«Особое мнение» Максима Шевченко
Не надо нам рассказывать сказки, что народ не поддержал это всё. Еще как поддержал. Наоборот, ситуация ростовская показала, что люди заточены на обновление ситуации, на реальность. Они хотят реальности…
Поддержать канал «Живой гвоздь»
Н. ВАСИЛЕНКО: Понедельник, 3 июля. У микрофона Никита Василенко. И сегодня на «Живом Гвозде» в программе «Особое мнение» со своим особым мнением выступит политик и журналист Максим Шевченко. Максим, здравствуйте.
М. ШЕВЧЕНКО: Здравствуйте, Никита. Здравствуйте, уважаемые зрители.
Н. ВАСИЛЕНКО: Максим, в Телеграм-канале «Макс атакует!», в вашем Телеграм-канале, вы обратили внимание на слова Володина о том, что, если бы Путин был в 1917 году, не было бы революции, а если бы он был в 1991-м, не было бы развала СССР. У меня вопрос. А если бы Путин был в 1961-м, значит ли это, что мы не полетели бы в космос?
М. ШЕВЧЕНКО: Никита, вопрос, конечно, по сути правильный, по содержанию как бы ёрнический и превращающий всю эту очень серьезную проблему пребывания Путина в разных кластерах огромного пространства времени… Прямо как, помните, американский фильм «Назад в будущее».
Н. ВАСИЛЕНКО: Да, да, да.
М. ШЕВЧЕНКО: Эта проблема очень серьезная, эта проблема политическая. Потому что что пытается сделать уже неоднократно Вячеслав Викторович Володин? Он пытается превратить реального человека Владимира Владимировича Путина, который просыпается утром, засыпает вечером, работает, что-то ест, может быть, ходит в туалет, умывается, я не знаю точно, в какой-то символ абстрактный, лишенный конкретного пребывания в конкретной политической и исторической ситуации конкретной России.
Поэтому мой пост, в котором было сказано, что если бы Путин был на месте Цезаря, то он не позволил бы себя убить и в Риме не было бы гражданской войны. Если бы Путин был на месте Карла I, то Оливер Кромвель остался бы никому неизвестным мелким торговцем. Если бы Путин был на месте Людовика XVI, то Робеспьер остался бы заштатным адвокатишкой.
То есть Володин на самом деле действует по принципу, который сформулирован был когда-то Беллой Ахмадулиной в прекрасном стихотворении гениальной строчкой: «Чтобы мною ведать, вам следует меня убить». Выталкивание Путина из реального пространства, реальной политической ситуации 2023 года в какую-то абстрактную игру: 1917 год или 1991 год, или 1905 год, или еще какой-то.
Как будто Володин, как, впрочем, и Стрелков, и вообще многое в российской политике – это какие-то реконструкторы, которые пытаются скрыть от нас от всех реальность происходящего здесь и сейчас, вот реальный жизненный путь, не знаю, трагедию, трагикомедию, как угодно это воспринимайте, реального Владимира Владимировича Путина, родившегося там-то, там-то и там-то, скрыть и заместить это разговорами достаточно идиотскими, на мой взгляд, о возможных разных альтернативных исторических сюжетах.
На мой взгляд, это уничтожение, это факт антиполитический, это превращение реальной политики современной в какую-то абстрактную манипуляцию. Поэтому у меня вопрос: а кто манипулирует Путиным? Володин это неоднократно уже повторяет. Я лично знаю Вячеслава Викторовича. Безусловно, это очень умный человек, человек с огромным политическим опытом, человек, победивший не одного, скажем так, монстра в лабиринте российских бюрократических…
Н. ВАСИЛЕНКО: Я думал, вы скажете, Саратовской области.
М. ШЕВЧЕНКО: Ну, не важно. В Саратове его называют «Солнце». Когда Володин приезжает в Саратов, говорят: «Наше солнце приехало». Там так чиновники про него говорят. В общем, это человек, безусловно, умный. Поэтому представить себе, что Володин говорит это от какой-то неумности, я не могу. Значит, у него есть какой-то замысел. Замысел у него и у тех, чью группу, очевидно, он представляет – это просто расчеловечивание Владимира Путина, превращение его в некий абстрактный символ.
И очень интересно это коррелирует с другим высказыванием, Андрея Рэмовича Белоусова, вице-премьера, который тут разоткровенничался как-то. Вы тоже, наверное, в моем канале читали.
Н. ВАСИЛЕНКО: Это было, да, для РБК 13 июня, насколько мне память не изменяет.
М. ШЕВЧЕНКО: Да, 13 июня на РБК. Но просто я был настолько потрясен этим циничным и наглым русофобским высказыванием Андрея Белоусова, что мне до сих пор как бы вот кажется, что мне это померещилось. Вот, например: «На Западе существуют элиты и большие общественные слои, которые связаны с традиционными ценностями. Здесь может оказаться, что Россия для них спасительная соломинка, которая им дает возможность еще что-то сохранить. Россия может стать хранителем традиционных ценностей Запада».
То есть не русских традиционных ценностей, не ценностей, идущих из глубины нашей достаточно богатой, сложной истории, правда, там со всеми нашими семантическими и политическими боями, расколом, поиском особого пути русского, русской интерпретации человека, апофеозом беспочвенности, согласно великой книге философа Шестова. Ничего не было, ни Густава Шпета, ни протопопа Аввакума, а вот какие-то западные, блять, элиты, извиняюсь, которым Белоусов хочет лизать просто пятки и в жертву которым он хочет принести Россию.
А как сделать так, чтоб Россия стала ненастоящей? Надо ее настоящее превратить в какую-то несуществующую символику. Потому что этот рационализм, он живет символами. Реальная, настоящая Россия, как и Украина настоящая, с их трагическим путем революций, кризисов, национального развития, становления нации, падения нации, путем революционных гражданских войн, философии, литературы не нужна никому. Не нужна западным этим элитам в первую очередь такая Россия, потому что эта Россия накостыляла западным элитам в 1945 году очень сильно этим именно традиционным, которые стояли за спинами фашизма и нацизма.
Меня поражает, когда вице-премьер России, с одной стороны, они клянутся 9 мая 1945 года, с другой стороны, они готовы присягнуть тем, кто, собственно, стоял за походом.
Н. ВАСИЛЕНКО: Максим, но, может быть, уважаемый Андрей Рэмович пытается… Да, простите.
М. ШЕВЧЕНКО: Я не знаю, после этих слов я его не могу уважать. Поэтому, вы извините, для меня он неуважаемый. Если он хочет мою страну превратить в какую-то соломинку для каких-то абстрактных элит традиционных Запада… Кто это такие?
Н. ВАСИЛЕНКО: Может, он специально доносит месседж западным элитам, чтобы там какой-то раскол на благо России произвести, расколоть эти элиты.
М. ШЕВЧЕНКО: Нет, ничего подобного. Он говорит о том, что сохранение традиционных ценностей Запада, которые являются в определенном смысле ценностями западной христианской цивилизации, для России, Россия может стать хранительницей ценностей западной цивилизации.
Значит, получается, москвичи выгоняют этого Исидора, который привез им унию из Флоренции, флорентийскую унию, то есть западные традиционные ценности, а Белоусов бы Исидора принял бы, принял бы унию, принял бы католицизм, западные традиционные ценности. На хрена ему традиционные ценности русского народа, заволжских старцев, осифлян, всех этих последователей Нила Сорского. Ему это все не интересно. Там ценности Чехова, ценности Ленина. Ему нужны ценности западных традиционных элит. А кто это такие? Это западная аристократия во главе с королем Карлом III или Чарльзом III, все эти Ганноверы, Бурбоны, Голштины, все эти потомки этого наполеоновского маршала, которые правят там в Швеции, Бернадоты.
Н. ВАСИЛЕНКО: Бернадоты, да.
М. ШЕВЧЕНКО: В общем, все эти всякие Шварценберги и так далее, которые, между прочим, толпой служили в СС. Они разделились. Меньшая часть была за британских, за британский королевский дом, но большая часть континентальных элит, кроме тех, кто были за Британию (там Голландия, Бельгия), они все были как бы…
Н. ВАСИЛЕНКО: А, может, это и есть гениальный план Андрея Рэмовича: разделить эти консервативные элиты на нашу сторону?
М. ШЕВЧЕНКО: А я думаю, это не только план Андрея Рэмовича. Смотрите, Володин превращает Путина в какой-то сакральный образ, абстрактный символ, да? Белоусов требует присяги традиционалистским элитам Запада, католическим попам и, значит, всей этой аристократии западной, которая спала и видела столетиями, как бы Россию превратить в пространство своих рабов, как бы русский народ вымирал.
Я, кстати, задался вопросом, а неслучайно ли вымирает русский народ и остальные народы России? Если представители высшей власти мыслят о том, как страну нашу на блюдечке преподнести тем, кто хотел ее столетиями поработить и присягнуть этим традиционным элитам, так недаром они вымаривают, наверное, коренное население нашей страны. И Володин меня поражает – в ту же дуду дует, как бы превращая Путина из реального человека в абстрактный символ. Символика – это главный признак традиционалистского сознания, когда реальность заменяется на некие символические значения. Вот так я это вижу, например.
Я считаю, это крайне враждебная России и крайне враждебная вообще самой сути русской цивилизации, русского самосознания, не только русской, русской, татарской, кавказской тенденция такая – заменять реальную диалектику, реальные истории вымышленными параллельными абстракциями, которые произносятся с пафосом с высоких трибун высоким начальством, и поэтому толпа рабов и челяди стоит и по-собачьи виляет хвостами, рукоплеща этим, по сути, чудовищным совершенно заявлениям.
Н. ВАСИЛЕНКО: Вот Кирилл Рогов в своей статье по следам мятежа Евгения Пригожина написал, что «мы сейчас наблюдаем переход управляемого конфликта внутри правящей коалиции в неуправляемый и появление признаков раскола в общественном мнении». А вот подобные заявления, как Володина, как Белоусова, означают ли они, что действительно мы сейчас наблюдаем очень усилившуюся борьбу внутри элит за послепутинскую Россию?
М. ШЕВЧЕНКО: Да, безусловно. Этот пункт мы отметим. Безусловно, 24 июня было точкой перелома, когда, на мой взгляд, все элиты России выстроились в два таких больших сообщества. Так это назовем. Это не клубы, потому что до клубов им, как говорится, как до Луны пешком.
Н. ВАСИЛЕНКО: Кооператив, как «Озеро». Давайте так – кооперативы.
М. ШЕВЧЕНКО: Ну, не совсем. Все-таки нет. Два таких как бы консолидированных. Одни – это те, кто хочет, как говорит Белоусов, преподнести Россию кому-то на Западе, традиционалистам или либералам, между прочим. Какая разница-то? Одни хотят либералам преподнести. Вот Ходорковский и другие много раз говорили либералы: «Мы должны быть частью Запада либерального». У Павловского покойного была концепция: Россия – это восток Европы. Не самодостаточный такой континент Россия, а восток Европы какой-то. Обязательно в эту Европу, мы должны быть ее частью, этой враждебной нам абсолютно в политическом смысле Европы.
Народы Европы нам дружественны. Культура Европы, как и культура, собственно, Азии, Африки, она не может быть враждебна. Никакая культура не враждебна сама по себе. Но политические элиты, которые скрываются за ширмой и за эксплуатацией тех или иных культурных контекстов, у них есть свои интересы. Вот эта прозападная часть огромная, которая делится на либералов и, как мы видим, традиционалистов, и, на мой взгляд, те, вторая группа, которые не хотят быть частью Запада.
Есть еще третья часть. Как заметил Леван Пирвели, неопределившихся очень большая часть, у которых просто мозгов не хватает, чтобы определиться, и не хватает воли, чтобы принять решение. Потому что мир, как мы знаем, согласно немецкому философу Шопенгауэру, который вскрывал в том числе суть сознания этих традиционалистских элит, – это воля и представление во многом. Не окончательно, но во многом.
Так вот, две группы – прозападная, антизападная. Я считаю, что лидером и символом антизападной группы зримым становится Лукашенко. Беларусь находится под покровительством Китая. Безусловно, есть определенные европейские силы, которые заинтересованы в силу внутриевропейских раскладов в существовании Беларуси Лукашенко, который давит на Польшу. В какой-то мере это фактор, как ни странно, безопасности для Германии, может быть. Американцы это используют. Но чисто политически, конечно, вот Лукашенко является главным бенефициаром всей этой ситуации.
Н. ВАСИЛЕНКО: То есть мы можем говорить, что Лукашенко будет главой единого Союзного государства России и Белорусии?
М. ШЕВЧЕНКО: Нет, мы не можем так говорить, потому что государство – это то, что строится и создается реальностью. Мы видим, что есть определенные группы очень влиятельные в российской власти, у которых есть альтернативные проекты, которые ни в коем случае не хотят никакого Союзного государства, тем более в котором Лукашенко или люди из окружения Александра Григорьевича Лукашенко будут играть какую-то ключевую роль. Ни в коем случае они этого не хотят, потому что Лукашенко, считайте, сегодня это главный выразитель воли Пекина на вот этом постсоветском пространстве, в подбрюшье Европы, в подбрюшье Запада.
И именно смелая и яркая речь Александра Григорьевича Лукашенко, безусловно, на мой взгляд, была продиктована, помимо его личной харизмы и личной храбрости, в которой ему отказать просто невозможно, и личной способности политического маневрирования и выживания, еще и уверенностью, что он говорит, условно говоря, не только от себя, но и от неких могучих союзников, которые, очевидно, находятся внутри России.
Это группа, которую я условно назову так называемыми «патриотическими силовиками». И не то чтобы они ориентировались на Китай. Нет, я надеюсь, я не знаю точно, но по логике вещей эта группа должна как раз пытаться, если бы она хотела победы в своей борьбе… Если это, конечно, реальные люди, а не тоже какие-то выдуманные силовики, которые сидят там и заказывают политтехнологам какие-нибудь проекты, чтобы оправдать свои дворцы на Рублевке и свои бизнес-джеты, и дома своих любовниц и жен за миллиарды рублей где-нибудь в районе Бочарова Ручья, например. Нет, вот не вот эту. Предположим, есть какая-то реальная группа патриотов, которые как бы страдают…
Н. ВАСИЛЕНКО: Игорь Гиркин (Стрелков) – патриот?
М. ШЕВЧЕНКО: Игорь Гиркин – это реконструктор. Я недаром его сравнил с Володиным, потому что все эти реконструкторские усилия Гиркина… Стрелкова. Извините, я его не называю Гиркиным, для меня он Стрелков Игорь Иванович. По крайней мере, себя он Гиркиным не называет. Это усилие – тоже реконструкция. Он хочет некоторую абстрактную белогвардейско-монархическую реконструкцию выдуманной России.
Я считаю, что надо опираться на реальность современную, на реальность народа, который, да, вымирает в силу социальной политики власти, которую она проводила последние 30 лет. Вымирает народ просто, особенно после вступления в ВТО. Но в целом народ существует, народ есть, у народа есть своя позиция.
Мы видели, как, несмотря на сегодняшний вой пропаганды, бойцов «Вагнера» провожали из Ростова. Можно сказать, это были далеко не все жители Ростова. Но я могу сказать так, зная немножко Ростов, любя этот город и уважая его жителей всех, независимо от национальности, это город, в котором тот, кто выходит на площадь к танкам, рукоплещет этим танкам, фотографируется рядом с ними, – это крутые ребята, храбрые. Герои песен Ноггано, Басты, ростовских ребят. В принципе, такие ростовские понты.
Н. ВАСИЛЕНКО: Вот один депутат сказал, что это переодетые вагнеровцы выходили с танками фотографироваться.
М. ШЕВЧЕНКО: Ну, этот депутат, я не знаю, кто он сам переодетый. Он вообще мужчина или женщина, кто это сказал? Я просто не знаю точно. Кто это сказал-то?
Н. ВАСИЛЕНКО: Не буду… Хотел сказать, что мы даже не можем запомнить фамилию депутата.
М. ШЕВЧЕНКО: Видите, мы даже не можем вспомнить имя того, кто это сказал. А город, в котором жители вот так выходят к танкам, к автоматам, к вооруженным людям, говорят им: «Молодцы, ребята. Так держать. Нормально. Но главное Россию не предавайте». Это ростовчане.
И это именно тот Ростов, который я всегда знал и который я всегда любил. Это лучшие люди Ростова. Самые храбрые, самые веселые, самые не боящиеся ничего. Потому что бояться для ростовских ребят и девчонок хоть в центральном Ростове, хоть в Нахичевани, это пригород Ростова, это просто западло. Когда на твою землю кто-то приходит с оружием в руках, то ростовский инстинкт – пойти и выяснить, а кто это пришел. «О, смотри, это не какие-то там приехали у нас отжимать Ростов, а это ребята нормальные тоже, многие из них ростовские». Всё.
Поэтому не надо нам рассказывать сказки, что народ не поддержал это всё. Еще как поддержал. Наоборот, ситуация ростовская показала, что люди заточены на обновление ситуации, на реальность. Они хотят реальности.
Поэтому вот эта группа, возможно, выдуманных патриотических элит, неких патриотов, силовиков, еще раз говорю, я подозреваю, что это фантазия, возможно, желание, вот именно та самая соломинка не для традиционалистских элит Запада, как хочет Андрей Рэмович Белоусов, а соломинка для народов России, может, последняя, это те люди, которые, как я верю, хотят как раз выбраться из этой символической псевдореальности, из всего этого маразма подгонки России под либеральные какие-то прокрустовы клише, в которые России почему-то должна умещаться, какие-то требования Всемирного банка, Международного валютного фонда, какого-то там ПАСЕ или там еще чего-то.
Но для меня требования традиционалистских элит Запада ничуть не менее враждебны, даже более, потому что тут-то у либералов хотя бы есть какие-то абстрактные права человека, уважение к правам человека, может, и неабстрактные, кстати, в зависимости от личности там иногда. А тут какое-то просто величие непонятно чего.
Так вот, реальность, которую надо защищать, – это та реальная страна, существующая здесь и сейчас в этой ситуации экономической, социальной, национальной, геополитической ситуации. Вот если в России есть такая группа элит, которая пытается опираться именно на это, на реальность, и ведет свою войну и свою борьбу из этого, то, на мой взгляд, их мысли, их слова, как ни парадоксально, Лукашенко – 25-го это было, на следующий день, да, после мятежа? – выразил наилучшим, наибольшим способом.
Он сказал, во-первых: «Вагнеровцы почему не стреляли?» Этот кусок вырезают почти все. – «Да потому что если б начали стрелять и убили бы Пригожина, то в ответ они пошли бы на бой, – смысл его слов, – и неизвестно еще, кто победил бы».
Н. ВАСИЛЕНКО: Вот в «Вестях недели» с Дмитрием Киселевым сказали, что вагнеровцы не стреляли, потому что послушали утреннее обращение Путина. Прям так и сказали.
М. ШЕВЧЕНКО: Нет, то, что они шли за Путина, это я сказал в первый день. И я до сих пор уверен, они не шли против Путина, они шли против Шойгу и Герасимова. Как раз Шойгу, мне кажется, кое-кто намечал на преемника Путина в 2024 году или там чуть позднее, но в 2024-м самое, потому что Шойгу был первым номером списка «Единой России», Шойгу, как говорится, должен был стать министром победы еще в 2022 году. Даже папа римский говорил, что к 9 мая 2022 года все закончится и типа парад в Киеве будет.
Н. ВАСИЛЕНКО: Папа римский говорил?
М. ШЕВЧЕНКО: Да, было такое у него. Было, было. Посмотрите, он говорил весной, в апреле 2022 года, что к 9 мая все закончится. А недаром сейчас этот кардинал Дзусси там мечется, по Москве ездит, с Кириллом встречается. Папа называет патриарха Кирилла «алтарным мальчиком Путина» в интервью знаменитым своем, но кардинала все равно посылает. Конечно, он не к Кириллу приехал, это понятно, а он приехал к Путину и к тем реальным людям, которые определяют политику. Ну, как бы для антуража решили перед Кириллом немножко извиниться, выправить ситуацию.
Так вот, патриотическая группа силовиков, возможно, выдуманная тоже, она, чтобы победить, должна опираться на реальность. И то, что говорил Лукашенко – это было гиперреально. Лукашенко говорил: «Мы одна страна. Если бы вагнеровцы пошли к Москве, мы бы перебросили бригаду в Москву». То есть он показывает, что пространство политических, военно-политических действий для него и для его партнеров в Москве не имеет границы между Россией и Белоруссией, что для них это одно пространство.
Более того, договоренность, я уверен, что она возникла не в субботу, а заранее была обговорена. Потому что я не поверю в такие решения, которые принимаются в течение получаса после того, как Евкуров передал трубку Пригожину, как нам рассказал Лукашенко. Это все для того, чтоб записали разговор Лукашенко с Пригожиным, а потом опубликовали и показали, что вот оно.
На самом деле это, конечно, были ГРУшники. Вот если вам доводилось в жизни сталкиваться с ГРУшниками (мне доводилось), их учат с детства: в каждой операции самое главное – это отход, куда отойдет группа, которая выдвигается на операцию. Я уверен, что отход в Белоруссию был заранее продуман, оговорен. Я никогда не поверю, что эти суперпрофессионалы войны вляпались в какую-то там ситуацию достаточно мутную на первый взгляд, не имея дальнейшего сценария отхода.
А зачем они вляпались? Они заявляли: «Не хотим Шойгу и Герасимова». Как заметил точно Леван Пирвели на моем канале, в частности, говорит, потому, что три ядерных кнопки: у президента, у министра обороны, у начальника Генштаба. Шойгу, Герасимов – читайте не Шойгу, Герасимов, а…
Н. ВАСИЛЕНКО: А куда делся Герасимов? Мы его до сих пор не видели.
М. ШЕВЧЕНКО: Я не знаю. Это никому неинтересно. Потому что это кнопка. Считайте, это одна из ядерных кнопок.
Н. ВАСИЛЕНКО: Но все равно людям нужно знать, где человек, у которого ядерная кнопка находится, в конце концов.
М. ШЕВЧЕНКО: Каким людям? Мне не нужно знать. Это военные тайны, которые я советую вам тоже не хотеть знать.
Н. ВАСИЛЕНКО: А если она попала в руки другого нехорошего человека?
М. ШЕВЧЕНКО: А почему вы считаете, что Герасимов – нехороший человек?
Н. ВАСИЛЕНКО: Я не говорю, что… Я допускаю, что нехороший человек мог похитить уважаемого Герасимова.
М. ШЕВЧЕНКО: Я исключаю эту ситуацию, потому что ни хороших, ни нехороших людей на этом уровне власти нет. На этом уровне власти люди – это такие винтики такого механизма, когда слова «хорошее» и «нехорошее» к ним уже не относятся. Наверное, они хорошие по отношению к своим внукам. Вот они приходят, чешут животик там внуку, внук говорит: «Э-э-э, Дада пришел». Вот, значит, они хорошие тогда, да? А так, вообще вот эти эпитеты не имеют к ним отношения. Эти люди принимают решения о смерти, жизни, смерти сотен тысяч людей зачастую, а в случае ядерной кнопки – миллионов.
Поэтому на самом деле это интересная очень мысль. Вот только вчера Леван в прямом эфире на моем канале заметил, что это не про Шойгу и Герасимова речь-то, а про две ядерные кнопки этой системы, которая называется «Чегет» или как-то еще там по-другому, которые три. Путин понятно где, а вот еще две кнопки.
То есть это сигнал не только внутренней политике, но и внешней, сигнал Западу: если вы будете продолжать, то в России есть некий «Вагнер», например, который опирается на Лукашенко и на некий пул силовиков-патриотов, которые готовы поменять вот эти две кнопки и тех, кто их держит. Путина менять никто не готов из них. Наоборот, это был поход за утверждение Путина еще на один президентский срок, я вас уверяю. По крайней мере, до тех пор, пока не появится другой кандидат какой-то, которого мы еще не знаем. Потому что у этой группы патриотов нет кандидата своего. Если бы такой кандидат был, мы бы его уже видели.
Н. ВАСИЛЕНКО: Если кандидата нет, а усталость от Путина у них есть?
М. ШЕВЧЕНКО: Ну, я думаю, да. У всех есть усталость от Путина. Я думаю, что абсолютно у всех и у самого Путина есть усталость от самого себя.
Н. ВАСИЛЕНКО: Тогда что мешает Путина отправить на пенсию?
М. ШЕВЧЕНКО: Уход Путина – это разрушение всей системы, которую они выстраивали десятилетиями. Путин является как бы смотрящим за этой зоной. Вот внезапно его неким заменить. Нет человека, который, безусловно, в силу исторических причин, в силу насилия, в силу личной харизмы, в силу личных качеств, чего-то еще, группового какого-то согласия имел бы такой авторитет для всех групп российских элит. Я не говорю про оппозицию, которая сидит в Берлине, в Брюсселе или в Праге. Российских элит.
Путин над ними над всеми. Он, безусловно, единственный для них для всех, к кому можно прийти со словами: «Владимир Владимирович, они совсем оборзели. Решите вопрос. Ну что это такое? Это наша тема, а они в нее залезают». Вот только к Путину большие люди разные могут прийти с таким вопросом.
Н. ВАСИЛЕНКО: Понятно. Но, может быть, хотя бы какого-нибудь регента, местоблюстителя типа Медведева на переходный период посадить?
М. ШЕВЧЕНКО: Да нет такого. Услышьте меня, это не государство, это корпорация, которая включает себя в кланы, которые контролируют определенные сегменты экономики, политики и силовых структур. И эти кланы выбрали Путина в качестве… Как бы так сказать, чтобы не нарваться на статью об оскорблении величества? Ну, в качестве, короче, вот того, кто является верховным судьей для них для всех и признается ими всеми в качестве такового.
Н. ВАСИЛЕНКО: А что им мешает, если это корпорация, созвать совет директоров, не знаю, и временных поверенных каких-то назначить?
М. ШЕВЧЕНКО: Нету кандидата на место. Никого из них нельзя, ни Сечина, ни Володина. Никого из них нельзя, ни Патрушева, ни Грефа, ни Медведева. Они попробовали с Медведевым – это привело к 2012 году. Решения этой проблемы у них нету на данный момент. Этот конфликт, который мы наблюдаем, – это, между прочим, конфликт именно вот про это, про то, что у группы условной мифических – но я верю, что такие, может, должны бы быть на самом деле (если их нет, то это тогда совсем как бы труба) – патриотических каких-то элит нет пока кандидата. Потому что мы не видим явного кандидата. Ну, не Рогозин же, этот комический персонаж, который стоял за спиной Ющенко на Майдане 2004 года, а сейчас из себя там изображает.
Н. ВАСИЛЕНКО: Но теперь, знаете, как Потемкин-Таврический, Рогозин – Батутный. Мы ничего не можем с этим поделать. К сожалению, его образ.
М. ШЕВЧЕНКО: Ну, я не знаю, какой он Батутный. Я просто никогда не забуду, как он там… Я же был в штабе Януковича, помогал там, работал, а Дмитрий Олегович работал на Ющенко, Тимошенко, Порошенко и всю эту оранжевую…
Н. ВАСИЛЕНКО: Мы знаем, и нынешний глава Крыма Сергей Аксенов ходил на проукраинские митинги и активно там участвовал в них.
М. ШЕВЧЕНКО: А с Аксеновым я познакомился в 2008 году на одном семинаре в Симферополе. И тогда он еще не был таким великим политиком. Поэтому что он делал в 2004 году – это вообще тайна за семью печатями. Возможно, возможно. Я не знаю. Но Рогозин был уже большим человеком. Он уже был глава фракции «Родина». Он уже заявлял, намекал на свои претензии на президентские позиции, за что и пострадал. У него же был конфликт с Сурковым очевидный, зримый. Очевидно, и с Путиным тоже. Он после этого был послан, напомню, в НАТО наблюдателем или на фоне этого.
Н. ВАСИЛЕНКО: Смотрящим. Давайте назвать правильно.
М. ШЕВЧЕНКО: Нет, почему? Представителем России при НАТО, рассекал там в Брюсселе на мотоцикле в черной коже. В общем, вот такая ситуация. Поэтому Путина они убирать сейчас не могут. Как раз именно попытка прозападной группы объединенной, я думаю, и либералов, и традиционалистов, их кандидат – это был Шойгу. Но Шойгу так яростно атаковали в ходе всех этих событий в эфирах и как только его ни называли, что…
А почему Шойгу? Ну, потому что, в частности, это кавалер Мальтийского ордена. Он награжден высшей наградой Мальтийского ордена, а это вам, как говорится, не ерунда, это не какой-то Дисней и не какая-то там Российская академия естественных наук. Мальтийский орден непосредственно подчиняется римскому папе, римскому первосвященнику, его статуту. Это старейший из монашеских рыцарских орденов Европы. Министр обороны России – это кавалер рыцарского Мальтийского ордена. Ну, конечно, это человек Запада, это человек оттуда, из западных именно традиционалистских элит. Ну и дальше не хочу углубляться в эту тему.
Н. ВАСИЛЕНКО: Максим, только один вопрос. Вот объясните, я до сих пор не понял, почему обязательно им нужен один человек? Почему они не могут перейти к коллективному арбитру и вот решать это все, не знаю, как Президиум ЦК КПСС?
М. ШЕВЧЕНКО: Потому что они не верят друг другу, потому что у них у всех есть свои силовые группы, у них поделены ФСБ, армия, МВД и так далее и так далее между ними всеми. Только Росгвардия, мне кажется, более-менее едина и лояльна вот этой вот патриотической силе. Видите, «Вагнер» тоже появился. Я лично долгое время полагал, что вагнеровцы и Пригожин – люди Ковальчуков. Но я смотрю, думаю, что перед угрозой этой элиты Ковальчуки договорились со своими старыми оппонентами. У меня такое возникает ощущение.
Короче, резюмирую. Вот эта самая группа патриотических силовиков любой ценой хочет оттянуть время до обретения почвы под ногами. Я думаю, что они выступали против СВО. Слова Пригожина – это не лично слова Пригожина, а это слова, с которыми выступал с марта 2022 года каждый вменяемый патриот, что это все авантюра, которая неподготовленная и которая привела к гибели огромного количества людей. В первую очередь украинцев, которые не были ни в чем виноваты, жителей Харькова, других городов, а потом и российских солдат, которых бросили, в принципе, в засады, в пекло и на убой просто фактически. Ну и, конечно, многих с украинской стороны, потому что это привело к витку эскалации.
Вместо того, чтобы послать эти подразделения, войска в Донецк, в ДНР, в ЛНР, и сейчас бы они воевали бы там, где и сейчас воюют спустя год, но в живых остались бы, не знаю, там десятки тысяч людей, которые погибли там под Киевом, под Харьковом, под Сумами и так далее, в других местах, они это не сделали. Почему? Я думаю, потому что ДНР и ЛНР находились под контролем не армии и не этой вот группы, а неких других вот этих как бы спецподразделений. Что касается ЛНР, так это точно так. Потому что «Вагнер» во многом, по крайней мере, те силовики, спецслужбисты, которые создали «Вагнер», они базировались на ЛНР. Я с ними в 2014 году пересекался там с некоторыми и знаю это абсолютно точно.
И вот такая, мне кажется, коллизия. То есть, вагнеровцы шли за то, чтобы Путин остался президентом – парадоксальным образом – и ни в коем случае не допустить его замены тем или иным способом, легитимным или еще каким-то, на Шойгу или на кого-то там еще.
Н. ВАСИЛЕНКО: То есть «Вагнер» – это опричное войско?
М. ШЕВЧЕНКО: Ну, в какой-то мере, да. Оно создано опричь армии, опричь ФСБ, опричь Росгвардии. Оно создано лояльными первому лицу влиятельными и могучими людьми, которые не имели, как я понимаю, доступа к ядерным кнопкам и поэтому не имели полноты власти. Потому что Россия упирается в три кнопки, вся российская государственность: у президента, у министра обороны и у начальника Генштаба.
Н. ВАСИЛЕНКО: Я не удивлюсь, если четвертая окажется у Пригожина – внезапно раздобыл.
М. ШЕВЧЕНКО: Нет, Пригожин… Лукашенко вам все рассказал. Прослушайте еще раз Александра Григорьевича Лукашенко. Он все сказал. Говорит: «Хороший парень Женя Пригожин. Но не он управляет, не он, но за него готовы люди умереть». Вот как он его определил. «Хороший. Когда езжу в Питер, – это он раньше сказал в интервью Гордону, – там по ресторанам меня водит, все время бутылку вина присылает и так далее. Но есть те, кто над ним». Лукашенко вам все рассказал.
Но сейчас Александр Григорьевич, безусловно, становится одной из ключевых фигур, внешне кто может говорить, всей этой группы. Потому что остальные, я так подозреваю, интеллектуальные лидеры этой группы – просто непубличные люди, которые не любят высказываться и не обладают такой публичной харизмой, какой обладает Лукашенко. Понятно?
Н. ВАСИЛЕНКО: Я напомню, это особое мнение политика и журналиста Максима Шевченко. Сейчас мы сделаем небольшую паузу и совсем скоро вернемся. Оставайтесь с нами.
РЕКЛАМА
Н. ВАСИЛЕНКО: Продолжается программа «Особое мнение». И сегодня у нас в гостях Максим Шевченко. Я напомню, если вы хотите поддержать эту трансляцию, пожалуйста, поставьте лайк, поделитесь ею с друзьями или зайдите в магазин shop.diletant.media. И сегодня специальный лот, который я хотел бы особо выделить, – это книга «Военспецы. Очерки о бывших офицерах, стоявших у истоков Красной армии», специальный выпуск с печатью «Дилетант». И все это вы можете найти в магазине shop.diletant.media.
Ну а мы продолжаем нашу беседу. И сегодня Дмитрий Медведев написал свой не сказать, что манифест, но большой программный текст, который вышел в «Российской газете». Он вышел под заголовком «Эпоха противостояния». Там много разных тезисов, которые хочется обсудить. И я бы выделил следующий, который мне кажется очень важным. И все эти тезисы сводятся к тому, что есть полное противоречие в них.
Например, Медведев уверяет, что идет противостояние, оно будет долгим, и идет противостояние коллективного Запада vs глобальный Юг и Восток, который представляет Россия. И при этом все эти страны выступают за равноправие и развитие всех государств без старших и младших партнеров. Но в то же время Медведев диктует, что Украина не должна вступать в НАТО, не должна подчиняться, и тут никакого равноправия нет, все равно Украина для нас остается младшим партнером.
И вот такие огромные программные тексты, Максим Леонардович, на кого они рассчитаны?
М. ШЕВЧЕНКО: Не, а почему вы так передергиваете? Почему то, что Украина не должна вступать в НАТО, говорит о том, что Украина – младший партнер? Я считаю, что Австрия не должна вступать в НАТО.
Н. ВАСИЛЕНКО: Мне кажется, это Украина должна решать, должна она или не должна. Разве не так?
М. ШЕВЧЕНКО: Конечно же, нет.
Н. ВАСИЛЕНКО: А кто тогда?
М. ШЕВЧЕНКО: С какой стати? Это должны решать вместе те, кто, собственно говоря, наследует европейской безопасности и Советскому Союзу.
Н. ВАСИЛЕНКО: Хорошо, Украина и НАТО. Почему Россия должна решать за Украину?
М. ШЕВЧЕНКО: Не, но это и есть главный вопрос всего этого конфликта. Потому что НАТО является враждебным России. Может быть, не Путину, который нам трижды рассказал, как он хочет туда вступить, не Андрею Рэмовичу Белоусову, который готов Россию перенести на блюдечке традиционалистским элитам Запада. Но в целом НАТО является враждебным военным союзом для народов бывшего Советского Союза.
Н. ВАСИЛЕНКО: А почему? Вот смотрите, цитата дословная Медведева: «Нам плевать на Швецию и Финляндию и на НАТО. Главное, чтобы бывшие республики не входили». Почему так боятся за бывшие республики?
М. ШЕВЧЕНКО: Потому что это зона жизненных интересов России. Вот американцы, допустим, до сих пор Кубу, уже давно нет Советского Союза, которая ориентируется не на Советский Союз, а на Китай, прессуют. Обложили санкциями и не позволяют Кубе никуда там вступать. Удушают Кубу. Представьте себе, что у границ США в Мексике или где-то в Гватемале… Да в Никарагуа они бились. В Никарагуа к власти пришли сандинисты. Да они положили там огромное количество жизней, миллиарды долларов, с Ираном тайно оружием обменивались, лишь бы не допустить этого около американских границ.
А почему Россия, которая имеет очевидное геополитическое измерение, находится в севере Евразии, контролирует север Евразии от Тихого океана до Балтийского моря или до Атлантики, если иметь в виду Баренцево море, которое тем же самым Медведевым было подарено стране НАТО Норвегии… Поэтому я не знаю, что там Медведев. Пусть он объяснит нам свои отношения с Норвегией. Это при нем норвежцам был передан этот сектор и часть Шпицбергена. Но вот геополитическая судьба России – это контролировать эту великую сушу, великую евразийскую сушу, ее север. И если Россия отказывается от этого, она просто самоупраздняется как Россия.
Н. ВАСИЛЕНКО: Ну а как же вот этот тезис, что мы выступаем за равноправное развитие всех государств без старших и младших партнеров? То есть мы не хотим никого контролировать.
М. ШЕВЧЕНКО: Я считаю, что оптимальным вариантом было, чтобы Прибалтика и Украина, и, возможно, Беларусь, ну и часть стран Восточной Европы, Польша и так далее… Это вот в некоем идеальном мире.
Предположим, в 1991 году Горбачев не сливается как ничтожный и жалкий человечишка рекламировать пиццу и сумки Louis Vuitton, а является на самом деле политиком, который настаивает, чтобы Запад отвечал по тем обещаниям, которые дал, что если мы распускаем Варшавский договор, выводим танки, признаем переворот, абсолютно незаконный переворот в Румынии… Говорят, что Горбачев даже содействовал убийству Чаушеску. Есть такая версия устойчивая. И все такое прочее. Аннексию ГДР, уничтожение государства-члена Организации Объединенных Наций, границы которой были гарантированы Хельсинкскими соглашениями 1975 года, между прочим. Эти соглашения были подписаны именно для гарантий границы ГДР и ФРГ во многом и вообще европейских границ.
Н. ВАСИЛЕНКО: Но вот Медведев говорит, нам нужны новые Хельсинки. Но не в Хельсинки, потому что Хельсинки нам теперь враждебны.
М. ШЕВЧЕНКО: Не Хельсинки. Об них просто западные элиты вытерли задницу, ноги, а потом вытерли об морду бывшей партийной номенклатуры Советского Союза, которая сказала: «Спасибо, очень вкусно».
Н. ВАСИЛЕНКО: То есть Медведев еще раз требует в своем тексте, что он снова хочет, чтоб об нас вытерли ноги, об новые Хельсинки.
М. ШЕВЧЕНКО: Я думаю, Медведев до конца не понимает, что он говорит в своем тексте. Он, наверное, просто пытается сделать так, чтобы все забыли весь этот его reset, забыли сдачу Каддафи, которая была под его руководством.
Меня, кстати, в эфире «Эха Москвы» спросила Таня Фельгенгауэр, именно тогда это было, в 2011 году: «То есть вы считаете, что президент России действует по указке США?» Я подумал секунды три и сказал: «Да, я так считаю в ситуации Ливии». Не прошло и секунды после эфира, как мне позвонил Андрей Писарев, замдиректора «Первого канала», и потребовал, чтобы я уволился в ту же секунду. Если бы не Константин Львович Эрнст, который сказал: «Макс, слушай, я тебя принял, я тебя могу уволить. Больше тебя никто уволить не может». Потому что потребовал Медведев моего увольнения. Там Тимакова потребовала и так далее на совещании сразу же, мгновенно.
А я до сих пор считаю, что да, это было сделано по указке США, чтоб понравиться Обаме, своему стратегическому партнеру. Поэтому никто ничего не забыл. Дмитрий Анатольевич, вы уж извините, конечно, но ваша современная позиция вызывает несколько такое противоречивое впечатление о том, что вы говорите и что вы делаете. Поскольку сначала вы ставите там Сердюкова, потом как бы Шойгу назначаете министром обороны, много чего делаете…
Н. ВАСИЛЕНКО: Шойгу – это как будто было продавлено со стороны премьер-министра на тот момент, Владимира Путина.
М. ШЕВЧЕНКО: Да ничего подобного, поверьте. Не совсем так.
Н. ВАСИЛЕНКО: А насколько Медведев тогда был самостоятельным?
М. ШЕВЧЕНКО: Президент России, вы полагаете, не самостоятельный? Президент России – это человек, который может правительство, например, в отставку отправить, премьер-министра, даже самого великого, даже самого могучего. Даже если премьер-министром будет Дракон Драконович Драконов, изрыгающий огненные шары и летающий на кожаных крыльях над Москвой, то президент может его отправить в отставку, и Дракон Драконович Драконов будет писать мемуары там где-нибудь потом или с ним еще что-нибудь может случиться. Главное, чтобы у президента, как говорится, была такая воля. Но такой воли не было.
Короче, сейчас, в принципе, Медведев пишет правильные вещи. Геополитически, геополитически, еще раз, вот вы меня сбили с этой темы, если бы Горбачев настоял тогда, что мы уходим из Европы и в обмен на объединение Германии, в обмен на ликвидацию Восточного блока ликвидируется НАТО или хотя бы не на словах, как теперь нам рассказывают: «А они нам обещали»… Да хрен вам обещали. Это как какая-нибудь восьмиклассница заходит в бандитский вертеп, говорит: «Вы меня не тронете?» – «Конечно-конечно, не тронем. Заходи. Как раз мы пить начали. Присоединяйся». Она говорит: «А, ну хорошо. Полагаюсь на ваше честное слово». Вот так же они были.
Но это для дураков рассказ. На самом деле они в обмен на это предательство, все эти партийные элиты, получили свои безопасности. Горбачев там домик в Германии получил и что-то еще, эти получили еще что-то, Ельцин получил президентское признание в обмен на это.
Предположим, они были бы другими. И предположим, СССР вышел бы оттуда, началась бы какая-то демократизация. А Запад сказал бы, вот та же самая Германия, там Гельмут Коль: «Вы знаете, да, все правильно. Да, НАТО, допустим, распускается. Германия становится нейтральной вместе с Австрией. Страны Восточной Европы, бывшие страны СЭВ и Балтию мы не принимаем в НАТО. Наоборот, мы подчеркиваем нейтралитет этих государств».
Но они этого не сделали. Они стали, помимо ведения параллельно абсолютно империалистических, захватнических войн под надуманными предлогами… Оккупация Ирака. Может быть, Саддам был плохой, да? А саудовская династия рядом с Саддамом хорошая была? Гораздо хуже. У Саддама, по крайней мере, было социальное государство. И многое из того, в чем его обвиняли, оказалось выдумками просто, начиная от этого белого порошка, с трибуны ООН который Рамсвельд показывал, и тому подобные вещи.
Оккупация Афганистана. Много странных событий: оккупация Югославии, создание в Югославии военных баз, уничтожение политического режима тех стран, которые осмелились сопротивляться, агрессия против Ливии, агрессия против Сирии. На этом фоне как можно НАТО доверять?
Н. ВАСИЛЕНКО: Ну, хорошо. То есть тогда специальная военная операция, как ее называют в Кремле, была оправдана, действительно надо было НАТО ударить по носу?
М. ШЕВЧЕНКО: Нет, просто в 2014 году, когда была возможность это сделать, этого не сделали. В 2014 году большая часть Украины приветствовала бы Россию и вот такие колонны, которые пытались войти 24 февраля 2022 года. Я сам видел, на моих глазах в Краматорске часть, приехали танкисты украинской армии, несколько танков, и сказали: «Где записаться в ДНР? Где перейти как бы на сторону?» Огромная масса так устала от Януковича, от Порошенко, от всего этого беспредела, что им казалось, что Россия – это образец какого-то порядка.
Н. ВАСИЛЕНКО: Но тогда не было ясности. Только поэтому мы могли наблюдать такое.
М. ШЕВЧЕНКО: Тогда в России не было ясности, в Москве. Тогда могли приехать украинские олигархи и выкупить Мариуполь, например. Хотя жители Мариуполя ждали в 2014 году, ждали, ждали, что к ним придут эти тактические батальонные группы и подразделения ДНР. Ждали. И много кто ждал. Но тогда решили, как говорится, поторговаться с Западом, поиграть в эти игры. А потом, когда уже припекло, то решили…
Я до сих пор считаю, что СВО – это не проблема отношений с НАТО. Я считаю, что СВО – это чисто внутренняя проблема преемственности Путина. Главная цель СВО – это создать Шойгу образ победителя Украины и преемника, который на этом посту. Это не могло быть без санкции…
Н. ВАСИЛЕНКО: Ранее вы говорили, что это было с санкции Китая и Соединенных Штатов. А их тогда в чем интерес?
М. ШЕВЧЕНКО: Нет, конечно. В каком смысле? Их интерес очевиден. Я уже говорил об этом. Их интерес в том, чтобы сделать из России евразийскую такую страшную империю. И Шойгу подходил как нельзя лучше на эту роль – он тувинец, дух Субэдэя, дух Чингисхана там в нем пробуждается, он там евразиец такой, у него там советники все евразийские и все такое прочее. И он как бы такой. Как бы вот возникла империя Чингисхана опять. Вот она китайская империя, вот американская империя, вот какая-то задыхающаяся, стоящая на коленях раздробленная западная Европа, которая не знает, как им цены на газ остановить, и не знает у кого покупать дешевле.
Это в идеале было бы, в идеале. Но тут спланировали, как спланировали, понимаете, это 24 февраля. Но цель, я уверен, была такая. А Китаю, конечно, абсолютно все равно, что тут происходит.
Н. ВАСИЛЕНКО: Вы сказали ранее, что Запад, европейский Запад – наш политический враг.
М. ШЕВЧЕНКО: Я считаю, что весь Запад – наш политический враг.
Н. ВАСИЛЕНКО: Хорошо. А Восток, Китай? Разве он не спит и видит, чтобы медведь ослаб и поскорее прибрать ресурсы к своим рукам?
М. ШЕВЧЕНКО: Ни в коем случае. Китай этого не спит и не видит. Китай мыслит совершенно в других категориях. Китай не мыслит в категориях движения по планете и экспансии, как мыслит Запад. Китай – это не Запад. Китай – это центр мира. Китайцы себя ощущают центром мира, особым типом людей, особым человечеством. Вот они подлинные люди, с их точки зрения.
Н. ВАСИЛЕНКО: Но, слушайте, это напоминает вот эту арийскую теорию.
М. ШЕВЧЕНКО: Не важно, что это вам напоминает. Вы можете им сделать предъяву, и полтора миллиарда китайцев вас с интересом послушают.
Н. ВАСИЛЕНКО: Это явно намекает, что они рассчитывают на экспансию, на увеличение своей территории.
М. ШЕВЧЕНКО: Я не знаю, на что это намекает. Это ни на что не намекает. Это просто суть китайского мировоззрения. Китайцы – это сверхлюди, особые, самые древние. Это самая древняя государственность на планете Земля, на секундочку. Опомнитесь просто. Вот Шихуанди когда жил, основатель китайского государства, с тех пор исчезли Египты, всякие там Эллады, Римы, на их месте возникло что-то еще. Но китайская государственность – это подшепнул Си Цзиньпин в своей речи – это преемственность от Шихуанди, от первого императора до современного.
Это они себя считают сверхцивилизацией, которая знает, что такое хорошо и что такое плохо, что такое единая судьба человечества. Это формулируется не в Бонне, не в Америке, не в Париже. Там какая-то хрень про какую-то демократию и про какое-то свободное экономическое сообщество. Это все инструменты.
Что такое единая судьба человечества знают те, кто тысячелетиями размышляют о сути дао. Что такое дао? Это нельзя определить. Дао – это и не деяние, и не недеяние, это и не покой, и не непокой.
Н. ВАСИЛЕНКО: Ну, путь.
М. ШЕВЧЕНКО: Дао. Вот что такое дао? Китайцы знают, что такое дао. Китайцы об этом думают много тысячелетий. Китайцы не хотят прибрать никакие земли. Им это не надо. Китайцы расширяются не по поверхности, размножаются, как Запад: захватить Африку, Америку, Среднюю Азию. Ведь Российская империя – это часть Запада. Это, напомню, было государство, которое тоже оккупировало Китай, которое пришло и устроило кровавую расправу над ихэтуанями. Да, в ответ на гибель там посольских и вырезание европейцев, чужих, варваров, которые пришли оккупировать Китай, но китайцы это не забыли. Российская империя – для них это не дружественная страна.
Другом для них был сталинский Советский Союз. Почему? Потому что сталинский Советский Союз был первым государством на земле из чужих, из не китайцев, кто протянул руку дружбы Китаю, не воспользовался слабостью Китая, в котором шла гражданская война, который был оккупирован Японией, ужас что было, а протянул руку Сунь Ятсену и партии Гоминьдан, протянул руку Коммунистической партии Китая, сумел заставить Мао и Чжу Дэ признать, что на данном этапе важно быть под Гоминьданом, заключить союз с Гоминьданом, с последователями Сунь Ятсена, потому что борьба против Запада важнее сейчас марксистских утопий, крестьянской революции или какой-либо еще.
Советский Союз бесконечно могучий, который оккупировал Китай в 1945 году, напомню, во время уничтожения Квантунской армии, китайцам передал оружие, ядерное оружие. Это был сталинский Советский Союз. Поэтому они считают сталинский Советский Союз братом. Но не значит, что они Россию считают братом. И никаких у них нет на земле ни друзей, ни братьев, поверьте.
Вот сталинский Советский Союз был единственным государством в истории, которое китайцы с точки зрения китайского самосознания, менталитета готовы считать братом, потому что не воспользовался этот Советский Союз слабостью Китая, а помог китайскому народу выбраться из-под ужасных ситуаций оккупации Западом и Японией. А Япония в какой-то мере была тоже частью Запада, потому что она копировала свою политическую систему.
Н. ВАСИЛЕНКО: Максим, извините, я все равно не услышал ответа на вопрос. А почему тогда Китай не заинтересован в слабости России?
М. ШЕВЧЕНКО: Потому что слабость России значит, что НАТО, которое занимается территориальной экспансией, захватит слабую Россию и подойдет вплотную к границам Китая.
Н. ВАСИЛЕНКО: А нет ли варианта, что Запад и Китай могут поделить Россию?
М. ШЕВЧЕНКО: Нет, не может такого варианта быть.
Н. ВАСИЛЕНКО: Почему?
М. ШЕВЧЕНКО: У Китая нет инстинкта территориальных захватов такого масштаба.
Н. ВАСИЛЕНКО: Ну, куда-то полтора миллиарда человек надо девать.
М. ШЕВЧЕНКО: Слушайте, они готовы строить небоскребы на километры вверх, они на Марс экспедиции посылают, но они не собираются жить в Сибири, где температура зимой минус 40. Для китайцев это невыносимые условия жизни. Они могут там работать, вахтовым методом зарабатывая деньги. Китайцы – это южная цивилизация, это южный народ по большому счету. Им крайне некомфортно на территории России. Им даже в Средней Азии не очень комфортно жить, честно вам скажу. Поэтому они совершенно не собираются ничего этого захватывать. Для них главное – чтобы эта территория не стала частью Запада.
Вот условно две задачи для Китая – избегать прямой конфронтации с США и с НАТО… Быть готовыми к этой конфронтации, но избегать. Потому что китайцы с 1979 года, когда они воевали с Вьетнамом, в принципе, мы не знаем, как они воюют. И никто не знает по большому счету. После великого похода Красной армии китайской, Народно-освободительной армии Китая, и вот этой войны пограничной 1979 года мы ничего не знаем. Что-то там летает, взлетает, взрывается, какие-то авианосцы, но в бою китайскую армию никто не видел. Почему? Неслучайно. Хотя они могли бы. Потому что это противоречит.
Н. ВАСИЛЕНКО: Тогда другой вопрос – Тайвань.
М. ШЕВЧЕНКО: Они хотят мирного присоединения Тайваня.
Н. ВАСИЛЕНКО: То есть в среднесрочной перспективе мы не можем ожидать военного конфликта?
М. ШЕВЧЕНКО: На муниципальных выборах в Тайване победил Гоминьдан. Вот Андрей Петрович Девятов рассказывал и многие китаеведы, что у КПК, Коммунистической партии Китая, и Гоминьдана есть соглашение, в котором сказано, что это партии родственные. Не союзные, а родственные.
Н. ВАСИЛЕНКО: Но это было до определенных обстоятельств.
М. ШЕВЧЕНКО: Наоборот, это стало после определенных обстоятельств.
Н. ВАСИЛЕНКО: А, после?
М. ШЕВЧЕНКО: Сейчас вот это стало. Это партии, имеющие своим источником национал-социалистическое представление о социальном государстве и национальной избранности китайского народа, китайского этноса. Поэтому Тайвань они как раз не хотят захватывать силой, они ждут…
Н. ВАСИЛЕНКО: Максим, здесь мы должны точку поставить.
М. ШЕВЧЕНКО: Да. Но точка. Но их главная относительно России цель и Белоруссии – для этого нужен Лукашенко как их главный союзник – не допустить, чтобы эта территория стала частью Запада и находилась под контролем каких-то рационалистских элит Европы.
Н. ВАСИЛЕНКО: Извините, Максим, можно я уточню? То есть Лукашенко поставлен китайцами смотрящим по России, правильно я понял?
М. ШЕВЧЕНКО: Лукашенко поставлен белорусским народом президентом Белоруссии, так или иначе, серьезными элитами Белоруссии. Какая-то часть белорусов против него, естественно. Но эта ситуация 24 июля сделала Лукашенко одним из самых главных политиков на постсоветском пространстве, по версии вот этого патриотического силового, возможно, мифологического направления в политической…
Н. ВАСИЛЕНКО: Лукашенко всех переиграл. Особое мнение политика и журналиста Максима Шевченко. Провел его Никита Василенко. Оставайтесь с нами. И самое главное, берегите себя.