«Код доступа»: Цифровые империи

Юлия Латынинапублицист, писатель

Дело Павла Дурова принципиальное. Это, конечно, дело о том, пойдет ли современное западное общество – западное прежде всего, российское просто где-то там глубоко в тылу – по пути цифровой свободы, связанному вот с теми самыми цифровыми империями, которым нужна свобода для наибольшей прибыли, подчеркиваю, или оно пойдет по пути ГУЛАГа, причем ГУЛАГа, построенного за счет рядовых граждан и частных компаний, и именно частные компании будут оплачивать удовольствие государству…

Подписаться на Yulia Latynina

Поддержать канал Latynina TV

Купить книгу Юлии Латыниной «Стальной король» на сайте «Эхо Книги»

Ю. ЛАТЫНИНА: Добрый день, господа. Это Юлия Латынина и «Код доступа». Не забывайте на нас подписываться. Не забывайте делиться ссылками. Не забывайте задавать вопросы. Кота доступа, кота Галстука с нами нет. Надеюсь, что он вскоре появится. А впрочем, посмотрим. 

И, конечно, на мой взгляд, главное событие международное недели – это все, что происходит со свободой слова. Это Марк Цукерберг, который вдруг присоединился к тем заговорщикам, которые всегда рассказывали, что, оказывается, Белый дом и ФБР давили на Марка Цукерберга с целью цензуры постов о ковиде и с целью цензуры постов о скандале с компьютером Хантера Байдена. И вот Цукерберг к этим сторонникам теорий заговора присоединился и признался, что все это была правда. 

Это история в Бразилии, где не только запретили пользоваться Твиттером, но и всыпали штраф, по-моему, около 8 тысяч долларов за пользование VPN. И причем судья Мораес, который это сделал, он прямо написал практически в мотивировочном решении суда, что иначе Твиттером пользуются неправильные люди, которые являются сторонниками бывшего президента Жаира Болсонару, и тогда, не дай бог, может произойти так, как в Америке, где когда-то победил Трамп. Он прямо в мотивировочном решении написал. 

Ну и, конечно, на этом фоне арест Павла Дурова. И вот прям вот так вот вы продолжайте, господа, особенно прекраснодушные российские либералы, говорить, что да-да-да-да-да, все дело только в том, что Дуров торговал наркотиками и вообще детьми торговал у себя в Телеграме. 

К этому еще надо добавить, конечно, Binance. Это крупнейшая криптобиржа мира с катастрофическим количеством ограничений, особенно в США. Владелец ее, кстати, на 4 месяца присел в США за отмывку денег. 

Huawei, дочь основателя которого Мэн Ваньчжоу была задержана в свое время в Ванкувере по ордеру Минюста США. Были также многочисленные внерыночные ограничения у Huawei и обвинения, которые были предъявлены ей в США и в странах ЕС. 

ТикТок, который запрещен на федеральных девайсах США. Насколько я понимаю, во многих штатах ограничено его присутствие в магазинах, в Apple-магазине. Ну, можете мне написать подробнее. 

Только что, кстати, закрылась австралийская почта Skiff, которая обеспечивала пользователям абсолютную анонимность. 

Ну да, давайте будем дальше рассказывать, что одна из крупнейших цифровых империй мира Телеграм, которая помимо нецензурированной информации быстро превращается в площадку для маркетплейсов со своей валютой, она попалась за уголовку. Вот-вот-вот ровно как Маск, Binance, Huawei и так далее. 

На самом деле мы наблюдаем системный конфликт новых цифровых империи, возглавляемых молодыми миллиардерами традиционных государств, в ходе которых эти традиционные государства пытаются эти империи поглотить и аффилировать, задействовав при этом всю свою мощь. Нет, этим занимаются не только диктатуры. 

Кстати, я забыла совсем. Можно еще прибавить некоторые. Вот только что немецкий подкаст, он называется Hoss & Hopf, ему угрожает 250 тысяч штрафа и даже время в тюрьме за то, что они замисгендерили какого-то лысого трансгендера. Я уж не говорю об английских арестах. 

Но все-таки мы начнем немножечко с другого. Кстати говоря, я совершенно не говорю, что империя – это всегда империя. Поэтому цифровые империи, тоже у них есть свои плюшки и свои минусы. И когда у вас есть поединок носорога с гиппопотамом, да, надо понимать, что цифровые империи, у них тоже есть некоторые вещи, о которых мы поговорим. И разумеется, те люди, которые ими руководят, они стремятся прежде всего к прибыли, и они стремятся прежде всего к контролю. В этом смысле вот просто эта прибыль, она одновременно совпадает со свободой, потому что чем больше свободы внутри такой цифровой империи, тем, конечно, больше прибыль. А государство не стремится к прибыли, оно как раз стремится к контролю и цифровому ГУЛАГу.

Но начну я все-таки с того, что происходит на покровском направлении, мы в четверг это обсуждали с Арестовичем, потому что это какая-то немыслимая жесть. Я напоминаю, что в январе 2015 года, вот как только началось Дебальцево, тогдашний президент Украины Порошенко велел строить укрепления. Тогда он выделил поручения всем главам регионов. Тогда это все было организовано. Бизнесмены выделяли технику. Военспецы ездили инспектировали. Первую линию построили за две недели. Параллельно строили вторую, естественно, более надежную. Третью линию построили где-то год. 

И эти укрепления, конечно, сыграли огромную роль в том, чтобы тогда остановить Путина. Вот в том числе Минские соглашения были подписаны потому, что военные сказали Путину, наступление упрется в фортификации и завязнет. 

Соответственно, они служили Украине верой и правдой, были основными тремя линиями укреплений, которые работали в этой войне. Собственно, именно они, например, на Донбассе задержали Путина настолько, что Марьинку, кучу вещей вокруг Донецка он брал несколько месяцев и еле-еле взял.

И вот, значит, мы смотрим, после Авдеевки президент Зеленский… Оказалось, что укрепления не выстроены. Деньги ушли, а укреплений нет. Это не Юля Латынина говорит, это New York Times пишет. Оборона за Авдеевкой удивительно слабая. Мы все помним, кто не помнит, напоминаю, тогда шли споры между Зеленским и Залужным, когда Залужный кричал, что надо строить укрепления. Прямо на ставке они ругались. А Зеленский говорит: «Нет, мы будем наступать. Укрепления строить не надо». А при этом были деньги выделены на эти укрепления.

Потом было наступление российское в Харьковской области. Оказалось, что укрепления тоже не выстроены. Скандал был такой, что Верховная Рада создала временную следственную комиссию. И буквально через несколько дней представитель этой комиссии Михаил Бондарь сказал, что СБУ открыла 30 уголовных производств по факту кражи на строительстве этих укреплений 20 миллиардов гривен. Это была приблизительно половина выделенного. И сразу после этого тоже как корова языком слизнула, никакой информаций, что случилось дальше. 

А при этом надо иметь в виду, что многие подразделения строили укрепления за свой счет. Вот, например, 92-я бригада старая на харьковском направлении сама выстроила, не надеясь на государство. И, собственно, поэтому она сдержала российское наступление. А вот 115-я бригада, она ждала, пока ее выстроят, и, соответственно, она бежала. 

И вот теперь оказывается, что одна из главных причин, собственно, непрерывного отступления украинских войск на покровском направлении, более того, я скажу другое слово – утери контроля, мы про это поговорим попозже, это вот те же самые невыстроенные укрепления. Зато бывший глава Донецкой областной военной администрации в ответ на вопрос, откуда у него столько денег, говорит, что вот он малины продал на 300 тысяч долларов. Третий раз. Третий раз! Вот у меня вопрос, как это возможно? 

Наверное, не надо объяснять мне, что разница между бетонным укреплением по всем правилам и дырой в земле, которая выкопана саперной лопатой, – это просто разница жизни и смерти солдат. Одно дело – если на тебя падает ФАБ, а ты сидишь в дыре в земле. И другое дело – если на тебя падает ФАБ, и ты сидишь на глубине трех этажей в бетонном укреплении. Это вот реально швырять жизни солдат на ветер. Вот у России были мясные штурмы, а это, получается, мясная оборона. 

И главное, что до сих пор сдерживает российские войска, это, вы будете смеяться, та самая третья линия обороны Порошенко, которая осыпалась, которая заброшена. Я вот уж никогда не думала, что я буду вспоминать добрым словом президента Порошенко. Ее спешно тогда стали приводить в порядок. Ее привели в порядок в тех местах, где она не прорвана, как, например, в Очеретино. 

Ну, слушайте, ну что тут сказать, ну вот этот азбука – укрепления спасают жизни солдат, останавливают наступление противника. Россия под Работино построила укрепления. Украина в 2014 году построила укрепления. В Курской области у России, вы будете смеяться, были укрепления. Другое дело, что там не было солдат. Это очень приличные укрепления. Сейчас их заняла украинская армия, и там она в них будет хорошо обороняться. 

Помните, что президент Зеленский рассказал после Харькова? Что в российском прорыве виноват весь мир. И что он делал? Да, правильно, он просил: а дайте нам то, а дайте нам это, а дайте нам возможность бить по россиянам вглубь территории. У меня есть такие вопросы. А вот укрепления ему кто мешал построить? Ну неужели и здесь Путин? Или это вот Пушкин? 

Да, вот еще раз. Есть объективные обстоятельства, ну вот обстоятельства неопределимой силы, которые случаются на войне, и ты не можешь им противостоять. А вот эта история, она, конечно, абсолютно фантастическая. И мое предположение, что… Ну, это нельзя, конечно, назвать стратегией. Это прежде всего неэффективность. 

Но одновременно здесь есть и стратегия. И стратегия заключается в том, я сразу скажу, это уже спорное предположение, это мое предположение, его следует отличить от факта отсутствия укреплений, но стратегия Зеленского – все глубже вовлекать Запад в войну. И тогда получается, действительно, вот зачем строить укрепления, если после того, как окажется, что российские войска на покровском направлении прорвались, они сделают то же самое, что было после харьковского направления – сказать: «Ой, мы такие бедные, мы такие несчастные, нас давит российский монстр. Быстро дайте нам возможность ATACMS самим бить по российской территории». 

Отсюда, кстати, и поход на Курск вместо укрепления Покровска. И я сразу скажу и буду продолжать говорить, что, с моей точки зрения, курская операция с военной точки зрения была абсолютно оправдана. Но просто это не уменьшает того факта, что укрепления надо было построить.

Но вот чем больше Украина несет потерь, получается, в той логике Зеленского, тем больше Запад впрягается. И если эта война началась как война тирании против демократии, то тирания, Путин в смысле, осталась, а вот как-то вот с другой стороны все меньше пахнет демократией и свободой. Я уже говорила, что нет, Путин не собирается по-серьезному вести переговоры, потому что он уверен, что у него стратегическое преимущество. Зеленский не собирается по-серьезному вести переговоры, потому что конец войны означает выборы. И, соответственно, вот эта самая стратегия: чем хуже будет в Украине, тем больше будет вовлечен Запад, а если будет больше вовлечен Запад, то он не даст Украине проиграть.

Собственно, теперь переходим… Алексей Арестович не стал подробно рассказывать, что происходит на покровском направлении. И я скажу, что, с моей точки зрения, как я понимаю, происходит. Происходят две вещи. Первая. Украина утрачивает где-то по 3 километра в день. И когда я говорю 3 километра в день, я не имею в виду, что она утрачивает 3 километра в день на одном и том же направлении. Потому что понятно, что тогда бы за 3 дня она дошла до Покровска. 

Я имею в виду, что сегодня это три километра вперед, завтра это три километра налево, послезавтра три километра направо. Это все более ускоряющееся продвижение российских войск, связанное с утратой контроля ВСУ над тем, что происходит на территории. Что значит утрата контроля? Это значит, что когда украинские войска отступают, обычно войска, и тут мы вспоминаем об укреплениях, они уступают на что? На заранее подготовленные позиции. Если у вас заранее подготовленных позиций нет, то у вас начинается, собственно, эта утрата контроля. 

Что происходит более конкретно? Сначала прилетают российские ФАБы, потом фактически приходят российские группы зачистки. Их не очень много. Очень мало, обратите внимание, сейчас атак с помощью бронетехники. А вот были позавчера и вчера две атаки. Кстати, обе они были отражены, потому что атаки с помощью бронетехники оказываются крайне неудачными. Как правило, это идет небольшая пешая группа, это идет группа из людей, которые воюют уже два с лишним года и которые хорошо умеют воевать.

Вот в начале войны Украина хорошо умела воевать, потому что у Путина были абсолютно необстрелянные войска, а у Украины были войска, которые были пропущены через Донбасс. Соответственно, сейчас со стороны Украины очень часто сидят необстрелянные мобики, которых вот забрали в результате бусификации. 

И, например, что произошло в Новогродовке, где за один день практически лишилась Украина Новогродовки? Там сначала убежали бусифицированные новобранцы, а потом убежала Национальная гвардия. В результате Новогродовка, где как раз были вот эти вот укрепления третьей линии, достаточно серьезные укрепления, раз – и оказалось, что в Новогродовке российская армия. Напоминаю, что Новогродовка – это место, где было около 16 тысяч человек до войны. Это, например, в три раза больше, чем в той же самой Судже. 

И также напоминаю, что вот все, о чем мы говорим до Покровска на Донбассе, это просто очень плотная зона городской застройки, но не городской застройки, а где одно поселение переходит в другое поселение, а после Покровска, который является железнодорожным узлом, там как раз начинается оперативный простор.

Вот идет эта небольшая российская группа. Соответственно, что ей может угрожать? Во-первых, ей могут угрожать, понятное дело, мины. А мин противопехотных, ОЗМ-ок, у Украины они просто кончились. Напоминаю, что это были те мины, которыми пользовалась Украина вместо укреплений. Очень много их появилось после того, как появился пакет американской помощи. И просто ими засевали, выстреливая из пушек, все пространство. И вот сейчас ОЗМ-ки кончились, остались лепестковые мины. Но лепестки, ну просто если внимательно смотришь, то ты на них не наступаешь. 

Второе, что угрожает – это, конечно, артиллерия. Но украинская артиллерия очень сильно выбита российскими «Ланцетами». И просто вот за то время, пока Украине не поставляли подкрепление, фактически эту артиллерию на 60-70% выбили. 

И третье. Вы скажете, а где же дроны? А у солдата, как правило, ранец, а в ранце – РЭБ. А кроме этого РЭБа, у них есть противодронные ружья. Там специализированные люди, которые будут отстреливать этот дрон. Естественно, РЭБ тоже не всегда действует, потому что дрон может быть уже и с искусственным интеллектом. Кроме того, у них есть снаряды «Краснополь», которые бьют точно, но это, естественно, еще перед штурмом, более того, которые наводятся с помощью дрона ZALA, который подсвечивает это все дело с помощью лазера. Опять же, те же самые ФАБы. Опять же, та же самая российская артиллерия. 

И, собственно, как правило, как я уже сказала, это вот реально просто неспешно наступающая группа зачистки, которая даже не так часто входит в огневой контакт с украинскими войсками, а просто, когда становится понятно, что все, украинские войска отступают. Вот так это происходит. И вот так этот каток медленно катится-катится. 

И, как я уже сказала, есть вещи, которые уважительные, с которыми ничего нельзя поделать. Например, отсутствие артиллерии. Если ее нет, откуда взять? А есть вещи, которые необъяснимые. Как я уже сказала, отсутствие укреплений. 

И вот эта стратегия военного велфера, которой занимается Зеленский, меня действительно очень сильно напрягает. Вот что такое велфер? Ты можешь ничего не делать, потому что тебе все равно чего-то дадут. Вот все. И так все очень плохо, но дополнительно не строятся укрепления. А почему? Ну вот если все на Донбассе обрушится, опять Запад будет вынужден вмешаться и опять протянуть палочку-выручалочку. И так Запад будет все глубже и глубже вмешиваться вплоть до ядерной войны по вопросу о том, кому принадлежит Часов Яр. 

И, собственно, мы не скоро, но поступаем в какой-то обозримый период времени вот ровно к тому самому моменту, как будет Запад реагировать. Я уже говорила, вот ровно как случился Курск. Я сказала, что главная будет проблема следующая. После того, как российские войска возьмут Покровск, придет Зеленский, даст очередную пресс-конференцию и скажет: «А теперь мы хотим, вот, собственно говоря, дайте, пожалуйста, нам ATACMS стрелять по российским аэродромам». И, естественно, все будут обсуждать. 

Это, во-первых, будет сделано не для того, чтобы все обсуждали, давать или не давать стрелять ATACMS. И если что, то виноватые бы оказались американцы, которые не дадут стрелять ATACMS. Вот Зеленский же все сделал, он же просил. Но а что укрепления не построил, это только какие-то вредители будут обсуждать, это все подхалимы Путина, это все консервы, это только они занимаются обсуждением, почему же Зеленский не построил укрепления, а правильные люди занимаются обсуждением, почему не дают нехорошие Штаты ATACMS.

А второе самое главное – это, конечно, реакция Запада, реакция Соединенных Штатов. Потому что реакция может быть двоякая. Реакция номер один: «Слушай, парень, ну мы же тебе говорили. Ты взял лучшие свои подразделения, ты взял самый замечательный новейший РЭБ, ты взял бронетехнику и все это израсходовал на курском направлении, где от этого, в общем-то, ни жарко ни холодно, хотя, да, было красиво. Второй вариант: «Ах, бедный Владимир Александрович. Конечно, мы вам все дадим. Мы же не можем допустить, чтобы Путин там что-то продвинулся, захватил Донбасс». Вот, собственно, вот эту реакцию в ближайшие несколько недель – ключевой вопрос – мы увидим.

Несколько еще все-таки вопросов. Колотиловка. Я о ней хотела поговорить подробнее. Дело в том, что ВСУ зашли на курском направлении, они также хотели зайти через Колотиловку в Белгородской области. Я не знаю, это они хотели зайти или они хотели просто щупать боем на всем протяжении границы, чтобы распылять российские силы. Но вот мало кто знает эту историю. Оказалось, что Колотиловка очень хорошо укреплена. Дело в том, что там проходили обмены пленными. И там, видимо, сидел российский спецназ на случай того, а вот что если во время обмена пленных чего-то случится. Вот, соответственно, почему-то мало кто об этом говорит. 

Вторая история – это, конечно, история с разбившимся F-16. Ваша покорная слуга вчера написала, как он разбился. Он разбился во время атаки 26 августа, когда Россия выпустила свыше 150 ракет и еще большое количество беспилотников. Это была самая крупная атака за все время. Ее объектами были в основном объекты инфраструктуры. Как я уже сказала, насколько я знаю, и об этом мы тоже отдельно поговорим, именно в том, что касается ракет, очень высок был процент неперехваченных ракет. Приблизительно где-то 50%, может быть, 60% ракет было перехвачено, что гораздо ниже по сравнению с тем, что было раньше у Украины. 

И поднято было, естественно, все в воздух, задействованы все средства ПВО, в том числе F-16. Этот F-16 летел за выводком крылатых ракет, которые летели достаточно низко. Соответственно, поэтому он тоже летел низко, к ним пристроился в хвост и потихонечку их уничтожал. В этот момент встречным курсом пошел Patriot, который прилетел не по F-16, а который прилетел по одной из крылатых ракет, но осколки крылатой ракеты, видимо, осколки Patriot, они, судя по всему, или ранили, или убили летчика. В любом случае, поскольку он летел очень низко, он даже не успел катапультироваться. Соответственно, погиб самолет, погиб летчик, что еще более тяжело. 

Я думала, у Украины десять голландских F-16, но вот сейчас я видела, с удивлением прочла, что их, оказывается, шесть. Я не знаю, какая цифра более правильная Я считала, что десять. В любом случае, это серьезная потеря. 

Написала я вчера об этом в Твиттере. Сегодня это подтвердила New York Times. И, собственно, сегодня Зеленский уволил главкома, главнокомандующего военно-воздушными силами. Почему я об этом говорю? Потому что впервые в моей жизни мне просто посоветовали почистить Твиттер и почистить, вероятно, Ютуб от комментов ботов. Я, соответственно, стала чистить. 

Просто мне это было всегда все равно. Я считала, что это правильная вещь, свобода слова. Боты, не боты, не будем разбираться. Но мне стали доказывать, что боты делают сильно токсичным разговор, делают невозможным для нормальных людей оставлять комменты. Поэтому, кстати говоря, тоже пишите, как вам больше нравится, с ботами или без ботов, потому что вместе с ботами можно случайно перебанить кучу нормальных хейтеров, которые тебя ненавидят совершенно бесплатно и, в общем, даром делают то, что другие нормальные люди делают за деньги. Так что пишите, как вам нравится, с ботами или без ботов, банить или не банить, как вам удобнее, какой вам вид комментов под видео кажется наиболее органичным. 

Ну вот я обратила внимание. Туда, естественно, прибежало множество ботов, которые на это очень сильно ругались. Ну, помимо того, что сегодня об этом, как я уже сказала, написала фактически в тех же словах New York Times, у меня вопрос: какой вариант устраивает моих слушателей? 

Вот 26 августа во время атаки российских ракет погиб украинский летчик. Я написала, что это даже не дружественный огонь. То есть, скорее всего, эта установка ПВО, этот Patriot даже не видел этого летчика, потому что он летел достаточно низко. Понятно, что это плохое взаимодействие. Понятно, что такие вещи надо согласовывать заранее, иметь вот то самое сетецентрическое управление войсками. Но от дружественного огня на войне гибнет огромное количество людей. Я не помню, 10% или 20%. Но там в любом случае совершенно чудовищные цифры. Это, к сожалению, естественная часть войны, не утрясаемая до нуля. 

И, соответственно, а какой вариант лучше? Что эта российская ракета залетела так глубоко внутрь украинской территории и уничтожила там F-16? Или что летчик не умел летать? Или что на третьем году войны образовался какой-то российский шпион и подложил в самолет F-16 бомбу? То есть вот вопрос, какой вариант является с этой точки зрения лучше. 

И то же самое. То, что я говорила в эфире с Белковским, очень не понравилось многим комментаторам. Это точно были они. Это как раз были люди, которые были возмущены: «Как это вот Латынина говорит, что чуть ли не 50% ракет прилетело в цель? Вот у нас тут официальное заявление военно-воздушных сил Украины. Они говорят, что 90% ракет было сбито». 

Господа, я не настаиваю на цифре 50%. Может быть, сбито было 60%. Может быть, сбито было 65%. Но, к сожалению, я должна сказать, что, насколько я понимаю, не следует в этом вопросе сейчас сильно верить официальной позиции военно-воздушных сил Украины, точно так же как в аналогичных случаях не следует верить официальной позиции Министерства обороны России, товарищу Конашенкову и так далее. 

К сожалению, проблема заключается в том, что украинская оборона была перенасыщена, что показатели вот этих вот сбитых ракет, они ухудшаются. В начале войны действительно при первых атаках блестяще сбивалось 85-90% ракет вместе с теми же самыми «Шахедами». 

Что самое важное, самое неприятное, обратите внимание, что вот я искала какие-то официальные цифры, сколько за все это время вылетело и было сбито, я их не нашла. Но я нашла высказывание президента Зеленского, который еще в июне сказал, что в Украине поражено 80% генерирующих мощностей тепловых электростанций (в июне это было) и 30% генерирующих мощностей гидроэлектростанций. Господа, знаете, так не бывает, чтобы 90% ракет сбивалось, а 80% генерирующих мощностей тепловых электростанций было поражено. 

И мне кажется, это очень существенный разговор, который связан с тем, что не надо дезинформировать людей. Вот не надо уподобляться российской пропаганде. Вот одна из самых отвратительных черт Путина – это его пропаганда, которая все время врет, которая все время говорит неправду. И когда люди говорят правду, они могут ошибаться (я часто ошибаюсь), они могут часто менять свое мнение, они могут быть неинформированы и так далее, что-то заполнить догадками. Но когда люди говорят неправду, это оставляет ужасное послевкусие и это заставляет людей иметь неправильную картину мира. 

Например, израильтяне так никогда не поступают. Вот в Израиле, вне зависимости от того, что на самом деле случилось с летчиком, что случилось с пилотом погибшего самолета, это, конечно, было бы публично сказано. Не были бы сказаны какие-то технические детали, но совершенно точно было бы сказано, кто, чего и по чему прилетело или не прилетело и почему, если где-нибудь «Железный купол» не сработал, почему он не сработал. 

Еще одна, конечно, интересная вещь, которую мы обсуждали с Алексеем Арестовичем в четверг, это почему вот эти 150 ракет были пущены по объектам инфраструктуры, а не были пущены по тому же самому покровскому направлению, где они бы просто вынесли все на протяжении нескольких километров, и российские войска смогли бы передвигаться практически беспрепятственно. 

И Алексей Арестович очень интересное предположение сделал, которое, на мой взгляд, абсолютно верное, которое заключается в том, что у российской армии плохая разведка. То есть все-таки 150 ракет в белый свет как в копеечку выпустить нельзя, а надо их выпускать по каким-то хотя бы ротным опорным пунктам и так далее. А для этого надо точно знать, где они находятся. А вот на Яндекс.Картах хорошо видно, где находятся генерирующие мощности. Благо они находятся там же, где при Советском Союзе. А где находятся украинские укрепления, даже если это плохие украинские укрепления, даже если это просто дыра, выкопанная в земле, то этого не видно. 

И, собственно, еще одна вещь, которую я хотела сказать. Это просто информация к размышлению. Я опять же не настаиваю на том, что это правда. Я хочу вернуться к старой истории, к старой статье New York Times о некой операции, которую собирались проводить украинцы, а американцы ее запретили. 

Тогда я думала, что речь идет о мосте, Крымском мосте. Потом я говорила, что, возможно, речь шла о стратегическом ядерном объекте на территорию России, ну типа радара раннего обнаружения. И это как раз было в логике того, о чем я говорила, о том, что… Кстати, об этом Владимир Пастухов сейчас очень точно сказал, что единственная надежда Зеленского – это обострение. А зачем, собственно, уничтожить тогда был радар раннего обнаружения? Ровно за тем, чтобы Россия возбудилась и что-то сделала. 

Но, как это ни удивительно, я услышала рассказ о том, что это якобы ГУР готовил операцию, чтобы обрушить ни больше ни меньше удар на яхту, на которой Путин принимал военно-морской парад. Так это или не так, я не знаю, потому что это вполне может быть слух, опять же который распущен для чего-то такого. Но мне кажется, что эта информация, является ли она информацией или является ли она фейком, она самоценна. И вот в качестве таковой я ее и обнародую. 

И две прекрасные еще истории. Одна из них связана с «Ростехом», с компанией «Созвездие», которая еще в 2021 году должна была поставить, но не поставила, 40 комплектов единой системы управления тактического звена (называлась «Созвездие-М2») на 300 миллиардов рублей. 

И прелесть этой истории заключается в том, что отчасти эту систему сетецентрической войны, которая должна была стоить 300 миллиардов рублей, бесплатно заменил в том числе гражданский мессенджер Телеграм. Это очень наглядно показывает преимущество частной инициативы перед государственной военной бюрократией. По той же причине ВСУ используют гражданские мессенджеры. Правда, они в основном используют мессенджер Фейсбука, но также и все остальные, включая Телеграм. 

Точно так же, как Starlink оказался лучше, чем военные средства связи. И точно так же, как SpaceX уделал NASA. И точно так же, как коммерческие спутники для Украины оказались гораздо полезнее, они сообщают ей гораздо больше информации, чем вот те самые российские специализированные военные спутники типа «Барса», которых там летает три с половиной штуки и ничего они не видят.

Но, собственно, если рассказать другую историю, то другая история – это текст, который мне очень понравился, Юрия Касьянова. Это один из украинских специалистов, который создает беспилотники, тоже занимается дронами. И он очень посмеялся над супер-пупер украинским дроном «Паляница», чудо-оружие, сказал, что, в общем, она очень похожа на «Фау-1», которую запускали немцы еще пачками. А самое главное, что он написал, что он посчитал, сколько она должна стоить. И она должна стоить 160 тысяч долларов, а сейчас ее вроде бы за миллион покупают. Это, собственно, к тому, что кому война, а кому мама родна, причем совершенно с обеих сторон фронта. 

Во-первых, если кто-то нас слышит, то постарайтесь отыскать кота Галстука, а то он останется без рассказа о Павле Дурове. Кот Галстук не переживет. А во-вторых, задавайте вопросы, на которые я постараюсь вскоре отвечать. 

Я перехожу к самой главной, к самой фундаментальной истории, о которой я, конечно, буду говорить. Это об аресте Павла Дурова. И я уже только повторю, значит, вот тут цензура Твиттера в Бразилии. И причем этот судья, господин Мораес, он наложил арест, он заморозил аккаунты Starlink, счета Starlink. То есть, понимаете, Твиттер и Starlink – это две разных компании. Но судья Мораес в своей бесконечной мудрости сказал: «У них один владелец – Маск. Поэтому мы вот так и сделаем». 

Binance, арестован был на 4 месяца ее основатель. Арест Павла Дурова во Франции. Вот везде, где мы видим, когда мы посмотрим, мы видим схватку. Это гораздо большая вещь, чем российско-украинская война. Мы видим войну нового типа. Это война старых государств против новых цифровых империй, которые, эти старые государства, не могут контролировать. Там, где они могут контролировать эти новые цифровые империи, если речь идет, например, о Гугле или если речь идет о компаниях Цукерберга, там у них все прекрасно. 

Это вот Третья мировая цифровая война, которая идет за контроль над информацией и которая идет за контроль над частными цифровыми валютами. Почему-то все об этом забывают. Все время говорят о свободе слова, о цифровом будущем. Цифровые валюты, частные деньги, не забудем это. Это не только, конечно, вопрос свободы слова. 

И, кстати говоря, обратите внимание на то, что делает Илон Маск, потому что он пытается создать свою собственную цифровую среду. Он же тоже не только Твиттер создает, он пытается сделать свой искусственный интеллект (чат-бот Gro)k, он пытается сделать свой независимый поисковик, свой неуязвимый смартфон. Он, скорее всего, будет делать собственную дигитальную среду, в которой будет все, включая, естественно, валюту. И вот это вот новая экономика мира, которая на нас наступает и которая будет составлять значительную часть мирового ВВП буквально в ближайшие 5-10 лет.

Обратите внимание, что, собственно, Дуров давно пытался идти по этому пути и что дело не только в Телеграме, а дело, например, в валюте Gram, которую в свое время Дуров пытался создавать на базе Телеграма и которую ему, если я не ошибаюсь, в 2017 году зарубили американцы после того, как он отказался сотрудничать с ФСБ. Собственно, после этого у Дурова были большие проблемы с инвесторами. После этого, как мы видим сейчас по «Важным историям» и по вскрытой базе данных перелетов, Дуров прилетал первый раз после закрытия уголовного дела, первый раз после долгого перерыва прилетал в Россию. После этого у него, судя по всему, проблемы с инвесторами кончились. Но Gram тоже кончился. 

Но потом вот этот вот новый Телеграм, Телеграм вещей, был тоже перезапущен. И обращаю ваше внимание, что вот в ближайшее время Телеграм будет становиться не только мессенджером (это одно), не только информационным каналом, информационной площадкой, на которой есть разные Телеграм-каналы (это другое), но и также фактически удобным местом для маркетплейсов, где можно будет много чего купить и расплатиться той валютой, которая сейчас потихонечку растет в цене у Дурова. Это валюта Ton. Он вместо Gram сделал Ton. И, очевидно, речь идет также и о контроле над этой цифровой валютой.

И когда нам, учитывая эту будущую дигитальную экономику, говорят: «Смотрите, это дело из-за того, что там вот в Телеграме продают наркотики». Господи, ребята, какие наркотики, какая связь для российской армии, какой шпионаж для Путина, когда, еще раз повторяю, речь идет о цифровых империях, новых государствах, новой структуре общества? Вот вы правда считаете, что все создатели цифровых империй, включая Binance и Huawei, без американского паспорта, вот все случайно наркотой торгуют и законы нарушают, а вот все, кто с американским паспортом, ну почему-то вот нет? 

А, кстати, очень хорошо сказал Александр Невзоров, совершенно потрясающе: «Дуров настолько лакомый кусочек, что никакого Вашингтона не требуется. Редкий президент удержится от ареста Дурова. Макрон вот тоже думает, что, нацепив на царя Телеграм кандалы и пригрозив лютым сроком, получит ключи от всех тайн мира. Фигушки. Финал драмы “Дуров в Париже” будет крайне неожиданным. Вскрылось, что ненавистник путинского режима Дуров свободно метался в Россию. Скорбно заголосили одноклеточные либералы. 

Но если хочется персон незатейливых, как герой пещерного шукшина, то нечего и заглядывать за кулисы таких персонажей, как Дуров. Картина мира будет порвана в клочья. Все крупнокалиберные люди не стерильны. Дуров, без сомнения, рыцарь. Но и рыцари ходят в сортир, лечат варикоз и засыпают в свинарниках. Но это не отменяет их способности в нужный момент упереть пику в лэнцрест и в одиночку кинуться на 50 сарацинов или на кремлевского драконишку». 

Буквально секундочку. Секунду. Я напоминаю историю взаимоотношений Дурова с государствами. Сначала 2015 год, когда в Госдуме РФ выступили с инициативой ограничить доступ россиян к Телеграму, утверждая, что используют Телеграм террористы. На что, кстати, тогда Дуров ответил: «Предлагаю запретить слова. Есть информация, что с их помощью террористы общаются». 

Потом Иран в сентябре 2017 года предъявил обвинение Павлу Дурову, будете смеяться, в том же, что и Франция, что мессенджеры использовали для распространения детской порнографии и торговли наркотиками. 

Потом был все тот же самый Верховный суд Бразилии. 2022 год. Просто однозначно вместе с Маском.

Потом была, естественно, Великобритания. Ну, где сажают за мемы. Как раз тоже сейчас они обвиняли Телеграм в том, что это из-за него начались бунты после убийства трех девушек в Сауспорте. А, да, была еще Индонезия. 

Телеграм блокировали в России, напоминаю, после 2017 года, когда в Россию вступил в силу «закон Яровой», который обязывал операторов хранить ключи для расшифровки переписки пользователей. А Павел Дуров отказался их предоставлять и вместо этого послал ФСБ ключи на веревочке. Ну вот настоящие железные ключи. И Иран тоже, естественно, заблокировал в 2018 году Телеграм. 

И обратим внимание на еще несколько важных вещей, которые мне хочется сказать. Такая маленькая предыстория вопроса. Когда все это делали Иран и Россия, все, конечно, смеялись, показывали пальцем и говорили, что дело вовсе не в торговле детьми и дело вовсе не в торговле наркотиками, ясен пень. Но стоило то же самое заявить Франции, как все просто, можно сказать, расплакались.

В связи с этим напоминаю еще две мелких истории. Это просто сейчас мы идем по фактической части, исторической части. Одна из них заключается в том, что в 2017 году, как нам теперь известно из Wall Street Journal, у французских властей, когда они увидели, что с помощью Телеграма набирают в ИГИЛ, они украли каким-то способом, получили доступ к смартфону Дурова. 

И после того, как они его проверили, напоминаю, ничего не произошло. И не только не объявили куда-нибудь Дурова в розыск, а ровно наоборот – президент Франции Макрон предложил Дурову де-факто гражданство. Они несколько раз встречались, они несколько раз обедали. Макрону очень хотелось, чтобы Дуров уже после этой проверки сделал штаб-квартирой Телеграма Францию. Дуров посмотрел-посмотрел, сличил законы и выбрал Дубай. И на фоне этого, конечно, история с арестом Дурова выглядит в том числе как месть президента Макрона. Типа того, что что же ты не на нас женился, а ты женился на Дубае? Опять же, она, напоминаю, произошла после того, как дуровский телефон проверили. 

И еще две важных детали. Во-первых, зачем Дуров прилетел во Францию? Стала распространяться очень странная история о том, что, дескать, якобы Дуров нарочно прилетел во Францию, чтобы сесть. Это какой-то бред. Это носит черты явного фейка спецслужбистского. 

И насколько я знаю, насколько я выясняла, дело было в том, что Дурова во Францию пригласили два французских бизнесмена в рамках его крупного турне. Он сейчас собирает деньги на очередной раунд вот этого Телеграма, Телеграма 2.0. И, судя по всему, один из этих бизнесменов оказался подсадной уткой французских спецслужб. То есть Дурова просто заманили на территорию Франции, как в свое время ГПУ заманило Бориса Савинкова на территорию Советской России. То есть мы не знаем, плох или хорош Дуров, но мы совершенно точно видим, как действовали в этой ситуации спецслужбы. Это вот уже, что называется, данный факт. 

И, конечно, это очень неприлично распространять о человеке, которого пригласили в страну и потом забрали, что он типа сам туда прилетел, чтобы нарочно сесть. Это вот из той же серии, как вот про Навального, что, знаете, наверное, Навальный специально прилетел в Россию, чтобы сесть, по договоренности с Путиным. Помимо того, что это подло, как я уже сказала, вот мы можем сказать, что Дурова во Францию заманили. Ну, видимо, хорошие люди. 

Второе. Сталп распространяться информация, что перед этим Дуров был в Азербайджане, где хотел встретиться с Путиным, но не встретился. И, во-первых, согласитесь, что мы не знаем, правда или нет. Сейчас я дальше скажу, правда это или нет. Но это совершенно точно может быть только сливом спецслужб. Потому что только спецслужбы могут знать, что а) перед этим Дуров был в Азербайджане и б) не встречался с Путиным. 

Насколько я знаю, насколько я говорила с какими-то людьми не из ближайшего окружения Дурова, но которые в курсе вопроса, Дуров а) был в Азербайджане, б) это действительно было из-за приезда Путина и в) он встречался. Собственно, он собирался встретиться не с Путиным, а он собирался встретиться с людьми из окружения Путина, вернее, с теми членами делегации. Путин приехал с огромной делегацией. И вот с некоторыми людьми из этой делегации – у Дурова есть очень много поклонников из числа сислибов – как я понимаю, он встречался. Я не уверена, с силовиками или с сислибами, но даже не буду гадать, но напоминаю просто, что у Дурова в первую очередь поклонники из числа российских сислибов. 

И более того, когда уголовное дело на Дурова, когда его вынуждали продать Вконтакте, он, если помните, там мента поддавил своей машиной. Потому что он человек эксцентричный. Не знаю, зачем он давил мента. Потом говорил, что это якобы не он давил мента. Естественно, было уголовное дело. Так вот, тогда вот просто на моих глазах я видела, что уголовное дело как раз закрывали либеральные члены правительства, а силовики очень не хотели. 

Соответственно, вот эта история про Азербайджан, ее тоже явно запустили силовики и тут же очень ловко слили базу пересечения границы, из которой оказалось, что 50 раз Дуров летал в Россию. Но не в тот момент, когда на него было уголовное дело. Я уже сказала, когда он впервые прилетел. Как я понимаю, он перестал летать после начала войны. И, собственно, тот факт, что он прилетел в Азербайджан, а не в Россию, встречаться с какими-то своими российскими знакомыми, показывает, что в Россию он летать не хотел. 

Значит, к вопросу о сотрудничествах Дурова со спецслужбами я тоже имею сказать две маленьких детали. Деталь первая. Просто я накидываю, чтобы не забыть. Я обращаю ваше внимание, что есть такой Телеграм-канал, который называется «Роспартизан», который Илья Пономарев, Легион «Свобода России» рекомендует, как, значит, канал партизанской борьбы внутри России. И в этом канале есть бот свой. Через него рекомендуется связываться с Ильей Пономаревым. Но понятно, что это все происходит не без ведома украинских спецслужб, мягко говоря, так аккуратно выражаясь.

И, соответственно, если Пономарев и ГУР считают, что Павел Дуров сотрудничает с российскими спецслужбами до такой степени, что он им сливает все, это значит, что в течение последних двух с половиной лет войны Илья Пономарев и Главное управление разведки Украины сливали российским спецслужбам любого человека, который пожелал сотрудничать вот с этим самым «Роспартизаном». Просто других вариантов нету. Потому что там достаточно иметь доступ к метаданным, то есть доступ к тому, кто выходил на контакт. Даже совершенно не обязательно иметь доступ к содержанию месседжа, чтобы заинтересоваться этим человеком. 

Значит, вот выбирайте: либо ГУР Украины все-таки не сливал всех желающих, всех потенциальных диверсантов на территории России ФСБ, либо он зачем-то это, зная о том, какой нехороший Дуров, в течение двух с половиной лет делал. Выбирайте, какой вариант вам больше нравится.

Второй момент заключается в том, что… Сейчас. Я просто хотела процитировать. Не могу найти, где я это записала. Сейчас во французских газетах появились сведения, что Дуров дал показания, что он в том числе сотрудничал с французскими спецслужбами, а именно он организовал горячую линию, в рамках которой французские спецслужбы могли послать запрос, и в рамках этой горячей линии было предотвращено несколько терактов. Я думаю, что, во-первых, это было совершенно 100% так. Во-вторых, конечно, Дуров был совершенно прав, что вот в этой части он со спецслужбами сотрудничал. 

Я не сомневаюсь, что именно в рамках приблизительно такой же части, конечно, Павел Дуров наверняка сотрудничал с российскими спецслужбами. И в такой ситуации, когда речь идет именно о совершенно конкретной истории, связанной с какой-то подозрительной деятельностью, о чем мы сейчас перейдем, потому что это будет главная часть нашего рассказа, такое сотрудничество является совершенно правильным. Только надо отличать овец от козлищ. 

Поэтому вопрос, сотрудничал ли Дуров с теми спецслужбами или с этими, во-первых, мы точно не знаем ответа на этот вопрос до конца, а во-вторых, это не очень корректный вопрос, потому что в тех случаях, когда спецслужбы присылали совершенно внятные запросы со словами «а вот что вы скажете по поводу этого человека, который у вас имеет такой-то аккаунт?», я уверена, что действительно Павел Дуров сотрудничал, причем с любыми спецслужбами. 

Но сейчас я буду говорить о другом, о том, что дело Павла Дурова принципиальное. Это, конечно, дело о том, пойдет ли современное западное общество – западное прежде всего, российское просто где-то там глубоко в тылу – по пути цифровой свободы, связанному вот с теми самыми цифровыми империями, которым нужна свобода для наибольшей прибыли, подчеркиваю, или оно пойдет по пути ГУЛАГа, причем ГУЛАГа, построенного за счет рядовых граждан и частных компаний, и именно частные компании будут оплачивать удовольствие государству. 

Например, именно Марк Цукерберг оплачивал цензуру, которую творила его компания. Его компания делала эту цензуру за собственные деньги. Более того, напоминаю, что американское государство не имеет права заниматься цензурой. И оно нашло очень хороший выход. Оно сказало: «А пусть это будет делать лично Марк Цукерберг. И это будет типа его частная инициатива». Таким образом, издержки оно переложило на Цукерберга. 

Оно издержки переложило на Цукерберга и в том, что он просто физически должен был нанимать людей, которые это делали, и в том, что, разумеется, у него начала падать стоимость компании. Я вообще сильно подозреваю, что писк Марка Цукерберга связан ровно с тем, что у него настолько начала падать прибыль, что он понял, что это путь в никуда. 

И да, вот еще лет десять назад казалось, что такой ГУЛАГ хотят построить только диктатуры. Но вот на примере и Франции, и Бразилии мы понимаем, что, например, если Дурова сломают, то Маск следующий. 

Итак, значит, начнем с начала. Вернее, мы уже с начала начали. На что я хотела бы обратить ваше внимание? Вот задержание Павла Дурова с его последующим освобождением и запретом выезжать из Франции, оно произошло в рамках дела, возбужденного против некого неустановленного лица, обвиняемого в распространении детской порнографии, торговли наркотиками, отмывании денег. Все то, что говорил Иран, все, что говорила Россия. И вишенка такая на торте – предоставление криптографических услуг по обеспечению конфиденциальности без декларации о соответствии. Но это просто шикарная, конечно, формулировка. ФСБ нервно курит в сторонке.

И обратите внимание, дело возбуждено против неустановленного лица, а Дурова в рамках этого дела опрашивают. То есть пойди пойми, он обвиняемый, подозреваемый или просто случайно мимо летел, и тут его пригласили зайти и посидеть.

И вот такая неясность обвинения – это очень плохой признак. Я обращаю ваше внимание, что тут очень много людей говорит: «А давайте подождем, какие обвинения предъявят Дурову. Вдруг мы что-то ужасное про него узнаем». Это меня совершенно поражает. Это вот как «а давайте подождем, какие обвинения предъявят Навальному; а вдруг он действительно воровал “Кировлес”».

Как раз вот такая неясность обвинений свидетельствует, что, как это сейчас часто случается на Западе, речь идет о внесудебной процедуре, и что есть вот независимый суд, который действительно существует на Западе и делает Запад Западом, но современные западные государства, именно западные и демократические, научились много процедур создавать в обход этого самого независимого суда.

«Суд вот независим, но мы же с вами не на суде, мы тут просто разговариваем. И вот от результатов нашего с вами разговора, – говорят Дурову, – зависит, пойдете ли вы завтра на суд по обвинению в педофилии или улетите. Чего у вас там, тур? А, вы как раз занимаетесь фандрайзингом, вы как раз собираете деньги на новый вариант вашего Телеграма. Да, у вас может что-то страшное случиться в бизнесе, если вы не полетите заниматься фандрайзингом. Но мы же вас даже не судим. Мы же вот с вами просто разговариваем».

И да, я не сомневаюсь, что Дурова в Европе считают агентом хаоса, считают, что в этом хаосе заинтересован Путин, и что французские спецслужбы действительно не устраивает, что Телеграм в Европе используется как даркнет лайт для террористических атак, торговли наркотиками и прочее-прочее. И на первый взгляд недовольство спецслужб может показаться разумным. Ну в самом деле, кто же одобряет терроризм?

Но на самом деле вот это и есть самая главная логическая ошибка, которую совершают очень много людей, которым разонравилась свобода. Потому что вот у меня простой вопрос. Павел Дуров живет в Дубае. И нету в Дубае террористических атак. И у эмира Дубая по этому поводу нету к Дурову претензий. А почему нету террористических атак в Дубае? Ну, потому что там эффективно работающая спецслужба, которая ликвидирует любого, кто соберется устроить теракт, раньше, чем он это сделает.

А если у вас городские пригороды превратились в запретные зоны, если вы имамов не высылаете, которые проповедуют джихад, если вы теракт терактом боитесь назвать, если после каждой очередной атаки или сожженного собора вы проповедуете Евангелие и мультикультурализм или боретесь с исламофобией, вы действительно уверены, что виноват именно Дуров?

Вот неделю назад была ножевая атака в городе Золинген, с которой я начинала свой эфир неделю назад. Вы слышали с тех пор что-нибудь о ножевой атаке в Золингене? Я вам напомню, что человек, который ее совершил, он сам сдался полиции. Он оказался, я не помню, не то член ИГИЛа, а не то член какой-то другой террористической организации. При этом добрая немецкая полиция даже его не назвала. Она сказала: «Из-за запрета на публикацию персональных данных мы не можем его называть». Хотя, насколько я понимаю, его имя известно. По-моему, его зовут как-то… Напишите мне, как его зовут. Что-то не помню сейчас.

Но, естественно, это человек, который беженец, которому отказали в статусе беженца, которого должны были депортировать в Болгарию, через которую он заехал в Европу. Но, представляете, не депортировали по уважительной причине – не могли найти.

Так вот, несмотря на то что его не могли найти, чтобы депортировать в Болгарию, оказалось, что его достаточно было легко найти, чтобы платить ему ежемесячное пособие, хотя у него был отказ в статусе беженца. Вот такая удивительная вещь. Человека не могли найти, чтобы депортировать, но продолжали ему платить пособие, хотя, собственно, пособие ему как человеку, которому отказали в статусе беженца, не полагалось. А теперь его запрещено называть. Вот как вы думаете, вот из-за чего терроризм процветает в Европе: из-за таких законов или из-за Телеграма Дурова?

И вообще, вот если за терроризм, наркоманию и педофилию ответственен создатель платформы, на которой они процветают, то у меня вопрос такой теоретический: не ответственны ли за терроризм, наркоманию и педофилию во Франции нынешние администраторы платформы по имени Франция, то есть ее президент, правительство и силовики?

То же самое касается вот наркотрафика и всех прочих страшных слов, которые в данном случае используются как средство создания эмоционального пейзажа. Конечно, нас всех очень триггерит, когда нам говорят, что вот какие страшные вещи делают с детьми. Нам должно противно стать защищать человека, который под видом защиты свободы слова позволил этому существовать на своей платформе. Есть это там? Ну, естественно, есть. Слушайте, у Телеграма – миллиард пользователей. Это значит, что 5 миллионов или 50 миллионов из них преступники.

Но я вас опять же прошу включить просто логические рассуждения. Вот коп, лет 50 назад его спрашивают: «А почему ты у себя в городе банду наркоманов не накрыл или торговцев детьми?» И он отвечает: «Ну вы представляете, дело в том, что они переписываются посредством писем, а главный почтмейстер не разрешает перлюстрировать мне почту. Вот кто виновник – почтмейстер. Я вот его обвиняю в соучастии и требую дать ему 20 лет».

Ну согласитесь, вот полвека назад это бы вызвало взрыв хохота, потому что наркоторговцев устанавливают другим способом: ведут оперативную работу, внедряются в банду. И если в ходе этой работы вы приходите к почтмейстеру, почтмейстеру по имени Дуров, с решением суда о том, что вот именно эту переписку надо вскрыть, то можете быть уверены…

Вот это ровно то, о чем я вам говорила, что я не знаю, как физически обстоит дело, но я абсолютно уверена, что когда к Дурову любые спецслужбы, хоть Сьерра-Леоне, хоть России, хоть Франции, хоть Америки, хоть Израиля, приходили со словами «Вот, пожалуйста, у тебя есть ключи, можешь…». Если это не end-to-end encrypted чат. Потому что там разные чаты в Телеграме. Некоторые из них вообще невозможно вскрыть. Ну, хотя бы передавал метаданные, что, кстати, вполне является достаточно. А тут, извините, пожалуйста, широко известно, на каких европейских вокзалах продаются наркотики, и полицейские при этом стыдливо отворачиваются. А виноват, оказывается, Дуров.

И вот английский Ротерем. Там за 10 лет 1400 детей изнасиловали. Вот я на прошлом эфире говорила о случае Шарлин Даунс, которую в городе Блэкпул изнасиловали. Ее абьюзили сначала, а потом ее убили, смололи кости в труху и, видимо, мясо скормили посетителям в кебабах. Двое было подозреваемых. Одного звали Мохаммед Ревеши, другого Ияд Альбаттихи. Этот вот последний как раз владел кебабочной. Они предстали перед судом. Суд выслушал пленки, на которых этот владелец кебабочной рассказывал, как он порубил девочку, которая пошла на кебабы. Так вот, их оправдали. Копа, который дело вел, уволили. Эти два человека получили 250 тысяч фунтов компенсации.

И когда я вот последний раз рассказала эту историю, то много слушателей мне написало, откуда я эту историю взяла? Да, вот эта история не очень популярна, потому что ее отовсюду трут, хотя ее легко найти в интернете. И более того, даже в свое время была поразительная история. Эту статью об этой истории убрали из Википедии со словами «Она никому не интересна. Это нетипичный случай». Ну представьте, в центре Англии девочку порубали на кебабы, но никому не интересна история. Это тоже Дуров виноват. Вот как-то они в Ротереме-то управились без Телеграма.

А на самом деле, вот все то, о чем мы говорим, и терроризм, и торговля детьми, два очень важных процесса мы здесь видим. Один – это абсолютная деградация работы полиции во многих странах ЕС, в том числе и во Франции.

Я видела совершенно чудовищную статистику по Англии, которая меня поразила в самую пятку. Заключалась она не просто в том, что стали меньше раскрываться преступления, а просто вот те английские бобби, которые раньше воспринимались как абсолютно незыблемая скала, как Скотланд-Ярд, как Шерлок Холмс и инспектор Лестрейд, вот это все, они превратились вот в каких-то советских ментов, к которым приходишь, получаешь свою порцию оскорблений и уходишь ни с чем, потому что 90% достаточно серьезных преступлений просто не раскрывается. И мы можем представить себе, сколько не регистрируется.

Вот этой статистики относительно Франции я не видела, но я увидела, например, что в 2023 году по сравнению с 2022-м изнасилования во Франции выросли на 10%, а убийства – на 5%, нападения – на 7%. Как вы думаете, за счет какого именно контингента? И вот когда преступления не раскрываются, не регистрируются, целые кварталы превращаются в запретные для полиции зоны, вместо грабежей полиция расследует мыслепреступления и мемы, как сейчас в Англии, ну что, во всем этом тоже виноват Дуров? Вот Сингапуре за наркотики расстреливают. Есть у Сингапура какие-то претензии к Дурову?

Тем более, что вот ровно все вот эти вот чаты, в которых действительно пасутся преступники, если есть желание полиции, их очень как раз удобно использовать для выявления этих преступников в реале и для хватания их. Более того, я просто даже должна добавить, что, например, в частности, Волкова когда избили, заказывали это по Телеграму.

И это делается, условно говоря, приблизительно так. Сначала создается чатик, что-то типа там «Поклонники Путина в Латвии», и там собирается несколько тысяч человек, и они рассказывают, вот какие все эти либералы плохие, как им надо дать по башке, а потом бросается клич: а кто, собственно, перейдет от слов к действию? И, с одной стороны, если об этом рассказать: ой, какой ужас, это надо немедленно прикрыть. Нет, ребята, туда надо внедриться и использовать.

И вот, собственно, вторая тенденция, важнейшая тенденция всей современной бюрократии, о которой я часто говорила: вместо того, чтобы безопасность граждан обеспечивать за счет полицейской работы, полицейская работа уходит на то, чтобы сажать за мемы, а безопасность граждан пытаются обеспечить за счет уменьшения свободы, причем расходы и на то, и на другое возлагают на своих жертв.

Что надо делать, чтобы бороться с отмыванием денег? Опять же проникнуть в банду. Что делает бюрократия? Вводит банковские комплаенсы. Что надо делать, чтобы покончить с наркотиками? Внедриться в банду. Ну, тяжело, грязно. Если банду взять, то по результатам этой работы начнутся бунты, и представители самой мирной религии опять разнесут пол-Парижа. Гораздо проще взять Дурова, принудить его отдать ключи и ввести модерацию. Тогда Дуров будет за все это платить.

При этом напоминаю, что сейчас в Телеграме 30 сотрудников. 30 сотрудников и миллиард потребителей, миллиард условных подданных этой цифровой империи. Вы представляете, когда у вас 30 сотрудников, какие деньги вы будете им платить сумасшедшие. Вы наймете абсолютно лучших специалистов, потребуете от них суперотдачи. А вам государство говорит: «Знаете, я не хочу, чтобы у вас было 30 сотрудников. Наймите 10 тысяч».

Это же то же самое было с Твиттером, когда Илон Маск уволил, по-моему, две трети сотрудников Твиттера, и Твиттер стал работать лучше, чем до этого. Потому что, еще раз повторяю, получалось, что цифровые платформы от той модерации, которую от них требовали, они, с одной стороны, ухудшали качество и свои собственные финансовые показатели, а с другой стороны, ухудшали качество этой самой платформы.

Вот, собственно, два правила, которые бюрократия пытается нам внушить. И вот это совершенно серьезная вещь, когда нам бюрократия рассказывает, что в наркотиках виноват Дуров.

Да, вот как сообщает газета Libération, Павел Дуров на вопросе заявил, что поддерживал контакты с Главным управлением внутренней безопасности Франции, открыл официальный канал с горячей линией, специальным адресом электронной почты, благодаря этому удалось предотвратить несколько терактов. Но в том-то и дело, что ребята-то хотят не чтобы они делали свою работу, а потом писали Дурову запрос, и он предотвращал вместе с ними теракт. Они хотят, чтобы Дуров делал работу за них, оплачивал это своей прибылью и нашей свободой.

Как я уже сказала, вот это, собственно, и есть главная вещь, потому что это не про частные вещи, это про то, какое будущее ждет мир – цифровая свобода или цифровой ГУЛАГ. И именно это касается прежде всего демократических стран. Это, кстати, та вещь, которую давно сообразил Путин первым, когда он сообразил, что в современном мире не обязательно иметь контроль над 100% населения, достаточно монополизировать средства массовой информации, и тогда за тебя население само проголосует плюс 10 или 15%.

А если речь идет о конкурентных выборах, по-настоящему конкурентных выборах, не путинских, то мы видим, что решают судьбу этих выборов 2-3%. И, соответственно, когда Марк Цукерберг признался, что по требованию ФБР перед выборами 2020 года цензурировал посты про Байдена и про «Бурисму», ну, это фактически он признался, что он определил исход выборов, потому что того было достаточно, чтобы Трамп проиграл выборы. Гугл неоднократно уличивали в манипуляции выдачей. Вот только после того, как Маск купил Твиттер, мы узнали о громадном объеме цензуры, которую Твиттер осуществлял под видом модерации под нажимом государства за свои, Твиттера, деньги.

То есть вот раньше государство могло контролировать потоки информации, которые достигают сознания граждан путем иерархических сетей, традиционных СМИ. А сейчас эти традиционные СМИ, им на смену приходят одноуровневые децентрализованные сети, да, переполненные фейками, да, переполненные хейтом, но одновременно переполненные свободой. Вот с этими децентрализованными сетями борются под видом борьбы с фейками, но на самом-то деле борются не с фейками, а с правом получения информации из распределенных сетей, о чем, собственно, просто в решении судьи Мораеса в Бразилии по Твиттеру сказано практически прямым текстом.

И обратите внимание, что мы одновременно видим, как многие традиционные СМИ на Западе, ну те же самые CNN, MSNBC, какая у них есть серьезная повесточка, которая очень серьезно многие вещи искажает. Вот где мы видим информацию о том, что было с террористом в Золингене?

И вот да, на острие этой борьбы всегда был Павел Дуров. Он в свое время продал Вконтакте, чтобы не быть ее соучастником. Он основал Телеграм не только чтобы с ней бороться, а именно чтобы зарабатывать деньги. Обратите внимание, что он отказался от сотрудничества с ФБР, которые хотели в Телеграме заднюю дверь. И вот постфактум, возможно, он сделал неправильно, потому что он заплатил за это крахом своего звездного проекта – криптовалюты Gram. И получается, что те люди, которые нашли язык с американским истеблишментом, типа того же Цукерберга, у них все хорошо. А те люди, которые пришли со стороны, Павел Дуров, владельцы Binance, владельцев Huawei, вот у них оказались разные уголовные дела.

Да, судя по тому, что после краха этого проекта Дуров полетел в Россию, мы можем предполагать, что какие-то российские инвесторы воспользовались ошибкой США.

Да, вот что очень важно. Вот продвинутая цифровая среда для группового приватного общения, которая создана в лице Телеграма, кстати говоря, в этом смысле действительно ни один другой мессенджер близко не стоит по удобствам, которые Телеграм предоставляет. Именно удобствам. Сейчас я не говорю действительно о конфиденциальности информации. Там разные вещи.

Собственно, поэтому-то его так охотно используют, кому нужна приватность, скорость и простота. И вот, в частности, например, те же российские войска, которые де-факто через Телеграм управляют дронами. И это неотъемлемое следствие удобного секретного приложения. Телеграм так успешен, потому что он просто суперудобен. Еще раз повторю, что это как раз широкая часть явления, которая была заметна еще в начале войны, когда оказалось, что в цифровую эпоху некоторые сетевые гражданские вещи сделаны так хорошо, что они просто целиком используются военными. А любая специальная военная вещь на эту тему будет хуже, дороже, будет виснуть, вообще изобретать велосипед.

И да, вот с Телеграм-каналами, если вы разрешите писать всем, то вы разрешите писать и людоедам, у вас будут Z-посты, где будут шумно радоваться обстрелам Киева, у вас будут аналогичные украинские паблики, где будут шумно радоваться обстрелам Белгорода. Вот, к сожалению, как только вы запрещаете плохие посты, вы должны создать инстанцию, которая будет определять, кто плох, а кто нет. Как только вы создаете инстанцию, вы убиваете свободу.

Это, помните, вот были католические священники, и была протестантская церковь, которая говорила, что с Богом можно общаться без посредников. А католические священники говорили, что, знаете, вот если с Богом человек будет общаться без посредников, то Бог ему такое наговорит… И действительно, это было правда, потому что когда начинался протестантизм, то там какие-то домиты в Чехии бегали голыми, там какие-то анабаптисты в Мюнстере, Иоанн Лейденский и их вождь убивали всех богачей и всех женщин заставляли быть себе женами. Много чего кому Бог тогда наговорил. Но в конечном итоге как-то устаканилось. И вот страшно себе представить, где был бы мир без революций.

Ну и как я уже сказала, меня совершенно поразила та часть российской оппозиции, которая не могла совладать с собой от радости и тут же заявила, что раз Захарова защищает Дурова, значит, он сотрудничает с ФСБ, что он прилетел во Францию нарочно, чтобы сесть, что вот сейчас, ура, запретят Z-каналы, и вообще Дуров – агент ФСБ, раз это говорит правильный товарищ майор.

То есть вот меня потрясло действительно, какое большое количество в российской оппозиции людей, которые или реально не считают, что свобода слова должна быть свободой слова, а считают реально, что свобода слова должна быть только у правильных людей, которые говорят правильные вещи, то есть у них самих, а всех остальных надо запретить, или которые реально при виде этой гигантской машины, а против Дурова, конечно, работает гигантская машина современных государств, сказали: «Ой, вот с этим товарищем майором мы готовы сотрудничать», и даже наперебой стали обвинять Дурова в этих Z-каналах, в военных чатах, то есть вообще в чем французский даже товарищ майор не обвиняет.

Я уже сказала, что меня совершенно потряс вот этот вот тезис: давайте подождем, пока Дурову предъявят обвинения, и посмотрим, в чем его обвиняют. Потому что вот как раз любого нормального человека очень настораживает отсутствие внятных и четких обвинений, которые уже означают, что с Дуровым ведется оперативная игра, и стало быть, это, мягко говоря, нехорошо.

Дашенька, а пришлите, пожалуйста, чтобы я поотвечала на вопросы, соответственно, ссылку. Так, одну секунду. Тут очень плохо видно. Вот тут у меня, кстати говоря, это из комментов к предыдущему видео, когда человек написал: «С удивлением узнал от Юлии Леонидовны, что один из величайших романов XX века “По ком звонит колокол” Хемингуэй написал по заданию НКВД. Если так и дальше пойдет, то у нас есть шанс узнать, что Библию написали по заданию Путина».

Ну, естественно, это саркастический пост. Я, конечно, не говорила, что Хемингуэй написал по «Ком звонит колокол», но я говорила, что есть серьезные подозрения у историков о том, что Хемингуэй именно сотрудничал с НКВД.

Сейчас я объясню, на чем такие подозрения основаны. И сразу скажу, что в ряде случаев не Хемингуэя, а других писателей, причем крупных западных. Это просто как бы является известным фактом. Фактом, известным из операции «Венона» или из, скажем, записок исследования Александра Васильева – это исследование на основании архивов НКВД, которые в начале 90-х годов были приоткрыты, – на основании того, кто и как в 30-е годы на Западе сотрудничал именно с НКВД.

Например, хорошо известно, что Бертольд Брехт, знаменитый немецкий драматург, коммунист, кстати, по убеждениям, был именно агентом. То есть он был не сочувствующим, не полезным идиотом, а именно агентом.

Как я уже сказала, в случае Хемингуэя таких подтверждений нет. Есть некоторые сомнения. Я хочу рассказать только одну маленькую историю, которая произошла в 1937 году и которую я рассказываю в своем большом эфире, который я вам сильно рекомендую посмотреть, о человеке, которого звали Вилли Мюнценберг, который был творцом красной пропаганды, который был личным другом Ленина, который был недостижимым идеалом для Геббельса, потому что это не Мюнценберг был красным Геббельсом, это Геббельс был коричневым Мюнценбергом. Это был тот человек, который придумал современные приемы массовой пропаганды. Это был тот человек, который левую идею придумал как популярную идею для интеллектуалов.

И вот эта история в 1937 году, она произошла в Испании, куда приехали два великих американских писателя Эрнест Хемингуэй и Джон Дос Пассос. Испанскую кампанию среди интеллектуалов организовывал, как я уже сказала, все тот же Вилли Мюнценберг. Собственно, напоминаю, что в это время, благодаря военной помощи Сталина, все испанские республиканцы были подчинены коммунистам. И начался в Испании такой большой террор. Собственно, именно благодаря этому большому террору человек, которого звали Эрик Блэр, который тогда был волонтером интербригады, потом был известен под своим псевдонимом Джордж Оруэлл, написал роман «1984 год».

И вот в числе прочих в рамках этого террора расстреляли человека, которого звали Хосе Роблес. Это был друг и переводчик Джона Дос Пассоса, знаменитого американского писателя и профессора университета Хопкинса. И Дос Пассос приезжает в Валенсию. А напоминаю, что и Дос Пассоса, и Хемингуэя привезли все эти комитеты помощи добрым людям, которые, соответственно, были переполнены советскими агентами. И Дос Пассос говорит: «А где Хосе?» И тут выясняется, что где Хосе, никто не знает. И все отводят глаза, говорят что-то непонятное, приблизительно как в Москве в 1937 году. И даже жена Хосе просто рыдает и говорит: «Ой, знаете, однажды Хосе пошел из дома и не вернулся».

И, собственно, вот там был такой Хулио Альварес дель Вайо. Это был начальник всереспубликанской пропаганды, косвенный как раз подчиненный Мюнценберга. Он говорит: «Ничего не знаю». При том, что сын Роблеса работает в его офисе. И Дос Пассос ведет себя как нормальный американец. Он говорит: «Что ж такое? Пропал мой друг. Надо его как-то отыскать, что-то с ним сделать». И стало понятно, что надо как-то Дос Пассосу заткнуть рот. И кто заткнул Дос Пассосу рот? Правильно, Хемингуэй.

Было дело так. Просто хорошо известны воспоминания об этом. В один прекрасный момент Дос Пассос и Хемингуэй выступают на литературном ланче в честь как раз интербригады в бывшем замке герцога Тавара. Две знаменитости сидят на сцене, купаются в лучах славы. И в этот момент Хемингуэй открывает рот и говорит: «Если Дос Пассос все еще ломает руки по поводу своего приятеля Роблеса, ему может быть интересно узнать, что Роблеса расстреляли как фашистского шпиона». Это происходит прямо со сцены, залитой лучами.

И, конечно, у Дос Пассоса шок. Он говорит: «Как? Кто расстрелял? Хемингуэй, откуда вы это знаете?» И Хемингуэй говорит: «Да мне это рассказывал какой-то немецкий корреспондент. Он вот здесь на приеме в зале, но он совершенно не собирается с Дос Пассосом общаться, потому что он, Дос Пассос, политически неблагонадежен. Кто такой Дос Пассос, чтобы с ним немецкий корреспондент говорил?»

Почему это интересно и важно? Потому что эти слова, которые сказал Хемингуэй, были тщательно отрепетированные ложь и постановка. Хемингуэй действительно узнал, что Роблес расстрелян, но ни от какого не немецкого корреспондента, а от женщины, которую звали Джозефина Хербст. И, соответственно, и она, и ее муж были просто сталинскими шпионами. И, соответственно, у нее было просто поручение контролировать литературных випов.

И дело в том, что миссис Хербст, она оставила нам воспоминания об этой истории. И она рассказывает, что она тоже знала, что Роблес расстрелян как фашистский шпион, что ей это рассказал некий начальник, которого она не хочет называть. И, собственно, из ее рассказа следует, что вот этот начальник ей послал в номер Хемингуэя и подучил, как говорить. И вот там миссис Хербст пришла в номер Хемингуэя. И пишет она: «Я опустила стакан и сказала, этот человек мертв. Кинтанилья должен был сказать Досу».

И, значит, дальше они, судя по всему, уславливаются, как себя вести. И дальше вот это очень важный момент. Дальнейшие действия Хемингуэя выглядят очень странно. Потому что если бы он хотел заставить Дос Пассоса замолчать или, например… Это была война, опасно спрашивать о человеке, человека расстреляли, тебе тоже грозит опасность. Ну, Хемингуэю достаточно было пройти несколько метров по гостиничному коридору, зайти в номер друга и рассказать ему, что он узнал.

А вместо этого фраза Хемингуэя прозвучала тогда, когда она произвела максимальный пропагандистский эффект. И, конечно, Дос Пассоса она не обезопасила, ровно наоборот – она его подставила. Вот смотрите, какой нехороший человек за фашистского агента заступается. Публично со сцены Хемингуэй провозгласил нарратив НКВД. Он отрекся от своего друга Дос Пассоса в точности так, как отрекались от друзей и старых товарищей в это время в СССР на партийных чистках. И миссис Хербст нам утверждает, что она сделала это, будучи не на шутку обеспокоена, что подозрение Дос Пассоса, цитирую, могло бросить подозрения на всех нас и привести к неприятностям.

И почему я эту историю рассказываю? Потому что было продолжение у этой истории. Потому что из Валенсии Дос Пассос поехал в Барселону, и ночью в его дверь постучали. И нет, это было не НКВД, это был молодой человек, которого звали Листон Оук. Это был американский коммунист. Он переехал в Испанию нелегально, его переправили. И он как раз был частью аппарата одного из агентов Мюнценберга. И Листон Оук к этому времени понял все. Он знал о терроре. Он знал, что случилось с Роблесом. Он рассказал сыну Роблеса о судьбе отца.

И вот он постучался Дос Пассосу и стал рассказывать, что происходит. И, естественно, он ему сказал, что он, Листон Оук, находится в Испании незаконно, более того, он незаконный коммунист, то есть его в любой момент расстреляют, юридически его не существует, за ним уже следят. Они говорили шепотом. Они знали, что комната прослушивается.

То есть представьте себе, нам якобы рассказывают, что в этот момент в Испании боролись за светлое будущее человечества, а там на самом деле царил террор, который потом послужил прообразом романа «1984», и комната прослушивалась.

И что делает Дос Пассос? Он немедленно прерывает свой визит. Он говорит Листон Оуку: «Ты от меня не отходи никуда ни на шаг, даже в туалет». И тут же они выезжают к границе с Франции. Так Дос Пассос спал жизнь человека, который потом стал отчаянным антикоммунистом.

Еще раз, вот был ли Хемингуэй агентом НКВД? Вот не полезным идиотом, не попутчиком, а вот просто человеком, который получал за свои нарративы деньги, как это делали другие люди, которые, кстати, были твердокаменными коммунистами, уже упоминавшиеся мною Бертольд Брехт или, например, мой любимый, замечательный, гениальный автор детективов Дэшил Хэммет. Не знаю. Но вот мы видим из этой истории, которую я рассказала, как плотна была идеологическая удавка, на которой ходил Хемингуэй, и что вот Хемингуэй в этой ситуации повел себя так, а Дос Пассос повел себя в этой ситуации по-другому. Вот бывают же разные такие истории.

Сейчас, одну секундочку, господа. Я отвечу еще на парочку вопросов. Да-да, естественно.

 «Кто там из российской оппозиции радовался аресту Дурова? Я, кроме Майкла Наки, вообще никого не могу вспомнить особо», – Странник мне пишет.

Слушайте, я бы тоже не хотела перечислять, потому что я не хочу ввязываться в персональные споры. Но я могу вам напомнить Владимира Милова, который сказал совершенно удивительную вещь. Если я не ошибаюсь, Милов сказал, что жизнь Дурова непрозрачна. Вот вы знаете каждый день жизни Дурова? Значит, правильно посадили. Можете ли вы сказать, чем занимался Дуров в течение рабочего дня? Ну, я тоже не знаю, чем занимался Владимир Милов в течение рабочего дня. И считаю это совершенно недостаточным основанием для задержания Владимира Милова. Кроме того, Владимир Милов сказал, что вот Павел Дуров монополизировал ресурс. Имелся в виду, видимо, Телеграм, который Павел Дуров создал. Ну да. А вот Лев Толстой монополизировал «Войну и мир».

 «Да ладно Юль, че так переживаете? Выкрутится этот чувак. Ну задавит еще французского мента», – Елизавета пишет.

Да, история с задавленным ментом была, конечно, еще более крутая, чем история с пятью тысячами, которые Дуров разбрасывал из окна своего офиса.

Кстати, обратите внимание, как все у Дурова сошлось. Вот вы верите, к вопросу о совпадениях, что вдруг мать его троих детей подает в суд в Швейцарии и рассказывает, как Дуров издевался над детьми? Вот вы реально верите, что это случайное совпадение? Просто обратите внимание, объектом какой сложной операции спецслужб стал Дуров.

Нет, за Дурова я лично не беспокоюсь. Я тоже думаю, что у миллиардеров… В крайнем случае, потеряет несколько миллиардов. Я беспокоюсь за цифровую среду и за цифровые империи, в которых мы будем жить спустя пять-десять лет, потому что я бы хотела жить не в Фейсбуке, который цензурирует информацию о ковиде и о лэптопе Хантера Байдена, а я бы хотела жить в Твиттере. Вот за что я беспокоюсь, абсолютно шкурно, как за себя.

И более того, еще раз повторяю, что дело не только в информации. Обратите внимание, практически я не говорила о цифровых валютах. А это еще более важная вещь. Или там в тех же самых конфиденциальных почтах. Вот этот вот самый Skiff, который закрыли, австралийский. Proton, правда, существует, но Skiff закрыли. Так удачно. Я посмотрела, знаете, абсолютно конфиденциальная почта. И ее кто-то купил. То есть ее не то чтобы вот закрыли со словами «вы тут наркотики продаете». Просто возникла другая компания, заплатила большие деньги и купила проект, для того чтобы закрыть. Интересно? Мне очень интересно.

«И ни слова о зашкварах Дурова типа блокировки чата Умного голосования, блокировки иранского оппозиционного канала».

Вы знаете, мне казалось, я как раз об этом сказала, когда цитировала Александра Невзорова, что отношения Дурова с реальностью и с государствами непростые, что, естественно, как и всякий человек, который очень много значит, он вынужден идти на компромиссы.

И я боюсь, что вот те люди, которые гордо рассказывают про тех, кто сделал гораздо больше них для свободы, что «а вот там, смотрите, у него пятнышко, да нет, вот за это мы его отменим», которые рассматривают каждого значимого человека как стенку, возле которой можно, как песик, задрать ножку и пописать, что эти люди действительно, видимо, никогда не шли на компромиссы, потому что компромиссы с ними никогда никому не были нужны.

Так вот, тем не менее, я этих людей рекомендую спросить подумать, вот сколько раз в жизни они, например, шли на компромисс с начальством, которое требовало с них выдать какую-то глупейшую вещь, и не увольнялись сразу, и шли на компромисс с любимой девушкой, которая говорила какую-то глупость.

Бот Умного голосования – да, это было очень нехорошо. Альтернативой было новое закрытие Телеграма в России. Не дай бог вам делать такой выбор. И я не уверена, что бы вы выбрали.

Я еще раз повторяю, что Дуров заботится не о нашей с вами свободе. Во всяком случае, не только. Хотя, как и многие цифровые гении, он, конечно, очень сильно на этом повернут. Он заботится в первую очередь о своей прибыли. А прибыль цифровых компаний сейчас устроена так, что максимальная дерегуляция повышает их прибыль, во-первых, благодаря тому, что вовлекает большое количество людей в процесс, а во-вторых, потому что чем меньше регуляция, тем меньше их траты на эту регуляцию. И можно обойтись 30 сотрудниками, которые платят миллиарды.

Так что в этом смысле молодые криптомиллиардеры и свобода – они попутчики. А государства и свобода, причем в том числе и западные государства – они как раз, извините, находятся на встречных курсах.

Вальдемар пишет: «Помню, мне говорили, что Иисус – это первый коммунист».

Иисус, конечно, не первый коммунист. Но если вы прочтете «Деяния апостолов», то вы вспомните там замечательную историю Анании и Сапфиры, которые сразу после смерти Иисуса… Община христианская была в Иерусалиме, и все предлагалось отдавать в собственность общины. И вот Анания и Сапфира продали свое имущество, но все не отдали, а маленькую часть утаили.

И, соответственно, апостол Петр сначала призвал на собеседование Ананию и спросил: «А вот как же ты свое собственное имущество не все отдал общине, а маленькую часть утаил». И тут же случилось что-то, что «Деяния апостолов» описывают как гнев Божий, который немедленно на месте поразил Ананию, и тот перед лицом апостола Петра взял и умер. И его вытащили за ноги, куда-то выкинули. А потом апостол Петру призвал на собеседование Сапфиру, его жену, и говорит: «Что же вы не все отдали?» И снова случился гнев Божий. И снова Сапфира упала, пораженная гневом Божьим. И снова ее вытащили куда-то за ноги и выкинули.

И у иерусалимских властей не было по этому поводу никаких вопросов к гневу Божьему и апостолу Петру.

Вот согласитесь, да, это была коммунистическая община, в которой все было общим, и бывшие владельцы имущества не распоряжались своим имуществом, если верить деяниям апостолов, а распоряжались им как раз апостолы. Это, собственно, всегда так бывает. Как только у вас получается общее имущество, то у вас вместо частного собственника возникает некий надсмотрщик, который этим распоряжается. Эти надсмотрщики потом в христианской общине назывались «епископы». Это был неологизм.

Вообще, в греческом христианском новоязе было очень много слов, которые были впервые изобретены. Вот одно из таких слов, например, было «епископ». Этого слова не было в древнегреческом языке. Оно очень редко, пару раз употреблялось в Септуагинте в качестве перевода слова «надсмотрщик». И, собственно, «епископ» – это был точный перевод слова «надсмотрщик». И это был точный перевод арамейского термина, который употребляется в Кумранских свитках, он называется «мебакер». Вот епископ – это буквально надсмотрщик над имуществом. Председатель колхоза по-нашему. Вот это было одно слово, которое в христианском новоязе было изобретено греческом и потом перешло во все другие языки.

Другое, например, слово из христианского новояза очень интересное называется «ересь». По-гречески «эрезис». Ну, сейчас мы знаем, что такое ересь. Это неправильное мнение. Это вот как раз с чем хотят бороться все носители правильных мнений и с чем хочет бороться судья Александр Мораес, и с чем требуют бороться, скорее всего, от Дурова и от Илона Маска.

И я вам напомню, что не было такого представления и понятия о том, что мнение может быть неправильным, в античности. Просто не было. Слово, как ни странно, было. Было слово «эрезис», но оно обозначало, во-первых, вы будете смеяться, слово «выбор». И, например, Аристотель в своей «Политии» говорит об «эрезисе архонтов», то есть буквально о выборах начальников. Это демократические выборы. «Эрезис» значило в данном случае в «Политии» демократические выборы.

А кроме того, это слово имело другое значение. Оно означало «школа», «направление». То есть, например, философская школа, религиозная школа. И в частности, вот даже в тех же самых «Деяниях апостолов» постоянно говорится об эрезисе назареев, то есть религиозном направлении назареев, эрезисе фарисеев, то есть религиозном направлении фарисеев, и эрезисе саддукеев, то есть религиозном направлении, школе мысли саддукеев. При этом это не ересь саддукеев и не ересь назареев. Это просто были типы религиозных школ, точно так же как это были типы философских школ, допустим, Аристотеля или Платона.

А вот христиане придали этому слову новое неповторимое значение, которое, собственно, перешло сейчас в наш с вами язык, наш с вами понятийный аппарат. И все с ересями борются. А я бы очень хотела, чтобы слово «ересь», то есть «эрезис», возродилось в его древнегреческом мнении. Вот если у вас есть мнение, отличное от мнения вашего собеседника, то ради бога, замечательно, пусть расцветает тысяча цветов.

«Вот кота нет, – пишут мне. – Как же “Код доступа” без кота?» Вы знаете, действительно абсолютное безобразие. Кот прогулял. Мы его поставим на вид. Вот напишите, стоит ли лишать кота его любимого корма Гурмэ. Мне что-то подсказывает, что не стоит, и мы все равно коту дадим корм.

Да, вот пишут мне: «В Твиттере у Юлии вообще портал в ад. Обязательно нужно банить. Проработайте определение снэрбота сначала. Люди со стержнем – это тоже боты».

Вот понимаете, это действительно такая философская проблема. Потому что я в данном случае выступаю, как тот самый Павел Дуров, который все-таки решил производить модерацию. Как я уже сказала, я, с одной стороны, всегда придерживалась, что неважно, мне как бы боты не жмут, не мешают. И действительно, как отличить бота, который пишет за деньги, от человека, который просто хейтер и пишет так? И опять же, как отличить хейтера от человека, который имеет еретическое мнение в правильном древнегреческом смысле, отличное от твоего? Философский вопрос.

Но еще раз повторяю, мы решили произвести этот эксперимент исключительно по той самой причине, что очень много людей мне стало говорить, что просто невозможно заходить в комменты, потому что они чувствуют себя там душно и потому что это специально делается, чтобы отбить у нормальных людей желание заходить в комменты и что-то писать. Поэтому вот мы посмотрим, хуже или лучше будет. Опять же, пишите, что вы по этому поводу думаете. Не уверена, что эта модерация долго продлится, потому что, в принципе, как я уже сказала, мое сердце склоняется к тому, что пусть и боты существуют. Ну вот людям не нравится.

Спрашивают, почему летчик не выпрыгнул? Еще раз повторяю, к сожалению, насколько я понимаю, летчик летел на очень малой высоте. И летчик, даже если он не погиб непосредственно сразу от осколков, то просто он не успел.

«Без сумасшедших хейтеров, как по мне, там на вас целую ботоферму в Твиттере натравливают», – пишет Виктория.

Но ведь понимаете, ведь вся проблема заключается в том, что как только ты начинаешь ботов банить, ты берешь на себя ответственность решать, кто – бот, кто – хейтер. Мне, в принципе, это чуждо. Но вот попробуем.

«Юлия, НРЗБ лепестковых мин». Лепестковые мины, извините, есть.

«Роман Свитан сказал, что F-16 нужно 450, чтобы они сделали погоду на фронте. Десяток – это ни о чем».

 «Ютюб чистит 6отов и неактивные аккаунты».

«Путин далеко не уверен в стратегическом превосходстве. Иначе не было бы этих поездок с в попу лобызанием ко всему, что только трубку поднимет. Позорище».

Вы знаете, я думаю, что если бы Путин не был уверен в стратегическом… Вот это уже оценочное осуждение. Тут мы можем поспорить. Я еще раз повторяю свое представление о том, что происходит. Мы его обсуждали вместе с Алексеем Арестовичем.

Я сильно предполагаю, что есть большая вероятность того, что война продлится долго, потому что Путин, учитывая то, что происходит на покровском направлении, считает, что стратегическое преимущество у него есть, и считает и надеется на то, что в один прекрасный момент, как раз вот когда очередной раз Зеленский скажет: «Ой, извините, у нас тут опять фронт порвался. Дайте нам, пожалуйста, бить ATACMS по российской территории», что в этот момент Запад скажет: «Сам виноват», конец. Вот на что надеется Путин. Скажет он или не скажет, я не знаю. Я имею в виду Запад. Но такая надежда у Путина есть.

И, соответственно, мне не кажется, что, учитывая экономическую ситуацию в России, он собирается в какой-то момент останавливать войну, если у него не случится каких-то серьезных потрясений. Я даже не уверена, хотя я на прошлой неделе говорила, что вроде бы у него очень серьезный вариант, что он действительно будет вынужден объявить мобилизацию, потому что у него не хватает ресурсов. У Украины не хватает ресурсов, но у него тоже не хватает. Но явно он постарается как можно скорее этого избегать.

Мы видим, что большое, гигантское количество… Опять повышаются деньги, которые предлагают в России за вербовку. Я видела, Руслан Левиев говорил, что, например, в Москве вдвое возрос поток в военкоматы. Не после Курска, а именно потому, что гигантски выросли деньги. Соответственно, будет пытаться решить проблему деньгами. Если не сможет решить проблему деньгами, посмотрим, чем он ее будет решать.

И, соответственно, с учетом того, как я уже сказала, что Зеленский находится в ситуации, когда он теряет власть, если эта война кончается, то оба участника этой войны не заинтересованы в его прекращении. И мне кажется, что это может продолжаться очень долго.

Но еще раз повторяю, вполне возможно, я ошибаюсь. Потому что все вот эти вечные разговоры о том, что вот там переговоры идут, там переговоры идут… Я еще раз повторяю, ну что делает современная бюрократия? Она очень любит переговариваться. Эти же вот люди, которые переговариваются, они же не пойдут на поле боя воевать. А им надо как-то поучаствовать в процессе? И что делать? «А мы переговариваемся».

Мне пишут про укрепления в Твиттере.

«Я понял, где Галстук. Он готовит своих двоюродных котят к кошачьей школе. Завтра ведь 1 сентября».

Ну, собственно, наверное, последнее, что я скажу. Завтра 1 сентября. Напоминаю, что завтра годовщина Беслана. Скажите, если хотите, может быть, мы в понедельник или в четверг сделаем большой стрим про Беслан, потому что я довольно много Бесланом занимаюсь и это одна из самых страшных и ужасных страниц российской истории. Я также помню, что я задолжала стрим про теории заговора. Напишите, если не стрим про Беслан, то сделаем стрим про теории заговора.

И, собственно, на этом большое спасибо всем, кто был с нами. Пишите, что вы думаете о нашей новой политике модерации. Еще раз повторяю, я сама, что называется, in two minds, поэтому готова выслушать все мысли. Как раз они будут очень интересные. И как раз мне очень интересно, как ни странно, стало читать многие комментарии. Потому что, например, я увидела, что, скажем, люди, которые верят, что сбивается 90% ракет Украиной российских, это не боты, это вот просто честно люди поверили тому, что было официально сказано. Хотя, как я уже сказала, это, к сожалению, не соответствует словам самого же Зеленского о повреждении 80% тепловых генераций, например.

Всего лучшего. Да, без кота Галстука. И до завтра. Подписывайтесь, ставьте лайки, пишите комменты, которые теперь как бы выходят на новый уровень, делитесь ссылками на этот эфир и пишите. Вот пишут тут, лучше заговоры. С другой стороны, Беслан – это, в общем, важная годовщина.

Также напомню про моего друга, про моего знакомого Сергея Михайлова из Горно-Алтайска, издателя замечательной алтайской газеты «Листок», который 30 августа был приговорен на 8 лет за публикацию о Буче и за публикацию о Мариуполе. Это очень важно, чтобы Сергея Михайлова помнили, чтобы его включали в списки всяких политзаключенных. Я не знаю, будет ли еще обмен, но очень важно, чтобы, если будет обмен, чтобы Сергей Михайлов в этих списках был. Это совершенно потрясающий человек. Это человек, который очень образованный, очень талантливый, очень умный, очень независимый. Мы видим, что в современной России это все наказывается.