«Идём по звёздам» с Олегом Тиньковым: Трамп и Маск, бизнес и политика, Навальный и Немцов
Могу ли я теоретически пережить Путина? С моим диагнозом и с его медицинской поддержкой это сложно, но возможно. Все под богом. Но там не придет ничего лучше в ближайшее время. Может быть, через какое-то поколение. Нет, я бы крест прям совсем на России не поставил. Но на ближайшие 20 лет я в Россию не верю вообще. Ну, простите. Простите, товарищи…
Подписаться на The Breakfast Show
Поддержать канал The Breakfast Show
А. ПЛЮЩЕВ: История сегодняшнего интервью довольно сложна и драматична, причем в основном по моей вине. Но собеседник мой сегодняшний оказался человеком великодушным, гибким и очень динамичным и, вот заехав в Вильнюс, пришел ко мне, нашел время, за что я ему чрезвычайно признателен. Надеюсь, вы тоже оцените. Поговорить успели если не обо всем, то о многом.
Олег, во-первых, большое спасибо, что посетили нашу скромную новую студию. Спасибо огромное.
О. ТИНЬКОВ: Впервые в Вильнюсе. Хоть жена эстонка, а вот в Вильнюсе не были. Гуляем. Очень прикольно.
А. ПЛЮЩЕВ: Надеюсь, вам понравится город Вильнюс. Совсем недавно, в общем, был Новый год. Поздравляя зрителей «Дождя», вы сказали: «Надежд нет, ждем черных лебедей». Там было так сказано. И вот, похоже, начинает оправдываться, правда, как это часто бывает с пожеланиями, не совсем так, как ожидали. Потому что вот есть Трамп, и, похоже, это черный лебедь, но он только не к Путину прилетел, как, может быть, мы ждали, а, может быть, ко всем нам. Нет?
О. ТИНЬКОВ: Во-первых, конечно, я не знаю, если уже тут кто-то артикулировал в этой студии или у тебя в программах, все немножко в шоке. Хотя вот то, что я послушать успел на Ютюбах, все так: да не, ну норм, ожидаемо. Я ничего ожидаемого не вижу. Я пока в шоке и не очень понимаю, что происходит, если меня взять. Это, конечно, вообще шокирующий сюжет, с одной стороны. С другой стороны, еще пока, наверное, рано ставить точки. Мне вот, так если порассуждать, включить свой какой есть умишка, поскрести логику, я не вижу сделки между Трампом и Путиным. Ну, так логично. Думаю, в конце концов будет развал и большой скандал. В конце концов.
Но в моменте я чуть-чуть в шоке, что происходит. И за Европу обидно. И как-то вообще за Украину обидно. То есть когда ты видишь, что зло побеждает добро, в моменте это так происходит, это немножко, мягко говоря, расстраивает. Меня это расстраивает.
А. ПЛЮЩЕВ: А вот в бизнесе, кстати, так бывает, что, казалось бы, противоположности или конкуренты начинают друг к другу вдруг неожиданно питать повышенно любвеобильные чувства.
О. ТИНЬКОВ: В бизнесе бывает, если есть общие цели, где прибыль распиливается потом. Но это же бизнес.
А. ПЛЮЩЕВ: Взаимный интерес.
О. ТИНЬКОВ: Взаимный интерес и деньги. В этом-то и фишка, что Трамп применяет практики бизнеса к политике. Я вообще не политик, сразу оговорюсь, кстати сказать. Интервью только началось. Я никогда не был политиком. Я не понимаю в политике, а тем более в геополитике не дай бог. И вообще-то, я помню, несколько раз это говорил, еще в 90-х годах меня пригласили – я бы, наверное, мог победить, потому что я был известный, богатый для Питера – губернатором Петербурга стать. Там пришли ходоки, рассказали, вот Собчак все, он поддержит. Я говорю: «Можно не надо?» Это вообще никогда не было моим интересом.
И, кстати сказать, эксклюзив для твоей передачи. Вот Прохоров, помните, был спойлером у Путина. Ко мне тоже приходили вообще раньше Прохорова. Пришли и говорят: «Олег, ты будешь кандидатом в президенты».
А. ПЛЮЩЕВ: Это вот тогда, когда Прохоров.
О. ТИНЬКОВ: Да-да-да.
А. ПЛЮЩЕВ: Перед этим приходили к тебе.
О. ТИНЬКОВ: С администрации ко мне приходили. Я сказал: «Да вы что, с ума сошли? У меня вообще американский паспорт». Они от меня долго не отставали, пока я не сказал, что у меня американский паспорт. Потом они отъебались от меня. Так вот стал Прохоров. Меня политика вообще не интересует, если честно. И даже весь мой вот этот стенд, как многим почему-то кажется, например, какому-нибудь Соловьеву или еще какому-нибудь придурку, что это политический, а это на самом деле гуманитарный. Вот все, что я сказал, это гуманитарный стенд. Это humanitarian такой. Это не политическое заявление. Вот я сказал, что война – это плохо. То есть убивать – это плохо. И обрати внимание, все мои заявления, они были гуманистического такого характера, а не политического.
А. ПЛЮЩЕВ: В России обычно воспринимается, что все политика.
О. ТИНЬКОВ: Я тут никакой политики не вижу. Я вообще не политик. Но мне кажется, хоть я в этом ничего не понимаю, что в политике есть ценности, values. Есть какая-то геополитика, есть ценность. А когда человек говорит: «Давай мы тебе поможем, а ты нам отдай редкоземельные металлы», я не очень понимаю, а ценность, она что, стоимость имеет какую-то? Сколько редкоземельных металлов стоит ценность? Я немножко в шоке.
А. ПЛЮЩЕВ: Это как раз ценность, а не ценности.
О. ТИНЬКОВ: Да. Я тут немножко завис, когда я это увидел. Потому что, подожди-подожди, а тогда если применить эту логику, это значит, а если Путин за Украину заплатит чуть-чуть больше, то есть он может ее забрать? Или как это работает?
А. ПЛЮЩЕВ: Аукцион.
О. ТИНЬКОВ: Да. Или, подождите, а вот рядом есть Канада, а в Канаде вообще очень много ресурсов, вроде даже больше, чем в самой Америке.
А. ПЛЮЩЕВ: Много, много.
О. ТИНЬКОВ: Редкоземельных-то точно там много. Танков у Трампа больше и ракет. Тогда надо зайти в Канаду и забрать редкоземельные ресурсы. То есть они тоже говорят по-английски, они тоже хотят быть частью Англии, но Трюдо или кто там их не разрешает им. То есть нужно сделать денацификацию.
А. ПЛЮЩЕВ: Америки.
О. ТИНЬКОВ: То есть я чуть-чуть в шоке от всего происходящего, наверное, как и все мы, и, в сущности, комментировать не готов. В шоке. Но будем надеяться, что все закончится хорошо.
А. ПЛЮЩЕВ: В начале войны у вас была идея предоставить Путину гарантии и таким образом прекратить кровопролитие. В интервью Дудю ты высказывал. И я буду сегодня еще неоднократно к нему обращаться.
О. ТИНЬКОВ: Великий Дудь.
А. ПЛЮЩЕВ: И правда интервью-то такое программное. Просто сейчас мы пришли к чему? К тому, что Путин говорит: «Давайте прекратим кровопролитие». Или там Трамп от имени Путина говорит: «Давайте прекратим кровопролитие, но вот такой ценой, что территории остаются, Зеленский уходит, перевыборы там и все прочее». Такая цена за остановку кровопролития. Любая ли цена за остановку кровопролития подходит?
О. ТИНЬКОВ: Ой, Александр, не знаю. Сложные вопросы ты задаешь. Еще раз, я не политик. Я вообще за то, чтобы все прекратилось, как и все мы. На каких условиях? Пусть они там как-то сами решают. Хотелось бы, чтобы зло не победило, это как минимум. И еще бы хотелось, чтобы все-таки не были созданы прецеденты. Насколько я понимаю, опять же могу ошибаться, последний раз границы военным способом менялись как раз-таки 85 лет назад. 85 лет назад никогда границы не менялись посредством войны государственной. Я вот такого не помню.
А. ПЛЮЩЕВ: В Европе уж точно.
О. ТИНЬКОВ: Да, по-моему, нигде не менялись. Потому что это будет прецедент. И парадокс тоже. Зачем прецеденты такие создавать? Я не очень понимаю. Это новый мир будет какой-то, когда впервые посредством военной силы меняются государственные границы. Ну напишите в комментариях, были ли прецеденты. Я таких не помню. Обращаем внимание, что корейский сценарий – это все-таки была гражданская война, а не межнациональная. То есть я не помню прецедентов.
А. ПЛЮЩЕВ: Российские пропагандисты часто и нынешнюю войну позиционируют как гражданскую, потому что они считают Украину частью России.
О. ТИНЬКОВ: Можно считать. Но, по-моему, там же у них суверенитет есть под эгидой ООН. У Кореи-то все-таки не было.
А. ПЛЮЩЕВ: Это верно, так и есть. Как вы оцениваете Трампа как человека, шагнувшего из бизнеса в политику? Вы уже сказали, что есть подходы от бизнеса. Много ли у него там от бизнесмена?
О. ТИНЬКОВ: Мое ощущение, почему он так много применяет бизнес-практик в политике, все продает, везде сделки, слово «сделка» звучит с утра до вечера, сделка, сделка, он все делает сделки, потому что он в некотором смысле сублимирует. Потому что он сейчас главный человек в мире, он такой главный CEO мира, и наконец-то у него есть власть, он может делать сделки. Почему он сублимирует? Мое понимание, что он был достаточно неудачный бизнесмен. Во всяком случае, удачным и каким-то крутым бизнесменом его вряд ли можно назвать. Все время разорялся, неудачные проекты. Он был удачным шоуменом. То есть Apprentice и так далее и так далее. Он, по сути, раскрутился.
Вот представьте, а-ля Собчак. Вот чем известна Собчак? Она известна тем, что она известна. Как говорят американцы, famous for being famous. То есть Собчак, за ней фактурно ничего не стоит. Она ничего не сделала. Собчак просто известна тем, что она известна. Во многом смысле, Трамп то же самое. Он известен тем, что он известен. Его знает вся Америка. Он классный шоумен, раскрутился. Рассказывал всем, что он миллиардер. Долго очень, я понимаю, не показывал даже свой tax return. Миллиардер ли он там или не миллиардер, никто особо не понимал.
Мое понимание, если он и не неудачник, может, это громкое слово, то он, может быть, просто не очень успешный, давай так назовем, предприниматель. И, соответственно, он сейчас хочет всем доказать и самому себе, наверное, может, Мелании, классный мотиватор, что он успешный все-таки бизнесмен. Это какое-то мое будет понимание.
А. ПЛЮЩЕВ: Вот эта такая взбалмошность или хаотичность и так далее, насколько она вообще характерна для поведения людей из бизнеса?
О. ТИНЬКОВ: Характерна. Я тоже в некотором смысле такой же всегда был. И есть, наверное. И это не говорит о том, что это плохо. Просто команда должна быть сильная всегда, как и у Маска. Почему Маск успешен? Там у него везде сильные команды. Про Маска, я так понимаю, мы отдельно можем поговорить. А что касается Трампа, это исключение. Это редко, но это бывает. И ваш покорный слуга к таким людям относится. Но при этом я построил, не побоюсь этого слова, четыре успешных бизнеса. И никто не может назвать, что мои бизнесы были неуспешными. Меня можно не любить, ненавидеть, но сказать, что я плохой бизнесмен, я думаю, никто не скажет. Это возможно, такое сочетание, быть хаотичным, взбалмошным.
Хотя до какой степени? Я, наверное, скорее про себя могу сказать, что я так скорее выглядел, чем я делал. Мои коллеги не дадут соврать, когда у нас шли совещания всякие и принимались какие-то серьезные стратегические решения, я был максимально взвешен. И я никогда там не принимал каких-то оголтелых. Поэтому и Тинькофф Банк, условно, всех победил. Потому что мы действовали очень рационально, разумно и очень продуманно. Обратите внимание, у нас вообще никакой ошибки за 18 лет не было. Мы всегда целенаправленно из банка №1600 пришли в банк №8 в России. Это по активам. А по физикам вторые после Сбера.
А. ПЛЮЩЕВ: По физическим лицам.
О. ТИНЬКОВ: По физическим лицам, да. 40 миллионов. У Сбера – 90, у Альфы – 20. Я всегда был открыт. Это другое немножко. Потому что я больше маркетинговый человек, занимался маркетингом, продвижением, продажами. А продажи, они должны привлекать. Продажи – это всегда что-то яркое.
У меня нет Твиттера (X), но последнее время я закачал и подписался на одного человека, только Илона Маска. Он напоминает меня мне самого, простите за такое сравнение, в десятые года. Я тоже там что-то все время хайпил. Сейчас вспоминаю, такую ерунду писал, такой дурак был, какую-то херню писал. Но все это было ради хайпа.
А. ПЛЮЩЕВ: Это шоу.
О. ТИНЬКОВ: Да, шоу. Вот сейчас он пишет: «Грок – это номер один. Все переключились с Гугла на Грок. Все на Грок». А я помню, тоже там: «Тинькофф, все должны пиво “Тинькофф” пить. Балтика – отстой». То есть это sales-marketing. Но это не говорит, что Трамп дурачок. За Трампом стоят мегаумные люди. Я, например, некоторых знаю со SpaceX людей. Там просто мегакоманда. Он, как и я, прости за эти сравнения, параллели, за Трампом стоит хорошая команда людей.
А. ПЛЮЩЕВ: Маском.
О. ТИНЬКОВ: За Маском, сорри. За мной тоже стояли хорошие люди. Но мы себе позволяли. И он позволяет. Что касается Трампа, я его бизнес, если честно, хорошо не знаю. Но знаю, что он несколько раз разорился. И каким-то успешным предпринимателем я его не считаю. И мое понимание, он сейчас сублимирует, поскольку он дорвался. Теперь он CEO мира.
А. ПЛЮЩЕВ: Ну как он не успешный? Его машины ездят по всему миру.
О. ТИНЬКОВ: Я про Трампа.
А. ПЛЮЩЕВ: А, про Трампа, что он не успешный.
О. ТИНЬКОВ: Извините, что я туда-сюда прыгаю. Не, Маск как не успешный? Маск – самый богатый человек в мире. Тут смотри на табло. Можешь что угодно говорить.
А. ПЛЮЩЕВ: Да. То, что делает Илон Маск в политике, сейчас он докопался до Зеленского, например, это как-нибудь продиктовано тем, что у него огромный бизнес, гигантский?
О. ТИНЬКОВ: У Трампа?
А. ПЛЮЩЕВ: Не, у Маска.
О. ТИНЬКОВ: А, у Маска. А, в этом смысле. Мы все путаемся, про кого мы говорим. Не знаю. Мне почему-то кажется, что Маск просто поддакивает, как они все сейчас Трампу и все. Ему там все равно. Трамп завтра скажет, что Зеленский хороший, он скажет, что хороший.
И, кстати сказать, возвращаясь к моему незабвенному интервью, которое вы два раза упомянули, и другим, и Мише Козыреву, я не так часто даю интервью, я всегда говорил, что наши олигархи трусы. Даже последнее интервью Financial Times так и называлась «Russian oligarchs are cowards» by Oleg Tinkov. Я должен наших олигархов наконец-таки успокоить. Не то что успокоить, а индульгенцию им чуть-чуть подкинуть.
Потому что когда я видел инаугурацию Трампа, что-то так проснулся рано и включил лайв, смотрел инаугурацию, и увидел, когда все эти техноолигархи Цукерберг, Брин, Кук, Безос стоят в рядок и все смотрят ему в рот, тут я понял, что, наверное, зря я на наших олигархов-то так уж спускался-то, все они такие, за бабосы продадут все что угодно. Русские продались за бабосы, заткнулись и молчат и эти. Все они были либералы, а тут быстренько Цукерберг стал из мужских туалетов тампоны убирать и инклюзивность закончил, и свободу слова и так далее. Это все, конечно, очень выглядит паскудно, мерзко. Я разочаровался в этих техноолигархах. Маск в том числе. Все они бросили свои ценности. Цукерберг же был оплот воуков, а сейчас он антивоук. Итак далее.
Поэтому не будем наш народ сильно больше обижать. Все эти наши фамилии уже я сто раз называл. Ладно, прощаем вас. Потому что они такие же.
А. ПЛЮЩЕВ: Но тогда получается, что российская пропаганда права. Ведь она всегда говорила: «Всех можно купить, все продаются. Америка ничем не лучше России. Там все то же самое, только под другим соусом. Вот у нас все открыто, грубо говоря, у нас все понятно. А там просто вам говорят, что у нас свобода слова, а ее нет. Там говорят, что у нас права человека, а их нет. Там говорят, что у нас независимый бизнес, а вот он какой на самом деле». Получается, права российская пропаганда.
О. ТИНЬКОВ: Она, наверное, в чем-то права. Талант российской пропаганды заключается, на мой вкус скромный, в том, что она подмешивает очень классно правду с неправдой. И если бы она говорила только неправду, это было бы не круто. А они молодцы. А там же много правды. И в какой-то части они правы.
А что касается свободы слова, все-таки она до сих пор есть в Америке. И права человека там есть. И это свободная страна при всем при том, что там Трамп. Не забываем, что Трампу осталось там 3 года и 11 месяцев. И через 3 года и 11 месяцев Трампа не будет. Конечно, успеть можно много чего наворотить, но тем не менее.
Я не согласен, что там нет свободы. Там есть свобода слова. Просто мне немножко не понравилось и не нравится, что все молчат, никто ничего не говорит. И это как-то очень странно. Например, по той же европейской позиции. Как можно своих партнеров по так называемому этому трансатлантическому блоку просто взять и так унижать? И сами-то американцы почему ничего про это не говорят? Мне это немножко непонятно. Они все как-то немножко про бабло.
Например, на этой инаугурации я не увидел в ряду, там не стоял Ларри Пейдж. Его же там не было. Может быть, это протест Ларри Пейджа.
А. ПЛЮЩЕВ: Только один билет на Гугл выделили, может быть.
О. ТИНЬКОВ: Да, может быть, один билет на Гугл. Кого-то там еще не было из таких больших, я еще заметил. Я думаю: «О, это прикольно». Кто-то, кто-то. Не помню. Кого-то там не было – сейчас, может, придет – из техноолигархов.
А. ПЛЮЩЕВ: Майкрософт?
О. ТИНЬКОВ: Билл Гейтс, точно. Вот Билл Гейтс. Похоже, что он не торгует ценностями. Он вообще молодец. Конечно, очень впечатляет, что он делает в сфере благотворительности и так далее. Билла Гейтса там не было. Бог с ним с Брином. Вернее, Пейджем. Может, действительно один билет был выделен. Но Билла Гейтса там не было, обрати внимание. Поэтому что значит все? Все, да не все.
А. ПЛЮЩЕВ: Ну да. Конечно, мы видим там самых ярких или на кого обратили внимание. Кстати, о Европе. Было же выступление Джей Ди Вэнса на Мюнхенской конференции, где он там Европу-то чихвостил. Я вот что хотел спросить. Ты живешь в Европе давно уже и наблюдаешь, естественно, за тем, что происходит. То, что говорит Джей Ди Вэнс про Европу, что вся проблема в миграции, проблема в том, что сильно увлеклись левой повесткой и так далее, насколько они справедливы как упреки для Европы и что из этого все проблемы?
О. ТИНЬКОВ: Упреки абсолютно справедливы. В общем и целом, ты не поверишь, я солидаризируюсь с Джей Ди Вэнсом в этой части. Но это не значит, что из-за этого все проблемы. Или это не значит, что Украину нужно бросить и так далее и так далее. Я тут не вижу связи какой-то. Ошибки миграционной политики Европы очевидны, по-моему, и тебе здесь, и нам всем, мне, в Италии, в Швейцарии я живу. То есть пожалуйста. Ошибки там.
Вся эта левая тема, она тоже всех поддостала. Кстати сказать, может быть, поэтому все эти техноолигархи-то и пришли. Может, их настолько этот весь воук достал и Снегурочка черная… И Иисус Христос, я даже тут где-то видел в последних версиях, тоже был черный. Вот какой-то фильм был с черным Иисусом Христосом.
А. ПЛЮЩЕВ: Не исключено.
О. ТИНЬКОВ: Инклюзивность. Но есть же вещи, которые реально достают уже. Может быть, это тоже. Мне это все дело, кстати, тоже не нравится. Потому что маятник там сейчас, а может быть чуть-чуть центр. Мы все уважаем черных, лесбиянок, геев, всех. Но можно как-то, чтобы не только про это и не везде, где надо и не надо. Потому что мы все читали (надеюсь, все) Евангелие и Старый Завет и Новый. Я что-то там то, что он был черного цвета, не увидел. Это же исторический персонаж. Почему его нужно делать черным?
А. ПЛЮЩЕВ: Я не готов спорить про культуру и про историю религии.
О. ТИНЬКОВ: Но согласись, это выглядит как-то тупо.
А. ПЛЮЩЕВ: Если таков художественный замысел, то почему нет?
О. ТИНЬКОВ: Может быть. Или в каком-то прекрасном фильме, например, шесть билбордов там на границе чего-то…
А. ПЛЮЩЕВ: Три билборда.
О. ТИНЬКОВ: Три билборда. Извини, добавил, как любой бизнесмен.
А. ПЛЮЩЕВ: Удвоение билбордов.
О. ТИНЬКОВ: Там, я помню, прекрасный, один из моих любимейших актеров, потому что мой любимый фильм – это «Народ против Ларри Флинта». И это мой любимый фильм.
А. ПЛЮЩЕВ: Ассоциируете себя с героем?
О. ТИНЬКОВ: Я да. Не знаю, если кто-то еще.
А. ПЛЮЩЕВ: Ассоциируешь.
О. ТИНЬКОВ: Ассоциирую, да. Вуди Харрельсон. И он там играет полицейского, хорошего полицейского, доброго, положительного персонажа. Но в конце он так сидит и говорит: «Вы знаете, мне кажется, я гей». Он сам с собой там, по-моему, рассуждает. Я подзабыл сюжет. Господи мой, а при чем здесь это? Это вот что, по разнарядке спустили или что с Голливуда, чтобы он был геем? А можно, чтобы он не был геем? Это раздражает.
А. ПЛЮЩЕВ: Есть какой-то перебор.
О. ТИНЬКОВ: Да. И это, мне кажется, Вэнс о чем говорил. Он есть. Зато в Европе до сих пор есть, к счастью для нас с тобой, свободы. И мы здесь хотим жить. Мы не хотим жить в России. Мы хотим жить в Европе.
А. ПЛЮЩЕВ: Знаешь еще что добавлю? Мы еще с тобой эмигранты.
О. ТИНЬКОВ: Эмигранты, да. Я в меньшей степени, потому что я гражданин Европы. Хотя гражданин эмигрантом тоже, наверное, может быть. А я всю жизнь был эмигрантом. Я и в Америке был гражданином тоже эмигрантом. Но ключевое, что здесь есть свободы: свобода личности, вероисповедания и так далее. Я могу писать все что угодно в социальных сетях, в отличие от России. И мы хотим жить в свободном мире. Я хочу жить в свободном мире. Я не хочу жить в России. Вот я там не хочу жить с триллионом, с миллиардом. Вот не хочу. Потому что там нет свобод.
А. ПЛЮЩЕВ: Как-то изменилось, мне кажется, за три года опять же с интервью Дудя. Там ты говорил, что ты в путинскую Россию не хочешь возвращаться, а в непутинскую хочешь. А сейчас как-то звучит уже, как будто ты крест поставил совсем.
О. ТИНЬКОВ: Смотри, тут два ответа. Первое – что это нормально, что за три года мнение меняется. Тем более такая динамика событий. Это во-первых. Но, сущностно отвечая на твой вопрос, нет. Почему? Я все-таки говорю сейчас. Просто я не верю, что на моем жизненном веку что-то поменяется. Могу ли я теоретически пережить Путина? С моим диагнозом и с его медицинской поддержкой это сложно, но возможно. Все под богом. Но там придет ничего не лучше в ближайшее время. Может быть, через какое-то поколение. Нет, я бы крест прям совсем на России бы не поставил. Но на ближайшие 20 лет я в Россию не верю вообще. Ну, простите. Простите, товарищи.
А. ПЛЮЩЕВ: Сейчас об этом тоже поговорим. Я просто хотел, пока далеко не отошли, насколько ты можешь об этом говорить, как здоровье?
О. ТИНЬКОВ: Да нормально. Господи помилуй. Все под Богом. Жив-здоров. Ремиссия. Что значит ремиссия, раковые больные знают. Это ничего не значит. Но это значит все. Это значит, что ты здоров. То есть лейкемия – коварная, большая болезнь. На 5 лет умирает 75% людей. У меня в июне 5 лет, кстати, будет слава богу. На 10 лет вроде 50%. То есть как-то проценты повышаются, как в Тинькофф Банке. Никто не знает.
А. ПЛЮЩЕВ: Кстати, вот насколько неплохо сделали Тинькофф Банк. До сих пор работает.
О. ТИНЬКОВ: Работает. А, кстати говоря, мне постоянно это. Я редко на интервью хожу. Я год не давал интервью. У Козырева был год назад. Говорили, ты, может, помнишь: «Тиньков, он все время продает, и все это рассыпается. Вот он продал пельмени “Дарья”, Абрамович зачем-то купил, зачем-то закрыл, пиво». Ну, неважно. Вот наконец-то я для вас, для моих хейтеров, построил что-то, что без меня только растет еще.
А. ПЛЮЩЕВ: А ты следишь за тем, как он?
О. ТИНЬКОВ: Нет. Честно нет. Мне это и неинтересно, и, в общем и целом, зачем мне бороздить эту рану? Не слежу. Но я знаю, что когда я продал, было, по-моему, 25 миллионов клиентов, сейчас 40. Вот это я знаю. Больше ничего не знаю. Не общаюсь особо с ними.
А. ПЛЮЩЕВ: Это 40 в результате слияния с Росбанком или нет?
О. ТИНЬКОВ: Да там Росбанк-то маленький же был. Они же больше про юрлиц. Поэтому это там непринципиально. Просто растут сильно. Насколько я понимаю, что сбенефитило Тинькофф Банк – где-то 6 или 8 месяцев он был не под санкциями единственный из больших банков. Там всех долбанули, Сбер, ВТБ, Альфу, а Тинькофф не был под санкциями. Полгода где-то, по-моему. И вот эти полгода туда перетекал активно народ, чтобы SWIFT делать, вот это все. А потом и их долбанули. И вот это сильно им помогло.
А. ПЛЮЩЕВ: Ты говорил, когда мы про бизнес говорили, что у тебя была команда, ты с ними работал, они талантливые люди.
О. ТИНЬКОВ: Прекрасная команда.
А. ПЛЮЩЕВ: Да. И все такое. А что они делают сейчас?
О. ТИНЬКОВ: Там разное. Ты не поверишь, 85 тысяч человек работало, когда я продал. Продал в кавычках. Ну, это ладно, все знают эту историю. Я буду говорить про топ-100. Это те люди, с которыми я мог общаться. Потому что там дальше за пределами только «привет-привет» в коридоре мог говорить. Наверное, 30% разбрелось по миру. 30% работает в Мексике в проекте под названием Plata, где я являюсь консультантом, которые офигенно растут. И сейчас самый растущий финтек-стартап вообще в Мексике. Там свыше миллиона клиентов и так далее и так далее. И примерно 30% осталось на месте, где они остались, сидят и управляют там банком.
А. ПЛЮЩЕВ: В России то есть.
О. ТИНЬКОВ: В России, да-да-да. Там же, где они были, в Тинькофф, да, в России. Как-то примерно так. Это я про топ-100. Там айтишников много уехало, понятное дело. Потому что где бы я ни был, Кипр, это понятно, пройти нельзя, ну вот сейчас в Осло даже был, Вильнюс, всегда подходят и говорят: «Олег, мы у тебя работали». Вот такое. То есть они разбрелись по всему миру, айтишники.
А. ПЛЮЩЕВ: Еще про бизнес и политику. Последний вопрос, наверное. Потому что на самом деле экспертов-то не много, а тем более такого уровня.
О. ТИНЬКОВ: Мои ответы нравятся или не очень?
А. ПЛЮЩЕВ: Они не должны мне нравиться.
О. ТИНЬКОВ: Неправильный вопрос задал. Интересны ли мои ответы?
А. ПЛЮЩЕВ: Конечно. Тем более это правда редкость, чтобы эксперты такого уровня говорили об этом.
О. ТИНЬКОВ: Почему я этот вопрос задал? Потому что я часто смотрю. Когда что-нибудь про бизнес, я люблю ткнуть, и я вижу, там, например, Евгений Чичваркин, он на все случаи жизни имеет свою точку зрения. Вот я его слушаю и думаю: «Господи, как неинтересно это слушать. Одно и то же, во-первых. Во-вторых, как можно комментировать все?» Не хочется просто в Чичваркина свалиться и быть таким неинтересным, не побоюсь этого слова, и просто таким Captain Obvious.
А. ПЛЮЩЕВ: В любом случае, мы и Олегу Тинькову, и Евгению Чичваркину благодарны за отзывчивость. Нам все хорошо – и редкие комментарии, и частые.
О. ТИНЬКОВ: С третьего раза, обрати внимание.
А. ПЛЮЩЕВ: Да.
О. ТИНЬКОВ: Не такая-то уж у меня отзывчивость. Но неважно.
А. ПЛЮЩЕВ: Это наша работа, Олег. Моя, собственно, работа. Ну да ладно, не обо мне.
О. ТИНЬКОВ: Мне хочется быть полезным публике. Я всегда таким был. Почему я написал книгу «Я такой как все»? И «Бизнес-секреты» зачем я вел? Кстати сказать, один из первых блогеров России, между прочим, в Ютюбе. Это мало кто даже понимает. Мне кто-то недавно написал: «Да ты понимаешь вообще сам, что ты был первым Ютюб-блогером?» Или один из. Еще даже мы на канале Russia.ru выходили с Олегом Анисимовым. Это его идея, в общем и целом, не моя. Тогда даже Ютюба еще не было. А потом мы на Ютюб перетекли.
Так вот, и «Бизнес-секреты», и книга – это всегда было о том, что я искренне хотел помочь людям. Я говорил: «Читайте, смотрите. Вы это можете. Я смог, и вы сможете». Я же из Ленинска-Кузнецкого. Я в шахте год отработал имени Кирова, которой сейчас Мельниченко владеет. И так далее и так далее. «Я смог, и вы сможете». Почему я не хочу комментировать? Там мне «Дождь» звонит с утра до вечера, то-сё, какие-то каналы. А что комментировать? Вот прийти дать какое-то цельное интервью, чтобы кто-то посмотрел и сказал: «О, круто. О, это мне поможет в жизни». Вот хочется быть полезным.
А. ПЛЮЩЕВ: А много людей, которые потом приходили и говорили, вот помогли «Бизнес-советы» или еще что-то?
О. ТИНЬКОВ: С утра до вечера. Я думаю, тебе это не надо, зайти на мой Инстаграм.
А. ПЛЮЩЕВ: Почему не надо?
О. ТИНЬКОВ: Читать комменты. Буквально каждую неделю люди пишут: «Спасибо тебе, ты нам помог». Последнее было позавчера после концерта Максима Галкина в Осло. Это вообще было прикольно. Мы прилетели с супругой в Осло. Ну, по ряду причин. Пошли посмотреть зимний Осло, например. Бах, концерт Галкина. Мы пошли. Макса тем более знаем. Зашли его поздравили с хорошим концертом. Битком народу.
И в конце подходит чувак и говорит: «Олег, я вырос на ваших “Бизнес-секретах”. Спасибо вам большое. У меня сейчас бизнес в Норвегии, потому что я смотрел ваши “Бизнес-секреты”». И что-то он мне стал еще. Мне жена: «Все, пошли-пошли». Но ей просто надоело. Потому что когда мы приходим, где много русских, ко мне постоянно начинают приставать. Ну как приставать? Они мне респекты высказывают. Мне приятно.
А. ПЛЮЩЕВ: В хорошем смысле приставать.
О. ТИНЬКОВ: В хорошем, да. Она говорит: «Слушай, Олег, давай пойдем». Я к тому, что да, конечно, безусловно, это помогло. И я очень рад этим и горд. Хочется быть полезным людям.
А. ПЛЮЩЕВ: Я просто припоминаю, однажды было какое-то мероприятие, ты что-то презентовал, я не очень помню, у меня было два-три, наверное, таких случая с тобой, когда люди подходили, и я первый раз такое видел, и больше ни с кем, честно говоря, не видел, они буквально хотели потрогать. Я так понял, что они думали, что это воздушно-капельным путем передается в том числе или, не знаю, через прикосновения. Реально люди верили, что, походив вокруг Тинькова, можно быть успешным.
О. ТИНЬКОВ: Тут фактор такой, он называется «на безрыбье и рак рыба». Просто у нас все бизнесмены талантливые прячутся. Тот же Аркадий Волож, он же талантливый предприниматель. Но он как-то больше чурался пиара, интервью, все. А я вроде как открытый, и поэтому я такой иконой стал бизнеса.
А. ПЛЮЩЕВ: Ты делаешь шоу, а Аркадий никогда не делал.
О. ТИНЬКОВ: Да. Это больше оттуда. Ну и результаты, конечно, тоже. Я правда красивые бизнесы построил, там тоже пиво взять, тот же банк, еще там чего-то, не помню уже. А поскольку нет своих Масков, Брэнсонов и далее по списку, вот хоть кто-то. С одной стороны. С другой стороны, ну вот отсюда… Ой, сколько меня на это все звали дело. Это вообще смешно. Даже у меня есть «Бизнес-секрет» с одним этим придурком. Поэтому инфоцыганство развилось. Потому что народ у нас верит в это все, начиная от банок Чумака.
А. ПЛЮЩЕВ: Ты бы мог заработать больше гораздо, если бы только этим занимался.
О. ТИНЬКОВ: Поверь мне, только-только. Кстати, поэтому ко мне с администрации президента в каком-то там 2010-2012 году, я не помню, в каком, пришли и сказали: «Давай-давай, ты будешь претендентом в президенты». Или как он там правильно? Кандидатом. То есть я все-таки был известная морда и такая харизматичная. Им такого надо было. В итоге там Прохоров вписался. Соответственно, да. Как сказал Шнур: «Любит наш народ всякое говно».
А. ПЛЮЩЕВ: А как, кстати, это происходит, когда к тебе приходят из администрации президента и говорят: «Ты будешь кандидатом-спойлером»?
О. ТИНЬКОВ: Я ни в какие администрации никогда не ходил, ничего там не делал, в Кремле не был, ничего не знаю. Был конкретный случай. Мне позвонил чувак. Он в банковской ассоциации при Думе чего-то там. Поскольку я банк, я с единственными, с кем общался, это с Набиуллиной, ее замами. Это я ходил. Вот он там говорит: «Я глава банковского при Думе». Даже не администрация президента, кстати сказать. Я не помню. Я такой: «Приезжайте, пожалуйста».
Он приехал: «Слушайте, у нас в администрации президента есть такая мысль – тебя засунуть этим кандидатом». Я говорю: «Можно не надо?» Ну сразу просто. Мне это не надо. Он потом мне еще раз говорит. Я вижу, так настойчиво. А поскольку отказать я не хотел, потому что какие-то чиновники, закон ведут против Тинькофф Банка. Я говорю: «А у меня еще американский паспорт». Так и было. Они такие: «А, у тебя американский. Ну все, забыли». Ну и слава богу.
А. ПЛЮЩЕВ: Что ж ты раньше не сказал?
О. ТИНЬКОВ: Какой-то, да, позвонил там чел. Не помню, как его зовут. Когда это было-то? Это было-то лет 15 назад уже.
А. ПЛЮЩЕВ: Выглядит примерно так. Я вот какой вопрос никак не задам уже минут 10. Вообще в целом люди из бизнеса когда приходят в политику, это полезно для страны или нет?
О. ТИНЬКОВ: Смотри, вот как мы говорили, мнение меняется. Раньше я был уверен, что это полезно, глядя и на Трампа первого срока, и еще кого-то там. Еще были какие-то примеры. Потому что какой нарратив? Человек богатый, ему воровать не надо, с одной стороны.
А. ПЛЮЩЕВ: Или есть еще другое, что страной можно управлять, как бизнесом.
О. ТИНЬКОВ: Да, управление. Понимаю. Раньше я был в этом уверен на 100%. Сейчас за три года идет у меня трансформация мысли. Кстати говоря, глядя на Трампа прежде всего, я понял, что не всегда бизнес может заниматься политикой. Потому что есть такое слово, как мы сегодня его называли, «ценности». И когда ко всем вещам начинают сделки применяться… То есть невозможно делать сделку, когда разговор идет про гуманитарные вещи или про свободу, про какие-то общечеловеческие ценности, опять же защиту меньшинств, в конце концов. Мы сейчас не говорим, что кого-то надо забыть. Мы говорим, что надо чуть-чуть убрать. Вот это мое понимание. Я думаю, это все уже хотят, потому что уже всем это все надоело.
Ты не представляешь, когда у меня был совет директоров, мы были публичной компанией, Тинькофф, нас натурально заставляли женщин в совет директоров брать. Я говорю: «А можно я возьму в совет директоров самых умных людей?» Они говорят: «Нет, должны быть две женщины». Ну что это такое? Это директива какая-то ЕС или что-то.
А. ПЛЮЩЕВ: Это с банком Тинькофф так было?
О. ТИНЬКОВ: С публичной компанией. Это уже потом, когда она уже торговалась. Там не так. Тебя как заставляют? Там ESG был. Народ знает, что такое ESG. Score вот этот. Акции твои покупают больше инвесторы, если ты Score соответствуешь. То есть у тебя там женщины две в совете директоров, у тебя члены ЛГБТ+ в руководящих должностях. Это прям реально прописано. Я как бизнесмен в шоке. Почему я должен нанимать CEO не хорошего и не умного, а потому что он трансгендер, например? Это как-то странно.
А. ПЛЮЩЕВ: Но сторонники квот всегда говорили, что там речь не об этом, а что речь о том, что при прочих равных, то есть если есть два равных кандидата.
О. ТИНЬКОВ: Смотри, там ESG Score вот этот. Он у тебя будет очень низкий, если у тебя в совете директоров нет женщин. Я согласен, что есть умные, прекрасные, хорошие женщины. Но это надо искать прям женщин уже. Это как-то странно.
А. ПЛЮЩЕВ: То есть целенаправленно ты всех мужиков отметаешь и ищешь уже в совет директоров женщин.
О. ТИНЬКОВ: Да. Так и было. И в итоге мы так и делали. Но это очень странно. Мы нашли хороших женщин в совет директоров, прекрасных, умных, но это как-то странно.
А. ПЛЮЩЕВ: Повредило ли это как-то бизнесу?
О. ТИНЬКОВ: Мы нашли женщин. Поэтому акции только росли.
А. ПЛЮЩЕВ: Так это помогло. Подождите, все хорошо. То есть квоты сыграли в плюс вам.
О. ТИНЬКОВ: Но это глупо говорить бизнесу, кого ему нанимать, как мне кажется. Это же глупо. Ну как тебе сказать: «А вот ты должен оператора нанять или техника по звуку, чтобы он был трансгендер». Вот ты бегай и ищи по всему Вильнюсу трансгендера себе.
А. ПЛЮЩЕВ: Здесь-то просто кого-нибудь найти не так просто.
О. ТИНЬКОВ: Не хорошего звукооператора, а трансгендера-звукооператора. Наверное, он есть, но его надо найти еще.
А. ПЛЮЩЕВ: Бог знает. Не знаю. Здесь просто не так много людей живет в принципе в целом. По поводу женщин, кстати, и бизнеса заодно. Ты упомянул Набиуллину, с которой ты общался давным-давно. Сейчас говорят, что Набиуллина едва ли не тот Атлант, который держит на своих плечах режим Путина во многом.
О. ТИНЬКОВ: Слышал эту версию, да.
А. ПЛЮЩЕВ: Экономика и так далее. Как ты сам оцениваешь ее деятельность, ее вклад? Насколько она помогает спасти российскую экономику в этих условиях?
О. ТИНЬКОВ: Я думаю, что так оно и есть, в общем и целом. Она одна из. Она и Силуанов, наверное, это два человека, которые действительно помогают путинской России держаться на плаву. И в этом смысле немножко горько. Видно, что ей тяжело. Я ее знаю как очень хорошего человека. Кстати, во время сделки она в некотором смысле мне помогала даже.
А. ПЛЮЩЕВ: Во время сделки по продаже Тинькофф Банка, которая, в общем, была вынужденной.
О. ТИНЬКОВ: Да, вынужденной, быстрой. И она это понимала. И она понимала, что я болею. Она мне прям как-то очень сильно помогала на таком человеческом уровне. Она хороший человек. Но мне кажется, она там, где она есть. Мне сложно сказать. Я же в России не был пять лет. Но есть понимание, что она и Силуанов – это два ключевых человека, которые сделали то, что экономика путинская, в принципе, себя чувствует хорошо, как я понимаю.
А. ПЛЮЩЕВ: Ну, там хорошо, не хорошо, но не разваливается, очевидно. Когда ставка 21%, сложно сказать, что все хорошо.
О. ТИНЬКОВ: Да, там мы много что, мне кажется, не знаем. По весне увидим, когда снег растает, что там на самом деле.
А. ПЛЮЩЕВ: В очередной раз, когда растает. Есть ли среди российских деятелей каких-нибудь, может быть, политических, может быть, деятелей искусства (Галкина упомянул, например) или науки, бизнеса, конечно, из тех, которые уехали, или из тех, которые остались и, возможно, даже помогают Владимиру Путину, тех, с кем если не надежда связана (ты говорил, что надежды нет), не надежды на будущее, а хотя бы симпатии, что вот, если что, вдруг можно сказать, что не все пропало, потому что эти люди есть?
О. ТИНЬКОВ: Ты сказал, те, кто уехал, и те, кто остался.
А. ПЛЮЩЕВ: Давай разделим.
О. ТИНЬКОВ: Те, кто уехал, ко всем безмерные симпатии. Я, в общем и целом, ни про кого ничего плохого не могу сказать. То есть это молодцы, смелые. Представляешь, решиться поменять так свою кардинально жизнь за свои принципы, за свои убеждения, не побоюсь этого слова, я вообще ни разу его не произнес, но это, мне кажется, ключевое слово, нонконформизм.
А. ПЛЮЩЕВ: Ты ценишь убеждения?
О. ТИНЬКОВ: Свои, которые у меня?
А. ПЛЮЩЕВ: Вообще как ценности, value.
О. ТИНЬКОВ: Конечно. Я нонконформист, например, урожденный. Я почему никогда не занимался политикой? Потому что так меня отец воспитал. Он сказал: «Политика – это говно». Я сказал: «Хорошо, папа, я понял». Он сказал: «Америка – это круто». Шахтер папа, который 40 лет в шахте отработал, сказал: «Америка – это круто». Представляете, как в Сибири? То есть ничем не вытравить. И у меня есть убеждения, я им не изменяю.
И, например, конечно, ты снимаешь шляпу перед такими людьми, как Алла Борисовна Пугачева, человек, который в 70+ лет просто все бросает и уезжает, не сказав при этом ни слова. Ты все сказал, да, а она громче чем сказала, ничего не сказав. И просто оторопь берет. Я даже ей это говорил: «Алла Борисовна, ладно я. Что я там? В Америке прожил 10 лет. Отщепенец. Я всегда был нонконформистом. Вы-то, вы же там всегда как-то где-то рядом, Брежнев там, все».
Конечно, тех, кто уехал, безмерно уважаю. Молодцы. Из того, кто остался там, надежды на кого-то… Я стараюсь не общаться с теми, кто там. У меня тут водораздел. Я вот там в Форте-дей-Марми летом бываю, «привет-привет». Я вижу, из России, я даже с ними не общаюсь особо. Мне они неинтересны. Да, они прилетели перекладными через Стамбул или через что они там летают, через 33 города, жалуются, как им трудно летать, трудно получить визу. Я такой думаю: «Да и хрен с вами. Мучайтесь дальше». Я вообще считаю, что вообще визы не надо им давать. Сидят там и пусть сидят.
Потом еще приедут и умничают: «А чего ты тут выступаешь против родины нашей? А чего ты вообще здесь делаешь?» Мне умудрился там человек такой один в Форте-дей-Марми сказать: «Мы все равно этих хохлов победим» Я на него смотрю и говорю: «А зачем ты сюда приехал? Вообще ты зачем здесь? Едь на Байкал или на Черное море».
А. ПЛЮЩЕВ: Сейчас с новой реальностью, я имею в виду с тем, что говорит Трамп, например, уже не смотрится таким экзотичным, как мне кажется, выражение «мы всех победим». Кто на нас с Трампом, так сказать?
О. ТИНЬКОВ: Ну, посмотрим, что там будет с Трампом. Это будет горько, печально, но я верю все-таки, что добро в конце концов победит зло. В моменте зло побеждает добро. Поэтому ни на кого у меня там особой надежды нет, если честно. Во всяком случае, никто на голову не приходит. Может, назовешь какие-то фамилии.
А. ПЛЮЩЕВ: Да, так и сделаем. Условно говоря, та же Набиуллина. К чему я? Мы знаем, как развивались дела в Испании. Помер Франко, и люди из его команды, собственно, его преемник Хуан Карлос, реформировали страну в то, что мы знаем нынче как Испания в результате – демократическая, свободная и так далее, член Европейского союза.
О. ТИНЬКОВ: В этом смысле они все переобуются, это понятно. Тут сомнений нет.
А. ПЛЮЩЕВ: А воля есть у кого-то из власти или элиты для того, чтобы изменить страну, условно говоря?
О. ТИНЬКОВ: Воля?
А. ПЛЮЩЕВ: Да. Обладает там кто-нибудь вообще такими?
О. ТИНЬКОВ: Нет, конечно. Они все там трусы одни остались и приспособленцы. Они ненавидят, мое понимание, Путина, они ненавидят его политику, причем все. Начиная там от Лаврова, Пескова и заканчивая там я не знаю кем еще, они, безусловно, не согласны со всем этим. Я думаю, и Соловьев-то сам, который там отрабатывает, я думаю, все, о чем он сейчас думает: «Когда мне мою виллу вернут?»
А. ПЛЮЩЕВ: А он, думаешь, рассчитывает на то, что рано или поздно?..
О. ТИНЬКОВ: Конечно. Его, я думаю, не радует: «Трамп-то Трампом идет, а вот что-то ЕС мне не нравится вообще. А вилла?» Я думаю, он только про это и думает. Поэтому там все понятно с ними. А как ты слово назвал?
А. ПЛЮЩЕВ: Воля.
О. ТИНЬКОВ: Воля, на мой вкус, была у двух людей. Их, к сожалению, обоих нет на этом свете. Это Боря Немцов и Алексей Навальный. Вот эти два человека имели волю, безграничную волю. Там пока никто не имеет волю. Других политиков я не знаю.
А. ПЛЮЩЕВ: Про Навального. Опять же, в том самом памятном интервью ты говорил, что очень переживал, когда его отравили, и вы рядом лечились в Германии.
О. ТИНЬКОВ: Да.
А. ПЛЮЩЕВ: Но это интервью вышло за два года до смерти Алексея. Что ты почувствовал, когда узнал о его гибели?
О. ТИНЬКОВ: Шок, боль. Любая смерть – это шок и трагедия. Ну, может, не совсем уж любая-любая, но в основе-то своей, а тем более такого человека, который бездумно во многом и пускай бессмысленно, но героически поступил. Огромный герой. И снимаю шляпу.
Я никогда не был сторонником Навального, оговорюсь. Никогда. И в общем и целом, как политик он мне не нравился. Я бы никогда за него в жизни не проголосовал. Но я снимаю шляпу и преклоняю колено перед его смелостью, перед его волей, перед его профессионализмом. В общем и целом, он очень крутой. И я по сравнению с ним просто кусок говна. Мне говорят: «Ты молодец, Олег, ты такой герой, ты такие заявления сделал». Это я тоже слышу. Навальный – это мощь.
При всем при том, я бы за него никогда не проголосовал. Я считаю, что как политик он был достаточно странный. Я не хочу в этом копаться. Он какой-то мстительный был. В общем, давайте не будем о мертвых. Он герой. Он крутой. Мне было очень больно. Тем более, опять же, ты правильно, мы лежали. Я в боксе лежал там после пересадки, а он в боксе – после отравления. Как-то прям близко все это было. Плюс-минус возраст похожий. Жена, дети, семья тоже как-то вокруг него сплотились. Семья моя вокруг меня сплотилась. Как-то это все были параллели.
Но как политик… Я бы за одного человека-политика проголосовал в этой жизни – это только Борис Немцов. Вот это человек, за которого бы я голосовал всегда. И вообще огромное горе. Один раз у меня такая была возможность, я Валентину Юмашеву сказал: «Валентин, вот что вы Борю не поставили? Вот какого хрена?» Вот поставили бы они не Путина, а Немцова, и жили бы мы по-другому. Я ему это сказал.
А. ПЛЮЩЕВ: А что он ответил?
О. ТИНЬКОВ: Он ничего не ответил. Но я ему это сказал. Мне важнее было ему это сказать.
А. ПЛЮЩЕВ: Но была же прямо тут большая дискуссия насчет как раз Вали и Тани.
О. ТИНЬКОВ: Что там? Пропустил. Я знаю, что там про Каца какая-то дискуссия с ФБК была.
А. ПЛЮЩЕВ: В апреле прошлого года вышел фильм «Предатели». И, соответственно, во всем том, что сейчас с нами происходит, виноваты 90-е и то, что демократы, которые пришли к власти, поддались соблазну и продались олигархам, и отдали власть в стране так называемой «Семье», условно говоря, представителями которых были как раз Валентин Юмашев и Татьяна Дьяченко. То есть они просто не того поставили. Вот если бы поставили того, то было бы хорошо.
О. ТИНЬКОВ: Мне так кажется. Я Борю не то что бы близко знал так уж прям. Борей я его называл. Знакомый, выпивал пару раз. Я помню, я с ним познакомился на его против Жириновского не когда он плеснул, а был в НТВ в какой-то студии. Я еще в Питере жил. Приехал. Меня почему-то позвали на эту штуку на НТВ. Я как рекламодатель был. И там были дебаты с Жириновским. И я там с ним как-то шапочно познакомился. После этого иногда я с ним общался. Мне он очень нравился. Понятно, я не одну и не две команды собрал. То есть я людей чувствую быстро и понимаю. Я не верю, что он бы что-то плохое сделал для России. Как-то он мне прям сильно нравился. Он хороший.
А. ПЛЮЩЕВ: Многие говорят, что проблема не в человеке, а проблема в системе. Если система такая, она из любого сделает монстра, когда такая неограниченная власть в России.
О. ТИНЬКОВ: Сложно рассуждать в этих гипотетических терминах. Могу только одно сказать. Политика меня не интересует, я никогда не голосовал в жизни. А, голосовал за Собчака. За Собчака ходил студентом. Топил в Питере в 1988 или 1989 году за Собчака. На площади мы там выступали на Дворцовой. А сейчас на Дворцовой площади студенты портреты Путина носят. Как Питер скурвился. А мы были со значками кооперативными, было написано «Егор, ты не прав». Лигачев. Там за Ельцина что-то.
А. ПЛЮЩЕВ: Да-да. Была тоже дискуссия.
О. ТИНЬКОВ: Да. А топили за Собчака. И голосовал я за Собчака, ходил бюллетень опускал, помню. Это единственный раз в жизни. А так, я за Собчака проголосовал. Не жалею. Жалко, у него последыши вот такие гадкие получились. А в общем и целом, хороший был мужик. Я тоже с ним пару раз встречался. Мне кажется, Собчак был классный. И Боря Немцов.
А. ПЛЮЩЕВ: Нет, я просто еще хочу про олигархов 90-х, условно говоря. То есть не в них вся проблема, не в «Семье», не в том, что произошло такое преемничество, наверное.
О. ТИНЬКОВ: Ну, конечно. Смотри, что случилось во всех цивилизованных странах. Бизнесы, они влияли на политику для чего? Чтобы сохранить свои капиталы, чтобы сделать законы правильные, чтобы передача власти. Русские олигархи вот эти все, они действовали по-другому. Они поставили там человека, кто бы то ни был (допустим, Путин), и сказали: «Делай что хочешь в стране, а мы выводим бабки на Запад». И в итоге бумеранг им и прилетел. Я с Фридманом, помню, говорил. Я говорю: «Вам же все бы и вернулось. Вы же там были семибанкирщина. Вам что нужно было? Не между собой грызться, а налоговую систему менять, законодательную».
А. ПЛЮЩЕВ: Институты выстраивать.
О. ТИНЬКОВ: Институты, да. А это было же вот им сделать. Они не стали выстраивать институты, они стали пилить бабло и выводить бабло туда, и уезжать потом туда с пониманием, что они туда репатриировались. А там они не репатриировались и тут ничего не построили. А тут диктатуру построили, которая их притянула сейчас. Да, конечно, олигархи, все эти семибанкирщины и прочее, они, конечно, виноваты.
А. ПЛЮЩЕВ: Но ведь Борис Немцов, которого ты так чтишь…
О. ТИНЬКОВ: Любишь.
А. ПЛЮЩЕВ: Чтишь, да. Но это нормально. Он в какой-то мере часть этого мира, часть этой системы.
О. ТИНЬКОВ: Я про это не знаю. Он уже был губернатор Нижнего Новгорода яркий. Ельцин его заметил, притащил. Потом он был, по-моему, в правительстве. И потом, по-моему, его там слили.
А. ПЛЮЩЕВ: Все так.
О. ТИНЬКОВ: А где он часть олигархической системы?
А. ПЛЮЩЕВ: Нет, справедливости ради, одна из ипостасей Бориса Немцова была борьба с олигархами.
О. ТИНЬКОВ: Во!
А. ПЛЮЩЕВ: Да. Но тем не менее он был частью этой системы в том смысле, что он был близок к Борису Ельцину, что его мог, реально мог, выбрать Борис Ельцин или там «Семья», Валентин Юмашев, условно говоря. Но это же тот же самый клан, нет?
О. ТИНЬКОВ: Да, это плохо, что человека выбирал кто-то, а не народ. Но хотя бы выбрали бы правильного человека, понимаешь, в этом смысле, случайно, как в лотерее, попали в правильного. Я слышу, что ты говоришь. Это плохо, что так, но хотя бы так. Да что мы сейчас будем копаться, там 1996-й, что-то там, выборы там за деньги?
А. ПЛЮЩЕВ: Не имеет смысла сейчас копаться?
О. ТИНЬКОВ: Бессмысленно. Я вообще не понял, что там. Все вот это вот мне непонятно.
А. ПЛЮЩЕВ: В смысле фильм «Предатели» или что?
О. ТИНЬКОВ: И фильм «Предатели», и вообще вот эта возня, что там было, не было. Зачем эти рефлексии про 90-е?
А. ПЛЮЩЕВ: Говорят, что если мы уроков прошлого не выучим, то мы в будущем будем на эти грабли наступать.
О. ТИНЬКОВ: Ну, вероятно. Мне кажется, я рассказал все. Наверное, да, олигархи виноваты. А что теперь делать?
А. ПЛЮЩЕВ: Ты несколько раз, по-моему, опосредованно упомянул Ксению Собчак. Что с ней не так?
О. ТИНЬКОВ: А что с ней так?
А. ПЛЮЩЕВ: Я не знаю. А что с ней не так? В смысле чем она хуже других представителей режима, условно говоря?
О. ТИНЬКОВ: А, других представителей режима? Ну, наверное, она в одном ряду идет. Ничем не хуже. В этом смысле она жаба или гадюка.
А. ПЛЮЩЕВ: Но воспринимать ее как что-то отличное от этого режима не стоит?
О. ТИНЬКОВ: Да, по-моему, нет. Просто такая конфетка, побрякушка такая. Опять же, почему-то некоторые считают журналистом. Это очень смешно.
А. ПЛЮЩЕВ: А некоторые – оппозиционеркой даже.
О. ТИНЬКОВ: Ой, господи. Это я не слышал. Извини, конечно, это задача интервьюера подлизываться. Я сделаю наоборот. Вот я считаю, ты журналист.
А. ПЛЮЩЕВ: Спасибо.
О. ТИНЬКОВ: А Собчак-журналист – это немножко смешно же. Она пытается, что-то там из себя корчит. Короче, комичная фигура достаточно, продажная. Мне больно, что она носит такую фамилию великую. В этом еще смысле.
А. ПЛЮЩЕВ: А Собчак был великий человек?
О. ТИНЬКОВ: Я его хорошо не знаю. Сейчас набегут, скажут, он взятки брал, еще что-то. Может, и брал. Хрен его знает. Я не знаю. Но когда я с ним общался, он как-то на меня производил какое-то хорошее впечатление. Демократ.
А. ПЛЮЩЕВ: Опять же, в мае 2022 года в том самом интервью ты говорил, что теперь живешь с охраной.
О. ТИНЬКОВ: Да нет, это в какой-то момент.
А. ПЛЮЩЕВ: Был момент.
О. ТИНЬКОВ: Мне что-то там кто-то позвонил из России: «Вот ты заявил. Всем это не нравится. Ты должен взять охрану». Причем люди такие, не буду называть, известные. Я что-то психанул, взял охрану.
А. ПЛЮЩЕВ: А как полагаешь, были для этого предпосылки? Или это кто-то решил перебдеть или напугать?
О. ТИНЬКОВ: Я думаю, что не было. Я думаю, что это все ерунда. Потому что да кому я нужен по большому счету?
А. ПЛЮЩЕВ: И считаешь, что сейчас нет такой опасности, исходящей из России?
О. ТИНЬКОВ: А какой смысл?
А. ПЛЮЩЕВ: Чтобы другим неповадно было, например. Не знаю.
О. ТИНЬКОВ: Я думаю, что не было. Я думаю, что это все ерунда. Потому что да кому я нужен по большому счету?
А. ПЛЮЩЕВ: И считаешь, что сейчас нет такой опасности, исходящей из России?
О. ТИНЬКОВ: А какой смысл?
А. ПЛЮЩЕВ: Чтобы другим неповадно было, например. Не знаю.
О. ТИНЬКОВ: Тут неповадных-то сколько! Их очень много.
А. ПЛЮЩЕВ: Ну, уехал, ладно. Сиди и молчи, как Чубайс.
О. ТИНЬКОВ: Я одному человеку сказал: «Не убила лейкемия, убьет Путин». Ну вот, значит, такая судьба моя. Ну что такое? Охрана там… У меня никогда ее не было. И не хочу я про это думать.
В первые месяцы у меня там вокруг виллы какие-то стояли машины. Кстати сказать, мне полицейские Форте-дей-Марми… А может, они за мной присматривали, хрен знает. Пришел такой на орденах весь чувак, кардинал. Они же наряжаются. Он главный. Он сказал: «Господин Тиньков, все, мы знаем, что вы политическую какую-то свою…». Опять же, я не делал никаких заявлений, просто сказал, что я против войны. – «Мы вас охраняем, имейте в виду. Нам с Рима позвонили, чтобы охранять».
А. ПЛЮЩЕВ: То есть ты чувствуешь себя спокойно?
О. ТИНЬКОВ: Да.
А. ПЛЮЩЕВ: Вот ты мне рассказал незадолго до интервью, что у тебя есть какая-то идея, какой-то проект. Телевидение?
О. ТИНЬКОВ: Нет, смотри, давай сразу, у меня нет проекта, у меня есть идея. Я ее дарю. Я не понимаю, почему до сих пор нет телевидения какого-то стримингового. Ну вот как «Дождь», например. Потому что ваше прекрасное Breakfast Show по утрам, я его редко смотрю, потому что когда оно идет, я сплю.
А. ПЛЮЩЕВ: Спасибо, что смотришь вообще.
О. ТИНЬКОВ: Иногда в записи смотрю, иногда, бывает, на концовку уже попадаю с очень смешной девушкой, Люся Грин ее зовут. Но потом как-то ничего нет. И все это разрозненно, везде Ютюб-каналы какие-то, надо что-то искать. Там Белковский, мне нравится послушать его витиеватые мысли или там еще каких-то товарищей. Пастухов. Интересные есть ребята. У тебя там, по-моему, что-то еще есть отдельно от Show Breakfast.
А. ПЛЮЩЕВ: Олег Ицхоки, наверное.
О. ТИНЬКОВ: Единого такого потока нет. Утром – Show, потом днем там что-то более для, извиняюсь за слово, домохозяек, потом там для детей, потому что эмиграция очень скучает, дети язык теряют.
А. ПЛЮЩЕВ: То есть эмигрантский канал.
О. ТИНЬКОВ: Эмигрантский канал чисто от Австралии до Австралии.
А. ПЛЮЩЕВ: До Новой Зеландии.
О. ТИНЬКОВ: Да, до Новой Зеландии. Он 24 часа в сутки вещает. Можно двигать часовые пояса. Потом там для детей какой-нибудь Максим Галкин прекрасное шоу делает. Потом Сеня Слепаков делает условный Comedy Club, веселит. И все с хорошим настроением идут засыпают.
Потому что сейчас есть только не Optimistic Channel, который ты посмотришь, и уже потом спать не хочется. При всем уважении к каналу «Дождь». Я его люблю и смотрю иногда новости. Но стараюсь дневные. Потому что если вечером посмотришь, то спать-то как? Уже надо снотворное принимать. Хочется засыпать вечером на оптимизме каком-то. Но из канала «Дождь» это уже не сделать. Я подумал, а почему бы Наташе Синдеевой не позвонить? Я давно ее знаю, 120 лет. А потом думаю, не-не, там уже не переделать, там все. «Дождь»: «Мы воюем с Путиным», и так далее.
Вот сделать какой-то, где новости должны быть. И пускай они будут. Утренние как новостное, днем и вечером. А может, вообще вечером не надо, чтобы спали спокойно. И вот такое там. Может, даже фильмец какой-то, еще что-то. Вот хочется сделать.
Но тут нужен хороший продюсер. Как я говорил про команду. У меня есть идея какая-то, и я готов как-то какими-то нарративами это дело обогатить. А, что называется, этим заниматься, я не профессионал. Нужен такой а-ля Эрнст, но только современный Эрнст. Эрнст-то что? Он ящик, бюджеты. А тут бюджеты какие? Надо, чтобы все с телефона было. У тебя в Берлине человек с телефоном, в Таиланде человек с телефоном, в Нью-Йорке, в Бостоне. Пара студий может быть. Одна студия в Вильнюсе, например. Одна студия в Нью-Йорке, например. Вот так покрыть часовыми зонами. В Сингапуре, не знаю.
И сделать такой сквозной 24-часовой канал. И я считаю, что там, кстати, и бизнес-перспективы. Можно его монетизировать будет. Я бы его просто тупо продавал без всяких реклам заморачиваться. Потому что непонятно, как реклама на разные страны, русскоязычная публика. 25 евро. Хочешь – покупай, не хочешь – не покупай. И вперед. Он их там залил на все эти платформы, начиная от Kartina TV и так далее. И смотришь. Но тут нужен человек, кто за это возьмется. Так называемый, не побоюсь этого слова, генеральный продюсер. Мне говорили, Картозия есть талантливый.
А. ПЛЮЩЕВ: Есть.
О. ТИНЬКОВ: Я его не знаю. Есть еще какие-то. Наташе, по-моему, все надоело. Ну и она немножко, конечно, такая прям воевать. Не знаю, может, ты хочешь этим заняться.
А. ПЛЮЩЕВ: Спасибо большое. Пока есть свое дело.
О. ТИНЬКОВ: Потому что эта штука, она должна продолжаться дальше. Ну вот мысль. Это мысль. Это не проект никакой.
А. ПЛЮЩЕВ: Мне он ужасно нравится. Я в завершение просто, это не принято в интервью, но я скажу пару личных слов. В том смысле, что я здесь, в Вильнюсе, оказался, потому что мне сказали: «Приезжай, мы собираем». И дальше вот примерно такая штука. Это не получилось. Теперь мы этот проект знаем под совсем другим названием. Это один из Ютуб-каналов. Но вот ровно под эту штуку я приезжал в Вильнюс.
О. ТИНЬКОВ: Я уже год про это людям говорю кулуарно. Я говорю: «А что бы не сделать телевидение для русскоязычных, которые живут вне России?» Кстати сказать, Россия будет смотреть, я уверен.
А. ПЛЮЩЕВ: Если не заблокируют, да.
О. ТИНЬКОВ: Как-то будут смотреть. Интернет же не заблокируют. Все говорят: «Да, мы про это тоже думаем». Как сказал Ленин… Как он там сказал? В воздухе носятся что-то там. Идея коммунизма…
А. ПЛЮЩЕВ: Призрак коммунизма бродит по Европе.
О. ТИНЬКОВ: Витает в воздухе, по-моему. Как-то так, да? Так и здесь. Идея витает в воздухе.
А. ПЛЮЩЕВ: Ну, дай бог как-нибудь материализуется. В любом случае удачи тебе. Было бы классно иметь такой канал или таких конкурентов, или еще что-нибудь.
О. ТИНЬКОВ: Нет, все должны объединяться. Это, кстати, тоже была одна из фишек. Мы про это никак не поговорили. Ну и не надо. Когда я сделал свои заявления, я помню, так называемые либеральные все эти каналы, многие из них, типа, да это олигарх, да это бизнесмен, да это там что-то Путин, да это царь, да это то, да это сё. А я первые дни включу, там Невзорова послушаю, мне чуть легче станет. Тогда он не был таким экстремистом еще сильно. Экстремалом. Сейчас он экстремальную позицию, мне кажется, занимает уже совсем. А там он был тогда это, это. А он, кстати, про меня хорошо сказал, молодец Александр. А там смотришь, как меня засирали все. Я думаю, боже мой, и это же люди, которые должны быть со мной на одной стороне. Мы должны солидаризироваться, объединиться все.
А. ПЛЮЩЕВ: Засирали в смысле давнее вспоминали, «царя».
О. ТИНЬКОВ: Какой-то всякий бред. Я Козыреву это в интервью сказал: бедный-богатый, вот эта смычка, всё. Это как сейчас почему ненавидят евреев, антисемитизм в мировом масштабе. В моем понимании, там всё бедный-богатый. Израиль богатый, арабы бедные. Всё. Для всех студентов Гарварда, Стэнфорда – бедный-богатый. Вот это бедный-богатый, всё.
Я потом им всем позвонил. Ну не всем, а многим. Уважаемые мной люди. Белковскому, Пастухову, Алексашенко. Они все в шоке были. Я им говорю: «Вот вы вчера в интервью меня так-то, так-то называли. Ну вы же меня не знаете. Зачем вы это сказали? Это же неправда». – «Ой, Олег, извини». Они, конечно, съезжали сразу. Кто-то даже оправдывался потом. А потом они все признались. Не все, а Алексашенко, например, мне сказал: «Ты пойми, я там в запале все-таки. Я с публикой. Мне же там надо подписки, все это».
И потом я понял. Помните, у моего друга, не побоюсь этого слова, Юрия Шевчука есть песня: «Люди опомнились, опрокурорились, влезли на крышу – вяжи подлеца! Я ж холостыми, харкая кровью. Ради любви к вам пошел я на муки. Вы же святыни свои растеряли! Нечего, падла, народ баламутить. Взяли и вправду его… Тра-та-та!»
Так и здесь. Я поддержки от вас искал. И мне какие-то там: «Он там…». КГБшники какие-то что-то. Подписки нужны. ФБК, Кац. Почему я даже это ничего не смотрю. Подписки, подписки.
Знаешь, я бы хотел наше интервью завершить… Я в последнее время все больше и больше, вот три года я рефлексировал, и я понял, что лучше, чем Федор Михайлович Достоевский словами Зосимы… Зосима такой был старец, если помнишь, в «Братьях Карамазовых». Все считают, что это сказал Зосима, на самом деле это не Зосима сказал, внимание, это сказала вдова, которая к нему на исповедь приходила. Ну, его словами, потому что он говорит, что вдова к нему приходила. И она ему сказала: «Батюшка, я грешница, потому что чем больше я люблю все человечество в целом, тем я все больше ненавижу каждого человека в отдельности». Достоевский, «Братья Карамазовы».
А. ПЛЮЩЕВ: Спасибо. Спасибо тебе. Спасибо, что пришел.
О. ТИНЬКОВ: Надеюсь, последняя часть останется.
А. ПЛЮЩЕВ: Все останется.
О. ТИНЬКОВ: А, все.
А. ПЛЮЩЕВ: Все останется. Спасибо. Спасибо всем, кто посмотрел. Напишите в комментариях, что вы думаете по поводу увиденного, а также, если понравилось, поставьте, пожалуйста, лайк.
