Свержение Башара Асада. Что оно значит для России
В эти дни российские государственные медиа освещают события в Сирии и часто вспоминают слова Путина, сказанные в декабре 15 года: мы не собираемся быть большими сирийцами, чем сами сирийцы, зачем нам это нужно? Преподносится эта цитата так, будто с самого начала не очень-то и важна была нам эта Сирия. Наше, мол, дело – помогать Асаду, по мере возможностей, но, если тот вдруг проваливается – это будет только его провал. Как водится, цитата эта вырвана из контекста, и была она совсем про другое. Это был вопрос, актуальный для того года, тогда в Сирии действовало немало группировок, воюющих одновременно и против Исламского государства, и против Башара Асада, и, мол, если Асад захочет с какой-то группировкой договориться, если попросит Россию больше её не бомбить – то ради бога, пускай договаривается. Путинская фраза «мы не будем большими сирийцами, чем сами сирийцы» была именно об этом, что Асад может с кем-то там договариваться. Что же касается отношения к Сирии в целом, то в декабре 17 года Путин обозначил свою позицию вполне однозначно, сейчас этот фрагмент президентской речи разошёлся по соцсетям, и вот он из контекста не вырван.
Срочный сбор
Нам нужна помощь как никогда
«Здесь созданы и на постоянной основе будут действовать два пункта базирования, в Тартусе и здесь в Хмеймиме. И если террористы вновь поднимут голову, то мы нанесём им такие удары, каких они пока и не видели».
К чему этот разговор? Путинская система и её информационная обслуга могут сколько угодно заниматься подменой понятий. Они могут задним числом приводить любые свидетельства, будто Сирия никогда не была важна, но такой риторикой действительность не изменишь. Реальность не поддаётся уговорам, сирийская история имела большое значение, причём как лично для Путина, так и для России в целом. И произошедшие в Сирии события будут иметь последствия и для внешней политики, и для безопасности страны. Об этом сегодня и поговорим.
После 15 года, когда Россия вступила в сирийскую гражданскую войну на стороне Асада, в Сирии стали возникать военные объекты российской армии. У них была не только сиюминутная задача помочь Асаду против исламистов, но и долгосрочная цель, обеспечить России постоянное присутствие на Ближнем Востоке и в Средиземном море. И прямо сейчас в сети публикуются кадры, на которых, как заявляют их авторы, российские военные покидают пункты дислокации на севере Сирии в районы, которые удерживают курды. Среди них, как заявляется, авиабаза Сирин. До 19 года она использовалась армией США, но американцы свернули поддержку курдов и покинули базу, тогда её заняла российская армия. Это был настоящий праздник для отечественного официоза.
«Территория огромная: авиабаза Сирин была одним из самых крупных объектов армии США на территории Сирии. Накануне базу покинули около сотни грузовиков, были слышны взрывы: американцы старались уничтожить то, что не смогли забрать с собой. Но разрушили не всё: вот в таких кирпичных зданиях жили офицеры, здесь же был госпиталь, а про склад, судя по всему, вообще забыли: здесь осталось много лекарств и наборов для переливания крови».
Судя по всему, эту и другие базы бросает теперь Россия. Из всех российских военных объектов в Сирии важнейшими являются авиабаза Хмеймим в провинции Латакия и пункт материально-технического обеспечения флота Тартус в одноимённой сирийской провинции. Именно к их судьбе сейчас приковано наибольшее внимание. Немногочисленная российская авиация пыталась сдержать наступление группировки Хайят Тахрир аш-Шам, наносила по ней бомбовые удары. Несмотря на это, боевики российскую армию в Тартусе и Хмеймиме пока не трогают. Тахрир аш-Шам сейчас действует весьма разумно. Пока группировка не укрепила власть, она не вынуждает своих противников отбиваться до последнего патрона. То же относится к религиозным и национальным меньшинствам, которых террористы пока что демонстративно не трогают, как и российских военных. По мнению как российских, так и зарубежных обозревателей, боевики просто дают возможность российской армии уйти без боя. Об этом говорит российские военный эксперт Михаил Ходорёнок, полковник запаса.
«Главный для всех нас сейчас вопрос – как осуществить вывод без потерь российских военных специалистов из Тартуса и Хмеймима. В строительство и оснащение этих военных объектов были вложены весьма и весьма немалые средства. Тот же Тартус был с иголочки построен практически с нуля. В первоклассную авиационную базу превращён и Хмеймим, и просто волосы на голове хочется рвать, что всё созданное с таким трудом и такими материальными затратами, скорее всего, придётся бросить. Строили, создавали, укрепляли – и теперь всё на ветер».
С полковником Ходорёнком солидарны эксперты Иерусалимского центра по международным делам и безопасности. Они однозначно называют Россию проигравшей стороной и пишут о том, что российской стороне, скорее всего, придётся договариваться с террористами о безопасном уходе из Сирии. Впрочем, по мнению израильских авторов, всё же остаётся шанс, что Россия создаст в Латакии и Тартусе лояльное себе мини-государство, ведь там живут алавиты, которые небезосновательно боятся боевиков-исламистов. Если получится сформировать алавитскую народную республику, то и военные объекты там получится удержать. Однако, на сегодняшний день такая перспектива кажется призрачной. Удержание и снабжение объектов, которые подпирает к морю бывшая Аль-Каида, задача нетривиальная, особенно если ты гениальный геостратег, который убил об Украину большую часть профессиональной армии и почти весь черноморский флот.
Если рассматривать события исключительно через призму дня сегодняшнего, можно было бы позлорадствовать: Путин, мол, проваливает свою политику. Однако, всё не сводится к одному лишь Путину. Когда в нашей стране сменится власть и появится адекватное руководство, у России по-прежнему будут свои и вполне законные интересы: в Чёрном и Средиземном море, на Ближнем Востоке, Но может не остаться средств эти интересы обеспечивать. Уже сегодня мы сетуем на имперские амбиции Реджепа Эрдогана. И никто не знает, какие султаны придут Эрдогану на смену, захотят ли они договариваться, заключать компромиссы, заключать и соблюдать взаимовыгодные сделки со слабой стороной, которая в регионе ничего не решает и ни на что не влияет.
Закончится российской-украинская война, сменятся политики, много ещё чего поменяется, и в этой новой реальности Россия может оказаться страной, с которой совершенно не надо считаться, которую никто в мире не рассматривает как надёжного союзника.
***
В 2020 году путинская Россия показала миру, что на неё нельзя положиться. В двадцатом началась Карабахская война, а в двадцать третьем была ликвидирована Народно-Карабахская республика. Оба раза Путин фактически открестился от союзнических отношений с Арменией, и армянское руководство прямо заявило: союзничество с Россией ничего не стоит, а ОДКБ – не аналог НАТО, бестолковая организация, состоять в которой бессмысленно. В Сирии сейчас ситуация не лучше. Сейчас все обсуждают, что Башар Асад получил убежище в Москве. Но стоит вспомнить: он прилетал в Россию 28 ноября не в поисках убежища, а за помощью. Не стоит это событие недооценивать: если бы он вернулся в Сирию с заверением, что совсем скоро большой союзник придёт на помощь, события могли бы развиваться иначе. Но Асад прилетел с новостью, что Россия ему не поможет, не считая боевых вылетов уже имеющейся в Сирии российской авиации – но это что слону дробина. Именно эта новость могла стать сигналом для всех: для боевиков – что им открыта прямая дорога на Дамаск, для сирийской армии и сирийских элит – что их лидера сливают.
Прямо сейчас мы наблюдаем комичное переобувание российских провластных спикеров. Сирия, оказывается, нам и даром не нужна, Башар Асад нам никакой не друг и никогда им не был, а террористы Тахрир аш-Шам в отечественных медиа со вчерашнего дня стали вдруг превращаться в сирийскую оппозицию. Того и гляди, Мид заявит, что они вообще адекватные мужики, как это было недавно с афганскими талибами. Но на международной арене такие переобувания нашу страну, конечно, не красят. Слив своего союзника, Россия теряет место на нескольких важных международных площадках, где обсуждалось будущее Сирии и всего региона. В 16=16 годах России удалось выдавить Исламское государство и Аль-Каиду с большей части территории Сирии, это было действительно большое достижение, невозможно было найти такие слова, чтобы представить освобождение сирийских городов от игиловцев и алькаидистов как что-то плохое, даже если это было сделано по решению Путина. Свидетельство тому – открытый в 17 году в Италии памятник Александру Прохоренко, солдату, который вёл в одиночку бой с игиловцами и вызвал огонь на себя.
Но дело не только в моральном капитале. Россия по ряду сложных вопросов была арбитром. К примеру, на стороне Асада воевала проиранская Хезболла, которая спала и видела, чтобы через Сирию подобраться к Израилю. Израильским властям приходилось годами поддерживать очень хорошие отношения с Россией, потому что именно Москва давала гарантии, что никакие иранские прокси на пушечный выстрел к Израилю не подойдут. Сейчас Израилю Россия уже не нужна, израильтяне просто вошли в приграничную сирийскую провинцию и обеспечили себе зону безопасности сами. Израиль, Соединённые штаты, Евросоюз, Турция, Иран, Египет, монархии Персидского залива, непризнанные автономии курдов – между ними в Турции возникла очень сложная и многогранная система интересов и противоречий, и ещё две недели тому назад всем было важно мнение России.
Существовало два параллельных формата, женевский и астанинский. Для обоих Россия была ключевым актором. В Астане за последние 7 лет произошло 22 раунда многосторонних переговоров, последняя встреча была 11-12 ноября этого года, а уже 9 декабря пресс-секретарь президента Путина констатирует как факт: целеполагание астанинского формата утрачено. Самый эффективный формат взаимоотношений с Россией в итоге показал Эрдоган: просто бери что хочешь, и тогда получишь больше, чем мог мечтать. Если отследить послания турецкого президента за последние дни, становится ясно: он и сам не ожидал, что асадовскую Сирию настолько сольют. Этот урок, как можно обращаться с Россией, сейчас мотают на ус не только признанные лидеры государств, но и главари боевиков.
В своих роликах по Сирии, чтобы совсем не утонуть в нюансах и десятках названий, мы обозначили лишь основные действующие лица, но в действительности Башара Асада сносили представители огромного множества группировок, которые и между собой-то не особо дружили. И даже отдельно взятый Хайят Тахрир аш-Шам – это не монолитная структура. Помимо боевиков, отколовшихся от Аль-Каиды, там состоят члены примерно 40 более мелких террористических организаций. Среди них есть отряды выходцев из Чечни и других республик Северного Кавказа, из Татарстана и Башкирии. Там же воюют уроженцы едва ли не всей постсоветской Центральной Азии. В связи с чем русский стал в Тахрир аш-Шам одним из основных языков общения и пропаганды.
«Хотим поздравить исламскую умму, всех мусульман, особенно русскоязычных, особенно мусульман Кавказа, с этим знаменательным днём».
Все эти неприятные персонажи теперь получили в своё распоряжение Сирию, страну с полезными ископаемыми, с городами-миллионниками, с военными арсеналами. А там вся номенклатура вооружений, от автоматов Калашникова до зенитно-ракетных комплексов, способных сбивать самолёты на любой высоте. Вместе со всем этим добром боевики получили победный опыт и уяснили, что Россию можно бить, и уж тем более можно бить любых её союзников. Пропагандистского материала для мусульман в России и постсоветской Азии у них теперь хоть отбавляй.
«Сейчас мы находимся на авиабазе города Хами, здесь самолёт Су-23, готовый к вылету, чтобы ударить по мирному населению, вот так вот. Здесь очень много российских снарядов, которыми били по мирному населению, видите, да?»
Безусловно, часть боевиков обязательно погибнет в междоусобицах, когда у них закончится эйфория от свержения Асада и они начнут делить Сирию между собой – но это слабое утешение. В разборках между разными группами террористов выживут самые хитрые и жестокие, для них это как естественный отбор. Те из них, кто не засветил лицо на камеру, могут, набравшись боевого опыта, возвращаться в Россию и соседние с Россией страны. Некоторые затем и ехали в Сирию, чтобы получить реальный опыт боёв, который не получишь даже в аудиториях лучшей военной академии, а затем применить полученные навыки уже в своей стране. Это очень распространённая практика. Широко известный нам Шамиль Басаев прежде, чем выступить против российской армии в Чечне, повоевал в Абхазии. До сих пор его портрет висит на доске почёта Абхазского государственного музея. Занятно, что музей отремонтирован на российские деньги.
Стоит ли говорить, Путин сдал Сирию не потому, что сам захотел, и уж точно не потому, что за последние 9 лет российского присутствия Сирия вдруг стала совсем ему не нужна (или России не нужна). Провал произошёл потому, что все силы огромного российского государства сейчас направлены на то, чтобы разрушить очередное украинское село и сдвинуть ещё на 5 километров линию разграничения на Донбассе. Ни на что уже нет других сил.
24 февраля 22 года одним из главных тезисов провоенных спикеров, помимо денацификации и демилитаризации, было возвращение России влияния в международной политике. Провоенная пропаганда вообще очень любит такие слова: вернуть, восстановить, возродить и так далее. Но в действительности ничего возвращать и не нужно было. До 24 февраля у России всё было: была армия, которая выглядела для стороннего наблюдателя более, чем солидно, был тот самый Черноморский флот, который не лежал тогда на дне морском, была репутация страны, которая не лишена причуд, но всё-таки стоит в ряду цивилизованных держав и весьма успешно противостоит международному терроризму. Кто же упрекнёт Россию за освобождение от игиловцев Пальмиры? Никто. Россия была вовлечена в важнейшие мировые дела. Конечно, степень российского влияния на международные процессы не всегда отвечала имевшимся у России амбициям, но, чтобы сделать это влияние ещё больше, нужно было заниматься нашей страной, делать её успешнее, богаче, более привлекательной для соседей.
Путин решил увеличивать российское влияние тем способом, на который ему хватило фантазии. Способом, который не требует ограничения собственного произвола. Просто пойти и завоевать соседнюю страну. Но что в итоге? Он не просто сделал Россию более влиятельной, куда уж там! Убив армию, флот и все возможности нынешней России об Украину, он промотал тот политический капитал, который у нашей страны был, не в плюс увёл и даже не в ноль, а в глубокий минус. Нападение на Украину – это худшее, что случалось с Россией за всю её новейшую историю, и отзвук этой войны будет преследовать нашу страну буквально во всём, от международной политики до географии, экономики, инфраструктуры…
Если же сделать большой шаг назад, то, на мой взгляд, и в Сирию России лезть не следовало. Не нужно было ещё тогда, в 15 году, впрягаться за Башара Асада. Он и его родственнички – кровавые упыри. Они сами, своими руками, довели страну до гражданской войны. И, конечно, это славно, что у них светская диктатура, а не исламистская, но всё же ключевое тут слово – диктатура. Но что сделано, то сделано, Россия в Сирию влезла. Раз так, то нужно было быть последовательными, демонстрировать свою надёжность во внешних делах, а не бросать этого Асада, чтобы напасть зачем-то на Украину и провалиться в итоге и там, и там. Но, повторюсь, лучше бы вообще туда не лезть, а заниматься своей страной. Развивали бы образование, медицину, транспорт в границах своего государства, ибо в самой России очень много уголков, нуждающихся в интервенции. Только не в военной, а в экономической и инфраструктурной.
Внешняя политика – это всегда продолжение внутренней, и большего влияния достигает та страна, у которой дома всё хорошо, потому что она привлекает остальной мир своей культурой, моделью развития, самим своим образом жизни. Она внутри себя наращивает такой вес, что возникает гравитация, которая естественным образом притягивает людей и даже целые страны. Мы не первые и даже не десятые в этом мире, кто наступил на эти грабли, попытался стать сильнее за счёт военных действий. Кто только не обжигался на этом, и те же самые Соединённые штаты в новейшей истории на этом обжигались тоже, теряя людей, деньги и портя себе репутацию. Вот и нам не следовало бы этого делать, и точно не следует делать в будущем. До завтра!