«Код доступа»: Армагеддон за углом
Сколько в такой ситуации может продолжаться война? Ответ: у Путина сейчас больше денег, чем в начале войны. «Ой, если Путин повысит налоги, то скоро у него всё рухнет». Господа, я очень не люблю, когда налоги повышаются. Но современные государства давно устроены по-другому. Современное государство, даже Россия, в нем налогоплательщики не являются определяющим сословием. Определяющим сословием являются те, кто тратит налоги…
Купить книгу Юлии Латыниной “Стальной король” на сайте “Эхо Книги”
Ю.ЛАТЫНИНА: Добрый день, господа! Это Юлия Латынина. Это «Код доступа». Не забывайте ставить лайки, подписываться на наш канал.
И я хочу начать с довольно грустной вещи. Потому что мы видим, что война — шли переговоры о мире, о которых я сейчас скажу — идет на новый виток. И призрак ядерной войны всё ближе. И главная причина этого нового витка — это срыв негласных переговоров, которые велись всё это время в преддверии Швейцарского саммита и в пику ему. И на этих переговорах США, Китай, Турция, Россия и Франция договорились о заморозки войны по существующим линиям, собирались принудить к этому Зеленского. И я уже говорила на прошлой неделе, что мне не кажется, что позиция Путина искренняя. И ровно это и произошло.
Соответственно, когда, казалось бы, значительная часть договоренностей были достигнуты, Путин выдвинул новое условие, что, дескать, Зеленский нелегитимный, поэтому подписывать он с ним не будет. Вот, пожалуйста — с главой Верховной Рады Стефанчуком. Понятно, что это условие заведомо недобросовестное.
Алексей Арестович говорит, что есть еще одно условие, согласно которому Путин потребовал письменную гарантию, что граница пройдет там, где сейчас происходит линия боевого соприкосновения. У меня не то что нет подтверждения. Те люди, с которыми я общаюсь, они этого подтверждения не могли дать, а вот насчет того, что заведомо недобросовестное условие Путина, они как раз подтвердили.
И мы видим дальше эскалацию. Это, во-первых, разрешение бить по 30-километровому коридору, к чему мы еще вернемся. И, конечно, прилет двух украинских беспилотников по системе раннего ядерного обнаружения.
Чтобы было понятно, в советской вооруженной доктрине поражение системы раннего ядерного обнаружения, то есть ослепление противника — это вообще такой казус белли. Считается, что если прилетело, то значит, собираются дальше бить ядерным оружием. И достаточно этого, чтобы наносить удары.
Честно говоря, когда я первый раз об этом услышала, я даже подумала, что это могла быть какая-нибудь украинская самодеятельность. Потому что как раз, когда Блинкен приехал, запретил наносить удары по российским НПЗ, я подумала, что, может быть, запретили наносить удары по российским НПЗ, а в ответ прилетело это. Я специально привожу эту гипотезы. Сейчас она мне кажется неверной. Я думаю, что да, это, конечно, согласованное с американцами действие и точно так его восприняли в Москве. Там, соответственно, встали на уши — эта самая система раннего обнаружения…
И дальше, собственно, вторая вещь, которую видели все, — это разрешение впервые за всю эту войну бить по 30-километровому коридору, который находятся против Белгородской области. Там кучкуются российские войска, вернее, где там сейчас стоит российский артиллерийский зонтик, который прикрывает российские войска.
Собственно, тактика Путина при наступлении на Белгородскую область — это создать такой плацдарм примерно, как у Украины в Крынках. Это под прикрытием артиллерийского зонтика, по которому не могли бить украинцы, выдвинуть свои войска и потихонечку выманить на себя украинские резервы и перемалывать их ФАБами.
И тут говорят, что путинское наступление на Белгородчине заглохло — ну, чего оно заглохло? Оно идет соответственно плану, оно перемалывает украинские резервы, которые пришли, чтобы его остановить. И очень сложно что-то с этим сделать, потому что ФАБы летят, как мы видели, это даже не артиллерия.
Нужно назвать другие факторы, сопутствующие причины того, что было получено это разрешение на 30-километровый коридор. Во-первых, это тот факт самый очевидный, что Путин стал использовать договоренность между ним и Байденом о непереносе войны за территорию Украины. Широко известная договоренность. О ней писал Уильяма Аркин, о ней писала Сьюзен Глассер и в New Yorker и другая статья была в Newsweek.
Внезапно это было использовано для тактических нужд. Вторая, конечно, вещь, — это что, Путин стал бить по Харькову с целью террора, с целью обострения. Это вообще в этой войне очень характерно. Украине не дали бы столько оружия, если бы Путин не устроил бы Бучу и не устроил бы Мариуполь.
Вот сейчас он ударил по гипермаркету в Харькове — что называется, получите сдачу.
Кроме того это полностью укладывается в текущую тенденцию. Потому что, как только Путин начинает проигрывать — помочь Украине прекращается. Как только Украина начинает проигрывать — ее возобновляют. Обе славянские стороны стачивают друг друга. Это может продолжаться бесконечно.
И, с одной стороны, мы видим, что, действительно, еще не было в истории войны, когда бы страны, в войне не участвующие — я имею в виду Запад, — так долго и так много, несмотря на все, что мы говорим, что для Украины это совершенно недостаточно, так долго и так много поставляли воюющей стране оружие и поддерживали ее на плаву.
С другой стороны, реальная цена этой поддержки заключается в том, что обе страны стачиваются. Что останется к концу этой войны, которая может продолжаться долго, от российского населения, не совсем понятно. Но понятно, что от украинского населения останется, видимо, в несколько раз меньше.
И вот такое, что называется mixed blessing. Потому что «ребята, мы вам помогаем, но мы помогаем до того, что аж черноземы тут опустеют».
Ну, конечно, четвертая причина того, что по 30-километровому коридору разрешено бить — это массированная пиар-кампания Зеленского, которая была утроена, в том числе, потому, чтобы отвлечь цену собственного прокола, когда оборонительные сооружения на Белгородчине оказались не построены или недостроены. Байден к пиар-давлению чувствителен. У него предвыборная борьба с Трампом. Трамп во время избирательной компании, если что, будет говорить, что нерешительность Байдена проиграла войну. Соответственно, Байден не может себе это позволить.
Это то, что мы всегда говорили, что политик зависит от лайков, от голосов, которые буквально завтра должны у него быть, а что послезавтра, демократический политик часто не думает.
Системная вещь заключается в том, что это новый шаг по лестнице эскалации. Понятно, до ядерной войны еще не близко, но лестница ведет именно туда. Потому что мы видим, что Путин каждую уступку использует как плацдарм для новой атаки, с одной стороны, а, с другой стороны, нечего терять Зеленскому. После войны он утратит легитимность. А он никогда не согласится на заморозку войны по существующей линии. Как и Сербия в 914-м году он заинтересован в максимальном повышении ставок.
Ну, а Путин тоже обладает исключительной способностью рубить тот сук, на котором он сидит.
Представим себе один простой вопрос. Дали американцы разрешение на то, чтобы бить оружием именно по российским войскам, именно в этой 30-километровой зоне и только напротив Белгородской области, даже не напротив Сумской, потому что напротив Сумской тоже скапливаются российские войска, тоже, скорей всего, они будут атаковать к Швейцарскому саммиту. И пока они скапливаются, по ним запрещено бить. Разрешено будет только, если они перейдут границу.
Представьте себе, насколько повышается риск того, что или что-то такое прилетит крупное во что-то достаточно мирное российское. Или, например, простая вещь. «Атакамс» для того, чтобы бить по территории России — тот, который бьет на 300 километров, который бьет дальше, — ему надо предварительно определить цель. Сама Украина это сделать, понятное дело, не может. Это могут сделать только американские спутники или американские самолеты.
Вот я вам скажу, что сейчас, когда Украина бьет по Крыму, то разведывательная, по крайней мере, формально, она обеспечивается американскими разведывательными самолетами, которые барражируют в Черном море и ни в чье воздушное пространство не залетают. То есть даже там не обсуждается вопрос, это воздушное пространство России, как считает российское законодательство, или воздушное пространство Украины, как считает мир, — просто они туда не залетают.
А теперь представьте себе, приходит какая-нибудь украинская ДРГ а аэродром, где базируются «стратеги». А для Украины, действительно, абсолютно жизненно важно наносить удары по российским «стратегам», потому что без этого война не то что не выигрывается, а без этого война и без того неравная, еще более неравная. И вот приходит такая ДРГ или нанимается пьяный техник. После этого прилетает «Атакамс» на этот аэродром или на склад под Воронежем. Вопрос: Как это воспринимает Путин? Формально как прямое вмешательство НАТО в войну, потому что он в любой момент может сказать: «А это натовцы показали».
Если Зеленский повышал ставки, стреляя по Белгороду, а я думаю, что это была главная причина была — это повышение ставок. Вот эта тактика Сербии в 1914 году. Собственно, Сербии особенно и стараться не надо было.
Что ему мешает повысить ставки таким способом? Естественно, это самый плохой вариант развития событий, потому что все-таки надо сказать, что само по себе разрешение стрелять по 30-километровой зоне, оно не является критическим оружием. Потому что единственные вид оружия, из которого это можно сделать, это, конечно, «Хаймарс». Потому что все равно не так много украинской артиллерии, да и достаточно украинской артиллерии было выбито «Ланцетами». Соответственно, «Хаймарс» был хорошо для ударов по складам… И самое главное, что в нынешней войне, где такую большую роль играют беспилотники на самом деле реально выживает только та артиллерия, которая может очень быстро передвигаться. Вот идеальная артиллерия в этом смысле — «Арчер», которая выплевывает 6 снарядов и пока они находятся в воздухе, он успевает уехать.
Любая гаубица, которую надо буксировать, в общем, это приманка для «Ланцета». Соответственно, «Хаймарс» тоже стреляет быстро, но он хорош для ударов по сладам и скоплению войск. Складов в 30-километровой зоне нет. Войска легко рассредоточить. Да, можно бить «Хайарсами» по артиллерии, но артиллерийский зонтик не является решающим для планов Путин. Решающим для него является господство в воздухе, достигаемое с помощью ФАБов. Решающим для него является то, что сейчас фактически у России есть это господство в воздухе, причем, его не было в начале войны нигде, кроме как в Мариуполе.
Именно поэтому российские войска сейчас не движутся вперед. Они просто методично с помощью ФАБов перемалывают украинские резеревы, которые брошены на их задержание.
Чтобы нанести удар, «Хаймарс» должен подъехать в таких условиях близко к фронту и, соответственно, на него тоже может быть открыта охота. Это как с разрешением бить «Пэтриотами» по самолетам над территорией Российской Федерации. Просто сколько «Пэтриотов» может выделить на это Украина? Мы знаем, что уже был один разъездной «Пэтриот», который этим занимался. И, в конце концов, по нему был нанесен удар, и там была повреждена то ли одна, то ли две установки. Возможно, даже был поврежден радар, хотя я не уверена, что это был радар именно от «Пэтриота». Говорили, что это был радар от С-300.
Так или иначе, мы видим, что со стороны России всё решается человеком, который каждую уступку воспринимает как повод для новых требований.
Я когда вам неделю назад рассказывала об этих переговорах, я говорила, что с моей точки зрения, Путин что-нибудь, да придумает. Вот он и придумал. С другой стороны, где Украина и Запад, тоже решается всё слабыми западными политиками, которые думают о том, чтобы не потерять власть и о лайках. Действия Зеленского обусловлены тем, что любое прекращение огня сразу поставит вопрос о выборах. Собственно, насколько я понимаю, Зеленский в ответ на все эти обсуждения стал объяснять американцам, когда приезжал Блинкен, когда Блинкен сказал, что нельзя бить по НПЗ, нельзя бить по российским войскам напротив Белгорода, и вообще надо подписывать это соглашение, — Зеленский сказал, что как только он подпишет это соглашение, ему придется уйти. После этого Россия этим воспользуется. Будет паника, будет переворот.
Надо сказать, что это до определенной степени правда. Представьте себе, сейчас в украинских войсках существует чудовищное недовольство, в том числе, они понимают, что истребляется армия. А сделать они опять-таки ничего не могут. Это опять этот парадокс, который проистекает не из характера какого-то одного человека, а именно их характера самой демократической власти в данном случае. Потому что оказывается, что если бы на месте Зеленского был царь, цинично говоря, то он бы давно минимизировал потери со словами «Лучше я себе кусок страны оставлю, чем всё потеряю и она вся истощиться». Если бы на месте Зеленского были олигархи, они бы давно минимизировали потери и заключили бы какое-нибудь соглашение на любых, да, тяжелых для Украины условиях.
Но поскольку речь идет о человеке, которые после заключения соглашения автоматически должен назначить выборы, то, с одной стороны, он не хочет это делать, а, с другой стороны, военные украинские понимают, что им тоже некуда деться. Потому что, допустим, если не дай бог, если они сместят Зеленского, то просто наследующий день союзнички, потирая руки, скажут: «О, ребята! У вас тут теперь даже не демократия, у вас теперь диктатура. Всё, гуляйте». И, действительно, страна будет оккупирована.
А путинскую оккупацию в Буче мы все видели. И в каком состоянии возвращаются украинские военные из плена, мы тоже видели. Это такое безвыходное положение.
Плюс действия западных политиков, действия Байдена, прежде всего, зависят от того, что скажет кампания Трампа. А вот действия европейских политиков еще интереснее, потому что в настоящий момент они зависят от выборов в самый бесполезный орган в мире — это Европарламент.
И я напомню, например, что все евроскептические партии, все правые партии, они имеют достаточное преимущество. Например, если я не ошибаюсь, партия Марин Ле Пен чуть ли в три раза опережает партию Макрона на выборах в Европарламент. Вы скажете, какой Европарламент, ребята? Вы о чем? Что он решает? Он нам с вами он, что решает? — он ничего не решает. Даже длину огурцов определяет не он, а Еврокомиссия.
Я помню, как сказал кто-то из классиков: «Вы не представляете, какие страсти и какие интриги кипят на академической кафедре, когда речь идет о том, кто займет место декана, а кто место заместителя декана. И разница в зарплате — 100 тысяч евро». Вот тут-то все на свете интриги при дворе какого-нибудь Ксекрса просто отдыхают.
Мы опять вступили на лестницу эскалации. Да, может быть, переговоры опять повернутся, может быть, это будет история, что Путин как-то смягчит требования, потому что он всегда просит много, чтобы получить поменьше.
Обратите внимание, президент Байден и президент Зеленский, насколько я знаю, 6 июня встречаются в Нормандии. Я думаю, что это никто еще не говорил, это фактически первая говорю. Даже я слышала, что будет чуть не две встречи. Нормандия — 6 июня, годовщина высадки американских войск. От встречи этой, конечно, очень много зависит. Посмотрим, что там будет происходить.
Обратите внимание на тяжелую иронию всей судьбы. Потому что на встречу в Нормандии Путина не пригласили, потому что он ведет несправедливую, агрессивную войну. И подумайте о том, что во время Второй мировой войны Сталин был тем человеком, перед которым заискивали все крупнейшие державы мира. То есть была сверхдержава. Оттого, на чьей сторона она будет сражаться, зависел исход войны и, собственно, ее начало.
Сейчас речь идет о том, что две половинки этой бывшей империи сражаются между собой. И одна из них неуклонно стачивается и становится вассалом Китая. Другая полностью зависит, подключена к западной помощи. То есть она просто не проживет долго без западной помощи.
Я рекомендую вам, кстати, по этому поду совершенно прекрасное видео, которое мы вчера записали с Дмитрием Некрасовым — это замечательный экономист, естественно, находящийся за границей.
Я могу честно сказать, что Дмитрий это говорил с самого начала войны. Он говорил: «Вот смотрите: Путин тратит на войну столько-то. Сейчас он тратит официально 6%ВВП, неофициально, по подсчетам Некрасова — 9%. Чтобы было понятно, что США в 70-х годах тратили 8,5% на войну, и как это влияло на их экономическое развитие. Ответ: никак.
Более того, у меня есть нехорошее подозрение, что частичные траты на войну, которые наблюдались во всех европейских государствах в 19-м веке (очень много же тратили), они способствуют экономическому развитию, не говоря уже о том, что они очень сильно оживляют конкуренцию между государствами.
Некрасов говорит: «Вот смотрите, профицит торгового баланса у России — 9%. Это выше даже, чем у Китая чуть ли не вдвое. Россия всё это время, начиная с 10-ходов почти 10-ю часть того, что она производила, экспортировала. При этом достаточное количество этих денег оставалось за рубежом. Но вот сейчас Путину помогли санкциями. 100 миллиардов денег российских олигархов вернулось в Россию, потому что их выпнули, выстрелив себе ногу. Еще на 300 миллиардов активов западные компании оставили в России и подарили Путину, что более, чем компенсирует арест этих самых известных 300 миллиардов.
То есть сколько в такой ситуации может продолжаться война? Ответ: у Путина сейчас больше денег, чем в начале войны, даже несмотря на все эти повышения налогов… Ой, если Путин повысит налоги, то скоро у него всё рухнет! Господа, я очень не люблю, когда налоги повышаются. Я в этом смысле старый поклонник ибн Хальдуна, который рассказывал, что если государство повышает налоги, то у него рано или поздно… с экономикой, и его завоевывают.
Но современные государства давно устроены по-другому. Современное государство, даже Россия, в нем налогоплательщики не являются определяющим сословием. Определяющим сословием являются те, кто тратит налоги.
И я не вижу от этого каких-то фундаментальных возмущений… Швейцарской конференции. Потому что дипломатическая картина и вообще картина мина на наших глазах калейдоскопически меняется. Я буквально за несколько дней до провала этих переговоров как-то ее себе, наконец, составила. И до этого разрешения про 30 километров. И мне казалось, что всё это выглядит приблизительно следующим образом.
Есть президент Зеленский, который видя, что у него есть больше проблемы на фронте, решил взять реванш на дипломатическом фронте и договорился об этой Швейцарской конференции, где было очень смешно: такая попытка фактически заставить страны, которые не имеют отношения к России, подписать что-то вроде Версальского мирного договора для России. Как Германию стерли с лица земли, после Первой мировой войны, примерно такие же условия ставил Зеленский. Это условия, которые должны ставить победители, на условия, которые должна ставить страна, которая с трудом сейчас защищается.
160 стран всё это подпишут — и не совсем понятно, что после этого произойдет, каким образом надо будет принуждать Путина выполнять эти условия. Но это будет такой большой дипломатический триумф. Более того, это обойдет традиционные механизмы существования ООН, вообще традиционные механизмы международного взаимодействия. Потому что Зеленский видит, что там Путина из ООН не исключают, как Сталина в свое время или Японию исключили из Лиги Наций. А вот тут мы так обойдем, и это будет такая народная дипломатия, такой альтернативный механизм. Что, конечно, было достаточно чревато, потому что это чрезвычайно плохой механизм. И, более того, это главный спонсор терроризма, в смысле ХАМАС и его финансового крыла, которое называется UNRWA. Но, тем не менее, это просто такой механизм, которым пользуются достаточно крупные страны. Все они были, в том числе, США, не в восторге от этой самодеятельности, в которой предлагается 160 мировым странам подписать «Версальский договор», который каким-то образом Россия должна будет исполнить.
И Путин, мне так казалось, увидел эту дипломатическую возможность и стал работать над срывом этой истории. Она сорвана де-факто. Потому что мирный план Зеленского вряд ли будет всерьез обсуждаться насколько я понимаю, будет только честь его положений обсуждаться. Одновременно идет работа над настоящей, более серьезной конференцией, которая будет созываться осенью в Саудовской Аравии. И вот родился тот план, которые впервые опубликовала «Новая газета Европа», в котором сказано: обеспечение ядерной безопасности, заморозка границ по линии существующего боевого разграничения и выборы в отошедших к России территориях, плебисциты в 2040 году.
Соответственно, это был план Турции, с которым согласилась на тот момент Россия. Это был план, к которому потом подключился Китай и тоже согласился. Си слетал к Макрону, к этому всему подключилась Франция. Макрон стал говорить об «олимпийском перемирии». Это одобрили США. То есть мне казалось, что на швейцарской конференции будут показывать Зеленскому место и говорить, что вот это — подписывай.
Но эта стройная концепция полностью разлетелась в воздухе, когда Путин вышел с двумя новыми предложениями, которые фактически… Я неделю назад говорила вам, что я не уверена, что Путин ведет эти переговоры по-настоящему. И вот выдвинута два новых история, которые абсолютно обесценивают этот план и показывают, что одна сторона, что другая сторона не готовы к переговорам.
Отсюда мы и наблюдаем всё, что наблюдаем. Вот, пожалуй, главные вещи, которые я хотела рассказать. А теперь я перехожу к вопросам и комментариям.
У меня спрашивают: «Как вы оцениваете вероятность бояр с табакеркой в августейшей опочивальне?» Думаю, что никак. Думаю, что Путин давно боится этой табакерки. И мы видели, как он усиленно от нее охраняется.
А, во-вторых, до тех пор, пока признак ядерной войны не замаячит на горизонте, мне кажется, что это из этой серии: Все люди, которые хотят, чтобы это как-то прекратилось, потому что чрезвычайно мало, я вас уверяю, вверху российская элита поддерживает эту войну, тем более, в Украине, где просто происходит что-то чудовищное. Всё время хватаются: «А давайте сейчас расскажем, что Запад нам сейчас даст оружие». А Запад не дает оружие. После этого начинаются рассказы: «Все, кто говорят, что Запад не дает оружие, они враги. Мы хотим послушать рассказ о том, как Запад завтра даст оружие. Мы хотим послушать рассказ, как завтра обрушится российская экономика. А если она не обрушится, мы не хотим слушать этот рассказ. Мы хотим слушать, как завтра придет кто-то на облаке с войском ангелов и Путин каким-то образом исчезнет».
Но, мне кажется, что военные планы и политические, которые исходят из того, что Путин каким-то образом исчезнет, он не очень рациональны.
Виктория меня спрашивает: «Что будет с Трампом? Он проиграл суд».
Во-первых, я так понимаю, что из того, что произошло в США следует, что заплатить деньги порноактрисе, чтобы она молчала и оформить это как юридические расходы, нельзя — это страшное-страшное нарушение, которое американская юстиция, которое честные американские присяжные не могут пережить. Они все в белых пальто. Это просто ужасно. А вот, скажем, договариваться с Burisma или с Китаем сыну Байдена о том, что он получит какие-то деньги, которые явно деньги за то, что он сын вице-президента на тот момент и какая-то часть этих денег пойдет big guy, как мы знаем из емейлов, которые были найдена в лэптопе — это можно.
Или помните, там была такая Хиллари Клинтон. У Клинтонов был фонд. Это были абсолютно законные донации, там были миллиарды реально, не сотни миллионов, а просто миллиарды. Но почему-то так совпало, что этот фонд процветал именно тогда, когда все считали, что Хиллари Клинтон станет президентом. Как только она проиграла выборы, донаты в фонд Клинтонов сильно упали.
Вот это всё, видимо, не является преступлениями. А вот заплатить деньги порнозвезде и оформить их как юридическую выплату Майклу Коэну, является.
Я не сомневаюсь, что когда этим присяжным задавали вопрос, там всё было так хитро оформлено, что, действительно, получалось, что Трамп всё нарушил. Он же действительно платил деньги порнозвезде, а оформлял он это как юридические выплаты — не подкопаешься. Это прямо, как во время суда над Ходорковским или даже во время суда над Навальным, там же тоже приносили и говорили: «Ну, вот это же нарушение». Но мы понимаем, что это называется вепонизация правосудия, мы понимаем, что по-английски очень хорошее слово изобретено Law of war — юридическая война, использование юридических вещей как войны.
Если бы Хантер Байден сделал то же самое, что Трамп… На видео, которые есть в лэптопе Хантера Байдена, он занимается сексом, он нюхает кокаин. Вот интересно, женщинам, с которыми он занимался сексом, ничего не платили? А если платили, то как это было оформлено? Просто интересно, когда вы платите деньги порнозвезде за молчание, а можно у знать у граждан буккиперов, а как это вообще должно быть оформлено? То есть, в бухгалтерских книгах так должно, видимо, значиться. Это деньги порнозвезде за молчание, чтобы никто ничего не знал.
То есть как говаривал Владимир Ильич Ленин, «по форме правильно, а по существу издевательство». И это вполне может выстрелить обратно в самого Байдена, и, я надеюсь, что выстрелит. Потому что не так часто в американской истории правосудие употреблялось для расправы над политическими врагами. Это обычно характерно для других стран.
Но, с другой стороны, те другие страны, в которых это делалось, они обычно просто не допускают политических соперников к выборам. А в Америке, как мы видим, сейчас смешанная система. С одной стороны, Байден уже чему-то мощно учится у Путина. А, с другой стороны, Трампа к выборам не допустить пока нет никакой возможности. Хотя демократы к этом постоянно призывают. И мы видим, что после этого суда реакция доноров однозначная: Трампу мгновенно накидали денег. Я не помню, какая там сумма в итоге получилась, но она была большая.
Александр пишет: «Латынина подтасовывает факты. У Трампа 30 обвинений по разных эпизодам». Я не знаю, знает ли Александр, в чем заключаются разные эпиозды. Разные эпизоды заключаются в том, что каждый чек, который был оформлен Трампу Майклу Коэну и там наоборот, Майкл — Сторми Дэниелс и так далее. Я уж не говорю о комичной ситуации, когда порнозвезда говорит о том, какой тяжелый психологический урон нанес ей секс со знаменитым бизнесменом.
Так вот, так эти 34 бухгалтерских чека, три проводки оформлены как разные обвинения. И, собственно, в этом и есть юридический трюк. Потому что присяжного спрашивают: «Вот этот чек был нарушением?» И вопрос таким образом сформулирован, как иногда формулируют правильно вопросы… Очень любят такие вопросы в разных не очень демократических странах задавать во время социологических опросов: «Любите ли вы вашего прекрасного президента?» Приходится ответить, что да.
Тут есть вопрос про президента Байдена Израилю, где фактически предлагается Израилю фактически забыть всё, что произошло, уйти из Газы и вручить обратно ключи правления ХАМАСу.
Я уже говорила, но еще резче выражусь, что самая опасная точка, к которой мы приближаемся в российско-украинской войне, связана даже не столько с самими решениями американского правительства — они-то как раз довольно легко объяснимы, — а с нерешительностью, которая очевидно проявляется. И эта нерешительность действует на Путина ясно, как красная тряпка на быка. Он думает, что напористостью и наглостью он добьется многого.
Конечно, в этом смысле помимо того, что это сокрушительное предложение для Израиля, Байдену абсолютно все равно, Байдену плевать на Израиль, плевать на заложников. Байдену не плевать на то, чтобы к его выборам всё было тихо, мирно и на голоса мусульманских избирателей, допустим, где-нибудь в Миннесоте. Вот всё, что я могу сказать по поводу этого ужасного плана. Разница между Украиной и Израилем только та, что поскольку у Израиля есть собственная возможность воевать, то Израиль будет продолжать воевать. И Израилю было запрещено заходить в Рафах. Биньямин Нетаньяху зашел в Рафах, после чего обнаружилась очень неприятная вещь. Она заключалась в том, что в Рафехе нашлись, как я понимаю, около 20 тоннелей, которые вели в Египет. Всем было понятно, что они большие, что по ним идет контрабанда.
Обратите внимание, что по ним египетское правительство не стало эвакуировать тех самых несчастных жителей Газы, которые подвергаются бомбардировкам. Египетские различные чиновники и бизнесмены переправляли по ним огромное количество американского оружия в сектор Газа, но не того, которое для этого предназначено, а просто американского оружия, проданного Египту, потому что просто другого нету. Собственно, этим оружием сектора Газа и сражался.
На этом делались огромные деньги. И всё то поведение Египта, которое мы наблюдали, включая скандальную историю, когда Египет подменил условия прекращения огня со всеми вытекающими отсюда последствиями, он, в значительной степени объяснялись тем, что это еще один мотив поведения элит: на этом зарабатывались гигантские деньги.
Можно, кстати говоря, сказать по поводу демократических правительств, что всё их поведение во время той же самой украинской войны, — точно там дело ни в каких не деньгах. Там дело в статусе, глупости и лайках.
Точно так же, когда я вижу поведение президента Зеленского, который тут шантажировал Байдена. Перед тем, как Путин сорвал соглашений, там же было очень много странных обращений Зеленского, когда он сначала поехал, в Харькове записал свое обращение на фоне разрушенного «Эпицентра». Потом заявил, что Байден и Си типа должны приехать на его, Зеленского саммит. Но это выглядело очень странно. Потом он заявил в газете The New York Times, что Америка предает Украину, что, наверное, было не очень корректно, учитывая, что вне зависимости от того, как обстоят дела, речь идет о стране, от которой Зеленский полностью зависит.
Затем еще была история, когда Байден отказался ехать на саммит. Собственно, китайская сторона тоже полностью игнорирует саммит. Китайская сторона уже совсем недовольна, как я понимаю, поведением, в первую очередь, Зеленского. Не знаю, что она сейчас думает о Путина.
Зеленский сказал, что Путин аплодирует этому решению стоя. И когда я за всем этим наблюдала, это называется словом «истерика». И мне казалось, что это не очень продуктивный способ поведения. Интересно, что в ответ сделает Байден.
Единственное, что я хочу сказать в плюс, что человек, который так себе ведет, абсолютно кристально чист. В том смысле, что когда у вас есть коррумпированный диктатор, когда у вас есть коррумпированный президент… Понятно, что в самой Украине с коррупцией все не очень хорошо, понятно, что там что-то украли на вооружениях и так далее. Но просто человек, который так себя ведет, он свободен от того, что его можно где-то за хвост схватить и сказать: «Вот смотрите: вот у тебя тут такой хвост».
Возвращаясь к истории с Египтом, там просто была гигантская коррупция, которая влияла на решение египтян. И, видимо, это была стратегическая ошибка Израиля, потому что надо было начинать всю операцию и заходом в Рафах и с прерывания этих коридоров. Не знаю, как их сейчас будут прерывать. Там есть план просто прокопать каналы и запустить морскую воду. Очень, на мой взгляд, элегантный. Потому что, оказалось, что всё это время ХАМАС получал в гигантских количествах оружие, которым он и воевал. И сейчас, когда эти поставки прерваны, ХАМАСу буквально через месяц-полтора станет физически нечем воевать, потому что на танк «Меркава» с голой пяткой не очень попрыгаешь.
И почему именно в этот момент президент Байден решил спасать ХАМАС, — это вообще долгая история того, что сейчас в мире считается хорошо и что плохо. Вообще, очень много чего происходит на наших глазах. Заставляет нас задуматься, только ли диктатуры способны врать, морочить головы своим гражданам. И мы, кстати, будем это обсуждать с замечательным социологом Виктором Вахштайном, я надеюсь, в понедельник.
…мне пишет: «А причем здесь Хантер Байден? Хантер Байден выдвигается в президенты? И, во-вторых, кто мешает Трампу подать иски против Хантера Байдена, если это так важно?»
Очень трогательно, что человек хочет защищать репутацию Хантера Байдена. Это, конечно, кристальной слезы человек. Но вообще-то я должна сказать, что, например, Алексей Навальный очень часто расследовал ситуации, когда какое-то большое имущество было записано не непосредственно на чиновника, а представляете — такая удивительная вещь, — на сына или на дочку или, наоборот, на бабушку. И это вообще такая стандартная история в коррупции, когда непосредственным реципиентом коррупции является не действующий чиновник или действующий, скажем, выборный президент, а кто-то его близких родственников. И именно это является обычно предметом уголовного расследования.
Но я предлагаю вам сделать очень просто. Всегда можно переменить фигуры черные и белые и поставить, например, на место Хантера Байдена, например, Дональда Трампа младшего. Вот, как вы думаете, если бы стало известно, что Дональд Трамп-младший во время президентства Трампа сидит в борде компании Burisma, получает деньги от китайцев и так далее, как вы думаете, какая была бы реакция нью-йоркского прокурора Элвина Брэга и с какой бы скоростью не только Трамп-младший, но и Трамп старший уехал бы, причем не по условному сроку — уехал бы просто лет на 20 совершенно заслуженно.
Роман спрашивает: «Нам в Израиле после речи Байдена остается только ждать выборов Трампа». Роман, Израиль прекрасно воюет. В отличие от Украины есть у него свое оружие.
Спрашивают меня, почему у меня столько негатива в комментариях. И это на фоне отстраненности позиции.
Я не вижу особого негатива в комментариях, но, честно говоря, я не все читаю…
— «Сделайте, пожалуйста, лекцию про императора Октавиана». Я обещала лекцию про Первую мировую войну и даже лекцию про заговоры. Точно про императора Октавиана я вряд ли в ближайшее время чего-то сделаю.
— «В разговоре с Кириллом Роговым вы обменялись мнением насчет объединения оппозиции. На мой взгляд, Кирилл был убедителен и точен. Повлиял ли Кирилл на вас?»
Нисколько. Я правда, не оппозиция, я наблюдатель. Но я не понимаю этих вечных призывов к объединению. Люди не объединяясь, могут делать одно и то же дело. Скажите, с кем должен объединяться Акунин — с Улицкой? И что он сделает? Напишет роман, который будет лучше, чем Акунин напишет отдельно и Улицкая напишет отдельно?
Я не знаю. Если люди работают, условно говоря, на рынке и производят клубнику, то зачем им нужно объединяться, чтобы производить клубнику вместе?
Я вообще считаю, что все, кто не против нас, тот с нами, как было сказано в Евангелие от Марка. Всегда придерживаюсь этой линии. И, мне кажется, что эти разговоры про объединения, они немножко от лукавого.
У меня очень много вопросом про Портникова. Он бушует. Напоминаю, что были у нас дебаты в понедельник с Виталием Портниковым, видным представителем украинской самостийности на канале Фейгина. Кто хочет, может смотреть на канале Фейгина. Во вторник мы вывесили у меня на канал. Там Виталий Портников, на мой взгляд, сказал массу удивительных вещей про то, что в Шотландии говорят на шотландском, про то, что Наполеон — предатель Корсики и про то, что в ТЦК сейчас стоят очереди желающих отправиться на войну. Потому что очереди-то в ТЦК стоят, но в основном, как я понимаю, туда стоят люди, которые тем или иным способом — мы примерно понимаем, каким, — от войны собираются откосить. А вот, например, на границах Украины просто стоят очереди из фур, водители которых доехали до границы, бросили там ключи, позвонили хозяину и говорят: «Дальше я не поеду, потому что есть случаи, когда прямо с границы этих водителей большегрузов забирали, поэтому дальше делайте, что хотите.
Я была инициатором этой беседы. Я пригласила Портникова к себе на канал. Он, видимо, испугался. Я предложила ему нейтральную площадку в виде Курникова и другую площадку в виде Фейгина. Он выбрал максимально благоприятную для себя площадку, где, в общем, 40 минут говорил без перерыва.
Меня, конечно, больше всего потрясло его заявление о том, что русские привили украинцам комплекс неполноценности. Во-первых, я должна сказать, что мои знакомые украинцы никаким комплексом неполноценности не страдают, включая тех, которые воюют. Они мне говорили, что, «знаете, перебирались за ленточку и стреляли в российских солдат без всякого комплекса неполноценности, наоборот, мы считали, что это они нас должны бояться».
А там была какая-то заковыристая конструкция, что, во-первых, комплекс неполноценности должны определять украинцы и, видимо, если украинец комплексом неполноценности не обладает, то он не настоящий украинец, он не соответствует идеалам Портникова.
Если же говорить серьезно, то я сразу честно скажу, что я прекрасно понимала, что, во-первых, мне много говорить не дадут просто потому, что Портников так устроен, и с некоторыми вещами спорить не имеет смысла. Гораздо интересней, чтобы их продемонстрировали. И лучше задать просто парочку вопросов, уточняющих позицию, которые разлетятся на мемы. И я думаю, что мем «Наполеон — предатель Корсики» согласно Портникову — ну, просто… лучше не скажешь.
Я думаю, что я сделала очень большую ошибку, которая заключалась в том, что я приняла парадигму, навязанную именно этим узко понимаемым национализмом, когда переведен на украинский или на русский язык BLM, и когда этот новый вид национализма, которые исходит не из того, что мы сильные и крутые, а из того, что нас все обидели и все должны. Я считаю, что это очень порочная, деструктивная позиция абсолютно любой нации, любой страны… Во-первых, это не нация, как правило, исповедует, а той страты, которая это исповедует, потому что зачем же считать себя лузерами?
И, в общем, мы видим, как живут те страны, которые исповедуют такую позицию — Зимбабве или Намибия, — они плохо живут, в том числе, потому, что исповедуют такую позицию. Но дело не в этом, а дело в том, что все люди, которые навязывают эту дискуссию, они говорят о том, что либо… Извините, господа, чего-то у меня голова сегодня болит и я сейчас постараюсь выражаться пояснее, сконцентрируюсь.
То есть нам пытаются навязать дихотомию: либо вы имперцы, либо вы представители угнетенной нации. Ну, так вот я хочу напомнить, что кроме слова «имперство» есть такое замечательное слово, которое раньше, в Советском Союзе называлось интернационализм, страшно сказать. В современной Европе оно, собственно, называется европейские ценности. В современной Европе люди не ходят по Европе, предъявляя друг другу, а что ваш народ делал с нашим народом 400 лет назад? Ну, не приходят англичане к французам и не говорят: «Слушайте, ребята, а вы знаете, что вообще-то полвоина ваших земель была наша?» А французы не приходят к англичанам и не говорят: «Вы знаете, что вы устроили 100-летнюю войну, вы то-то сделали, Кале взяли и так далее. И вы нам по гроб жизни должны, потому что вы нам привили комплекс неполноценности».
И, собственно, для этого устроена современная Европа. Может быть, она, кстати, не так хорошо устроена, потому что в ней исчезла военная конкуренция. Но больше не спорит Англия и Франция, и Германия, чьи Эльзас и Лотарингия. Для этого всё и было построено.
И, мне кажется, что самое главное, не история, а то, как ее используют. Мне кажется, совершенно неважно, что происходило 100, 200… 500 лет назад, если только вы не используете это для собственного надрючивания и рассказов о том, как вам все должны. Важно в данной политической ситуации то, что происходит сейчас. А то, что происходит сейчас, — это Путин пытается завоевать Украину, и если не завоевать, то уничтожить. И, соответственно, это ужасно.
И ясно, что то, что происходит сейчас, это два разных народа. Поскольку между ними идет война и поскольку существует на юго-востоке Украины область с не очень ясной национальной идентичностью, то там, где пройдет граница, там и окажется, что, с одной стороны, через некоторое время окажутся украинцы, а с другой стороны окажутся русские. И так это в основном дальше и будет восприниматься. Потому что нация — это не какой-то перманентный конструкт, эт о не то, что существует несколько тысяч лет за редчайшим исключением, например, еврейская нация или еврейский народ. А в большинстве своем нации иногда появляются на наших глазах, как появилась палестинская нация или как появилась иорданская нация. И в этом нет ничего странного.
Очень смешно и очень глупо для нынешних политических целей, тем более, для такого BLM-расчесывания какие-то вещи, которые происходили в XVII, XVIII веке, когда вообще люди еще не делились на нации. Не было у людей самоощущения, что они принадлежат к той или другой нации. У аристократов было ощущение, что они аристократы, поэтому они так легко переходили от одного государя на службу к другому. Когда, например, Петр I завоевал Балтику, сидевшие там немецкие бароны, что они сказали? — О, теперь мы служим Петру I. Кстати, стали привилегированным служивым сословием и в значительной степени очень долго, вообще весь XVIII век Россией управляли в основном остзейские бароны или, кстати, украинские аристократы именно поэтому — потому что это была самая западная и самая просвещенная часть России. У них просто была лучшая квалификация и образование. Поэтому называть Безбородко и Разумовского предателями Украины, когда они не чувствовали себя украинцами, это немножко, как бы это сказать, антиисторично.
Вторая вещь, которая происходила, это то, что люди делились с религиозной точки зрения. Именно поэтому казаки воспринимали, что Россия — это то, что имеет православную веру, а Польша — это то, что имеет католическую.
Мне, действительно, интересно, и это я могу добавить для наших слушателей, когда началось национальной и романтическое возрождение — слово нация в значительной степени придумала Французская революция и, кстати, с не очень хорошей целью. Потому что с того момента, как Французская революция придумала слово «наций», де-факто стали уже не государи, а государства стали говорить человеку: «Ты должен воевать за нас бесплатно».
Вот в Средневековье за войну полагались большие деньги. Иногда даже денег не было, потому что плохое было денежное обращение, тогда платили поместьями, феодами, это называлось феодализмом. Но в основном воевали наемники, крупные компании, за это платили большие деньги.
Какую интересную штуку проделали с в человечеством: когда у человечества появились нации, то представителям нации, простому человеку сказали: «А теперь ты воюй бесплатно». Понятно, что мне скажут, что Российская империю, у нее рекруты не много получали. Но вот Французская революция на этом поехала и после этого многие на этом ездили.
Собственно, гигантские армии, которые мы видели и в XIX веке, особенно в XX веке, которые никогда не были в средневековой Европе, были связаны ровно с этим, что людям сказали — цари, премьеры, парламентарии даже третье сословие сказали простому народу: «Ребята, а теперь, пожалуйста, отдавайте свои жизни бесплатно, потому что мы все принадлежим одной нации. Именно это был механизм, который в итоге запустил такую страшную вещь, как Первая мировая война, вернее — я это повторяю за многими современными историками, — 30-летняя гражданская война, которая началась в 14-м году и окончилась в 45-м, которую вел Запад между собой и которая закончилась его нынешним закатом.
Так вот, когда это понятие нации стало создаваться, произошла очень интересная вещь. Была очень много областей исключительной национальной неопределенности и одной из таких как раз была Западная Украина, та часть Киевской Руси, которая осталась не завоеванная монголами, которая сначала отошла Польше, а потом вошла в состав Австро-Венгрии после раздела Польши. И когда в 60-х годах люди именно в связи с приходом разночинца в мир и его подъемом начали задумываться, а какой же мы нации? Потому что империя — это в общем, вещь безнациональная. Аристократ спокойно переходит на службу к другому императору или к другому государю, и француз Барклай де Толли спокойно служит императору Александру I и воюет с ним против французской армии и вообще даже не понимает, в чем проблема.
Так вот империя — вещь безнациональная, и в этом она, кстати, хороша. Понятно, что время империй ушло, кончилось, но империи были прообразом глобального мира, прообразом того, чем сейчас являются США, когда любой человек может переехать в США и стать американцем. В Римской империи ты мог просто выучить латинский язык или, кстати, греческий (она была двуязычна), и пожалуйста, тебе открывался любой путь наверх. Большинство императоров в 20-м веке уже были фракийцы и какой-нибудь Апулей, который происходил из Римской Африки становился знаменитым римским писателем. При всем моем уважении к замечательному народу берберов, из которого происходил Апулей. Ну, представьте себе, берберы бы не были завоеваны Римом и царство Массинниса и царство Югурты осталось бы самостоятельным царством — знал бы кто-нибудь из нас писателя Апулея?
Империи имеют свойство концентрировать культуру, и эта культура потом остается. Понятное дело, что они делают это всякими разными варварскими способами, как, собственно, делало всё человечество в течение долгого времени. Но если мы будем обращаться к истории затем, чтобы вытащить из нее всякие гадости и вспоминать, что было 400 лет назад и оценивать это в рамках сегодняшних представлений, то всех героев литературы и эпоса, начиная с героев Троянской войны, надо будет судить в Гаагском суде и немедленно отменять.
Последняя вещь, которую я хочу рассказать, заключается в национальном самосознании Галиции, которое выглядело очень смешно. Потому что сначала первая волна интеллектуалов-разночинцев появились, которые задумались: «А кто же мы по национальности». Они сказали, что «Мы по национальности русины». То есть не украинцы, не русские, а русины и именно мы живем в этих местах и еще в Карпатах.
Потом появилась следующая волна, ярким примером которой был Яков Головацкий. Это один из основателей украинского галицийского национализма, член соответствующей русской троице, издатель «Днестровской русалки», альманаха, который был запрещен австрийскими властями. И этот человек долго думал, кто же он такой и, в конце концов, он сказал, что «я русский». В том смысле, что есть единая русская нация от Галиции до Охотского моря, и он принадлежит этой нации. И вот русофилы были очень популярны, и движение их было очень большое, оно, конечно, пугало австрийские власти. И они в противоположность русофилам, в том числе, поддерживали другое движение — это движение людей, которые идентифицировали себя как украинцы и говорили, что язык, на котором они пишут, это украинский.
Ярчайшим представителем был тот самый Иван Франко, у которого вовсе на такая хорошая была судьба, как представляется Виталию Портникову. Я напомню, что Иван Франко трижды сидел в австрийской тюрьме. Его выгнали буквально из родного Львова, выгнала его в основном польская элита, потому что в этот момент, собственно, поляки были главными во Львове. И одна из причин, по которой австрийские власти очень сильно поощряли именно украинскую идентификацию — во-первых, им хотелось вставить фитиль Российской империи, точно так же, как Российская империя поддерживала русофилов, вставляла фитиль Австрийской империи. А, во-вторых, властям австрийским надо было сделать какой-то противовес полякам. В этом смысле они действовали по принципу: разделяй и властвуй. И хотя Австро-Венгрия была замечательная империя, как, собственно, многие европейские империи того времени, тем не менее, она не чуждалась этих совершенно элементарных механизмов управления.
Соответственно, Иван Франко из Львова был выжат. Когда он уехал в Вену, он предложил защитить диссертацию по творчеству Тараса Шевченко. Ему не позволили, он предложил еще две диссертации, ему тоже не позволили. В конце концов, он предложил диссертацию об Варлааме и Иоасафе по древнерусской литературе. Тут ему это позволили. Естественно, он защищал ее на немецком. Ему было не очень хорошо жить. Он, чтобы зарабатывать на жизнь, должен был писать то в польских, то в немецких газетах. В конце концов, кончилось тем, что в одной немецкой газете он написал про Адама Мицкевича, что тот воспевает в своих поэмах предательство, потому что это национальная черта польского народа, после чего поляки обиделись, один из них даже в Ивана Франко стрелял. И это важный момент, потому что Портников говорил в своем ролике первом, что Иван Франко был избран депутатом парламента. Он не только не был избран депутатом парламента, а он трижды баллотировался в парламент, трижды проиграл. А причина заключалась в том, что польский помещик, который вместе с ним баллотировался, поставил своих людей на выходе и лупил палками всех тех, кто теоретически мог голосовать за Ивана Франко.
Это я к чему? Кстати, кончилось это всё очень плохо. Потому что когда началась Первая мировая война, то и российские войска оккупировали Галицию, а потом их выгнали австрийские войска. И тут те люди, которые поддерживали Россию, были просто брошены в концлагерь. Это был один из первых концлагерей, которые существовали в истории человечества. Он назывался Талергоф. У нас несколько русофилов расстреляли, хотя надо сказать, что на суде председательствовал человек, который был украинец, который потом занимал важные должности в украинской республике. Около 100 тысяч человек просто из Галиции убежали вместе с отступающими российскими войсками. И огромное количество людей было убито, потому что в них предполагали российских шпионов. Их, как в Буче, развешивали на деревьях.
И это я почему я рассказываю? Не потом, чтобы кому-то чего-то вставить, а чтобы напомнить, какая сложная вещь национальная идентификация. В той же самой Галиции, которая, естественно, после 45-го года будучи порабощена Сталиным, ненавидела то, что произошло. У людей отбирали землю, людей забирали в колхозы. Всё, что происходило, это было совершенно ужасно. И с этого момента, конечно, никто не хотел себя идентифицировать с тем, что потом назовут Русский мир.
Но вот еще в 60-х, 70-х, 80-х годах XIX века огромное количество людей в Галиции сами идентифицировали себя с русским. Иногда они говорили — с «русскими», иногда с «руськими», другие идентифицировали себя с украинцами, а третьи называли себя русинами, хотя это довольно быстро сошло на нет.
Притом, что обе империи, понятно, что австрийцы поддерживали тех, кто себя идентифицировал с украинцами, а Российская империя, конечно, поддерживала тех, кто идентифицировал себя с русофилами. Тот же Головацкий, в конечном итоге, уехал в Санкт-Петербург, там написал помимо своих гигантских этнографических трудов и по Галиции и по Карпатам — он просто один из величайших специалистов, — он там много уже писал на русском языке, если я не ошибаюсь.
Так вот, это я к чему? Национальная идентификация — вещь флюидная. И если такая вещь происходила в XIX веке, то понятно, с нынешними мерками приходить к XVII, XVIII веку — ну, это как бы для пропаганды хорошо, для понимания того, как движется история, довольно плохо.
Можно только обратить внимание, что та зона флюидной идентификации, которая еще недавно исторически находилась в Галиции, она сейчас сместилась на юго-восток Украины. И там есть люди, которые идентифицируют себя с Россией, даже в Мариуполе, как это ни парадоксально, было много людей, которые ждали прихода России, и наоборот, есть люди, которые идентифицируют себя с Украиной. И у многих эта идентичность национальная может меняться.
В этом смысле война Путина — это абсолютно чудовищная трагедия, которая поставит в этом процессе национального размежевания, конечно, точку. И я не думаю, что это поправимо. И тут я абсолютно согласна с Алексеем Арестовичем. Спор же не о том, что какой-то народ какому-то другому народу диктовал свою национальную идентичность. Весь наш спор, естественно, заключается в том, что смотреть надо в будущее, а не в прошлое, и не надо пользоваться прошлым, как это делают леваки, как это делаю BLM, как это делают разные люди, которые говорят: «Вся белая цивилизация — это патриархальные расисты, которые нас всегда угнетали, поэтому они нам должны». На мой взгляд, не очень здоровая позиция. Вот я обсуждала с большим количеством моих знакомых украинцев, они говорят: «Мне никто ничего не должен, я сам всё возьму». Но, к сожалению, такая позиция, ни в коем случае не сводящаяся не только к характерным некоторым людям в Украине, это поветрие по всему миру. И оно зависит от того, что есть очень много ущербных людей, которые хотят свои недостатки свалить на кого-то другого. И когда им говорят: «400 лет вам лично прививали — вот вы себя чувствуете неполноценным? — это русские виноваты. Они должны за это отвечать». Понятно, что для кого-то это будет хороший выход, а для кого-то во время войны, когда все нервы оголены, когда всё бьет по проводам, да, действительно, это та вещь, которую можно обсуждать после войны, причем сильно после войны.
Но, с другой стороны, понимаете, в чем дело, — вот Зеленский в доводах американцев, что ни в коем случае нельзя его отстранять от управления государством, потому что тогда начнется хаос. И я, конечно, с ним достаточно согласна, потому что в Украине, если Зеленский уйдет, начнется не просто хаос… Понятно, что Портников же представляет не себя, он представляет партию Порошенко. Он представляет пропагандистов. Обратите внимание, кто подхватывал хейт Латыниной — там же три главных темы, которые абсолютно по-геббельсовски вбивались: Какой Портников интеллектуал, а как он уделал Латынину, и как она смела задать ему вопрос: «Почему, если всё так, как вы говорите, насколько велика поддержка вашей позиции среди тех, кто идет в военкоматы?» Я понимала, что я столкнусь с пропагандистской машиной, не с мнением одного человека, а именно с пропагандистской машиной, которая… извините, мне не привыкать, потому что такое количество пригожинских троллей, которые всегда паслись по мою душу на «Эхе Москвы» по сравнению с этим это, что называется, ничего.
Но важно, что эти же люди тоже рвутся к власти. И очень точно, между прочим, Виталий Портников сказал, что Зеленский говорит про границы 91-го года. Он это говорит, понятное дело, что это хороший способ оставаться навсегда у власти. Пока нет границ 91-го года, Украина будет сражаться, и «я не уйду с поста президента», а когда будут границы 91-го года? Никогда — ответ.
Та партия, та идеология, которую представляет Портников, тот вид пропаганды — нет, не нужно границ 91-го года. Порошенко еще Путину предлагал в свое время забрать Донбасс и Луганск, потому что там живут избиратели, которые ему совершенно не нужны. Так представляете, как будет выглядеть украинская политика, если там побеждает эта партия? После тяжелой войны, которая кончилась очень неприятно для Украины, с чего мы взяли, что там победит какая-то… После войны, которая кончилась тем, что воспринимается как поражение, всегда побеждают люди, которые обещают национальный реванш и говорят: «Нас обидели». Так что в этом смысле да, Зеленский, наверное, достаточно прав.
Тут мне пишут: «Латынина переоценивает распространенность ненависти к ней». Слушайте, да господь с вами, во-первых, нет никакой ненависти в том смысле, что я же всё это от пригожинских троллей хлебала по полной программе. И я же никогда не считала, что существует какая-то ненависть ко мне в российском обществе за исключением пригожинских троллей, которые пытаются сделать вид, что это всеобщее мнение.
В чем, собственно, является хитрость с активистами и троллями? Они пишут везде по методичке, причем они и думают по методичке. Ужас же заключается в том, что ботов от активистов не отличишь. Активисты — это люди, которые добровольно подставляют свои мозги и становятся ботами, и они искренне, конечно, думают, искренне повторяют.
Я россиянка, мое отношение к Украине заключается ровно в том, что Украина стала жертвой несправедливой агрессии со стороны Путина, за которую я чувствую себя так же ответственной, как и всё россияне. И оттого, как происходит эта война и то, что будет после войны, точно так же очень сильно зависит судьба мира и судьба России. И я говорю об Украине по той же самой причине, по которой говорю об Израиле и об Америке, потому что это крайне важно.
Просто нет никаких сомнений, что вне зависимости от того, что происходило в прошлом, это два различных народа сейчас с различной судьбой. И судьба Украины — идти на Запад. Судьба России, пока она под Путиным, будет идти в каменный век. И единственное, что можно сказать, что с такими представлениями, которые развивает Портников, на Запад прийти довольно трудно. Запад скорее перегибает палку в другом, современная Европа. Она не любит, когда люди разбегаются по национальным углам и говорят, что их все обидели. Европа специально построила Евросоюз, чтобы покончить с такого рода идеологиями. И для нее тяжела уже Венгрия, которая до статочно националистическая страна. Чем больше будет таких настроений в украинском обществе, тем тяжелее быть принятыми в НАТО и в Евросоюз. Тем хуже будет пример для России, потому что в России Путин, его пропагандисты будут говорить: «Посмотрите, какие они. У нас же чуть ли…». А люди умные будут говорить: «А какая разница?» Вот…
Сергей пишет: «Юля, не слушай никого. Умные понимают, что ты уделала Портникова». Я совершенно не уделала Портникова. У меня не было такой задачи. У меня была задача, чтобы он проявился. Поэтому я понимала, что у меня есть небольшое количество времени, чтобы задать вопросы маленькие. И я считаю, что эти вопросы задала достаточно удачно. Хотя тот факт, что я не сделала самой важной вещи — сказала, что мой позиция — это не позиция имперства. Имперство — это в прошлом. Империи в прошлом, плохи они были или хороши, моя позиция называется… ценности.
— «Юля, нравится ли вам участвовать в дебатах?» Я плохой дебатант, я скажу честно, потому что, мне очень нравиться участвовать в диалогах. Вот в платоновском «Диалоге» истина ищется. И, как правило, собеседники не стараются облить друг друга грязью, а они стараются, наоборот, разглядеть рациональное зерно в построениях друг друга. Я обычно тоже так же подхожу к любым дебатам, даже с человеком, позиция которого мне не близка.
И здесь мне показалось важным об этом поговорить. Я написала текст, сравнивавший карьеры украинцев в России и в Австро-Венгрии. Не хочу ничего плохого сказать про Австро-Венгрию. Но в России мы видим большое количество полководцев или премьеров или канцлеров украинского происхождения. В Австро-Венгрии мы их не видим вообще. Даже наместники королевства Галиция Лодомерии, которое было в XIX веке образовано, они все были поляки. Некоторые из них были немцы.
Мне показалось странным, что когда говорят что в России угнетали украинцев, в Австро-Венгрии всё было хорошо. Давайте сравним, как было в Австро-Венгрии. Все империи интернациональны, они не делят людей по национальностям, просто, действительно, в Австро-Венгрии видно, что украинцы не делали таких крупных чиновничьих карьер.
Портников написал свой ответ. Я и я подумала, что вместо того, чтобы по углам друг с другом полемизировать, отчего бы не попытаться это сделать в прямом эфире.
Я, конечно, гораздо больше люблю диалоги. Я не очень человек, подготовленный для дебатов, но мне казалось, что в этих дебатах, особенно учитывая, что мой собеседник будет говорить без перерыва, как я говорю сейчас — я тоже это, как вы знаете, очень люблю, — мне казалось важным задать несколько вопросов, которые бы показали бы его позицию.
Вопрос про то, является ли Наполеон предателем Корсики — ответ: Да, Наполеон — предатель Корсики, мне кажется, очень интересен.
Роман пишет: «Юля, почему Z-патриоты ставят вам лайки?» Я не знаю, кто мне ставит лайки. Это интересный вопрос. На «Эхе Москвы» был популярен как раз у тех, кто сейчас является Z-патриотами, такой вопрос: А почему вы не любите Родину?» Этот вопрос пропагандистский, как устроен? Вроде бы вам задают вопрос, а на самом деле в нем содержится утверждение: Вы не любите Родину, а вот теперь объясните, почему?
Точно так же Роман сообщает, что «Z-патриоты ставят вам лайки». Повторяю, нет никаких технических способов, выяснить, кто именно поставил мне лайк и является ли этот человек Z-патриотом или, наоборот, он является категорическими противником войны. Поэтому, Роман, вы озвучиваете информацию, которая является заведомо ложной, потому что вы ее не можете доказать, и никто ее не может проверить. Так что это разновидность вопроса: «Почему вы Родину не любите?»
Елена пишет мне: «Как хочется иногда поговорить о ваших книгах. Очень интересно, нравятся. У вас замечательное чувство слова. И, конечно, слава Украине! И победа Украины!» Пишут мне, правда, из Флориды.
Виктория пишет: «Юлия, у нас нет сомнений. Спасибо за поддержку Украины». За это огромное спасибо.
Насчет моих книг. Вот я вам обещала большую лекцию про Толедот Йешу и большую лекцию про христианские ереси. И про Первую мировую войну. Много я вам чего обещала. А что касается художественных книг, спасибо, что вы о них упомянули. Я сегодня говорила с одним моим приятелем, который сидит и пишет книжку, поскольку он в России и больше ничего ему нельзя. И подумала, что да, не тем я занимаюсь. Но, тем не менее, книжку я пишу, даже сразу несколько. Одну — про христианство. И другую — пытаюсь закончить повесть. Я даже попытаюсь сократить количество своих эфиров, хотя на следующей неделе будет несколько очень интересных эфиров.
Что касается поговорить о художественных книгах, это довольно сложно. Как-то, по-моему, фон Нейман, один из основателей кибернетики сказал, что художественный текст обладает следующей особенностью: Самым кратким описанием художественного текста является сам этот художественный текст. То есть самым кратким описанием «Анны Каренина» является сама «Анна Каренина». Поэтому о книжках разговаривать на самом деле довольно сложно, особая профессия. Их можно просто читать. Это и делайте.
— «К вопросу об очередях на призывных пунктах в Украине. Прямая инфа с поля боя…». Я верю, что человек пишет, что у него прямая инфа с поля боя, что во взводе 9 человек. Напомню, что во взводе должно быть 30 человек. Я, честно говоря, сама это знаю. Просто такие вещи пусть, действительно, говорит украинец. Это очень тяжелые, болезненные вещи, которые было бы не очень тактично говорить российскому гражданину. Потому что Украинская армия, действительно, изнемогает. Украинская армия находится… ее перемалывают КАБами и с КБАми сделать ничего нельзя. И российские самолеты сейчас летают очень грамотно. Там есть непосредственно самолеты, которые бросают бомбы. Есть самолеты, которые ставят помехи — РЭБ. Они летают настолько грамотно, что я не уверена, что если и когда появятся F-16, то они будут способны нанести этим самолетам большой урон.
Не помню, сколько они выпускают в месяц КАБов, но они перемалывают украинские укрепления, когда нечем ответить. И вы представляете чувство пехотинца, который сидит в этих укреплениях и понимает, что ему ответить вообще нечем. А КАБы становятся всё точнее. Они летят со все более дальнего расстояния. Даже та украинская артиллерия, которая есть, хотя она не достает, понятное дело, самолеты, в значительной степени выбита «Ланцетами».
А в этот момент еще понимаешь, что какой-то штафирка украл деньги на укрепления. А украсть деньги на укрепление — это означает, что погибнет на столько-то больше человек, чем погибло бы, если укрепления были выстроены. А иногда это не штафирка украл, иногда это твое собственное командование, действительно, не озаботилось. Потому что в случае 125-й бригады, там не очень хорошая история, потому что 125-я бригада ничего не сделала, а 92-я бригада рядом всё сделала, и она никуда не побежала. И у нас поднимется с вами язык ругать 125-ю бригаду за то, что они побежали. Мы же с вами не под бомбами. Нам-то хорошо судить.
И люди не выдерживают, и люди понимают, что это могло прекратиться еще в Стамбуле в 22-м году. И люди в таких ситуациях всегда начинают обвинять кого-то другого. Как правило, это старая солдатская традиция — они начинают обвинять командование, начальство, штатских, которые украли. Даже не всегда это правда, но это психологически действует.
И именно поэтому это жестокая правда, но Украина не может выиграть эту войну. Она не может выиграть эту войну, даже ей поставят в разы больше оружия, потому что есть солдаты на земле, которые кончаются и потому что у Путина ресурсы если не бесконечные, то очень большие.
И это означает, что чем быстрее эта война будет заморожена по линии разграничения, тем выгодней для будущего Украины как нации и народа, потому что тем больше народа сохранится. И это прекрасно понимает Путин, который не хочет, чтобы оно замораживалась по линии разграничения.
Я с удивлением наблюдала: неужели действительно Путин готов участвовать в этом турецко-китайско-маерикано-французском соглашении? Как мы видим, он выдвинул дополнительные требования. Это значит, что он считает, что преимущество на его стороне, что рано или поздно он перемолет этими КАБами украинские войска и двинется вперед. Да, у него тоже очень мало людей, потому что обратите внимания, что он-то насчет нации не заливает. Он-то платит своим людям просто тупо деньги. Он вернулся к ситуации средневековья, когда это не священная обязанность гражданина — воевать. Вот тебе деньги — миллион, миллион 400 — иди воюй. Что, оторвало ногу? Но зато мы тебе заплатили миллион 300, знал, на что шел.
И в ситуации, когда оба руководителя двух стран, каждый по своим причинам не хотят останавливать войну, а Европа и Запад слишком слабы и слишком безразличны и слишком чувствительны к лайкам избирателей, чтобы настоять на том или другом, и слишком податливые, чтобы не подкидывать Украине каждый раз дровишки в этот костер, чтобы он продолжал гореть, — в такой ситуации, действительно… Да, пожалуй, все-таки была ситуация в войне Ирана и Ирака, когда обе страны стачивались. Но в нормальной ситуации XIX века такого рода война давно бы закончилась поражением одной из сторон, подписанием мира и мирной жизнью для всех.
А сейчас получается, что тот велфер, на который посадили Украину, стачивает Россию, но гораздо больше стачивает Украину. И всех политиков по тем или иным причинам устраивает, потому что каждый из этого извлекает из этого маленькую свою выгоду. Путин продолжает считать, что у него всё получится или получится больше, чем сейчас. Зеленский считает, что он подольше продержится у власти. Европейцы считают, что если они перестанут поддерживать Украину, то это будет хуже для выборов. То же самое считает Байден и так далее. И всё это потихонечку по лестнице эскалации в настоящий момент сползает к неумолимой ядерной войне.
Моя реальная была надежда, что Байден договорился с Путиным и сейчас скажет Зеленскому: «Подписывай, а то больше ничего не дадим». Вот ровно, как обещал Трамп, потому что Трампу, действительно, все поверят. Потому что про Трампа известно, что он держит слово. Когда он скажет: «Или я сейчас дам Зеленскому столько оружия, что он вынесет российские войска до границы 91-го года, если ты, Путин, не подпишешь». Или, соответственно, Зеленскому скажет: « Я сейчас вообще прекращу поддержку, если ты будешь противиться подписанию». Вот Трампу поверят.
Всё, что пыталась сделать последнее время американская и европейская дипломатии, — о ни на самом деле пытались делать почти то же самое, что Трамп. Но делали это так медленно, так неповоротливо, что ни одна из сторон им не верила.
Извините за печальные прогнозы, но будем смотреть за следующим раундом переговоров, за тем, что произойдет на встрече Зеленского и Байдена 6 июня.
Непредсказуемые вещи происходят на дипломатическом фронте. Возможно, все, что мы видим, в том числе, американская правильная эскалация после того, что сделал Путин, она является, в первую очередь, давлением на Путина и предложением возвратиться к переговорам. А тут опять можно теми же самыми «Атакамсами» разрешить бить по российской территории.
Наталья пишет: «Мне вас жалко. Вы рашики, разговоры о Трампе, об Украине. А о своей стране?» Наташа, а что в моей стране. В моей стране педиатру Надежде Буяновой, которую арестовали за то, что она поспорила с вдовой разведенной эсвэошника, прислали 20 килограмм соли в СИЗО. Какой-то добрый человек, чтобы она не могла получать других посылок. Это у него гражданская позиция типа.
Вот то, что всплывает в России на поверхность и называет себя патриотами… честно говоря, те люди, которые называют себя патриотами и всплывают на поверхность, во многих странах одинаковы. То, что всплывает в России на поверхность и называет себя патриотами, внушает ужас. Потому что даже Советский Союз — это была все-таки страна, она хотя бы на словах говорила, что она собирается — прогресс — в космос лететь и, действительно, полетела, неграмотность ликвидировать, женщин сделать равными и так далее. Если вы посмотрите на нынешнию риторику Путина, то скрепы времен XVI века. Как скрепы XVI века совмещаются с хотя бы просто с развитой промышленностью, для которой все-таки нужна развитая наука, мне неизвестно. Вот в течение ближайших 20 лет увидим. Боюсь, что мы не увидим ничего хорошего.
Всего лучшего, до свидания! Подписывайтесь на наш канал, делитесь ссылками. Приходите обязательно завтра. А в понедельник, я думаю, будет очень интересный разговор с Виктором Вахштайном.
— «Воланд опять в Москве». Ну, какой Воланд? Воланд был в Москве в 30-х. Это не Воланд, это даже не Коровьев.