«Код доступа»: Что погубило Старовойта? Стратегия Трампа. Телеграм, Веденеев и Анин. Низкопоклонство

Юлия Латынинапублицист, писатель

У Старовойта были грандиозные проблемы. Его обвиняли в растрате, в коррупции на строительстве курских укреплений. Понятно, что в таких условиях необязательно было стреляться, можно было откупиться, можно было договориться, можно было не договориться, но сесть. Год его гоняли из угла в угол. Понятно было, что кольцо сжималось. И человек не выдержал…

Подписаться на Yulia Latynina

Поддержать канал Latynina TV

Ю. ЛАТЫНИНА: Добрый день, господа. Это Юлия Латынина, «Код доступа». Не забывайте подписываться, делиться ссылками, ставить лайки, если можете, подписываться на наш Патреон, потому что, как я понимаю, какие-то сейчас будут проблемы у Ютуба с рекламой.

Две первых вещи, о которых я хочу поговорить, – после этого я перейду сразу к ответам на ваши вопросы – это, конечно, история с самоубийством Старовойта и что, собственно, такого Трамп обещает сделать в понедельник.

По поводу самоубийства Старовойта ходят всякие разные слухи, которые очень трудно, если честно, понять. И понятно, что в таких случаях люди, чтобы интереснее рассказывалось, нагоняют как можно больше жути. Но, по моему скромному опыту, такие самоубийства всегда происходят из-за отчаяния, из-за того, что человек психологически дошел до какой-то точки, причем даже не обязательно, что у него совершенно кардинальные и неисправимые проблемы. Вот, например, у Босова никаких проблем не было, а он взял накушался лекарств во время ковида и застрелился. Вернее, были проблемы, но не до такой степени, чтобы застрелиться.

У Старовойта были грандиозные проблемы. Его обвиняли в растрате, в коррупции на строительстве курских укреплений. Понятно, что в таких условиях необязательно было стреляться, можно было откупиться, можно было договориться, можно было не договориться, но сесть. Год его гоняли из угла в угол. То есть, будучи министром, он тем не менее ездил на допросы. Понятно было, что кольцо сжималось. И человек не выдержал. Я не вижу за этим ничего, кроме вот слепого отчаяния, которое в какой-то момент охватило этого человека, который по общим отзывам был стандартным путинским чиновником, скорее нового поколения, очень продвинутого, по отзывам людей, знавших его, довольно сознательного и довольно успешного.

Очень сложно сказать, насколько велика была растрата. И можно сказать только одно – как на всю эту историю реагирует московская элита. А вот московская элита на всю эту историю действительно реагирует очень плохо. Ее среднестатистическое мнение заключается в том, что начальнику было крайне неприятно, что в Курск вошли ВСУ, что по этому поводу искали козлов отпущения, что козлы отпущения были найдены в виде гражданских людей, отвечавших за строительство укреплений.

Я, кстати, напомню, что в любом случае укрепления там были какие-то построены и, судя по всему, даже не очень плохие, просто в них солдат не было. В этом-то все дело. И, соответственно, чтобы не обвинять тех самых кадыровцев и кто еще там должен был их защищать, прицепились за строительство укреплений.

И вот, конечно, то, что на эти похороны, на эту тризну пришли все путинские чиновники, это было такое выражение не то что фронды, а намек: если нас будут сажать за то, что, мы считаем, не является серьезным проступком… Потому что то, что говорят внутри элиты, оно выглядит примерно так, что там предъявляли ему лично 1,6 миллиардов рублей растраты, и то, что предъявляли, это была та прибыль предприятия, которую оно получило в результате строительства этих укреплений. По старой привычке, соответственно, российских следственных органов, когда, помните, весь добытый Ходорковским объем нефти был записан ему в хищение.

Еще раз повторяю, я даже не знаю, правда это или нет. Я обращаю ваше внимание, что это та позиция, которую занимает российская элита, что, дескать, это дело было несправедливо, что, дескать, следователи совсем распоясались, и что если они так будут делать, то работать будет некому, а кому-то надо страной управлять.

Соответственно, история, которая произошла с посылкой венка Старовойту от администрации президента Путина. Тут я абсолютно согласна с Алексеем Венедиктовым. У нас будет завтра гость, который эту историю лучше расскажет. Приходите на него, не забывайте. Но, судя по всему, это была стандартная посылка венка, которая всегда записана в протоколе. Когда увидели, что об этой посылке венка появилась новость, новость появилась в ТАССе, то тогда велели эту новость убрать и сказать, что якобы Путин венка не присылал. Что в значительной степени верно, потому что это был стандартный венок и не было никакого Владимира Путина, который лично этот венок решил послать.

Как я уже сказала, меня в этой истории интересует только одно. Это действительно просто вот начальник искал козлов отпущения за вход ВСУ в Курск или это то, что мы видим в некоторых других случаях, попытка системной борьбы с коррупцией. Это неправильно сказать – системной борьбы с коррупцией. Или это попытка сделать запрещенными те действия, которые раньше казались вполне возможными.

Я напоминаю, что у Путина было уже две таких реформы, которые, казалось, никто не может провести. Он тем не менее провел. Одна – это была банковская реформа, жертвой которой как раз пал Железняк, когда внутри российских банков было бог знает что и вдруг в какой-то момент Набиуллина сказала: «Так нельзя делать». Были люди, которые сказали: «Слушайте, нас легион. Вы с нами не совладаете. Всех не пересажайте». А были люди, которые сказали: «Хорошо, мы будем играть по новым правилам. То, что было раньше, не считается». Те, кто стали играть по новым правилам, выжили. Те, кто продолжали играть по старым правилам, как Беляев, Железняк, Пугачев и многие другие, отправились в изгнание.

То же самое было с налоговой реформой, когда казалось, что невозможно заставить российских бизнесменов платить налоги и что всегда будет вот эта игра в административный ресурс: если я дурак, я плачу налоги, а если у меня есть административный ресурс, я не плачу. И после реформы Мишустина тем не менее поле игры выровнялось и стало понятно, что всем надо платить налоги.

Еще раз повторяю, поскольку коррупция есть такая фундаментальная основа системы в том числе и путинской российской (и обращаю ваше внимание, что в Украине с укреплениями еще хуже, и там даже никто не сажает), то сложно сказать, действительно ли это является борьбой с коррупцией. Но единственное, что можно сказать, что внутри российской элиты есть ощущение, что это просто случайная стрельба по прохожим, и каждый понимает, что он мог оказаться на месте Старовойта, который был явно не худшим чиновником из всех, которые имеются. Явно, кстати говоря, не самым большим взяточником.

Единственное, что можно к этому прибавить, это, конечно, удивительная реакция некоторых людей из ФБК или из бывшей Free Russia, я имею в виду Леонида Волкова и Федора Крашенинникова, которые просто по-людоедски упивались этим самоубийством. А Леонид Волков написал еще, что, дескать, это единственный способ выйти из «Списка 6000», и поиздевался над тем, что у таких членов «Списка 6000», как Венедиктов и Кашин, не хватит на это достоинства и мужества.

Мне показалось это очень интересной реакцией, потому что я считаю Леонида Волкова очень рассудочным политтехнологом. То есть, конечно, можно предположить, что он просто сошел с ума, его затопила ненависть, и он просто таким образом высказывает свое мнение. Но я думаю, что Леонид Волков очень хорошо знает, что делает. Он очень хорошо знает, к какому типу аудитории он обращается. И это значит, что он обращается только к тому типу аудитории, которая настолько ненавидит любых успешных людей и любую элиту, которая существует в России, грубо говоря, он обращается к тотальному лузеру, он обращается к условному айтишнику с синими волосами, которого выгнали из Телеграма со словами «ты профнепригоден», и он сейчас сидит, курит кальян и думает, что вот черт, он родился в России, а вот если бы он родился в Америке, он бы уже был Биллом Гейтсом.

Я уже говорила, что больше нет российской оппозиции, есть глобальное левое движение, частью которого является ФБК и некоторые другие части российской оппозиции, такая вот российская часть Коминтерна, которая продает, судя по тому, что мы видим, вот попытка отмены Гергиева, перед этим радость, что ввели санкции против Чубайса и так далее, единственное, что они продают, они продают Западу возможность отменять русских, любых русских. То есть вот тот чиновник западный, который подписывает ковровые санкции, к нему приходят и говорят: «Слушай, это же будет нехорошо выглядеть. Это будет выглядеть как какая-то национальная дискриминация по цвету паспорта. А мы будем изображать гражданское общество, которое это страшно требует». И вот единственное, что им осталось продавать, это возможность самим отменять русских.

И, соответственно, понятно, что людям с таким настроем в принципе никаким образом невозможно прийти к власти в России. Они это уже понимают. И единственные, к кому они апеллируют, они апеллируют к тому, к кому обычно оперируют леваки. У леваков-то на Западе довольно большой слой избирателей – это все, кому объяснили, что их обидели, начиная от мигрантов, начиная от мусульман, которых обидели нехорошие белые люди, которые не заворачивают своих женщин а хиджаб, и кончая вообще любой категорией, которой объяснили, что ее обидели. А в России, как я сказала, таких людей не очень много. И вот они в основном ограничиваются сидящими в Твиттере или в интернете синеволосыми айтишниками, которые ненавидят своих работодателей.

Вторая вещь, которую я хочу сказать прежде чем я перейду к вашим вопросам, это, конечно, история с Трампом, который анонсировал, что в понедельник будет что-то страшное. Он заявил, что он в понедельник заявит. Ну, это очень напоминает заявления европейских политиков, которые всегда сообщают нам новости в будущем времени. Я вообще это дело обожаю, новости в будущем времени, потому что я еще в ранние 2000-е годы всегда издевалась над российским телевидением, которое всегда сообщало новости в будущем времени: в 2000 каком-то году будет построена такая-то магистраль или будет запущена ракета на Марс, или еще что-нибудь. Ребята, можно новости в настоящем времени? Потому что любые новости в будущем времени по определению являются пропагандой.

Вот за время войны я увидела, что новостями в будущем времени очень сильно увлекается президент Зеленский: «Сейчас Европа все поймет да как поможет». Потом ими стала увлекаться Европа, которая говорит: «Сейчас мы как поможем! Ну вот сейчас вот немножечко что-то не то, но сейчас мы как поможем».

И, естественно, было бы странно со стороны президента Трампа, увидев, что это очень действенный инструмент, мимо него пройти. Политик – это такой человек, который не может такие вещи не использовать. Но, естественно, обратите внимание, что если человек что-то хочет сделать, особенно если он что-то хочет заявить, он с самого начала заявляет. А если он говорит, что он заявит, что он заявит, это значит, что идут какие-то закулисные терки.

И второе, что видно. Обращайте внимание не на заявления, а на действия. Действия, напомню, заключались в том, что Трамп – конечно, это был Трамп, никакой не Питер Хегсет – приостановил помощь Украине под вздорным предлогом. И, естественно, потом он откатил назад. Но как он откатил назад? Он, во-первых, закрыл хаб в Жешуве, хаб закрыт, а во-вторых, сказал, что даст 10 ракет для Patriot. Как вы понимаете, 10 ракет для Patriot – это ни о чем. Ну и еще там некоторые другие поставки возобновились. То есть это такая классическая штука, когда ты делаешь одну вещь, а потом немножечко откатываешь назад, шаг вперед, два шага назад, и вот так вот все движется.

И еще раз повторяю, что вот та арка истории, которую мы видим, заключается в том, что Трамп выписывает себя из войны с Украиной, он вьетнамизирует этот конфликт, он передает ее самой Украине, а главное, Европе, которую Трамп заставил индоссировать тот фальшивый вексель, который в свое время на членство в НАТО выдавали неоконы еще при Буше. И, соответственно, совершенно непонятно, если Трамп сумел выпутаться из этой истории практически без потерь для себя, зачем ему обратно нырять в это болото, если то, что он может сказать, он может сказать и обязательно скажет, я уверяю вас, заключается в следующем: «Вот у нас есть Patriot, вот у нас есть оружие. Если Европа хочет, чтобы мы продолжали снабжать Украину оружием, никакой проблемы, пусть Европа за него платит.

Европа вон собирается к 2040 году сократить выбросы на 90%. Это сколько она на это бабла потратит… Пусть она это бабло потратит не на diversity, equity and inclusion. Пусть она это бабло потратит не на то, чтобы ученых, радеющих о перемене климата, так называемых ученых, переманить из американских университетов. Пусть она это бабло тратит не на возрождение у себя в Европе USAID’а, а пусть она потратит на американские ракеты, на американское оружие. И с удовольствием мы будем это оружие Европе продавать, если она такая хорошая и хочет, чтобы Украина продолжала убиваться о Россию и наоборот. Никаких проблем».

Еще раз повторяю, что поскольку Трамп, в том числе республиканцы, традиционно связан с ВПК, Трамп не мог отказать такого рода своим избирателям.

Что может быть в понедельник? Вот давайте я вам предложу три варианта ответа. Если вообще что-то будет, если пар не уйдет в свисток. Потому что, еще раз повторяю, то, что сейчас происходит, это явно переговоры. Один – это Трамп снова предложит встречу с Путиным. Переговоры об этой встрече все это время шли. Собственно, недовольство Трампа заключается в том, что условия этой встречи все не обговаривались.

Уже теперь, когда все грохнулось, можно сказать, что, например, один из вариантов встречи заключался в том, что она должна была пройти в Иерусалиме, в связи с чем один из моих приятелей посмеялся, говорит: «Хорошо бы там Трамп и Путин голенькими перекрестились в реке Иордан, уж если дело такое будет». Но, естественно, после того, как началась израильско-иранская война, этот проект был полностью похоронен.

Так вот, одна из вещей, которые Трамп может сказать, это окончательно все-таки забить стрелку Путину: «Давай встретимся и все обкашляем».

Второй вариант, которого сейчас все очень боятся в Москве, это санкции. Потому что у Трампа есть профессионалы, которые знают, какие именно танкеры возят какую именно нефть и какие из них ключевые, и там могут быть приняты теоретически серьезные санкции против этих танкеров и серьезные третичные санкции на страны, которые покупают эту нефть, то есть Китай и Индию. И тут у меня очень большие сомнения насчет того, что это может быть реальная мера. Хотя у меня нет никаких сомнений, что это такое стрекало, которое используется для переговоров.

Сейчас объясню, в чем заключаются мои сомнения. Сомнения заключаются в том, что это меры, которые на самом деле не против России, это меры, которые против Китая и Индии. У Трампа с Китаем и Индией и так не самые лучшие отношения. И портить их ради войны, из которой Трамп уже выписался, было бы немножечко странно. Это лишаться возможности для успешных переговоров.

Ну и третья вещь, которая, конечно, может быть, это вот то самое объявление, о котором я уже только что говорила, что Трамп готов продавать сколько угодно оружия, если за это оружие будут платить европейцы. Они хотят, пусть они и платят.

«Котика, – спрашивают меня, – нынче нету?» Я надеюсь, что котик у нас появится, хотя он, естественно, перед эфиром сбежал.

А я перехожу к вашим вопросам, перехожу к тому, чего я хотела сказать. И, конечно, один из главных вопросов, который у меня есть, это потрясающая история с – я не могу это назвать по-другому, кроме как в кавычках – «расследованием» Романа Анина из «Важных историй» про Владимира Веденеева, про бизнесмена, компания которого обслуживает Телеграм на Западе. И компания, основанная Веденеевым, также существует в России, это достаточно крупный провайдер. И напомню, что вы просто можете посмотреть у нас на канале четырехчасовое интервью с Веденеевым, во время которого я спрашивала его обо всем, что мне могло прийти в голову. Вот если я что-то не задала, то это не вопрос того, что Веденеев наш тут не хотел отвечать, это, возможно, мне не пришло в голову.

И я даже не знаю, как назвать. Напоминаю, что есть. Дано: российский айтишник, который уехал окончательно на Запад с началом войны, оказывает услуги Гуглу, Фейсбуку и Телеге, построил за рубежом крупную компанию. Дальше Роман Анин пишет про него фантастическую статью. Она называется «Как Телеграм связан с ФСБ», и подзаголовок ее – «За инфраструктуру мессенджера отвечают те, кто обслуживает секретные комплексы российских спецслужб, используемые для слежки за гражданами».

Если бы меня до этой статьи спросили, кто такой Роман Анин, я бы сказала точно так же, как до некоторых статей я бы сказала о романе Баданине или о том же самом ФБК, что это просто потрясающий российский журналист, великолепный расследователь, который с безупречной репутацией, которому я верю, как самой себе. И вот этот миф для меня приблизительно разрушился на тысячу осколков, точно так же как миф ФБК для меня разрушился после их ответа о Железняке. Даже не после расследования Каца, а именно после их ответа.

И, собственно, что написано в этой статье? Что есть компания GNM за рубежом, владеет которой уроженец Тольятти Владимир Веденеев, который занимается установкой клиентского оборудования для мессенджера Телеграм. И что это очень тайная компания, и что сам Веденеев прячется. «У владельца GNM были причины, чтобы оставаться в тени». И что этот человек, во-первых, имеет эксклюзивный доступ к вот этим серверам, которые обслуживают Телеграм, в Майами. Там через запятую невысказанное предположение, которое было высказано прямо в беседе Анина и Веденеева, о том, что, дескать, он, наверное, какие-то жучки мог воткнуть в эти сервера.

Это предположение укрепляется тем, что у Веденеева есть компании внутри России, и вот эти компании, одна из них – «Электронтелеком», «оказывают ФСБ услуги по монтажу и техническому обслуживанию – цитата – “комплекса передачи специальной информации со стационарных объектов УФСБ по городу Санкт-Петербургу”; это означает, что за серверную инфраструктуру Телеграма отвечают те же, кто в то же время обслуживает секретные комплексы ФСБ, используемые для слежки за гражданами». И мало того, что они это делают, так ФСБ является, внимание, запомните эти слова, «одним из важнейших заказчиков компаний».

Мне кажется, это довольно интересная и важная вещь. Ее хотя бы отчасти разобрать. И начнем с того, что Владимир Веденеев – это не какой-то тайный, страшный бизнесмен, как выясняется, а это человек, который уехал из России после начала войны, который дружит с кучей либеральных журналистов, не будем уточнять почему. Более того, как выяснилось впоследствии, он по совету своих друзей пришел к Анину и три с половиной часа off the record отвечал ему на все вопросы, не оставив от всего, что сказал Анин, ни следа. При этом он, видимо, думал, что говорит с настоящим журналистом, которого можно переубедить. На самом деле, видимо, надо было представить себе, что ты говоришь со следаком, который думает только одно – как сшить тебе дело и твои слова переврать. А вот в таком случае говорить, конечно, ничего нельзя, надо все время говорить «не помню».

Rогда Веденеев понял, что происходит и что Анин все время ему задает крайне враждебные вопросы, из которых видно, что Анин его просто не слышит, он сказал Анину: «Я запрещаю прямо меня цитировать», потому что, во-первых, понятно, что его переврут, и во-вторых, сказано много такого, что действительно говорят человеку off the record, нормальному человеку, и что не совсем хорошо в официальных заявлениях.

И статья выходит без единого упоминания Аниным хоть каких-то объяснений. Вот там все написано: подозрительный бизнесмен, есть чего скрывать, о нем никто не слышал, имеет доступ к серверам, ФСБ – крупнейший госзаказчик. После чего охреневший буквально Веденеев идет сначала к «Соте», где рассказывает все подробно, потом дает интервью мне, четыре часа я его спрашиваю обо всем, что может прийти в голову. И в них он упоминает, что он Анину тоже отвечал на все эти вопросы, Анин все это полностью игнорировал. Тогда Анин берет из разговора в три с половиной часа off the record 25 минут, делает нарезку и выдает ее в эфир со словами «это так важно, что мы не можем сохранить этот разговор off the record».

Это вот, конечно, какой-то момент Железняка. Я всем в этом смысле рекомендую послушать. И первое, что я хочу сказать, что вот этот тезис господина Анина, что это какой-то страшный предприниматель, который где-то прячется под ковром, и о нем никто не знает, но опровергается самим фактом. Анин прекрасно знает, что у них с Веденеевым есть общие друзья, которые Веденееву и посоветовали поговорить с Аниным и рассказать ему все, сказав, что это замечательный, честный журналист, никаких проблем.

Другое дело, что, конечно, люди, которые оказывают провайдерские услуги… Кстати, Веденеев оказывает в том числе эти услуги не только Телеграму, но и Гуглу, и Фейсбуку, хотя понятно, что Телеграм очень крупный его клиент, крупнейший его клиент, и как-то вот ни Гугл, ни Фейсбук не возбудились от открытия Анина и никак не пересмотрели свои отношения с компанией GNM.

Соответственно, ну да, эти люди не так известны, потому что а кого еще из крупных провайдеров в мире вы назовете? Человек, который не специализируется на такого рода сервисах, вряд ли просто их знает, потому что это достаточно специфическая отрасль, в которой люди не нуждаются в том, чтобы каждый день быть на страницах газет, потому что это достаточно профессиональная, узкоспециализированная область, когда вы обслуживаете серверы, которые, в свою очередь, обслуживают крупные социальные сети типа того же Гугла.

Вторая удивительная часть всей этой истории, которая, как я уже сказала, с точки зрения Анина рассказывалась так, что компания выполняет заказы для ФСБ и ФСБ, внимание, является крупнейшим госзаказчиком компании. На нее очень подробно отвечал Веденеев у нас в эфире. Суть истории заключается в том, что вот эта основанная им компания питерская «Электронтелеком» в свое время пришла к крупным застройщикам питерским со словами: «Ребята, давайте мы будем подключать сдаваемые вами дома к интернету».

На что им застройщики ответили: «Знаете, нам не нужна такая услуга. Вас тут вагон и маленькая тележка тех, кто хочет подключать к интернету. Но мы заинтересованы в компании, которая предложит зданию весь комплекс цифровых услуг, в частности, например, подключить его к пожарным датчикам, а также к системе оповещения МЧС».

Я была совершенно потрясена, что, оказывается, существует некая система оповещения МЧС, так называемый «Объект №58», к которому надо подключить каждое сдаваемое здание. Это, условно говоря, в час «Ч» у вас тоже заговорят откуда-то сверху с потолка или из пролета черные тарелочки. А вот для того, чтобы подключиться к этому «Объекту», к системе оповещения МЧС, надо иметь секретный допуск, пусть низшей степени секретности.

И тогда компания Веденеева обратилась к ФСБшнику, который их курирует. Тогда им, соответственно, устроили какой-то мелкий заказ для ФСБ, в результате чего они получили эту степень секретности, в результате чего они стали выигрывать возможность оборудовать новые здания. А потом, уже после того, как прошло несколько лет, и, кстати, к этому моменту Веденеев отошел от оперативного руководства компании, наоборот, пришли ФСБшники и сказали: «Вы знаете, нам тут нужно провести кабель из точки А в точку Б. Для того чтобы это сделать, нужно обладать соответствующей степенью допуска к этим секретным работам. У вас он есть. Не проведете ли вы нам кабель?»

Соответственно, за 2024 год услуги по проводке этого кабеля из ФСБшной точки А в ФСБшную точку Б составили 6 миллионов рублей в миллиардном обороте компании. Если вы скажете: «А как же крупнейший госзаказчик?», то я обращаю ваше внимание, что господин Анин нисколько не соврал, потому что, таки да, ФСБ же госзаказчик, а компания «Электронтелеком», как я уже сказала, практически не занимается госзаказами.

Но это вообще беспроигрышно. И действительно среди госзаказчиков, то есть вот если там «Электронтелеком» что-нибудь делает для каких-нибудь НИИ, для Минобороны, то, наверное, вот среди госзаказов вот эти 6 несчастных миллионов рублей – это крупный госзаказ среди госзаказов. Как это там было в «Литературной газете» в советское время: «Фильм об Иване Поплавкине получил первое место среди фильмов об Иване Поплавкине». Вот из госзаказчиков ФСБ оказался крупнейшим.

И даже я не заметила, когда я это читала, как это ловко было устроено в словесном смысле, потому что ты, конечно, пропускаешь implications, и у тебя возникает впечатление, что есть какая-то страшная компания, которая все время работает на ФСБ, ФСБ у нее крупнейший госзаказчик. Оказывается, ФСБ лишь крупнейший госзаказчик.

Еще раз повторяю, это история, которую полностью Веденеев разжевывал Анину. Более того, насколько я знаю, он просто не знал об этих контрактах последних лет, потому что он не имел оперативного руководства компанией и просто на глазах Анина выяснял, что это такое было.

Но, конечно, самое прекрасное – это утверждение о том, что вот есть серверы, серверы стоят в Майами, и Веденеев имеет к ним доступ, «и это, –пишет Анин, – следует из уголовного дела, которое есть в нашем распоряжении». Конечно, сразу возникает такая мрачная история, что есть еще и какое-то уголовное дело в Майами, что-то там случилось, и в ходе этого уголовного дела было установлено, не может быть, что человек, который монтирует серверы Телеграма, имеет к ним физический доступ. Да что вы говорите?

В чем заключалось уголовное дело, как сконструирована эта статья и как устроены серверы Телеграма? Объясняю вам на пальцах, потому что это гораздо интереснее. Вообще, статья Анина, она такая странная. Знаете, в ней очень много красивых слов и такой жути: «Следствием установлено, что данный субъект сидел в 9 часов около окна», и сразу ты начинаешь этого субъекта в чем-то подозревать.

Когда Павел Дуров начинал разрабатывать Телеграм, то его идея заключалась в том, чтобы, во-первых, поставить серверы в тех местах, где существуют демократические правительства и полный закон, то есть, допустим, не в России и не в Уганде, и одновременно близко к пользователям. Были, соответственно, выбраны Майами, Сингапур и Амстердам.

Напомню, кстати говоря, что у Павла Дурова с американскими властями не очень хорошие отношения. Они, Securities and Exchange Commission, в свое время запретили ему делать размещение его валюты Ton, из-за которой просто Дурову на взлете подрезали все его планы по строительству удобной цифровой инфраструктуры, включающей частные деньги. И тогда у Дурова были огромные финансовые сложности. Но это не повлияло на планы Дурова, что вот сервера должны быть размещены именно в Майами.

И понятно, что он обратился к человеку, у которого уже тогда был международный бизнес, который уже тогда таким же образом обслуживал, если я не ошибаюсь, и Гугл, и Фейсбук, хотя, естественно, в небольшом размере, только пытался его строить. Это было взаимовыгодное сотрудничество, потому что Дуров, который знал Веденеева по обслуживанию серверов ВКонтакте, знал, что это очень классная работа.

Я просто, забегая вперед, скажу, почему в этом смысле российские интернетчики пользуются огромным конкурентным преимуществом. Потому что если ты просишь какого-нибудь западного человека поставить тебе сервер, он придет после дождичка в четверг, когда заполнишь ты заявку, через две недели, может быть, через пять недель. А что сделает Веденеев? Веденеев сядет на самолет, прилетит и сам своими ручками смонтирует сервер, потому что он не гордый и потому что так работают российские сервисы.

Соответственно, Веденеев прилетает в это Майами и действительно там ручками монтирует сервер, но дает слабину, потому что сервера много весят, их надо таскать, и он просит дата-центр, который он выбрал, распаковать предварительно эти сервера и поставить их в стойке. И когда он прилетает и их монтирует, когда Телеграм запускает эти сервера, то выясняется, что по ходу монтажа те люди, которые ставили их в стойке, скоммуниздили память серверов, причем на 800 тысяч долларов, на минуточку. Явно они этим занимались не первый раз.

Соответственно, пишется заявление в полицию, начинается суд. В этом суде Веденеев и говорит: «А кто имел доступ к серверу? Имели доступ люди, которые его запечатали на том месте, где он был изготовлен, и он там был целенький и с памятью. Имел доступ я, и я ничего, извините, не крал. И имел доступ этот человек, который пригласил какого-то своего приятеля, и они, видимо, украли».

Вот, собственно, в этом и заключается страшное уголовное дело, фабулу которого почему-то Анин не излагает, берет из него только одну эту страшную историю, что, представляете, человек, который обслуживает серверы в Майами, имел доступ к ним лично. Не может быть.

Почему я это подробно говорю? Потому что, естественно, возникает вопрос, а что, собственно, нам этим хотят сказать? И я даже, честно говоря, не понимала, на что намекает Анин, пока я не прослушала их разговор с Веденеевым. И там Анин спрашивает Веденеева: «А вы ведь могли в эти серверы при монтаже чего-то установить, типа российского СОРМа?» Представляете, вас спрашивает человек, а вы работаете в ресторане, вы там, не знаю, официант: «А вы же можете в суп плюнуть, принося его гостю?» Бедный Веденеев, ничего не подозревая, отвечает: «Теоретически, конечно, могу, но зачем я это буду делать?»

И вообще, кстати говоря, как вы это себе представляете? 500 серверов. То есть Анин реально намекает в этой своей статье, что, значит, раз у Веденеева есть компания, которая несколько раз за 6 миллионов рублей проложила в Питере ФСБ кабель, то он своему лучшему, крупнейшему международному клиенту, который специально выбрал вот эти места, понятно, далеко от России, Майами, напоминаю, Сингапур, Антверпен, то он, значит, специально прилетит с каким-то оборудованием и это оборудование физически всобачит в сервера, в суп плюнет, работая в шиномонтаже, украдет колесо у машины клиента.

У меня вопрос: ребят, вы вообще в своем уме? Ну, теоретически – да. А практически? Простите, а может быть, все-таки господин Анин о своих подозрениях сообщит ФБР, например? Вот представляете, 500 серверов по всему миру в свободных местах, и нехороший Веденеев, видимо, по мнению авторов «Важных историй», имеет возможность в каждый из этих серверов засунуть какое-то страшное, типа СОРМовского, оборудование, чтобы вычислять внутри шифрованных пакетов ID пользователя и, представляете, какие-то объемы трафика, представляете, какое-то оборудование. Это оборудование даже просто надо привезти в Соединенные Штаты, и, соответственно, тебя просто на таможню возьмут.

Вот представляете, что происходит в этот момент, если что-то в сервера Телеграма втыкают, и с Телеграмом, и с Веденеевым? То есть они не то что до Москвы не успевают доехать, они не то что бизнеса лишаются навсегда, они просто из этого Майами из полицейского участка не выйдут, им ФБР голову оторвет.

То есть это расследование было настолько смешно, даже не для профессионалов. Но я, даже не будучи профессионалом, заметила, что в нем какие-то вопиющие дырки. Даже Леонид Волков, которого трудно отнести к любителям Телеграма, сказал, что то, что в нем написано, просто не лезет ни в дугу.

И авторы этого расследования, на самом деле, пользуются нашими параноидальными страхами, кстати, вполне понятными, потому что поскольку сейчас мы все живем в цифровом мире, сейчас мы все пользуемся мессенджерами, и получается, что каким бы мессенджером мы ни пользовались, мы, строго говоря, заходим в черную комнату, в которой мы общаемся с неким собеседником, в надежде, что нас не подслушивают. А нас не подслушивают, на самом деле, мы имеем только честное слово создателей любого мессенджера на тему того, что нас не подслушивают. Естественно, по этому поводу мы все очень паримся.

И пользуясь абсолютно тем, что люди очень плохо представляют себе, как это работает, а только слушают вот все эти слова «IP-адрес», «секретность», «сервер» и так далее и путают возможность физического доступа с цифровым… Потому что понятно, что то, что Веденеев, как я уже сказала, имеет доступ с отверткой внутрь сервера, не означает, что он лично может перехватывать сообщения и каким-то третьим глазом их читать, для этого ему тоже надо установить там оборудование.

А если вы имеете в виду, что он каким-то духом святым перехватывает эти сообщения, это можно сравнить… Это все равно, как есть Розеттский камень, и на нем написаны зашифрованные древним языком сообщения, и вам говорят, что какой-то чувак имеет преференциальный доступ к расшифровке Розеттского камня, потому что у него есть ключ от шкафчика стеклянного, в котором физически лежит Розеттский камень. Ответ: конечно, нет. Потому что Розеттский камень расшифровывается не с помощью ключа от стеклянного шкафчика.

И я даже не знаю, как назвать, честно говоря, то, что сделал Анин. Вот для меня это был такой же шок, как, например, тогда, когда я прочла статью господина Баданина в тогда еще любимом мною, кажется, «Проекте» в 2023, что ли, году, о «псах войны», которая была построена буквально так. В ней говорилось, что вот такой-то танк убил людей в Буче, у этого танка есть пушка, эта пушка сделана из такого-то металла, этот металл разработан в таком-то НИИ, а часть этого НИИ принадлежит такому-то российскому бизнесмену (я не знаю, Фридману, Вексельбергу, Дерипаске, Пумпянскому – нужное подчеркнуть), и, соответственно, он бенефициар путинской войны. И, соответственно, дальше там имелось в виду, висело в воздухе, что он виноват и на него нужно наложить санкции.

И я тогда с шоком прочла эту статью, а потом с еще большим шоком обнаружила, что, оказывается, в этот момент господин Баданин был fellow в институте Спогли, возглавлял который знаменитый господин Макфол, а господин Макфол вместе с господином Ермаком в этот момент были главами комиссии Ермака-Макфола, одно из предложений которой заключалось в том, что надо 100 тысяч российских бизнесменов ввести под санкции, и их из-под санкций можно будет исключать, если они свои бабки в значительной степени отдадут в фонд восстановления Украины, созданный украинским правительством. И я поняла, что это «же-же», эта статья неспроста.

Вот для меня, конечно, эта статья Анина, точно так же, как и история про Железняка, была абсолютным шоком. Ну как? Ну вот мы это видели, я не знаю, в расследованиях НТВ раньше про Навального. Естественно, у меня возникли вопросы, конечно, к другим предыдущим расследованиям Анина.

И, наверное, заключая этот маленький спич, потому что он очень важный, я вам очень рекомендую, конечно, посмотреть не только беседу Веденеева со мной, но и беседу Анина с Веденеевым, ту самую, которая была off the record, потому что в ней есть совершенно замечательный момент. В ней есть момент, когда Анин спрашивает Веденеева: «Вот те компании российские, основанные с вами, ставят ли они себе СОРМ?», и Веденеев говорит: «Ну, конечно, ставят. А куда они могут деться? Это закон Российской Федерации. Они не могут не поставить СОРМ. И, соответственно, если у них спрашивают, кто отправил то или иное сообщение, они не могут этого не выдать, потому что иначе менеджер окажется в тюрьме».

«Так вы сотрудничаете с ФСБ», – говорит Анин такой весь в белом пальто. И тут Веденеев не выдерживает и говорит: «Простите, а как вот этой компании существовать, этому менеджеру существовать? Он не может не ответить на запрос, который является запросом по закону. В России такой закон. Что он сделает? Он не ответит на этот вопрос, хорошо. Тогда его посадят, компанию отберут, люди пойдут по миру».

Анин смотрит на него в ослепительно белом пальто, и чувствуется, что это люди, которые живут на разных планетах, и говорит: «ФСБ – преступная организация, она убивает моих товарищей». «Так что делать-то?» – спрашивает Веденеев. И Анин отвечает: «Да, надо продать компанию и уехать из России». Совершенно потрясающий момент заключается в том, что, собственно, он обращается к человеку, который это и сделал. Он уехал из России, компания переписана на других людей. Как я понимаю, ее просто сложно продать на таком рынке.

И вот это ослепительно белое пальто господина Анина. Это вот то же самое, как когда Волков злорадствует по поводу самоубийства Старовойта. Я понимаю, что Роман Анин обращается к какому-то сферическому коню в вакууме, к каким-то людям, которые живут даже не в эфирном царстве Гармозеля, а, с точки зрения Анина, совершенно серьезно все, кто живет в России и занимается бизнесом, и даже не живет в России, как мы видим на примере Веденеева, они преступники. Потому что, ну как, вот у него заправка, у него на заправке заправился майор ФСБ, и он ему, понимаете, не отказал, а он должен был ему отказать, он должен был швырнуть к его ногам эти грязные черные деньги и сказать: «Я тебя ненавижу». Тогда бы он, правда, сел, но тогда бы, может быть, господин Анин подумал, что, может быть, выдать этому человеку индульгенцию.

А теперь две вещи я еще хочу сказать, потому что наверняка вы меня спрашиваете, откуда родилась эта статья, откуда ноги торчат. Я думаю, конечно, что это результат следующего. Естественно, это никакой не заказ в смысле бизнес-заказа. Хорошо известно, что Европа не любит Павла Дурова. Хорошо известно, что Франция не любит Павла Дурова, вот его задержали. Мы помним, какая у российских леваков, которые по недоразумению называются российской оппозицией, было по этому поводу ликование. У них вообще какой-то этот темник: задержание Павла Дурова, снятие с выборов Джорджеску, потом снятие с выборов Марин Ле Пен, борьба с исламофобией, борьба с глобальным потеплением. Если ты не за все это, то ты не можешь считаться настоящим российским оппозиционером.

Я еще раз говорю, люди низкопоклонствуют перед Коминтерном. Раньше люди в России низкопоклонствовали перед Западом, а вот эта российская левая часть, они низкопоклонствуют перед новым Коминтерном, как остроумно заметили мы с Михаилом Веллером в разговоре. Это, по-моему, фраза Михаила Веллера.

Так вот, есть, как я понимаю, OCCR (Консорциум журналистов-расследователей), к которому принадлежат Анин и «Важные истории» и который финансировался полностью USAID’ом. Я, кстати, даже этого не знала, но там были реально большие деньги. Если я правильно понимаю, у всех тех, кто финансировался USAID’ом, вот из этой истории там и Free Russia и так далее, на этот год деньги есть. Потому что Трамп махнул рукой, ему было важно стратегически прихлопнуть всю кормушку, но раз деньги уже выделены, пусть они там пожрут. Соответственно, на этот год у них деньги есть, а на следующий год им придется харчеваться где-то в другом месте. Скорее всего, этим местом будет ЕС, потому что это сейчас то же самое сердце левого Коминтерна, который ненавидит Трампа.

И я думаю, что очень будет приятно приносить свое портфолио: «Видите, у нас в портфолио какие расследования. У нас расследование против Павла Дурова. Мы доказываем, какой хитрый Павел Дуров. Вы себе представьте, вместо того чтобы поставить серверы в России или в каком-нибудь Узбекистане, он сначала поставил их в Майами под носом у ФБР, а потом, видимо, нанял какого-то человека, который на своем горбу будет тащить непонятно чего, что позволяет их подслушать». По крайней мере, только так можно понять намеки этих «Важных историй». Или я что-то не понимаю, или я что-то не догоняю.

Это вот хорошая новость. Это называется nothingburger. Это действительно очень подлое расследование, построенное по принципу: а у него внучатая кошка – племянница майора ФСБ, значит, он негодяй. Очень много таких расследований в последнее время. И, в общем, эти расследования все так или иначе заключаются в том, что, как я уже сказала, российская оппозиция в значительной степени торгует своим правом отменять русских. «Вот у тебя российский паспорт. Парень, мы придем к тебе. Мы для европейских чиновников найдем, что когда-то ты рядом вместе учился с чуваком, который потом учился в Академии имени Можайского, а это значит страшные вещи». Это хорошие новости относительно инфраструктуры Телеграма.

А плохие новости заключаются в том, что на самом деле все мессенджеры, это касается и Телеграма, и Сигнала, и Вотсапа, так или иначе, видны метаданные. Очень короткий вопрос. Читает ли кто-нибудь содержание любого из ваших мессенджеров, Телеграма, Вотсапа, Сигнала и так далее? Просто потому, что где-то стоит какой-то децентрализованный расшифровщик и товарищ майор читает ли содержимое этих мессенджеров. Мой ответ – нет. Но это нет, потому что это на самом деле не имеет смысла. Сейчас объясню почему.

Потому что в том или ином виде легко вычислить метаданные, то есть кто звонил, когда звонил и кому звонил. Как сказал один из директоров ЦРУ: «Мы убиваем людей по метаданным». Это, на самом деле, я сильно упрощаю то, что я говорю. Потому что сейчас мне профессионалы скажут, что Телеграм – это гораздо сложнее, что в том-то и дело, что у вас отправляется на сервер ваше сообщение и нельзя сразу увидеть, откуда оно, кому оно уходит с сервера. Это правда. Но если очень постараться, то можно. Вот это как раз делается цифровым методом без всякого участия совладельцев Телеграма. Это легко вычислить. Не легко, но возможно. И это касается всех других мессенджеров.

И вот я обращаю ваше внимание, что вопрос, кто кому когда звонил, он гораздо важнее, чем то, что является содержанием мессенджера. Я в свое время это обнаружила, когда занималась делом об убийстве Андрея Козлова. И там просто были распечатки, биллинги в деле. И было видно, что если ты видишь биллинг, кто кому когда звонил, то ты прекрасно понимаешь, какой разговор состоялся между заказчиками и организаторами. Тебе совершенно не надо знать, что они говорят. Именно по кто кому когда звонил выясняется сеть знакомств этого человека, выясняется, о чем могли говорить эти люди, потому что в некоторых случаях это тоже понятно, кто кому после этого перезвонил и так далее и так далее.

И вторая, конечно, вещь заключается в том, что если у вас есть телефон и в нем стоит какое угодно количество мессенджеров, то никогда не забудьте, что если вы представляете интерес для спецслужб, особенно если вы живете в России, у вас стоит российская симка, то у вас этот телефон, извините, могут забрать и прочитать так. В случае Телеграма, например, если вы спите или если вы в полете, и не стоит у вас двухфакторной аутентификации, то у вас могут создать копию телефона, создать копию симки, послать запрос на регистрацию в Телеграме и прочесть все то, что у вас в Телеграме же и написано, получить полную копию вашего Телеграма. Для этого не надо прибегать к таким сложным вещам, на которые намекают «Важные истории».

Еще раз повторяю, вот эти две простые вещи запомните, что, скорее всего, никто не читает содержимое ваших месседжей в любом мессенджере, скорее всего, если вы представляете интерес, можно будет отследить ваши метаданные, то есть кому вы звоните. Там можно предпринять некоторые усилия, но я сейчас уже не буду вдаваться в этот вопрос. А если вы совсем представляете интерес, учтите, что у вас просто могут физически раздобыть ваш телефон или сделать его копию и тогда все увидеть.

Пожалуй, это главное, что я хотела сказать об этой очень для меня печальной истории. Потому что я раз за разом вижу, как те люди, которые для меня были действительно… В России была создана великолепная расследовательская журналистика. Вот в 90-е годы она была отвратительна. Если вы помните, это была какая-то заказуха, это были какие-то сливные бачки. В 2010-х годах в России была создана потрясающая расследовательская журналистика, когда как раз, грубо говоря, по метаданным, когда по OSINT’у, по SIGINT’у расследовалось, что вот этот человек связан с этим, этот человек связан с этим. И было видно, что это не за деньги. Было видно, что это действительно разоблачение коррупции.

И сейчас мы видим на наших глазах, как вот эта журналистика идет вразнос и, в сущности, стала частью вот этого глобального Коминтерна, который, во-первых, врет, просто пишет абсолютно статьи, которые, на мой взгляд, не лезут ни в какие ворота, а во-вторых, очень часто то, что она пишет, возникает такое впечатление, что это для европейских чиновников объяснить, почему тот или иной предприниматель русского происхождения или вообще любой предприниматель плох.

«Франция порядочно трепет нервы Дурову, а теперь и за Маска взялись аналогично».

Это, кстати, совершенно точно. Потому что у нас же было в российской оппозиции большое количество людей, которые приветствовали задержание Дурова и говорили: «Вы не понимаете, это другое». Будем теперь ждать, как они будут приветствовать дело против Маска.

Еще раз повторяю, к сожалению, вот это, надо понимать, системная вещь. Россия со времени Петра I имела очень простой алгоритм: если ты хочешь встать на правильные рельсы, делай, как в Европе, и не ошибешься. Это называется «догоняющее развитие». На самом деле, это очень классная вещь, потому что вы когда занимаетесь догоняющим развитием, вы видите все ошибки, которые сделал тот, кого вы догоняете, и можете их не повторять. Кстати, например, такие ошибки не повторяет Китай в своем догоняющем развитии.

И, к сожалению, вот то, что мы имеем последние даже не 10 лет, а вот буквально это началось совсем недавно. Еще, конечно, в 1991 году, еще, конечно, в 2000-х годах если бы сказать российскому среднестатистическому предпринимателю, чиновнику: «Хочешь, как в Европе?», он бы сказал: «Конечно, хочу, как в Европе, потому что это абсолютно классное место». Более того, это до сих пор абсолютно классное место.

Но сейчас мы видим, что есть две большие проблемы. Одна из них заключается в том, что если сейчас спросить среднестатистического российского предпринимателя, он скажет: «Не, не, я не хочу, как в Европе, я не хочу в место, где банки снимают с тебя три шкуры, и не только потому, что ты россиянин, а просто они снимают с тебя три шкуры, потому что они забронзовели.

Я не хочу в место, где все зарегулировано. Я не хочу в место, где берут огромные налоги. Я не хочу в место, где берут все больше денег с тех людей, которые работают, для того чтобы отдать эти деньги тем людям, которые не работают. И тем более я не хочу, чтобы такая модель была построена в России, потому что у Европы хотя бы есть заначка в виде нескольких столетий потрясающего развития, и она падает с очень высокой точки, а нам, соответственно, если мы на этом уровне затормозимся, так мы из грязи носа не поднимем».

То есть проблема не в том, что Россия больше не может подражать Европе, потому что у России какой-то есть свой третий путь, а в том, что Европа свернула со своего пути. И, соответственно, вот та российская политическая оппозиция, которая превратилась в часть европейского глобального Комитерна, она выглядит достаточно дико, учитывая то, что мы этот коммунизм уже ели, мы этот суп уже ели. И очень странно, что нам его снова импортируют с Запада, то, что в свое время Вилли Мюнценберг импортировал на Запад и пытался там привить.

И вторая проблема, конечно, заключается в том, что мы видим нарождающуюся европейскую империю, которая вобрала в себя осколки рухнувшей советской и российской империи, как страны Восточной Европы, так и некоторые страны, непосредственно входившие в состав Российской империи. Эта европейская империя устроена очень похоже, обратите внимание, на Советский Союз, достаточно похоже. В частности, она устроена из национальных государств, над которыми есть наднациональное правительство. И вот этот сложный балансировочный акт она пытается соблюсти, как и Советский Союз.

И во-вторых, она, как я уже сказала, управляется бюрократией, которая отбирает деньги у тех, кто их зарабатывает, и отдает деньги, кто не зарабатывает. В этом смысле в Советском Союзе даже больше гораздо народу работало, потому что там не было проблемы сделать избирателя, который будет за тебя голосовать, потому что он не работает.

И между этой новой европейской империей и государством-обрубком, которым является нынешняя Россия, потому что нынешняя Россия – это ни в коем случае не Российская империя, ни в коем случае не Советский Союз… Когда я говорю «государство-обрубок», я не имею в виду что-то плохое. Это геополитический термин «rump state».

Вот, например, государство, которое мы называем Византия, была государством-обрубком, rump state, по отношению к Римской империи. Хотя она формально была Римской империей, она на самом деле, конечно, не обладала основными характеристиками Римской империи, в частности глобальной торговлей по Средиземному морю и массовым производством товаров, которые расходились в самые разные уголки империи.

Вот точно так же современная Россия, которая лишилась своих балтийских частей, лишилась Украины, она является rump state в полном виде. Вот как Римская империя где-нибудь во время кризиса III века распалась, от нее осталась Италия с какими-то кусочками.

И европейская империя, и Россия являются очевидно геополитическими противниками. Не в том смысле, что Россия всегда является предметом ненависти почему-то каких-то стран. Нет. Просто так получилось, что в мире Полдня, XXII века нет, а геополитика есть. И геополитику никто никогда не отменял.

И по тем же причинам, по которым, например, Англия в 1914 году не любила Германию и считала, что Германия, став империей, объединившись, потеснит Англию с мировой торговли, что, собственно, и происходило, по тем же причинам, по которым в 1914 году Англия не любила Германию, европейская Германия, понятное дело, считает и будет продолжать считать своим соперником Россию.

И, собственно, в ближайшие несколько лет мы увидим, во-первых, чем кончится прокси-война Европы и России на территории Украины и какие из частей бывшей Российской империи станут буферными государствами Европы, то есть в них будет продолжаться вот эта прокси-война, а какие непосредственно в Европу войдут, многие уже, конечно, вошли, и так далее. И вот это же, к сожалению, неотменяемая вещь.

Эта же неотменяемая вещь касается и Соединенных Штатов Америки. Все действительно могло быть по-другому. Все могло быть по-другому, например, в том случае, если бы в 90-х годах было принято в некоторых политических кругах Европы и США решение сделать то, что тогда Россия очень хотела – инкорпорировать полностью павшую советскую империю в Запад вместе с Россией. Вот, собственно, об этом тогда, кстати, заявлял и Путин. Я даже себе с удивлением выписала его цитату, когда он говорил в 2000 году, что Россия будет развиваться так же, как Германия и Япония после Второй мировой войны.

Потому что относительно Германии и Японии это решение было принято. Было принято решение инкорпорировать павших врагов, побежденных врагов, расчлененных врагов, уничтоженных врагов, вместо того чтобы их добить. Например, Германию можно было добить согласно «Плану Моргентау». Наоборот, интегрировать их в состав Запада. Но тогда было принято это решение, во-первых, потому что тогда были стратегически мыслящие на Западе политики, а во-вторых, потому что был Советский Союз, против которого надо было дружить.

Я не думаю, что какое-то специальное решение об унижении и дальнейшем расчленении России было принято. Я думаю, что просто не было дальновидных политиков, которые не приняли правильных решений. И дальше в течение 90-х и в начале 2000-х оказалось, что страны по периметру государства-обрубка берут в Европу и берут в НАТО, а Россию не берут. Это была та страшная роковая ошибка, одна из главных ошибок, которая привела к нынешней войне и которая по факту кончается тем, что есть геополитическое противостояние, которое никуда не уйдет.

И, соответственно, в этом смысле когда значительная часть российской эмиграции оказывается, как я уже сказала, на содержании и, больше этого, частью нового Коминтерна, то она занимает очень сомнительную роль. Потому что, грубо говоря, когда она начинает рассказывать о деколонизации России, расчленении ее на части, то понятно, что то же самое говорят левые и относительно самих себя, и куча людей бегает по университетам, которые собираются деколонизировать Манхэттен и Стратфорд-на-Эйвоне. Но они-то собираются это делать на деньги самих западных НКО, а, скажем, не на деньги Ирана. А когда российские политики идут и подписывают какую-то декларацию о деколонизации и примирении и так далее и так далее, то возникает вопрос: ребята, а на чьи деньги вы это делаете? Это уже совсем другая история.

Это, на самом деле, та важная вещь, которую я хотела сказать. Возвращаюсь к вашим на вопросах. Да-да, вот мне пишут: «Пэт Бьюкенен писал про это, что расширение НАТО подогреет антизападные и милитаристские настроения в российском обществе». И именно в 2006-2007 году, еще до всякой, заметим, Мюнхенской речи Путина, Бьюкенен, советник Рейгана, то есть человек, которого не заподозришь в том, что он продался кому-то или российской разведке, Бьюкенен писал фразу, которую я очень люблю цитировать, что мы, то есть неоконы (неоконы, заметим, не левые), в Америке выдаем фальшивые векселя странам Балтии и Украине, и если Россия предъявит эти векселя к оплате, то нам будет их нечем погашать. Вот ровно то, что происходит сейчас на наших глазах.

Единственное, что еще надо заметить насчет этих фальшивых векселей. Вот я только что вам цитировала фразу Путина о том, что Россия будет развиваться, как Япония и Германия после войны. Но для этого надо, чтобы вам предложили «План Маршалла».

А Путин не просто тогда это говорил, Путин, как нам известно, в 2002 году попросился в НАТО. Путин – это был тот человек, который после 11 сентября первым позвонил Бушу со словами соболезнования. Путин в 2002 попросился в НАТО. Ему ответили, что он рылом не вышел. И тут же, через несколько месяцев, он услышал, что Украину в НАТО приглашают. Согласитесь, в 2002 году Россия и Украина мало отличались друг от друга. Это были обе демократические страны третьего мира с совершенно, естественно, разваленным государством. Даже еще Ходорковского не посадили. И ровно тогда, когда Путин понял, что его не берут, а других по периметру берут, у него, я думаю, стали возникать большие вопросы.

Wargame мне пишет: «В Европе рыночная экономика плюс социализм, а в совке не было рыночных отношений ну вообще».

Слушайте, естественно. Я же не сравниваю впрямую. Но что касается рыночной экономики плюс социализм, то, понимаете, как сказала в свое время Маргарет Тэтчер по поводу социализма: «The problem is that you run out of other people’s money («Если вы тратите деньги других людей, то рано или поздно они у вас кончаются»). Рыночная экономика плюс социализм не может быть по той же самой причине, по которой кентавров не бывает. В сказках они бывают, а в реальности пока не бывает. Не можно к крупу коня взять и приставить человеческую голову. Не получится, долго оно не просуществует, разве что только в игровой реальности.

Соответственно, естественно, европейские чиновники, более того, Демократическая партия, которая на самом деле социалистическая партия, они учли те ошибки. Я только что говорила, что у России было догоняющее развитие. Вот сейчас мы видим догоняющее социалистическое развитие со стороны стран Запада. Они догоняющим способом пытаются строить социализм. И они учли главную ошибку, которую социалисты, коммунисты, большевики сделали. Потому что когда большевики запретили частную собственность на средства производства, то получилось, что в Сахаре начинаются перебои с песком.

Но на самом деле механизм был более сложным, потому что на самом деле Советский Союз был не столько социалистической экономикой, сколько военно-социалистической экономикой. Просто 80% ВВП тратилось на всякие военные штучки-дрючки, которые должны были завоевать весь мир. Если бы там была просто плановая экономика, то СССР, скорее всего, бы жил гораздо приличнее, так, как, скажем, жила ГДР или Чехословакия, то есть значительно выше, чем сам уровень жизни СССР. Но это ладно.

В общем, короче говоря, они это поняли. И они поняли, что частную собственность запрещать не надо, а надо делать другое – надо стыдить частных собственников, что они частные собственники. Если они успешные, то они плохие, потому что они тем самым причиняют уже своей успешностью страдания большинству избирателей, которые не такие успешные. И они поняли, что надо импортировать большое количество людей, которые считают, что они жертвы и что им должны, что в их пользу надо что-то распределять. Эти люди всегда сами проголосуют как надо. Они поняли, что надо брать большие налоги, но достаточные, чтобы все-таки осел-то не сдыхал.

И они поняли, что надо осла, то есть Илона Маска или любого другого предпринимателя, все время рассказывать ему, что он СО2 выпускает в воздух, что он неэкологичный. Как правило, он белый патриархальный сексист. Потому что обычно предприниматели белые, обычно предприниматели, соответственно, мужики. То есть есть много очень успешных женщин, но, согласитесь, статистически… Белых патриархальных сексистов можно стыдить и пытаться заводить в компаниях отделы разнообразия, комиссариаты разнообразия, где будете вы контролировать персонал, который нанимается в эти компании.

Так что в Европе рыночная экономика плюс социализм. Это все больше превращается в социализм. Все больше, как я уже сказала, объясняется предпринимателям, что они виноваты, потому что они предприниматели, потому что они успешные. Я уже много раз говорила, что Франкфуртская школа, она делает упор на то, что человек является жертвой, если он психологически ощущает себя жертвой. Как вы понимаете, в нашем мире, где очень много всяких ништяков и много денег, жертвой ощутить себя очень легко.

И, соответственно, очень многое связано с тем, что можно назвать церковью, новой церковью, церковью активистов. Потому что если вы заметите, как функционирует современное западное общество, как должна была функционировать Америка при Демпартии, но Трамп обрубил все это удовольствие, то есть активисты, которые изображают, что они большинство, и затыкают всем другим горло. И эти активисты делают вид, что они независимы от системы и что они являются противниками истеблишмента, в то время как они на самом деле, наоборот, являются не просто частью системы, а ее ударными танковыми силами, они являются хунвейбинами, которые, так же как и хунвейбины МАО, на самом деле не уничтожают существующую систему, а являются ее инструментом.

И они являются церковью в том смысле, что это старая европейская система, когда у вас церковь формально независима от государства и является руководящей моральной и направляющей частью, и она объясняет, что такое плохо, что такое хорошо. Если посмотреть внимательно, то видно, что эта церковь финансируется из тех же самых НКО, которые в конечном роде финансируются из бюджета.

И самое главное в активистах, вот в этой активистократии, что намерения-то у них хорошие, а вот за результаты осуществления своих намерений они никогда не несут ответственности и всегда могут сказать: «Ну вот это опять проклятый истеблишмент все напортил, а мы хотим еще».

Вот, собственно, когда Роман Анин рассказывал Владимиру Веденееву, что любой российский бизнесмен, работающий в области связи, если его в соответствии с законом ФСБ попросит выдать IP-адреса, должен гордо сказать: «Я с вами не сотрудничаю», вот это как раз та самая абсолютно запредельно задранная моральная планка, которую эти активисты предъявляют всему миру. И после того, как оказывается, что этот мир ей не может соответствовать, то люди, которые всему этому не могут соответствовать, автоматически объявляются грешниками, генетическими рабами, генетическими имперцами и так далее и так далее, и их можно судить с недосягаемой моральной высоты. Вот так это все действует.

«Юлия, могли бы вы назвать для вас самого авторитетного мыслителя в России?»

В России – нет. А вот в мире сейчас для меня, конечно, Томас Соуэлл. Я считаю, что это абсолютно гениальнейший из наших современников.

Меня спрашивают, почему я не приглашаю Венедиктова?

Венедиктов, господа, я надеюсь, будет завтра. Приходите.

«Что вы скажете о кампании против Гергиева?»

Напомню, что тут кампанию против Гергиева подняла, по-моему, сначала Катя Марголис, потом в нее страшно вписался ФБК. И я уже только что говорила, но это, собственно, продолжение того, что я говорю, что я вижу, что в последнее время вся деятельность ФБК заключается в отмене тех или иных русских со словами «ты работаешь на Путина».

Вот была Екатерина Андреева, тоже требовалось какие-то петиции подписывать, в каких-то пикетах стоять. Насколько я понимаю, ничего с Екатериной Андреевой в результате не случилось, никакого у нее черногорского гражданства не отняли, потому что у нее муж из Черногории. Потом были Таня, Валя и Чубайс, которые попали под канадские санкции, и ФБК сказал: «Это наша заслуга». И это выглядело очень странно, потому что, как вы понимаете, у меня большие претензии к Чубайсу, я их как-то озвучивала, не буду сейчас даже повторяться, но получается, что человек уехал из России после начала войны, ну и все равно он виноват.

И, конечно, такое впечатление, что это тот самый список 100 тысяч человек, который Макфол и Ермак проповедовали. Но такое впечатление, что это был такой намек жирный: «Если вы уехали из России, то давайте идите к нам и жертвуйте на нашу деятельность, как Железняк, тогда не попадете в списки. Видите, какие мы крутые. Мы списки можем создавать». Мне, честно говоря, кажется, что вот эта часть деятельности ФБК, она сейчас исключительно финансовую составляющую имеет. Дай бог я ошибаюсь.

Соответственно, дальше мы видим тоже кампанию против Гергиева, в которую вписались все ФБКшники, и пишут, что в прекрасной России будущего Гергиев должен сидеть.

Напомню, что Гергиев – это любимый дирижер Путина. Но это гениальный дирижер. Это человек, который дирижировал на Пальмире, когда ее взяли российские войска. Это человек, который дирижировал в Цхинвале, когда рядом с этим местом сидели грузинские жители грузинских сел, согнанные в загончик. И вот прямо, я помню, было видео, они сидят согнанные в загончик, еще раз, гражданские жители, жители грузинских сел, подвергнутые этнической чистке, и над этим слышна музыка Гергиева. Это было довольно страшно. Но когда я слышу, что Гергиев в прекрасной России будущего будет сидеть, то оказывается, что прекрасная Россия будущего становится стремительно более ужасной, чем ужасная Россия настоящего.

Кроме того, еще раз повторяю, мне кажется, это торговля единственным ресурсом, который остался у ФБК. Этот ресурс называется: «Ребята, есть европейский Коминтерн, есть европейские чиновники. Мы, будучи по ряду признаков, – как я уже сказала, нет российской оппозиции, есть российские крайне левые, – готовы вам предоставить услугу по отмене этих предпринимателей».

Европейскому чиновнику может быть неудобно, потому что он скажет: «Меня могут заподозрить в каком-то национализме, в дискриминации по национальности. А тут все замечательно, потому что, смотрите, бегают такие хорошие люди, которые сами отменяют». Есть гражданское общество, есть люди, изображающие гражданское общество. Мы это хорошо знаем. В Советском Союзе, помните, «как мать, – говорю, – и как женщина, требую к ответу». По просьбам трудящихся. Вот это гражданское общество, вот эти трудящиеся, вот эти активисты, они сами требуют отмены этих людей. Это никакая не дискриминация.

Я думаю, что мне многие скажут: «Это же какие-то плохие люди: Андреева, Гергиев, “Список 6000”». Я, во-первых, напомню вам, что с самого начала в «Списке 6000» были такие люди, как Кашин и Венедиктов, которые точно в войне не виноваты, но зато являются просто личными противниками ФБК.

А во-вторых, я советую вам не расслабляться, потому что, как показывает все, что творится на наших глазах, для того чтобы попасть в эти списки, для того чтобы быть отмененным, совершенно не обязательно быть путинским чиновником и путинским бизнесменом.

Во-первых, как я уже сказала, это большая ложь, вот эти слова «путинский чиновник» и «путинский бизнесмен». Это возбуждение классовой и сословной ненависти, которое очень характерно для левых, которое начинается с того, что «мы обвиним всех путинских чиновников и бизнесменов в соучастии войны». Ну вот левые на Западе обвиняют их в том, что они планету разогревают, а тут они будут виноваты в том, что они соучастники войны. Но на самом деле все это начинается с «путинских чиновников и бизнесменов», и вы не успеете оглянуться, как это кончается отменой вас самих.

И я могу привести простой пример. Вот только что я говорила о Владимире Веденееве, о человеке, который уехал из России, который сделал все, чтобы, в общем, не иметь к российскому бизнесу никакого отношения. И, как вы видите, сидит Роман Анин весь в белом и рассказывает, что Веденееву надо было убиться о стенку, и тогда, может быть, люди доброй воли подумают.

Я также могу вам напомнить другие истории, которые меня совершенно потрясают. Например, помните, была девушка, аспирантка, которая занималась какой-то, я не помню, топологией, математикой или физикой элементарных частиц, что-то в этом роде, в Швеции. А Швеция приняла решение, что люди с российским паспортом этими вещами в Швеции не занимаются. И ее из Швеции выслали и запретили ей на 20 лет въезд в Швецию. Еще раз, она математик. Естественно, она была антивоенная активистка, она там везде бегала, потому что девушкам такого рода в молодом возрасте свойственен идеализм. И Люба Соболь первое что напишет: «Наконец-то, из Швеции выслали путинскую агентку». То есть эти люди, которые встали на сторону европейских чиновников, они вас за понюшку табаку немедленно продадут.

Я напомню другую историю, кстати, которая тоже связана с Романом Аниным, я ее тогда недооценила. Это тоже как раз было у Романа Анина. Сейчас я вспомню, как же звали эту девушку. Простите, я не могу найти. По-моему, ее звали Чащилина.

В общем, суть заключалась в том, что была какая-то российская правозащитница, у которой, если я помню, то ли близкий родственник, то ли близкий родственник, с которым она состояла в очень близких отношениях, был еще и крупным ментом где-то на юге. Соответственно, как очень многие люди в правозащитном движении, она была не очень сбалансированным человеком. Крыша у нее, видимо, явно отлетала. У нее был, конечно, синдром Мюнхгаузена, она периодически что-то про себя врала. Да, Чащилина. Например, как было опубликовано в расследовании Романа Анина в «Важных историях» про эту же самую Чащилову. Простите, Мария Чащилова.

Она, например, однажды поехала в Украину с какой-то помощью. Ее на границе Украины не пустили, развернули обратно. Ей было стыдно. Она соврала и сказала: «Я была в Украине», а потом Роман Анин докопался до того, что она действительно в Украине не была. У нее периодически являлись какие-то деньги. Видимо, вот от этого богатого мента родственник. Она периодически кормила людей в хороших ресторанах. На основании всего этого «Важные истории» сделали вывод, то есть это был такой толстый намек, что эта девушка, видимо, является агентшей. И, соответственно, потом ее из Латвии выслали в Россию.

Я не знаю, насколько справедливы были подозрения Романа Анина, но мне кажется, что это очень тяжелая история, когда человека, который, да, страдает явно синдромом Мюнхгаузена, вместо того чтобы расследовать какие-то реально серьезные фигуры, расследуют вот такого человека. И посмотрите на себя. Если вы имеете отношение к такого рода движениям, проверьте себя, когда вы кому лгали, когда вы кому преувеличивали. А в этих движениях люди с нестабильными мозгами, они часто врут, часто преувеличивают. И подумайте, что «Важные истории» могут такое написать и про вас.

Да, собственно, почему я говорю про Чащилову? Я еще более страшный пример вспомню. Это, конечно, Надин Гейслер. Это действительно чистой души человек, волонтерка, которая все делала для украинских беженцев, которая потом связалась, как я понимаю, с людьми из СБУ и уже делала какие-то более серьезные военные вещи для украинской разведки. Потом она уехала в Грузию, потому что кольцо сжималось.

И тут «Медиазона» написала, что она агент ФСБ. И то же самое стала делать Дарья Серенко, известная у нас борчиха с Путиным, глава феминисток, очередного горизонтального движения. Вот Дарья Серенко и «Медиазона» принялись уничтожать Надин Гейслер, просто растирать ее о пол. В итоге Надин Гейслер, видимо, надеялась уехать в Украину, но там ей ее кураторы поставили такое условие, что это была тоже верная смерть. Никаких денег у Надин не было, она вернулась в Россию, села там на 22 года.

Поэтому если вы думаете, что отменяют только Гергиева или отменяют только Чубайс, или отменяет только Таню, Ваню, то абсолютно не заблуждайтесь. Прочтите последний твит господина Яшина, который Яшин написал после того, как в ответ на убийство при задержании двоих азербайджанских бандитов в Азербайджане начали задерживать россиян. Я не помню в точности, как звучал этот твит. Сейчас я даже могу посмотреть. Но в целом он заключался в том, что кровавая ФСБ сделала все не то. Не упоминалось, что эти люди являются бандитами. Хотя, еще раз повторяю, они были убиты. «А вот Азербайджан разворошил шпионское гнездо ФСБ». Сразу скажу, что этот твит был написан до того, как были задержаны айтишники под видом того, что они, типа, какие-то российские бандиты, и избиты. Это касалось вот этих людей из агентства «Спутник».

Но тем не менее если вы окажетесь в состоянии аспирантки, изучавшей физику элементарных частиц и занимающейся антивоенной деятельностью, но вас по решению шведской СЭПО о том, что вы больше не должны заниматься физикой элементарных частиц в Швеции, вышлют из Швеции, то не беспокойтесь, российские крайние левые придут к вам и объяснят, что вы путинский агент и как вас хорошо выслали в Россию, где вас, возможно, как Надин Гейслер, посадят. Вот еще раз повторяю, все это вызывает у меня некоторые недоумения.

«У вас нет ощущения, что с момента распада СССР Россия и Украина совершают неправильные, ущербные действия, как будто еще и подыгрывают друг другу в этом?» – спрашивает меня Никита.

Ответ. Ровно это ощущение у меня и есть. Потому что есть некоторые вещи, которые не надо разрубать. Потому что если вы разрубаете пополам живое тело, то на месте разруба будет рана. Если вы из империи делаете национальные государства, причем с произвольно проведенными границами, то вы создаете потенциально катастрофическую ситуацию, особенно если эту катастрофическую ситуацию будут использовать ваши геополитические противники.

Я напомню вам одну простую вещь, что в свое время был заключен такой Брест-Литовский мир. Собственно, кстати говоря, это был один из первых международных договоров, вернее, первый международный договор, который де-факто признавал Украину. И я напомню, как характеризовался этот Брест-Литовский мирный договор. Вот у меня просто рояль в кустах стоял – была раскрыта моя старая статья о Первой мировой войне.

Британский историк Уилер-Беннет: «Беспрецедентное и не имеющее аналога унижение в современной истории». Эмиль Ширер, это человек, который писал после Второй мировой: «Он лишил Россию территории немного меньше, чем Австро-Венгрия и Турция вместе взятые, с 56 миллионами жителей, что составляло 32% всего населения, трети железнодорожных путей, 73% руды, 89% добычи угля, более 5000 фабрик и промышленных предприятий».

Только что цитировавшийся нами Патрик Бьюкенен, 2006 год: «В Брест-Литовске Берлин лишил Российскую империю Финляндии, Эстонии, Латвии, Литвы, Польши, Украины, Белоруссии и Кавказа, треть населения царской России, половины ее промышленности. 3/4 ее железной руды, 9/10 ее угольных шах исчезли».

Обратите внимание, что вот тогда все эти люди, в 30-х годах, не говорили о том, что есть международный заключенный Брест-Литовский мирный договор, который надо соблюдать, потому что это священные границы. Наоборот, тогда Европа вдруг сказала: «Слушайте, это же бред какой-то. Такую ужасную вещь, такую глупую вещь соблюдать нельзя». И вдруг сейчас поворот на 180 градусов, и мы слышим от европейских политиков: «Нельзя вмешиваться в дела Украины ни при каких обстоятельствах, что бы Украина на своей территории ни делала».

Простите, но если в дела суверенной страны, да еще военным путем, нельзя вмешиваться ни при каких обстоятельствах, что бы эта страна на своей территории ни делала, зачем Соединенные Штаты вмешивались в Югославию? Или зачем Соединенные Штаты вмешивались и входили в Ирак? Или зачем Соединенные Штаты, например, вошли в Панаму? Панама что, угрожала Соединенным Штатам?

Между прочим, при вторжении Соединенных Штатов в Панаму немного погибло людей, там погибло около тысячи человек, потому что никакого не было сопротивления. Но, между прочим, половина из погибших, 50% были гражданские. То есть что означало, что военные стреляли просто во все что движется, как они всегда и стреляют. Вот напоминаю, что согласно подсчетам ООН, с обеих сторон количество погибших гражданских в этом конфликте – около 13 тысяч человек, что просто как минимум на порядок меньше количества погибших военных с обеих сторон. То есть это война, в которой очень мало погибает гражданских относительно военных, что бы нам ни говорила пропаганда.

Так вот, объясните мне вот эту удивительную историю, почему Брест-Литовский мирный договор был назван какой-то абсолютной фигней, которую ни одна уважающая себя страна не могла соблюдать, а распад Советского Союза 1991 года, в том числе исторических земель Российской империи на Россию и Украину, является необратимым событием, «как вы смеете предъявлять какие-то претензии к тому, что происходит в Украине…»?

Я добавлю еще больше. Еще раз повторяю, это трагедия. Вот надо понимать, что то, что происходит, это трагедия с обеих сторон. Она страшно дорого обходится Украине, она страшно дорого обходится России. Есть единственные бенефициары. В данном случае бенефициаром, конечно, сначала была Демократическая партия США. Бенефициаром сейчас является Европа, бенефициаром сейчас является новая европейская империя того, как две части Российской империи стирают друг друга. Это не значит, что те, кто являются бенефициарами, являются устроителями этого конфликта, потому что устроителем этого конфликта является на самом деле очень глупо устроенная советская история за последнее столетие.

Потому что, простите меня, я скажу прямым текстом, в начале XX века было очень много крупных стран на той же самой Европе, на территории которых существовали разные народные наречия и диалекты, и в течение всего XX века эти наречия и диалекты были полностью абсорбированы за счет образования.

Например, в стране под названием Франция существовал Прованс, который говорил на другом провансальском языке еще в начале XX века повсеместно. Кстати, когда какой-нибудь гасконец д’Артаньян приезжал в Париж, надо понимать, что он говорил на другом несколько наречии. Существовала Бретань, которая говорила вообще на бретонском кельтском языке. И этих двух языков за весь XX век во Франции не осталось. Вот представьте себе, во Франции была бы создана в 1917 году Советская Социалистическая Французская Республика и в рамках ее были бы созданы Бретонская ССР и Провансальская ССР. А потом Франция бы распалась в 1991 году, и в Провансальской ССР сказали бы: «Ну мы же тут говорим на провансальском языке, а не на французском».

Абсолютно то же самое было в Германии. Баварское наречие сильно отличалось от того, что называется хохдойч. Абсолютно то же самое было в Великобритании, в которой, напоминаю, и Шотландия говорила на гэльском языке, и Уэльс говорил на своем валлийском языке, который вообще не имеет отношения к английскому языку, потому что оба они кельтские языки.

И вы знаете, вот если бы опять же в 1917 году было создано в Великобритании британское советское социалистическое государство с отдельной Шотландской ССР и с отдельной Валлийской ССР, то вместо интеграции этих языков для блага этих же жителей в саму Великобританию искусственно поощряемое существование языка привело бы, конечно, к 90-м годам, возможно, к страшнейшим национальным проблемам.

Собственно, сразу можно заметить, что вот эти национальные проблемы, они не были у тех стран, которые являлись победителями в Первой мировой войне, в частности во Франции и Великобритании, и они как раз начались у тех стран, которые проиграли именно в Первую мировую войну, потому что именно после Первой мировой войны слово «самоопределение наций» было взято Вудро Вильсоном и взято победителем на вооружение для расчленения Германской и Австрийской империй. Это было абсолютно катастрофическое решение, которое превратило те земли, которые расчленялись, в то, что потом стало кровавыми землями.

Потому что я напомню, что произошло. Скажем, в той же самой Австрийской империи выделили страну под названием Чехословакия, относительно которой поклялся ее основатель, господин Масарик, что она будет, как Швейцария, что все национальности будут там равны. В стране было 7 миллионов чехов, 4 миллиона немцев (немцы были самая крупная после чехов нация), 3 миллиона словаков, которым сказали, что они тоже чехи (как мы знаем, они потом с этим не согласились), и еще около миллиона венгров. Вы спросите: «А венгры с какой стати?» Ответ. Потому что венгры жили в том месте, которое было наиболее богатое и промышленно развитое Австрии. И следовало унизить и расчленить Австрию. И, соответственно, этот кусок венгров достался Чехословакии.

Что дальше началось в Чехословакии, несмотря на то что Чехословакия, в отличие, кстати, от Польши или стран Балтии, как раз сохраняла демократию? В Чехословакии началась страшная дискриминация немцев, которая заключалась в том, что крупные немецкие земельные состояния отбирались или насильственно продавались. То есть это была вообще идея разукрупнения сельских земель, но почему-то, как правило, это касалось немцев.

Немцы теряли возможность работать на гигантском количестве интеллектуальных работ, включая врачей, адвокатов и даже сотрудников железных дорог. В один прекрасный момент было уволено 40 тысяч сотрудников железных дорог, которые говорили по-немецки.

Скоро началась Великая депрессия. Экономические проблемы в Чехословакии начались раньше, с Великой депрессией они просто грохнули в полную силу. Разорялись в первую очередь немецкие предприятия. Если кто-то разорялся, то, соответственно, увольняли в первую очередь работников-немцев. Если кому-то платили субсидии, то платили в первую очередь чехам. И, конечно, я не говорю уже о школах, потому что очень трудно было немцу своего ребенка выучить в школе. Формально это было возможно, а реально на практике… Скажем, в полностью немецкоговорящий район, типа Судет, заезжало две чешских семьи, для них делали школу языкового меньшинства, а школа языкового меньшинства могла быть только одна. Всем существующим вокруг немцам говорили: «Или вы учите великий и могучий чешский язык, на котором написаны все великие произведения мировые, либо вы не учите своих детей». Соответственно, понятно, к чему это привело, что все судетские немцы хотели в Германию. И, конечно, все они поголовно стали поклонниками Гитлера.

И напомню, что после конца Второй мировой войны судетских немцев подвергли этнической чистке. Из Судет их выселили. Им давали по 15 минут на сборы. Им не разрешали взять с собой ничего, кроме сущих грошей. Их убивали по дороге. Останавливали партизаны поезда и вырезали там всех, включая детей. И партия, которая все это делала, вы будете смеяться, называлась Национал-социалистическая партия Чехословакии. Возглавлял ее господин Бенеш, который потом и стал чешским президентом.

И очень похожие вещи творились и в Польше, которая по итогам Первой мировой войны получила огромные куски исторической Германии. И что самое удивительное, в таких странах, как Эстония и Латвия, которые исторически были до этого частями Российской империи, но в которых была немецкая правящая верхушка, Российская империя ничего не имела против немецких баронов, наоборот, она их кооптировала и сделала из них правящее сословие империи, в которых до конца XIX века, скажем, в той же Риге говорили по-немецки, это был официальный язык города. И вот Российская империя не возражала, что эти люди говорят по-немецки. Как только это стали маленькие национальные государства, то началось примерно то и даже хуже, чем то, что происходило в Чехословакии, что было особенно обидно.

Если вы вспомните, независимость стран Балтии, особенно той же самой Латвии, она была в первую очередь от большевиков. Ее спасло, во-первых, немецкое ополчение, Ландесвер, вот эти самые бароны. Во-вторых, просто немцы оставили оружие этому Ландесверу, уходя. Если мы посмотрим на то, кто воевал на стороне большевиков, то на стороне большевиков воевали красные латышские стрелки.

Тем не менее, вот это был тот хороший принцип, который показывал, что империи, они интернациональные. А национальные государства, они не просто национальные, они националистичны и они очень часто просто, если честно говорить, нацисты. Мы очень часто забываем, что то, что называется нацизмом в полной степени, оно началось не с Германии в Европе, оно началось после Первой мировой войны с этих маленьких новых национальных государств, которые насаждали национальное многообразие на своей территории. Это касалось, кстати, не только немцев. Например, в Польше это касалось украинцев, которые никогда империи и не снились.

Мой спич заключается в том, что эту очень опасную идею создания национальных государств перенял Советский Союз, потому что она тогда витала в воздухе, и вместо единой глобальной страны, вместо империи создал республики, что впоследствии породило чудовищные сложности. Потому что, скажем, если в Закавказье в царской России было просто Закавказье, в котором уживались совершенно разные национальности, то после того, как вы создали Армению, Грузию, Азербайджан, а потом это все еще и распалось из Советского Союза, то что началось? Правильно, резня между азербайджанцами и армянами. Потому что это национальные государства.

Соответственно, это была очень опасная советская идея. И если бы Советский Союз не создал этой странной системы национальных республик, то, я еще раз повторяю, точно так же как в странах-победителях, например, во Франции Прованс был интегрирован во Францию, никто не заметил. Естественно, за XX век, я не сомневаюсь, земли Украины и украинский язык был бы интегрирован в русский язык по той же самой причине, по которой вся Латинская Америка говорит на испанском, за исключением, естественно, Португалии.

Более того, Советский Союз, понятно, для чего Ленин, а затем Сталин создавали республики, как Беларусь, так и Украину. Потому что они видели в них инструменты дальнейшего продвижения на Запад.

И именно это и случилось, соответственно, в 40-х годах, когда Сталин отхватил Западную Украину. И тут он отхватил себе кусок территории, который никогда не находился в составе Российской империи, который находился сначала в составе Австро-Венгрии, где в основном сельское население говорило на языке, который очень часто даже не имел названия, который сами первые просветители этого языка называли то язычием, то русским, то украинским, в котором главным правящим сословием, главной правящей нацией были сначала немцы, потом – поляки и только третьим шло население, которое называлось тогда русинским (Ruthenians).

И это население сначала действительно подвергалось тому, что можно назвать национальным угнетением в Австро-Венгрии. Мы не видим никаких украинцев, которые делали большие карьеры в Австро-Венгрии, в отличие, скажем, от малороссов, которые делали гигантские карьеры в составе Российской империи.

Мы не знаем никаких великих австро-венгерских писателей, которые писали тем более на украинском языке. Вот Захер-Мазох, который жил тогда, если я не ошибаюсь, он уроженец Львова, и писал, естественно, на немецком. Вот были, которые на немецком писали, а которые бы писали на украинском и были бы великими австро-венгерскими писателями… Но я понимаю, что мне сейчас скажут, что Иван Франко – великий писатель. Но хотя бы как минимум он не на немецком писал. Окей, файн.

Соответственно, потом у этого куска земли был очень тяжелый период, когда он оказался под властью Польши и начал подвергаться полонизации, потому что, как я уже сказала, национальные государства, в отличие от империи, они действительно всегда хотели, чтобы у них был единый язык и единая нация. Потом была страшная Вторая мировая война, в которой националистические отряды, образованные для борьбы против Польши, я имею в виду ОУН-УПА, поучаствовали в двух геноцидах (сначала геноцид евреев и потом геноцид поляков).

Потому что, как ни странно, немцы же были большими деколонизаторами, если вы не знаете. Немцы периодически пытались одни народы использовать для уничтожения других. В частности, конечно, людей, которых они называли «аскарисы». Вот добровольных помощников-украинцев, особенно из западной Украины, они постоянно, во-первых, использовали для уничтожения евреев, причем бросали их на такие работы, от которых отказывались сами немцы. Потом была, как я уже сказала, Волынская резня. И у меня есть серьезное подозрение, что вслед за евреями немцы собирались уничтожать поляков. Ну просто потому, что де-факто это было написано в книге Гитлера. И его концепция Лебенсраум предполагала, что значительная часть Польши должна быть просто от поляков избавлена. И были такие планы.

Кроме того, у меня есть подозрения, это, естественно, только планы были, они никак не реализовались, что следующими должны были стать сами украинцы. Потому что, с точки зрения Гитлера, вся эта территория Украины, вплоть до Крыма, была немецкий Лебенсраум. Во-первых, она была гораздо более плодородная, чем Польша. Во-вторых, поскольку он тоже любил всякие исторические ценности, печенегов и прочее и прочее, не забывайте, что в Крыму действительно жили готы. Это я вам как историк Римской империи говорю. И с точки зрения Гитлера, раз там жили готы, значит, это была немецкая земля.

Так вот, два геноцида, в которых люди поучаствовали. Потом третья этническая чистка, в которой они, естественно, уже не участвовали. Я имею в виду высылку немецкого и остатков польского населения. Параллельно страшная коллективизация, когда просто был уничтожен весь традиционный уклад жителей Галиции и Волыни. И вместо того, чтобы Россия выступила в качестве освободителя, как это, кстати, было еще в Первой мировой войне, когда очень многие люди, жившие в Галиции, когда они видели российские войска, был момент, когда императорская армия занимала Галицию, то это воспринималось как освобождение…

И когда императорская армия отступала из Галиции, вместе с ней ушло 100 тысяч человек, галичан. И те, которые остались, не забудем, были посажены австрийцами в концлагеря со словами: «Вы тут русские, поэтому вы будете сидеть в концлагерях». Многие из них были приговорены к смерти по подозрению в сотрудничестве с русскими. Самое интересное, что люди, которые их приговаривали к смерти, были тоже украинцы, которые сотрудничали с австрийцами.

Так вот, когда кусок земли с этой трагической историей и с памятью о том, что проблемы решаются геноцидами, прихватила сталинская советская Россия, то она просто сожрала тикающую бомбу. Эта тикающая бомба взорвалась в 1991 году. Это было огромное количество ошибок, которые были сделаны, еще раз повторяю, до 1991 года, и огромное количество ошибок, которые были сделаны обеими сторонами после 1991 года.

Если говорить о самой главной ошибке, которую сделал Путин, то она заключалась в том, что в тот момент, когда все стремились в Европу и он стремился в Европу, он тоже, мы только что об этом говорили, и когда он увидел, что Украину в Европу берут, а его нет, то вместо того, чтобы переменить свою политику соответственно, он мало того, что Россию потащил не просто в какое-то другое измерение… Да, можно было сказать: «Хорошо, нас в Европу не берут. У Европы есть вот свои сложности, которые мы видим, которые начинаются. И мы строим великолепную развитую новую экономику, вот так, как это делает Китай». А Путин же не стал строить развитую технологическую экономику типа китайской. Он стал Ходорковского сажать.

А что думали в этот момент те же самые украинские олигархи, когда они видели, как сажают или приструняют российских олигархов? «А нам это за что? Нам зачем туда?» Украинские олигархи в этот момент были гарантами украинской демократии.

Но те ошибки, которые сделал Путин, и те ошибки, которые были сделаны еще во времена Советского Союза, они не должны заслонять от нас некоторых совсем нехороших вещей. В частности, как я уже сказала, деятельности тех самых западных НКО, которые вдруг стали проповедовать в Украине те самые крайне левые идеи, согласно которым вся Украина есть несчастная жертва колонизации России, включая Крым: если какие-то люди там говорят на русском языке, просто их нужно деколонизовать и научить говорить на украинском.

Тут я уже не буду повторять многие вещи, о которых я очень давно и много говорила. Но еще раз повторяю, мне этот крайне левый дискурс, который, кстати, сейчас исповедует российская оппозиция, он мне не кажется исторически обоснованным, во-первых, а во-вторых, он мне кажется злонамеренным. Вот это, наверное, лучшее слово – «злонамеренным». Даже с учетом этих очень тяжелых обстоятельств, которые я изложила, Россия и Украина могли продолжать жить дружно и мирно, как Кот Леопольд.

Но проблема заключалась в том, что как только у вас украинские активисты начинают навязывать всей стране вот эту мягкую силу, согласно которой они являются большинством, и как только у вас начинается проект «Галичина от реки до моря», согласно которой вся территория, согласно которой Украина является не равноправным наследником Российской империи, а несчастной, угнетенной, колонизованной страной, и для того, чтобы восстановить справедливость, надо, конечно, деколонизовать Юго-Восток, и «вот там русские школы, ну давайте их сделаем поменьше, русский язык, давайте потихонечку начнем делать то самое, что делали чехи после 1918 года в Судетах», то, естественно, это был курс, который сталкивал эти две половинки империи трагически между собой, это обрекало их на столкновение.

И я вот только что сравнивала ситуацию в Украине с ситуацией в Чехословакии после Первой мировой войны. Я напомню, что есть другая страна на карте Европы – Швейцария, в которой никто после Первой мировой войны не стал деколонизовать ее от немецкого языка. И вот если у Гитлера были понятные претензии к Чехословакии, которые известно чем кончились и известно на что опирались, то вот у Гитлера к Швейцарии претензий не было. Просто потому, что там как-то никто не додумался, что, знаете, есть немецкий язык – это результат древней колонизации немцами, надо бы с ним что-то такое сделать.

Еще раз повторяю, тот человек, который сейчас смотрит на эту войну, он, с моей точки зрения, должен понимать это как трагедию, и он должен безусловно сочувствовать обеим сторонам. Это вот страшная левая история, когда история не воспринимается как трагедия, а история воспринимается обязательно, что есть сыны Света, они жертвы, им все позволено, и есть сыны Тьмы, они негодяи, их надо отменить. Это плохое, неправильное и заводящее всегда в тупик и продолжающее бойню состояние. Это трагедия.

Я абсолютно сочувствую обеим сторонам. Я абсолютно сочувствую тем украинским воинам, которые сражаются в окопах. И я понимаю тех людей, которых гребет ТЦК и которые убегают из ТЦК, потому что очень сложно сражаться в ситуации, когда в Украине мы видим, что ТЦК стал для нищих, а богатые наживаются на войне. Причем в России-то хотя бы деньги платят, а в Украине-то это просто для одних – «Гелендваген», причем на Западе, а для других – ТЦК.

Я обращаю ваше внимание, что сейчас украинская армия держится за счет этого мотивированного ядра людей, которые, кстати, говорят, как по-русски, так и по-украински. И в окопах этого нет, в окопах нет никаких мовных инспекторов, напоминаю. И в окопах огромное количество людей сами переходят на украинский, потому что с той стороны стреляют люди, которые говорят по-русски. Это тоже важно понимать.

Так вот, это ситуация, когда мы – как щепки в историческом водовороте, который образовался благодаря половодью, который начался гораздо раньше нас с вами и гораздо раньше Путина. И это, еще раз повторяю, абсолютная трагедия, в которой надо сочувствовать обеим сторонам.

Несколько последних вопросов. «Прокомментируйте удары по ТЦК».

Это успешная операция российская. Потому что вот в тот момент, когда Россия начинает наносить удары по ТЦК, в Украине этому радуются, то понятно, это, конечно, сильный ход.

«Сегодня годовщина распятого мальчика. Помните?» – спрашивают меня.

Да, сегодня годовщина распятого мальчика. Это, помните, была страшная история, ужаснейшая история, когда ОРТ рассказало, что, дескать, нехорошие украинские войска зашли в Славянск и мальчика распяли на доске для объявлений. Должна сказать, что я как человек, которого больше всего триггерит вранье, вранье такого рода, вранье по поводу MH17, для меня всегда было одним из важнейших маркеров, насколько неправа российская официальная пропаганда, и важнейших маркеров, меня от нее отвращавших.

И, соответственно, одна из вещей, которая сильно перевернула мое мировоззрение, когда я увидела, что украинская пропаганда занимается тем же самым, когда, например, прилетает по Константиновке ракета, это ракета случайная украинская, которая сбилась с цели, но нам говорят, что, во-первых, ракета российская, во-вторых, все, кто говорят, что она украинская, они агенты ФСБ. И вот это было реально неприятно.

«Как вам понравился Зеленский, который не знал о Волынской резне?»

Я только что о Волынской резне говорила. И проблема не в том, что кто делал в 40-х или в 1943 году, проблема в отношении сейчас. Страшные вещи есть у каждого народа. В России, например, есть такая страшная вещь, как мухаджиры, как де-факто геноцид черкесских племен в 60-х годах XIX века.

Я напомню тогда. Поскольку Россия выполняла завещание Екатерины и считала, что она рано или поздно займет Константинополь, то все шапсуги, черкесы, бжедуги, убыхи, вот все черкесские племена, которые жили на берегу Черного моря в таких местах, которые сейчас называются Сочи, Геленджик, понятно, это, мягко говоря, не славянские названия, то формально их выселяли в Турцию, а в реальности огромное количество людей просто умирало на морском берегу, и это описывали российские офицеры с ужасом, а других людей забирали турецкие корабли отвезти в Турцию, но до Турции они не доезжали, а просто тут же сбрасывали людей в море и возвращались за новой партией, чтобы на этом заработать. Но мы уже не можем воскресить тех, кто погиб. Но вопрос в том, как мы к этому сейчас относимся.

И когда после всего, что сделала Польша для Украины, мы видим, что украинский МИД пишет ноту недовольства полякам: «Как вы смеете вспоминать о Волынской резне?», это выглядит странно.

Убийство полковника Ивана Воронича. Насколько я понимаю, это полковник СБУ, который занимался разными спецоперациями сначала на территории ДНР, а потом на территории Российской Федерации. Откровенно говоря, я всегда с очень большим ужасом, вот просто личным ужасом отношусь, когда я вижу, что кого-то убили. Неважно, это российский полковник или иранский физик. Я понимаю, конечно, необходимость того, что делает Израиль. Но вот когда я видела, как убивали российских полковников или российских командиров подводных лодок, я не понимала смысл, зачем это делается, и понимала, что будет ответка.

Я даже где-то читала, что в 70-е годы спецслужбы стран, которые вели холодную войну, у них было джентльменское соглашение – они не убивали друг друга. Мне кажется, российским и украинским спецслужбам стоит вернуться к этому джентльменскому соглашению, потому что иначе просто все будет залито кровью. Как я уже сказала, началось все именно со спецопераций украинских, заметьте, в данном случае.

«Юлия, вы не замечали у самого Навального ненависти к богатым и знаменитым?»

Ответ: он ее хорошо сдерживал.

Буквально несколько последних вещей, которые я хотела бы сказать, потому что уже 9 часов. Я специально, как всегда, у себя в Твиттере важные вещи для себя записала. Одну важную вещь я хотела вам сказать. Обратите внимание, что сейчас Россия очень сильно опережает Украину по беспилотникам. Мы видим, что по 500, даже уже 700 беспилотников прилетает за ночь. И, скорее всего, это количество будет увеличиваться. И прогнозы, что Россия будет производить до 1000 беспилотников. Обратите внимание, что эти беспилотники летят очень далеко. То есть когда они летят в Луцк, когда они летят в Западную Украину, это совсем другой коленкор. Они наводят, судя по всему, очень точно. У них, возможно, стоят какие-то ретрансляторы и всякое такое.

И это происходит в полном соответствии с тем, что я говорила, что война будет роботизироваться. Кстати, мы недавно видели ситуацию, когда несколько маленьких гусеничных механических солдат или маленьких танков, таких мини-танков, украинских взяли в плен российских солдат.

Я бы хотела обратить ваше внимание на одну любопытную деталь, которая заключается в том, что Россия безнадежна от США, Израиля и так далее отставала до войны по беспилотникам. Их просто не было. И мне кажется, что это сыграло свою роль в гигантском техническом прогрессе, который мы видим сейчас, потому что Россия просто миновала стадию развития беспилотников под названием «дорогие сложные беспилотники». И вместо этого в момент, когда очень важна военная эффективность, она начала строить беспилотники дешевые из говна и палок, которые сейчас и являются самыми эффективными. Это вот как миновать стадию пейджера и перейти сразу к сотовым.

А если бы, представьте себе, в России было бы крупное лобби производителей дорогих сложных беспилотников, типа какого-нибудь Reaper, я думаю, что они бы два года бегали и доказывали, почему надо вбухивать деньги в их хренотень.

И обратите внимание, что это происходит со всеми видами вооружений. Вот танки в этой войне сделались совершенно бесполезны. Вот все время говорят, что для Украины надо закупать оружие на Западе и, в частности, в США. США, конечно, могут продавать снаряды, США, конечно, могут продавать ракеты для Patriot, но обратите внимание, что беспилотники в США бесполезно закупать, потому что их нет. Вот таких беспилотников. Есть вот эти самые дорогие Reaper и всякое такое прочее.

И в частности, абсолютно бесполезно закупать Abrams, потому что ничто так плохо себя не показало в этой войне, как танки, особенно тяжелые. Правда, там есть особенность. Дело в том, что война идет на черноземе, и вот Abrams в Черноземе завязает просто мгновенно. И если он не завязает, то у него очень быстро вырабатывается моторесурс двигателя. Но вот Abrams не имеет смысла закупать, а вот эти вот маленькие танкеточки на гусеницах, сверху которых стоит пулемет и которые фактически являются роботизированным солдатом, я думаю, мы очень скоро увидим с обеих сторон.

Еще одна удивительная история, на которую я хочу обратить внимание. Это история, случившаяся в британском аэропорту, где два, естественно, ближневосточных мигранта, как я понимаю, в общем, два мусульманина избили полицейского офицера.

Причем, естественно, сначала был крик против полиции, потому что коллеги этой полицейской дамы начали их трамбовать. И, естественно, их потребовали привлечь к ответу. После чего была опубликована изначальная пленка, на которой эти люди бьют женщину-полицейскую, они ломают ей нос. Она начинает страшно кричать, она плачет, она в истерике, она не может сосредоточиться. И никто не заметил, что она после этого сказала еще удивительную вещь: «Какой ужас. Когда они били и ломали мне нос, то другие люди просто снимали то, что происходит, и не вмешивались».

Я была, конечно, потрясена, потому что, вдумайтесь, во-первых, полицейский офицер, вне зависимости от того, какого он пола, он не должен ожидать помощи от публики. Полицейский офицер – это, наоборот, тот, который защищает публику. У нее должен быть пистолет, из которого она в этот момент должна иметь право стрелять. Во-вторых, понятно, почему публика не вмешивалась. Потому что они прекрасно понимали, что если они попытаются в стармеровской Великобритании кого-нибудь защитить от мусульманина, то они с большой вероятностью сядут.

Я напоминаю вам удивительную историю, которая случилась с каким-то футбольным болельщиком, который несколько лет назад от террористов, совершенно настоящих террористов на мосте, защитил людей, спас людей. Три террориста с ножами резали людей, а он на них бросился. Люди успели убежать. Он этим террористам безоружно противостоял. Знаете, что с ним случилось? Правильно, несколько месяцев он проходил курсы перевоспитания. Звали его Рой Ларнер. Он остановил атаку на London Bridge в 2017 году. И потом, соответственно, он был вынужден посещать курсы антирадикализации.

Да, вот, кстати говоря, еще к вопросу об отмене русских. Служба по доносам на людей, родившихся в СССР. Тут меня удивила «Медуза». Она сообщила нам, что американец, директор Трампа по персоналу, которого зовут Серхио Гор, он родился в Ташкенте в 1986 году как Сергей Гороховский. После этого его семья по еврейской линии, видимо, это не сказано в статье, уехала на Мальту, а потом – в США. То есть, извините, вот человек всю свою сознательную жизнь прожил в США.

И расследование, которое «Медуза» цитирует, строится, трам-пам-пам, на документах о недвижимости Гора на Мальте. То есть вот это явное напоминание о том, что если бы Сергей Брин стал соратником Трампа, то сколько бы, интересно, времени понадобилось «Медузе», чтобы сообщить, что этот подозрительный тип наверняка российский шпион, родился в Москве в 1973 году.

Вот я еще раз повторяю, что российская эмигрантская пресса честно пытается доказать, что все эти родившиеся в СССР, если уехали на Запад, люди подозрительные. Ну, не считая, конечно, авторов всех этих статей, которые пытаются спастись за счет тех, кто имел когда-то несчастье быть их соотечественниками.

Ну что ж, на этом, я думаю, действительно можно тихонечко завершать наше повествование.

Британская полиция, пишут мне, не носит огнестрельного оружия. Так надо носить.

«Юлия, – пишет мне Алиса, – ну сделайте, наконец, стрим про Моисея. Нет сил уже ждать. Вы в феврале обещали, сейчас июль месяц. Правый глаз уже дергается».

Все, будет вам на следующей неделе стрим про Моисея. А поскольку тут ходят какие-то страшные слухи о рекламе в Ютубе, о том, что она заканчивается, я прошу вас, если можно, подписываться на наш Патреон, потому что это нам не помешает. Еще раз, я дописала поскольку вчерне повесть, то завтра – Венедиктов, а на следующей неделе, да, обещаю вам, стрим про Моисея.

Всего лучшего. Извините, если что недосказала. Вспомним, когда будем говорить с Венедиктовым. Подписывайтесь на наш канал, делитесь ссылками, ставьте лайки. Если можете, подписывайтесь на Патреон. Тем, кто уже подписан, гигантское большое спасибо.