«Честно говоря» с Артемием Троицким
СССР была страна повального секса. Почему так? Главное объяснение заключается в том, что кроме как трахаться, в общем-то, в СССР на досуге делать было нечего. А вторая причина — запретный плод сладок. Плюс — это вызов всей советской системе, которая секс всячески игнорировала…
Подписаться на канал The Insider
Поддержать канал The Insider
К. ЛАРИНА: Добрый вечер, дорогие друзья, дорогие зрители, дорогие подписчики нашего канала. Это канал The Insider Live, меня зовут Ксения Ларина, и как обычно, каждую неделю у нас тут встреча – творческая встреча против войны, как я называю этот формат нашего разговора. А сегодня в нашей виртуальной студии человек, которого вы прекрасно знаете и часто видите в разных эфирах, в том числе и в своем собственном. Это Артемий Троицкий – музыкальный критик, журналист, человек, гражданин… Ну, короче, Троицкий. Артемий, приветствую тебя, здравствуй!
А. ТРОИЦКИЙ: Привет, Ксения, и всем привет!
К. ЛАРИНА: Я, кстати, видела тебя сегодня уже с утра в эфире у наших коллег на «Настоящем времени», где ты комментировал главное культурное событие недели – сказ про то, как Баскова застукали с Манучаровым. Да, это удивительный сюжет. Особенно он смотрится в паре с голой вечеринкой, которую сейчас тоже начали все обсуждать. Ты про это слышал – голая вечеринка у Насти Ивлеевой?
А. ТРОИЦКИЙ: Нет, про голую вечеринку я не слышал.
К. ЛАРИНА: Вау! Ты должен посмотреть.
А. ТРОИЦКИЙ: Хотя я бы с удовольствием в ней поучаствовал, наверно.
К. ЛАРИНА: Ну вот там участвовали.
А. ТРОИЦКИЙ: Как это ни странно, я даже знаю, кто такая Настя Ивлеева, потому что одна из любимых телепрограмм моей младшей дочери Лидии – ей 13 лет сейчас, – так вот это программа «Орел и решка». Украинское, кстати говоря, телешоу, в котором эта Настя Ивлеева очень часто появлялась и светила там своими прелестями на разных курортах, в мировых столицах и прочих очень приятных местах. Вот, так что я даже знаю, кто такая Настя Ивлеева.
К. ЛАРИНА: Ты себе не представляешь. Я тебя просвещу: Филипп Киркоров, Лолита Милявская, Ксения Собчак… Какой-то молодой рэпер вообще решил отличиться и надел носок на пенис и в таком виде дефилировал внутри клуба, который, кстати, уже закрыли после этой оргии, после этой ночи.
А. ТРОИЦКИЙ: Носок на члене – это, кстати, не его изобретение. Есть такая очень знаменитая американская группа Red Hot Chilly Peppers. Вот они это придумали. Они все четверо выходили на сцену с гитарами, барабанами и так далее, абсолютно голые – ну, в кроссовках, по-видимому, – и с такими белыми спортивными носками на том самом причинном месте. И надо сказать, что эти носки держались там каким-то образом – по-видимому, закрепленные, – на протяжении всего концерта. Я был на одном из этих концертов на фестивале в Финляндии.
К. ЛАРИНА: Ну вот можно ли квалифицировать все, что я сейчас тебе рассказала, как некую форму вызова общественного, протеста определенной части общества – скажем так, условно, богемы, – против всего того, что сегодня происходит в стране? Против мракобесия, против ханжества… Против войны, в конце концов. Или нет?
А. ТРОИЦКИЙ: Ну, я думаю, тут можно, конечно, очень по-разному все это дело квалифицировать. Но, во-первых, имеет смысл, естественно, сравнить это все, как сейчас делается сплошь и рядом, с Советским Союзом. Как известно, в СССР секса не было. Это было заявлено в официальном телемосте СССР-Америка где-то в году 1986-1987. Но на самом деле я всегда и говорил, и писал даже о том, что более разнузданной в плане секса страны, чем Советский Союз, я не знаю. Это была страна просто повального греха, повального секса. Все – служебные романы, дома отдыха, всевозможные перепихи там-сям, уровень разводов на уровне, по-моему, 70% и так далее, и прочее. СССР была страна повального секса.
Почему так? Я несколько объяснений этому делу предложил. Главное объяснение заключается в том, что кроме как трахаться, в общем-то, в СССР на досуге делать было нечего. Это сейчас имеется интернет, всякие компьютерные игры, клубы, кинотеатры с интересными фильмами и прочее, и прочее. Сейчас много чем можно себя нагрузить молодым людям и девушкам. В СССР этого ничего не было, и поэтому все, что оставалось – это вот это самое.
Значит, это была одна причина. А вторая причина – да, разумеется, запретный плод сладок. Плюс да, это вызов – вызов всей советской системе, которая секс всячески игнорировала, затушевывала, а время от времени утверждала, что его просто нет.
Я помню, у меня был один приятель, студент ВГИКа, приятельницей которого – ну, интимной подругой которого была дочь одного суперзнаменитого советского режиссера с фамилией на букву Б. Так вот я прекрасно помню, он на нее очень жаловался за ее дурной нрав и прочее. Когда я его спрашивал: «Так что ж ты ее не бросишь-то?», он мне говорил прямым текстом: «Когда я ее (как это называется) имею, я чувствую, что я имею всю компартию, КПСС, ЦК и советскую власть». Вот, как бы в отместку папе, значит, знаменитому режиссеру-лауреату.
Так что в этом смысле, если об этом вспомнить, то, в общем-то, можно, конечно, предположить, что в этом есть и доля протеста. Другое дело, что я думаю, что этот протест долго не продлится. Вот ты говоришь, что за эту голую вечеринку уже, значит, за голую задницу взяли ее организаторов. И потом этот клип – как его? – Баскова, в котором я, кстати, вообще ничего не усмотрел гомосексуального.
К. ЛАРИНА: Взгляды, Артемий. Там томные взгляды. Манучаров и Басков – пара. В этом клипе, не подумайте дурного. Изображают совершеннейшую любовь.
А. ТРОИЦКИЙ: Я не знаю, я человек малонаблюдательный, по всей видимости, но я ожидал, что там будет… Ну, что они будут целоваться, что-то такое друг с другом вытворять. Взгляды там можно, по-моему, трактовать и как томные, и, наоборот, как какие-то подозрительные и неприязненные. В общем, я не знаю. По-моему, надо было быть очень-очень придирчивым, скажем так, экспертом, чтобы усмотреть в этом какой-то гомосекс. Но, по-видимому, эксперты просто были в курсе того, что этот самый певец, вот этот Николай Басков – да, он придерживается…
К. ЛАРИНА: Что он на подозрении.
А. ТРОИЦКИЙ: …ориентации. Ну и, соответственно, решили под это дело, значит, подвести какую-то фактологическую базу.
К. ЛАРИНА: Минуточку, подожди, а там есть еще один сюжет, который меня совершенно потряс. Я видела у Алексея Остудина в Фейсбуке – он выложил… Алексей Остудин – для тех, кто не знает, – шоумен и музыкальный критик, который как раз занимается шоубизом в основном. Так вот, он опубликовал видео выступления, извини за выражение, другого музыкального критика Сергея Соседова. Ты видел это?
А. ТРОИЦКИЙ: Я знаю, что есть такой, но я бы его не назвал музыкальным критиком.
К. ЛАРИНА: Он запел. Он теперь певец.
А. ТРОИЦКИЙ: Он такой телевизионный комментатор…
К. ЛАРИНА: Да-да.
А. ТРОИЦКИЙ: …применительно к попсе, но в попсе музыки-то нет. То есть я бы сказал, что он такой попс-критик, а не музыкальный. Какая там, к черту, музыка в том, о чем он пишет?
К. ЛАРИНА: Подожди, а Соседова ты знаешь?
А. ТРОИЦКИЙ: Я его не знаю лично, слава богу – нафиг он мне сдался?
К. ЛАРИНА: Ну, там уж… Там такой экстремизм! Там выступление на сцене, он поет, и поет такую любовную арию, посвященную своему другу, как это поется. Это, конечно, нечто. Но мой вопрос… Я не хочу это все обсуждать. Ты очень точно вспомнил, комментируя все это утром сегодня в «Настоящем времени», опять же, советское время, когда у нас в советском Уголовном кодексе была статья № 102, по-моему, за мужеложество, по которой единственный, наверное, кого мы вспомнили и ты вспомнил сразу же – это Сергей Параджанов, известный бунтарь, режиссер, человек абсолютно инакомыслящий в категории в этой, в советских реалиях, безусловно. И ясно, что его посадили не за мужеложество, а за то, что он другой, он враг. Как «враг народа».
А. ТРОИЦКИЙ: Ну, я бы сказал, не то что враг, а просто стремный. Стремный тип, абсолютно неуправляемый, с какими-то своими бесконечными тараканами и так далее. Параджанов – он же не был диссидентом, он не был политически одержимым. Он просто делал что хотел, и делал это очень убедительно, и люди им восхищались. И вот то, что он как бы абсолютно вне системы… То есть если придерживаться известной терминологии Тома Стоппарда из пьесы «Рок-н-ролл», он был не еретик – он был язычник. Еретики – это диссиденты, которые сознательно занимаются борьбой. А язычники – это те, кому на эту власть вообще насрать глубочайшим образом, которые просто идут своим путем. И для власти это на самом деле не менее опасно, чем сознательные, политически подкованные антисоветчики-еретики.
К. ЛАРИНА: У нас уже пробовали разные способы борьбы с еретиками и язычниками. Давай вспомним: в 2017 году, когда было первое «театральное дело» против Кирилла Серебренникова, которое прикрывали экономическими преступлениями, статьей за мошенничество, а на самом-то деле понятно, что это тот же самый случай. Потому что да, это человек, который делал что хотел – Кирилл Серебренников. Но не получилось. Хотели, как я понимаю, испортить ему репутацию, испортить жизнь, а может быть, и посадить всерьез – черт его знает. За последнее время у нас появилось много таких статей, по которым лепятся политические дела. Ну, я уж не говорю, с начала войны – это, безусловно, статья за фейки, дискредитация российской армии, госизмена стала очень популярной. Но вот «дело писателей», как условно можно назвать сегодняшнюю стремительную кампанию по дискредитации и, по сути, гражданскую казнь Бориса Акунина (Григория Чхартишвили) и Дмитрия Быкова. Как ты это квалифицируешь? Это начало какого-то нового этапа, новый поворот?
А. ТРОИЦКИЙ: Я думаю, тут многое зависит от того, как эти дела пойдут дальше. Потому что, по моему неэкспертному мнению, власти пожалеют о том, что они сделали с Акуниным. Потому что Акунин – это, объективно говоря, самый популярный на данный момент российский писатель и вообще самый популярный русскоязычный писатель в мире. То есть это как бы современный классик.
При всем том, что, конечно, это писатель (на мой взгляд, по крайней мере) не того разлива, что, скажем, Владимир Сорокин, но это качественный и невероятно популярный в народе в том числе писатель. То есть те, кто не читал его романы многочисленные – и фикшн, и нонфикшн, и детективы, и все эти исторические его фолианты, – если их не читали, то наверняка смотрели фильмы про Фандорина, в которых, в частности, играли и Никита Михалков, и кто угодно.
И я считаю, что очень очень рискованно и, скорее всего, абсолютно контрпродуктивно для Администрации президента или кто там заведует всеми этими экзекуциями – очень было глупо с их стороны поднимать руку на Акунина. Это почти то же самое, что поднимать руку на Аллу Пугачеву. Я не сомневаюсь в том, что за атаку на Пугачеву кто-то в Администрации президента, в общем-то, огреб очень сильно. Потому что это была явная глупость. Нельзя было выставлять Пугачеву в виде врага режима, в виде врага Путина и так далее. Потому что что бы ни говорила нынешняя путинская пропаганда, Пугачеву все знают, Пугачеву все так или иначе, более или менее, но любят, песни ее всегда на слуху и никуда они никогда не денутся из российского сознания и подсознания. И делать из нее врага – ну, это было актом идиотизма.
К. ЛАРИНА: А чем отличается Макаревич, допустим, или Гребенщиков от Пугачевой?
А. ТРОИЦКИЙ: Масштабом. Во-первых, масштабом, а во-вторых, универсальностью. Универсальностью охвата. То есть и Макаревич, и Гребенщиков – это все-таки люди, которые апеллировали в первую очередь к своему поколению, во-первых, во-вторых, естественно, к любителям рока, в-третьих, в первую очередь к мужчинам, а не к женщинам. Потому что аудитория и Макаревича, и Гребенщикова – я думаю, это процентов на 70-80 все-таки лица мужского пола. Так что их аудитория уже. А аудитория Пугачевой – она абсолютно максимальная. Она шире даже, чем аудитория Высоцкого, шире чем аудитория Цоя. Это максимум просто. И отчуждать такую личность, как Алла Борисовна Пугачева – я считаю, это просто надо было быть полными идиотами.
К. ЛАРИНА: Прости, интересно просто, а чем это может грозить? Почему ты считаешь, что это идиотский поступок? По-моему, они вообще даже не задумываются ни о каких авторитетах, ни о каких репутациях, ни о чьих, и им уж абсолютно точно наплевать, любит их народ эту Пугачеву или не любит. Вон тебе, пожалуйста – как только это началось, подключились и бывшие друзья Пугачевой, и коллеги Пугачевой подключились. И ничего. Да и народу-то, собственно говоря, пофиг: «А-а, вот она, оказывается, какая!». Вот и все. В одно касание.
А. ТРОИЦКИЙ: Я могу сказать, что это не совсем так. Если бы путинская Россия уже полностью сравнялась с кимовской Северной Кореей или там, не дай бог, полпотовской Кампучией, Камбоджей – тогда да. Но пока что этого еще нет. Мы видим, что пытается Путин хоть как-то, но легитимизироваться, хоть как-то, но показать, что он популярен, что народ за него и так далее. Если бы не это, вообще не было бы никаких выборов. То есть вся вот эта совершенно бессмысленная предвыборная истерия, которая сейчас началась в Российской Федерации – лично мне на это дело наплевать глубочайшим образом. Я не читаю даже все эти жаркие дискуссии: бойкотировать или не бойкотировать, голосовать против или пипиську рисовать в бюллетене. Вот я считаю, что это все абсолютно все равно. Кто что хочет, то пусть и делает. Хочет, даже пусть за Путина голосует – это вообще ничего не означает, вообще ничего не меняет категорически. Но эти-то придурки – они, тем не менее, пустились во всю эту предвыборную кампанию. И, по-видимому, с единственной целью – потому им все-таки еще не окончательно все равно, чего там народец этот шевелится и вякает.
И в этом смысле я как раз считаю, что на Аллу Пугачеву и на ее репутацию среди этого самого народа им, в общем-то, тоже должно было бы не наплевать. А они поступили просто максимально тупо. То есть они поступили с Пугачевой так же, как поступили бы, скажем, с тем же Николаем Басковым. Вот на Николая Баскова, естественно, всем плевать глубочайшим образом. Потому что это в чистом виде дитя телевидения. Если бы он не светился во всех телеящиках на протяжении последних 20 лет со своими абсолютно бездарными песенками, то никакого Баскова бы вообще не было.
Я один раз любопытства ради провел небольшой опрос среди своих знакомых, в том числе профессионалов. Я им предложил назвать хоть одну популярную песню в исполнении Николая Баскова. Все вспомнили… И то не все, но…
К. ЛАРИНА: «Шарманку».
А. ТРОИЦКИЙ: Единственная песня была вспомянута – песня «Шарманка». Все, больше у Баскова нет вообще ничего. Поэтому Басков никак не отложился в российской подкорке. Вот Баскова за его педерастию, за эти самые пламенные взгляды и что угодно можно топтать со страшной силой и во все дырки. Но это не Пугачева. Пугачева – это совсем не то.
К. ЛАРИНА: А вот ВЦИОМ провел опрос и спросил у народа российского, у «дорогих россиян»: «Главный писатель года». Как ты думаешь, кого назвали дорогие россияне главным писателем года?
А. ТРОИЦКИЙ: Главный писатель? Ну, тут может быть такой «бермудский треугольник»: Владимир Путин, Дарья Донцова, Захар Прилепин.
К. ЛАРИНА: Йес! Прилепин – главный писатель года!
А. ТРОИЦКИЙ: Послушай, это, опять же, вранье.
К. ЛАРИНА: А Путин – главный политик, естественно.
А. ТРОИЦКИЙ: Писателя Прилепина для населения Российской Федерации практически не существует. Тиражи его книг невелики. Знают его только какие-то там активисты, единомышленники и те, кто кто вообще не отходит от телевизора ни на сантиметр в течение 24 часов в сутки. Прилепин – непопулярный писатель. Нет факта присутствия Прилепина. Опять же, можно провести опрос на улице, скажем, и спрашивать людей: «Назовите, пожалуйста, хотя бы одно произведение Захара Прилепина». Я могу точно сказать, что 50% не назовут ни одного, и еще 50%, может быть, с большим трудом, почесав репу, что-то вспомнят – или «Обитель», или там «Саньку», и то вряд ли.
То есть вот это чистая 100% со стороны ВЦИОМа подтасовка. Но ВЦИОМ всегда все подтасовывает. В общем-то, и ВЦИОМ, и ФОМ абсолютно фальшивые конторы, верить в цифры которых – это, опять же, идиотизм.
К. ЛАРИНА: Давай-ка тогда уже поговорим про «Степного волка». Это музыкальная премия, которую… Когда у нас первый сезон прошел, в каком году?
А. ТРОИЦКИЙ: Премия «Степной волк» существовала с 2008 по 2014 год.
К. ЛАРИНА: То есть 10 лет, считай, прошло с тех пор.
А. ТРОИЦКИЙ: Да, в 2014 я, соответственно, покинул пределы, и поэтому с 2015 по 2022 там ничего не проводилось. А сейчас я не знаю. Просто это было какое-то совершенно случайное мое, такое наобумистое решение. Я вдруг вспомнил про этого «Степного волка» в связи с какой-то публикацией, что ли, и подумал: а почему бы, собственно, не устроить этого «Степного волка» снова? Естественно, онлайн, естественно, без бюджета вообще. В конце концов, у меня много знакомых друзей-художников и так далее, которые по старой привычке могут нарисовать какие-нибудь премии и их разослать – это не проблема как раз.
Ну и я в своем Фейсбуке… Фейсбук у меня, кстати, абсолютно летаргический. У меня там ровно 500 подписчиков, и я не хочу, чтобы их было больше. У меня раньше был публичный Фейсбук, и там у меня было 77 тысяч подписчиков. Но блядская эта контора Цукерберга – они его в один прекрасный день просто удалили, просто уничтожили. То есть сначала меня банили на протяжении где-то 2-3-х лет – сначала на 3 дня, потом, по-моему, на месяц, – а потом просто взяли и удалили. То есть я думаю, что просто там шла какая-то постоянная атака на мой этот аккаунт публичный фейсбучный со стороны понятно кого, ну и эти придурки, в общем, не нашли ничего лучше, чтобы от проблем подальше, как его удалить. С тех пор я, вообще говоря, враг Фейсбука. Но вот такой вот личный, дружеский я на всякий случай оставил просто для того, чтобы был вот этот мессенджер и так далее для личных сообщений. И вот в этом самом своем минималистическом Фейсбуке я кинул объявление: давайте, ребята, голосуйте. По-моему, у меня там 8 номинаций – там, «Лучшая…».
К. ЛАРИНА: Да, но надо поподробнее рассказать обязательно, Артемий. Поскольку я твой френд в Фейсбуке, я тоже сказала: «Да, да, обязательно, давай-давай». Потому что, мне кажется, это очень важное начинание. Смотри, это как сейчас появляются издательства за рубежом, которые издают книги запрещенных русских авторов. Как когда-то «Посев» и ИМКА-Пресс, так сейчас уже есть несколько издательств. Я думаю, что издательство «Захаров» тоже наверняка перейдет в эту категорию, поскольку у них тоже неприятности сразу же начались после того, как Акунина запретили – к ним сразу пришли с обыском.
Так вот, я думала, что должна произойти какая-то история, связанная с музыкой, с рок-музыкой, обязательно. Потому что то, что мы наблюдаем за эти 2 года, когда люди уехали, ушли, выбрали свободу во всех смыслах для того, чтобы не просто уехать и сидеть там, писать тексты какие-нибудь в социальных сетях, а чтобы жить, работать и творить, заниматься своим делом и не молчать. И то, что мы сейчас наблюдаем – я думаю, что это должно было обязательно выйти вот в такое вот русло, чтобы можно было все вот это собрать воедино. Вот то, что ты хочешь сделать в «Степном волке». Номинации какие там?
А. ТРОИЦКИЙ: Ну, номинации там стандартные, причем их довольно мало. Потому что фактически над всей этой премией работает один-единственный человек, а именно я, и мне себя перегружать тоже неохота. Там этих категорий 8. Я думаю, сейчас все вспомню. Значит, это песня – «Лучшая песня». Там желательно 3 места назвать – первое, второе, третье. Значит, песня, видео, альбом, артист или артистка, событие…
К. ЛАРИНА: Концерт. Концерт есть отдельно?
А. ТРОИЦКИЙ: Да, концерт, книга на музыкальную тему и музыкальное медиа. 8 категорий… Я, по-моему, даже 9 сейчас насчитал. Значит, чего-то одного там нет. Ну вот, и надо присылать результаты на джимейловский адрес steppenwolf.awards… Steppenwolf – естественно, «Степной волк», роман Германа Гессе великий, в честь которого я назвал эту премию. steppenwolf.awards@gmail.com.
К. ЛАРИНА: Ссылочку дадим обязательно у нас.
А. ТРОИЦКИЙ: Отлично, было бы хорошо. Потому что уже приходят голоса всяких довольно неожиданных людей типа Марата Гельмана…
К. ЛАРИНА: Я тоже напишу. А можно всем поучаствовать?
А. ТРОИЦКИЙ: Я думаю… Ну, я попробую справиться, так скажем. Я просто хочу сказать, что ты вот как-то так очень энтузиастично откликнулась на этого самого степного волчару, а я на самом деле не был так уверен. С одной стороны, да. это здорово – как-то консолидировать нашу прогрессивную сцену, как-то показать, что мы не одни. Потому что там смысл в том, и список экспертов я там представил такой, чтобы там были люди и уехавшие, и оставшиеся в России. То есть показать, что вот этого отчуждения нет, что мы всех привечаем и так далее. Это, конечно, очень важно.
Но, с другой стороны, я думал и о том, что кого-то это может возмутить. То есть даже не столько возмутить, сколько показаться совершенно неуместным – типа, идет война, гибнут люди, а вы тут какие-то музыкальные премии придумали. Что это как бы не ко времени. И я эту точку зрения тоже вполне понимаю.
Поэтому сначала я провел, опять же, такой опросик у себя там в Фейсбуке и, получив исключительно положительные отклики – ни одного минуса, ни одного «нафиг это надо», – вот только после этого я решил, значит, этому делу дать ход.
К. ЛАРИНА: Я бы добавила знаешь какую номинацию? Открытие. «Открытие года». Вот это было бы интересно.
А. ТРОИЦКИЙ: Раньше в «Степном волке» это было – или «Открытие года»…
К. ЛАРИНА: Или «Дебют».
А. ТРОИЦКИЙ: Нет, в этот раз, к сожалению, нет. Но судя по тому, что я получаю, там какие-то сплошные открытия, сплошные дебюты. То есть на меня сейчас обвалилась куча каких-то имен, названий и так далее, которые я впервые в жизни слышу. То есть я так понял, что я, конечно, отслоился от актуальной музыкальной сцены слегка. Но тем не менее…
К. ЛАРИНА: Но ты знаешь, когда я говорю «Открытие», что я имею в виду? Не то чтобы дебют. Открытием может стать человек, которого ты, или группа, которую ты знал 100 лет. Согласись. И вдруг происходит какой-то невероятный прорыв.
А. ТРОИЦКИЙ: С новой стороны.
К. ЛАРИНА: Да, новое рождение. Я, например – столько открытий для меня именно за этот год! В том числе и продюсерских. Вот, например, Рома Либеров – я не знаю, как ты относишься к его проекту.
А. ТРОИЦКИЙ: Ну, дело в том, что я знаю, что речь идет о документальном фильме о музыкантах, которые покинули Россию, но продолжают активно жить и творить за ее пределами. Я не видел этого фильма. Рому Либерова, по-моему, я лично тоже не знаю. Во всяком случае, посмотрев на его фотографию, мне его лицо знакомым не показалось. Но я думаю, рано или поздно познакомимся.
К. ЛАРИНА: Посмотри, хорошая. Это такой фильм-концерт, называется «Мы есть». Прекрасный состав музыкантов.
А. ТРОИЦКИЙ: У меня есть вот этот самый линк, но у меня просто нет времени. У меня есть время час с тобой разговаривать, Ксения, а вот полутора часов посмотреть интересный фильм у меня пока что времени не нашлось. Но обязательно найдется. Обещаю, Рома Либеров.
К. ЛАРИНА: Ну а если, давай, так тебя спрошу: для тебя вот что было открытием именно в музыкальной сфере за прошедший год? Кого бы ты назвал?
А. ТРОИЦКИЙ: Ну, я не знаю. Дело в том, что я русскую музыку никогда особо не любил и не ценил. Я в этом смысле…
К. ЛАРИНА: Хороший степной волк.
А. ТРОИЦКИЙ: Человек с несколько иным уклоном. То есть я всегда ценил наших музыкантов, артистов – и рокеров, и рэперов, и бардов, и так далее, – в первую очередь за содержание, а не за форму. То есть с точки зрения формы никаких абсолютно открытий я для себя не сделал. А вот что касается до содержания, то тут да. Во-первых, меня, конечно, восхитил абсолютно – но это уже не один год, это уже по крайней мере полтора года длится – это Макс Покровский, «Ногу Свело», который сочинил просто где-то уже наверное около десятка песен антивоенных, антифашистских и так далее, из которых по крайней мере одна – «Украина, моя вторая половина», – на мой взгляд, это шедевр. То есть и с мелодической даже, с чисто музыкальной точки зрения мощнейшая просто песня. Я наблюдал просто, как на концерте люди реально плачут. Они слушают эту песню и просто слезы непроизвольно льются из глаз.
Потом мне очень нравится Нойз MC – опять же, несколько очень острых, очень остроумных, таких по-хорошему злых песен. Мне нравится его партнерша по «Голосам мира» Лиза Монеточка. У нее, правда, песен таких особо новых я не слышал, но у нее и старые звучат очень хорошо. А главное, она делает прекрасные просто такие заявления, стейтменты такие по видео. Так что она тоже молодец.
Потом появилось энное количество всяких законспирированных проектов. То есть, в общем-то, потихонечку вылезает вот этот самый новый андеграунд – то, как это было в конце 70-х начале 80-х годов, когда появились и Гребенщиков, и Цой, и Майк, и Шумов, и так далее; весь этот «магнитиздат» пресловутый. Вот сейчас вот тоже что-то такое появляется. То есть мне присылают или я нахожу в YouTube, опять же, протестные антивоенные песни, про исполнителей и авторов которых неизвестно вообще ничего.
Скажем, группа (или человек, я не знаю) под названием «The Тагил». Ну, то есть можно предположить, что из Нижнего Тагила, а может, и не из Нижнего Тагила, но песни, опять же, просто такие не в бровь, а в глаз. Или «Капитан Кенгуру». По слухам то ли, опять же, человек-индивидуал, то ли группа. Вроде бы обосновались в Голландии. Опять же, выходят там целые альбомы и все, опять же, такого очень интересного содержания. Какой-то «Дед Архимед» – этот, по слухам, в городе Иваново, в России, но, опять же, неизвестно. И тоже прекрасные такие сатирические куплеты. Вот, послушай: «Капитан Кенгуру», «Дед Архимед».
К. ЛАРИНА: «Архимеда» я слышала уже, «Деда».
А. ТРОИЦКИЙ: Получишь большое удовольствие. Так что в этом смысле, конечно…
К. ЛАРИНА: Подожди, одно дело, когда мы в свет выводим, что называется, под софиты людей, которые находятся в безопасности вне России . А сейчас вот мы с тобой называем отважных музыкантов, которые находятся внутри страны, в России. И мало этого, мы сейчас еще направим резкость на них, наведем резкость для того, чтобы там в «апэшечке» кто-нибудь сказал: «Опа! Спасибо, дорогой Троицкий. Ты нам целый список выкатил прекрасных людей, которых мы сейчас и возьмем за задницу». Нет ли здесь такой опасности?
А. ТРОИЦКИЙ: Ну, естественно, я об этом думаю. Естественно, я никакие псевдонимы не раскрываю и никакие сведения не разглашаю. Я думаю, что если бы держимордам понадобилось этих людей отыскать, к сожалению великому, в общем-то, это не большая проблема. При нынешних методах цифровой слежки, в общем-то, отследить можно все, что угодно. И единственный способ избежать гарантированно неприятностей – это просто это писать от руки на бумаге и тут же это все класть в стол. Вот тогда точно на вас никто не выйдет. А если вы хотя бы что-то выложили в интернете, хоть там с трехэтажными псевдонимами, паролями и явками – нет, это все может обнаружиться.
Но я думаю, что вряд ли это будет, потому что, в общем-то, у власти, к счастью, имеется огромное количество других проблем, и гораздо более серьезных, чем отловить группу «Тагил». Так же, как, собственно говоря, это было и в начале 80-х, когда тоже пыталась как-то советская власть бороться с тем же «магнитиздатом», но, в общем-то, несмотря на какие-то вялые попытки, какие-то черные списки и так далее, это все, конечно, имело некоторое значение, но не слишком большое значение. И, в общем, нельзя сказать, что эта борьба дряхлеющего СССР с молодым подпольем принесла какие-то ощутимые плоды для властей.
К. ЛАРИНА: Сегодня все иначе. Часто сравниваем в наших разговорах с советским временем и каждый раз приходим к выводу, что сегодня все страшнее. Потому что сегодня они требуют полной преданности. Не изображать преданность, а чтобы тебя ночью разбуди и ты бы так же закричал: «Слава великому Путину».
Возвращаясь к выборам. У меня есть версия, что ему нужно. Не просто легитимация, нет – он хочет любви. По-настоящему, всенародной любви, обожания, чтоб все его обожали. Вот я тебе клянусь.
И ты видишь, как он выстроил всех этих своих доверенных лиц, всех этих шаманов, машковых? Вот сегодня открылся штаб Путина. Там 3 председателя. Один – врач. Один – вот этот Жога, через которого он, собственно, на выборы пошел, если ты помнишь, этот самый герой СВО.
А. ТРОИЦКИЙ: Через Жогу.
К. ЛАРИНА: Да, через Жогу, кто только не пошутил. А третий или, вернее, первый сопредседатель – Владимир Машков, который говорит: «Все в России мечтали бы услышать в телефонной трубке голос президента. У меня получилось. Мне лично позвонил президент».
Вот понимаешь, можно сказать, что он там, типа, может быть, троллит всех, Машков. Но это же так. Сегодня именно такое требуется. Такого при «совке» я не помню в наше время. Ты что, мы ржали над этим над всем, разделяли четко. И никто нас за это не сажал – что называется, за смех.
А. ТРОИЦКИЙ: Нет, ну есть известная пословица про циркового слона: съест-то он съест, да кто ж ему даст? Может, Путин и жаждет народной любви, но фиг он ее получит, потому что это просто исключено. Это исключено, потому что слишком неприятно народу сейчас живется – и неприятно, и тревожно. И в экономическом смысле как-то бедновато. Сам по себе Путин, как ты прекрасно знаешь, будучи актрисой, отнюдь не харизматик, отнюдь не хороший актер. В этом смысле Муссолини и Гитлеру он сильно проигрывает. О внешних данных я промолчу.
Так что нет, не будет, конечно, у Путина никакой всенародной любви. И хочет он, я уверен, не этого. Он хочет всенародного страха. Всенародного страха и послушания. То есть как в нормальной домостроевской семье – там же о любви-то речь не идет в свете традиционных ценностей семейных. Там речь идет о том, что жена должна слушаться мужа, а муж должен повелевать. А если жена ослушается мужа, то, значит, совершенно не зазорно ее и отколошматить. Вот, собственно, примерно по таким же принципам, я думаю, Путин видит строительство своих отношений с российским народом. О любви лучше не говорить, о ней все сказано.
К. ЛАРИНА: Как твой отец относился к Путину, скажи мне. Я просто хочу напомнить – может, кто не знает, – что отец Артемия Троицкого один из крупнейших советских специалистов по Латинской Америке, по странам третьего мира, и как никто знал, как и из чего лепятся военные фашистские хунты. Очень часто сравнивают сегодняшнюю Россию даже не с Северной Кореей, а скорее вот с этими латиноамериканскими режимами. Как он относился к Путину, скажи мне. Он же был такой правоверный марксист, социалист по своим убеждениям. Но вот мне интересно, что он думал про путинскую Россию.
А. ТРОИЦКИЙ: Нет, мой отец был в первую очередь умный человек и человек на самом деле очень хорошо образованный, с хорошими аналитическими способностями. Нет, естественно, он к Путину относился определенно и однозначно плохо. Другое дело, что он умер в конце 2006 года, когда ягодки путинские еще не расцвели, а только цветочки так слегка играли лепестками.
Относился он к нему плохо, но как мне показалось, он его не воспринимал настолько серьезно плохо, как я. Потому что я его возненавидел с первого взгляда. Вот как я его увидел где-то в конце 1999 года по телеящику, я тут же сказал всем: «Это, ребята, пушной зверек песец. Это очень плохие новости, потому что это худший тип русского мужчины, каковой на свете имеется. Это помесь гопника с ментом». Так оно и есть. И, в общем-то, будущее это все очень даже наглядно продемонстрировало. Так что для меня никаких сюрпризов в новейшей биографии Путина не было. Я эту эволюцию представлял себе еще в начале нулевых.
К. ЛАРИНА: Я почему спросила про отца? Я тебе скажу. Я про отца почему вспомнила – потому что я поразилась… Что обычно делает человек перед интервью, даже если я знаю тебя 100 лет? Конечно же, я залезаю в Википедию. Все равно, на всякий пожарный – мало ли чего. И когда я там погрузилась, пошла на страничку Википедии про твоего отца, на статью, я просто была потрясена этой биографией, этой жизнью, этими кульбитами.
С одной стороны, марксист и ленинец. Как про него кто-то сказал, что ученый с душой революционера. Вот мы говорим про бунтарей… Я сейчас тебе расскажу про твоего отца. Меня там поразило несколько сюжетов. Что в 1968 году его выслали из Праги за то, что он не так оценил события, вторжение советских войск. Меня поразил сюжет, что его книгу сожгли. Дорогие друзья, руководство Института мировой экономики и международных отношений сожгло книгу отца Артемия Троицкого. Его исключили из КПСС за недоносительство. Это я все тебе рассказываю…
А. ТРОИЦКИЙ: Его же и из партии исключили в 1982 году.
К. ЛАРИНА: За что, за недоносительство?
А. ТРОИЦКИЙ: Ну, за то, что да, он там развратил – в интеллектуальном, естественно, отношении, – своих аспирантов. Снабжал их, как там было написано, троцкистской литературой. Да, и не оповестил органы об опасных умонастроениях своих студентов и аспирантов. Да, было такое.
К. ЛАРИНА: А книгу сожгли за что?
А. ТРОИЦКИЙ: Какие там были формулировки, я не знаю, но просто потому что он попал в такую серьезную опалу. Ну и, соответственно, чтобы не отовариться какими-то проблемами с неудобным автором – ну, как сейчас с Акуниным, например, – взяли и уничтожили.
К. ЛАРИНА: Все уже было. Все те же методы сегодня используются такой публичной дискредитации человека. Конечно, обидно за то, что все приходится переживать опять сначала и идти по проторенному пути своих родителей.
А. ТРОИЦКИЙ: Но, в общем-то, это вполне достойный путь. Так что я лично об этом не жалею.
К. ЛАРИНА: Ну а у тебя были такие развилки в твоей жизни, когда ты мог бы стать, не знаю, комсомольским функционерам вместо того, чтобы быть битником и хиппарем?
А. ТРОИЦКИЙ: У меня вся жизнь состояла из подобных развилок, и я, как правило, на этих развилках брал влево. То есть шел таким скользким путем. Да, естественно, я мог бы много кем быть. Может, я мог бы сейчас вполне быть на месте, скажем, Константина Львовича Эрнста, но мне это было неинтересно.
К. ЛАРИНА: Какие чувства ты испытываешь к этим людям, с которыми какая-то часть жизни твоя связана? Которые нынче являются главными опорами этой власти, этого режима. Которые с самыми длинными языками – а соревнования по длине языка происходят постоянно. Ты их жалеешь, ты им сочувствуешь, ты их презираешь, ты их прощаешь?
А. ТРОИЦКИЙ: Для меня эта история уже давно закончилась. То есть я более или менее все понял, все фишки расставил, а какие надо, смел с доски еще в 2014 году. То есть в 2014 году я расстался с несколькими своими не скажу ближайшими, но, тем не менее, друзьями. В том числе Иваном Охлобыстиным, в том числе Александром Скляром, Вадимом Степанцовым. У меня с ними отношения прекратились еще тогда. Поэтому в феврале 2022, в общем-то, никаких таких особых трагических новостей на меня не свалилось. В общем-то, все оказались там, где я их и ожидал увидеть. Поэтому не могу сказать, что я как-то сильно распереживался на эту тему. Естественно, ужасы войны – да, это по-прежнему бесит и ужасает. Но все эти личные отношения – я это все как-то расставил по полочкам еще почти 10 лет назад.
К. ЛАРИНА: А ты разделяешь талант, дар и личность человека?
А. ТРОИЦКИЙ: Трудно сказать. Я бы сказал, что тут надо, по-моему, ко всему подходить индивидуально и дифференцированно. В том числе и в зависимости от масштаба таланта, от качества этого таланта и так далее. То есть известно, что Федор Достоевский был мерзейшим человеком, а также мракобесом, антисемитом и прочее. Но романы он действительно писал мощные. Хоть я их и не особо люблю, но я отдаю должное, что это могучие произведения. Поэтому я не могу взять и из-за неприемлемости Достоевского как человека отбросить и его сочинения.
А если говорить о Захаре Прилепине, то вот тут элементарно. Хотя мне тоже и «Санька», и «Обитель» нравятся, и рассказики у него были неплохие, но убедившись в том, что это просто преступник, убийца, садист, не говоря уже о том, что просто мудак – да пошли к черту и все его творческие наследия. Так что как-то вот так у меня по-разному с этим случается.
К. ЛАРИНА: Ну да, я тоже вот смотрю, допустим, на того же Никиту Сергеевича Михалкова. Но все равно он не заставит меня разлюбить его лучшие работы. Я их все равно люблю. Я их не выключаю с гневом, если вдруг она возникнет где-то там в телевизоре, какая-нибудь его картина из того прошлого – замечательного прошлого творческого пути Михалкова.
А. ТРОИЦКИЙ: Но фильмы с Машковым, я думаю, ты вряд ли сейчас будешь смотреть.
К. ЛАРИНА: Ой, вообще… Мне ужасно жаль. Ты понимаешь, в чем дело, почему этот вопрос меня волнует? Потому что среди них было много талантливых людей. И мне кажется, что они совершают преступление не только по отношению к людям, но и к себе тоже. К себе. Потому что это наказуемо. То, что вы творите – это наказуемо. Прежде всего вы это почувствуете. Вы будете хватать за хвост дар, а он будет от вас улетучиваться как дым из… Не знаю откуда.
А. ТРОИЦКИЙ: Ну, это бывает и это описано не в одном художественном произведении и снято не в одном кинофильме.
К. ЛАРИНА: Это так?
А. ТРОИЦКИЙ: Да, это так на самом деле. Но я не думаю, что они парятся на эту тему. Я думаю, что гораздо больше их пугает другое. А именно то, что этот режим падет, и вот тогда им придется выступать не на Красной площади, а в лучшем случае играть в квартирнике где-нибудь. Я думаю, что это их беспокоит гораздо сильнее.
К. ЛАРИНА: Ну что же, возвращаясь к итогам, поскольку год заканчивается и мы… Сегодня у нас какое, 21-е? Что ты можешь сказать про свои какие-то личные ощущения? Что для тебя было главным в этом году? Главным ужасным, главным прекрасным…
А. ТРОИЦКИЙ: Ну, я так думаю, что, конечно, никаких хороших новостей в этом году не было. Категорически. То есть я не могу вспомнить ничего. Ну там были, какие-то, скажем, фильмы, которые мне понравились, книжки, которые на меня произвели впечатление. Но это все мелочи. Это все сугубые мелочи, а по большому счету, в общем-то, все плохо на самом деле.
Мне тут задали вопрос вчера – я уже не помню, какое-то агентство. Там был вопрос: что нового вы открыли в себе в этом году? Вот в себе в этом году я открыл то, что, в общем, хотя я уже давно живу не в России и, в принципе, по конституции, по настроению и так далее я человек интернациональный и космополитичный, но вот я открыл в себе, что то, что происходит на моей некогда любимой родине, в родной стране, в общем-то, меня по-прежнему достает. Хотя, в принципе, могло бы уже все давно и успокоиться, и катись оно к черту. Нет, я продолжаю переживать по этому поводу. Может быть, не так сильно, как кому-то хотелось бы, но я смотрю просто на то, что происходит в России, и мне очень грустно.
Мне очень грустно от апатичности, от молчаливости. И меня просто шокирует то, как люди, все вот эти, кого Путин называет добровольцами, ну а на самом деле это, естественно, наемники – эти наемники десятками и сотнями тысяч вписываются в то, чтобы идти на войну и там и убивать, и самим подыхать. И вот за 200 тысяч рублей в месяц они готовы это делать. И таких огромное шестизначное количество.
Вот это стало для меня большим разочарованием. То есть, по всей видимости, это говорит о том, что жизнь в России еще хуже, чем я ее себе представлял. То есть люди свою жизнь вообще в грош не ставят. То есть лучше смерть, чем продолжать прозябать в своем райцентре. В общем, это все, конечно, очень печально.
К. ЛАРИНА: Если возможен бунт, то откуда он, из какой части общества? Где он может созреть, где это может набухнуть?
А. ТРОИЦКИЙ: Я считаю, что только из элиты. То есть я не верю ни в жен мобилизованных, ни в партизанское движение. Если бунт произойдет, то это будут только какие-то верхние слои, которых вся эта путинская фигня тоже достала. То есть им всем плохо на самом деле. То есть за исключением какого-то мизерного количества таких реальных бенефициаров этой войны, в первую очередь Путина и людей, которые на этом деле наживаются реально, связанных с ВПК и тому подобными всякими вещами, я думаю, что 90% олигархата эта война нафиг не нужна. Потому что они как раз теряют. Их достают их жены и любовницы без шоппинга в Милане и Париже. Их достают их детишки без Гарварда и Итона. Ржавеют их яхты…
К. ЛАРИНА: Дома пустеют.
А. ТРОИЦКИЙ: И бизнес-джеты, и домики пустеют или конфискуют. В общем, плохо им. Богатые тоже плачут, причем плачут, я думаю, некоторые кровавыми слезами. Но вот, собственно говоря, на это рассчитаны были и западные санкции. Ну, отчасти. Отчасти там на какие-то экономические вещи, а отчасти просто на то, чтобы как-то взыграла все-таки гордость и гнев у каких-то decision-maker’ов российских. Пока что мы этого не видим, но я не исключаю, что это произойдет. То, что это произойдет в виде какого-то бунта снизу – в это я как-то не верю совсем.
К. ЛАРИНА: Хочу напомнить про «Степного волка» в конце, чтобы люди запомнили, что эта премия сейчас только катится и начинается. Поэтому еще раз напомню про адрес, который мы публикуем – адрес почты, на который вы можете отправить свои предложения, дорогие друзья. Завалим Троицкого письмами! А еще я хотела напомнить – в начале говорила, что ты существуешь как творческая единица на YouTube-канале под названием ARU.TV. У тебя же там, смотрю, есть какой-то целый сериал, мемуар. По сути, такую книгу ты пишешь в эфире про советскую жизнь.
А. ТРОИЦКИЙ: Поскольку события текущей политики у меня, кроме каких-то депрессивных позывов, ничего не вызывают, то я, с одной стороны, сейчас стал снова больше заниматься музыкой. У меня музыкальная программа на «Радио Свобода». Она так и называется «Музыка на Свободе». Очень хорошая программа, на мой взгляд. Ну, там на 95% музыка иностранная, хотя в новогоднюю, точнее, предновогоднюю ночь, 30 декабря, у меня будет «Музыка на Свободе» как раз со всякими русскоязычными новейшими протестными песнями. Так что это может быть интересно даже тебе, Ксения.
А кроме этого, я увлек себя воспоминаниями о Советском Союзе. У меня пошел цикл – он уже давно идет, уже около 30 серий. Видеоэпопея я это называю. Называется «Популярная советология», «ПопСовет». Я там в основном стараюсь опираться на какие-то личные ощущения, переживания, события, байки и так далее. Я рассказываю о различных аспектах жизни в СССР. То есть начал я там, естественно, с базиса: идеология, политика, экономика и все такое. А сейчас у меня уже там идет повседневная жизнь, культура всевозможная – в общем, то, что народ любит вспоминать. И у меня этих воспоминаний тоже полно.
Очень как-то мило, по-доброму и заинтересованно публика эту «Популярную советологию» воспринимает. Так что я думаю, может, я даже как-нибудь это все обобщу и какую-нибудь книженцию такую напишу на эту тему. Потому что, конечно, есть у меня некоторые достаточно экзотические экспириенсы проживания в СССР – всякие подпольные, криминальные, фарцовые, мажористые и так далее.
Так что да, «Популярная советология» выходила до конца этого года 3 раза в неделю, а с начала 2024 будет выходить 2 раза в неделю. Плюс у меня имеется один в неделю стрим, такой прямой эфир с ответами на вопросы. Называется «Живой уголок Троицкого», сокращенно «ЖУТь». Так что нетрудно найти в YouTube.
К. ЛАРИНА: Тоже дадим ссылку, обещаю. Зрителей должно быть больше. Желаю полного зала. Артемий, большое тебе спасибо, дорогой мой товарищ, за этот разговор.
А. ТРОИЦКИЙ: Спасибо, Ксения, что вытащили меня на разговор и развели на откровенность. Я поздравляю вас. Вы же в Португалии живете? Страна католическая – значит, у вас там navidad. Navidad – это по-испански.
К. ЛАРИНА: Natal.
А. ТРОИЦКИЙ: Да, Рождество. С наступающим Рождеством и вас, и всех, кто это Рождество отмечает. Ну и я думаю, что до Нового года вы меня по второму разу наверняка не вытащите, поэтому и с наступающим Новым годом тоже поздравляю и вас, и всех, кто это видит. Пожелание главное и довлеющее над всем остальным – это мира. Долой войну. И мир чтобы был справедливый. Не из-под палки, а такой вот правильный, справедливый мир. Чтобы он был. Ура!
К. ЛАРИНА: Спасибо! Артемий Троицкий, Ксения Ларина, The Insider Live. Счастливо!