«Код доступа»: Встреча на Аляске. Трамп обнулил фальшивые векселя, выданные Байденом. Раздел Украины

Юлия Латынинапублицист, писатель

Все те, кто уже набрал в легкие воздух, чтобы с негодованием отвергнуть позорное предложение Трампа, который чего-то там Украине навязывает, вдруг с ужасом обнаружили, что Трамп ничего Украине не навязывает. И не совсем понятно мне сейчас, в чем их, собственно, претензии. Потому что если бы Трамп предложил любые условия, ну вот просто любые, то понятно, что все хейтеры Трампа нашли бы в них недостатки…

Подписаться на Yulia Latynina

Поддержать канал Latynina TV

Ю. ЛАТЫНИНА: Добрый день, господа! Это Юлия Латынина. Это «Код доступа». Не забывайте делиться ссылками, не забывайте ставить лайки, не забывайте задавать вопросы. У нас сегодня есть кот Галстук, который вчера постыдно прогулял и сидел напротив меня.

И, конечно, главное – это саммит на Аляске. И, на мой взгляд, встреча Трампа и Путина завершилась полным триумфом обоих. Они договорились о главном – взаимодействовать с друг другом так, как будто никакой войны нет. Вот когда-то генерал Жуков ответил на вопрос генерала Эйзенхауэра о том, а вот каким образом Красная Армия проводит штурм, если на пути встречается минное поле. И Жуков ответил: «Так, как будто никакого минного поля нет». Вот они договорились взаимодействовать друг с другом так, как будто никакой войны нет.

В каком-то смысле Трамп провел США через процедуру внешнеполитического банкротства. Не в том смысле, что он США унизил или расписался в их несостоятельности, а в том, что он списал геополитические токсичные активы, нажитые предыдущей администрацией. Он переписал на Мерца, на Макрона и на компанию фальшивые геополитические векселя, которые выдал в свое время Байден. Да еще до Байдена были выданы.

То есть для США отныне война в Украине – это внутреннее дело России и Европы. Возьмет Путин много территорий – это будет его прибыль, возьмет мало – это его проблемы. Я напомню, что он вполне может не сильно продвинуться, а может быть, наоборот, фронт рухнет. Мы не знаем. Это война. Но США в этой войне отныне участвуют только тем, что продают для Украины оружие.

В этом смысле Путин поставил на журавля в небе и его получил, потому что Трамп действительно несколько месяцев назад предлагал ему закончить войну на условиях, которые мы помним. Тогда даже должен был Путин передать Трампу Запорожскую АЭС, передать Кинбурнскую косу. Многие писали тогда, что Путин упустил грандиозную возможность. Но вот мы видим, что он не только не упустил возможность, он поставил на зеро и выиграл. Потому что Трамп предлагал ему торговое взаимодействие и перемирие, а Путин предлагал торговое взаимодействие и полную свободу действий себе и получил второе.

В этом смысле лозунг «ничего об Украине без Украины» действительно теперь воплощен в жизнь, только с маленьким дополнением – судьбу Украины действительно решает Украина, но никто, вернее, по крайней мере, Соединенные Штаты не обязаны ей помогать, а Европа пусть, если хочет, помогает. Вот хотели – получите. А то вот мы тут за три с половиной года привыкли, что Зеленскому все должны, ничего о деточке без деточки, а деточка хочет в Диснейленд, а в школу не хочет. Укрепления не построены, госзаказ не выполнен, ТЦК ловит людей, чтобы другие откупались за взятки. Но вот ничего об Украине без Украины. И, дядя, я хочу ATACMS с бантиком, извольте мне его дать.

Собственно, именно по этому поводу в комментах гигантская тряска. И я даже могу, чтобы объяснить, что случилось, почему такая тряска, объяснить, насколько я знаю, что именно случилось на переговорах. Дело в том, что содержание встречи более-менее было известно заранее. И полагали, по утечкам, что Трамп предложит Путину на месяц заморозить боевые действия и за это время договориться.

И вот если вы заметите весь огонь из тяжелой артиллерии, которую вела и украинская, европейская и USAID-овская пропаганда, мы будем его анализировать чуть подальше, все эти заявления Зеленского, Мерца о том, что…

Вот Зеленский, если вы помните, в своих заявлениях, в том числе, потребовал репараций от России вплоть до триллиона долларов, потребовал гарантии безопасности Украине в виде вступления в НАТО. Очень оригинально, согласитесь. Война началась, потому что существовали опасения, что Украина вступит в НАТО. И для того, чтобы прекратить войну, которую Зеленский проигрывает, Зеленский потребовал вступления в НАТО. Странно, что в этих своих требованиях он еще не потребовал не только суда над Путиным, но и суда над его приспешником Трампом. Совсем бы уже, знаете, хорошо выглядело. Да, и еще как-то вот свободу Татарстану забыли.

Так вот, все эти заявления Зеленского, Мерца, они били прицельно по этому предложению на месяц заморозить боевые действия и за это время договориться, чтобы не договориться, чтобы Путин отказался от этого предложения Трампа со своей стороны, Украина и Европа – со своей. И вот можно было бы кипеть возмущением в комментах: «Как вот Трамп на Аляске не добился одним словом победы Украины? Вот как он посмел без Украины решать? Как он смел ставить такие стыдные условия? Почему он не потребовал репараций? Почему он не потребовал вступления в НАТО? Как он одним словом, как Вяйнямейнен заклинанием, не вернул Украине Донбасс? Как это он там не уломал Путина на репарации?» И так далее.

И в ходе разговора, насколько я знаю, прям действительно высказал это дежурное предложение, на что Путин опять же так же дежурно ответил, что нет, это его не устраивает, но зато он сейчас готов, если ему отдадут весь Донбасс, снять свои претензии на остатки Запорожской и Херсонской областей. Ну понятно, что, еще раз повторяю, это тоже дежурное предложение, потому что к тому моменту, когда войска Путина займут Донбасс, если они его займут, а все к тому идет, к этому моменту, конечно, условия будут другие.

И вот Трамп не стал настаивать. Почему-то он совершенно не стал отстаивать интересы текстов. Все эти шесть месяцев его оплевывают, отменяют и кэнселят. И вот я даже думаю, что, по-моему, вот эти люди, которые занимаются на наших глазах настолько безуспешно, собственно, еще до выборов Трампа и после выборов тем более его кэнселингом, они, видимо, реально так боятся кэнселинга, так боятся культуры отмены, что они реально думают, что это действенное средство давления.

Вот я не знаю, заметили ли вы, но, в частности, там была демонстрация, когда Зеленский очень просился на эту встречу, его на эту встречу не позвали, но вместо Зеленского появилось большое количество протестующих проукраинских, которые разные плакаты показывали, в том числе показывали плакат «Путин убирайся домой, забери с собой Трампа, своего марионетку». Вот как вы думаете, насколько это успешный способ давления на Трампа?

В последний раз, я напоминаю, когда были такие демонстрации проукраинские, в них принимало большое количество украинцев, которые находятся в США в статусе беженцев. И там в том числе приставали к Джей Ди Вэнсу, причем в тот момент, когда он был со своими детьми. И едва ли не кончилось дело тем, что стали вот этим беженцам украинским рассылать бумаги о том, что ваш срок беженства заканчивается. Но потом это как-то перевернулось и было отменено. Но тем не менее в прошлый раз это привело к такому результату.

То есть, короче говоря, вместо того, чтобы на всю эту толпу бодаться… Я даже не знаю, о чем эта толпа думает. Видимо, ей важно засвидетельствовать самим перед собой о своей гуманности. Просто выписал себя из войны, вручил Путину мандат на ее продолжение и дал понять, что отношения США и России отныне не зависят от войны в Украине. А вот все эти прекрасные люди, которые так требуют помочь Украине, они могут сами помогать, сколько им влезет. Трамп им, естественно, продаст оружие. Действительно, ничего об Украине без Украины. Просто вот то, чего Украина хочет, чего может, то сама и решит.

И, конечно, все те, кто уже набрал в легкие воздух, чтобы с негодованием отвергнуть позорное предложение Трампа, который чего-то там Украине навязывает, вдруг с ужасом обнаружили, что Трамп ничего Украине не навязывает. И не совсем понятно мне сейчас, в чем их, собственно, претензии. Потому что если бы Трамп предложил любые условия, ну вот просто любые, то понятно, что все хейтеры Трампа нашли бы в них недостатки. Если бы он пошел по воде, то написали бы, что он не умеет плавать. Они бы объяснили, почему ужасные условия, жуткий позор на них соглашаться и вообще как Трамп может что-то навязывать? И сейчас эти претензии выглядят странно: «Как ты смеешь, Трамп, ничего не навязывать и говорить, что пусть Украина сама решает?»

И, собственно, вот, на самом деле, мне кажется, Трамп обыграл с точки зрения долгосрочной стратегии и долгосрочного пиара своих противников. В данном случае, как это ни парадоксально, его ситуационным союзником является Путин. А его стратегическим противником является глобальный USAID и два его подразделения в виде Зеленского и в виде европейских политиков.

И вот когда дружный вопль негодования, который сейчас раздался из этого глобального USAID’а, немного спадет, то выяснится, что Трамп и Путин оставили всех этих ребят в Европе держащими фальшивые векселя, которые в свое время индоссировал Байда. Трамп переписал их на Мерца. Хотите по ним платить? Ради бога. Потому что Брюссель и Париж тоже сами могут помогать Зеленскому. Обратите внимание, что они уже привыкли быть, как Зеленский. Они уже привыкли от Трампа требовать, чтобы помог Трамп, чтобы потом они могли вытирать о Трампа ноги и объяснять, что помогает недостаточно.

В этом смысле, конечно, на самом деле, вот то, что случилось с Трампом, как его долго отменяли и что мы имеем на выходе… Вот знаете, когда в 2022 году Зеленский в ответ на предложение ему помощи со стороны огромного количества россиян, естественно, это была не физическая помощь, естественно, это было только сочувствие, но тогда россияне, сочувствующие Украине, получали ногой в живот со словами «езжайте домой и свергните Путина».

И мне тогда показалось это странным поведением старухи, которая от Золотой рыбки требует все больше и больше. Но я никогда не могла предположить, даже в самых смелых своих мечтах, что старуха будет требовать сначала не только от российской оппозиции, а потом и от Польши, а потом и от других, а потом в конце концов и от Трампа и останется в результате этой жизненной стратегии с таким впечатляющим разбитым корытом. Потому что, ну действительно, то, во что мог тогда конвертировать Зеленский выданные ему векселя, которые, как я уже сказала, сейчас практически обнуляются, он мог их конвертировать в невероятную поддержку и в невероятные выигрыши для Украины. Но он их конвертировал в лайки.

В общем, оба – и Трамп, и Путин – получили то, что им надо. Кстати говоря, обратите внимание, что ЕС, который сейчас и до встречи, и после встречи заявил, что вот они обязательно поддерживают, обратите внимание, что вот эта поддержка и выражение озабоченности…

Одну секунду. Сегодня я имею право взять кота и положить его. Секундочку, господа. Меня кот вдохновляет, поэтому пусть он здесь лежит. Извините, что я его за шкирку схватила, другого способа не было.

Так вот, если ЕС хочет поддерживать Украину, обратите внимание, что вот во всех этих замечательных словах поддержки, которые мы слышали до и после этой встречи, удивительным образом отсутствовало два ключевых слова «мы дадим Украине оружие» и «мы дадим Украине денег». Я уж не говорю о том, что «мы пошлем в Украину солдат». Просто «мы поддерживаем». «Все, каким образом мы поддерживаем, это должен поддержать Трамп. А мы его будем хаять».

В общем, в результате всей этой истории, встречи оба – и Трамп, и Путин – получили то, что им надо. Путин – дальнейшее международное признание вместо обещанной Бернсом изоляции. Я напомню, что когда накануне войны директор тогдашней ЦРУ Бернс прилетел в Москву, он на виртуальной встрече с Путиным – Путин был в Сочи, они созванивались по видеоряду –обещал Путину страшную международную изоляцию, обещал, что, типа, мы вас раздавим. И вот международная изоляция – сначала саммит в Казани, теперь встреча на Аляске и, не забывайте, 3 сентября встреча в Пекине. И насколько я понимаю – по крайней мере по моим сведениям, они могут оказаться еще не точными – 3 сентября и Трамп будет в Пекине.

И обратите внимание, что в результате после встречи на Аляске Путин может торговать в Пекине результатами встречи на Аляске. Это совершенно нормальная ситуация, так и выглядит международная дипломатия, когда результаты предыдущей встречи ты продаешь следующему ухажеру и говоришь: «А не дадите ли вы мне больше?»

Я напоминаю дежурно, что Зеленский все время от этой опции отказывался. И вместо, допустим, того, чтобы договориться в апреле 2022 года с Путиным и с этой договоренностью прийти в США и сказать: «А не дадите ли вы мне больше?», Зеленский гордо сказал: «Я с Путиным договариваться не буду», и, соответственно, тогда Соединенные Штаты решили снабжать Украину по минимум. Потому что а как? Если люди больше не просят, зачем им больше давать?

Трамп выписался – как я уже сказала, главная для него задача – окончательно из войны, которую начали его политические противники, и избавился от токсичного актива. Он проделал это с тем же изяществом, с которым несколько раз банкротился сам. Не потому, что у Трампа денег не было, а чтобы избавиться от токсичных долгов. Де-факто Трамп дал Путину разрешение продолжать войну, а Зеленского отправил путем USAID’а. Вот как Трамп расформировал USAID, так сейчас Трамп расформировывает украинский вопрос. Вот вся суть этой встречи может быть выражена очень просто: это не война Америки.

И бедные либеральные комментаторы, которые всю неделю придумывали себе, что Трамп остановит войну, и готовились отменить Трампа за то, что он ее не так и не на тех условиях остановил и не вернул Украине Крым, кто бы мог подумать, и не вернул Украине тот самый Донбасс, про который Дмитрий Гордон только что рассказывал, что жители Донбасса должны пить мочу, потому что они хотели в Россию, вот сейчас они столкнулись с тем, что Трамп любезно согласился на все условия Зеленского, а отнюдь не Путина, и предоставил Украине полное право решать, что будет с Украиной. Он просто не захотел больше делать из США Золотую рыбку, которая по первому слову выполняет все хотелки маленького и коррумпированного failed state.

Ну и вот теперь со всех сторон мы слышим: «Он же обещал остановить войну и не остановил, поддался Путину». Я напомню, что перед этой встречей Зеленский на фоне успешного наступления российских войск и прекращения де-факто американской помощи потребовал репарации до триллиона долларов, прекращение огня без условий, сохранение санкций против России, ничего об Украине без Украины.

И теперь вот леволиберальные комментаторы, юэсэйдовские комментаторы, я не люблю это слово «либеральные», потому что к XIX века либералам это не имеет никакого отношения, вот юэсэйдовские комментаторы, комментаторы большого такого нового Коминтерна, округляя глаза, выражают возмущение, что Трамп на этих условиях не только не остановил войну, а даже не попытался. Они-то надеялись, что Трамп ради Зеленского, который говорит такие вещи, сунет голову в петлю и попытается предложить Путину хоть какие-то условия, чтобы потом на него все дружно накакали. А Трамп де-факто договаривался с Путиным по другим вещам, а войну они договорились списать, как будто ее нет. Вот то, что Путин завоюет, то и его.

И вот я просто не буду все приводить. Ну вот, например, политолог Кирилл Рогов, вершина анализа: «Трамп выглядит совершенным чудаком, – причем чудаком через букву “м”, прямо так человек и пишет, – в деменции. Или человеком, зависимым от Путина. Трамп уже обставил свою встречу с Путиным как его победу в войне. Путин напал на Украину, захватил более 20% ее территории, убил сотни тысяч украинцев. Даже средний россиянин полагал в душе, – вот мне очень нравится, что за среднего россиянина сразу Кирилл Рогов пишет, – что такое не останется безнаказанным. Это позор Запада, – пишет Кирилл Рогов, – в том виде, в котором он существовал прежде. Запада, который диктовал правила».

Вот это образцовый такой пост, таких сейчас очень много, который вот реально написан со стороны людей, которые совсем потеряли берега. Им даже как-то в голову не приходило, что задача Трампа, вообще-то, заботиться о стране под названием Соединенные Штаты Америки. Они реально считают, что задача Трампа – это заботиться даже не о стране под названием Украина, а об интересах украинского руководства, об интересах нынешней украинской власти.

И мне кажется, что это действительно некая степень безумия, которая овладела современной гуманистической и альтруистической цивилизацией, которая, как и всякая вещь, доведенная до абсурда, превратилась в свою противоположность в соответствии с законами известными Гегеля.

Потому что, на самом деле, вот то, что происходит в Украине, мне ужасно напоминает в каком-то смысле то, что происходит у просвещенного замечательного Запада с Газой. Да, собственно, это не только с Газой. Это вот очень похожая ситуация в каком-то смысле.

Была война 1948-1949 года, в которой Израиль, как известно, атаковало семь государств. Н самом деле пять армий, но семь государств объявило войну Израилю. И по итогам этой войны получилось, что эти государства не смогли уничтожить Израиль, в войне победил Израиль, и с земель, на которых остановились войска Израиля, часть арабов убежала, а часть арабов осталась. Причем та часть, которая осталась, обратите внимание, она процветает, она живет в единственном на Ближнем Востоке демократическом государстве, она пользуется теми правами, которыми не пользуются ни в одном другом арабском государстве арабское население. Они, собственно, являются гражданами, в отличие от всех остальных арабских стран, где люди являются исключительно подданными. Очень хорошо.

В истории человечества много раз бывало так, что одна какая-то армия завоевывала какие-то куски территорий. И много раз бывало, что какие-то люди бежали с завоеванных кусков территорий. Как-то так всегда в истории человечества в итоге это рассасывалось.

Вот буквально за несколько лет до этого, в 1945 году, с земель Восточной Европы, с кровавых земель, было выгнано 18 миллионов немцев, два миллиона из них погибло по дороге, и как-то так вот никто не слышал, чтобы эти 18 миллионов немцев и тем более их потомки считались до сих пор беженцами, жили где-нибудь в Западной или даже Восточной Германии и носили ключики от квартир на своих шеях и говорили: «Скоро мы вернемся в родной Кенигсберг», или «Скоро мы вернемся в родные Судеты», или «Скоро мы вернемся туда-то и туда-то, в Данцигский коридор». Ну, что делать? Это, конечно, очень плохо, когда людей или изгоняют, или они сами убегают с тех земель, на которых они жили.

Но выяснилось, что есть вещи еще гораздо более худшие. Выяснилось, что вместо того, чтобы как-то ассимилировать этих людей, которые, собственно, в этот момент не существовали никак как палестинцы, а существовали именно как арабы, а арабы и мусульмане всегда говорили: «Мы единое братство», вдруг про этих людей сказали, что они какие-то особые палестинцы, создали специальную бюрократическую структуру для того, чтобы обслуживать их нужды, закрепили их статус как беженцев наследственный и сначала поселили, напомню, их на землях, которые как раз в этот момент, в частности, принадлежали, де-факто контролировались Иорданией. И в этот момент Иордания спокойно могла бы создать на этих землях то самое палестинское государство, которое все требуют создавать сейчас.

Но Иордания и Египет те куски земли, которые им достались, сказали: «Нет, это наша земля». И они бы повесили любого, кто в этот момент заговорил о создании палестинского государства. Создана вместо этого была Организация освобождения Палестины. Под освобождением Палестины имелось в виду уничтожение Израиля. Это была такая, знаете, замечательная программа: «Мы уничтожим Израиль и, естественно, уничтожим всех евреев, которые живут на его территории. А если вы с нами не согласны, то вы не проявляете желание компромисса».

По итогам нескольких войн, которые и Иордания, и Египет, и Сирия продолжали вести против Израиля, пытаясь уничтожить Израиль, границы государства Израиль все больше расширялись. И, казалось бы, эти люди просто, если им не хочется, должны были покинуть территорию государства Израиль. И так это всегда в истории человечества и происходило. Если вы не хотите жить на территории государства Израиль, пожалуйста, покидайте территорию государства Израиль. Потому что так получилось. Вы проиграли войну. Ваши спонсоры проиграли войну.

Вместо этого на территории Газы, да и, собственно, на территории Западного берега реки Иордан, на территории Иудеи и Самарии, именно в связи с растущим альтруизмом и прогрессивным гуманизмом начинает создаваться совершенно фантастический тип человеческого общества, который как раз построен на том, что «мы, ребята, считаем себя жертвами, мы считаем, что нам все должны, и чем менее мы успешны, тем больше нам должны».

Это тип человеческого общества, в котором руководители вдруг понимают, что плохое поведение вознаграждается, что стремиться надо не к успеху, а к тому, чтобы быть несчастной жертвой, потому что тогда несчастная жертва получает миллиарды, потому что тогда эти миллиарды расходуются не на то, чтобы построить небоскребы, а на то, чтобы построить тоннели, построить ракетные установки для обстрела и построить школы, в которых с трех лет объясняют детям, почему надо убить еврея и почему при этом вот этим людям, которые объясняют, что надо убить еврея, все должны.

И в результате мы имеем совершенно чудовищную ситуацию, когда все люди доброй воли, которые помогают же у нас жертвам… Они же у нас не помогают сильным. Потому что сильным чего помогать? Сильные справляются сами. Вот чего помогать Израилю, когда даже его обстреливает ХАМАС? Там невозможно собрать какого-то благотворительного фонда, который будет заниматься ликвидацией последствий ХАМАСа, допустим, в Нетании или от «Хезболлы» в Галилее, потому что, знаете, израильское государство как-то справится с этим само.

И оказывается, что всем людям доброй воли, будь то в ООН или будь то в Гарварде, или будь то просто благотворительный фонд, очень нужна жертва, чтобы помогать. И они закрывают глаза на любые особенности поведения жертвы. А жертва, в свою очередь, помогает получать, что плохое поведение вознаграждается, что вот если жечь свой дом регулярно, ты получаешь страховку. Такое геополитическое страховое мошенничество.

И в результате мы видим, что это дело дошло до того, что люди доброй воли в лице CNN, в лице Guardian, в лице The New York Times являются не просто рупором пропаганды ХАМАСа, они становятся пиар-отделом ХАМАСа, который выполняет очень важную стратегическую военную работу: каждый раз, когда ХАМАС наносит удар по Израилю и убивает людей, они начинают рассказывать, что, вы знаете, это было восстание, это было сопротивление в ответ на колонизацию. А каждый раз, когда ответный удар наносит Израиль, они сообщают со слов ХАМАСа, что, конечно, уничтожены бедные, невинные люди.

И обратите внимание, какая страшная вещь стала происходить. Любая армия, в том числе и современная, она, когда ведет боевые действия, как правило, не стреляет намеренно в гражданских, она просто ведет боевые действия так, как будто гражданских не имеется на данной территории. Потому что просто все остальное уменьшает боеспособность армии. Единственным исключением была израильская армия, которая намеренно ухудшала свою боеспособность, до 7 октября она это делала, предупреждая о наносимых ударах, позволяя людям убежать, потому что иначе на нее сыпалось со всех сторон дерьмо.

И оказалось, что в результате этих попыток беречь гражданских израильская армия, с одной стороны, в военном отношении проигрывала часть своего преимущества, а с другой стороны, гражданские страдали гораздо больше, потому что ХАМАС и его союзники в лице CNN поняли, что такая стратегия действует, и, соответственно, они стали гражданскими прикрываться, и их целью в войне стала не максимизация количества трупов со стороны противника, а максимизация количества трупов собственных женщин и детей, чтобы было о чем писать CNN.

Это я к чему? В течение многих тысячелетий господствовало на земле право сильного. Это было не очень хорошее право, потому что сильные не всегда хорошие люди, когда побеждают, и даже всегда нехорошие. Иногда это Чингисхан. И даже когда это Римская империя или Британская империя, то понятное дело, что при этом они причиняют много зла и проливают много крови.

Но вот в течение последних 30 лет нам попытались навязать право слабого: если он жертва – значит, он прав. И это привело к такому невероятному фарисейству и к такому невероятному банкротству всех этих альтруистических и прекрасных людей, что диву даешься.

Вот я смеялась в детстве над газетой «Правда». Ну как же я могу доверять BBC или CNN или как же я могу доверять прекрасным людям, которые тут, кажется, на фестивале в Торонто одно время сняли с показа фильм о том, что произошло 7 октября, потому что, цитирую, люди, которые снимали вот эти вот сцены, ужасные сцены насилия, которые издевались над израильскими девушками и снимали это и радостно стримили в сеть, они «не дали разрешения включить это в состав фильма»? Это было сказано вот просто на голубом глазу: «Мы уважаем авторские права террористов и людоедов».

И это ни в коем случае не ограничивалось ХАМАСом. Это было очень популярно везде. Например, то же самое мы видели в Европе, то, что происходило с мусульманскими беженцами, когда оказывается, что исламист может говорить все что хочет, в том числе то, что он просто уничтожит окружающую культуру и заставит всех платить жизнью, а люди доброй воли не должны на это обращать внимание, а если они на это обращают внимание, во-первых, их можно посадить тогда, например, в Британии, за то, что они неправильно обращают на это внимание, а во-вторых, это фашизм.

Стало очень популярно в какой-то момент критиковать собственной армии. Не думайте, я сейчас вернусь к России и Украине. Я просто хочу показать, что это абсолютно глобальная была проблема. Вот я не знаю, знаете ли вы имя такого человека, которого звали Фил Шайнер. А это очень интересный человек. Это британский адвокат, который специализировался в течение почти десятилетия на том, что он расследовал, цитирую, «зверства британских войск в Ираке».

А как он расследовал зверства британских войск в Ираке? Как выяснилось, очень просто. Он приезжал к иракским инсургентам. Очень часто это были просто боевики или «Аль-Каиды», или ИГИЛа, ну вот просто физически боевики, и говорил им: «А расскажите, пожалуйста, как кровавая британская солдатня замучила ваших мирных родственников?» Как вы понимаете, ему рассказывали с три короба.

Что господин Фил Шайнер делал дальше? Господин Фил Шайнер дальше обращался в британский суд, этих солдат судили на основании показаний террористов, этих солдат сажали, этим террористам выплачивали гигантские компенсации. И знаете, что в этой истории было прекраснее всего? Что действия Фил Шайнера оплачивала британская государственная юстиция, британский бюджет.

И так продолжалось несколько лет, пока его не поймали за хвост. И все, что случилось с Филом Шайнером, извините, его просто лишили звания адвоката. Это к вопросу, я не знаю, какого-нибудь Яшина и прочих российских Филов Шайнеров, которые до сих пор требуют суда над российскими военными преступниками и границ 1991 года. Если вы думаете, что это какие-то странные особенности только российского либерального юденрата, да нет. Вот вам пример замечательный господина Фила Шайнера.

А самое главное тут очень простая идея. Весь этот международный коллективный USAID, он всегда обязательно сочувствовал жертве. А жертва – это всегда тот, кто по какой-то причине является лузером. Я помню, была совершенно замечательная история, когда вся международная экологическая тусовка встала стеной на защиту местных амазонских племен, которые возражали против строительства… По-моему, это все-таки было на Амазонке. Я надеюсь, что я не перепутаю. В Бразилии на Амазонке должны были строить большую электростанцию.

И тут, естественно, выяснилось, что такая электростанция что-то там затопит, а там живут традиционные племена, несколько сот человек, которые еще такие вставки в нос специальные носили такие круглые. То ли в губу, то ли в нос, я даже уже не помню.

У них был вождь Паякан, который очень быстро стал просто любимцем всех международных зеленых, который появлялся на обложке всех замечательных журналов с этой своей вставкой в носу, полуголый. Да, точно, это было в Бразилии, потому что все это было на португальском. Который объяснял, как электростанция, которая, напоминаю, даст свет и энергию просто миллионам людей, нарушит традиционный образ жизни его племени. И все ему внимали, потому что он же жертва индустриализации, он же несчастный. У товарища Паякана появился даже какой-то частный самолет, какие-то бизнесы, они там какой-то естественной косметикой торговали, если это была, конечно, косметика, а не что-нибудь другое такое нюхательное.

И, в общем, короче говоря, попался наш товарищ Паякан в один прекрасный момент на том, что у него были дети, у этих детей была воспитательница, и они вместе с женой эту воспитательницу как-то на пустынной дороге, они куда-то ехали, выгрузили из машины и стали насиловать, причем не насиловать, а ритуально убивать, причем почему-то вместе с женой. То есть там жена запустила ей, пардон, руки во влагалище и стала оттуда куски выгребать. И так получилось, что этой девушке удалось убежать.

И, естественно, бразильское правительство очень удивилось и выписало ордер на арест нашего товарища, который немедленно улетел на своем частном самолете далеко в джунгли. И после этого вся международная зеленая общественность сказала: «Ну как вы можете? Ну это же сын природы? Он же не знает, что хорошо и что плохо». Он не знает, что хорошо и что плохо, но он может благодаря помощи полезных идиотов остановить строительство каскада электростанций, которые принесут свет миллионам семей. Всегда полезные идиоты, всегда новый Коминтерн поддерживает тех, кто говорит: «Мы жертвы. Нам не повезло. Нам поэтому все должны».

И, собственно, я к чему? Потому что вот в тот момент, когда те люди, которые в ужасе от войны между Россией и Украиной с российской стороны, те прекрасные полезные идиоты, которые закричали: «Да как Путин мог? Да это же агрессия. Да это же ничем не оправдано. Немедленно остановите войну», вот в тот момент, когда мы услышали слово «русня», в тот момент, когда мы услышали «вы, русские, возвращайтесь в Россию и свергайте Путина», в тот момент, когда мы услышали слово «биологический мусор», и в тот момент, когда мы поняли, что ни Европа, ни Демократическая партия США почему-то не противостоят этим эпитетам и от нас требуют говорить: «Ой, ну этих же бедных людей так обидели. Это же у них ПТСР. Как вы можете им предъявлять? Как вы можете предъявлять Зеленскому и Ермаку? И вообще, это не Зеленский и не Ермак. Мало ли как вы обращаете внимание на какие-то комменты в интернете», вот в этот момент надо было понять, что приверженцы Универсальной гуманитарной церкви нас разводят и что этот кейс, к сожалению, начался не с того момента, когда Путин напал на Украину, а он начался – мы это обсуждали вчера с Алексеем Арестовичем – с 2000 года, когда Путин предложил, чтобы его взяли в НАТО, а Билл Клинтон сказал, что, типа, не надо России в НАТО. И оказалось, что Россию в НАТО не берут, а через пару лет оказалось, что Украину в НАТО приглашают.

И это означает, что вся та прекрасная картина мира, исходя из которой, собственно, рухнул Советский Союз и которую в 1991 году элиты и в России, и в Украине представляли себе… А они представляли себе, что Запад – это некий прекрасный мир, прекрасный мир Полдня, в который мы теперь, слава богу, вступили и в который мы обязательно физически попадем, в том числе просто путем вступления России в ЕС. И, соответственно, воспринималось, что Россия бы была в ЕС, точно так же как Польша, точно так же как Болгария, но проклятый Путин встал на пути, этому помешал.

И было ощущение еще в 2022 году, и было ощущение в том числе у меня, у многих, что да все бы замечательно, мы бы были в этом Полдне, а Путин нас обратно затащил в Арканар. А вот Украине повезло, ее берут в Полдень.

А оказалось, что с самого начала это не было. Оказалось, когда в 2000 году Путину отказали, а Россия была еще вполне себе демократией и очень бодренько бежала в Европу и надеялась, что ее туда примут, оказалось, что ее никогда бы не приняли туда по тем же самым причинам, как и Турцию – геополитически. Просто Россия слишком большая.

Причем не приняли бы по двум обстоятельствам. Вернее, решили не принять. Во-первых, это было решение Соединенных Штатов Америки. Потому что отказ от вступления России в НАТО – фактически на самом деле это был отказ от усиления Европы, который был направлен против Европы. Не против России, обращаю ваше внимание. Потому что этот отказ рано или поздно обрекал Европу на войну с Россией по какой-то из точек разлома.

Потому что если бы Россия вступила в Европу, это означало бы гигантский суперпроект в 650 миллионов человек. Это бы, конечно, означало бы, что Россия и Украина будут играть роль человеческого ресурса для европейской, прежде всего для германской, промышленности. Точно так же, как в XIX веке сельское население играло роль человеческого ресурса для городов. И, соответственно, Соединенные Штаты, 300 с лишним миллионов человек, и Европа, 650 миллионов человек (кстати, заметьте, не нужно было бы никакой исламской миграции) – это были бы просто несравнимые величины. Соединенные Штаты проиграли бы как гегемон, перестали бы быть гегемоном. Вот почему Путина не взяли в НАТО.

Еще раз повторяю, это было даже не против России. Это было против Европы или, точнее, против Германии как страны-гегемона Европы, который в тот момент был гораздо сильнее, чем сейчас. А сама Европа, естественно, тоже не хотела России, потому что просто слишком большой кусок, слишком большое бревно оказывалось торчать не с той стороны и грозило перевесить некоторые реалии внутри самой Европы. Трудно было это бревно переварить.

Более того, я обращаю ваше внимание, что и то, что сделали с Украиной, было в этом смысле гораздо хуже того, что сделали с Россией. Потому что Украину поманили и, более того, поманили со словами: «Ребят, мы вас, может быть, примем в Европу и, может быть, примем в НАТО, если вы сделаетесь анти-Россией». А это означало, что стране, большая часть территории которой исторически не просто находилась в составе Российской империи, а была в значительной степени центром Российской империи, была вот тем местом, где Российская империя черпала силу, без которой Российская империя не создалась бы, этой стране предложили вычеркнуть последние 300-400 лет своей жизни.

Это как если бы, допустим, Уэльс по отделении от Великобритании со словами: «Вот вы знаете, вас же тут уэльсцев в XII веке завоевали, давайте запретите английский язык, вычеркните последние восемь веков своей истории».

Это было страшным ударом прежде всего не по России, это было страшным ударом по самой Украине, потому что это привело к тому, что сейчас люди типа Подоляка рассказывают, что вот если Украина вернется в Крым, то все те, кто одобрил его аннексию Россией, будут высланы, а люди типа Гордона рассказывают, что люди с Донбасса, донецкие, хотели в Россию – пейте мочу.

Слово «русня» на самом деле не слово против России, это слово против всех тех, кто является людьми русской культуры внутри Украины. А при всем моем большом уважении литературная культура, политическая культура, музыкальная, вот все то, что является большой надстройкой сверху над народными песнями и многими очень важными вещами, теми вещами, которые не характеризуют сильную, развитую цивилизацию, не говоря уж о технической культуре, все это было на русском. Не на каком-то чуждом русском, а это было самое сердце, самая мякотка Украины.

И когда Украине поставили такое страшное условие со словами: «Если вы из себя сердце вырвете и печень вырвете, то, может быть, этого зомби мы примем в НАТО и в ЕС», то оказывалось, что печень-то стали вырывать активисты, печень-то стали вырывать национал-деколонизаторы, а то, что получилось, разодралось и ни в какое НАТО и ЕС не берут, потому что, во-первых, Путин на все это среагировал, а во-вторых, оказывается, НАТО и ЕС воспринимали это просто как инструмент, чтобы самим не воевать против России. Оказывается, есть инструмент, который может воевать, на котором может происходить эта прокси-война.

То есть, еще раз повторяю, место, где самое страшное произошло, вовсе не Россия, самым страшным местом оказалась именно Украина. Это не про русских «русня», это про Паскевича, это про Разумовского, это про Булгакова, это про Ильфа, это про Петрова.

И, понимаете, вот тут встречу Путина и Трампа перед тем, как она произошла, сравнивали с пактом Молотова-Риббентропа, с Мюнхеном, с Ялтой. Я подумала, какое странное дело, нам же вот обещали после 1991 года, что мы все заживем лучше. И хотя я, естественно, не большой поклонник пакта Молотова-Риббентропа по понятным причинам, я сейчас предлагаю вам задуматься о том, что в 1939 году руководитель Советской России Сталин (я не о содержании пакта) мог заключить пакт, который делил мир и который делил Европу. А сейчас вот получается, как в анекдоте про прутья и веник, что когда Россия и Украина были вместе, то это был веник, который не мог сломать никто, а прутья ломают по отдельности и прутья сломаны.

И, конечно, это не является никакой Ялтой, это не является никаким пактом Молотова-Риббентропа, потому что несмотря действительно на то, что Трамп выписал Путину ярлык на войну, обе стороны несопоставимы. Трамп выписал Путину ярлык на войну не потому, что он прогнулся под Путина, а просто потому, что это не его война, это мелкая война, которая его не интересует и в которой в значительной степени виноваты его политические противники.

Собственно, на этом я перехожу к вашим вопросам. Я действительно что-то тут долго поговорила. Напишите, хотите ли вы видеть кота, потому что он все-таки сбежал с кресла и меня не вдохновляет.

Пишет мне Цербер: «Зачем же тогда Россия стирает русские регионы?»

Потому что такова логика войны. Потому что, я еще раз повторяю, когда две армии сражаются, они ведут боевые действия так, как будто гражданских лиц на этой территории нет. Они не убивают специально гражданских, но когда они во что-то стреляют, особенно в момент боевых действий, они просто считают, что все, кто точно не свой, тот чужой.

Вот помните, как «Бук» сбил Боинг? Когда я изучала эту историю, то я с удивлением узнала, что, оказывается, у советского «Бука» нет системы распознавания «свой-чужой». Вернее, есть система распознавания «свой-чужой», но она не включает в себя распознавание гражданских самолетов. Потому что «Бук» – это оружие, которое создано для сопровождения танковых колонн, которые фактически движутся по полю боя. И предполагается, что в тот момент, когда где-то идет танковая колонна, сопровождаемая «Буками», над этим местом гражданских самолетов рейсовых не летает. Поэтому все, что показалось – это чужое.

И обращаю ваше внимание, что, конечно, обе армии ведут себя ровно точно так же. Почитайте репортажи о том, как вели себя ВСУ в Курске и так далее. Обе армии ведут себя точно так же. Кстати, и в Мариуполе в этом смысле. Не думайте, что украинская армия, когда она ведет боевые действия, скажем, в том же самом городе, она сильно обращает внимание на гражданское население. Еще раз повторяю, потому что первая задача солдата – это самому остаться в живых, вторая задача солдата – нанести ущерб вооруженному противнику. Поэтому солдат очень часто стреляет даже в своих. Поэтому 10% нынешних потерь – это потери от дружественного огня. В такой ситуации гражданский на поле боя если оказывается, он вообще жертва для обеих сторон.

Я вам другой пример приведу. Знаете, что происходит с дронами, когда их видят на поле боя? Их сбивают немедленно. И никто из бойцов не думает: «А вдруг это мой дрон, дрон с моей стороны». В него стреляют немедленно, потому что никто не знает, чей это дрон, свой или чужой, а значит, по умолчанию он предполагается чужим, и его надо сбить, пока он не убьет тебя.

Так вот, несмотря на это простое, примитивное правило, которое, например, в случае американского вторжения в Панаму привело к тому, что из тысячи людей убитых во время вторжения в Панаму, где вообще не было никакого сопротивления со стороны панамской армии, 500 были гражданскими… То есть американская армия стреляла во все что движется, как и ведет себя в разумной ситуации любая другая армия.

Так вот, несмотря на это, мы в этой войне, только что ООН посчитала, имеем 13 тысяч гражданских лиц, погибших с обеих сторон. Всего 13 тысяч. Из них две с лишним тысячи – это люди, погибшие на Донбассе и в России, то есть это люди, погибшие от украинского, соответственно, огня. И это фантастически низкое число гражданских жертв по сравнению с любой существующей войной.

Просто чтобы напомнить. В 2016, если я не ошибаюсь, году, когда американские войска осаждали Мосул, они, по подсчетам Associated Press, убили там 10 тысяч гражданских лиц. Еще раз повторяю, 10 тысяч гражданских лиц в одном только Мосуле. И понятное дело, что при этом никто не рассказывает, что американские войска – военные преступники, которых надо судить. Никто, за исключением крайних сумасшедших леваков и аферистов типа Фила Шайнера, о которых я рассказывала. И только в случае российско-украинской войны вот этот безумный абсолютно левый взгляд вдруг стал общепринятой точкой зрения.

Потому что это очень характерно для леваков. Они занимают какую-то абсолютно крайнюю безумную левую позицию, а всех, кто справа, всегда объявляют фашистами. Они вдруг заявляют, условно говоря, в случае, допустим, Black Lives Matter, что все белые – генетические расисты, что всем черным положены репарации, что полицию надо распустить, а если вы говорите: «Да как же так? Давайте все-таки включим логику и здравый смысл», вам сразу говорят: «Вы фашист».

И что произошло с Black Lives Matter? Казалось несколько лет назад, что Black Lives Matter абсолютно победил. И когда были эти беспорядки, все в Вашингтоне ходили, поджав пальчики, и все выставляли на окнах кафе картонки, что «мы поддерживаем Black Lives Matter». И казалось, что просто люди боятся пикнуть, потому что они боятся, что иначе их затопчут ногами, копытами, и они будут отменены.

А потом, знаете, как-то молчаливое большинство, которое было в абсолютном шоке, которое было не слышно и которое, казалось, было просто отменено активистами, молчаливое большинство для начала выбрало Трампа. И оказалось, что вот те самые активисты, которые еще недавно бегали по буфету и кричали: «Вы все фашисты, если не поддерживаете defund the policeс и если не поклоняетесь золотому гробу Джорджа Флойда», вдруг куда-то эти активисты, вы знаете, рассосались.

Вот я думаю, что абсолютно то же самое мы наблюдаем сейчас в той части российской проевропейской либеральной оппозиции, которая просто со своими тейками типа «границы 1991 года» и «все, кто пересек эти границы, военные преступники, их надо судить или запустить в лагеря перевоспитания» просто дружными шагами идет на три буквы. И я надеюсь, что, возможно, в какой-то следующей итерации дружными шагами пойдут по тому же самому адресу их более удачливые украинские собратья, украинский BLM, украинские национал-деколонизаторы, которые тоже делают сейчас вид, что они абсолютное большинство.

«Юлия, Трамп позвонил Лукашенко. Что это было?»

Еще раз повторяю, это было реал-политик. И я приветствую реал-политик не потому, что это такая офигительная вещь, а потому, что мы попробовали жить в мире без цинизма. И оказалось, что мир без цинизма, мир вот этих прекрасных розовых пони в сферическом вакууме, он гораздо более страшный и гораздо больше фарисейский, чем мир с цинизмом.

Потому что когда люди тебе говорят дважды два – четыре и на поле боя победил тот, кто победил, это может быть не всегда хорошо. Но когда вдруг тебе, вот как сейчас от нас требует вот эта замечательная тусовочка с этой замечательной повесточкой: «А вы, пожалуйста, не обращайте внимания на то, что там Зеленский ставит невыполнимые условия. А вы, пожалуйста, не обращайте внимания на то, что господин Гордон требует, чтобы в Донбассе мочу пили, а и господин Подоляк обещает из Крыма всех выселить. Вы, пожалуйста, стойте с табличкой Queer Russians for Galichina from the river to the sea. Вы, пожалуйста, своим поведением легитимизируйте этот дискурс и делайте вид, что в нем ничего вредного нету, и что он появился только после начала войны. Собственно, ну как можно обижаться на таких прекрасных людей, которые вот так огорчены войной и немножечко у них эмоции перехлестывают через край?»…

Для того, чтобы самой избавиться от этого комплекса вины, мне, если честно, понадобилось только поведение Беньямина Нетаньяху, премьер-министра Израиля, который за все это время ни разу не сказал иранцам: «Вы тут генетические рабы, вы тут такие-то неполноценные, вы тут всё», а все время говорил: «Есть иранцы, и мы надеемся, что когда-нибудь евреи и персы будут вместе, и есть режим, который хочет уничтожить Израиль, и поэтому мы с ним воюем».

«Юля, на что рассчитывают президент Украины и его команда? На поддержку британцев и французов. А надежные ли они союзники?»

Cпасибо за вопрос. Ну вот я обращаю ваше внимание на то, что господин Мерц накануне встречи Трампа и Путина заявил, что, цитирую, «у России сегодня есть возможность согласиться на прекращение огня». И так далее и так далее. И, в общем, короче говоря, сказал, что он глубоко поддерживает Украину и всякое такое.

И единственное, что мне не хватило в этих словах Мерца, это ровно вот тех самых слов: мы поставим столько-то оружия, мы пошлем столько-то войск, мы пошлем столько-то денег. Вместо этого все время кто-то за Мерца должен вымыть его руки. Кто-то должен вымыть руки за Зеленского, кто-то должен вымыть руки за Мерца. В общем, это всегда должен быть Трамп. И всегда все претензии к Трампу. «А мы тут такие хорошие, мы тут вот требуем, чтобы Трамп сделал то-то или то-то».

Я вам маленькую историю расскажу, которая меня совершенно потрясла. Я тут зашла на сайт газеты украинской, которая называется «Экономическая правда», и прочла там ни больше ни меньше, цитирую: «Британская компания, где торчат уши россиянина Михаила Ходорковского, возобновила строительство жилого комплекса в Киеве, хотя была в шаге от украинских санкций».

Ну и дальше там зубодробительный текст о том, что вот, дескать, есть какая-то компания Quadrum Global, к которой то ли имеет, то ли не имеет, но, скорее всего, типа, имеет отношение Ходорковский, а этот Ходорковский – российский олигарх, а все эти российские олигархи виноваты в войне, а как же еще эта компания не под санкциями? И вот какая-то такая дальше прочая ахинея.

Вышла эта прекрасная статья, видимо, в рамках какого-то рейдерского передела как раз в аккурат того самого чуть ли не 11 августа, когда Антивоенный комитет Михаила Ходорковского опубликовал очередное воззвание в пользу Украины. Сейчас я могу перепутать, но, по-моему, там чуть ли даже не требовалось предоставить оружие Украине, если Трамп отказывается ее поддерживать. Извините, если я перепутала что-то, о чем я говорю. В общем, это было сильно проукраинское воззвание.

Вот в этот момент прямо выходит статья, где нам рассказывают о том, что виновник войны Ходорковский, как и вся русня, как же он еще не под украинскими санкциями и как же тут еще все еще не отобрали? Хотя, надо сказать, я думаю, что господин Ходорковский к этой компании, сильно подозреваю, не имеет никакого отношения по той простой причине, что это было бы безумием – вкладываться в Украину. Именно по тем причинам, о которых я говорю.

А вот представьте себе, вот в тот момент, когда на фронте сотнями тысяч люди находятся в СЗЧ, когда прорывается фронт под тем самым Покровском, когда непостроенные укрепления, на которых куда-то пропали деньги, невыполненный госзаказ, вот все, о чем я говорю много месяцев и даже уже лет, вот в этот момент кто-то в Украине, видимо, не самый последний, не находит ничего лучшего, как еще какую-то компанию, еще какую-то стройку отобрать со словами, что там проклятая русня. Кто о чем, а вшивый о бане. На это нам предлагается закрывать глаза со словами «ну они же такие несчастные».

Так простите, пожалуйста, а может быть, это две стороны одной медали? Может быть, те люди, которые громче всех кричат: «Русня!», они потому и кричат, что они в лице, например, той же самой комиссии господина Макфола и Ермака в начале войны предложили сто тысяч, вдумайтесь, сто тысяч самых богатых россиян и россиянок под внесудебные санкции подвести, но простить их, если он/она, цитирую, «пожертвует значительную часть своего состояния в фонд восстановления Украины, который основан украинскими чиновниками»? Может быть, оно неразделимо? Может быть, одно оправдывает другое?

Может быть, собственно, вот когда в Крыму при Ющенко начали требовать, чтобы заполняли врачи русскоговорящие для русскоговорящих пациентов историю болезни по-украински, и когда в Крыму при Ющенко задолго до всякого Путина начали потихонечку закрываться русские газеты, запретили в Ласточкином гнезде вести экскурсии на русском языке, на всех остальных – пожалуйста, хоть на японском… Я помню, как мои родители, очень либеральные люди, вернулись в этот момент из Крыма с квадратными глазами и сказали: «Юля, ты не представляешь, там нельзя фильмов показывать на русском языке в кинотеатрах».

Может быть, это все было ровно оттого, что Ющенко не сделал никаких нормальных реформ, не реформировал полицию, не реформировал юстицию, не реформировал чудовищную коррумпированную систему и, чтобы прикрываться, прикрывался ровно вот этим?

И оказалось, что те люди, которые при этом манят Украину в ЕС и НАТО, на все это не просто закрывают глаза, а на все это, наоборот, охотно дают деньги со словами: «Вы ж тут маленькие. Вы ж тут жертвы. Вы ж тут, как палестинцы. Вас тут обидели».

И оказывается, что люди, которые сидели в конструкторских бюро и строили ракеты или сидели в университетах и преподавали физику и делали все это на русском языке, слушают все это и говорят: «Слушайте, а вы знаете, мы поехали». В России было тоже плохо, поэтому, если им повезло, они, конечно, уезжали на Запад. Но если им не получалось, они уезжали в Россию. Может быть, это начиналось еще тогда?

И, может быть, часть вины лежит на тех прекрасных людях и на тех прекрасных НКО, которые все это с удовольствием финансировали со словами: «Ну мы же тут всегда за угнетенных», и которые вдруг открыли для себя, что Украина – это не интегральная часть Российской империи, а это вот прямо как угнетенная Намибия при нехороших англичанах? Ну и сделали-таки из Украины Намибию. А оказалось, что оно так не летает, особенно в присутствии крокодила за границей.

Суперчат from Константин Баранов: «Случится ли полный захват Газы или это блеф?»

Константин, большое спасибо за вопрос. Потому что, как я уже сказала, Трамп – представитель реализма в международной политике. Полный захват Газы, полная аннексия Газы случится. Газы в ее нынешнем виде, ХАМАСа не будет существовать. Я надеюсь, что этим кончится, что жители Газы будут расселены, что им будут предложены большие деньги, если они куда-то уедут, они эти деньги рано или поздно возьмут. Там Израиль ведет переговоры, США ведут переговоры с большим количеством разных стран.

В этом смысле вот эти прекрасные люди типа Макрона и Стармера свое признание государства Палестина, фактически вот то, что они делают, является вознаграждением ХАМАСа за 7 октября, могут повесить себе на стенку в туалете или могут признать государство Палестина со столицей в Париже или со столицей в Лондоне, тем более что оно к тому идет. По-моему, это Вэнс шутил: «Какое будет первое исламское государство, которое обзаведется ядерным оружием? Вероятно, это будет Великобритания».

Понятно, что вот то, что делают Макрон и Стармер, а также Канада и Австралия, когда признают государство Палестина, это а) является вознаграждением за теракт ХАМАСа 7 октября, б) это является crowning achievement, это вот просто венчающее достижение политики полезных идиотов, когда вы поддерживаете людей, которые объявляют себя жертвой и которые объявляют себя слабыми, и не задаетесь вопросом, потому что это фашизм, а почему это они, собственно, оказались слабыми? А может быть, лучше задаваться вопросом, как народы или люди становятся сильными, и становиться сильными? Но вся индустрия помощи слабым предполагает, что ты всегда будешь слабым.

Так вот, в-третьих, это, конечно, является просто плевком в лицо Трампа. Это просто чтобы сделать Трампу гадость. Потому что в тот самый момент, когда Трамп давит на ХАМАС, вдруг Макрон и Стармер говорят: «Мы признаем государство Палестина». Фактически они говорят: «Мы поддерживаем ХАМАС. Мы одобряем то, что случилось 7 октября». И, соответственно, ХАМАС сразу в кусты и никаких переговоров по освобождению заложников больше не введет.

А самое главное, все это в пользу бедных, потому что они могут сколько угодно признавать государство Палестина. Государства Палестина не будет, потому что в мир возвращается реал-политик. И президент Трамп понимает, что в сложившихся международных условиях гордиев узел можно только разрубить, что не будет газаватов в Газе не потому, что они какие-то не такие, не потому, что они какие-то не хорошие, а потому, что им дали возможность (и много раз заключали с ними договоры) самоуправления, напомню, с 2005 года.

В результате они построили ХАМАС. И в результате деятельности тех самых полезных идиотов, которые давали им миллиарды только под то, чтобы эти миллиарды использовались на теракты и на строительство тоннелей, и на индоктринацию, и на промывку мозгов с трех лет. Эта штука так не летает. С этой штукой пора заканчивать. Просто другим способом не разрешается проблема. Любым другим способом просто происходит отсрочка ее разрешения, и вот этот пузырь кровавый вырастает все больше и больше. Вот и все. Это просто вопрос реализма. Это не вопрос того, что кто-то какой-то там не такой генетический и так далее.

Потому что, я еще раз повторяю, главной жертвой ХАМАСа является не Израиль (Израиль как-нибудь выживет), а сами жители Газы. Да простят меня мои израильские друзья. Но просто когда ты живешь в нормальной демократической стране, как Израиль, я, знаете, не очень люблю демократию, но как раз демократия, которая находится под угрозой военного уничтожения, это замечательно прочищает мозги. И такая демократия функционирует, как мы видим как раз на примере Израиля, даже несмотря на все засилье левых в Израиле и на все их попытки объяснить избирателю, как они должны голосовать, с помощью «фантастической», конечно, израильской прессы и с помощью фантастических израильских судебных и даже иногда силовых органов.

Так вот, избиратель израильский, он значительно умнее израильских левых, скажем так. Именно потому, что у него все время полыхает над головой, он понимает, что ее просто вырежут.

Вот в Израиле все будет нормально, а вот люди, которым с трех лет промывают мозги и объясняют им: «Во-первых, убейте еврея. Во-вторых, вы жертвы», вот у этих людей все будет плохо. И шансов у них вырваться практически нет. Единственный шанс их вырваться из этого чудовищного круга – это расселить Газу, ликвидировать ее как существующее территориальное образование под властью ХАМАСа.

Еще несколько вещей, которые я хочу сказать. Да, конечно, во-первых, я хочу прокомментировать, меня спрашивали, две важные вещи. Это, во-первых, то, что происходит с Вотсапом и Телеграмом в России. Официальный предлог, что их запретили из-за того, что ими пользуются мошенники. Это, конечно, смешно. Неофициальное объяснение, что, дескать, это операторы решили, что у них сильно падают прибыли. И это не совсем так или даже совсем не так.

То, что происходит с Вотсапом и Телеграмом, – это, к сожалению, полное превращение России в цифровой ГУЛАГ по китайскому образцу. Это мессенджер Max, который будет аналогом китайского WeChat. И дальше все очень зависит от того, как это будет технически реализовано.

Потому что если это будет действительно реализовано технически достаточно удобно, то россияне получат, так же как и китайцы, очень удобную цифровую среду, где существующие тенденции типа Яндекс.Доставки, Яндекс.Такси и так далее разовьются совершенно, и вот просто на кончиках пальцев у вас будет удобный цифровой инструмент, который позволит вам и в качестве мессенджера это использовать, и в качестве платежного средства, и деньги переводить, вообще все что угодно. Ну да, ценой того, что вас слушают и товарищ майор в любой момент может присоединиться, что, как ни странно, для 95% населения просто-напросто не является важным. Но это при условии, если это будет хорошо реализовано, как, допустим, в том же самом Китае.

А вот если это будет плохо реализовано, как какая-нибудь система ЕГАИС, то, конечно, это очень сильно ударит по имиджу власти, и, конечно, все будут ругаться, и ничего, кроме этого, не произойдет. Как именно это будет происходить, сказать сложно, потому что в анамнезе у российской власти есть как удачные цифровые проекты. вот, например, тот же самый цифровой Яндекс, интернет вещей, который просто преобразил Москву. Все согласны. Все говорят: «Просто офигеть. Здесь тебе такси, здесь тебе доставка на кончиках пальцев». И так далее и так далее. И это очень сильно дополнительно запускает экономику, потому что это гигантски экономит время, гигантское создает количество рабочих мест и так далее и так далее.

Но одновременно у России есть печальный опыт крайне неудачных проектов государственных. Там все время какой-то государственный поисковик создавали, чуть ли не на базе Рамблера или люди, которые были близки к Рамблеру. Есть вот эти очень смешные системы ЕГАИС и «Атлас», которые сначала несколько лет не работали. И я уж не знаю, потом чем дело кончилось. В общем, короче говоря, очень многое зависит от технической реализации этого дела.

В принципе, мои главные опасения связаны с тем, что WeChat – это все-таки почти на 1,4 миллиарда человек, а когда у вас есть Max, который максимум может охватить 140 миллионов человек, то у вас просто масштаб получается не тот и экономика получается не та. Но еще раз повторяю, в общем и целом, это такая абсолютная китаизация российского интернета, так же как и все остальные вещи в этом направлении. И это не просто цензура, обратите внимание, это нечто гораздо более глобальное.

Еще меня спрашивают о расследовании Марии Певчих про пиво «Балтика». Я напомню, что сказано в этом расследовании. В этом расследовании сказано, что есть пивоваренный завод «Балтика», чуть ли не крупнейший в России, который был еще в Санкт-Петербурге, еще в начале 90-х появился, причем с большим участием, тогда ему сильно способствовал в качестве фасилитатора Владимир Путин. Он тогда заводил туда иностранных инвесторов.

В конечном итоге это дело купила компания Carlsberg. Компания Carlsberg после начала войны сказала, что она из капитала «Балтики» выходит. Она нашла покупателей на «Балтику». Почему-то Мария Певчих не говорит каких. Я на всякий случай тоже их не буду называть. Но это были действительно bona fides покупатели. Там были какие-то чехи, там были какие-то жители Российской Федерации, поэтому не будем их на всякий случай называть. И почему-то Мария Певчих не сообщает, какую цену они собирались платить. Насколько я понимаю, там была очень приличная тогда для спешной продажи цена – около миллиарда долларов.

Соответственно, накануне этой продажи акции «Балтики»… Я не помню, ее там то ли национализировали, то ли арестовали. В общем, короче говоря, забрали государству. После этого продали непонятным людям, которые сказали, что это сами менеджеры «Балтики».

И тут, собственно, самое главное, что в этом расследовании. Мария Певчих показывает, что настоящие деньги, это было 35 миллиардов рублей, то есть вдвое меньше, пришли от Геннадия Тимченко. Дальше Мария Певчих говорит, что это на самом деле принадлежит теперь Путину, потому что, во-первых, Тимченко – это кошелек Путина, во-вторых, Тимченко – это бассейн, это вот та система общака. А доказательства этому являются такие, что вот из той же самой компании Тимченко, которая что-то там оплачивала, она оплачивала учительниц, которые детей Путина учат немецкому.

Это вполне добросовестное, достаточно интересное расследование, которое напоминает нам лучшие расследования времен ФБК. И я думаю, что оно сделано в значительной степени, чтобы нам напомнить, что все-таки ФБК – это не только какие-то безумные в стиле НТВ фильмы про Венедиктова и не только фильмы про Леонтьева и Железняка о том, как они денег не крали, а выводили их во внешний контур, что, конечно, стало мемом, и не фантастические инвективы в адрес Каца, дескать, вот у него жена берет комиссии за то, что блогер работает с компанией ВКонтакте, значит, Кац – кремлевский мурзилка. То есть какого-то просто безумного уровня срач, я бы сказала так.

И если говорить о недостатках этого расследования, то… Как я уже сказала, мне было интересно. Я узнала самое главное, что, оказывается, за это заплатили компании Тимченко. Правда, когда я стала беседовать со своими друзьями, мне сказали: «Мы не уверены, что Тимченко – конечный получатель. Может быть, это отошло Ковальчукам». Но это не важно. Это действительно все более-менее свои люди, сочтемся. Понятно, что произошло с «Балтикой». Ребята очень сильно подставились, когда они сказали: «Мы уходим из России». «Ах, вы уходите из России, – сказали в Кремле, – и еще хотите за это деньги получить? А вот вам, изменники. Вот мы сейчас вас такой тряпкой ударим». Естественно, кто-нибудь подсуетился и это дело нашел.

Мне, как я уже сказала, не хватило полного расследования о том, кто именно хотел купить «Балтику» до этого. Мне кажется, что это просто расследование профессионально, технически недокручено. И неупоминание, за сколько ее по-настоящему хотели купить. Потому что там дальше Мария Певчих рассказывает, что ее купили в пять раз дешевле. Но все-таки ее по отношению к тогдашней реальной рыночной цене купили раза в два дешевле.

Кстати говоря, это сейчас, насколько я понимаю, приводит к большим сложностям «Балтики». Потому что там же есть еще оборудование, оборудование достаточно уникальное, оно кончается, у него есть какие-то вещи, которые надо возобновлять, какие-то сервисные вещи, а вот их пойди купи. Потому что Carlsberg очень обиделся, лезет в бутылку, говорит: «Нас обобрали», и до сих пор, в общем, порывается как-то вести боевые действия, насколько я понимаю.

Тезис о том, что теперь принадлежит прям лично Путину… С точки зрения, я думаю, возможно, многих обитателей Кремля, вся Россия принадлежит лично Путину. И, соответственно, все, что в ней движется и шевелится, тоже принадлежит лично Путину. Но все-таки утверждение, что вот смотрите, с этой компании платили учителям детей Путина и, значит, это теперь принадлежит лично Путину, а Геннадий Тимченко – это лишь прокладка, честно говоря, мне кажется, что это все-таки не отвечает очень строгим критериям расследования. Хотя, да, мы понимаем, что и Тимченко, и Ковальчуки – это очень близкие к Путину люди. И как у них все там устроено, действительно, мы не будем следить.

Ну и единственное, тут уж я не могу не вставить свое фи, все-таки даже в этом расследовании, как я уже сказала, в целом сообщающем нам некоторые важные подробности о том, как устроен поствоенный российский мир, поствоенная российская экономика, ФБК не удержался от демонстрации того, что они явно все-таки держат своих нынешних почитателей за круглых идиотов. Потому что конец всего этого впечатляющего фильма таков: «Вот почему Путин начал войну – чтобы иметь возможность отбирать производства». Ну, знаете, я много гипотез слыхала, почему началась российско-украинская война, но чтобы она началась, потому что Путин хотел отобрать пиво «Балтика», это, вот действительно, не очень уважать, по-моему, своих слушателей.

Несколько еще интересных вещей, которые надо было бы заметить. Во-первых, Путин подписал указ, который позволяет американской корпорации ExxonMobil вернуть себе долю в нефтегазовом проекте «Сахалин-1», обратил внимание Reuters. То есть это вот случилось аккурат, когда Путин встретился с Трампом. И вот обратите внимание, особенно если это рифмовать с «Балтикой», типа, вы тут нас бросили в тяжелые времена, когда мы ввели войска в Украину, ну так мы вам сделаем Кузькину мать. Типа, вы пошли нам навстречу, мы тоже пойдем к вам навстречу.

«Британия, – пишет The Telegraph, – отправит свои войска в Украину, – это SVTV News сообщает, – для помощи восстановлении ВСУ, если Москва и Киев договорятся о прекращении огня».

Потрясающая новость. Это как раз реакция Британии на пакт Трампа и Путина. В переводе это означает: Британия сделает все, чтобы огонь не прекращался. Ну зачем же Путину прекращать огонь, если после этого в Украине появятся британские войска?

Кстати, я просто не могу не прокомментировать совершенно потрясающую историю, которую я совсем недавно узнала. К вопросу о жертвах. В 1980 году доктор Роберт Клек в Дартмуте провел серию экспериментов, один из которых заключался в следующем.

Несколько десятков женщин отправили на собеседование и предварительно на них нарисовали шрам. И им перед собеседованием сказали, что якобы цель этого исследования – это посмотреть, как собеседники будут реагировать на лица женщин, снабженные вот этим страшным увечьем. А на самом деле этот шрам, на минуточку, под предлогом того, что его надо поправить, в последний момент стирали. То есть женщины шли на собеседование, думая, что у них на лице есть шрам, который они видели минутой раньше, а в реальности шрама никакого не было.

В чем была фишка? Потрясающий результат. Дело в том, что в 100% случаев женщины заявили, что, по их мнению, к ним относились снисходительно и фокусировали внимание на их уродстве и что, типа, из-за этого они неудачно прошли собеседование, типа, их дискриминировали из-за шрама.

Это, на мой взгляд, совершенно потрясающая вещь. Вот к вопросу о психологии жертвы. Если человек считает, что он жертва, если человек считает, что он выглядит некрасиво, в данном случае у него шрам на лице, шрама у него нет, но он 100% убежден, что люди к нему так нехорошо относятся из-за шрама. Потому что, на самом деле, вот этот искусственно себе сооруженный шрам на лице и гендерное неравенство, и BLM, и украинский BLM, и, конечно, ХАМАС – это все разные способы, которыми люди сами себе сооружают шрам на лице, а потом говорят, что к ним плохо относятся.

Еще потрясающая история, которую нам сообщил The Insider, который заявил, что Россия помогает Китаю создавать систему управления десантными операциями, которая может быть нужна для захвата Тайваня, и что, дескать, вот Россия продала Китаю эту уникальную документацию, которая позволяет в режиме реального времени командовать десантными группами. И тут я вспомнила, что во время этой войны была единственная крупная десантная операция, которая была российский десант на Гостомель. И надо сказать, что если десант Китая на Тайвань будет так же успешен, как российский десант на Гостомель, то я даже не знаю, зачем китайцы это покупают.

Но вот важная вещь, о которой я хотела сказать и о которой я уже отчасти говорила. Это то, что, конечно, все то, что происходит на моих глазах, это такая полная перемена картины того, как я воспринимала причины войны, и, самое главное, того, как я воспринимала Запад или, точнее, Европу как нечто, во что Россия непременно бы вошла, если бы не помешал Путин. Мне кажется, что об этом очень важно сказать, потому что есть все-таки феномен российской проевропейской оппозиции, которая, в отличие от российских национал-деколонизаторов, гораздо менее успешна.

И имела она, конечно, шансы до тех пор, пока российская элита считала, что путь России неотменимый в Европу вслед за Чехией и Польшей, а Путин, из-за него произошло отклонение на этом пути, вот, мол, Украину берут, потому что она демократия, а нас не берут из-за Путина. Ну и, разумеется, при этом считалось, что нынешняя Европа может иметь разные недостатки, но все равно хорошего в ней больше, чем дурного. И это, кстати, до сих пор так, потому что, конечно, Европа стоит на таком фундаменте гигантском, что этот фундамент еще долго будет прожираться.

Но, как я уже сказала, оказалось, что Россию в Европу в принципе не берут. Это было решено еще в 2000 году, когда Путину отказали в приеме в НАТО. По той же причине не берут, что и Турцию – слишком большой геополитический кусок. США не могли тогда этого позволить, потому что тогда Европа стала бы мегапроектом с 650 миллионами граждан, причем с неявной германской гегемонией. ЕС боялся, что тогда Россия слишком много в Европе будет весить. Даже и Украину не берут, скорее всего, а просто используют как инструмент и анти-Россию.

И вот обратите внимание, что в этот момент шансы российской проевропейской оппозиции стали равны нулю, потому что оказалось, что нет такого проекта, за который она борется, он неосуществим. Интеграция в Европу возможна, естественно, для российского гражданина в личном качестве, пожалуйста, особенно если у тебя есть деньги. Ну, не всегда, но все-таки есть. Для российского политика тоже возможно, но тогда это будет очень жалкое качество главы юденрата, человека, который должен знать, что его страна вследствие геополитических особенностей в Европе не нужна, а лучше всего, чтобы вообще она распалась.

И поэтому, собственно, ему и предлагают бороться там за деколонизацию России и границы 1991 года, чтобы европейский политик всегда мог сказать: «Да нет, знаете, это не мы тут собираемся судить путинских военных, не мы собираемся расчленять Россию, это вот сознательное гражданское общество, это активисты в лице какого-нибудь Мумкина это сами горячо желают».

То есть получается, что ЕС армию против России не хочет содержать (важнее им содержать мигрантов, чтобы правильно голосовали) и зато тратят три цента на таких вот гибридных активистов, которые требуют репараций, суда над военными преступниками и прочее и прочее. Такая позорная и смешная роль. И, конечно, довесочек – это то, что будущее тех европейских стран, в которых горят церкви и строятся мечети, не вдохновляет.

А те европейские политики, которые, соответственно, запрещают говорить об исламистской угрозе, которые запрещают обсуждать проблемы мигрантов, которые везут все новых и новых мигрантов, как-то тоже не кажутся очень стратегически осмысленными людьми. Кажутся как раз теми самыми демократическими политиками, которые вынуждены думать о том, чтобы получить как можно больше лайков и избраться в каждый следующий момент времени, потому что, соответственно, просто если они подумают о том, как мыслить стратегически, то они просто не изберутся, они проиграют тому человеку, который думает только о следующем моменте времени. Это главная проблема, как я уже сказала, современных демократий, которая становится все более и более отчетливо видной.

Это, еще раз повторяю, большая беда, потому что Россия стала великой в связи с простым рецептом догоняющего развития, делая как в Европе. Она первой пошла по этому пути, весьма преуспела, даже раньше Японии, даже раньше Китая, и, собственно, поэтому и стала Российской империей. А вот теперь делать, как в Европе, нельзя, не надо. Надо делать, как в Европе XVIII – XIX века.

Ни в коем случае, обратите внимание, я не порицаю европейский путь развития. Я, наоборот, обращаю ваше внимание, что Европа с этого европейского пути развития, то, что сделало ее великой в XVIII веке, ушла. Она ушла с пути почитания разума, с пути почитания логики. Вместо этого толпой, то есть избирателем, правит чувство. Вообще, запрещено задумываться. Задумываться – это фашизм. Тот человек, который чувствует, особенно если он чувствует себя жертвой и обиженным, то сразу, конечно, надо ему помогать. Европа отходит все дальше от принципов свободы слова, вместо этого говорит, что надо запретить хейтспич, надо запретить то, и вообще, нужно только правильные мысли высказывать, а неправильные мысли надо запретить.

К сожалению, оно так не работает. Потому что свобода слова – это не свобода о том, чтобы высказывать правильные мысли, это свобода о том, чтобы нести всякую чушь и даже иногда оскорбительную чушь, иногда самые ужасные вещи.

Вот очень важная вещь, которую я хотела сказать. Вот после этой удивительной истории, когда в 2000 году Соединенные Штаты сказали Путину: «Нет, ты рожей не вышел, мы тебя в НАТО не примем», как я уже сказала, это не была стратегия, направленная против России, это была стратегия, направленная против Европы. Почему важно это понимать? Потому что это ключ к тому, что сейчас происходит между Путиным и Трампом. Потому что сейчас для нынешней администрации США Европа, с одной стороны, колония, а с другой стороны, опасность. А Россия, оторванная от Европы и ей противопоставленная, – это проблемный, но интересный актив, особенно если еще оторвать Россию и от Китая.

То есть обратите внимание, что круг перевернулся на 180 градусов, и Россия внутри ЕС и НАТО США в 2000 годах не устраивала, а Россия, противопоставленная ЕС, особенно если оторвать от Китая, Трампу действительно вполне может пригодиться. Это ни в коем случае не стратегический, это ситуативный союзник.

Но в этом смысле, если сравнивать результаты этой встречи, я бы, конечно, их не сравнивала ни с Ялтой, ни с Мюнхеном, ни с пактом Молотова-Риббентропа, а я бы сравнивала их с визитом Киссинджера в Китай, когда Киссинджер, чтобы оторвать Китай от Советского Союза, который тогда был главной опасностью, прилетел в очень нищий и в очень неправильно, страшно неправильно устроенный Китай, понятно, это было вообще совершенно чудовищное тогда образование, сказал: «Ребята, знаете, у нас тут есть предложение к вам геополитического союза». И именно этот геополитический союз позволил Китаю потихонечку тогда развить свою промышленность и превратиться в тот абсолютно грандиозный Китай, который мы видим сейчас.

А теперь представьте себе, если бы этот Китай, о котором мы говорим, в 1991 году тоже после Тяньаньмэня, который кончился победой студентов, допустим, разделился бы на исторические царства Уся и так далее, и что там еще было, и царство Ши, и царство Вэй, и они бы начали спорить друг с другом, кто у нас колонизатор, кто у нас колонизуемый. Напомню, что в Северном и Южном Китае до сих пор языки совершенно разные. У них письменность одинаковая, а язык отличается не просто гораздо больше, чем русский и украинский, язык просто разный. И представляете, и там появились бы замечательные НКО, которые говорили Южному Китаю: «Ребята, вас тут северные колонизовали», или, наоборот, Северному: «Вас тут южные колонизовали. Мы тут жертвам поможем». Представляете, что бы было сейчас с Китаем?

Это, кстати, довольно, на самом деле, очень такая принципиальная вещь, которая меня всегда очень сильно занимала. Это вот как раз к вопросу, хороша или плоха империя. Потому что, как сказал Никола Макиавелли, ничего не бывает хорошо само по себе, но все – смотря по обстоятельствам.

Вот в Европе не сложилось империи, в Европе средневековой всегда было две силы, которые противостоят друг другу, – это папство и германский император. Эти две силы, центробежные силы, разорвали Европу на части и не позволили воссоздаться Римской империи. И, собственно, именно благодаря соперничеству европейских государств между собой и происходил быстрый технический прогресс.

В Китае было наоборот. Там было создано гигантское государство. И после того, как к моменту династии Мин это гигантское государство полностью сформировалось, технический прогресс в Китае, который когда-то изобрел пушки, который когда-то изобрел порох, остановился, потому что технический прогресс был связан прежде всего с войной. И в Китае пушки были, а войны не было, и пушки, соответственно, отмерли за ненадобностью.

И вот, с одной стороны, кажется, что создание гигантских, крупных империй способствует стагнации. Кстати, это очень хорошо видно на примере Римской империи. Потому что несмотря на то, что я Римскую империю обожаю и очень хорошо понимаю, что крушение Римской империи для каждого отдельного человека, проживавшего на ее территории где-нибудь в IV или V веке, было абсолютной катастрофой…

То есть вы просто можете себе представить. Допустим, вы живете в каком-нибудь будущем городе Кельне, который тогда назывался Колония Агриппина, если я не ошибаюсь, или, скажем, в городе Августа Треверорум, который теперь называется Трир, который был одной из столиц Римской империи. И вот вы живете, у вас есть бани, у вас есть крытые бани. В Трире римляне построили крупнейшие в античности крытые бани, потому что в Трире было довольно холодно. У вас есть гигантские общественные здания. У вас есть ипподром. Все есть. Вдруг приходит какой-нибудь Аттила или германцы, и от вашего города остается слой пепла какое-то количество сантиметров толщины. А потом уже на месте этого города возникает какой-то маленький епископский дворец, и к нему жмется 10 домишек.

Так вот несмотря на то, что это была абсолютная катастрофа, это не должно от нас скрывать того факта, что Римская империя к моменту своего распада превратилась не просто в противоположность Римской республики, она обюрократилась до такой степени, что государство регулировало в ней практически все что могло, включая знаменитый Эдикт Диоклетиана о справедливых ценах.

И одна из вещей, которой занималось государство, поскольку Римская империя выросла из республики и в республике была принята раздача зерна плебсу, императоры отменили почти все завоевания республики, кроме этого, и гигантское количество зерна из Египта, из провинции Африка, вернее, это уже не называлось провинцией Африка, но из тех мест, где была провинция Африка когда-то, просто оно изымалось несколько нерыночным способом и раздавалось иногда в Риме, иногда в Константинополе, иногда в Антиохии и так далее и так далее.

Там еще несколько ужасных вещей происходило внутри Рима, о которых мы, может быть, как-нибудь отдельно поговорим. Достаточно, например, сказать, что одна из причин, по которой Римская империя во времена династии Флавиев, во времена династии Антонинов так удачно распространялась по западу и по востоку, заключалась в том, что поскольку у Рима был очень рудиментарный аппарат административного управления, потому что, опять же, он вырос из республики и потому что было непонятно, как управлять, то в связи с тем, что этот аппарат был рудиментарен, земли практически завоеванные, в том числе города и территории, они отдавались на самоуправление.

И для того, чтобы получить статус самоуправления на завоеванной на земле, ты должен был делать так, как римляне. Ты должен был учить своих детей латинскому языку, ты должен был делать школы, ты должен был делать общественные туалеты, ты должен был ставить библиотеки. И если у тебя получался красивый, хорошенький город, то знать этого города получала право самоуправления. И именно поэтому, вот как блокчейн, Римская империя так и развивалась, как я уже сказала, при Флавиях или при Антонинах.

А дальше после кризиса III века случилась довольно страшная вещь. Потому что те люди, которые были членами городского самоуправления и были членами знати, и были членами особого сословия, они назывались декурионы, императорам понадобились деньги, и они не нашли ничего лучшего, как сказать, что если человек является городским магистратом и в городе недоплаченные налоги, то он своим имуществом отвечает за недоплаченные налоги. Это как если бы Собянину кто-то сказал, что если бы Москва недоплатила налогов, он из своих денег карманных должен все это дело возместить.

И те представители городской знати, которые до этого строили библиотеки, устраивали процессии, ставили спектакли для того, чтобы получить должность городского магистрата, быть выборными, и которые тем самым расширяли империю и расширяли права самоуправления, они, естественно, стали со страшной силой из этого сословия выписываться. Поскольку одновременно вместе с этим епископам христианским даровал Константин освобождение от налогов и, более того, даровал им право суда над теми людьми, которые были христианами, то значительная часть этой знати прямо ломанулась в епископы, и это было дальнейшим просто симптомом и причиной распада империи.

Так вот, я к чему? Я возвращаюсь к тому, что есть этот парадоксальный исторический закон, что если у вас что-то собралось в слишком большой тяжелый шар обюрократившийся, как Римская империя уже в IV веке или как Китайская империя в эпоху Мин или тем более Цинь, то у вас останавливается технический прогресс. Кстати, в значительной степени, обратите внимание, это происходит с Евросоюзом.

А если вы становитесь слишком маленькими и распадаетесь на части, то если вы распались на слишком маленькие части, то они начинают воевать между собой, и у вас просто происходит всеобщая грызня, и, естественно, у вас тоже не происходит никакого технического развития.

Мы ведь в конечном итоге можем сказать, что вот у Европы все было хорошо с техническим развитием, она развивалась, развивалась, развивалась, но потом она достигла начала XX века, и техническое развитие было, и военное развитие было, но оно достигло такого уровня, что государства Европы схватились друг с другом и фактически европейскую цивилизацию тогда и уничтожили. Европа была уничтожена как та цивилизация, которая должна была владеть миром, с началом 1914 года, когда вместо того, чтобы завоевывать мир, европейская цивилизация начала гражданскую войну внутри самой Европы. И в конечном итоге это и привело к нынешнему положению дел.

И вот я бы хотела это теоретическое отступление закончить тем, что, обратите внимание, в разные исторические эпохи вопрос о том, что следует считать государством оптимального размера, решался по-разному. Потому что, например, средневековый Китай оказался слишком большим государством. Вот тот самый Китай, который был очень прогрессивен технически, это был Китай эпохи Сун. А Китай эпохи Сун характеризовался тем, что на самом деле это был очень сильно раздробленный Китай. В этот момент как раз на территории Китая существовали государство киданей и государство чжурчжэней, и все они, естественно, воевали друг с другом.

И именно в рамках этой войны и происходил стремительный военный прогресс Китая, который, как я уже сказала, не только очень быстро разработал порох, но и быстро разработал пушки, хотя это были несколько другие пушки, чем европейские, по ряду цивилизационных особенностей Китая. Скажем так, они не были предназначены для разрушения городских стен просто потому, что китайские городские стены даже между кварталами были шире константинопольских стен и их невозможно было разрушить ни с помощью китайских пушек, ни с помощью европейских пушек еще в течение очень долгого количества времени.

Так вот, Китай, когда он стал единым и когда в нем прекратилась война и, соответственно, прекратился технический прогресс, в XVI-XVII веке это было слишком большое государство, процессы прекратились. А вот для современного мира, который стал гораздо более глобальным, Китай, конечно, является совершенно нормальным государством.

И более того, только в таком государстве и может существовать технический прогресс, потому что именно сам факт того, что в Китае живет миллиард с лишним человек, делает его абсолютно законченным для самого себя рынком и позволяет ему внутри иметь фантастические инженерные сооружения, фантастические научные достижения, финансировать гигантские научные разработки. Если бы Китай был раздроблен, как во времена империи Сун, он бы этого не мог.

И, соответственно, возвращаясь к тому, чего я сказала, что Россия находится, я уж не говорю об Украине, в этом смысле в очень тяжелом цивилизационном положении. Потому что после того, как ее не взяли в Европу, и после того, как не образовался вот этот крупный, который, конечно, имел бы все шансы на успех, большой смешанный российско-германский европейский цивилизационный проект на 650 миллионов человек, то Россия (140 миллионов) человек оказалась сбоку-припеку.

И оказалось, что в этом смысле крушение Советского Союза – это действительно страшная геополитическая катастрофа. Не в том смысле, что Советский Союз был, как я уже сказала, хорошей хорошей страной. Социализм – это довольно хреновая вещь в любом исполнении, в том числе и в европейском. Тут не совсем понятно, зачем надо было уничтожать социализм в Советском Союзе, чтобы потом сделать ЕС сильно продвинутой версией СССР 2.0.

Просто вот то культурное пространство, которое насчитывало хотя бы 250 миллионов человек в Советском Союзе, оно позволяло создать отдельную цивилизацию, которая достаточно крупная для того, чтобы обеспечить единый рынок и связанность научного и технического пространства, но одновременно достаточно мелкая, чтобы являться одним из действующих лиц в мировом разделении прогресса и труда. И, соответственно, вот то, что мы имеем сейчас, я не знаю, насколько она, на самом деле, исправимая ситуация, особенно если рождаемость в России будет продолжать падать.

А что касается Украины, то понятно, что если стратегические проблемы такого рода угрожают России, то мы видим, что Украина находится в совсем незавидном положении, потому что она, понятное дело, исчезнет первая. На самом деле, Украина имеет шанс на выживание, разумеется, только в составе метапроекта, который действительно является метапроектом под названием Русь. Так же, кстати говоря, как Беларусь.

Я вовсе не имею в виду непременное завтра слияние в единое государство, потому что понятно, что последние события не располагают. Но вот, например, Германия очень долго существовала в раздробленном состоянии, и это тем не менее позволяло германскому проекту шириться, совершенствоваться и существовать. Но в тот момент, обратите внимание, когда Германия соединилась в единую страну, она чудовищно скакнула в производительности, она чудовищно скакнула в научных и технических разработках.

И Германия, промышленность которой составляла просто часть британской промышленности, Британия уже правила морями, а Германия раздробленная еще где-то там колыхалась. Вот как только Германия объединилась, то через некоторое время Германия стала обгонять Британию, я уж не говорю о Франции, Бельгии, всех вот этих странах, которые просто близко не могли с ней сравниться.

Так что в этом смысле эта война действительно является абсолютной стратегической катастрофой для обеих стран и стратегической трагедией. И как это очень часто бывает в трагедиях, у каждой стороны трагедии своя правда. И это ровно то, что нельзя просто так разрешить, потому что рок и ошибки, сделанные обеими сторонами, привели их к столкновению.

Вот мне Radiocherryhill пишет: «Европейские страны объединялись ради экономики, но воспользовались этим активисты. Кто бы подумал, что такое возможно».

Вы знаете, абсолютно удивительно точная формулировка того, что я говорю. И даже вот я просто могу сказать. И, кстати, к вопросу об иллюстрации того, что человек говорит. Я вот недавно прочла с потрясением текст Deutsche Welle на русском. Deutsche Welle вообще такое очень левое. Я уже много раз говорила об этом, что вот все то, что мы слушали в Советском Союзе, «Немецкая волна», BBC, а уж тем более «Радио Свобода», которые тогда несли идеалы свободы и демократии, рынка, сейчас несут какие-то абсолютно оторванные левые идеалы безумного Коминтерна.

И вот на этот раз «Deutsche Welle на русском» отличилось. И оно сообщило, вы не поверите, что работать, оказывается, в Германии выгоднее, чем получать пособие. И это исследовано. И в результате этого исследования выяснилось, например, – это не шутка, это пишут леваки в этой газете, это еще перед этим исследовали, – что если человек, который работает на минимальной зарплате, он пашет всю неделю по свои восемь часов, то он получает 1500 евро, а безработный человек, который ничего не делает, он фактически получает 1000 евро. Это взрослый одинокий мужчина. И дальше Deutsche Welle пишет, что это же здорово, смотрите, работать – выгоднее.

И, естественно, глаза твои становятся квадратными, потому что получается, что вы получаете деньги, практически 500 евро, но там несколько меньше, 452 евро, на оплату жилья, вы получаете 563 евро пособие просто так, вы получаете еще скидки в различных магазинах, вы можете купить продукты по дешевой цене, у вас есть еще разные другие системы скидок, если я не ошибаюсь, поправьте меня люди, живущие в Германии, если я ошибаюсь, на проезд, на посещение музеев. Самое главное, у вас гигантское количество свободного времени. В это время вы можете, между прочим, так на минуточку, и подрабатывать, вы можете ездить не в час пик на этом же самом метро и автобусе, на S-Bahn и на U-Bahn.

И вот нам Deutsche Welle не иронически сообщает, что зато, если вы будете на абсолютно бесперспективном труде с минимальной зарплатой горбатиться всю неделю, то вы получите на 500 евро больше. И то это еще не факт, потому что на самом деле вы получаете де-факто со всеми скидками, а уж тем более, если вы снимаете роскошную квартиру. Конечно, безработным быть лучше и сидеть на бюргергельде. И причем это для одинокого, половозрелого, взрослого мужчины. А если вы, допустим, семья беженцев сирийских с тремя детьми, то там уже, конечно, совсем получаются другие деньги и совсем другая география экономическая.

Это я к тому, что вот это люди устроили со своей страной сами. Политики реально сделали так, что, конечно, если ты сидишь на пособии, тебе гораздо выгоднее сидеть на пособии, чем работать, не говоря уже о том, это они забыли сказать, что вот эту унизительно малую зарплату получает на самом деле огромное количество людей. Потому что если ты хоть чуть-чуть побольше получаешь эту зарплату, то там начинаются такие запредельные налоги, что ты просто сидишь на этой унизительно малой зарплате.

Денис Карлов пишет: «Тысячу евро в месяц получают безработные, рабочие в Германии получают пять тысяч евро».

Пять тысяч евро, Денис! Ну, слушайте, кто живет в Германии, напишите мне, сколько реально получает человек. По-моему, таких уже зарплат… Но это очень должен быть квалифицированный рабочий. И у него очень много возьмут налогов.

«Во Франции, – пишет Макс, – мне многие говорят, что нет смысла работать и горбатиться, если на пособиях набирается ненамного меньше. Очень унизительно».

Так в том-то и дело. Еще на пособиях ты лузер, ты несчастный, тебе все должны. Это же вот вся та же самая ситуация. У тебя шрам на лице. Тебе все должны.

Мистер Икс мне пишет: «Юлию Латынину можно смотреть только с VPN в России и в Украине. Хоть в чем-то одном эти перессорившиеся восточнославянские сестры равны».

Нет, разница есть. Потому что в Украине вы можете просто поменять страну в настройках и сказать, что вы не Украина, и тогда меня будут показывать. А вот в России действительно только с VPN.

Неканал пишет мне: «Да Украину не возьмут никуда. Она и так неплохо воет против России. Зачем ее брать?»

Я когда рассказываю разные нехорошие вещи про западных леваков, я все время пытаюсь не свалиться в теорию заговора и все время вам напоминаю, что вот есть знаменитые слова Наполеона о том, что никогда не надо объяснять умыслом злым то, что можно объяснять некомпетентностью.

А с другой стороны, есть один из знаменитых бюрократических законов, что действия любой бюрократической организации проще всего предсказывать, исходя из предположения, что во главе ее сидит группа злых заговорщиков, которая всем старается сделать как можно хуже. Кажется, я правильно этот закон рекомендую. Но это совершенно не значит, что группа злых заговорщиков действительно там сидит. Как раз очень часто во главе такого рода организаций сидят люди, которые всем стараются сделать как можно лучше. Вот одну из таких организаций возглавлял покойный Владимир Ильич Ленин. И уж как он нам сделал лучше. А уж как Пол Пот сделал лучше. Пытался сделать лучше. И товарищ Мао. Так просто сказать нельзя.

По сравнению с этими прекрасными людьми, которые стремились сделать как можно лучше, я все-таки предпочитаю людей типа Трампа, которые стремятся признать реалии, как они есть. Дорога в ад, как известно, вымощена благими намерениями. А вот люди, которые питают эти благие намерения, во что они превращаются – это отдельный и тяжелый разговор.

Так вот, у меня, конечно, полное ощущение, что когда Украину приглашали в НАТО, там никаких злых особенно намерений не было, там было так: «Если прокатит, то нам будет хорошо. А если не прокатит, то плохо будет Украине, а нам будет еще лучше. Давайте попробуем».

Там, как я уже сказала, была масса в том числе страшных ошибок со стороны самого Зеленского, которые я сейчас не буду в 1573 раз разбирать, тем более что время у нас уже почти заканчивается.

Но вот у меня, я еще раз повторяю, есть твердое понимание, что там был какой-то некий неопределенный contingency plan, который все время у бюрократов или государственной организации, которые очень часто имеют свою собственную логику, противоречащую логике другой государственной организации или тем более другого бюрократа.

Мы же когда планируем, допустим, съездить на дачу в воскресенье, мы же никогда не планируем так: я на дачу поеду обязательно в воскресенье. Мы чаще всего планируем так: если будет холодно, то не поеду, а если будет тепло, то поеду, а если будет дождь, то не поеду. Если – то. Алгоритмами.

Вот мне кажется, что там тоже такой набор иерархических планов, которые, скажем, перед войной выглядели так: «Если получится взять Украину в НАТО без того, чтобы Россия ей объявила войну, то возьмем, а если не получится, то пусть сама телепается, как хочет. Вот если в начале войны Украине бы удалось серьезное нанести поражение российским войскам (а, собственно, в начале войны это удалось), так давайте. Если получится у Украины дойти до границ 1991 года, это будет шикарно».

Собственно, почему так еще окормляли российскую проевропейскую и продемократическую оппозицию? Там, я думаю, наверняка было такое представление: «А смотрите, вот, допустим, дойдет Украина до границ 1991 года, после этого режим в России закачается и рухнет». Кстати говоря, когда США вторгались в Ирак в первый раз в 1991 году, там же была такая идея. Вернее, не вторгались в Ирак, а освобождали Кувейт. Почему тогда не зашли американские войска в Ирак? Потому что считалось, что Саддаму Хусейну нанесли поражение, сейчас он возьмет и рухнет. Как известно, это не оправдалось.

«А вот если рухнет Россия, рухнет российское правительство, когда дойдут до границ 1991 года и когда вернут Украине Крым, то вот у нас тут есть замечательное российское гражданское общество, российские политические активисты, которые требуют суда над участниками военного вторжения, которые требуют деколонизации Татарстана. И мы говорим, что теперь же российская элита хочет договариваться с Западом, у вас есть в России представители гражданского общества, вот договаривайтесь с их помощью».

После чего эти люди приезжают в Россию, примерно так же, как иракская оппозиция после падения Саддама Хусейна была завезена в Ирак, после чего эти люди говорят: «Ой, мы тут собираемся всех загонять в лагеря перевоспитания». После чего те самые военные, которые слышат про лагеря перевоспитания и суды над военными преступниками, говорят: «Ой, ну мы поехали по своим регионам отделяться от этой Московии, потому что мы не хотим совершенно, чтобы нас загоняли в лагеря перевоспитания».

То есть после этого действительно Россия реально распадается. При этом ЕС может сказать: «Ребят, ну мы же совершенно не собирались, чтобы Россия распалась. Понимаете, такое дело. Это было внутреннее решение народов, населяющих эту ужасную колониальную империю».

После чего, естественно, на территории России начинается то же, что сейчас на территории Ирака, да и, собственно, на территории всего Ближнего Востока. К вопросу о том, что когда вы раздробили большой проект, то мелкие части большого проекта друг против друга воюют в течение нескольких десятков лет, и на этой территории просто происходит полный бардак.

В конце концов, не забудьте, что Ближний Восток – это колыбель человеческой цивилизации. И там существовало множество крупных империй, включая Римскую. Ближний Восток – часть Римской империи, которая очень способствовала человеческому прогрессу. А сейчас там черт знает что и сбоку бантик благодаря именно раздробленности постколониальной. Очень удачно поборолись с проклятым оттоманским наследием.

Так вот, все это приходит в состоянии такого бардака. И, конечно, добрый ЕС или добрая Демократическая партия Соединенных Штатов не могут признать нарушение границ российских. В конце концов, Россия, границы международно признанный 1991 года. Но тут маленькая такая деталь. Вот те люди, которые сидят в Москве, те самые, которых привезли не на белом «Абрамсе», но близко к тому, они-то могут эти границы сами признать. Точно так же, как Ельцин признал распад Советского Союза. Ведь если бы он не признал, то не признал бы и никто, обратите внимание.

И вот эти прекрасные люди признают независимость, допустим, Мордовии. В Мордовии начинаются активисты, которые с помощью НКО требуют введения образования на эрзянском и мокшанском, начинают физику в университете мордовском переводить на эрзянский и мокшанский. Физика переводится плохо, физики уезжают из Мордовии. После этого активисты говорят: «Почему Мордовия еще не вступила в ЕС? Да только потому, что вот этих проклятых русских колонизаторов недобили. И надо обязательно, во-первых, их добить и у них все конфисковать. А во-вторых, мордва все равно говорит на проклятом колонизаторском русском языке. Вот как только перейдем на эрзянский и мокшанский, все будет в порядке».

Переходят на эрзянский и мокшанский, начинают добивать колонизаторов, начинают деколонизовать Мордовию. Тут Московия не выдерживает и вводит войска. Тут добрые европейские дяди и тети и демократические дяди и тети в Америке говорят: «Безобразие. Опять эта колониальная империя стремится к расширению. Мы, конечно, бедной Мордовии поможем. Но не так, что мы туда пошлем солдат, но мы ее поддержим». На колу мочало, начинай сначала.

Вот я думаю, что это не то что был основной план, но обратите внимание, что стоил план три копейки. Для этого было достаточно воспитать такую плеяду российских оппозиционеров-деколонизаторов, которые совсем за три копейки будут розовыми сферическими конями в вакууме или по глупости, а некоторые – не по глупости.

«Юлия Леонидовна, спасибо вам за вашу работу и за то, что открываете глаза людям».

Вот мне пишут про Германию, что инженер – 3200 чистыми, брат водитель – 1800. Да, я думаю, что это более правильная история, чем рассказы про 5000 евро. Потому что, во всяком случае, в случае Франции я знаю случаи, когда люди вынуждены отвергать просто очень достаточно престижную, допустим, дипломатическую работу, потому что им предлагают за эту работу, условно говоря, 2000 евро. Они на эти 2000 евро не могут содержать свою семью с большим количеством детей, а на пособие по безработице они эту семью содержать могут.

И вот еще раз, политики, которые так поступают со своими странами, которые так уничтожают свои страны, которые забирают у тех, кто работает, чтобы отдать тем, кто не работает, забирают у тех, кто зарабатывает деньги, чтобы отдать тем, кто деньги не зарабатывает, которые привозят в страну гигантское количество культурно чуждых этой стране мигрантов, а потом еще объясняют коренному населению, что они жертвы, что их обидели, что вы перед ними бесконечно виноваты, вы их в свое время когда-то колонизовали, и поэтому, допустим, если вы слышите рассказы их имама о том, что они заставят вас платить джизью и вводят шариат, и обращаете на это внимание, вы не должны обращать на это внимание, а если обращаете, то фашисты.

Мне кажется это абсолютным безумием. И, естественно, возникает вопрос: а если эти люди так делают относительно своих собственных стран, то что они понимают относительно той же самой России и Украины?

Хотя обращаю ваше внимание на те условия игры, которые они диктуют российской оппозиции, когда они говорят: «Нет, ребята, вы не должны замечать, что вас называют русней. А если вы замечаете, что вас называют русней, то, значит, вы фашисты, и это нехорошо, и вы должны изо всей силы топить не просто за Украину, а вот за существующий проект “Галичина от реки и до моря”.

И как какой-нибудь BLM утверждает, что черные открыли Америку, а потом это все украл Колумб, то вы должны топить за то, что существовала некоторая Украина от Галичины и Закарпатья до Крыма, которая всегда была украинской, но вот только русские колонизаторы ее уничтожили, и вот если все это деколонизовать, то тут-то как раз Украина и процветет».

И это такой же безумный нарратив, как, например, нарратив «Палестина от реки и до моря». И я еще раз повторяю, это вовсе не нарратив, который бьет по России, обратите внимание, это нарратив, который уничтожает Украину, это нарратив, который уничтожает ту цивилизацию, которая была создана на территории Украины. Ну, уж так получилось, извините, вот техническая надстройка этой цивилизации, имперская надстройка этой цивилизации от Паскевича до Булгакова, да, оно так получилось, такие исторические условия, так случилось, создавалась на русском языке. Это уничтожает Украину.

Точно так же, как, условно говоря, движение Black Lives Matter, на самом деле люди, которые больше всего от него страдают, это сами черные, если чернокожему человеку объяснять: «Ты жертва и тебе все должны», вместо: «Классно, ты родился в Америке. Раз ты родился в Америке, ты уже вытащил счастливый билет. Ты уже привилегированный человек, если ты родился в Америке»». И создает зато вокруг этой жертвы целую индустрию по обслуживанию всех хотелок жертв.

И тут приходит Трамп и говорит: «Знаете что, ребята, индустрия по обслуживанию хотелок жертв и в части USAID’а, и в части Украины, и в части вообще всего, и в части Палестины закончилась. Возвращается реал-политик. Я, Трамп, выписал себя из войны. Вот я дал Путину мандат на войну. Чего у него получится, то у него получится».

Кстати, обращаю ваше внимание, что вчера мы обсуждали с Арестовичем то, что случилось под Покровском. Потому что, по моим сведениям, как раз этот прорыв был ликвидирован. Алексей Арестович сказал, что нет, там частично российские войска закрепились. И, как мы понимаем, это очень серьезная история, потому что судьба Украины сейчас будет решаться на поле боя. А украинских войск на поле боя просто все меньше и меньше, потому что национал-деколонизаторы очень охотно пишут в Фейсбуке, но как-то когда речь доходит до того, чтобы умирать за Украину, они как-то предпочитают говорить «мой окоп – Фейсбук».

И сам факт того, что такая немногочисленная группа российских войск (около 400 человек) смогла прорвать фронт в месте, где этого фронта практически нету, это очень плохое предзнаменование. Я не знаю, чем дело кончилось. Я обещаю вам в следующий раз рассказать. По крайней мере, в этот раз против них можно было бросить серьезные резервы, потому что часть «Азова» оказалась просто рядом. А если будет второй такой прорыв, а третий такой прорыв? Тришкин кафтан-то расползается. И вот ситуация на поле боя и будет диктовать то, что будет происходить дальше.

Юлия Латынина. «Код доступа». Кот Галстук опять лежит передо мной, вместо того чтобы услаждать ваши взоры. Подписывайтесь на нас, делитесь ссылками. Меня тут спрашивают, правда ли, что Венедиктов завтра приходит ко мне? Да, правда, в 6 часов. В 6 часов приходите к нам. А в следующую среду я постараюсь прочитать продолжение Моисея.

«Свободу котам».

Да он свободный кот. Вот, сволочь, и прогуливает. А жрать сейчас пойдет.