«Код доступа»: Новым КУРСкОМ. Что больше: риск или выигрыш? Северный поток. Запорожская АЭС

Юлия Латынинапублицист, писатель

Тот отряд, который создал Червинский, понятно, что в нем было довольно много людей, которые были вышвырнуты из рядов вооруженных сил или спецслужб при Зеленском. Соответственно, образовалась такая группа офицеров, не очень довольных Офисом. И представьте себе, когда первая опасность проходит, и тут оказывается, что такая группа есть непосредственно под Киевом, начинают всякие зарождаться нехорошие мысли…

Подписаться на Yulia Latynina

Поддержать канал Latynina TV

Купить книгу Юлии Латыниной «Стальной король» на сайте «Эхо Книги»

Ю. ЛАТЫНИНА: Добрый день, господа. Это Юлия Латынина. Это «Код доступа», как всегда в это время по субботам. Не забывайте на нас подписываться, не забывайте задавать вопросы, не забывайте делиться ссылками на этот эфир и ставить лайки. Откровенно говоря, наверное, самое интересное на этой неделе, вернее, самое судьбоносное на этой неделе – это Камала Харрис, которая собирается регулировать цену кабачков. И мы к этому, конечно, перейдем во второй части программы.

Потому что, откровенно говоря, не думала я, что вот когда в 1991 году распадался Советский Союз и я тогда, еще совсем цыпочка, писала разные статьи о том, как плохо социалистическое регулирование цен, и я не могла себе представить, что я доживу до момента, когда британский премьер будет сажать за твиты (которых тогда еще не было), а американский кандидат в президенты будет обещать регулировать цену на groceries. 

Естественно, самое главное в нашем уголке мира – это курское наступление, это то, как оно развивается и возможно ли из-за этого начало ядерной войны. Я не оговорилась, потому что мы видим, что стороны уже обмениваются любезностями. Об этом мы тоже поподробнее поговорим. 

Но пока представляется, что вот спустя неделю с лишним после наступления становится приблизительно ясен тактический замысел украинской армии. Он очень интересный, учитывая те небольшие ресурсы, которые имелись в ее распоряжении. Конечно, это не захват Курской АЭС. 

Хотя Курская АЭС, напоминаю, является сейчас предметом особого беспокойства, видимо, российской армии и Кремля, и МИДа. В принципе, если HIMARS заезжает на занятую российскую территорию, то HIMARS достает до Курской АЭС со всеми вытекающими последствиями. И вряд ли мы себе представим, что просто HIMARS может стрелять по Курской АЭС. Но мы представим себе, что, допустим, Россия наносит ядерный удар по украинским войскам на своей территории. И вот тогда, конечно, все руки и все карты оказываются развязанными. 

Но пока мы не можем еще сказать, чем это кончится, будет ли стоить овчинка выделки, будет ли стоить риск вознаграждения за него. Мы подробно вчера об этом рассуждали с Русланом Левиевым, позавчера подробно обсуждали с Алексеем Арестовичем. 

И обратите внимание, что каждый день меняются какие-то новые вводные. Вот, например, уже после того, как мы говорили с Левиевым, пришло несколько новых серьезных вводных, которые заключаются в том, что буквально ночью и утром у Украины уничтожены еще два HIMARS, которые, соответственно, использовались для обеспечения наступления войск в Курской области. Итого уничтожены целых три HIMARS. Насколько я понимаю, уничтожены также два «Бука». Повреждена одна установка Patriot. Там еще какие-то макеты, возможно, повреждены. И российская ракета в Днепропетровске на взлетном поле подбила МиГ-29 в тот самый момент, когда он выкатывался из ангара, то есть, очевидно, вместе с летчиком. 

Помимо того, что это очень серьезные потери, потому что каждый HIMARS у Украины на вес золота, каждый Patriot уж тем более на вес золота, помимо того, что это очень серьезные потери, это и достаточно серьезная общая проблема, потому что это означает, что российские глаза очень хорошо видят. 

То есть что значит, например, уничтожение этого МиГа в тот момент, когда он собирался взлетать? Это значит, что стоит российская установка ракетная, которая прямо направлена на это взлетное поле. Потому что понятно, что есть взлетное поле в том направлении и есть бункер, в который закатывается МиГ в том направлении. Это также значит, что над этим взлетным полем висит какой-нибудь разведывательный беспилотник, он видит, что этот МиГ начинает выкатываться из бункера, из ангара, соответственно, передает сигнал, в этот момент прилетает ракета. 

Это точно так же означает, что в тех местах, куда уходит HIMARS, и, насколько я понимаю, вот этот как раз HIMARS, который был подбит «Искандером-К», он стоял чуть ли не в центре Сум, то, соответственно, вот тоже проследили, куда он закатывался. 

И это системная проблема. Это значит, что у России очень хорошие разведывательные беспилотники. И, в частности, это, конечно, уже означает, что вот тот самый украинский РЭБ, который несколько дней очень хорошо работал и делал поле боя абсолютно непрозрачным, потому что он забивал все, он забивал те частоты, на которых оперировали российские беспилотники, хотя это не совсем над полем боя, понятно, это в стороне, но тем не менее, скорее всего, это означает, что этот РЭБ прекратил работать, в том числе и над полем боя. И это системная проблема. 

С другой стороны, ее значение не надо преувеличивать. Потому что я напоминаю, что каждый раз, когда… У Украины HIMARS бессмертные. Ей не дают больше, но каждый раз, когда что-то случается с существующей американской техникой на поле боя, ее тут же на самом деле заменяют. 

Точно так же обращаю ваше внимание на то, что Руслан Левиев вчера сказал, что гораздо больше погибло украинских артиллерийских установок, чем российских, и бронетехники. Кажется, он назвал 77 единиц на 22. 22 российских, 77 украинских. И это опять-таки значит, что российские «Ланцеты» полностью оправились.

Потому что, собственно, как выманивают особенно украинскую артиллерию? Я напоминаю, мы это как-то объясняли, что, как правило, это идет какая-то российская бронетехника или БТРчик, или еще что-то, силы ССО ее видят или беспилотник опять же украинский, который висит, ее видит, он наводит на нее украинскую артиллерию, после чего тот российский беспилотник, который использует на самом деле этот БТРчик в качестве приманки, говорит: «А, вот полетело вот оттуда-то», туда летит российский «Ланцет» и выносит эту украинскую артиллерию. 

А вот все-таки Украина, несмотря на то что HIMARS возобновляются, некоторые вещи считанные и ресурсов мало. Особенно, когда это касается обслуживающего персонала всех этих высокотехнологичных установок. 

Итак, собственно, что мы видим с точки зрения того, что происходит на Земле? Как мне представляется, вот я тут подумала, может быть, я не совсем права, может быть, я это еще буду уточнять, я уже говорила в прошлый раз, что, конечно, не было у Украины никакого даже близко намерения таким небольшим количеством ресурсов захватывать Курскую АЭС или двигаться на Курск, или что там вот всякие диванные стратеги кричали, что вот все, уже Хабаровск падет. 

Была достаточно интересная задумка, которая исходила из той простой вещи, что воевать всегда лучше на чужой территории, чем на своей, вот что бы то ни было, при каких условиях. Вот есть некоторое количество украинских резервов. И вопрос, куда эти резервы потратить. Можно укрепить ими фронт на Донбассе, и не спасешься этим. Можно укрепить ими Харьков или другое направление. А можно их бросить на российскую территорию, где, совершенно ясно, нету никаких серьезных резервов и нету никаких серьезных укреплений. Вернее, нету в первую очередь резервов и нет в первую очередь войск, потому что все боеспособные войска опять же находятся на фронте в Украине. У Путина тоже большой дефицит. 

И тогда войдешь как нож в масло и тогда можно сделать некоторые интересные оперативные вещи. И как минимум все те ФАБы, которые упадут на украинские войска, находящиеся на российской территории, не упадут, соответственно, на украинскую территорию: не упадут на Харьков, не упадут на Торецк, не упадут на Нью-Йорк, Часов Яр и так далее и так далее. Война на территории противника всегда имеет огромное преимущество, не говоря уже о психологическом преимуществе, которое тоже, мы видим, полностью реализовано. И уже этим себя оправдывает. 

И мне кажется, вот немножко подумав и немножко посоветовавшись, это мое видение, я никому его не навязываю, еще раз повторяю, что, возможно, я уточню, что идея была такая вилки, шахматной вилки. Что я имею в виду? Поскольку российские войска были застигнуты врасплох и не могли быть не застигнуты врасплох, поскольку там практически не было боеспособных войск, были срочники и были ахматовцы, которые все-таки являются спецназом, которые не являются легкой пехотой и которые бесполезно применять в смысле легкой пехоты. Так что в этом смысле, как ни странно, мы полностью вчера с Русланом Левиевым сошлись, что самое разумное, что могли сделать ахматовцы, это быстро убежать. 

Другое дело, что по этому поводу почему-то Апти Алаудинов начал врать и рассказывать, что там Суджу контролируют, что никто никуда не убежал, что еще что-то. Но это известная российская конашенковщина, которая является одним из худших черт российской армии. 

И, соответственно, после того, как украинские войска войдут как нож в масло, и после того, как окажется, что там просто самое умное, что можно российским войскам тем, которые есть, убежать, то, соответственно, у Путина будет две опции, обе из которых нехорошие. 

Одна опция заключается в том, что Путин быстро постарается это наступление остановить. И тогда силы ССО, рассредоточенные вокруг главных дорог, по которым будет идти наступление российских войск вот теми самыми знаменитыми колоннами, как они наступали на Киев, окажутся под ударом украинских сил ССО, точнее, под ударами HIMARS, которые они наведут. То есть это будет такое зеркальное отражение операции киевской, только на российской территории. Все российские войска будут потихонечку попадать в засаду. 

Мы немножко видели этого. Было две колонны, которые таким образом попали под удары HIMARS. Но на самом деле большая часть российских войск просто никуда слишком близко не двинулась. 

Это была вторая часть вилки. Потому что если этого не происходит, если Путин не пытается нанести встречный удар или потому, что он такой умный, или потому, что просто динозавр слишком долго поворачивается, тут очень сложно сказать, то тогда происходит другая часть этой шахматной вилки, которая заключается в том, что есть речка Сейм, которая нельзя сказать, что она течет параллельно границе, но, в общем, более-менее, в очень широком топологическом смысле, если вы посмотрите на карту. 

И тогда получается, что украинские войска, с одной стороны, занимают вокруг границы оборону, с другой стороны, проходят вдоль речки Сейм сначала силами ССО, потом группами бронетехники и отрезают все российские в основном пограничные части, то есть практически срочников и ФСБ-шников-пограничников, которые оказались в этом мешке, имеющем форму бутылки, причем одной стенкой бутылки является речка Сейм. Они, соответственно, делают такой вот котельчик, не котельчик, но бутылку. Тут как бы все время норовишь сказать, что горлышко этой бутылки – речка Сейм. Но я напоминаю, что это как раз не горлышко, а это как бы, наоборот, сторона бутылки. 

И, собственно, когда вчера ВСУ начали взрывать мосты через Сейм, стало ясно, что помимо тех пленных, которых они уже взяли, будут пытаться добавлять всех людей, все российские войска, которые есть на этой территории, чтобы они остались в этой бутылке, что довольно сложно. Потому что, ну понятно, бронетехнику придется бросить. Но, во-первых, как я понимаю, там уже два моста раздолбано, но один вроде пытались российские войска навести понтонную переправу. По ней вроде бы тоже начали бить. Но поскольку просто в режиме реального времени, я сейчас могу ошибаться в деталях. То есть просто детали могут устареть раньше, чем я их вам сажу. 

Соответственно, видимо, речь идет о том, сколько российских войск успеет переправиться через речку. Но поскольку там очень большое расстояние, то, видимо, личному составу будет несложно переправиться, ну хотя бы вплавь, хотя бы на корыте. Понятно, что если там есть какая-то любая бронетехника, то она, скорее всего, будет брошена. 

И, соответственно, вот у меня такое ощущение, что, в принципе, Генеральный штаб российский поступил в этой довольно плохой для него ситуации самым лучшим образом, которым он мог. То есть он не полез в ловушку, он не вел никакого большого количества встречных боев, не спалил большое количество колонн. Хотя некоторое количество, естественно, спалил. Вместо этого он сразу понял, что вот эта территория потеряна и не надо с ней ничего делать, кроме как просто убирать с нее войска. И вот, как я уже сказала, видимо, вот эта была задумка. 

И вторая часть этой задумки, как я уже сказала, стратегическая угроза. Потому что, естественно, я думаю, что ВСУ думали, а что произойдет, если Путин ударит по украинским войскам, оставшимся на российской территории, это же российская территория, ядерным оружием, как тут уже некоторые по телевизору призывают. И мы видим некоторые телодвижения по этому поводу. Мы видим некоторое беспокойство России, которая то рассказывает, что у Украины есть какая-то «грязная бомба», которая где-то ее на территории России взорвет, то рассказывает, что HIMARS будут стрелять по Курской АЭС. 

И, как я уже сказала, HIMARS действительно, если заедут на территорию России, достанут Курскую АЭС. Понятно, что невозможно представить себе, что HIMARS начнет стрелять, что этот раунд начнется с того, что HIMARS будет обстреливать Курскую АЭС. Но понятно, что, допустим, если Россия нанесет ядерный удар по этим войскам, то ответом может быть все что угодно. 

Плюс, насколько я понимаю, вот вся эта история с «грязными бомбами», она не такая на самом деле простая, как кажется. Потому что ВСУ то ли намекают, то ли действительно имеются такие старые советские ядерные заряды, которые являются фактически зарядами для диверсантов. И я не знаю, есть ли они у ВСУ. Потому что теоретически их должна была Украина сдать вместе со всем остальным, когда происходило ядерное разоружение. Но вот просто до меня доносились разные слухи, что украинцы усиленно намекают, что они якобы у них есть. Есть они у них или нет, этого никто не знает. 

Но тут же вот абсолютно ровно та же самая история, что с Путиным, когда он грозится применить ядерное оружие. Никто не знает, применит его или нет, но рисковать никому не хочется. Потому что, может быть, риск не очень велик. Хотя я считаю, что если Путин будет загнан в угол, то он, конечно, очень велик. Риск, может быть, не очень велик, но согласимся, что зато проблемы большие, если это действительно произойдет. 

Соответственно, вот обе стороны обмениваются еще и вот этого рода предупреждениями. Причем надо понимать, что, с моей точки зрения, как раз никаких красных линий это вторжение не перешло по той простой причине, что крайне НРЗБ количество резервов у ВСУ, крайне небольшое количество украинских войск в принципе оказалось на российской территории, крайне незначительный со стратегической точки зрения от этого нанесен ущерб, а тот ущерб, который есть, он в основном имеет психологический характер, он показывает, как медленно реагировала российская армия, как оказалось мало российских резервов, как не подготовлены российские срочники и так далее. 

И, соответственно, если на это отреагировать, не дай бог, применением ядерного оружия, то тем самым впечатление от слабости Путина будет усилено, а не ослаблено. Потому что будет справедливое ощущение, что Путин по сравнительно незначительному поводу… Если это называется, что Путин загнан в угол, то, батюшки, как же будет выглядеть Путин, загнанный в угол по-настоящему? 

Соответственно, возникает вопрос, можно ли повторить такого рода маневр на других участках границы. И мне кажется, что, во-первых, Украине довольно сложно сосредоточить новую группировку такого рода. А во-вторых, на этот раз достаточно будет трудно обмануть российскую разведку. Один раз она обманулась. Второй – что тот же самый РЭБ утратил фактор своего применения, украинский РЭБ. Он в течение нескольких дней уничтожал все частоты, вернее, глушил все российские частоты, на которых работали российские дроны. Но сейчас предстоит новый раунд, потому что российские дроны приспособились. Ну, возможно, через некоторое время и РЭБ по-новому настроится. Но опять же, для этого нужно затем некоторое время.

Плюс отдельно еще есть история, я повторюсь, с газоизмерительной станцией «Суджа». Я повторяю, что взяли ее не потому, чтобы отключить Европе газ, потому что Украина могла бы повернуть вентиль со своей стороны. А взяли ее затем, чтобы при попытке отбить станцию все бы к черту взорвалось. И газоизмерительная станция – это такое идеальное прикрытие против Путина, потому что никакое другое прикрытие против Путина не действует. 

И я еще раз повторяю, насколько я понимаю, австрийцы уже звонили украинским войскам и говорили, что вот если что-то случится с газоизмерительной станцией… Но понятно, когда ее будут выносить ФАБами, то с ней что-то случится. Так что я думаю, что на самом деле с газоизмерительной станцией можно попрощаться, дело такое. Снявши голову, по волосам не плачут. Вряд ли там что-то уцелеет. Тем не менее австрийцы звонили и говорили, что типа вот вы будете виноваты. 

Еще была важнейшая цель Украины – заставить Путина спешно снимать войска из Донбасса, где продолжается российское наступление, или хотя бы с Харьковщины перебрасывать в Курскую область. Мы видим, что с Донбасса ничего не снимают, ровно наоборот, атаки усиливаются. И если на других участках фронта в день четыре-пять атак, то сейчас просто в некоторых местах на Донбассе атаки просто следуют одна за другой беспрерывно десятками в день. 

Плюс, конечно, важнейшая вещь – это пленные. И вот в значительной степени успех украинской операции зависит от того, сколько пленных сейчас останется в этом мешке и остались ли, и сколько пленных было взято. Потому что мы слышим очень разные цифры. Я призываю пока поставить мораторий и никаких цифр не объявлять. По той простой причине, что в такой суматохе на самом деле вряд ли понятно, какое количество пленных вот сейчас. Никто не может посчитать, потому что там нет никакого центрального места. Одно подразделение столько взяло, другое подразделение столько взяло, кого-то посчитали дважды, кого-то вообще не посчитали. 

Но, насколько я понимаю, уже есть идея обмена всех на всех. И это была очень тяжелая проблема для Владимира Зеленского, потому что очень плохо менялись пленные на этой войне, напоминаю. И в конце концов «Азов» даже провел в Киеве митинг, на котором требовал как можно скорее начать менять пленных. 

Причем надо сказать, что ведь с пленными было плохо с обеих сторон. С одной стороны, российская сторона не проявляла никакой особой инициативы. С другой стороны, с украинской стороны тоже происходил ряд непонятных вещей. Ну, например, тех людей, которых можно было удачно использовать как посредников для обмена пленных, того же самого папу римского, каждый раз, когда он говорил что-то о мире, принимались травить в украинских соцсетях, и, соответственно, понятно, что это уменьшало его возможности использования в качестве посредника. 

Или была неприятная история, которую я уже рассказывала, когда обменяли азовцев под поручительство Эрдогана, отвезли их в Турцию, высокопоставленных азовцев, под ручательство, что они будут находиться в Турции до конца войны. После этого прилетает президент Зеленский в Турцию и увозит оттуда этих азовцев, что само по себе, конечно, было большой пиар, но, с другой стороны, после этого обмен пленными был затруднен. 

Причем, помимо того, что там было первоначальное нарушение данного слова, что пусть они сидят в Турции до конца войны, Зеленский взял их и забрал, там еще была, насколько я понимаю, не очень приятная история, когда перед тем, как Зеленский их увозил, позвонили посредникам при переговорах и сказали: «Вы не возражаете, чтобы президент Зеленский увез таких азовцев?». 

И Кремль ответил, что нет, не возражаем, но тогда в следующий раз при обмене пусть это будет очень высокий курс обмена. И вот каждого этого увезенного азовца, я не помню, какой там был выставлен курс, то ли 1 к 5, то ли 1 к 15. И вот, короче говоря, то есть даже было получено разрешение Путина на то, чтобы этих азовцев вывезти, но потом про это обещание, про высокий курс обмена, забыла украинская сторона. И, соответственно, в течение что-то полугода там никаких обменов не производилось. 

Но это уже не говоря о некоторых вещах. Просто тут, если честно, я была немножко задета, когда Владимир Осечкин пришел к нам в эфир и сказал, что вот как мог Владимир Кара-Мурза, который сидел, напомню, в одиночке практически все это время и вообще ничего не знал, что происходит, вот как мог Владимир Кара-Мурза на пресс-конференции, которую они провели, вместо того, чтобы говорить о своих политических планах, не говорить о необходимости обмена украинских пленных? Владимир Кара-Мурза ничего не знал об обмене украинских пленных, потому что он сидел в одиночке. 

И я действительно была такой постановкой вопроса, если честно, сильно удивлена и не знала, что отвечать Владимиру. Но просто я потом подумала: если предъявлять такие вещи Владимиру Кара-Мурзе, почему не предъявлять президенту Зеленскому, что он чрезвычайно редко в своих международных интервью, в которых он все время просит дать оружие, еще чего-то, он чрезвычайно редко говорит о необходимости как можно скорее обменять пленных? Или вообще как это так получается, что часть украинских пленных, я напомню, до сих пор не значится пленными, она значится пропавшими без вести?

Более того, люди, пропавшие без вести, их семьи не получают соответствующих льгот и выплат, что очень важно, в отличие от людей, которые в плену, или людей, которые убиты. Так есть же еще какое-то количество людей, которые убиты или которые в плену, а они значатся как самовольно оставившие часть. И причем по этому поводу еще ведется следствие. Ну вот представьте себе, солдат сил ССО, который, не знаю, 26 февраля взял гранатомет, пошел в тыл российских войск, и вот приезжают следователи в часть и выясняют, он самовольно оставил часть или с ним что-то случилось. Здоровые, сытые мужики. Вот это какие-то дикие советские традиции. 

И совершенно непонятно, что мешает здесь украинским властям прекратить вот этот беспредел и правильно посчитать пленных, и приложить все к тому усилия. Потому что я не думаю, что в том, что пленные или убитые значатся самовольно оставившими часть, тоже виноват Владимир Кара-Мурза, который об этом не сказал на своей пресс-конференции. 

Ну, собственно, я уже говорила о главной проблеме, которая следует из курской эпопеи. Потому что что дальше будет? Скорее всего, если дисконтировать все эти ядерные обмены любезностями, то это обе стороны зароются, после этого российская армия станет применять по ВСУ ФАБы. Прецедент уже есть – Крынки. 

И вот ситуацию можно себе представить, при которой российская армия продолжает продвигаться на Донбассе, частично или полностью обрушивается украинский фронт, и, соответственно, президент Зеленский и ВСУ обращаются к союзникам, к партнерам с просьбой помочь, а те отвечают: «Слушайте, ребята, вот у вас же были замечательные резервы, у вас был замечательный РЭБ, вы весь его оставили в России, где их сейчас медленно перемалывают ФАБы, а сейчас нас чего-то просите». Вот, мне кажется, главная опасность всей этой истории. 

Но, как я уже сказала, она все равно нивелируется тем фактом, что это был, наверное, наилучший выход для ВСУ, потому что если бы эти же самые резервы были бы брошены на Донбасс, то рано или поздно они там же были бы перемолоты. Поздно они там же были перемолоты. 

Но самый главный вопрос заключается вот в чем. Если это такая хорошая история, действительно это хорошая история для ВСУ… Потому что, как говорил, вот помните, Уинстон Черчилль, что демократия – это худший способ правления, не считая всех прочих, вот курское наступление – это, возможно, худший вариант для ВСУ, не считая всех прочих. Потому что в любом случае, все что происходит, как я уже сказала, всегда лучше делать на территории противника, а не на своей собственной территории. 

Возникает вопрос: а почему же, если это все так хорошо, это не сделал Залужный еще в прошлом году, когда вот было то самое знаменитое наступление на Работино и гораздо более серьезно подготовленное, с гораздо большим количеством резервов, еще не растративший тактический сюрприз, еще много чего у России не было, включая ФАБы? Украинские войска колотились в отлично подготовленные российские линии обороны, никуда особенно не продвинулись. А представьте себе, вот в 2023 году все это же самое в той же самой Курской или Белгородской области. 

И ответ совершенно очевидный – потому что тогда этого не разрешили американцы. И мы приходим ровно к тому, о чем мы много раз говорили как о главном законе этой войны. Главный закон этой войны заключается в том, что американцы не хотят как победы России, так и поражения Украины. И, соответственно, если Украина имеет большие шансы на победу, у нее эти шансы отстригают, большие шансы на победу, у нее эти шансы отстригают, а если Россия начинает получать какое-то преимущество, то, соответственно, Украине тоже каких-то дровишек подкидывают. 

И, соответственно, при этом парадоксальным образом вы скажете, а тогда зачем Соединенные Штаты хотят перемирия? Потому что они в последнее время хотят остановления огня. Парадокс заключается в том, что тем не менее, несмотря на то, что вот эти весы качаются так из стороны в сторону, каждое качание этого маятника, в том числе и очередное тактическое проседание и той, и другой стороны приводит к лестнице эскалации, и потихонечку в конце этой эскалации виден ядерный конфликт, чего Соединенные Штаты, разумеется, не хотят, потому что не хотят начинать войну ядерную за Часов Яр и не хотят начинать Третью мировую войну. 

Как я уже сказала, парадоксальным образом не только относительное поражение Путина приводит к эскалации и к вероятности того, что он что-то такое НРЗБ ядерное, но и относительное поражение Украины тоже всегда приводит к лестнице эскалации. Потому что, например, вспомним, что случилось, когда НРЗБ вторглись в Харьковскую область. Это было сравнительно сначала довольно успешное вторжение. И тогда что сказал Зеленский? Он сказал, что чтобы его остановить, надо дать возможность украинским войскам бить хотя бы на 30-50 километров вглубь российской территории. Поскольку никаких других вариантов не было остановить это вторжение, то это разрешение было дано. Что это? Это шаг по лестнице эскалации. И, собственно, с Курском мы то же самое видим.

Кому это выгодно? Как это ни парадоксально, это выгодно Путину. Потому что я много раз говорила, что, с моей точки зрения, Путин считает, что у него стратегическое преимущество, даже сейчас и ни в коем случае, если у него есть возможность, не намерен мириться. 

И второй, кому это выгодно, да, я уже об этом тоже говорила, это президент Зеленский. Потому что пока существует эта война, президент Зеленский находится у власти, как только она приостанавливается, происходят выборы в Украине, и президент Зеленский тем или иным способом власть теряет. Отсюда, собственно, все эти рассказы о том, что граница 1991 года, сосредоточимся на борьбе за демократию, а выборов проводить не будем. Выборов проводить не будем, а вместо этого сосредоточимся на борьбе за демократию, которая должна вернуть себе границы 1991 года. 

И, собственно, вот если посмотреть на движение всех троих участников, сейчас мы Европу на минуту отставим в сторону, она потому что играет вспомогательную роль, России, Украины и Соединенных Штатов, то мы видим, что есть вопросы. 

Во-первых, естественно, первые и самые главные вопросы есть к Путину, потому что то, что он сделал, это хуже, чем преступление, это ошибка. Он начал войну, которую он заведомо не может выиграть, по той простой причине, что все его позиции, практически все его позиции, даже если он добьется серьезного стратегического успеха, тем более тактического успеха, будут хуже, чем до войны. 

Вот он хотел прикрепить Украину к России, вот по всем параметрам: язык, национальное чувство, отношение украинцев к русским и так далее и так далее, стратегические перспективы. Вот все, чего он мог добиться, он гораздо больше мог добиться мирными способами, причем гораздо сильнее политическими, просто тупо подкупом. Вот практически все преимущества, которые у него были, все рычаги влияния на Украину, он, наоборот, уничтожил. 

И даже если он закончит эту войну в ситуации, когда он получит достаточно значительный кусок украинской территории, я сильно сомневаюсь, что его стратегические позиции будут лучше. Соответственно, вот то, что он сделал, это хуже, чем преступление, это ошибка.

Соответственно, когда он понял, что он промахнулся, он действительно в Стамбуле 2022 года был готов заключить мир. Точно так же, как он после пятидневной войны российско-грузинской, не выполнив всех своих целей, заключил мир, минимизируя риски. И этот мир был бы заключен, если бы не два обстоятельства. Вернее, если бы не три обстоятельства. 

Первое – президент Зеленский, который понимал, что так же, как Саакашвили, после проигранной войны он потеряет власть. И президенту Зеленскому было гораздо важнее политически войну продолжать любой ценой. 

Второе – Соединенные Штаты, которые вместо того, чтобы сказать Зеленскому: «Заключай мир», воспользовались этой возможностью для политики в духе Киссинджера: ослабляйте обе стороны. Не то чтобы кто-то кого-то подбивал на войну. Путин все сделал собственными руками. 

Но когда Соединенные Штаты увидели, что у них есть возможность исторически ослабить агрессивную Россию, которая совершенно непонятно как себя ведет, ну а чего, пусть продолжают. И вместо того, чтобы сказать Украине: «Ребят, мы вам дадим столько, столько и столько и больше ничего не дадим», что Украине сказали, что Зеленскому сказали? «Парень, держись. Мы тебе поможем, мы откроем ленд-лиз, мы дадим тебе все». Где тот ленд-лиз? Где «дадим тебе все»? Мы видим, что Украине дают ровно столько, чтобы она не протянула ножки. То есть это сознательная политика стирания России об Украину и Украины о Россию. 

Ну и третий фактор. Когда тогда все решили, что российская армия слишком слаба, единственные, кто в этом сомневался, я думаю, были сами ВСУ. Потому что, я уже об этом говорила, у Валерия Залужного был план войны с Россией. Этот план войны с Россией предусматривал ровно то, что произошло – нанесение России такого ущерба, что Россия пойдет на мирные переговоры, и тогда заключение мира на любых, даже самых унизительных условиях. 

Может быть, мы к этому еще вернемся, потому что, как я уже сказала, не доигран курский гамбит, мы находимся в миттельшпиле. И на самом деле, какие будут плюсы для ВСУ, а какие будут минусы, мы узнаем не раньше, возможно, чем через несколько месяцев. Так что пока будем наблюдать. 

Собственно, это должна была быть, конечно, одна из главных новостей на этой неделе. Но вторая новость – это, конечно, германская прокуратура, которая выписала ордер на арест украинского дайвера. И сразу вслед за этим Wall Street Journal опубликовал гигантскую статью о том, как взрывали «Северный поток». 

Согласно Wall Street Journal, непосредственным организатором этого был полковник бывший ГУРа. Я, правда, не помню, полковник ли, но офицер ГУРа. Легендарный совершенно такой украинский Джеймс Бонд Роман Червинский, который к этому времени работал в силах ССО и был непосредственно подчинен Валерию Залужному. 

И я сейчас немножко поговорю об этой операции и сразу скажу, что, с точки зрения Wall Street Journal, президент Зеленский знал об этой операции, потом он ее запретил по просьбе американцев, а Залужный не послушался, и операция была выполнена. Вот именно эта часть великолепного расследования Wall Street Journal мне кажется крайне сомнительной. И я сейчас по этому поводу скажу свои соображения. До этого напомню, что The Washington Post то же самое опубликовала. 

И, в общем, это такой довольно тщательно скрываемый скандал, который очень многих его участников ставит в очень неприятное положение, потому что, с одной стороны, вот то, что произошло, это просто самая крупная диверсия, возможно, которая когда-либо происходила в мире, которая полностью сорвала планы Путина по газовому шантажу Европы. 

Потому что одна из самых, собственно, главных идей Путина заключалась в том, что у него есть «Северный поток», и с помощью «Северного потока» он может шантажировать Европу и особенно Германию, которой необходим газ по низким ценам. Это все произошло, кстати, в тот момент, когда Путин остановил газовые поставки фактически в Германию, надеясь, что та перестанет снабжать Украину оружием. И тут этот инструмент газового шантажа у Путина просто выбили. Это с одной стороны.

А с другой стороны, это действительно очень больно ударило по Германии, потому что мы видим, что в Германии не очень хорошая экономическая ситуация. В Германии деиндустриализация. Она вызвана, естественно, не только высокими ценами на газ, который, кстати, с тех пор НРЗБ. Я не совсем понимаю, зачем уничтожать собственные ядерные электростанции. Это мне кажется вот каким-то таким приступом зеленого безумия. Но тем не менее, что имеем, то имеем.

И, собственно, очень долго после того, как это произошло, все спрашивали себя, что это было и кто виноват? Путин никогда не признавал, что это украинцы, всегда заявлял, что это англосаксы. Он так это публично и сказал: «Англосаксы». 

Украинский президент Владимир Зеленский, наоборот, говорил в своих интервью: «Я президент, я даю приказания. Я 100% ничего не знал». И, соответственно, еще раз, в данном случае я считаю, что он говорил правду. Потому что я не представляю себе, чтобы президент Зеленский санкционировал операцию, которую выполнял, как я уже сказала, Роман Червинский, украинский Джеймс Бонд, который является просто личным, персональным врагом Владимира Зеленского и человеком, который очень круто умеет исполнять разные фантастические вещи, но, конечно, имеет политические амбиции и связан не с теми политическими силами, которые благоприятны Зеленскому. 

Не говоря уже о том, что в тот самый момент, когда Зеленский отрицал, что он имеет какое-то отношение к «Северному потоку», Роман Червинский сидел в киевской тюрьме по абсолютно выдуманному обвинению. 

Собственно, вот, как я понимаю, что произошло. Это будет достаточно долгий спич, но, мне кажется, он очень интересно характеризует то, что происходило в Украине во времена «Вагнергейта», к которому мы сейчас перейдем, и в совершенно другой Украине, которую мы видим сейчас, Украине, в которой совершенно другая структура прессы, другая степень контроля государства за прессой, за бот-сетками, за сетками национал-активистов, за тем, что может быть названо «роями активистов». 

Я постараюсь объяснить это понятие. Потому что я долго думала, как устроена современная пропаганда. Это не касается только Украины. Это очень сильно касается, например, американских левых. Это в меньшей степени касается российской пропаганды, которая устроена по старинке, в которой есть Соловьев, Скабеева, которые что-то там вещают с телевизора, и это такая пропаганда, которая идет сверху вниз. 

А вот современные левые сетки пропаганды… Я вернусь к Червинскому, но это важное отступление. Современные левые сетки пропаганды, обратите внимание, как они устроены. В них нету какого-то вождя, какого-то гуру, который вот прямо все говорит, а в них есть такой рой, масса независимых агентов, каждый из которых соображает очень плохо и, как правило, не представляет из себя выдающегося мыслителя и даже, ровно наоборот, представляет из себя выдающегося идиота. Но зато он пишет. 

И их много. Их много, как рыбок гуппи. Или их много, как комаров в рою. И каждая из них не получает команду из какого-то централизованного места, хотя многие и получают. И не всякие находятся на зарплате, хотя некоторые находятся на зарплате. А как правило, речь идет о том, что большое количество таких мелких аккаунтов, Телеграм-каналов, Твиттер-аккаунтов, сеток, людей, которые или являются ботами, или добровольно ботомизировались, они видят, что пишут другие боты, и начинают вслед за ними повторять.

Вот как устроена математическая команда, описывающая рой, транслирующаяся в разные биохимические символы? Она никогда не устроена «двигайтесь в том или другом направлении». Она устроена «не приближайтесь к своему к соседу справа ближе, чем, допустим, на 2 миллиметра, и не отдаляйтесь от него ближе, чем на 2 миллиметра». Вот когда вы ныряете и видите стайку рыбок, которая фантастически синхронно меняет направление, движется то туда, то сюда, то у этой рыбки нет никакого верховного командира и никакого альфа-самца, который показывает ей, куда двигаться. У них есть вот просто эта команда «держитесь от ближайшего соседа на расстоянии столько-то сантиметров». 

И вот, мне кажется, вот такого рода роевая пропаганда, она сейчас играет на левом фланге огромную роль. И пропаганда будет играть большую роль в нашем дальнейшем повествовании. Потому что я напоминаю, что история Червинского или, точнее, Червинского, который тогда служил под руководством Василия Бурбы, это бывший шеф украинского ГУРа, она восходит еще к временам до войны, когда Василий Бурба, которого назначил, если я не ошибаюсь, Порошенко на эту должность, НРЗБ 32 вагнеровцев. 

Это была грандиозная совершенно операция, гениальная. Сделали специальную липовую венесуэльскую компанию, которая пригласила этих вагнеровцев на работу. Люди соответствующие, ГУРовцы, вели интервью с этими вагнеровцами по Скайпу, по Зуму, расспрашивали об их «славных подвигах» на украинской земле. В том числе там были люди, которые участвовали в MH17. Они там еще много чего рассказали под запись. 

Соответственно, им купили билеты, они должны были все выдвинуться в Беларусь, потому что был ковид. Из Беларуси они должны были лететь в Турцию, а дальше якобы из Турции в Венесуэлу. Все билеты были. Но на самом деле над территорией Украины самолет должен был сесть, вагнеровцев должны были взять. И, соответственно, вот вагнеровцы уже уехали в Беларусь, и в этот момент президенту Зеленскому в первый раз устроили брифинг. 

Соответственно, похоже, что не особо ему понравилась эта схема, которая привела бы в первую очередь к тому, что Бурба стал бы национальным героем, потому что к этому моменту политические амбиции Бурбы были довольно ясны. 

И я напоминаю, что была очень некрасивая история, когда подослали человека к брату всемогущего уже тогда главы Офиса президента Зеленского Андрея Ермака, причем это был именно агент-провокатор. Этот человек стал вести разговоры типа: «Вот мне тут обещали за бабки место в таможне. Вы там не в курсе, что с ним случилось?» Надо сказать, что брат Ермака просто, похоже, глядел на него квадратными глазами, не знал, чего ответить, и ничего определенного не говорил. 

А потом эту пленку опубликовали как доказательство, что брат Ермака торгует должностями. Хотя, еще раз повторяю, чего-чего, а действительно в этой пленке ничего подобного не было. Хотя я должна сказать, что тот человек, который, собственно, вот тогда приходил к брату Ермака, насколько я понимаю, его потом послали на фронт под Бахмут, и он там очень быстро погиб, потому что его в самую мясорубку послали, как царь Давид Урию Хеттеянина. 

Соответственно, Зеленский и Ермак сказали: «Ну вы тут попридержите операцию». Вагнеровцы остались в Беларуси. Но это было как раз накануне белорусских выборов. Вы можете себе представить, что несколько десятков здоровых мужиков еще недалеко от резиденции Лукашенко живут, утром становятся на побудку, вечером становятся в строй, не пьют, не курят. Беларусь, которая просто вся пронизана белорусским КГБ, естественно, тут же стукнули Лукашенко. Их задержали. Задержали со словами «вы тут приехали русские свергать Лукашенко». Я думаю, что Лукашенко так и подумал. Потому что то, что на самом деле, нельзя было вообразить ни в каком фильме про Джеймса Бонда.

Дальше началась очень нехорошая история, потому что после того, как грянул скандал, сначала Зеленский просто отрицал, что операция имела место, и сказал, что ничего такого не было. И это был очень плохой признак, потому что ему, вообще-то, было что сказать. Ему было сказать, что действительно операция опасная, операция авантюрная. Потом он все-таки признал, что она имела место, но сказал, что Бурба – мошенник, проходимец и авантюрист. Не помню, как в точности он его назвал, но смысл был такой. Соответственно, Бурба в ответ заявил, что предатели сорвали операцию. 

И эта вся история была очень сильно раздута сетками, враждебными президенту Зеленскому, что для нас представляет прямой интерес. Потому что, как я понимаю, тогда практически все политические силы, которые были против президента Зеленского, то есть и Порошенко, и Коломойский, который к этому времени с ним поссорился, и сетки Рината Ахметова все это подхватили и понесли. 

И что было особенно неприятно, это вот к вопросу о пропаганде и о полоскании мозгов народу, вместо того чтобы рассказывать все как есть, это очень неприятная, конечно, история для Зеленского, но вместо того, чтобы рассказывать все как есть, просто начали рассказывать, что типа вот Андрей Ермак – предатель и российский агент, что было, конечно, просто начали рассказывать, что типа вот Андрей Ермак предатель и российский агент, что было, конечно, просто смешно. 

В результате вот просто получилось, что это был классический пример, когда оказалось, что вот если бы вся эта история была рассказана как есть, например, как я ее сейчас вам рассказываю, то вы видите плюсы, вы видите минусы, вы видите причины, по которым Зеленский не стал участвовать в этой истории с Бурбой, у вас есть масса вопросов и к той, и к другой стороне А вот если рассказывать эту историю, как рассказывали, промывая мозги украинскому народу, сетки олигархов, то получается, что Ермак – предатель, Зеленский при нем, от него зависит, ужас какой, рейтинг президента опустился на 12%. 

И я вам скажу, что все это имело абсолютно совершенно конкретные последствия. Потому что, например, насколько я знаю, это то, что я слышала, я могу быть неправа, например, вот после этого Ринат Ахметов, скажем так, люди вокруг Рината Ахметова предложили правительству, Офису: «Вот мы готовы это дело спустить на тормозах. Но тут, вы знаете, у вас есть Закон о природных ресурсах, о ренте с природных ресурсов, который для нас очень невыгоден, потому что наш железорудный бизнес от него будет очень страдать и платить очень большие налоги. И вот вы не модифицируете это дело так, чтобы у нас было полегче?» 

И в результате, насколько я понимаю, накануне войны несколько миллиардов долларов прибыли зарабатывает Ахметов, в том числе из-за того, что закон был принят в удобной для него форме. И это вот как раз тот случай, когда, знаете, смотришь и думаешь: вот, с одной стороны, демократия – хорошо, а с другой стороны, у Путина таких вещей уже не было. У него были другие вещи, не менее плохие, а может быть, даже более плохие. Но это как раз был один из тех случаев, когда думаешь: вот нельзя бы как-нибудь носик Ивана Ивановича к щечкам Ивана Никифоровича, чтобы скандалов таких не происходило, но такого, как у Путина, тоже бы не было? 

Мы возвращаемся к Червинскому, к Бурбе, которые оба были уволены. И, соответственно, когда произошло российское вторжение, Червинский получил возможность вернуться. Он вернулся непосредственно в силы ССО, вел себя совершенно героически, как он обычно и вел, потому что он был один из тех людей, которые как раз, повесив гранатомет на спину, ходили в тыл российских войск под Киевом и били там российские колонны. И мне даже утверждали, что несколько раз его лично сопровождал генерал Бурба, хотя он не имел никакого… Ну, он четырехзвездочный генерал, он, в общем, мог спокойно почивать на лаврах. Но он в этот момент действительно тоже шарился по российским тылам. 

Причем, надо сказать, вот тот отряд, который создал Червинский, понятно, что в нем было довольно много людей, которые были вышвырнуты из рядов вооруженных сил или спецслужб при Зеленском. Соответственно, образовалась такая группа офицеров, не очень довольных Офисом. И представьте себе, когда первая опасность проходит, и тут оказывается, что такая группа есть непосредственно под Киевом, начинают всякие зарождаться нехорошие мысли. 

Потому что, как я уже сказала, вообще вся эта история, конечно, она должна исходить из того, что вот украинские спецслужбы, они немножечко как средневековые герцогства. Они не очень слушаются короля, как мы видим в случае с «Вагнергейтом 1.0» и в случае с «Северным потоком», который, по сути дела, есть «Вагнергейт – 2». И они не очень слушаются короля или слушаются его, как было написано в одной испанской грамоте такого рода, только в том случае, если король способен нас принудить. 

И вот, соответственно, у Бурбы, у Червинского, но в первую очередь у Бурбы возникает желание сделать что-нибудь еще такое героическое. И вот, как описывает Wall Street Journal, там было много разных героических проектов. И один из них, соответственно, был взорвать «Северный поток». И поскольку это была фактически частная идея, которая финансировалась на частные деньги, стоило все очень дешево, стоило меньше 300 тысяч долларов. Платили, как я уже сказала, частные деньги. 

Причем люди, которые все это организовывали, они не были профессиональными технодайверами. Кто-то из них умел заниматься рекреационным дайвингом, например, как и я. Но напоминаю, что это когда вы ныряете не глубже 40 метров. А это было 80 метров под водой, что на самом деле не является таким уж совершенно неимоверным препятствием. Но понятно, что при этом вы должны, во-первых, нырять на специальной смеси. Но этой смеси везде вагон, ее очень несложно достать. Соответственно, она должна быть смешана в правильных пропорциях. 

Во-вторых, вы тратите достаточно большое время на декомпрессию. Насколько я понимаю, там около 80 минут. Я просто сама посчитала, у меня получилось около 80 минут. И это на самом деле очень немало, если учесть, что вам еще, во-первых, на дне что-то надо сделать. То есть вы 80 минут должны подниматься, надо понимать, потом. А вода уже холодная, потому что дело было в сентябре и было, соответственно, Балтийское море.

Плюс вот эта труба. Вот ее оболочка – это 41 миллиметр стали. И сверху этой оболочки есть еще бетон от 60 до 110 миллиметров. И, соответственно, в тех местах, где этот бетон на стыках трубы, он заменен другим веществом, но приблизительно одинаковой толщины. Опять же, никто не знал, как это взрывать, потому что, еще раз повторяю, это люди были, которые знали, как пересекать ленточку, умели добывать языков, умели танки взрывать, но нырять они не умели, и вот этого конкретного делать они не умели. Соответственно, они начали проводить эксперименты. 

Потом, насколько я понимаю, у кого-то там была идея еще и Крымский мост взорвать с помощью аммониевой взрывчатки, как это произошло в порту Бейрута. Начали все это делать под Киевом. Все это было довольно громко, эксперименты. Все это пугало обитателей киевских предместий. 

Я просто консультировалась с экспертами, которые не связаны с операцией, и они считают, что для того, чтобы сделать кумулятивный заряд, который все это пробьет, нужно около 6,5 килограммов взрывчатки. 

Соответственно, как описывает Wall Street Journal, часть людей, которые во всем этом участвовали, были сотрудники спецслужб, но они не были профессиональными дайверами. Кто-то был профессиональным дайвером. Там была женщина, которая одновременно должна была играть роль такой приманки, что это какая-то компания друзей, ну вот даже женщина есть. Она тоже была абсолютно профессиональный дайвер. С ней как раз все было в порядке. 

Но насколько я знаю, я не знаю, насколько этой информации можно верить, за что купила, за то и продаю, но вот причина, по которой одна из труб осталась неповрежденной, как раз заключалась в том, что вот именно женщина, когда она потащила этот достаточно сложный заряд, вот она-то его и утопила. 

И, соответственно, операция тем не менее окончилась успехом. Вот арендовали, как я уже сказала, эту маленькую яхточку. То есть все, как это всегда у частных лиц, было сделано за смешные деньги. 

А тем временем Червинский был занят другой операцией. Он собирался угнать российский самолет. Предлагали российскому пилоту миллион за то, чтобы самолет угнать. На начальном этапе операции, насколько вы помните, это была большая, громкая история, участвовал Христо Грозев, в том смысле, что он согласился… Он в свое время собирался делать фильм про «Вагнергейт», откуда он всю эту компанию знал. И ему хотелось задокументировать процесс, как это будет Червинский. Они собирались тоже об этом снимать фильм. 

Но достаточно рано, в начале операции, Христо Грозев из нее вышел, потому что он проверил тех людей, которые вышли на связь с Червинским, и сказал: «Роман, тебя водят за нос. Этот человек уже связан с российским ФСБ. И та женщина, которую он собирается вывезти, это на самом деле явный агент. И вот соответствующие доказательства, и вот соответствующие биллинги». После этого Христо Грозев сказал: «До свидания, я пошел», и больше в этом не участвовал. 

И, собственно, это был абсолютно ключевой момент, потому что, наверное, в этот момент Червинскому надо было понять, что не надо во всем этом участвовать. Но он был слишком ослеплен, он слишком хотел успеха. Соответственно, он продолжал договариваться с этим пилотом, а может быть, с каким-то другим, сообщил координаты взлетного поля, на которое надо будет приземлиться, в назначенный момент поехал встречать этого пилота на это взлетное поле, вместо пилота туда прилетело 13 российских ракет, они вспахали взлетное поле, они убили начальника взлетного поля, так получилось. И это все, кстати, произошло, напоминаю, до взрыва «Северного потока», 23 июля 2022 года. 

И, собственно, после этого положение Червинского стало особенно тяжелым. Потому что он не скрывал своих политических амбиций, будем говорить политических взглядов. Это был эпик фейл. Он рассказывал, что вокруг Зеленского сидят московские какие-то агенты, что, на мой взгляд, является недопустимым для человека, который в ситуации войны давал присягу. Но, как я уже сказала, да, вот это Роман Червинский, украинский Джеймс Бонд, прошу любить и жаловать. И, соответственно, взрыв «Северного потока», конечно, был для него способ абсолютный оправдаться. 

И вот тут мы подходим к совершенно ключевому вопросу, кто чего знал. Потому что трудно сомневаться, что действительно Залужный знал. И, как я уже сказала, с точки зрения Украины, это была такая очень амбивалентная операция, потому что, с одной стороны, сложно переоценить степень ущерба, который был нанесен Путину, а с другой стороны, вот, в конце концов, Украина зависит от той же самой Германии в поставках оружия, но и как-то получается нехорошо: вы взрываете у Германии газопровод, который к ней ведет, а потом называете ее посла ливерной колбасой и требуете «вот давайте нам побольше оружия». Мы можем теперь понять, почему немцы, которые, конечно, все это давно знали, но не хотели выносить скелет из шкафа, не поставляли, например, Украине TAURUS.

Соответственно, самый главный вопрос, знал ли президент Зеленский. Ну не самый главный, но один из вопросов. И вот Wall Street Journal говорит, что знал, что типа сначала провели брифинг, а потом он сказал: «Ребята, сворачиваемся», а Залужный не послушал. У Wall Street Journal, понятно, гораздо лучше источники, чем у меня, но у меня тут есть некоторые логические сомнения. Потому что, если честно, я вот реально, во-первых, себе не представляю. 

Я почему вам специально всю эту историю рассказываю? Во-первых, я совершенно не представляю себе, чтобы президент Зеленский вообще что-то позволил Червинскому сделать. Потому что «Вагнергейт» – это была одна из самых черных ям на его пути. 

Кстати говоря, я совершенно не исключаю, что это была одна из вещей, которая привела к войне, но так частично способствовала. Потому что когда Путин увидел, что у Зеленского рейтинг 12%, он потирал ручки и думал: «Вот сейчас Украина ко мне, как яблоко в кошелку, свалится». А почему рейтинг 12%? В первую очередь из-за вот этой медийной свистопляски, не совсем заслуженной и совершенно недоброкачественной, которую мы наблюдали с «Вагнергейтом». 

Соответственно, мне кажется, что Зеленский не полез бы в «Вагнергейт 2.0», не стал бы делать ничего, что сделало бы в каком-то стратегическом будущем из Червинского крупную политическую фигуру, и уж тем более он не арестовал бы его. 

Потому что, я напоминаю, в конце концов 25 апреля 2023 года Червинского арестовали со словами, что, дескать, вот это из-за тебя разбомбили поле, разбомбили аэродром, что, на мой взгляд, абсолютно тоже некорректно, потому что, да, понятно, что Червинский там со словами обращался неосторожно, особенно для офицера спецслужб, и бросал обвинения, которые, на мой взгляд, too much, то есть которые просто совершенно неприемлемы, особенно в ситуации с войной, но, с другой стороны, на то и щука в омуте, чтобы карась не дремал, и арестовывать национального героя, уж тем более, если бы Зеленский знал, что Червинский, взорвал «Северный поток», мне кажется, он никогда бы на это не решился. 

Соответственно, вот сейчас чем интересна эта ситуация? Потому что возникает вопрос, почему именно сейчас это выплыло. И мне кажется, что Wall Street Journal это напечатал, потому что германская прокуратура сделала публичным свой ордер. А почему германская прокуратура сделала публичным свой ордер именно сейчас, когда она наверняка знала, уже полтора года знала, как оно на самом деле все было? Мне кажется, что действительно, скорее всего, из-за наступления курского и из-за занятия вот этой самой газоизмерительной станции, потому что остался последний путь для российского газа в Европу. 

И Путин всегда его очень берег. Путин как раз в этом месте в той же самой Сумской области никогда не наступал. Именно, вероятно, поэтому, чтобы все это не пострадало. 

Поправьте меня, это, конечно, надо Михаила Крутихина спросить, но, насколько я понимаю, кроме Австрии и Венгрии, там все-таки Германия получает какую-то небольшую часть этого российского газа, и тем более она хотела бы сохранить возможность. 

А вот дальше самое интересное, мне кажется, что мы увидим. Это к вопросу как раз о пропаганде, бот-сетках и так далее. Вот история с «Вагнергейтом», почему я ее так долго рассказывала? Потому что она кончилась тем, что при наличии сеток крупных телевизионных империй Коломойского, Ахметова, Порошенко тогда история с «Вагнергейтом» обрушила рейтинг Зеленского до 12%, ходили люди, говорили, что Ермак – российский шпион, не имея на то никаких оснований, кроме того, что пропагандисты сказали эту фигню по телевизору. И соответственно, вот оказалось, что на серьезном поводе до такой степени вот можно все это накрутить.

Вот сейчас мы видим другую ситуацию. Потому что, с моей точки зрения, история «Северного потока» – это одна из крупнейших историй, которые мы имеем за эту войну. И эта история очень нетривиальная, эта история с очень яркими человеческими персонажами. Я, конечно, думаю, что по жизни Романа Червинского можно снимать большой приключенческий фильм. Еще раз, это действительно настоящий Джеймс Бонд со всеми плюсами и минусами. 

И вот мы увидим, как сетки Зеленского будут отыгрывать эту ситуацию, потому что это непростая ситуация для президента и внешне, и внутренне. И мое действительно предсказание совпадает с предсказанием Алексея Арестовича, что, скорее всего, ничего крупного медийно мы не увидим. 

Потому что уже сейчас видно, что усилия этих пропагандистов, усилия национал-активистов, они направлены по двум точкам. Первая из них называется «это все досужие россказни». Роевые активисты, вот эти рои, которые строчат, они на всякое расследование The Wall Street Journal, как они перед этим на расследование The Washington Post, как на, собственно, ордер, выписанный немецкой прокуратурой, будут отвечать: «Это бабушкины сказки, это все вранье. Да вы нам только не рассказывайте, что на любительской яхте можно на глубине 80 метров чего-то взорвать». Будут писать нам люди, которые в жизни никогда не ныряли даже в лужу. «Мы-то знаем!» 

И полное невежество вот этих вот ремарок, оно будет искупаться их многочисленностью. Это ребята, которые будут брать количеством, а не качеством своих текстов, в отличие от того же самого The Wall Street Journal. 

Ну и вторая тема, которая будет развиваться, что Роман Червинский ужасный преступник, из-за него погибли люди на аэродроме. Это действительно была неосмотрительная штука. Но, с моей точки зрения, если по поводу каждой неудачной операции спецслужб брать людей под стражу, которые ее неудачно провели, то первый же Джеймс Бонд и второй Джеймс Бонд, и третий Джеймс Бонд, и любой Джеймс Бонд будет просто не вылезать из тюрьмы и проводить спецоперации у вас будет некому.

Там же еще есть какое-то другое дело на Романа Червинского по вымогательству. Но тут тоже все понятно. Что называется, что есть, то есть. И украинские, и российские спецслужбы в этом смысле выходцы из одного корыта. И, соответственно, будет вторая тема, что негодяй, взяточник, плохой человек и вообще. Ну вот посмотрим, оправдается ли мое предсказание. 

Но в любом случае, мне кажется, что вот разный статус, медийный статус Романа Червинского в этой истории непосредственно связан с радикальной централизацией украинской пропаганды. То, что мы видели перед войной, когда Украина в смысле информации действительно была демократией со всеми минусами этого… Потому что я вам рассказала очень неприятную историю о том, как кампания критики Зеленского была, скажем так, поменяна на налоговые льготы, насколько я знаю. Критиковали, критиковали, а потом мирно разошлись, договорились. Все было исключительно по поводу бабла. 

Сейчас мы будем иметь другую противоположность, когда в атмосфере полной монополии власти, в атмосфере вот этих вот сеток национал-активистов, в атмосфере национального телемарафона об этой истории будет сказано: «Да ее вообще нету».

На этом, собственно, как я уже сказала, я постараюсь переходить к вопросам. Секундочку. Посмотрю, что у меня еще тут было важного из того, что я хотела сказать, в том числе и из этих же самых вопросов. Не забывайте, опять же, на нас, господа, подписываться, не забывайте делиться ссылкой, не забывайте ставить лайки.

Слушайте, я уже сказала, что меня, конечно, абсолютно потрясла история Камалы Харрис, которая собирается регулировать цены. Я напоминаю, как эта вся история развивалась. Потому что есть высокая инфляция в Украине. Простите ради бога, высокая инфляции есть в Соединенных Штатах. Во время администрации Байдена-Харрис цены, условно говоря, на просто необходимые товары, на еду, просто цены на овощи выросли на 21%. Это часть инфляции, которая увеличила стоимость жизни где-то около на 19%. Соответственно, для американцев, для рядовых американцев это тяжелая история. 

Понятное дело, почему это происходит. Потому что если у вас есть пандемия, если вы во время этой пандемии раздаете «вертолетные деньги», то на руках у населения оказывается много денег, плюс у вас есть большие государственные расходы. Вообще, что такое инфляция? Инфляция – это государственные расходы, в том числе раздача «вертолетных денег». 

И, соответственно, поскольку эти деньги раздавала в первую очередь администрация Байдена-Харрис, то у них выросли цены. Сейчас Харрис приходится на это как-то отвечать. И она отвечает на это совершенно так же, как французские революционные власти во время законов о максимуме: «А давайте мы установим максимум». 

Идея хорошо известная в истории. Ее, например, пытался реализовать император Диоклетиан еще в Эдикте о справедливых ценах в 301 году. Не надо ее приписывать только Карлу Марксу. Когда были справедливые цены установлены на все товары на всем протяжении империи ровно потому, что в империи в этот момент была гигантская инфляция, итогом Эдикта о справедливых ценах (как-нибудь можем поговорить о нем подробнее) было то, что вся империя перешла на бартер. 

Соответственно, то же самое попробовали французские революционеры во время законов о максимуме, если не ошибаюсь, в 1792 году, когда после того, как стали всем направо и налево отрубать головы и печатать революционные ассигнации, то, естественно, цены взлетели, хлеб исчез из магазинов, революционное большинство было недовольно, сказали: «А где наш хлеб?» Революционеры сказали: «А его украли булочники, которые нарочно где-то чего-то запасают, чтобы потом продать вам по дорогой цене». Были установлены законы о максимуме, стали рубить булочником головы. Вы будете смеяться, но хлеб от этого не появился. 

Про печальную историю 1917 года нам с вами, наверное, даже как-то и неловко обсуждать. Мы все помним прекрасные российские очереди, когда все стоило очень дешево, но почему-то этого дешевого не было, за исключением разве что хлеба. 

Ну и, конечно, классика жанра сравнительно недавняя – это Венесуэла, это Уго Чавес и Мадуро. Мадуро тоже установил справедливые цены. Потом ему пришлось ввести армию в магазины, чтобы контролировать, чтобы товары в магазинах были. Товары, естественно, в магазинах так и не появились, зато теперь те люди, которые контролируют магазины или контролируют армию, которая контролирует эти магазины, действительно имеют доступ к товарам по низким ценам, а все остальное население, которое не имеет административного статуса, оно не имеет доступа к товарам ни по каким ценам. Вот, собственно, чем все это кончается. 

Но, как я уже сказала, я просто не могу поверить своим глазам, что когда я в 1991 году занималась всем этим и читала книжку Шафаревича знаменитую «Социализм как явление мировой истории», которая на самом деле опирается на две тоже грандиозных книги, одна из них – книга Нормана Кона The Pursuit Of The Millennium, а другая, которую я всем рекомендую, впрочем, как и книгу Нормана Кона, это книга Карла Виттфогеля, марксиста, кстати, Oriental Despotism: A Comparative Study of Total Power, которая как раз описывает общества, ирригационные деспотии, которые все в жизни всегда пытались регулировать. 

Но вот я смотрю, слушайте, Советский Союз кончился в 1991 году. И в результате мы имеем ту Еврокомиссию, которая пытается регулировать длину огурцов, и вот кандидатов в американские президенты, которые говорят такое. И ведь сделает. Понимаете, в чем дело, сделает. А потом будет, извините, то же самое, что у императора Диоклетиана. И все будут очень удивляться. 

Это вот ровно из той самой серии, что глубинное государство, бюрократия, она всегда социалистически мыслит. Потому что социализм – это когда вы не производите, а распределяете. А для того, чтобы распределять, вам надо объяснить, что вот те люди, которые производят, они виноваты в чем-то, они крадут чего-то. Марксисты говорят, что они крадут прибавочную стоимость. Неомарксисты и борцы с глобальным потеплением говорят, что они крадут у нас прекрасную природу и загрязняют все CO2. 

Соответственно, гигантское количество всяких псевдомарксистов и неомарксистов будут вам рассказывать, что патриархальные белые сексисты угнетают тех, угнетают этих, женщин, трансов, еще чего-то, национальные меньшинства, сексуальные меньшинства. Главное тут создать большое количество угнетающих. 

И вот эта вот смычка, злокачественная смычка между, с одной стороны, бюрократией, которая пытается все регулировать, если есть что регулировать, если нечего регулировать, тоже пытается, но если есть чего регулировать, вот прям на наших глазах пытается, и с другой стороны, большим количеством разных людей, которым в ситуации всеобщего избирательного права легко объяснить, что, ребята, вы принадлежите к небольшому меньшинству, которое нехорошие люди обобрали, но мы вам сейчас все вернем и дадим, и исправим. 

И, как я уже сказала, мне кажется, это необратимый исторический процесс в рамках западных демократий, в рамках существования всеобщего избирательного права. Другое дело, что есть общества, во-первых, даже европейские общества, например, та же самая Польша, несмотря на то что там всеобщее избирательное право, или Венгрия, но там такое с поправкой всеобщее избирательное право, я бы сказала, с поправкой на друга Путина, в которых как-то вот всего этого не наблюдается. Есть общества типа Китая, в которых это не наблюдается вообще. 

И мы видим в результате всех этих тенденций, что общества, которые основаны на авторитарной власти, снова в некоторой исторической перспективе могут получить серьезное историческое преимущество. Посмотрим, будет ли это происходить. Опять тоже все интересно на наших глазах.

Я постараюсь поотвечать еще раз на ваши вопросы. Вот мне пишут: «Что вы думаете о ролике, на котором украинские нацисты издеваются над русским стариком?» 

Ролик этот мы вчера обсуждали с Русланом Левиевым. Напоминаю, что он был снят где-то в Курской области, где действительно два человека из ВСУ, один из них, я не знала этого, Руслан мне сказал, в какой-то действительно нацистской каске, кричат заблудившемуся русскому старику: «А вот идет русский Иван. Ду бист руссише швайне». 

Меня у Руслана интересовало только одно: не является ли этот ролик российской постановкой? Потому что в наше время верить никому нельзя. Мне показалось, что там может быть какой-то просто наложенный звуковой ряд. Потому что, к сожалению, в ситуации, когда обе стороны занимаются конашенковщиной, то непонятно, чья именно эта конашенковщина. 

Руслан сказал, что, с его точки зрения, ролик настоящий. Это первый ответ на вопрос: да, ролик настоящий. Второй вопрос: хорошо ли поступает этот солдат? Ответ: конечно, нехорошо. Потому что когда мы видим, как люди с оружием издеваются над беззащитным человеком, это очень нехорошо. 

Но, с другой стороны, во-первых, это только один маленький эпизод. И мы не знаем, как этот ведет себя солдат в другой ситуации. Человек разнообразен. И я не знаю, что у этого солдата было перед этим. Может быть, только что его товарища убили в бою, может быть, он распален, и там, условно говоря, через неделю случится так, что, я не знаю, этот солдат будет стоять рядом с русской девочкой, будут обстреливать всех ФАБами, и этот солдат будет защищать русскую девочку от обстрела. Потому что так устроен человек, что он все время бывает разный. Это второе, что я хочу сказать. 

Я вообще очень не люблю, когда по тем или иным видео их начинают абсолютизировать и говорить, вот это, типа, везде и вот это, типа, всегда. Это видео, да, крайне неприятное. Но, насколько я понимаю, сейчас есть и другое видео, на котором украинскому солдату отрезали голову. Я не знаю, какого оно времени. Но вот оно просто сейчас. Я о нем у Руслана не спрашивала. Но вот мы же тоже не будем его абсолютизировать. 

Надо просто сказать то, что отметил Руслан в этой войне, что, во-первых, любая война будит худшие инстинкты человека, одновременно будит лучшие инстинкты, причем иногда она это делает в одном и том же человеке в разные моменты времени. Поэтому все, что мы можем констатировать, что в этой войне мы не видим систематических случаев за редчайшим исключением – вот мы обсуждали Бучу с Алексеем Арестовичем – за редчайшим исключением мы не видим систематических случаев издевательства ни той, ни другой стороны над мирным населением. Тем более мы не видим его с украинской стороны в Курской области. 

Меня интересовало только одно: поддельное это видео или нет? Видео оказалось неподдельным. 

Что я думаю о разговоре Трампа и Маска? Я советую вам его послушать, если вы, конечно, понимаете по-английски. Мне кажется, что самое важное в этом разговоре – это его факт. И злоба, которую он вызвал у крупных, что называется, established media, mainstream media, legacy media, я не знаю, как это точно перевести, но вот старых, заслуженных медиа, которые привыкли как церковь, как такая информационная церковь быть посредником между богом и человеком… Вот чем занималась католическая церковь? Она говорила: «Ребята, вы с Богом сразу не можете общаться. Между Богом и человеком стоим мы. Поэтому, пожалуйста, все к нам в одно окошечко. И денежки к нам и так далее». 

И такая позиция легко доступна для употребления. Мы это много раз видели. Мы это видели и, скажем, в Советском Союзе, где была пропаганда. Мы это видели и в нацистской Германии, где была пропаганда. 

И я обращаю ваше, например, внимание, что пропаганда в нацистской Германии была достаточна для того, чтобы национал-социалистическая партия, которая на выборах 1933 года получила всего 30 с лишним процентов голосов и не обладала абсолютным большинством, после этого прошло несколько месяцев, Гитлер созвал новые выборы, еще оставались многие крупные политические партии, еще была конкурентная политическая среда, но просто стала монополия на пропаганду, и этой монополии на пропаганду, подкрепленной, конечно, угрозой штурмовиков было достаточно, чтобы люди самостоятельно решили, проголосовали, и доля нацистов в Рейхстаге в этот момент, я сейчас просто импровизирую, и мне слушатели могут напомнить точно цифры, но, по-моему, поднялась не то до 44%, не то до 46%. То есть вот плюс 12% добавил просто контроль, даже не полный контроль над пропагандой, а частичный контроль над пропагандой. 

И, к сожалению, мы это видим и в современных обществах. В том числе мы это видим, бесспорно, в западном мире. Потому что мы видим, что в результате того, что существует негласный картельный сговор существующих медиа… Конечно, он не полностью, не стопроцентный. Есть Fox News, который является исключением. Есть большое количество газет, которые являются исключением. 

Но, в принципе, абсолютное большинство американских каналов, оно левое или крайне левое. Абсолютное большинство американских крупных газет, оно левое или крайне левое. И даже Wall Street Journal, которая, в принципе, более-менее нормальная газета, лучшая из них, конечно, во всяком случае, она очень часто тоже достаточно левым образом ведет себя. Хотя все-таки нечестно будет Wall Street Journal причислять, допустим, к New York Times. 

И вот всегда были эти информационные посредники между спикером, между человеком, который делает news, между политиком и между публикой, которая их потребляет. И спикеры уже последнее время, мягко говоря, примкнув полностью к глубинному государству… Я неправильно вот сказала, не левые, полностью примкнувшие к глубинному государству. А глубинное государство, в свою очередь, левое по причинам, которые я описала. Оно не столько левое, сколько оно вот распределительное. 

И, соответственно, например, мы увидели совершенно удивительную вещь, что покушение на Трампа, которое просто было новостью номер один в течение многих месяцев, и расследование этого покушения было бы новостью номер один, если бы была нормальная информационная среда, оно просто исчезло со страниц американских газет и со страниц крупных телеканалов. И, например, мы не знаем, что двигало человеком, который стрелял в Трампа. Нам сказали в какой-то момент, что, знаете, там у него были какие-то месседжи на сервере Дискорд. Мы до сих пор этих месседжей не видели. Это ситуация абсолютно невозможная 20-30 лет назад. 

И вот эта монополия, она оказывается нарушена соцсетями. В первую очередь она нарушена… Собственно, единственная соцсеть, которая по-серьезному нарушает, это Твиттер, потому что в Твиттере господствует свобода слова. В Фейсбуке, как мы знаем, и даже в поиске Гугл эта свобода слова отсутствует. Потому что есть серьезные исследования, например, о том, как одно только программирование поиска Гугл способствовало победе Байдена в 2020 году, по каким запросам чего выдавали. 

Я же историю про контроль Гитлера над пропагандой вам не случайно рассказывала. Это не абсолютный контроль, это не тот контроль, который создает 90% голосов. Но в ситуации, когда у вас есть очень конкурентные выборы и когда разница в 1-2%, а уж тем более 5% голосов оказывается абсолютно решающей, вот такого рода контроль над посредниками в деле массовой информации оказывается тоже абсолютно решающим. 

И вот на наших глазах эта монополия разрушена. К добру или ко злу, это тоже большой вопрос, потому что, с другой стороны, вот эти старые иерархические сети пропаганды на наших глазах заменяются новыми, распределенными, построенными по роевому принципу сетями пропаганды. Это еще такая вещь, к которой человечеству приспособиться придется, пережить и осознать, и понять это с этой стороны. 

Но тем не менее идея совершенно понятна. Вот куда ни заглянешь, абсолютно в любое СМИ, если это старинное СМИ, оно, как правило, вам напишет, что Трамп и Илон Маск опозорились, потому что ничего интересного они не сказали. Но вот я посмотрела на цифры. И цифры, конечно, ужасающие. Потому что я с удивлением обнаружила, что CNN в прайм-тайм смотрит 83 тысячи человек. А сколько раз посмотрели интервью Трампа и Илона Маска, подсчитать совершенно сложно. Потому что просто если даже в Ютюбе вы наберете «интервью Трампа и Илона Маска», то вы увидите, что существуют десятки записей этого разговора в Ютюбе, у них сотни тысяч просмотров полностью. 

Правда, у меня было ощущение, что в какой-то момент с алгоритмом что-то сделали, потому что вместо полных записей разговора стали выскакивать как раз реакции на этот разговор, а саму полную запись надо было поискать. 

Что же касается записи разговора в самом Твиттере, даже тут можно мне просто сделать. Я сейчас вот зайду на Твиттер Дональда Трампа и посмотрю. Вот по состоянию на сейчас непосредственно людей, которые зашли в аудиокомнату и прослушали это непосредственно в спейсе Дональда Трампа, 8,9 миллионов. Соответственно, это те люди, которые непосредственно пошли и стали это слушать. А те люди, которые это просто увидели в Твиттере в качестве твита, то есть там какие-то неимоверные цифры называются. Вот под этим твитом сейчас висит количество просмотров 272 миллиона. Но еще раз повторяю, 272 миллиона – это не то количество людей, которые это прослушали вообще или просмотрели вообще, это то количество людей, которые просмотрели этот конкретный твит (таких же несколько), и просмотрели, а не прослушали. Но в любом случае понятен размер охвата. 

Ничего фундаментального Дональд Трамп и Илон Маск, чего они еще не говорили, конечно, в этом разговоре не сказали. Но они говорили о том, что мы не слышали в мейнстрим-медиа. А они говорили, например, о том же самом покушении на Трампа. И меня поразило, каким образом, как Трамп об этом говорил. Потому что все говорят, что Трамп очень divisive, что Трамп типа всех обижает и что Трамп, представляете, говорит плохие слова о своем политическом противнике, сопернике Камале Харрис. Никогда такого не было и вот опять. Представляете, идет президентская гонка в США, и вот, значит, Трамп ругает Камалу Харрис. А Камала Харрис, наверное, хвалит Трампа. 

Соответственно, вот если вы послушаете, меня как раз очень поразило, что там очень были большие нарекания к работе спецслужб. Трамп, главное его слово было fantastic people, fantastic job (потрясающие люди, потрясающая работа). «Эти сотрудники меня так охватили. У меня были такие хорошие слушатели. Мне оказали такую хорошую помощь в госпитале. Такие потрясающие люди». У него просто все вокруг были «потрясающие люди», такая вот просто солнечная ситуация. Как раз Маск задал вопрос: «А как же эти потрясающие люди проморгали покушение на вас?» 

Так что это был нормальный разговор. На самом деле это был тот жанр, который, как это ни парадоксально, довольно давно освоила российская оппозиция и российские независимые СМИ. Потому что после того, как полностью всех выгнали из России, всех закрыли, кроме нашего уютного Ютюбчика, то оказалось, что существует большой спрос у большого количества людей на вот то, что ровно сейчас происходит у меня сейчас с вами – я сижу и говорю то, что говорю. 

Это вот не телевизионный формат, когда человека пускают в эфир на две минуты, он успевает только прокукарекать что-то, что ему кажется важным, и что, как правило, важным не бывает. Он слоган успевает, он фактически успевает протвитить. Это такой телевизионный формат твита. 

А я долго и подробно рассуждаю с одной стороны, с другой стороны, иногда запинаюсь, иногда несу какую-то фигню, иногда что-то неправильное говорю, потом поправляюсь. Это нормальный разговор, по которому тоже есть очень большой, востребованный спрос. И я думаю, что мы увидим, что этот спрос и другими подкастами в ближайшее время будут удовлетворяться. 

Так что получается, что традиционным СМИ некому, кроме как на себя пенять. Потому что если бы они производили нормальный продукт, то такого массового спроса на разговор Трампа с Маском не было. Тем более, что этот разговор мог бы состояться в рамках любого традиционного СМИ. 

И, конечно, они в абсолютной панике, потому что вне зависимости от их политической ориентации… Ну как, есть какой-то CNN, который вбухивает миллиарды, ну вот реально миллиарды, в то, чтобы снять, доставить сигнал, съездить. А потом оказывается, что стоит какой-то чувак, который находится на месте событй, не знаю, в Индии или в Бангладеш, или еще, и у него с собой камера на телефоне, и он все это снимает, и это срывает банк где-нибудь в Твиттере, и CNN оказывается бесполезным. 

Еще раз повторяю, ребята эту яму выкопали себе сами. Потому что что можно было посмотреть после 7 октября по CNN? Вот в тот самый момент, когда палестинские боевики жарили младенцев в духовках, перерезали им горло, что мы слышали по CNN? Они сказали, палестинские ополченцы проникли на территорию Израиля и взяли там в плен нескольких военных. И если бы не Твиттер, это была бы приблизительно та версия событий, которую мы бы и хавали потом. Ребята сами выкопали себе яму. 

Точно так же, как путинская пропаганда кончилась расцветом вот нашего устного жанра и нашего устного Ютубчика, точно так же на наших глазах и CNN, и MSNBC, и New York Times кончаются разговором Трампа и Маска в Твиттере. И оказывается, что спрос на этот продукт гигантский. 

И, собственно, кто победит мейнстрим-медиа или Твиттер в рамках американских выборов означает, что это вопрос, кто победит – Трамп или Камала Харрис. Мы сейчас еще не видим настоящей кампании. Сейчас еще август. Август – это все ушло на каникулы. Вот с сентября все начнется. 

Один из последних вопросов, на который я хочу ответить. Да, вот был очень интересный вопрос: «Что случилось на Запорожской АЭС?» Ну, я не видела. Этот вопрос был поначалу, он приблизительно так формулировался, что прилетел туда украинский дрон или это российская армия подожгла покрышки в целях провокации, как об этом написал в Твиттере президент Зеленский, потому что он обвинил, соответственно, российскую армию в провокации? 

Я по этому поводу, если можно, сделаю большое и важное отступление, потому что у меня долгое время не было никакого мнения по этому вопросу. Потому что это не вопрос о том, что я думаю, а вопрос о том, что произошло на самом деле. К сожалению, то, что произошло на самом деле, должны решать эксперты. В ситуации, когда врут обе стороны и обе стороны занимаются конашенковщиной, на основании «вот я подумала» этот вопрос решить невозможно. Кто убил, Вася или Петя? Надо знать улики.

Руслан Левиев сказал, что, с его точки зрения, это был украинский дрон, который бил по легитимной цели, потому что, напоминаю, там очень много российских военных складов, какого-то российского военного оборудования на территории станции. И понятно, что эти российские военные прикрываются станцией. И, соответственно, возможно, благодаря РЭБу этот дрон залетел куда-то не туда. 

И, соответственно, того же мнения, напоминаю, знаменитая организация «Беллона». Вот я видела, давал «Медузе» один из ее экспертов интервью. Он сказал, что, с его точки зрения, это был легитимный удар украинский по легитимным военным целям, но поскольку он то ли куда-то не туда попал, то ли еще что-то, то получилась вот такая штука. И не совсем, собственно, понятно, зачем президент Зеленский написал это в Телеграме, обвиняя российские войска. 

Вот, собственно, это та часть истории, которая у меня назрела, что называется, и наболела. И вот это я хочу сказать. Потому что одно из главных моральных преимуществ, абсолютных, которые имела Украина в тот момент, когда на нее напал Путин, ну, помимо того, что, естественно, это Путин напал и Украина была жертвой агрессии, это то, что российская армия всегда врала. То есть вот MH17 – это «сбил украинский Су». Мариуполь – это «украинцы сами себя сносят с лица земли». Еще в 2014 году мы видели большое количество случаев, когда правда это не столько были какие-то реально российские минометы, которые действительно били по Донецку, но очень часто были какие-то разборки сепаратистов между собой, которых потом списывали на украинские войска. 

И, например, есть знаменитый удар по Мариуполю, по нескольким домам в Мариуполе, который расследовал Христо Грозев, когда просто российская артиллерия била. И были перехваты этой российской артиллерии. Они друг другу говорили: «Давай ударь там. Там есть украинский пост, там рядом стоят дома. Мы попадем. – Да нет, не попадешь. – Давай». Ударили. Попали. Потом начали врать, что это делали, соответственно, русские. И Христо Грозев все это тогда еще в Bellingcat подробно опубликовал. 

Мы видели, что происходило в Буче. Мы видели, что происходило, когда где-нибудь в Кременчуге попадало по торговому центру или в Одессе попадало по дому и убивало людей, и выступал Конашенков и говорил, что это была легитимная военная цель и там было чего-то, то-то, пятое, десятое. И глаза были квадратные, потому что было понятно, что даже если российская ракета действительно летела по тому, что у российской армии где-то у кого-то в техзадании было написано, что вот там что-то есть. Но, во-первых, эта ракета была неточная, а во-вторых, возможно, там чего-то не было. Во-вторых, откуда взяли, что там что-то есть? Это тоже, возможно, выдумали из воздуха. В общем, короче говоря, в любом случае прилетало по мирному дому, а Конашенков рассказывал, что это там легитимная военная цель, то поражено, се поражено. И все это вызывало отторжение на почти… Ну вот это вот вранье, оно вот казалось нестерпимым, то есть является нестерпимым оскорблением нашим интеллектуальным способностям. Это вот все время такой тест «свой-чужой». 

Я очень люблю этот пример. Евнуха, по-моему, звали Чжао Гао. Императора звали Эр Ши. Это был сын императора Цинь Шихуан. И когда евнух хотел его свергнуть, он привел во дворец оленя и сказал: «Это лошадь». Вот те, кто сказали, что, конечно, это лошадь, остались верными, приближенными, получили награду. А те, кто сказали: «Да ты что? Это олень», те были казнены, потому что евнух понял, что на них нельзя положиться. 

Вот показать на оленя и сказать «это лошадь», для меня всегда это было вызовом, каким-то глубинным инстинктом человека. Потому что все-таки одна из обязанностей журналиста – это говорить то, что он видит. И вот эта настойчивость российской пропаганды, с которой рассказывалось все время: «Нет, вот скажите про оленя, что он лошадь», она была одним из главных признаков абсолютной несправедливости и абсолютной бесперспективности этой войны. 

И, естественно, Украине не надо было лгать. Про Бучу нечего было придумывать. И в какой-то момент это правило нарушилось, потому что стало заметно, что НРЗБ Зеленский вот точно так же, как в случае с «Вагнергейтом», когда он сказал, что ничего такого не было. И пропагандистские сетки украинские здесь совершенно так же. Вот просто совершенно так же. И считают, вот как Березовский считал в 90-е годы, что вот надо говорить то, что в данный момент выгодно. 

И началось это все с того, когда украинская артиллерия обстреливала российские какие-то приграничные пункты и зачем-то пропаганда украинская говорила, что это Россия делает сама. Я помню, меня еще тогда звали на украинские разные каналы, и ведущие меня так спрашивали: «А вот объясните мне, зачем кровавая русня сама обстреливает своих собственных граждан?» У меня глаза становились квадратные, я говорила: «Простите, пожалуйста, я понимаю причину, по которой Украина обстреливает через границу российские пункты. Это естественно, это война. Но зачем же говорить, что это Россия делает сама? Зачем же уподобляться Путину?» После этого, естественно, меня перестали звать. 

А потом там начались какие-то совершенно удивительные вещи, когда летели украинские беспилотники и тоже требовалось говорить зачем-то пропаганде, что они российские и вот Путин бьет себя сам. 

Потом была фантастическая история, когда взорвался Крымский мост. И это была опять же очень крутая с точки зрения исполнения операция. Там погиб, напоминаю, абсолютно невинный человек, который был не при делах, водитель этой большегрузной фуры, который не знал, что везет взрывчатку. Им хладнокровно пожертвовали. И вместо того, чтобы обсуждать это, вдруг оказалось, что украинская пропаганда и украинские официальные лица задвигают версию, что, знаете, это там вот что-то ФСБ боролась с ГРУ и что-то они друг друга подсидели, это взорвало ФСБ, чтобы что-то там скомпрометировать. Это было так противно, это был такой косплей Путина. Зачем это надо? 

Потом началась эта история с РДК, косплей ЛНР и ДНР, когда было совершенно ясно, что это украинская артиллерия обстреливает Шебекино, обстреливает Белгород, но выходили какие-то типы из РДК или из Легиона «Свобода России» и кричали: «Это мы, это мы! Мы даем российским властям время. У нас тут Белгородская народная республика. Уходите из Белгорода». И еще сбоку бегали национал-активисты и кричали, что каждый российский оппозиционер должен поддерживать РДК. Что он должен поддерживать? Стрельбу по мирным российским жителям под чужим флагом? 

То есть это все были какие-то неприятные симптомы. Да, во-первых, была совершенно страшная история, когда убили Дарью Дугину. Я была тогда еще настолько наивная, потому что я не представляла себе, что это могут сделать ГУР или какие-то другие украинские спецслужбы, и я реально думала, что это сделала ФСБ, потому что мне представлялось, что Украина не может сделать такую глупую вещь. Даже когда Илья Пономарев раскрыл рот и взял ответственность на себя, и сказал, что это типа его партизаны, что они мощно двинулись, даже я тогда не понимала, что Илья просто является марионеткой ГУРа, ему поручили это сказать, ему поручили взять ответственность на себя и продолжать чего-то нести. 

И когда это продолжилось, и когда была история с несчастной Дарьей Треповой, которая взорвала вот этого Владлена Татарского, Z-пропагандиста, и которая, оказывается, сама выходила на украинскую сторону, которая хотела как-то способствовать ее победе, которая хотела поехать на фронт и быть там медсестрой, и ей сказал человек, который ее курировал: «Ты принеси статуэтку Татарскому». Она там вышла через Романа Попкова, ты принеси статуэтку Татарскому. 

И она принесла статуэтку, и статуэтку взорвали, и она должна была взорваться вместе со статуэткой. Чудом она осталась в живых, позвонила своему куратору и говорит: «Так вы же хотели меня убить. Вы же хотели меня взорвать. Вы же меня подставили. Я хотела вам помочь, а вы со мной обошлись как с тряпкой». И этот куратор ей отвечает… То есть это, видимо, явно опытный манипулятор, вот как те мошенники, которые разводят людей на взрывы, на поджоги военкоматов и на перевод денег. И он говорит: «У меня в Мариуполе родственники погибли. Ты кто такая, чтобы меня спрашивать?» 

И потом, соответственно, украинская сторона от всего этого отказывается и говорит, что нет, это ФСБ ее взорвала, это Дарья Трепова, наверное, она с ФСБ как-то работала. 

А дальше больше. Потому что прилетает на территорию Польши украинская ракета случайно, противоракета, и президент Зеленский заявляет, что это российская ракета и что, вообще-то, надо привести в действие пятую статью НАТО. И даже тогда, когда уже все западные СМИ и западные источники понимают, что эта ракета украинская, ну бывает, случайно прилетела, она пыталась сбить российскую ракету, а Зеленский продолжает настаивать. А это, так на минуточку, действительно пятая статья НАТО. То есть фактически украинский президент требует, чтобы НАТО вступило для него хорошего в войну с Россией из-за украинской ракеты, которая прилетела на польскую сторону и убила там нечаянно двух человек. 

Ну и, наверное, каким-то вот апогеем для меня всего этого, конечно, который полностью переменил мое мнение, была история с Константиновкой. Когда Зеленский заявил, что в Константиновку на рынок прилетела российская ракета, мы все абсолютно были уверены, что так оно и есть. Потому что по умолчанию понятно, если что-то прилетает в украинский город, это, скорее всего, российская ракета. В 99% случаев так оно и есть. 

Но так получилось, что я, разговаривая со своими знакомыми, очень быстро услышала, что там с этой ракетой что-то не то, что прибежали СБУ-шники, все куски ракеты выковыряли, все увезли, что это какая-то нехорошая история. 

После этого я слышу Руслана Левиева, который провел этот анализ и говорит, что ракета украинская, что она из «Бука». И потом было известно, откуда она выпущена. Это очень быстро стало известно. А после этого Руслана Левиева отменяют и начинают писать, что он агент ФСБ, раз он не выгораживает Украину. После этого, об этом же сам пишет New York Times, СБУ официально заявляет, что те люди, которые написали эту статью, они тоже нехорошие агенты. Потом заместитель BILD, по-моему, если я не ошибаюсь, BILD или Spiegel, я не помню, Пол Ронцхаймер тоже это подтверждает, и отменяют его. И это для меня было каким-то абсолютным шоком. 

Потому что посмотрите, как ведет себя в таких ситуациях Израиль. Это бывает. Никто же не говорит, что Украина намеренно стреляет по своим гражданам. 99% этих ракет российские. Но у Израиля бывает. У Израиля было, когда он убил заложников. У Израиля было, когда они случайно уничтожили миссию. Вот я не помню, это был не Красный Крест, но какая-то другая благотворительная организация. Они сразу говорят, да, такое случилось, и случилось вот поэтому. Потому что это и есть ответственное поведение. И в этот момент ты понимаешь, что вести себя не так, как Путин, это не делать то же самое, что он, только наоборот, это не делать так, как Путин. 

И мы вдруг в этой войне поняли, что абсолютно украинская пропаганда косплеит российскую со стопроцентной точностью. Я поняла, что когда в Твиттере президента Зеленского появляется утверждение о том, что вот россияне сами подожгли себе что-то на АЭС, чтобы обвинить Украину, я не то что не могу верить Твиттеру президента Зеленского, я не знаю, кто это сделал, потому что обе стороны ведут себя одинаково. Соответственно, ко мне приходят эксперты и говорят, что да, это сделала украинская сторона. Еще раз повторяю, она имела легитимную военную цель, чтобы это сделать.

У меня возникает вопрос, а зачем Зеленский это писал в Твиттере? Зачем так безответственно ко всему этому подходить? Зачем пиариться на каждой мелочи? 

Потому что ведь это же действует тот же самый принцип, о котором я говорила. Вот если вы каждый раз пытаетесь сказать про оленя, что это лошадь, то у вас происходит следующее: у вас, несомненно, появляется большое количество фанатичных сторонников, которые считают, что олень – это лошадь. Вот те самые сетки псевдоботов. Это не обязательно боты. Это очень часто люди, добровольно ставшие ботами. Это люди, добровольно решившие, что олень – это лошадь.

Причем с обеих сторон. Точно так же, как есть российские зетники, которые всегда пишут, что Бучи не было, Мариуполь украинцы сами снесли, и вот MH17 они сбили и так далее. Это с одной стороны. 

И с другой стороны, вы имеете такие же украинские сетки, которые, как я уже сказала, будут писать, что нет, «Северный поток» взорвал Путин, ракета в Константиновке была российская, а на Запорожской АЭС, соответственно, российские войска сами все это устроили. 

Вы получаете большое количество фанатичных приверженцев. Но при этом фанатичные приверженцы идут в одну сторону, а люди, не утратившие способности думать, идут в другую сторону. 

Что в первую очередь отвращает от путинского режима? Вот именно эта его способность выдавать оленя за лошадь. Я, кстати, всегда считала, что это, во-первых, один из его важнейших недостатков, во-вторых, станет когда-нибудь причиной его краха. В крахе я не уверена, потому что с экономикой все нормально, и, судя по всему, эта штука продлится долго и, мне кажется, перейдет во что-то другое без каких-либо серьезных потрясений. Но вы отбираете людей, разделяете людей на тупое большинство, которое способно воспринимать только слоганы, и на разумное меньшинство, которое все больше и больше к вам скептически относится, потому что оно понимает, что оно больше не может доверять вашим словам. 

И, соответственно, президент Зеленский на наших глазах это с собой проделал. Зачем он это сделал, я, если честно, не знаю. Потому что из человека, который в 2022 году был просто новым Черчиллем… Правда, я Черчилля не люблю. Смотрите мой стрим об истории Первой мировой войны и возникновении национальных государств, и о том, почему это было плохо. Тем не менее, человек, который был в глазах всего западного мира новым Черчиллем, он превратился в человека, который вот это пишет в Телеграме совершенно непонятно зачем и продолжает настаивать на том, что ракета в Константиновке была российской. Вот, наверное, пожалуй, одна из самых важнейших вещей, которую я хотела сказать. 

Сейчас. Извините. Одну секундочку. Я посмотрю на самые еще интересные вопросы. 

«Юля, – пишет мне Алексей, – добрый вечер. Случай с зажаренным ребенком в духовке – это фейк. Это наши израильские пропагандисты перестарались».

Алексей, когда я в данном случае такие вещи говорю, я их как раз проверяю. Нет, случай с зажаренным в духовке ребенком – это не фейк. У нас есть существенные основания думать, что он произошел. Вы можете посмотреть и легко найти людей, которые это говорили, которые видели этого ребенка непосредственно. Другое дело, что было огромное количество жутких, страшных случаев, когда сжигали людей, скручивали их вместе проволокой и детей с матерью скручивали вместе, детям отрубали головы. Это просто вот все документально зафиксированные случаи, о которых у нас просто вот стопроцентные доказательства. А здесь говорили люди, которые именно потом имели дело с этим ребенком. И да, это исключительный случай. Вот зажаренных в духовке детей было немного. 

Но извините, пожалуйста, в том-то и дело, что с самого начала, с 7 октября, палестинская контрпропаганда все время уверяла, что этого не было. И вспомним, например, это, кстати, это же самое делали CNN, это же самое делали MSNBC. И вспомним, на мой взгляд, абсолютно позорную историю, когда уже было понятно, и много людей говорило о детях, которые были обезглавлены или убиты, или полуобезглавлены, и в том числе об этом упомянул президент Байден, и тогда американская левая пропаганда, в том числе мейнстрим-медиа, как с цепи сорвались и принялись первый раз на моей жизни доказывать, что Байден выжил из ума и не помнит, что говорит. А это на самом деле была правда.

Так что еще раз. Это рискованный случай. Да, вот я могла бы привести какие-то случаи, которые абсолютно бесспорные. Но в том-то и дело, что даже бесспорные случаи немедленно опровергались. И мы знаем кучу народу, который до сих пор утверждает: «Нет, никого не насиловали, никаких заложников не насиловали. Вы вообще о чем? Это все фейки». 

Валерий пишет: «Дарью Трепову, по-моему, так и не освободили. Она не попала в обменный фонд». Нет, она не попала в обменный фонд и не может попасть, потому что ее очень тяжело защищать как политическую заключенную. Ее могла бы вытащить Украина. Но понятно, что Украина будет сначала вытаскивать своих пленных. Соответственно, те спецслужбы, которые использовали Дарью Трепову, полностью показали, как они к ней относятся. И всем тем моим слушателям, которые как-то хотели помогать Украине, связываться с украинскими спецслужбами, им следует задуматься о судьбе Дарьи Треповой. Мне кажется, что это был очень нерациональный подход в этом смысле к трате человеческого материала. 

А российское, как мы видим, правосудие, вернее, кривосудие в данном случае, абсолютно беспощадно, оно действует по букве, а не по духу закона. И я обращаю ваше внимание на то, что все эти люди, которым позвонили телефонные мошенники и сказали им сначала: «Переведите деньги», они перевели, а потом сказали: «Для того, чтобы их вернуть, или вы участвуйте в операции ФСБ, или что-то такое, вот пойдите и подожгите военкомат», и они подожгли военкомат, все эти люди получают какие-то безумные срока в России, потому что формально они там являются, не знаю, террористами, диверсантами, еще чем-то. И ни разу российская юстиция на моей памяти не сделала скидки, потому что за этих людей, получается, некому заступаться. 

Вот есть российская оппозиция, она чем-то другим занята. У Украины, извините, есть, конечно, свои пленные. Вот эти люди повисают в воздухе. И мне кажется, что, вообще-то, если бы российская юстиция пришла в себя и в таких случаях делала скидку на то, что этих людей развели буквально телефонные мошенники, то просто там даже с точки зрения пропагандистской Россия выглядела бы гораздо лучше.

Потому что у меня каждый раз, когда я слышу об очередном таком случае или о том, что какую-то женщину развели на гигантские бабки, а потом ее заставили выжечь слово «ГУР» у себя на бедре, а потом, извините, ее в вагину заставили вставить петарду и поджечь, и после этого она попала в больницу, и узнали, что с ней происходит. Но поскольку она петарду вставляла, извините, себе в дырку, а не в военкомат, слава богу, ее хотя бы ни в каком терроризме не обвиняют. 

У меня вопрос: а какие таинственные взаимоотношения связывают вот этих прекрасных людей, которые сначала разводят людей на миллионы денег (это телефонные мошенники, это криминал, галимый криминал, что преследуется во всем мире), и, соответственно, украинские спецслужбы? И вот как-то мы в начале этой войны думали, что это будет «Моссад», в том числе вдохновленный этой историей с вагнеровцами, о которой я вам рассказывала, а вот как-то вместо «Моссада» мы видим несчастную тетку, которой заморочили голову, заставили выжечь у себя на коже «ГУР», а потом в промежность вставить петарду и подорвать. Ну, большие воины, круто. 

Пишет мне: «Почему же тогда Камала опережает Трампа в гонке?» 

Камала действительно, насколько я понимаю, сейчас по опросам несколько опережает Трампа в гонке. Я уже говорила, что это связано ровно с тем эффектом тотальной пропаганды, которую мы имеем со стороны западных СМИ, которая НРЗБ со стороны разных советских и тоталитарных СМИ. Потому что Камала, которая была крайне непопулярной и о которой просто ничего не знали, в тот момент, когда она стала кандидатом в президенты вместо Байдена, мы вдруг узнали, что от ее взгляда расцветают деревья и птички начинают нести яйца. 

Но, во-первых, сложно сказать, в какой мере эти вопросы, особенно в ключевых штатах, в том, что называется swing states, в какой мере они релевантны. Во-вторых, еще раз повторяю, гонка сейчас еще на самом деле не началась, потому что она начнется реально в сентябре. Обращаю также ваше внимание, что парадокс заключается в том, что Камала Харрис с того времени, пока она стала президентом, она практически не выходила к публике. То есть она так же, как и президент Брайден, ведет фактически из подвала свою предвыборную кампанию. Потому что считается, что пусть лучше Камала Харрис молчит, а за нее все скажут, какая она крутая, CNN. 

Камала Харрис ведет свою избирательную кампанию совершенно так, как вел свою избирательную кампанию президент Путин. Никаких серьезных вопросов он не получал, никаких вопросов сбоку, слева он не получал, а вместо этого он получал одни только комплиментарные вопросы, а чаще просто рассказывали, как он спасает коровник или что-нибудь там дарит, или что-нибудь там открывает. 

Соответственно, самое интересное, это когда будут и будут если (наверное, будут) дебаты Трампа и Харрис. Я хочу обратить ваше внимание на то, что один из главных упреков, который мейнстрим-медиа предъявляли Илону Маску и Трампу, что Илон Маск не задавал Трампу жестких вопросов. Ну, по стандартам нынешней американской журналистики это значит, что Илон Маск не спрашивал Трампа: «А почему вы такой расист? И почему вы Родину не любите и продали ее Путину?» Вот, видимо, так должен звучать жесткий вопрос. Просто вспоминаю, какие вопросы путинские тролли задавали на «Эхе Москвы». 

Но это, на самом деле, совершенно нормально. Потому что люди, когда они единомышленники, Трамп и Илон Маск, почему они должны задавать друг другу жесткие вопросы? Жесткие вопросы надо задавать противникам. Жесткие вопросы надо задавать, когда ты не согласен. 

Вы знаете, что у меня на канале, как правило, поскольку большинство моих гостей – это те люди, с которыми я глубоко согласна или как минимум частично согласна, я, как правило, задаю им те вопросы, которые помогают им раскрыть их точку зрения, а не загоняю их в угол с разными нехорошими, разными абсолютно нечестными вопросами. 

Но что за проблема? CNN может пригласить куда угодно Трампа и задать ему сколько угодно жестких вопросов. Но мы видим, что ребята этого просто предпочитают не делать. 

Да-да, вот Дарк пишет: «В Буче без всяких касок устроили резню, а тут к каске и троллям прицепились. Не факт, что это не постановка». 

Дарк, еще раз, это, получается, не постановка. Это был, собственно, мой главный вопрос Руслану Левиеву. Но вы абсолютно правы. Когда российская пропаганда вот к этой истории цепляется, а про Бучу молчит – это абсолютно несерьезно, потому что судить надо по большим вещам. 

«80 метров, – пишут мне, – для аквалангиста тьфу». 

Гусь в лаптях: «Бросьте вы про украинцев, взорвавших трубу. Это чисто американская история». 

Да-да-да, конечно. The Wall Street Journal, The Washington Post, а уж германская прокуратура, они все вместе сговорились и лгут. 

«Юлия, ты занимаешься дайвингом. Что ж ты молчала? Надо о таком рассказывать людям. Это реально круто. Обожаю тебя». Ричард, я, к сожалению, очень редко занимаюсь дайвингом. Но я дайвинг абсолютно обожаю, потому что это один из немногих сложных технических видов спорта, от которого я без ума. Потому что, знаете, вот когда плывешь вот там, на дне моря… Вы «Аватар» помните? Вот на самом деле все вот эти цветочки «Аватара» и, помните, там еще такой момент, когда герой на цветочек нажимает, и цветочек прячется, вот это чисто срисовано с кораллов. Вообще, очень много в «Аватаре» срисовано с того, что происходит на дне моря. 

Секундочку. Ой, батюшки, уже 9 часов, господа. Я с вами заболталась. Потому что у меня был большой, серьезный разговор про белое пальто и про то, как началась удивительная история о том, как раньше. Это я буквально два слова. Я его как бы анонсирую. 

Это продолжение тех слов Льва Шлосберга о том, что есть люди удивительные в российской оппозиции, которые с восторгом воспринимают вторжение ВСУ в Курскую область, которые оценивают именно не с военной точки зрения, как мы сейчас с вами рассуждали, где хорошо, а что плохо, а есть просто люди, которые на третий год войны реально считают, что не только Путин есть сосредоточение зла, в чем я с ними согласна, но и та страна вот есть исключительно сосредоточение добра, и вот это российский народ тупой, вот ему надо каяться, стоять на коленях каяться. Но мы такие тут ослепительные в белых пальто, и мы так презираем этот тупой российский народ, который почему-то не выступает миллионными толпами против вторжения.

И действительно, когда я слушаю этот тейк, у меня рождается масса удивительных вопросов. Но самый простой из этих вопросов такой. А скажите, пожалуйста, почему у вас претензии к российскому народу вместо того, чтобы претензии к себе? 

Вот когда семеро выходили протестовать против вторжения советских войск в Чехословакию, у них что было написано на их плакатиках? У них не было написано на их плакатиках «Ты, народ, какой плохой. Вас 250 миллионов рабов, и вы все не протестуете против вторжения в Чехословакию». У них было написано другое – «Мы против вторжения в Чехословакию». Мы конкретно. То есть люди предъявляли… Ну, это было естественно, что ты прежде всего задумываешься о том, что делаешь ты. И это правильное, с моей точки зрения, представление о долженствовании. Делай, что должно, и будь что будет. 

А вот действительно развелось большое количество людей, которые с удивлением объясняют, что должны делать другие 140 миллионов людей и как они духовно над ними, на 140 миллионами, возвышаются, потому что они мнение этих 140 миллионов не разделяют.

И по этому поводу я хочу сказать, что человечество всегда одинаково, что человечеству свойственно принимать ту точку зрения, которую разделяет большинство представителей данного народа, что мы не можем себе представить, например, во времена Наполеона, чтобы ходили по наполеоновскому Парижу люди с плакатиками и говорили: «Французский народ, как тебе не стыдно, что Наполеон ведет агрессивную войну где-нибудь в Пруссии? Что он там забыл?» Честно говоря, вообще не протестовали против наполеоновских войн. А уж если и протестовали, то с формулировкой «а зачем нам, французам, это надо?», а не «как вам, французам, это не стыдно?». 

И честно говоря, мне вот эта вот публика, конечно, немножечко напоминает уже на третьем году войны тех людей, которые вот в американских университетах ходят с табличками «Евреи, квиры за Палестину». Потому что если они хотят рассказать, какие они такие трагические и непонятые российским народом, который вот такой несовершенный, то я думаю, что их проповеди имели бы полный неуспех в любом другом народе, от римского до американского. И вот как они остались непонятыми своим народом, так они и останутся непонятыми своим народом. Аминь. Но это на более далекий разговор, потому что это более серьезные вопросы мы должны обсудить. 

Это была Юлия Латынина. Это был «Код доступа», который, ах, батюшки, затянулся больше чем на два часа. Подписывайтесь на наш канал, делитесь ссылками, подписывайтесь, если можете, на наш Patreon. 

И напоминаю, что судьба курской операции до сих пор не решена. И, возможно, будет не решена еще несколько месяцев. И чего больше, плюсов или минусов, мы только цыплят будем считать по осени. Хотя те преимущества, которые Украина уже получила, тактические преимущества, и пленные, и то, что это идет на российской земле, и то, что инициатива перешла к украинским войскам, они абсолютно максимальные по сравнению с любым другим способом использования ВСУ. Вот на этом, пожалуй, мы и прекратим. 

Юлия Латынина. До свидания. До встречи. До завтра. С вами была Юлия Латынина и с вами был кот Галстук неизменный.