«Код доступа»: Почему сделка будет. Сеанс саморазоблачения Волкова. Несоевая. Маск. Опрос Акунина

Юлия Латынинапублицист, писатель

Путин всегда ладит с диктаторами и никогда не ладит с главами демократических стран. Почему? Потому что с главами демократических стран невозможно заключить сделку. Путин любит договариваться персонально и договаривается иногда с ущербом для себя.
И вот это то, о чем мечтал Путин. Он получил ту администрацию, которая готова с ним заключить сделку, что, в принципе, обычно раньше бывало невозможно…

Подписаться на Yulia Latynina

Поддержать канал Latynina TV

Купить книгу Юлии Латыниной «Стальной король» на сайте «Эхо Книги» 

Ю. ЛАТЫНИНА: Добрый день, господа. Это Юлия Латынина. «Код доступа». Не забывайте на нас подписываться, не забывайте делиться ссылками, не забывайте ставить лайки и задавать вопросы, на основании которых, собственно, и будет построена большая часть нынешней передачи. В будущем мы решили собирать вопросы по ссылке на пост в сообществе перед выходом стрима. Так что в будущем обращайте внимание на это.

И сразу скажу, что я обещала давно, наконец, мы его доделали, большое видео про то, как нас морочит секта глобальных потеплителей с историей про страшное поднятие уровня моря, про всемирный потоп, который всех потопит. Мы его завтра вывешиваем, наверное, часов в шесть или семь по Москве. Не пропустите. Важное для меня видео.

Собственно, наверное, вещь, с которой я начну, это сделка, которая готовится между Трампом и Путиным. И скажу, почему я умеренно оптимистична. Во-первых, я хочу обратить внимание всех присутствующих на то, что главное в искусстве сделки – это, собственно, написано в книге Трампа – никогда не показывать, что ты в ней заинтересован. Поэтому когда вы видите какие-то злобные достаточно слова Трампа или злобные достаточно слова Путина, то это как раз и является в данном случае элементом переговоров. Это первое. Насчет злобных слов я сейчас сама скажу и одновременно поправлюсь.

Второе. Мне кажется, что важнейшее, на что стоит обратить внимание, это то, что само слово «сделка» прозвучало. Потому что оно никогда не звучало в течение трех лет. И более того, всегда формула администрации Байдена была ровно другая. Она была формально совершенно замечательная – ничего об Украине без Украины. Но реально она, естественно, приводила к тому, что после того, как в Стамбуле администрация Байдена сказала Зеленскому: «Ну, пожалуй, мы тебе чего-нибудь дадим, если ты продолжишь войну», Зеленский, который понял, что после заключения мира он немедленно потеряет свою власть, решил продолжать войну.

И поскольку с тех пор становилась ситуация все хуже и хуже, то войну ему никак нельзя было останавливать, и, соответственно, каждый раз происходило следующее. Байден говорил: «Ничего об Украине без Украины». Чего хочет президент Зеленский? Президент Зеленский говорил: «А мы хотим продолжать воевать. Даешь границы 1991 года». «Ну вот видите, – говорил Байден, – вот они хотят, значит, мы должны продолжать их поддерживать».

И здесь совершенно по-другому Трамп заговорил. Мы видели замечательную историю про то, как Трамп сказал, что президент Зеленский согласен совершить сделку. То есть перед этим президент Зеленский прибежал в Давос, навалил целую кучу слов про то, почему он не согласен, про то, что ему надо, что он готов обеспечить безопасность Европы, наоборот, что Европа должна обеспечить безопасность Украины и так далее и так далее. Все это сводилось к словам «никогда не прекращу войну, потому что иначе я потеряю власть». И вместо этого президент Трамп говорит: «А Зеленский согласен». То есть Трамп разговаривает непосредственно с Путиным. И это то, о чем всегда Путин мечтал.

Я много лет назад еще говорила, обратите внимание, Путин всегда ладит с диктаторами и никогда не ладит с главами демократических стран. Почему? Потому что с главами демократических стран невозможно заключить сделку. Путин любит договариваться персонально и договаривается иногда с ущербом для себя. Например, он договаривается с Лукашенко и при этом, в общем, Лукашенко сидит сверху. Он договаривается с каким-то Муаммаром Каддафи, заползает к нему в шатер и договаривается конкретно о баках, конкретно о бабках для друзей Путина. А вот с демократической страной невозможно так договориться. Невозможно было в прежнее время сесть с президентом демократической страны и сказать: «Давай ты мне сделаешь это, я тебе сделаю это. Я тебе дам нефтяную вышку где-нибудь в Самотлоре, а ты мне дашь нефтяную вышку где-нибудь на Техасщине».

Я всегда считала, что это такой хороший плюс демократии. После того, как я посмотрела, как ведет себя администрация Байдена чуть позже, я подумала, что это может быть при определенных условиях и минусом.

И вот это то, о чем мечтал Путин. Он получил ту администрацию, которая готова с ним заключить сделку, что, в принципе, обычно раньше бывало невозможно. Более того, он, собственно, эту войну воевал для того, чтобы поставить себе положение, при котором можно заключать сделки, сделки именно с США, именно с американским президентом. Соответственно, вот эта радикальная подвижка, что раньше администрация Байдена играла в такую эту прекрасную несознанку: «Не-не-не, договариваться – это к Зеленскому. Ах, Зеленский не хочет договариваться? А мы-то что можем поделать? Ничего об Украине без Украины». Вот это превратилось в слова Трампа о том, что…

Обратите внимание, как были структурированы слова Трампа публичные и ответные публичные слова Путина. Слова Трампа были такие: «Путин – офигительный чувак. Россия – замечательная страна. Она 60 миллионов потеряла, защищая нас от фашизма». Откуда он взял цифру 60 миллионов, я не знаю. Но это, знаете, у Трампа как у античных историков. Вот как читаешь Тита Ливия или Иосифа Флавия, вечно у них какие-то миллионы воюют. Вот Трамп, он как античные историки в этом смысле. «Но, – говорит Трамп, –если Путин на сделку не согласится, я уроню цену на нефть, его разорю».

Обратите внимание, что отвечает Путин. Он отвечает: «Трамп – замечательный человек. У него украли президентство в 2020 году. Если бы не украли, войны бы не было». То есть опять тоже погладил своего собеседника.

Это стандартная технология при заключении сделки. Вы, если хотите заключить сделку, никогда, извините, не срете в глаза тому, с кем вы ее пытаетесь заключить. Вы никогда не говорите: «Ах ты сволочь, ах ты негодяй, ах ты желтый земляной червяк. А теперь давай договариваться». Вы говорите: «Ты замечательный чувак, ты классный, ты потрясающий». И потом вы пожимаете друг другу руки и проверяете, все ли пальцы на месте. Потому что ровно после того, как вы сказали «ты замечательный, ты потрясающий», происходит самое главное и происходит взаимное надувательство, и происходит взаимное давление.

И вот это взаимное давление тоже происходит. Потому что что в ответ Путин отвечает? А Путин в ответ отвечает: «Но только я как-то сомневаюсь, что Трамп сумеет сильно уронить цену на нефть». Потому что у него же лозунг «Drill, baby, drill». А американская нефть сланцевая не такая дешевая, чтобы уронить на нее цену ниже 40-50 долларов за баррель.

И обратите внимание на две важные вещи. Об одной из них я уже говорила. Вещь первая заключается в том, что предыдущий план Трампа, напомню, заключался в том, что он говорил: «Ну вот я либо не дам Зеленскому оружие, если он будет не согласен на сделку, либо поставлю все оружие Украине, если Зеленский будет согласен, а Путин будет не согласен». И я уже несколько недель назад говорила, что этот план технически невыполним, потому что, во-первых, Трампу подкинул свинью Байден, он поставил достаточное количество оружия Украине, сильно приблизившись к красным линиям Путина, чтобы у Трампа больше не было свободы маневра и он, скажем, не мог бы шантажировать Путина поставками ATACMS. То есть Байден вот реально выбил из-под ног Трампа эту табуреточку.

Второе. Как мы видим, разрешение на применение ATACMS по территории России не произвели кардинальной перемены войны. Потому что главная проблема Украины – это силы на земле, это, напомню, 6 миллионов человек, которые не пришли, не зарегистрировались в качестве военнообязанных. То есть это практически половина военнообязанных.

Это 500 тысяч человек, которые находятся в розыске за уклонение от военной службы. Это те 90 тысяч человек, о которых говорил Алексей Арестович, которые договорились со своими командирами, что они будут отдавать их зарплату и не появляться в частях вообще или не появляться на поле битвы. И, соответственно, это еще плюс к тем 500 тысячам непостроенные укрепления за ворованные деньги, это непоставленные снаряды и деньги на них выделенные и так далее и так далее. То есть украинская армия находится не в том состоянии, чтобы ей можно было чуть-чуть подкинуть, и она перейдет в победоносное наступление.

Соответственно, у Трампа вот эта военная часть практически выбрана, ему практически больше в этом смысле нечем угрожать Путину. Потому что следующее – это, допустим, поставить Украине «Томагавки», а это действительно опасно, близко к ядерной войне. Я не знаю, как насчет американцев, но они, судя по всему, себя вели именно так все это время. Они, судя по всему, не сомневались, и я думаю, правильно не сомневались, что если загнать Путина в угол, подчеркиваю, если загнать Путина в угол, то он действительно применит ядерное оружие. Соответственно, у Трампа остается вот только эта возможность маневровая в экономике.

И в этом смысле мне кажется, что у Трампа и у Путина есть лишь две серьезных общих почвы для сделки. Как я уже сказала, одна заключается в том, что ни тому, ни другому не выгоден обвал цены на нефть: Путину – потому что ему тогда кирдык, а Трампу – потому что сланцевая нефть рентабельна только при достаточно высоких ценах (не будем сейчас конкретно спорить, это 40, 50 или 60 долларов), а Трамп хочет развивать сланцевую нефть.

Но при этом обвал цены Трамп запросто выдержит, потому что, во-первых, нефтяные налоги 10% в экономике США. Во-вторых, можно закупать нефть в Саудовской Аравии, там себестоимость – 10 долларов за баррель. В конце концов, низкая цена на нефть – это дешевый бензин и всякое такое прочее. А вот Путину будет кирдык, потому что у него 30% его бюджета составляет налог с нефти.

То есть реальная почва для переговоров смещается в сторону экономики, именно в сторону сделки и выглядит так. «Смотри, мне этого не хочется делать, – говорит Трамп, – и лучше жить дружно, и мы даже готовы что-нибудь там вложить на захваченных территориях и этим если не прямо легитимизировать аннексию, то через инвестиции в какой-нибудь литий и уголь, а вот если ты не подпишешь, то тебе кирдык». И вот здесь входит вторая вещь – инвестиции. Это вторая вещь, которая, мне кажется, возможно обсуждение. Не знаю хотя, дойдет ли оно до чего-то разумного.

Дело в том, что Путин обозначил свою позицию. Ему не нужно просто перемирие, ему нужен, типа, мир. При этом мир, естественно, должен сопровождаться аннексией захваченных им территорий. Обратим внимание, что на самом деле хочет Путин мир или это он только делает вид, ему достаточно перемирия, а мы не знаем. Это входит в условия того, как вы заключаете сделку – вы обманываете противника. Вернее, вы обманываете партнера по сделке. Вы делаете вид, что вам интересно одно, а вам интересно на самом деле другое.

Соответственно, понятно, что Трамп не может на это пойти, потому что его забросают все говном и скажут, там нарушение границ и так далее. Путин опять же вряд ли захочет просто остановить войну в ситуации, когда он имеет пусть слабое, но преимущество.

Я напомню, что как раз сейчас кончается захват российскими войсками Великой Новоселки. Там какое-то количество людей попало в плен. Насколько я понимаю, не очень большое, около 40 человек. Но ровно потому, что украинские войска, как всегда, не выводили до самого последнего момента. И, с одной стороны, продвижение российских войск за последнее время несколько замедлилось. Они где-то на 11 километров продвинулись за последние два месяца. А за последние три месяца перед этим они продвинулись километров на 40.

Так вот, продвижение замедлилось, но преимущество все равно есть. По причинам, о которых я только что сказала. В этой ситуации Путин говорит: «А что я хорошего получу, если я просто остановлю и заморожу войну? И как мне удостовериться, что вы снимете санкции?» А вот представьте, что идет предложение встречное: а давайте американцы будут вкладывать деньги в то, что оказалось на аннексированной территории. Автоматически это такое полупризнание, это снятие санкций и это вот та самая сделка, которую Путин очень хочет.

Потому что я еще раз повторяю, Путин всегда заключает сделки с авторитарными правителями, даже если они ему не очень выгодны. Для него сам факт того, что вы договорились напрямую, допустим, с Лукашенко, и Лукашенко там отдает захваченного им в заложники директора «Уралкалия» прямо непосредственно Путину, для Путина сам факт вот этого личного сговора очень важен.

Ну и последнее. Как я уже сказала, мы совершенно не видим во всей этой конструкции президента Зеленского. Я тут несколько месяцев занималась тем, что периодически высмеивала разные хотелки президента Зеленского. И сейчас можно остановиться и все то, что он говорит, вообще не комментировать, потому что это перестало быть достаточно релевантным.

Вот, допустим, он, как я уже сказала, приехал в Давос и там, в Давосе, наговорил каких-то совершенно невероятных вещей, объяснил Европе, почему теперь Европа должна защищать президента Зеленского. Он сказал: «Мы европейцы». В отличие от плохого Трампа, который больше не будет защищать Украину. Поэтому теперь эта почетная и обязательная обязанность возлагается на Европу.

Заметим, что перед этим он только что, наоборот, говорил, что вот у Украины есть армия, а у Европы армии нету, и давайте европейцы будут содержать украинскую армию. Естественно, по этому поводу сразу вспоминаешь старый анекдот о том, что тот, кто не хочет содержать свою армию, будет содержать чужую.

И возникает вопрос: зачем европейцы, которые даже на свою армию не хотят тратить денег, будут оплачивать деньгами содержание украинской армии, которая будет их охранять, если в таком случае они рискуют получить Зеленского в Давосе уже не одного, а в окружении 100 тысяч украинских военных, которые приходят в Давос и всем говорят: «Ну-ка, ребята, мы вас охраняем, содержите нас. Ну-ка, помогите нам». Представляете эту прекрасную картину? Вот я думаю, что люди в Давосе ее так себе наглядно представили. Так вот, собственно, непонятно, то есть это украинская армия должна помогать Европе или Европа должна помогать Украине. Вот этот вопрос остался непроясненным.

Но, как я уже сказала, в том-то и дело, что все, что последнее время говорит президент Зеленский, после того как исчезла вот эта формула «ничего об Украине без Украины», перестало иметь значение. Вот Алексей Арестович несколько раз повторил, что Украину наняли, как индейцев, за тифозное одеяло воевать с Россией.

Но я бы в данном случае вот эту формулу замечательную немножко знаете как переосмыслила творчески? Вот представьте себе, у вас есть родитель или не родитель, а просто какой-то взрослый человек, который хочет сделать доброе дело маленькому ребенку шестилетнему и говорит: «Ничего о маленьком ребенке без этого маленького ребенка. Дорогой мой Вася, что ты хочешь: в школу учиться матеатике или мороженое?» «Конечно, мороженое», – говорит ребенок. – «Дорогой мой Вася, что ты хочешь: в школу учиться физике или в Диснейленд?» – «Конечно, в Диснейленд». И так далее и так далее.

В общем, короче говоря, ребенок высказывает все свои пожелания. Он хочет волшебную палочку Гарри Поттера. Он хочет уметь летать. Он хочет массу других замечательных вещей, вплоть до того, что съесть все мороженое в мире. И человек, который говорит «ничего о ребенке без ребенка», на прощание говорит: «Ну да, мы будем этому ребенку помогать в осуществлении всех его желаний. Мы же о нем ничего без него не сделаем». Но в той ситуации оказывается просто, что то желание невыполнимое, а тем временем наш добрый человек разводит руками и говорит: «Ну видите, это же все желание ребенка. Я же не могу пойти против его желаний».

И вот эта формула «ничего об Украине без Украины», обратите внимание, насколько она была страшной внутренне. Потому что формально она была такой – белые пони в розовых пальто, а в реальности она заключалась в том, что президент Зеленский высказывал невыполнимые пожелания и продолжал войну, а окружение президента Байдена разводило руками и говорило: «Ну вот мы же не можем договориться с Путиным, потому что ничего об Украине без Украины, а президент Зеленский не хочет».

На этом я кончаю свое маленькое вступление и предлагаю, как я уже вам сказала, задавать вопросы.

«Слушаешь Латынину, – пишет Ирина, – и такое впечатление, что мир переворачивается с ног на голову. Это ж надо так все перекручивать».

Ирина, так не слушайте. А вдруг, может, послушаете и подумаете, что мир перевернулся, наоборот, с головы на ноги.

«Трамп обвинил Зеленского в продолжении войны. Разве он не прав?»

Слушайте, когда тут Латынина говорила, что одна из важнейших составляющих войны, более того, почему она началась, заключается в том, что Зеленский продолжает войну, поскольку он в противном случае лишится власти, потому что любые условия, которые он подпишет, будет хуже условий Стамбула, которых он не подписал, то что мне только тут ни писали в комментариях, а теперь, вот видите, это говорит Трамп. Какая досада. Наверное, он тоже путинский шпион.

Дариус пишет: «Юлия, Литва готова помочь Зеленскому. Ему трудно. Но он герой, поэтому мы ему поможем».

Дариус, и Литва, и Эстония, и Латвия, конечно, пусть помогают Зеленскому и помогали. Но, понимаете, что-то мне подсказывает, что если Зеленскому будут помогать именно Литва, Эстония, Латвия и даже Польша, страшно сказать, которая, кстати, очень сильна в военном смысле, то это не совсем то, что, как бы это мягче выразиться, поддержка Соединенных Штатов Америки. Это как это в анекдоте: один танк пошлем или сразу оба?

«Юлия, браво».

Фенька Свободный мне пишет: «Юлия, как вы относитесь к ситуации с Несоевой?»

Спасибо за вопрос. Напомню, в чем заключается история с Несовой? Есть такая девушка, вернее, ее нету, это псевдоним, Асия Несоевая. Она откуда-то из Татарстана. И она, искусно играя роль барона Мюнхгаузена, скармливала ряду оппозиционных СМИ (очень важно, сейчас скажем каких) совершенно фантастические истории в стиле распятого мальчика на доске объявлений в Славянске. Только ее мальчик, конечно, был на 180 градусов наоборот.

То есть это были всякие жуткие ужастики, которые полностью отвечали тому миру, который нам описывает, условно говоря, «Радио Свобода». Какие-то генетически неполноценные российские личинки, которые идут на СВО – нет, она, конечно, говорила «война» – на войну, жертвуют жизнью, и вообще с ними еще обращаются по-свински. И вообще жизнь насекомых, как у Пелевина. Там были совершенно душераздирающие тейки. Например, солдата застрелили командиры из-за его нерусской фамилии. Или солдат-мусульман запрещают хоронить по мусульманскому обряду. И далее по нарастающей.

И почему-то все очень много сейчас, особенно российская пропаганда, с торжеством пишут, что все оппозиционные СМИ на это купились. Обращаю ваше внимание, вовсе нет. Она действительно печаталась в довольно большом количестве СМИ, но есть, по крайней мере, несколько очень крупных оппозиционных СМИ, которые ее не печатали ровно потому, что поняли, что это что-то абсолютно не то. Например, Олеся Герасименко просто написала подробный пост, почему она не печатала. Анастасия Брюханова тоже. Вот несколько прямо человек зарубили все эти фантастически охренительные, я бы сказала, истории от госпожи Несоевой ровно потому, что она не могла представить никаких подтверждающих документов.

Другие крупные и хорошие оппозиционные СМИ типа той же самой «Новой газеты Европа» или «Важных историй» действительно напечатали одну-две ее статьи. Но, во-первых, на второй статье в такого рода СМИ она просто и спалилась. Я не помню, кажется, «Медиазона» ее разоблачила или что-то в этом роде.

А во-вторых, как раз та статья, например, которую она предоставила в «Важные истории», это была статья о срочнике, которого застрелили якобы за то, что он не хотел подписывать контракт. И вот эта как раз статья имела хоть какие-то пруфы, потому что там было уголовное дело о срочнике, которого застрелили прямо на полигоне. И там было утверждение семьи: «Срочник был из Татарстана. Он не хотел подписывать контракт. Его за это застрелили».

Была права семья или нет, мы, конечно, не можем судить. Потому что я напомню вам, что на советских еще учениях норма усушки и утруски, норма гибели персонала военного на учениях составляла 1%. То есть когда у вас написано в уголовном деле, что офицер, возможно, пьяный снял оружие с предохранителя и дал очередь в сторону стоящих срочников и одного из них убил, то, может быть, это офицера покрывают, а может быть, он там просто действительно был пьяный или случайно снял предохранитель и так далее и так далее. Но, короче говоря, эта статья имела подтверждение в «Важных историях». Кстати, «Важные истории» ее поэтому и оставили.

А вот кто хавал тоннами все это говно, и там абсолютное большинство историй Асии Несоевой как раз там и опубликовано, это мое любимое «Радио Свобода» и даже конкретно вот эта замечательная редакция «Idel. Реалии». И они прямо вот наворачивали всю эту чернуху ложкой: солдат-мусульман не хоронят, отказываются злобные рашинские, российские командиры и так далее и так далее. И сейчас они все это спешно потерли, потому что, судя по всему, то, что там у них печаталось, это вообще было за гранью добра и зла. Это, еще раз говорю, просто чистый распятый мальчик.

И единственный вопрос, конечно, о мотивах госпожи Несоевой. Их, возможно, два. Один – что она прямо страдает барона Мюнхгаузена. Это не первый журналист. Кстати, в New York Times такие водятся, которые просто сидят и высасывают из своего пальца душераздирающие детали. А, правда, не все из пальца. Она там еще Чехова переписывала. Ее в этом уличили.

Но меня смущают немножечко две вещи. Первое – что она почему-то лезла просто абсолютно во все оппозиционные СМИ. Это довольно странно. Журналист, если у тебя берут в одном месте материал, ну и хорошо, ну и берут. Что ты начинаешь бегать по самым разным местам? В том числе у тебя, если я не ошибаюсь, в одном месте хоть что-то платят, а ты эти материалы еще пристраиваешь там, где бесплатно. То есть такое ощущение, что у человека было партийное задание, чтобы это было напечатано абсолютно во скольких возможно оппозиционных СМИ.

И поскольку она после этого стала давать какие-то странные интервью, в которых говорила, что она намеренный тролль, посыпались какие-то странные утверждения, что она уже работает где-то чуть ли не чиновником каким-то мелким, что она, возможно, будет пытаться устроиться в Министерство обороны на должность пресс-секретаря и всякое такое, она стала давать странные интервью названиям типа «Ридовка», то, конечно, соответственно, второй вариант не исключен, что это такой Мюнхгаузен, которого нарочно скоординировали спецслужбы или, скажем, какие-то такие самостоятельные тролли, или какие-то пиарщики проправительственные. И в таком случае я их, конечно, поздравляю с блестящей победой. Это просто удивительно, что вот то самое «Радио Свобода», которое я стала вспоминать, вот все это хавало какой-то невероятной ложкой.

Малер меня спрашивает: «Юлия, добрый вечер. Посмотрели ли интервью Волкова?»

Конечно, посмотрела. Вернее, не конечно посмотрела. Это блестящая журналистская работа Дудя, потому что ни Волков, ни другие члены ФБК на все накопившиеся к ним вопросы не отвечали, если вы помните, со словами: «Нам некогда этим заниматься. И вообще мы тут с Путиным боремся». И вот все эти накопившиеся вопросы Юрий Дудь задал. И, конечно, это такая впечатляющая история, которая показывает, что король голый, до какой степени он голый. И я этому посвящу, если можно, достаточно много времени, потому что это важное эпохальное событие. Не только потому, что его взял Дудь, не только потому, что Волков так подробно отвечал, но, как я уже сказала, и просто потому, что ФБК бегал от ответов на эти вопросы. И это совершенно эпическая работа Дудя.

И, как ни странно, я начну с главного ощущения, которое заключается в том, что во всем виноват действительно Путин, потому что он сломал ФБК хребет, когда объявил их экстремистами и лишил российских донатов. ФБК – это организация. Вам на существование нужны деньги. Волков называет 6 миллионов долларов в год. Вы должны их откуда-то брать. Соответственно, их стали брать от Free Russia Foundation. Но еще не знаю откуда.

И в тот-то момент нам всем казалось, что Free Russia Foundation – разумное, доброе, вечное. Ну какая разница? Повестка-то не меняется. Какая разница, откуда деньги? Вам дают деньги за то, чтобы вы были собой. А потом оказалось, что это не так. А у вас организация, семья, дом, дети, ну и вообще какой-то статус. И в результате что оказывается?

Вот просто давайте сравним. Навальный в свое время снял фильм о своем отравлении, потом купил обратный билет и перед тем, как прилететь обратно, показал фильм о дворце Путина. Это неимоверная крутость. Это запредельная смелость. Мы дальше можем рассуждать, а было ли разумно прилетать. Но это вершина человеческой смелости, которую трудно превзойти реально абсолютно в истории человечества. Человек не боится никого и ничего.

А потом у Дудя сидит Волков, и Дудь спрашивает его: «А почему вы не защитили Луку Андреева?» Вот того мальчика, который на демонстрацию, на фрирашинг пришел с российским флагом, у которого глава тбилисской «Фабрики троллей» господин Михальчук этот флаг вырвал, когда мальчика стали травить нафоиды, требовать выслать его в Россию. И Волков отвечает: «Во-первых, мальчик был провокатор. А во-вторых, надо помнить об оккупации стран Балтии и о чувствах политиков в них. И если бы мы защитили Луку Андреева, – говорит Волков, – то была бы возможность, что это было бы использовано так, что русским в этих странах стало было еще тяжелее».

То есть в переводе: Волков живет в Литве, в Литве глава МИДа открыто говорит о том, что все россияне виноваты, что «исцеление может начаться только тогда, когда вся Россия, а не только Путин, потерпит поражение», и вот Леониду Волкову проще назвать Луку Андреева провокатором, а ссориться с властями предержащими он не будет.

И вот зацените этот путь от бросания вызова Путину до трепетания перед балтийскими политиками на всякий случай, потому что все-таки и Литва, и Латвия, и Эстония – страны демократические, там полоний в чай не подмешивают, там «Новичком» не травят.

«И вообще, – дальше говорит Волков, – нас не интересуют эмигранты, мы за их права бороться не будем, наша аудитория – в России». И тогда про аудиторию в России Дудь спрашивает: «А вот какая же тогда ваша работа в России? Потому что ваша последняя работа в России: какой-то пацан в Казани написал на стене лозунг против Путина, вы его выложили в интернет со словами “это работа наших штабов”, пацана схватили. Теперь ему корячиться в составе организованной экстремистской организации безумный срок. Вот какая ваша работа в России? Не стоило ли вам как-то поберечься это делать?»

И Волков не находит ничего лучшего, как сказать: «А это виктимблейминг. Во всем виноват Путин. Это он арестовал пацана в Казани». На что Дудь его спрашивает: «Постойте-постойте, но вы только же что, когда говорили о Луке Андрееве, говорили, что надо принимать во внимание обстоятельства. И вы не можете защитить Луку Андреева, потому что надо принимать во внимание возможные чувства, как к этому отнесутся балтийские политики. А обстоятельства диктатуры в России вы не хотите принимать? Вы выкладываете в интернет картинку и сейчас же мне говорите, что вы-то к этой картинке не имеете никакое отношение, а мальчику за эту картинку дают безумный срок». И остается, конечно, повисшая в воздухе не произнесенная Дудем фраза «а вы за это отчитаетесь о работе и получите грант».

Но Волков говорит, что в случае Балтики надо принимать во внимание обстоятельства, а тут виктиблейминг и виноват один Путин.

А дальше Дудь спрашивает: «А как же вы собираетесь победить?» И там идет совершенно потрясающий ответ, который я должна предуведомить одной маленькой историей.

История маленькая такая. Некоторое время назад я говорила с Дмитрием Некрасовым, и мы как раз обсуждали, почему очень много людей, особенно имеющих отношение к Free Russia, говорят, что завтра будет в России катастрофа, экономика кончится.

И Некрасов мне говорит: «Вот понимаешь, дело в том, что просто люди, которые пишут заявки на гранты, они знают, как это делать. И там первым требованием является всегда упоминание, что завтра путинский режим кончится, и мы знаем, как его обрушить, и мы знаем, как этому способствовать. Потому что если ты напишешь в заявке на грант, что завтра путинский режим не кончится, то тебе никто грант не даст. За что тебе грант давать, если ты пишешь, что путинский режим стабильный и ты не знаешь, когда он кончится?»

И вот я слышу эту прекрасную историю от Некрасова, что обязательно в заявках надо писать, что режим завтра кончится, что завтра будет катастрофа, и слышу ответ Волкова. И ответ Волкова буквально такой: «Путин, у него настолько неправильно все в экономике, он настолько плохо организовал страну, он настолько плохо организовал войну, что скоро будет, как в 1917 году, катастрофа, и после этого мы придем к власти. И вы увидите несколько вещей, которые мы сделаем, которые вот все переменят, которые этому будут способствовать».

Я все это слушаю, и у меня возникают четыре вопроса. Вопрос первый: а с чего Волков взял, что Россию ждет катастрофа в ближайшем будущем? Вот именно прям такая, как в 1917 году, когда все разваливалось. Во-первых, что такое катастрофа? Потому что если Волков сравнивает с 1917 годом, то это гражданская война, это полная разруха, это полное уничтожение страны, полное уничтожение в ней порядка и законности, это все всех грабят, по улицам ходит революционная матросня пьяная, Сибирь отделилась, Урал отделился. В 1917 году отделилась Украина, но тут уже некуда отделяться, тут уже и так.

Вопрос первый: а почему Волков думает, что будет катастрофа? Какие, что называется, признаки? Потому что ровно по тем предыдущим трем годам, которые мы видим, мы видим, что в войне на истощение медленно, но верно выигрывает Россия и что российская бюрократия при всех своих недостатках оказалась организована лучше, чем украинская. Потому что, как я уже сказала, 500 тысяч уголовных дел за СЗЧ, непостроенные укрепления и пропавшие на них деньги говорят сами за себя. В России такого нету. То есть в войне на истощение, очевидно, первой рухнет Украина. Все бывает, но статистически более вероятно это.

Вот тот же Дмитрий Некрасов говорит, что для целей войны с Украиной ресурсы Путина стоит считать бесконечными. Михаил Ходорковский с ним не согласен и считает, что ресурсов нормально хватит года на полтора. Соответственно, до этого, обратим внимание, у Путина есть возможность заключить сделку с Трампом. Соответственно, откуда катастрофа?

Второе. Если катастрофа случится как в 1917 году и все будут убивать всех, и по улицам будет ходить пьяная матросня, то, простите, господин Волков, а что в этом хорошего? Вот что для жителей России в этом хорошего?

Вопрос третий: кто сказал Леониду Волкову, что после такой катастрофы случаются демократические выборы? Если я правильно помню, в 1917 году, правда, были демократические выборы, но как раз их результаты отменили. В результате таких катастроф образуются мелкие военные хунты, которые иногда часто воюют внутри страны, распавшейся на части между собой. Никаких демократий при этом не происходит.

Наконец, представим себе, что катастрофа случилась, каким-то образом чудесным все преобразилось, я не знаю, «Абрамс» с Волковым на броне заехал на Красную площадь или Илья Пономарев дошел до Владивостока, и в стране действительно произошли выборы, и Леонид Волков такой выступает на этих выборах и говорит: «Вот смотрите, в стране случилась, как мы предсказывали, катастрофа, и мы ей способствовали. Вот у нас тут было несколько проектов, которые к ней привели».

В страну из Крыма прибежало полтора миллиона беженцев после этнической чистки, еще кто-то из Донбасса прибежал, еще бродит полмиллиона солдат, которые считают, что у них украли победу, и тут такой Волков говорит: «Смотрите, ура, в стране случилась катастрофа и мы к ней привели. Голосуйте за нас на демократических выборах». Как вы думаете, сколько он голосов-то соберет?

И как я уже сказала, у меня, конечно, больше всего в этой истории вопросов, как ни странно, не к Волкову, а вот ровно к тем, кто сейчас поддерживает ФБК на Западе. Потому что, ребят, вы идиоты, вам в руки попал потрясающий уже созданный институт, антивоенный инструмент, который можно было использовать с сокрушающей эффективностью.

Можно было сказать, с одной стороны, Зеленскому: «Так, Зеленский, ты рассказываешь, что ты воюешь за демократию против диктатуры и что каждый демократически настроенный русский тебе друг и брат», и у Путина просто бы фронт обрушился, а с другой стороны, сказать тому же самому ФБК и «Популярной политике», и всем остальным: «Так, ребята, с утра до ночи топите: наши братишки, у них ничего нету в окопах, их начальство посылает на смерть; зачем наши сыновья, зачем наши братья идут на смерть, чтобы убивать наших братьев?» Ровно все то, что говорила антивоенная, скажем, американская оппозиция во время войны во Вьетнаме. Все. Просто российский фронт бы рухнул.

И вместо этого вы устроили вот этот дикий позор, дикий бред. С одной стороны, национал-деколонизаторы, которые рассказывают про русских генетических рабов и нацию нелюдей и убийц. И, собственно, часть этих национал-деколонизаторов, в частности, господин Ильвес, экс-президент Эстонии, который заявлял, что русские, если я не ошибаюсь, нация грабителей и насильников, кажется, он так сказал, он состоял в совете попечителей Free Russia. С другой стороны, вы выставили идиотами этих людей, которые до сих пор уже даже при существующей сделке говорят: «Границы 1991 года. Путин должен заплатить репарации». И так далее и так далее.

Конкретно развивая свою мысль. Как я уже сказала, это был замечательный и длинный разговор. И, откровенно говоря, первые вопросы Дудя мне показались придирками. И Волков в них держался уверенно. И вот потому, что говорил Волков, с некоторой частью я была согласна. По крайней мере, я б даже сказала, я бы могла построить более сильную защиту Волкова, чем он сам.

Я обращу ваше внимание на одну очень важную деталь. Вот когда Дудь стал спрашивать Волкова о его зарплатах, это было видно, что это человек небогатый по меркам суперуспешных людей. После того, как его побили нанятые Невзлиным люди, жена Волкова получила место fellow в Йеле, и Волков тоже с ней поехал в Йель. А поскольку к этому времени у них было трое детей, то они не могли жить в маленькой служебной квартире, им надо было снимать дом, дом надо было снимать дорого, и Волков стал писать письма: «Нельзя ли мне где-то семестр подработать профессором?» Он получил эту профессорскую подработку на семестр.

И я вот просто представляю, как он там читал два курса, один из которых он сам придумал. Ну какие курсы? Противление диктатурам. Но я просто представляю себе, какое это количество работы. И вот это гигантское количество работы, просто заморачиваясь на себя, человек взвалил просто потому, что иначе им бы жалось снимать дом.

Я понимаю, что Волков – это тот человек, который, как мы знаем, был хороший айтишник, хороший менеджер IT. И если бы он не занимался ФБК, он бы совершенно точно заработал себе спокойно на этот дом и на гораздо большее в той же самой Америке. Я не знаю, заработал бы он десятки миллионов долларов, может быть, нет, но миллионы он бы точно совершенно заработал. То есть все-таки обратите внимание, это тот человек, который когда-то пошел к Навальному точно не за деньги. В этом-то и вся трагедия.

И более того, сейчас я обращаюсь к очень важной теме, Дудь его стал спрашивать: «А какую вы ответственность понесли за то, что подписали письмо в защиту Фридмана?»

Напомню, что Волков подписал письмо в защиту Фридмана, что, дескать, на него не надо накладывать санкции, а когда это стало известно через Алексея Венедиктова, Волков еще возьми и соври, говорил, что он письмо это не подписывал. Конечно, было совсем смешно. И в итоге выясняется, что санкции, которые Волков понес, было то, что ему пришлось переменить свою должность на визитке. То есть никаких на самом деле.

И я к этому кейсу Фридмана вернусь, потому что он очень важен. И я скажу вещи, которые не сказал Волков и не стал говорить, что очень важно, что он их не стал говорить. Сейчас скажу, что на самом деле это не такая тривиальная дилемма. Потому что, с одной стороны, совершенно справедливо, что в любой организации, если она хочет, чтобы она работала, в ней должен быть механизм наказания. Как говорил Ли Куан Ю, вы никогда не построите общество без коррупции, если не посадите парочку своих ближайших друзей. И это с одной стороны. И в этом смысле то, что Волков остался без наказания, особенно за то, что он соврал, это нехорошо. Но, с другой стороны, я вот тут хочу все-таки напомнить, что ФБК – это не победившее правительство и это не корпорация.

Кстати, еще одну маленькую деталь скажу. Просто один мой очень умный приятель, бизнесмен, как-то сказал, что гигантская проблема ФБК заключается в том, что они не увольняют плохих работников. Потому что любая нормальная корпорация, если она хочет хорошо работать, она должна увольнять плохих работников, потому что иначе она будет вся забита этим шлаком.

Так вот, в корпорации-то легко уволить работника, потому что он пойдет в другое место. А когда вы уехали за границу, вывезли людей, ну понятно, что Волкова если вышвырнуть из ФБК, не то что ему куда-то сильно устроиться, то у вас возникают проблемы несколько другого морального порядка, чем просто если вы увольняете человека из корпорации или, скажем, из правительства, он идет в какую-нибудь оборонную компанию и там находит прекрасное теплое местечко. То есть я говорю, что вот это такие нетривиальные вещи. Хотя, бесспорно, точно можно было найти какой-то приличный компромисс. Скажем, на год или на два Волков мог поехать куда-то на sabbatical просто не отсвечивать. А тут всем показали, что всем нельзя, но нам можно.

Ну и, конечно, когда там Волкова Дудь стал спрашивать про Кагаловского, который пожертвовал ФБК 500 тысяч долларов, и правильно ли брать деньги от Кагаловского, тут, на мой взгляд, ответ Волкова о том, что знаете, мы вот эти деньги взяли, но совершенно ясно про этот донат, что именно этот донат действительно пришел без всяких, как говорится по-английски, no strings attached, без всяких привязанных к нему ниточек, потому что после этого был снят фильм «Предатели», который, строго говоря, просто против той среды, которую представляет Кагаловский, и то, что в этом фильме Кагаловский, роль которого в залоговых аукционах не то чтобы была вот прям такая первая, не упомянут, мне не показался таким сильно значимым.

Вот как раз на примере доната Кагаловского видно, что тогда в это время ФБК работал ровно так, как в этот момент говорил Волков: пожалуйста, деньги давайте за то, что вам нравится наша работа, и мы вам ничего не обещаем, и мы вам ничего не должны.

Дальше начинается, конечно, совершеннейшая жесть. Эта жесть, конечно, про Железняка. И в ней Волков несколько раз проговорился. Это очень хорошо, что он проговорился, потому что ФБК вообще не хотели отвечать на вопросы про Железняка. Они сняли свой ответ Кацу, сказали: «А больше мы на эту мелкую тему не разговариваем», и попытались отменить всех тех, кто сказал, что ребята, ваш ответ просто за гранью добра и зла. И вот теперь пришлось поговорить.

И сказал Волков несколько очень интересных вещей. Во-первых, он сообщил, что первый раз он познакомился с Железняком чуть ли не в 2015 году, когда Железняк, дескать, пришел к ним с историей о том, как Набиуллина и Черкалин образовали шайку, чтобы ограбить всю банковскую систему России, с вот такой замечательной темой расследования. И обратим внимание, что, во-первых, это расследование не было нигде напечатано.

Это очень интересно. Почему это интересно? Во-первых, я, конечно, сомневаюсь, что это было в 2015 году. Потому что я напоминаю, что расследование «Проекта» было напечатано в 2019 году, а в 2020 году пришли Железняк и Леонтьев, обратились к Заякину. То есть, видимо, они начали бегать по разным инстанциям журналистским около этого времени. После того, как в 2019 году посадили Черкалина, после этого они, судя по всему, стали рассказывать о том, как они с Черкалиным боролись. Потому что, напоминаю, до этого Черкалина они нанимали и договаривались с ним. И, видимо, это для них был важный пунктик. Так что насчет 2015 года я не знаю.

Но самое главное другое. Дело в том, что у всех у нас масса странных знакомых, которые появляются странным образом, и мы не проверяем и не делаем background check. Ну вот завелся такой знакомый. Мы иногда даже не знаем, сколько его зовут. Потом оказывается, что у него какая-то очень интересная фамилия.

Но тут Волков нам рассказывает, что, оказывается, Железняк к ним обратился прямо как человек, который предложил расследование, да еще какое – как кровавая Набиуллина по навещанию Путина вместе с эфэсбэшниками образовали шайку, чтобы ограбить все банки России. Представляете, какое это классное расследование. Представляете, если бы это вышло в Фонде борьбы с коррупцией. Мы бы смотрели на все это, открыв рот. И, видимо, это расследование не прошло доследственной проверки Фонда борьбы с коррупцией. Видимо, можно предполагать, что к Волкову пришли и сказали: «Не-не-не, вот такого мы напечатать не можем».

И понятно почему. Потому что с этим пришли Леонтьев и Железняк в Financial Times. И вышла статья в Financial Times крайне к ним критическая. С этим они пришли к Заякину, и Заякин в два счета выяснил, что, во-первых, они брали прокурорский нал, а во-вторых, деньги из банка разлетались «во внешний контур».

То есть выглядело все это, извините, что я отвлекаюсь, приблизительно так, вообще вся структура этого объяснения. Представьте себе, что у вас есть сейф. В нем лежали золотые монеты. Вы владелец сейфа. И вы золотые монеты из этого сейфа вынули, а вместо этого положили там бумажку, в которой было написано, что «Пупкин и сын» должен «Афанасьеву и коту». К вам приходит ЦБ и говорит: «Так золота в сейфе нету. Золота в банке нету». Если вы говорите, что вы это все вывели во внешний контур, то у вас есть полгода, чтобы золото положить обратно, а бумажки свои можете забрать, ими подтереться.

Вместо этого уважаемые товарищи находят Черкалина и вместе с Черкалиным из банка выносят остальное, что там было золотое, и кладут еще больше бумажек. И тут приходит ЦБ и говорит: «Все, так мы не играем. Игра закончена». И тут наши товарищи говорят: «Ой, вот это кровавое ЦБ, вот эта кровавая милиция, она уничтожила банк. Мы хотели положить золото на место, а они, гады, помешали и все украли. Вот в этот-то момент, – говорят они, – и произошло ограбление банка». Ну понятно, что эта история в решете воду не носит.

Кстати говоря, единственный, кто напечатал это все, это, если вы помните, был «Проект». То есть Financial Times не польстилась, Financial Times напечатала другое. ФБК не взял. Заякин напечатал разгромную статью. Соответственно, да, вот «Проект» польстился.

Это к вопросу о том, что Волков в связи с тем, что к нему пришли именно с идеей вот этого грандиозного расследования о том, как кровавая Набиуллина ограбила банковскую систему России, он должен был понимать, что к чему.

А вторая замечательная вещь была следующая. Волков стал рассказывать ту же согласованную историю, которую рассказывали ФБК в своем ответе Кацу, о том, что Железняк им страшно помог, создав американское НКО. Я все это слушаю который раз и понимаю, что, извините меня, это какие-то согласованные показания перед прокурором, которые опять-таки не держат воды. Потому что Волков нам только что сообщил и был прав, что донаторы никак не влияли на политику ФБК.

У меня возникает естественный вопрос. НКО в Америке полтора миллиона штук. Еще раз прописью – полтора миллиона. Это значит, что их регистрация – это вполне поставленный на поток процесс, который делается автоматически. Есть специально нанятые люди, которые знают, куда прийти, что завести. Они могут быть какими-то зиц-председателями. Да и зачем зиц-председателями, если есть огромное количество известных, крупных, уважаемых людей в западной журналистике, в западном политикуме, которые будут согласны сидеть на борде такого фонда.

Если к тебе приходит Железняк с просьбой помочь, достаточно ему сказать: «Слушай, парень, вот это стоит столько-то и столько-то. Вот дай нам, пожалуйста, донат на эту сумму, мы пойдем к профессиональным адвокатам, они нам все зарегистрируют. Ты у нас будешь донатор. Донаторы у нас не влияют на политику компании.

А так, извини, получается, что просто в силу того, что ты получаешь статус нашего казначея, ты тем самым получаешь от нас политическую крышу, которая очень дорого стоит. Политическая крыша такого рода в твоей ситуации стоит значительно больше, чем те деньги, которые он экономит на подписании этих бумажек. Ты, парень, продешевить хочешь. Так не бывает. Мы все прекрасно понимаем, сколько стоят лоббистские услуги в Америке (и сейчас я о них буду говорить подробнее). А во-вторых, если ты хочешь оказать нам услугу, просто дай на эту сумму донат и все».

И третье удивительное сказал Волков. Он признал, что вот эти ужасные заказные статьи, которые печатались где-то в лихтенштейнской прессе, в Швейцарии, кажется, были, про то, что Леонтьев – банкир Навального, это все безобразие, признал Волков. «Но мы об этом, – сказал он, – не знали». У меня вопрос. Ребят, если вы об этом не знали, во-первых, я, извините, как сказал Станиславский, не верю.

Во-вторых, самый простой вопрос. Не сложно найти в интернете бойкий спич господина Сергея Бойко, который излагает ровно эту версию. Вот он досказывает дословно, что Железняк – это банкир, который единственный выпустил карточку Навального, что вранье. Карточка не была выпущена. Насколько вообще в проекте этой карточки участвовали Железняк и Леонтьев, большой вопрос. Скорее всего, участвовали так, что они ее запретили выпускать своим пиарщикам. Ну это ладно.

Который выпустил карточку Навального, и за это у него кровавая ФСБ отобрала бизнес. «Есть такая схема, – говорит Сергей Бойко, сажают бизнесмена в тюрьму и отбирают у него бизнес, а в тюрьме его убивают. А Железняк успел, – говорит Бойко, – сбежать, добежал до США, и там суд постановил, что дело политическое, никаких денег он не крал». Что тоже, извините, неправда, потому что там были разные суды, но большая их часть касалась достаточно технических моментов. И никакого вот такого суда прямо всеобъемлющего. Конечно, мягко говоря, сильно натянутое утверждение. То есть я, во всяком случае, решения такого суда не видела. Я видела решение суда, что лично Леонтьев ничего не должен этому «Авилону», Варшавскому. Это немножко совсем другие решения.

Так вот, Сергей Бойко излагает содержание этих статей. Вот это краткое содержание этих статей. Если господин Волков и ФБК не видели все статьи, то почему представитель ФБК озвучивал их, кажется, на «Популярной политике»?

Это вот такие очевидные вопросы, которые у меня родились, когда я все это слышала. Но самый главный вопрос у меня другой. Вот вернемся к тому, о чем я говорила, о том, каким образом Фридман вообще оказался в списках людей, которые должны быть подвержены санкциям. Мы хорошо помним, что это был действительно такой мейнстрим в начале войны, причем он шел со стороны Запада, когда всех российских бизнесменов, да и, собственно, всех россиян объявили ответственными за войну Путина.

И вместо того, чтобы этому противостоять, ФБК это де-факто возглавил. Он не говорил об ответственности всех россиян, это правда, но он своим «Списком 6000», в который попала учительница химии из Липецка, поддержал тезис о том, что виноваты все российские бизнесмены за то, что они не свергли Путина.

Я уже много раз говорила, что помимо того, что это был социалистический номенклатурный тезис, это был тезис, который также имел продолжение, что раз бизнесмены виноваты, то вообще все русские виноваты.

И кроме этого, этот тезис был крайне, я бы сказала, коррупциогенен. Вот Волков с одобрением упоминает список комиссии Фридмана-Макфола, который тоже считал, что все российские бизнесмены виноваты, которая, напомню, в какой-то момент предложила подвергнуть санкциям 100 тысяч россиян (всех, видимо, кто имел что-нибудь больше ларька с шаурмой) и написала в своем предложении, что эти люди могут быть вычеркнуты из санкционного списка, если они пожертвуют существенную часть своего состояния в фонд, которым руководят украинские чиновники. Так прямым текстом написала это в этой оферте. Вот те самые украинские чиновники, у которых даже деньги на укрепления исчезают. Можно представить себе, что было бы с деньгами российских бизнесменов.

То есть вот кому война, кому мать родна. Кому война, а кто тут же немедленно ищет в этой войне способ заняться привычным и любимым делом.

Если меня спросить, как в эти все списки и европейские санкции первым попал Фридман, может быть, я не права, но мой личный ответ заключается в том, что Фридман в них оказался в том числе, вероятно, потому, что у него были большие бизнесы в Украине. И банк был забран немедленно, а с сотовой сетью там до сих пор возятся, потому что сложно ее отобрать, не задев турков.

И, соответственно, с моей точки зрения, ФБК должен был этому противостоять с самого начала. Он должен был сказать: «Ребят, все русские не отвечают. И все русские бизнесмены не отвечают». С моей точки зрения, ничего такого не было страшного в том, чтобы подписать письмо за Фридмана. Другое дело, что врать по этому поводу было не надо. А Волков ведет себя сейчас, как маленький школьник, который впереди больших дядей побежал и подписал письмо. А там Фридмана не для этого гнали по поляне.

И он полностью берет под козырек вот этой левой европейской бюрократической повестки, которая еще с заметным коррупционным душком, что, дескать, все российские бизнесмены виноваты, он с этим соглашается. И, собственно, весь «Список 6000» ФБК был таким предательством российского бизнеса и согласием с этим, и дверью, которая открывалась в новое пространство, которое называлось «все русские виноваты».

Но почему я об этом так подробно говорю? Потому что мы знаем, что есть, по крайней мере, два российских бизнесмена, которые точно ни в чем не виноваты и которые точно не подлежат санкциям. Да, правильно, это Леонтьев и Железняк. Вот с ними тоже все хорошо. Фридман виноват, какой-нибудь Петя или Вася, который там торговал непонятно чем, каким-нибудь уголком алюминия, он виноват, замдиректора «Русгидро» или чего-нибудь еще, учительница пения из Липецка виновата, но Железняк и Леонтьев, которые брали прокурорский нал, ну что вы, ну что вы, это святые люди, они все свое искупили.

И вот тут у меня вопрос самый главный: перед кем они искупили и как? Потому что самое ключевое же в нашей истории – это не роль ФБК в отмазывании Леонтьева и Железняка и даже не предоставление им той самой политической крыши, которая выразилась в том, что Железняк получил место в структуре ФБК, место, которым он мог везде размахивать и предъявлять в качестве валидатора всех своих притязаний на то, что мы тут были банкирами Навального, мы тут пострадали от кровавой ФСБ и так далее и так далее.

Я вам только одну вещь напомню, что главное агентство, которое может судиться с Железняком и Леонтьевым на самом деле, называется Агентство по страхованию вкладов. Это то самое агентство, которое возглавлял Мирошников. На Мирошникова работал как раз Черкалин. Это ребята, на которых пробы ставить негде. Вот просто пробы ставить негде. Я еще раз напомню, что 1 января 2016 года Железняк, кажется, еще поздравлял Мирошникова с Новым годом.

Сейчас мы просто скипнем это для краткости, но суть заключается в том, что после многочисленных отсрочек и так далее АСВ действительно начало судиться с разными беглыми банкирами и, в частности, выиграло в Лондоне впечатляющее дело у банка «Траст», где лондонский суд согласился со всеми доводами и сказал, что да, банкиры из банка «Траст» 900 миллионов долларов из своего банка украли.

Но в этот момент началась война. И АСВ вот такое-сякое, немазаное, сухое, зеленое, коричневое и круглое попало под санкции американские. И в слушаниях по поводу этих американских санкций, если я не ошибаюсь, я тут со слов Каца говорю, там против АСВ свидетельствовала, если я не ошибаюсь, Анна Ведута. Но понятное дело, что это не ФБК решал, кто попадет в Америке под санкции и, таким образом, лишится возможности судиться с Леонтьевым и Железняком. Понятно, что это решала даже не Free Russia Foundation, не Наталья Арно. Это просто на уровень выше лоббисты решали.

И вот это самый большой скандал во всей этой истории, который вполне может расследовать администрация Трампа, потому что это, еще раз, не про ФБК. И это, с моей точки зрения, ключ к поведению ФБК. Потому что когда жареный петух клюнул и когда Кац все рассказал, тогда, конечно, самое разумное было – сказать «извините, ребята, мы тут запутались», признать свою ошибку и сказать «мы больше не будем».

Ну вот я сильно подозреваю, что ФБК продолжал себя вести так, как он себя вел, не просто потому, что там были какие-то тесные взаимоотношения между ФБК и Леонтьевым или ФБК и Железняком, а просто потому, что там вот эти вышестоящие лоббисты, те самые лоббисты, которые составляли списки приблизительно в эту же сторону комиссии Ермака-Макфола, те самые лоббисты, которые вообще к этому моменту стали теми людьми, которые гарантировали существование ФБК в его нынешнем виде.

Еще раз повторяю, что меня поразило во всей этой истории, как недалек оказался американский истеблишмент, демократический истеблишмент, я бы сказала, более того, левый демократический истеблишмент, который любит все эти феньки про деколонизацию и так далее. Когда им в руки свалился вот этот потрясающий готовый политический инструмент, структура, которая оказалась отрезана от финансирования своих российских поклонников и которая или должна была прекращать существование, или переходить на какие-то новые формы поддержки, вместо того чтобы использовать ее по назначению, как, кстати, произошло бы при Навальном…

Потому что я абсолютно уверена, что Алексей Навальный не стал бы менять дискурс, Алексей Навальный сказал бы: «Я делаю вот это. Я не пасовал перед Путиным, я не буду согласовывать с вами. Мне кажется правильным делать вот так.

Алексей Навальный, напомню, еще до 24 февраля сказал: «Крым – не бутерброд». Как вы думаете, что бы стал говорить Алексей Навальный после того, как Михаил Подоляк открыто сказал, что те жители Крыма, которые поддержали аннексию, они все должны быть выселены обратно в Россию? Как вы думаете, неужели после этого Алексей Навальный стал бы говорить про границы 1991 года?

Вот вдумайтесь, какой бы сейчас действительно был реальный дискурс Алексея Навального. Потому что он бы сказал: «Или поддерживайте меня таким, какой я есть, или я пошел. Я не собираюсь дело всей своей жизни, я не собираюсь статус, реноме всей своей жизни менять на какие-то сомнительные политические сделки».

Потому что Леонид Волков абсолютно прав был, когда он говорил, что донаты ФБК, когда они приходили с российской стороны, никак не влияли на то, что ФБК делает. Свидетельство – Кагаловский, который положил 500 тысяч и получил фильм «Предатели», что называется, в глотку.

А вот после этого я вижу, что там начались вот такие закулисные сделки, на которые замечательно намекнул Волков, когда сказал, что они не заступились за Луку Андреева, потому что некоторые балтийские политики могли бы что-то на это не так подумать. Представляете уровень разницы? Это, на самом деле, самое главное, что я хотела вам сказать по поводу интервью Волкова.

Ну да, там, конечно, совершенно потрясающая была история. Правильно его спросил Дудь про Кашина, который все время полоскал Алексея Навального. И Волков попытался ему задвинуть, что Кашин поддерживает войну. А Кашин, напоминаю, говорит: «Победа Путина будет трагедией для России. Но в то же время я не хочу, чтобы поражение в войне было сопряжено с национальным унижением русских».

Конечно, фантастическая история про Любовь Соболь, когда Волков рассказывает, как они два миллиона потратили на организацию нового канала («Популярную политику»), но несколько десятков тысяч долларов для того, чтобы заплатить зарплаты существующему каналу, который, видимо, они хотели съесть и в конце концов съели, Любови Соболь, у него не нашлось.

Еще раз повторяю, у меня, с одной стороны, было немое удивление по поводу того, сколько лжи нагородил Волков в этом интервью и как мастерски его Дудь раздел. Там же была последняя потрясающая деталь, когда Дудь сказал: «Я в вас разочаровался. Дело во мне или в вас?» Обратите внимание, какой ответ политика: «А почему вы в нас разочаровались?» Это вот обратная связь. «Юрий, а теперь поговорите вы, скажите, что мы сделали не так. Может быть, мы подумаем. Может, мы исправим».

Волкову было неинтересно, почему в них Дудь разочаровался. Волков был абсолютно уверен, что он от всего может отмотаться, когда он говорит в узком кругу своих друзей. И понятно, ты от всего можешь отмотаться, ты действительно можешь все объяснить. Только маленькая деталь – люди, которым ты можешь все объяснить, становятся сектой. Они действительно примут твое любое объяснение, но их будет все меньше и меньше.

И, конечно, самое главное – вот это потрясающее объяснение, что «во всех наших проблемах виноваты враги, которые нас подставляют и которые раскручивают…». Я совсем забыла самое главное. Невзлин и Ходорковский виноваты, как у Путина во всем виноват кровавый Запад. Если кто-то насрал в подъездах, это, значит, Байден получил ключи от российских подъездов. «Если у нас тут проблемы с Леонтьевым и Железняком, то во всем Ходорковский и Невзлин виноваты. А все, кто против нас, те у них на содержании». Я не знаю, бедный Дудь, наверное, тоже на содержании. Вот его тоже отменяют тут. А ничего нет смешнее, когда вы отменяете, а у вас, оказывается, отменялка не выросла.

Но еще раз повторяю, вот за всеми этими вещами, которые были достаточно явными, для меня звучала другая трагическая вещь, что это, видимо, ФБК поставили условия люди, которые думают, что они понимают, чего им нужно. И вместо того, чтобы использовать по назначению такой дорогой и замечательный микроскоп, они стали им забивать орехи.

Причем они стали им забивать орехи до такой степени, что, обратите внимание, Леонид Волков даже боится во время всего этого интервью упомянуть другую сторону, которая действительно совершенно явно противостоит ФБК – это всех этих украинских национал-деколонизаторов, которые требуют от Юлии Навальной, чтобы она топила за давайте оружие Украине и которые требуют от всего ФБК, чтобы он каждый день говорил: «Вступайте в РДК». Волков о них молчок. Потому что это абсолютно точно так же, как левые на Западе молчат о том, когда ХАМАС делает что-то такое нехорошее.

Вот эти люди на наших глазах превратились в юденрат, который вместо того, чтобы защищать права россиян, защищать права своих будущих избирателей, нормализирует те спичи относительно россиян и относительно России, которые, на мой взгляд, совершенно неприемлемы и не будут никогда политических перспектив в России иметь.

Я возвращаюсь к нашим вопросам. Извините за долгий спич. Но я обещаю долго к теме ФБК не возвращаться, тем более что тема, как я уже сказала, теряет актуальность.

Аа Оо пишет: «Почему все пропустили новость о том, что Трамп запретил новое финансирование Украины? По сути, война окончена».

Аа Оо, я думаю, что вы не правы. Во-первых, Украине сейчас передали достаточно оружия. Во-вторых, я думаю, что как раз финансирование и поставки оружия не остановлены. Подчеркиваю, это российская пропаганда. Скорее всего, не остановлены.

Но вот чего остановлено, кстати говоря, остановлено финансирование ФБК, насколько я знаю. Мало того, когда я увидела твит Волкова о том, какой нацист Маск, я поняла, что это, скорее всего… Я увидела в этом дальнейшее подтверждение. Потому что, ну вот Трамп не забыл ни участие Даши Навальной в предвыборной кампании Харрис, ни предвыборный вояж того же Леонида Волкова, где, понятное дело, за кого он агитировал. И понятно, что если вы зависите от американских грантов настолько сильно и постите пост, высмеивающий Департамент государственной эффективности Илона Маска и самого Илона Маска как фашиста, то, значит, дела ваши плохи.

Free Russia, как я понимаю, по крайней мере до вот того момента, о котором я знала, как раз финансирование продолжала получать. Не знаю, как так это вместе уживалось. В любом случае, это такие маленькие деньги для Америки, что я не уверена, что на них департамент Маска обратит свое внимание. Что называется, поживем-увидим. Я думаю, что часть ненависти российских левых к Маску и Трампу связана в том числе и с этим. Потому что там деньги копеечные. Но эти люди столько и стоили.

«Поймите, россиянам плевать на ФБК, Волкова и еще кого-нибудь из этой кодлы».

Извините, пожалуйста, во-первых, мне не плевать. Я как раз, как и Юрий Дудь, была большим поклонником ФБК очень долго. Для меня это серия шокирующих событий, в которых я пытаюсь разобраться.

«Навального жалко, остальных не жалко».

«Как вы относитесь к тому, что риторика Путина – это ваши с Арестовичем лозунги за последние полгода? Совпадение или нет?»

Слушайте, а если Путин скажет, что дважды два – четыре? Что нам с ним делать? Тоже совпадать?

Спрашивают меня: «Скажите, на кого рассчитан этот дешевый пиар ХАМАСа, который освобожденных заложниц наряжает в военную форму, как будто это солдаты, которых взяли с оружием в руках?» И второй вопрос из этой же серии: «Где Бибасы?»

На первый вопрос ответить очень легко. Этот дешевый пиар ХАМАСа рассчитан на CNN. Потому что это действительно абсолютно омерзительная ситуация. Вот меня лично просто воротит на эстетическом уровне, когда я вижу, как хамасовские террористы, которые всю эту кампанию провели в гражданской одежде и стреляли из-за спин женщин и детей из больниц и прятались по больницам, как только пришла пора освобождать заложников, все вылезли в новеньких униформах с повязочками. Надо сказать, что все-таки эти люди, видимо, глупые. Потому что я бы на их месте хотя бы подумала о том, что вот сейчас всех этих вылезших, я не сомневаюсь, израильская разведка очень внимательно пересчитывает и фотографирует. Так что серия не последняя этой истории. Посмотрим.

И я сильно подозреваю, что перемирие кончится после того, как будет освобождена некоторая часть заложников, но перед тем, как Израиль уйдет из Филадельфийского коридора. И это может показаться очень жестоким, людоедским тейком, дескать, это сознательное жертвование жизней заложников. Но я скажу, что это спасение жизней будущих заложников. Потому что если Израиль уйдет из Филадельфийского коридора, то 7 октября будет повторяться раз в пять лет и с более чудовищными последствиями. И ХАМАС будет знать, что достаточно украсть некоторое количество израильтян, и из Израиля, особенно с помощью добрых идиотов, можно будет вить веревки.

Это дилемма, в которую попадает любая цивилизованная страна, потому что любая цивилизованная страна цивилизованна потому, что она ценит жизни своих граждан больше, чем хочет уничтожить противника. Это одновременно ее сила и это одновременно ее слабость. Такая диалектика.

И когда вот эти хамасовцы, с одной стороны, все вылезли в этих новехоньких униформах, а с другой стороны, заложниц, передаваемых им, девочек, девушек, которых взяли с постели в пижамах… И мы можем себе представить, что с ними происходило в плену. И обратите внимание, что израильское правительство об этом не будет публично говорить, чтобы не срывать освобождение дальнейших заложников. Потому что это пороховая бочка. Вот просто одна заложница выйдет и скажет, что с ней происходило – и все, и больше никаких заложников. И дальше взрыв.

И вот этих женщин, с ними делали то, что делали, их наряжают эти скоты в форму, выводят и говорят: «Мы освободили израильских солдат». И вопрос: кто на это попадается? Ответ: конечно, CNN. Вот все те самые замечательные люди, которые отвлеклись от славословия хамасовских убийц и террористов, чтобы осудить нацистскую якобы зигу Маска, вот все эти люди немедленно, естественно… Вот я смотрю заголовок CNN: «Freed Israeli soldiers reunite with families» («Освобожденные израильские солдаты воссоединились с семьями»). Пиар-отдел ХАМАСа.

Еще раз повторяю, вся эта legacy media – CNN, BBC, Washington Post, The New York Times – это люди, которые, во-первых, перепечатывали вранье ХАМАСа без каких-либо правок. Это как если бы они вот печатали вранье Министерства обороны России от Конашенкова без каких-либо вопросов. И они продолжают это делать.

Но зато они страшно потрясены, когда они увидели, как Маск крайне неловко кинул жест, про который было абсолютно ясно, что этот жест никакой не является зигой, потому что, во-первых, зига по-другому кидается, она кидается от бедра и вверх. Это тут чувак приложил руку к сердцу, сказал: «Я даю вам мое сердце», и широко неловко помахал этой рукой, возможно, даже приняв перед этим что-то для радости.

И это, конечно, показывает, что они не знают уже, за что отменить Маска. Потому что они его пытались отменить за пятое, десятое. Понимаете, какая проблема, он строит ракеты – они в ракетах ничего не понимают, он создает систему искусственного интеллекта – они в искусственном интеллекте ничего не понимают, он собирается осваивать Марс – они в Марсе ничего не понимают. Наконец, они своим мелким умишком нашли нечто, на чем они могут завести большую отменяльную кампанию. Рукой дернул не так. Ох, раззудись, рука. Ох, мы сейчас его отменим. И тут оказывается, что отменялка не выросла. Еще раз я повторяю, нет ничего более позорного и смешного, как когда вы устраиваете кампанию отмены, а оно не отменяется.

Еще вопрос. «В правительстве российском обсудят идею выдачи льготной ипотеки под обещание родить ребенка. Идею высказали представители строительной отрасли на очередном заседании под председательством вице-премьера Марата Хуснуллина».

То есть там суть идеи заключается в том, что ты можешь получить ипотеку под пониженный процент, если обещаешь, будучи бездетным, родить ребенка. А если ты в течение двух лет не выполнил обещание, то у тебя этот процент пересматривают.

Сразу скажу, что это абсолютно коррупционная и идиотская идея, которая, естественно, пролоббирована девелоперами и направлена на поддержку девелоперов, а не рождаемости. Рождаемость при этом надо поощрять обязательно. И делается это так. Мы вот здесь с Алексеем Ракшой об этом говорили. Для начала просто тупо платятся деньги тем, кто рожает, и они уже сами эти деньги, если хотят, тратят на жилье, а если у них есть жилье, тратят на что-то другое и так далее. Абсолютно мутная коррупционная схема, которую просто надо рубить на корню.

У меня тут как раз один из первых был вопросов про зигу Маска. Я надеюсь, я на него ответила. «Видели вы, как в Фейсбуке началась травля Акунина за его пост о Трампе?»

Это совершенно прекрасная история. Это не совсем пост о Трампе. Напомню, что Борис Акунин написал в Фейсбуке пост: «Мне кажется, что левые либеральные прогрессистские силы в раже борьбы за все хорошее и против всего плохого чересчур оторвались от здравого смысла».

И запостил читателям голосование. Результат оказался следующим. 83% читателей Акунина считают, что тема ЛГБТ, трансгендеров и так далее занимает в общественной повестке диспропорционально много места. 83% – что бессудный кэнселлинг известных людей – это неправильно. 92% считают, что новая книжная woke-цензура – это плохо. 91% – что портить произведение искусства во имя зеленых ценностей недопустимо. 86% – что позиция леволиберальной общественности в истории с Газой была несправедливой. И только у 2,3 % все вышеперечисленные явления не вызывают никакого дискомфорта.

При этом напомню, что аудитория Акунина в большинстве своем придерживается либеральных взглядов и Трампа не любит.

Вот после этого поста просто вой стал по российскому либеральному Фейсбуку. И все стали писать посты не на тему того, что Акунин не прав, не на тему того, что Трамп плохой, а на тему того, как смел Акунин проводить такой опрос. И мне кажется, что это очень характерная история. Потому что, еще раз повторяю, это же даже не мнение Акунина, это мнение его читателя. 92% читателей Акунина вполне леволиберальных считает, что woke-цензура – это плохо. И вот те самые 2,5%, которые про то, что палестинцы несчастные, а Маск кидает зигу, и отменить всех, кого мы не хотим, и запретить Джоан Роулинг за то, что она против трансгендеров, вот эти самые 2,3% подняли хай и пытаются изображать из себя 100%.

И в этом абсолютно вся суть и смысл woke-культуры. Потому что woke-культура не опирается на избирателей, woke-культура опирается на особый тип человеческой личности, который называется «активисты». Активист – это человек, который за все хорошее, против всего плохого, при этом он никогда не отвечает за результат.

Это такая новая церковь. Активисты – ее члены. А любая церковь, любая идеология чем хороша? Она является заменой собственных мозгов. Сейчас в мире есть огромное количество влиятельных людей, которые одновременно являются дураками. Например, спортсмены или актрисы. Вот как из себя изобразить умного? Вот где-нибудь в Средневековье ты становился ханжой и фарисеем, ты напускал на себя благочестивый вид, и ты рассказывал о том, что ты с боженькой на короткой ноге. А в современном мире ты, конечно, начинаешь рассказывать, что ты борешься с глобальным потеплением, за права бедных палестинцев и так далее.

И вот все эти говорилки тебе заменяют мозги. А твоя самая главная сила заключается в том, что ты изображаешь из себя большинство в соответствии вот с тем самым экспериментом Соломона Аша, который, напоминаю, показывает, что человек, даже если видит, что оно неправда, предпочитает соглашаться с людьми, которые говорят на черное белое, если этих людей достаточно много.

Я напоминаю, что эксперимент Соломона Аша заключался в том, что людям показывали три палочки, из которых две были одинаковой длины, a третья разная, и спрашивали, какие из них одинаковые? И человек отвечал не то, что он видел собственными глазами, то есть не про ту палочку, которая одинаковая, а соглашался с теми людьми, которые говорили намеренное вранье, потому что человеку свойственно соглашаться.

И вот активисты, они создают ложное большинство. Когда я говорю об украинских национал-деколонизаторах или о российских зетниках, я никогда не говорю о большинстве. Я не знаю, что думает украинское большинство. Я не знаю, что думает российское большинство. Но я знаю, что думают власти. И я знаю, что думают пропагандисты. И вот об этом я говорю. Они пытаются навязать ощущение, что их большинство.

Абсолютно идеально это иллюстрирует история с Акуниным, потому что, еще раз повторяю, абсолютное большинство против цензуры в интернете. То есть, вернее, против woke-цензуры. 92% читателей Акунина против этого высказалось. Но набежало 2,3% (там по-разному, естественно, считались проценты), которым все это страшно нравится, и стали отменять Акунина не со словами, что он не прав, а со словами «как он смеет это говорить?». Это тоже очень важная часть woke-цензуры. Они же никогда не спорят, они отменяют.

Моя статья «Когнитивный пломбированный вагон», которую я вам всячески рекомендую, которая как раз тоже об этом, там же тоже я вижу в Твиттере большую дискуссию. И она не о том, что Латынина права или не права, она о том, что как смела «Новая газета Европа» и ее редактор Кирилл Мартынов Латынину напечатать, он, наверное, точно такая же сволочь, как Латынина.

А между прочим, главный редактор «Новой газеты Европа» Кирилл Мартынов со мной практически во всем не согласен, на 99% не согласен, он левый, он противник Трампа. Мы с моим собственным главным редактором об этом только что спорили. Мы вывесим, конечно, этот эфир тоже здесь на «Живом гвозде». Но просто за то, что этот гад посмел напечатать Юлию Латынину, его пытаются отменить, причем даже не споря с Латыниной. Сразу отменить того, кто напечатал. При том, что он не согласен. Тут сказать больше нечего.

Израиль к чертовой матери выгоняет ООН. Организация ООН БАПОР должна навсегда прекратить свою деятельность в Израиле и эвакуировать свою штаб-квартиру из Иерусалима до 30 января. Меня тоже просят прокомментировать эту новость. Я считаю, что это очень положительная новость.

А второе самое главное, мне кажется, что обратите внимание, как это совпало с избранием Трампа. Я вот тут только что говорила, что Трамп нехорошо поступил, что давил на Израиль для заключения позорного соглашения об обмене заложников и что он это сделал ради собственного пиара. И из песни слова не выкинешь. Он это сделал собственного пиара. Но вот, судя по всему, Израилю были предложены какие-то плюшки, которые мы увидим за сценой.

Мне кажется, вот эта плюшка настолько серьезная, что БАПОР просто выгнали, и никто Израилю не пискнул, и это может быть началом конца не просто БАПОР, а всех вот этих ребят, начиная с Гутерриша, каковой, Гутерриш, еще раз повторяю, является главным спонсором терроризма в истории человечеств. Ни один бен Ладен, ни один Советский Союз столько не спонсировал террористов, сколько господин Гутерриш, у которого практически половина денег, которые получает ООН, уходит на содержание БАПОР.

Андрей Букин: «С аудиторией Акунина сложно не согласиться. Прямо удивительно, если принимать во внимание личность самого писателя».

Курт Джонсон: «Юлия, стоило ли Израилю колонизировать сектор Газа и никогда из него не уходить?»

Я очень не люблю слово «колонизировать». Потому что если вы употребляете это слово, значит, вы говорите на том самом деколонизаторском воляпюке, который предусматривает, что есть нехороший Запад, вот все народы жили, как пишет Николь Ханна-Джонс, известный автор «Проекта 1619», который должен был переписать всю американскую историю как историю черного рабства в Америке…

Вот Николь Ханна-Джонс в свои студенческие годы написала, что черные раньше белых открыли Америку, раньше Колумба, они обменивались технологическими достижениями с индейскими цивилизациями (видимо, запускали космические корабли куда-то), и вот потом пришли белые, эта нация нелюдей и убийц, и все испортили.

И согласно вот этому современному деколонизационному воляпюку, который, напомню, придумал и пустил в широкие интеллектуальные массы мой любимый персонаж Вилли Мюнценберг, красный Геббельс, ленинский Геббельс, который существовал до первого Геббельса и которому Геббельс подражал… У нас о нем есть видео на канале. Не поленитесь, посмотрите.

Так вот, согласно этому деколонизационному дискурсу, дело обстояло следующим образом. Никто вообще в истории человечества никогда никого не завоевывал, не уничтожал, только вот пришли нехорошие белые, допустим, в Индию, запретили, гады, самосожжение вдов, построили школы, построили больницы, еще что-то сделали, уничтожили, можно сказать, такую замечательную местную культуру, которая занималась сожжением вдов.

Или пришли белые гады к ацтекам и уничтожили местную замечательную культуру, которая занималась человеческими жертвоприношениями в промышленных масштабах. Потому что, напомню, у ацтеков не хватало животного белка, и, согласно одной из гипотез, просто то человеческое мясо, которое они ели, восполняло в рационе эту нехватку белка. И вообще у ацтеков считался наиболее великим тот правитель, который как можно больше человеческих жертв принес. Вот это прямо как у Сталина. «А я в этом году 10 тысяч человек принес в жертву». «А я – целых 15». Ну вот тот, который целых 15 тысяч, круче же.

И все эти замечательные культуры проклятые белые завоеватели уничтожили и сломали, можно сказать, им существование. Вот если бы не было проклятых белых завоевателей, то была бы просто тишь и благодать. И как-то мы удивляемся. Потому что если вообще взглянуть на всю историю человечества, то за всю историю человечества разные народы друг друга завоевывали и в том числе друг друга стирали с лица земли, к сожалению. И на большей части территорий, занятых человечеством, просто человеческие популяции многократно обновились. И если бы не белые завоеватели, то это не значит, что завоевателей бы не было. Это значит, что завоеватели бы не только строили школы, а еще съедали завоеванных.

Вот есть известная история. В XIX веке, когда завоеватели, вооруженные ружьями, высадились на острова, на которых жило население, которое называлось мориори, и перестреляли этих мориори, и съели. Вы скажете, быть того не может. Ответ: может. Потому что эти завоеватели были маори.

Маори тогда как раз первыми вошли в контакт с европейцами. Они были людоедами, они были охотники за головами, они получили ружья. «О, – сказали добрые маори, – мы сейчас будем свои поддерживать национальные традиции. Но у нас теперь есть более широкие технические возможности. У нас ружья появились. Колонизацией мы не будем заниматься, мы будем заниматься распространением своей автохтонной культуры. И распространили». Это к вопросу просто о термине «колонизация».

Вот получается в рамках этого термина, что когда ислам завоевывает весь древний Ближний Восток плюс Среднюю Азию, плюс Малайзию, плюс часть Индии и уничтожает существующие там цивилизации и культуры, и уничтожает несколько десятков миллионов индусов (это один из крупнейших геноцидов в истории), то это ничего страшного. Каким-то образом все исламские страны на Ближнем Востоке являются местными автохтонными. Это не важно, что до них существовало до этого. А вот когда пришли европейцы и построили дороги – это страшная колонизация, которую надо отменить.

Поэтому уж если говорить, то проблема заключается в том, что в начале XX века на секторе Газа, на всей территории бывшего царства Израиль, бывшего царства Иудея просто жило очень мало людей, физически мало. Там в течение 3 тысяч лет к этому времени жили евреи. Это было автохтонное население за последние 3 тысячи лет, которое никуда не уходило, которое периодически уничтожали, которое после 136 года, после восстания Бар-Кохбы практически все было отправлено в изгнание. Храм был разрушен еще после первого восстания. Иерусалим был разрушен после 136 года и переименован в Элия Капиталина.

И евреям в Иерусалиме было запрещено селиться. Но где-то там в Галилее они продолжали селиться, продолжали существовать. Их резали, резали все новые воины-завоеватели. Они все продолжали существовать. Эти новые завоеватели-воины иногда поселялись, иногда просто уходили. Существовало очень небольшое к началу XX века количество евреев в Палестине. Напоминаю, в Палестину Иудею переименовали римляне как раз тоже после восстания Бар-Кохбы.

И существовало тоже не очень большое количество арабов. Собственно, никто их не называл палестинцами, их называли арабами, потому что это были арабы. Вот вы жителей Суздаля не называете специально нацией суздальцев. Они русские, но живут в Суздале. Вот это были арабы, которые жили в Палестине. Их было, как я уже сказала, очень мало, поскольку земля находилась после такого большого количества завоеваний и событий геноцида в состоянии экологической катастрофы. Это были либо бесплодные пустыни, либо малярийные болота.

Эти бесплодные пустыни и малярийные болота первые израильские поселенцы, первые сионисты начали понемногу превращать в цветущий сад. И по мере того, как сионистов и вот этого цветущего сада становилось все больше, также больше начинало прибывать и арабов. Они прибывали из соседних земель, в том числе из Египта, в том числе с территории нынешней Иордании, которая, напомню, тогда в ходе раздела подмандатной британской территории должна была отойти к Хашимитскому королевскому дому и, собственно, должна была быть той территорией, на которой поселятся местные палестинские арабы. Так вот, они все прибывали, потому что была работа, земля стала цвести и процветать.

И если бы в 1948 году после провозглашения Израилем независимости арабские страны не провозгласили Израилю войну, которую он выиграл, и не попытались бы его стереть с лица земли, и было бы провозглашено альтернативное палестинское государство, второе палестинское государство, как собиралась это сделать ООН, то, соответственно, вот так бы эти два вида территорий и застыли.

Но поскольку арабские страны проиграли войну и, более того, поскольку некоторые из этих стран, вернее, не некоторые, а все призвали перед геноцидом евреев убраться… Они собирались устроить геноцид евреев. Они призвали местное арабское население убраться с тех деревень, где оно проживало, чтобы не попасться под горячую руку, чтобы, когда раззудись плечо, размахнись рука, вот этот соседний араб не попался.

Часть деревень не выполнила это предложение. И те из них, которые не выполнили это предложение, сейчас являются израильскими гражданами и являются самыми свободными арабами с самым большим количеством прав, включая демократические, на всем Ближнем Востоке. А часть убежала. И вот тут-то можно сказать следующее, что, ребят, если уж вы убежали, то вот в 1948 году, в 1949 году эту бодягу надо было кончать и сказать: «Кто убежал, тот убежал. Извините, кто не спрятался, я не виноват».

Я много раз приводила в качестве примера, что в 1945 году с кровавых земель, с территорий Восточной Европы, с Галиции, с Волыни, с Судет, с Кенигсберга (нынешней Калининградской области), Восточной Пруссии было выселено или убежало, причем если убежало, то перед ужасами, которые творила наступающая Красная армия, если было выселено, то тоже это сопровождалось ужасами, которые, например, творили чехи в Судетах, было выселено около 18 миллионов немцев, причем около двух миллионов пропало по дороге. Их, судя по всему, убили.

Но мы не видим в современной Германии потомков в третьем поколении этих 18 миллионов немцев, которые имеют право на пособие, живут в том, что считается городками беженцев, хотя, конечно, давно не являются городками беженцев, и имеют теоретическое право на возвращение в Судеты, как бы ни было это теоретическое право исторически обосновано. Померла, так померла.

Беженцы наследственными не бывают. Если у вас есть какие-то наследственные беженцы, которым вы платите деньги за то, что они беженцы, то, во-первых, их количество будет увеличиваться в геометрической прогрессии, что и происходит, а во-вторых, это значит, что вы с ними обращаетесь как с заготовочным сырьем для изготовления террористов, потому что вы не хотите, чтобы у этих людей была счастливая жизнь, вы не хотите, чтобы у этих людей была нормальная жизнь. Вы хотите закрыть им все карьеры, кроме одной карьеры – вырастить шесть детей, пусть два пойдут и взорвут, остальным четверым будет еще добавка к пособию. «Ах, наши мальчики взрываются так быстро», – говорит одна женщина из Газы другой женщине из Газы.

Дмитрий Лисачев меня спрашивает: «Юлия Леонидовна, а что делать с тем количеством оружия, которое остается на руках у гражданского населения после крупной войны?»

К этому вопросу Дмитрия я хочу присовокупить еще другой вопрос: «А что будут делать в России все эти уголовники, которые вернулись с войны? Они-то и устроят хаос и революцию».

Это, видимо, мне писали по поводу моих саркастических замечаний о Волкове, который предрекает катастрофу. Начнем с этого. Как я уже сказала, это частая тема в российской эмигрантской прессе, что каким-то образом случится катастрофа в России. Непонятно каким. Я уже сказала, что это такой важный тезис. Всегда, когда ты подаешься в НКО, ты должен сказать, что в России обязательно скоро случится катастрофа и обязательно власть Путина падет.

И когда приходится объяснять, каким образом это случится, то одно из тоже частых, популярных объяснений, вот тот черный нуар, так же, как распятые мальчики, и так же, как тексты Асии Несоевой (хорошо заходит во многих оппозиционных СМИ и является частой рубрикой) – это очередной «ветеран СВО» вернулся домой, расчленил жену, убил сестру, зарубил топором соседку, получил срок и опять отправился на войну. И предполагается, что когда война кончится, все эти зарубившие топором соседку люди вернутся, и в стране начнется анархия, и произойдет 1917 год, и произойдет революция, и вот это-то Путина и погубит.

По этому поводу должна сказать следующее. Первое. Количество людей с посттравматическим синдромом, которые вернутся с войны, в России будет приблизительно такое же, как количество людей с посттравматическим синдромом, которые вернутся с войны, в Украине. Относительно процента населения в Украине это будет даже больше. Это будет меньше уголовников. Об этом я чуть-чуть поподробнее попозже скажу.

Но ПТСР у всех сторон. И в Украине мы об этом так часто не слышим, но периодически до нас об этом тоже доносится: какой-нибудь ветеран войны пришел в сельсовет, кинул там всем под ноги гранату. Тоже, помните, была такая новость. И в таком случае обычно начинают писать еще украинская патриотическая пресса: «Его довели. Это он протестовал против коррупции». Какое протестовал против коррупции? Какое его довели? Это тот же самый ПТСР. Эта проблема будет у обеих сторон. Это первое.

Второе. Вы скажете, что у России она будет больше из-за большого количества освобожденных и воюющих уголовников. Я не знаю. Надо смотреть конкретно цифры. Но я напомню, что большое количество этих уголовников утилизировано. И большое количество российских зон опустели. И можно предположить, что по цифрам она окажется меньше или приблизительно такая же, потому что все эти уголовники тоже рано или поздно через 10-15 лет выходили на свободу, а теперь они не выйдут, потому что они утилизированы.

Еще раз повторяю, вот здесь надо смотреть совершенно точно статистику, сколько погибло на войне, а сколько досрочно освободилась. Но я не буду сильно удивлена, если в конечном итоге статистика окажется, что называется, в пользу Путина. Потому что когда он этих людей посылал на смерть, он их посылал на смерть ровно с этой идеей, что «я почищу российские тюрьмы от биоматериала, который, во-первых, стоит денег его содержать, а во-вторых, рано или поздно освободится и тоже кого-то убьет». А теперь они уже никого не убьют. Правда, другие, кто прошел войну, освободятся, вернутся с войны и убьют.

Так что, еще раз повторяю, конечного соотношения я не знаю, но в любом случае это была крайне неглупая идея Путина. Мы видим, что сейчас в Украине тоже используют уголовников, освобожденных под это дело из тюрем. И правильно абсолютно делают.

Третье самое главное. Очень по-простому. Я вам скажу, господа, то, что происходит с людьми после войны на гражданке, зависит исключительно от того, в стране бардак или в стране порядок. Вот если в стране 1917 год, то они начинают гулять, как матрос Железняк. И если в стране 1991 год, то тоже возникают афганцы. Например, вот Америка имела свои проблемы с вьетнамскими солдатами, но совершенно никак нельзя сказать, что это были какие-то статистически значимые проблемы и что в Америке были сложные революционные потрясения в связи с количеством оружия, которое оказалось на руках у бывших вьетнамцев, или в связи с ПТСР в их головах.

Так что, еще раз повторяю, с моей точки зрения, это вот немножечко к Асии Несоевой. Это очень популярная тема о том, что вот они вернулись, вот они зарезали, вот они убили. И каждый раз, когда это происходит, очень страшно. Но надо не путать чернуху со статистикой.

«Прокомментируйте освобождение “ужасного пирата Робертса” (Dread Pirate Roberts)».

Слушайте, я его приветствую как завзятый либертарианец. Напоминаю, кто такой Dread Pirate Roberts и почему его освободил Трамп, и почему его посадили. Это легендарный человек, создатель штуки, которая называлась Silk Road. Это такой сайт в даркнете, который торговал всем чем угодно. То есть в первую очередь наркотиками. Но там, как я понимаю, можно было сделать все что угодно, вплоть до каких-то совершенно страшных вещей. Но это была принципиальная позиция его создателя, который был анонимен. Во-первых, Silk Road – это был сайт, который раскрутил в большие люди биткоин. А во-вторых, Dread Pirate Roberts был либертарианец, он является либертарианцем, это была его принципиальная позиция, он считал, что если есть потребность у людей в торговле, надо ее удовлетворить.

Соответственно, ФБР за ним охотилось как за страшным нарушителем норм общественного спокойствия, поймало его, дало ему безумное количество пожизненных сроков. И вот Трамп его помиловал. Здорово. Классно.

Константин: «Юлия, не пора ли догадаться выкладывать ваши стримы в Телеге в формате аудиофайлов?»

А вот, кстати, запишите. Давайте Даша запустит. А, правда, уже поздно запускать голосовалку, пора или не пора. Я не знаю. Это к Даше. Если Даша сможет это сделать, то ради бога, пожалуйста.

Это, наверное, будет последний мой вопрос. А, кстати, вот даже два подряд. Black Cat: «Юлия, ваше мнение о телефонном звонке Трампа с премьер-министром Дании». «Юля, почему молчит грозная Урсула из Еврокомиссии по поводу решения Трампа аннексировать Гренландию? Где санкции против американских граждан?»

Ну да, тут мы можем позубоскалить на эту тему, что вот желание Трампа аннексировать Гренландию – это не только Трамп, это должна быть коллективная вина всех американских граждан. За это им надо заблокировать карточки, что-то там еще, из них должны уйти те-то и те-то компании. Правда, не российские, потому что российских компаний на американском рынке и так, что называется, нету. А китайские не уйдут, хоть ты им маслом намажь. Разве что Трамп их выкинет.

Я могу только сказать то, что я видела, как и все другие, в Financial Times, что разговор Трампа с премьер-министром Дании был весьма серьезный. Другое дело, что премьер-министр Дании думала, что Трамп шутит и что это какой-то дешевый пиар. Трамп сказал: «Да, мне нужна Гренландия», и всячески давил.

Я много раз говорила, что, с моей точки зрения, это чрезвычайно положительный знак. Отсылаю вас к своему предпредыдущему эфиру о том, что современный мир, архитектура его геополитическая, мне это напоминает карточный домик или даже тот самый лес, в котором растут деревья пирофиты, которые очень любят гореть и который еще весь зарос кустарником, который не вырубали и не выжигали много-много десятилетий, кустарником в виде потенциальных конфликтов и в виде государств, существование которых немыслимо в мире, где все воюют со всеми или хотя бы пытаются воевать.

Потому что, я еще раз повторяю, у Трампа есть большое видение. Оно ни в коем случае не касается просто территорий. Трамп, кстати, в отличие от Путина, понимает, что самая главная экспансия лежит вне территорий – это экспансия на Марс, это экспансия в области искусственного интеллекта. Это ровно та экспансия, которой занимается Америка. Именно поэтому Америка недостижима, потому что Америка делает вещи, которые просто не делает ни одна другая страна в мире. Ну разве что Китай еще эти вещи делает. Их точно не делает Европа. О России просто и говорить смешно.

И мог бы делать Советский Союз, если бы остался единым проектом и был не уничтожен, а трансформирован. Их мог бы делать Советский Союз, потому что читатели Стругацких ожидали этого от «Полдня, XXI века». Но сейчас эти вещи делает только Америка.

Но одно из оснований, на которых это может совершаться, как это ни парадоксально, это действительно когда ты географически являешься большим проектом. Именно поэтому Трамп говорит о Панаме. Именно поэтому Трамп говорит о Канаде. Именно поэтому Трамп говорит о Гренландии. Потому что все это будет порождать синергию. Это не главная форма синергии, но это одна из форм синергии.

Я, пожалуй, закончу этот маленький разговор одной историей, которую я вам расскажу. Я надеюсь, не обидится на меня мой добрый друг за то, что я ее рассказала. У меня есть знакомый, потрясающий еще советский ученый, сейчас он уже глубоко пожилой человек, Вадим Раховский, который много лет работает над абсолютно фантастической, феноменальной вещью. Это вот «Полдень, XXI век». Он работает над голографическими масками для литографии. Голографическая маска для литографии, когда она будет сделана… Он ее математически рассчитал. У него есть много вещей, которые он уже сделал. Он находится, естественно, сейчас не в России, он находится в Европе. Я не буду говорить где на всякий случай. У него есть деньги на эти исследования европейские. У него есть блестящие достижения.

Голографическая маска для литографии. Когда сейчас печатают чипы, их печатают со все меньшим и меньшим шагом. И при этой печати, поскольку эти чипы засвечиваются светом, производители столкнулись с проблемой, что у них карандаш, то есть засветка, которым они рисуют, длина волны, особенно в части видимого спектра, гораздо больше, чем те бороздки и те линии, которые надо провести. Гораздо больше, чем шаг в чипе.

И существуют гигантские очень сложные, очень дорогие механизмы преодоления этого. Есть машинки, которые используют ультрафиолет, которые используют практически рентгеновское излучение с длиной волны 10 нанометров. А я напоминаю, что, если я не ошибаюсь, видимый спектр начинается, по-моему, с 400 нанометров, если я сейчас ничего не путаю. И 750 нанометров – это красное уже излучение. цСуществуют способы засветить это электронами. Это очень дорого, это очень затратно. Эти маски, которые используются для печати, рвутся, потому что они материальные, они очень быстро приходят в негодность.

И выясняется, что маску можно сделать голографической и можно ее просто рассчитать. Во-первых, ее можно просто рассчитать. А во-вторых, голографическая маска не будет рваться, потому что каждая часть голограммы содержит в себе информацию о всем целом, и даже если порвать это дело вдвое, то оно будет продолжать содержать достаточное количество информации.

Это фантастическая технология, просто реально фантастическая технология будущего, которая могла бы быть востребована в «Полдне, XXI век», которая могла бы быть востребована в Советском Союзе, если бы он не распался, а трансформировал, как трансформировался коммунистический Китай.

Но когда Вадим Раховский уехал из России, он думал, что эта технология будет востребована в Европе. А оказывается, что есть единственная страна, где может быть востребована эта технология – это Америка (там есть свои проблемы и там есть свои договоренности) и это Китай. И все. Никакой Европы. Про Россию я не говорю.

И я понимаю, какое количество таких мозгов мы теряем будущих и сейчашних каждый год. И это неостановимо и невосстановимо. И вот это самое страшное в том, что сделал Путин. И более того, тут я должна сказать, что это началось до Путина. Это случилось в 1991 году, когда распался Советский Союз, вместо того чтобы трансформироваться. Я не хочу сказать, что Советский Союз был хорошим государством. Но маоистский Китай тоже был очень плохим государством, еще более даже худшим. Но маоистский Китай не распался, а трансформировался. К сожалению, у нас это не получилось.

И сейчас две самых крупных части Советского Союза, которые должны были строить вместе большое и хорошее будущее, убивают друг друга, окончательно втаптывая друг друга в грязь возле Покровска. И это трагедия, которая хорошо уже никак не может закончиться, потому что кто бы ни выиграл из этих частей, какой маленький кусок ни выиграл, обе части проиграли свое будущее. Вот это для меня страшно.

И это для меня страшно было, когда я последний раз с Вадимом Израилевичем говорила и поняла, что вот просто для некоторого рода идей, некоторого рода прорывных технологий нету соответствующего спроса, иначе как в США и иначе как в Китае. Обидно, когда ты понимаешь, что была Римская империя, она распалась, и теперь ты живешь и ожидаешь, не то гунны придут и все уничтожат, не то свой местный епископ тебя сожжет за то, что ты книжки читаешь.

Всего лучшего. Это была Юлия Латынина. Это был «Код доступа». Завтра, как я уже сказала, я думаю, часов в шесть или семь по Москве, смотрите когда, мы выложим историю про то, как нас пугают всемирным потопом секты глобальных потеплителей, и то, почему на самом деле и насколько поднимается уровень моря, и чем это нам, бедному человечеству, грозит. Всего лучшего. До свидания. Подписывайтесь на наш канал, делитесь ссылками, ставьте лайки, подписывайтесь на наш Patreon, если можете.