«Коллективный Запад»: Реакция США на смерть президента Ирана Ибрахима Раиси
Нефть и вообще природные ресурсы – это чуть ли не основное яблоко раздора в отношениях Ирана с США и в отношениях в целом со всем мировым сообществом, с тем самым коллективным Западом. Конечно, мы понимаем, что там, где есть противостояние с США в период Холодной войны, тут же есть поддержка со стороны СССР, и эта поддержка перешла уже потом в дальнейшем в постсоветские отношения…
Подписаться на канал «На двух стульях»
И.БАБЛОЯН: Здравствуйте, всем добрый день! Вы смотрите канал «На двух стульях», и это подкаст «Коллективный Запад». Саша, привет.
С.ФИЛИППЕНКО: Ира, привет, и действительно, как кто-то в чате говорил, мы причипурились и теперь готовы обсуждать все самые серьёзные вопросы международной политики, ну и рассказывать про тот самый коллективный Запад в том числе, и глобальный Юг тоже.
И.БАБЛОЯН: У тебя свет падает красиво, он тебя так освещает красиво, прямо…
С.ФИЛИППЕНКО: Спасибо, это, видимо, всё нужно как-то побольше осветить, и Иран в том числе, и историю взаимоотношений США и Ирана. Мне пришлось вспомнить мою бакалаврскую работу, у меня бакалаврская работа была по первой администрации Рейгана и исламской революции в Иране, поэтому это, наверное, сейчас даёт некоторый такой свет воспоминания о прекрасных студенческих временах
И.БАБЛОЯН: То есть, сегодняшний эфир – просто буквально тема твоей научной работы?
С.ФИЛИППЕНКО: Да, можно сказать так, если можно считать бакалаврскую работу научной работой. То да, но, конечно, я освежила информацию, но, безусловно, сегодня хочется говорить и важно говорить про внезапную смерть президента Ирана Ибрахима Раиси, это влечёт за собой изменения.
И.БАБЛОЯН: Коротко напомним, 19 мая недалеко от границы с Азербайджаном потерпел крушение вертолёт, на борту которого был президент Ирана, не только президент Ирана, был ещё министр иностранных дел Ирана и ещё ряд людей, все пассажиры погибли, и нужно, конечно, тут отметить, что крушение вертолёта, самолёта – это всегда довольно неожиданно, но сразу много конспирологических версий появляется просто моментально, обвинили Израиль либо США, либо внутренние разборки, ну и также ещё говорили о том, что вот американские санкции, они, соответственно, так вот влияют, что авиаотрасль сильно страдает, мы это знаем по родной России, что авиаотрасль сильно страдает действительно, и когда тебе приходится один самолёт собирать из мёртвых пяти самолётов, вот примерно как-то так это происходит. Ну на эту тему много уже расследований делали наши коллеги, такое тоже обсуждается, но это такие в адрес Запада высказывания, что если бы США не наказывали, то вот якобы не было бы таких вот происшествий. Но любопытно, как будет внутри. Как внутри люди будут друг с другом воевать за выборы, которые будут уже через 48 дней.
С.ФИЛИППЕНКО: 50 дней по конституции.
И.БАБЛОЯН: 50 дней дают, 2 прошли, остаётся 48 дней, за эти 48 дней они должны каким-то образом все внутри договориться и выбрать нового преемника.
С.ФИЛИППЕНКО: Дело в том, что главное, сейчас какая-то концентрация особая происходит на выборах, президентских выборах, это важно, но в действительности почему сейчас такая нестабильная ситуация в Иране? Иран, вообще-то, находился в периоде выборов верховного лидера, и эти выборы, наверное, даже ещё более важные для внутренний и внешней политики Ирана, поскольку 85-летний лидер, действительно лидер страны Хаменеи был готов к тому, чтобы передать власть как раз президенту Раиси, 63-летнему, молодому, если смотреть…
И.БАБЛОЯН: Он не досидел из-за этой катастрофы даже до конца своего первого срока, а напомню, что по конституции два срока подряд может один человек быть президентом.
С.ФИЛИППЕНКО: И да, он был выбран всего в 21 году, был очень таким консервативным лидером, и ожидалось, что он дальше продолжит быть действительным лидером Ирана, поскольку президентская должность важна, безусловно, но это не такого рода должность, как её видят в США или в России, это всё-таки очень большое политическое расстояние отделяло Раиси от Хаменеи, поэтому, конечно, то, что он был претендентом на роль верховного лидера, говорит о том, что он был человеком действительно главным кандидатом, и ему особенно благоволили могущественные стражи исламской революции, корпус стражей исламской революции, без их поддержки, конечно. ничего не может происходить внутри страны. Но нынешняя ситуация, конечно, дестабилизирует Иран, хотя внутри Ирана сейчас все политики стараются обратить внимание и максимально сделать акцент на том, что ничего особенного не произошло, да, это трагедия, он мученик, как называют его в СМИ Ирана, но в действительности никак это не может дестабилизировать обстановку, как это пытаются всячески доказать иранские политики. Но эти соблюдения всех этих дипломатических и политических этикетов, особенности этикета Ирана, конечно, очень важны, потому что, например, Washington post опубликовал статью, где журналистка из Тегерана на условиях анонимности рассказала, что с ней связался сотрудник спецслужб иранских после того, как она опубликовала сторис о смерти Раиси в инстаграм. Это сторис, конечно же, было полно сожалений о том, что было, но что же не понравилось сотруднику спецслужб? Ему не понравился текст, как она это прокомментировала. Она написала, что Раиси был убит, а не мученически погиб, это термин, который как раз СМИ использует и который надо использовать внутри Ирана. И она спросила этого сотрудника спецслужб, вынуждают ли её удалить этот пост. И сотрудник спецслужб ответил, что он не вынуждает её удалить пост, он просто не хочет, чтобы с ней случилось что-нибудь плохое или чтобы её из-за её активности…
И.БАБЛОЯН: Ходи оглядывайся, откровенно говоря.
С.ФИЛИППЕНКО: И он не хочет, чтобы из-за её активности в соцсетях было возбуждено уголовное дело. Мало того, что ходи оглядывайся, так ещё и ожидай возбуждения уголовного дела. Конечно, она тут же удалила этот сторис и пост тут же удалила. То есть, мы понимаем, насколько внимательно и как следят даже просто за упоминанием, за тем, что говорится об этой смерти, при том, что правительство Ирана всячески хочет демонстрировать уверенность и демонстрировать, что да, это трагедия, но всё равно власть находится в надёжных руках.
И.БАБЛОЯН: Ну ещё мне кажется, что они педалируют все эти разные конспирологические версии, это не очень-то выгодно, речь идёт, ну понятно, начали сразу говорить, что это Израиль, вообще это довольно комично звучит, знаешь, все эти конспирологи сразу преподносят, что вот Израиль такой вот совсем всемогущий, который может вообще всё. Но говорят, что президент особо не контролировал разные прокси, поэтому тут никакой выгоды особой не найдёшь, такого убийства, если бы это было убийством. А с израильской стороны, мы об этом с тобой ещё поговорим, это не знаю, ближе к тебе или нет, но научно, наверное, чуть-чуть поближе, там, наверное, тоже определённая логика. Есть враг, которого ты уже неплохо знаешь – лучше, чем неизвестность, которая тебя ждёт сейчас. Вот такая логика.
С.ФИЛИППЕНКО: Конечно, такая логика, наверняка можно предполагать, но мы тоже тут уходим в конспирологические версии, конспирологические теории – что всё-таки у Израиля так или иначе в Иране есть или могли быть, давай предполагать, может быть, есть какие-то люди, близкие к президенту, близкие к правительству, которые предоставляют какую-то информацию, какие-то источники. А вот сейчас в случае смены тут станет сложнее каким-то образом узнавать информацию, потому что нужно сказать, что Израиле каналы пустили вот эту срочную информацию о том, что всё-таки подтверждена гибель гораздо раньше, чем это было официально опубликовано. Израильские каналы, судя по всему, получили эту информацию из каких-нибудь высокопоставленных источников, близких к президенту Ирана, и сейчас, мне кажется, им станет чуть сложнее получать такую внутреннюю информацию. Тем не менее, мы понимаем, что не ожидается какой-то резкой смены власти. не ожидается, что внезапно президентом станет какой-то совершенно неожиданный человек.
И.БАБЛОЯН: Демократ.
С.ФИЛИППЕНКО: Конечно, потому что безусловно, те выборы, которые должны через 50 дней пройти, согласно конституции 50 дней – это фикция, скорее, это не выборы, это выборы в больших-больших кавычках, конечно же. Но и тем более, что в общем, в целом все люди, которые могут стать президентом Ирана, тот человек, который может стать президентом Ирана – всё-таки этот человек явно из окружения духовного лидера. В целом вся внутренняя политика Ирана строится вокруг верховного лидера и так называемой ассамблеи старейшин, которые, собственно, и выбирают в действительности, кто будет последователем, кто станет следующим президентом. Но нужно сказать, что, опять же, мы возвращаемся к теме преемника, верховного лидера, вот вопрос более острый. Потому что ну да, ну вот ассамблея, она выберет президента, сделают эти так называемые выборы, проведут выборы, естественно, президентом станет тот человек, которого выберет ассамблея – но кто станет верховным лидером?
И.БАБЛОЯН: Представляешь, это со всех сторон, это какой внутренний конфликт, так долго они работали, чтобы утвердить вот эти фигуру на пост преемника, и сейчас за 48 дней им нужно найти другого человека, согласовать его между собой, выдвинуть и, собственно, как-то с этим смириться, видимо.
С.ФИЛИППЕНКО: Вот эти высшие духовные лица, которые входят в ассамблею, они же сами себя чувствуют правителями Ирана, конечно же, они себя чувствуют важнейшими лицами в Иране, и, безусловно, у каждого есть свои интересы какие-то. Они могут решать выбрать кого-то из своих, кого-то из ассамблеи, конечно, точно так же, как, говоря про российскую политику, му говорим, что там очень много разных течений – так же и в Иране в действительности.
И.БАБЛОЯН: Конечно, и надо будет сейчас особое внимание, я думаю, когда будем следить за новостями, обращать, как будут прокси разные реагировать, собственно. Я сказала в самом начале о том, что президент прокси никак не управлял, понятно, что он с ними соприкасался, но не управлял, что Израилю это не выгодно, но если Соединённым штатам Америки совсем не выгодно, если там начнётся какая-то смута, и они не будут понимать, что происходит, то, возможно, Израилю в этом есть какая-то выгода, если там вспыхнут беспорядки, протесты, это может быть выгодно, если вспомнить совсем недавнюю массированную атаку на Израиль, возможно, внутренние проблемы Ирана отвлекут их от израиле-палестинского конфликта.
С.ФИЛИППЕНКО: Ну да, конечно, ну и плюс ещё в целом США, конечно, заинтересованы в безопасности Израиля, в первую очередь, а для обеспечения безопасности Израиля нужен, смело сказать, слабый Иран. По крайней мере, который не может поддерживать тех самых прокси, не может поддерживать Хезболлу, не может поддерживать Хамас, потому что все эти организации всё-таки опираются в первую очередь на Иран и на верховного лидера Ирана. Поэтому такая дестабилизация в любом случае важна для США, но тем не менее США очень аккуратно высказали соболезнования, в первую очередь, тут же Государственный департамент тут же опубликовал такой текст: «Сейчас, когда Иран будет выбирать нового президента, мы вновь подтверждаем нашу поддержку иранскому народу и его борьбе за права человека и основные свободы». Ну, конечно ,это то, что говорят США, то, как они хотят чтобы развивались обстоятельства, поддержка свободы слова и вообще поддержка Ирана, поддержка жителей Ирана, они не говорят про поддержку правительства, естественно. Когда выступал уже представитель Госдепартамента перед прессой, перед журналистами, он ещё более, я бы сказала так, подвинул и более чётко, может быть, выразил американский взгляд. Он напомнил, что Раиси был жестоким участником репрессий против народа Ирана на протяжении почти 40 лет, при этом США сожалеют о любой гибели людей и не хотят, чтобы кто-либо погибал при крушении вертолёта. Но это не отменяет того, что пребывая как в должности судьи, так и в должности президента Ирана, на руках Раиси кровь. Это уже гораздо более яркое выступление, гораздо более жёсткое. Такие соболезнования – да, мы не хотим, чтобы никто погибал, но на его руках кровь. Не нужно это забывать.
И.БАБЛОЯН: Как известно, всё, что сказано до «но», сразу перечёркивается и становится неважным, и остаётся только после.
С.ФИЛИППЕНКО: Да, всё, что до «но», уже не имеет никакого значения. Но в целом вообще отношения США с Ираном – это отношения очень сложные, это отношения, как принято говорить, конфликтного взаимодействия, постоянного, на протяжении всего 20 века. Постоянно так или иначе, но они строились при этом, конечно же, во второй половине 20 века в рамках Холодной войны, и это было, наверное, самым ярким выражением холодной войны вообще и того, что происходило в мире в период Холодной войны, но также они строились и на нефти. Нефть и вообще природные ресурсы – это чуть ли не основное яблоко раздора, если так можно сказать, вообще в отношениях Ирана с США и в отношениях в целом со всем мировым сообществом, с тем самым коллективным Западом, можно сказать. Конечно, мы понимаем, что там, где есть противостояние с США в период Холодной войны, тут же есть поддержка со стороны СССР, и эта поддержка, так сказать, и перешла уже потом в дальнейшем в постсоветские отношения. Всё-таки Россия и Иран остаются важными союзниками, и мы видим, что перед посольством Ирана в Москве и зажигают свечи, и приносят цветы, и всячески выражают соболезнования, в отличие, например, от посольства Ирана в Лондоне, где поют песни и танцуют, и как показано это, как можно просто увидеть на фотографиях и на снимках, это лица, скорее всего, иранского происхождения. Это люди, которые пострадали от нынешнего иранского режима, потому что, конечно, исламская революция в Иране, 79 год, этот год стал переломным совершенно в отношениях Ирана и всего мира, но, опять же, всё равно, если раскручивать всю эту сложную спираль, всё равно это связано с двумя вещами, это нефть и противостояние в рамках Холодной войны. Как ни крути, всё равно именно с этим связано это сложное взаимодействие Ирана со всем коллективным Западом, но с США в первую очередь, конечно же.
И.БАБЛОЯН: Слушай, ну были же хорошие отношения у США и Ирана?
С.ФИЛИППЕНКО: Очень хорошие отношения, в особенности в начале. Если мы берём начало 20 века, прекрасные отношения были, вообще замечательные отношения были. США в целом занимались развитием Ирана всячески, США были заинтересованы вместе с другими странами мира, и миссионеры там, и открывали школы, и больницы, и вообще очень хорошо это воспринималось иранской общественностью. Ну мы говорим, конечно, про начало 20 века. Главенствовала там, безусловно, Великобритания, тут ничего не скажешь, конечно же, и именно британский предприниматель Уильям Нокс Дарси, предприниматель, который положил начало великому… нельзя, наверное, «великому» говорить, но очень сильному концерну BP, он как раз занимался разработкой нефти. Он занимался разработкой, проводил изыскания различные, в 1903, 1905 году, и получил у шаха, правившего в Иране на тот момент, эксклюзивное право на разработку и добычу нефти. И, согласно договору, который заключил этот британец, он мог добывать эту нефть на 75% территории Ирана. За это он заплатил всего лишь 20000 фунтов стерлингов и должен был отдать 10% акций его будущей компании. Почему на это согласились? На это согласился шах, правительство Ирана, потому что эта затея, какая-то нефть, какие-то разработки, как-то казалось всё абсурдным и никому не нужным. Это, я повторяю, 1903-1905 год. Тогда никто на это не рассчитывал, что там найдут какие-то особо уж большие нефтяные залежи, ну и плюс вообще не очень верили, что нефть будет нужна в целом, автомобили, ну и в общем для всего. Но именно в 1908 году в Иране как раз было обнаружено крупнейшее месторождение нефти. Тогда Дарси и создал BP, она тогда называлась англо-персидская нефтяная компания, потом англо-иранская нефтяная компания, ну и он начала разработку и добычу в регионе, ну и как раз в этот момент перед Первой мировой войной в том числе усилиями Уинстона Черчилля британский королевский военно-морской флот принял решение перенести суда с угля на жидкое топливо, и вот это жидкое топливо могла дать иранская нефть. И Уинстон Черчилль в 1914 году, он этим занимался, за 2 миллиона фунтов стерлингов приобрёл больше половины этой компании, англо-персидская компания. И вот за два миллиона фунтов стерлингов они купили больше половины, и они стали получать горючее, необходимое для флота. В тот же момент автомобили, развитие автомобильной промышленности, ну так, по сути, появилась эта углеводородная цивилизация, нефть.
Когда в тридцатых годах Иран понял, что происходит, тогда началась Великая депрессия, и правящий шах Риза Пехлеви решил, что нужно воспользоваться ситуацией, потребовал пересмотреть договор с англичанами, они не хотели идти на уступки – и он тогда решил, что просто разорвёт договор об эксклюзивной добыче нефти. В 32 году он это и сделал, и обратился в Лигу наций, говоря о том, что британские власти просто банкротят Иран и обманывают иранцев, просто они не раскрыли информацию тогда, в начале 20 века, и деньги за национальное достояние иранцев не доходят до них. В итоге Лига Наций, было несколько раундов переговоров, в итоге договорились, что компания будет ежегодно, вот эта BP будет ежегодно платить почти миллион фунтов стерлингов в год, плюс будет улучшать условия труда в Иране. Ну и отдали им концессию на 32 года. В тот момент именно Риза Пехлеви, шах, он, во-первых, переименовал Иран, именно тогда Персия, тогда же она именовалась Персия, поэтому была англо-персидская компания, потом она стала англо-иранская компания, и именно тогда шах потребовал, чтобы все страны называли Персию только Иран. И он назывался Иран, это отчасти было связано с тем, что он хотел обратиться к истокам, потому что Иран – это же самоназвание, иранцы – самоназвание. Ариана – самоназвание, древние индоиранцы, арии. Соответственно, Иран – страна ариев, арийская страна, и нужно сказать, к слову про чистокровных арийцев, согласно распоряжению Адольфа Гитлера Иран был исключён из нюрнбергских законов, Иран считался чистой нацией, арийской тоже нацией.
И.БАБЛОЯН: Конечно, Иран снабжал Гитлера нефтью.
С.ФИЛИППЕНКО: Именно, вот оно всё, как нефть связана с политикой, вот всё от нефти, всё с этим и связано. Иран имел огромное стратегическое во время Второй мировой войны, снабжал нефтью Гитлера, Гитлер не мог получать нефть от нечистой нации, неарийской нации. При этом Иран, понимая ситуацию, конечно, официально был нейтральной страной, официально не вступал в войну.
И.БАБЛОЯН: Они говорили, мы не выступаем на стороне Гитлера, разумеется, зато мы как-то им поставляем.
С.ФИЛИППЕНКО: До 39 года активно поставляли, активно этим занимались. Великобритания, конечно, сама не могла осилить оккупацию Ирана, не могла бы перерезать возможность, особенно когда Германия просто напролом шла – Марокко, Алжир, Тунис, Ливан, Сирия, просто занимали территории. Со вступлением СССР во Вторую мировую войну в 41 году союзники уже вошли в Иран и установили контроль над нефтяными месторождениями, и в тот момент, конечно, произошло свержение шаха, того шаха, который был на тот период, и в 42 году власть перешла к сыну шаха Мохаммеду Риза Пехлеви, соответственно, таким образом суверенитет Ирана, как считается, был восстановлен, но мы понимаем, что, в общем, влияние было, скорее, западное. Ну и поэтому этот шах проводил такую политику вестернизацию и деисламизацию всей страны.
И.БАБЛОЯН: Ты можешь сказать, если ты знаешь некие подробности этого, что он делал? Деисламизация в чём заключалась?
С.ФИЛИППЕНКО: Это улучшение прав женщин, это индустриализация экономики ,это перераспределение земли. Что это значит, забирались земли у религиозных правителей, у организаций религиозных для того, чтобы эти земли, их национализировали, их продавали, открывали бизнесы и так далее. Вот религиозно настроенные жители Ирана противостояли этим изменениям, категорически были против этих изменений. Но была видна, очень была видна эта вестернизация, потому что ну там ещё произошёл один флип, в 51-53 году, но нужно сказать, что, если мы помним, я думаю, что многие видели фотографии Ирана до 79 года, фотографии 50-60 годов, девушки в мини-юбках, и молодые люди в такой очень западной одежде, кинотеатры открыты, бизнесы европейские работают, американские бизнесы работают. Ну это всё происходило как раз в 50-60 годах, но в связи с этим ещё, для того, чтобы проводить эту вестернизацию, одновременно шах не пользовался, и правительство Ирана даже после 53 года, когда ещё произошло второе изменение, они не пользовались при этом европейскими методами политической борьбы. В 53 году Аятолла Хомейни, они просто взяли и выслали его. Вот эта деисламизация – вот всё, они выслали и его, и кучу других религиозных лидеров, просто выслали из страны – вот и всё. То есть, они проводили вестернизацию методами не западными. Они хотели двигаться в сторону западных стран, но методы применяли не демократические. Тут одновременно ещё происходил такой перекос, с одной стороны, религиозные группы против вестернизации выступали, а одновременно интеллектуалы и студенты критиковали отсутствие политической свободы, цензуру и авторитарное правление, ну, потому что они видели, что происходит. Вот происходило раздирание страны в крайне правую и крайне левую сторону одновременно. Также в связи с перераспределением земли, переводя на язык девяностых, приватизацию или переприватизацию, происходило вот это перераспределение, и рабочие и крестьяне считали, что эти экономические блага перераспределяются совершенно неравномерно…
И.БАБЛОЯН: Левые настроения были очень-очень сильны.
С.ФИЛИППЕНКО: Очень сильны, очень сильны. Левые настроения с одной стороны и религиозные настроения с другой стороны. И вот эта политика укрепления власти, она, хотя внешне двигалась как будто бы в сторону Запада, но делалось это методами совершенно автократическими, методами совершенно тоталитарными. Ну и в 73 году были запрещены все политические партии, все объединения, и Европа и США активнейшим образом всё это поддерживали, активнейшим образом поддерживали режим шаха, потому что они боялись, что вот эти левые движения смогут пойти в сторону Советского союза. И США, и Европе было безразлично, что происходит в действительно там, им важно было только, чтобы Иран не шёл в сторону Советского союза. Вот это было важно. А шах действительно сажал политических противников и высылал политических противников, ну вот такими методами он действовал. А США при этом предоставляли огромную военную помощь, огромную экономическую помощь, которая вся оседала в карманах шаха и его приближённых.
И.БАБЛОЯН: Мне кажется, вообще страны, богатые нефтью, сейчас, наверное, это в меньшей степени, а в те времена в них во всех было абсолютное неравенство, то есть, люди, которые были связаны с нефтяными компаниями, естественно, они взлетали к небесам к своим материальным доходам, а население, соответственно, ни черта от этого не получало.
С.ФИЛИППЕНКО: Абсолютно, это было во всём регионе, но Иран просто, наверное, был таким наиболее ярким выражением того, что происходило и в регионе, и в рамках Холодной войны, потому что, во-первых, очень часто происходили вот эти перевороты, часто происходили изменения, часто мы смотрим в рамках там десятилетий, но всё равно это происходило, и каждый раз только, если происходило что-то, обратное европейскому или американскому влиянию, тут же там пара лет проходила, и тут же снова возвращалось американское влияние. Ну и точно так же ожидали, что и революция 79 года, тоже они ожидали, что быстро всё изменится и быстро вот эти протесты.
И.БАБЛОЯН: Ну и изменилось, просто какой ценой, с каким страшным разгоном людей, когда просто стреляли по толпе, и погибло огромное количество людей.
С.ФИЛИППЕНКО: Сотни людей погибли, это как раз происходило, как раз сторонники Хомейни выступали, он был изгнан из страны, и правительственные войска в конце 77 года, начале 78 года убили сотни людей, и это, конечно, вызвало очень активную волну противостояния, и в целом вообще по всей стране прокатились демонстрации, протесты, уже можно сказать, действительно антиправительственные масштабные протесты, когда людей уже вынудили буквально выйти и протестовать против того режима, который считал, что, благодаря американской и европейской поддержке у него есть вообще максимальная сила, и никто никогда не сможет ничего ему противопоставить. Но оказалось, что шах просто слишком много на себя взял, он слишком о себе был большого мнения и слишком большого мнения о своей власти, он перестал, полностью перестал слышать людей, полностью оторвался от людей, и он решил, что он сможет просто уехать из Ирана на время и всё стабилизируется. И действительно, в январе 79 года он, якобы для лечения, уехал, но фактически на этом власть его и закончилась.
И.БАБЛОЯН: Якобы на лечение, это ты хорошо сказала, но он сбежал из страны, понимая, что ему там больше не место, конечно.
С.ФИЛИППЕНКО: И не место, и просто опасно находиться, буквально меньше, чем через месяц после его отъезда взяли под контроль Тегеран, вернулся Хомейни после изгнания, ну и он был символом вообще протестов. И он быстро занял центральное важнейшее место в правительстве, и буквально очень-очень быстро общенациональный референдум принял новую конституцию, была создана исламская республика Иран, ну и возникли …
И.БАБЛОЯН: Стражи исламской революции появились.
С.ФИЛИППЕНКО: Тот самый, и быстро режим из освободительного перешёл в репрессивный, совершенно страшный, жуткий репрессивный режим. Он тут же консолидировал власть, он тут же забыл о том, что они говорили, что они просто будут возвращать Иран к традициям и объединять людей, помогать людям экономически встать на ноги и так далее. Они тут же стали уничтожать всех чиновников, которые работали при шахе, всех военных лидеров, вообще всех противников в целом, всех врагов революции или предполагаемых врагов революции, они всех быстро стали уничтожать. Тут же ограничили права женщин, тут же подавили всё политическое инакомыслие…
И.БАБЛОЯН: Ну естественно, западный след надо было уничтожить, не западный след, а западное направление, взгляд на Запад, нужно было моментально, конечно, его подчистить, чтобы никак оно не влияло на людей внутри страны.
С.ФИЛИППЕНКО: И западное влияние, и любой взгляд куда угодно, кроме как взгляд на портрет лидера, кроме как любовный взгляд на Хомейни. Вот всё остальное нужно было тут же уничтожить, по мнению верховного лидера, по мнению вообще правительства Ирана, ну и именно тогда произошёл раскол, и полный разрыв отношений США и Ирана.
И.БАБЛОЯН: Посольства.
С.ФИЛИППЕНКО: В первую очередь, конечно, это было связано с захватами посольства. Все смотрели фильм «Арго», который получил Оскар, и там очень чётко расписано, очень чётко воспроизведено всё, что происходило тогда. Конечно, захват заложников в ноябре 79 года, когда иранские боевики захватили посольство США в Тегеране, он окружён разными мифами и легендами, в том числе есть миф, который распространялся, естественно, после 2005 года, неудивительно, сейчас мы поймём тут же, почему, миф о том, что среди тех, кто ворвался в американское посольство и захватил этих ужасных американцев, их подозревали в том, что они хотели контрреволюцию совершить, среди них якобы был Махмуд Ахмадинежад. Подтвердить или опровергнуть никто это не может, тогда действительно он был среди стражей исламской революции, только что созданной. Он был офицером корпуса стражей исламской революции, был он там или не был он там, мы не знаем, но, конечно, после того, как Махмуд Ахмадинежад пришёл к власти в 2005 году, когда он стал президентом, конечно же, безусловно, тут же этот миф стал распространяться, что он был среди тех, кто ворвался в американское посольство. 444 дня удерживали заложников. И только благодаря Алжиру, благодаря очень серьёзным дипломатическим усилиям в том числе Алжира, он сыграл важнейшую роль, всё-таки они были освобождены спустя 444 дня, ну, конечно, естественно, разрыв дипломатических отношений произошёл, и до сих пор у США нет дипломатических отношений с Ираном. Швейцария представляет Иран в США и США в Иране, ограниченно, только некие консульские услуги предоставляет. И, конечно, всё произошедшее сказалось вообще в целом на всём Ближнем Востоке. Всё это стало потрясением.
И.БАБЛОЯН: Более 40 лет Иран уже находится под американскими санкциями, которые усиливались-усиливались, пик, по-моему, если не ошибаюсь, был вообще в 2006 году.
С.ФИЛИППЕНКО: С приходом Ахмадинежада как раз, можно сказать, что пик пришёлся тогда, но после 2002 года, он начал возрастать и дошёл до пика в 2005, потому что в 2002 году вскрылась информация о том, что Иран занимается разработкой ядерного оружия. Именно тогда Джордж Буш-младший назвал Иран частью Оси зла. Ну и постепенно начали накладывать санкции, действительно после прихода к власти Махмуда Ахмадинежада с его уж очень воинственной риторикой, в связи с его абсолютной и безусловной поддержкой второй интифады, в связи с его поддержкой…
И.БАБЛОЯН: Так, это у меня проблемы со связью или у тебя, Саша? Это Саша провисает.
С.ФИЛИППЕНКО: Ну вот, ужасно, ужасно, могу попробовать если что, переподключусь.
И.БАБЛОЯН: Нет, всё нормально, ты вернулась, нам всего 10 минут осталось с тобой.
С.ФИЛИППЕНКО: Вообще очень много всего хотелось бы сказать.
И.БАБЛОЯН: Начали мы с твоей аллергии, когда разговор об Иране пошёл, и заканчиваем тем, что у нас времени не хватит всё рассказать.
С.ФИЛИППЕНКО: Ну времени вообще, не знаю, стоит ли продлевать, потому что Ирангейт – один из самых главных скандалов вообще, когда поставки оружия производила администрация Рейгана. Администрация Рейгана тайно продавала оружие Ирану, это вообще один из главных скандалов администрации Ирана, который большой след оставил в связи с этим не очень одобряемым действием. Вообще эмбарго на поставки оружия были, а администрация Рейгана продавала оружие Ирану для того, чтобы получить деньги для того, чтобы финансировать никарагуанские контрас. А что же это за контрас были? Они противостояли правительство Никарагуа, которое поддерживало очень тесные отношения с Советским союзом. Ну то есть, США хотели поддерживать антикоммунистических контрас в Никарагуа, для этого они, им нужны были деньги, потому что Конгресс противостоял этому, демократы были категорически против.
И.БАБЛОЯН: Ты говоришь, тайно продавала. Как можно тайно продавать?
С.ФИЛИППЕНКО: Именно тайно, администрация Рейгана тайно это делала, это был огромный сговор, большое количество людей из американской администрации сели в тюрьму, там был задействован и министр обороны, и советники по национальной безопасности Рейгана, и разные полковники, и вообще представители Пентагона. Это был огромный скандал, и действительно, Конгресс начал расследование благодаря СМИ, информация стала известна, после этого несколько представителей, очень высокопоставленных представителей администрации Рейгана сели в тюрьму, но в 92 году перед уходом от власти президент Джордж Буш-старший помиловал своих однопартийцев-республиканцев, которые были замешаны в скандале, и они вышли из тюрьмы, включая бывшего министра обороны США тоже. Но этот скандал, конечно, бросил большую тень на администрацию Рейгана, Рейган пытался отпираться поначалу, но потом пришлось признать, что действительно сговор этот существовал, пришлось показать, что Рейган не знал, что это был сговор внутри Министерства обороны, среди советников национальной безопасности, и это какая-то отдельная деятельность – но вообще, конечно, ужасный огромный скандал. И если уж говорить про то, что важно упомянуть…
И.БАБЛОЯН: Ты научный сотрудник, у нас остаётся 8 минут, что самое главное мы должны вообще успеть за это время? Я на тебя как научного сотрудника перекладываю всю ответственность.
С.ФИЛИППЕНКО: Так называемая иранская ядерная сделка. Что такое иранская ядерная сделка? Ты правильно сказала совершенно, пик санкций пришёлся на начало двухтысячных годов и середину двухтысячных годов, и вот после многолетних переговоров в июле 2015 года был подписан этот план, совместный план действий, подписывали его США, Великобритания, Франция, Россия, Китай и Германия с Ираном. Что же Иран должен был сделать? Иран должен был, в первую очередь, предоставить МАГАТЭ доступ ко всем своим ядерным объектам, ограничить обогащение урана, сократить количество своих центрифуг, перестроить свой один из реакторов, который работал в Иране, в ответ США, ЕС и ООН должны были отменить все экономические санкции, которые были связаны с ядерной областью. Это и произошло в 2016 году, когда МАГАТЭ подтвердил, что Иран выполнил свои обязательства. И вот эта ядерная сделка позволила Ирану и увеличить экспорт нефти, и получить доступ к финансовым системам, и разморозить активы свои, точнее, их активы были разморожены США и Европой, и экономический скачок произошёл в Иране, и …
И.БАБЛОЯН: Ты знаешь, Саша, там кроме «и» не было слышно ничего.
С.ФИЛИППЕНКО: … и так далее. И вот не знаю, с чего начать.
И.БАБЛОЯН: Нет, ты начала перечислять, и это, и это, и это, и кроме «и» ничего не было слышно.
С.ФИЛИППЕНКО: В смысле, что входило в эту сделку? Тогда ещё раз. МАГАТЭ предоставили широкий доступ к ядерным объектам Ирана, Иран прекратил обогащение урана, сократил количество своих центрифуг, перестроил свой реактор, а в ответ получил отмену всех экономических санкций, связанных с ядерной областью. И тогда это позволило Ирану увеличить экспорт нефти, они получили обратно свои активы, их активы были разморожены, ну и вообще большой экономический скачок произошёл в Иране тогда. Это было огромное достижение для Ирана, но это стало и достижением для администрации Обамы. Конечно же, Трамп был категорически против этой сделки, и в 2018 году он тогда говорил, что это самая худшая сделка в истории, самая ужасная сделка в истории, и в одностороннем порядке вывел США. Политика максимального давления, как это тогда Трамп называл, европейские страны Франция, Великобритания, Германия попытались в одностороннем, ну, не одностороннем, трёхстороннем, получается, порядке спасти эту сделку, потому что они создали механизм облегчения недолларовой торговли с Ираном, для того, чтобы обходить американские санкции, но действие было очень ограниченным, ну и Иран тогда понял, что никаких компромиссов нет и можно возвращаться к обогащению урана. И можно возвращаться к разработке ядерного оружия, и можно сказать, что по-разному считается. Некоторые называют Иран уже ядерной державой, и говорят, что уже де-факто они обладают ядерным оружием, но вот в связи с выходом…
И.БАБЛОЯН: Как так вышло, что никто точно не знает, Саш?
С.ФИЛИППЕНКО: Потому что Иран не хочет официально признавать, у МАГАТЭ нет возможности контролировать в связи с выходом из ядерной сделки, ну и поэтому есть только догадки и тайные сведения, ну и понятное дело, что некоторые американские официальные лица говорят, что Израиль слишком драматизирует ситуацию, Израиль заинтересован в том, чтобы весь мир считал, что у Ирана есть ядерное оружие, и поэтому сообщает информацию о том, что якобы у Ирана есть ядерное оружие, но, может, это и не так.
И.БАБЛОЯН: Звучит, честно говоря, логично, бойтесь нас ещё сильнее.
С.ФИЛИППЕНКО: Да, вот так, поэтому точно никто сказать не может. Администрация Байдена пыталась вернуться к этой ядерной сделке, но переговоры пока ни к чему не привели. Может быть, если Байдену удастся вернуться в Белый дом, тогда переговоры продолжатся, будет многое зависеть от того, кто будет президентом Ирана, потому что погибший президент Ирана был уж очень такого консервативного крыла, но неизвестно, как обстоятельства будут развиваться. Если Трамп придёт к власти, ни о какой ядерной сделки речи быть не может.
И.БАБЛОЯН: Ну и ни о каком сотрудничестве с Ираном и разговоров с Ираном, разумеется. Ну и, собственно они сейчас-то идут, но какие-то очень, видимо, очень тайные. Они, видимо, идут, но настолько непубличные, что публичная риторика звучит очень страшно. Извините, у меня, похоже, какой-то ураган за окном начинается, и просто занавеси всасываются в окно, я отвлеклась на секундочку, простите, пожалуйста.
С.ФИЛИППЕНКО: Ну вообще вот всё, что происходит вокруг Ирана, мне кажется, вот эти слова и тот вид соболезнований, которые приносил Госдепартамент США особенно, пресс-секретарь, представитель Госдепартамента США в общении с прессой, мне кажется, особенно хорошо отражают отношения США и Ирана в данный момент, когда да, выражаются соболезнования, но также говорится что да, на руках погибшего президента кровь.
И.БАБЛОЯН: Да, вот всё, что смогли уместить мы в этот час, с Александрой впихнули, спасибо большое. Алексей говорит, что надо бы нам с тобой два часа просидеть в эфире, ну мы сможем, наверное, два часа, какую-нибудь тему подберём, и, может быть, в другой, не как всегда во вторник, в другой день, поговорим. Как известно, мы можем с Александрой говорить о политике в Соединённых штатах Америки до вечера. Нас бы остановить. Ещё ответы на вопросы. Может, устроим что-то подобное. Я ни разу за сегодняшней день не сказала, чтобы вы поставили лайк этой трансляции. Поставьте непременно лайк этой трансляции, подпишитесь на канал «На двух стульях», я вот вижу в прямом эфире, как вы подписываетесь и ставите лайки, это всё очень приятно. Тут про Бусти пишут, про это мы тоже поговорим и обсудим с Александрой и нашими коллегами, которых не видно и не слышно. В общем, спасибо большое, ставьте лайки и подписывайтесь на канал «На двух стульях», мы с Сашей прощаемся с вами до следующего вторника, спасибо, пока.
С.ФИЛИППЕНКО: Пока.