«Коллективный Запад»: Речь Байдена на Генассамблее ООН, как отреагирует Россия?
Вспоминая про Вьетнам, я уверена, совершенно не случайно, про заключение мирных договоренностей, про нахождение точек соприкосновения и про преодоление противостояния каких-то. Переходя к Израилю, переходя к Украине и заканчивая искусственным интеллектом…
Подписаться на канал «На двух стульях»
ИРИНА БАБЛОЯН: Ну что ж, давно, во-первых, нас не было, но мы к вам возвращаемся буквально… Минуту назад закончил Байден выступать, и мы сразу же к вам. Это «Коллективный Запад», разумеется, Саша, Ира. Ставите лайки, уже ожидая нас. Мы задерживались не по своей причине. Это просто Байден слишком поздно пришел. В общем, ставьте лайки, подписывайтесь на нас. Мы никуда не делись, просто немножечко заработались. Совсем чуть-чуть.
САША ФИЛИППЕНКО: Немножечко заработались, и вот Генассамблея ООН как раз хорошая тема для того, чтобы вообще и ООН в целом, выступление Байдена, его завершающее выступление, завершающее его президентство и фактически завершающее его карьеру. Вот это выступление только что, минуту назад он закончил.
ИРИНА БАБЛОЯН: Я тебя сразу спрашиваю, ты говоришь, что оно завершающее, потому что у него больше их не будет до…
САША ФИЛИППЕНКО: Да, он же уходит с поста президента, то есть он не будет выдвигаться на второй срок. Он закончил свое выступление как раз тем, что не будет выдвигаться на второй срок. И он объяснил свое решение, почему он сказал: «Я так много еще хочу сделать, но как бы я не любил свою работу, я больше люблю свою страну». И добавляет, что есть некоторые вещи важнее, чем оставаться у власти. После этого раздались аплодисменты. Вот он, собственно говоря, таким образом объявил, что да, это его последнее действительно выступление, как президента США выступление последнее, и, соответственно, теперь уже кто бы ни был президентом следующим, будет через год выступать от США.
ИРИНА БАБЛОЯН: Что от него ожидали? И чего он не сказал? Давай начнём сначала с плохого.
САША ФИЛИППЕНКО: Ожидали от него каких-то более явных заявлений насчёт Израиля и ожидали того, что он будет предлагать какие-то более чёткие решения. А вот его заявление по Израилю было очень туманным, скажем мягко. Говоря про Израиль, он начал говорить про 7 октября, мир не должен забывать ужасы 7 октября, но переходя к вопросу Газы, переходя к тому, что происходит на севере Израиля сейчас, он перешел к таким общим фразам. Известно, что ровно во время выступления Байдена Нетаньяху, премьер-министр Израиля Нетаньяху, свое видеообращение выпустил, и там он говорил о том, что я клянусь, что у любого, у кого в гостиной стоит ракета, не будет дома. Вот таким образом Нетаньяху выступил ровно в тот момент, когда говорил Байден такие очень расплывчатые, туманные вещи относительно того, как США будут действовать на Ближнем Востоке. Вот этого ожидали, ожидали, что Байден будет больше говорить об Израиле, но о очень он расплывчато говорил о борьбе с терроризмом, о Хамас, о том, что происходит сейчас. Просто общий призыв к прекращению огня.
ИРИНА БАБЛОЯН: А почему так? Потому что он не знает, как будет Харрис, какой вектор она будет держать или почему так?
САША ФИЛИППЕНКО: Видимо, он, во-первых, не хочет перекрывать ее…
ИРИНА БАБЛОЯН: Ты вообще заметила, как я сказала, как Харрис будет? Как будто бы уже точно известно, что она президентом станет.
САША ФИЛИППЕНКО: Но, судя по всему, да, если уж Байден говорит, то, наверное, он рассчитывает на Харрис. Поэтому ты права абсолютно, говоря о том, что Байден в первую очередь думает про Харрис и про ее подход к Израилю. Израиль для нее важнее Украины, будем честны. Для Байдена наоборот, для Байдена Украина более важный вопрос. А для Харрис гораздо важнее вопрос Ближнего Востока, при том, что для нее вообще внешняя политика не очень серьезная тема. Ну, серьезная, но занимает не так много места, как у Байдена. И ее советник по национальной безопасности Филипп Гордон, известный достаточно такой американский политолог, и вообще советник по военным вопросам, он скорее сторонник того, чтобы меньше помогать Израилю. И вот здесь, наверное, администрация Байдена отличается даже большим расположением к Израилю, чем потенциально администрация Харриса, особенно если советником по национальной безопасности Филипп Гордон так и останется в Белом доме, если мы говорим о том, что все-таки Харрис занимает Белый дом. Поэтому он, мне же кажется, говорил так туманно, потому что он понимает, что до конца его президентства, за эти несколько месяцев, до 20 января, когда будет инаугурация, кто бы ни был следующим президентом, заключить сделку невозможно будет. Невозможно будет достичь каких-то мирных договоренностей. И поэтому он так избегает каких-то обещаний, поскольку, опять же, это завершающая речь, это финальная речь, и это его наследие. Вот по этой речи я думаю, что будущие историки будут и опираться на объяснение того, что какой был президент Джо Байден. Будут в первую очередь на эту речь смотреть.
ИРИНА БАБЛОЯН: Но ты говоришь про историю, но иначе он, честно говоря, с историей.
САША ФИЛИППЕНКО: Да, начал он с истории, начал он с того, как его избрали первый раз в Конгресс, начал с 70-х годов, 72-го года. И что замечательно, Байден был бы не Байден, если бы он две вещи не сделал, если бы он не пошутил вначале, если бы он не цитировал ирландских поэтов. Он сделал и то, и другое. В самом начале он сказал, что вот когда меня избрали в Конгресс в 1972 году, ну, конечно, я выгляжу, как будто бы мне сейчас 45 лет, так что вы не поверите, что меня избрали в 1972. Ну, вот он так начал шутить, улыбаться, и это несколько разрядило обстановку. Потом он стал говорить вообще об истории США и о своей личной истории, подводя к одному, как мне кажется, важному пункту, который мы раньше не слышали в его речах. Он начал говорить про холодную войну, про эпоху контроля над вооружениями, про ядерное оружие. И стал говорить про Вьетнам. Довольно-таки много он говорил про Вьетнам. Тема Вьетнама — как-то громко прозвучало в его выступлении. Потом он стал говорить о том, что сейчас США и Вьетнам являются союзниками, друзьями, партнерами в то время, как кровопролитная ужасная война во Вьетнаме унесла тысячи, десятки тысяч, сотни тысяч жизней. И Байден явно намекает на то, что нужно переходить к мирным соглашениям, и он такое внимание Вьетнаму совершенно не даром, как мне кажется, уделяет. Не случайно об этом он много говорил, и он говорил о своих встречах с нынешним руководством Вьетнама, о том, что Вьетнам и США смогли перелистнуть страницу, о том, что ООН, Организация Объединенных Наций и в целом вообще многие мировые лидеры, которые, как и ООН, долгое время в политике видели, как непримиримые враги становились, ну если не друзьями, то хотя бы партнерами. И вот про это партнерство, это внимание к тому, что можно перейти от войны к какому-то сосуществованию уж по крайней мере, вот этого мы не слышали раньше в речах Байдена. А сейчас он на это обратил особенное внимание, прежде чем перейти к Ближнему Востоку, прежде чем перейти к Украине.
ИРИНА БАБЛОЯН: А вот скажи, пожалуйста, ты уже сказала, что эта речь, было понятно, что она такая его последняя, и вот он как будто бы ей прощается. Он по всем болевым точкам своего президентства прошелся?
САША ФИЛИППЕНКО: Он удивительным образом сказал о той болевой точке, которую вообще, наверное, не упоминали бы многие другие президенты. Он говорил о выводе войск из Афганистана.
ИРИНА БАБЛОЯН: Дело, которое, очевидно, было максимально непопулярно, за которое его очень сильно ругали. Но, разумеется, всем пришлось про это забыть, потому что одна страшная новость перекрывала другую страшную новость.
САША ФИЛИППЕНКО: И Байден все-таки решил об этом сказать. И несмотря на то, что вывод войск из Афганистана — это трагическое, если не сказать, трагическое, ужасное, отчасти даже какая-то с элементом позора страница американской истории, поскольку известно, что большое количество афганцев, которые работали с США, вынуждены были бежать, опасаясь за свои жизни из-за прихода Талибана, из-за возвращения Талибана. И это люди, которые в общем-то стали беженцами из-за того, что США не забрали их вовремя, и они пытаются сейчас въехать в США или получить защиту какую-то. Ну, в общем, это действительно ужасная страница американской истории, которая надолго запомнится и массовым хаосом, и насилием, и вообще всеми ужасами. Тем не менее, Байден считает, что история его оправдает, поскольку он беженец, должен был сделать этот шаг для того, чтобы американские солдаты были в безопасности в первую очередь. Ну вот об этом он тоже говорил. Очень-очень болезненный момент, который в такой прощальной речи можно было бы, наверное, избежать. Но Байден тут решил быть честным.
ИРИНА БАБЛОЯН: А реакция как-то видна? Вот он выступает и показывают людей, кто довольный, сидит недовольный. Мы обычно любим наблюдать в нашем парламенте, когда выступают, когда Путин выступает, кто спит, кто в телефоне сидит кто, как. Вот как реагировали, когда он про Афганистан говорил? Вообще показывали ли зал?
САША ФИЛИППЕНКО: Ну когда он про Афганистан говорил, там были общие кадры в основном. И нужно сказать, что хотя не приветствуются прерывания речей, тем не менее несколько раз аплодировали на речи Байдена. Аплодировали, когда он сказал о том, что он не пойдет на второй срок в связи с тем, что он любит свою страну больше и не нужно оставаться долго на посту. И вообще не стоит оставаться у власти слишком долго. Когда он говорил о необходимости окончания войны, это была такая законченная фраза, он начал с 7 октября и закончил палестинскими беженцами, закончил мирными жителями Газы. И вот тут сложно сказать, чему аплодировали. Аплодировали тому, что он поддержал мирных жителей Газы или тому, что он призвал к заключению мира. Но в любом случае вот там раздались аплодисменты. Аплодисменты раздались и когда он говорил про Украину, когда он говорил про поддержку Украины, безусловно, это одно из достижений его администрации, это наследие Байдена и байденовской администрации. И Байден сказал, что США обеспечили выживание Украины как свободной страны. Но политическая битва за то, что будет дальше в Украине, разворачивается уже сейчас и продолжается сейчас. Мы не можем устать, мы не можем отвести взгляд, сказал Байден об Украине. И тогда тоже раздались аплодисменты. Нужно сказать, что показывали и представители России в этот момент, которые сидели.
ИРИНА БАБЛОЯН: Сергея Лаврова?
САША ФИЛИППЕНКО: Сергея Лаврова не показывали, показывали Небензю, показывали нескольких представителей России, но они действительно сидели в телефоне в этот момент. Очень скроллили прямо вот видно было, что именно вот скроллят телефон вот так вот, не печатают, а прям вот так вот, таким движением это все было видно. И президента Зеленского, конечно, показывали, он очень внимательно слушал, он не отрывал взгляд буквально от Байдена и очень серьезно и сосредоточенно, ни на секунду не отрываясь, конечно, и Байден говорил о том, что важно сейчас продолжать помогать Украине. Время ограничено. И Байден говорил это и о своем президентстве тоже. Осталось всего несколько месяцев, чтобы вообще как-то утвердить вот это наследие, свое наследие как спасителя Украины фактически. Но он, в общем, таким образом обрисовал достижения США. Конечно, он говорил про США в первую очередь. Но он явно опасается того, что его предшественник Дональд Трамп может стать его преемником и это ставит под угрозу помощь Украине. И Байден поэтому сказал, что я верю, что мы находимся в очередной точке перелома в нашей истории. Выбор, который мы сделаем сегодня, определит наше будущее на десятилетия вперед. Но это выбор, мне кажется, он говорил про американские выборы в большей степени.
ИРИНА БАБЛОЯН: Но ты знаешь, мы с тобой много говорили об этом и в кадре, и за кадром, и все ждут… как все ждут, Россия этого не ждет, разумеется, но Украина, разумеется, ждет. И Владимир Зеленский находился в зале, и он, значит, это слушал, и наверняка он хотел услышать про дальнобойные ракеты, о которых сказал Байден что-то или не сказал. И мы с тобой, это первое. А второе, мы с тобой обсуждали, значит, когда уход Байдена, мы с тобой говорили, что, вероятно, последнее, что он может сделать, соответственно, разрешить и уйти таким историческим образом. До сих пор непонятно, в этой речи непонятно, разрешил или не разрешил, неясно вообще совпадают ли взгляды Вашингтона и Киева на то, как должна завершиться война. То, что сказал Байден, он сказал, что США и все сторонники и друзья Украины должны придерживаться нынешнего курса до тех пор, пока страна не достигнет справедливого и прочного мира. Но на каких условиях будет этот справедливый и прочный мир, пока непонятно. Владимир Зеленский, как известно, должен представить план победы в четверг, поскольку у него будет встреча с Байденом. Но буквально за несколько часов до первой сессии, до открытия сессии стало известно о том, что в последний момент внесли в расписание заседание по Украине. Совет Безопасности ООН сейчас, прямо через час или через полтора часа проведет экстренное, неожиданное, незапланированное заседание по Украине, которое было добавлено вот в последний момент. Поскольку украинские дипломаты, как стало известно, вчера выразили обеспокоенность тем, что Украина может выпасть из повестки дня. Поскольку всё внимание приковано к Ближнему Востоку. И явно это понимают и политики ООН, это явно понимают все, кто там присутствуют. И ожидается, что уже сейчас, буквально в ближайший час, президент Зеленский поделится новым планом победы, который переименован сейчас. Это был план достижения мира, план завершения войны. Сейчас это четко называется план победы.
ИРИНА БАБЛОЯН: А когда переименовали?
САША ФИЛИППЕНКО: Буквально перед тем, как представить в Вашингтоне. Сначала, как теперь выясняется, скорее всего, будет представлено в Нью-Йорке, а потом будет представлено в Белом доме. Я думала, что поэтому мы чуть раньше, чем ожидалось, узнаем окончательные подробности, хотя уже все говорили, уже перечисляли этот план победы, рассказывали, что в него входят эти пять подробностей, но в любом случае, судя по всему, его экстренно представят даже раньше, чем ожидалось сегодня уже.
ИРИНА БАБЛОЯН: Ну, про Владимира Путина тоже Байден сказал несколько слов.
САША ФИЛИППЕНКО: Да, про Владимира Путина тоже он упомянул. Владимир Путин, который отсутствует, собственно, на Генассамблее ООН, Байден сказал, что война Путина уже провалилась, основная цель не достигнута. Действительно, Россию представляет Сергей Лавров. Россия, как постоянный член Совбеза ООн, тоже наверняка будет присутствовать на этой встрече, если только как-то не хлопнет дверью, не выйдет и просто не захочет показать, как им безразличен этот мирный план. Точнее, не мирный план, а именно план победы. Вот это переименование, как мне кажется, очень важно. Байден сказал, что план Путина, война Путина уже провалилась.
ИРИНА БАБЛОЯН: Вообще удивительное высказывание какое-то, когда еще война не закончена, про, собственно, ракеты, которых ждет Владимир Зеленский, который сидит в зале, опять ничего не понятно. Когда они еще план Владимира Зеленского не видели и не обсудили, вот так вот говорить, что он уже проиграл, это как-то вообще довольно странно звучит.
САША ФИЛИППЕНКО: Байден, тем не менее, считает, что основной задачей было уничтожение Украины как независимого государства. И вот такой цели Владимир Путин, Байден считает, уже достигнуть никогда не сможет. Но, конечно, это такой взгляд все-таки американского президента. Мы понимаем, что Владимир Путин может придерживаться совершенно других взглядов и абсолютно по-другому это рассматривать, учитывая особенно все эти угрозы ядерного оружия, угрозы испытаний, новых ядерных испытаний в Арктике, на Новой Земле, о чем, я думаю, нам стоит еще поговорить как-нибудь, потому что это все сейчас происходит, буквально сейчас. И учитывая все это, возможно, конечно, Владимир Путин не согласится с взглядом Байдена, что основная цель не достигнута. Ну, по крайней мере, эту цель ведь он никогда и не называет. Это же все какие-то, как там, денацификация. И что там еще было…
ИРИНА БАБЛОЯН: Демилитаризация.
САША ФИЛИППЕНКО: Демилитаризация, денацификация, да.
ИРИНА БАБЛОЯН: Которые, кстати, уже в России, по-моему, никто и не произносит, честно говоря.
САША ФИЛИППЕНКО: Уже и забыли.
ИРИНА БАБЛОЯН: Никто не обращает на это внимания, уже и цели, мне кажется, не особо волнуют людей, которые всё это поддерживают. У нас с тобой вообще сегодня довольно-таки короткий выпуск у нас получится, но мы, видите, по горячим новостям к вам вышли рассказать буквально и отпустить вас спокойно. Что ещё главное нам нужно упомянуть?
САША ФИЛИППЕНКО: Мне кажется, важно обратить внимание на то, какое внимание вообще все выступающие сейчас, кто выступал, это президент Бразилии выступал и выступал генсек ООН. Традиционно Бразилия всегда выступает первой. Это такая старинная традиция, потому что в 1947 году министр иностранных дел Бразилии председательствовал на первой, вообще первой в истории сессии Генассамблеи. И на второй сессии Генассамблеи тоже. Поэтому с 1947 года Бразилия – это первая страна, которая выступает на общих прениях на Генассамблее ООН. Ну и помимо вот этой приверженности традициям, одна из причин, почему всегда дают первое слово Бразилии, США всегда хотят получить как можно больше стопроцентного внимания. И все считают, что вот пока все рассядутся, Бразилия выступит, все рассядутся, и вот тогда выходит президент США, потому что это проходит в Нью-Йорке, соответственно, вот host country, следующее выступление после Бразилии. Ну и все, кто выступали сейчас, говорили про искусственный интеллект. И Байден об этом говорил тоже в завершении своей речи, что важно, потому что запоминают обычно начало и финал. Вот в завершении своей речи Байден говорил про искусственный интеллект и про то, для чего он может быть нужен, для того, чтобы каким-то образом контролировать AI. Критический вопрос, как это назвал Байден, по нему нет глобального консенсуса, а технология развивается гораздо быстрее, чем политика, которая может ее регулировать. Вот так это сформулировал Байден. Об этом говорили все практически представители, все, кто выступал сейчас. И действительно, ведь в целом над ООН нависает такая тень вопроса, зачем вообще это ООН нужно. Оно не предотвращает войны. Ничего. Мы видим, что Израиль…
ИРИНА БАБЛОЯН: Максимум, что они делают, это они высказывают озабоченность. Постоянно.
САША ФИЛИППЕНКО: Вот, озабоченность, очень вздыхают и как-то переживают.
ИРИНА БАБЛОЯН: Желают мира во всём мире, да, но никакие шаги к этому самому миру они, собственно, не предпринимают. А ты можешь сказать, Саша, а почему так? Ну, то есть так исторически сложилось или так это сейчас?
САША ФИЛИППЕНКО: Это сейчас с расширением, конечно, ООН. В целом огромное количество стран включено в ООН. Все хотят, естественно, чтобы их вопросы поднимались, их вопросы решались. Бюрократия ужасающая. Примеры коррупции, можно сказать. Очень хороший фильм есть «Whistleblowers inside the UN». Он в YouTube тоже есть. Можно посмотреть, чтобы вообще узнать про коррупцию в ООН и преследование тех, кто решил рассказать о коррупции публично. Это все большая-большая проблема. Но, конечно, совбез. Совбез — это в Совете Безопасности ООН пять постоянных членов, у которых есть право вето. И вот из-за того, что это право вето может накладывать любая страна: Россия, США, Великобритания, Франция, Китай могут накладывать вето на любое решение Совета Безопасности. Ну и, соответственно, поэтому невозможно принять какое-то решение просто простым большинством голосов. Россия, естественно, накладывает вето на все решения по Украине. США накладывают вето на все решения по Израилю и так далее. Вот это происходит постоянно. Политически ООН явно проваливает свою миссию. Потому что вообще первая статья Устава ООН поддерживать международный мир и безопасность. И с этой целью. Тра-та-та, дальше уже пункты. Как они поддерживают международный мир и безопасность? Да, ООН в 1947 году, конечно, была очень нужна, когда не было имейлов, когда не было моментальной связи, когда нужно было поддерживать постоянный диалог. А зачем сейчас это нужно, когда по Зуму буквально все можно решать? Зато у ООН есть несколько позитивных примеров действия. Например, что касается каких-то катастроф, например, землетрясения в Гаити. В 2010 году катастрофическое землетрясение на Гаити и ООН этим занималась. Ковид тоже ООН этим занималась. Всяческие вспышки холеры, вспышки оспы. Этим ООН занимается. И все-таки, что касается такого рода помощи, ООН им дается что-то сделать. Нужно сказать, что, как и ожидалось, тоже Байден заявил в своей речи, что США выделят еще дополнительные средства для того, чтобы бороться с оспой. Сейчас про вспышку оспы достаточно много говорят. И, ну, США выделят дополнительные средства, ООН будет их распределять. Это ожидалось, что он так и сделает, но, собственно, это такое правильное действие, которое, собственно, что может ООН и делать.
ИРИНА БАБЛОЯН: Скажи, пожалуйста, а финансовая поддержка от США, она идет на какие-то для ООН, она идет на какие-то точечные проекты? Или как вообще это устроено?
САША ФИЛИППЕНКО: Есть по-разному. Есть вот эти выделения, которые просто выделяются постоянно, средства, это распределяется на 5 лет вперед, на 10 лет вперед. Там уже планы у них до, по-моему, 32 года расписаны. Ну и иногда объявляют, что передают какие-то спецсредства, но это запрашивает ООН. И Всемирная организация здравоохранения объявила оспу чрезвычайной ситуацией и запросила дополнительные средства. В своей речи Байден заявил, что США передадут миллион доз вакцины и не менее 500 миллионов долларов африканским странам для борьбы с эпидемией оспы. Вот такие действия он может предпринимать. И что касается искусственного интеллекта, вот я как будто от техники перешла в здравоохранение, вот подобные обсуждения могут проходить в ООН. Вот как мне кажется, что что касается AI, что касается какого-то законодательства, каких-то ограничений, может быть, или контроля, политического контроля, культурного контроля, какого угодно контроля за AI, вот этим Генассамблея ООн может заниматься. Но, конечно, наверное, нужно прекратить притворяться, что ООН эффективно в сохранении мира и безопасности, что он эффективно в предотвращении распространения ядерного оружия и так далее. Все, что касается военных и политических вопросов, тут эффективность максимально сниженная. Либо нужно действительно вот этот новый план реформы ООН продвигать, но для того, чтобы изменить устав ООН, нужно единогласное решение Совбеза.
ИРИНА БАБЛОЯН: А кто заблокирует?
САША ФИЛИППЕНКО: Кто угодно может заблокировать. Может Китай заблокировать. Как это он права вето захочет лишиться? А Россия разве захочет права вета лишиться? А США захотят права вето лишиться? Все это большие вопросы. Поэтому что касается реформы, реформы такой настоящей, реформы, которая необходима. ООН – уже устаревшая организация, совершенно точно, неэффективная. Об этом все говорит и все говорят. что ООН неэффективная организация. И вот этот глобальный институт не нужен, чтобы обеспечивать решение вот этих каких-то универсальных мировых проблем, потому что они не обеспечивают решение универсальных мировых проблем. Ну да, нужно вести переговоры, нужно разговаривать, нужно обсуждать сложные вопросы, нужно находить решение. Но это могут делать коалиции или региональные группы, которые между собой действуют, как это сейчас и происходит, разные группы. Не нужно ООН действовать в современном мире так, как они действовали в 20 веке. И вообще, зачем, получается, нужна ООН сейчас в современном мире? Это вопрос, который висит такой тенью над всей организацией. А вот если они займутся, например, AI, вопросами, которыми у государств не особо время есть на то, чтобы этим заниматься. У государства экономические проблемы, кризисы и так далее. А всё-таки вот такие глобальные вопросы: оспа, вопрос здравоохранения, искусственный интеллект. Вот мне кажется, в этом ООН может быть…
ИРИНА БАБЛОЯН: То есть исключительно гуманитарными вещами?
САША ФИЛИППЕНКО: Гуманитарными вопросами. Ну потому что мы видим, мы видим война в Украине, мы видим, что происходит. Все очень обеспокоены, все очень тяжело, очень грустно. Ничего, ничего. Да, вот такое шоу. Это такое, все встретились, фотографируются, руки жмут, в кулуарах встречаются. Но в кулуарах они один на один встречаются и решают вопросы. А это не коллективно на Генассамблее сидят и разговаривают. Но тем не менее в таких вопросах, как здравоохранение, искусственный интеллект и так далее, тут может быть, внезапно выяснится, что он себя…
ИРИНА БАБЛОЯН: Может эффективно проявить.
САША ФИЛИППЕНКО: Да, внезапно.
ИРИНА БАБЛОЯН: Это какая-то, знаешь, очень грустная история, честно говоря. Такое количество людей работает, такое количество денег на это тоже уходит. А сейчас такое ощущение, что пытаются им найти просто какое-то занятие, чтобы, ну раз уже есть орган, да, вот такой вот, то надо как-то его, собственно, поддержать.
САША ФИЛИППЕНКО: Ну вот замечательные люди там работают. И вот освободится человеческий потенциал, временной потенциал, вообще децентрализация и локализация. Вот что может произойти. И все эти люди могли бы работать в некоторых более локальных организациях, не такой гигантской какой-то огромной, ну вот разве что для решения гуманитарных вопросов.
ИРИНА БАБЛОЯН: Фантастика просто. Ну давай, ты знаешь, мы с тобой заканчивать уже должны. Давай напоследок скажем. Байден, как попрощался?
САША ФИЛИППЕНКО: Байден, во-первых, в целом речь его прощальная и несколько, чуть-чуть печальная, но мне кажется, важные слова, что есть некоторые вещи важнее, чем оставаться у власти. И он попрощался со всеми, пожелав, как обычно, «God bless you and God bless the United States of America», говорят, «Благословит Бог вас и Соединенные Штаты Америки». Он сказал «Да благословит Бог вас и всех, кто ищет мира». Ищущих мира Байден благословляет в своей прощальной речи, в своем прощальном последнем выступлении на Генассамблее ООН, выступление, которое было ретроспективно, рассказывало про его историю, про его политическую карьеру. Вспоминая про Вьетнам, я уверена, совершенно не случайно, про заключение мирных договоренностей, про нахождение точек соприкосновения и про преодоление противостояния каких-то. Переходя к Израилю, переходя к Украине и заканчивая искусственным интеллектом. Так что всё-таки даже на этом Байден посмотрел немножко вперёд, чуть-чуть куда-то туда, град на холме где-то там.
ИРИНА БАБЛОЯН: Спасибо, что были с нами, Александра и я прощаемся с вами. Мы скоро вернёмся, и вот Саша уже проспойлерили, что про Арктику поговорим. Поговорим непременно.
САША ФИЛИППЕНКО: Ядерное оружие. Хотелось бы про Арктику, природу, красоту и так далее. А у нас про войну.
ИРИНА БАБЛОЯН: Это как-нибудь в другой раз. Нет, это как-нибудь совсем в другой раз. Мы о приятном мало говорим, к сожалению. Но зато о важном говорим. Поэтому ставьте лайки этой трансляции. Можете даже кого-нибудь ещё рядышком с вами попросить поставить лайк. Мы не обидимся. Нам будет приятно. Прощаемся с вами. Надеюсь, что ровно на неделю. Всем спасибо.