За войну платят все: о чём говорит проект бюджета-2025
Как это водится за мной, я не буду эмоционален ни в одну, ни в другую сторону, анализируя то, что представлено в Госдуму в виде бюджета на следующий год. Все желающие могут добавить соль/перец по вкусу. Общий вывод звучит так: хотя Минфин уже второй год подряд повышает налоговую нагрузку на 1 процентный пункт ВВП и хотя инфляция, которая стремительно летит вверх, помогает Минфину получать дополнительные доходы и сокращать в реальном выражении бюджетные расходы, бюджет-2025 говорит, что Путин вынужден сокращать расходы, практически, по всем направлениям для того, чтобы финансировать войну и освоение оккупированных территорий.
Теперь детали.
1. Правда ли, что военные расходы в следующем году вырастут на 25%? В отличие от прошлых лет в этом году представляя проект бюджета Минфин на дал своих оценок исполнения бюджета по итогам текущего года в части расходов по отдельным направлениям. В этой связи все разговоры о том, что, например, расходы на оборону вырастут на 25%, не отражают действительности – речь идет о сравнении плановых расходов на 2024 и 2024 гг. Фактические расходы могут сильно отличаться от плановых: в текущем году Минфин ожидает, что фактические расходы составят 39,4 триллиона рублей при плановой величине 36,66 триллионов. По моей интуиции не менее половины этой разницы уйдёт на финансирование войны, т.е. военные расходы 2023 г. не 10,8 триллионов, как это записано в законе, а 12,0 триллионов или чуть больше.
2. Сколько Минфин выигрывает от инфляции? При анализе бюджетных показателей (и многих других) нужно отличать номинальные значения от реальных, скорректированных на темп роста цен. Если в прошлом году расходы бюджета составляли 1,000 единиц, то при росте цен за год на 10% в этом году такие же расходы составят 1,100 единиц. При планировании бюджета корыстный интерес Минфина состоит в том, чтобы занизить плановую инфляцию – с одной стороны, если в нашем примере запланировать инфляцию на 5% в год, то плановые расходы должны будут составить 1,050 единиц. Зато с налоговыми поступлениями ситуация выглядит прямо противоположным образом: если ВВП составляет 10,000 единиц, а сбор налогов составляет 15% от ВВП, то годовые доходы бюджета составят 1,500 единиц. Планируя следующий год при гипотезе о росте цен на 5%, Минфин записывает в бюджете ВВП на уровне 10,500 и налоговые доходы в размере 1,575 единиц. При фактической инфляции 10% ВВП составит 11,000 единиц (для простоты примера будем считать, что темп роста равен нулю), а налоговые доходы – 1,650 единиц. Таким образом, все получатели бюджетных денег в реальном выражении получают на 4,5% меньше (1050/1100 = 95,45%), зато у Минфина образуются «дополнительные доходы» в размере 1,650-1,575 = 75 единиц, которые Путин может потратить по своему усмотрению.
На примере 2024 года эта арифметика выглядит следующим образом: для начала Минфин (при помощи Минэкономики) на 7% занизил оценку ВВП 2023 г. и использовал заниженный темп роста цен (4,5%) для индексации бюджетных расходов. В результате, номинальный объём ВВП оказался на 9% больше планового (одну шестую часть этого превышения обеспечил более высокий темп роста ВВП), и, хотя доходы бюджета как доля ВВП оказались ниже планового (18,4% против 19,5%), Минфин получил 1 триллион рублей сверхплановых доходов, а реальные расходы бюджета (без учета военных расходов) обесценились почти на 8,5%.
3. Как сильно вырастут налоги? Минфин вошёл во вкус повышения налоговой нагрузки на ненефтегазовый сектор – в 2023 и в 2024 гг. ненефтегазовые доходы федерального бюджета увеличивались на 1,2 и 0,9 процентного пункта ВВП, соответственно. В 2025 г. Минфин хочет получить еще 1 процентный пункт ВВП в своё распоряжение. То, что это ведёт к снижению частного потребления и инвестиций в экономике, министра Силуанова не волнует, за экономический рост перед Путиным отвечает Минэкономики.
4. Как сильно вырастут военные расходы? Если моя гипотеза о том, что военные расходы в текущем году составят не менее 12 триллионов рублей, то получается, что рост номинальных расходов на войну составит 12,4%, что, конечно, выше, чем уровень инфляции, заложенный в бюджет (4,5%), но с учётом того, что общий темп роста цен в экономике, дефлятор ВВП, планируется на уровне 7% в 2025 г., реальные расходы на войну вырастут всего на 5%. Оптимисты могут сказать, что это свидетельствует о том, что мощности российского ВПК загружены до предела и большего количества вооружений и боеприпасов он произвести не сможет. Пессимисты могу сказать, что низкий рост плановых расходов на войну является фикцией, которая позволяет привести бюджетное хозяйство (дефицит бюджета) в красивый вид; при этом, если на войну в течение года нужно будет выделить больше денег, то Минфин, безусловно, найдет способ исполнить такой приказ.
5. Почему снижаются социальные расходы? Главная причина – сокращение дотаций Пенсионному фонду, у которого образовался существенный «жирок». Я объясняю это тремя факторами: 1) более быстрый рост зарплат привёл к большему объёму доходов Фонда, 2) компании, получившие отсрочку по уплате взносов в ковидные времена, выплатили свои долги, 3) влияние повышения пенсионного возраста на сокращение расходов оказалось выше, чем планировалось. Если бы Пенсионный фонд был самостоятельной структурой, то он мог бы пойти на более высокие темпы индексации пенсий в 2025 г., но, поскольку в действительности ПФР является структурой, полностью подчиненной правительству, то индексация пенсий будет ниже уровня ожидаемой по итогам 2024 г. инфляции, зато Минфин сможет сэкономить больше триллиона рублей.
6. Что происходит с остальными расходами? Быстрый рост расходов на ЖКХ (почти в два раза) и на национальную экономику (12%) не должен вводить в заблуждение – с одной стороны, рост ключевой ставки ЦБ ведёт к росту расходов на субсидирование льготной ипотеки; с другой, здесь «запрятаны» расходы на оккупированные территории. Не должен удивлять и быстрый рост расходов на здравоохранение (15%) – гражданской медицине предстоит взвалить на свои плечи расходы по лечению, реабилитации, восстановлению раненых и изувеченных военнослужащих. Остальные статьи расходов растут медленнее, чем даже заниженная плановая инфляция, т.е. обесцениваются в реальном выражении: нацбезопасность и правоохранительные органы – рост на 2% по сравнению с плановыми расходами 2023 г., расходы на образование (2%) и культуру – соответственно, на 2% и на 4%. По сравнению с последним мирным годом, 2021-м, в 2025 г. расходы на обслуживание госдолга вырастут в три раза, до 3,2 триллиона рублей и окажутся всего на 10% меньше расходов на нацбезопасность и правоохранительные органы.
7. «Вишенка на торте». Населению придётся заплатить за войну не только высокой инфляцией, которая будет съедать доходы, но и стремительным ростом тарифов на газ (11%), электроэнергию (12,6%) и железнодорожные билеты (10,2%).