Возможность уехать есть у всех без исключения
Специально для «Эха»
Вы знаете, я искренне не понимаю, откуда взялся инфантилизм, что человек принимает в своей жизни только лёгкие решения. И если ты уехал из страны, то значит это было легко и ты просто использовал свои возможности.
Есть люди, которые на полном серьёзе, подчеркиваю 200 тысяч раз, совершенно серьёзно думают, что уезжают только люди, у которых вилла на озере Комо, весь дипломатический паспорт в визах, четыре чемодана денег и наследство от покойной тётушки-миллиардерши.
Обожаю вот это «Ну вам-то, конечно, легко, а как уезжать без паспорта и денег». Я не знаю ни одного человека, кто «уезжал легко». Это нелегко априори. Но возможность уехать есть у всех людей без исключения.
Податься на убежище, может любой (!!!) человек и, сюрприз-сюрприз, для этого не нужны даже документы, не то, что деньги. В конституциях большинства стран это прописано.
Беженцы, которые приезжают в Европу на плотах или в грузовых трюмах не имеют не то, что паспортов, а даже обуви.
Ты приезжаешь, например, в Германию и просишь политическое убежище. Тебя обязаны принять, пока рассматривают твою заявку и проверяют, тебя отправляют в лагерь для беженцев, где у тебя есть койка-место, медпункт и трёхразовое питание. Страховки у тебя пока нет, но если случится что-то серьёзное, то заберут на скорой и вылечат. Со мной так было, когда я упала с обморок прямо на улице. Оказалось, что у меня от нервов был уровень сахара 30,5 при норме 5,5, врачи сказали ещё чуть-чуть и была бы кома. Я лежала сначала в реанимации, потом в интенсивной терапии. Это была обычная городская больница, меня положили в онкологическое отделение, так как там была своя лаборатория для обследования моей крови и профессор гематологии. За моё лечение платил лагерь.
Барак — это не фигура речи, это настоящий железный барак, разделённый перегородками, но с общим потолком. В каждой комнате по 6-8 человек. Барак с туалетом и душем через дорогу. Есть женские, мужские и семейные бараки. Если у тебя появляются отношения в лагере, вы можете переехать в семейный барак и тогда будете жить в отдельной комнате вдвоём.
В комнате есть железные кровати с матрасами и подушками, тумбочки и обеденный стол. Несколько стульев. В лагере повышенные меры безопастности, поэтому вся посуда и столовые приборы пластмассовые или бумажные. Из соображений безопасности в лагере нет зеркал, вместо них фольгированная пленка. Ты видишь себя, но ты немного в духе Авиньонских дев Пикассо.
Да, барак и лагерь — это не пить латте на летней веранде. Но эмиграция-эвакуация — это не переезд из квартиры на Покровке в студию на Патриках.
Из лагеря тебя переселяют в общежитие для беженцев (хайм). Здесь ты ждёшь получения статуса. Это уже обычные квартиры на окраине, где ты живёшь в отдельной комнате. В общежитие заселяют людей из одной страны. В бараке я жила с девушками из Сирии, Ливии, Афганистана и так любимой в российском МИДе Эритреи.
Когда ты переезжаешь в хайм, тебе оформляют бесплатную страховку и начинают платить социальное пособие 410 евро. Когда получаешь статус и внж, из социала ты переходишь в юрисдикцию биржи труда, можешь учиться и работать и получаешь уже пособие по безработице 502 евро. Тебе оплачивают интеграционные и языковые курсы и ты начинаешь искать жильё, отдельную квартиру. Мне по квоте положена однокомнатная квартира до 45 квадратных метров и не дороже 380 евро. Оплачивать её будет биржа труда. Я искала квартиру 4 месяца, всё это время ты можешь оставаться в общежитие.
Я уже писала, что из России сбежала сначала в Баку и провела там две недели. За это время из РФ ушли Visa и MasterCard, поэтому у меня не было денег, и я не могла купить себе билет на самолёт, мои банковские карты не работали. Но если нужно вылететь, ты найдёшь возможность. Мне билет до Берлина купила моя подписчица, когда я честно опубликовала клич в своих соцсетях. Конечно, вам придётся взять жизнь в свои руки, если вы вдруг до этого её не контролировали.
Сейчас есть много некоммерческих организаций и фондов, которые помогают купить билет в один конец, обеспечивают временным жильём. Много фондов дают гранты. Есть фонды, которые помогают сбежать от мобилизации. Например, классный некоммерческий проект «Идите лесом», каждый день они помогают уехать, спасли уже более 5000 мобилизованных. У них есть специальный бот в телеграме.
И «Идите лесом» это тоже не фигура речи, я знаю людей, которые в буквальном смысле бежали лесом, на попутках, в багажниках. Это люди, которым действительно было нужно сбежать от опасности и не было времени рассуждать о возможностях и карьерных перспективах.
Многие уехавшие стали так называемыми равными консультантами. Я каждый день, конечно же, бесплатно консультирую по несколько человек и делюсь своими опытом и всеми неочевидными нюансами. Я понимаю, как это важно тем, кто не может решиться уехать. Я сама пережила все эти страхи и сомнения, в такой ситуации нужно поддерживать друг друга. Все понимают, какой тяжелый этап ты сейчас проходишь, потому что его в разной степени проходили все.
Ты теряешь чувство дома, не понимаешь, кто ты и что ты, а, главное, зачем. У меня начались мысли о суициде. Не то, что мысли, а планирование, были периоды за этот год, когда я не видела никакого смысла в своей жизни.
Конечно, политическое убежище — самый радикальный и травмирующий способ побега, не все его смогут выдержать. Но есть и другие, я рассказываю подробно о своём. И в убежище в Германию есть ещё один нюанс, даже если вам откажут, издан специальный указ — граждане России, запросившие, но не получившие убежище, не могут быть депортированы на родину из-за угрозы возможных преследований.
Моей соседке по общежитию отказали в политическом убежище, так как она ни разу в жизни не выходила на митинг, никогда не говорила, что она против войны и власти и вообще «не всё так однозначно в этой специальной военной операции». Она подала несколько апелляций, каждый раз объясняя в суде, что не всё так однозначно. Ей отказали окончательно из-за необоснованности кейса, но её оставляют в общежитие с пособием из-за запрета на депортацию россиян из Германии. Она не имеет права работать и продолжит получать социальное пособие 410 евро.
Многие боятся, что мы здесь никому не нужны и что останутся наедине со своими проблемами. Это тоже не так. Вы не представляете, как люди в эмиграции поддерживают друг друга. Как быстро здесь завязывается дружба. Мне за этот год помогло очень много людей, причём незнакомых людей. Помните, что даже если вы убегаете в одиночку как я, вы всё равно не одни.