Портрет дня: Зарема Мусаева — политзаключённая

Что случилось?

Прокуратура запросила четыре года колонии-поселения для Заремы Мусаевой. Её судят в Грозном по делу о нападении на сотрудника колонии. Близкие уверены, что тяжело больную женщину преследуют из-за того, что её муж впал в немилость у Рамзана Кадырова, а сыновья ведут оппозиционную деятельность.

Жена и мать

Вооружённые люди в масках похитили жену федерального судьи Зарему Мусаеву — такие заголовки появились в прессе в конце января 2022 года. Неизвестные вломились в жилище пожилой пары и вывели женщину, которой пришлось идти босиком по снегу. Эта картина попала на запись видеонаблюдения. Задержанной даже не дали взять с собой жизненно необходимый ей инсулин. Чем дальше — тем больше появлялось невероятных деталей: оказалось, что жену бывшего судьи Сайди Янгулбаева таким образом вывезли для допроса в качестве всего лишь свидетеля. Вдобавок, выяснилось, что так действовали чеченские силовики, хотя их полномочия не распространялись на Нижегородскую область.

О том, как Мусаева жила до этого громкого задержания, известно мало. Она родилась в 1969 году в Грозном, а затем окончила Чеченский государственный университет. С Сайди Янгулбаевым девушка познакомилась в 1990 году. Вскоре состоялась свадьба, причём жена оставила фамилию своего отца. По словам одного из сыновей, Абубакара Янгулбаева, жизнь его матери была «типичной для советского человека». Он родился в 1992 году и стал первым из четырёх детей Мусаевой.

К началу войны в Чечне Сайди Янгулбаев работал в Следственном комитете при прокуратуре Ичкерии и поддержал Джохара Дудаева. Об этом периоде жизни семьи тоже мало что известно, есть лишь отрывочные воспоминания Абубакара Янгулбаева о том, как приходилось прятаться в подвалах и выживать, питаясь домашними консервами. Во время Второй Чеченской войны Сайди Янгулбаев подрабатывал частным извозом, а когда федеральные войска завершили «контртеррористическую операцию», он стал сначала помощником судьи, а с 2008 года — мировым судьёй.

В 2012 году Янгулбаев был назначен судьёй Верховного суда Чечни. В 2015 году квалификационная коллегия судей республики прекратила его полномочия. Сам бывший судья говорил, что его вынудили уйти в отставку. Это произошло после участия Янгулбаева в громком процессе над Русланом Кутаевым, которого правозащитники называют одним из первых чеченских политзаключённых.

В 2014 году Кутаев, несмотря на противодействие местных властей, организовал конференцию о депортации чеченцев и ингушей в 1944 году. Вскоре после этого его обвинили в хранении наркотиков. Верховный суд сократил Кутаеву срок на два месяца. Вскоре после этого Рамзан Кадыров обрушился на Янгулбаева с обвинениями о том, что он «замарал судейскую репутацию». Правда, сам адресат критики утверждал, что причина недовольства главы республики не касалась его службы.

Янгулбаев говорил, что претензии Кадырова были связаны с появлением во «ВКонтакте» оппозиционной группы, которую создал сын судьи Ибрагим Янгулбаев. В 2015 году отца и сына доставили в резиденцию главы республики, где тот потребовал извинений. Когда их не последовало, Янгулбаевых избили, говорил Сайди. В итоге он сам написал заявление об отставке с поста судьи, сохранив положенные по закону привилегии.

В 2017 году на семью обрушились новые преследования. Ибрагима Янгулбаева отправили в СИЗО по делу об экстремизме из-за ещё одной оппозиционной группы во «ВКонтакте». Семья решила покинуть Чечню и перебралась в Нижний Новгород. В 2019 году арестанта отпустили из-за изменений в законах.

В 2020 году в Telegram появился канал 1ADAT, авторы которого выступают от имени «народного движения „Адат“», которое борется «в оккупированной Чечне» за «независимость чеченского государства». В этом канале регулярно появляется критика руководства республики и сообщения о нарушениях прав человека. Судя по некоторым высказываниям Кадырова, он уверен, что к созданию 1ADAT причастна семья Янгулбаевых. В то же время Ибрагим Янгулбаев в разговоре с корреспондентом «Би-би-си» не стал подтверждать или опровергать связь с этим медиа, отметив лишь, что разделяет его позицию. В декабре 2021 года Абубакар Янгулбаев сказал, что в Чечне начали пропадать его родственники. А через месяц пришли за его матерью.

Похищение и заключение

Вторжение чеченских силовиков вечером 20 января 2022 года в нижегородскую квартиру бывшего судьи и похищение Мусаевой вызвало крупный скандал. На следующий день пресс-секретарь Дмитрий Песков сказал, что в Кремле «предпочитают не верить» в сообщения об инциденте. Чиновник назвал произошедшее «фантастической историей» и призвал дождаться официального подтверждения. Позднее, когда оно поступило, он пытался отрицать свои слова:

«Я не говорил эту фразу. Большинство журналистов были на том же пресс-колле, наверное, все подтвердят, что насчет „фантастических историй“ я не говорил», — утверждал Песков.

В Чечне на Мусаеву завели другое уголовное дело. По версии следствия, когда её доставили в отделение полиции, она «выражалась грубой нецензурной бранью», а затем напала на сотрудника, нанеся ему «телесные повреждения в виде ссадины и раны левой скуловой области». На следующий день после ареста, 2 января 2022 года в центре Грозного прошёл митинг, на котором, по заверениям провластных медиа, стихийно собрались 400 тысяч человек. На акции прозвучали проклятия в адрес Янгулбаевых, а муфтий Чечни объявил, что члены этой семьи оскорбили чувства верующих.

В июле 2023 года суд в Грозном приговорил Мусаеву к пяти с половиной годам колонии. По версии следствия, мошенничество заключалось в том, что другая фигурантка оформляла кредиты на покупку бытовой техники, а Мусаева потом помогала ей эту технику сбывать. Ранним утром 4 июля 2023 года накануне финального заседания группа неизвестных жестоко избила журналистку «Новой газеты» Елену Милашину и адвоката Александра Немова, которые прибыли в Чечню на вынесение приговора по громкому делу.

Защита направила апелляцию, потребовав оправдания подсудимой. Прокуратура тоже просила о смягчении наказания, воздержавшись от чётких предложений. В сентябре 2023 года Верховный суд Чечни снизил срок для Мусаевой на полгода и заменил общий режим на колонию-поселение.

Во время предварительного следствия Мусаева регулярно жаловалась на плохое состояние здоровья и отказы в медицинской помощи. На некоторые заседания приходилось вызывать скорую, иногда подсудимая могла передвигаться лишь на костылях. Сама она жаловалась на потерю чувствительности ступней, кровотечения из носа и резкое ухудшение зрения. Тем не менее, суд, рассматривая ходатайства об условно-досрочном освобождении женщины с диабетом, неизменно выносил отказы. А затем начался новый виток преследования.

Новый суд

Осенью 2024 года против Мусаевой завели уголовное дело по статье о «дезорганизации деятельности исправительной колонии». По версии следствия, фигурантка снова напала на сотрудника силового ведомства. Сотрудник колонии пожаловался, что во время перевозки в больницу Мусаева атаковала его, поцарапав ему шею и сорвав погон. Сама Мусаева вину не признаёт и утверждает, что это дело также сфабриковано.

Из пяти сотрудников ФСИН, опрошенных судом, четверо сказали, что знают о происшествии только со слов сослуживцев. Единственный очевидец сказал, что подозреваемая дёргала за погон конвоира, но не вспомнил о телесных повреждениях. Других подтверждений нарушения со стороны Мусаевой нет.

Защита указывает на абсурдность версии следствия. В частности поводом для нападения обвинение называет требование осуждённой оставить её в больнице, хотя и медикам, и конвоирам, и самой Мусаевой было отлично известно, что лечебное учреждение работает как дневной стационар и остаться там на ночь невозможно. Адвокат Александр Савин сказал, что слова сотрудника ФСИН об оскорблениях со стороны Мусаевой не подтвердил ни один из четырнадцати допрошенных судом свидетелей. При этом многие из них говорили о неконфликтном характере подсудимой.

Прокурор запросил для Мусаевой четыре года колонии-поселения. Ранее сын узницы Абубакар Янгулбаев публично предлагал Кадырову сделку. Называя приговор по первому делу смертельным для своей больной матери, Янгулбаев просил отпустить её в обмен на собственное задержание. Власти Чечни оставили эту просьбу без комментариев.