«И грянул Грэм» с Артемием Троицким: Что с Гариком Сукачёвым, кто муза Макаревича? Монеточка, падение Шамана, новая песня «Чайф»
Группой выдающейся «Чайф» никогда не были. Ставить их в один ряд с тем же Макаревичем или Гребенщиковым и некоторыми прочими «иноагентами» было бы слишком лестно для группы «Чайф». Но они ребята такие зато покладистые, абсолютные конформисты. Конформисты и приспособленцы. И песня «Донбасское лето», разумеется, её никто не будет слушать. Само это название «Донбасское лето», оно решает поставленную группой «Чайф» задачу. То есть так все и будут писать: ага, группа «Чайф», «Донбасское лето», всё…
Подписаться на канал «И грянул Грэм»
Поддержать канал «И грянул Грэм»
А. ЛИПИН: У нас уже есть онлайн. И это журналист, музыкальный критик Артемий Троицкий. Здравствуйте, Артемий.
А. ТРОИЦКИЙ: Да, привет. А вас как зовут?
А. ЛИПИН: Меня зовут Артем. Мы почти тезки, почти.
А. ТРОИЦКИЙ: Почти тезки? Можно считать, что совсем тезки, потому что меня тоже многие зовут Артем, и я совершенно не против.
А. ЛИПИН: А меня крестили Артемием, так что в целом можно, да, считаться тезками. Последняя, наверное, такая большая новость, связанная с миром музыки, и такая, может, не большая, но громкая по крайней мере, это то, что певицу Монеточку объявили в розыск. Понятно, что каких-то, наверное, практических эффектов от этого не будет. В Литве, где живет Монеточка, ее никто выдавать России не будет. Но все равно это какой-то следующий шаг в исполнении российских властей или просто бюрократия автоматическая, что она не ставила вот эту плашку «иноагента», и они там бездумно как-то ее подали в розыск? В общем, стоит ли копаться в этой новости?
А. ТРОИЦКИЙ: История, конечно, не то чтобы очень важная и серьезная, поскольку думаю, что Монеточка была к этому и морально, и физически готова. То есть все «иноагенты», и я в том числе, они по-разному относятся к этим плашкам и к тому вообще, следовать или не следовать требованиям Министерства юстиции. Их решение на этот счет зависит от разных факторов, но в первую очередь зависит от того, готов ли данный «иноагент» сжечь все мосты назад в Россию, ну естественно, если там не произойдут какие-то радикальные изменения, и готовы ли они все связи с некогда родной стороной похерить.
Кто-то к этому относится очень спокойно, и политики, и журналисты, и музыканты, и писатели. Я знаю таких людей. Это, как правило, люди, у которых в России не осталось ни близких родственников, ни какой-то ценной недвижимости или каких-то коллекций, или чего-то еще, в общем, которые уже достаточно основательно перебрались за рубеж, и отбирать у них нечего. И вредить, опять же, каким-то остающимся в России родственникам, близким друзьям и так далее, опять же, таких уязвимых людей нет. По всей видимости, у Монеточки ситуация именно такая. Поэтому ей совершенно все равно, станут ее преследовать уголовным образом в Российской Федерации или не станут.
Есть люди, которым не все равно. Вот, скажем, у меня в России остались старшие дети. И это, конечно, в общем-то, создает определенные проблемы, не столько для меня, но, естественно, и для меня как для родителя тоже, но в первую очередь для этих самых детей, потому что иметь отца, который находится в розыске и вообще…
А. ЛИПИН: Экстремист.
А. ТРОИЦКИЙ: Ну да, экстремист. Что-то там еще. Я, честно говоря, не очень разбираюсь во всех этих деталях. Естественно, вряд ли это им будет как-то помогать по жизни.
А. ЛИПИН: Вообще, по этой плашке «иноагента» я заметил, что люди как-то даже иногда активно следят за тем, кто что и как ставит. Потому что вот у Юрия Дудя в последнем его ролике он убрал эту свою плашку из видео, и сразу множество комментариев появилось из разряда «наконец-то, Юра, давно пора, молодец» и так далее. В общем, его аудитория рада тому, что он принципиально вот убрал эту плашку. То есть как будто бы это тоже какой-то посыл имеет.
А. ТРОИЦКИЙ: Ну, естественно, без плашки лучше. Естественно, это противно, до некоторой степени унизительно, да и выглядит не очень эстетично. Но я, тем не менее, плашку ставлю, по той причине, которую только что изложил. Точно так же и примерно по тем же причинам плашки ставят и некоторые другие мои друзья и знакомые «иноагенты», в частности Андрей Макаревич и еще целый ряд известных людей. И это вовсе не потому, что мы стучим ножками перед Министерством юстиции, а потому, что мы испытываем чувство ответственности перед некоторыми людьми, которые, в отличие от нас, остаются в России и могут там подвергнуться репрессиям.
А. ЛИПИН: Мне еще кажется, в этом плане несколько символично, что именно Монеточка стала вот этим объектом интереса Министерства юстиции. Потому что учитывая в последнее время такое активное вмешательство государства российского в политику рождения детей, движение – не знаю, насколько его можно назвать движением – чайлдфи внесено тоже в список экстремистских, при этом Лиза Монеточка очень активно делится своей материнской жизнью в Инстаграме, в своих социальных сетях.
И я часто видел такое мнение, что социальные сети Монеточки – это лучший аргумент за то, чтобы стать родителями, потому что она показывает вот такую не приторную, но при этом милую и светлую часть родительского опыта. И поэтому мне кажется это символическим, по крайней мере, что, с одной стороны, Россия борется за свою демографию, а с другой стороны, вот мы уголовно преследуем одну из самых известных мам в российском искусстве, современном по крайней мере.
А. ТРОИЦКИЙ: Вы, в общем, Артем тут абсолютно правы. У Лизы на самом деле двое маленьких детей. И она очень заботливая мама. И, естественно, в поведении российской бюрократии и российских каких-то надзорно-репрессивных органов можно наблюсти огромное количество идиотизма, противоречий и нестыковки с какими-то декларируемыми ценностями. Вот это далеко не единичный случай.
А. ЛИПИН: Еще одна тема, которую я хотел с вами обсудить. Вы уже частично давали комментарий по ней «Настоящему времени», недавно у вас было интервью, поэтому я чуть с другого угла зайду. Но чтобы зрителей ввести в контекст. Какое-то время назад издание «Верстка» поделилось вот этим списком запрещенных артистов. Непонятно. И вы сами тоже тогда «Настоящему времени» сказали, что очень странный этот какой-то список со странным набором имен и это либо очередной фейк, либо это какая-то инициатива низовая, и никоим образом это не является каким-то общероссийским преследованием.
Но вот аспект, который мне кажется интересным, я от менее известных артистов в этом списке, потому что там были, конечно, очень известные имена, а были имена более нишевые, и вот эти нишевые артисты, они как раз в социальных сетях писали, что уважаемые журналисты, даже если этот список правда, пожалуйста, не надо его публиковать, потому что это нам создает проблемы, потому что если раньше, может быть, мы и не были так известны и интересны там какому-нибудь Роскомнадзору, то именно вот такие публикации, они делают нашу жизнь сложнее.
Вот с точки зрения вот именно таких артистов, которые, может быть, не являются звездами первой величины, могут ли такие публикации действительно навредить им, если они остаются в России? Или на самом деле они преувеличивают какое-то влияние вот таких независимых СМИ на Роскомнадзор и Министерство юстиции?
А. ТРОИЦКИЙ: Ну, тут надо исходить из одного единственного абсолютно непреложного факта, который заключается в том, что все в России дико испуганы. Весь российский народ сверху донизу находится под каким-то прессом страха, неуверенности. И это касается не только артистов, но это касается и тех, кто, собственно говоря, этих артистов использует, то есть всевозможный менеджмент, какие-то музыкальные средства массовой информации, организаторы концертов, организаторы корпоративов и так далее.
Я думаю, что, скажем, если бы эти люди не испытывали бы всего вот этого страха, не тряслись бы у них поджилки и не дрожали коленки, они могли бы на эти списки, в принципе, совершенно спокойно наплевать. Потому что списки явно незаконные, списки непонятно кем составленные. Более того, все официальные органы, которые попросили прокомментировать эти списки, от пресс-секретаря Путина Пескова до каких-то там Роскомнадзоров и прочее-прочее, они все от этих списков открестились.
Соответственно, артист Иван Иванович Иванов вполне может предъявлять каким-то, скажем, организаторам концертов или устроителям корпоративов все эти опровержения и говорить: «У меня все в порядке, у меня все хорошо». Но тогда ответственность на себя должны будут взять организаторы. А организаторы дико боятся. И поэтому, исходя из принципа «как бы чего не вышло» или «нет дыма без огня» и так далее, они все равно скажут: «Ну да, мы понимаем, что это дерибас какой-то, но а вдруг, а вдруг…». И всё. И это в любом случае ставит данных артистов под удар. Поэтому да, я думаю, что, конечно, чем меньше об этих списках говорить, тем лучше.
А. ЛИПИН: Я знаю, что про ту часть российской эстрады, которая пророссийская или, не знаю, Z-эстрада и так далее, вы не очень любите говорить, но просто история, которая меня интересует в последнее время, это такая история падения Шамана, который был главным и, наверное, даже не только в музыке, а, пожалуй, единственным успешным культурным проектом Z-среды вообще в любой сфере культуры, потому что фильмы проваливались, Z-сериалы никто не смотрел, книги не покупал и так далее, и на это там жаловались все эти Телеграм-каналы. И Шаман был, наверное, единственным по-настоящему успешным Z-проектом.
Но вот и он в последнее время. Вначале развелся (уже не по канонам демографии российского государства), теперь вот он пытается залицензировать фразу «Я русский», что тоже вызвало шквал вообще критики и недоумения у его бывших поклонников.
Правильно ли я понимаю, что даже та вот небольшая Z-культура, которая была в России, она уже сама в себе рушится и ничего уже у них не остается, кроме как вспоминать прошлое и там использовать группу «Кино» для банковских карточек?
А. ТРОИЦКИЙ: Во-первых, Z-культура – это, конечно, не вполне культура. Это скорее крайне бездарная имитация музыки, литературы, кино и так далее. Бездарная, предельно конъюнктурная и заточенная под чисто пропагандистский эффект. В общем-то, это, конечно, не настоящая культура, уж тем более не настоящее искусство.
Что касается до Шамана, то да, в общем-то, единственное, что путинская музыкальная пропаганда могла поставить себе в заслугу за все последние годы, да, это певец Шаман. Больше, в общем-то, предъявлять этим ребятам нечего.
Насколько я понимаю, вот эта вот женщина, с которой Шаман развелся, его бывшая жена, я не помню, как ее зовут, но она как раз была таким достаточно известным медийным менеджером, каким-то пиарщиком и так далее. И, по-видимому, собственно говоря, именно эта женщина и строила, и удачно строила, карьеру Шамана. Что-то у них пошло не так. Понятия не имею что. То ли Шаман ей изменил, то ли они деньги не поделили, то ли еще что-нибудь. Но, во всяком случае, действительно эта парочка сладкая рассталась.
И я думаю, что все проблемы Шамана они, собственно, в основном, по крайней мере, именно с этим и связаны. То есть супруга его, по-видимому, была тетенька ушлая и не глупая и предпринимала какие-то достаточно эффективные меры для продвижения своего муженька. После того, как ее не стало, он пустился во все тяжкие, решил, что он единственный русский в округе. Ну и дурак. Что тут можно сказать? Не надо было ссориться с такой эффективной супругой.
А. ЛИПИН: А это вообще важно, насколько эффективна Z-околокультура? Хорошо, скажу так. Просто пытаюсь подобрать наиболее точный термин. Насколько это важно в контексте устойчивости путинского режима? Потому что обычно, когда мы там вспоминаем какие-то диктаторские или тоталитарные режимы, то всегда там рядом идет что-то культурное. Ну, Лени Рифеншталь уже только ленивый не помянул. Но это могут быть архитектурные стили какие-то, это может быть и музыка. Это может быть много что. Но обычно рядом с сильным политическим режимом идет какая-то эстетическая подоплека этого всего, что-то визуальное или аудиальное.
У Путина такого нет и никак не появится. Это важно или на самом деле мы просто придумываем связи, а на самом деле он силен и без этого, ну господи, нет у него Шамана и ничего страшного не произойдет?
А. ТРОИЦКИЙ: Я думаю, для путинского режима вся вот эта культурная подоплека – это из серии «мелочь, но приятно». То есть это не главное, далеко не главное, что несет в себе и с собой путинский режим. Но, естественно, в традициях всех тоталитарных режимов, в том числе и в нашей стране, скажем, сталинского или позднесоветского, брежневского, в традициях иметь вот эту самую пропагандистскую культурную среду, то есть всякие песни во славу вождей, великих побед, партии, комсомола и так далее. И это могут быть и парадные картины, это могут быть и пропагандистские кинофильмы и сериалы и прочее-прочее.
Проблема в том, что и при Сталине, и при Хрущеве, и при Брежневе этой идеологизированной культурной пропагандой занимались талантливые люди. Это были великие композиторы, включая Шостаковича, Прокофьева, я уже не говорю о Дунаевском, Пахмутовой, Тухманове и так далее. Это хорошие актеры и кинорежиссеры. Это достаточно убедительная литература. Скажем, Шолохов даже Нобелевскую премию в свое время по литературе получил. Поэтому это работало в советское время. Точно так же, как это работало с упомянутой уже вами Лени Рифеншталь и так далее.
Что касается до нынешних всех этих попыток, скажем так, как-то окультурить путинский режим, то ничего не получается просто потому, что там нет ни одного талантливого человека, никого.
А. ЛИПИН: Ну подождите. Как же? Я с вами не соглашусь. Разве Гарик Сукачев не талантливый музыкант? Разве Никита Михалков не был талантливым режиссером? Разве Машков тот же самый, он разве не талантливый актер? По крайней мере, когда ему есть что играть.
А. ТРОИЦКИЙ: Вот это очень важная оговорка. Дело в том, что все эти ребята, они были достаточно неплохи. Мне нравится режиссер Богомолов. Гарик Сукачев, в принципе, тоже неплох, хотя и не один из лидеров, я бы сказал, отечественной рок-музыки. Может быть, скажем, Захар Прилепин тоже был когда-то неплохим писателем, там романы «Санькя» или про Соловецкие острова «Обитель».
Но дело в том, что за последние годы вот уже в этой новой парадигме, вот в этой нынешней военной повестке они ничего хорошего не создали. Всё, фонтан заткнулся. Если они раньше могли считаться интересными, способными, даже талантливыми и так далее, то ничего талантливого никто из них, то есть буквально ни один, не создал за последнее время. Ни талантливого, ни, как в случае с Шаманом, чего-то такого, на что публика купилась и стала ставить миллионы лайков. Ни того, ни другого. Просто полное и абсолютное поражение на всех культурных фронтах.
А. ЛИПИН: А почему? Вот я этим вопросом задаюсь уже долгое время. Хорошо, мы там признаем, что это талантливые люди. И если мы примем, что они искренне, а не из-под палки поддерживают действующий режим, что их останавливает от того, чтобы делать великие вещи? Мы же только что говорили про другие тоталитарные режимы, где хорошие артисты делали хорошие, до сих пор остающиеся в культурном поле вещи. А тут как будто бы что-то ломается. Я вот не могу понять, что же это ломается.
А. ТРОИЦКИЙ: Артем, вы сами ответили на этот вопрос. Дело в том, что и у сталинского режима, ну и вообще у всех коммунистических режимов, и у всех фашистских режимов (Муссолини, Гитлера и так далее), у них у всех была идеология, и идеология эта была в каком-то смысле достаточно убедительной, и большое количество людей, в том числе и деятелей культуры, этой идеологии следовало искренне. Слово «искренне» вы употребили.
Что касается до положения дел в сегодняшней России, то, в общем-то, никакой серьезной и внушительной идеологии сейчас нет. Это какая-то компиляция в мусорном ведре из совкизма, православия, чего-то еще и так далее.
И я думаю, что никто из этих ребят искренне в путинскую идеологию не верит. Они просто приспособленцы, они просто конформисты, которые пытаются в нынешней позорной ситуации как минимум выжить, а желательно еще как следует заработать, ловя рыбку в мутной воде. И, собственно, вот с такой установкой, когда ты пытаешься приспособиться и, сам в это не веря, начинаешь петь какие-то дурацкие песенки смехотворные или снимать заведомо пропагандистские тупые фильмы, естественно, ничего у них путного не получается.
Есть некоторые, по-видимому, люди, искренне верящие во всю эту нынешнюю муть. Там, скажем, певица Чичерина. Вот певица Чичерина как раз, в отличие от режиссера Богомолова, никогда никакими талантами выдающимися не отличалась и никогда ничего стоящего не сделала. Так что тут все логично и, по-моему, тут особо и спорить не о чем.
А. ЛИПИН: Я тут в рамках подготовки к интервью списывался с коллегами, говорю: «Вот о чем, как вам кажется, нужно с Артемием поговорить?» И Вадим Радионов мне вкинул, я даже и не знал, жил бы спокойно и не знал бы без него о том, что группа «Чайф» выпустила новую песню. Я пытаюсь ее найти в преддверии интервью и никак не могу, ее нигде нет. В итоге нашел новость. Оказалось, «Чайф» выложили эту песню у себя в Телеграм-канале. На Ютубе ее нет, нигде. Даже на Рутубе, мне кажется, ее нет. Она есть в Телеграм-канале и во Вконтакте, может быть.
И я ее послушал. Называется она «Донбасское лето», что уже нам дает понять о ее качестве многое. Но это прям не просто неталантливо, это технически плохо сделано. То есть то, как там построена ритмика стиха, как там рисунок рифм, я уж молчу про содержание, то есть это какой-то новый уровень неталантливости. И то, как они, немножко стыдясь, распространяют эту песню, мне кажется, что как будто бы они и сами понимают, что делают что-то не то, что свернули куда-то не туда. Но, может быть, я излишне оптимистичен в этом плане.
А. ТРОИЦКИЙ: Я не слышал эту песню.
А. ЛИПИН: И не надо, я вам сразу говорю.
А. ТРОИЦКИЙ: И не собираюсь, да. «Чайф» как раз типичный случай. Это была достаточно средняя, посредственная группа. Для меня группа «Чайф» – это живое олицетворение такого субстиля под названием «говнорок». Никогда эта группа мне не нравилась. Хотя она достаточно популярна. И было у нее несколько забавных песен, типа «Аргентина – Ямайка 5:0».
А. ЛИПИН: Ой, ее всегда с удовольствием поют под гитару. Ну, раньше, по крайней мере, пели. И «17 лет», и «Оранжевое настроение». То есть все равно у них были какие-то хиты, хоть, может быть, не самого высокого качества.
А. ТРОИЦКИЙ: Пели. Но, в общем-то, группой выдающейся они никогда не были. Ставить их, скажем, в один ряд с тем же Макаревичем или Гребенщиковым и некоторыми прочими «иноагентами», в общем, это, конечно, было бы слишком лестно для группы «Чайф». Но они ребята такие зато покладистые, абсолютные конформисты. Конформисты и приспособленцы. И песня «Донбасское лето», разумеется, ее никто не будет слушать, к тому же если она настолько плоха.
Но уже само это название «Донбасское лето», оно решает поставленную группой «Чайф» задачу. То есть так все и будут писать: ага, группа «Чайф», «Донбасское лето», всё. Никто песню не слышал, но понятно, о чем она. И понятно, что все в порядке и все нужные галочки будут проставлены, и пригласят группу «Чайф» с песней «Донбасское лето» на такие-то эфиры, на такие-то дни города и на такие-то государственные корпоративы.
А. ЛИПИН: Чтобы не тратить весь эфир на не самых приятных, по-человечески по крайней мере, артистов, хочется немножко поговорить еще и про эмигрантскую сцену, потому что в последнее время я очень много слышу претензий, причем и от просто слушателей, и от, скажем, профессиональных критиков о том, что вот эта эмигрантская сцена, она немножко начинает сворачиваться сама в себя.
И там, скажем, на последний альбом «Касты» я видел очень много таких отзывов, что это как будто бы становится размышление о том, как ты уже эмигрируешь, а потом размышления о том, как ты размышляешь о том, что ты эмигрировал. И как будто бы немножко начинается вариться само в себе без какого-то очевидного шага вперед. Вы вот это закостенение замечаете или это такой ограниченный взгляд на проблему?
А. ТРОИЦКИЙ: Любые искренние артисты, тем более талантливые искренние артисты, они пишут песни, они пишут тексты, пишут картины на те темы, которые их по-настоящему волнуют. Вот, естественно, деятели культуры российские, которые в последние несколько лет оказались в совершенно новой для себя ситуации, в ситуации, которая сама по себе требует какой-то рефлексии и которая требует каких-то разрешений, естественно, они об этом и говорят, они об этом и поют. Иначе быть не может.
То есть есть другие артисты, которые, напротив, пытаются делать вид, что все в порядке, что ничего страшного, ничего не произошло, и мы продолжаем сочинять на тему любви, хорошей погоды, чего-нибудь еще такого сугубо нейтрального.
Но, скажем, и «Каста», и та же Монеточка уже упомянутая, и многие артисты, которые не являются эмигрантами, которые остаются в России, скажем, Юра Шевчук и группа «ДДТ», группа «Сплин» и так далее, естественно, они пишут песни на эту тему. А как? А как иначе? Это будет просто нечестно.
А. ЛИПИН: Вопрос-то не в том, что как иначе. И, конечно, никто не призывает запретить эти темы. Можно ли писать еще хоть о чем-то? Не в плане «напишите», а скорее у меня это вопрос: вообще это возможно, находясь в эмиграции, находясь в этой ситуации вот сейчас, только об этом, только это и волнует, и это нормально, и большего ждать не надо? Потому что если мы сравниваем, например, с белой эмиграцией начала века, то там, конечно, множество было работ, литературных прежде всего, про эмиграцию, но появлялись работы и на отвлеченные темы. И сейчас, годы спустя, мы вспоминаем скорее, не знаю, условную «Лолиту», а не историю эмиграции.
А. ТРОИЦКИЙ: На мой взгляд, вся эта проблема абсолютно притянута за уши. Потому что есть, скажем, альбом «Касты» или предыдущий альбом одного из участников «Касты» Влади, которые действительно практически целиком посвящены именно той трагедии, которая сейчас происходит.
В то же время имеются записи других артистов, в том числе и более знаменитых, чем «Каста», которые вовсе не сфокусированы только исключительно на этом. Скажем, если вы слышали последние альбомы Бори Гребенщикова, то там есть, может быть, одна, две, три песни, которые можно считать отголосками какого-то рода реакции на происходящие нынче ужасные события, но там и масса песен, их явное большинство, где Боря Гребенщиков абсолютно в своем обычном амплуа. Это какие-то философские стихи, это какие-то песни на религиозные темы, моральные темы и так далее. И таких артистов очень много.
Так что нет, я думаю, что все эти разговоры про то, что артисты во внешней России какие-то все чересчур повернутые, нет, это не так. Кто-то – да. Кого-то это волнует не только больше всего, а просто все остальное их просто не волнует. Я понимаю этих людей. И эта позиция заслуживает не только понимания, но и уважения. Но точно так же есть артисты совершенно иного плана.
А. ЛИПИН: Тут в чате задают вопрос интересный. Я не слышал это ваше выражение, но, по крайней мере, вопрос из чата «И грянул Грэм». «Артемий говорил когда-то, что муза Макаревича похожа на скромную сельскую учительницу. А на кого сейчас похожа муза Андрея Вадимовича?» Я бы в этом плане, наверное, даже расширил. Есть ли какая-то муза у «иноагентской» эстрады?
А. ТРОИЦКИЙ: У каждого артиста – своя собственная муза, у каждого автора – свой источник вдохновения. И ставить какую-то одну универсальную музу, которая диктовала бы всем содержание произведений, вот это просто смешно.
А. ЛИПИН: А у Андрея Вадимовича тогда, возвращаясь к вопросу комментатора?
А. ТРОИЦКИЙ: Как раз во внутренней России музой всех от «Чайфа» до Чичериной (и не только на букву «Ч») стал Владимир Владимирович Путин. Нет, естественно, у каждого – своя муза. У Андрея Макаревича, я думаю, он всегда был верен своей музе, которую я считаю такой, если считать, что муза – это женщина, то это такая вот интеллигентная дама-шестидесятница. Я вообще считаю Макаревича последним шестидесятником.
А. ЛИПИН: А первым?
А. ТРОИЦКИЙ: Нет, ну там были.
А. ЛИПИН: Или вы имеете в виду последним хронологически?
А. ТРОИЦКИЙ: И певцы, и писатели, и кинематографисты. Для меня идеальные шестидесятники – это братья Стругацкие. Но там имеется и Аксенов, там имеется и Окуджава, и Галич, и еще масса всяких симпатичных ребят. Вообще, нам пора уже завершать.
А. ЛИПИН: Да-да-да, я как раз и хотел сказать, что спасибо большое. Да, я немножко вас задержал. Извините, пожалуйста. Но так разговор интересно складывался. У нас в эфире был журналист Артемий Троицкий. Спасибо большое, что вышли к нам. И увидимся когда-нибудь в будущем обязательно.
А. ТРОИЦКИЙ: Да, давайте. Пока. Счастливо.
А. ЛИПИН: До свидания.