«Код доступа» с Юлией Латыниной: Мясокомбинатор
Итак, ракетные атаки. Безумно интересная история. Я постараюсь к этой истории подойти не с точки зрения того ужаса, который они причиняют, а с точки зрения стратегической…
Ю.ЛАТЫНИНА: Добрый вечер! Это Юлия Латынина и «Латынина ТВ». У нас тут чат разрывается от вопросов о том, какой же это российский олигарх был задержан в Лондоне. Вот Леонид Борисович Невзлин говорит, что это Фридман, что, видимо, знает. Отмывание, как я понимаю, это когда… Там же Фридман, действительно, совсем небольшие деньги для него оставили в неделю, поэтому, как я понимаю, эти люди, у которых это всё арестовано, они переводят какие-то суммы юристу типа за юридические услуги. Потом юрист часть этого относит обратно кэшем. И такие особые отмывания.
Два главные новости недели. Это, конечно, то, что началась удивительная история в Испании с рассылками. Помните, была такой Унамбомер, который рассылал политикам посылки? Такие же стали приходить в Испании посылки со взрывчаткой сначала послу… И когда я услышала, что это украинскому послу пришло, я, конечно, была в таком же удивлении, когда я впервые услышала о взрыве Nord Stream, я подумала: А черт его знает, может быть, это какая-то провокация. Но когда оказалось, что, действительно, куча этих посылок приходит и компании, которая занимается поставками оружия в Украину и задержали на почте посылку чуть ли не премьер-министру, я вспомнила… Во-первых, нам тут Михаил Подоляк в четверг объяснил, что Испания поставляет ключевые компоненты для нынешнего ПВО Украины, а, во-вторых, я вспомнила взрыв на вокзале Аточа в 2004, кажется, году. Правда, сначала подумали не на исламистов, потом оказалось, что это все равно были исламисты, а главное, после того, как испанцы поняли, что это исламисты, они свалили из Ирака со словами «А на фига нам это надо?».
Вот когда я увидела, что испанцы реально таким требованиям поддались, я подумала, что это только начало и хорошего из этого не выйдет. Видимо, действительно, где-нибудь в Кремле решили, что это дело можно поэксплуатировать.
И, конечно, вторая новость недели для меня была то, что мы узнали, что нужно сделать для победы над Путиным — для этого надо отменить телеканал «Дождь». Ну, понятно, что когда люди в гневе, им хочется дотянуться до того, кого можно, до того, кому будет реально больно. Вот до Путина нельзя, а до «Дождя» можно. Толку чуть, но зато каким героем себя чувствуешь. Впрочем, о «Дожде» мы поговорим потом.
Я все-таки начну-таки с фронта, как мы очень часто последнее время в этой передаче поговорим о фронте, потому что, если честно, я не очень верю в эти слова «информационная война». Я считаю, что, знаете, война, она выигрывается в окопах или на поле боя, или где она там выигрывается. Короче говоря, когда идет война, они выигрывается оружием, а не словами. И, более того, успехи оружия и определяют потом слова. К выигрывающей стороне все примыкают.
Начнем мы причем, не с Бахмута, а если можно, с путинских ракетных атак на инфраструктуру, как это называется и разберем всё это по косточкам, потому что это очень смешно. Это знаете, как Вася в деревенском сарае пытается повторить операцию «Шок и трепет». Ужас получается, гадость получается, шока и трепета — не очень.
Подписывайтесь на наш канал, задавайте вопросы. Делитесь ссылками, ставьте лайки, подписывайтесь, если есть возможность на донаты или на Patreon.
Кстати, прежде чем перейти к ракетам, я не могу не сказать одну удивительную вещь, которая меня поразила на этой неделе. Собственно, не сама я ее отыскала. Ее отыскал мой добрый знакомый издатель Ханс Луйк. Он слушал человека, которого зовут Чарльз Личфилд, это исследователь… И этот исследователь заявляет — помните 300 миллиардов долларов, которые якобы арестованы на российских счетах, потому что это золотовалютные резервы ЦБ, — что это не так. Что, действительно, у ЦБ было золотовалютных резервов 300 миллиардов долларов, и это цифра, которая взята из последнего отчета ЦБ перед 24 февраля. Но вот когда хватились арестовывать, то оказалось, что где-то 80-100 миллиардов долларов действительно арестованы, а другие где-то, в каких-то странах, в которых арестовать нельзя. И не то арестовать нельзя, но и найти нельзя. Это к вопросу о том, что российский ЦБ ничего не знал или, что ЦБ ничего не сделал. Эта новость меня совершенно поразила. Спасибо Хансу Луйку, что он меня на нее навел. Я буду продолжать разбираться.
Итак, ракетные атаки. Безумно интересная история. Я постараюсь сейчас к этой истории подойти не с точки зрения того ужаса, который они причиняют, а с точки зрения стратегической. Вот чего Путин добивался и добился он этого и может ли он добиться. Потому что с 10 октября Путин систематически наносит удары по украинской энергетической инфраструктуре. По состоянию на сегодня самый мощный по последствиям удар был 23 ноября. Тогда ракеты попали в подстанции при АЭС, половина Киева погрузилось во тьму. Продолжаются даже до сих пор веерные отключения. Мы все видели эти картины: и девочку, которую принесли дышать с ингалятором на автозаправку, и врачей, хирургов, которые оперируют при свете свечи больного, причем там нужно сложное оборудование.
Я напоминаю, что удары состоят где-то из плюс-минус 100 ракет. 2-3, иногда даже 4 волны. В первой волне идут неточные ракеты или те самые дроны, которые используют для насыщения ПВО, те же самые «Шахеды-136», которые мы здесь обсуждали или даже Х-55. Это ядерная ракета, которая должна доставлять ядерный заряд. Понятно, что у нее нет никакой точности, она летит в белый свет, как в копеечку. Весь ядерный заряд из нее вынут, а вместо него поставлен макет. Можете себе представить, сколько оно стоит. Во второй волне идут более точные ракеты. Обычно это Х-101, «Калибры» и Х-55.
И первый вопрос, который задаешь себе. Вот Путин бьет по трансформаторам. А что ему мешает начать ковровые бомбардировки? И ответ очень просто и важный: ему мешает это сделать украинская ПВО и больше ничего. Откуда мы это знаем? Потому что везде, где ПВО не было — в Чечне, в Алеппо или в Мариуполе по трансформаторам никто не бил — били по больницам, по драмтеатрам, по домам, просто сносили город. И далеко не надо ходить, ровно во время этой войны генерал Суровикин, который командует всем этим ракетным парадом, тогда командовал «Югом», тогда как раз именно Суровикин Мариуполь с лица земли и сносил.
Это я к тому, что называет всё это ракетными ударами по инфраструктуре — такой локальный пиар-успех Путин. Потому что на самом деле человек неспособен к ковровым бомбардировкам. Даже он понимает, что как только полетят его бомбардировщики не стратегические, а обычные бомбить Киев или Харьков как Мариуполь, они получат ракетой в зуб. И начинает говорить: «Это у меня стратегия. Это наши удары по энергосетям». Вот нифига это не стратегия, это неспособность подавить украинскую ПВО и устроить на всей территории Украины то, что было устроено в Мариуполе. Путин занимается ракетными бомбардировками, потому что не может заниматься ковровыми бомбардировками. Топчет копытами, потому что ему обломали рога.
Более того, когда я готовилась этой теме — я, видимо, еще не раз буду к ней возвращаться, потому что я еще не всё докопала, — один из моих собеседников, которого я не могу назвать, он вообще считает, что эта стратегия была у Путина с самого начала, типа получится взять Киев за 3 дня — хорошо, а не получится — за 10 дней выносим всю Украину.
Собственно, тот факт, что Россия не смогла в ночь с 24 февраля полностью выбить украинскую ПВО, тоже предотвратило эти планы Путина, потому что значительную часть истребителей и значительную часть наземных систем он просто не смог подавить. Более того, все это время — это тоже удивительно, — что как-то это вышло из фокуса, что Путин продолжает ковровые обстрелы тех украинских городов, до которых может дотянуться, в частности, ракетами С-300, «Ониксами» обстреливалась Одесса. И тем более, я с удивлением обнаружила, готовясь к этому материалу, что на левобережной Украине, куда Путин мог дотянуться долгое время, на самом деле действующих электростанций практически не осталось, не считая тех, которые снабжают светом Донецк. Вот они продолжают работать, снабжать светом Донецк. К вопросу о «8 лет Бомбасу».
Соответственно, украинское ПВО Путин не в состоянии, потому что оно мобильное, установки постоянно меняют позиции. Мы много раз обсуждали на этом канале, как неоднократно в Беларуси летал российский аналог АВАКС, пытаясь засечь эти установки. И, действительно, стационарное ПВО вынесли 24 февраля. И даже была история в Виннице, когда, если помните, удар «Калибрами» по Дому офицеров в Виннице имел, судя по всему, целью засечь, где в этот момент работают радары, потому что «Калибры» по Виннице летели с Черного моря. Радары работали на их пути вплоть до Ровно и кое-чего засекли, кое-чего уничтожили. И, насколько я знаю, как раз после этого по Виннице ударил «Кинжал», именно по установкам ПВО. Это был последний случай, известный мне и моим собеседникам, в частности Роману Свитану, использование «Кинжала» в Украине.
Напомню, что в это же время украинский МиГ, которые переоборудован для использования американских HARM, действительно, вынесли российское ПВО. И, собственно, если в начале этой войны небо над Украиной было в значительной степени российским, то сейчас Украина почти полностью небо контролирует, не считая некоторых районов Донбасса. Вот там, действительно, за Донецком мощные системы ПВО, которые частично прикрывают российские самолеты и вертолеты, которые наносят удары под Бахмутом. И разница как раз между Донецким и Херсонским фронтом в том, что под Херсоном украинская авиация абсолютно господствовала в воздухе.
Это важный момент. Сам факт того, что Путин вынужден использовать ракеты, которых у него мало, а не авиабомбы, которых у него много, говорит о том, что он проиграл. Этот факт показывает, что у него нет господства в воздухе над Украиной. И кто-то говорит, что это Суровикин продал Путину идею ракетных ударов по энергетике вместо неосуществимой идеи ковровым бомбардировок. Нам нет нужды пребывать в той же иллюзии, что и Путин. Путин может считать, что он страшно грозен, что он отключает свет у родителей маленькой девочки, и они вынуждены везти ее на заправку, чтобы она не умерла, но в мире холодных военных реальностей Путин — лузер. Он не может бомбить Украину тяжелыми массовыми бомбами, он может использовать только дорогие и немногочисленные ракеты.
Второй момент, который мало кто отмечает. Возникает вопрос: что если у Путина нет возможности применить против Украины обычные бомбардировщики, а можно применять только ракеты, почему не бить этими ракетами по военным объектам? Вообще самое эффективное возможное применение дорогих ракет — по военным объектам. И ответ потрясающий: потому что военные объекты, господа мои, неизвестно, где находятся. Вот их нельзя найти на Google Картах.
Вот военный эксперт Павел Лузин, с которым я часто общаюсь, говорит, что, как показал опыт войны, Россия не умеет хорошо вычислять военные объекты. Мы это видели, когда Россия стреляла то по торговому центру в Кременчуге, то по дому в Одессе, а потом говорила, что это поражены военные объекты. То есть куда попал, то это и военные объекты. То есть какие-то из этих объектах были расположены или рядом с бывшими военными объектами — например, жилой дом в Одессе был расположен рядом с аэродромом, который 30 лет назад был аэродромом, а потом 30 лет являлся вещевым рынком, — а торговый центр в Кременчуге был расположен, действительно, рядом с заводом, который теоретически мог, но не было никаких оснований утверждать, что это так — в этом заводе были ангары, в которых могли бы перегружаться «Хаймерсы». Видимо, те чудо-расследователи, которые определяли этот завод как цель, они написали, что ангар есть, рельсы есть — давайте стукнем туда и скажем, что мы уничтожили «Хаймерсы». Ну, и не попали туда, попали рядом, потому что ракета Х-22, которой они стреляли, у нее круговое вероятное отклонение 600 метров. То есть эта вечная привычка российской армии к вранью… а помимо вечной привычки к вранью есть просто такая вещь, которую мы уже тут обсуждали, когда говорили о том, что в России есть аналоги той же ракетной системы HIMARS, но в ней самое главное — это знать, куда прицелиться. А для этого нужна система спутников, для этого нужен искусственный интеллект, для этого нужен анализ больших данных. И вот этого у России нету. Потому что те спутники военные, которые у России есть, не позволяют так тщательно анализировать и так часто снимать земную поверхность. В то время, как Украина имеет доступ не просто к американским спутникам, а еще и к чисто коммерческим спутникам типа того же самого MAXAR. И это удивительный урок, что когда вы изготовляете какую-то технологию, которая очень часто используется гражданскими и которая самоокупается — самый простой пример Starlink, — то вдруг в военном деле эта технология оказывается более важной и интересной, чем когда вы в секретных целях специально для военных используете какую-то технологию, которая существует в единственном экземпляре, и ее никто не проверял, работает она или нет. И выясняется, что она не работает, во-вторых, она не окупается, потому что у нее нет юзеров. И это преимущество гражданских технологий над военными мы здесь обсуждали.
Соответственно, возникает такое впечатление, что внутри Российской армии сказали: «Слушайте, давайте вместо того, чтобы вечно позориться, попадать в дома, найдем такой класс объектов, для обнаружения координат которых достаточно Google Карты. Вот трансформатор как сидел в этом месте с советских времен, так и сидит. Потому что «Калибр», действительно, умеет прилетать по заданным координатам.
То есть мы едва капнули, обнаруживаем две вещи. Первое: Тактика ракетных ударов по инфраструктуре означает слабость, а не силу и проигрыш, а не победу. С учетом реальной оперативной ситуации это означает, что: Путин не может устроить ковровую бомбардировку, нет у него противорадиолокационных ракет в достаточно количестве. Кстати, это еще одна итерация — все эти штуки, потому что, как я с удивлением обнаружила, российские противорадиолокационные ракеты, пускающиеся с самолетов, они летают на 70 километров против HARM американского старенького, который летает на 150.
Второе: Путин не может стрелять ракетами по военным объектам, потому что у российской армии не хватает интеллектуальных способностей правильно определить военные объекты. То есть бьют, чего могут. Посмотрели на Google Карты: О, электростанция? Здорово!
Дальше посмотрим сами ракетные атаки. Как я уже сказала, где-то плюс-минус 100 ракет, получается. Приняли для простоты, что «точные ракеты» по инфраструктуре промахиваются редко. Трудно промахнуться, если задаешь координаты по Google Карты, трансформатор в отличие от мобильной системы ПВО не умеет перемещаться, соответственно. Соответственно из этих ракет 80-85% украинцы сбивают, даже неважно, сколько их при этом промахивается, потому что для ПВО это все равно все цели, которые надо сбить.
И первое, что надо сказать, что сразу после нанесения ударов еще в феврале Украина была включена в централизованную натовскую систему воздушной обороны, которая состоит из спутников, самолетов АВАКС и радаров. Предупреждает она об ударах в реальном времени. То есть все украинское ПВО, все эти С-300, «Буки» и «Панцири», они подключены этой системе. Понятное дело, это дает им колоссальное преимущество. Вы скажете, а как так быстро приспособили? Я напомню, что те же самые средства ПВО стояли у Чехии, Польши, они уже тогда были интегрированы в эту натовскую систему, поэтому когда Украина их получила, то все переходники, что называется, уже стояли.
Я сильно подозреваю, что такая эффективность украинского ПВО стало для Путина шоком, потому что, наверное, ему сказали, что сейчас мы запустим, и все эти 100 ракет прилетят в цель. То есть сейчас украинская ПВО, как только взлетает откуда-то или из Энгельса или из-под Курска или с Черного моря российская ракета, сразу это все видят.
Соответственно, возникает вопрос, почему 100 ракет в каждом ударе? Почему нельзя Путину сразу выпустить 200-300 ракет и перенасытить систему ПВО? Почему каждый раз он выпускает 100, а 80% у него сбивают? Потому что у него есть ряд бутылочных горлышек. И когда начинаешь в этом разбираться, я понимаю, что сейчас офицеры НАТО сидят и ржут в три голоса.
Итак, поехали. Первое: знаменитые ракеты «Кинжал», про которые Z-патриоты зудели, что они гиперзвуковые и бла-бла-бла, — их нет. За всё это время ракетных ударов последних по энергетической инфраструктуре не было выпущено ни одного «Кинжала». А чего есть? Есть три МиГа 31, которые являются их носителями. Они несут под брюхом по 1-й ракете. И все это время они регулярно в Беларуси взлетали и садились. А потом вовсе улетели. Мы вообще не знаем, там деревянные «Кинжалы» висели у них под брюхом или надувные, или настоящие, потому что просто этого никто не проверял. Это была такая пугалка. То есть уже здесь, я думаю, НАТО долго смеялась.
Но о смеющихся. Знаменитые «Искандеры», которые смеются. Я вам скажу, что «Искандеры» больше не смеются, потому что в этих атаках «Искандеров» не было. Почему? Искандер летит на 500 километров. Если запускать его из-под Белгорода, то для него просто нет цели, потому что на левом берегу Днепра из электростанций остались только те, которые снабжают город Донецк. А если, конечно, можно бить «Искандерами» из Беларуси, так Лукашеску не позволяет, потому что они боится, что ответным ударом вынесут Мозырьский МПЗ и правильно делает, потому что, его, конечно, вынесут. Это к вопросу о том, что Путина уже кидают даже ближайшие союзники, даже Северная Корея и Иран, об этом мы еще поговорим.
Но, конечно, «Искандеров» вульгарно нет. Вот Павел Лузин оценивает их производство где-то 50 с лишним штук в год. И «Искандеры», господа, больше не смеются — «Искандеры» плачут.
Третье: «Калибры» — тоже высокоточная ракета, 2 тысячи километров. Маленькое круговое вероятное отклонение. Свежая ракета. Запускают их с Черного моря. В залпе бывает 30-40 штук. Крейсер «Москва» — вот сейчас только что я видела последнюю новость, что опять вышли российские военные корабли, может быть, ждут удара «Калибрами» — мог запустить 8 «Калибров». Но, как известно, перешел в подводное положение, и больше их не может запускать. Еще было две посудины, стояли в Севастопольском порту. Если вы видели атакую их украинских надводных дронов, тоже они могли запустить 6 или 8 «Калибров». Повреждены, то есть осталось где-то 4 корабля, которые могут из запускать. Могут их, конечно, запускать подводные лодки. Но вроде бы с подводных лодок в этой сезон (я имею в виду эти конкретные последние обстрелы) их не запускали, потому что перед тем, как запустить «Калибр» подводная лодка должна всплыть, а после этого она может получить по кумполу «Нептуном», потому что у подводный лодки в отличие от надводного корабля ПВО не имеется.
Таким образом, мы имеем эту картину маслом, что грозный Российский военный Флот, который должен повелевать океанами, максимум, что он может запустить, участвуя в этих бомбардировках — это 30-40 «Калибров».
Но дальше идет самое главное, самая большая песня. Это, конечно, ракеты воздушного базирования, которые запускаются со стратегических бомбардировщиках в рамках того, что называется send off engagement. Это когда бомбардировщик не летит туда, где он бомбит, потому что его там собьет ПВО, а просто взлетает и запускает эту ракету, которая летит 2 тысячи километров, 5 тысяч километров, например, Х-105 летит 5 тысяч километров.
И вот ракеты воздушного базирования, которые запускаются, это Х-55 ядерная, о ней мы чуть попозже поговорим. Из нее сделали обычную ракету Х-555 и потом сделали из этого всего еще Х-101, она самая свежая, тоже обычная.
Несут их стратегические бомбардировщики Ту-160 и Ту-95. Ту-160 — это гигантский летающий сундук, запуск которого, подготовка к полету стоит миллионы. Для его подготовки нужна неделя, 20 спецавтомобилей, 2 цистерны горючего. На один летный час работы 64 часа работы наземного персонала. Сколько он стоит, вообще не спрашивайте. Это какой-то адский ад.
Ту-95 поменьше, и у него внутри стоят барабан, в который влезали 6 ядерных ракет Х-55. У Ту-160 стоит два таких барабана, соответственно, влезает 12. И вот когда сделали ракету Х-101, она в Ту-95 не влезла, поэтому ему сделали 10 внешних точек подвески, соответственно, Ту-95 может нести 6 Х-55 или Х-555 и еще снаружи Х-110. И, соответственно Ту-160 может в своих двух барабанах нести 12 Х-101.
Теперь если вы зайдете в российскую Википедию, вы прочтете, что у России только Ту-160 17 штук. И как только вы 17 на 12 попробуете перемножить, то вы сразу увидите, что цифры не бьются, потому что Россия запускает где-то по 30 Х-55 в одной волне, по 30 же Х-101. И не может быть у России кучи бомбардировщиков, которые это делают и, конечно, никаких там 17, 15 у России на крыле нету. Олег Жданов сказал, что их там 4 штуки, которые умеют запускать ракеты. Их всех собрали в Энгельсе вместе с Ту-95 и взлетают в Энгельсе, Идут на Каспий и там пускают ракеты. Эти ракеты приходят с Каспия.
Здесь вы меня спросите, понятно, Волга, Каспий недалеко, но почему с Каспия? Почему нельзя где-то в Энгельсе пустить ракеты? Ответ — спасибо Роману Свитану — совершенно потрясающий. Потому что это старые ракеты, особенно если это переделанные Х-55, которые хранились безумное количество времени на складе, и когда этот древний антиквариат вываливается из брюха самолета, у него не всегда включается двигатель. Он просто тупо падает. Вот представляете, это будет где-нибудь над славным городом Саратовом. Люди задирают голову в небо и видят победоносный российский бомбардировщик, у него из брюха падает ракета, должен включится двигатель, вместо этого она — трах-тибидох! — и падает. Поэтому это всё над Каспием.
И вот эта картина маслом называется: Ракетная атака Путина на инфраструктуру. И можете представлять этих 3,5 хромающих бомбардировщика, 3.5 хромающих корабля, эти «Искандеры», которые больше не смеются, а плачут. Эти «Кинжалы», которые совершают под брюхом демонстративные полеты и никуда не летят… А, там еще «Ониксы» стреляли из Крыма системы «Бастион» сначала по Одессе. «Ониксы» стреляют всего на 300 километров. В этих атаках, как я понимаю, тоже особенно не использовались.
То есть вы представляете, что сейчас при виде всего этого должны думать аналитики в НАТО?
Да, чего еще я забыла — во-первых, «Шахеды», слепые, глухие летающие пояса шахида, которые летели в первой волне. Их научили сбивать из пулемета. Их единственная цель, как я уже объясняла — просто насытить систему ПВО. После того, как украинцы научились сбивать их из пулеметов и не тратить на это дело ПВО, роль «Шахедов», как вы понимаете, насколько упала. Вы скажете, как же вы их научились обнаруживать? Потому что «Шахеды», как и крылатые ракеты летят достаточно низко, соответственно, радары плохо обнаруживают. И тут я вам выскажу свое маленькое предположение, которое заключается в следующем. Есть такой древний прибор, вернее, очень продвинутый прибор, который называется человеческое уход. Очень хорошо «Шахеда» слышно. Этот звук работающей бензопилы, его не спутаешь ни с чем. И кроме того они кончились, потому что «Шахедов» несколько посадили электронным пушками. Они же совсем тупые, у них в отличие даже от коммерческого дрона нет никакой станции возврата, и если их отрубить, они берут и садятся. Соответственно, они сели целыми. Американцы посмотрели детальки и увидели, кто их поставляет, вскрылась целая сеть фейковых иранских компаний, которые занимались закупкой этих деталек в Европе, в Америке.
Компании, естественно, зачистили, продавцам сделали внушение, чтобы они больше не делали так. И теперь иранцы говорят, что они готовы поставить завод про производству «Шахедов» в России, но чтобы не случилось, как с заводом в Сирии, только сами добывайте запчасти. А запчастей к «Шахедам» нету, потому что российские генералы и Путин, они, видимо, поверили в великий иранский беспилотник, сделанный в соответствии с древними духовными традициями эпохи ахеменидов. И из иранского «Шахеда» как из российского «Добрыни» вылез китайский ширпотреб на американских микросхемах. И больше «Шахедов» нет.
Еще «Шахедом» можно было заменить древнюю Х-22, родственницу Царь-пушки близкой, расписанной еще Андреем Рублевым, той самой, у которой КВО 600 метров. Но Х-22 больше не летают. Роман Свитан говорит, что еще летом заправляли Х-22 — а она летает на аналоге «Новичка», называется несимметричный диметилгидразин. И вот что-то там порвалось, НРЗБ. Заправка эта происходит чуть ли ни в одном месте в России. Соответственно, нужно переоснащение. Так это или не так, я не знаю, Роман тоже не может подтвердить. Но факт, что в этих волнах Х-22 не было. А вместо «Шахедов» и Х-22 в качестве ракеты-болванки, которая должна вызвать огонь на себя для насыщения ПВО используют ту самую Х-55, которая должна была нести ядерный заряд с понятной неточностью. Ядерный заряд вынимают, для центровки кладут болванку и пускают.
То есть я теперь понимаю коварный план Путина. Он хочет, чтобы все в Пентагоне померли от Хохота.
А еще «Цирконов» нету. И, соответственно, первое узкое бутылочное горлышко мы разобрали — это количество носителей ракет и количество самих ракет, которые летят буквально со всех сторон. И такое впечатление, что когда генералы продали Путину идею: «Давайте ударим по энергетике», они забыли как-то Путину сказать о качестве российских носителей и о количестве путинских же ракет.
Второе бутылочное горлышко — это просто тупо, конечно, количество. Когда я спрашивала Михаила Подоляка, почему задерживается очередная ракетная волна, он сказал, что ракет мало и ждут зимы, когда ударят настоящие морозы, когда от этого будет плохо совсем.
Павел Лузин в разговоре со мной предположил, что еще эта волна никак не может случиться, потому что просто генералы тупо перебирают в своих запасных чуланах весь этот электронный хлам в поисках того, которых из них все-таки немножко качественно сработает.
Но есть еще несколько узких моментов. Это количество людей, которые умеют программировать ракеты. Это тоже бутылочное горлышко. Цитируя опять же Павла Лузина, что пусть каждой ракеты нужно программировать особо. Потому что дело не только в координатах цели. Вы должны так продолжить траекторию, привязаться к местности, выбрать путь, потому что если ракеты будут лететь тем же путем, их будет гораздо легче сбить. И, насколько я знаю, ровно это и происходит: российские ракеты летают стаями. Вот полетела одна, полетела другая, поэтому сбить их довольно легко. И вот мы знаем людей, которые это делают из расследования Христо Грозева. Но, судя по всему, у 140-миллионной России просто нету достаточно квалифицированных специалистов, которые могут запрограммировать за неделю, в том числе, не 100, а 200 ракет. Это, судя по всему, Путину тоже забыли сказать.
И, наконец, я считаю, одна из самых главных причин, по которой ракетные залпы невелики: российская армия, судя по всему, не знает, куда стрелять. НРЗБ подстанции очень легко атаковать, потому что они есть на Google Карте. А теперь представьте картинку сейчас. Вы, действительно, стреляли в подстанцию, а она площадью гектар, в ней несколько трансформаторов. Вы, допустим, один поразили, вам теперь не надо в это место стрелять. Вам надо стрелять немножко по соседству, через 20-30 метров. А для того, чтобы понять, куда стрелять, вы должны проанализировать уже не Google Карту, а тот самый спутник, те самые Big data. А этого — что? — опять нету.
То есть вот 9 месяцев, что Путин ни делает, НАТО смеется. Хотя при этом, повторяю, ужас-то и кровь страшные, но со стратегической точки зрения тот «Шок и трепет», который он пытался устроить, у меня, конечно, просто такое впечатление, что Путину забыли сказать о всех этих военных подробностях. Точно так же, как ему забыли сказать, что Украина энергосистема рассчитана на ядерную войну с США, потому что она создавалась еще во времена Советского Союза, соответственно, электростанции повредить нельзя, линии электропередач повреждать бесполезно. Можно бить только по подстанциям, что Путин и делает. А подстанции в отличие, скажем, от американских или от европейских, украинские подстанции тоже это дело учитывают, и у них трансформаторы стоят достаточно далеко друг от друга, чтобы при одном ракетном ударе можно было поразить один трансформатор, если очень повезет — 2-3, но всю подстанцию выбить невозможно, соответственно через небольшое количество переподключений и, получается, что в течение какого-то количество времени работу можно восстановить, что мы и наблюдаем. Да, это стоит денег, стоит усилий, стоит нервов, в этом время люди замерзают. Потом получаются веерные отключения и так далее.
Вот нет ничего позорнее лузера-террориста. Часто говорят, что терроризм неэффективен. К сожалению, должна сказать, что террор эффективен. Не далее как во вторник мы с Александром Гогуном здесь, на моем канале беседовали о том, насколько был эффективен сталинский террор и как после голодомора те самые красные партизаны, которые были на самом деле диверсанты, которые насильственно из украинских сел забирали людей со словами «А иначе мы расстреляем вашу семью», которые в самом начале, когда казалось, что немцы выиграют, их было очень мало, потому что те люди, которых подготавливали в качестве диверсантов, они просто сдавались немцам же. А уже в 42-м, 43-м году все больше людей стали повиноваться «красным партизанам», несмотря на то, что они занимались тактикой выжженной земли, несмотря на то, что они у тех же самых крестьян уничтожали скот, уничтожали сено, всё, что могло расти. Да, уходили за этими партизанами в лес, да, начинали их слушаться, потому что считали, что Сталин выиграет, сталинский террор был эффективен.
А когда террор неэффективен, как в случае Путина, это, знаете, как с кувалдой, которой все ужаснулись. И я тоже сначала ужаснулась кувалде, но сейчас мы знаем, что просто вагнеровцы, они показывают друг другу эту историю с кувалдой, они боятся попадать в плен. Даже уже есть видео, которые об этом свидетельствуют. Но в какой-то момент ты понимаешь, что эта кувалда против «Хаймерса». И что неслучайно вагнеровцы выбрали кувалду своим символом, и что неслучайно вся эта путинская сила выбрала кувалду своим символом. Потому что кувалда — это вообще самое древнее оружие человечества еще со времен неолита. Кувалду, точнее дубинку человечество использовало несколько тысяч лет прежде, чем изобрело меч. По сравнению с кувалдой меч — это свежая штука, она появилась где-то 3200 лет назад в 1200-х годах до нашей эры. У меня, кстати, в стриме о неэффективности оружия есть об этом хороший рассказ. И, соответственно, кувалда впечатляет. Вот воины Саргона, они воевали с дубинами. Но кувалда против «Хаймерса» не особенно.
В эти условиях начальнику, видимо, продолжают врать. Продолжают врать, что Россия сейчас будет наступать из Беларуси, хотя этому нет никаких возможностей. Это они врут даже не себе, это же даже не психологическая операция. Это вранье начальнику. В этот момент начальнику или нам показывают дрон «Добрыня», купленный то ли на Алибабе, то или еще где «робопса» который куплен опять же в Китае.
Да, мне пишут, что кувалда — это их «баян» еще с Сирии. Спасибо человеку — перевел 100 евро.
Телеканал «Дождь» был в оппозиции Путину и подвергался гонениям, лишению лицензии еще тогда, когда европейские политики с Путиным целовались и когда режиссер Хемранис, который, как я понимаю, один из главных зачинателей и борцов за идеологическую чистоту, получал деньги из российского бюджета. Я много раз говорила: систему характеризует не ошибка, а реакция на ошибку.
Ведущий Коростелев в эфире «Дождя» сказал, что у нас в «Дожде» есть бот и, пожалуйста, пишите, если вы мобилизованный и мы вам поможем с оснащением и элементарными удобствами на фронте. И в условиях войны, когда Путин вполне намеренно превратил свои войска в аналог Талибана, когда всех трясет, мне кажется, что такая фраза абсолютно недопустима.
Но бот, который он рекомендовал, был не о том, чтобы помогать армии, а том, чтобы показывать все нарушения и делать так, чтобы как можно меньше людей шло на фронт. За Коростелева Дзядко извинился, более того, он выгнал Коростелева, что показывает, под каким давлением он был. В общем, после этого делать вид, что борешься в лице «Дождя» с имперцами, это абсурд.
Самая главная еще одна вещь, которую, на мой взгляд, идеально сформулировал Максим Миронов: «Если вы хотите изменить настроение среди мобилизованных, лучше не обращаться к ним со словами: «Вы убийцы и преступники. А лучше обращаться к ним со словами сочувствия, и потом объяснить, что враг не в Украине, а в Кремле».
Я пытаюсь понять, действительно, как телеканал «Дождь», у которого российская аудитория, собирается разговаривать с мобилизованными, останавливать войны, как иначе он может разговаривать с мобилизованными, не входя их положение. Вот что надо: чтобы «Дождь» разоружился перед партией или чтобы российские войска бросали оружие и бежали? Вот как вы распропагандируете российского солдата? Вот именно так: «Тебе голодно, тебе холодно. Нехорошие дяди погнали тебя на фронт. Не слушайся этих дядей». Вот кому адресован этот месседж.
И, мне кажется, что людям, которые хотят самоутвердиться за счет дождя, лучше самоутверждаться где-то в другом месте.
Кстати говоря, у меня есть еще один маленький совет, даже предложение. У нас ряд российских путинских деятелей, включая Кудрина и Чубайса, уехало за границу. И поговаривают, что дело вовсе не в сопротивлении режиму и даже не в том, что эти люди бегут от режима, а потому что есть такая вещь, как «бассейн». Из «бассейна» деньги идут на войну. И есть «бассейны» заграничные, которые были припрятаны — это, естественно, не резервы ЦБ, это другой случай, но тоже показательный, — которые надо кому-то менеджировать, например, людям, которые уезжают с должностей и уезжают за границу. Честно говоря, мне кажется, что лучше будет попытаться найти эти заграничные бассейны.
Возвращаясь к тому, что происходит на фронте. Потому что у меня сейчас нет никакого сомнения, что после того, как подмерзнет, Украине войска пойдут в наступление, и все о оружие, которое будет накоплено для освобождения Херсона, будет использовано или для освобождения Мелитополя… Я бы сказала, что с большой вероятностью удар будет нанесен на Запорожском фронте, потому что 250 в ширину, 100 километров в глубину. И, во-первых, просто невозможно вырыть такое количество окопов, которые это дело защитят. Я тут уже цитировала Романа, он говорит, что некоторые «мобики» уже сбегают из этих окопов, их с вертолетами ищут глубоко в тылу. И еще раз повторяю, что если вы хотите, чтобы мобилизованные сбегали с фронта, то подумайте, какой подход к мобилизованным лучше нужен.
Несколько еще важнейших история, которые не относятся непосредственно к тому, что происходит на фронте. Одна из них — это Илон Маск. Не знаю, смотрите ли вы за последними твитами, в которых описывается, как прежнее руководство Твиттера пыталось вычистить историю про лэптоп Хантера Байдена. Но по поводу Илона Маска и Твиттера — я вот спрашивала Арестовича — должна сказать следующее, что, с моей точки зрения, произошло. Все социальные сети очень быстро обрели гигантскую силу и как всё, обретшее гигантскую силу, стали такими квазигосударствами. Они обрели бюрократию, которая решила: «Мы сейчас будем вас проверять». Вообще что такое Твиттер? Это совершенно потрясающая штука. У вас есть реально СМИ, чуть ли не самое большое в мире, которое абсолютно бесплатно с точки зрения генерации контента. Вот люди сами сидят и генерят этот контент. И, казалось бы, просто сиди стриги купоны.
Но поскольку каждая структура, которая появляется в истории человечества, она немедленно наполняется какими-то людьми, которым мало стричь купоны, которым надо обязательно регулировать. И вот появляются люди, которые говорят: «А мы еще этих людей, которые мало зарабатывают деньги и для повышения собственного статуса генерят твиты, мы их еще будем генерировать. И естественно, после этого суммарная стоимость Твиттера в некой абстрактной метавселенной, она падает, потому что люди начинают подвергаться цензуре. Кто говорит: «А зачем мне это надо?» Кто-то смотрит на историю с лэптопом Хантера Байдена и так далее.
Что они начали производить? Те бюрократы, которые регулировали Твиттер, начали усиливать собственное влияние. А собственное влияние и собственный статус всегда в такой замкнутой системе повышается за счет того, чтобы вы причиняете неудобство пользователям. Вот гаишники, когда они вводят техосмотр, они зачем его вводят? Чтобы люди либо теряли гигантское количество часов, либо платили деньги и получали техосмотр вне очереди. У вас возникает ситуация, когда вы ухудшаете положение ваших клиентов, чтобы улучшить ваше положение.
Маск это понял. И, собственно, с моей точки зрения, покупка Маском Твиттера и возвращение его к первоначальной ситуации, когда он уволили цензоров — и вам стало казаться, что Твиттер хуже работает? По-моему, Твиттер стал лучше работать. То есть оказалось, что люди, которые работали внутри Твиттера и делали вид, что работают, а на самом деле просто мешали, они создавали отрицательную стоимость. И Маск — это человек, который понял, что просто если упразднить «техосмотр» внутри Твиттера, это принесет много денег. Это гениально. Человек понял, что любая соцсеть, которая обременена правилами, генерирует меньше денег.
Еще несколько вещей. Это, конечно, беспорядки, волнения, протесты в Иране. Слово «беспорядки» тоже нехорошее, потому что беспорядки — это с точки зрения властей. Вот видите, как легко оговориться в прямом эфире.
Честно говоря, вы меня извините за пессимизм, я не верю, что в Иране произойдет революция. Я буду очень рада, если я ошибусь. Но я сейчас объясню, почему мне так кажется. Потому что революции, особенно цветные в современном мире происходят только в тех диктатурах или только в тех авторитарных режимах, которые не отрастили в себе гигантской силовой группы интересов, которая, собственно, точно так же уничтожает общество и разъедает его изнутри, но за счет этого повышает свой статус. Вот в Иране в лице Корпуса стражей Исламской революции, в лице исламского духовенства такая группа интересов есть. Нынешнее правящее сословие Ирана, если Иран станет свободной страной, чудовищно проиграет. Сам Иран, конечно, выиграет, но это сословие проиграет, и мы видим, насколько оно жестоко и насколько с патологической страстью оно будет готово хвататься за власть до конца. Это абсолютно касается и путинского режима.
И, конечно, нельзя не сказать, что все такого рода режимы, с моей точки зрения, являются производными от нынешней слабости Запада. Потому что в тот момент, когда Запад был воинственным, в тот момент, когда прогресс ходил с пулеметом Максима, тогда любая страна, которая подобно Ирану или России сознательно погружала себя в средневековье, оказывалась военно неконкурентоспособной по сравнению с торжествующим Западом, и ей приходилось либо стать колонией, либо распасться на части, либо быть завоеванной.
Сейчас в ситуации, когда Запад ушел на пенсию и озабочен в основном борьбой с глобальным потеплением и борьбой за социальное равенство, лишь в этих странах режимы, особенно в эпоху — мы еще не живем в эпоху, когда в обществе нет дефицита жизненно необходимых товаров, — но, тем не менее, мы живем в эпоху, когда такие жизненно-необходимые товары и еду очень легко производить. И, соответственно, появились режимы, которые держат своих граждан в нищете, которые раздают им подачки, и люди, которые живут в нищете, именно поэтому смотрят тем, кто раздаем им подачки, и люди не думают о том, что если бы они жили свободно, они бы сами себе все заработали, они думают только о тех, кто раздает им подачки и очень от них зависят, им психологически проще людей, от которых они зависят, любить. И если у такого режима есть сильный аппарат подавления, а если у него еще есть какая-то идеология, которая промывает мозги, то такой режим, как мы видим и по Северной Корее и по Ирану, может оказаться очень стабильным. И единственное, что могло бы его погубить — это военная конкуренция — на него не действует.
Вот, собственно, почему Путин вляпался, потому что он реально накурился своей собственной пропагандой и реально поверил в то, что он может быть хозяином мира, и мы только что рассматривали, как на самом деле летают путинские ракеты.
То же самое касается Китая. Меня спрашивают про протесты в Китае. Опять же я не верю, что из протестов в Китае что-нибудь выйдет. Не знаю, знаете ли вы, но в Китае очень сильно развиты, как это ни парадоксально, протесты на низовом уровне и низовая самоорганизация. Вот они никогда не угрожали стабильности режима. Очень много было таких историй в Китае. Это вот Путин всегда любил протест задавить на низовом уровне. Если в какой-нибудь Кабардино-Балкарии народ выходил на улицы и скидывал президента, потому что зять этого президента расстрелял у себя на даче 7 человек и все слышали выстрелы, поскольку это было в центре города, то в Китае всегда происходило, наоборот. Если, допустим, в каком-нибудь себе скупали землю, чтобы построить там завод и крестьяне говорили: «Что-то очень дешево нашу землю скупают» и выходили протестовать, но им немедленно говорили: «Ребята, нет проблем. Мы вам дадим больше денег».
Вообще это очень интересная тема, что самоорганизация на низовых уровнях, особенно в деревне очень часто не препятствует тоталитарным системам, наоборот, иногда она является их интегральной частью. Это, кстати, касается средневекового Китая. Внутрикитайская община, например, во времена реформ знаменитого министра Ван Ань-ши, с одной стороны самоорганизовывалось, а, с другой стороны, оно было устроено так, что люди в восьмидворке или десятидворке, я уже забыла, они должны были наблюдать за тем, как другие люди платят налоги, потому что налоги платила вся община, и если кто-то сачковал, то, соответственно, все остальные члены общины говорили без всякого вмешательства государственного аппарата сверху: «А чего ты сачкуешь? Нам теперь больше налогов платить».
Точно так же была устроена христианское общество в Византии, точно так же была, кстати, устроена христианская община на Руси. То есть формально это была система самоорганизации, выбирали каких-то старост, а реально это был винтик в достаточно авторитарной иерархической машине.
Я еще, честно говоря, думаю, что китайская буржуазия, она революции боится больше, чем нового императора Си Цзиньпина. Я также не сомневаюсь, что в отличие от Путина, который никогда не реагирует на внешние раздражители, и считает, что это типа прогнуться, то Си Цзиньпин, конечно, на эти протесты среагирует. И, кстати говоря, странно, что эти протесты против ковидных ограничений. И когда аналогичные протесты были на Западе, скажем так, они не так воспринимались, хотя они были не настолько, конечно, серьезны.
Это я к тому, что, извините за пессимизм, я не верю, что в Иране победит свобода,
Это я к тому, что, извините за пессимизм, я не верю, что в Иране победит свобода, не верю, что в Китае победит свобода, но зато я абсолютно верю в то, что в ближайшее время Украина начнет наступление, что то оружие, которые было накоплено для наступления под Херсоном, посмотрим, где оно будет израсходовано: в Запорожье или под Сватово или даже — мы это обсуждали с Романом Свитаном — чисто теоретически возможно наступать прямо на Перекопский перешеек. И поскольку путинский режим ввязался в эту не только позорную, но и проигранную им уже войну, — вот тут я вполне допускаю возможность не революции, конечно, сначала в России, но возможность верхушечного переворота, потому что лузеров никто не любит.
Еще раз извините за оговорку, хотя, повторяю, то, что сказал ведущий в эфире «Дождя», да, это была не оговорка, это совершенно явно позиция. Но эта позиция, связанная с тем, что если вы ходите, чтобы мобилизованные сдавались, то вести себя надо с пониманием по отношению к ним. Я, если честно, могу себе это позволить, поскольку моя аудитория находится вне России, моя аудитория совершенно люди не мобилизованные, — я могу позволить себе сказать, что те люди, которые в результате путинской мобилизации оказались на фронте, — это неумные люди в большинстве своем, это люди, которые не смогли откосить, это люди, которым даже не нужно было уезжать за границу, им достаточно было как крестьянам в селе, о котором написала «Новая газета», пойти за ягодами в лес.
Но я понимаю, почему некоторые ведущие «Дождя» ведут себя именно так. Я совершенно не уверена, какая из этих позиций лучше, чтобы как можно больше российских солдат не участвовало в этой войне, как можно больше людей не участвовало в мобилизации, как можно больше людей сдавалось и уходило с фронта.
На сём будем завершать. 22 тысячи нас смотрят в эфире. Не забывайте подписываться на наш канал, шерить и ставит лайки. И надеюсь, что в понедельник я все-таки проведу стрим про Ленинград, который я давно обещала. Не забывайте, если возможно, помогать нам донатами.