Я гражданин той выдуманной Чечни
Я смотрю на то, как спасатели в Днепре ночью стоят на обломках подъезда советской многоэтажки и пытаются найти уцелевших.
Это ад, и этот ад я уже видел. Взорванные многоэтажки в Москве. Улица Гурьянова. Там и дом почти такой же, и даже подъезд почти тот же.
Это все было. Нам тогда рассказывали, что это чеченские террористы, убивающие кого попало, опасность для моей мирной детской жизни. Страшные, очень страшные люди.
Я помню свой ужас. Если можно взорвать дом, значит, что твой дом тоже в опасности. Наверное, в этом и смысл террора.
Еще чеченцы убивали русских солдат и снимали это на камеру. Страшные, очень страшные кадры, их невозможно забыть.
Мы так и не знаем, кто все-таки взорвал дома в 1999 году, хотя слишком многое указывает на ФСБ. Но мы точно знаем, кто взорвал дом в Днепре — российские террористы. Можно не сомневаться, что на камеру русских солдат убивали чеченцы — чем это отличается от убийства кувалдой на камеру? Российские террористы. Страшные, очень страшные люди.
Я десятки лет боялся эту во многом выдуманную Чечню, и вот в неё превратилась моя страна. Мои воюющие сограждане — террористы. Если они и показали в чем-то свою эффективность, то в убийстве мирных людей. Они наубивали детей на несколько школ в Беслане, они убили в одном Мариупольском театре больше людей, чем погибло в театре на Дубровке.
Россия — террористическое государство, я ее гражданин. Я гражданин той выдуманной Чечни, которую запомнил с детства. Только моя Чечня больше и опаснее.
Российские террористы — страшные, очень страшные люди. Я их ненавижу.
