Свобода должна случиться
Я попросил сделать дайджест моих ответов на читательские вопросы, отобрав только более или менее развернутые. Потому что в полном тексте, опубликованном в соцсетях издательства «Захаров», потонуть можно.
Куча вопросов про сериал «Азазель», который сейчас показывает платформа «Кинопоиск». Отвечу на все разом.
История тут такая. Контракт это старый, подписан несколько лет назад. Делать еще одну традиционную «костюмную» экранизацию при наличии адабашьяновской мне показалось скучно. Поэтому я согласился с идеей перенести действие в альтернативную реальность. Концепт сценария меня повеселил, я его одобрил. На этом мое участие в проекте закончилось. Фильма я пока не видел. Мне пришлют его, когда выйдут все серии. Тогда и составлю мнение.
Как же случился успех? Как и когда начали покупать книги?
Тогда казалось, что всё это длится ужасно долго. А теперь, с дистанции времени – чепуха: от выхода «Азазеля» в феврале 1998 до прорыва в ноябре 1999. Той осенью мои знакомые вдруг начали обсуждать, кто бы это мог быть – Б.Акунин, и я понял: что-то изменилось. Сарафанное радио – медиа небыстрое, но верное. И пошел я сдаваться к Ксении Лариной на «Эхо Москвы», потому что мне сказали, что одна бульварная газетка меня разоблачила и готовит материал. А на следующий день мне позвонили из трех иностранных издательств: мы давно вас ищем. И пошло-поехало. У меня потом долго, пару лет, было ощущение, что всё это какой-то сон.
С Игорем Захаровым получилось случайно. Я переводил биографию королевы Елизаветы, он был редактором. Как-то разговорились, я сказал: у меня есть роман. Игорь сказал: а я затеваю собственное издательство. Вот и вся история.
Часто писатели (и вы в том числе) говорят, что по-настоящему их герои становятся живыми, когда писатель уже не может ими управлять. Писатель бы и хотел, чтобы его герой поступил так-то, но герой настолько этому сопротивляется, что делает по-своему, чем приводит писателя в недоумение. Не могли бы вы рассказать несколько случаев, когда в вашей практике именно так и произошло. Какой из ваших героев поступил не так, как вы планировали или хотели?
Такое нечасто, но бывает. Например, Эраст Петрович поступил с Декоратором не так, как я планировал. В финале повести «Князь Клюква» старший брат героя меня удивил.
В романе «Герой иного времени» милая барышня-героиня разбила мне сердце.
Вопрос моему самому любимому писателю – после не очень удачных продаж первой книги, почему продолжили писать эту серию, почему не оставили эту затею?
Главное понять: писательство – это твой Путь или не твой. Если твой – не останавливаться, идти по нему дальше. Я написал пять романов, прежде чем они стали хорошо продаваться – начиная с шестого. И мне в период, когда ничего с продажами не складывалось, было всё равно очень хорошо и интересно жить. Потому что писать – это кайф. А если не кайф, то нечего себя и мучить.
Григорий Шалвович, как в наши дни, несмотря на поток грязи в Ваш адрес, удаётся сохранить себя, чувство собственного достоинства и честь?
Меня совершенно не трогает ругань в мой адрес. Только если исходит от человека, к которому я отношусь с уважением. Тогда, конечно, расстраиваюсь. Но это, слава богу, редко бывает. А брань от людей, которые тебе не нравятся, это признание, что ты не зря коптишь небо. Упаси боже, если ты нравишься людям, которые не нравятся тебе.
Мне приходилось читать что влияние литературы на ход мировой истории и становление национального самосознания сильно преувеличена. Что литература, это всего лишь средство приятного времяпровождения и не нужно придавать ей некую сакральную роль в становлении имперского мировоззрения. А как думаете вы? Вот Киплинг был явным имперцем, и хотя Британская империя развалилась,, Киплинг любим и почитаем в Британии.
Бывают времена, когда литература становится «больше, чем литературой», но это не британская, а классически российская ситуация. Всякий раз, когда Россия в очередной раз становится несвободной, власти начинают относиться к художественному тексту со звериной серьезностью – и литература сразу становится из культурного явления общественным и даже политическим.
Какую новую серию книг Вы планируете начать?
У меня в работе или даже уже в монтаже несколько проектов.
Я сделал экспериментальный интерактивный аудиопроект про одно приключение Эраста Фандорина. Это такой музыкальный спектакль, где сюжет может поворачивать в разные стороны по выбору слушателя. Называется «Лягушка Басё». В бумажном виде эта штука существовать не может. Ну, или я во всяком случае пока не придумал, как это можно было бы напечатать.
Я запустил проект «Иллюминация истории». Пока вышла первая книга «Яркие люди Древней Руси».
Я неожиданно для самого себя (так уж сложились жизненные обстоятельства) сделал то, что не собирался: написал нормальную бумажную книгу про Эраста Петровича и Масу, вернее про Масу и Эраста Петровича, поскольку главный герой – мой японец.
Мне хочется написать 10 том «Истории Российского государства», про ХХ век, но я не могу это пока сделать, потому что новые российские законы запрещают писать правду о некоторых болезненных явлениях отечественной истории, а обойти эти моменты совершенно невозможно. Мне-то что, я живу за границей, но российское издательство попадет сразу под несколько уголовных статей.
Ну и есть еще одна книга, которую я пишу для самого себя. Может быть, потом издам.
Григорий Шалвович, из за чего так необходимо, на Ваш взгляд, автору донести свою мысль до читателя? Так ли важно обернуть свою мысль в правильно-красивую форму? Прошу меня простить, это один вопрос.
Точной мысли, конечно, нужны точные слова. Необязательно красивые. Иногда, наоборот, необходимы царапающие. Тут есть одна важная штука, которую я понял через много лет. Не следует стремиться к тому, чтобы твоя мысль, особенно если она сложная, была ясна всем читателям. Ради легкопонятности не редуцируй, не упрощай идею. Кому нужно, кто на той же волне, кого занимает тот же вопрос – поймет. А кому это не важно или сейчас не нужно, то и бог с ним.
Вопрос про эстернаты, очень уж важна для меня тема поиска талантов/предназначения человека. И в “Азазели”, и в Трезориуме”, и в “Фантастике” эта тема затрагивается так или иначе, думаю, что для автора эта тема важна и было бы интересно услышать мнение Григория Шалвовича!
Вопросы:
– Есть ли прототип леди Эстер и эстернатов?
– Какие или чьи идеи легли в основу воспитания в эстернатах?
– Возможно ли появление эстернатов в наше время?
– Каким бы вы талантом хотели обладать?
Об исторических прототипах учебных заведений, где к каждому ребенку относились как к потенциальному сокровищу, рассказывается в «Трезориуме». Но в полном объеме этот принцип до сих пор, насколько я знаю, в педагогике не применялся. Я очень надеюсь, что какой-то филантроп или фонд запустит эксперимент, и тогда многим захочется пойти этим путем дальше. Ведь главная причина неустройства этого мира, что он в основном населен людьми, которые себя не нашли, мучаются из-за бессмысленности своего существования и тратят жизнь попусту.
Каким талантом я хотел бы обладать? В моем нынешнем возрасте я хотел бы обладать мудростью. Пока что-то не выходит.
Рад, что можно задать вопрос человеку, на книгах которого ты стал больше узнавать, не то что о России, да даже о себе. Во всех ваших исторических трудах, как и во многих романах, которые обрамляли исторические труды, вы транслировали мысль- государство с Ордынской системой управления, страдает от отсутствия инноваций. Точнее инноваций нет, поскольку они всегда идут снизу. И ярких примеров хватает: от Крымской войны до Японской. Я вашу точку зрения полностью поддерживаю и разделяю, но вот что не даёт мне покоя, почему по вашему мнению, когда Россию в 17-ом году покидали образованные люди, когда страна проходила через кровавые годы гражданской войны, репрессий, великой-отечественной, диктатурой вождя и прочее, она смогла стать державой #1 по космосу, по вооружению, было много замечательных книг, фильмов, песен? Ведь на протяжении лет 40 «воля Хана» определяла жизнь 240 миллионов людей, и бах на тебе такие рывки вперед. Я ни в коем случае, не стараюсь вас подловить, просто тут ваша модель разбивается о что-то, и я пытаюсь понять о что?! Может быть об идею о светлом социалистическом будущем? А может 10 лет хватило после смерти Сталина, чтобы люди стали инициативными? Не знаю. У меня тут что-то не клеится, поэтому вот и решил у вас узнать. Спасибо 🙂
А тут включился другой развивающий реактор – мобилизационный. Как при Петре Первом. Государство «ордынского» типа способно концентрировать усилия на нескольких магистральных направлениях деятельности и добиться в этих сферах быстрых успехов. Например, создать тяжелую индустрию. Ядерную отрасль. Нефтедобычу. Но это не заменяет стране полноценного разностороннего развития, которое возможно только при опоре на естественную, индивидуальную, нерегулируемую сверху инициативу отдельных людей. Для успеха этого процесса необходимы свободная конкуренция, независимый суд, неконтролируемая пресса и так далее по списку. Иначе – стагнация, отставание, кризис.
Уважаемый Григорий Шалвович, Вы бы хотели написать роман/повесть/детектив о войне в Украине?
Я бы не смог. Об истории Украины – да, это мне было бы интересно. Особенно про 17 век. Но не стану. Украинцам не понравится, что русский писатель влезает в их историю.
Григорий Шалвович, вы признавались, что не религиозный человек. Но при этом также рассказывали, что с вами не раз приключались мистические истории, особенно связанные с творчеством. Расскажите, пожалуйста, ещё какую-нибудь загадочную и таинственную историю из собственной жизни (писательской практики?), никак необъяснимую с точки зрения разумного устройства мира.)
Постоянно что-то такое случается. Например, в день выхода романа «Просто Маса», со мной вдруг связалась внучка одного из персонажей, сиамского принца. Сказала, что прилетела в Лондон и хочет встретиться. Роман она, естественно, не читала и даже о нем не слышала. При встрече мне хотелось ее ущипнуть, чтобы проверить не химера ли, но я не стал – все-таки августейшая особа. Ущипнул себя. Нет, не химера. (Разгадка немистическая: ей принадлежит таиландское издательство, и она хотела издать «Азазель»).
Не нужно приза – ответе на вопрос пожалуйста, потому что очень интересно! Что может литература, что недоступно театру и наоборот? Расскажите про особенности такого языка искусства, как литература! И спасибо вам большое за книги!!!!
Ну как же. Только читая художественный текст, ты перемещаешься из своей оболочки в чужую. Ни театр, ни кино такой возможности не дают – ты всё время видишь перед собой актеров.
Ну а театр – если это правильный театр – делает тебя участником волшебства, которое происходит здесь и сейчас.
Григорий Шалвович, спасибо за Ваше творчество и неординарный ум! Мне интересно узнать, что вам помогает, когда Вы работаете – есть ли у вас хобби, например, которое заставляет сосредоточиться и думать, и еще, как вы готовитесь к написанию новой книги – не только поиск информации, чтение, погружение в первоисточники и т.д., но именно внутренний настрой. Спасибо
Мой неординарный ум настраивается на работу, спасая детенышей панды на мобильном телефоне. И еще у меня есть файлы с мелодиями, которые помогают попасть в нужное настроение и состояние. Послушаю минутку, как Мерседес Соза с Джоан Баэз поют “Gracia a la vida” – и я мудрая старуха. Послушаю чуть-чуть, как девочка Вика поет песню «Чудак» – и я трогательное дитя. Для того, чтобы ощутить себя асоциальным типом, у меня есть винтаж, группа «Спаркс».
Добрый день, Григорий Шалвович. Сначала показалось, что в дате юбилея ошибка – Фандорин существует уже лет сто, не меньше. ) “Азазель” купила в Евпатории в начале нулевых, “Планету Вода” прислал брат два года назад со Львовской области. Спасибо Вам большое за Фандорина! Люблю и восхищаюсь. А теперь вопрос: если бы Вы родились в середине 19 века, стали бы Вы Фандориным?
Нет, я бы, конечно, стал каким-нибудь гнилым либералом, не любил самодержавие и жалел народ, которому я был бы на фиг не нужен со своей жалостью. В общем было бы примерно то же самое, что теперь.
В современном мире Фандорин русский или украинец?
Мне кажется, Эраст Петрович из людей, который не дефинируют себя принадлежностью к какой-либо общности, этнической либо еще какой-то. Я тоже, когда имею дело с человеком, не думаю: это русский, или это украинец, или это, не знаю, толстяк. Всякий человек подает тебе множество куда более значимых сигналов: я дурак, у меня хороший вкус, я невоспитанный, я добрый и так далее
Здравствуйте! Я тоже хотела спросить про Мёбиуса. Ну что же это за история такая, почему Мёбиус есть везде? Начиная с третьей-четвёртой книги для меня и моей сестры (мы читали параллельно) это была дополнительная маленькая интрига: как и где он будет упомянут на этот раз 🙂
Лента Мёбиуса – аллегория главной идеи фандоринского цикла. Меня занимала невидимая граница, на которой Добро превращается в Зло. Сила, которая желает Добра, а творит Зло – одна из самых драматичных коллизий истории.
Ведь главный герой в каждом фандоринском романе – не Эраст Петрович, а его оппонент, акунин. И все они люди незаурядные, яркие, заблудившиеся на ленте Мёбиуса. Это слово было для меня таким что ли маркёром, проблесковым маячком.
Если бы Фандорин решил написать книгу, о чём бы она была?
И еще очень интересно почитать почитать про приключения Фандорина в Австралии, в книге “Не прощаюсь” к этому была отсылка. А в книге “Черный город” упоминаются услуги для королевских дворов Европы. Будут ли книги об этом?
Фандорин, наверное, написал бы какое-нибудь назидательно занудство. Инструкцию, как правильно стариться, или «Дао благородного мужа». С художественностью у Эраста Петровича как-то не очень.
Насчет Австралии и прочих экзотических мест. Раз уж я разморозил фандоринскую линию с новым романом, может быть, сделаю цикл «Фандорин в изгнании», про годы, которые Эраст Петрович провел в вынужденной эмиграции (1891-1904). Где он только не побывал, в какие только передряги не попадал! Вы даже себе не представляете.
Почему удача, которая всегда сопровождала Фандорина, не распространялась на длительные любовные отношения? Руководствовались ли вы при создании этой черты характера и не везении с отношениями обратным принципом от «Не везет в игре, повезет в любви»?
Эраст Петрович плохо понимает женщин и ни черта не смыслит в любви. Ну и с везением по сердечной части у него тоже караул. Это нужно автору для того, чтобы героя любили читательницы. Они должны думать: Эрастик, ну зачем ты с этими дурами связываешься, полюби лучше меня, я наконец сделаю тебя счастливым.
Говорят, что в человеке кроется столько личностей, на скольких языках он говорит. Писатели – люди особого склада, проживают свои книги и образы. Какие личности из серии Фандорина живут в Вас, если таковые вообще имеются? И второй вопрос: кто первый поверил в Вас, как в талантливого писателя, и кому первому поверили Вы?
Не уверен, что это хорошо, когда в тебе уживается несколько личностей. Вообще-то это называется «шизофрения». Во мне одна личность, уж какая есть. Моя собственная. А писателем меня сделала жена. Прочитала рукопись «Азазеля» и сказала: всё, теперь занимаешься только этим. И потом, когда книжки не хотели продаваться, заставила меня шантажом и угрозами не останавливаться.
Вы никогда не сожалели, что если б Вы не распыляли силы на тома истории, на фантастику и пр., а писали б и писали – как Агата Кристи об Эркюле и мисс Марпл – о Фандорине, и только, Вы б достигли бОльшего богатства и славы?
А мне большего богатства не надо, зачем оно? Не буду интересничать – я, конечно, затевая рыночный проект, очень хотел добиться финансовой независимости. Но эта задача была выполнена довольно быстро, так что я ее с повестки снял. Поставил другую: писать так, чтобы самому себе не надоесть. Чтобы было интересно жить. А жить интересно (во всяком случае в творческой профессии), когда всё время пробуешь что-то новое.
Что стало с отцом Лизы Колокольцевой и ее няней девицей Пфуль после событий романа «Азазель»?
Барон очень постарел после беды, случившейся с его единственной дочерью. Это его сломило. Чтобы забыться, отправился в кругосветное путешествие. Остался в индийском ашраме и в конце концов обрел просветление.
Фройляйн Пфуль вышла замуж за брандмейстера и навела в его команде идеальный порядок. Всегда выезжала на пожары. Московский городской голова наградил ее медалью.
Как вам кажется в серии про Фандорина, есть попытка “оправдать” шефа жандармов Третьего отделения Мизинове, что он по-своему служит России, если провести параллели оправдывает ли это Патрушева и Бастрыкина, которые тоже скорее всего думают, что спасают родину? Или в России 19 века все были благороднее и прекраснее даже шефы жандармов?
Ой, ну сравнили тоже. Прототип Мизинова генерал Николай Владимирович Мезенцов был в личном отношении весьма достойным человеком. Он тоже стал жертвой метаний российской государственной политики. Я про него пишу в последнем по времени романе «Собачья смерть».
И с чего Вы взяли, что в 19 веке в России все были благородные и прекрасные? У меня в романах такого нет. Только на обложках ранних книжек был издательский анонс про преступления с изяществом и вкусом – но это, понятно же, не всерьез.
На чьей стороне был бы государственник Фандорин сейчас?
А почему Вы думаете, что Эраст Петрович государственник? Он – рыцарь, сражающийся с Хаосом. И когда хаос начинает порождать само государство, Фандорину с таким государством не по пути.
Ощущал ли себя Фандорин счастливым в конце жизни? Кто он? Атеист или агностик? Или же ощутил присутствие бога однажды?
Мне кажется, Эраст Петрович не особенно ломал голову над вопросом о Боге и загробной жизни. Есть – отлично, нет – это для «благородного мужа» ничего не меняет. Всё равно надо поступать так, как должно. Пройти свой Путь до конца, не спотыкаясь, а если спотыкаешься, то снова подниматься. Такому человеку в сущности все равно, есть Бог или нет.
Григорий Шалвович, хотелось бы узнать, какое из произведений о Фандорине Вам давалось с трудом? Или все были на одном дыхании?
Первый раз я споткнулся на «Любовнице смерти». И с тех пор «на одном дыхании» не писалось уже ничего. За исключением последней, только что написанной «Ямы». Но тут «дыхание» было специфическое. Мне в начале декабря поставили диагноз «рак в терминальной стадии», и я решил чем киснуть в промежутках между сканами и биопсиями, сделаю-ка я себе лучше подарок – напишу еще одну книжку про Эраста Фандорина. И за шесть недель написал, с большим удовольствием, очень легко. А когда закончил, оказалось, что врачи ошиблись и никакого рака нет. Редкий случай, все удивились. Так что это был такой трюк писательской кармы. Надула она меня.
Два очень молодых человека из одной среды, с одинаковыми убеждениями и жаждой справедливости, начинают свою карьеру случайно, по воле обстоятельств. Жизнь бьет каждого из них, порой очень больно, но каждый удар делает их сильнее. Один из них постепенно теряет себя и в какой-то момент младенец окончательно превращается в чёрта. Много лет вы готовили их встречу и когда Романов появляется на пути Фандорина, сразу возникает мысль – именно он Фандорина и убьет. Позже, уже сменив фамилию, Романов встретит еще двоих представителей рода фон Дорнов и эти встречи напомнят ему о том, что он сделал. Но он этого не сделал. Почему? Чтобы Маса смог вернуться на родину?
Это очень правильный вопрос. Первоначально у меня так и было задумано. Что я медленно и постепенно подращу убийцу Эраста Петровича – такого переродившегося агента Купера. Для того и была затеяна серия «Смерть на брудершафт». Там ключевой момент, переползание героя на другую сторону ленты Мёбиуса, – повесть «Гром победы», когда Романов… Ну, неважно. Совершает то, что нельзя совершать. А потом я понял, что он мне дорог, Романов. И что он Фандорина не убьет. Потому что «благородного мужа» может погубить не равнозначный акунин, а только сяожэнь, «мелкий человек». Как микроб, губящий слона.
Вы считаете, что на госслужбе нет места человеку эрудированному, ответственному и самостоятельному? Нет такой системы, в которую такие люди могли бы влиться и в ней быть эффективными? Что нужно изменить в госуправлении, чтобы в ней появились люди хотя бы наполовину похожие на Фандорина?
В правильно устроенном государстве служба – достойнейшая профессия. Что такое правильно устроенное государство? Это система организации общества, при которой властные структуры считают своими главными задачами помогать слабым, не мешать сильным и координировать усилия для общего блага. Азбучная истина.
Как считаете, если бы Эраст Петрович предстал-таки перед Судом Господним (при наличии оного)), то куда определили бы героя, с такой-то «кармой»? Почти все (кроме Масы), кто становился близок ему (любимые, родные, преданные), прямо ли, косвенно, по его вине страдали либо погибали – выстроилась бы длинная очередь персонажей.
Вот и вопрос: куда такого определить, условно, на «исправительные работы» либо на «вечный покой»?
Мне ближе одна из версий буддизма, при которой предполагается, что все испытания, несчастья, дилеммы, с которыми ты сталкиваешься – это экзамен лично для тебя. Пройдешь ты его или нет. «Если вдуматься в замысел Будды, мир создан для одного Синрана», – сказал вероучитель Синран. Если так, то Эраст Петрович, по-моему, прошел все испытания с честью.
Вы проповедуете общество, которое будет устроено на компетенциях, где каждый гармонично признаёт компетенцию другого и «подчиняется» его знанию о предмете. Но что делать с древним как мир инстинктом одного человека повелевать над другим несмотря ни на какие компетенции, с волей к достижению власти любым, макиавелийским или другим подобным путём?
У кого есть талант повелевать, то есть организовывать и направлять – пусть этим и занимается. Это редкий и ценный талант, а не общий инстинкт. Власть сегодня так привлекательна, потому что тянет за собой целый шлейф бонусов и привилегий, которые вообще-то начальнику не положены. Если же это будет просто работа, да не шибко высоко оплачиваемая, очень многие соискатели отпадут сами собой.
Хотелось ли вам стать писателем в детстве или молодости? Что именно стало последним шагом к тому чтобы чтобы написать книгу и издать её (а не просто написать, как было с вороном)? Был ли автор, на которого вы хотели быть в какой-то степени похожим? Очень интересен ваш путь к тому, чтобы писать, все “для чего” и “зачем”.
Еще в середине 90-х я относился к ремеслу писателя снисходительно и даже печатал какие-то дурацкие статьи про том, что художественная литература свое отжила, настало время прямого высказывания. А потом что-то во мне сдвинулось. Я отлично помню этот момент. Я ехал с кладбища, умер отец, и я вдруг почувствовал, что мне хочется создать какую-то новую жизнь. Художественная литература именно про это: про создание новой жизни.
Скажите пожалуйста, как жить в больной стране здоровым людям?
Не терять себя, сохранять достоинство. Помнить, что самый худший ущерб человек наносит себе сам, собственными поступками.
Что должно измениться / случиться в России, чтобы Вы приехали в Россию? Первый город, в который Вы приедете в России какой?
Свобода должна случиться. Москва, конечно.
Оригинал