Война, от которой проигрывают все
Для тех, кто внимательно следит за всеми движениями на линии фронта, главными событиями первой недели стали взятие российской армией города Курахова и попытка нового наступления ВСУ в Курской области. С точки зрения вовлечённого наблюдателя, на этой войне постоянно происходит что-то новое: атаки сменяются контратаками, в сводках появляются названия новых населённых пунктов, ВСУ применяют какие-то невиданные средства радиоэлектронной борьбы, армия России приспосабливается и запускает барражирующие боеприпасы с оптоволоконной связью, на проводе прямо – им помехи нипочём. Одна из моделей дронов на оптоволокне почему-то получила название «Князь Вандал новгородский» или сокращённо КВН.
Однако, в масштабах двух крупнейших стран Европы фронт давно уже стоит на месте, просто факты из Википедии: площадь Москвы составляет 2561 квадратный километр, так вот, все территориальные потери и приобретения сторон за последний год в совокупности умещаются в две Москвы, а максимальное продвижение в глубину что украинской, что российской территории сопоставимо с расстояниями, которые жители московских окраин наматывают каждый день ,пока едут на работу в центр города. Тренированный человек за один день преодолеет такую дистанцию пешком.
Уже даже не последний год, а, наверное, последние два, начиная с 23 года, в любом из локальных сражений мы не берёмся назвать победителя, потому что в этой бойне победителей быть не может.
Как бы ни колебалась линия фронта в Курской области, в этой части России были, есть и будут однозначно потерпевшие поражение, это граждане России, непосредственно жители области, те, у кого разрушен привычный уклад, сожжены дома, потеряно всё нажитое. Во-вторых, проигравшим может почувствовать себя каждый россиянин, даже если живёт в тысячах километров от места событий, и проигравшим отнюдь не по вине ВСУ. Речь о коммуникации со своей же властью. Публичные выступления исполняющего обязанности губернатора Курской области Александра Хинштейна вызывают сейчас примерно те же эмоции, как в своё время реплика Ольги Гладских, что государство не просило вас рожать. Сама Гладских была даже не губернатором, а всего-то главой регионального департамента в Свердловской области. Казалось бы, как слова молодой чиновницы могут перевесить всю державную риторику в поддержку деторождения и выправления демографии? А оказалось, ещё как могут, только об этом и говорили, потому что вся страна почувствовала откровенность в словах Гладских. Чиновница открыто высказала то, что на самом деле власти думают.
Сегодня в той же роли выступает Хинштейн. Не забылся ещё его разговор с людьми в прошлый раз, когда он заявил, что на всех денег не хватит, а государство не будет и не должно восстанавливать сельчанам бани и летние кухни. Так вот, недавно Хинштейн выдал новую реплику. Пенсионер Валерий Моисеев от лица инициативной группы сообщил Хинштейну ,что помощь, которую государство оказывает беженцам из Суджи, совершенно недостаточна. Лишь малому числу беженцев посчастливилось получить сертификаты на новое жильё. Но и даже с сертификатом они остаются без нормальных условий, без мебели и бытовой техники, без денег на ремонт, лишь с голыми стенами. Особенно страдают люди старшего возраста: на крошечную российскую пенсию и прожить-то сложно, а купить что-то для комфортной жизни – тем более. У самого Моисеева пенсия 11700 рублей. Поэтому, по словам пенсионера, беженцам нужно выплачивать, как минимум, 825 тысяч рублей дополнительных компенсаций.
Чтобы усилить своё выступление, Валерий Моисеев заметил, что до войны он и его соседи ни о чём у властей не просили, и после этих слов Хинштейна понесло. «Вы говорите, что у государства ничего не просили? У меня такое ощущение, что до 22 года вы существовали на необитаемом острове, что, не было дорог, не было больниц, не было школ? Что, вы не получали никакой помощи, и что, не государство вам платило пенсии, а она откуда-то приходила сама по себе что ли? И вот эта позиция, что государство нам ни в чём не помогало, а теперь государство, помоги – мне кажется она не совсем честной», – говорит Хинштейн.
В словах Хинштейна, как и в прошлом у Гладских, фигурирует некое государство, представленное вовсе не гражданами России и существующее не на деньги россиян, а такое государство, от которого особо назойливым россиянам вообще следовало бы отстать, и нет сомнений, что этим самым государством чиновники видят сами себя. Бои и разрушения на территории России могут быть локализованы в приграничных районах, а вот монологи статусного единоросса относятся ко всей стране и влияют на всех. Сдвинется линия фронта на несколько километров в ту или иную сторону – проигравшими всё равно будут россияне. Все издержки что от отступления, что от наступления, в итоге, оплачивать россиянину. Чиновники, искренне верящие, что они и есть государство, гражданину ничего не должны, а он, гражданин, им должен за пенсию, дороги и больницы, как будто появились они по чиновничьей милости, а не сами граждане их оплачивали своими налогами и строили своими руками.
В этой причудливой картине мира не существует априори никакой такой временной точки, до которой россиянину нужно дотерпеть, чтобы получить награду. В награду за долготерпение россиянину положено лишь расплатиться по всем счетам, и больше ничего. Власть думает именно так, и отдельные её представители в порыве откровенности говорят об этом вслух. Никакой победы россиянам не достанется, как бы ни развивались события на войне. Победа для них не предусмотрена изначально, да и в принципе, в войне такой её быть не может.
Основные боевые действия, конечно же, разворачиваются не под Курском, а, как и прежде, на востоке Украины, и уничтожение восточноукраинских городов, сёл и посёлков – это, безусловно, поражение для Украины. Сотни населённых пунктов этой страны были стёрты с лица земли, миллионы мирных жителей стали беженцами, десятки тысяч ранены или убиты. В уничтоженном Бахмуте из 70 тысяч жителей не осталось почти никого, как и в некогда 18-тысячном Волчанске, свежую фотографию из которого вы сейчас видите на экране. В Авдеевке из 30 тысяч остались 700 человек, в Попасной 200 из 20 тысяч, в Угледаре 116 человек из 14 тысяч. Но с демографической и политической точки зрения сокрушительное поражение понесла Россия.
С демографией всё более-менее очевидно: даже при самом циничном и бесчеловечном подсчёте, Россия чисто математически не может позволить себе приобретение дымящихся развалин бывших городов и сёл, платя за них сотнями тысяч мужчин. Я говорю не только об убитых, но и о тех, кто навсегда утратил трудоспособность, кто из сотрудника, производящего блага для страны и заботящегося о своей семье превратился в пожизненного получателя государственных пособий и бремя для родных. Чем бы ни руководствовался Путин, когда повышал в России пенсионный возраст, решение это теперь лишено всякого смысла. Потеряв конечности, органы чувств или даже способность себя обслуживать, покалеченный солдат может выйти на пенсию и в 30, и в 20. Фактически, он всю жизнь на пенсии проживёт. В России будут меняться исторические эпохи, меняться власть, но необходимость содержать целую армию инвалидов войны останется с нами на ближайшие полвека. Содержать их будет непросто: военные потери и массовая эмиграция сильно сократили число работающих граждан.
Легко представить ситуацию, когда новые власти будут всячески открещиваться от необходимости обеспечивать военных инвалидов. Ещё и политические очки смогут себе набивать на лозунге «Хватит кормить свошников», причём я-то, как мягкотелый либерал, буду выступать за человечное отношение к этим людям и за то, чтобы они были заметными, ибо государство не имеет права калечить сотни тысяч своих же граждан, а потом стыдливо прятать их от общества, делать так, чтобы те больше не выходили из квартир, не смущали окружающих своим видом, тихонько прозябали в нищете.
Однако, я упомянул не только демографию, но и политику. Речь в данном случае вовсе не об отношениях с Западом. Как раз западный политический истеблишмент крайне гибок, достаточно посмотреть на визиты американских и европейских делегатов в Сирию. Ещё месяц назад за голову Абу Мухаммада Аль-Джулани Госдеп США предлагал 10 миллионов долларов, сегодня же западные дипломаты по очереди протягивают ему руку. Джулани ещё и привередничает, мужчине руку пожму, а женщине не пожму, и министра иностранных дел Германии заблюривают на фотографиях с ним, потому что она женщина. Ну и никаких реакций особенно вслед за этим не следует.
После войны и смены власти восстановить отношения с Западом будет не так-то и сложно. Да, отмена всех санкций может растянуться на долгие годы, но те из них, которые приносят издержки для всех сторон – эти санкции можно снять едва ли не одним днём. А руки друг другу пожать и того проще. Однако, есть вопрос и более фундаментальный, чем переменчивые отношения с переменчивыми западными политиками, и это Донбасс. Парадокс нынешней ситуации в том, что ровно те российские спикеры, кто поднял этот регион на свои знамёна, эти спикеры как раз и не понимают специфики украинского Донбасса в частности и всего востока Украины в целом, потому что не осознают, что для России означает превращение востока Украины в безлюдную пустыню. Донецкая, Луганская, Харьковская области на протяжении всех постсоветских десятилетий служили мостом между Украиной и Россией. Евромайдан 2014 года и последующие боевые действия на Донбассе только лишний раз подчеркнули особое значение восточноукраинских областей.
В период между 14 и 22 годом позиция миллионов жителей Донбасса и тех областей была такой серединой: мы не хотим отделяться к Украины и присоединяться к самопровозглашённым республикам, мы хотим тесных связей с Россией. Отсутствие сепаратистских связей в регионе опытным путём доказал Игорь Стрелков-Гиркин. В 14 году он со своим отрядом дошёл гораздо дальше, чем сейчас дошла российская армия, аж до самого Славянска, но нигде не смог найти сторонников, не считая нескольких десятков маргиналов. И это на многомиллионный регион.
«И вот наступил момент, когда каждый дончанин, способный носить оружие и готовы применить его по врагам своего народа может приехать и получить оружие прямо в руки. Получить и встать в строй ополчения, чтобы изгнать карателей за пределы родной земли. Но что же мы видим? Всё, что угодно, но только не толпы добровольцев у ворот наших штабов».
И Стрелков отступил, а Славянск, Марьинка, Бахмут (тогдашний Артёмовск) и все прочие города западнее Донецка остались с Украиной. Но внутри Украины до 24.02.22 они оставались городами весьма пророссийски настроенными. Об этом мы довольно смело можем судить по электоральному поведению живших там людей. На местном уровне вся власть оказывалась у представителей русскоязычных и в той или иной степени пророссийских партий. На уровне государства восток Украины обеспечивал солидное представительство русофилов (если так можно сказать) в Верховной раде. В Киеве можно было провести хоть 10 майданов, но жители городов на востоке страны всё равно говорили бы по-русски, ездили бы в соседнюю для них Россию, массово голосовали бы за политиков, ориентированных, скорее, на Москву, чем на Брюссель. Потому что фундаментальную пророссийскость русскоязычного востока Украины невозможно было изменить никакими майданами. Пророссийскость можно было уничтожить, только уничтожив сам восток Украины. И именно этого за последние три года добился Путин.
Повторю вопрос: понесла ли Украина урон от того, что десятки её городов и сотни сёл российская армия обезлюдела и сровняла с землёй? Безусловно, понесла. Но непоправимый урон понесла и Россия. Внутри Украины десятилетиями существовал регион, который как бы примагничивал её к нашей стране. Так было при Януковиче, при Порошенко, при Зеленском, так было раньше, и так могло быть всегда, но теперь не будет. Крайне сомнительно, но, может быть, когда-нибудь удастся восстановить город Бахмут, однако в восстановленном городе уже никогда не будет тех самых 73 тысяч бахмутовцев, которые придерживались вот этой вот политической позиции, оставаться частью Украины, но выступать за союзничеством с Москвой. Их уже не будет. Таких Бахмутов, которые гарантировали политические, экономические и культурные связи между Украиной и Россией, были десятки, а вместе с сёлами и посёлками – сотни, а теперь их нет и не будет, как бы ни менялась власть ни в России, ни в Украине. Кто бы кому руки в будущем ни пожимал.
Украина – это крупнейший сосед России в Европе, через неё до недавнего времени шёл российский транзит газа, и не только, да и вообще в целом. Да и Украина действительно важная для России страна, во многом поважнее, чем Соединённые штаты, например. Да вот только договориться о чём-то теперь и на годы вперёд проще с далёкой Америкой, чем с близкой Украиной. В будущем огромным достижением будет выстраивание с ней отношений с нуля, ведь сегодня даже до нуля бесконечно далеко. Россия проиграла войну против Украины в тот день и час, когда Путин начал полномасштабное вторжение.
В начале ролика я через запятую упомянул Курск и Курахово, и неспроста. Да, под Курском боевые действия совсем уж очевидным образом ведутся против интересов России, иностранная армия вошла на территорию нашей страны, в результате боёв сгорают целые деревни. Однако, должно быть так же очевидно, что в Курахово российская армия действует также против интересов своего же государства. Если мы подразумеваем под государством Россию, а не «Единую Россию», то совершенно любое сражение на этой войне вредно для настоящего и будущего российского государства, независимо от исхода. Это сражение проиграно уже потому, что вообще состоялось. Если открыть в Википедии статью «Бои за Угледар», там будет написано: «24 августа 22 года – 1 октября 24 года, победа вооружённых сил России». Но с точки зрения как внутренне-, так и внешнеполитических интересов государства, битва за Угледар не была выиграна Россией 1 октября 24, она была проиграна 24 августа 22 года, потому что в принципе началась. Без этой битвы русскоязычный город продолжил бы существование, голосовал бы за дружественные России партии, были бы живы и здоровы тысячи российских мужчин, но город уничтожен, а люди погибли.
С такой линейкой можно подойти к каждому событию на этой войне. В новом 25 году Россия не победила, а проиграла в сражении за Курахово. Проигрывает Россия бои и в Курской области. Формальный энциклопедический подход, определяющий победителя по принципу захвата или утраты территории, сейчас не работает, как и год назад, как и два года назад и в феврале 22. Россия может победить только в тех сражениях, которые не произошли, если мы, конечно, говорим именно о России, о её гражданах, а не об отдельных персоналиях, почему-то именующих себя государством. Наша страна была до них и будет после них, и надо уже сейчас думать о том, какой Россия будет. Не тот патриот, кто болеет за взятие очередного украинского села, а тот, кто по-настоящему любит Россию, кто задумывается о том, как день сегодняшний отразится на дне завтрашнем, и ни один вменяемый человек не скажет, что взятие Курахова или любого другого села скажется на будущем России позитивно. До завтра!