас ситуация? Может быть, прямая угроза его жизни должна возникнуть или еще что-нибудь?
Г.ГУДКОВ: Она и так существует. Она возникла 24 февраля с утра прямо с самого. И это он тоже хорошо понимает и чувствует. Он, наверное, больше ничего не чувствует, кроме страха за свою жизнь, за свою власть. Он это увязывает в один пакет неразрывный — жизнь и власть. Поэтому он это понимает хорошо как раз. Но что его может заставить? Знаете, есть слово хорошее «безнадега». Нет никаких шансов у него выиграть эту войну, удержать эти территории. Нет никаких шансов вытащить Россию из этой задницы, в которую он ее загнал. Нет у него сейчас никаких хороших шансов выйти из того угла, как он сам говорил про крысу, что нельзя загонять. Вон сейчас сам себя загнал, превратился в эту загнанную в угол крысу. Я все время говорю, что у Путина два выхода: плохой и очень плохой. Вот он должен выбирать между двумя опциями выбрать какую-то.
Знаете, есть расхожая шутка, что Путин из всех выходов выбирает самый плохой. Поэтому мы ждем.
И я что хочу сказать. Если он этого не понимает, то его царедворцы прекрасно это понимают. Прекрасно понимает Генеральный штаб, прекрасно понимает генералитет. Прекрасно понимают люди, ведущие финансы и экономику. Они же понимают… Вот как в России обойтись без мата и без каких-то определенных слов. Они же понимают, что жопа нарастает, что она неизбежна, что она поглотит это всё. Они же понимают, какие тенденции по 23-му году, по экономике? Понимают. Это люди могут не понимать. Жрачка есть в магазинах — уж извините, перехожу на бытовой язык — и все в порядке. Трамваи ходят, свет есть, тепло есть — отлично. А люди, которые понимают, что все может закончиться в один момент, очень хорошо видят этот финал, коллапс. Поэтому даже если Путин чего-то не понимает, в окружении ее совершенно однозначно зреет понимание печального конца. Это я знаю не понаслышке, это я не придумываю. Это если я могу ссылаться на слухи, треп околокремлевский, у кого-то имеющиеся какие-то инсайды, может их нет. Вот то, что я говорю про настроение элит — это из первых уст, из первых источников. Конечно, там люди охреневают, извините за выражение, хотя есть более точные выражения в русском языке, но они запрещены.
А.ЖИГУЛИНА: Простите за это сравнение, оно напрашивается. Вопрос мой сводился к тому, готов ли Путин, как Гитлер, держаться за эту войну, которая для него репутационная, до конца. Или, допустим, может быть, все закончится примерно так же: он будет вести ее, пока не дойдет до того, что ему придется в бункере выстрелить в себя?
Г.ГУДКОВ: Он в это не верит. Насколько я знаю, он в это не верит. Он считает, что может из этого выскочить, всех сделать в очередной раз, что какие-то произойдут события, которые поменяют всю ситуацию. Он верит в какие-то чудеса так же, как Гитлер верил в какое-то чудо оружия, то возможность перегруппировки, то в раскол коалиции антигитлеровской. Путин во все это верит до сих пор. Он считает, что все идет неплохо, время работает для нас. Чем больше мы бьем по Украине, тем меньше у необходимо терпения, тем ближе они к поражению, к готовности выкинуть белый флаг и так далее. Он не понимает. Если вы меня про Путина спрашиваете, из того, что я знаю, что до меня доходит, он не понимает. Но это понимает окружение, очень многие. Не все, конечно, я думаю. Но в окружении прекрасно отдают отчет, что все идет к краху, коллапсу.
А.ЖИГУЛИНА: Еще одно высказывание хотела с вами обсудить — высказывания Михали Подоляка в интервью Майклу Наки. Он сказал — к разговору об эскалации, — что планируются Украиной удары по Москве, Санкт-Петербургу, Екатеринбургу. Как вам кажется, это реально? И зачем он это сказал?
Г.ГУДКОВ: Технически это реально. У них есть уже эти дроны. НРЗБ с одним товарищем. Они до 200 килограмм боевого вещества несут эти дроны, они способны на 1200 километров лететь, они малозаметные, они имеют защиту, малую обнаружаемость системы действующей ПВО. Технически такие возможности либо появились, либо в ближайшее время появятся. Будут ли они это делать? Я думаю, что это предупреждение в ответ на угрозу, как говорят в России, нанесения ударов по центрам принятия решений. Если такие удары будут с российской стороны, Украина предупредила, что она не будет сидеть, сложа руки. Я думаю, что это взаимное предупреждение, пока психологическая война. Но, как мы видим, она возымела результат. Была песня «Аист на крыше» — теперь «Панцирь» на крыше. По-моему, София Ротару пела эту песню, если мне память не изменяет. Так что у нас теперь «Панцирь» на крыше.
Это правильно с военной точки зрения там система ПВО стоит Потому что не готовилась никогда Москва к отражению атак НРЗБ. Там есть система ПВО, там были серьезные изъяны по прошлым годам, по прошлым десятилетиям. Они пытаются укрепить, но укрепляя, они еще пытаются создать у народа ощущение, что «всё, война, надо потерпеть, вы же видите, что творится: враг на подступах к Москве, отступать некуда, позади Москва, вы же видите, что мы ставим, чтобы защитить вас, кроме нас вас никто не защитит». Понятная риторика, она во все века одинаковая. Она может быть разная по времени, по персоналиям, исполняющим эту песню, но песня одна и та же, слова те же самые. Поэтому они сейчас, действительно, продумывают этот вопрос, готовы ли он будут наносить удары, допустим, по Верховной Раде, по резиденции Зеленского и так далее. В ответ, естественно, прилетит. Тогда прилетит точно
А.ЖИГУЛИНА: Не усложняют ли такие заявления украинских политиков отношения с Европой, которая, видимо, пока не готова ввязываться в Третью мировую?
Г.ГУДКОВ: Это не означает, что Третья мировая. Речь идет о конвенционном, обычном, неядерном оружии. По ядерному оружию Путина предупреждают каждый месяц: «Не смей!» И Китай предупреждает. Чего сейчас Си Цзиньпин не хочет его видеть и слышать? Ну, по этой причине: «Ты парень, там совсем заигрался. Что, не понимаешь, что хочешь миру ядерной войны? Даже мы, китайцы великие об этом не думаем. Ты нам все планы срываешь». Я уж не думаю, про Великобританию, Францию, Германию и США. Индия вон сейчас заявила… Ну, она вроде как не ядерная держава, хотя на самом деле ядерная. Но Индия заявила о неприемлемости. Она сказал: «Как хотите, но только без этого. Мы очень сильно будем возражать, найдем способ возражения».
Так что Путин сейчас вообще один остался в этом смысле абсолютно.
А.ЖИГУЛИНА: То есть вам кажется, что Европа теоретически готова к такому обострению конфликта, когда Украина начнет стрелять по крупным городам российским?
Г.ГУДКОВ: Я не хочу сказать, что они в восторге, конечно, нет. Никто не хочет эскалации конфликта, никто не хочет увеличения какой-то угрозы. Ну, а что делать? Война есть война. Я, конечно, понимаю, что они после такого удара любого увеличат еще двое поставки оружие, действительно, сделают так, что разотрут армию в порошок в Украине. Но запретить украинцам ответить они вряд ли решат, если, действительно, Россия пойдет вот на это — попытку уничтожить органы управления, органы власти.
А.ЖИГУЛИНА: Отчего это будет зависеть?
Г.ГУДКОВ: От состояния истерики в Кремле, от их психического здоровья. Они же безумные. Они явно выпали из адеквата, они явно находятся в состоянии истерическом. Человек же не может в психическом состоянии действовать адекватно. Возьмем любую бытовую ситуацию. Если псих дома, вы же не можете от него ожидать адекватных действий, если он находится в состоянии острой психопатии. Но они находятся в этом состоянии, причем уже давно.
Посмотрите на Медведева. Этот профессорский сынок. Я же его помню еще, когда он говорил как профессорский сынок, смотрел как профессорский сынок. Во что он себя превратил? Или он там не просыхает или, действительно, мозги скурвились. Что он несет. Как можно довести себя до состояния отмороженного НРЗБ. Поэтому да, мы же видим, что они находятся в состоянии психоза острого. Наверное, я неправильные слова говорю с медицинской точки зрения, но я даю политическую оценку: состояние острого политического психоза.
А.ЖИГУЛИНА: Это немножечко расходится с тем, что вы сказали по поводу настроения элит. Я понимаю, что тут сейчас можно разбираться по персоналиям, кто из них в состоянии психоза, кто уже чувствует напряжение и готов расколу. Но, тем не менее, я бы хотела, чтобы вы немножко подробнее объяснили.
Г.ГУДКОВ: Ближний круг, который ведет войну, они в состоянии острого психоза. Там решается их судьба, жизнь решается, тут будешь в состоянии психоза. Я имею в виду Путина самого, в первую очередь. Там же главный идеолог и мотор этой войны — Путин лично. Потом понятно, что это Генеральный штаб, Пригожин. Всякие его сторонники — Патрушев и так далее. Есть тот круг, который находится в этом странном состоянии, называемый точным матерным словом, причем с ударением на первый слог — в этом «ахрене». Вот у них состояние еще хуже становится. Они понимают, что вождь невменяем, ситуация ухудшается, расплата скоро наступит, неизвестно, какая она будет. Это всё работает только на какую-то грядущую трагедию, что происходит сегодня.
Там дифференциация идет серьезная. В региональных элитах бардак полный. Все чего-то ждут. Вот мне рассказывают. Какие планы можно строить в стране, которая завтра может кончиться? Поэтому они делают по мере необходимости, какие-то задачи свои решает административно-управленческий аппарат, но прыти никакой нет. Заставляют их что-то делать — они делают. А не заставляют — ничего не делают. Потому что чего-то ждут. Вот мне звонят люди, которые знакомы с этим народом вверху. Они говорят, что застывшее ожидание и по возможности ничегонеделанье. Потому что непонятно вообще для чего нужно что-то делать, какие можно строить планы, если может быть, завтра страны не будет? Поэтому все замерли в ожидании какой-то развязки.
А.ЖИГУЛИНА: Получается, вы сказали о том, что Путин не верит в поражение, то есть он не задумывается о том…
Г.ГУДКОВ: Может он и понимает в глубине души, но он не может показать слабость.
А.ЖИГУЛИНА: Если остальные верят в поражение, значит, они понимают, что наказание неминуемо, уже сворачивать не имеет смысла, они продолжают гнуть свою линию по инерции или что?
Г.ГУДКОВ: Вчера как раз говорили, у нас была конференция, я в ней принял участие. Проводил Европарламент, группа Кубилюса. И я говорил, что любая политика, особенно в войну или в кризисной ситуации — это политика кнута и пряника. Кнут — это санкции, это война, это поставка оружие, это ограничения, кнут это установление всяких эмбарго и прочего. Кнут — это нормально. Его, конечно, надо делать жестче, глубже, сильнее. Кнут понятен. А пряник где? А мы хотим, что бы Путин был отстранен от власти, я так мягко говорю. А кто его будет устранять? Байден? Нет. Евросоюз? Шарль Мишель? Урсула фон дер Ляйен? Нет, не приедут точно отстранять Путина. Кто будет отстранять. Оппозиция либо сидит, либо за рубежом. Тоже не может. А кто будет? Значит, должны какие-то свои, которые внутри, понимают, что жопа, и чтобы избежать своей собственно судьбы печальной, надо что-то делать. Значит, мы должны дать пряник, какую-то индульгенцию, какую-то стратегию выхода, какие-то гарантии. Нужно об этом заявить. Это не Гудков должен заявлять. Какие Гудков может дать гарантии? Гудков может просить о гарантиях в лучшем случае. А гарантии могут дать мировые лидеры, заявление какое-то, коммюнике подписать.
А.ЖИГУЛИНА: Может быть, у них существует какой-то план побега? Потому что как еще объяснить такую самоуверенность?
Г.ГУДКОВ: А куда бежать-то — на Луну, что ли, или на Марс полетят? Куда бежать?
А.ЖИГУЛИНА: Просто из ваших слов и вообще по логике выходит, что какая-то самоуверенность совершенно неоправданная.
Г.ГУДКОВ: У Путина — да.
А.ЖИГУЛИНА: У всей путинской элиты.
Г.ГУДКОВ: Не у всей путинской элиты. Вот нет никакой всей путинской элиты.
А.ЖИГУЛИНА: У всей верхушки.
Г.ГУДКОВ: Нет никакого российского гражданского общества, но всё фрагментировано. Одни готовы идти до конца, находясь в состоянии паранойи в медицинском смысле этого слова. Другие понимают, что эти параноики доведут страну и их самих в лучшем случае до Гааги, а в худшем случае до смерти. Беспокоятся за свои семьи, своих родных и близких Они ничего пока сделать не могут.
А.ЖИГУЛИНА: Геннадий Владимирович, я вас прерву на минутку. У нас сейчас новости. Мы продолжим. у нас еще есть несколько тем, которые я с вами хотела обсудить.
НОВОСТИ
А.ЖИГУЛИНА: Это «Особое мнение» на YouTube канале «Ищем выход». У микрофона — Анастасия Жигулина. Со мной на связи — политик, полковник ФСБ в отставке Геннадий Гудков. Геннадий Владимирович, вы меня слышите.
Г.ГУДКОВ: Да, прекрасно слышу и новости прослушал с большим удовольствием. Я считаю, что это новости из сумасшедшего дома. Мне больше всего понравилось про Митьков, потому что у меня в штабе когда-то давно, лет 20 с лишним назад работал представитель этого движения. И вот сейчас и до них добрались, не прошло и 20 с лишним лет, до этой картины. В общем, чем чудовищней в империи законы, чем ближе ее конец.
А.ЖИГУЛИНА: Да, Геннадий Владимирович, вот какую тему хотела с вами обсудить. Со странами Балтии продолжается обострение отношений. В России оно и не заканчивалось. Сейчас, в частности, обсуждают план Эстонии, о создании прилежащей зоны в Финском заливе. Если это будет сделано, то, как я понимаю, российские суда не смогут без разрешения эстонской стороны выходить в Финский залив или перемещаться по нему. Вообще, как вам кажется, возможно ли это, и какая на это должна последовать реакция и будет ли эта реакция?
Г.ГУДКОВ: Не знаю, пока. Сейчас Турция взяла и закрыла Босфор и Дарданеллы российских всяких кораблей. И ни один корабль сейчас без разрешения Эрдогана пройти не может. И никакой реакции. Посмотрим, что будет с Эстонией. Я понимаю, то шуму будет много. Но ведь Эстония — член НАТО, пользуется защитой этого альянса, и попробуй ее тронь. Страна маленькая, конечно, но она защищена всем Западом.
Да, есть всякие инсайды в информационном пространстве, что Путин сейчас будет обострять отношения со странами Балтии, что там не просто так стоит группировка в Беларуси, что он пощекочет нервы. Вполне возможно, что будет, какое-то обострение. Конечно, идет обострение по всем линиям ухудшение отношений к России, к Путину. И все эти действия направлены, безусловно, на связывание возможных перемещений по логистике военное и военного флота. Посмотрим. Я думаю, что, конечно, нас ждет какой-то серьезный скандал в Балтии.
А.ЖИГУЛИНА: А есть ли у России силы на такое обострение? Может быть, стратегически верно просто промолчать, как молчат… вот то, что вы упомянули по поводу ситуации с Турцией?
Г.ГУДКОВ: Да, по Турции они заткнулись. Взял Эрдоган, ликвидировал возможность пролета в Сирию. Взял Эрдоган и закрыл проход кораблей в Средиземноморье, Черное море и ничего, Путин терпит. Поэтому я думаю, что и здесь терпит. Потому что, мне кажется, можно говорить, что ты воюешь со всем миром, но только что в ваших новостях прозвучало, что Столтенберг заявил, что НАТО впрямую не будет участвовать и не участвует, что не направляет ни своих солдат, ни своих летчиков, ни танкистов, никого не направляет на войну против Путинского режима, против его оккупационной армии. Поэтому, конечно, я думаю, что там что-то зреет. Надо четко понимать, никаких чудес, способных поменять военное соотношение экономическое, в распоряжении Путина нет. У него нет ничего, кроме ядерного оружия. Всё. Это единственный и последний аргумент, с которым вынуждены считаться все. Не только у Путина есть ядерное оружие, мы это все прекрасно понимаем. Но то, что оно есть у России, это единственны аргумент Путина, единственная причина, почему не будет капитуляции путинского режима. Это единственная причина и единственный аргумент, ничего другого нет, все остальное — надувание пузырей и блеф. Больше ничего нет у Путина.
А.ЖИГУЛИНА: Сейчас Россия теоретически способна вести войну на два фронта? Если возникнет, допустим, конфликт там или в другом месте, какие-нибудь сепаратистские настроения?
Г.ГУДКОВ: Настя, да она даже на один не может вести войну. Вы же видите, что они выдают за великую победу там городочек Соледар…
А.ЖИГУЛИНА: Закидать трупами всегда вариант был в нашей истории.
Г.ГУДКОВ: Да трупов уже мало можно где добыть. Посмотрите могилизацию: 200 тысяч они намобилизовали, ну хорошо 300, а сбежало-то сколько? В 10 раз больше. При таких темпах, кого они еще могут направить на войну, если будет массовое бегство по всем щелям. Будут легально и нелегально переходить границу, вплавь добираться, как когда-то, в каких-то лодках, на самолетах, через тайгу, на санях, на лыжах, не знаю. Побегут со всех щелей.
Вы же видите, что реальный уровень готовности воевать крайне низкий в России что бы Путин не говорил. Ну да, 200 тысяч воюет, а 140 миллионов смотрит на это. А 3.5 уже наблюдает за этим из-за рубежа, за этим процессом
На одном фронте не может воевать. «Мы воюем с НАТО, со всем миром!» Да вы с украинской справиться не можете, которой дали оружие. Какое там НАТО. Бодалась телятя с дубом.
А.ЖИГУЛИНА: К слову про то, где находится большая часть России. У меня коллеги запили в чате опрос о том, где находятся наши зрители. Большинство все-таки, 86% нас смотрят из России…
Г.ГУДКОВ: Нет, то, что они смотрят, это молодцы. Вы призываете лайки… А сейчас за лайки начинают сажать и штрафовать. Вы же знаете вчерашнюю новость, что за лайк не только оштрафовали, но еще и в суд вызвали. По-моему, на 29 января. Так что лайки ставить надо, это поднимает эфир, дает возможность посмотреть его многим другим людям.
Молодцы, что смотрят из России, что интересуются. Это, конечно, та прогрессивная часть российского общества, на которую будет сделана опора после краха путинского режима. Вот что я могу сейчас сказать тем людям, которые интересуются политикой в критической ситуации для своей страны.
А.ЖИГУЛИНА: По поводу отъезда. Вчера была новость: в какой-то момент появился и потом исчез законопроект об электронной очереди для автомобилей на границе. Мне всегда в подобных случаях вспоминается, когда Нарышкин проговорился о присоединении ЛНР, ДНР. Вот тут как будто бы тоже проговорился. Как вам кажется.
Г.ГУДКОВ: Да введут они ограничения на выезд, даже не сомневайтесь. Чего-чего, а на подлянки они готовы всегда и эти подлянки они доводят до ума. Какого-нибудь дерьма они обязательно сделают. Хорошего ничего не сделают, а с дерьмом проблем нет. И сами измажутся и всех измажут и затруднят жизнь всем, как можно большему количеству российских граждан. И могилизация и частичное ограничение выезда для определенного контингента будет. И репрессивные меры будут, и уголовные дела за невыполнение оборонного заказа будут. И вообще, за лайки, за улыбки… антипутински улыбался — иди в эти новые создаваемые тюрьмы, лагеря и так далее. Сейчас места освободились от уголовников — есть возможность доразместить туда россиян, недовольных режимов. Конечно, они все это будут делать до того момента, пока не начнут разваливаться. А начнут они разваливаться, такое впечатление к 24 году, когда будет одержана военная победа.
А.ЖИГУЛИНА: По поводу закрытия границ. Сейчас еще активно обсуждают наказания для уехавших. Там много предложений. Отбирать имущество предлагал Володин, из каких-то компаний увольнять. Вам кажется, на что это расчет — напугать, что кто-то напугается и вернется?
Г.ГУДКОВ: У них эмоции, жажда отмщения. Они же не могут нам в публичном пространстве что-то противопоставить. Они понимают, что на них смотрят, как на идиотов, которые сошли с ума и в этом безумии упорствуют. Поэтому это вызвает у них дикое раздражение, дикую злобу, ненависть ко всем. Они хотят отомстить. Они злючие до невероятной степени, поэтому, конечно, хотят всем мстить, всех наказывать. «Вот мы правы, вы нам всю малину портите, вы нас разоблачаете. Смотрите, мы всем вам отомстим, кто нас не любит и не уважает, и мы заставим вас страдать», — примерно такая логика. Ничего это не даст. Что они с этим имуществом будут делать — раздавать сирым и убогим?
А.ЖИГУЛИНА: Нет, заберут себе.
Г.ГУДКОВ: А чего себе? У них и так хоть попой ешь и денег и имущества, и они не знают, что с ним делать. Они же все деньги выводили за рубеж, потому что понимали, что здесь опасно. У них тут все есть. Вот эти бенефициары режима, они нахапали, а у них до хрена что есть. Ну хорошо, у них 15 квартир, а будет 16. Ну, офигенный результат. Они что с этим делать-то будут? Сейчас цены на недвижимость падает, на активы падает, бизнес продается за копейки. Торговые центры стоят полупустые. Бизнес-центры, по-моему, уже по 30% пустых площадей. Все бегут. Что они с ними делать-то будут. Ну, отберут…
А.ЖИГУЛИНА: Можно было бы подумать, что это потенциальные мобилизуемые. Но я не думаю, что вернется хоть сколько-то значительное количество после этих угроз. Поэтому это скорей всего ни к чему не приведет.
Г.ГУДКОВ: Вы знаете, какая проблема сейчас в стране? Работать некому, нет людей. Нет квалифицированной ни рабочей силы, ни мозгов, ни компьютерщиков, ни специалистов. Работать некому, все сбежали. Я когда говорю о бегстве 5 миллионов, меня критикуют: «Что ты такие цифры даешь. Половина вернулась…». Миллионы сбежали, причем те, которые как раз нужны. В нормальной стране это золотой фонд. Они сбежали. Талантливые, квалифицированные, способные и так далее. Их нет. Работать некому. Сейчас пенсионеры себе места нашли под солнцем, кто хочет, потому что что делать — надо привлекать людей старшего возраста, иначе вообще всё встанет. Кому они все это передадут, что они будут делать, на чем они будут зарабатывать, как они будут бюджет пополнять, если все к чертовой матери посыплется?
А.ЖИГУЛИНА: Мне кажется, важно, в каких отраслях работать. Ведь сбежали люди в основном, у которых есть какие-то деньги, знания…
Г.ГУДКОВ: Да разные сбежали.
А.ЖИГУЛИНА: Смотрите, если мы говорим про все слои населения, то нам, наоборот, говорят экономисты, что закрываются многие предприятия, которые работали на импорт, которые зависели от иностранных поставок…
Г.ГУДКОВ: От иностранных поставок зависела вся экономика. 92% зависело от корпоративных связей за рубежом, в смысле производственных связей. И чего?
А.ЖИГУЛИНА: Безработица растет — вот я к чему.
Г.ГУДКОВ: Она растет, но она нивелируется большим оттоком за рубеж. Вот у меня дальний родственник сбежал в Казахстан от этой могилизации. Да, у него денег нет, но есть мозги, руки, нормальное здоровье. Устроился, нормально работает. Понятно, что пережидает все это. Понятно, что хотел бы вернуться, но понимает, что его пошлют на Украину убивать своих соседей, они никогда от этого не отмоется. Таких сотни тысяч. Он из Казахстан ушел. Казахстан, Монголия, Китай, страны Средней Азии, Грузия, Армения. Я как-то недавно выступил, сказал — в Сербии 100 тысяч. А меня поправляют: «Нет, ты уже отстал от жизни. 170 тысяч в Сербию приехало.
А.ЖИГУЛИНА: Я для всех, кто нас слушает, еще раз напомню: помогайте нам обязательно. Смотрите, как можно отправить нам донат. Это есть в описании к этому видео. Мы работаем только благодаря вам. Вы помогаете делать нам это медиа, этот YouTube-канал, приглашать замечательных гостей. Переходите в описание этого видео. Там можно даже на телефон отправить эти деньги. И спасибо тем, кто уже это сделал. Ставьте лайки и делитесь этим видео.
Еще одна обсуждаемая тема, мне кажется, достаточно важная. Все больше напряжение в обществе вызывает возвращение пригожинской армии ЧВК. Именно той ее части, которая состоит и заключенных, те самые первые, которые обедали через полгода свободу. Многие из них уже вернулись, в частности, в Петербурге очень много таких отдельных личностей.
Плюс, как пишет фонд «Русь сидящая», часть заключенных даже не добрались до места своей службы, они уже в момент того, как их забрали из мест заключения, они дезертировали с оружием.
Как вам кажется, людям в России стоит опасаться угроз со стороны этих вернувшихся или дезертировавших заключенных.
Г.ГУДКОВ: Я вообще предвижу дикий всплеск криминальной преступности, преступлений против личности, грабежей, насилия, преступлений против детей. Тут не надо быть особым прорицателем, бабой Вангой, чтобы понять, что это и так будет. Потому что любая война порождает огромное количество людей, вышвырнутых из общества, деградировавших, аморальных, безнравственных, которые начинают использовать силу оружие, криминальные деяния, чтобы как-то выживать или наживаться. Все это есть, все это будет и будет нарастать и не только в Санкт-Петербурге, не только в Москве, но и в других городах. Россию ждет чудовищный бум криминальной преступности. Я думаю, что он уже начинается.
А.ЖИГУЛИНА: Мне кажется, что есть у этой медали и другая сторона. Получается, что какое бы ужасное преступление ты не совершил, ты можешь не садиться, а просто стать добровольцем. Получается размывание наказания. Как вы думаете?
Г.ГУДКОВ: Они же подводят базу типа: «Искупи кровью свою вину перед отечеством».
А.ЖИГУЛИНА: Но если нет четкого представления о наказании, станет ли больше преступлений? Ты можешь безнаказанно убивать и грабить.
Г.ГУДКОВ: Я вам как бывший зампред думского комитета по безопасности, который всю жизнь занимался безопасностью, могу сказать, что ключевым моментом снижения преступности является только один фактор: неотвратимость наказания. Если это пропадает, то все остальные меры — ужесточение, смертная казнь, четвертование на Красной площади никакого значение не имеет, никакого влияния на рост преступности ее жестокость не оказывает. Только неотвратимость наказания. Если неотвратимость наказания превращается в фикцию, факт, что можно совершить и не попасться, можно совершить и не попасться, и выскочить, то люди будут совершать эти преступления, понимая, что они не получат наказание за содеянное. Вот фактор роста преступности во всех странах мира, во все эпохи. А то, что сейчас происходит в России, это просто индульгенция на уголовные преступления.
А.ЖИГУЛИНА: Звучит пугающе. Как вам кажется, мы скоро с этим столкнемся?
Г.ГУДКОВ: Я думаю, мы уже столкнулись. Я думаю, что сейчас нет широкого освещения этих фактов, поскольку невыгодно. Я думаю, что они уже идут, эти преступления.
А.ЖИГУЛИНА: Хотела обсудить еще одну тему важную, но, как оказалось, дискуссионную. Во многих городах России продолжают появляться возле монументов, связанных с Украиной, с репрессиями цветы. Это началось после обстрела Днепра, после разрушения многоэтажки, где почти 50 человек погибло. И появилась в России такая тихая форма протеста, когда тебя не видят, когда ты можешь скрыть свое лицо, но при этом выразить, что ты не согласен, принеся цветы к какому-то монументу в своем городе. Как вы этому относитесь?
Г.ГУДКОВ: Я отношусь положительно. Потому что люди не могут не чувствовать свою совесть, ощущать ее позывы и порывы. И то, что они это делают, я поддерживаю, я им сочувствую, я ими горжусь, можно сказать так. Я считаю, что это правильно. Да, если невозможно ничего иное сделать, то это тоже мужественный шаг, гражданская позиция. Я отношусь к этому как к грядущим протестам, как предтечи текущих протестов, что хотя бы так видят, что людей осуждающих войну много, они есть в каждом городе, в каждом себе подъезде и так далее. И, безусловно, число таких людей будет нарастать.
А.ЖИГУЛИНА: А можете объяснить, как это работает? Почему это предвестник протестов?
Г.ГУДКОВ: Люди не донца запуганы, не до конца зашуганы, еще обладают критическим мышлением, они не являются заложниками и жертвами этой пропаганды. Я все время говорю, что даже с первых дней войны миллионов 35 были категорически против войны. Я думаю, сейчас эта цифра выше, несмотря на одуряющую, совершенно зомбирующую пропаганду, совершенно вышедшую за все рамки приличного поведения. Я думаю, что Геббельс очень сильно бы завидовал бы это пропаганде, которая организована сейчас в России. Поэтому то, что люди способны еще на сочувствие, переживание на тихое, но сопротивление — это дает надежду, что не все потеряно.
А.ЖИГУЛИНА: Просто я начала с того, что есть дискуссия на это счет. Она сводится к тому, что выходить, не показывая лицо, не протестовать открыто — это говорит о трусости, о рабском сознании, о том, что люди не готовы и не способны выйти.
Г.ГУДКОВ: В концентрационном лагере выступать против надзирателя с собакой, вооруженного до зубов — ну, извините…
А.ЖИГУЛИНА: Я не поддерживаю эту точку зрения. Хочу просто, чтобы вы ее опровергли.
Г.ГУДКОВ: Я это тоже не поддерживаю. Потому что любой протест — это действие, это проявление солидарности, проявление своей совести, своих взглядов. Нет, всё, что сейчас люди делают против режима, все хорошо.
А.ЖИГУЛИНА: Откуда тогда взяться протесту? Что должно произойти?
Г.ГУДКОВ: Военное поражение, эмоция. Российский народ мыслит не рационально, российский народ мыслит эмоционально. Это было всегда. И вот сейчас, когда сильнейшая эмоция, которая должна потрясти режим — это будет военное поражение. Как только оно состоится, мы увидим другие настроения на улицах.
А.ЖИГУЛИНА: То есть получается, люди поймут, что их жертвы были бессмысленны?
Г.ГУДКОВ: Не только. Кто-то поймет, что власть, извините за выражение, обосралась и потеряла влияние. Кто-то развенчает Путина на пьедестале. Но у всех будет горечь, осознание этого поражения, унижения, несправедливости. Это будет сильнейшая эмоция в российском обществе. Эта эмоция может вывести людей на массовые протесты, и они могут смести эту власть.
А.ЖИГУЛИНА: Еще один опрос провели мои коллеги в чате. Я хотела озвучить его результаты. Спросили: Верите ли вы, что Россия станет демократической? Из тех, кто на смотрит, 62% ответили — да, может стать. 37% — нет, не может стать никогда.
Мне кажется, что для нашей аудитории 37% пессимистов — это многовато.
Г.ГУДКОВ: Много, да. Но я понимаю людей. Подавленное настроение, жестокие репрессии. Но в Европе такие примерно такие же пропорции. Но все политики, весь истеблишмент, все прогрессивные люди, они все-таки верят, что Россия не просто может — она должна стать свободным, демократическим государством. Только так можно выстроить прочный международный мир.
А.ЖИГУЛИНА: Мне кажется, что это очень важный вопрос, сможет ли сейчас, уже на фоне того, что произошло, у европейцев измениться отношение к россиянам и сколько на это потребуется времени?
Г.ГУДКОВ: У европейцев-то быстро все поменяется. То, что в Украине ничего не поменяется быстро, потому что обида, ненависть, злоба и так далее, они понятны и объяснимы, потому что гибнут люди, сотни, тысячи, десятки тысяч людей гибнут, родные и близкие. И эта травма, нанесенная взаимоотношениям российского народа и украинского, она будет сказываться в поколениях. Это самое печальное. Европа, она переживет. Как только в России поменяются порядки к лучшему, она быстро восстановит отношения с Россией демократической.
А вот в Украине отношение масс, оно будет тяжелым. Это понятно и объяснимо, тут ничего с этим не сделаешь. Власть, истеблишмент, СМИ, они будут работать на восстановление отношений России и Украины, но население будет понимать горечь этой жестокости, масштаба обиды. Это все будет отражаться долгие годы на наших взаимоотношениях. Это не восстановишь, потребуются поколения.
А.ЖИГУЛИНА: Геннадий Владимирович, спасибо вам большое за этот разговор. Время подошло к концу.
Я напомню, что со мной на связи был политик, полковник ФСБ в отставке Геннадий Гудков. У микрофона была Анастасия Жигулина.
Если вы еще этого не сделали, у вас есть несколько секунд, чтобы поставить лайк этому видео и, конечно, делитесь, если оно вам понравилось. Пишите в комментарии ваши эмоции ваши мысли.
Геннадий Владимирович, спасибо вам большое а то, что согласились поучаствовать, за этот разговор.
Г.ГУДКОВ: Настя, спасибо, до встречи!